Ирина Кайлес. Ключ для пешки

   Конечно, зачитываясь своими любимыми книгами, он мечтал о волшебных превращениях, о великих подвигах и приключениях, о борьбе с Вселенским Злом и сражениях с чудовищами. Но произошедшее сейчас настолько мало походило на его мечты… Прекрасное испытание! Уборка бомжатника… Или существо, втянувшее его в «Игру», считает, что больших подвигов он просто не достоин? Или это какой-то чудовищный обман, ловушка?
   Федя уже не помнил, когда он вообще в своей жизни занимался уборкой. Раньше он пытался помогать маме, когда они жили вдвоем, но это было так давно… Когда же они переехали к Олегу, подобной проблемы вообще не возникало: дом был полон хорошо обученной прислуги.
   «…Пока не закончишь – будешь жить здесь…» Здесь не то что жить, просто находиться невозможно! Побродив по свалке, Федя поразился масштабам своей глупости. Надо же в такое ввязаться! Лето, каникулы – так все было хорошо, а тут…
   Постепенно Литвинов вышел из ступора и осознал необходимость действовать. Стиснув зубы, принялся за уборку. Нужно хотя бы расчистить место, чтобы лечь спать и при этом во сне не задохнуться. Не зная, с чего начать, Федя собрал часть мусора, в первую очередь все максимально вонявшее, унес на свалку во дворе. Хоть бы перчатки, что ли, дали. Невообразимо противно ко всему прикасаться. Нашел крайне грязное ведро, порошки, тряпки. Вода из крана течет темная и ржавая. Ничего, ничего…
   Прошло, как показалось, часов восемь. Федя абсолютно вымотался. Спина ныла и уже с трудом разгибалась, от пыли и вони из глаз текли слезы, юноша чихал каждую минуту. Но стало почище. По крайней мере, он разгреб и вымыл кровать. Литвинов почувствовал ужасный голод, и тут же на расчищенной кровати появилась тарелка с кашей, кусок хлеба и стакан сока. Еле отмыв руки, Федя набросился на еду. Его даже не интересовало, откуда она взялась, – до такой степени он устал. Убрать тарелку не хватило сил. Литвинов отставил ее куда-то в сторону и, не раздеваясь, уснул.
   Проснувшись, Федя не сразу смог понять, где находится. Вспомнив произошедшее вчера, огляделся вокруг и пришел в неописуемый ужас: все вернулось к прежнему состоянию! Чистой осталась одна кровать. Как будто не было тех часов уборки, вымотавших его до такой степени. Даже весь мусор, который он вынес на свалку, снова лежал на тех же местах. В шоке, Федя не мог двигаться. Что это?! Куда он попал?! Как, черт возьми, отсюда выбираться?!!
   Теперь подросток испугался по-настоящему. Это была чудовищная ловушка, выхода из которой он не видел. «Ладно, успокойся. Думай. Должен быть выход! Должен быть…» Федя решил попробовать еще раз. И так продолжалось несколько дней. Каторжный, выматывающий труд. Скудная еда, появляющаяся сама собой (ладно хоть не старуха приносила). Федя старался, как мог. Желание выбраться отсюда заставляло его вставать и делать, делать, делать… Но каждое утро все неизменно возвращалось к прежнему состоянию, даже становилось еще грязнее.
   На пятый день терпение Феди закончилось.
   – Все!!! – заорал он, вне себя от гнева. – Все, с меня хватит!!! Эй, вы, кто создал эту дурацкую Игру! Я выхожу! Я заканчиваю! Оставьте меня в покое!!!
   И тут он вскрикнул от ужаса. Посреди комнаты внезапно появилась старуха, которая привела его сюда. На этот раз она была в черном плаще с капюшоном, вылитая Смерть. Перед Федей прямо в воздухе возник огромный полупрозрачный экран. На нем – две ссылки: «Закончить Игру», «Продолжить». Старуха подошла вплотную. Федю обдало ледяным холодом, зловонное дыхание коснулось его лица, раздалось гнусное шипение: «Ты действительно хочешь закончить Игру и удалить ее содержимое в корзину?» На экране в качестве значка «корзины» появился гроб. Федя в ужасе посмотрел на старуху. Под капюшоном – пусто, зияющая черная дыра. Старуха подняла руки, протягивая их к юноше, из длинных костлявых пальцев на глазах вырастали толстые длинные иглы.
