Игорь Середенко. Кар

   Старик сидел в коридоре больницы и ждал. В коридоре послышались голоса и гам людей, появился доктор в сопровождении медсестер.
   – Ну что? Есть что-то новенькое? – спросил доктор у старика. Старик поднялся, тяжело вздохнул и сказал:
   – Я достану денег. Вы лечите его, – сказал старик.
   Доктор отпустил медсестер и пригласил старика в кабинет.
   – Ну, и какую сумму вам удалось получить? – спросил доктор, не скрывая интереса.
   – Пока тысячу, – ответил старик, пожимая карман пиджака.
   – Хорошо, но этого мало.
   – Я принесу еще.
   – Когда?
   – На днях.
   Старик выложил деньги на стол, и они сразу же растворились в кармане доктора.
   Старика пустили в палату, где лежал Максим.
   – Ему нужен отдых, – сказала медсестра, – вы его не напрягайте, ему недавно сделали химиотерапию.
   Тучная медсестра поправила одеяло, взяла с пола заполненную утку и вышла.
   Лицо Максима немного побелело, но бледность по-прежнему сидела на нем.
   – Дедушка, садись рядом, – сказал мальчик осевшим голосом. – Я хочу сделать тебе подарок. Он на тумбочке.
   Старик протянул руку к папке и взял ее. В папке он обнаружил рисунок. На нем карандашом мальчик изобразил Тайгу, одинокий дом и силуэт мужчины.
   – Это ты, – сказал мальчик.
   – У тебя настоящий талант, Максим. Спасибо.
   – Все будет в порядке, доктор сказал, что нужно сделать ряд процедур.
   – А я скоро уйду отсюда? Мне здесь не нравится.
   – Тебе нужно лишь принять процедуры, что назначил доктор.
   Старик заметил еще рисунки, они находились в папке. Он внимательно посмотрел на детали рисунков и спросил.
   – Ты изобразил себя?
   – Нет, не совсем, – ответил мальчик. – Это мой брат.
   – Брат?
   – Да, я знаю, у меня нет родного брата.
   – И, что же этот рыжеволосый мальчуган делает?
   – Он сражается. Его здесь нет, и его даже увидеть нельзя, но разве что под микроскопом.
   – Если его нет, то откуда ты знаешь, что он существует? – спросил дед.
   – Его пока нет, он появится. А пока, я общаюсь с ним. Он мне каждую ночь снится. Он сильный, не то, что я.
   – Ты хочешь сказать, что он твой новый герой картины?
   – Нет, дедушка. Он настоящий, у него пока нет тела, только душа. Скажи деда, а, правда, что люди все умирают.
   – Почему ты спрашиваешь? – с беспокойством спросил старик.
   – Да так, я случайно услышал разговор сестер об одном больном. Они говорили, что ему осталось недолго. Они, ведь, имели в виду, что он умрет. Почему люди так мало живут?
   – Человек живет столько, сколько Бог ему даст, – ответил старик. – А потом они переходят в другой мир.
   – В другой мир? – поинтересовался Максим.
   – Да, после смерти люди не умирают. Гибнет лишь их тело. А их душа… – старик замолчал.
   – Что душа? Ну, говори, коль начал, – мальчик вопрошающе глядел на деда.
   – Душа неподвластна времени, она не стареет.
   – Ты хочешь сказать, что ты тоже молодой? – спросил Максим.
   – Да. Ты не смотри на мои морщины и старческий голос. Внутри я такой же, как и когда-то в дни молодости. Я также как и ты радуюсь.
   – Мне иногда так хочется умереть поскорее, чтобы оказаться в этом новом мире.
   – Почему ты так говоришь? – у старика сжалось сердце.
   – Я знаю, что я неизлечимо болен, хоть ты от меня это скрываешь. Я все слышал. Здесь все знают об этом. Мне иногда так нестерпимо больно, что лучше…
   – Не думай об этом. Когда человек болен, то так бывает. Ты выздоровеешь, и все будет по-другому. Надо лишь набраться терпением.
   – Я не хочу возвращаться домой, – понуро сказал Максим.
   – Почему? – спросил старик.
   – Там мне было очень больно.
   – Я знаю, но, ведь, теперь… Все будет хорошо, вот увидишь. Я обещаю тебе.
   На другой день старик позвонил в приемную депутата. Молоденькая секретарша подняла трубку. Старик поздоровался и напомнил о себе. Секретарша внимательно выслушала, а затем ответила.
   – Я извиняюсь, он сейчас уехал. Возможно, по вашему вопросу. Когда приедет, то непременно сообщит вам. Он помнит о вас. Ваш вопрос у него на первом месте.
