Игорь Марченко
Зеленые береты

 

Пролог

   «В мир света и порядка из неизмеримых глубин вековечного мрака и ужаса просочится потустороннее зло. В души наших сынов и дочерей упадут и прорастут семена разобщенности и раздоров. Падут древние царства, ставшие жертвой собственного тщеславия и эгоизма. И умрет каждый взрослый мужчина, женщина, ребенок и старик, посмевший заступить дорогу безжалостным захватчикам из умирающего мира. Зеленые демоны разрушат привычный миропорядок и попробуют создать свой собственный, основанный на лжи и терроре. Но преуспеют лишь в собственном уничтожении и будут повергнуты смелыми мужами обратно в преисподнюю, из которой явились.»
Трактат Пришествия. Отрывок из древней рукописи горцев Даоса.

   Звездная дата 8 июля 2579 год старой эры.
   Из дневника Мак Милана – гвардии капитана сил специального назначения Нового Урала.
 
   «В отличие от гражданских, которые самостоятельно планируют, что им делать и как дальше жить, судьбу военного определяет воля вышестоящего начальства. За свою службу я ни разу не отказывался от приказа или нового назначения. В жизни солдата, в особенности офицера, много неожиданностей и непредвиденных ситуаций. Сегодня он служит в одном месте, а завтра его направляют к черту на рога. При этом он не имеет права возражать против решения старших по званию. В принципе, такой подход вполне разумный. В армии на любой приказ командира подчиненный обязан ответить утвердительно и немедленно приступить к выполнению. Если каждый, получив назначение, будет искать причины „откосить“ или добиться отмены приказа, который лично ему не выгоден, тогда и воевать будет некому. С такой „демократией“ армия существовать не сможет, ибо это будут не солдаты, а недисциплинированное стадо нытиков.
   С чего же начать свое повествование, чтобы рассказ оказался полным? С идущих по коридору „многозвездных“ генералов с невозмутимыми лицами, обсуждающие судьбы миров или со своего стремительного падения в бездну черного безумия под названием „группа аналитической разведки“? А может быть, с того момента, как наш мир стал умирать, и мы были вынуждены отправится на поиски нового дома? Наша планета более не способна прокормить всех граждан Анклава – жестокое, но справедливое наказание за столетия бесконтрольной деструктивной жизнедеятельности и насилия над живой природой. Но как описать смутное время, которое началось задолго до моего рождения? Когда граждане в борьбе за выживание не гнушаются подлостью, а правители предают принципы демократии и свободы ради денег и власти. Поэтому, пожалуй, начну свой рассказ с двух бригадных генералов, задумавших возродить спецвойска далекого прошлого, чтобы использовать их потенциал в подлой войне. Именно генералы стали отцами-основателями секретной программы с туманным названием „Аврора“, цель которой – подготовка и использование в бою специальных подразделений, известных в узком кругу избранных как „Зеленые Береты“ или Группа аналитической разведки SOG».

Глава 1
ЗВЕЗДА ТИГРОВ

   Звездная система Альфа Прайм. Планета Новый Урал. Форт Александрия.
   Отстраненно поглядывая на шарахающихся в разные стороны офицеров, два моложавых бригадных генерала Льюис Кларк и Хэл Мур неспешно, как и подобало высокому начальству, шли по мраморному коридору на брифинг начальников штабов. На совещании предстояло выработать новую стратегию войны на недавно открытой планете Эпсилон в системе Эридана.
   – Диверсионно-разведывательные подразделения уходят своими корнями к тем далеким временам, когда в борьбе за независимость британская колония в Северной Америке на Земле противопоставила «правильной» тактике британской армии тактику коренных жителей Америки, – увлеченно рассказывал генерал Мур своему коллеге генералу Кларку, пока последний, молча, слушал. – Переняв опыт индейцев, «рейнджеры Роджера» выработали свои способы и методы вооруженной борьбы, оказавшиеся не по зубам регулярной армии противника. В последующие века на Земле часто возникали подразделения, применявшие нетрадиционную тактику, которая позволяла малым числом наносить серьезный ущерб врагу. Все они использовали тактику партизанской, диверсионной войны. Настала пора сдуть вековую пыль и воскресить старые добрые традиции. Отряды будут осуществлять дерзкую спецразведку, обобщать и анализировать полученную развединформацию, готовить партизан и устраивать акции против врага.
