Ходжсон Уильям. Свистящая комната

Уильям Ходжсон
Свистящая комната

   Карнаки дружески погрозил мне кулаком, когда я пришел к нему на обед с опозданием. Затем он распахнул дверь столовой и пригласил всех в комнату. Нас било четверо: Джессол, Аркрайт, Тэйлор и я. Карнаки давал обед.
   Обед, как обычно, был отменным и протекал очень спокойно, что тоже не было исключением для подобных вечеров. В течение того времени, что мы сидели за столом, Карнаки не проронил ни слова. Потом, когда пришел черед вина и сигар, мы заняли свои привычные места, и Карнаки, удобно устроившись в своем большом кресле, без всяких предисловий начал:
   "Я только что возвратился из Ирландии и решил, что вам, друзья, будет интересно узнать кое-какие новости. Кроме того, мне кажется, что после того, как я расскажу вам эту историю, она станет хотя бы немного яснее для меня самого. Я должен рассказать ее вам и хочу сразу же предупредить, что с первого момента и по сей день я нахожусь в полном тупике относительно ее разгадки. Я столкнулся с каким-то особенным редким делом, в котором присутствуют «привидения» — или какая-нибудь другая чертовщина, — и мне необходимо в нем разобраться. А теперь слушайте.
   Несколько последних недель я провел в замке Айестри, что находится примерно в двадцати милях к северо-востоку от Гэлуэя. Месяц назад я получил письмо от некоего мистера Сида К. Тэссока, который не так давно купил этот замок, переехал в него и обнаружил, что определенная часть его новой собственности обладает некими весьма специфичными качествами. Когда я приехал туда, он встретил меня на станции, посадил в свою ирландскую двуколку и отвез в замок, который он, между прочим, называл не иначе, как «лачугой». Он заявил, что живет в этом «хлеве» с младшим братом и еще одним американцем, который находится на двусмысленном положении слуги и компаньона одновременно. Вся прислуга в полном составе» как вы могли бы выразиться, покинула замок, и им втроем приходится управляться со всем хозяйством, если не считать, что один из слуг все же отваживается иногда им помогать.
   Втроем из всего, что имелось под рукой, они приготовили импровизированный ужин, и за столом Тэссок рассказал мне обо всем. Это дело оказалось действительно весьма необычным. Оно не походило ни на одно из тех, которыми мне пришлось заниматься, хотя, если помните, тот случай с жужжанием был тоже очень странным.
   Тэссок сразу начал с самого главного.
   — В этой хибаре есть комната, — сказал он, — в которой слышится какой-то дьявольский свист, будто там поселилось привидение. Свист может возникнуть когда угодно — трудно даже предположить, в какой момент, — и не успокоится до тех пор, пока до смерти вас не напугает. Как я вам уже сказал, вся прислуга ушла отсюда. Это не какой-нибудь обыкновенный свист, и это не ветер. Подождите совсем немного, и у вас будет возможность его услышать.
   — Мы все носим с собой пистолеты, — сказал мальчишка и похлопал себя по карману куртки.
   — Так серьезно? — сказал я, и старший брат кивнул.
   — Может, я и преувеличиваю, — ответил он, — но посмотрим, что скажете вы, после того как услышите сами. Иногда он кажется мне чем-то дьявольским, а еще через секунду я почти уверен, что это чей-то ловкий трюк. Ну что же, я объясню вам. В этих местах живет одна девушка, зовут ее мисс Доннихью, и вот прошло уже два месяца с тех пор, как мы решили пожениться. Она редкая красавица, и я вижу, что растревожил это ирландское осиное гнездо. Горячие местные парни тучами увивались вокруг нее, и теперь понятно, какие они чувства испытывают ко мне, после того как я приехал сюда и их всех обскакал. Теперь вы понимаете?
   — Да, — сказал я, — правда, несколько смутно. Я не вижу каким образом все это могло быть связано с комнатой.
