Хупер Кей. Вещие сны

   — Вы проделали столь долгий путь, чтобы провести отпуск именно в этом месте, но ведь здесь нет ничего, кроме пейзажей.
   — А вот это уже мое дело, шериф, — произнесла Джоанна с некоторым раздражением. — Но если вы так хотите знать, я каждый год провожу свой отпуск в разных штатах. По-моему, это лучший способ узнать свою страну. И для первого знакомства с Западным побережьем я выбрала Орегон.
   — И непременно Клиффсайд?
   Джоанна не могла сказать с уверенностью, верит он ей или нет.
   — Торговая палата рекомендует Клиффсайд как весьма живописное место, — пожала плечами она. — А я как раз искала нечто такое на берегу океана, где можно спокойно отдохнуть. Так почему не здесь? Достаточно?
   — Пока да, — сухо сказал он. — До свидания, мисс Флинн.
   — До свидания, шериф.
   И Джоанна направилась к отелю, стараясь, чтобы ее походка выглядела непринужденной. Сначала она отнесла этот пристальный интерес шерифа на счет подозрительности, присущей жителям маленьких провинциальных городков, тем более работающим в полиции. Но такое объяснение не выдерживало критики, ведь туризм играл заметную роль в местной экономике — стало быть, дружелюбие и гостеприимство. Более вероятным было другое объяснение: шериф счел, что внезапное появление в городе женщины, как две капли воды похожей на погибшую Кэролайн Маккенна, не могло быть случайным.
   Ей пришло в голову, что, без сомнения, многие в Клиффсайде будут думать точно так же.
   Джоанна ступила на аккуратно подстриженный газон «Гостиницы» и оглянулась. Шериф стоял на том же месте, но смотрел отнюдь не на нее, а на одинокий дом вдалеке.
 
   Впервые за последние месяцы Джоанна проспала всю ночь спокойно. Проснулась она в восемь утра с тяжелой головой, словно вновь видела тот же сон. На этот раз ряд образов прервался, но она определенно помнила карусельную лошадку и бумажный самолетик, и еще, кажется, лепестки роз, дождем сыпавшиеся на землю.
   Она еще долго лежала в постели, глядя в потолок, слушала низкий рокот океана и вспоминала вчерашний день, стараясь суммировать свои впечатления от Клиффсайда и людей, с которыми здесь познакомилась. Судя по тому, как на нее реагировали, очевидно, многие знали Кэролайн, то есть у нее будет достаточно источников информации.
   Знать бы только, о чем их спрашивать.
   Наконец она встала, приняла душ и заказала завтрак в номер. Последнюю утреннюю чашечку кофе Джоанна допивала, стоя у открытой балконной двери и не сводя глаз с дома Кэролайн. Тяжелое чувство по-прежнему не оставляло ее, но тем не менее она продолжала разглядывать окрестности, выбирая дорогу, чтобы быстрее добраться до этого места.
   Проникновение в частное владение строго запрещается, так, кажется, говорил шериф Кавано. Хорошо, но он также сказал, что предупреждающих об этом знаков там не стоит. Таким образом, юридически она не нарушит никаких законов, если пойдет по скальной гряде в этом направлении. Конечно, добрый шериф может возразить, что ему лучше знать — но только если ее поймает.
   Немного посмеявшись в душе над своим намерением нарушить закон, Джоанна вышла из номера и спустилась на лифте в холл.
   У конторки стояла Холли Драммонд. Она дружески поздоровалась.
   — Доброе утро, Джоанна.
   Чувствовалось, что Холли смотрит на нее оценивающе — возможно, даже и не отдавая себе в этом отчета. Наверняка причиной являлось сходство с Кэролайн, но Джоанне все же было неуютно. Однако она смолчала, напомнив себе, что к этому придется привыкнуть.
   — Привет, Холли. Послушайте, у меня вопрос. Где можно получить сведения о Клиффсайде и его окрестностях?
