– Ну, не надо так, – успокаивающе сказала Алина. – Не стоит сразу думать о плохом. Может быть, он сегодня появится.
Алина в душе не верила в то, что Власов скоро появится. Она подозревала, что его исчезновение напрямую связано со смертью Коробова.
«Он знал о каких-то коробовских делах, скорее всего, – размышляла она. – Что-то там нечистое. Потому он и свалил так внезапно после его смерти. И милиции просил ничего не сообщать. Значит, вину какую-то за собой чует, боится… Да мне это и на руку, кстати, что он запретил жене рассказывать милиции и отцу. Она тут сидит одна, не работает, видимо, и тихо тупеет в четырех стенах от безделья, одиночества и неизвестности. Поэтому и ухватилась за меня, как за соломинку, поэтому и выкладывает все. И явно не в курсе его дел, иначе точно ничего бы мне не сказала…»
Честно говоря, Несмотря на то, что Алина не испытывала к Ольге никакой антипатии, та показалась ей человеком, не обремененным интеллектом. Да и красотой тоже.
«Интересно, что в ней нашел Власов? – думала про себя Алина. – Хотя, если папа в прокуратуре работает, то и голову ломать не стоит, и так ясно! Хотя это совсем не мое дело, – тут же одернула она сама себя. – Я здесь вообще по другому поводу!»
– Оля, расскажите мне, пожалуйста, о Коробове, – попросила Алина.
«Заодно немного отвлечется от своих переживаний», – подумала она.
– Они дружили давно, но, честно говоря, мне Владик никогда не нравился, – начала Ольга. – Мне он всегда казался непорядочным человеком.
– А откуда у вас это ощущение?
– Вы, может быть, скажете, что это глупости, на которые не стоит обращать внимания, но… Одним словом, он одно время пытался приставать ко мне. Я, конечно, его отшила, так он затаил злобу и начал говорить обо мне Алексею гадости.
– Например? – уточнила Алина.
– Ну, стал внушать, что у меня есть любовник, советовал Алексею проследить за мной. Когда я старалась хорошо выглядеть, говорил мужу: «Вот видишь, видишь, как она выряжается, для кого это все»? Это я знаю со слов Алексея, – пояснила Ольга. – Он однажды пришел пьяный и очень злой. Начал кричать на меня ни с того ни с сего… Был жуткий скандал. Потом мне удалось успокоить мужа и уговорить спокойно объяснить, в чем дело. Он не выдержал и рассказал все. Тогда я в свою очередь рассказала про приставания Владика. Алексей сперва не поверил, но потом, проанализировав все, убедился в моей искренности. После этого он от Владика отдалился. Вообще перестал с ним общаться. А недавно вдруг он опять появился. Я пришла с работы и увидела, что они оба сидят в кухне и выпивают. Владик вскоре ушел, на прощание сказав Алексею, мол, не волнуйся, все разрулим. Я еще поинтересовалась, что он имел в виду. Алексей как-то смутился и ответил, что ничего особенного, так, делишки мелкие. Но меня уже тогда насторожил его приход. И вот, пожалуйста – смерть Владика, а теперь и Алексей пропал. Я знала, что дружба с ним до хорошего не доведет! – зло вскричала Ольга, ударив кулаком по подоконнику.
– То есть что за дела связывали Коробова с вашим мужем, вы не знаете?
– Нет.
– Оля, а еще чего-нибудь необычного не было за последнее время?
– Да, знаете, – Ольга как-то замялась. – Уж не знаю, имеет ли это отношение к делу…
– Вы говорите все, – с нажимом сказала Алина. – Ведь в таком деле любая мелочь может пригодиться.
– Ну хорошо! – Ольга решительно тряхнула головой. – Один раз я ждала Алексея с работы, ну, и периодически поглядывала в окно – не появилась ли его машина. У нас гаража нет, мы ее прямо под окнами ставим. И вдруг вижу, как он из машины выбирается, а к нему какая-то девушка подходит. Очень подозрительного вида.
– В чем это выражалось? – тут же перебила Алина.
– Вид у нее был довольно потрепанный, и очень развязная. Я, конечно, из окна не могла хорошо разглядеть, но первой впечатление было неприятным.
– Ну, может, она просто сигарету у него стреляла? – предположила Алина.
– Да в том-то и дело, что они на лавочку сели разговаривать. И говорили минут семь. Потом Алексей что-то резкое ей сказали быстро поднялся, а она ему вслед крикнула «Я еще зайду!» Я бы, может, и не придала особого значения этому, но через несколько дней она и в самом деле появилась, – Ольга потянулась за пачкой и достала еще одну сигарету. – Я была дома одна, – закурив, продолжала она. – Открыла, смотрю – та самая девушка стоит. Лицо бледное, в синяках. Смотрит исподлобья и таким хриплым голосом спрашивает: «Алексей дома?» Я ответила, что на работе. Она ни слова больше не сказала, повернулась и ушла.
– Это точно была та девушка?
– Точно. Во всяком случае одета так же.
– Оля, опишите ее, пожалуйста.
– Ну, такая худенькая, волосы русые, коротко стриженные. На подростка похожа. Куртка на ней была, правда, дорогая, но жутко потрепанная. И глаза какие-то ненормальные.
– Угу, – задумчиво протянула Алина, пытаясь представить себе девушку. Что-то в описании ее показалось Алине очень знакомым.
– Да, и крестик на руке выколот! – вспомнила Ольга. – На правой, кажется.
– Крестик? – Алинины брови взлетели вверх.
– Да, маленький такой.
– Понятно, – сама себе кивнула Алина. – Интересно!
– А вы что, ее знаете?
– Знаю, – со вздохом ответила Алина и поднялась. – Ну что ж, Оля, мне пора идти. Спасибо вам большое за информацию. Если я что-нибудь узнаю, то непременно вам сообщу. А вы уж в свою очередь тоже, пожалуйста, звякните мне, я вам телефон свой оставлю.
– Хорошо, – согласилась Ольга.
Алина быстро выдернула из блокнота листочек, записала свой телефон и, вручив его Ольге, пошла обуваться.
– Вы не расстраивайтесь, – как можно мягче сказала она в прихожей. – Все будет хорошо.
Ольга грустно кивнула, и было видно, что она сама не верит в это.
Выйдя на улицу, Алина решила пройтись пешком и обдумать хорошенько полученную информацию. Сомнений почти не было – описанная Ольгой девушка – это Анжелка Логинова.
«И у дома Коробова она крутилась, – вспомнила девушка. – Какие дела могут связывать этих людей с наркоманкой? Нужно сегодня же наведаться к ней!»
Завернув в свой двор, Алина сразу же направилась к дому, где жила Анжела. Она смутно помнила расположение ее квартиры, но поднявшись на пятый этаж, сразу же узнала дверь Логиновых. На звонок открыла Анжелина бабушка. Алина помнила, что именно она всегда приходила забирать свою внучку из школы, когда они были маленькими. Родители Анжелы вечно были заняты и не утруждали себя посещениями школы.