   — А таким образом, — сказал он. — Уладив все с мисс Доннихью, я принялся искать подходящее жилище и купил эту лачугу. Однажды вечером, после обеда, я сказал мисс Доннихью, что решил остаться здесь. Тогда она спросила меня, не боюсь ли я свистящей комнаты. Я еще ничего не знал об этом и сказал, что это, наверное, что-то вроде бесплатного приложения к дому. По лицам ее приятелей пробежала улыбка. Задав несколько вопросов, я узнал, что за последние двадцать с лишним лет этот замок продавали уже несколько раз, но каждый из покупателей тут долго не задерживался, дело заканчивалось судом, и дом снова выставляли на продажу.
   — И эти парни стали меня подзадоривать и после обеда предложили заключить пари, что я не проживу в этом замке и шести месяцев. Раз или два я взглянул на мисс Доннихью, чтобы убедиться, что все это пустая болтовня, но она восприняла разговор вовсе не как шутку. Я думаю потому, что, во-первых, в их предложениях она чувствовала насмешку надо мной и, во-вторых, она действительно верила в то, что в этой истории со свистящей комнатой есть доля правды.
   — Как бы то ни было, после обеда я сделал все, что считал нужным, чтобы окончательно поставить все точки над "и". Я принял все их пари и они ушли от меня целыми и невредимыми. Но, боюсь, что буду ими жестоко избит, если только не проиграю спор, а этого делать я, естественно, не собираюсь. Ну вот фактически и вся история.
   — Не совсем, — сказал я ему. — Все, что я знаю пока, это только то, что вы купили замок, одна из комнат которого несколько «странная», и что вы заключили пари. Я знаю также, что ваши слуги испугались и покинули вас. Можете вы сказать мне что-нибудь о самом свисте?
   — А, свист? — сказал Тэссок. — Он начался на вторую ночь, как мы приехали сюда. Днем я как следует осмотрел ту комнату, и, думаю, понятно зачем. Разговоры, которые я услышал в Арлестри — местечке, где живет мисс Доннихью, немного насторожили меня. Но эта комната, казалось, ничем не отличалась от всех остальных в восточном крыле старого замка. Может быть, в ней было как-то более одиноко, но это чувство вполне могло быть вызвано теми разговорами, что связаны с комнатой.
   — Свист начался примерно в десять часов на вторую ночь, как я уже сказал. Мы с Томом были в библиотеке, когда услышали очень странный звук, разносившийся по восточному коридору, а эта комната, вы знаете, в восточном крыле.
   — «Это пресловутое привидение!» — сказал я Тому. Мы схватили стоявшие на столе лампы и пошли посмотреть, что же там происходит. И говорю вам, что как только мы ступали в коридор, у меня перехватило дыхание, таким чертовски странным был этот звук. Это была своего рода мелодия, но вы скорее всего поверили бы в то, что это дьявол или какая-то другая нечисть смеется над вами и вот-вот бросится вам на спину.
   — Подобравшись к двери, мы не стали ждать, а распахнули ее настежь и ворвались в комнату. И я скажу вам: этот звук ударил мне в лицо. Том почувствовал то же, что и я, — полную растерянность и страх. Мы осмотрели все вокруг. Вскоре наши нервы просто не могли выдерживать этот свист, мы выбрались из комнаты, и я запер дверь.
   — Мы вернулись вниз и выпили крепкого коньяка. Потом предприняли новую вылазку, но результат был тот же. Тогда мы взяли дубины и вышли в парк, думая, что, может, эти чертовы ирландцы решили поиграть с нами в привидения. Там не было ни одной живой души.
   — Мы возвратились в дом, обошли его, а потом опять посетили комнату. Этот свист переносить было просто невозможно! Мы буквально выбежали из комнаты и опять заперли дверь. Я даже не знаю, как передать словами то чувство, которое я испытывал. Мне казалось, что я выступил против чего-то дьявольски опасного. Понимаете!
