Хевен Констанс. Тень любви

   Дэниел, не вытерпев, отвесил девушке звонкую пощечину.
   – Не смей говорить о ней так!
   – Я буду говорить так, как мне захочется! – воскликнула Илспет, схватившись за щеку.
   – Только не при мне. Убирайся отсюда! Неужели ты не видишь, что я не хочу тебя видеть? – схватив ее за плечо, он толкнул ее к двери так, что она споткнулась и упала на сваленную кучу скамеек в углу.
   Поднявшись, она с ненавистью взглянула на него и с силой ударила ногой по ведру с водой. Ведро упало, и вода залила вымытый Дэниелом пол.
   Дэниел стоял и отрешенно смотрел на растекающуюся лужу. Внезапно его осенило. Он должен уехать из Лондона, попробовать начать все с начала. Быть рядом с Кристиной и заставить себя не видеть ее было для него невозможно.
   Слишком многое было против их встреч. Он больше не в силах бороться. Он сходит к мистеру Брауну, объяснит, что должен вернуться на север, где его писательский труд будет более полезен, и где для его статей он найдет достаточно материала.
   Он все еще стоял, испытывая слабость во всем теле, потом постепенно стал приходить в себя. Еще была Кейт. Он должен увидеть ее, посмотреть, как она устроилась на новом месте, а потом написать письмо Сэму Джессону, попросив разрешения на первое время остановиться у них.
   Потом он взял тряпку и стал убирать лужу.
   Утром Дэниел пошел навестить Кейт и у входа в ее дом столкнулся с выходящим оттуда Джорджем Уэсткоттом.
   – Что он здесь делал? – спросил Дэниел, поздоровавшись с сестрой. – Он что, стал твоим очередным поклонником? Он такой солидный и респектабельный человек, что никогда не скажешь, что он театрал.
   – Ты будешь удивлен. Он очень умный и знает много интересного о театре, – бросилась Кейт на защиту посетителя. – Но сегодня он приходил по другой причине. – Она бросила на брата быстрый взгляд. – Я надеюсь, что ты не рассердишься на меня, Дэн.
   – С какой стати я должен сердиться? Что за тайна? Он сделал тебе предложение?
   Девушка засмеялась.
   – О, нет. Как ты мог такое вообразить? Он прирожденный холостяк… Он пришел сказать, что мистер Уориндер будет ежемесячно класть в банк на мое имя кругленькую сумму.
   Первой реакцией Дэниела была злость. Неужели Уориндер думает, что он, ее брат, не в состоянии позаботиться о сестре?
   – И что ты ответила?
   – Я вначале отказалась, но мистер Уэсткотт сказал, что после всего, что мистер Уориндер для меня сделал, это было бы все равно, что бросить ему перчатку в лицо. И еще он сказал, что знает, насколько трудна профессия актера, и что мне эта помощь не будет лишней. Я сказала, что подумаю.
   Дэниел почувствовал некоторое облегчение. С одной стороны, он боялся уезжать, оставляя Кейт одну, а теперь, с такой поддержкой, она вне опасности.
   – Я никогда раньше ничего ни от кого не принимала, – продолжала Кейт, – но здесь – другое дело. Жестоко злостью отвечать на доброту и щедрость.
   – Это не доброта и не щедрость, – резко сказал Дэниел. – Это всего лишь его долг. Наша мать, чтобы поднять нас на нош, без отдыха работала и умерла на работе. Позаботиться о тебе теперь – всего лишь его долг перед ней.
   – Тебе не кажется, что ты слишком зол на него?
   – Я никогда не был добр по отношению к Эверарду Уориндеру.
   – Ты считаешь, что я должна отказаться?
   – Нет. Я так не считаю. Соглашайся. Почему бы и нет? Я даже рад, так как должен скоро уехать из Лондона.
   И Дэниел начал рассказывать Кейт, почему это необходимо, разумеется, ничего не говоря о Кристине. Кейт не знала, как далеко зашли их отношения, но догадывалась, поэтому сейчас ей было больно за Дэниела.
   – Когда ты уезжаешь?
