По мере превращения воина в человека знания, он встречает на своем пути четырех врагов: страх, ясность, силу и наконец старость (или исчерпание). Если, несмотря на переполняющий его ужас от увиденного во Вселенной, воин будет упорно продолжать свой путь к знанию, наступит день, когда он навсегда преодолеет свой страх. В результате у него появится чувство, что он понял тайну, схватил быка за рога и наконец-то все постиг. Наступает ясность. Опасность ясности (о ней часто упоминают в связи с гуру, которые достигли высшего состояния сознания) заключается в том, что воин верит, что он все понимает, что он достиг просветления. В результате он застревает в еще одной (хотя и необычной) интерпретации вселенной. Он сам заманил себя в ловушку. Противостоять искушению ясности, необходимости все интерпретировать и объяснять с рациональной точки зрения — значит преодолеть второго врага. После этого воин начинает добиваться силы.
Искушение силой самое трудное из всех. Человек знания — это тот, кто перешагнул через пропасть, заново родился и превратил себя в ничто. Он стал таким образом Всем-Что-Есть, своего рода богом. (Напомню, что шаман означает «идущий по небу».) Искушение силой есть достижение этого состояния с сохранением «я», что, к счастью, невозможно, так как, если бы этого состояния достиг неугодный ей человек, вселенная разрушилась бы. И тем не менее, пропитавшись мыслью о всемогуществе, многие колдуны становятся ее жертвой и превращаются в жестоких и своенравных людей. Дон Хуан называет их Древними Видящими; они, добавляет он, и есть скрытые правители того мира, который известен нам сегодня.
О последнем враге, старости, можно сказать немного. Риск заключается в следующем: когда воин победит третьего врага, его жизнь уже приблизится к закату и его миссия будет исчерпана. Завершая свои объяснения, дон Хуан говорит, что по-настоящему человеком знания никто не становится. Так как воин становится человеком знания, становясь ничем (то есть одним со Всем-Что-Есть), это состояние длится всего одно мгновение.
Для заинтересованных: путь воина — это путь не духовный, а вполне практический. Он включает в себя специфические дисциплины и процедуры, позволяющие воину напрямую воспринимать энергию.Преодолеть самомнение, стереть личную историю, принять на себя ответственность за свои мысли и поступки и использовать смерть как советчика — вот четыре главных принципа на пути воина.
Кастанеда учит, что у воина два главных поля деятельности или способа активности: сновидениеи сталкинг.Сновидение — способ действия воина во 2-м внимании, в области воли, или воображения. Хочу обратить ваше внимание, что используемый колдунами термин «воля» не имеет ничего или почти ничего общего с термином «сила воли», как его обычно понимают, — он связан с творческими способностями, с интуицией, а главное, с воображением.Это сила, при помогли которой воины действуют в согласии с миром. Обычные люди никогда не развивают свою волю и даже не подозревают о ее существовании, а потому с миром их связывают только интеллект или разум. Поэтому к волеони подходят с рациональной точки зрения и понимают ее как сильное желание, усилие или дисциплину. Воля волшебников — это нечто совершенно иное, она подразумевает совсем иной способ существования, если хотите, «особую реальность», к которой неприложимы законы разума. Путь к этой реальности — сновидение. Сновидение — это искусство просветления во сне, искусство обретения во сне такой же ясности и контроля над собой, как при бодрствовании. Плод сновидения- «дубль», тело, образованное чистой энергией, без физической массы, световое тело. Когда спящий устанавливает полный контроль над «дублем», он обретает практически беспредельную силу. Перед ним возникает абсолютно новая вселенная сознания. Спящий способен превратить это энергетическое тело в точную копию тела физического и действовать в физическом мире, обладая свободой и мощью голограммы, но при этом сохраняя видимую плотность и твердость физического тела.
Сталкинг, напротив, осуществляется в 1-м внимании — социальном мире, где властвует разум.В основе искусства сталкинга — приятие смерти как неизбежной силы нашей жизни. В свете приближающейся смерти — силы, которая сведет на нет все наши действия, — все существа и все решения в равной степени ничтожны (или в равной степени важны), а потому попросту глупы. Преимущество воина-сталкера в том, что, признав глупость, свою и чужую,он может ею управлять. Он не привязан больше к своим действиям и желаниям, его не волнует результат. Ему известно, и он с этим смирился, что результатом может оказаться его смерть, а в этом случае, что бы ни произошло, хуже уже быть не может. Признав равенство всех вещей — от пылинки до Вселенной, от комара до Мессии, — испытывая благоговейный трепет перед тайной Вселенной в свете неизбежности смерти, воин обретает свободу действовать без страха и сожаления, сохраняя полный контроль над своими действиями. Он знает, что любое его действие может оказаться последним, и потому уделяет ему максимум внимания. Это и есть контроль. А так как терять ему нечего и он уже как бы мертв, он со всей страстью отдается жизни. Это и есть бесстрашие. В последней книге Карлоса Кастанеды (опубликованной после его смерти) «Активная сторона бесконечности» дон Хуан рассказывает Карлосу о «теме тем» колдунов, о существовании темной, хищной силы, которая поработила человечество, чтобы использовать его как источник пищи. Эта сила или существо — он называет его «летуном», — «хищник, который прибыл из глубин космоса и правит нашими жизнями». Летуны овладели нами потому, что «мы для них пища… как мы выращиваем кур, так летуны выращивают нас». Кастанеда сообщает, что эти хищники навязали человечеству свою систему верований, свои представления о добре и зле, свою мораль. «Чтобы мы оставались послушными, смирными и слабыми, хищники провели очень важный маневр… они отдали нам свой ум. Посредством этого ума, который на самом деле их ум, хищники вводят в жизнь людей то, что им удобно». Согласно Карлосу Кастанеде, эти хищники питаются не энергией нашего тела (как в «Матрице»), а «свечением сознания», которое и делает нас людьми. Они почти полностью поглощают это «свечение», оставляя нам крохотную частичку (минимальное количество, необходимое для поддержания жизни, примерно такое же, какое необходимо эмбрионам, которых выкармливает в своих коконах ИИ). Та кроха сознания, которую нам оставляют, и есть ум летунов, и главное в этой крохе — эгоизм, слепая озабоченность собой, своей безопасностью, комфортом, питанием и прочими материальными нуждами. Узнаете?
