Ирина Шевченко. Дочь Хранителя

   Эх, еще бы девочке там понравилось. А то, чем небо не шутит, Эн-Ферро прав, и Галла захочет вернуться к благам техномира? Но с другой стороны, какая девушка не мечтала бы оказаться в окружении звенящих кольчугами рыцарей, пройти по коридорам старинного замка, подметая каменный пол подолом роскошного атласного платья, или проехаться верхом на породистом жеребце?
   С жеребцами могут возникнуть трудности. Но в остальном ей там обязательно понравится!
 
   Галла
   Оказалось, что для того, чтобы жить (и не тужить), мне нужно упаковать вещички и отправиться в один из миров Сопределья, где меня (возможно) примут в школу магических искусств. А когда я овладею данной мне от рождения силой, никакие драконы, от которых пока следует держаться подальше, будут мне не страшны. Если, конечно, не набросятся на меня всем Великим Кругом.
   – А квартира как же? А Лушка? – спохватилась я, когда уже выслушала и почти приняла все доводы шефа.
   Видимо, до этого Хранитель врат о таких мелочах не думал.
   – Ну не знаю. Кошку можно отдать кому-нибудь.
   – Кому? Кому она, беспородная, кроме меня, нужна? Может, мне ее с собой взять?
   Дракон покачал головой. Да, тащить кошку через врата не лучшая идея. Но бросить на произвол судьбы доверившееся мне существо не позволяли еще в детстве выработанные принципы, так хорошо изложенные одним французским летчиком.
   – А знаешь что? – просветлел Рошан. – Оставь ее Соне. Вместе с квартирой. Я думаю, она будет рада.
   И как я сама не додумалась? Четыре года назад у нашей Сони случился бурный, можно сказать, служебный роман с эльфом – открывающим с Пантэ. Через положенный срок у этого романа появились последствия в виде милой остроухой девчушки, с которой Сонечка и жила, деля жилплощадь с мамой и младшим братом.
   – А где я буду останавливаться, когда решу зайти на Землю?
   – Номер в гостинице снимешь.
   – А вдруг у меня денег не будет?
   Я представила себя возвратившейся в родной мир после позорного изгнания из школы магов. Грязную, босую, обряженную в тряпье, с пропыленными сбившимися в колтуны волосами. И с картонной табличкой в стиле «помогите, люди добрые».
   – Я тебе одолжу! – прервал полет моей фантазии шеф.
   – А если… – начала я снова, но продолжить мне не дали.
   – Никаких больше «если»! Что за привычка такая – наперед загадывать, да еще и всякую гадость?
   Мне было стыдно за это нытье, но я ничего не могла с собой поделать.
   – Ну Рошан, – протянула я умоляюще.
   – Теперь что?
   – Ничего. Вы только на меня не сердитесь. Но я боюсь. Не то чтобы очень. Но волнуюсь. Сильно.
   Шеф понимающе усмехнулся, хитро сощурив золотисто-карие глаза.
   – Ты что же это, решила, что я, старый дурак, отправлю тебя одну в чужой мир?
   – А что, нет?
   – Нет, – обиделся дракон. – Я хоть и старый, но не дурак.
   Я всплеснула руками.
   – Да я не о том. Я о том, что не одну!
   Хотя, может, рано радуюсь. Еще неизвестно, кого шеф определит мне в попутчики.
   – С Лайсом пойдешь, – сказал Хранитель, наблюдая за моей реакцией.
   Реакция была на удивление сдержанной. Симпатяга-кард – конечно, идущий со стажем, на Таре наверняка бывал не раз, и путешествовать с ним будет веселее и безопаснее, но все-таки он наемник. Друг, но за деньги.
   – Шеф, а вы ему доверяете?
   – Только ему и доверяю, – произнес серьезно Рошан. – Эн-Ферро был другом Кира… Если у драконов вообще могут быть друзья среди живущих.
   Грусть в его словах несложно было понять. Драконы живут долго, невероятно долго. Дольше эльфов, гномов, тех же кардов. О людях вообще молчу. Все, с кем сводит их жизнь, рано или поздно умирают. Как это, наверное, ужасно – всю жизнь хоронить друзей! И тут меня осенило: а что, если и мне предстоит подобное? Нет, прав Рошан, уходить! Уходить с Земли! Подальше от всех этих одноклассников-однокурсников, улыбчивых продавщиц и бабушек-соседок!
