Хингл Метси. Принцесса и телохранитель

   Надо было дать ей передышку. Хорошо уже то, что Клеа не разрыдалась, не ударилась в истерику, как на ее месте поступили бы большинство женщин. Но, хотя и не показывала этого, испугалась. Райан видел страх в ее глазах. И все же голос ее оставался ровным, когда она медленно произнесла:
   — Назови мне хотя бы одну причину, почему я должна верить, что ты найдешь его, когда даже полиция не смогла.
   — Я назову тебе целых три. Первая, — сказал он, загибая указательный палец. — В отличие от копов, у меня только одна задача, на которой я могу полностью сосредоточиться. Вторая. — Он загнул средний палец. — Твоим делом занимаются опытные люди, но я лучше. У меня двенадцатилетний опыт, и, можешь мне поверить, я был хорош в своей работе. И третья, — закончил он, загибая безымянный палец, — полиции нет никакого дела, что с тобой случится. Мне же твоя судьба глубоко небезразлична. Потому что, как только все это закончится, мы с тобой обязательно попробуем сойтись поближе.
   — Насчет этого смехотворного заявления я даже не буду с тобой спорить.
   Райан смотрел, как Клеа нервным жестом заправляет завиток волос за ухо и оглядывает его уже несколько неуверенно. Жест слишком уж женский, совсем на нее непохожий. У Клеа, которую он знал, были роскошные черные волосы, зеленые глаза и острый язычок. Она всегда напоминала ему игривого и немного заносчивого котенка, который играет, то выпуская, то пряча коготки. И даже сейчас она не потеряла своего немного высокомерного очарования.
   — Хорошо, — согласилась она угрюмо. — Кажется, у меня действительно нет выбора. Если только я хочу положить конец этому кошмару. Короче, я согласна, чтобы у меня был телохранитель. Но на моих условиях.
   — На каких именно?
   — Я сама плачу «Фицпатрик секьюрити». Не Мэгги, не Джеймс.
   — Принято.
   Глядя, как легко он согласился, Клеа сощурила глаза.
   — Да, кстати, во сколько обойдется мне телохранитель?
   — Триста пятьдесят в день, плюс накладные расходы.
   — Чистый грабеж.
   — Это еще со скидкой, как для члена семьи. Обычно мы берем пятьсот.
   Клеа едва не задохнулась.
   — Я, пожалуй, воспользуюсь скидкой.
   — Ладно. Что еще?
   — Я хочу, чтобы этим занимался Сиан или Майкл. Но не ты.
   Райан ухмыльнулся.
   — Извини, принцесса. Не пойдет.
   — Но…
   — Даже если бы я согласился, а я ни за что не соглашусь, мои братья по горло завалены другими делами. Так что тебе придется довольствоваться мной.
   — Вот именно, довольствоваться, — пробормотала она.
   — Да ладно тебе. Если ты дашь мне шанс, то поймешь, что я очень милый парень. Хочешь, покажу рекомендательные письма? — поддразнил он ее.
   — От кого? От легиона твоих подружек?
   — Легиона? — повторил Райан, забавляясь. — Ты преувеличиваешь мои успехи у женского пола. Кроме того, ты — единственная женщина, которая меня интересует, — заметил он, проводя кончиком пальца по ее нежной щеке. — Только ты.
   В тот же момент ее глаза цвета молодой листвы потемнели. Райан успел заметить, как на шее забилась жилка. А потом она отвела его руку.
   — Забудь об этом, Фицпатрик. Я не куплюсь на твои штучки.
   — А я и не знал, что продаю что-то, — сказал он, ведя ее назад к машине.
   Она хихикнула, и этот смешок совсем не подобал леди. Райан открыл для нее дверцу машины.
   — Продаешь, только пока не слишком успешно, — заявила Клеа, садясь в машину и пристегивая ремень.
   — Да? — улыбнулся он, изображая святую наивность. Положив руку на крышу, он с восхищением наблюдал, как ремень безопасности прижал ее блузку, четко обозначив грудь.