   Федя никогда еще не кричал так громко:
   – Не-е-е-е-е-ет!!!
   Юноша бросился к экрану, нажал «Продолжить». Экран сразу испарился. Старуха с диким хохотом исчезла.
   Литвинов сел прямо на грязный пол, заваленный мусором. От пережитого потрясения все тело стало как ватное, подросток не мог унять дрожь. Немного успокоившись, Федя осознал, что по его лицу безудержно текут слезы. Он прошептал:
   – Господи! Господи, помоги мне! Помоги мне выбраться отсюда!..
 
   Прошло еще три дня. Феде приходилось обматывать руки тряпками: все стер до мяса. Мозг уже отупел от постоянных мыслей об одном и том же: как выбраться, где выход? И вдруг… юношу осенило: ежедневное, неизменное возвращение грязи никак не касалось кровати! Пытаясь додуматься до возможных причин подобного феномена, Литвинов предположил следующее: он крайне нуждался в том, чтобы кровать оставалась чистой, ведь там он ел, спал и практически жил, в любом другом месте даже сесть было некуда. Федя решил попробовать действовать по-другому. Он стал усиленно думать, что нуждается в том, чтобы есть за столом, а не на кровати. Расчистил стол. Вымыл до блеска. И (о чудо!) на следующий день стол остался чистым! Не передать ликования, радости, надежды, вспыхнувших в душе подростка. Он сел и стал придумывать причины, почему ему необходимо, чтобы было чистым все остальное. Первое желание определилось сразу: помыться в чистой ванне, и Федя, концентрируясь на этом, принялся за отскабливание.
   Неожиданно в комнате прозвучал необыкновенной красоты звук. Федя огляделся в поисках его источника и вдруг увидел непонятно откуда появившийся островок уюта и покоя: мягкое, чистое! кресло и большой плазменный телевизор, окутанные теплым струящимся светом. К тому моменту Федя валился с ног от усталости, и мысль отдохнуть в этом райском уголке показалась ему более чем естественной. Федя бухнулся в объемные подушки, провалился в них, как в пуховую перину, включил телевизор. Точно в теплую ванну, юноша погрузился в состояние необычайного комфорта, какого никогда прежде не ощущал, даже в собственной комнате в доме Олега. Он щелкал кнопками пульта: по всем каналам шли его самые любимые программы. Федя с блаженством растянулся в кресле и отдался отдыху. Когда захотелось перекусить, перед ним появился маленький столик с чипсами и колой. Игра стала даже приятной.
   На следующий день с утра Федя решительно принялся за работу, с сожалением поглядывая в сторону телевизора. Внутри шла тяжелая борьба. Нежелание что-либо делать усилилось многократно. Жгучее отвращение к подневольному труду доходило буквально до физического ощущения. Так хотелось бросить все нафиг! И вдруг… Федя увидел рядом с телевизором небольшой столик. На нем стоял новенький компьютер со всевозможными игровыми приставками. Волнение так и взвилось в груди. А если… Если Интернет вдруг есть… Можно будет с Яном, со всеми можно будет связаться! И может… Федя кинулся к компьютеру, быстро включил…
   Через десять минут юноша, разочарованный, опустился в кресло. Интернет отсутствовал. Даже браузер не был установлен. Да там вообще ничего не было, даже Worda. Только куча всевозможных игр. И Федины любимые, и совсем ему неизвестные.
