Ильичёв Валерий. Мафия заказывает

   Услышав фамилию киноактера, Ильин не стал особенно возражать: ему и впрямь было лестно выступить перед юношеской аудиторией вместе с известным стране человеком.
   Наконец обряд отпевания закончился и гроб с телом старого следователя вынесли на улицу. До свежевырытой могилы было недалеко, и молодые здоровые оперативники без особого труда донесли свою скорбную ношу до места. Хмельные, крепко сбитые могильщики, давно привыкшие к чужому горю, с нетерпением ждали, когда закончатся обязательные в таких случаях речи и они смогут, засыпав могилу, получить деньги и вернуться к застолью, которое не могли ни омрачить, ни отменить никакие чужие страдания. К их едва скрываемой радости, официальная часть закончилась быстро. Ильин говорить публично не захотел, достаточно было трех кратких выступлений бывшего сокурсника, следователя прокуратуры и молодого оперативного сотрудника; они гневно клеймили подлых убийц и клялись найти и покарать виновных.
   Ах, если бы Ильин знал, прощаясь с Павловым на площади Киевского вокзала, что произойдет в ближайшие полчаса! Лучше бы он поехал с ним. Но события и время невозможно вернуть назад. Наверняка Павлов не предполагал, урезонивая молодых нахалов в автобусе, что они, разгоряченные спиртным, озлобившись на редкий в наше время отпор, выскочат вслед за ним из автобуса и, догнав, собьют с ног, изобьют до смерти. Они, конечно, не хотели его убивать: после скоротечной расправы подонки сели в следующий автобус и, оглядываясь на ходу, долго ещё отпускали шуточки в адрес медленно поднявшегося и отряхивающего грязь и пыль с костюма зловредного старика, не пожелавшего равнодушно смотреть на их безобразия. Да и сам Павлов в этот момент не знал, что уже обречен. Болели ушибленное плечо, грудь и живот, но терпеть было можно, и он не стал обращаться к медикам, а пошел домой. Приняв душ, лег на диван, но ближе к полуночи боль усилилась и он вынужден был вызвать "скорую помощь". К несчастью, оказалось поздно: одна из тонких кишок от удара лопнула, и перитонит воспалил всю брюшную полость. Медики были бессильны. Перед смертью Павлов успел рассказать и медикам, и дежурному следователю, что с ним произошло. Но разыскать и привлечь виновных к ответственности шансов не оказалось никаких. Были известны лишь общие приметы, а отсутствие свидетелей и смерть самого потерпевшего практически свели возможность раскрытия этого преступления к нулю. Постоянно думая о Павлове, Ильин считал, что ужасна не только нелепая смерть друга, но и то, что эти трое молодых парней даже не подозревают о последствиях своих действий. Возможно, они больше не совершат никаких преступлений, их жизнь сложится вполне благополучно, но они не смогут даже раскаяться в совершенном убийстве, считая, что в юности просто слегка проучили глупого старика, осмелившегося сделать им замечание. И когда судьба их сурово покарает и парни в отчаянии будут взывать к Богу, у них даже не возникнет и мысли о том, что они участвовали в убийстве человека.
   Размышления о нелепой гибели и неотмщенной смерти Павлова были прерваны окончанием официальной церемонии. Рабочие в считанные минуты забросали глиной и песком последнее пристанище старого следователя.
   Ильин быстро пошел к выходу, ему захотелось побыстрее покинуть это печальное место. И тут кто-то невидимый властной рукой остановил его быстрый шаг и заставил повернуть на девяносто градусов, чтобы увидеть высящийся слева у самого выхода памятник. На черном мраморе была высечена горящая свеча и под фамилией погребенной здесь Маликовой З. Г. было просто указано: учительница. Памятник был дорогим, в резком противоречии со скромным прижизненным положением женщины. Но выбитая в камне горящая свеча, символизирующая светлый путь погребенного здесь человека, посвятившего себя распространению знаний и воспитанию не одного поколения молодых людей, приковывала к себе внимание.
   "А может быть, так и надо: ставить такие дорогие памятники учителям, а не разбогатевшим в одночасье бизнесменам?"
   На сердце было тревожно и неуютно: "А что могли бы выбить на моем памятнике? Пистолет или свисток? Не смешно! Уж не податься ли мне в учителя?"
   Выйдя за ворота, Ильин направился к трамвайной остановке. Но мысль о смене профессии, нелепая на первый взгляд и маловероятная для осуществления, продолжала назойливо напоминать о себе.
