Ильичёв Валерий. Ловушка для оборотня

   Кондратов нервно заходил из угла в угол, мысленно подыскивая слова, которые скажет завтра возомнившему себя великим сыщиком Крупину. Он не мог знать, что тратит время впустую и планируемый им разнос проштрафившегося сотрудника не состоится.
   Положив трубку, Крупин с удовольствием стянул с себя рубашку и пошел в ванную. Пустив прохладную струю воды, он с удовольствием зачерпывая ладонью прохладную влагу, обтер грудь, шею, лицо. Взбодрившись, почувствовал как уменьшается горечь от неудач прошедшего дня.
   "А все-таки, что бы ни говорил Кондратов, а я сделал правильно, накрутив хвост этому Воронову. Теперь он у меня побегает, чтобы исправить свою ошибку. Да и опытный опер посоветовал так сделать. Но не будешь же подставлять вместо себя товарища: "Это он мне подсказал, а я лишь исполнил. Нет уж сам отвечу, если что не так".
   Выйдя из ванный Крупин с полотенцем в руках направился к холодильнику, где у него стояла бутылка "Мартини". Обычно он выпивал мало и водке предпочитал легкие напитки, считая сухие вина со льдом верхом хорошего вкуса. Достав высокую пузатую бутылку, наполнил наполовину высокий бокал и начал накладывать в него кусочки льда. Крупин уже предвкушал удовольствие от смакования любимого напитка, когда раздался звон разбитого оконного стекла.
   "Опять мальчишки хулиганят. Наверное из рогатки долбанули со строительных лесов ремонтируемого дома напротив. Сейчас я им покажу".
   С бокалом в руке, Крупин бросился к окну, надеясь увидеть, а потом опознать убегающих в страхе дворовых мальчишек. Но вторая пуля, выпущенная метким стрелком отбросила его назад от окна. Мертвое тело Крупина, ударившись о жесткий паркет, не могло почувствовать боли. И звон разбившегося бокала уже не достиг его слуха.
   Двое киллеров в камуфляжной форме, быстро разобрав и упаковав снайперские винтовки, начали сноровисто спускаться по строительным лесам. Через проходные дворы выбрались на соседнюю улицу и сели в новенькую "Ладу". Выехав на широкую магистраль и смешавшись с потоком машин, почувствовали себя в безопасности.
   Пожилой убийца, считающий себя учителем молодого снайпера, добродушно подначил: Конечно, точный выстрел в голову был хорош, но все-таки ты, Андрюха, с первой пули его не взял.
   Молодой парень с круглым простоватым лицом, нехотя огрызнулся: Неправда ваша. Он стоял у стола наполовину прикрытый холодильником, и я не хотел рисковать. Потому специально сначала разбил стекло, чтобы выманить его оттуда. Мой расчет оказался верным. Цель, бросившись к окну, подставилась мне как на ладони. В таком положении даже ты и то не промахнулся.
   В ответ на выпад молодого напарника, пожилой Инструктор довольно засмеялся, похрюкивая от удовольствия: Его ученик сегодня впервые вышел на настоящее дело и не оплошал. Инструктор сопровождал молодого снайпера лишь для подстраховки, но его помощь не понадобилась.
   "Паренек подает большие надежды, а почувствовав вкус первой настоящей крови, станет уже не щенком, а матерым волчищем".
   У Инструктора были все основания гордиться выучкой молодого снайпера.
   Он не подозревал, кого им заказали ликвидировать срочно в течение часа.
   И вообще об убитом молодом человеке, лежащем там в квартире на третьем этаже, ему не хотелось думать: "Мишень есть мишень. Хоть на стенде, хоть живем. Работа есть работа" - эту спасительную для своей совести фразу ему в последние месяцы приходилось произносить все чаще.
   Получив сообщение от киллеров о выполнении заказа, Храпов набрал номер домашнего телефона Оборотня. Несмотря на позднее время тот не спал и ждал звонка. Храпов не стал вдаваться в детали: Наш общий друг внезапно уехал. Так что ни о чем не беспокойтесь и ложитесь спать. Спокойной вам ночи.
   - А его ближайший помощник на месте?
   - Да, но рано утром тоже уедет и скорее всего навсегда.
   - Отъезд не сорвется?
   - Это уже мои заботы. Фирма, как говорится, гарантирует. Мне звоните лишь в крайнем случае. А я в случае необходимости знаю как вас найти.