   Спустя три дня, когда все процедуры были закончены, а новых не назначали в виду отсутствия денег, старик вновь позвонил в приемную депутата в надежде. Он услышал вновь молодой женский голос и те самые слова, словно записанные на магнитофон, полные обещаний, но на этот раз они уже не охлаждали тревожное сердце старика. Надежды не было. В больнице доктор сказал, что мальчик может оставаться еще неделю, но они не могут делать ему дорогостоящее лечение, так как больница не получила дотаций. Мальчика нужно было забирать на домашнее лечение. Об этом он узнал от одного из лечащих докторов.
   – Вы не расстраивайтесь, – сказал пожилой доктор. – Есть еще одно средство.
   – Какое? – с надеждой спросил старик, заглядывая в глаза доктора.
   – Это хоспис.
   – Хоспис, – тихо повторил старик, словно, искал какую-то потерянную мысль.
   – Хоспис – это учреждение, где больному в четвертой стадии рака оказывают достойный уход. Наша клиника вряд ли вообще поможет вашему внуку.
   – Но, ведь, доктор сказал…
   – Послушайте меня, я опытный врач. Пациентов с четвертой степенью рака можно лишь достойно содержать – улучшенное питание, обслуживание. Все это поможет продлить их пребывание среди живых, и только.
   – И где же этот хоспис находиться? – спросил старик.
   – Я знаю несколько таких. У них хорошая репутация. Один в Германии, другой – в Израиле.
   – Это, наверное, безумно стоить будет.
   – Около ста тысяч, не меньше.
   – Долларов, – на этот раз уточнил старик.
   – Да, долларов.
   – Так много мне не собрать, – печально сказал старик.
   – И поэтому я хочу дать вам второй способ. Он намного дешевле.
   – Какой?
   – Фитотерапия. Это лечение травами. Один метод состоит на сборе 33 трав, другой – на 55. Эти травы – это лучшее, что есть в природе. Это может улучшить состояние его здоровья и продлить жизнь на дни или на месяцы. У вас есть возможность собрать травы?
   – Я живу в Тайге, и кое-что знаю о травах, – сказал старик.
   – Отлично. Я подготовил для вас такой состав. Вот он, – доктор передал старику несколько листов бумаги. – Эти подбираются индивидуально для больного в зависимости от клинических показаний. Эти фитосборы помогут Максиму, – он замолчал, давая время на обдумывание, а затем спросил. – Что вы собираетесь делать?
   – Я приму единственный путь, тот, что вы мне предложили. Я заберу мальчика к себе в Тайгу. Там ему будет лучше. Тем более что он давно хотел там побывать.
   – И помните, что против болезни всегда выступают трое: врач, больной и травы.
   – Врачи нам особо не помогли…
   – Мы проводили биопсию. Исследования показали, что опухоль уже в печени. Мы бессильны.
   В гостинице старик лежал в кровати и не мог уснуть. Он размышлял. Почему мир так жесток к этому мальчику, который даже жизнь еще не попробовал? Почему нет справедливости в мире? Холод, жестокий холод, взявшийся из ниоткуда, пронизывал его тело, наводя в сердце беспокойство. Лишь его сознание лихорадочно искало выход, прислушиваясь к тревожным сердечным ударам. Он уже твердо решил забрать внука к себе в старый деревянный домик, в глубине Тайги. Именно там он будет помогать Максиму и постарается собрать все травы. Некоторые он знает и сможет собрать в Тайге. Другие придется купить. Он поднялся, подошел к окну. На пустынные улицы уже давно осел мрак ночи. И лишь одинокий фонарный столб сопротивлялся мраку, светя единственной лампочкой, отбивающейся от мрачных теней. Он подошел к тумбочке и вынул кошелек. Деньги заканчивались. Из старого пиджака он достал именные часы, что ему когда-то подарил генерал за проявленный героизм во время Великой Отечественной Войны. Он повертел часы, прочитал надпись на обороте. «Что мне эти часы, если Максим умрет. Пусть они остановятся, но помогут добавить хотя бы несколько минут жизни моему внуку». Он остановил их ход, и стрелки замерли. Затем он достал из кармана золотое кольцо с камнем, которое когда-то ему досталось от любимой жены. «Она тоже согласится со мной», – подумал старик. Эти две вещи – все, что было у него.
   Утром он выгодно продал кольцо, отдал на рынке именные часы. В банкомате решил обменять последние сто долларов на рубли. Не успел он вложить купюру в отверстие, как она исчезла в ящике. Банкомат прорычал и быстро сожрал стодолларовую купюру. В банке он частично погасил долг за месяц (проценты по кредиту) и отправился в больницу к Максиму, чтобы забрать его.