   — Да, — передразнила она. Он наклонился к ней.
   — И что именно я продаю?
   — Сладкие обещания.
   Райан едва не застонал, удивляясь, как он ее терпит. И все же каждый раз, когда он оказывался ближе чем в пяти шагах от этой женщины, его охватывало волнение. Вот и сейчас ему нестерпимо хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.
   — Не знаю, как ты, а я не прочь выполнить все обещания, которые тебе давал. Я готов, если только ты к этому готова.
   Клеа замерла. Будь она кошкой, ее шерсть поднялась бы дыбом до последнего волоска, подумал Райан.
   — Не надо испытывать на мне действие твоей обворожительной улыбки, Райан, — тихо произнесла она. — Я уже говорила, меня это не интересует.
   Он протянул руку и провел кончиком пальца по ее шее, глядя, как на лице Клеа появляется удивление. Глаза приобрели оттенок листьев магнолии, губы раскрылись. Райану отчаянно захотелось снова ощутить их вкус, почувствовать жар, скрывающийся за внешней холодностью.
   — Давай проверим, — прошептал он у ее губ. Взгляд Клеа оторвался от его рта. Теперь она смотрела прямо ему в глаза. Если бы не болезненное желание, терзавшее тело, он бы рассмеялся наполовину испуганному, наполовину возбужденному выражению ее лица. Она толкнула его в плечо, и он отступил.
   — Я уверена, — сказала она и сердито взглянула на него.
   — И ты никогда не смягчишься, хотя бы чуть-чуть? — спросил он, желая еще раз увидеть в се глазах этот обжигающий холод.
   — Я не шучу, — твердо сказала Клеа. — А сейчас отойди с дороги.
   Райан едва успел отпрыгнуть, когда она надавила на газ и вырулила на дорогу.
   — О господи, да разве я на чем-то настаиваю? — закричал он вслед и, сев в свой кабриолет, помчался за ней.
   Он проскочил на желтый свет и едва успел повернуть за угол за белым седаном. На его губах играла улыбка.
   — Ты задала мне работу, принцесса, — проговорил он, делая следующий рискованный поворот. — Но не беспокойся. Я все равно поймаю тебя.
   Ох, ты просто классическая идиотка, Клеа Менсон.
   — Первоклассная непуганая идиотка, — пробормотала она, останавливая машину перед домом и открывая багажник, чтобы достать свой кейс. Она так спешила на ужин в ресторан, что не успела оставить его дома.
   «Как я могла позволить Райану поцеловать себя? — думала Клеа. И тут же поправилась: — Позволила? Как будто он спрашивал разрешения».
   Она вынула непримечательный серый кейс и направилась к подъезду.
   Нет, не надо лгать себе. Каждый раз, когда он появляется поблизости, ее тело начинает изнывать от желания…
   Злая на себя, она рассеянно забрала почту и, сунув ее в карман, стала подниматься по ступенькам. Может быть, это все гормональные сдвиги, ведь ей уже перевалило за тридцать?
   Правильно, теперь вполне можно снять с себя всю ответственность за любой фортель и все свалить на гормоны. Почему же тогда на протяжении вот уже шести лет ни один мужчина не влиял на эти самые гормоны? И вот появился Райан — и все ее тело горит огнем.
   Может быть, потому, что мужчины, с которыми она встречалась, и отдаленно не напоминали Райана Фицпатрика. Никто из них не был так напорист, страстен, полон огня и чертовски самоуверен. Они были джентльмены. Вежливые и безукоризненно воспитанные, но при этом невыносимо скучные. Никто из них не воспламенил в ней ни капли ответного чувства. От их взглядов кровь не бежала по жилам быстрее, как от взгляда Райана. Ей никогда так сильно, до боли, не хотелось ощутить их поцелуй, почувствовать смелое прикосновение к ее телу. Они не соблазняли ее, не заставляли желать большего.
