Хуберат Марек. Ты веенулся, Снеогг...

интенсивные поиски преступника, которым является сотрудник архива
биологического материала Тибснорг Пайкимузи. К розыскным работам
подключена операционная группа сил самообороны. Это гарантирует возврат
похищенного имущества и быстрый арест преступника".
Экран заполнили снятые стационарными камерами фотографии, показывающие
Снорга с Пайки в руке и идущую рядом Тиб.
Снорг присвистнул сквозь зубы.
- Эта операционная группа - несколько сотен чертовски крепких парней,
таких клубков мускулов... - сказал он.
Пайки оторвал взгляд от экрана.
- Я думаю, что у нас вообще нет шансов, но благо-дарен тебе за то, что
смог это увидеть... - он показал глазами на экран. - Я уже потерял счет
времени среди этих проклятых кабелей... укол снотворного... укол, чтобы
проснуться... и так без конца.
Тиб тоже смотрела в окно; с тех пор, как выехали из гаража, она не
проронила ни слова.
- К счастью, напротив стоял парень моего роста, и мы могли поговорить,
- продолжал Пайки, - он разговаривал также с Тиб, чтобы она совсем не
разучилась... я не мог с ней говорить: губ моих она не видела, а ведь
слышать - не слышит. И ты знаешь, она вроде бы все умнее становится, во
всяком случае тот парень так говорил.
Снорг поставил грузовик под ковш экскаватора.
Пайки внимательно наблюдал за тем, как мощный ковш набирает куски
развалин, которые были когда-то церковью. "Так вот как жили люди до
войны... - подумал он, - наверное, они чувствовали себя очень одиноко в
таких больших домах".
Погрузка закончилась, и Снорг отправился в обратный путь.
- Возвращаемся?.. - спросил обеспокоенно Пайки.
Снорг кивнул.
- У меня есть план... - сказал он.
Машина мчалась с максимальной скоростью.
- Тиб, надень на себя и на Пайки респираторы... - сказал Снорг и кивнул
головой в сторону ящика. Тиб никак не отреагировала: он говорил, глядя на
экран визора, и она не видела движений его губ. Он повторил это еще раз,
глядя прямо на нее. Тиб вытащила респираторы и комбинезоны и надела их на
себя и на Пайки. Она сделала это быстро и четко, с неожиданной сноровкой.
Снорг тоже натянул респиратор. Они приближались к пригорку, на котором
стояло одинокое уцелевшее здание. Снорг остановил грузовик и подъемник,
опустил их на уровень грунта. Счетчик, который нес Снорг, непрерывно
стрекотал. Тиб держала Пайки на руках, как ребенка. Все они были в
защитной одежде из прозрачного материала. Пайки был слишком мал для этой
одежды, и Тиб несколько раз завернула его в свисающие полы плаща.
Некоторое время они смотрели вслед грузовику, массивный силуэт которого
постепенно уменьшался и вскоре исчез за горизонтом, затем отправились в
путь. Шли медленно, с трудом вытаскивая ноги из песка. Прошло немало
времени, прежде чем они, обливаясь потом, добрались до цели.
В руинах можно было укрыться. Сохранились даже калитка и солидная
входная дверь. Снорг по-прежнему верил, что побег удастся, хотя Пайки
считал, что то, что они ушли из грузовика, было принципиальной ошибкой и
надо было уезжать как можно дальше от города и его операционной группы.
Может быть, им удалось бы уйти от погони, умчись они достаточно далеко. Но
Снорг не смог решиться на полный разрыв связи с городом и принял иной
план. Даже сейчас он чувствовал себя очень одиноким.
Никто из них не снимал защиты, потому что всюду лежала пыль и от нее
невозможно было избавиться. Тиб села рядом ест Сноргом и посмотрела на
него.
- Я была увеена, что ты веенешься за мной... - сказала она тихонько.
Снорг хмуро улыбнулся.
- Это был сон... я во сне ушла из Комнаты. Столько света... и эти чужие
вокууг... сколько их было... они потом поставили меня. Там, возле Пайки...
хоошо, что ты снова есть... - говорила она, внимательно наблюдая за его
губами.
- Заике всегда есть что сказать, - грубо перебил ее Пайки, - сейчас
она, наверное, будет рассказывать тебе об уколах... действительно... сбоку
высовывается шприц - трах и спишь, трах и все возвращается... Совсем как
выключатель!.. И эти тележки кружат по рядам каждый день... трехэтажные
тележки... Их тащили всегда одни и те же люди в серых одинаковых
халатах... И всегда они кого-то везли на этих тележках... увозили... Редко
кто возвращался... и всегда в бинтах... снизу много не увидишь. Это всегда
был один из нас... Трудно было связаться, потому что каждый второй в ряду
спал, а кричать тоже нельзя, потому что сразу укол... И все же мы
разговаривали... цепочкой... так, чтобы слышно было, но шприц еще не
выскакивал... хуже всего, когда глухой в цепочке... Потом эти же в халатах
снимали бинты... и у них не было рук... ног... по-разному. Какой это был
ужас, когда тележка притормаживала перед тобой... думаешь - вот сейчас
остановится... Они не были садистами... эти, в серых халатах... просто у
тележек плохие колеса... они старались тащить эти тележки как можно
равномернее... Они же понимали, что мы чувствуем... Но иногда колесо
заклинивало, и тележка притормаживала... но я не хотел, чтобы меня
привозили назад в случае чего... у меня ведь и так почти ничего нет...
