Страница:
– Оставьте это! Газа не хватит навечно, и возможно, что свет вам еще очень понадобится.
– Я думаю, вы можете видеть в темноте? – спросил Гартман.
– Могу, – спокойно ответил Кайл, – а вы – нет.
Гартман отступил. Возможно, Кайл прав – кроме того, не было никакого смысла с ним спорить. Вздохнув, он снова положил свою зажигалку в карман и спросил:
– Что я должен делать?
– На левой стороне находится пусковая коробка, – ответил Кайл. – Вы ее нащупали?
– Да.
– Хорошо. Нажмите две верхние кнопки. Одновременно. Жмите изо всех сил.
Гартман повиновался. Раздался металлический треск.
– Попробуйте еще раз, – сказал Кайл. Показалось ли Гартману или он действительно уловил в голосе мега-воина нечто похожее на панику?
Тем не менее он попробовал нажать еще раз. И еще раз. И еще раз. Все было напрасно.
– Этого я и опасался, – пробормотал Кайл. – Проклятие!
– Чего вы опасались? – Гартман злился все больше и больше. – Черт возьми, Кайл, перестаньте разыгрывать таинственность.
– Трансмиттеры, Гартман, – тихо сказал Кайл. – Они больше не функционируют.
– Конечно, они больше не функционируют! – начал горячиться Гартман. – Вы же сами видели, как ваши друзья их отключили. Возможно, они не хотели, чтобы мы выбрались из крепости.
– Я не хотел, чтобы именно так и было, – пробормотал Кайл. – Но вы заблуждаетесь. Один трансмиттер отключить нельзя. Это нереально.
Какое-то мгновение Гартман молчал. Его охватило очень нехорошее предчувствие.
– Но этот не отключен, – выдавил он наконец.
– Я знаю, – ответил Кайл. – Я знал это и раньше. Я…
Он замолчал, тихо засмеялся и какое-то время подыскивал слова.
– Иногда незнание лучше всякого знания, не правда ли? Я имею в виду, лишь… необходимость признать что-либо. Я боюсь, что вся сеть выведена из строя.
– Вся сеть?
Гартман даже не услышал шагов Нэт, поэтому он сильно вздрогнул, когда неожиданно рядом с ним прозвучал ее голос.
– Вы имеете в виду – все трансмиттеры? Каждый отдельный на Земле?
Сознавая, что все это бессмысленно, Гартман все-таки поднял руку и еще раз нажал на обе кнопки.
– Может быть, сломался только этот, – бормотал он. – Я думаю… может быть… он перегорел или что-нибудь в этом роде.
– Эти приборы не ломаются, – спокойно сказал Кайл. – Никогда.
– Ну хорошо! – почти выкрикнула Нэт. – Пусть эта проклятая трансмиттерная сеть вышла из строя! Что же в этом плохого? Если мне не изменяет память, то именно с этой целью мы летели на Северный полюс: взорвать эту проклятую сеть!
Гартман очень хорошо знал, что это было не совсем так, но Кайл ее не поправил.
– Боюсь, что все это не так просто, – серьезно сказал он. – Помните ли вы, что произошло перед тем, как мы упали?
– Я, прежде всего, помню о том, что вы тогда бессвязно бормотали, Кайл, – резко ответила Нэт. – Что вы под этим имели в виду – гиперпространство разрывается? Что это, черт возьми, должно означать?
– Это лишь более или менее удачное обозначение того, чего никто в действительности не понимает, – ответил Кайл. – Это более высоко организованный континуум, который…
– Пожалуйста, не надо научных докладов, Кайл, – раздраженно перебил его Гартман, который больше не мог оставаться спокойным. Он еще сам не решался себе в этом признаться – но ему было страшно. То, что сказал Кайл, наполнило его граничившим с паникой ужасом. – О какой бомбе вы говорили?
– О той, которую хотели обезвредить капитан Лейрд и Скаддер, – ответил Кайл.
– Я полагаю, они это сделали, – сказала Нэт. Ее голос звучал нервно. – Если нет, то мы едва ли были бы здесь.
– Мне очень жаль, но мне кажется, вы ошибаетесь, – сказал Кайл. – Это оружие нельзя обезвредить. Оно сконструировано таким образом, что в любом случае взорвется, если взрыватель уже будет приведен в действие.
Нэт резко вздохнула, и хотя Гартман не мог ее видеть, он почувствовал, как ее страх быстро перерастает в гнев.
– И ты знал об этом? – спросила она. – И, несмотря на это, допустил? Ты знал, что…
– Это была единственная возможность, – перебил ее Кайл. – Один из нас должен был подняться на космическую станцию. Мне жаль, если мне пришлось скрыть от вас правду.
– Скрыть правду?! – Нэт почти кричала. – Ты… ты послал ее и других на верную смерть – и это ты называешь скрыть правду?
– Они, наверняка, не мертвы, – сказал Кайл. – Даже напротив: у них была хорошая возможность избежать смерти. Я почти уверен, что так оно и есть.
– А что ты говорил до этого? – возбужденно спросила Нэт. – Пять минут назад ты утверждал, что эту бомбу нельзя обезвредить! И опять новая ложь?
– Нет, – сказал Кайл. – Это правда. Мы создали специальное трансмиттерное поле, которое должно было телепортировать это оружие на другое место, где оно не причинило бы никому никакого вреда.
– Должно было? – с ударением спросил Гартман.
С секунду Кайл молчал.
– Я боюсь, что мы действовали недостаточно быстро. Это лишь предположение, но после всего того, что я видел в Черной крепости…
Он шумно вздохнул. Когда же продолжил говорить, голос его изменился и звучал по-деловому, почти назидательно. Но было в нем какое-то принужденное спокойствие, и оно, в определенной степени, выдавало его действительные чувства.
– Трансмиттеры используют более высоко организованное пространство, – сказал Кайл, – которое мы называем гиперпространством. Мы очень мало знаем о нем, по сути дела, едва ли больше того, что оно вообще существует. Даже это слово, собственно говоря, всего лишь понятие, которое служит для того, что невозможно описать. Но я боюсь, что бомба взорвалась в тот самый момент, когда она находилась в этом гиперпространстве. Это должно было привести к чему-то вроде… короткого замыкания.
– И это «короткое замыкание» парализовало всю трансмиттерную сеть? – спросил Гартман. При всем старании, голос его не прозвучал так бесстрастно, как ему этого бы хотелось. Он не забыл те ужасные картины, которые наблюдал в огромном трансмиттерном зале Черной крепости. Не забыл он и охватившее его тогда страшное чувство. В общем-то, ответ Кайла теперь был ему совсем не нужен. Все они слишком отчетливо поняли, что случилось нечто невообразимое.