Тайга

   Увидев на пороге Максима и деда, Маша побледнела.
   – Как? – удивленно произнесла женщина. – А мы думали…
   В прихожей было темно и мрачно.
   – Я сейчас, – сказала женщина и куда-то удалилась.
   Максим опустился на стул, а старик, сняв обувь, направился по коридору в комнату Гриши. Там никого не было. Несколько старых фотографий Маши и Гриши с детьми висели на стенах. Открылась дверь, и вошли двое мальчиков с Машей.
   – Гриши нету? – спросил старик.
   – Пусть они тут побудут, – сказала женщина. – Я все перенесу, вы не беспокойтесь. Я думала… Но раз, так, комната его по праву, мы только кое-что перенесем.
   Старик ничего не понял и направился в комнату Максима, чтобы подготовить кровать для мальчика. Маша так быстро торопилась, что опередила старика и вошла первой в комнату. Здесь старик уже увидел две кровати вместо одной и несколько уплотненную мебель. За то время, что Максима не было дома, что-то в его комнате явно произошло. Женщина в спешке начала скручивать матрац и постель, чтобы освободить кровать.
   – А эту кровать мы перенесем, – сказала она, указывая на вторую кровать у стены. – Все вещи Максима я верну назад. Мы не знали, как долго он пробудет в больнице, – оправдывалась она. – У нас тесно, много народу. Вы понимаете… Наш доктор, вообще сказал, что он не вернется. Пациенты с его диагнозом долго не живут, вот мы и решили… Ну, чтобы комната не пустовала. Вы понимаете, но теперь мы все вернем. – Женщина суетливо убирала вещи и переносила их в другую комнату. Старик направился к Максиму.
   – Деда, я хочу пить, – сказал Максим.
   – Я что-нибудь придумаю. Жди меня.
   – Деда, я, ведь, не останусь здесь?
   – Нет, конечно, нет. Я обещал тебе, а слово надо держать. Мы только соберем в дорогу твои вещи.
   Две пары глаз смотрели из-за угла на тучного старика. Он направился на кухню, там, на плите находился чайник. Он налил с него воды в кружку и хотел, было, отнести Максиму, как его взгляд упал на черную тряпку, укутывающую какой-то круглый предмет, за кухонным шкафом. Старик отдернул ткань и обомлел. За шкафом в узкой щели, находился, прислоненный к стене, похоронный венок.
   В прихожей появилась несколько встревоженная, но бодрая, тетя Маша. Максим с залпом осушил кружку.
   – Ну, вот, почти все готово, – сказала женщина. – Гриша будет после семи. Мы остальное перенесем вечером.
   – Не нужно, – сказал старик.
   – Почему? – удивилась женщина.
   – Я забираю мальчика к себе в Тайгу, он будет со мной.
   – Ну, что ж… – сказал женщина, в его голосе не было протеста, казалось, что она была согласна с таким неожиданным для нее решением. – Вы правы, на природе хорошо. Пусть он у вас немного поживет, а потом приезжает. Эта комната всегда его будет ждать.
   – Я уже купил билеты, на вечер. Я с Гришей не встречусь, передай ему, что приеду летом.
   – Хорошо, хорошо, – довольная таким исходом дел, сказала женщина, – я приготовлю еду вам в дорогу.
   – Спасибо, у нас все есть. Мы лишь одежду возьмем.
   – Я сейчас все приготовлю, – почти радостно отозвалась женщина и исчезла в комнатах.
   По дороге в поезде Максима мучила головная боль, которая спустя время прошла. Он очень утомился, несмотря на малое пройденное расстояние от станции до небольшого домика.
   Старик все сумки положил на небольшие санки. Спустя час после головокружения у Максима, ему пришлось посадить внука на санки. Одну сумку он взял в свободную руку, вторую положил Максиму на ноги. В домике жил его приятель, у которого они остались на ночь.
   Утром старик запряг лошадь в сани, погрузил на них вещи и направил сани по снежной проторенной дороге вглубь Тайги в направлении малого селения, состоящего из дюжины сельских домов.
   – Деда, а как ее зовут? – спросил Максим. – Она, правда, твоя?
   – Зорькой, я назвал ее, – ответил старик, погоняя лошадь. – Она молодая у меня. Трудно было бы мне без нее. Бывало в трудную погоду, когда ничего не видно, она не раз меня выводила на дорогу. Туман или вьюга, какая, а она знает свою работу.
   – А почему ты ее Зорькой кличешь?