   Начальство знало о его участии в похоронах, и потому он мог не появляться на работе, а сразу идти в школу на встречу с учениками, их родителями и интересующим его актером. "Интересно, соответствует ли его личность ролям, которые он сыграл?" - этот вопрос всегда интересовал Ильина, знающего, как часто привычный образ человека нарушается при столкновении с чрезвычайными обстоятельствами.
   Уже подходя к дому, он мысленно опять вернулся к погребенному и навсегда оставшемуся там, на кладбище, Павлову и стал перебирать в памяти свои встречи с ним и ту последнюю, когда они выезжали на место падения на землю жены Туза. Павлов тогда ещё сомневался в виновности Синельникова, считая, что тот не выбрасывал её из окна. И Ильин с ним согласен. Тузу не повезло, что убили такого опытного и справедливого следователя. Уж он-то докопался бы до истины!
   "А чем я хуже? - подумал вдруг Ильин. - Разве я не могу довести это дело до конца, хотя бы в память о своем старшем друге? Правда, это глупость искать доказательство невиновности мафиози, на совести которого десятки злодеяний! Тьфу ты, о чем я только думаю?" Но была одна деталь, которая его почему-то беспокоила. Синельников в своих показаниях утверждал, что, придя домой, застал свою жену в халате. Она ему заявила, что хочет покончить жизнь самоубийством на его глазах, и стала переодеваться в самое нарядное платье. Когда она сняла халат и хотела приодеться для последнего прыжка, он вступил с ней в борьбу, отнял платье, которое лопнуло по шву. Тогда она, оставив его в руках мужа, подбежала к окну, чтобы выброситься. Муж кинулся её спасать, но не удержал. Но если все так и было и женщина заранее готовилась покончить счеты с жизнью, то скорее всего она должна была подумать о предсмертной записке!.. Впрочем, они особенно и не искали, посчитав дело достаточно ясным. Но если записка существовала, то где она? Ведь не уничтожил же её сам Синельников! Размышляя об этой записке, которая должна быть в квартире Туза, Ильин неоднократно ловил себя на том, что все время вспоминает довольно простенький для такой дамы халат, валявшийся на полу под столом. Его ещё поднял сам Синельников и аккуратно повесил на вешалку.
   "Стоп! Если женщина, решив покончить с собой, прихорашивалась и хотела надеть лучшее платье в последний момент перед прыжком в никуда, то записка могла быть написана ещё тогда, когда она была в халате. Завидев входящего мужа, она скорее всего сунула её в карман. А что, если эта записка так и лежит в халате?" Ильин решил, не откладывая, проверить свою догадку. Тревожить начальство раньше времени не стал, просто заехал в прокуратуру и взял ключи от квартиры Туза. Следователь Некрасов, принявший к производству материалы Павлова, хорошо знал Ильина и в нарушение всех инструкций согласился дать ему ключи на пару часов для дополнительного оперативного осмотра.
   "Да, личные контакты у нас всегда были важнее всяческих казенных предписаний, - подумалось Ильину, - в экстренных случаях это совсем неплохо!"
   Он вошел в подъезд дома, где был с Павловым четыре дня назад. А вот и дверь, опечатанная узкой полоской бумажки с четким фиолетовым штампом. Ильин мгновенно преодолел эту символическую преграду и вставил ключ в замочную скважину. И вновь легкий укол тщеславия всколыхнул его самолюбие возможностью и дозволенностью в отличие от других обыкновенных граждан вот так, бесшабашно, без оглядки на представителей грозных карательных органов, нарушить неприкосновенность опечатанного и охраняемого законом жилища.
   Войдя в квартиру, Ильин направился прямо к вешалке. Не зная, подтвердится ли его догадка, он сунул руку в карман халата и с волнением извлек пол-листа, на котором мелким почерком было написано:
   "Я сама решила уйти из жизни, и винить в этом никого не надо, тем более моего мужа. Он и так, несчастный, настрадался, женившись на женщине, которая его никогда не любила. А я не могу жить без любви. Человека, которого я любила, больше нет. В моем возрасте уже нельзя рассчитывать на новое искреннее ответное чувство. Но что страшнее всего, я и сама никого не смогу теперь полюбить. Это страшно, ужасно страшно! Я не могу больше жить с жуткой тоской и пустотой в душе. Конечно, прозябать можно ещё долгие годы. Но зачем? Я ухожу. Бог даст, я умру ещё до того, как разобьюсь о землю. Не осуждайте меня. Так я решила! Прощайте!"