Кайл ответил лишь спустя некоторое время.
– Возможно, – сказал он. – Но я опасаюсь, что это еще не все. Энергия, возможно, оказалась намного больше, чем я предполагал. Вполне возможно, что была сорвана граница между двумя пространствами.
– Граница между пространствами… – повторил Гартман.
– А теперь вы лучше поищите выход, – сказал Кайл, который явно хотел сменить тему. – Я не хочу вас беспокоить, но…
– Вы знаете, что больше всего меня беспокоит, Кайл? – спросил Гартман, поднимаясь и осторожно оборачиваясь, чтобы не наткнуться на препятствие. – Те предложения, которые вы начинаете с «ведь я не хочу вас беспокоить».
Кайл натянуто засмеялся. Гартман мог слышать, как где-то в нескольких шагах от него двигалась Нэт, так же осторожно и беспомощно, как и он. О причине явно уменьшившейся силы притяжения Гартман думать все еще не хотел. Конечно, вполне возможно, что они находились в той части владений моронов, где сила притяжения была меньше. Но существовало еще и другое объяснение, и оно…
Нет, об этой причине он сейчас думать воздерживался. Гартман осторожно пробирался вперед сквозь темноту, пока его пальцы не наткнулись на препятствие.
Прошло уже хороших полчаса, которые стоили им почти всего газового запаса их зажигалки, но в конце концов они обнаружили дверь – или, во всяком случае, нечто, что, по утверждению Кайла, было дверью.
И вот тогда Гартмана охватили сомнения. Эта «дверь» не имела какой-то определенной формы, и с таким же успехом могла бы быть и довольно небрежно залатанной в стене дырой, если бы ее края не были бы так тщательно отделаны уплотнением из искусственного материала и снабжены шарнирами. Кто бы ее ни конструировал, но он имел абсолютно искаженные представления об эвклидовой геометрии – и довольно длинные ноги, так как ее нижняя перекладина находилась на хороших полтора метра выше пола.
– На левой стороне должна быть коробка управления, – сказал Кайл, после того как Гартман сообщил ему о своем открытии.
Гартман поднял зажигалку. Пламя было уже едва ли больше, чем ноготь его пальца, и ни о каком более-менее лучшем освещении не могло быть и речи.
– Вы нашли ее?
Гартман погасил пламя и другой рукой стал шарить по гладкому металлу перед собой. Он должен был стать на цыпочки, чтобы дотянуться до небольшой коробки управления.
– Да. Две кнопки. Они… своеобразной формы.
– Я знаю, – ответил Кайл из темноты. – Нажмите верхнюю, дверь должна будет подняться вверх. Если еще только работает автоматика.
Гартман протянул пальцы к кнопке, но не торопился нажимать на нее.
– Что ожидает нас на другой стороне? – недоверчиво спросил он.
– Хотел бы я это знать, – ответил Кайл. – Может быть, ничего. А может быть, и смерть. – Он тихо засмеялся. – Попробуйте, Гартман. Вы будете первым, кто об этом узнает.
– Очень мило, – пробурчал Гартман. – Если вы и дальше будете продолжать в том же духе, Кайл, то я уже больше не буду уверен в том, что вы, действительно, хотите выбраться отсюда живым.
Кайл снова засмеялся, и Гартман с ожесточением ударил кулаком по выключателю. Одновременно он отпрыгнул на два шага назад и взял свое ружье наизготовку.
В течение нескольких секунд ничего не произошло, и Гартман уже почти смирился с мыслью, что в этом сооружении неисправно не только освещение, но и все технические приборы, как вдруг он услышал громкий, сухой треск – и дверь одним рывком исчезла в полу. Им навстречу устремился красный свет и поток удушающего, отдающего железом воздуха.
Гартман отступил на шаг, поднял свое ружье и инстинктивно попятился. После того как они длительное время провели почти в полной темноте, этот тусклый отблеск почти ослепил его. Но он мог слышать, как там, снаружи, что-то двигалось.
С сильно бьющимся сердцем Гартман ждал, пока его глаза привыкнут к свету. И лишь тогда он отважился подойти к двери и заглянуть в нее. Почти бесшумно подошла к нему Нэт.
Они стояли там почти минуту и неподвижно смотрели вниз, пока Кайл не спросил:
– Что вы там видите?
– Это… трудно описать, – пробормотал Гартман. У него вдруг пересохло во рту, и ему было трудно говорить. – Я мог бы подобрать для этого слово. Но я не уверен, поймете ли вы меня.
– А какое слово? – спросил Кайл.
– Преисподняя, – ответил Гартман.
Глава 5
– Я думаю, вы можете видеть в темноте? – спросил Гартман.
– Могу, – спокойно ответил Кайл, – а вы – нет.
Гартман отступил. Возможно, Кайл прав – кроме того, не было никакого смысла с ним спорить. Вздохнув, он снова положил свою зажигалку в карман и спросил:
– Что я должен делать?
– На левой стороне находится пусковая коробка, – ответил Кайл. – Вы ее нащупали?
– Да.
– Хорошо. Нажмите две верхние кнопки. Одновременно. Жмите изо всех сил.
Гартман повиновался. Раздался металлический треск.
– Попробуйте еще раз, – сказал Кайл. Показалось ли Гартману или он действительно уловил в голосе мега-воина нечто похожее на панику?
Тем не менее он попробовал нажать еще раз. И еще раз. И еще раз. Все было напрасно.
– Этого я и опасался, – пробормотал Кайл. – Проклятие!
– Чего вы опасались? – Гартман злился все больше и больше. – Черт возьми, Кайл, перестаньте разыгрывать таинственность.
– Трансмиттеры, Гартман, – тихо сказал Кайл. – Они больше не функционируют.
– Конечно, они больше не функционируют! – начал горячиться Гартман. – Вы же сами видели, как ваши друзья их отключили. Возможно, они не хотели, чтобы мы выбрались из крепости.
– Я не хотел, чтобы именно так и было, – пробормотал Кайл. – Но вы заблуждаетесь. Один трансмиттер отключить нельзя. Это нереально.
Какое-то мгновение Гартман молчал. Его охватило очень нехорошее предчувствие.
– Но этот не отключен, – выдавил он наконец.
– Я знаю, – ответил Кайл. – Я знал это и раньше. Я…
Он замолчал, тихо засмеялся и какое-то время подыскивал слова.