   — Конечно, на следующее утро мы обыскали всю комнату, перерыли весь дом. В парке мы устроили настоящую облаву, но ничего загадочного так и не обнаружили. Здравый смысл говорил мне, что все-таки в этом деле замешаны эти сумасбродные ирландцы, задумавшие вынуть из меня душу.
   — Вы предприняли что-нибудь? — спросил я его.
   — Да, — ответил он. — Каждую ночь следили за дверью, прочесывали парк, простучали стены и дверь комнаты. Мы сделали все, что только могли придумать. Это начинало уже действовать на нервы, н мы послали за вами.
   К этому времени ужин был уже закончен. Когда мы вставали из-за стола, Тэссок вдруг воскликнул: Шщ! Тише! Мы моментально смолкли и прислушались. И я услышал его, этот странный свист, чудовищный и нечеловеческий, доходивший до меня откуда-то издалека справа.
   — Боже! — воскликнул Тэссок. — Еще даже полностью не стемнело! Берите эти свечи, оба, и пойдемте со мной. Через несколько секунд мы уже бежали вверх по лестнице. Тэссок свернул в длинный коридор, и мы последовали за ним, на бегу прикрывая свечи ладонями. По мере того как мы приближались к комнате, свист, казалось, все больше и больше наполнял коридор, пока я не почувствовал, как дрожит воздух, сотрясаемый какой-то чудовищной силой, не знающей предела своим возможностям. Можно сказать, что в атмосфере сгустился невидимый дух зла, что-то невероятно уродливое. Тэссок отпер дверь, пинком ноги распахнул ее, отскочил назад и вытащил револьвер. Когда дверь открылась, нам в лицо ударил звук, причем человеку, никогда не слышавшему подобное, будет трудно представить те ощущения, что мы испытали. В нем была какая-то ужасная, четко звучавшая нотка, задевавшая за живое каждого из присутствующих. Создавалось впечатление, будто комната в темноте сама собой раскачивалась и скрипела, упиваясь каким-то безумным, злобным весельем и наполняя все вокруг противным свистом и воем. И в то же время она как бы чувствовала наше присутствие. Стоять здесь и слушать само по себе означало быть полностью ошеломленным, как будто кто-то подталкивал вас к краю огромной ямы и говорил: это ад. И вы знали, что это правда. Ну что, вы хоть немного понимаете, о чем я говорю? Я шагнул в комнату, держа свечу над головой, в быстро осмотрелся. Тэссок и его брат последовали за мной, с нами был еще и американец, и мы все высоко подняли свечи. Меня оглушил резкий, переходящий в вой свист, и потом в моих ушах отчетливо прозвучало: «Убирайся отсюда — быстро!» Быстро! Как вы, друзья, знаете, я никогда не пренебрегаю подобными предупреждениями. Иногда во всем бывают виноваты только нервы, и все-таки я думаю, вы помните, что именно такое предупреждение и спасло мне жизнь в том случае с «Серым Псом» и тогда, когда мне пришлось разбираться с экспериментами «Желтого Пальца», да и во многих других случаях. Я резко обернулся к остальным присутствующим в комнате и сказал: «Уходим! Ради бога, быстрее!» И через секунду я уже вытолкнул их в коридор.
   Этот мерзкий свист был прерван странным пронзительным воплем, а потом по нашим нервам раскатом грома ударила полная тишина. Я побыстрее захлопнул дверь и закрыл ее. Потом, взяв ключ, я взглянул на Тэссока и остальных. Их лица были белыми, как полотно, и думаю, что я выглядел не лучше. Еще секунду мы постояли не двигаясь и сохраняя молчание.
   — Пошли отсюда. Внизу есть виски, — сказал, наконец, Тэссок. Он старался не выдать голосом своего волнения. Я шел сзади, «сем нам было не по себе, и мы постоянно оглядывались. Когда мы спустились вниз, Тэссок разлил виски по стаканам. Он выпил сам и со стуком поставил свой стакан на стол. Потом он шумно сел.