   С тяжелым сердцем, Литвинов встал, взял в руки тряпку. Такая вдруг вспыхнула злость, захотелось эту тряпку порвать в клочки, все разбить, сломать, разрушить… Сжав зубы, Федя оттирал от ванны толстый слой липкой грязи, въевшейся в поверхность, казалось, навсегда. Почему-то подумалось: «Само слово „работа", наверное, произошло от „раб"…» Через полчаса юноша понял: если он продолжит, его просто порвет. Он со злостью бросил тряпку на пол, вытер руки о джинсы и сел за компьютер. Зона отдыха победила. И победила надолго.
   Федя не мог сказать, сколько времени он так провел. Время вообще, казалось, здесь отсутствовало. День за днем он начинал что-то делать, но, подобно магниту, его притягивало мягкое кресло. Оно было будто заколдованное, и Федя не мог противиться его чарам. Сейчас подросток жил, словно в забытьи. Он уже не понимал, как долго он здесь находится, сколько времени прошло – месяц или два, или пара недель… Федя знал: нужно выбираться, и он почти уже придумал, как это сделать. Надо вставать и работать. Однако желание отвлечься от проблем, уйти от этого кошмара было намного сильнее, и юноша не мог с ним совладать.
   В один из дней Литвинов зашел в ванную и случайно взглянул на себя в зеркало. Потрясение было настолько велико, что Федя не мог даже крикнуть. В отражении перед ним стоял седой сгорбленный старик с морщинистым лицом. Федя перевел взгляд на свои руки. Руки старца, изъеденные морщинами, с узловатыми пальцами… Без чувств Литвинов упал на пол.
 
   Ариас и Дэмиаль хохотали до колик, наблюдая за происходящим. В просторном зале, наполненном неземным светом, на всю стену растянулся экран с безупречно качественным объемным изображением. Утопая в мягких креслах, ангелы следили за каждым шагом Феди, и сейчас им было весело, как никогда.
   – Ну что, уберем это, когда очнется? – смог наконец произнести Дэмиаль.
   – Придется… – Ариас задыхался от хохота. – Бедняжка коньки отбросит…
 
   Очнувшись, Федя долго еще лежал на полу, не в силах подняться. С беспредельным страхом еще раз посмотрел на свои руки, и вздох облегчения вырвался из его груди. Он резко вскочил, подбежал к зеркалу. Выдохнул: все в порядке. Федя потрогал свое лицо, оглядел себя… Может, ему просто привиделось? Как бы там ни было, больше к этому проклятому креслу он не подойдет!
   Федя с новыми силами принялся за отскабливание. Он даже думать не смел ни о компьютере, ни о кресле, ни о телевизоре. Зона отдыха тихо исчезла.
 
   На следующее утро Федя проснулся от ужасной вони. Поднял голову и понял, что снова все стало точно так, как прежде. И кровать, на которой он спал, точно так же завалена мусором. Федя, будто окаменев, сидел на этой свалке. Губы дрожали. Просидев минут пять, он вскочил, в гневе схватил какую-то палку и просто начал все крушить направо и налево. Он разбил все окна, всю посуду, какую смог найти, до единой тарелки. Ломал все подряд, в бессильной, бешеной ярости, плохо понимая, зачем вообще он это делает.
   Тут в комнате появилась старуха. Федя, не обращая на нее внимания, продолжал разрушение свалки.
   – Ты снова хочешь закончить Игру? – прокаркала старуха.
   – Нет, не хочу!!! – в ярости проорал Литвинов, доламывая стул.
   – Тогда тебе придется все склеить обратно!
   – А мне….!!! – впервые в жизни Федя сматерился при даме. – Пошла вон отсюда, старая ведьма!!!
   В тот же миг Федя взлетел в воздух, его резко отбросило к стене и словно к ней приклеило. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Старуха медленно поднялась над полом. Это ее движение, как показалось юноше, длилось целую вечность. И вдруг старуха неожиданно стремительно, в долю секунды подлетела к Литвинову вплотную, сдавила костлявыми пальцами его горло. Подростку показалось, что он сейчас умрет больше от страха, чем от удушения.
   – Еще одна истерика – и я сама удалю тебя из Игры. Ты понял?!
   – Да… – едва смог прохрипеть Федя.