   – Теперь уже скоро. Только улажу кое-какие дела.
 
   По дороге домой Дэниел неожиданно наткнулся на Уилла Сомерса. Тот выглядел респектабельно – в дорогом костюме, в модных туфлях. Они не виделись после суда над Кейт, а не разговаривали со дня выборов.
   – Привет, незнакомец, – сказал Уилл. – Я слышал, ты нас покидаешь, возвращаешься в родные места. Можно сказать, что в столице потерпел полное фиаско?
   – Я так не думаю, – ответил Дэниел. – Мне просто нужен живой материал для новых статей.
   – Ты не единственный, кто стал печататься, – заметил Уилл. – Я сам написал несколько статей для «Дейли Ньюс». Знаешь, статей ядовитых, пощекотавших нервишки кое-кому из правительства и богачей.
   – Что ты хочешь этим сказать?
   – На это нужен особый нюх, а я сразу почувствовал душок в одном щекотливом деле. И знаешь, это сработало! Сработало! Издатель заплатил мне больше, чем тебе платят за десять статей о стекающей в реку канализации и об отсутствии освещения в Ист Энде.
   Дэниел посмотрел на Уилла, а потом медленно сказал:
   – Так это ты написал грязную скандальную статью о процессе над Кейт?
   – Не совсем написал, старик, но дал несколько тонких намеков, а один из журналистов схватился за этот материал, как утопающий за соломинку. И сделал неплохую статью, верно? Заставил Эверарда Уориндера забыть о его надменном виде. Кстати, как его дочь? Все еще бегает к тебе или папаша положил этому конец?
   – Черт! – взорвался Дэниел. – Значит, это ты все время совал свой нос туда, куда не следует! Я мог бы тебя за это убить, – и Дэниел схватил Уилла за костюм и с силой встряхнул его.
   – Эй, погоди, – закричал тот, пытаясь вырваться из цепких рук Хантера. – Что я сделал? Я не виноват, что смазливая девчонка дала тебе от ворот поворот. Вероятно, у нее есть лучший вариант.
   – Не смей говорить о ней в таком тоне!
   – Я говорю так, как мне хочется. Всем было понятно, за чем она гоняется. Тебя облапошили, мой друг, неужели ты этого до сих пор не понял?
   – Я-то все понял, но сейчас и ты все поймешь тоже! – воскликнул Дэниел.
   Он ударил Сомерса с такой силой, что тот отлетел на несколько метров и ударился о стену здания. Вскочив, он бросился на Дэниела, и они, сцепившись в клубок, стали бороться, распугивая прохожих. Несколько зевак остановились рядом, а кто-то даже побежал за полицией.
   Когда появился констебль, Уилл, с разбитым в кровь лицом, сидел, прислонившись к столбу фонаря. Дэниел, тяжело дыша, стоял рядом. Из расположенного неподалеку магазина мистера Брауна прибежали Илспет, Дикки и Фил. Полицейский с помощью одного из прохожих заломил Дэниелу руку за спину и повел в участок.
   Участок оказался совсем рядом с Ньюгейтской тюрьмой. Уиллу оказали там медицинскую помощь, а Дэниелу предъявили обвинение в насилии.
   – Завтра ты предстанешь перед судом, парень, – грозно сказал констебль, – и если ты легко отделаешься, то считай себя счастливчиком. Штраф – самое мягкое наказание.
   – Но у меня нет денег, чтобы заплатить его.
   – Тогда проторчишь месяц или даже больше в камере. Это немного охладит тебя.
   – Найди хорошего адвоката, – добродушно заметил один из полицейских, закрывая камеру. – Он быстро вызволит тебя отсюда.
   Дикки, который проводил Дэниела до участка, все внимательно выслушал, что говорили взрослые. Он лихорадочно размышлял, как помочь своему Дэниелу. Мистер Браун вряд ли сможет что-нибудь сделать, но есть еще мисс Кристина. Она всегда готова прийти на помощь Дэниелу, и Дикки прекрасно знает, где она живет. Не раздумывая больше ни секунды, мальчик бросился к дому Уориндеров. На стук в дверь вышел слуга.