- На этих тележках всегда увозили трех чеоовек, - вмешалась Тиб,
которая уже давно следила за лицом Пайки, - возваащались обычно двое,
иногда оодин... - Тиб, когда волновалась, заикалась и глотала звуки, -
помню, как веенулась Музи... только один глаз блестел из-под бинтов... но
это была она... Кальфи сказал, что это она веенулась... и рассказал, как
ей потом сняли эти бинты...
- Прекрати, - снова перебил Пайки, - я не хочу это слышать, я знаю, как
она выглядела тогда... потом ее снова забрали... и больше она не
вернулась.
- Музи?.. - удивился Снорг. - Да... конечно... это могло случиться на
другой смене, - говорил он сам себе, - проклятье, какой был риск... ее
тоже могли... к счастью, это случилось на моей смене... какое счастье...
- Какое счастье? - спросила она хрипло.
- Что ты сейчас со мной... я о многом не подумал раньше...
- Я уже не могла так стоять... только эта доожь в мышцах, после я так
уставала... и разговоры с Кальфи, потому что губ Пайки я не могла
видеть... и остальное: все это должно было закончиться сумасшествием... Я
не успела, но если бы это поодолжалось, то навееное сошла бы с ума...
Они вдвоем с Пайки говорили, перебивая друг друга. Пайки бесцеремонно
вмешивался в монолог Тиб, она только через несколько секунд соображала,
что он что-то говорит, и умолкала. Затем она сама перебивала Пайки и
продолжала рассказывать хриплым, ломающимся голосом. Ведь так трудно было
за несколько часов рассказать обо всем, что происходило за столько дней.
Затем Пайки отключился и стал наблюдать за тяжелыми коричневыми облаками,
плывущими низко над землей. Он смотрел на них сосредоточенно, и лицо его
выражало что-то вроде восхищения, что, несомненно, удивило бы Снорга, если
бы он хоть раз взглянул на Пайки.
- Перестаньте шелестеть этой пластмассой, - сказал наконец Пайки. Они
оба посмотрели на него.
- Послушай, Снорг, что я тебе скажу... - продолжал он, и прежние нотки
в его голосе так славно прозвучали, что Снорг улыбнулся.
- Я это чувствую... я знаю, что когда-нибудь полечу среди этих
облаков... высоко над землей на крыльях... и-это будет лучшая часть моей
жизни...
- Может быть, тебя посадят управлять машиной: тело у тебя никудышное, а
мозг весьма и весьма... но сперва нас надо поймать, а это не так легко...
ни одна камера не видела, где мы вышли...
- А что с нами сделают, если поймают, в чем я, к сожалению, уверен? -
Пайки недостаточно было предшествующих объяснений.
- Замолчи, Пайки!.. - Снорг впервые услышал, что Тиб говорит таким
тоном. - Ты что, мечтаешь об этих уколах, там...
- Говорю что думаю...
- Над этим стоит поразмыслить, - сказал Снорг после секундного
колебания. - Думаю, что слишком многое нам не грозит... мы останемся в
живых, хотя каждый по своей причине... Со мной ничего не случится, потому
что право на жизнь является основным правом для каждого человека. И если
уж кто-то однажды был признан человеком, остается им навсегда. Значит, из
сотрудника архива биологического материала я никак не стану одним из
экземпляров на складе... Пайки тоже было бы неплохо, исполнились бы его
мечты: смотри сверху и управляй экскаватором - правильное и полное
использование материала...
- А я, Снеогг? - спросила она, напряженно вглядываясь в его губы.
- Тебя, лишь тебя, - повернулся он к ней лицом, - ждала бы только
трагическая судьба... тело приглянулось одной... голова и лицо - другой,
богатой и, наверное, заслуженной женщине... Но я скорее умру, чем допущу,
чтобы это случилось...
Пайки молча выслушал и перестал вмешиваться. Он смотрел на небо, на
быстро несущиеся облака. Когда серый полумрак дня уступил мраку ночи, они
уснули, прижавшись друг к другу, голодные и озябшие.


Они проснулись серым и холодным утром. Тиб по-прежнему много говорила,
чем очень удивляла Снорга. Он помнил ее красивой, но не слишком смышленой.