   А Райан заставлял. Он восхищал се своей дикой мужской силой, хотя она уже давно поклялась, что больше ни один мужчина не обретет над ней власти.
   Клеа вздохнула. Не стоит обманывать себя. Это больше, чем просто влечение. Ее тянет к нему телом и душой, и она ужасно боится этого притяжения. Было бы не так страшно, если бы влечение к Райану было чисто физическим.
   Ладно, ей нравится, как он на нее смотрит. И его сильная фигура викинга, и голубые глаза, за которые не жалко умереть…
   Уже этого вполне достаточно, чтобы находить его привлекательным. Плюс красивое лицо с классическими, правильными чертами. Но только весь его образ, вес вместе заставляло се страдать от сдерживаемой страсти. Его беспечный шарм и пылкость, то, как он легко шел по жизни, наслаждаясь каждым мгновением. Его преданность семье. И желание покровительствовать и защищать тоже можно считать достоинствами.
   Этот человек даже любит детей, признала Клеа, вспоминая, как он буквально очаровал всех женщин в офисе своим обращением с ребенком. Маленькая девочка радостно улыбалась, когда он поднял се на руки и затанцевал с ней по комнате. Он был так добр и ласков, так осторожен с ней…
   Клеа прижала руку к груди, силясь унять боль. Будь ты проклят, Райан Фицпатрик. За то, что ты заставляешь меня влюбляться в тебя. Что я желаю невозможного, подумала она. С визгом тормозов в переулок въехала машина, и Клеа поспешно отперла дверь в свою квартиру и вошла внутрь, стараясь выкинуть мысли о Райане из головы. Поставив кейс на пол, она включила свет и пробежалась глазами по предметам, которые делали эту квартиру ее домом. Яркий ковер и красивый камин в глубине комнаты. Репродукция Моне с водяными лилиями на дальней стене. Небольшая хрустальная ваза с такими же лилиями, сделанными из шелка — подарок от сестер на день рождения. Сейчас ваза стояла на полированном кофейном столике.
   Положив сумочку, она вошла в свою комнату, словно сошедшую с картинки в журнале. Она сама сделала се такой. Клеа провела пальцем по мягкой поверхности кушетки. Пастельная обивка, ручная работа. Она буквально влюбилась в эту кушетку около года назад и потратила месячную зарплату, чтобы приобрести ее.
   У нее есть все, что нужно, сказала себе Клеа. Ее дом по-настоящему прекрасен. Ничего лишнего, ни одна вещь не валяется, все на своем месте. Никаких грязных мужских носков или спортивных журналов, раскиданных по полу. Не дай бог здесь появиться этим ужасным сигарам, которые, как заметила Клеа, Райан курил на свадьбе. Комната тут же ими пропахнет, а пепел может попасть на ковер! Какое счастье, что здесь никогда не будет самого Райана, который спорил бы с ней и указывал, что ей делать, а чего не делать. Все просто замечательно. Точно так, как должно быть. Она хочет, чтобы так все и оставалось.
   Вот только почему ей вдруг показалось, что в доме пусто?
   — Если вдруг ты решишь оставить туристический бизнес, тебе надо будет попробовать принять участие в пробеге Индия-500.
   Клеа едва не подпрыгнула на месте, когда раздался голос Райана. Она обернулась и увидела, что он стоит в дверях. Ее сердце уже просто не могло забиться быстрее. В своей оксфордской рубашке, синих джинсах, с длинными волосами, он должен был выглядеть как бродяга, совершенно неуместный в ее элегантной гостиной. Но почему-то не выглядел. Наоборот — выглядел потрясающе привлекательным, впрочем, как и всегда.
   — Тебя родители не учили стучаться?
   — Дверь была открыта, — сказал он без обычного сарказма. — Послушай, кто учил тебя водить машину? Сам дьявол?
   — Нет, отец.
   — А он случайно не упоминал об ограничениях скорости и о том, что надо сбавлять газ на поворотах?
   Клеа вздернула подбородок.