   Прежде чем положить трубку Оборотень некоторое время прислушивался к тревожно бьющим по нервам беспрерывно звучащим гудкам. Поспешно бросив трубку на рычаги, Оборотень в задумчивости присел в кресло: "Не поторопились ли мы с ликвидацией Крупина? Теперь весь МУР на уши встанет, разыскивая исполнителей и заказчиков. Да и круг подозреваемых Кондратовым лиц наверняка сузится. Нет, иначе поступить было нельзя: неизвестно, что успел сказать Воронов сегодня вечером этому салаге. Ликвидация Крупина была необходима".
   Оборотень встал с кресла и начал раздеваться, хотя знал, что вряд ли сегодня сумеет уснуть: "Легко Храпову желать мне спокойной ночи. Пока жив Воронов мы не можем считать себя в безопасности".
   Оборотень поймал себя на мысли, что в последние два дня все чаще употребляет местоимение "мы", мысленно жестко связав собственную судьбу с будущим главы фирмы "Нарцисс" Храповым. И осознание этой взаимозависимости убедило его окончательно, что уже находится по другую сторону баррикад.
   Оборотень подошел к шкафу и, открыв дверцу, уже наверное в сотый раз убедился, что полученные от Храпова деньги находятся на том месте, куда он их положил. В эти дни он постоянно беспокоился об их сохранности. Ему казалось, что кто-то их украл или он сам переложил их куда-то, напрочь забыв новое место хранения. И каждый раз, убедившись, что все в порядке, испытывал острое чувство радости от осознания своего богатства.
   Но в этот раз вид крупных купюр, не подействовал как обычно успокаивающе, а лишь усилил тревогу. Теперь когда он стал наконец богат, его дальнейшая судьба висела на волоске и зависела от какого-то стукача Воронова.
   "Хоть бы все прошло завтра утром гладко и Воронов замолчал навсегда, унеся в могилу информацию о делах фирмы "Нарцисс" и моем в них участии.
   Оборотень повторил это пожелание несколько раз словно творил колдовское заклинание, надеясь, что тайные силы услышат и выполнят его очередное неправедное желание.
   Глава III. Опасная встреча.
   Воронов в эту ночь тоже спал плохо. Настойчивость молодого парня из уголовного розыска пугала его: "Возможно лучше было отсидеть за покупку краденной автомашины, чем висеть на крючке у ментовки. Если Храпов узнает о моей связи с милицией, то мне не жить. А этот настырный опер прет напропалую как танк. Ему наплевать, вычислят меня или нет. Только информацию подавай. Да ещё угрожает. Плохо дело. Я между двух огней: если следующая поставка вновь проскочит благополучно, то на меня наедут менты, а если контрабанду перехватят, то Храпов с боевиками начнет глубоко копать, разыскивая того, кто язык развязал. Скорее бы вернулся Фролов. Тот мужик разумный, не требует невозможного и уж во всяком случае работает не топорно, как этот молодой опер."
   Если бы Воронов знал, что ни Фролова, ни Крупина уже нет в живых, он наверняка поостерегся. Но в это утро он не предчувствовал беды. Выйдя из дома, направился к виднеющимся невдалеке гаражам, расположенным на небольшой площадке на краю оврага. Для гаражей это было идеальное место. Кроме автомобилистов сюда никто практически не заглядывал. Двоих крепких мужиков в камуфляжной форме Воронов заметил сразу. Они были ему незнакомы. В первый момент Воронов насторожился, но автолюбители были целиком увлечены ремонтом своих стареньких "Жигулей", почти вплотную припаркованных к бетонной стене гаража. На Воронова они не обратили внимания.
   "Андрей, давай подтолкни машину, а я дам по газам. Может и заставим эту колымагу двигаться".
   Старший сел за руль, а молодой отрицательно покачал головой: Да разве же я один её сдвину?"
   И сидящий за рулем пожилой улыбчивый мужик окликнул Воронова: Эй, командир, подмогни землякам. Подтолкни вместе с моим зятьком нашу старушку. Ты сзади, а он сбоку приладится. Глядишь и заставим её ещё побегать.