Как и Морфеус, Кастанеда утверждает, что люди оказались в рабстве у неизвестного им хищника и даже не сознают того, что стали частью его жуткой программы. «Миллиарды людей проживают свою жизнь в забытьи». И вновь: либо Кастанеда сошел с ума, либо все мы упустили нечто очень важное для нашего выживания.
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
Люди рассказывают истории. Они рассказывают истории не только языком, но и своими жизнями. Следовательно, можно сказать, что в мифах, которые тоже рассказывают истории, запечатлено человеческое существование, которое, в конце концов, есть одно бесконечное становление.Все хорошие истории отражают конкретный жизненный опыт — не обязательно через саму историю, а, скорее, через населяющих ее персонажей. (Любой сценарист вам скажет, что история определяется персонажами!) Любой античный миф — это история о богах и богинях, царских дочерях и героях, о богах, которые стали людьми, и о людях, которые стали богами, — словом, это идеализированные человеческие типы. Архетипы. Боги и герои в мифах нужны не только для того, чтобы людям было куда стремиться и кому поклоняться. Это слишком просто. Отавное здесь не в том, чтобы герой мифа служил нам образцом для подражания, а злодей — примером того, как жить не надо. Главное в том, чтобы в динамике взаимоотношении героя и злодея увидеть внутреннюю душевную работу, движение души от темноты к свету (из утробы к жизни) и обратно.
Все архетипы сосуществуют подобно персонажам мифа, подобно элементам целостного «я», каждый выполняет свою роль, и каждый необходим для достижения целостности и равновесия. Точно так же действие в рассказе не пойдет гладко, если в нем недостает персонажей. Например, в популярной детской сказке про Винни-Пуха Кристофер Робин общается с различными выдуманными друзьями; и каждое из этих животных — одна из особенностей характера самого Робина. Кролик-хитрый, рассудительный, важный, изобретательный. Тигра — импульсивный, бесстрашный, тщеславный, жизнерадостный, непредсказуемый. Пятачок — ласковый, любящий, преданный, кроткий. Кенга защитит как мама, она с хитринкой и не лишена сообразительности. Сова-птица-отшельник с путаными мыслями, задумчивая, ученая, беспристрастная. Ослик Иа-Иа — печальный, обиженный, наиболее философски настроенный из всей компании (вечный экзистенциалист). Винни-Пух-глупый медвежонок, самый любимый друг Робина, если угодно, его альтер-эго, настоящий друг, самый чистый из всех. Он простодушный, честный, простоватый, восприимчивый и беззаботный, не очень-то смелый, но внимательный и добрый, а главное — не обременен интеллектуальными заботами и притязаниями, тщеславием и самомнением. Винни-Пух-Будда во всем, кроме одного: у него нет «эго», но нет и ума. Еще Винни-Пух поэт; а значит-двойник самого автора.
Книги А. А. Милна настолько совершенные хранилища сокровенной мудрости и глубины, что Бенджамин Хофф даже написал книгу о книгах Милна, и называется она «Дао Винни-Пуха». Как будто для того, чтобы узнать скрытые смыслы, нам необходима какая-то книга! У всех хорошо рассказанных историй один и тот же подтекст; они раскрывают работу подсознания автора, а в более широком смысле — работу коллективной человеческой души. И «Матрица», конечно же, не исключение (а вот и книга, которая это подтверждает!).
Миф и искусство рассказывать истории выполняют ту же функцию, что и психотерапия, — функцию интеграции или индивидуализации посредством правильного распределения ролей между разными героями или гранями человеческой души. Карлос Кастанеда (или дон Хуан) называет этот процесс «очисткой острова тоналя». Согласно Кастанеде, наша личность состоит из бесконечного набора качеств или компонент, и все они элементы тоналя, то есть «я». Благодаря им мы ощущаем свою целостность и самобытность, а также функционируем в этом мире. У каждого из нас есть свои тональ, или «я», состоящий из более или менее одинаковых элементов или качеств (хотя до некоторой степени они зависят от группового тоналя расы, культуры, религии и т. д.); эти элементы располагаются в определенном порядке, который и определяет нашу индивидуальность. Например, такие элементы тоналя, как нетерпеливость, тщеславие, отрешенность, жалость к себе, жестокость, хитрость, гордость, агрессивность, застенчивость и т. д. — обычные качества коллективного человеческого тоналя. Они знакомы нам всем не только потому, что мы о них читали или наблюдали их со стороны, а потому, что сами их переживали. Поскольку это устойчивые и окончательные качества и избавиться от них невозможно, единственный способ изменить себя или «очистить тональ» — пытаться лучше их расположить: некоторые из них приглушить, некоторые подчеркнуть, с тем чтобы личность как целое функционировала на самом оптимальном уровне.
