Херберт Фрэнк. Звезда под бичом

   - Данные, время и место.
   Тулук сообщил местные координаты.
   - Закройте лицо, - приказал тапризиот.
   Тулук беспрекословно повиновался.
   - Думайте о связи, - сказал тапризиот.
   Тулук интенсивно думал о Мак-Кее.
   Шло время, но контакта не было. Тулук приоткрыл щелку и посмотрел наружу.
   - Закройте лицо! - приказал тапризиот.
   Бильдун спросил:
   - Что-то не в порядке?
   - Тише, - сказал тапризиот. - Ответ придет, когда разрешит калебан.
   - Контакт через калебана? - пробормотал Бильдун.
   - Иначе не может быть, - сказал тапризиот. - Мак-Кей изолирован от связей с другими существами.
   - Мне все равно, как вы с ним свяжетесь, главное - свяжитесь, сказал Бильдун.
   Внезапно по телу Тулука прошли дрожь, лицо его открылось. Он был в трансе.
   - Мак-Кей? - спросил он, странно измененным голосом. - Говорит Тулук, - его полуквохчущие, полубормочущие слова были едва слышны собравшимся за столом и в конференц-зале.
   Мак-Кей тихо сказал:
   - Мак-Кея приблизительно через тридцать секунд не станет, а чтобы этого не произошло, вызовите Фурунео и пусть он прикажет калебану немедленно забрать меня отсюда.
   - Что случилось? - спросил Тулук.
   - Я закован, и паленка на пути сюда, чтобы убить меня. Я вижу его в свете факелов. Он несет с собой что-то, похожее на топор. Он разрубит меня на куски. Вы знаете, как паленки...
   - Я не могу вызвать Фурунео. Он...
   - Тогда вызовите калебана!
   - Вы же знаете, что калебана вызвать невозможно.
   - Сделайте это, вы, идиот!
   Тулук прервал контакт и обратился к тапризиоту с просьбой. Это было бессмысленно. Все известные данные свидетельствовали, что тапризиоты не могли посредничать при таких контактах.
   Остальные присутствующие заметили, что бормотание и квохтанье врайвера в трансе прекратилось, потом снова возобновилось, потом опять смолкло. Бильдун в нетерпении хотел задать вопрос, но не стал этого делать. Цилиндрическое тело врайвера было таким спокойным и таким неподвижным.
   - Вы знаете, - прошептал Сайкер, - я могу поклясться, что тапризиот получил приказ вызвать калебана.
   - Это бессмысленно, - сказал Бильдун.
   - Тулук в трансе или нет? - спросил Сайкер. - Его поведение мне не нравится.
   Все за столом молча замерли. Они знали, что имел в виду Сайкер. Неужели врайвер потерян во время дальней связи? Пропал, исчез в странных измерениях, откуда еще не возвращалось ни одно "я"?
   - Есть! - вскричал кто-то.
   Собравшиеся за столом испугались, когда Мак-Кей в клубах пыли и в комьях земли возник из ничего. Он плашмя упал на спину в середине стола, едва ли в метре от Бильдуна, который чуть не слетел со стула. Запястья Мак-Кея были ободраны и окровавлены, глаза остекленели, рыжие волосы испачканы и всклокочены.
   - Наконец-то, - прошептал Мак-Кей. Он перекатился на край стола и, словно это все объясняло, добавил: - Топор уже опускался.
   - Что за топор? - спросил Бильдун, снова прочно усаживаясь на стуле.
   - Топор, которым паленка хотел изрубить меня на куски.
   - Что?
   Мак-Кей сел, выпрямился и осмотрел запястья, потом лодыжки.
   - Мак-Кей, объясните, что здесь происходит, - приказал Бильдун.
   - Я... ага, ну, помощь чуть было не опоздала, - сказал Мак-Кей. Почему Фурунео так долго выжидал? Я же сказал, чтобы он ждал только шесть часов, не больше, - он взглянул на Тулука, который сидел в своем откидном кресле тихо и прямо, словно обрубок серой трубы.