"Они, вероятно, все постепенно интеллектуально развивались, все, а не
только я один, именованный человеком и названный Тибсноргом Пайкимузи, -
думал Снорг. - Может быть, все они, если бы дать больше времени..."
Они ежеминутно ожидали приезда Дрингенбума. Снорг рассчитывал, что Эйб
приедет на своем гигантском грузовике, привезет им еду и они вместе решат,
что делать дальше. Он был единственной их надеждой. Они ждали, наблюдая за
цепочкой проезжавших вдали машин, и им все больше докучал голод. Около
полудня сквозь тучи пробилось желтое солнце. Стало светло и ясно. Тиб и
Снорг стояли рядом в лучах солнца и смотрели на отбрасываемую ими тень.
Такое чистое солнце они видели впервые в жизни.
- Если из меня сделают управляющее устройство для машины, я часто буду
это видеть? - спросил Пайки, глядя в окно.
- Не знаю... может быть, тебе оставят глаза, - ответил с сомнением в
голосе Снорг, - ты не был признан человеком, поэтому твой мозг
рассматривается только как материал... право на глаза имеют только люди,
которые утратили тело в результате неизлечимой болезни... но вполне
возможно, что тебя вмонтируют в большой экскаватор... а там глаза
оставляют... с твоим интеллектом... кто знает?..
Его прервал громкий шум моторов, который доносился явно не от
проезжающих грузовиков. Снорг побледнел: он понял, что Дрингенбум уже
никогда не привезет им еду. Гул нарастал, пол под ногами задрожал. Вокруг
дома садились многолопастные тяжелые летательные аппараты операционной
группы.
- ...Один... два... три... - Снорг считал, чувствуя, как вновь
деревенеют челюсти. Тиб изо всех сил прижалась к нему.
- Они возваащаются... все это не имело смысла... - прошептала она,
глядя на бронированные машины, вокруг которых замельтешили маленькие
фигурки в серых мундирах, шлемах и черных пулезащитных жилетах. Они ловко
выскакивали из машин и бежали к дому. Снорг заметил, что они вооружены
автоматами, некоторые несли даже лазеры.
"Все эти пушки, это на меня?.. - подумал с иронией Снорг. - Они что,
хотят ломать весь дом?.."
Он даже не пытался пересчитывать коммандос. Их было не меньше
нескольких десятков, и они молниеносно окружили дом.
- Тибснорг Пайкимузи!.. - загремел вдруг очень громкий голос. - У тебя
нет ни единого шанса. Сдавайся! Верни украденный биологический материал.
Это будет зачтено как смягчающее обстоятельство. Твой сообщник Эйбрахам
Дрингенбум арестован...
Тиб смотрела на него в упор, она чувствовала, вероятно, что что-то
изменилось. Он повторил ей то, что было сказано через микрофон так, чтобы
она видела его губы.
- Тибснорг Пайкимузи!.. - повторялось обращение...
Пайки молчал, в его глазах застыл ужас.
- Сволочи... проклятые сволочи... - повторил Снорг, не двигаясь с места
и прижимая к себе Тиб.
- Ведь мы хотим всего лишь жить... - прошептала она, глядя на него.
"...Будет зачтено..." - доносилось снаружи, когда за дверью послышался
шорох. Вдруг мощный взрыв в щепки разнес дверь. Двое коммандос мгновенно
ворвались вовнутрь и припали к полу, целясь в Снорга.
"Неплохо натренированы..." - успел подумать он.
Их действия были потрясающе четкими. Доля секунды - и в еще дымящейся
дыре появился третий, с намалеванным на спускающемся ниже бедер
пулезащитном жилете пестрым чудовищем. Он неподвижно застыл на
раскоряченных ногах, целясь в Снорга из длинноствольного револьвера,
зажатого в обеих руках. Вместо носа у него была сплошная черная дыра,
недоразвитые губы не прикрывали зубов, что делало его лицо похожим на лицо
трупа.
"Ты был первым, сволочь... - думал Снорг, - за это ты купишь себе новое
лицо... разве что первыми посчитают тех, которые на полу..." - Снорг
опустил глаза на лежащих коммандос. Тот, который стоял, проследил его
взгляд. Все новые коммандос влетали через разбитую дверь в комнату и
немедленно распластывались на полу. Тот, который стоял, как бы читая мысли
Снорга, вновь окинул взглядом лежащих солдат. Неожиданно он застыл и
секунду еще мерил Снорга лишенными век, как бы вытаращенными глазами. И,
хотя никто из них ни на миллиметр не сдвинулся с места, грянул выстрел, и
тело Тиб, которая в последнее мгновение заслонила собой Снорга,
безжизненно повисло у него на руках. Он почувствовал, как что-то сдавило
ему горло. Второго выстрела Снорг уже не слышал. Желтая вспышка перед его
глазами превратилась в цепочку светлых пятен и погасла.