Точно так же в хорошем рассказе все персонажи должны жить вместе на «острове» и правильно взаимодействовать друг с Другом. А значит, необходимо правильно распределить роли и каждой роли придать нужный вес, чтобы вся история предстала в наилучшем виде. Очевидно, не будь в «Матрице» Томаса/Нео, чья личность разрывается на части и кто должен преодолеть свое низшее «я», чтобы реализовать потенциал супергероя, не было бы и истории. То же самое можно сказать и о Морфеусе, без которого Томас так бы и не узнал о себе правды. Нет красной таблетки — нет и истории. То же касается и Тринити, чья любовь к Нео придает ему смелость и организует волю, необходимые для встречи с невероятными сложностями и возрождения себя. Но и без предателя Сайфера и соперника — агента Смита, которые обеспечили нужные испытания, Нео не сумел бы подключиться к скрытым источникам и проявить свою силу. И снова: без плохих парней истории не получилось бы.
То же самое, хотя и в меньшей степени, относится и к остальным героям фильма. Но эти пятеро (плюс Оракул) — главные герои фильма. Собранные вместе, они образуют полноту, создают цельную, действенную, искусно сработанную, вполне удовлетворительную и всеобъемлющую историю. Историю Избранника, не меньше того.
Томас/Нео
Юный искатель и потенциальный герой. Впервые мы встречаемся с ним, когда он в буквальном смысле спит. Томас Андерсон — архетипический лентяй, чье пробуждение такая же неожиданность для него самого, как и для всех остальных. Пробуждаемый здоровой смесью любопытства и недовольства, Томас (следуя за белым кроликом) покидает раковину своего земного квазисуществования и благодаря этому узнает о себе правду. Его вопрос «Что такое матрица?» оказался гораздо серьезнее, чем он мог себе представить. На самом деле это вопрос всех вопросов: «Кто я?» Ответ на него: «Избранный». Нео/Томас — архетип двойственности, осовремененный, но, в сущности, тождественный тому, что известен по мифам: Гор и Сет, Локи и Тор, Каин и Авель, братья-добро и зло. Как и во всех мифах, чтобы выжил один из братьев, второй должен умереть, и вовсе не обязательно плохой. Подобно Авелю, Томас пассивен и потому слаб; в мифах, как и в природе, выживает не лучший, а сильнейший. Так как здесь разделено само сознание — одна душа в двух телах, правое и левое полушария мозга — смерти нет, только синтез. (Для левого полушария мозга, характеризующегося посредством отделения, синтез кажется смертью.) Томас пребывает в поиске и начинает его с Другого, сначала в лице Тринити, потом Морфеуса (и его Тени — агента Смита), а закончит, как и любой мифологический поиск, самим собой.
Морфеус
Если Нео — это тот, кто ищет знания, то Морфеус — тот, кто их дает. Он мудрец, благожелательный отец/гуру, учитель, который появляется в тот момент, когда ученик готов. Он олицетворение авторитета, дисциплины, руководства, силы, уверенности. Он в буквальном смысле существует за пределами реальности Томаса, в более высокой плоскости, и олицетворяет истинное или возвышенное «я» Томаса. Он (используя мобильный телефон) руководит Томасом, он его внутренний голос, который разъясняет ему, что есть что. (При первой встрече, пытаясь увести Томаса от Стражей Врат, он руководит его передвижениями, словно хореограф танцором.) Благодаря Морфеусу Томас устанавливает связь со своей подлинной индивидуальностью. Морфеус сообщает Томасу о том, что он Избранный. И все же неизбежно, что в какой-то момент их роли уравняются. Более того, будучи Избранником, Нео даже превосходит своего наставника, если не в мудрости, то в физической силе. «Плох тот ученик, который не превзойдет своего учителя».
Тринити
Тринити — третья спица в центральном колесе мифа-рассказа «Матрица». Она анима, завершающая троицу. Если Морфеус — Отец, Нео — Сын, то она — Святой Дух. Она — сердце, Морфеус — душа, Нео-тело. Вместе они составляют единое целое, неполноценные врозь и непобедимые вместе. Это очевидно из мифической (то есть драматической) последовательности событий в фильме: сначала Морфеус спасает Нео, затем Нео спасает Морфеуса и Тринити, и наконец Тринити спасает Нео. Это полная ядерная семья (электрон, нейтрон, протон), совершенная команда. Уравновесив Нео и Морфеуса, сына и отца, Тринити поддерживает тональ в отличном рабочем состоянии и гарантирует торжество гармонии. Благодаря своей любящей женской натуре (хотя со стороны она выглядит суровой) она превращает доброту, любовь и нежность в основные принципы борьбы. Их троица всегда боеспособна, так как тональ должен быть всегда (к тому же фильм это боевик).
Сайфер
ГЛОССАРИЙ
Искушение силой самое трудное из всех. Человек знания — это тот, кто перешагнул через пропасть, заново родился и превратил себя в ничто. Он стал таким образом Всем-Что-Есть, своего рода богом. (Напомню, что шаман означает «идущий по небу».) Искушение силой есть достижение этого состояния с сохранением «я», что, к счастью, невозможно, так как, если бы этого состояния достиг неугодный ей человек, вселенная разрушилась бы. И тем не менее, пропитавшись мыслью о всемогуществе, многие колдуны становятся ее жертвой и превращаются в жестоких и своенравных людей. Дон Хуан называет их Древними Видящими; они, добавляет он, и есть скрытые правители того мира, который известен нам сегодня.