– Аля, – сразу же узнала она Алину, и на лице ее отразилось удивление. – Ты что это?
– Да я к Анжеле, – мучительно вспоминая, как зовут женщину, сказала Алина.
– А ее нет, – развела руками бабушка.
– А когда будет?
– Ох! – на лице женщины появилось выражение горечи, она махнула рукой. – Если бы я знала!
– А где же ее найти?
Женщина, не отвечая, стояла и думала о чем-то своем, на лбу ее пролегла глубокая складка.
– Проходи, – неожиданно сказала она, когда Алина уже хотела повторить свой вопрос.
Алина прошла в квартиру, и женщина провела ее в кухню. – Это хорошо, что ты зашла, Алечка, – говорила она, наливая Алине чаю. – Давно уж никто из подружек бывших не заходил. Хотя постоянно здесь проходной двор, но это все не те девочки, с кем она в детстве дружила. Одноклассницы ходить перестали, вы тоже не заходите, – в голосе женщины задрожала обида, но она тут же добавила:
– Ты не думай, Алечка, что я тебя осуждаю – нет, конечно. Я понимаю, что у всех свои заботы, просто я уж не знаю, к кому за помощью кинуться. Ведь она же гибнет на глазах! – женщина явно имела в виду свою внучку.
Она отставила свою чашку и закрыла лицо руками.
– Вы знаете, что Анжела принимает наркотики? – тихо спросила Алина, вертя в руках чайную ложечку.
Женщина молча кивнула, не отнимая рук от лица. Потом, взяв себя в руки, вытерла слезы и посмотрела на Алина.
– Знаю. И что делать – ума не приложу! Ведь это такое зелье страшное! И как только она втянулась в него! Посмотришь на вас – нормальные девчонки, учитесь, работаете, а Анжела! Ну, понятно, без родительского присмотра что может получиться? Я вроде старалась, воспитывала, как могла, только хорошее в нее вкладывала, а получилось вот что… Меньше, наверное, баловать надо было. А родители что? Приедут из своих командировок, тряпок ей навезут, денег сунут – и снова рукой помашут. Я понимаю, конечно, работа, но если ребенок родной гибнет… А Анжела привыкла к деньгам, мать-то ей совала, не жалея, пыталась так недостаток внимания компенсировать.
– А вы пытались что-то предпринять?
– Да как же не пыталась! Я как узнала, что она эту дрянь употребляет, так прямо обомлела! Говорю ей – ты что, с ума сошла? Давай бросай немедленно! Если не можешь – давай в больницу обратимся. Даже к знакомой своей бегала, узнавала, та говорит, приводи. Так Анжела уперлась как баран – и ни в какую. Раскричалась на меня, мол, что ты в мою жизнь лезешь? Я стала уговаривать, так она вообще дверью хлопнула и ушла.
– И с тех пор не приходила?
– Ну как это не приходила! Есть-то ей надо. Как деньги кончились, так и пришла. Но с того момента вообще почти перестала дома жить. Придет, поест, выспится – и опять уходит. Или сидит полдня в одну точку уставившись.
– А родители в курсе?
– Я в письме не хотела писать про такое. Вот жду, когда приедут, тогда расскажу. Они месяца через три обещают наведаться.
– Скажите, а Анжела не была знакома с неким Власовым Алексеем?
– Ох, милая! Да сколько их сюда ходило – разве ж я всех по именам знаю? В лицо-то всех не знаю. Здесь же, я говорю, проходной двор. Шлялись кому не лень, среди ночи могли заявиться.
– А с Коробовым – он в соседнем доме жил, умер на днях, вы, наверное, слышали…
– Слышала, конечно. Но его я ни разу здесь не видела, точно говорю. А почему ты о нем заговорила? – лицо женщины вдруг потемнело. – Ты что, его смерть с Анжелой связываешь?
– Да нет, что вы! – поспешила успокоить перепуганную женщину Алина, ругая себя за то, что не придумала заранее, как объяснить свой вопрос. – Просто она же со многими общалась, вот я и думаю, может быть, она могла знать что-нибудь…
– О его смерти? А почему ты ей интересуешься?
– Так из-за Лариски, – вздохнула Алина. – Слышали ведь, наверное, что с ней случилось?
– Слышала краем уха, да мне сейчас не до того… За внучку вся душа изболелась!
– Валентина Николаевна, – неожиданно вспомнила имя-отчество женщины Алина, – может быть, вы мне все-таки подскажете, где можно найти Анжелу? Мне с ней только поговорить нужно.
– Да если б я знала, – вздохнула Валентина Николаевна. – Единственное, что могу сказать, она в последнее время стала с Танькой общаться, помнишь, может быть, в соседнем доме живет, рыжая такая?
– Помню, – кивнула Алина.
– Вот зайди к ней, спроси, может быть, она и знает.
– Спасибо, – отодвигая чашку, поднялась Алина и пошла к двери. – Большое вам спасибо.
– Алина, – Валентина Николаевна тронула девушку за рукав. – Если найдешь Анжелу, скажи, пусть дома появится, – голос женщины задрожал. – Ведь у меня вся душа изболелась!
– Обязательно, Валентина Николаевна, – заверила ее Алина. – Я постараюсь ее привести.
Выйдя на улицу, Алина свернула к дому: в котором жила та самая Танька. Алина даже фамилию ее припомнила – Липникова. Она училась в той же школе, что и Алина, но была на год моложе. Алина с ней практически не общалась, но сейчас только Танька могла помочь ей найти Анжелу.
На звонок открыла Танькина мать. Она несколько удивилась, увидев Алину, – она никогда к ним не приходила, хотя знала, в какой квартире живет Танька – в своем дворе все все знают.
– Таня дома? – сразу же спросила Алина.
– Да, – ответила мать, отступая вглубь коридора. – Проходи.
– Алина? – недоумение на лице Таньки, высунувшейся из своей комнаты, было столь явным, что Алина смутилась. – Ты ко мне, что ли?
– Да, мне поговорить нужно.
– Ну заходи, – Танька пригласительным жестом позвала Алину в свою комнату. – Садись прямо на кровать!
У Таньки в комнате царил бардак. В этой обстановке Алина почувствовала себя увереннее.
– Хочешь, кури, – предложила Танька, сама доставая пачку «Золотой Явы».
– Спасибо, – Алина с удовольствием закурила, соскучившись по никотину за время разговора с Валентиной Николаевной. – Тань, я не буду тебя долго задерживать, мне нужно Анжелку найти. Не знаешь, где она?
– Логинова-то? – скривилась Танька и помотала головой:
– Не знаю!
– Ну, вы же вроде близко общались с ней в последнее время!