   — Приятно жить в одном месте с этой штукой, не правда ли! — сказал он и сразу добавил, — но что же, черт возьми, заставило вас так поспешить, Карнаки?
   — Мне показалось, будто кто-то велел мне, выйти из комнаты, и побыстрее, — ответил я. — Звучит по-дурацки суеверно, я знаю. Но когда вы встретитесь с такими вещами, нужно быть готовым ко всему: учитывать даже такие странные фантазии и не бояться быть высмеянным.
   Я поведал им о « Сером Псе», я в течение всего рассказа они кивали мне головой, соглашаясь со мной.
   — Конечно, — говорил я, — это вполне может быть шуткой, устроенной вашими предполагаемыми соперниками, но я лично собираюсь держать ухо востро. Я чувствую, что во всем этом есть нечто дьявольское и опасное.
   Мы еще немного поговорили, и Тэссок предложил сыграть в бильярд. Должен вам сказать, что игра протекала довольно вяло, и мы все время прислушивались, не возникнут ли за дверью дьявольские звуки, но в тот вечер была полная тишина. После кофе Тэссок предложил лечь пораньше спать, а утром устроить в комнате тщательный обыск.
   Моя спальня находилась в более новой части замка, рядом с картинной галереей. В конце галереи начинался коридор, ведущий в восточное крыло замка. Коридор от галереи отделяли две старые массивные дубовые двери, которые выглядели довольно странно по сравнению с более современными дверями других комнат.
   Добравшись до отведенной мне комнаты, я не стал ложиться в постель, а занялся своим чемоданчиком с инструментами, ключ от которого я все время носил с собой. Я собирался сейчас же предпринять кое-какие предварительные шаги по расследованию причин этого загадочного свиста.
   Когда замок погрузился в полную тишину, я выскользнул из комнаты и направился к тому огромному коридору. Я открыл одну из низких, приземистых дверей и осветил коридор карманным фонариком. Он был пуст, и я двинулся вперед, закрыв за собой дубовую дверь. Я старательно освещал все углы, держа револьвер наготове.
   На шею себе я повесил на всякий случай ожерелье из чеснока, и его запах, наполнивший весь коридор, придал мне уверенности. Ведь все вы знаете, что чеснок — наилучшая «защита» против всех этих полуматериализовавшихся форм Аейирии, которые, как я предполагал, и производили свист. Хотя, с другой стороны, на этом этапе следствия я был вполне готов к тому, чтобы обнаружить самую прозаическую причину. Даже поразительно, какое огромное количество подобных случаев имеет естественную разгадку.
   Помимо ожерелья, я засунул чеснок и в уши, и так как я не собирался долго оставаться в той комнате, у меня были все основания надеяться, что я выйду оттуда целым и невредимым. Когда я добрался до двери и полез в карманы за ключом, я внезапно почувствовал приступ тошнотворного страха. Но отступление не входило в мои планы, по крайней мере до тех пор, пока я смогу контролировать себя. Я повернул ключ и нажал на ручку. Потом я, как это делал до меня Тэссок, пинком ноги распахнул дверь и вытащил револьвер, хотя, сказать по правде, я не представлял, как смогу им воспользоваться.
   Я осветил комнату фонариком, а потом зашел внутрь, испытывая какое-то противное чувство страха, будто я сам иду в лапы опасности. Я постоял несколько минут в ожидании чего-то, но ничего не произошло. Комната была абсолютно пуста. И, вы знаете, вдруг я понял, что эта комната вовсе не пуста — она полна, но полна отвратительной тишиной. Вы понимаете? Это была своего рода преднамеренная тишина, которая ничем не лучше тех мерзких звуков, производимых тварями, о которых я говорил вам раньше. Вы помните, я рассказывал вам тот случай с «Молчаливым Садом»? Так вот, в комнате варила точно такая же зловещая тишина — тишина какого-то дьявола, следящего за вами, сознающего, что вы его не видите, и уверенного в том, что вы в его власти. Да, я сразу узнал эту тишину и сбросил со своего фонаря крышку, чтобы он осветил всю комнату.