О последнем враге, старости, можно сказать немного. Риск заключается в следующем: когда воин победит третьего врага, его жизнь уже приблизится к закату и его миссия будет исчерпана. Завершая свои объяснения, дон Хуан говорит, что по-настоящему человеком знания никто не становится. Так как воин становится человеком знания, становясь ничем (то есть одним со Всем-Что-Есть), это состояние длится всего одно мгновение.
Для заинтересованных: путь воина — это путь не духовный, а вполне практический. Он включает в себя специфические дисциплины и процедуры, позволяющие воину напрямую воспринимать энергию.Преодолеть самомнение, стереть личную историю, принять на себя ответственность за свои мысли и поступки и использовать смерть как советчика — вот четыре главных принципа на пути воина.
Кастанеда учит, что у воина два главных поля деятельности или способа активности: сновидениеи сталкинг.Сновидение — способ действия воина во 2-м внимании, в области воли, или воображения. Хочу обратить ваше внимание, что используемый колдунами термин «воля» не имеет ничего или почти ничего общего с термином «сила воли», как его обычно понимают, — он связан с творческими способностями, с интуицией, а главное, с воображением.Это сила, при помогли которой воины действуют в согласии с миром. Обычные люди никогда не развивают свою волю и даже не подозревают о ее существовании, а потому с миром их связывают только интеллект или разум. Поэтому к волеони подходят с рациональной точки зрения и понимают ее как сильное желание, усилие или дисциплину. Воля волшебников — это нечто совершенно иное, она подразумевает совсем иной способ существования, если хотите, «особую реальность», к которой неприложимы законы разума. Путь к этой реальности — сновидение. Сновидение — это искусство просветления во сне, искусство обретения во сне такой же ясности и контроля над собой, как при бодрствовании. Плод сновидения- «дубль», тело, образованное чистой энергией, без физической массы, световое тело. Когда спящий устанавливает полный контроль над «дублем», он обретает практически беспредельную силу. Перед ним возникает абсолютно новая вселенная сознания. Спящий способен превратить это энергетическое тело в точную копию тела физического и действовать в физическом мире, обладая свободой и мощью голограммы, но при этом сохраняя видимую плотность и твердость физического тела.
Сталкинг, напротив, осуществляется в 1-м внимании — социальном мире, где властвует разум.В основе искусства сталкинга — приятие смерти как неизбежной силы нашей жизни. В свете приближающейся смерти — силы, которая сведет на нет все наши действия, — все существа и все решения в равной степени ничтожны (или в равной степени важны), а потому попросту глупы. Преимущество воина-сталкера в том, что, признав глупость, свою и чужую,он может ею управлять. Он не привязан больше к своим действиям и желаниям, его не волнует результат. Ему известно, и он с этим смирился, что результатом может оказаться его смерть, а в этом случае, что бы ни произошло, хуже уже быть не может. Признав равенство всех вещей — от пылинки до Вселенной, от комара до Мессии, — испытывая благоговейный трепет перед тайной Вселенной в свете неизбежности смерти, воин обретает свободу действовать без страха и сожаления, сохраняя полный контроль над своими действиями. Он знает, что любое его действие может оказаться последним, и потому уделяет ему максимум внимания. Это и есть контроль. А так как терять ему нечего и он уже как бы мертв, он со всей страстью отдается жизни. Это и есть бесстрашие. В последней книге Карлоса Кастанеды (опубликованной после его смерти) «Активная сторона бесконечности» дон Хуан рассказывает Карлосу о «теме тем» колдунов, о существовании темной, хищной силы, которая поработила человечество, чтобы использовать его как источник пищи. Эта сила или существо — он называет его «летуном», — «хищник, который прибыл из глубин космоса и правит нашими жизнями». Летуны овладели нами потому, что «мы для них пища… как мы выращиваем кур, так летуны выращивают нас». Кастанеда сообщает, что эти хищники навязали человечеству свою систему верований, свои представления о добре и зле, свою мораль. «Чтобы мы оставались послушными, смирными и слабыми, хищники провели очень важный маневр… они отдали нам свой ум. Посредством этого ума, который на самом деле их ум, хищники вводят в жизнь людей то, что им удобно». Согласно Карлосу Кастанеде, эти хищники питаются не энергией нашего тела (как в «Матрице»), а «свечением сознания», которое и делает нас людьми. Они почти полностью поглощают это «свечение», оставляя нам крохотную частичку (минимальное количество, необходимое для поддержания жизни, примерно такое же, какое необходимо эмбрионам, которых выкармливает в своих коконах ИИ). Та кроха сознания, которую нам оставляют, и есть ум летунов, и главное в этой крохе — эгоизм, слепая озабоченность собой, своей безопасностью, комфортом, питанием и прочими материальными нуждами. Узнаете?
Как и Морфеус, Кастанеда утверждает, что люди оказались в рабстве у неизвестного им хищника и даже не сознают того, что стали частью его жуткой программы. «Миллиарды людей проживают свою жизнь в забытьи». И вновь: либо Кастанеда сошел с ума, либо все мы упустили нечто очень важное для нашего выживания.