   - Фурунео мертв, - сказал Бильдун.
   - А, проклятье! - пробормотал Мак-Кей. - Как это произошло?
   Бильдун немного помедлил, потом спросил:
   - Где вы были? Что за история с паленкой и топором?
   Мак-Кей, все еще сидя на столе, сделал короткий, но подробный отчет. Казалось, что он говорит с кем-то третьим. В заключение он сказал:
   - Я не имею совершенно никакого понятия, где я был.
   Сайкер откашлялся и сказал:
   - С Тулуком определенно что-то не то.
   Все повернулись к врайверу. Тулук все также сидел в кресле, закрыв лицевую щель.
   - Он... потерян, - сказал Бильдун хриплым голосом.
   - Тулук установил контакт с калебаном, - сказал Мак-Кей. - Я велел ему. Это была единственная возможность спасти меня после того, как Фурунео потерял возможность сделать это, - он вытер лоб. Руки его дрожали.
   Когда паленка занес над ним топор, Мак-Кей уже распростился с жизнью. Он знал, что наступили последние мгновения. И у него оставалось ощущение, что ка самом деле он еще не вернулся, а делает нетерпеливые жесты и произносит слова какое-то существо, которое овладело ем телом. В тот момент, когда он уже поверил в свою смерть, он понял, что есть бесчисленное множество вещей, о которых ему хотелось узнать, и событий, которые ему хотелось пережить. Это помещение и его обязанности агента Бюро не относились к его желаниям. Но все же он продолжал жить и работать в Бюро. Это была тянущаяся десятилетиями рутина.
   Мак-Кей, охая, поднялся и подошел к тапризиоту.
   - Мы можем вернуть сюда Тулука?
   - Ахзида дай-дай, - сказал тапризиот. - Кого вы хотите вызвать?
   - Тулука же, вы, беглец с лесопильни! - проревел Мак-Кей и указал на неподвижную фигуру врайвера. - Вы можете установить с ним контакт?
   - Он склеился с калебаном, - сказал тапризиот.
   - Что ты имеешь в виду под словом "склеился"? - спросил Мак-Кей.
   - Продолжайте, - предложил тапризиот.
   - Вы не можете его вызвать? - спросил Мак-Кей.
   - Сначала нужно определить, потом уже вызвать, - ответил тапризиот.
   - Посмотрите, Мак-Кей! - произнес Сайкер.
   Мак-Кей обернулся.
   Лицевая щель Тулука зашевелилась. Маленькая клешня на одном из щупальцев высунулась наружу, потом опять исчезла. Потом лицо Тулука открылось целиком и он сказал:
   - Захватывающе!
   - Тулук! - воскликнул Мак-Кей.
   Глаза врайвера открылись и уставились на него.
   - Да? - и чуть погодя: - А, Мак-Кей. Вы с этим справились.
   - Что с вами было? - спросил Мак-Кей.
   - Это трудно объяснить, - ответил врайвер.
   - Хотя бы попытайтесь.
   - Я был введен в курс дела, - пробормотал Тулук. - Это что-то связанное с планетными союзами, взаимодействующими друг с другом через огромное пространство. С этим взаимодействием связана какая-то проблема, может быть, даже разрушение звездных скоплений. И все это - контакт с калебаном... мне не хватает подходящих слов.
   - Вы сами понимаете, что с вами произошло?
   - Я думаю, да. Вы знаете, я не имею никакого понятия о том, где я был.
   Мак-Кей озадаченно уставился на него.
   - Что?
   - Я жил в месте - ага - населенном минонимическими жителями.
   - О чем вы говорите? - спросил Мак-Кей.
   - Я, во время моей связи с вами, фактически был в контакте с калебаном, - сказал Тулук. - Это очень странное существо, могу вам сказать. Мне понравилось, что мой вызов прошел через булавочное отверстие в черном занавесе, и этим булавочным отверстием и был калебан. Тоже, конечно, на мой взгляд.
   - Вы понимаете, Мак-Кей? - спросил Бильдун.