   Ильин, прочитав предсмертное послание, некоторое время стоял в нерешительности: "Конечно, экспертиза докажет, что писала именно она, и утверждения Синельникова о его невиновности найдут важное подтверждение. И придется его отпустить с извинениями". А отпускать человека, на совести которого не один десяток преступлений, ему ой как не хотелось.
   Ах, до чего же просто можно решить прямо сейчас: взять зажигалку и пронаблюдать, как сгорает, сворачиваясь в черный клубок, бумага и исчезают буквы, складывающиеся в слова, в очередной раз освобождающие крупного преступника от возмездия. Ильин сделал шаг вперед, чтобы взять зажигалку, но что-то мешало ему перешагнуть через невидимую преграду. Он вспомнил убитую Турбину, чтобы распалить свою ненависть к человеку, отдавшему приказ на ликвидацию девушки. Но рука будто налилась свинцом. Так и не решившись, Ильин медленно подошел к вешалке и, сложив по изгибам предсмертную записку, вернул её на прежнее место. Выйдя из квартиры, он аккуратно закрыл замки и вновь заклеил проштампованной бумажной лентой массивные двери. Прошло ещё несколько мгновений: ему очень хотелось вернуться и завершить задуманное. Но он тем не менее медленно спустился по лестнице. Терзаясь сомнениями, он не заметил, как дошел до отделения милиции. Сразу возвращаться в прокуратуру Ильин не стал: в этом случае он был бы обязан тут же принять решение, причем оно должно быть единственным и верным, а если точнее, то единственно верным.
   Пройдя к себе в кабинет, Ильин запер дверь и опустился на стул. Ответственность за решение, которое он обязан принять, набатом гудела у него в висках. Опять перед ним стоял трудный вопрос, как поступить: по справедливости или по закону.
   "Вор должен сидеть в тюрьме!" - и Ильин был полностью согласен со словами капитана Жеглова из любимого всеми кинофильма. Туз был хуже, чем вор. Кровь его жертв буквально вопила о возмездии. Но по закону надо его освобождать, а по справедливости - нарушить закон. Замкнутый порочный круг! Ильин вдруг вспомнил слова Павлова: "Пусть каждый решает сам". Теперь он знал, что надо делать. Опер встал, открыл дверь, прошел по узкому коридору и двинулся к прокуратуре. Тем более что ему нужно было ещё возвратить ключи от квартиры Синельникова.
   Некрасов встретил его отнюдь не с распростертыми объятиями:
   - А может, ты сам подложил эту записку, взяв у меня ключи, а теперь утверждаешь, что она всегда там лежала?
   Ильин усмехнулся: опыта у нового следователя было явно мало.
   - Ты экспертизу почерковедческую назначь, вот и убедишься, что женщина сама записку писала. А где я нашел этот документ, хотя бы и в своем почтовом ящике, так это уже не столь важно.
   Некрасов покраснел до кончиков ушей. Конечно, он мог бы поспорить, но не в его интересах было разглашать, что он в обход инструкций дал ключи от квартиры подозреваемого оперативному сотруднику. Именно поэтому Некрасов, взяв двух понятых, отправился на квартиру задержанного Синельникова. Обнаружив и изъяв предсмертную записку, Некрасов доложил о находке прокурору и уже через час самолично освободил Туза из камеры. Ильин, присутствующий при этом, счел своим долгом поставить в известность Антонова. Тот долго сопел в трубку, а потом с угрозой произнес:
   - Есть масса людей, Ильин, в моем окружении, кого я подозреваю в предательстве служебных интересов. Сегодня список пополнился ещё одним человеком. И ты, Ильин, знаешь кем, - брошенная в сердцах на рычаг трубка завершила разговор.
   Угроза Антонова не напугала Ильина, но на душе остался неприятный осадок. И дело было вовсе не в гневных упреках милицейских коллег, а в том, что ему очень хотелось видеть Туза за решеткой. Ильин в смятении вышел на улицу. Перед выступлением в школе ему необходимо было успокоиться.