– Иногда незнание лучше всякого знания, не правда ли? Я имею в виду, лишь… необходимость признать что-либо. Я боюсь, что вся сеть выведена из строя.
– Вся сеть?
Гартман даже не услышал шагов Нэт, поэтому он сильно вздрогнул, когда неожиданно рядом с ним прозвучал ее голос.
– Вы имеете в виду – все трансмиттеры? Каждый отдельный на Земле?
Сознавая, что все это бессмысленно, Гартман все-таки поднял руку и еще раз нажал на обе кнопки.
– Может быть, сломался только этот, – бормотал он. – Я думаю… может быть… он перегорел или что-нибудь в этом роде.
– Эти приборы не ломаются, – спокойно сказал Кайл. – Никогда.
– Ну хорошо! – почти выкрикнула Нэт. – Пусть эта проклятая трансмиттерная сеть вышла из строя! Что же в этом плохого? Если мне не изменяет память, то именно с этой целью мы летели на Северный полюс: взорвать эту проклятую сеть!
Гартман очень хорошо знал, что это было не совсем так, но Кайл ее не поправил.
– Боюсь, что все это не так просто, – серьезно сказал он. – Помните ли вы, что произошло перед тем, как мы упали?
– Я, прежде всего, помню о том, что вы тогда бессвязно бормотали, Кайл, – резко ответила Нэт. – Что вы под этим имели в виду – гиперпространство разрывается? Что это, черт возьми, должно означать?
– Это лишь более или менее удачное обозначение того, чего никто в действительности не понимает, – ответил Кайл. – Это более высоко организованный континуум, который…
– Пожалуйста, не надо научных докладов, Кайл, – раздраженно перебил его Гартман, который больше не мог оставаться спокойным. Он еще сам не решался себе в этом признаться – но ему было страшно. То, что сказал Кайл, наполнило его граничившим с паникой ужасом. – О какой бомбе вы говорили?
– О той, которую хотели обезвредить капитан Лейрд и Скаддер, – ответил Кайл.
– Я полагаю, они это сделали, – сказала Нэт. Ее голос звучал нервно. – Если нет, то мы едва ли были бы здесь.
– Мне очень жаль, но мне кажется, вы ошибаетесь, – сказал Кайл. – Это оружие нельзя обезвредить. Оно сконструировано таким образом, что в любом случае взорвется, если взрыватель уже будет приведен в действие.
Нэт резко вздохнула, и хотя Гартман не мог ее видеть, он почувствовал, как ее страх быстро перерастает в гнев.
– И ты знал об этом? – спросила она. – И, несмотря на это, допустил? Ты знал, что…
– Это была единственная возможность, – перебил ее Кайл. – Один из нас должен был подняться на космическую станцию. Мне жаль, если мне пришлось скрыть от вас правду.
– Скрыть правду?! – Нэт почти кричала. – Ты… ты послал ее и других на верную смерть – и это ты называешь скрыть правду?
– Они, наверняка, не мертвы, – сказал Кайл. – Даже напротив: у них была хорошая возможность избежать смерти. Я почти уверен, что так оно и есть.
– А что ты говорил до этого? – возбужденно спросила Нэт. – Пять минут назад ты утверждал, что эту бомбу нельзя обезвредить! И опять новая ложь?
– Нет, – сказал Кайл. – Это правда. Мы создали специальное трансмиттерное поле, которое должно было телепортировать это оружие на другое место, где оно не причинило бы никому никакого вреда.
– Должно было? – с ударением спросил Гартман.
С секунду Кайл молчал.
– Я боюсь, что мы действовали недостаточно быстро. Это лишь предположение, но после всего того, что я видел в Черной крепости…
Он шумно вздохнул. Когда же продолжил говорить, голос его изменился и звучал по-деловому, почти назидательно. Но было в нем какое-то принужденное спокойствие, и оно, в определенной степени, выдавало его действительные чувства.
– Трансмиттеры используют более высоко организованное пространство, – сказал Кайл, – которое мы называем гиперпространством. Мы очень мало знаем о нем, по сути дела, едва ли больше того, что оно вообще существует. Даже это слово, собственно говоря, всего лишь понятие, которое служит для того, что невозможно описать. Но я боюсь, что бомба взорвалась в тот самый момент, когда она находилась в этом гиперпространстве. Это должно было привести к чему-то вроде… короткого замыкания.
– И это «короткое замыкание» парализовало всю трансмиттерную сеть? – спросил Гартман. При всем старании, голос его не прозвучал так бесстрастно, как ему этого бы хотелось. Он не забыл те ужасные картины, которые наблюдал в огромном трансмиттерном зале Черной крепости. Не забыл он и охватившее его тогда страшное чувство. В общем-то, ответ Кайла теперь был ему совсем не нужен. Все они слишком отчетливо поняли, что случилось нечто невообразимое.
Кайл ответил лишь спустя некоторое время.
– Возможно, – сказал он. – Но я опасаюсь, что это еще не все. Энергия, возможно, оказалась намного больше, чем я предполагал. Вполне возможно, что была сорвана граница между двумя пространствами.
– Граница между пространствами… – повторил Гартман.
– А теперь вы лучше поищите выход, – сказал Кайл, который явно хотел сменить тему. – Я не хочу вас беспокоить, но…
– Вы знаете, что больше всего меня беспокоит, Кайл? – спросил Гартман, поднимаясь и осторожно оборачиваясь, чтобы не наткнуться на препятствие. – Те предложения, которые вы начинаете с «ведь я не хочу вас беспокоить».
Кайл натянуто засмеялся. Гартман мог слышать, как где-то в нескольких шагах от него двигалась Нэт, так же осторожно и беспомощно, как и он. О причине явно уменьшившейся силы притяжения Гартман думать все еще не хотел. Конечно, вполне возможно, что они находились в той части владений моронов, где сила притяжения была меньше. Но существовало еще и другое объяснение, и оно…
Нет, об этой причине он сейчас думать воздерживался. Гартман осторожно пробирался вперед сквозь темноту, пока его пальцы не наткнулись на препятствие.
Прошло уже хороших полчаса, которые стоили им почти всего газового запаса их зажигалки, но в конце концов они обнаружили дверь – или, во всяком случае, нечто, что, по утверждению Кайла, было дверью.
И вот тогда Гартмана охватили сомнения. Эта «дверь» не имела какой-то определенной формы, и с таким же успехом могла бы быть и довольно небрежно залатанной в стене дырой, если бы ее края не были бы так тщательно отделаны уплотнением из искусственного материала и снабжены шарнирами. Кто бы ее ни конструировал, но он имел абсолютно искаженные представления об эвклидовой геометрии – и довольно длинные ноги, так как ее нижняя перекладина находилась на хороших полтора метра выше пола.