   - Мне кажется, он говорит как калебан, - ответил Мак-Кей. Он почувствовал, что почти смог понять, что хотел сказать Тулук. Значение всего этого находилось на грани его понимания.
   - Как вам удалось установить контакт с калебаном? - спросил он. - До сих пор считалось, что это невозможно.
   - Частично дело, может быть, в том, что калебан посредничал во время моей связи с вами, - сказал Тулук. - Я... это был... - он на мгновение закрыл глаза, потом продолжил. - Представьте себе две паутины. Представьте себе определенную согласованность между ними... как прикус.
   - Как прикус зубов? - спросил Мак-Кей.
   - Может быть. Во всяком случае, необходимость такого согласования является условием для контакта нужной формы связи.
   - Что это, к дьяволу, за связи и в каком смысле? - спросил Мак-Кей.
   - Теперь я пойду? - спросил тапризиот.
   - Да, - сказал Мак-Кей. - Мы забыли о вас. Унесите его.
   Подошли два охранника и увели тапризиота.
   - Тулук, что это за связи? - спросил Мак-Кей.
   - Мммм, - произнес Тулук. - Можете вы себе представить, что искусственность может совершенствоваться до того момента, когда она практически неотличима от первоначальной реальности?
   - Что здесь общего со всеми связями такого вида?
   - Именно в этот момент проявляется единственная отличительная черта этих связей, - объяснил Тулук.
   - Да? - сказал Мак-Кей.
   - Посмотрите на меня, - сказал Тулук.
   - Смотрю.
   - Представьте себе, что вы взяли контейнер, полный синтетического мяса, и изготовили из этого мяса точный дубликат моей персоны. Точнейший дубликат. До последней цепочки ДНК, РНК и комбинации генов в каждой отдельной клетке тела. Этот дубликат снабжается всеми моими воспоминаниями и моей манерой поведения. Задайте ему вопрос, и он, по-моему, ответит так же, как ответил бы я. Ближайшие друзья не смогут определить, где я, а где мой дубликат.
   - И что же из этого следует? - спросил Мак-Кей.
   - Будет ли какая-нибудь разница между нами? - к свою очередь спросил Тулук.
   - Но вы же сказали...
   - Есть одно различие, не так ли?
   - Может быть, элемент времени?
   - Нечто большее, - сказал Тулук. - Нужно знать, что один из них дубликат. Синтетический Тулук будет серийной цепочкой протеинов. Я же выращен из плоти, которая до последней клетки была создана для исполнения своей функции как живого существа. Разница заключается в связях.
   - Мак-Кей, вы понимаете эту чепуху? - поинтересовался Бильдун.
   Мак-Кей сглотнул. Он начинал понимать, что хотел сказать Тулук.
   - Вы думаете, что калебан видит только эту... эту утонченную разницу? - спросил он.
   - И ничего больше, - ответил Тулук.
   - Тогда он видит нас не как фигуры или измерения или...
   - Нечто вроде протяженности во времени, так как мы понимаем время, сказал Тулук. - Для него мы, может быть, ничто иное, как модуляция неизменных волн пространства. Для него время как бы выдавливается из тюбика. Оно не больше, чем линии, которые перекрещиваются в нашем сознании.
   - О-о-ох! - выдохнул Мак-Кей.
   - Я не вижу, каким образом это мажет помочь нам, - сказал Бильдун. Наша глазная задача - разыскать Эбнис. Вы, Мак-Кей, имеете представление о том, куда забросил вас калебан?
   - У меня в памяти запечатлелось, как я лежу на полу, привязанный к колышкам, - ответил Мак-Кей. - Прежде, чем я уйду, мы должны сделать запись моих воспоминаний и дать компьютеру для проверки узор звезд на небе этой планеты.
   - Предположим, что узор звезд имеется в памяти компьютера, - сказал Бильдун.
   - Кто теперь охраняет калебана после того, как убили Фурунео? спросил Мак-Кей.
   - Двое наших людей внутри шара и четверо снаружи, - ответил Бильдун.