   VIII
   Надежда умирает последней Войдя в здание школы, Ильин, не задерживаясь в гулком вестибюле, сразу направился в кабинет директора. Весь облик полной пожилой женщины в черном костюме, белой нарядной кофточке и с испытующим взглядом сквозь толстые стекла очков, вполне соответствовал его детским представлениям о строгом воспитателе. Директриса встала из-за стола, любезно встретила его и начала рассказывать о своих бедах: нехватке денег на ремонт и шалостях детей.
   Ильин уже по опыту прежних посещений знал, что сейчас последует просьба попугать школьников уголовной ответственностью и материальным наказанием их родителей за порчу имущества. И он не ошибся. Но просьбу директрисы сыграть роль огородного пугала прервала секретарь, молоденькая девчушка, вбежавшая без стука в кабинет директора, и испуганно, словно сообщила о несчастье, выпалила: "Он приехал! Он здесь!"
   Нахмурившаяся было от такой беспардонности директриса разом просветлела и, не договорив, бросилась навстречу высокому человеку лет тридцати пяти, одетому в коричневые брюки и серый пиджак, хорошо сочетающиеся с черным галстуком в красную полоску.
   "А в жизни он выглядит совсем не так, как на экране. И дело не в хорошо узнаваемой внешности, а просто он не такой "крутой", как его киногерои..."
   Актер приветливо улыбнулся и шутливо поприветствовал Ильина:
   - Привет, коллега! Я в своих фильмах, наверное, столько раскрыл преступлений и поймал преступников, что вам и не снилось!
   "А рука у него совсем даже не сильная. Надо же, как киношники могут все подать!" - подумал Ильин, а вслух произнес, принимая шутливый тон:
   - Вот мы у вас и учимся. Я давно хочу предложить, чтобы в милицейских учебных заведениях вместо лекций показывали фильмы с вашим участием. По крайней мере, пока они не придут на практику, пусть думают, что ловить преступников легко и просто.
   Актер намек понял и миролюбиво хохотнул:
   - Если бы в фильмах показывали все, как в жизни, то в кино никто бы не ходил. Впрочем, сейчас и так не ходят. А зря!
   Речь Актера в защиту его любимого искусства прервала молоденькая учительница; она с радостью сообщила, что в актовом зале собрались старшеклассники. Первым выступал Ильин. Его слушали в общем-то благожелательно и проводили искренними аплодисментами. И директриса, предложив задавать вопросы сотруднику милиции в письменном виде, поспешила предоставить слово Актеру. Того встретили бурные аплодисменты и восторженные выкрики из зала. И было видно, что даже привыкший к выражению публичного восторга киноартист растроган такой популярностью среди совсем ещё юного поколения.
   Актер начал говорить. Вначале сидящий рядом с директрисой Ильин слушал не очень внимательно. Его все ещё мучили сомнения насчет правильности собственного поступка, послужившего освобождению от ответственности одного из воротил криминального бизнеса. Да и угроза Антонова вряд ли была пустым звуком. И все же опер прислушивался к тому, что говорил Актер.
   А тот излагал в общем-то банальные вещи: о сложностях своей профессии, о том, как трудно весь день проводить на съемочной площадке, повторяя дубль за дублем. И как роль накладывает на актера отпечаток и невольно в тебе самом появляются черты сыгранного героя: и плохие и хорошие. Иногда месяцами отходишь от роли, словно сдирая вместе с кожей оболочку и духовные помыслы сыгранного персонажа. И при этом не можешь отделаться от мысли, что поступаешь не так, как поступил бы ты сам. Когда герой отрицательный, потом бывает трудно понять, где присущие тебе искони недостатки, а где приобретенные с ролью. Безусловно, после того как сыграл благородного человека и вжился в его образ, совершить дурной поступок гораздо труднее: и собственная порядочность не позволяет, и благородство героя...
   Актер немного помолчал и, завершая выступление, произнес:
   - После того как я сыграл в телевизионном сериале роль вашего любимого героя, принесшую мне такую известность, я перенял некоторые его лучшие черты, стал духовно сильнее и чувствую себя готовым противостоять злу.
   И зачем он только произнес эту роковую фразу? Кто его тянул за язык? Как же он спустя малое время будет сожалеть и раскаиваться в этом неосторожном, ко многому его обязывающем высказывании!
   Актера проводили бурными аплодисментами. После окончания вечера директриса вежливо пригласила гостей посетить их школу ещё раз и облегченно вздохнула: запланированное мероприятие прошло в общем-то неплохо.