   — Мой отец был превосходным учителем, — сказала она, прекрасно зная, что ехала недопустимо быстро.
   — Уверен, так и было. Но скажи мне, пожалуйста, не поседел ли бедный старик, пока учил тебя водить? Или он просто сдался и пустил твое обучение на самотек? — Не дожидаясь приглашения, Райан пружинистой походкой вошел в комнату, словно к себе домой.
   — Могу тебе сказать, что ни я, ни одна из моих сестер ни разу не получали ни штрафа, ни даже предупреждения. А между тем папа учил нас всех, — гордо заметила Клеа.
   — Сестры? — Райан выгнул бровь. — Тетушка Мэгги упоминала о чем-то таком. Я и не знал, что у тебя есть сестры. — Он обошел комнату, изучая картины, провел^пальцем по корешку се любимого сборника Йейтса, лежащего на столе.
   — Не стоит так удивляться, — сказала Клеа, чувствуя себя неуверенно. Она не привыкла, чтобы по се дому расхаживали, трогали ее вещи, наблюдали за ней.
   Райан поднял взгляд от хрустальной лягушки, которую рассматривал. Его взгляд скользнул по ней, словно ласкающая рука, и ей захотелось избавиться от этого нелепого ощущения.
   — А я действительно удивлен. У меня сложилось стойкое впечатление, что ты единственный ребенок в семье.
   — Значит, ты неправильно меня оценил. У меня две сестры.
   Подойдя к каминной полке, он взял фотографию, где они с сестрами были вместе. Любимый снимок Клеа. Они тогда всей семьей праздновали ее первую серьезную работу после колледжа. Сама Клеа чувствовала себя так, будто поднялась на Эльбрус. Она гордилась тем, что получила работу в одном из самых крупных чикагских туристических агентств.
   — Это они?
   — Да. — Внезапно Клеа нестерпимо захотелось, чтобы он ушел. Она забрала фотографию из его рук и вернула ее на полку. Но, как всегда, не смогла удержаться от соблазна и с нежностью провела по фотографии кончиками пальцев. Тогда она была так молода и уверена в себе… Будущее виделось ей в розовом цвете. Она верила, что все пойдет именно так, как ей хочется. Вот только в ее планы никак не входило влюбляться в Эрика Рамсея. Эта любовь все обратила в руины. Но Клеа сумела начать свою жизнь заново. И у нее все получилось, напомнила она себе. И даже Райан не сможет сбить се с толку.
   — Они очень миленькие.
   — Обе уже вышли замуж, — сказала она, не подумав. Просто замечательно! Именно то, что нужно было Райану. В его глазах тут же заплясали озорные огоньки. Наверняка ему кажется, что Клеа им завидует. — Я только хотела сказать, что знакомиться с ними тебе бесполезно.
   По его лицу скользнула улыбка.
   — Это не страшно. Ты — единственная из сестер Менсон, которая меня интересует.
   Клеа недовольно сдвинула брови:
   — Ладно. Теперь ты убедился, что с моей квартирой все в порядке, так что можешь уходить.
   Она прошла через комнату и открыла дверь. К ее несказанному облегчению, Райан последовал за ней без возражений. Отлично, сейчас он уйдет. А ей нужно побыть одной, чтобы продумать способ защиты от Райана. И от той волшебной алхимической реакции, которая начинается, стоит им оказаться вместе.
   Райан остановился перед дверью и медленно закрыл ее. Но, вместо того чтобы поцеловать Клеа, как она ожидала, он встал на колени и принялся изучать замок.
   — Что ты делаешь?
   — По-моему, это очевидно, — ответил он, закрывая и снова открывая защелку. — Проверяю твои замки.
   — Незачем. Все в полном порядке.
   — Конечно, — согласился он, продолжая внимательно осматривать запоры. Поставив замок на стопор, он попробовал открыть его, покачивая головой и насвистывая. Так делают многие мужчины, когда копаются в механических приспособлениях, в которых, как они уверены, слабые женские умишки не в силах разобраться. Наконец он поднялся со скорбным лицом, как доктор, которому предстоит сообщить больному плохую новость. — Какая охранная система у тебя стоит?