   Старуха отпустила его, с хохотом исчезла, а юноша рухнул на пол, в гору мусора и осколков. В бессилии, он лежал, тупо глядя в одну точку, и думал, что закончить эту Игру – не такая уж плохая идея. Так прошло с полчаса. И тут…
   – Федя! – в комнате явственно прозвучал мягкий голос, непонятно, то ли высокий мужской, то ли низкий женский.
   Юноша вздрогнул. Не поддающийся контролю, животный страх завладел всем его существом. В комнате никого не было. Еще каких-то призраков не хватало.
   – Федя, не бойся. Я тебе помогу, – произнес тот же голос.
   Литвинов, в панике, оглядывался по сторонам. Взгляд остановился на небольшом, светящемся голубовато-золотыми лучами шарике, висевшем в воздухе.
   – Это еще что? – Дэмиаля передернуло.
   Ариас внимательно всмотрелся в экран и произнес:
   – Это Дэя, его ангел-хранитель.
   – Мы так не договаривались! У него не должно быть советчиков! – взорвался Дэмиаль.
   – Ангел-хранитель сопровождает каждого человека, и ты это знаешь. Никто не запретит ему помогать.
   – Тогда никто не запретит черту ему мешать!
   – Тебе что, в Игре помех мало? Он и так справиться не может!
   – А я и говорил, что он не справится.
   – Подожди, – Ариас устремил взгляд на экран.
 
   Федя с неподдельным страхом смотрел на шарик, не зная, чего еще ожидать.
   – Федя, я Дэя, твой ангел-хранитель. В жизни я не имею права тебе показываться, но в Игре нет правила, запрещающего это.
   – Вы… кто?!
   – Ангел-хранитель.
   – Я что, уже схожу с ума?
   – Какие вы, люди, странные. Когда вы видите что-то плохое, то воспринимаете это как само собой разумеющееся. Старухе ты даже не удивился. Когда же вы видите Свет – вам это кажется ненормальным.
   – Хорошо, извините.
   – Да давай уж на «ты». Всю твою жизнь ни на шаг от тебя не отходила.
   – Не отходила… Вы… ты… женщина?
   – У нас нет пола. Просто мое имя – Дэя – в твоем языке звучит как женское, и тебе в женском роде будет удобнее меня называть.
   – Как бы сказал Ян – офигеть.
   – Если ты чего-то не видишь или не знаешь, то не значит, что этого не существует.
   Юноша вдруг ощутил необычайное тепло и спокойствие, будто он действительно встретился с кем-то родным и близким, кого знал много лет.
   – Дэя… – произнес он задумчиво.
   – Я попытаюсь помочь тебе выбраться отсюда. Но смогу лишь указать направление. Разгадать эту загадку ты должен сам.
   – Загадку?! – Федя усмехнулся. – Это от слова «гадить»?
   Шарик засмеялся:
   – Загадку в прямом смысле слова. Вот скажи, если ты что-то делаешь и это не действует, зачем ты продолжаешь это делать?
   – Но… – Федя смутился. Мысль, высказанная шариком, была слишком очевидна, но она ни разу не пришла ему в голову.
   – Не смущайся. Так живет большинство людей. День за днем они делают то, что им не нравится, не приносит результата, и никогда даже не задумываются над тем, как все изменить и жить по-другому. А часто для того, чтобы найти выход, достаточно понять, что не нужно пробивать его головой в стене, и просто открыть дверь, которая находится рядом.
   – Но старуха сказала…
   – А ты всегда будешь все делать только так, как тебе скажут? Даже не пытаясь найти истины? С чего ты взял, будто именно старуха знает ответ? Старуха – это эталон того, кто Знает? А даже если и знает, ты уверен, что абсолютно правильно ее понял?
   Федя в растерянности молчал.
   – Думай. А я – всегда рядом с тобой, – шарик тихо растворился в воздухе.
 
   Федя не знал, что и думать. Делать по-другому, но как? Где найти ответ? Тут до него дошло: ведь он ни разу не вышел на улицу! Федя решительно направился к выходу, открыл дверь.