   – Дома ли мисс Кристина? – спросил его Дикки.
   – Нет, – почему-то возмущенно ответил тот. – Уходи, мальчик, поскорее.
   – Нет, не уйду, пока не увижу мисс Кристину Уориндер. Позовите ее, это очень важно. Это касается Дэниела Хантера.
   – Не имеет значения, кого это касается. А теперь уходи. Поживее. Да еще в парадную дверь стучится. Никогда не встречал таких наглецов!
   – Не уйду. Вам придется прежде выбросить меня силой! – воскликнул Дикки и попытался проскользнуть мимо слуги.
   Внезапно входная дверь распахнулась, и мальчик едва не упал, наткнувшись на высокого мужчину, вошедшего в дом.
   – Что здесь происходит, Бартон? Ваш крик слышен даже на улице.
   – Такая наглость, сэр…
   – Это из-за Дэниела. Он попал в беду, – задыхаясь, произнес Дикки.
   – Дэниел?
   – Они хотят посадить его в тюрьму, а он ничего не сделал, только ударил кого-то, а тот свалился. Вот его и отвели в участок.
   – Войди-ка. Все в порядке, Бартон. Иди, парень, не бойся. Как тебя зовут?
   – Дикки, сэр, – тихо ответил мальчик, поднимаясь вслед за Эверардом Уориндером, а это был именно он, в кабинет.
   – Не знаю, что там произошло, Джордж, но, похоже, у Дэниела Хантера опять нелады с полицией. Расскажи нам, Дикки, поподробнее, что там произошло, – мягко сказал Эверард.
   Мальчик, глядя на Джорджа Уэсткотта, начал свой рассказ.
   – Дэн только вышел из магазина мистера Брауна и направился домой… – начал Дикки и выпалил всю историю, достаточно красочную, чтобы слушатели поняли, что ссора произошла из-за статьи «Дейли Ньюс».
   – Что мы можем сделать, Джордж? – задумчиво спросил Эверард, когда мальчик закончил.
   – Я могу пойти в участок, поручиться за него, чтобы ему не ночевать в камере, а утром в суде заплачу за него штраф. Думаю, дальше этого дело не пойдет. Это не преступление. Он ведь никого не убил.
   – Да, к счастью, – сухо заметил Эверард. – Тогда не будем терять время.
   А Дэниел в это время сидел в камере и ругал себя на чем свет стоит. Глупо было прямо сейчас, когда он собрался уезжать, попадать в тюрьму. И все только потому, что он не смог сдержать себя. Не надо было позволять Уиллу Сомерсу выводить его.
   Наступил вечер. Дэниел почувствовал усталость и голод. Вдруг дверь камеры отворилась, и появился знакомый констебль.
   – Тебя хочет видеть один джентльмен. Идем, – и Дэниела повели в комнату дежурного, где его ожидал Джордж Уэсткотт.
   – Что вы здесь делаете? – не очень дружелюбно спросил его Дэниел.
   – Твой преданный друг, кажется, он назвался Дикки, прибежал к мистеру Уориндеру домой и умолял что-нибудь сделать для тебя.
   – Дикки?
   – Да, кажется, он очень смелый и решительный парень. Вы, очевидно, для него герой, которого он боготворит, – сухо заметил Джордж. – Я поручился за вас, так что пока вы свободны, но завтра утром вам нужно быть в суде. Я буду ждать вас там и заплачу за вас штраф. – Он заметил на лице Дэниела гордое упрямство и поспешил продолжить, пока тот не успел возразить. – Не вставайте на дыбы. Примите помощь мистера Уориндера и будьте благодарны. Есть, кстати, еще одно дело… – Джордж достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое листок. – Меня попросили снять эту сумму со счета мистера Уориндера в банке. Вам она, несомненно, очень пригодится.
   Дэниел взял листок и взглянул на него. Сумма была значительной. На нее он мог безбедно прожить целый год. Очень медленно Дэниел разорвал чек пополам и протянул его Уэсткотту.