– На левой стороне должна быть коробка управления, – сказал Кайл, после того как Гартман сообщил ему о своем открытии.
Гартман поднял зажигалку. Пламя было уже едва ли больше, чем ноготь его пальца, и ни о каком более-менее лучшем освещении не могло быть и речи.
– Вы нашли ее?
Гартман погасил пламя и другой рукой стал шарить по гладкому металлу перед собой. Он должен был стать на цыпочки, чтобы дотянуться до небольшой коробки управления.
– Да. Две кнопки. Они… своеобразной формы.
– Я знаю, – ответил Кайл из темноты. – Нажмите верхнюю, дверь должна будет подняться вверх. Если еще только работает автоматика.
Гартман протянул пальцы к кнопке, но не торопился нажимать на нее.
– Что ожидает нас на другой стороне? – недоверчиво спросил он.
– Хотел бы я это знать, – ответил Кайл. – Может быть, ничего. А может быть, и смерть. – Он тихо засмеялся. – Попробуйте, Гартман. Вы будете первым, кто об этом узнает.
– Очень мило, – пробурчал Гартман. – Если вы и дальше будете продолжать в том же духе, Кайл, то я уже больше не буду уверен в том, что вы, действительно, хотите выбраться отсюда живым.
Кайл снова засмеялся, и Гартман с ожесточением ударил кулаком по выключателю. Одновременно он отпрыгнул на два шага назад и взял свое ружье наизготовку.
В течение нескольких секунд ничего не произошло, и Гартман уже почти смирился с мыслью, что в этом сооружении неисправно не только освещение, но и все технические приборы, как вдруг он услышал громкий, сухой треск – и дверь одним рывком исчезла в полу. Им навстречу устремился красный свет и поток удушающего, отдающего железом воздуха.
Гартман отступил на шаг, поднял свое ружье и инстинктивно попятился. После того как они длительное время провели почти в полной темноте, этот тусклый отблеск почти ослепил его. Но он мог слышать, как там, снаружи, что-то двигалось.
С сильно бьющимся сердцем Гартман ждал, пока его глаза привыкнут к свету. И лишь тогда он отважился подойти к двери и заглянуть в нее. Почти бесшумно подошла к нему Нэт.
Они стояли там почти минуту и неподвижно смотрели вниз, пока Кайл не спросил:
– Что вы там видите?
– Это… трудно описать, – пробормотал Гартман. У него вдруг пересохло во рту, и ему было трудно говорить. – Я мог бы подобрать для этого слово. Но я не уверен, поймете ли вы меня.
– А какое слово? – спросил Кайл.
– Преисподняя, – ответил Гартман.
Глава 5
Обратный полет в Европу длился восемь или десять часов, хотя они летели на одном из моронских глиссеров. Но они не могли лететь напрямую, через Атлантику, и полетели поистине сумасбродным зигзагообразным курсом, который, вероятно, провел их, за исключением Новой Каледонии и Анд, мимо всех засад. Несмотря на это, глиссер много раз подвергался атакам, и при этом, по крайней мере, один раз попал в такое угрожающее положение, что, вероятно, был бы сбит, если бы их в последний момент не поддержала эскадрилья, которой командовал джеред.
Во всяком случае, обо всем этом Черити узнала лишь на следующий день, так как едва только она села в глиссер и покинула Черную крепость, как сразу же погрузилась в глубокий сон, от которого пробудилась лишь вечером следующего дня: с неприятным привкусом во рту, больной головой и неясными воспоминаниями о бессмысленном кошмарном сне, мучившем ее.
Черити осторожно села в постели; ее голова, казалось, пульсировала, словно в мучительной судороге. Она покачнулась, так сильно прижала большой и указательный пальцы к закрытым векам, что перед ее глазами засверкали разноцветные звезды, и затаила дыхание, пока приступ тошноты постепенно не прошел. Потом она очень осторожно начала двигаться.
По меньшей мере, Черити снова находилась в той обстановке, которая была ей знакома: она находилась в той же самой комнате под командным сектором бункера в Айфеле, в которой уже до этого жила. Поэтому девушка не ударилась головой, не споткнулась о какое-либо неожиданное препятствие, когда с полузакрытыми глазами проскользнула в ванную. Ее голова так гудела, будто бы за ее висками сидел гном, который со все возрастающим воодушевлением отстукивал на турецком барабане чечетку. Ей понадобился почти час, в течение которого она поочередно поливала ледяной водой лицо, запястья рук и затылок, пока не почувствовала, что снова обрела, по крайней мере, хоть какую-то ясность. И за это время Черити окончательно поняла, почему она так быстро уснула и так долго после этого опять не просыпалась. Ей уже не впервые давали наркотики. Во всяком случае, впервые она получила такую дозу, которой хватило бы на то, чтобы замертво уложить аргентинского племенного быка.
Первый более-менее ясный взгляд в зеркало преподнес следующий неприятный сюрприз. То, что она выглядела так плохо, как и чувствовала себя, даже особенно и не удивило ее, но то, что ее поразило – это были ее волосы. У нее появилась седая прядь.
Какое-то время Черити недовольно смотрела на свое собственное отражение, потом показала ему язык, повернулась и вышла из ванной. Одежда, которая была надета на ней во время возвращения, исчезла так же, как и ее импровизированный комнатный костюм и оружие, но вместо этого она нашла нечто; что одновременно и удивило ее, и переполнило почти детской радостью: на стуле возле ее кровати лежала аккуратно сложенная темно-синяя униформа Военно-Космических сил, нужного размера, с правильными знаками различия и даже с маленькой именной табличкой, на которой можно было прочесть «Лейрд, Ч. кптн». К сожалению, пояс для оружия был пуст, и кто-то вытащил маленькую атомную батарейку из генератора нательного щита.
Черити оделась, снова поспешила в ванную и на несколько мгновений позволила себе удовольствие рассмотреть себя в зеркале. Ее бледное лицо, круги под глазами и седая прядь в волосах слегка портили общую картину, но, в общем и целом, для восьмидесятишестилетней женщины выглядела она, собственно говоря, неплохо.
Когда же она захотела покинуть помещение, ей пришлось пережить второй неприятный момент за день: дверь не открывалась.
С полдюжины раз нажимала Черити с возрастающим гневом на кнопку, прежде чем призналась себе в том, что механизм заперт электроникой. Он не был неисправен – резервная лампа горела успокаивающим зеленым светом.