   И успокоенный приветливой благожелательностью водителя Воронов с трудом протиснулся между бетонной стеной гаража и задним бампером вплотную припаркованных "жигулей". Он с силой навалился на багажник и сразу почувствовал как машина поддавшись его усилиям, сдвинулась с места сантиметров на тридцать. Но тут же словно упрямая лошадь резко подалась назад. Воронов испуганно попытался предупредить водителя, что тот по ошибке включил заднюю скорость, но не успел. Нагретый утренним солнцем металл бампера расчетливо припечатал его тело к железобетонной стене. Дробя и раздавливая кости ещё живого человека бездушный механизм в течение нескольких секунд завершил свое дело. Стоящий сбоку молодой боевик хладнокровно наблюдал за конвульсиями дергающегося в предсмертных муках Воронова. Убедившись, что все закончено, отрывисто махнул рукой: Все, шабаш, Васильич.
   Открыв дверцу он сел рядом с водителем и машина бодро покатилась вперед, словно, напившись свежей крови, обрела дыхание и силы. Мертвое тело Воронова, освобожденное от железных тисков пригвоздившего его к железобетонной стене "жигуленка" безвольно повалилось вперед. Теперь он лежал лицом вниз, вытянув вперед руки, словно умолял уезжавших боевиков не трогать его и оставить в покое.
   Убийцы выехали на кольцевую дорогу и проехав десять километров, пересели в ожидавшую их "Ладу". Угнанные накануне специально для ликвидации Воронова "Жигули" бросили у обочины. Уже въезжая обратно в Москву, молодой киллер спросил : Как думаешь, Васильич, этот мужик у гаражей связан с тем, которого мы подстрелили вчера вечером?
   - Думаю связан: и заказчик один и ликвидировать их пришлось по-срочному одного за другим. Да не думай ты об этом. Мы взяли заказ и выполнили его. И все в нашем деле, чем меньше знаешь, тем больше шансов уцелеть. Давай лучше после окончательного расчета рванем на юг. Новый заказ сейчас брать опасно. Надо на время затихнуть. А потом видно будет.
   Молодой пожал плечами: Тебе виднее, но только у меня принцип: играй пока везет. Нет пока оснований для паники. Я за то, чтобы взять ещё пару заказов.
   Пожилой боевик осуждающе покачал головой: Ты, Андрей, молод и глуп. Когда в нашем убойном деле везти перестанет, то уже поздно будет спасаться. А впрочем как хочешь? Я не настаиваю. Только надо искать другого заказчика.
   - Это почему?
   - Храпов - мужик серьезный. Рано или поздно поймет, что мы слишком много знаем и станет искать людей, согласных замочить нас.
   - А такие уже родились?
   - Ишь ты как заговорил: возомнил себя выше Бога? И не таких как мы заламывали. Разве от профессионального киллера убережешься? Да ты и сам понимать должен. Чего зря гонор свой пустой проявляешь?
   Молодой киллер хотел злобно огрызнуться, но сдержался: Инструктор был прав: никакая охрана не поможет, если все заранее разведать и подкараулить человека в момент, когда он не ожидает нападения.
   А Инструктор, зорко следя за дорогой, думал про себя: Андрей, конечно, парень способный. Снайпер из него вышел отличный. И немудрено: хладнокровен и выдержан. Вон как спокойно наблюдал за мучительной смертью придавленного к стене гаража мужика. Но есть недостаток: гордыней болеет и излишней самоуверенн. В нашем деле это смертельно опасно. Надо попытаться сбить с парня спесь. Либо придется с ним расстаться". Инструктор скосил глаза на спокойно дремлющего Ученика, словно боясь, что тот прочтет его мысли: в его понимании слово "расстаться" означало вполне определенную вещь. И он не хотел, чтобы Ученик раньше времени догадался о намерениях своего старшего наставника.
   Об убийстве Крупина Кондратову стало известно лишь к одиннадцати часам утра. Тревогу подняла пожилая соседка, которая приходила раз в неделю убираться и постирать у одинокого холостого молодого человека. Кондратов сразу выехал на место, вместе со всеми сотрудниками отдела. В машине царило тягостное молчание. Наконец, не выдержав, общее мрачное настроение выразил Туров: Похоже Крупин здорово задел какую-то важную и сильную персону. И теперь кто-то стремится перехватить инициативу.
   - Уже перехватили, - зло огрызнулся Кондратов, - если так пойдет дальше, то у меня через неделю сотрудников не останется.
   Он помолчал немного, а потом добавил: Кроме, пожалуй, одного.
   Кондратов намеренно впервые откровенно дел понять всем, что подозревает кого-то из своих сотрудников в предательстве. И все, слышавшие его слова хорошо поняли, что хотел сказать начальник. Кроме флегматичного увальня Фетисова, который непонятно по каким личным причинам после окончания юридического института пришел в уголовный розыск. Даже после пяти лет работы он мало понимал в сыске, выполняя в основном отдельные поручения своих товарищей. И в очередной раз проявив непростительную непонятливость, Фетисов простодушно поинтересовался: А почему они одного из нас в живых оставят?