   – Сбежать решил?! – дорогу преградила старуха.
   – Я просто хочу выйти, посмотреть.
   – К вечеру не вернешься – Игра для тебя закончится, и ты знаешь чем.
   Старуха в очередной раз исчезла, а Федя вышел из дома. Снаружи – не лучше. Грязные, покосившиеся дома, пустые улицы, ни души. Казалось, он единственный живой человек в этом странном месте. Юноша брел между заброшенными домами. Внезапно он обо что-то стукнулся всем телом, точно о невидимую стену. Удивленно протянул вперед руку. И правда стена! Только прозрачная. Федя смотрел сквозь стекло, пытаясь понять, что за ним находится. Такие же полуразрушенные дома, больше ничего… Юноша отметил про себя, что все дома, как две капли воды, походят друг на друга. Федя пошел вдоль прозрачной стены, держась за нее рукой. Он шел очень долго, часа полтора. Ни внутри, ни снаружи пейзаж не менялся. Вдруг Федю осенило: он ходит по кругу! Стена круглая! Чтобы это окончательно проверить, Федя снял носки, положил их на землю и продолжил свой путь. Он вернулся к носкам минут через двадцать. Тут ему в голову пришла еще одна мысль. Он внимательно всмотрелся в пейзаж за стеной, резко повернулся, посмотрел внутрь круга. Отошел в другое место, еще в другое… Точно. Стена не прозрачная. Это зеркало. Странное зеркало, в котором он сам не отражался, но которое в точности повторяло все, что находилось внутри круга. Федя ощутил себя запертым в какой-то чудовищной клетке. Может, попытаться сломать? Федя подобрал на дороге увесистый камень, размахнулся, кинул… Булыжник тут же вернулся бумерангом и больно стукнул подростка по голове. Бросить камень второй раз Федя не решился. Он нашел крепкую палку и попытался разбить стену. Палка беззвучно отскакивала от непонятного вещества, словно от мягкого батута. Бесполезно: так не выбраться.
   А может… Федя зашел в первый попавшийся дом и… ахнул. Это был точно такой же дом, как тот, в котором он провел столько времени. Даже весь мусор лежал на тех же местах, и тот же самый мусор! Федя выскочил наружу, забежал в следующий дом. То же самое! И в третьем, и в четвертом, и в пятом… В ужасе, Федя вышел из очередного дома, сел прямо на землю, сдавил голову руками. Это кошмарный сон. Он сейчас проснется!!! Федя крепко зажмурился. Когда он открыл глаза, перед ним, ухмыляясь, стояла старуха.
   – Ну, посмотрел?
   Федя не мог произнести ни слова. Сколько бы он сейчас отдал за возможность вернуться в свою прежнюю жизнь! Он согласен был терпеть Олега, жить с ним в одной комнате, отказаться от всех удобств, от денег, пойти работать, день и ночь учить уроки, пожать руку Бочкову, все что угодно, только выбраться отсюда!!!
   – Иди в дом, – приказала старуха.
   – В какой? – безучастно произнес Федя. – Они все одинаковые.
   – Здесь один дом.
   – А остальные?
   – Это один дом, – повторила старуха и исчезла.
   Федя не стал грузиться. В конце концов, какая разница: один или несколько одинаковых… Зашел в первый попавшийся дом, сел на мусорку, называемую кроватью. Опустил взгляд на свои джинсы – рваные, грязные, провонявшие всякой дрянью. Он уже тут скоро в бомжа превратится. На сердце настолько тяжело… Федя даже не помнил, чтобы у него когда-нибудь вообще было подобное состояние. Наверное, это и называют депрессией. Что будет, если он не сможет отсюда выбраться? Еще немного – и он действительно сойдет с ума. Как же юноша злился на себя! Какого черта было ввязываться в эту, так называемую, Игру?! Он ведь абсолютно не знал, ни кто за этим стоит, ни зачем им это нужно, а сейчас более всего не понимал, зачем это нужно ему самому. Ведь все было хорошо, надо было все вот так испортить! Да что думать, сам виноват. Сам же дал согласие!