– Общались, пока я не узнала, какая она на самом деле!
– А что такое?
– Что, что! Деньги у меня взаймы взяла и не вернула, сучка такая! И костюм взяла поносить, а теперь не отдает! И скрывается еще, гадина! А уж когда она у меня косметичку сперла…
– Украла? – переспросила Алина и задумалась.
В принципе, ничего удивительного в Танькиных словах не было – наркомания и воровство ходят рука об руку, так что поведение Анжелы было весьма типичным для наркоманки. Ну, а Танька-то что же? Не знает, что ли, какова ее подруга?
– Таня, но ведь она же… – отчаянно смущаясь и злясь на себя за это, мучилась Алина, не зная, как потактичнее завести разговор на интересующую ее тему.
– Ты о наркотиках? – сдвинув брови, спросила Танька.
– Ну да, – облегченно выдохнула Алина, радуясь, что не она это проговорила.
– Конечно, только я не знала сперва, что она до такой степени влипла.
– А ты сама…
– Я? Да ты что! Нет, конечно. Ну, травку покуриваю иногда, так это ж фигня просто! А чего я с Анжелкой стала общаться? Мы с ней хотели денег заработать.
– Это каким же образом?
– Каким, каким! Она должна была клиентов богатых поставлять. Тех, кто не против с двумя девочками сразу пообщаться.
– Групповуха, что ли? – ужаснулась Алина. – И тебе это надо?
– Ай, Аля! – Танька раздраженно махнула рукой. – Не надо только о чистом и светлом, ладно? Я давно похерила эти понятия. Да, мне нужны деньги, а где я их еще возьму? На мать, что ли, надеяться? Она и так на двух работах вкалывает, а приносит гроши! Не одеться на них, не прокормиться! А моя профессия что?
– А ты что закончила?
– Техникум монтажный! – зло ответила Танька, вминая окурок в пепельницу. – Какого хера, непонятно, я его заканчивала! Все равно работы нет. А Анжелка обещала помочь. За двоих-то одновременно больше платят. И потом, мы хотели этим заниматься, минуя конторы, чтобы почти все деньги нам шли. У Анжелки был какой-то парень знакомый, который должен был это устроить.
– И что же потом?
– Потом у Анжелки с ним какие-то неполадки начались. Чего-то они там расскандалились, я не знаю точно, в чем дело. Да и знать не хочу. И пока все зависло. Да я и сама стала понимать, что дохлый номер это, с Анжелой работать. Она выглядеть стала в последнее время просто отстойно, кто на нее позарится? Вон сколько девочек свеженьких, молоденьких. И парень этот, сутенер ее, стал ее класть под тех, кто попроще. И денег почти не давал – зависимость у нее от него была. Он же ее наркотиками снабжал. Это раньше он ее богатым клиентам поставлял, Анжелка-то в свое время очень даже ничего была…
– А кто он такой?
– А я знаю? Я его и видела только один раз. Высокий такой, плечистый. С ней как хозяин обращается, а она слушается, рот боится раскрыть.
– А с Коробовым она не была знакома, не знаешь?
– С каким Коробовым?
– Мужик из соседнего дома, умер на днях…
– А, тот самый, недавний жилец? Не знаю. Вроде не была. Во всяком случае, она ничего про это не рассказывала.
– Тань, ну а где все-таки можно ее найти? Ну, как сама думаешь, куда она пойдет, если не домой?
– К нему, наверное, – подумав, предположила Танька. – Хотя, может, он ее и не пустит.
– А где он живет, не знаешь?
– Не-а, я и сама бы хотела ее найти, деньги потребовать и все остальное, да не знаю. Хотя… Есть одна хата, там подобная публика тусуется. Я там ни разу не была, но знаю, что это где-то на Пролетарке.
– Ничего себе! – протянула Алина.
– Да, далековато, – согласилась Танька.
– Да не в этом дело, просто Пролетарка большая. Где ее искать-то?
– Это возле кинотеатра «Юность», – добавила Танька. – Я как-то с Анжелкой на улице разговаривала, она как раз туда собиралась ехать ночевать, машину хотела ловить. Я еще спросила «Куда тебе?» А она говорит: «До „Юности“, там рукой подать».
– Да, негусто, – покачала головой Алина. – Но попробую найти. Спасибо, Таня.
– Ты вот что, Аля, – посерьезнев, Танька взяла Алину за руку. – Ты одна туда не ходи. С публикой этой ты вряд ли найдешь общий язык. Ты лучше Сашку с собой возьми, или из парней кого-нибудь. Опасно туда одной переться.
– С Сашкой… – вздохнула Алина.
«Знать бы, где она, Сашка», – с тоской подумала девушка.
– Конечно, Таня, я так и сделаю, – ответила Алина, вставая.
– Аль, найдешь ее, передай, пусть совесть имеет, а то ведь я тоже заступников найти могу. Пожалеет потом.
– Я передам, – устало проговорила Алина. – Пока.
Выйдя на улицу, Алина задумалась над тем, что узнала. Конечно, Танька права: ехать одной никак нельзя. Но вот с кем? Не с Ксюхой же! Сашка подошла бы идеально, но на нее рассчитывать не приходится, на Ларису – тем более. Остается Катька…
С Катькой поехать можно было бы – во-первых, машина есть, муженек ее мог бы отвезти. И как раз в качестве защиты выступить если что. С другой стороны, не очень подходила сама Катькина кандидатура в силу ее импульсивности и эмоциональности. К тому же Катька была страшная паникерша. Кроме того, ее исключительно положительный муженек мог поднять визг на тему «в какой притон вы собираетесь тащить мою Катеньку», строго-настрого запретить ей ехать с ним, а сам примчаться туда с ментами и повязать всех. Это, конечно, тоже метод, но Алина предпочитала другой путь.
На улице было темно. Алина вспомнила, что у нее сегодня был очень насыщенный день: сперва работа, потом визит к Ольге, затем посещение Анжелкиной бабушки, затем к Таньке ходила…
Алина взглянула на часы. Времени было половина девятого вечера. Нет, о том, чтобы ехать сегодня на Пролетарку, не может быть и речи. А вот завтра – обязательно. А сейчас нужно просто забежать к Катьке и предупредить, чтобы отложила на вечер все дела и отправила Настю к бабушке.
– Пришла, – расплылась в улыбке Катька, широко распахивая дверь. – Молодец! Пошли чай пить!
– Пришла, – снимая ботинки, вздохнула Алина. – Только я не просто трепаться пришла, дело важное есть.
– Валяй! – плюхаясь на мягкий стул, проговорила Катька.
– Завтра нужно в одно место съездить. Место не из приятных, сразу предупреждаю. Ты только глаза не таращь и не ахай, поняла?
– Угу, – мотнула головой Катька.