   И не сдержавшись, Туров раздраженно ответил: Это исключительно о тебе речь идет. Зачем им убивать того, кто не опасен. Обычно сотрудники охотно подтрунивали над добродушным увальнем, но в этот раз никто шутку не поддержал и в машине вновь установилась мрачное молчание. И все невольно оживились, когда наконец подъехали к дому, где жил Крупин.
   Кондратов долго не задержался. Следователь прокуратуры, уже успевший начать осмотр, охотно пояснил: Было два выстрела. Сначала либо промахнулись, либо специально привлекли его внимание. Ну а уж вторая пуля вошла точно в середину лба. Даже допить "Мартини" не дали.
   Кондратов взглянул на стоящую на столе бутылку дорогого вина и на осколки разбитого при падении бокала. И совсем некстати в сознании зазвучала стародавняя мелодия: "Не плачь, красавица, не плачь, посуда бьется - жди удач!"
   "Какая тут к дьяволу удача, если уже второго моего парня за последние три дня убивают. А тот, кто их подставляет, находится где-то рядом и посмеивается. Хотя вряд ли у него сейчас веселое настроение: наверняка подлец ощущает, что круг подозреваемых сужается и недалек тот час, когда мы с ним встретимся лицом к лицу.
   Но сейчас надо срочно попытаться спасти Воронова. Крупина убили сразу после внеочередной встречи с ним. Скорее всего противник сумел его вычислить. Крупин накануну совершил крупную ошибку, но попробую успеть предотвратить новое убийство."
   Кондратов, не говоря ни слова, повернулся и пошел к выходу. Подчиненные сотрудники недоуменно переглянулись: уйти с места происшествия, не дав абсолютно никаких указаний, было совсем непохожим на их начальника. И лишь Оборотень догадывался, куда и зачем срочно отправился Кондратов. Он ещё не знал, успели ликвидировать Воронова или нет. И потому нервничал. Оборотню очень хотелось поехать следом и исправить ошибку Храпова, если Воронов ещё жив. Но он не мог этого сделать, не вызвав подозрений. И потому вынужден был остаться. Принимая участие в осмотре места происшествия, Оборотень действовал рассеянно, непрерывно думал о том, что происходит далеко от стен комнаты, в которой лежало тело убитого Крупина.
   Сев в машину, Кондратов позвонил по мобильному телефону на работу к Воронову, но там ответили, что того нет на работе и они сами беспокоятся, куда девался их сотрудник. Тем более, по утверждению жены, Воронов ушел из дома рано утром.
   Кондратов тут же перезвонил в бюро несчастных случаев и, получив сообщение, что труп Воронова доставлен в морг, понял, что опоздал.
   "В утренней сводке-ориентировке о криминальных сообщениях о Воронове ещё ничего не было. Да и происшествие с ним сочли за дорожно-транспортное происшествие, после которого водитель скрылся. Розыск ведет управление ГИБДД города. И только я с Оборотнем знаем, что здесь не случайность, а злая беспощадная воля людей, готовых на все ради спасения своих неправедно нажитых денег. Ну что же, Оборотень не оставляет мне выбора: придется тоже действовать жестко, на грани фола. Пора переходить к боям без правил. Я этого не хотел, но противник сам к этому вынуждает."
   Кондратов, решил, что с материалами о гибели Воронова ознакомится позже. Сейчас надо было срочно искать исполнителей для своего плана возмездия. После гибели Крупина он остался в одиночестве. Обращаться к сотрудникам других отделов в Управлении уголовного розыска он не хотел, боясь излишней огласки раньше времени. Оставалось одно: призвать на помощь ветеранов. Опыт ушедших на пенсию сотрудников мог принести неоценимую помощь. Его выбор пал на троих: Бородина, Лужина и Жаркова.
   Бородин работал консультантом в одном из округов муниципальной милиции. Неоднократно был проверен в деле и месяц назад участвовал в проведении операции "Золотой фазан" по возвращению крупной партии валюты в Россию. Жарков подрабатывал продажей сникерсов и сигарет в палатке, а Лужин мирно жил на пенсии, воспитывая малолетнего внука. Всех троих Кондратов знал по прежней совместной работе. Когда он только начинал службу в уголовном розыске, все трое уже были опытными оперативными сотрудниками, о которых слагались легенды. Но наступили времена перестройки, появилась организованная преступность и опыт старых сотрудников уже не давал прежних высоких результатов. Постепенно один за одним ветераны ушли на пенсию, не найдя себя в новой жизни стяжательства и нахальной тяги к внешнему успеху.