   Мак-Кей вздохнул.
   - Тогда, боюсь, для меня вы сможете сделать только одно: вы отзовете охранников, или я это должен сделать сам?
   - Один момент, - сказал Бильдун. - Я знаю, что вы должны вернуться в этот шар, но...
   - Один, - сказал Мак-Кей.
   - Почему?
   - Юридически будет правильно, если я перед свидетелями потребую обратно голову Фурунео, - сказал Мак-Кей. - Я также попробую вызвать калебана на дискуссию. Но самое главное, что она будет искать меня. Я улизнул от нее, и она не знает, сколько или как много я знаю об ее уловках и планах. Она должна быть в ярости и попытается снова поймать меня.
   - Итак, вы будете приманкой?
   - Я не сказал бы этого, - ответил Мак-Кей. - Но если я снова буду один, она может попытаться сторговаться со мной.
   - Она может даже попытаться оторвать вам голову, - пробурчал Бильдун. - Единственная ваша охрана будет заключаться в том, что один из тапризиотов будет все время наблюдать за вами.
   - Мак-Кей станет беспомощной жертвой, если он войдет в транс, находясь в шаре калебана, - сказал Тулук.
   - Ничего опасного, если контакт через тапризиота будет длиться пять или десять секунд, а по мере надобности и до одной минуты. По продолжительности это будет как повторяющийся звонок телефона, не больше. Но пока я не позову на помощь, тапризиот не должен отвлекать меня, сказал Мак-Кей. - Хорошо?
   - Мне это не нравится, - сказал Сайкер. - Что если...
   - Вы думаете, что Эбнис и ее помощники будут говорить со мной открыто, если увидят в шаре столько охранников? - спросил Мак-Кей.
   - Верно, - сказал Тулук. - Мы должны позволить контакт между Эбнис и Мак-Кеем, если хотим ее найти.
   - Хороший аргумент, - сказал Мак-Кей. - Только через контакт с ней можно определить ее местопребывание. Шар калебана - прочная позиция на Сердечности. С другой стороны, местоположение этой планеты известно. В момент непосредственного контакта шар укажет местоположение в пространстве - линию наименьшего сопротивления контакту. Дальнейший контакт укажет на признаки, по которым...
   - Где нужно искать Эбнис, - добавил Бильдун. - Предположим, вы верно поняли ситуацию.
   - Мы должны попытаться установить связи через открытое пространство, - объяснил Тулук. - Между точками контакта не должно быть ни больших звездных масс, ни водородных облаков...
   - Я достаточно знаю теорию, чтобы представить себе, что она может сделать с Мак-Кеем. Ей потребуется не больше двух секунд, чтобы сделать прыжковую дверь над его головой, а потом... - Он чиркнул указательным пальцем по горлу.
   - Тогда позаботьтесь о том, чтобы тапризиоты установили со мной контакт в эти две секунды, - сказал Мак-Кей.
   - А что вы будете делать, если Эбнис не станет с вами говорить? спросил Бильдун.
   - Тогда мы будем действовать как саботажники, - ответил Мак-Кей.
   "Непредубежденный наблюдатель, который находился бы внутри шара калебана, не смог бы отрицать некоторого уюта", - подумал Мак-Кей. Здесь было жарко, но эта жара необходима его жителю. Существовали разные существа, некоторые из них жили в зонах с жарким климатом. Гигантский "половник", в котором в настоящее время находился калебан, можно было сравнить с удобной постелью. Потолок был низок, но низкорослый человек, каким был Мак-Кей, мог стоять выпрямившись, не втягивая голову в плечи. Красноватый свет был не более странным, чем любой другой, и был приятен для глаз только что проснувшегося человека. И настил пола был мягким, как мех. Правда, Мак-Кей на мгновение почувствовал запах освежающих и дезинфицирующих средств, который появился в воздухе.
   Мак-Кей сидел спиной к стене, все время прихлебывая из кружки с холодной водой, которую захватил с собой. Через две секунды после того, как он проснулся, он почувствовал сигнал тапризиота - слабое жужжание, сопровождаемое подергиванием в голове. Это было очень похоже на слабый удар электрического тока. Он начал уже привыкать к этому.