   — Можно у меня или у любого дежурного за конторкой, — сказала Холли. — Большинство персонала действительно хорошо знает эти места, и любой из нас будет рад помочь. Что вам хотелось бы узнать?
   Хороший вопрос.
   — О… ничего определенного, по крайней мере сейчас. — Видя, что Холли полна любопытства, Джоанна рассмеялась как можно беззаботней. — Я работаю в библиотеке, так что это у меня, наверное, профессиональное заболевание — исследовать те места, где провожу отпуск. Как бы я ни хотела отдохнуть, всегда почему-то заканчиваю тем, что оказываюсь в местной библиотеке и читаю все, что можно, о данном городе. Глупо, конечно, я понимаю.
   Холли улыбнулась.
   — Не знаю, мне во всяком случае это кажется более приятным времяпрепровождением, чем игра в гольф или покупка всякой ненужной дребедени, чем, собственно, и занимается большинство туристов.
   — А мои друзья говорят: прекрати работать, когда тебе за это не платят!
   — Знакомо. — Холли взглянула на свой неизменный блокнот. — Я тоже вечно при исполнении. Но — ха! — кто обещал нам, что жизнь будет легка и прекрасна?
   — Моя тетушка, — серьезно ответила Джоанна.
   — В самом деле?
   — Да. Тетя Сара, которая воспитала меня, до последнего дня своей жизни свято верила, что от жизни получаешь то, чего достоин. Будь добр к окружающим, и они будут добры к тебе. Знаете, однажды я видела, как она поймала вора и стала заботливо его расспрашивать, зачем же он губит свою жизнь, грабя добрых людей. Так он целый квартал шел за ней, пытаясь объяснить причины, которые вынуждают его делать это.
   Холли рассмеялась.
   — Судя по вашему рассказу, она была настоящая леди.
   — Да, — улыбнулась Джоанна. Потом сказала:
   — Пожалуй, пройдусь, посмотрю на океан, — Конечно, и лучше сейчас, чем потом, — отозвалась Холли. — Если только вы не любите прогуливаться под холодным дождем. Прогноз погоды обещает днем дождь.
   — Спасибо, что предупредили. — Джоанна помахала рукой и направилась к веранде.
   — Джоанна!
   — Да?
   — Библиотека в трех кварталах отсюда, — с улыбкой сообщила Холли. — Сразу за зданием суда. Неспешная прогулка или пять минут на машине. На всякий случай.
   Джоанна поблагодарила ее улыбкой. Выйдя на улицу, она задумалась, убедительное ли объяснение придумано ею для столь откровенного любопытства? Она не была в этом так уж уверена, но ничего лучшего придумать не могла. Ну что ж, по крайней мере хоть какая-то причина, почему она проводит время в библиотеке Клиффсайда и задает вопросы. Так ей казалось.
   Темные низкие тучи обещали, что прогноз погоды сбудется, резкие порывы ветра с океана оставляли на губах привкус соли. Джоанна решила не медлить — не больше пяти минут постояла она у перил, на территории гостиницы, оглянулась и направилась к скалам.
   Дойдя до конца газона, она опять незаметно оглянулась, нервно и почему-то виновато. Но тем не менее быстро пошла вперед, убедившись, что ее никто не видит. На сей раз она старалась держаться подальше от края пропасти, но, углубляясь в лес, не упускала океан из поля зрения.
   Ее план, если это можно так назвать, состоял в том, чтобы лесом подобраться поближе к дому Кэролайн. Что делать дальше, Джоанна не знала. Разумеется, она не собиралась стучаться в двери и даже не хотела, чтобы ее заметили, если этого можно было избежать. Она не в силах была объяснить, чего, собственно, хочет. Но чем дальше она шла, тем сильнее была уверена, что, именно приблизившись к этому дому, найдет то, что ей нужно найти.