   – Передайте ему, что я благодарен за оплату штрафа. Вряд ли я нашел бы необходимые деньги за несколько дней, но больше мне ничего от него не нужно.
   – Очень жаль. Он хотел, как лучше. Он заботится о вас.
   – Может быть, – Дэниел помолчал, а потом нерешительно продолжил. – Когда я видел сестру, она сказала мне о вашем визите. Вспоминайте о ней и дальше, хорошо?
   – С удовольствием, – ответил Уэсткотт, и от улыбки черты его лица, обычно очень строгие, несколько смягчились. – Насколько я понимаю, вы уезжаете, поэтому, пользуясь случаем, желаю вам удачи.
   – Спасибо.
   – Увидимся завтра в суде, – сказал Джордж, кивнул на прощание всем присутствующим и ушел.
   Полицейский, ворча, отпустил Дэниела.
   – Везет тебе. Не забудь, что ты должен быть завтра в суде ровно в десять утра, и больше не затевай драк. В следующий раз так легко не отделаешься.
   На улице Дэниела ждал Дикки.
   – Все обошлось? – спросил он.
   – Да, спасибо тебе. А сейчас беги в магазин, а вечером приходи ко мне.
   – Жаль, что вы уезжаете, – печально произнес мальчик.
   – И мне иногда жаль. А сейчас беги, а то мисс Илспет будет сердиться.
   – А-а, я ее не боюсь.
   – Должен бояться. Беги.
   Дикки был еще одним человеком, которого ему будет недоставать.

Часть V
РАСПЛАТА
1853–1854

Глава 1

   После встречи с Дэниелом в школе Кристина уединилась дома. Она закрылась в своей комнате и не выходила оттуда. В первый раз она открыла дверь только Бетси, чтобы сказать, что ей ничего не нужно и обедать она не будет.
   – Мама, оставь меня, пожалуйста, – раздраженным тоном сказала она леди Клариссе, когда мать постучалась к ней. – Я не больна, и не нужно вызывать доктора Мурфи. Я не хочу ни с кем разговаривать. Неужели вы все этого не понимаете?!
   Кристину всегда в семье считали трудным и своенравным ребенком, поэтому леди Кларисса, пожав плечами, оставила затею поговорить с дочерью. Женщина надеялась, что дочь скоро одумается.
   – Вот так закрыться в своей комнате – это странно, – жаловалась мужу леди Кларисса. – Эверард, может, ты бы пошел поговорить с ней? Ты имеешь на Кристину больше влияния, чем я. К сожалению, это так. Иногда я просто не знаю, как поступить. Не пойму ничего, она что – поссорилась с Гаретом? Но ведь только вчера они провели вместе целый день, выбирали мебель для нового дома… Да любая другая девушка сейчас была бы в хорошем расположении духа, а наша дочь устраивает сцены… Эверард, что-то нужно делать.
   – Поверь, что Гарет здесь ни при чем, – сказал Уориндер.
   – Удивляюсь, что ты говоришь об этом с такой уверенностью! – леди Кларисса с подозрением взглянула на мужа. – Надеюсь, что это хотя бы не имеет отношения к Дэниелу Хантеру? Он абсолютно чужой нам человек. Если бы ты не брался за дело его сестры, сейчас все было бы намного проще. Мы жили бы спокойно, как это всегда было, и никто бы не ворошил прошлое. О, Эверард, если бы…
   – Иногда мне кажется, что мы не сможем относиться друг к другу так, как прежде… И мне становится грустно.
   – Уориндер чувствовал сердцем, что между ним и женой образовалась стена непонимания. – Кларисса, дорогая моя, давай попробуем начать все сначала. Все, что было, – давно в прошлом, с этим покончено, мы должны с тобой это понять и продолжать вести себя как ни в чем не бывало. Ты согласна?
   – Не знаю, Эверард. Мы никогда не забудем тот неприятный разговор. Никогда! Я до сих пор, веришь, не могу прийти в себя.
   – Это решать тебе, Кларисса. Что же касается Кристины, боюсь, в этом есть моя вина. Ты должна знать, что ко мне приходил Дэниел Хантер. Он просил разрешения жениться на Кристине.