   - Тапризиоты посылают вам свои сообщения через пространство таким же образом, как это делают калебаны? - спросил он. - Я имею в виду, видят ли они это сообщение?
   - Тапризиоты очень слабы, - ответил калебан. - Тапризиоты не обладают энергией калебанов. Собственной энергией калебанов. Собственной энергией, вы понимаете?
   - Не знаю. Может быть, понимаю.
   - Тапризиоты видят очень слабо, очень слабо, очень коротко, - сказал калебан. - Иногда тапризиоты просят о... об усилении? Калебан дает усиление. Тапризиоты платят, мы платим, вы платите. Все платят энергией. Вы называете потребность в энергии голодом, не так ли?
   - Верно, - сказал Мак-Кей. - Но как...
   Толстая рука паленки, держащая бич, просунулась в отверстие за "половником". Бич щелкнул, вызвав в красноватой полутьме фонтан зеленых искр. Рука с бичом убралась прежде, чем Мак-Кей успел среагировать.
   - Фанни Мей? - прошептал он. - Вы все еще здесь?
   Молчание. Потом:
   - Вы называете это неожиданностью. Внезапность этого удара бичом.
   Мак-Кей медленно выдохнул. Он отметил время происшедшего и сообщил об этом по радио людям Фурунео в местном отделении Бюро, чтобы они там установили координаты.
   - Можете вы еще раз попытаться локализовать планету Эбнис? - спросил он у калебана.
   - Договор запрещает это.
   - И вы должны уважать договор, так? До самой смерти, если это будет нужно?
   - Уважать до окончательного исчезновения, да.
   - И это произойдет довольно скоро, не так ли?
   - Позиция окончательного исчезновения будет видна всем, - сказал калебан. - Может быть, это понятие можно будет отождествить с чем-нибудь.
   Снова высунулась рука с бичом, вызвав в воздухе фонтан зеленых искр, и так же быстро втянулась обратно.
   Мак-Кей прыгнул вперед и остановился возле "половника". Поздно. Он никогда не отваживался так близко подойти к калебану. Жара здесь была еще сильнее, и он почувствовал, как зудит рука. Рой искр не оставлял после себя ничего. Мак-Кей чувствовал вблизи "половника" возрастающее беспокойство - признак силы. Ладони стали мокрыми. "Чего я опасаюсь?" смущенно думал он.
   - Эти два нападения последовали очень быстро друг за другом, ошарашенно сказал он.
   - Соседство позиций заметно, - сказал калебан. - Следующая позиция очень удалена.
   - Следующее бичевание будет для вас последним?
   - Эта персона не знает этого, - ответил калебан. - Ваше присутствие снижает интенсивность бичевания. Вы... отражаете?
   - Я позабочусь об этом, - сказал Мак-Кей. - Я хочу узнать, почему ваш конец означает конец для всех остальных разумных существ?
   - Вы сами транспортировали свое "я" с помощью зейе, - сказал калебан.
   - Это же делает каждый!
   - Зачем? Вы можете дать этому объяснение?
   - Это идеальный способ личного перемещения по всей Вселенной. Каждая планета имеет специализацию - есть планеты-санатории, планеты для занятия зимними видами спорта, планеты обучения, планеты-университеты, планеты для стариков, планеты для молодоженов - само Бюро Саботажа имеет в своем распоряжении чуть ли не целую планету. Есть очень мало разумных существ, которые не пользовались никогда этой транспортной системой, очень мало. Насколько я знаю, только очень малый процент населения никогда не пользовался зейе-системой.
   - Верно. Такое использование создает связи, Мак-Кей. Вы должны это понять. Эти связи должны распасться с моим окончательным исчезновением. Распад связей вызовет окончательное исчезновение всех, кто пользовался зейе-дверьми.
   - Хотя вы это и утверждаете, но я еще не понимаю.