   Она не представляла себе, что это будет за находка, но, вдруг оказавшись на опушке футах в пятидесяти от газона дома Кэролайн, увидела над обрывом прелестную беседку, напоминающую небольшую пагоду. А в беседке, яркая, словно ее только что выкрасили, стояла карусельная лошадка, та самая, которую она видела во сне.
   Джоанна подошла к беседке, поднялась на две ступеньки и, медленно пройдя несколько шагов по крепкому настилу, нерешительно дотронулась до раскрашенной гривы, будто боясь, что это призрак. Но насколько она могла судить, это была настоящая деревянная лошадка с карусели; она надежно крепилась на штыре между полом и потолком беседки.
   — Теперь мне не хватает только бумажного самолетика, — пробормотала Джоанна.
   — Это было наше место. — Неожиданный возглас пригвоздил ее к месту.
   Джоанна повернула голову — и трудно сказать, кто больше испугался. Маленькая девочка, с расширенными голубыми глазами, и без того огромными, побелевшая, как лист бумаги, отступила на шаг.
   — Не бойся, — поспешно сказала Джоанна и застыла, боясь напугать ребенка еще сильнее. — Я не хочу тебя обидеть.
   — Вы похожи на мою маму.
   Джоанна не предвидела даже возможности такой встречи и потому была в полной растерянности. Она видела перед собой девочку лет восьми-девяти и знала, что эта девочка три месяца назад потеряла мать. Ясно как день — бедный ребенок потрясен, увидев точную копию матери в том месте, которое они, очевидно, любили.
   — Меня зовут Джоанна. — Она инстинктивно находила, что сказать. — Я вчера приехала в Клиффсайд, и мне сказали, что я похожа на одну женщину, которая… жила здесь. Ее звали Кэролайн. Это была твоя мама?
   Не сводя немигающих глаз с лица Джоанны, девочка медленно кивнула.
   — Я так тебе сочувствую, — вновь заговорила Джоанна. — Я тоже потеряла маму, когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас. И папу.
   — В… в автокатастрофе? — помедлив, спросила дочь Кэролайн.
   — Нет. Мой папа любил кататься на лодке, и однажды они поплыли на ней вдвоем, и начался шторм.
   — И лодка утонула?
   Джоанна кивнула. Девочка чуть нахмурилась и на миг отвела глаза.
   — И вы теперь боитесь океана?
   — Наверное, если бы я была с ними, то стала бы бояться. Но меня с ними не было. И потом, прошло уже так много лет.
   — А я боюсь автомобилей. Я даже не могу в них садиться.
   — Я понимаю, — произнесла Джоанна, всем сердцем жалея эту печальную маленькую девочку.
   — Меня зовут Риген. Первое «и», — несколько обиженно добавила она и тут же объяснила:
   — А то все говорят два «е» — Реген.
   — Мне тоже больше нравится с одним «и» и одним «е». Рада познакомиться с тобой, Риген.
   — А говорите вы совсем не так, как мама. — Риген слегка наклонила темноволосую головку. — Так здесь никто не говорит.
   — Это потому, что я живу в другом конце страны, — объяснила Джоанна. — В Атланте, штат Джорджия.
   — Ой, а я знаю! У вас там есть классная бейсбольная команда — «Смельчаки», да?
   Джоанна улыбнулась.
   — Да, там, где «Смельчаки». А ты, значит, любишь бейсбол?
   — Угу. Мама тоже любит… любила. — Риген сунула руки в карманы джинсов и подняла плечи, вся как-то нахохлившись. — А папа не любит. Он ничего не любит, кроме своей работы.
   Расслышав в последних двух фразах нечто большее, чем было сказано, Джоанна заметила, как бы между прочим:
   — Бывает, когда взрослые теряют того, кого очень любили, они заглушают горе работой, чтобы не так страдать.
   Риген посмотрела на нее по-взрослому понимающе и печально.
   — Он и до катастрофы все время работал.
   «Вот тебе урок, — подумала Джоанна, — не сюсюкай с бедным ребенком».
   — Понятно. Бывают такие люди, — сказала она уже вслух.