– Ты не угукай, а слушай внимательно. Завтра отведешь Настю к матери, чтобы к вечеру быть свободной. И своему не говори, куда мы едем. Скажи, просто со мной в кафе пошла, ладно? А то он кипеж поднимет.
– А куда ехать-то?
Алина вздохнула и начала рассказывать все по порядку. – Угу, – снова сказала Катька, дослушав Алину, и почесала нос. – Понятно.
– Что тебе понятно! – опять вздохнула Алина. – Мне самой пока ничего непонятно. Где искать эту хату? Как вести себя?
– Да на месте сориентируемся! – беспечно махнула рукой Катька.
– Да боюсь, что все может повернуться так, что некогда будет ориентироваться. Ты, Катюш, подумай над этим сегодня, ладно?
– Ладно, – пообещала Катька, хотя было совершенно ясно, что если она и будет о чем думать, то совершенно не об этом.
Катька явно загорелась идеей ехать неизвестно куда, так как постоянно страдала от скуки. Ее тянуло на подвиги и приключения – и вот, пожалуйста, приключения сами падают ей на голову.
Сверкнув глазами, Катька вскочила.
– Ты куда? – удивилась Алина.
– Я тогда Настю прямо сегодня к маме отведу! – долетел из зала Катькин голос. – Чтобы думать не мешала.
Алина улыбнулась и пошла помогать собирать ребенка.
– Ой, Алечка, ты тогда собери ее сама, ладно? – прощебетала Катька, метнувшись в спальню. – А то мне долго одеваться!
Спокойная, улыбчивая Настя не возражала, что ее уводят из дома куда-то на ночь глядя. Она позволила Алине надеть на себя теплый костюмчик и яркий комбинезон и теперь сидела на диване, теребя помпончики на своей шапке. Она смотрела на Алину и пыталась что-то рассказать ей. Алина не понимала, но улыбалась в ответ. Говорить толком Настя еще не умела – ей было полтора годика.
– Пошли! – крикнула Катька, просовываясь в зал.
Алина взяла на руки Настю и понесла к выходу. Оттранспортировав ребенка к Катькиной матери, которая, конечно же, разворчалась, девчонки вышли на улицу и закурили.
– Где твой-то? – спросила Алина.
– Да все на работе, – вздохнула Катька. – Совсем редко его вижу…
– Ну, Катюш, деньги-то просто не даются никому.
– Да я понимаю, но разве от этого легче?
– Тебе бы заняться чем-нибудь, – посоветовала Алина. – Раз тебе уж так скучно.
– Чем же еще? – неподдельно удивилась Катька. – У меня дел полно! У меня… Учеба, ребенок в конце концов!
– Кать, ну сколько времени у тебя отнимает учеба! – улыбнулась Алина. – Ты же на заочном учишься. И с ребенком у тебя то мама, то няня сидит.
– Ну, уж ты скажешь тоже! – Катька надулась и задумалась.
Некоторое время она лишь делала ровные затяжки, потом сказала:
– Ладно, я подумаю над этим. Так что насчет завтра – ты ко мне зайдешь?
– Да, я сама зайду, – ответила Алина. – Ты вот что, Катя… У тебя деньги есть?
Алине очень неудобно было задавать этот вопрос, но она утешала себя тем, что это нужно для дела.
– Конечно! – несколько недоуменно ответила Катька. Другой ситуации она просто представить себе не могла.
«Конечно! – с горечью усмехнулась Алина. – Разве у тебя может быть иначе?»
– Возьми с собой, сколько сможешь. Я думаю, что если простимулировать этих тусовщиков материально, то разговор легче пойдет.
– Точно! – согласилась Катька, которая во всем, что касалось финансовой стимуляции, соображала очень хорошо.
– Тогда до завтра, – Алина отбросила окурок.
– Ты что, не зайдешь ко мне? – попробовала было заныть Катька, строя физиономию всеми покинутого ребенка, но Алина решительно покачала головой:
– Нет, я пойду спать. У меня день тяжелый был, а завтра еще тяжелее намечается. Так что мне скучать некогда, – съязвила она напоследок, потрепав Катьку по щеке.
Не то чтобы она уж очень ему понравилась – она была не в его вкусе, он предпочитал высоких брюнеток. Но все-таки ничего себе девчонка. К тому же у Кольцова в данный момент не было постоянной любовницы.
Александр женился рано – в двадцать два года. Женился по большой взаимной любви, как ему тогда казалось. Два года пролетели как один день, наполненные ощущением огромного счастья. Это длилось до того момента, пока его Ленка совершенно спокойно не объявила, что уходит от него. Уходит к другому.
Александр сперва даже не понял смысла сказанного ею, настолько был ошарашен. Потом, медленно начиная въезжать, повернулся, ушел в кухню и там долго курил, глядя в окно.
Лена подошла сзади, что-то говорила, пыталась объяснить, даже скандалить – он не слушал ее. Он до сих пор помнил, что тогда у него в ушах звучала какая-то очень назойливая мелодия.
«С ума я схожу, что ли?» – подумалось ему в тот момент.
Лена ушла, хлопнув дверью, а Александр так и простоял в кухне до утра, искурив две пачки сигарет.
Потом он некоторое время пил, чуть не вылетел из института, но в какой-то момент собрался и заставил себя начать жить.
С тех пор прошло пять лет. Александр благополучно закончил институт, устроился на довольно приличную работу в одну из престижных клиник города, машину даже умудрился купить.
Все вроде бы было хорошо, но Александр заметил, что после той истории стал очень циничным человеком. Особенно этот цинизм распространялся на женщин, которых он стал считать своими врагами. Всех. Как класс.
Познакомиться, потратиться постараться минимально, получить же максимально – и все. Никакой лирики.
«Все бабы – суки, – решил он для себя. – Меркантильные суки, и относиться к ним нужно соответственно».
Взять хотя бы Ленку. Вот уж кого он считал просто идеалом женщины – и что? Да такая же как все, если не хуже. Так что все, с лирикой завязано.
Помимо женщин, злоба эта незаметно распространилась и на всех окружающих, особенно тех, кто был удачливее его. У Кольцова практически не осталось никого из старых друзей – лохи они все, как он теперь считал. Но и новых не появилось. Так и жил он, озлобленный на всех и на все, подсознательно мстя любому, если выдавалась такая возможность.
Никому никогда ничего не давать просто так, – уяснил он для себя. И уж, конечно, Сашку он подобрал не из человеческого сострадания. И не воспользовался ею сразу же только потому, что вся в синяках она была, что не вызывало эстетического чувства, к тому же еле на ногах стояла.
«Отработает еще, – утешал он себя. – Еще не вечер!»
Ленка сначала на квартиру не претендовала – честно выписалась из нее, так как считала мелким выкраивать для себя коммуналку из двухкомнатной хрущевки, в которой они жили с Александром. С новым мужем она рассчитывала жить в коттедже.