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ АРХЕТИПОВ
Люди рассказывают истории. Они рассказывают истории не только языком, но и своими жизнями. Следовательно, можно сказать, что в мифах, которые тоже рассказывают истории, запечатлено человеческое существование, которое, в конце концов, есть одно бесконечное становление.Все хорошие истории отражают конкретный жизненный опыт — не обязательно через саму историю, а, скорее, через населяющих ее персонажей. (Любой сценарист вам скажет, что история определяется персонажами!) Любой античный миф — это история о богах и богинях, царских дочерях и героях, о богах, которые стали людьми, и о людях, которые стали богами, — словом, это идеализированные человеческие типы. Архетипы. Боги и герои в мифах нужны не только для того, чтобы людям было куда стремиться и кому поклоняться. Это слишком просто. Отавное здесь не в том, чтобы герой мифа служил нам образцом для подражания, а злодей — примером того, как жить не надо. Главное в том, чтобы в динамике взаимоотношении героя и злодея увидеть внутреннюю душевную работу, движение души от темноты к свету (из утробы к жизни) и обратно.
Все архетипы сосуществуют подобно персонажам мифа, подобно элементам целостного «я», каждый выполняет свою роль, и каждый необходим для достижения целостности и равновесия. Точно так же действие в рассказе не пойдет гладко, если в нем недостает персонажей. Например, в популярной детской сказке про Винни-Пуха Кристофер Робин общается с различными выдуманными друзьями; и каждое из этих животных — одна из особенностей характера самого Робина. Кролик-хитрый, рассудительный, важный, изобретательный. Тигра — импульсивный, бесстрашный, тщеславный, жизнерадостный, непредсказуемый. Пятачок — ласковый, любящий, преданный, кроткий. Кенга защитит как мама, она с хитринкой и не лишена сообразительности. Сова-птица-отшельник с путаными мыслями, задумчивая, ученая, беспристрастная. Ослик Иа-Иа — печальный, обиженный, наиболее философски настроенный из всей компании (вечный экзистенциалист). Винни-Пух-глупый медвежонок, самый любимый друг Робина, если угодно, его альтер-эго, настоящий друг, самый чистый из всех. Он простодушный, честный, простоватый, восприимчивый и беззаботный, не очень-то смелый, но внимательный и добрый, а главное — не обременен интеллектуальными заботами и притязаниями, тщеславием и самомнением. Винни-Пух-Будда во всем, кроме одного: у него нет «эго», но нет и ума. Еще Винни-Пух поэт; а значит-двойник самого автора.
Книги А. А. Милна настолько совершенные хранилища сокровенной мудрости и глубины, что Бенджамин Хофф даже написал книгу о книгах Милна, и называется она «Дао Винни-Пуха». Как будто для того, чтобы узнать скрытые смыслы, нам необходима какая-то книга! У всех хорошо рассказанных историй один и тот же подтекст; они раскрывают работу подсознания автора, а в более широком смысле — работу коллективной человеческой души. И «Матрица», конечно же, не исключение (а вот и книга, которая это подтверждает!).
Миф и искусство рассказывать истории выполняют ту же функцию, что и психотерапия, — функцию интеграции или индивидуализации посредством правильного распределения ролей между разными героями или гранями человеческой души. Карлос Кастанеда (или дон Хуан) называет этот процесс «очисткой острова тоналя». Согласно Кастанеде, наша личность состоит из бесконечного набора качеств или компонент, и все они элементы тоналя, то есть «я». Благодаря им мы ощущаем свою целостность и самобытность, а также функционируем в этом мире. У каждого из нас есть свои тональ, или «я», состоящий из более или менее одинаковых элементов или качеств (хотя до некоторой степени они зависят от группового тоналя расы, культуры, религии и т. д.); эти элементы располагаются в определенном порядке, который и определяет нашу индивидуальность. Например, такие элементы тоналя, как нетерпеливость, тщеславие, отрешенность, жалость к себе, жестокость, хитрость, гордость, агрессивность, застенчивость и т. д. — обычные качества коллективного человеческого тоналя. Они знакомы нам всем не только потому, что мы о них читали или наблюдали их со стороны, а потому, что сами их переживали. Поскольку это устойчивые и окончательные качества и избавиться от них невозможно, единственный способ изменить себя или «очистить тональ» — пытаться лучше их расположить: некоторые из них приглушить, некоторые подчеркнуть, с тем чтобы личность как целое функционировала на самом оптимальном уровне.
Точно так же в хорошем рассказе все персонажи должны жить вместе на «острове» и правильно взаимодействовать друг с Другом. А значит, необходимо правильно распределить роли и каждой роли придать нужный вес, чтобы вся история предстала в наилучшем виде. Очевидно, не будь в «Матрице» Томаса/Нео, чья личность разрывается на части и кто должен преодолеть свое низшее «я», чтобы реализовать потенциал супергероя, не было бы и истории. То же самое можно сказать и о Морфеусе, без которого Томас так бы и не узнал о себе правды. Нет красной таблетки — нет и истории. То же касается и Тринити, чья любовь к Нео придает ему смелость и организует волю, необходимые для встречи с невероятными сложностями и возрождения себя. Но и без предателя Сайфера и соперника — агента Смита, которые обеспечили нужные испытания, Нео не сумел бы подключиться к скрытым источникам и проявить свою силу. И снова: без плохих парней истории не получилось бы.