   Казалось, Риген вполне удовлетворена этим простым утверждением; она почти улыбнулась.
   — Вот и моя учительница так говорит.
   — Учительница? Скажи, а почему ты сегодня не в школе?
   — Я занимаюсь дома, — объяснила Риген. — Школа на другом конце города, идти до нее слишком далеко, надо ехать на автобусе или машине. Я слышала, как врач сказал папе, что мне пока нельзя ездить в машине и в автобусе. Теперь у меня домашняя учительница. Ее зовут миссис Портер.
   — Она тебе нравится? Риген опять подняла плечи.
   — Ничего. Она любит одно ток-шоу по телевизору, и поэтому у меня перерыв всегда в это время — чтобы она могла его посмотреть.
   — И в перерыв ты приходишь сюда? — спросила Джоанна.
   — Нет, не всегда. — Риген помолчала, а потом вдруг заговорила торопливо и резко:
   — Моя мама очень любила эту беседку. Когда я была маленькая, мама взяла меня на ярмарку. Там я каталась на карусели, и мне это так понравилось, что она долго искала и наконец нашла карусельную лошадку, которую можно было купить, и поставила ее здесь. Чтобы ее любимое место стало и моим любимым тоже.
   — Похоже, у тебя была замечательная мама.
   Лицо у Риган стало морщиться, но она с усилием овладела собой.
   — Угу.
   Джоанна притворилась, что ничего не заметила.
   — Риген, ты не возражаешь, если я иногда буду приходить сюда. Если ты скажешь «нет», я не буду.
   — Приходите. Можете даже сесть на лошадку, если хотите. Мама садилась.
   — Спасибо, может быть. — Больше Джоанна не успела сказать ничего — до них донесся отдаленный звон колокольчика.
   — Миссис Портер звонит, — сказала Риген. — Это значит, что шоу закончилось и мне пора идти домой.
   — Ну хорошо, — улыбнулась Джоанна. — Приятно было с тобой познакомиться, Риген. Я думаю, мы еще увидимся.
   — Вы долго пробудете в Клиффсайде?
   — По крайней мере две недели.
   Риген собралась было уходить, но вдруг заколебалась — казалось, она хочет спросить о чем-то, но не решается.
   — Джоанна? А как узнать, когда взрослые боятся?
   — Я думаю, у всех по-разному, — ответила Джоанна осторожно. — Например, когда я чего-то боюсь, я сижу очень тихо и жду, чтобы то, чего я боюсь, исчезло.
   — А когда я боюсь, мне снятся дурные сны, — сказала Риген. — И маме тоже. Летом ей часто снились дурные сны, перед аварией.
   — Риген…
   Снова зазвонил колокольчик, и Риген быстро сказала:
   — Я должна идти. До свидания, Джоанна.
   — До свидания…
   Джоанна, стоя в беседке Кэролайн и держась за карусельную Лошадку, смотрела, как Риген бежит к дому.

Глава 3

   Гриффин Кавано сидел за столом и смотрел в окно. На другой стороне улицы располагалась городская библиотека, с его места была хорошо видна ее входная дверь. Он посмотрел на часы и нахмурился.
   Она там уже целых три часа. Конечно, нет ничего необычного в том, чтобы скоротать дождливый будничный день в библиотеке, но туристам обычно несвойственно развлекаться таким образом. К тому же он сильно сомневался, что Джоанна Флинн, не проведя и суток в этом городе, так заскучала, что ей показалось заманчивым провести три часа, листая, к примеру, старые подшивки «Нэйшнл джиогрэфик».
   Так что же она там делает?
   На всякий случай он запомнил номер ее машины, но машину она арендовала в Портленде, и вряд ли в городском автомобильном агентстве есть какая-либо полезная информация о ней — конечно, если бы ему в самом деле нужна была информация для работы, если бы у него был хоть какой-нибудь официальный повод для запроса. Но не было.