   Потом я с какой-то особой яростью принялся за работу, не переставая все время оглядываться. Я опечатал два окна. У меня был свой метод: на рамы я натянул несколько человеческих волосков. По мере того как я работал, я чувствовал, что в воздухе как-то странно и неуловимо скапливается напряжение, тишина, если вы меня можете понять, стала сгущаться. Тоща мне стало ясно, что без «полной защиты» мне вообще нечего делать. Я был абсолютно уверен, что в комнате развернулись не только Аейирии, но и самые злобные Сайитии, понимаете, как в том случае с «Ворчащим Человеком».
   Закончив с окнами, я поспешил к огромному камину чудовищных размеров; его чугунная пасть, казавшаяся какой-то неестественной, выступала далеко вперед; из нее торчало что-то вроде вертела. Я натянул на отверстие камина параллельно шесть волосков, а седьмой прикрепил вертикально. И как раз тогда, когда дело подходило к концу, послышался тихий насмешливый свист. В позвоночнике у меня кольнуло, и по всему телу пробежала дрожь. Комнату наполнил отвратительный звук, который лишь с натяжкой можно было принять за человеческий, настолько странным и необычным по силе он был. Казалось, что-то чудовищное, гигантское тихо насвистывало какую-то мелодию. В этот момент, приладив последний волосок, я уже почти не сомневался, что столкнулся с одним из тех редких и ужасных случаев, когда Неживое пытается подражать Живому. Я схватил фонарь и бросился к двери, на ходу оглядываясь и прислушиваясь, как бы подготавливая себя к тому, что будет дальше. И я услышал то, что ожидал, как только я коснулся дверной ручки, — пронзительный гневный вопль, полный невероятной злобы, разорвавший монотонность тихого свиста. Я выскочил из комнаты, захлопнул дверь и запер ее на ключ.
   Я прислонился к стене напротив двери. На душе у меня было неспокойно: этот вопль раздался очень близко от меня…
   «Если чудовище способно проникать сквозь дерево и камень, то укрыться от него нельзя, даже имея священные талисманы». Так говорится в одном из абзацев Сигзандской рукописи, и я убедился в этом сам, решая загадку «Кивающей Двери». Против таких монстров в действительности нет никакой защиты, можно надеяться только лишь на тот небольшой отрезок времени, когда они теряют силу. Они даже могут сами вселиться в тот защитный материал, который вы используете, и способны «образоваться в пятиугольнике» — фигуре, признанной в оккультизме, — хотя и не мгновенно. Конечно, можно прочитать Последнюю Неизвестную Строку Ритуала Сааамааа, но на это нельзя полагаться целиком, да и неизвестно, к каким ужасным последствиям это может привести. И даже тогда это обеспечит вам защиту не более, чем на «пять ударов сердца», как говорится в Сигзандском манускрипте.
   В комнате тем не менее не прекращался ставший немного задумчивым свист, но вот он смолк и наступила еще более тяжелая тишина, в которой, казалось, пряталось нечто, предвкушавшее надвигающуюся беду.
   Потом я натянул волоски перед дверью и возвратился до коридору в свою комнату, чтобы отдохнуть.
   Долгое время я не мог заснуть, но, в конце концов, мне удалось немного подремать. Примерно в два часа ночи меня разбудил свист, доносившийся из комнаты даже сквозь закрытые двери. Этот звук был настолько силен, что, казалось, сотрясал весь дом, наполняя его ужасом. Можно было подумать (я запомнил свои ощущения), что какое-то гигантское чудовище устроило себе в конце коридора карнавал. Я сел на край кровати и задумался, не стоит ли сходить туда и проверить волоски, но в это время дверь моей комнаты с грохотом распахнулась, и в нее вошел Тэссок в халате поверх пижамы.