   - Это произойдет потому, Мак-Кей, что наше общество калебанов выбрало... координатора. Понятие неточно. Может быть, обслуживающего. Нет, тоже не точно. Ах! Мое "я". Я - зейе!
   Мак-Кей пошатнулся от нахлынувшей на него волны такой сильной печали, что едва мог устоять. Слезы хлынули из глаз, рыдания душили его. Печаль! Его тело реагировало на это, но эмоции не выходили изнутри, а затопляли его снаружи.
   Эмоция печали медленно отхлынула.
   Мак-Кей глубоко вздохнул. Он все еще дрожал от воздействия эмоции. Он понял, что она исходила от калебана и, как волна тепла, наполнила это помещение и захлестнула все сенсорные окончания.
   Печаль.
   Несомненно, чувство ответственности за все эти предстоящие случаи смерти и сумасшествия.
   "Я сам - зейе!"
   Что, во имя Вселенной, имел он в виду, делая это странное заявление? Мак-Кей думал о переходах и прыжковых дверях. Связи? Может бить, нити? Каждое разумное существо, пользовавшееся зейе-эффектом, через прыжковую дверь было связано с калебаном своей собственной нитью? Что это было? И каждый следующий проходил через руки калебана? И так все время. И когда калебан прекратит свое существование, нити порвутся. Все умрут.
   - Почему вы никогда не предупреждали об том, когда предлагали нам зейе-эффект? - спросил он.
   - Предупреждать?
   - Да! Вы предложили нам...
   - Я ничего не предлагал. Калебан объясняет эффект. Мыслящие существа вашего уровня выказывают большую радость. Вы предлагаете в обмен плату.
   - Вы должны были нас предупредить.
   - Зачем?
   - Ну, вы и вам подобные живут вечно, так?
   - Для всех... достаточно долго. Бесконечность.
   - Но не для индивидуумов, а для видов.
   - Виды мыслящих существ, они стараются жить вечно?
   - Конечно.
   - Почему?
   - Разве это не сокровенное желание каждого?
   - А как с другими видами, которым ваш вид уступит место? Вы верите в эволюцию?
   - Эволюция? - эхом откликнулся Мак-Кей. - Какое это имеет значение?
   - У всех живых есть тот день, когда они должны будут уйти, - сказал калебан. - День - верное понятие? День, единица времени, определенная длительность существования, вы понимаете?
   Мак-Кей задвигался, но не произнес ни слова.
   - Протяженность времени существования, - сказал калебан. - Верно?
   - Но что дает вам право нас... кончать? - спросил Мак-Кей.
   - Я не присваивал себе это право, - сказал калебан, - предоставлять условия для пригодных связей и тянуть за собой других моих товарищей по зейе-контролю, прежде чем я сам достигну окончательною исчезновения. Необычные обстоятельства не допускают такого разрешения. Млисс Эбнис и... ее спутники укорачивают ваши линии. Другие калебаны уже ушли.
   - Понимаю, - сказал Мак-Кей. - Вы идете, пока у вас есть время.
   - Время... да, ваша необратимая линия. Сравнение дает подходящую концепцию. Недостаточно точную, но приемлемую.
   - И вы последний калебан на нашем... уровне?
   - Мое "я" единственное, - сказал калебан. - Конечная точка времени, да. Я подтверждаю описание.
   - Нет никакой возможности спасти нас? - спросил Мак-Кей.
   - Спасти? А... избежать? Да, избежать окончательного исчезновения. Вы предлагаете это?
   - Я спрашиваю, имеется ли возможность избежать этого? Избежать того, что случилось с вашими товарищами по виду.
   - Возможности существуют, но результат для вашего уровня останется тем же.
   - Вы можете спастись, но мы все равно погибнем, так?
   - У вас нет понятия о чести? - спросил калебан. - Сам я спасусь, но потеряю честь.
   - Я отлично это понимаю, - проворчал Мак-Кей. - Когда произойдет следующее бичевание?