   Разумеется, это его не остановило. Первое, что он сделал утром, — позвонил в Атланту и, пользуясь личным знакомством с офицерами местной полиции, без протокола задал им несколько вопросов о Джоанне Флинн. И получил вполне однозначные и определенные ответы. «Не привлекалась» — даже за парковку в неположенном месте. Один раз, летом, попала в аварию, машина разбилась, но сама владелица, сидевшая за рулем, не пострадала, поэтому дела не заводили. Работает в Атланте, в частной библиотеке, снимает квартиру, в которой живет уже несколько лет, вовремя платит налоги и оплачивает счета. Родилась в Чарльстоне, родители утонули в море двадцать лет назад, воспитана теткой. Подростком имела заграничный паспорт и каждое лето вместе с опекуншей странствовала по свету. Вот и все, что было известно о Джоанне Флинн департаменту полиции города Атланты.
   — Эй, Грифф!
   — Да? — Увидев, что в кабинет входит его помощник, он не стал делать вид, что погружен в бумаги. В жизни маленьких городков есть свои преимущества, как, например, спокойное отношение к бумажной работе. Все равно в ней нет необходимости. — Что тебе нужно, Марк?
   — Только что звонил Ральф Томпсон, хлопочет насчет расширения парковки у его универмага; что об этом думает городской голова?
   — Запретил даже упоминать. Сказал, что она захватит тридцать футов парка.
   — Ну так и передай Томпсону это для начала. — Марк Беллер тяжело вздохнул и закатил глаза. — Если ты не против, пусть лучше не я принесу ему официальный ответ. С тех пор, как в прошлом месяце я предписал ему заблокировать задний выход, он смотрит на меня так, словно я отравил его собаку или еще хуже.
   Гриффин опять посмотрел в окно; ее машина по-прежнему стояла перед библиотекой.
   — Сейчас пойду и сам доведу это до его сведения, — сказал он. — Собственной персоной, чтобы показать ему свою крайнюю заинтересованность. Он это оценит. А мне как раз что-то хочется размять ноги.
   — Знаешь ли, там льет как из ведра.
   — Не растаю, — отмахнулся шериф.
   Он отодвинул стул, поднялся и потянулся за своей ветровкой. Даже на работе он был в темных слаксах и бледно-голубой рубашке, без галстука. Хотя его подчиненные и носили форму, Гриффин Кавано, шериф Клиффсайда, упорствовал в своем пристрастии к гражданской одежде, что было явным нарушением правил; но на это закрывали глаза, поскольку он как никто разбирался во всех проблемах городка и умел поддержать в нем порядок. Начальство тяжело вздыхало при встрече с ним, но пока никто не осмеливался возражать против того, как Гриффин одевается на работе.
   — Ты, наверное, слышал о Джоанне Флинн, — сказал Марк.
   — Что именно? — с деланным безразличием спросил Гриффин.
   — Ну, что она появилась в нашем городе. И что если перекрасить ей волосы, то будет вылитая миссис Маккенна.
   Гриффин никому не рассказывал о своей встрече с Джоанной Флинн, но не слишком удивился принесенным вестям. Слухи в Клиффсайде распространялись быстро.
   — Да, знаю.
   — Народ удивляется, — невинно произнес Марк.
   — Чему удивляется? — недовольно поинтересовался Гриффин.
   — Всему. Судят-рядят, знаешь ли. В Сити-холле склоняются к идее реинкарнации — насколько я слышал, вполне серьезно. На электростанции более популярна версия о двух близнецах, разлученных при рождении. А Дженни сообщила, что все дамы в ее салоне абсолютно уверены, что миссис Маккенна непонятным образом лично восстала из мертвых, вернулась в Клиффсайд и будет теперь кого-нибудь преследовать, но Тед из банка считает, что последнее маловероятно.
   — Реинкарнация более реальна? — с усмешкой уточнил шериф.
   — Я просто рассказываю, чем дышит город, — уловив в его тоне иронию, оправдывался Марк.