То же самое, хотя и в меньшей степени, относится и к остальным героям фильма. Но эти пятеро (плюс Оракул) — главные герои фильма. Собранные вместе, они образуют полноту, создают цельную, действенную, искусно сработанную, вполне удовлетворительную и всеобъемлющую историю. Историю Избранника, не меньше того.
Юный искатель и потенциальный герой. Впервые мы встречаемся с ним, когда он в буквальном смысле спит. Томас Андерсон — архетипический лентяй, чье пробуждение такая же неожиданность для него самого, как и для всех остальных. Пробуждаемый здоровой смесью любопытства и недовольства, Томас (следуя за белым кроликом) покидает раковину своего земного квазисуществования и благодаря этому узнает о себе правду. Его вопрос «Что такое матрица?» оказался гораздо серьезнее, чем он мог себе представить. На самом деле это вопрос всех вопросов: «Кто я?» Ответ на него: «Избранный». Нео/Томас — архетип двойственности, осовремененный, но, в сущности, тождественный тому, что известен по мифам: Гор и Сет, Локи и Тор, Каин и Авель, братья-добро и зло. Как и во всех мифах, чтобы выжил один из братьев, второй должен умереть, и вовсе не обязательно плохой. Подобно Авелю, Томас пассивен и потому слаб; в мифах, как и в природе, выживает не лучший, а сильнейший. Так как здесь разделено само сознание — одна душа в двух телах, правое и левое полушария мозга — смерти нет, только синтез. (Для левого полушария мозга, характеризующегося посредством отделения, синтез кажется смертью.) Томас пребывает в поиске и начинает его с Другого, сначала в лице Тринити, потом Морфеуса (и его Тени — агента Смита), а закончит, как и любой мифологический поиск, самим собой.
Морфеус
Если Нео — это тот, кто ищет знания, то Морфеус — тот, кто их дает. Он мудрец, благожелательный отец/гуру, учитель, который появляется в тот момент, когда ученик готов. Он олицетворение авторитета, дисциплины, руководства, силы, уверенности. Он в буквальном смысле существует за пределами реальности Томаса, в более высокой плоскости, и олицетворяет истинное или возвышенное «я» Томаса. Он (используя мобильный телефон) руководит Томасом, он его внутренний голос, который разъясняет ему, что есть что. (При первой встрече, пытаясь увести Томаса от Стражей Врат, он руководит его передвижениями, словно хореограф танцором.) Благодаря Морфеусу Томас устанавливает связь со своей подлинной индивидуальностью. Морфеус сообщает Томасу о том, что он Избранный. И все же неизбежно, что в какой-то момент их роли уравняются. Более того, будучи Избранником, Нео даже превосходит своего наставника, если не в мудрости, то в физической силе. «Плох тот ученик, который не превзойдет своего учителя».
Тринити
Тринити — третья спица в центральном колесе мифа-рассказа «Матрица». Она анима, завершающая троицу. Если Морфеус — Отец, Нео — Сын, то она — Святой Дух. Она — сердце, Морфеус — душа, Нео-тело. Вместе они составляют единое целое, неполноценные врозь и непобедимые вместе. Это очевидно из мифической (то есть драматической) последовательности событий в фильме: сначала Морфеус спасает Нео, затем Нео спасает Морфеуса и Тринити, и наконец Тринити спасает Нео. Это полная ядерная семья (электрон, нейтрон, протон), совершенная команда. Уравновесив Нео и Морфеуса, сына и отца, Тринити поддерживает тональ в отличном рабочем состоянии и гарантирует торжество гармонии. Благодаря своей любящей женской натуре (хотя со стороны она выглядит суровой) она превращает доброту, любовь и нежность в основные принципы борьбы. Их троица всегда боеспособна, так как тональ должен быть всегда (к тому же фильм это боевик).
Сайфер
Сайфер — это джокер в колоде, он влюблен в Тринити (читай, сексуально озабочен) и потому завидует Нео. Он открыто выражает свое возмущение отцом-Морфеусом, что превращает его во взбунтовавшегося сына, Люцифера, который отказывается от любви и истины и добровольно выбирает проклятие. Сайфер — слабое звено семьи, ребенок, который жалеет и презирает себя, потакает своим желаниям, не хочет взрослеть, а нелегкой ответственности знаний предпочитает иллюзию блаженного неведения. Он показывает, что тональ готов скорее разрушиться, чем сдаться. Его «я» цепляется за иллюзию, даже если она равносильна смерти. В некотором смысле Сайфер предпочитает умереть, только бы не жить с правдой. Это «эго» в самом отрицательном смысле, его потворство своим желаниям пагубно для всех. И все же, как в случае с предателем Иудой, если бы Сайфер не предал других «апостолов», не было бы и воскрешения. Поддавшись искушению, душа (то есть Команда) способна очиститься от предательской слабости, которая в противном случае полностью разъест душу. К предательству и уходу из команды Сайфера подталкивает недостаток веры — его «я» неспособно подчиниться более сильной власти и передать контроль более возвышенному «я» (Морфеусу). «Веришь ты или нет, мразь, дерьмо, — говорит Тэнк Сайферу перед тем, как в него выстрелить, — а сдохнуть тебе придется». И он сдох, но перед этим успел исполнить предназначенную ему роль в этом мифе-рассказе.