   – К тому же, – продолжил шеф, не замечая, что творится у меня в душе, – у Лайса к тебе свой интерес. Не красней, другого рода интерес. Кир умер, не передав свои миры другому Хранителю, и врата в них исчезли вместе с ним. Карды не могут вернуться домой. Для большинства из них это не проблема – они не идущие и уходили на Юули насовсем. А Лайс всегда знал, что может вернуться. На Свайле остались его родители, братья. Эн-Ферро надеется, что ты, как дочь Кира, войдя в силу, сможешь восстановить потерянные Пути.
   – Это возможно?
   – Теоретически, пробудив в себе силу крови Хранителя, да.
   – А практически?
   Иногда молчание – лучший ответ. Можно было и самой догадаться: о потерянных мирах знают все, а вот о найденных я что-то не слыхала.
   – Никто не станет требовать от тебя невозможного, Галла. Сейчас главное, чтоб твой дар не начал угасать. В слабом земном поле это случится уже скоро, и каковы бы ни были твои врожденные способности, со временем они опустятся до стандартного уровня этого мира. На Таре же очень сильный магический фон. Научившись контролировать силу, ты сможешь, сохраняя резерв, использовать магию в любой точке Сопределья. Хоть на Вилиле. Лайс приведет тебя на Тар, поможет обустроиться, научит кое-чему.
   – Чему? Мечом махать?
   – И это не мешало бы, но я говорил о другом. У господина Эн-Ферро масса достоинств, но в первую очередь он маг. И очень неплохой маг. Обучать тебя он не взялся бы, искусство Пилаг весьма специфично, но помочь, объяснить основы сумеет. К тому же для практических занятий тебе нужен будет э-э… спарринг-партнер. Кард для таких целей подходит как нельзя лучше. – Шеф зловеще оскалился и пояснил: – По крайней мере, ты убьешь его не сразу.
 
   Следующие дни я посвятила изучению своего будущего дома. В мирах, подобных Тару, я до этого не бывала, предпочитая посещать так называемые легальные, те, в которых аборигенам было известно о вратах, и не нужно было притворяться, прятаться и опасаться по незнанию местных обычаев вляпаться в какую-нибудь неприятность. Тут же придется изображать из себя коренную уроженку магического мира, где мужчины носят мечи, женщины – платья до пола, сидят в своих башнях могущественные чародеи, по лесам шныряют длинноухие эльфы, в горах живут гномы, где-то там еще бродят орки. Чтобы ничего не перепутать, пришлось даже выписать для себя кое-что из оставленного Рошаном справочника.
   Все сопредельные миры делятся на подобные, условно-подобные и бесподобные… Шутка. Подобные, условно-подобные и сингулярные. Тар, согласно классификатору, относился к подобным, то есть по основным параметрам мало чем отличался от Земли. Экология, конечно, получше, и магический фон – целых девять баллов по Хэмфасту. Из разумных помимо людей стандартный набор: эльфы, орки, гномы. Небольшая популяция горных троллей и гоблинов, но и те и те живут особняком и с прочими народами практически не контактируют. Сложнее встретить только тэвков – малочисленный, обитающий лишь на Таре народ: продукт какого-то древнего ритуала объединения сущностей, демоны в эльфийском обличии.
   А вот кого на Таре не было, так это драконов. Ход туда им был закрыт, и меня этот факт неожиданно огорчил. Мой зловредный начальник, тот самый Рошан Драконович, с которым в былые, безвозвратно ушедшие теперь времена я могла поругаться до десяти раз за смену, оказался единственным близким существом во всем Сопределье. А я теперь и увидеться с ним не смогу! Угроза встречи с другими Хранителями была чисто гипотетической (дожила же я как-то до этого дня, особо не скрываясь?), а страх остаться без поддержки шефа ощущался почти физически. И заверения вроде: «Лайс обо всем позаботится», успокаивали не сильно.
   – Шеф, а вы знали, что Томас Лермонт прожил в эльфийском королевстве на Таре семь лет? Потом вернулся на Землю, а под конец жизни снова поселился у тамошних эльфов, – блеснула я новоприобретенными знаниями, когда Рошан в очередной раз зашел, чтобы узнать, как продвигается моя самоподготовка.
   – Я-то знал, – возмутился дракон. – А ты, выходит, нет? Я же давал тебе «Записки об идущих Земли», и Томасу из Эрсилдуна там посвящена целая глава! Ты что, совсем их не читала?
   – Читала, – смутилась я. Это ж надо было – одной фразой сдать себя с потрохами! – Но не до конца.
   – Не до конца?! Да та книжонка в два раза тоньше любой из этих твоих сказок! – Дракон кивнул в сторону книжных полок.