   — Они что, по факсу тебе все это передали? — вовсю веселился Гриффин.
   Марк тоже засмеялся.
   — Почти. Ты не представляешь, сколько звонков было утром на эту тему. И что я должен им отвечать, босс?
   Гриффин застегнул на ветровке молнию и расправил плечи.
   — Отвечай, что мы не занимаемся ни в чем не повинными туристами, на кого бы они ни были похожи. Так и передай, Марк. Я не хочу, чтобы еще и в моем кабинете раздували эти сплетни.
   — В этом, собственно, нет никакой нужды, — сказал Марк.
   «Это уж точно», — думал Гриффин, выходя из вестибюля на улицу. Сплетничали в Клиффсайде в общем беззлобно, но если что-то вызывало интерес, то слухи распространялись быстро и версии множились на глазах.
   Джоанна Флинн определенно возбуждала всеобщее любопытство.
   Гриффин не отрицал и собственной заинтересованности — себе он лгать не привык. Не отрицал и своих дурных Предчувствий. В последнее время за внешним спокойствием Клиффсайда он чувствовал некую скрытую напряженность, которой еще год назад не было. Он справедливо опасался, что появление сверхъестественно точной копии Кэролайн Маккенна — особенно сейчас, вскоре после ее смерти, — может только ухудшить положение.
   Он не мог внятно объяснить, на чем основываются его предчувствия, но инстинкт полицейского подсказывал, что если люди молчат, в то время как раньше говорили много и охотно, и поглядывают искоса, стараясь, чтобы никто этого не заметил, то, значит, что-то не так. Надо сказать, что все шло по-прежнему, по крайней мере, на первый взгляд. Жители города улыбались, здороваясь друг с другом, никаких ссор или скандалов не возникало. В общем, явных причин для беспокойства не было. Но он чувствовал, что после смерти Кэролайн Маккенна город неуловимо изменился, и не мог понять, так ли это на самом деле или ему только кажется.
   Когда Гриффин вышел на улицу, дождь приутих, и до библиотеки удалось добраться почти не вымокнув. Здание, хотя и четырехэтажное, было невелико; на первом этаже за конторкой сидела библиотекарша, миловидная женщина средних лет.
   — Здравствуйте, шериф, — сказала она неожиданно громко и весело, что никак не вязалось с традиционными представлениями о тех, кто постоянно работает в тишине библиотек. И тут же строго добавила:
   — Вы наш должник.
   Гриффин вспомнил, что недели две назад он взял несколько книг.
   — Простите, миссис Чандлер. Завтра же принесу, обещаю вам.
   — Вы их прочли?
   — Нет, — несмело признал он. Она страдальчески прикрыла глаза.
   — Ради бога, не нужно возвращать их непрочитанными. Если они кому-нибудь понадобятся, я вам позвоню — только вы их сначала прочтите, а уж потом приносите назад!
   — Да, мэм.
   — Кротость вам не к лицу, — заключила миссис Чандлер.
   — Я стараюсь работать над собой, — улыбнулся он. — Кстати, Джоанна Флинн здесь?
   — Да, — ответила она, не притворяясь, что не знает, о ком идет речь. — Она наверху, читает микрофильмы. Похоже, умеет пользоваться библиотекой.
   — И что она читает?
   — Историю города, так она сказала. Спрашивала об основателях города и какие семьи родом отсюда. Сказала, что окрестности очень живописны, интересовалась, кто ими владеет. Пересняла несколько карт и планов. Обрадовалась, что мы держим книгу регистрации рождений, смертей и браков здесь, а не в мэрии. И, конечно, газетный архив. — Миссис Чандлер помолчала и неуверенно добавила:
   — Правда, странно, до чего она похожа на Кэролайн? Если бы не цвет волос и голос…
   — Да.
   Поскольку у Гриффина не было никакого официального предлога для беседы с Джоанной, он и не стал делать вид, что есть. Он просто кивнул суровой библиотекарше и отправился по лестнице на третий этаж, где хранилась большая часть городских архивов.