   – Все это, конечно, очень интересно и познавательно, только трудно себе вообразить, что небольшие, пусть и прекрасно обученные, группы спецназа смогут противопоставить огромному количеству противников на их территории одно лишь свое умение вести партизанскую войну – засомневался генерал Кларк, которому идея собеседника показалась несколько фантастичной. Сколько уже лет мы пытаемся взять ситуацию под контроль? Сколько денег и средств вылетело в трубу? Лично я считаю, что пора уходить с Эпсилона. Руководство не понимает этого и требует любой ценой завоевать умы и сердца аборигенов. Похоже, что мы в полной заднице.
   – Льюис, дело совсем не в политиках, а в проклятой топографии местности. Во время муссонных дождей тамошняя земля превращается в одно сплошное болото, а еще горы и чертовы джунгли, каких ни тебе, ни мне видеть не приходилось. Никакого маневра для войск. Ситуацию спасают аэромобильные группы воздушного патрулирования, но они не выиграют за нас войну. Мы не можем растрачивать драгоценный военный потенциал в бесконечных локальных стычках на измор. Местные активно применяют тактику «ударил-убежал». Без перерыва тревожат ночными нападениями наши военные базы. Командование оккупационных войск вынуждено содержать громадный воинский контингент и периодически применять авиацию в надежде, что враг приползет на коленях вымаливать пощаду. Массированные воздушные бомбардировки не приблизили нас ни на шаг к желанной победе. Демонстрация «воздушной мощи» обернулась сокрушительным провалом, показав наше бессилие. – Генерал Мур гневно нахмурил брови. – Я предлагаю взглянуть на проблему под иным углом и изменить нашу тактику в пользу создания собственной сети противодиверсионных подразделений «Альфа». Каждая команда «А» будет являться основной тактической единицей группы, и состоять из двенадцати человек. Ее возглавит капитан. Команду разделим на два отделения по пять человек в каждом. Отделение возглавит штатс-сержант первого класса. Каждый из пяти бойцов будет являться высококлассным специалистом по одной из основных дисциплин: оружие, инженерная, медицинская и саперная подготовка, связь, а также спецоперации и разведка. Команда «А» сможет действовать как самостоятельно, так и в составе ударных подразделений. Будет способна проводить специальные мероприятия на большом удалении от основных сил, скрытно проникать в район действий по земле, воздуху или с моря. Используя свой уникальный опыт и навыки, ее бойцы окажут существенную поддержку подразделениям нашей армии в планировании и проведении спецопераций в соответствии со своим предназначением. Наконец, смогут действовать в качестве инструкторов при подготовке, как военных формирований союзников, так и партизан на территории противника из числа лояльно настроенных к нашему режиму граждан. Из состава группы могут быть выделены отряды, способные решать в тылу противника еще более широкий спектр боевых задач. Такие отряды войдут в структуру Теневой роты.
   Генерал Кларк внимательно слушал, делая в уме пометки на случай, если эту идею поддержат на самом верху и ему доверят претворить идею Мура в жизнь. Что ж, в словах Хэла есть доля истины. Прежде еще никто не осмеливался предлагать подобный план, на который бы возлагалось столько надежд и ответственности. Если дело выгорит, это будет крупным успехом.
   – Это одно из тех дел, на которых можно высоко взлететь, сделав себе головокружительную карьеру, или крупно погореть, загубив ее навеки. У тебя уже есть кто-нибудь на примете, кто способен возглавить курсантов и не ударить лицом в грязь? – прямо спросил Кларк своего друга генерала Мура, и от него не укрылось его секундное колебание.
   – Есть у меня один парень на примете. Капитан Мак Милан. Рейнджер первого аэрокосмического крыла. Имеет награды за участие в боях. Отчаянный малый. То, что надо.
   – И тебе не жалко подставлять под монастырь такого молодца? – жестко спросил Кларк.
   На что Хэл Мур лишь неопределенно пожал плечами и нехотя проворчал:
   – Я не из жалостливых, ты меня знаешь, Льюис. Тем более, он мой подчиненный и я верю, что такое задание ему по плечу. Он справится, можешь не сомневаться.
   Неспешно зайдя в лифт, оба генерала стали терпеливо дожидаться, пока кабина доставит их глубоко под землю в командный бункер Форта Александрии.