– Проклятие, что это может быть? – сказала Черити рассерженно. Резким движением она повернулась, подошла к прибору внутренней связи возле двери и нажала на кнопку вызова. Экран загорелся так быстро, будто бы на другом конце кто-то уже ждал ее вызова, и бесстрастные граненые глаза муравья неподвижно уставились на нее.
С полсекунды Черити была парализована страхом – хотя, после всего того, что произошло, она должна была, собственно говоря, предвидеть это. Наконец она нерешительно спросила:
– Киас?
Муравей попытался воспроизвести человеческое движение головой в знак отрицания.
– Меня зовут Типа, капитан Лейрд, – сказал он. – Известная вам под именем Киас джеред-система в настоящее время в центральном командном пункте отсутствует.
– Я хотела бы поговорить с Киасом, – потребовала Черити.
Типа попытался пожать плечами.
– В этом нет необходимости, – сказал он. – Я могу выполнить все ваши желания так же, как и Киас, и…
– Находится ли известная мне под именем Киас джеред-система в этом бункере? – перебила его Черити. Она сомневалась в том, что Типа вообще понял сарказм, прозвучавший в ее словах, но, по крайней мере, через секунду он ответил на ее вопрос, кивнув головой.
– Да.
– Тогда пошевели своим худым задом и вызови его по монитору! – потребовала Черити. – Я не буду разговаривать с муравьем, которого зовут Типа и который при каждом движении вот-вот развалится.
– Но я уверяю вас, что…
Черити отключила прибор, какое-то мгновение покопалась у себя в памяти и набрала затем на клавиатуре многозначное число. В этот раз прошло гораздо больше времени, прежде чем экран осветился, но она набрала правильный номер: на матовом стекле появилось лицо, которое, казалось, принадлежало Скаддеру.
– Хэлло! – радостно поприветствовала его Черити. – Как я вижу, ты приобрел такие же дурные замашки, как и я.
Скаддер с трудом открыл один глаз и вопросительно посмотрел на нее.
– Ты глядишь в зеркало, и от этого незнакомого лица, которое ты там видишь, тебе становится нехорошо.
– Что? – сказал Скаддер. Он без стеснения зевнул. – О Боже мой… скажи-ка: ты чувствуешь себя, собственно говоря, так же, как и выглядишь?
– Думаю, что да, – ответила Черити. – А что?
– Прими мои соболезнования. Как долго ты уже мертва?
– Итак, ты уже проснулся, – Черити сразу стала серьезной. – Они и тебе давали наркотики.
– Да. И это еще не все, – Скаддер снова зевнул, потер глаза и несколько раз быстро моргнул. Очевидно, ему стоило гораздо больших усилий, чтобы проснуться, чем ей. – Моя дверь не открывается.
– Моя тоже, – сказала Черити. – Все выглядит так, будто бы мы с тобой в плену.
Странно – только лишь сейчас, когда она проговорила эти слова, ей стало понятно ее настоящее положение.
– В плену? – Скаддер опять зевнул, провел обеими руками по лицу и отошел на один шаг от камеры, так, что она смогла увидеть его по пояс.
С чувством тихого удивления Черити заметила, что и он получил новую одежду. На нем снова был тот же старый черный кожаный костюм, в котором она его впервые увидела: мотоциклетная куртка и брюки, сапоги, тяжелый ремень с заклепками. И хотя Черити не могла видеть его спину, она знала, что увидела бы на куртке серебряную акулу с разинутой пастью: эмблему шарков, чьим предводителем он тогда был. Кто-то приложил чертовски много усилий, чтобы доставить им обоим небольшое удовольствие. И этот самый некто, вероятно, очень многое знал о них. Собственно говоря, им мог быть лишь только один.
– Стоун.
– Что? – сонно пробормотал Скаддер. Черити махнула рукой.
– Ничего. Я только подумала вслух. – Она быстро поменяла тему: – Как ты думаешь, почему они нас заперли?
Прежде чем Скаддер смог ответить, в правом верхнем углу экрана появилось маленькое окошечко, в котором была видна голова Типа.
– Вы ошибаетесь, капитан Лейрд, – сказал джеред. – Вы ни в коем случае не заперты. В этом корпусе лишь произошли определенные изменения, и нам показалось, что будет лучше изолировать вас и вашего спутника для вашей же собственной безопасности.
Черити неподвижно смотрела на муравья, и вдруг она все же рассердилась.
– Значит, для нашей же собственной безопасности? – взорвалась она. – Как прекрасно. Тогда я предполагаю и то, что ты шпионишь за нами тоже для нашей же собственной безопасности. Так, что ли?
Морон действительно выглядел очень смущенным.
– Боюсь, что я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, капитан Лейрд, – сказал он.
– Нам не особенно нравится, – с раздражением ответила Черити, – когда подслушивают наши разговоры, не спросив об этом нашего разрешения. Возможно, для вас это будет и чуждым словом, но мы, люди, имеем то, что называется интимной сферой, и нам совсем не нравится, когда кто-то без нашего разрешения вторгается в нее.
– Думаю, что теперь я понял, – сказал джеред. – Вы хотите сказать, чтобы мы прекратили подключаться к сети вашего прибора внутренней связи.
– Это была бы отличная идея, – сказала Черити.
– Я распоряжусь об этом, – пообещал Типа. – Может быть, вы также хотите, чтобы было приостановлено видео-наблюдение за вашей квартирой?
Черити вытаращила глаза.
– Что?!
– Я понимаю, – поспешно сказал Типа. – Я внесу понятие «интимная сфера» в образец наших взаимоотношений, капитан Лейрд.
Лицо муравья исчезло с экрана. Секунду спустя Черити услышала легкий щелчок, и дверь слегка сдвинулась, образовав щель. Тогда с экрана исчезло также и лицо Скаддера.
Их комнаты располагались непосредственно друг рядом с другом, и ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы прийти к ней. Он выглядел еще более бледным и больным, чем на экране. Его руки непрерывно дрожали, и дыхание его неприятно пахло. Что, ради всего на свете, им дали, чтобы они заснули?
Они мимоходом обнялись, но как-то совершенно особенно, доверительно и тепло. Обратной стороной ладони Черити в замешательстве провела по лбу и смерила Скаддера долгим, очень смущенным взглядом. Скаддер тоже почти испуганно смотрел на нее. Это было не из-за того, что они прикоснулись друг к другу – их отношения далеко выходили за рамки обычной дружбы – но Черити до сих пор думала, что она любила Скаддера лишь только как сестра.