   Ильин с Актером вышли на улицу и, очутившись за оградой школьного двора, пожали друг другу руки, как люди, хорошо поработавшие, и испытывая друг к другу искреннее расположение.
   Но, к сожалению, люди не догадываются о своем будущем! Актер жил неподалеку и решил пойти домой проходными дворами. Уже темнело, и можно было, не искушая судьбу, двигаться по оживленной магистрали. Но после сегодняшней встречи в школе он и думать забыл об опасности. Он только ругал себя за то, что расхвастался, объявил во всеуслышание, что, играя эту роль, вобрал в себя лучшие черты характера киногероя.
   "И это говорил я, слабохарактерный, падкий на вино и женщин, заискивающий перед воротилами кинорынка! Фальшь, кругом и во мне самом одна фальшь... А все-таки я рад, что выступил в школе. До чего же хорошие ребята! Как много горящих глаз, способных так искренне поверить в тебя. Нет, зря говорят, что подрастающее поколение никчемное, им лгать нельзя!"
   И тут ход его мыслей был прерван приглушенным женским криком. Он остановился и в полутьме проходного двора увидел двух парней, которые тащили отчаянно сопротивляющуюся девчонку к чахлым кустикам возле дома. Третий, высокий, парень, отойдя чуть в сторону, где было посветлее, рассматривал содержимое сумочки жертвы, в раздражении выбрасывая из неё все малоценное.
   Актер замер. Настал момент истины, сейчас выяснится, лгал он ребятам или нет. Противный страх сковал его тело. И все же, шагнув вперед, он крикнул, стараясь быть грозным:
   - Что здесь происходит? А ну, оставьте девушку в покое!
   В первый момент от неожиданности парни отпрянули но, увидев, что Актер один, пришли в себя.
   - А, вот и защитничек выискался. Очень кстати, - высокий парень криво улыбнулся. - У девчонки денег - кот наплакал, ты нам как раз и добавишь!
   Он двинулся прямо на Актера, а двое его приятелей, оставив девчонку в покое, стали обходить его сбоку.
   Гонимая страхом девушка, почувствовав свободу, ринулась прочь. Обрадовавшись, что хоть девчонка успела спастись, Актер с надеждой подумал, что, может быть, все обойдется, он отдаст им деньги, и они мирно разойдутся. Но он тут же поспешил отогнать от себя эту мысль: разве его герой сдался бы так, без боя? И потому, не дожидаясь, когда на него нападут, он отчаянно рванулся вперед и неумело, с широким замахом ткнул кулаком в лицо рослого противника. Но тот, готовый к отпору, ловко увернулся, и скользящий удар не принес ему никакого вреда. Тут же последовал ответный хлесткий удар, скула сразу онемела. Разозленный тем, что из-за полученного синяка отменят завтрашнюю съемку, Актер схватил неосторожно сблизившегося с ним противника за плечи и, резко рванув его влево, левой стопой сделал подсечку. Хулиган, не ожидая такого проворства, полетел вниз. Падая, он вытянул руку вперед и грохнулся на неё всем телом. Да, тренировки и репетиции не прошли для Актера даром, хоть какой-то навык остался. Он быстро отскочил от поверженного противника и повернулся лицом к двум другим, готовясь отразить новое нападение, но поздно! Острая, режущая боль в груди заставила его вскрикнуть и отпрянуть. И в этот момент он услышал пронзительный, угрожающий и испуганный женский крик:
   - Что вы делаете, негодяи! Сейчас вызову милицию! Взять их, Фантик!
   Фантик оказался огромным злобным бульдогом, обрадованным разрешением хозяйки потрепать кого-то всерьез. Но, зная крутой нрав своего питомца, хозяйка все-таки удерживала его на длинном поводке. И этот злобно рычащий пес, всячески демонстрирующий свое желание дорваться до хулиганов, и поднятый шум, и неудача их товарища заставили парней спешно спасаться бегством. А Актеру казалось, будто все вокруг происходит как во сне или на отснятых лентах кинопроб. Его мерцающее сознание сумело в гомоне выделить лишь слова о "скорой помощи". И ненависть к ранившим его подонкам охватила все его существо. Актер, судорожно хватая ртом воздух, попытался крикнуть: "Я ещё вернусь"!" Но голос не слушался его, и он только что-то невнятно прошептал.