   - Вы ищите позицию линейного перерыва, да? Это тронуло меня, но моей персоне дано задуматься, что другие виды других измерений тоже могут нуждаться в этом. Итак, мы пойдем на прекращение существования, не так ли?
   Так как Мак-Кей не ответил, калебан сказал:
   - Мак-Кей, вы поняли смысл сказанного?
   Чео наблюдал за заходом солнца на море. "Это великолепно, - подумал он, - что в мире есть такое море". Из башни, которую Эбнис возвела в этом городе с низкими строениями, открывался вид на морское побережье и Середину горной цепи.
   Ровный ветер дул ему в лицо, играл светлыми волосами. Он был одет в синие брюки и светло-серую рубашку-сетку. Одежда придавала ему гуманоидную внешность с тонким акцентом, но тут и там на его теле подчеркивала странные выпуклости и нечеловеческие выступы мускулов.
   Веселая улыбка тронула его губы, пока он наблюдал за кишащими внизу, подобно насекомым, толпами на улицах. Одновременно его фасетчатые глаза видели небо, по которому в солнечном закате протянулись побледневшие линии облаков, над морем, по ту сторону города, над нависшей балюстрадой.
   Он бросил взгляд на хронометр, который дала ему Млисс. Это была смешная тикающая вещица, но она точно показывала время солнечного заката.
   Часы навели его на мысль о Мак-Кее. Как агент нашел эту планету? И потом, когда он нашел ее, как он добрался до деревни? В настоящий момент Мак-Кей сидел в шаре калебана, очевидно, в качестве заложника.
   Зачем?
   Противоречивые эмоции, захлестывающие Чео, не доставляли ему никакого удовольствия. Он нарушил основной закон пан спехи. Он взял себе все эго, предоставив своим партнерам безмозглое существование. В институте космической хирургии ему удалили орган, который возвышает пан спехи над всеми расами Вселенной. Хирургическое вмешательство оставило шрам на лбу и глубокий след в душе, но он никогда не думал, что будет так доволен результатами операции.
   Никто и ничто не могло теперь повлиять на его "эго".
   Конечно, теперь он был одинок, однако это была наименьшая цена, и этой ценой было то, что в конце его цикла существования ждала смерть, и это объединяло его со всеми другими формами жизни во Вселенной.
   А Млисс помогала ему найти безопасное место, где его не сможет отыскать ни один пан спеху.
   Эбнис вышла на обзорную террасу позади него. Уши, такие же чувственные, как и глаза, различили отзвук эмоций в ее шагах - скука, озабоченность, страх, который в последнее время постоянно угнетал ее.
   Чао оглянулся.
   Он видел, что она побывала у косметологов. Волосы, теперь уже красные, обрамляли ее миловидное лицо. Она бросилась на одну из кушеток и вытянула ноги.
   - Эти косметологи! - сердито сказала она. - Они хотят вернуться домой!
   - Оставь их, - сказал он.
   - Но где мне найти других?
   - Да, это, конечно, проблема, не так ли?
   - Ты смеешься надо мной, Чео. Не делай этого.
   - Тогда скажи им, что они не должны уезжать.
   - Я уже сделала это.
   - Ты сказала им почему?
   - Конечно нет! Что за вопрос?
   - Ты говорила с ними так же, как с Фурунео.
   - Я прочитала им лекцию. Где мой адвокат?
   - Уже ушел,
   - Но я хотела с ним еще кое о чем посоветоваться!
   - Ты не можешь подождать?
   - Ты же знаешь, что он нам еще нужен. Почему ты позволил ему уйти?
   - Оставь, Млисс. Это не так и важно. Не обременяй себя лишним свидетелем.
   - Наша версия состоит в том, что виноват калебан, и никто не сможет доказать обратное, - сказала Эбнис. - Но я эту сторону дела могу взять в свои руки до тех пор, пока кто-нибудь что-то не выяснит.
   Чео вздохнул.
   - Как хочешь. Но мне не дает покоя то, что ты не можешь спать спокойно. Бюро Саботажа поручило калебану потребовать от нас выдачи головы Фурунео.