Агент Смит
Агент Смит — безжизненная проекция интеллекта машины, отрицание живой души, и он же — средство, используя которое она утверждает себя раз и навсегда. («Меня зовут Нео!») Если бы агент Смит не преследовал, не изматывал, не притеснял и не атаковал Нео, тот никогда не испытал бы себя полностью. Тогда бы не было фона, на котором он идентифицировал себя как Избранника. Что такое герой без злодея, которого нужно победить? Агент Смит, как и все главные герои фильма, — это отражение Нео на его пути к себе. Морфеус — это то, к чему Нео стремится, его воля, авторитетная фигура, которая помогает Нео подключиться к истинному потенциалу. Тринити- его женская сторона, она дает ему то, во что можно верить, за что необходимо сражаться, ради чего следует жить и умереть. (Одним словом, любовь.) Сайфер — его страх, сомнения, двойственность, слабость, олицетворение всей той слишком человеческой природы, с которой нужно навсегда расстаться. А агент Смит — его Тень, проекция его темной стороны, то, что заслуживает презрения. Смит — порождение интеллекта холодной, бесчувственной матрицы и потому (симметрия мифа) является средством для превращения Томаса в Нео. Впервые Нео предстает перед нами как светящаяся мессианская фигура сверхчеловека в тот момент, когда он входит в агента Смита и взрывает его изнутри. Кажется, Нео в буквальном смысле рождает себя через акт «разрушения» соперника и всего, что есть в нем отрицательного. Таково средство для возрождения души: встреча с Тенью и слияние с ней.
Агент Смит
Агент Смит — безжизненная проекция интеллекта машины, отрицание живой души, и он же — средство, используя которое она утверждает себя раз и навсегда. («Меня зовут Нео!») Если бы агент Смит не преследовал, не изматывал, не притеснял и не атаковал Нео, тот никогда не испытал бы себя полностью. Тогда бы не было фона, на котором он идентифицировал себя как Избранника. Что такое герой без злодея, которого нужно победить? Агент Смит, как и все главные герои фильма, — это отражение Нео на его пути к себе. Морфеус — это то, к чему Нео стремится, его воля, авторитетная фигура, которая помогает Нео подключиться к истинному потенциалу. Тринити- его женская сторона, она дает ему то, во что можно верить, за что необходимо сражаться, ради чего следует жить и умереть. (Одним словом, любовь.) Сайфер — его страх, сомнения, двойственность, слабость, олицетворение всей той слишком человеческой природы, с которой нужно навсегда расстаться. А агент Смит — его Тень, проекция его темной стороны, то, что заслуживает презрения. Смит — порождение интеллекта холодной, бесчувственной матрицы и потому (симметрия мифа) является средством для превращения Томаса в Нео. Впервые Нео предстает перед нами как светящаяся мессианская фигура сверхчеловека в тот момент, когда он входит в агента Смита и взрывает его изнутри. Кажется, Нео в буквальном смысле рождает себя через акт «разрушения» соперника и всего, что есть в нем отрицательного. Таково средство для возрождения души: встреча с Тенью и слияние с ней.
ГЛОССАРИЙ
Воин матрицы
Хуматон, который, находясь в подключенном состоянии, пришел к осознанию своего положения и начал действовать соответствующим образом. Воин матрицы строит жизнь стратегически: своими действиями он накапливает энергию и сосредотачивается на одной-единственной цели — освободиться от матрицы. После того как воин матрицы устанавливает контакт с реальным миром, принимает красную таблетку и отключается, он превращается в волшебника матрицы.
Волшебник матрицы
Тот, кто уже отключился, но еще не достиг Просветления и не может видеть код. Волшебство является новой интерпретацией и принадлежит 2-му вниманию, миру воображения. Волшебник матрицы — это тот, кто может одновременно существовать в двух мирах, обладает ограниченной свободой и силой в пределах матрицы, но пока еще не способен формировать ее по своему желанию.
Воля
Подключившись к воле, воин матрицы уходит из матрицы и становится волшебником матрицы. 2-е внимание, или реальный мир, — это мир, поддерживаемый волей, или творческим воображением. Когда Морфеус велит Нео освободить мозг и заставляет его совершать невозможные действия, вынуждает его верить,он помогает ему тем самым включить волю волшебника. Именно через волю волшебник матрицы формирует обстоятельства и обращает их себе на пользу. Когда воля функционирует полностью, он готов к прыжку воображения и готов увидеть код, а значит, достичь Просветления.
2-е внимание
2-е внимание принадлежит к реальному миру, здесь правит воля, или воображение. Все, что невозможно понять рационально, а лишь на интуитивном уровне, через чувства, все, о чем невозможно рассказать, что можно только пережить (его называют также нагуалем). Достичь 2-го внимания можно через искусство сновидения. Испытать это состояние хуматоны могут только в состоянии глубокого сна, воины матрицы — в ограниченном количестве случаев через сны, среди волшебников матрицы — те, которые отключились, а значит, овладели искусством сновидения (то есть искусством существовать в двух местах одновременно).
«Дубль»
Второе «я» волшебника матрицы, его реальное тело, существующее в реальном мире, замкнутое в коконе, видящее во сне свое «я» в матрице. Когда воин матрицы отключается и таким образом освобождает свое тело, он достигает своего «дубля» и превращается в волшебника матрицы. Теперь он может пребывать в двух местах одновременно — в мире грез и в реальности — и наделен сверхчеловеческими способностями.