   — Я не… у меня нет никакой охранной системы.
   Последовал еще один скорбный взгляд.
   — А как насчет службы безопасности, охраняющей территорию?
   — Да нет здесь никакой службы безопасности, — нетерпеливо объяснила ему Клеа. Но Райан уже повернулся к ней спиной и стал внимательно изучать задвижки на окнах.
   Снова покачав головой, он поцокал языком.
   Этот звук, как выяснилось, раздражал Клеа. Когда он начал подниматься по лестнице на второй этаж, в спальню, она решила, что с нее достаточно.
   — Ну все, хватит, — твердо сказала она, останавливая его. — Куда это ты собрался?
   — Проверяю твою квартиру на предмет безопасности. Вернее, на предмет полного ее отсутствия, — ответил он с утрированной озабоченностью, старательно пряча улыбку.
   — Я чувствую себя дома в полнейшей безопасности.
   — Принцесса, ты с таким же успехом могла бы находиться в чистом поле.
   Клеа моргнула.
   — Должен тебе сказать, что замок на двери — на последнем издыхании, — хмыкнул Райан. — Даже пятилетний ребенок откроет его без особого труда.
   — У меня в округе нет пятилетних взломщиков, — парировала Клеа. — Ладно. Если ты уйдешь, я, так и быть, соглашусь купить новый замок. Завтра.
   Она потянула его за руку, готовая, если потребуется, дотащить до самой двери. Но Райан не сдвинулся ни на миллиметр. Наверное, он весит около тонны и целиком состоит из гранита, решила Клеа. Зато вполне можно указать ему на дверь. И она, промаршировав через холл, распахнула ее настежь и ледяным тоном заявила:
   — Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же. Райан уже не пытался спрятать улыбку.
   — Но нам надо поговорить, принцесса. — Не сводя с нее глаз, он направился к ней.
   — Я уже устала от пустых разговоров, — сообщила Клеа.
   По мере его приближения ее сердце билось все быстрее. Он подошел так близко, что можно было различить темные крапинки в его глазах и отливающую серебром прядь волос. Клеа инстинктивно отступила. Это было ошибкой, подумала она, когда поняла, что упирается спиной в дверь и Райан стоит прямо перед ней, отрезав путь к бегству. Он поднял руку и оперся о дверь. Клеа чувствовала исходящий от него аромат осенней ночи и мокрого ветра. На один сумасшедший миг ей показалось, что она сможет коснуться этого ветра, ощутить его вкус на губах.
   — Я серьезно, Фицпатрик. Уходи.
   Но он склонился над ней еще ниже. Сердце Клеа остановилось. Она замерла, одновременно боясь и всем сердцем желая поцелуя.
   На губах Райана снова появилась дьявольская улыбка.
   — Тогда мне придется тебя разочаровать. Потому что я никуда не пойду. Я останусь с тобой на ночь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   — Исключено. — Клеа упрямо вздернула подбородок и проскользнула под его рукой.
   — Будь же благоразумной, Клеа. Я — твой телохранитель…
   — А мне плевать, будь ты даже король Англии. Можешь сопровождать меня, когда я буду выходить из дома. Но в его стенах у меня есть право на личную жизнь. Так что будь добр, охраняй меня на расстоянии.
   — Наверное, мне придется объяснить тебе, что значит «телохранитель», — буркнул Райан. Его терпение, конечно, велико, но не безгранично. — Это такой человек, который защищает твое тело, твою личность, твою жизнь. Обычно это удается делать, когда охраняемая персона находится в пределах досягаемости. Если ты закричишь, я должен услышать.
   — Это твои проблемы, Фицпатрик. Не мои. Ты хотел получить эту работу? Ты ее получил. Теперь тебе придется выполнять се. Но ты здесь не останешься.
   Райан чуть не взорвался.