   – Какой ужас! Нет! Не может этого быть! – воскликнула леди Кларисса. – Я не могу поверить. Надеюсь, ты сказал ему все, что думаешь о нем и его затее? Какая наглость с его стороны! Да он просто смеется над нами!
   – Я сказал ему, что не дам своего согласия. Ни при каких обстоятельствах. Но знаешь, дорогая, я уже начинаю сомневаться… А вдруг у Кристины с ним все намного серьезнее, чем мы думаем?
   Сама мысль, что ее дочь, ее Кристина, может выйти за Хантера, казалась леди Клариссе возмутительной.
   – Кристина не настолько глупа. А все из-за того, что она работала в этой клинике… Не понимаю, Эверард, почему ты вообще позволил ей это? Я всегда была против, но ты решил быть добреньким.
   – Теперь, наверное, уже слишком поздно о чем-либо жалеть. Когда любишь, не обращаешь внимания на условности. Ты не согласна, дорогая? Всегда девушки влюблялись в молодых людей потому, что наступало их время, так им подсказывало сердце. То же самое и у нашей дочери. Ну что ж, поднимусь-ка я в комнату Кристины и попробую поговорить с ней, если, конечно, она меня захочет выслушать…
   Уориндер был не более удачлив, чем его жена. Он постучался и мягко сказал:
   – Кристина, девочка моя, впусти меня. Давай поговорим спокойно.
   Девушка категорично ответила:
   – О чем нам говорить, папа? Во всем твоя вина, во всем. Мне больше нечего тебе сказать.
   Целый день Кристина ходила по комнате из угла в угол, размышляя о том, что произошло, ей казалось, что жизнь была разбита.
   Все это время, целых два года, она думала и мечтала только о Дэниеле Хантере, жила мыслью о нем, она преодолела трудности, сопротивление своих родителей, пренебрегла собственной гордостью, отказалась от чистой любви Гарета. И все это ради Дэниела. Она простила отцу прошлое, и не только простила, но совсем иначе посмотрела на события.
   Кристина мечтала, фантазировала, строила какие-то планы насчет совместной жизни с Дэниелом, ей хотелось быть с ним единым целым, чтобы так было всегда, а он так жестоко поступил, он отвернулся от нее. За что? Дэниел выслушал все доводы ее отца и позволил себя убедить в бессмысленности женитьбы. Значит, думала Кристина, его любовь была недостаточно сильной, чтобы суметь преодолеть все трудности. Ей было и обидно, и непонятно, почему они с Дэниелом не могли быть счастливы. Ее терзало чувство унижения и горького разочарования. Кристина вспомнила один аргумент против их женитьбы, и ее сердце наполнилось паникой и страхом. Почему отец раньше не предупредил ее? Почему он всего не рассказал ей? Конечно, он никогда и не подозревал, что они с Дэниелом могут быть очень близки. Ну как же, дочь Эверарда Уориндера и бедный учитель из Ист Энда.
   Будучи рядом с Дэниелом, разделяя с ним его беды и радости, Кристина не задумывалась о том, что она может скоро забеременеть.
   Сейчас же ее охватила паника, она очень боялась будущего. Сейчас оно приобрело для нее новое пугающее очертание. Есть такое понятие «кровосмешение». Это слово никогда не употреблялось в порядочном обществе, а теперь для Кристины оно возымело устрашающий смысл, ей показалось, что это было возможно в ее ситуации. Говорили, что Байрон вступил в близкие отношения со своей сестрой и из-за этого вынужден был покинуть пределы Англии. Кристина помнила, как на нее посмотрела ее гувернантка, когда много лет назад девочка спросила у нее значение этого слова «кровосмешение».
   Неужели, думала девушка, была вероятность того, что это могло произойти и с ней? Как она скажет об этом родителям? Как объяснит незабываемое время, проведенное наедине с Дэниелом Хантером?