Но оказалось, что это не так. Совершенно неожиданно Черити поняла, что между ними было нечто гораздо большее. Во всяком случае, она об этом никогда не догадывалась. А как же она это поняла, собственно, теперь?
На лице Скаддера также появилось выражение глубокого замешательства. Черити спрашивала себя, было это лишь реакцией на ее странное поведение.
– Хэл… ло, – беспомощно сказал Скаддер. Он попробовал засмеяться и сделал такое движение руками, как будто он вдруг почувствовал, что не знает, куда их девать. – Не знаю, правильное ли сейчас для этого время, но на всякий случай: доброе утро.
– Что, ради всего святого?.. – Черити отступила шаг назад и смерила его новым, очень внимательным взглядом с головы до ног.
Несмотря на бледный цвет лица и все еще дрожащие руки, Скаддер, действительно, выглядел точно так же, как и в тот день, когда она впервые его увидела. Даже маленький метательный топорик, бывший у шарков отличительным знаком, снова торчал за его ремнем. Вероятно, джереды не считали томагавк достаточно опасным, чтобы отнять его у Скаддера.
– Удивительно, – сказала Черити. – Кажется, для кого-то это довольно важно, чтобы мы хорошо себя чувствовали.
Скаддер скорчил гримасу и схватился за больную голову.
– Да, я это вижу. А Стоун и Гурк тоже здесь?
– Посмотрим, – предложила Черити. Они вышли из комнаты и проверили по очереди все помещения в коридоре. Они все до единого оказались пустыми. Последняя дверь, которая вела в главный коридор, была заперта.
Черити не пожелала второй раз нажать на кнопку – она сильно ударила по двери ногой. Немного больше, чем «слегка раздраженной», она тяжело вошла в комнату и подошла к прибору внутренней связи. На экране появилось черное муравьиное лицо Типа, и Черити напустилась на него, прежде чем джеред вообще успел открыть рот.
– Проклятие, я спрашиваю тебя еще раз: почему мы заперты? И теперь только больше не говори, что все это сделано для нашего собственного спокойствия!
– Ты тоже понемногу просыпаешься, да? – прошептал Скаддер за ее спиной. Черити ему не ответила.
– А где Стоун и Гурк? – возбужденно добавила она, прежде чем Типа смог ответить на ее первый вопрос.
– Вы в большом замешательстве, капитан Лейрд, – сказал Типа. – Насколько я понял, в настоящий момент вы возбуждены.
– Прекрасно! – раздраженно сказала Черити. – Тогда сделай что-нибудь, чтобы это прошло!
– Джеред-система Киас и губернатор Стоун находятся на пути к вам, – ответил муравей. – Они ответят на все ваши вопросы.
Он отключил аппарат, и Черити неподвижно уставилась на погасший монитор со смешанным чувством гнева и крайнего удивления.
– Я правильно понял? – нерешительно спросил Скаддер. – Он сказал: губернатор Стоун?
– Я тоже это слышала, – подтвердила Черити в смущении. Она пожала плечами. – Подождем. Мы это узнаем.
– Я надеюсь, – проворчал Скаддер. – Думаю, что также и многое другое. Если Киас откровенно и убедительно не ответит на все наши вопросы, то я завяжу узлом его четыре руки!
Черити едва заметно усмехнулась. С поджатыми коленями сидела она на краю кровати и смотрела мимо Скаддера, в пустоту. Черити чувствовала его взгляд, хотя даже и не смотрела в его сторону, и вдруг между ними возникло почти ощутимое напряжение. Что с ними произошло, когда они были там, в пространстве?
Она попыталась вспомнить, но это было трудно. Существовал один момент, о котором она помнила лишь смутно. Это было связано со Скаддером, также и с ней, со Стоуном, с Гурком и с Киасом-джередом…
Эта мысль угасла так быстро, будто бы кто-то ее отключил, и осталось лишь чувство глубокого замешательства. Что-то там в пространстве случилось.
– Они ковыряли в наших воспоминаниях, – сказал вдруг Скаддер. Черити вопросительно посмотрела на него, и Скаддер постучал пальцем по своему правому виску. – Не знаю, что именно, но что-то… мне подсказывает, что здесь у меня дыра.
– Ты в последнее время научился читать мысли? – спросила Черити.
– Когда они так ясно написаны на твоем лице, то я могу это делать, – ответил Скаддер. – Кроме того, у меня в этих вещах есть немного опыта.
– У тебя?
– Лишь в какой-то степени, – уточнил Скаддер. – Когда-то Дэниель отправил несколько моих людей на задание. Когда они возвратились, то чувствовали себя так же, как и я теперь – они больше ни о чем не могли вспомнить. Нам так и не удалось у них узнать, где они были и что с ними произошло.
Слова Скаддера звучали убедительно. Эти мысли занимали так же и ее. И все же… Черити чувствовала, что это не так. Она ничего не забыла. Наоборот, у нее вдруг появилась абсурдная мысль о том, что у нее были «дополнительные» воспоминания.
Во всяком случае, обо всем этом Черити узнала лишь на следующий день, так как едва только она села в глиссер и покинула Черную крепость, как сразу же погрузилась в глубокий сон, от которого пробудилась лишь вечером следующего дня: с неприятным привкусом во рту, больной головой и неясными воспоминаниями о бессмысленном кошмарном сне, мучившем ее.
Черити осторожно села в постели; ее голова, казалось, пульсировала, словно в мучительной судороге. Она покачнулась, так сильно прижала большой и указательный пальцы к закрытым векам, что перед ее глазами засверкали разноцветные звезды, и затаила дыхание, пока приступ тошноты постепенно не прошел. Потом она очень осторожно начала двигаться.
По меньшей мере, Черити снова находилась в той обстановке, которая была ей знакома: она находилась в той же самой комнате под командным сектором бункера в Айфеле, в которой уже до этого жила. Поэтому девушка не ударилась головой, не споткнулась о какое-либо неожиданное препятствие, когда с полузакрытыми глазами проскользнула в ванную. Ее голова так гудела, будто бы за ее висками сидел гном, который со все возрастающим воодушевлением отстукивал на турецком барабане чечетку. Ей понадобился почти час, в течение которого она поочередно поливала ледяной водой лицо, запястья рук и затылок, пока не почувствовала, что снова обрела, по крайней мере, хоть какую-то ясность. И за это время Черити окончательно поняла, почему она так быстро уснула и так долго после этого опять не просыпалась. Ей уже не впервые давали наркотики. Во всяком случае, впервые она получила такую дозу, которой хватило бы на то, чтобы замертво уложить аргентинского племенного быка.