   – Федя! – мягкий голос Дэи нарушил гробовую тишину, юноша вздрогнул. – Успокойся, вспомни, что я тебе говорила. Иначе ты сам превратишься в подобие этого дома.
   – В смысле?
   – Когда человек зацикливается на своей проблеме – он не видит мира вокруг. Все отражает только проблему, и чем больше человек думает о ней, тем сильнее сужается это зеркальное кольцо. Знаешь, мир намного шире. Ты не замечал, что из одной точки можно двигаться в любую сторону? Возможностей и вариантов – бесчисленное количество, а путь определяет выбор. Реальность безгранична. Помни об этом.
   Дэя исчезла так же тихо, как появилась. Федя мало понял из услышанного, но ему стало намного спокойнее. Однако на сегодня испытания не закончились.
 
   Федя зашел в туалет. Когда он смыл воду, в унитазе что-то угрожающе булькнуло, внутрь ничего не ушло, и содержимое стало быстро вытекать на пол.
   – Вот черт! – Федя вмиг забрался на ванну. – Черт! Черт!
   – Я здесь! – пропищал кто-то омерзительным тоненьким голоском, и Федя увидел на бачке унитаза маленького черного чертика с хвостом и копытами. Юноша вскрикнул от страха, прижался к стенке ванной. Ну все, уже что-то типа белой горячки…
   – Ты же сам меня позвал! – нагло заявил непрошенный гость.
   – Уж тебя-то я точно не звал!
   Чертик перепрыгнул на ванну.
   – Уходи! Не подходи ко мне!!! – в панике проорал Литвинов.
   – Боишься! – зашипел чертенок, но тут перед Федей ярко засветился шарик, и теплый, уже знакомый голос спокойно произнес:
   – Исчезни.
   С визгом чертенок будто лопнул в воздухе. Федя перевел дыхание.
   – Дэя… Спасибо!
   – Пожалуйста.
   – Знать бы еще, как это все убрать…
   – Ну, здесь я тебе вряд ли помогу. Придется самому.
   Ругаясь последними словами, Федя совком для мусора стал собирать все с пола в ведро. С трудом сдерживая рвоту, подросток несколько раз вынес ведро на свалку, нашел какую-то палку, как смог, прочистил унитаз. Отмывать туалет пришлось до глубокой ночи. До того было гадко, что под конец Федю все-таки вырвало. Одежда вся провоняла, пришлось еще ее всю постирать. Потом Федя долго отмывался, руки вымыл, наверное, раз двадцать. Когда, измученный и уставший до предела, он повалился на грязную, вонючую кровать, он понял, что соскучился по Олегу.
   Дэмиаль довольный смотрел на экран. Ариас в негодовании ходил по залу.
   – Ну, и что тебе это дало? Удовлетворился?
   – Ангел тоже не был предусмотрен.
   – Ангел предусмотрен вообще. Всегда.
   – Точно так же всегда предусмотрен тот, кто будет мешать.
   Ариас вышел, хлопнув дверью.
 
   На следующий день Федя не спешил вставать. Он лежал и думал. Получается, если снаружи выхода нет, он должен быть внутри. Внутри дома. Внезапно появившаяся мысль заставила юношу со злостью хлопнуть себя по лбу: как же он раньше не додумался?! Грязь возвращалась ночью, когда он спал. Нужно просто посмотреть, что ночью происходит!