   Сознание оставило его, освободив тем самым его от страданий, и он уже не видел, как во двор въехала белая машина "скорой помощи" и врач, пощупав пульс, скомандовал: "Быстрее, возможно, ещё успеем!" Люди на улицах оборачивались на звук сирены, оставаясь равнодушными к чужой беде. Лишь одна дряхлая старушка, перекрестив вслед летевшую на огромной скорости машину, прошептала: "Спаси, Господь!"
   О ранении Актера Ильин узнал уже поздно вечером. С утра ему предстояло вновь включиться в поиск. Да, день выдался тяжелый: похороны, предсмертная записка и освобождение Туза, выступление в школе, ранение Актера. Многовато для одного человека, пусть даже и привычного ко всему сотрудника уголовного розыска. Но вот суматоха дел отошла на задний план, и Ильин представил себе небольшое озерцо.
   Сквозь не приглушенное созерцанием покоя сознание к нему пришло видение: он ясно видел грустное лицо покойного Павлова, тот смотрел на него благожелательно и спокойно. Чуть сзади погибшего виднелись очертания трех человеческих фигур с темными пятнами вместо лиц. И Ильин ясно осознает, что это те, кто бил ногами старого следователя. У одного из убийц иссиня-черный нимб вокруг головы: ясно, что именно он нанес роковой удар в живот. Неожиданно эта фигура начинает быстро удаляться. Но разве можно убежать от всевидящего воображения? Совершенно не напрягаясь, Ильин мысленно следует за ним. И вот уже он различает его лицо - лицо обыкновенного и даже симпатичного парня. А вот и дом, где он живет: блочная пятиэтажка, подлежащая скорому сносу. Парень трусливо скрывается в подъезде, а внутреннее зрение Ильина фиксирует круглую табличку с адресом. Но вспыхнувшая было надежда Ильина, что именно сейчас, в результате прозрения, он узнает адрес убийцы, не оправдалась: неожиданно откуда-то сверху наплывает лицо Павлова и полностью закрывает белую эмалированную табличку с черными буквами и цифрами номера дома и названия улицы. Ильин мысленно просит старого друга уйти в сторону, Павлов же не двигается с места. Ильин делает ещё одну попытку дать понять Павлову, что хочет узнать адрес его обидчика, но, как бы отвечая на его немой вопрос, тот отрицательно качает головой. И, поняв, что старый следователь простил своих обидчиков и совсем не желает их наказания, Ильин отступает, и воображение уносит его прочь от этого дома.
   И тут же, сменяя эту картину, в его мозгу возникает лицо бледного от потери крови Актера, неподвижно лежащего на больничной койке в послеоперационной палате. Он увидел ряды домов на Большой Дорогомиловской улице, и в его сознании задребезжал прерывистый сигнал тревоги, знаменующий, что он на верном пути и именно здесь живет преступник, нанесший ножевое ранение Актеру. И, словно обрадовавшись этой догадке, Ильин вдруг проснулся.
   В углу комнаты беспокойно дребезжал телефон. Ильин посмотрел на часы: семь утра. Неужели он так долго спал? Звонил помощник дежурного Лисин:
   - Слушай, Ильин, есть новости. Только что пришла девчонка, на которую напали те подонки, что вчера Актера порезали. Ее родители привели, чтобы рассказала все, как есть, и подонки не ушли от ответственности. Она одного из них раньше несколько раз видела на Большой Дорогомиловской и может показать примерно дом, где он живет.
   "Сон в руку", - подумал Ильин и сказал:
   - Я сейчас подъеду, а ты поставь в известность начальника и вызови участкового инспектора. Он наверняка знает этого типа.
   Часам к десяти преступление уже можно было считать раскрытым. Подвергшаяся нападению девчонка показала дом, рядом с которым в беседке частенько играл в карты один из нападавших на неё парней. Участковый по приметам определил, о ком идет речь, и тут же, зайдя в нужную им квартиру, они наткнулись на парня с перевязанной рукой. Он почти сразу признался в содеянном, но своих соучастников сперва не выдавал, утверждая, что распивал водку с неизвестными ему лицами. Но напуганный угрозой, что Актер может скончаться, и уже невозможно будет определить, кто же в действительности нанес удар ножом, задержанный назвал негодяев. Они жили в других районах Москвы.
   Ильин вместе с участковым инспектором тотчас выехал на задержание. Парень не работал и, к счастью, находился дома. При появлении милиции он сразу все понял, выдал нож, оделся потеплее и, не обращая внимания на плач и стенания матери, сел в милицейскую машину.