   — Я подумал, что это, несомненно, вас разбудило, и пришел сюда, чтобы поговорить с вами, — сказал он. — Я не могу спать. Великолепно! Не правда ли?
   — Невероятно! — ответил я и бросил ему свой портсигар. Он закурил, мы уселись и проговорили примерно около часа. Все это время шум, доносившийся из конца коридора, не стихал.
   Вдруг Тэссок встал:
   — Давайте возьмем пистолеты и посмотрим, что там за тварь, — сказал он, поворачиваясь к двери.
   — Нет! — воскликнул я. — Ради бога, нет! Я пока не могу сказать ничего определенного насчет этой комнаты, но уверен, что она настолько опасна, насколько это возможно.
   — Привидения, неужели привидения? — прямо, без своих обычных шуток, спросил он.
   Я, конечно, объяснил ему, что пока не в состоянии сказать окончательно «да» или «нет», но надеюсь, что скоро смогу это сделать. Потом я прочитал ему небольшую лекцию на тему Ложной Рематериализации Силы Живого из Инертного Неживого, и он стал понимать, чем именно могла угрожать ему комната, если эти силы действительно пришли в действие. Еще примерно через час свист резко оборвался, и Тэссок пошел спать. Я тоже прилег и опять заснул.
   Утром я осмотрел комнату. Волосы на двери были целыми. Тогда я зашел внутрь. С окнами тоже было все в порядке, но седьмой волосок на камине был оборван, что заставило меня призадуматься. Я понимал, и это было очень похоже на правду, что он мог просто лопнуть от того, что я натянул его слишком сильно, но с другой стороны, я не мог полностью отрицать и какую-нибудь иную причину. И все-таки казалось весьма не правдоподобным, чтобы человек сумел выбраться из камина, не задев остальные шесть волосков. Заметить их практически было невозможно, и он оборвал бы их, даже не обратив на них внимания.
   Я опять установил свои импровизированные пломбы и осмотрел трубу. Она была большой и прямой. Через нее я мог видеть голубое небо. Дымоход был предельно открыт, и вряд ли в нем возможно было спрятаться. Но меня, конечно же, не удовлетворил поверхностный осмотр, и после завтрака я надел свой комбинезон и добрался до самого верха трубы, простучав все стены, но так ничего и не нашел. Потом я вернулся и провел тщательный осмотр комнаты. Я проверил пол, потолок, стены, которые я разделил на квадраты площадью в шесть дюймов и обследовал их с помощью молотка и зонда. Но я не обнаружил ничего необычного. В конце концов, я течение трех недель тем же тщательнейшим образом исследовал весь замок, но это опять не дало никакого результата. Я скажу вам, что даже применил новый метод: ночью, когда в комнате начинался свист, я устанавливал там микрофон. Понимаете, если шум производился каким-нибудь механизмом, то запись на фонограф помогла бы мне скорее понять его устройство, если этот механизм, конечно, вообще существовал. Вы должны признать, что это действительно очень современный метод.
   "Конечно, я не думал, что соперники Тэссока могли бы додуматься до такого изобретения, но вполне допускал, что когда-нибудь очень давно в замке могли установить эту штуку для того, чтобы создать комнате дурную славу и тем самым отвадить от нее любопытных. Вы следите за моей мыслью? Возможно, кто-нибудь, кому был известен механизм, и использовал его для того, чтобы сыграть с Тэссоком эту дьявольскую шутку, и, как я уже сказал, микрофон и должен был помочь мне ответить на этот вопрос. Итак, в замке я ничего не обнаружил, и у меня уже практически не оставалось сомнений в том, что в деле были явно замешаны «привидения». И все это время каждую ночь мы слышали невыносимый свист. Создавалось впечатление, будто какой-то неведомый Интеллект сознавал, что против него предпринимаются действия, и в ответ свистом выражал свое презрение и насмешку над нами. Говорю вам, это было столь же загадочно, сколь и ужасно. Время от времени я на цыпочках или в одних носках подкрадывался к двери и проверял пломбы (я все время держал комнату опечатанной) Я менял время для подобных походов, но почти всегда при моем появлении в свисте отчетливо появлялась насмешливая, издевательская нотка, как будто чудовище могло видеть меня через дверь. И все время, пока я находился в коридоре, звук, казалось, целиком заполнял его, и я чувствовал себя слабым, одиноким человеком, тщетно пытавшимся разгадать одну из загадок, предложенных мне самой преисподней.