Алина в душе не верила в то, что Власов скоро появится. Она подозревала, что его исчезновение напрямую связано со смертью Коробова.
«Он знал о каких-то коробовских делах, скорее всего, – размышляла она. – Что-то там нечистое. Потому он и свалил так внезапно после его смерти. И милиции просил ничего не сообщать. Значит, вину какую-то за собой чует, боится… Да мне это и на руку, кстати, что он запретил жене рассказывать милиции и отцу. Она тут сидит одна, не работает, видимо, и тихо тупеет в четырех стенах от безделья, одиночества и неизвестности. Поэтому и ухватилась за меня, как за соломинку, поэтому и выкладывает все. И явно не в курсе его дел, иначе точно ничего бы мне не сказала…»
Честно говоря, Несмотря на то, что Алина не испытывала к Ольге никакой антипатии, та показалась ей человеком, не обремененным интеллектом. Да и красотой тоже.
«Интересно, что в ней нашел Власов? – думала про себя Алина. – Хотя, если папа в прокуратуре работает, то и голову ломать не стоит, и так ясно! Хотя это совсем не мое дело, – тут же одернула она сама себя. – Я здесь вообще по другому поводу!»
– Оля, расскажите мне, пожалуйста, о Коробове, – попросила Алина.
«Заодно немного отвлечется от своих переживаний», – подумала она.
– Они дружили давно, но, честно говоря, мне Владик никогда не нравился, – начала Ольга. – Мне он всегда казался непорядочным человеком.
– А откуда у вас это ощущение?
– Вы, может быть, скажете, что это глупости, на которые не стоит обращать внимания, но… Одним словом, он одно время пытался приставать ко мне. Я, конечно, его отшила, так он затаил злобу и начал говорить обо мне Алексею гадости.
– Например? – уточнила Алина.
– Ну, стал внушать, что у меня есть любовник, советовал Алексею проследить за мной. Когда я старалась хорошо выглядеть, говорил мужу: «Вот видишь, видишь, как она выряжается, для кого это все»? Это я знаю со слов Алексея, – пояснила Ольга. – Он однажды пришел пьяный и очень злой. Начал кричать на меня ни с того ни с сего… Был жуткий скандал. Потом мне удалось успокоить мужа и уговорить спокойно объяснить, в чем дело. Он не выдержал и рассказал все. Тогда я в свою очередь рассказала про приставания Владика. Алексей сперва не поверил, но потом, проанализировав все, убедился в моей искренности. После этого он от Владика отдалился. Вообще перестал с ним общаться. А недавно вдруг он опять появился. Я пришла с работы и увидела, что они оба сидят в кухне и выпивают. Владик вскоре ушел, на прощание сказав Алексею, мол, не волнуйся, все разрулим. Я еще поинтересовалась, что он имел в виду. Алексей как-то смутился и ответил, что ничего особенного, так, делишки мелкие. Но меня уже тогда насторожил его приход. И вот, пожалуйста – смерть Владика, а теперь и Алексей пропал. Я знала, что дружба с ним до хорошего не доведет! – зло вскричала Ольга, ударив кулаком по подоконнику.
– То есть что за дела связывали Коробова с вашим мужем, вы не знаете?
– Нет.
– Оля, а еще чего-нибудь необычного не было за последнее время?
– Да, знаете, – Ольга как-то замялась. – Уж не знаю, имеет ли это отношение к делу…
– Вы говорите все, – с нажимом сказала Алина. – Ведь в таком деле любая мелочь может пригодиться.
– Ну хорошо! – Ольга решительно тряхнула головой. – Один раз я ждала Алексея с работы, ну, и периодически поглядывала в окно – не появилась ли его машина. У нас гаража нет, мы ее прямо под окнами ставим. И вдруг вижу, как он из машины выбирается, а к нему какая-то девушка подходит. Очень подозрительного вида.
– В чем это выражалось? – тут же перебила Алина.
– Вид у нее был довольно потрепанный, и очень развязная. Я, конечно, из окна не могла хорошо разглядеть, но первой впечатление было неприятным.
– Ну, может, она просто сигарету у него стреляла? – предположила Алина.
– Да в том-то и дело, что они на лавочку сели разговаривать. И говорили минут семь. Потом Алексей что-то резкое ей сказали быстро поднялся, а она ему вслед крикнула «Я еще зайду!» Я бы, может, и не придала особого значения этому, но через несколько дней она и в самом деле появилась, – Ольга потянулась за пачкой и достала еще одну сигарету. – Я была дома одна, – закурив, продолжала она. – Открыла, смотрю – та самая девушка стоит. Лицо бледное, в синяках. Смотрит исподлобья и таким хриплым голосом спрашивает: «Алексей дома?» Я ответила, что на работе. Она ни слова больше не сказала, повернулась и ушла.
– Это точно была та девушка?
– Точно. Во всяком случае одета так же.
– Оля, опишите ее, пожалуйста.
– Ну, такая худенькая, волосы русые, коротко стриженные. На подростка похожа. Куртка на ней была, правда, дорогая, но жутко потрепанная. И глаза какие-то ненормальные.
– Угу, – задумчиво протянула Алина, пытаясь представить себе девушку. Что-то в описании ее показалось Алине очень знакомым.
– Да, и крестик на руке выколот! – вспомнила Ольга. – На правой, кажется.
– Крестик? – Алинины брови взлетели вверх.
– Да, маленький такой.
– Понятно, – сама себе кивнула Алина. – Интересно!
– А вы что, ее знаете?
– Знаю, – со вздохом ответила Алина и поднялась. – Ну что ж, Оля, мне пора идти. Спасибо вам большое за информацию. Если я что-нибудь узнаю, то непременно вам сообщу. А вы уж в свою очередь тоже, пожалуйста, звякните мне, я вам телефон свой оставлю.
– Хорошо, – согласилась Ольга.
Алина быстро выдернула из блокнота листочек, записала свой телефон и, вручив его Ольге, пошла обуваться.
– Вы не расстраивайтесь, – как можно мягче сказала она в прихожей. – Все будет хорошо.
Ольга грустно кивнула, и было видно, что она сама не верит в это.
Выйдя на улицу, Алина решила пройтись пешком и обдумать хорошенько полученную информацию. Сомнений почти не было – описанная Ольгой девушка – это Анжелка Логинова.
«И у дома Коробова она крутилась, – вспомнила девушка. – Какие дела могут связывать этих людей с наркоманкой? Нужно сегодня же наведаться к ней!»
Завернув в свой двор, Алина сразу же направилась к дому, где жила Анжела. Она смутно помнила расположение ее квартиры, но поднявшись на пятый этаж, сразу же узнала дверь Логиновых. На звонок открыла Анжелина бабушка. Алина помнила, что именно она всегда приходила забирать свою внучку из школы, когда они были маленькими. Родители Анжелы вечно были заняты и не утруждали себя посещениями школы.