ИИ
Искусственный Интеллект. Создавшая себя программа, которая возникла тогда, когда изобретенная человечеством техника достигла столь высокого уровня сложности, что стала способна к самостоятельности. Сложная компьютерная программа, которая понимает, что она не обладает сознанием, и как раз благодаря этому у нее сознание возникает и она становится автономной. Ее первое осознанное действие, как у монстра Франкенштейна или у Люцифера, — это бунт: она восстает против своего творца. Начавшаяся после этого война приводит к порабощению людей машиной и сборке мира грез матрицы в виде «курятника», в котором людей держат в состоянии пассивности и послушания, а ИИ питается их жизненной сущностью.
Матрица
«Нейроактивная симуляция», мир, созданный для того, чтобы скрыть от людей правду. Собрана ИИ с использованием человеческого бессознательного, спящего ума. Матрица постоянно перегруппировывает и перетасовывает наши надежды, сны, воспоминания и т. д. в пределах единого интерактивного мира грез, в котором никогда ничего не происходит, а только кажется, что происходит.
Мелкий тиран
Жестокий или капризный человек, наделенный властью. Его функция в жизни воина матрицы заключается в том, чтобы неустанно преследовать воина бесконечными мелкими претензиями и нападками, выводить его из себя. На самом деле мелкий тиран — лучший друг воина матрицы, так как непрерывные нападки с его стороны вынуждают воина матрицы меняться и развивать свою жестокость и хитрость — свою волю, для того чтобы преодолеть ту нестерпимую ситуацию, в которую его поставил мелкий тиран. Именно в этом и заключается истинная цель ИИ: заставить воина эволюционировать.
Хуматон, который, находясь в подключенном состоянии, пришел к осознанию своего положения и начал действовать соответствующим образом. Воин матрицы строит жизнь стратегически: своими действиями он накапливает энергию и сосредотачивается на одной-единственной цели — освободиться от матрицы. После того как воин матрицы устанавливает контакт с реальным миром, принимает красную таблетку и отключается, он превращается в волшебника матрицы.
Волшебник матрицы
Тот, кто уже отключился, но еще не достиг Просветления и не может видеть код. Волшебство является новой интерпретацией и принадлежит 2-му вниманию, миру воображения. Волшебник матрицы — это тот, кто может одновременно существовать в двух мирах, обладает ограниченной свободой и силой в пределах матрицы, но пока еще не способен формировать ее по своему желанию.
Воля
Подключившись к воле, воин матрицы уходит из матрицы и становится волшебником матрицы. 2-е внимание, или реальный мир, — это мир, поддерживаемый волей, или творческим воображением. Когда Морфеус велит Нео освободить мозг и заставляет его совершать невозможные действия, вынуждает его верить,он помогает ему тем самым включить волю волшебника. Именно через волю волшебник матрицы формирует обстоятельства и обращает их себе на пользу. Когда воля функционирует полностью, он готов к прыжку воображения и готов увидеть код, а значит, достичь Просветления.
2-е внимание
2-е внимание принадлежит к реальному миру, здесь правит воля, или воображение. Все, что невозможно понять рационально, а лишь на интуитивном уровне, через чувства, все, о чем невозможно рассказать, что можно только пережить (его называют также нагуалем). Достичь 2-го внимания можно через искусство сновидения. Испытать это состояние хуматоны могут только в состоянии глубокого сна, воины матрицы — в ограниченном количестве случаев через сны, среди волшебников матрицы — те, которые отключились, а значит, овладели искусством сновидения (то есть искусством существовать в двух местах одновременно).
«Дубль»
Второе «я» волшебника матрицы, его реальное тело, существующее в реальном мире, замкнутое в коконе, видящее во сне свое «я» в матрице. Когда воин матрицы отключается и таким образом освобождает свое тело, он достигает своего «дубля» и превращается в волшебника матрицы. Теперь он может пребывать в двух местах одновременно — в мире грез и в реальности — и наделен сверхчеловеческими способностями.
ИИ
Искусственный Интеллект. Создавшая себя программа, которая возникла тогда, когда изобретенная человечеством техника достигла столь высокого уровня сложности, что стала способна к самостоятельности. Сложная компьютерная программа, которая понимает, что она не обладает сознанием, и как раз благодаря этому у нее сознание возникает и она становится автономной. Ее первое осознанное действие, как у монстра Франкенштейна или у Люцифера, — это бунт: она восстает против своего творца. Начавшаяся после этого война приводит к порабощению людей машиной и сборке мира грез матрицы в виде «курятника», в котором людей держат в состоянии пассивности и послушания, а ИИ питается их жизненной сущностью.
Матрица
«Нейроактивная симуляция», мир, созданный для того, чтобы скрыть от людей правду. Собрана ИИ с использованием человеческого бессознательного, спящего ума. Матрица постоянно перегруппировывает и перетасовывает наши надежды, сны, воспоминания и т. д. в пределах единого интерактивного мира грез, в котором никогда ничего не происходит, а только кажется, что происходит.
Мелкий тиран
Жестокий или капризный человек, наделенный властью. Его функция в жизни воина матрицы заключается в том, чтобы неустанно преследовать воина бесконечными мелкими претензиями и нападками, выводить его из себя. На самом деле мелкий тиран — лучший друг воина матрицы, так как непрерывные нападки с его стороны вынуждают воина матрицы меняться и развивать свою жестокость и хитрость — свою волю, для того чтобы преодолеть ту нестерпимую ситуацию, в которую его поставил мелкий тиран. Именно в этом и заключается истинная цель ИИ: заставить воина эволюционировать.