   – Фэнтези не сказки! Я уверена, что в половине случаев их пишут или сами идущие, или знакомые с ними люди. И читать их интереснее, чем все те брошюрки, что вы подсовывали мне на протяжении восьми лет!
   – Познавательная литература, – профессорским тоном изрек мой начальник, – тем и отличается от развлекательной, что служит источником знаний, а не развлечений. Потому и пишется сухим языком фактов, без красочных эпитетов и головоломных сюжетов.
   – Ну так утешьтесь, – надулась я. – На Таре я как раз засяду за написанные сухим языком фактов фолианты, и мне будет не до головоломных сюжетов!
   Прощайте, любимые книги! Как жаль, что нельзя взять вас с собой.
   – Неужели так нравятся? – примирительно спросил дракон, обводя взглядом мою библиотеку.
   – Не то слово! Некоторые по нескольку раз перечитывала. Жаль эти вот…
   Я махнула рукой в сторону двух стоящих особняком книжек. Шеф взял одну из них, взглянул на обложку и нахмурился:
   – Не понравились? – В его голосе мне почудилась обеспокоенность.
   – Понравились, очень! Но цикл не окончен. Продолжение выйдет, а я на Таре. Так и не узнаю, чем все закончится.
   – Не переживай, – подмигнул Хранитель. – Выйдет, пришлю тебе экземпляр.
   И, заметив алчный блеск в моих глазах, строго добавил:
   – Только эту. Не жди, что буду снабжать тебя сказками. И давай, поехали уже.
   – Куда?
   – Нет, это невыносимо! Как ты учиться будешь с такой головой дырявой? Сегодня же Лайс должен вернуться.
   Неужели прошла уже неделя?
   С каждым днем меня все больше и больше трясло от страха перед неведомым будущим, которое бодрым шагом шло мне навстречу. Видимо, чтоб я не передумала, Рошан дал на сборы минимум времени. Сегодня возвращается Эн-Ферро, мы согласовываем последние детали нашего путешествия, и завтра с пятнадцати ноль одной до шестнадцати двадцати перед нами откроются врата на Тар.
   Еще есть время все отменить. Сказать шефу: «Больно надо!» и остаться на Земле. Но сама понимаю: больно, но надо. Останусь – пожалею. Пусть не завтра, не через год, так через десять, двадцать, тридцать лет, когда на лице появятся морщины, а гадание на кофейной гуще напомнит об утраченных возможностях мага. А раз так, то нечего нюни распускать. Высморкалась, утерлась и вперед – покорять Сопределье!
 
   Лайс пришел не с Юули. Время открытия врат в колонию кардов давно истекло, а его все не было. Мы с шефом уже успели обрадовать Соню разрешением ее квартирного вопроса, от чего теперь и страдали, в сотый раз отказываясь от кофе-чая, которые она в порыве благодарности предлагала с пятиминутными интервалами.
   Кард явился с Левы.
   – Ты что вытворяешь? – злобным шипением приветствовал его дракон.
   – А ты думал, у меня вся неделя уйдет на это? – Идущий передал ему прозрачный многогранник, в котором я опознала мнемокристалл.
   – Других причин задержаться у тебя конечно же не нашлось?
   – Не нашлось, – невесть на что окрысился кард.
   – С этим хоть как, получилось?
   Интересно, о чем это они?
   – Посмотри, тебе понравится. Я, правда, не все понял, но к нашим спецам обращаться не рискнул.
   Рошан, не отрывая нетерпеливого взгляда от мнемы, закивал.
   В кабинет в очередной раз заглянула Соня, и Эн-Ферро осчастливил ее согласием на кофе с бутербродами.
   – Так я это, – дракон попятился к выходу, – пойду, посмотрю. А вы знакомьтесь пока.
   Дверь за ним закрылась, а мы с кардом так и стояли друг напротив друга, как два идиота. Как выяснилось в последние дни, я ничегошеньки о нем не знала, помимо обобщенной, за уши притянутой информации, так что познакомиться и впрямь не мешало бы.
   – Галла, – представилась я первой.
   – Лайсарин Эн-Ферро, магистр Пилаг, первый уровень.
   Лайс был сама серьезность. Увидь я его таким еще месяц назад, заподозрила бы приближение конца света. Хотя, может, он на самом деле такой и есть, а образ «весельчак, рубаха-парень» – продуманный камуфляж для наивных дурочек на станциях, вроде меня?
   Какое-то время мы молча рассматривали друг друга, усевшись в кресла по разные стороны стола. Эн-Ферро не выдержал первым.