   Среди ее знакомых рассказывали, что некоторые из состоятельных девушек под предлогом плохого самочувствия или необходимости поездки спешно отправлялись за границу. Ровно через девять месяцев они возвращались домой в хорошем настроении. Но слухи распространялись быстрее их возвращения. Поговаривали, будто их новорожденных малюток, их крошечек отдавали на воспитание в чужие семьи, или, что еще ужаснее, – в сиротские приюты.
   Кристина пришла к решению, ей казалось, что оно было единственно правильным. Она должна была уехать из Лондона, из дома – и как можно скорее. Но куда? Может быть, в Брамбер, к дедушке? Но он станет ее подробно расспрашивать, будет тревожиться. Ехать к Маргарет, но у нее самой было много хлопот, семейных проблем, она готовилась к рождению второго ребенка, и этим все было сказано. Кристина подумала о дяде Френсисе. Он, должно быть, еще находился за границей, но ведь она могла бы приехать в его имение, жить в его доме. Кристина решила, что в доме у дядюшки она сможет спокойно все обдумать и решить, что делать дальше.
   Приняв решение, девушка начала подумывать о том, как бы ей получше и незаметнее исчезнуть из дома, чтобы никто не заметил и не допытывался о ее намерениях. Она уже не один раз ездила в Гленмур, но, правда, тогда все хлопоты брал на себя отец.
   Но, к счастью, у нее были деньги, а все остальное можно было решить уже на месте.
   Она вспомнила, что поезд каждый день отправлялся в Эдинбург в восемь часов утра. Она собрала большую дорожную сумку и присела на стул, раздумывая, стоит ли ей рассказывать о своих планах Бетси. Но потом Кристина решила, что это скорее навредит ей, не надо было кого-либо вмешивать в свои личные дела, тем более эту девушку. Когда все было готово, Кристина первый раз за день почувствовала, что очень голодна. И когда постучалась Бетси и предложила помочь одеться к ужину, Кристина сказала, что не будет спускаться в гостиную и попросила принести ей что-нибудь из еды в комнату. Миссис Гант позаботилась о том, чтобы у Кристины на ужин были деликатесы, от которых просто невозможно было отказаться даже сытому человеку. Ко всему прочему, на подносе для Кристины был бокал ее любимого белого вина. Как оказалось, это мистер Уориндер постарался, ему хотелось, чтобы у дочери было хорошее настроение.
   – Позже я обязательно поднимусь и поговорю с ней, – сказал он жене. – Если ты не против, дорогая, можно всем вместе съездить на несколько дней в Париж. Кристину на какое-то время можно было бы оставить с Гарри. Они всегда прекрасно ладили, да и вообще иногда хорошо переменить обстановку. Как ты на это смотришь?
   Однако, когда через час Уориндер поднялся наверх, его встретила Бетси и сказала, что мисс Кристина просила ее не беспокоить, что она уже легла спать.
   – Ну что ж… Я поговорю с ней завтра утром.
   Было еще очень рано, когда Кристина, взяв свои вещи и накинув шаль, вышла из комнаты. Все в доме еще спали. Девушка осторожно открыла тяжелую входную дверь. Выйдя на улицу, она тут же ощутила приятную утреннюю прохладу.
   Кристина медленно спустилась по ступенькам, оглянулась на окно спальни отца и потом быстрыми шагами пошла через сад. Девушка остановила кеб и, поставив сумку на заднее сиденье, удобно устроилась сама. Отъезжая, Кристина осторожно выглянула из кеба и, убедившись, что все спокойно, с облегчением вздохнула.
 
   Около восьми часов утра отсутствие Кристины обнаружилось. Бетси, постучав, как обычно, в дверь комнаты своей хозяйки, не получила ответа. Толкнув дверь, девушка поняла, что она не была заперта. Служанка сразу же увидела, что в комнате никого нет. Кровать была аккуратно застелена, в шкафу недоставало нескольких платьев Кристины. Бетси сбежала вниз, в столовую, где Бартон готовил завтрак для мистера Уориндера.
   – Мисс Кристина куда-то ушла, сэр, – задыхаясь, выпалила девушка.
   – Ушла? Что ты имеешь в виду? Вероятно, она решила прогуляться перед завтраком…
   – Нет, сэр. Думаю, она ушла с кое-какими своими вещами. В шкафу нет ее платьев, и туалетный столик пуст.