   – День начинается с зори, с восхода солнца. Без него нет жизни, оно дает тепло и надежду. Вот я и назвал ее так, чтоб помогала мне. Иной раз только надежда и помогает.
   – Красиво здесь, – сказал Максим с нескрываемой детской радостью. – Деда, а ты волков не боишься?
   – А зачем мне их бояться. Они знают людей. Разве что, если зайти глубоко в Тайгу. Те волки не знают человека. Но у меня ружье есть. Оно отпугнет их.
   – А медведя?
   – И медведя.
   – И тигра тоже? – спросил мальчик.
   Максим разглядывал сосны и ели, покрытые местами снегом.
   – Любой хищник не дурак. Они охотятся лишь на привычную им пищу: косулю, зайца. Дичи здесь на всех хватит. Тайга богата. Это человек делает ее бедной, вырубая леса гектарами.
   Спустя несколько часов они доехали до небольшого селения. С дюжины сельских деревянных домиков появились на горизонте, окутанные густыми и стройными деревьями. Справа от деревни виднелись камни, по которым бежала исхудалая речка.
   – Деда, а ты на рыбалку тоже ходишь? – спросил Максим, пытаясь услышать течение реки.
   – Это она, видать, недавно побежала. Снег начал таять. Весна близко. Здесь мало рыбы, но недалеко отсюда есть небольшое русло, где рыба водится. Я покажу тебе.
   Эхом раздалось пение какой-то лесной птицы. Вслед за этим послышались ответы другой птицы. Казалось, они общались между собой, разнося приятные для всех жителей леса новости – о наступлении потепления.
   – Почки уже набухли, но еще не распустились, – сказал старик, оглядывая опытным взглядом ближнее к просеке невысокое деревце.
   Сани проезжали мимо небольшого домика. Из него выбежала девочка лет двенадцати. Она направлялась к саням. На ее лице сияла детская улыбка.
   – Это Оля, – сказал дед.
   – Ты ее знаешь? – спросил Максим.
   – Здесь не так, как в городе. Все знают друг друга. Мы как одна семья, помогаем друг другу. Иначе нельзя.
   Девочка подошла к саням.
   – Подбросите? – спросила Оля.
   – Садись рядом с Максимом, это мой внук.
   Девочка присела рядом, аккуратно поставив небольшой белый бидон.
   – Это что у тебя? – спросил Максим, поглядывая на бидон.
   – А, это? Молоко, – ответила девочка, с улыбкой поглядывая на Максима.
   – Тебя к Берновым довезти? – спросил старик.
   – Да, – ответила девочка. – Я им молоко несу. Вчера не успела, работы много было. А Максим надолго к нам?
   – Думаю, что да. Пока не поправится, – ответил дед. – А если понравится у нас, то и насовсем останется.
   – Мне здесь уже нравится, – сказал Максим.
   – А чем ты занимаешься? – спросила Оля.
   – Я… ну, рисую, когда желание есть, – ответил Максим. – Я пейзажи рисую.
   – Это здорово, здесь много чего можно изобразить, – сказала девочка. – Ну, мне пора, я сойду возле этого дома, – сказала Оля, указывая на домик.
   Старик остановил лошадь, чтобы Оля могла сойти с саней.
   – Я к вам после обеда зайду, – сказала Оля.
   – В любое время я буду рад тебе, – ответил дед, погоняя Зорьку.
   – Она иногда и ко мне молоко приносит, – сказал дед Максиму.
   Максим повернул голову, провожая девочку взглядом, пока она не скрылась за калиткой.
   – Теперь она чаще будет к нам приходить, – сказал дед. – Здесь всего-то шестеро детей, она самая старшая. Ей с тобой повеселее будет, чем с маленькими. Вот станет тебе лучше, ты и в школу пойдешь.
   – Здесь есть школа? – удивился Максим.
   – Да, конечно, имеется. Правда, она не такая, как в городе. У нас обучение на дому. Мама Оли преподает. Все дети у нее обучаются. Оля помогает во всем и сама учится прилежно. Бывает, кто заболеет, так Оля носит домашнее задание к больному и даже помогает выполнить его. Ну вот, мы и приехали.
   Сани остановились у бревенчатого домика. За оградой залаяла собака.
   – Не бойся, это Черкес, – сказал дед. – Черкес, это твой новый хозяин.
   Собака подбежала к саням и внимательно обнюхала ноги незнакомца, словно запоминала новый запах. Максим присел и погладил собаку, она в ответ завиляла хвостом.
   – У меня никогда не было собаки, – сказал Максим, продолжая гладить животное по мягкой шелковистой шерсти. Собаке это нравилось, и она высунула свой розоватый язычок. – Эта порода называется лайка. У него необычно красивые голубые глаза, правда.