   Старые ступени и перила громко скрипели под его шагами, но Джоанна, увлекшись микрофильмами, была настолько погружена в свои занятия, что явно не слышала его приближения. Гриффин остановился поодаль и рассматривал ее, стараясь сохранять объективность. Это оказалось неожиданно трудно. Даже при лампах дневного света ее волосы отливали золотом, и даже несмотря на сосредоточенную нахмуренность, она была прелестна. В профиль ее сходство с Кэролайн было удивительным. Разлученные близнецы? Глядя на нее, невольно хочется в это поверить.
   Он бы и сам склонился к этому предположению, если бы не знал совершенно точно, что у Кэролайн никогда не было сестры.
   Гриффин перевел дыхание и подошел к ней в тот самый момент, когда она наконец поняла, что уже не одна. Оглянувшись и увидев его, она вздрогнула и сделала непроизвольный жест рукой — то ли от неожиданности, то ли просто желая заслонить от него то, что так сосредоточенно читала.
   Он счел, что последнее будет вернее.
   — Здравствуйте, шериф. Рада видеть вас здесь.
   — Здравствуйте, мисс Флинн.
   Он сел на стул рядом с ней и уловил слабый запах ее духов. Аромат был приятный, и он долго не мог понять, почему же ему от этого так не по себе. Потом понял. Он подсознательно ожидал привычного запаха сигаретного дыма.
   — Пожалуйста, шериф, зовите меня просто Джоанна, — сказала она скорее сухо, чем сердечно. — Раз уж мы обречены каждый день встречаться в самых разных местах.
   Гриффин сдержался, не позволяя себе ответить на ее сарказм. Во всяком случае, пока.
   — Я не слежу за вами, если вы об этом, — сказал он. — Просто окна моего кабинета выходят на эту улицу, и я видел, как вы сюда входили. Вы заметили, что вы здесь уже около трех часов?
   — Так что же? — спросила она несколько вызывающе.
   — Я просто подумал, может быть, вы захотите сделать перерыв. Что, если я угощу вас чашечкой кофе?
   Она растерянно посмотрела на него.
   — Это ловушка?
   Он невольно засмеялся.
   — Да нет. Послушайте, я действительно решил, что мне пора отвлечься отдел, и подумал, что, наверное, и вам тоже. На этой улице есть одно кафе, где варят прекрасный кофе. Что скажете?
   Она пожала плечами.
   — Конечно, почему бы и нет. Подождите минутку, я приведу все в первоначальное состояние.
   — Чтобы уже не возвращаться?
   — Думаю, хватит. Провести в библиотеке больше трех часов во время отпуска, даже и в дождливый день, это уже слишком, так ведь?
   — Это зависит от того, что вы ищете.
   Джоанна спокойно убрала микрофильм на место и, помолчав, медленно произнесла:
   — Представьте себе, шериф, что вы приехали в отпуск в тихий маленький городок и вдруг оказалось, что вы страшно похожи на одного недавно погибшего человека. Что бы вы стали делать?
   — Я думаю, то же самое, что и вы, — ответил он так же медленно. — Постарался бы узнать об этом человеке как можно больше, хотя бы просто из любопытства.
   — Тогда почему же мне кажется, что вы этого не одобряете?
   — Не то чтобы не одобряю. Я скорее беспокоюсь. Для многих здесь гибель Кэролайн Маккенна — еще не зажившая рана.
   — Я это хорошо понимаю. Любая смерть в небольшом, тесно связанном обществе затрагивает многих. Почему, как вы думаете, я читаю старые подшивки газет, а не просто задаю вопросы? Потому что не хочу никому случайно сделать больно. Довольно и того, что я на нее так похожа. — Она перевела дыхание. — Сегодня утром у меня была неожиданная встреча. С дочерью Кэролайн. И больше я не хочу подобных неожиданностей, шериф. С меня хватит.