– Аля, – сразу же узнала она Алину, и на лице ее отразилось удивление. – Ты что это?
– Да я к Анжеле, – мучительно вспоминая, как зовут женщину, сказала Алина.
– А ее нет, – развела руками бабушка.
– А когда будет?
– Ох! – на лице женщины появилось выражение горечи, она махнула рукой. – Если бы я знала!
– А где же ее найти?
Женщина, не отвечая, стояла и думала о чем-то своем, на лбу ее пролегла глубокая складка.
– Проходи, – неожиданно сказала она, когда Алина уже хотела повторить свой вопрос.
Алина прошла в квартиру, и женщина провела ее в кухню. – Это хорошо, что ты зашла, Алечка, – говорила она, наливая Алине чаю. – Давно уж никто из подружек бывших не заходил. Хотя постоянно здесь проходной двор, но это все не те девочки, с кем она в детстве дружила. Одноклассницы ходить перестали, вы тоже не заходите, – в голосе женщины задрожала обида, но она тут же добавила:
– Ты не думай, Алечка, что я тебя осуждаю – нет, конечно. Я понимаю, что у всех свои заботы, просто я уж не знаю, к кому за помощью кинуться. Ведь она же гибнет на глазах! – женщина явно имела в виду свою внучку.
Она отставила свою чашку и закрыла лицо руками.
– Вы знаете, что Анжела принимает наркотики? – тихо спросила Алина, вертя в руках чайную ложечку.
Женщина молча кивнула, не отнимая рук от лица. Потом, взяв себя в руки, вытерла слезы и посмотрела на Алина.
– Знаю. И что делать – ума не приложу! Ведь это такое зелье страшное! И как только она втянулась в него! Посмотришь на вас – нормальные девчонки, учитесь, работаете, а Анжела! Ну, понятно, без родительского присмотра что может получиться? Я вроде старалась, воспитывала, как могла, только хорошее в нее вкладывала, а получилось вот что… Меньше, наверное, баловать надо было. А родители что? Приедут из своих командировок, тряпок ей навезут, денег сунут – и снова рукой помашут. Я понимаю, конечно, работа, но если ребенок родной гибнет… А Анжела привыкла к деньгам, мать-то ей совала, не жалея, пыталась так недостаток внимания компенсировать.
– А вы пытались что-то предпринять?
– Да как же не пыталась! Я как узнала, что она эту дрянь употребляет, так прямо обомлела! Говорю ей – ты что, с ума сошла? Давай бросай немедленно! Если не можешь – давай в больницу обратимся. Даже к знакомой своей бегала, узнавала, та говорит, приводи. Так Анжела уперлась как баран – и ни в какую. Раскричалась на меня, мол, что ты в мою жизнь лезешь? Я стала уговаривать, так она вообще дверью хлопнула и ушла.
– И с тех пор не приходила?
– Ну как это не приходила! Есть-то ей надо. Как деньги кончились, так и пришла. Но с того момента вообще почти перестала дома жить. Придет, поест, выспится – и опять уходит. Или сидит полдня в одну точку уставившись.
– А родители в курсе?
– Я в письме не хотела писать про такое. Вот жду, когда приедут, тогда расскажу. Они месяца через три обещают наведаться.
– Скажите, а Анжела не была знакома с неким Власовым Алексеем?
– Ох, милая! Да сколько их сюда ходило – разве ж я всех по именам знаю? В лицо-то всех не знаю. Здесь же, я говорю, проходной двор. Шлялись кому не лень, среди ночи могли заявиться.
– А с Коробовым – он в соседнем доме жил, умер на днях, вы, наверное, слышали…
– Слышала, конечно. Но его я ни разу здесь не видела, точно говорю. А почему ты о нем заговорила? – лицо женщины вдруг потемнело. – Ты что, его смерть с Анжелой связываешь?
– Да нет, что вы! – поспешила успокоить перепуганную женщину Алина, ругая себя за то, что не придумала заранее, как объяснить свой вопрос. – Просто она же со многими общалась, вот я и думаю, может быть, она могла знать что-нибудь…
– О его смерти? А почему ты ей интересуешься?
– Так из-за Лариски, – вздохнула Алина. – Слышали ведь, наверное, что с ней случилось?
– Слышала краем уха, да мне сейчас не до того… За внучку вся душа изболелась!
– Валентина Николаевна, – неожиданно вспомнила имя-отчество женщины Алина, – может быть, вы мне все-таки подскажете, где можно найти Анжелу? Мне с ней только поговорить нужно.
– Да если б я знала, – вздохнула Валентина Николаевна. – Единственное, что могу сказать, она в последнее время стала с Танькой общаться, помнишь, может быть, в соседнем доме живет, рыжая такая?
– Помню, – кивнула Алина.
– Вот зайди к ней, спроси, может быть, она и знает.
– Спасибо, – отодвигая чашку, поднялась Алина и пошла к двери. – Большое вам спасибо.
– Алина, – Валентина Николаевна тронула девушку за рукав. – Если найдешь Анжелу, скажи, пусть дома появится, – голос женщины задрожал. – Ведь у меня вся душа изболелась!
– Обязательно, Валентина Николаевна, – заверила ее Алина. – Я постараюсь ее привести.
Выйдя на улицу, Алина свернула к дому: в котором жила та самая Танька. Алина даже фамилию ее припомнила – Липникова. Она училась в той же школе, что и Алина, но была на год моложе. Алина с ней практически не общалась, но сейчас только Танька могла помочь ей найти Анжелу.
На звонок открыла Танькина мать. Она несколько удивилась, увидев Алину, – она никогда к ним не приходила, хотя знала, в какой квартире живет Танька – в своем дворе все все знают.
– Таня дома? – сразу же спросила Алина.
– Да, – ответила мать, отступая вглубь коридора. – Проходи.
– Алина? – недоумение на лице Таньки, высунувшейся из своей комнаты, было столь явным, что Алина смутилась. – Ты ко мне, что ли?
– Да, мне поговорить нужно.
– Ну заходи, – Танька пригласительным жестом позвала Алину в свою комнату. – Садись прямо на кровать!
У Таньки в комнате царил бардак. В этой обстановке Алина почувствовала себя увереннее.
– Хочешь, кури, – предложила Танька, сама доставая пачку «Золотой Явы».
– Спасибо, – Алина с удовольствием закурила, соскучившись по никотину за время разговора с Валентиной Николаевной. – Тань, я не буду тебя долго задерживать, мне нужно Анжелку найти. Не знаешь, где она?
– Логинова-то? – скривилась Танька и помотала головой:
– Не знаю!
– Ну, вы же вроде близко общались с ней в последнее время!
– Общались, пока я не узнала, какая она на самом деле!
– А что такое?
– Что, что! Деньги у меня взаймы взяла и не вернула, сучка такая! И костюм взяла поносить, а теперь не отдает! И скрывается еще, гадина! А уж когда она у меня косметичку сперла…
– Украла? – переспросила Алина и задумалась.