Первый более-менее ясный взгляд в зеркало преподнес следующий неприятный сюрприз. То, что она выглядела так плохо, как и чувствовала себя, даже особенно и не удивило ее, но то, что ее поразило – это были ее волосы. У нее появилась седая прядь.
Какое-то время Черити недовольно смотрела на свое собственное отражение, потом показала ему язык, повернулась и вышла из ванной. Одежда, которая была надета на ней во время возвращения, исчезла так же, как и ее импровизированный комнатный костюм и оружие, но вместо этого она нашла нечто; что одновременно и удивило ее, и переполнило почти детской радостью: на стуле возле ее кровати лежала аккуратно сложенная темно-синяя униформа Военно-Космических сил, нужного размера, с правильными знаками различия и даже с маленькой именной табличкой, на которой можно было прочесть «Лейрд, Ч. кптн». К сожалению, пояс для оружия был пуст, и кто-то вытащил маленькую атомную батарейку из генератора нательного щита.
Черити оделась, снова поспешила в ванную и на несколько мгновений позволила себе удовольствие рассмотреть себя в зеркале. Ее бледное лицо, круги под глазами и седая прядь в волосах слегка портили общую картину, но, в общем и целом, для восьмидесятишестилетней женщины выглядела она, собственно говоря, неплохо.
Когда же она захотела покинуть помещение, ей пришлось пережить второй неприятный момент за день: дверь не открывалась.
С полдюжины раз нажимала Черити с возрастающим гневом на кнопку, прежде чем призналась себе в том, что механизм заперт электроникой. Он не был неисправен – резервная лампа горела успокаивающим зеленым светом.
– Проклятие, что это может быть? – сказала Черити рассерженно. Резким движением она повернулась, подошла к прибору внутренней связи возле двери и нажала на кнопку вызова. Экран загорелся так быстро, будто бы на другом конце кто-то уже ждал ее вызова, и бесстрастные граненые глаза муравья неподвижно уставились на нее.
С полсекунды Черити была парализована страхом – хотя, после всего того, что произошло, она должна была, собственно говоря, предвидеть это. Наконец она нерешительно спросила:
– Киас?
Муравей попытался воспроизвести человеческое движение головой в знак отрицания.
– Меня зовут Типа, капитан Лейрд, – сказал он. – Известная вам под именем Киас джеред-система в настоящее время в центральном командном пункте отсутствует.
– Я хотела бы поговорить с Киасом, – потребовала Черити.
Типа попытался пожать плечами.
– В этом нет необходимости, – сказал он. – Я могу выполнить все ваши желания так же, как и Киас, и…
– Находится ли известная мне под именем Киас джеред-система в этом бункере? – перебила его Черити. Она сомневалась в том, что Типа вообще понял сарказм, прозвучавший в ее словах, но, по крайней мере, через секунду он ответил на ее вопрос, кивнув головой.
– Да.
– Тогда пошевели своим худым задом и вызови его по монитору! – потребовала Черити. – Я не буду разговаривать с муравьем, которого зовут Типа и который при каждом движении вот-вот развалится.
– Но я уверяю вас, что…
Черити отключила прибор, какое-то мгновение покопалась у себя в памяти и набрала затем на клавиатуре многозначное число. В этот раз прошло гораздо больше времени, прежде чем экран осветился, но она набрала правильный номер: на матовом стекле появилось лицо, которое, казалось, принадлежало Скаддеру.
– Хэлло! – радостно поприветствовала его Черити. – Как я вижу, ты приобрел такие же дурные замашки, как и я.
Скаддер с трудом открыл один глаз и вопросительно посмотрел на нее.
– Ты глядишь в зеркало, и от этого незнакомого лица, которое ты там видишь, тебе становится нехорошо.
– Что? – сказал Скаддер. Он без стеснения зевнул. – О Боже мой… скажи-ка: ты чувствуешь себя, собственно говоря, так же, как и выглядишь?
– Думаю, что да, – ответила Черити. – А что?
– Прими мои соболезнования. Как долго ты уже мертва?
– Итак, ты уже проснулся, – Черити сразу стала серьезной. – Они и тебе давали наркотики.
– Да. И это еще не все, – Скаддер снова зевнул, потер глаза и несколько раз быстро моргнул. Очевидно, ему стоило гораздо больших усилий, чтобы проснуться, чем ей. – Моя дверь не открывается.
– Моя тоже, – сказала Черити. – Все выглядит так, будто бы мы с тобой в плену.
Странно – только лишь сейчас, когда она проговорила эти слова, ей стало понятно ее настоящее положение.
– В плену? – Скаддер опять зевнул, провел обеими руками по лицу и отошел на один шаг от камеры, так, что она смогла увидеть его по пояс.
С чувством тихого удивления Черити заметила, что и он получил новую одежду. На нем снова был тот же старый черный кожаный костюм, в котором она его впервые увидела: мотоциклетная куртка и брюки, сапоги, тяжелый ремень с заклепками. И хотя Черити не могла видеть его спину, она знала, что увидела бы на куртке серебряную акулу с разинутой пастью: эмблему шарков, чьим предводителем он тогда был. Кто-то приложил чертовски много усилий, чтобы доставить им обоим небольшое удовольствие. И этот самый некто, вероятно, очень многое знал о них. Собственно говоря, им мог быть лишь только один.
– Стоун.
– Что? – сонно пробормотал Скаддер. Черити махнула рукой.
– Ничего. Я только подумала вслух. – Она быстро поменяла тему: – Как ты думаешь, почему они нас заперли?
Прежде чем Скаддер смог ответить, в правом верхнем углу экрана появилось маленькое окошечко, в котором была видна голова Типа.
– Вы ошибаетесь, капитан Лейрд, – сказал джеред. – Вы ни в коем случае не заперты. В этом корпусе лишь произошли определенные изменения, и нам показалось, что будет лучше изолировать вас и вашего спутника для вашей же собственной безопасности.
Черити неподвижно смотрела на муравья, и вдруг она все же рассердилась.
– Значит, для нашей же собственной безопасности? – взорвалась она. – Как прекрасно. Тогда я предполагаю и то, что ты шпионишь за нами тоже для нашей же собственной безопасности. Так, что ли?
Морон действительно выглядел очень смущенным.
– Боюсь, что я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, капитан Лейрд, – сказал он.
– Нам не особенно нравится, – с раздражением ответила Черити, – когда подслушивают наши разговоры, не спросив об этом нашего разрешения. Возможно, для вас это будет и чуждым словом, но мы, люди, имеем то, что называется интимной сферой, и нам совсем не нравится, когда кто-то без нашего разрешения вторгается в нее.