   Черкес оставил Максима и побежал вслед за дедом, виляя хвостом от радости. Небольшие вещи Максим отнес в дом сам. Дом состоял из небольшой прихожей, где располагалась и кухня, двух комнат, одна из которых отапливалась печкой.
   – Скоро будет тепло, – сказал дед, разжигая огонь в печи. – Ты сиди здесь и следи за огнем. Располагай свои вещи, как тебе угодно. Эта кровать у окна – твоя. Я пойду к соседям за хлебом и мясом, может и яиц дадут, ты жди меня.
   Спустя полчаса дед вернулся вместе с Олей, она помогала ему нести продукты. Печь к тому времени разогрелась, и тепло согревало замерзшего Максима. Приятно потрескивал огонь в печи, дед озабоченно трудился на кухне, а Оля посетила Максима.
   – Это твои рисунки? – спросила Оля, разглядывая повешенные на стену у кровати рисунки. – Красивые. У тебя талант. А еще есть?
   Максим достал папку с рисунками и показал девочке.
   – А это кто? – спросила Оля, указывая на необычный рисунок.
   – Это воин, – горделиво ответил мальчик.
   – Почему он красный? Разве люди бывают такие?
   – Он не человек, хотя внешне и похож, – ответил Максим.
   – А что это за место? Где он находится? Это какой-то остров или планета?
   – Нет, я не знаю, – засмущался Максим.
   – Если ты не знаешь, то, как же ты смог его нарисовать. Художник должен ясно видеть или хотя бы…
   Максим забрал рисунки у Оли и сложил их в папку.
   – Ты что, обиделся? – спросила Оля.
   – Нет, не обиделся. Я всегда знаю, что рисую. Просто, – Максим опять потупился и засмущался. – Понимаешь, это герой моего сна.
   – А! Тогда понятно, – ответила девочка. – Так бы сразу и сказал, это фантазия. Я тоже люблю фантазировать…
   – Нет! Это не фантазия, – настаивал Максим. – Он существует, я точно знаю это.
   – Ну, хорошо, хорошо, – успокаивала девочка Максима, видя, что он обижается на ее слова, – пусть существует. А я смогу его увидеть? – спросила Оля, пытаясь доказать Максиму, что этого героя не существует.
   – Это вряд ли. Он является только мне.
   – И где же он живет, на небе?
   – Вам, девчонкам, не понять.
   – Ну вот, ты опять обиделся, – сказала Оля. – Я верю тебе, но мне хотелось бы знать, где он находится.
   – Не скажу, – ответил Максим, опустив глаза.
   В этот момент вошел дед и предложит пообедать. После обеда Оля ушла, пообещав прийти на следующий день.
   – Ночью у Максима были головные боли и рвота. Все, что он съел, вышло наружу. Дед был в отчаянии. Тогда он вспомнил о словах доктора, который говорил о фитотерапии – сбор трав.
   Утром, пока измученный головными болями и утомленный Максим лежал у теплой печи, дед достал список тридцати трех трав и принялся собирать недостающие травы. В не отапливаемой комнате он держал всевозможные запасы на зиму, там были и некоторые травы, входящие в список. Дед записывал в блокнот недостающие травы, вспоминая, где в лесу он когда-то видел их. По памяти он записывал названия, а напротив – местонахождение растения в знакомой ему Тайге.
   Когда Максиму стало лучше, он попросил деда взять его с собой в Тайгу. Дед неохотно, но все же согласился, вспомнив об увлечении внука.
   Снег значительно начал подтаивать, и дорога освободилась от белой вуали, покрываясь серым цветом. Старик снял лыжи с саней и переоборудовал сани в телегу, закрепив оси с колесами. Сани превратились в телегу. Зорька исправно и, казалось, довольна своей работой, возила деда и внука по всем местам, куда указывал ей хозяин. Максим внимательно осматривал деревья, подолгу смотрел на закат, пока дед выискивал травы.
   Однажды Максим остановился у одной высокой сосны и долго смотрел вверх. Дед заметил интерес внука, и спросил его о том, что он увидел.
   – Белка, – ответил Максим, – необычная, белая.
   – Где-то неподалеку ее дупло есть.
   – Мне показалось, что она наполовину рыжая.
   – Так и есть. Уже начало весны, вот она и меняет свою шубку, с белой одевается в рыжую. Вечером уже были готовы первые зарисовки белки, сидящей на ветке сосны. В передних маленьких лапках она держала шишку. Утром, когда к ним в дом зашла Оля, принеся белый бидон с молоком, Максим показал ей уже готовый рисунок.