   – Расскажи о своем протеже, – не выдержав молчания, попросил Кларк.
   – После трагической гибели жены он стал неуправляем. Постоянные конфликты с руководством специальных операций. Никакой дисциплины и субординации. Но он лучший среди рейнджеров. Прирожденный лидер, вожак стаи и просто харизматичный человек. Я хочу доверить ему в Форте Росс должность инструктора курса по выживанию. Если на свете и существует человек, способный выпутаться из любой ситуации, то это Мак Милан.
   – Возможно, ему стоит какое-то время отдохнуть, чтоб прийти в себя.
   – Он и так почти год в запасе. Несколько раз пытался свести счеты с жизнью.
   – Даже так? И ты по-прежнему считаешь, что никого лучше нет?
   Хэл пристально посмотрел в глаза своему другу генералу Кларку:
   – Я не считаю. Знаю. Если будет нужно, он выследит даже дьявола и прикончит его, когда тот присядет справить нужду при полной уверенности в собственной безопасности.
   – Посмотрим, – задумчиво проворчал генерал Кларк, выходя первым из лифта.
   Перед входом в конференц-зал он внезапно остановился, обернувшись к Хэлу Муру:
   – Где сейчас капитан Мак Милан и как скоро сможет вернуться на службу?
   – Он здесь. На Новом Урале, в своем родном городишке под названием Санкт-Петербург. Я бывал там пару раз, жуткая дыра с населением всего в три тысячи голов. Мы могли бы развернуть в Форте Росс учебный лагерь диверсионно-разведывательных войск. Там есть и зоны для прыжков с парашютом. Сложный горный ландшафт вкупе с лесным массивом и непроходимыми болотами отчасти напоминают суровые условия Эпсилона.
   – Хорошо, Хэл. Убедил. Я поддержу твою идею о создании глубинной разведки, но с одним условием. Программа будет секретной, и нигде не будет афишироваться. Кроме нас двоих и группы избранных офицеров никто не должен знать о ее истинном назначении, даже Консул Империи. Пока, во всяком случае.
   – Это будет нелегко, – нахмурился Мур. – Потребуется масса материального обеспечения.
   – На первое время выбьем тебе из Министерства необходимое финансирование, ну, а дальше крутись-вертись самостоятельно. Я не желаю становиться козлом отпущения в случае, если программа на начальной стадии с треском провалится и покажет свою полную нежизнеспособность. Если ты готов пойти на подобный риск, то карты тебе в руки. Нынче войны – весьма дорогостоящее удовольствие, не окупающее вложенные в нее немалые средства.
   – Как скажешь. Что-нибудь придумаем, – уступил Мур. – Дальнейшее финансирование я беру на себя, только в этом случае постарайся не удивляться моим фондам. Все участники программы под кодовым названием «Аврора» автоматически приобретают статус «стерильны» в случае провала или огласки. Это я могу гарантировать с полной ответственностью.
   Генерал Кларк удовлетворенно кивнул. «Стерильны» – значит устранены. Его это более чем устраивало. Не придется писать тонну бумаг и объясняться, если что-то пойдет не так, и истина всплывет наружу. Концы лучше сразу обрубить, чтобы не осталось ни единой зацепки.
   – Кстати, а что с обещанными артефактами дедров? – поинтересовался Кларк.
   Генерал Мур заметно помрачнел. Он был явно не готов отвечать на этот вопрос:
   – Их пока не обнаружили, но мы близки к ним как никогда.
   – Мало кому известны истинные причины войны мой друг. Только горстка избранных посвящена в эту тайну. На самом деле планета Эпсилон в системе Эридана не представляет для нас особой ценности. Слишком мало полезных ископаемых и ценных ресурсов. Слишком много хлопот с дикарями, деградировавших до самой низкой отметке. Колонизировать планету лишь ради древесины и плодородной почвы не стоит свеч. Вся эта афера затеяна лишь с одной целью – найти возможные инопланетные артефакты дедров и как можно выгодней продать или использовать себе во благо. Вот только поиски сразу не задались и постепенно мы втянулись в затяжную, никому ненужную, кровопролитную гражданскую войну кхмеров. Было ошибочно выбирать одну из сторон и предоставлять ей свою помощь. Без артефактов убедить руководство Анклава в необходимости приостановить, а потом и вовсе прекратить эскалацию конфликта с привлечением дополнительных средств будет нелегко. Только артефакты способны окупить все наши расходы и без них мы никуда не уйдем с Эпсилона!