   Вспомнив о бывших сотрудниках, Кондратов решил привлечь их к разоблачению Оборотня. Теперь, после гибели Крупина и Воронова ему приходилось начинать все с нуля, и он не видел иного выхода.
   Припарковав машину у тротуара, Кондратов последовательно одного за другим обзвонил стариков и назначил им встречу в маленьком кафе в районе Столешникова переулка. Это было недалеко от Главного управления внутренних дел и экономило ему время.
   Выслушав рассказ Кондратова, Бородин сразу загорелся от идеи участия в новом интересном и захватывающем деле. Лужин дал согласие после некоторых колебаний, не желая надолго расставаться с любимым внуком, которого на целую неделю придется отдать его неразумным родителям. Не пришел в восторг от предложения Кондратова ввязаться в грозную и явно опасную историю и Жарков, сразу прикинувший в уме, какие понесет убытки, оставив на время выгодную торговлю с лотка. Но воспитанное годами чувство долга возобладало, и Жарков тоже согласился помочь Кондратову.
   - Ты, Володя, только скажи, что надо делать?
   - Для начала в ближайшие дни походить за моими ребятами и посмотреть, кто, куда и зачем шастает, с кем дружбу водит.
   - И какие деньги тратит.
   - Это ты, Лужин, через край хватил. Вот мы сидим пьем пиво, а за каждую кружку огромные деньги плачены. Это по-твоему означает, что угощающий нас Кондратов не по средствам живет и его самого проверять надо?
   - Не гони волну, Жарков. У меня позавчера получка была и к тому же я вас, своих старых учителей уже больше года не видел. Могу и угостить. Конечно, на затраты моих сотрудников можно обратить внимание, хотя я думаю ты, Жарков, прав: Оборотень - мужик не глупее нас и сорить деньгами во все стороны не станет. Поостережется до поры до времени. Но в процессе наблюдения замечайте и докладывайте обо всем, вызывающем подозрение.
   В разговор вмешался до этого молчавший Бородин: С кого начнем, Володя?
   Кондратов досадливо покачал головой: Честно говоря, не знаю, старина. Пока не знаю. Из семерых оставшихся в живых сотрудников отдела больше других подозреваю троих. Но не исключаю и предательства кого-либо другого, пока ничем себя не проявившего.
   Кондратов вздохнул: Возьмем под наблюдения сначала одного из троих, которых я подозреваю больше всех остальных. Вот у меня с собою их фотографии. Выбирайте наугад сами. На кого, как говорится, Бог пошлет.
   Жарков взял три предложенные Кондратовым фотографии, ловко, словно карточный шулер, их перетасовал и, положив на столик изображением вниз, быстро начал крутить, меняя местами. Когда-то в молодости он вел оперативное наблюдение на Даниловском рынке и научился у местных мошенников игре в "три листика". И потом всегда с удовольствием демонстрировал свое мастерство. Сейчас, когда предстоял случайный выбор, эта забава оказалась очень кстати. Закончив менять фотографии местами, Жарков заговорщицки подмигнул Кондратову: Ну, Володя. возьми на счастье фотку - вдруг повезет.
   Кондратов загадал, кого он хочет увидеть на выбранном вслепую изображении и наугад ткнул пальцем в одну из разложенных фотографий. Войдя в роль, Жарков азартно предложил: Вскрой сам, а то скажешь - обман.
   Кондратов перевернул выбранную наугад фотографию и разочарованно вздохнул: на ней был Туров.
   "Ну что же Туров, так Туров. Все равно и он тоже пока на подозрении. Но почему мне так хотелось начать проверку не с него ? Может быть взять сейчас и переиграть: ведь интуиция меня раньше никогда не подводила".
   Отгоняя назойливое желание установить наблюдение за другим человеком, Кондратов с досадой тряхнул головой и предложил: Начнете прямо сегодня. Часа через три незадолго до окончания рабочего времени я соберу небольшое совещание, где должен быть выбранный нами Туров. Я отпущу его вместе с остальными минут через пятнадцать. К этому времени будьте на месте и возьмите его под наблюдение сразу при выходе из Управления. Походите за ним два дня, а потом будет видно.