В принципе, ничего удивительного в Танькиных словах не было – наркомания и воровство ходят рука об руку, так что поведение Анжелы было весьма типичным для наркоманки. Ну, а Танька-то что же? Не знает, что ли, какова ее подруга?
– Таня, но ведь она же… – отчаянно смущаясь и злясь на себя за это, мучилась Алина, не зная, как потактичнее завести разговор на интересующую ее тему.
– Ты о наркотиках? – сдвинув брови, спросила Танька.
– Ну да, – облегченно выдохнула Алина, радуясь, что не она это проговорила.
– Конечно, только я не знала сперва, что она до такой степени влипла.
– А ты сама…
– Я? Да ты что! Нет, конечно. Ну, травку покуриваю иногда, так это ж фигня просто! А чего я с Анжелкой стала общаться? Мы с ней хотели денег заработать.
– Это каким же образом?
– Каким, каким! Она должна была клиентов богатых поставлять. Тех, кто не против с двумя девочками сразу пообщаться.
– Групповуха, что ли? – ужаснулась Алина. – И тебе это надо?
– Ай, Аля! – Танька раздраженно махнула рукой. – Не надо только о чистом и светлом, ладно? Я давно похерила эти понятия. Да, мне нужны деньги, а где я их еще возьму? На мать, что ли, надеяться? Она и так на двух работах вкалывает, а приносит гроши! Не одеться на них, не прокормиться! А моя профессия что?
– А ты что закончила?
– Техникум монтажный! – зло ответила Танька, вминая окурок в пепельницу. – Какого хера, непонятно, я его заканчивала! Все равно работы нет. А Анжелка обещала помочь. За двоих-то одновременно больше платят. И потом, мы хотели этим заниматься, минуя конторы, чтобы почти все деньги нам шли. У Анжелки был какой-то парень знакомый, который должен был это устроить.
– И что же потом?
– Потом у Анжелки с ним какие-то неполадки начались. Чего-то они там расскандалились, я не знаю точно, в чем дело. Да и знать не хочу. И пока все зависло. Да я и сама стала понимать, что дохлый номер это, с Анжелой работать. Она выглядеть стала в последнее время просто отстойно, кто на нее позарится? Вон сколько девочек свеженьких, молоденьких. И парень этот, сутенер ее, стал ее класть под тех, кто попроще. И денег почти не давал – зависимость у нее от него была. Он же ее наркотиками снабжал. Это раньше он ее богатым клиентам поставлял, Анжелка-то в свое время очень даже ничего была…
– А кто он такой?
– А я знаю? Я его и видела только один раз. Высокий такой, плечистый. С ней как хозяин обращается, а она слушается, рот боится раскрыть.
– А с Коробовым она не была знакома, не знаешь?
– С каким Коробовым?
– Мужик из соседнего дома, умер на днях…
– А, тот самый, недавний жилец? Не знаю. Вроде не была. Во всяком случае, она ничего про это не рассказывала.
– Тань, ну а где все-таки можно ее найти? Ну, как сама думаешь, куда она пойдет, если не домой?
– К нему, наверное, – подумав, предположила Танька. – Хотя, может, он ее и не пустит.
– А где он живет, не знаешь?
– Не-а, я и сама бы хотела ее найти, деньги потребовать и все остальное, да не знаю. Хотя… Есть одна хата, там подобная публика тусуется. Я там ни разу не была, но знаю, что это где-то на Пролетарке.
– Ничего себе! – протянула Алина.
– Да, далековато, – согласилась Танька.
– Да не в этом дело, просто Пролетарка большая. Где ее искать-то?
– Это возле кинотеатра «Юность», – добавила Танька. – Я как-то с Анжелкой на улице разговаривала, она как раз туда собиралась ехать ночевать, машину хотела ловить. Я еще спросила «Куда тебе?» А она говорит: «До „Юности“, там рукой подать».
– Да, негусто, – покачала головой Алина. – Но попробую найти. Спасибо, Таня.
– Ты вот что, Аля, – посерьезнев, Танька взяла Алину за руку. – Ты одна туда не ходи. С публикой этой ты вряд ли найдешь общий язык. Ты лучше Сашку с собой возьми, или из парней кого-нибудь. Опасно туда одной переться.
– С Сашкой… – вздохнула Алина.
«Знать бы, где она, Сашка», – с тоской подумала девушка.
– Конечно, Таня, я так и сделаю, – ответила Алина, вставая.
– Аль, найдешь ее, передай, пусть совесть имеет, а то ведь я тоже заступников найти могу. Пожалеет потом.
– Я передам, – устало проговорила Алина. – Пока.
Выйдя на улицу, Алина задумалась над тем, что узнала. Конечно, Танька права: ехать одной никак нельзя. Но вот с кем? Не с Ксюхой же! Сашка подошла бы идеально, но на нее рассчитывать не приходится, на Ларису – тем более. Остается Катька…
С Катькой поехать можно было бы – во-первых, машина есть, муженек ее мог бы отвезти. И как раз в качестве защиты выступить если что. С другой стороны, не очень подходила сама Катькина кандидатура в силу ее импульсивности и эмоциональности. К тому же Катька была страшная паникерша. Кроме того, ее исключительно положительный муженек мог поднять визг на тему «в какой притон вы собираетесь тащить мою Катеньку», строго-настрого запретить ей ехать с ним, а сам примчаться туда с ментами и повязать всех. Это, конечно, тоже метод, но Алина предпочитала другой путь.
На улице было темно. Алина вспомнила, что у нее сегодня был очень насыщенный день: сперва работа, потом визит к Ольге, затем посещение Анжелкиной бабушки, затем к Таньке ходила…
Алина взглянула на часы. Времени было половина девятого вечера. Нет, о том, чтобы ехать сегодня на Пролетарку, не может быть и речи. А вот завтра – обязательно. А сейчас нужно просто забежать к Катьке и предупредить, чтобы отложила на вечер все дела и отправила Настю к бабушке.
– Пришла, – расплылась в улыбке Катька, широко распахивая дверь. – Молодец! Пошли чай пить!
– Пришла, – снимая ботинки, вздохнула Алина. – Только я не просто трепаться пришла, дело важное есть.
– Валяй! – плюхаясь на мягкий стул, проговорила Катька.
– Завтра нужно в одно место съездить. Место не из приятных, сразу предупреждаю. Ты только глаза не таращь и не ахай, поняла?
– Угу, – мотнула головой Катька.
– Ты не угукай, а слушай внимательно. Завтра отведешь Настю к матери, чтобы к вечеру быть свободной. И своему не говори, куда мы едем. Скажи, просто со мной в кафе пошла, ладно? А то он кипеж поднимет.
– А куда ехать-то?