 
   Планета Новый Урал. Санкт-Петербург.
   Море с раннего утра было на удивление спокойное и гладкое. Лишь небольшие волны доносили на гребнях пену и, отступая, оставляли ее на мокром песке. Три серебристых полумесяца над горизонтом постепенно исчезали, становясь на утреннем небосводе почти невидимыми.
   Пробежав в качестве утренней разминки вдоль кромки моря, Максим не спеша вернулся к жилому многоквартирному комплексу, но внутрь заходить не стал. Среди четырех стен ему было слишком душно и скучно, вот почему он предпочитал в свободное время больше находиться на свежем воздухе. По долгу службы ему в последнее время часто приходится бывать за пределами цивилизованного мира, где даже элементарное электричество является не данной от рождения обыденностью, а экзотическим явлением сродни чуду. Каждый раз, возвращаясь домой, он дивился – как люди легко и пренебрежительно воспринимают дары цивилизации. Бывали моменты, когда сам Макс был готов отдать душу за коробок спичек.
   Присев в кресло под зонтиком, он стал задумчиво любоваться умиротворяющим видом моря. Желтые лучи местного светила, казалось, насквозь пронизывали воду на многие километры вдаль, отчего она казалась густо-зеленой, словно нефрит. Незаметно для себя Макс задремал, убаюканный шумом моря и ласковыми лучами солнца.
   Воздух после полудня стал суше и прогрелся настолько, что из него исчезла вся утренняя влага. После легкого обеда, состоящего из бутылочки ледяной квадра-колы, пары гамбургеров и овощного салата, свободного времени оставалось еще предостаточно. Максим решил его потратить на купание в теплой, как парное молоко, воде. В последнее время с постоянными командировками он не часто мог позволить себе такую роскошь и не собирался упускать удобный случай.
   Ближе к вечеру, когда невыносимый зной освежил приятный бриз, прибрежье пляжа запестрело разноцветными надувными матрацами, зонтиками и шляпками. Жители городка постепенно собирались у кромки моря, спеша насладиться долгожданной прохладой. Спустившись в подземный гараж, Макс любовно провел ладонью по гладкому капоту антикварного автомобиля, который после смерти отца перешел к нему по наследству. Это была сногсшибательная наземная машина «Ferrari F400», воссозданная руками отца деталь за деталью. Без верха, черного цвета, с отличной полировкой. Блестя хромом и поражая слаженностью всей конструкции, она производила впечатление настоящего покорителя дорог. Усевшись за руль, Максим, чуть помедлив, благоговейно повернул ключ в замке зажигания. Мотор тут же отозвался ровным и низким урчанием. Парень быстро настроил приемник на популярную музыкальную радиоволну «Рок 60-х» и нацепил на глаза солнцезащитные очки. Медленно вдавив педаль газа, осторожно выехал из гаража на бетонную дорогу древнего автобана.
   На городок опускался вечер. Краски неба стали постепенно размываться, меняя оттенки на светло-голубые и нежно-розовые. В воздухе не чувствовалось былой угнетающей жары. Туристические парусники, которые вышли днем в море, остались качаться на волнах, терпеливо дожидаясь прилива, а те, что поменьше, добирались до берега как могли. Кто-то включил на паруснике мотор, а кто-то изо всех сил налегал на весла. Даже на таком значительном расстоянии от берега слышались дружные голоса: «взяли, взяли, взяли…». Дорога проходила вдоль берега на возвышенности, и отсюда как нельзя лучше можно было разглядеть море. Городок Санкт-Петербург спрятался в тени гранитных гор, склоны которых утопали в зеленой растительности.
   Машина неслась по пустой автостраде, соединяющей морской порт на западе и небольшой космодром на востоке. Попутки встречались редко, так как наземные средства передвижения были экзотикой, а аэрокары летали высоко в небесах. Максим решил выжать из своего транспортного средства все, на что оно было способно. Он и раньше любил лихачить, но только, когда рядом не было ни одного копа. Если бы кто-то, находясь на обочине, услышал, как он едет, то навсегда бы запомнил дикий свист, нарастающий откуда-то издалека.