   — А что, если твой воздыхатель заявится сюда? Решит, так сказать, нанести визит. Что тогда, принцесса? Как я буду тебя защищать, находясь в лучшем случае на улице, а в худшем — в двадцати милях отсюда?
   Он увидел, как с лица Клеа схлынула кровь. Значит, такая тактика оказалась правильной. Если уж его личное обаяние и разумные доводы не помогли, остается только одно. Напугать ее до смерти.
   — Он не придет сюда, — сказала она, впрочем, без особой уверенности. Голос ее уже дрожал. — Здесь его могут увидеть и опознать.
   И все же ей было понятно, что он может прийти сюда. По очень простой причине: если уж рискнул подойти к ней у театра, то вполне может рискнуть еще раз. Конечно, это риск, так ведь и выигрыш в случае удачи его ждет куда больший… Эта мысль беспокоила и Райана, заставляя давить на Клеа больше, чем хотелось бы. За сегодняшний вечер ситуация резко изменилась к худшему. Правда, лучше не делиться с ней своими подозрениями. Сейчас она его стараниями очень напугана.
   — Возможно, ты права, — протянул он, хотя ни на минуту не верил в это.
   — Конечно, права, — сказала она, и в ее браваде также не было ничего правдивого.
   — Да, — кивнул Райан, — думаю, после того крика, что ты испустила у театра, этот негодяй убежал и спрятался в свою нору. У тебя отличные легкие, принцесса.
   Она улыбнулась.
   — Значит, ты думаешь, он не придет сюда?
   — Может быть, и нет, — ответил Райан, надеясь, что это не ложь. — Но просто чтобы в этом удостовериться, мне придется остаться здесь на ночь. — Он предостерегающе поднял руку. — На улице, в своей машине. Ладно?
   Она кивнула.
   Райан провел ладонью по ее щеке.
   — Поверь мне. Я не дам ему еще раз тебя напугать.
   — Я верю тебе, — прошептала Клеа.
   Ему отчаянно захотелось сжать ее в объятьях, приникнуть к губам, но тут вспомнилось предупреждение Майкла:
   «Личная привязанность к клиенту мешает в деле. Ты можешь отвлечься, замечтаться. И если это случится, то пострадает прежде всего Клеа».
   Майкл прав. Нельзя отвлекаться. Потом, когда все уладится, у него еще будет время разобраться в своих чувствах.
   А сейчас… сейчас ничего не оставалось, как только заняться своим делом. Чувствуя, что справился с собой, Райан окинул взглядом комнату. Кушетка, за которой стоит Клеа, сойдет, но ему гораздо больше приглянулось большое удобное кресло в углу рядом с ней.
   — В котором часу ты встаешь утром? Глаза Клеа сузились.
   — Послушай, Фицпатрик, если ты собираешься постучать в мою дверь с утра пораньше, то, клянусь, я…
   — Успокойся, принцесса, — усмехнулся Райан. — Конечно, идея крайне заманчивая, но, поверь, у меня есть и другие дела, кроме того, чтобы нарушать твой утренний сон. Просто я хотел бы завтра утром, не теряя времени, приступить к делу.
   Клеа нахмурилась.
   — К какому делу?
   — Для начала мне нужен перечень всех мужчин, с которыми ты познакомилась или встречалась за… скажем, последние полгода.
   — Зачем?
   — Чтобы выделить как можно больше подозреваемых. Мне нужен подробный список, Клеа.
   — Что, прямо сейчас?
   — Чем скорее, тем лучше. Хочешь подождать до утра? Ладно. Но имена мне нужны в любом случае.
   — Ты хоть понимаешь, сколько их будет? Я ведь работаю в туристическом агентстве, не забыл? Большинство клиентов — мужчины.
   — Тогда укажи сначала всех, с кем общаешься постоянно. Всех… — Он замолчал, заметив, что Клеа смотрит на него как на помешанного. — Тебе, скорее всего, придется записать их.