Алина вздохнула и начала рассказывать все по порядку. – Угу, – снова сказала Катька, дослушав Алину, и почесала нос. – Понятно.
– Что тебе понятно! – опять вздохнула Алина. – Мне самой пока ничего непонятно. Где искать эту хату? Как вести себя?
– Да на месте сориентируемся! – беспечно махнула рукой Катька.
– Да боюсь, что все может повернуться так, что некогда будет ориентироваться. Ты, Катюш, подумай над этим сегодня, ладно?
– Ладно, – пообещала Катька, хотя было совершенно ясно, что если она и будет о чем думать, то совершенно не об этом.
Катька явно загорелась идеей ехать неизвестно куда, так как постоянно страдала от скуки. Ее тянуло на подвиги и приключения – и вот, пожалуйста, приключения сами падают ей на голову.
Сверкнув глазами, Катька вскочила.
– Ты куда? – удивилась Алина.
– Я тогда Настю прямо сегодня к маме отведу! – долетел из зала Катькин голос. – Чтобы думать не мешала.
Алина улыбнулась и пошла помогать собирать ребенка.
– Ой, Алечка, ты тогда собери ее сама, ладно? – прощебетала Катька, метнувшись в спальню. – А то мне долго одеваться!
Спокойная, улыбчивая Настя не возражала, что ее уводят из дома куда-то на ночь глядя. Она позволила Алине надеть на себя теплый костюмчик и яркий комбинезон и теперь сидела на диване, теребя помпончики на своей шапке. Она смотрела на Алину и пыталась что-то рассказать ей. Алина не понимала, но улыбалась в ответ. Говорить толком Настя еще не умела – ей было полтора годика.
– Пошли! – крикнула Катька, просовываясь в зал.
Алина взяла на руки Настю и понесла к выходу. Оттранспортировав ребенка к Катькиной матери, которая, конечно же, разворчалась, девчонки вышли на улицу и закурили.
– Где твой-то? – спросила Алина.
– Да все на работе, – вздохнула Катька. – Совсем редко его вижу…
– Ну, Катюш, деньги-то просто не даются никому.
– Да я понимаю, но разве от этого легче?
– Тебе бы заняться чем-нибудь, – посоветовала Алина. – Раз тебе уж так скучно.
– Чем же еще? – неподдельно удивилась Катька. – У меня дел полно! У меня… Учеба, ребенок в конце концов!
– Кать, ну сколько времени у тебя отнимает учеба! – улыбнулась Алина. – Ты же на заочном учишься. И с ребенком у тебя то мама, то няня сидит.
– Ну, уж ты скажешь тоже! – Катька надулась и задумалась.
Некоторое время она лишь делала ровные затяжки, потом сказала:
– Ладно, я подумаю над этим. Так что насчет завтра – ты ко мне зайдешь?
– Да, я сама зайду, – ответила Алина. – Ты вот что, Катя… У тебя деньги есть?
Алине очень неудобно было задавать этот вопрос, но она утешала себя тем, что это нужно для дела.
– Конечно! – несколько недоуменно ответила Катька. Другой ситуации она просто представить себе не могла.
«Конечно! – с горечью усмехнулась Алина. – Разве у тебя может быть иначе?»
– Возьми с собой, сколько сможешь. Я думаю, что если простимулировать этих тусовщиков материально, то разговор легче пойдет.
– Точно! – согласилась Катька, которая во всем, что касалось финансовой стимуляции, соображала очень хорошо.
– Тогда до завтра, – Алина отбросила окурок.
– Ты что, не зайдешь ко мне? – попробовала было заныть Катька, строя физиономию всеми покинутого ребенка, но Алина решительно покачала головой:
– Нет, я пойду спать. У меня день тяжелый был, а завтра еще тяжелее намечается. Так что мне скучать некогда, – съязвила она напоследок, потрепав Катьку по щеке.
* * *
Александр Кольцов, улучив свободную минутку, спешил домой. Обычно он обедал у себя в больнице, на ходу всухомятку пережевывая наструганные дома бутерброды. Но сейчас ему необходимо было попасть домой – там находилась Сашка.Не то чтобы она уж очень ему понравилась – она была не в его вкусе, он предпочитал высоких брюнеток. Но все-таки ничего себе девчонка. К тому же у Кольцова в данный момент не было постоянной любовницы.
Александр женился рано – в двадцать два года. Женился по большой взаимной любви, как ему тогда казалось. Два года пролетели как один день, наполненные ощущением огромного счастья. Это длилось до того момента, пока его Ленка совершенно спокойно не объявила, что уходит от него. Уходит к другому.
Александр сперва даже не понял смысла сказанного ею, настолько был ошарашен. Потом, медленно начиная въезжать, повернулся, ушел в кухню и там долго курил, глядя в окно.
Лена подошла сзади, что-то говорила, пыталась объяснить, даже скандалить – он не слушал ее. Он до сих пор помнил, что тогда у него в ушах звучала какая-то очень назойливая мелодия.
«С ума я схожу, что ли?» – подумалось ему в тот момент.
Лена ушла, хлопнув дверью, а Александр так и простоял в кухне до утра, искурив две пачки сигарет.
Потом он некоторое время пил, чуть не вылетел из института, но в какой-то момент собрался и заставил себя начать жить.
С тех пор прошло пять лет. Александр благополучно закончил институт, устроился на довольно приличную работу в одну из престижных клиник города, машину даже умудрился купить.
Все вроде бы было хорошо, но Александр заметил, что после той истории стал очень циничным человеком. Особенно этот цинизм распространялся на женщин, которых он стал считать своими врагами. Всех. Как класс.
Познакомиться, потратиться постараться минимально, получить же максимально – и все. Никакой лирики.
«Все бабы – суки, – решил он для себя. – Меркантильные суки, и относиться к ним нужно соответственно».
Взять хотя бы Ленку. Вот уж кого он считал просто идеалом женщины – и что? Да такая же как все, если не хуже. Так что все, с лирикой завязано.
Помимо женщин, злоба эта незаметно распространилась и на всех окружающих, особенно тех, кто был удачливее его. У Кольцова практически не осталось никого из старых друзей – лохи они все, как он теперь считал. Но и новых не появилось. Так и жил он, озлобленный на всех и на все, подсознательно мстя любому, если выдавалась такая возможность.
Никому никогда ничего не давать просто так, – уяснил он для себя. И уж, конечно, Сашку он подобрал не из человеческого сострадания. И не воспользовался ею сразу же только потому, что вся в синяках она была, что не вызывало эстетического чувства, к тому же еле на ногах стояла.
«Отработает еще, – утешал он себя. – Еще не вечер!»
Ленка сначала на квартиру не претендовала – честно выписалась из нее, так как считала мелким выкраивать для себя коммуналку из двухкомнатной хрущевки, в которой они жили с Александром. С новым мужем она рассчитывала жить в коттедже.