   В это самое время у парадного входа в колледж прогуливалась Каролина. Она мерила шагами небольшую площадку перед учебным заведением, где преподавала историю, и время от времени с надеждой посматривала на дорогу. В туфлях с каблуками-гвоздиками она казалась еще выше, хотя роста ей и так не занимать. Ровные распущенные волосы ниже плеч выглядели безукоризненно, ресницы были настолько густы, что могли вызвать зависть даже у некоторых звезд подиума, претендующих на почетное звание «Мисс Галактика». Глаза – небесно-голубого цвета с такими зрачками, будто там притаилась сама ночь. Вся она излучала нетерпение по отношению к тому, что ее муж без всяких объяснений задерживается с приездом вот уже на полчаса. Из-за угла, стоявшего по соседству дома послышалось знакомое урчание мотора, а затем показался и приземистый силуэт автомобиля. Въехав на территорию колледжа, автомобиль остановился, открыв сразу обе двери.
   – Привет, милый. Я тебя уже заждалась.
   Она сказала это таким тоном, что Максим опешил. Он ожидал, что Каролина рассердится из-за его опоздания, но этого не произошло. Грациозно впорхнув в соседнее кресло она с благодарностью взяла протянутый Максимом пакет с гамбургером, купленный им по дороге в небольшой забегаловке. Расправившись с ним, Каролина перепачкала нос кетчупом. Нисколько не смутившись, она быстро достала из своей сумочки носовой платок, и хотела было уже стереть с носа кетчуп, как Максим повернулся к ней и поцеловал в кончик носа. Машина не спеша ехала по вечерней автостраде. Вдоль дороги шумели высокие пальмы, упираясь пушистыми кронами, казалось, прямо в небо. Всюду ощущалось благоухание олеандров, а крики чаек сменились пением каких-то неведомых экзотических птиц, завезенных на Новый Урал с Альфа Прайм.
   – Утром я была у доктора, – как бы между прочим сказала Каролина, глядя прямо перед собой на несущуюся навстречу дорогу. – Сегодня пришли результаты анализов.
   – Опять «ложная тревога»? – Максим заметно скис, но блеск в глазах жены заставил его сердце бешено застучать в груди. – Не может быть! Это правда?!
   – Правда. Мы скоро станем мамой и папой!
   – Невероятно! После стольких месяцев ожидания и напрасных надежд.
   Максим и Каролина посмотрели друг на друга. В их взглядах больше не было удивления, будто они хотели сказать друг другу что-то еще. Насколько это было возможно, он потянулся к ней всем телом, и глаза закрылись сами собой.
   Он едва успел почувствовать прикосновение ее горячих губ на своих устах, как страшной силы удар выдернул его из кресла машины. Пролетев сквозь лобовое стекло, Максим рухнул на асфальт.
   Парень летел из машины, словно в замедленном действии, как если бы его быстро снимали на камеру, а пленку потом смотрели с нормальной скоростью. Полет длился пару секунд, но ему показалось, что целую вечность. Интуитивно сгруппировавшись при падении, он достиг дороги и кубарем прокатился по горячему асфальту еще несколько метров. Как только он перестал кувыркаться, время вернуло свой нормальный ход.
   В порезах и ссадинах, в изодранной и окровавленной одежде Максим предпринял попытку встать. Попытка с первого раза не удалась. Размазывая по лицу кровь, он со стоном пополз к машине, которая несколько минут назад своим видом вызывала глубокий душевный трепет у всех любителей дорогих «игрушек», а сейчас могла внушить лишь страх и ужас. Низкий тяжелогруженый грузовик компании «Фрейзер и Ко – замороженные обеды и ужины» въехал прямо в лоб машины чуть левее центра. Машину развернуло на дороге вокруг своей оси и несколько раз перевернуло, теперь она лежала на пыльной обочине на боку. В стороне застыл грузовоз, у него повреждения были значительно меньше, чем у «Ferrari». Из машины Максима валил густой черный дым, капот согнулся, как крыша ветхого дома, а половина двигателя находилась в салоне.