– Думаю, что теперь я понял, – сказал джеред. – Вы хотите сказать, чтобы мы прекратили подключаться к сети вашего прибора внутренней связи.
– Это была бы отличная идея, – сказала Черити.
– Я распоряжусь об этом, – пообещал Типа. – Может быть, вы также хотите, чтобы было приостановлено видео-наблюдение за вашей квартирой?
Черити вытаращила глаза.
– Что?!
– Я понимаю, – поспешно сказал Типа. – Я внесу понятие «интимная сфера» в образец наших взаимоотношений, капитан Лейрд.
Лицо муравья исчезло с экрана. Секунду спустя Черити услышала легкий щелчок, и дверь слегка сдвинулась, образовав щель. Тогда с экрана исчезло также и лицо Скаддера.
Их комнаты располагались непосредственно друг рядом с другом, и ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы прийти к ней. Он выглядел еще более бледным и больным, чем на экране. Его руки непрерывно дрожали, и дыхание его неприятно пахло. Что, ради всего на свете, им дали, чтобы они заснули?
Они мимоходом обнялись, но как-то совершенно особенно, доверительно и тепло. Обратной стороной ладони Черити в замешательстве провела по лбу и смерила Скаддера долгим, очень смущенным взглядом. Скаддер тоже почти испуганно смотрел на нее. Это было не из-за того, что они прикоснулись друг к другу – их отношения далеко выходили за рамки обычной дружбы – но Черити до сих пор думала, что она любила Скаддера лишь только как сестра.
Но оказалось, что это не так. Совершенно неожиданно Черити поняла, что между ними было нечто гораздо большее. Во всяком случае, она об этом никогда не догадывалась. А как же она это поняла, собственно, теперь?
На лице Скаддера также появилось выражение глубокого замешательства. Черити спрашивала себя, было это лишь реакцией на ее странное поведение.
– Хэл… ло, – беспомощно сказал Скаддер. Он попробовал засмеяться и сделал такое движение руками, как будто он вдруг почувствовал, что не знает, куда их девать. – Не знаю, правильное ли сейчас для этого время, но на всякий случай: доброе утро.
– Что, ради всего святого?.. – Черити отступила шаг назад и смерила его новым, очень внимательным взглядом с головы до ног.
Несмотря на бледный цвет лица и все еще дрожащие руки, Скаддер, действительно, выглядел точно так же, как и в тот день, когда она впервые его увидела. Даже маленький метательный топорик, бывший у шарков отличительным знаком, снова торчал за его ремнем. Вероятно, джереды не считали томагавк достаточно опасным, чтобы отнять его у Скаддера.
– Удивительно, – сказала Черити. – Кажется, для кого-то это довольно важно, чтобы мы хорошо себя чувствовали.
Скаддер скорчил гримасу и схватился за больную голову.
– Да, я это вижу. А Стоун и Гурк тоже здесь?
– Посмотрим, – предложила Черити. Они вышли из комнаты и проверили по очереди все помещения в коридоре. Они все до единого оказались пустыми. Последняя дверь, которая вела в главный коридор, была заперта.
Черити не пожелала второй раз нажать на кнопку – она сильно ударила по двери ногой. Немного больше, чем «слегка раздраженной», она тяжело вошла в комнату и подошла к прибору внутренней связи. На экране появилось черное муравьиное лицо Типа, и Черити напустилась на него, прежде чем джеред вообще успел открыть рот.
– Проклятие, я спрашиваю тебя еще раз: почему мы заперты? И теперь только больше не говори, что все это сделано для нашего собственного спокойствия!
– Ты тоже понемногу просыпаешься, да? – прошептал Скаддер за ее спиной. Черити ему не ответила.
– А где Стоун и Гурк? – возбужденно добавила она, прежде чем Типа смог ответить на ее первый вопрос.
– Вы в большом замешательстве, капитан Лейрд, – сказал Типа. – Насколько я понял, в настоящий момент вы возбуждены.
– Прекрасно! – раздраженно сказала Черити. – Тогда сделай что-нибудь, чтобы это прошло!
– Джеред-система Киас и губернатор Стоун находятся на пути к вам, – ответил муравей. – Они ответят на все ваши вопросы.
Он отключил аппарат, и Черити неподвижно уставилась на погасший монитор со смешанным чувством гнева и крайнего удивления.
– Я правильно понял? – нерешительно спросил Скаддер. – Он сказал: губернатор Стоун?
– Я тоже это слышала, – подтвердила Черити в смущении. Она пожала плечами. – Подождем. Мы это узнаем.
– Я надеюсь, – проворчал Скаддер. – Думаю, что также и многое другое. Если Киас откровенно и убедительно не ответит на все наши вопросы, то я завяжу узлом его четыре руки!
Черити едва заметно усмехнулась. С поджатыми коленями сидела она на краю кровати и смотрела мимо Скаддера, в пустоту. Черити чувствовала его взгляд, хотя даже и не смотрела в его сторону, и вдруг между ними возникло почти ощутимое напряжение. Что с ними произошло, когда они были там, в пространстве?
Она попыталась вспомнить, но это было трудно. Существовал один момент, о котором она помнила лишь смутно. Это было связано со Скаддером, также и с ней, со Стоуном, с Гурком и с Киасом-джередом…
Эта мысль угасла так быстро, будто бы кто-то ее отключил, и осталось лишь чувство глубокого замешательства. Что-то там в пространстве случилось.
– Они ковыряли в наших воспоминаниях, – сказал вдруг Скаддер. Черити вопросительно посмотрела на него, и Скаддер постучал пальцем по своему правому виску. – Не знаю, что именно, но что-то… мне подсказывает, что здесь у меня дыра.
– Ты в последнее время научился читать мысли? – спросила Черити.
– Когда они так ясно написаны на твоем лице, то я могу это делать, – ответил Скаддер. – Кроме того, у меня в этих вещах есть немного опыта.
– У тебя?
– Лишь в какой-то степени, – уточнил Скаддер. – Когда-то Дэниель отправил несколько моих людей на задание. Когда они возвратились, то чувствовали себя так же, как и я теперь – они больше ни о чем не могли вспомнить. Нам так и не удалось у них узнать, где они были и что с ними произошло.
Слова Скаддера звучали убедительно. Эти мысли занимали так же и ее. И все же… Черити чувствовала, что это не так. Она ничего не забыла. Наоборот, у нее вдруг появилась абсурдная мысль о том, что у нее были «дополнительные» воспоминания.