   Жарков азартно кивнул: Хорошо, Володя, все сделаем. Только есть у меня ещё одна идея. Хочу я под видом богатого заказчика наведаться завтра в цех по изготовлению мебели. Скажу, что давно мечтаю сделать какой-нибудь славянский шкаф. А заодно присмотрюсь к обстановке там на месте. Если все пойдет гладко, намекну на желание сделать тайничок от жуликов.
   - Ты прямо как фильме "Подвиг разведчика". Еще попроси изготовить тебе к славянскому шкафу тумбочку.
   - Зря смеешься, Лужин: в предложении Жаркова есть резон. Вид у него представительный: он, сидя в табачном киоске, приобрел манеры крупного бизнесмена. Вот только на славянский шкаф по индивидуальному заказу у него денег не хватит. Разве только на тумбочку, наскребет, - и Бородин весело рассмеялся.
   Кондратов пожал плечами: Съездить туда, конечно, можно. Но вряд ли это нам даст ценную информацию. Мне главное, чтобы вы сейчас последили за моими сотрудниками, а уж в зависимости от результата будем думать, как действовать дальше.
   Кондратов поднялся, давая понять об окончании разговора. А Жарков все с той же развеселой улыбкой махнул ему рукой: Володя, ты человек казенный, подполковником работаешь. Тебе надо на работу поспешать, а мы люди вольные. Посидим ещё и пивком побалуемся.
   Кондратов шутку принял: Ладно, старина, посмейся над бедным подполковником. Только смотрите, ветераны, не злоупотребите пивком, а то вместо топанья за объектом будете рыскать в поисках ближайшего туалета.
   - За нас, Володя, не волнуйся. Мы привыкшие, - заступился за товарища Бородин.
   Кондратов, не прощаясь, направился в сторону кинотеатра "Россия". Затем свернул направо и зашагал по бульвару, на котором ещё сохранялась видимость прохлады от развесистых крон деревьев.
   Вспомнив оставшихся допивать пиво стариков, Кондратов подумал: "Мужики шутят, подтрунивают друг над другом и надо мной, потому что возбуждены полученным заданием. Они рады вновь ощутить себя участниками великой и увлекательной игры, называемой во все времена сыском. Правильно говорят: бывших оперативных сотрудников не бывает. Они всегда готовы включиться в опасный розыск.
   Впереди показалось массивное здание Главного управления внутренних дел и Кондратов невольно ускорил шаги. Он предчувствовал новые события, которые должны привести его к разгадке тайны Оборотня.
   Вечерняя слежка за Туровым ничего не дала. Ветераны довольно легко проследили за подозреваемым сыщиком от Управления до дома и наблюдалт за подъездом до одиннадцати вечера. Но результатов никаких: в такую невыносимую жару Туров предпочел никуда не выходить.
   Бородин позвонил Кондратову и доложил что они снимают наблюдение. Кондратов некоторое время молчал в раздумьи. В последние часы он все больше сомневался в целесообразности продолжения наблюдения за Туровым. "Этот опытный сыщик часто в азартном порыве поиска преступника допускает излишнюю горячность, но чтобы предать и участвовать в гибели своих товарищей - не поверю. Впрочем за прошедшие годы мне тоже не в чем упрекнуть Протасова с Грошевым. Пусть все будут пока в равном положении и проверку Турова надо довести до конца".
   Приняв решение, Кондратов прервал затянувшуюся паузу: Походите за Туровым ещё денек. Он у нас спортсмен и завтра с утра участвует в соревнованиях по стрельбе. Туров пробудет в тире до обеда, как минимум. Так что с утра вы свободны, а наблюдение возобновите после часа дня: незачем вам зазря на жаре болтаться.
   Бородин передал указание Кондратова товарищам и ветераны, прекратив наблюдение за Туровым, разъехались по домам. Перед тем как уснуть Жарков, покопавшись семейном альбоме нашел пожелтевшую фотографию деда. Тот был запечатлен молодым, красивым мужчиной с лихо закрученными вверх усиками с прямым пробором на голове в стиле "а ля Макс Линдер". Дед, со старой фотографии словно хотел сказать что-то важное. Но в данный момент Жаркова интересовал не этот франтовато одетый молодой щеголь, даже не подозревающий, что его внук станет известным московским сыщиком. Жаркову нужен был внешний вид резного комода, возле которого позировал молодой человек в начале века. Жарков положил фотографию в карман, твердо решив завтра с утра перед началом наблюдения за Туровым направиться в цех по индивидуальному изготовлению мебели.