   – Что ты говоришь, Бетси? Я сейчас же поднимусь и посмотрю сам.
   Уориндер отложил салфетку и пошел в комнату Кристины. Бетси оказалась права. Вскоре была опрошена вся прислуга, но никто, казалось, не видел ничего подозрительного, когда вдруг Анни, чистившая плиту, пробормотала что-то невнятное.
   – Что ты сказала? – переспросила миссис Гант. – Говори же, милочка. Мистер Уориндер тебя не станет ругать.
   – Я видела, сэр… Когда я заметала утром лестницу, – пробормотала Анни, – мисс Кристина вышла через парадную дверь, в руке у нее была дорожная сумка. Это я точно помню…
   – Она была одна или ее кто-то ожидал? – спросил Уориндер, не скрывая своей тревоги.
   – Нет, сэр, одна. Она села в кеб и уехала.
   – Ты случайно не слышала, что она сказала кебмену? Анни задумалась. Она вспомнила, что, увидев мисс Кристину, она заинтересовалась, куда та направилась в такой ранний час.
   – По-моему, она сказала что-то насчет вокзала, – пробормотала Анни.
   – Понятно. Спасибо, Анни. Ступай, я больше не стану тебя отвлекать.
   Девушка очень смутилась и даже покраснела, ну как же, ведь ее благодарил сам хозяин, мистер Уориндер, который обычно едва ли кого-нибудь замечал из прислуги.
   Первой мыслью Эверарда Уориндера было то, что Кристина, не послушавшись его, сбежала с Дэниелом. Ее надо было немедленно вернуть домой, прежде чем она могла натворить глупости. От Джорджа Уэсткотта он знал, что Дэниел возвращается жить к людям, которые его приютили, когда он был еще мальчиком. Уориндер решил ехать на вокзал, но потом подумал, что отыскать Кристину и Дэниела среди огромной толпы мужчин, женщин и детей было невозможно. И тогда он отправился в Чипсайд, в магазин мистера Брауна. К счастью, мистер Браун был на месте.
   – Боюсь, мистер Уориндер, вы опоздали. Дэниел уехал вчера, мы все были против того, чтобы он покидал Лондон. Он мог здесь благополучно работать, но вы же знаете молодежь! Надеюсь, что он не пожалеет. Я дам вам его адрес, хотя не думаю, что он там долго пробудет. Илспет, напиши, пожалуйста, мистеру Уориндеру адрес Сэма Джессопа.
   Уориндер взял адрес Джессопов, ни на что не надеясь. Было очевидно, что Дэниел поехал один, хотя могло быть и такое, что в последний момент в приступе безумия Кристина решила последовать за ним. Вернувшись домой, Уориндер сказал раздраженной жене о своем предположении, о том, куда, по его мнению, Кристина могла поехать.
   – Я могу отправиться туда сам или попрошу полицию дать телеграмму, чтобы ее там встретили, когда она сойдет с поезда. Но я не хочу это делать… Кристина никакая не преступница…
   – Но, Эверард, мы же не знаем наверняка, что она поехала за ним, – сказала леди Кларисса. – Кристина должна быть благоразумной! Она могла отправиться в Брамбер. Ты же знаешь, как она любит твоего отца. Или поехала навестить Маргарет. Некоторое время мы можем подождать и ничего не предпринимать. Кристина очень любит тебя, и она не стала бы тебя расстраивать. Давай еще подождем…
   – Мне кажется, что сейчас она стала иначе ко мне относиться. А как быть с Гаретом? Он ведь ничего не знает. Думаю, пока не нужно ему говорить. Подождем еще немного. Я так надеюсь, что Кристина скоро вернется. Я доверяю Дэниелу Хантеру и не хочу плохо думать о нем. Но должна же быть какая-то причина, заставившая ее уехать! Обязательно должна… Почему она так сделала? По крайней мере, она взяла с собой одежду и деньги, а это значит, что она не собирается броситься в Темзу или под колеса экипажа.