   Каждое утро я заходил в комнату и проверял волоски. Знаете, уже в конце первой недели я протянул их вдоль стен и на потолке, а каменный полированный пол я намазал кое-где бесцветной облаткой. Все пятна были пронумерованы, чтобы я мог впоследствии проследить, как существо двигалось по комнате.
   Теперь вы видите, что ни одна живая душа не могла бы попасть в комнату, не оставив следов. Но все мои ухищрения ни к чему не привели, и я начал уже подумывать о том, а не провести ли мне в комнате, заколдованном Пятиугольнике, ночь. Я знал, что иначе, чем безрассудством это нельзя было назвать, но я находился в таком глубоком тупике, что был готов на все.
   Однажды, около полудня, я сорвал с двери пломбу и заглянул в комнату. Но как только я это сделал, говорю вам, она издала безумный вопль, и, как мне показалось, стала темной массой надвигаться на меня. Конечно, последнее можно отнести на счет моего больного воображения, но крик тем не менее был достаточно громким, и я поспешил закрыть дверь и запер ее, чувствуя в позвоночнике небольшую слабость. Интересно, испытывали ли вы когда-нибудь подобное чувство? И вот я дошел до этого состояния, когда я уже готов на все, и тут, как я думал, мне повезло, я кое-что узнал. Поначалу я даже принял это за разгадку.
   Это случилось около часа ночи, когда я прогуливался вокруг замка, ступая по мягкой траве. Я зашел в тень, отбрасываемую восточным неосвещенным крылом замка, н мог даже слышать зловещий свист, доносившийся до меня из тьмы. И вдруг где-то передо мной я услышал мужской голос, тихий, но явно довольный:
   — Ей-богу, парни, я бы не решился привезти сюда свою жену! — сказал он на хорошем ирландском.
   Кто-то ответил, но потом раздалось громкое восклицание, топот и звук удаляющихся шагов. Я явно кого-то спугнул. Еще несколько секунд я стоял не двигаясь, чувствуя себя полным ослом. Так вот кто был привидением! Вы понимаете каким дураком я сделался в собственных глазах. Я не сомневался, что повстречался с недругами Тэссока. Мне было ужасно жаль, что провалилось, казавшееся таким многообещающим дело! Но, вы знаете, припомнив еще одну сотню деталей, я засомневался вновь. Естественной ли была разгадка или неестественной, в этой истории оставалось еще много неясного.
   Утром я сообщил обо всем Тэссоку, и, начиная со следующей ночи , мы пять суток усиленно наблюдали за восточным крылом замка, но не обнаружили ни единого следа, и каждую ночь с вечера до самого рассвета наши действия сопровождал этот невероятный причудливый свист, висевший над нашими головами в темноте.
   На пятый день утром я получил срочную телеграмму о вызове меня домой. И вот я здесь. Я объяснил Тэссоку, что просто вынужден покинуть замок на несколько дней, и сказал, чтобы они продолжали вести наблюдения. И еще я взял с него твердое обещание, что он ни разу не попытается зайти в комнату после захода солнца. Я приложил все усилия, чтобы он понял, что пока у нас нет ничего определенного насчет этой комнаты, и если эта комната на самом деле окажется тем, чем я ее представляю, то для него было бы гораздо лучше сразу умереть, чем зайти в нее ночью.