   Федя проспал целый день. Уже под вечер он встал, быстро вынес на свалку несколько ведер мусора, чтобы было чему возвращаться. Больше ничего убирать не стал. Побродил по комнате, пиная ржавую банку, которую в конце концов загнал в здоровенную щель в полу. Затем поел и снова лег. Выспавшись за день, он просто лежал и ждал. Стемнело. Юноше стало не по себе. Темная, мрачная комната словно давила на него со всех сторон. Ему и днем-то невыносимо было здесь находиться, а ночью… Мертвенный свет луны залил комнату через грязное разбитое окно, предметы стали казаться призрачными, нереальными. Слышались едва заметные шорохи. Темный, липкий страх поднимался в душе. Федя посильнее натянул на себя одеяло и, не смея пошевелиться, продолжил наблюдать сквозь полузакрытые веки. И вдруг…
   Дверца старого шкафа со скрипом отворилась, и из него вылезло отвратительнейшее существо, маленькое, размером с небольшую собаку, все заросшее длинными нечесаными волосами, одетое в жуткие лохмотья, покрытые мхом и плесенью. На месте, которое должно называться лицом, горели два огромных фиолетовых глаза. Неуклюже переваливаясь, существо направилось к центру комнаты. Оно одновременно внушало страх, отвращение и жалость, непостижимым образом сочетая в своем облике нечто угрожающее и трогательное, этакий «Чебурашка с того света». От страха перехватило дыхание. Федя еще больше прикрыл глаза, притворяясь спящим.
   Существо подняло толстые ручки с длинными грязными когтями, как-то странно провело ими по воздуху, и… Федя замер, вжавшись в кровать. Отовсюду выползали гадкие липкие твари, похожие на полуразлагающихся слизняков. Слизняки сновали по комнате, тащили обратно весь мусор. Везде, где они проползали, оставался толстый слой грязи и пыли. Это продолжалось до тех пор, пока комната не приобрела первоначальный вид. Потом все слизняки расползлись по своим углам. Существо из шкафа оглядело комнату печальными фиолетовыми глазами, проковыляло к своему убежищу и скрылось за дверцей.
   Федя лежал, не шелохнувшись. Потрясенный увиденным, он смог уснуть только под утро.
   Проспав полдня, Федя позавтракал, сел на кровати и снова начал думать.
   – Дэя! – позвал он.
   – Что?
   – Скажи, что будет, если я попробую с этим… ну, из шкафа, поговорить?
   – Не знаю.
   – Скажи хотя бы, насколько это опасно?
   – Я не могу тебе этого сказать, Федя. Ты сам должен решить.
   – Но почему?!
   – Таковы правила Игры. Все решения ты должен принимать сам. Я не имею права тебе подсказывать.
   – Но ведь ты мне и так уже многое подсказала.
   – Хорошо. Скажем так. Идти на риск всегда страшно. И часто последствия могут быть печальными. Но: кто не рискует – тот никогда не выигрывает. К тому же, иногда намного страшнее не рисковать и оставить все так, как есть.
   Федя помолчал, осмысливая услышанное, и произнес наконец:
   – Дэя, спасибо. Ты мне очень помогла.
 
   Весь день Литвинов терзался мыслями о предстоящей ночи. Он лег поспать, но заснуть не смог и только зря промучился часа два.
   К ночи решимость исчезла совсем. Федя неподвижно лежал, укрывшись одеялом, и думал лишь об одном: сможет ли он вообще сделать то, что сделать необходимо. Взошла луна. Ее тусклый свет высосал из комнаты остатки жизни, наполнив ее мертвенным ощущением абсолютной нереальности происходящего. Минуты тянулись как часы. Внутри словно натянулась струна, готовая порваться в любой момент всплеском безграничного ужаса.
   Наконец дверца шкафа отворилась, вылезло лохматое существо с фиолетовыми глазами, прошло на середину комнаты. Надо решиться… Ну же!
   Федя сел на кровати, едва выговорил заплетающимся языком:
   – П-простите, а-а-а… вы кто?
   Существо вздрогнуло от неожиданности. С диким воем оно поднялось в воздух. Вмиг комната озарилась кроваво-красным светом. Существо вытянуло ручки по направлению к Феде, из них в секунду выстрелило что-то липкое и вязкое, как паутина, и опутало все тело подростка, создав нечто подобное кокону. Чуть не теряя сознание от ужаса, Федя прокричал:
   – Я не хотел вам сделать ничего плохого! Я просто хочу поговорить… Поговорить с вами! Я спросить хочу!