   Но она только странно улыбнулась, а потом подошла к кейсу и открыла его. Кейс оказался портативным компьютером. Она включила его и начала что-то печатать с приличной скоростью. Пальцы бегали по миниатюрной клавиатуре, практически не останавливаясь. Глядя на них, Райан не мог удержаться от мысли, как это будет, если се длинные нежные пальчики пробегутся по его коже.
   — Что-нибудь еще?
   Райан смутился и опустил взгляд на заметки, которые делал в блокноте.
   — Мне нужен твой ежедневник, желательно со всеми расписанными встречами за последние полгода. А также график намеченных встреч на следующий месяц.
   Она нажала еще несколько клавиш.
   — Это все?
   — Да, еще письма. Я должен на них взглянуть.
   — Сейчас?
   — Если не возражаешь, то да, — с мягкой улыбкой сказал он.
   — Господи, а почему я должна возражать? — спросила она, стараясь не показать своего нежелания отдавать ему злополучные письма. — Кроме того, еще только полночь, а мне надо быть завтра в офисе аж к восьми утра. То есть я смогу поспать целых шесть с половиной часов.
   — Куча времени. Хочешь, я утром принесу тебе в постель кофе и горячие булочки? — Райан, сев в кресло, вытянул ноги и скрестил руки за головой.
   — Пожалуйста, чувствуй себя как дома, — сказала Клеа, не скрывая сарказма.
   — Спасибо, я и так не тушуюсь.
   Райан отстраненно наблюдал за тем, как она исчезла в одной из комнат. Затем встал, подошел к столу и оглядел маленький компьютер. Изящный и очень современный. Точно как его хозяйка, решил Райан, попутно отмстив, что Клеа напечатала еще и список дел на завтра, озаглавленный «НАДО СДЕЛАТЬ».
   — А вот и я, — сказала она и бросила на стол пачку писем. — Наслаждайся.
   Сомневаясь, что это ему удастся, Райан изучил один из конвертов. Адрес был напечатан на машинке. Он не думал, что этот парень оставил какие-нибудь отпечатки, но все равно вынул из конверта письмо осторожно, кончиками пальцев. Не успел он пробежать глазами первый абзац, как почувствовал во рту противный привкус. Решив, что дочитает позже, в одиночестве, он положил письмо обратно в конверт и сунул в папку вместе с отпечатанными Клеа листами.
   — И что, они все такие же мерзкие? — спросил он.
   — Нет. Первое было куда более приличным. Кажется, последняя партия — самые худшие.
   «И самые извращенные», — добавил про себя Райан, но не стал делиться с Клеа своими впечатлениями.
   — Я буду просматривать почту в машине. Ты не одна, запомнила? А теперь закрой за мной дверь. И убедись, что замок повернут до упора, — сказал он, направляясь к двери.
   — Слушаюсь, сэр. — Она отсалютовала ему, но в голосе не было ни капли уважения. — Ты здорово умеешь отдавать приказы.
   — А ты не любишь их исполнять, — весело ответил Райан.
   — Ты прав, не люблю.
   — Что ж, принцесса, пока мы не поймаем твоего воздыхателя, тебе придется проявлять смирение.
   Ей это совсем не понравилось. Знакомым жестом она вздернула подбородок.
   — Не дави на меня, Фицпатрик. Я не люблю, когда на меня давят.
   — А я не люблю капризных примадонн, которые сами себе вредят.
   — Да что ты! А я не люблю детективов-мачо, которые думают, что могут командовать Женщинами. У меня для тебя новость, приятель. Ты слишком много себе позволяешь, и вот что я тебе скажу, — она ткнула его указательным пальцем в грудь, — ты не единственный частный детектив в этом городе.
   — Это что, угроза, принцесса?
   — Это предупреждение, Фицпатрик. — Она опустила руку. — А сейчас, когда мы поняли друг друга и имеем полный список взаимных требований, тебе пора идти. Уже поздно, я хочу спать. — И Клеа, в который раз за этот день, распахнула перед ним дверь.