   Максим нетвердой походкой проковылял к машине в надежде помочь Каролине, но было слишком поздно. Смерть жены наступила мгновенно. С размаха ударившись головой о верх рамы лобового стекла, она рассекла себе голову до мозга. Каролина лежала на кожаном кресле машины в луже собственной крови с открытыми глазами, в которых застыл ужас. Еще теплая кровь капала с безымянного пальца ее руки прямо в придорожную пыль. Другая ее рука неестественным образом завернулась под спину. Подойдя к жене, Максим закрыл пальцами веки, упал возле нее на колени и, не сдержав чувств, закричал. Беспомощно, по-звериному дико. Эхо истошным воплем все повторяло и повторяло его крик, разнесшийся, казалось, по всему свету. При этом Максим протянул руки вверх, к небу, словно хотел донести свой крик до Бога.
 
   – Будь проклят тот, кто создал этот проклятиый нейро-считыватель!
   Сорвав с себя синоптические очки, мокрый от пота человек стал яростно ломать их в своих руках. В слезах накинул на свое обнаженное тело грязный халат и зашлепал по немытому полу однокомнатной квартиры, где под ногами валялось великое множество пустых бутылок из-под дешевого пива и измятых окурков. Направляясь в сторону душевой кабины, он неожиданно поскользнулся на луже разлитого спиртного, упал, с проклятиями поднялся на ноги. Всюду в комнате царил хаос, вещи валялись где попало, прямо на полу, поверх груды старых журналов «Спецназ», одиноко лежал покрытый пылью пистолет без кобуры. Квартира представляла собой воплощение отчаянной безысходности, заброшенности и запустения. Из искореженных маленьких динамиков нейро-считывателя доносился едва различимый гул огня и резкий звук, последовавший после взрыва топливного бака. Обычно это устройство функционировало как надо, показывая только приятные воспоминания, но в этот раз что-то пошло не так. Какой-то мелкий сбой вызвал из под сознания образы которые давно и упорно подавлялись.
   Закрыв уши руками, человек быстро побежал в ванную. Ничего не замечая вокруг сорвал первую попавшуюся веревку для белья. Встал на табурет и перекинув один конец веревки через трубу, трясущимися руками затянул на шее петлю. Постояв так несколько минут, шагнул с табурета. Плохо завязанный узел развязался. Человек, упав на колени, увидел себя в зеркале, висевшем на покосившейся двери. На него сквозь паутину и пыль смотрели глаза загнанного зверя, полные страха и отчаяния. Дрожащими руками он медленно снимал обрывок с шеи, глядя на свое отражение и не узнавая его.
   – Прости меня, Каролина, прости, – бормотал он словно в бреду, шаря вокруг руками в поисках бутылки, где бы плескался хоть один глоток спасительного алкоголя.
   Со стороны дверей раздался тактичный кашель. В комнату заглянули два человека в оливкового цвета военной униформе рейнджеров первого аэрокосмического крыла:
   – Капитан Мак Милан? Разрешите войти.
   – Кто вы такие, что вламываетесь в чужое жилье?! – гневно рявкнул Максим.
   Сочувственно смотрящие офицеры помогли подняться ему на ноги и попробовали накинуть на голое тело халат, но он сердито скинул его, как и их руки, со своих плеч:
   – Это – частная территория! Убирайтесь к дьяволу, пока я вас не выставил.
   – Извините за вторжение, сэр, дверь была не заперта. Мы от генерала Хэла Мура, – пояснил один из них, быстро одергивая военный китель. – Мы приехали, чтобы доставить Вас в Форт Росс. Вы должны были явиться на службу еще неделю назад.
   – Какого черта я там забыл?
   – Простите, капитан, нам и в голову не пришло спросить об этом генерала. Могу предположить, что это как-то связано с эскалацией конфликта на Эпсилоне.
   Максим прошел мимо них и захлопнул за собой дверь душевой кабины. По комнате разнеслись его проклятия, когда на голову хлынули горячие, а потом холодные потоки воды.
   После контрастного душа Мак Милану заметно полегчало. Мозги остыли, а тело снова ощущалось своим, родным, а не чужой оболочкой, как несколько минут назад. Все это время офицеры терпеливо дожидались его, с любопытством рассматривая скудную обстановку квартиры. На окна были опущены светомаскирующие жалюзи. В ожидании капитана один из офицеров, раздвинув жалюзи, выглянул в окно, окинул суровым взором пустынные улицы городка. На грязной дороге играла в мяч чумазая детвора. Мясник на другой стороне дороги ожесточенно мыл окна своей лавки, обещая им страшной расправой, если мяч снова попадет в стекло витрины.