   – Хорошо, – в его глазах блеснули знакомые задорные искорки, – я буду, как прежде, звать тебя Галчонком, если ты пообещаешь обращаться ко мне «господин магистр» и во всем слушаться.
   – А шнурки тебе не погладить?
   – Не-а! – рассмеялся «господин магистр», демонстрируя ногу, обутую в сапог с металлическими пряжками.
   Слава богу, Лайс это Лайс и о конце света можно не беспокоиться.
   – Ну что, готова грызть гранит магических наук?
   – Нет, – призналась я честно.
   – Это хорошо, – одобрительно кивнул идущий.
   – Что ж тут хорошего?
   – Если б ты сказала, что готова, я бы испугался. Самоуверенность еще никого до добра не доводила. А так есть шанс, что все получится!
   – Кстати, о шансах, – вспомнила я. – Рошан рассказал мне о Свайле. Я, честно говоря, не знаю…
   – Ну и не надо, – легкомысленно отмахнулся он. – Выучишься, тогда посмотрим. О, наконец-то!
   Последняя фраза адресовалась уже не мне, а возникшей в дверях Соне. Девушка, сияя лучезарной улыбкой, поставила перед Лайсом поднос с кофейником и бутербродами, которых было столько, что хватило бы накормить и взвод солдат. Но Эн-Ферро, похоже, намеревался управиться в одиночку.
   На поглощении им третьего по счету куска хлеба с ветчиной дверь распахнулась снова.
   – Поехали! – Рошан уже успел надеть пальто.
   – Куда?
   – К тебе, разумеется! Вещи паковать.
   Лайс с готовностью вскочил с кресла, но на полпути к выходу резко остановился.
   – Ну что еще? – проворчал дракон.
   – Я это… – помялся кард. – Бутерброды захвачу. Можно?
 
   Бутерброды закончились еще в машине. У меня дома Эн-Ферро доел оставшуюся с обеда курицу, макароны, салат, слойку с клюквой, запил все это литром сока и заявил, что теперь он готов!
   – К чему?
   – Да ко всему! Сейчас багаж твой переберем.
   И он бодро направился в спальню, где на постели аккуратными стопками были разложены вещи, которые я собиралась взять с собой.
   Оставшись на кухне с драконом, я с беспокойством поглядела на опустевшие тарелки.
   – Он что, всегда так жрет? В смысле, питается?
   – Нет, – утешил меня шеф. – Обычно он нормально ест. Но некоторые магические действия забирают много энергии, и простейший способ пополнить ее запасы, особенно в мире, где мало природных источников, – плотно поесть. Видно, нашему приятелю недавно пришлось хорошенько поколдовать.
   Тогда все нормально! А то я уж начала переживать, как прокормить этого проглота в мире без микроволновок и полуфабрикатов.
   Когда я вошла в спальню, кард смотрел на мои пожитки, почесывая затылок. Ну да, многовато, но чес-слово, только самое необходимое.
   – Лайс, – вкрадчиво позвал от двери шеф, – подойди-ка на минуточку.
   Дальнейший диалог продолжался в соседней комнате, но звукопропускную способность наших межкомнатных перегородок еще никто не отменял.
   Дракон:
   – Ты что творишь, чудище хвостатое?!
   Чудище хвостатое:
   – А что я творю?
   – Ты на Леве чем занимался?
   – Чем надо!
   – Кому надо?
   – Кто заплатил, тому и надо.
   – Ты какого ляда туда поперся, да еще и с кристаллом?
   – Совсем меня за идиота держишь? Я кристалл в тайнике у врат оставил. Забрал, когда сюда шел.
   – А кто б его забрал, если бы ты не вернулся? Если бы прибили тебя, дурака?
   – Да кто бы меня прибил! Плевое дело было – работы на час. Ты что думаешь, я бы стал рисковать, когда здесь такое намечается?
   – Стал бы. Не первый год тебя знаю. Только попробуй мне на Таре в какую-нибудь историю вляпаться! Подставишь девочку, по всему Сопределью распылю.
   – Хвост оставь – на память.
   – Нет, каков нахал! Я его воспитываю, а он…
   Концовку фазы заглушил звук подзатыльника и сдавленное оханье.
   Но в спальню они вернулись уже лучшими друзьями.
   – Я все это не потащу! – с порога выдал Лайс.
   – И не придется, – успокоил его Рошан.
   Я аж задохнулась от возмущения. А наемник в это время бесцеремонно рылся в моей одежде.
   – Это возьми. И это. А это платье или майка? Не пойдет. Это тоже.
   Через полчаса ревизии от собранных в дорогу вещей осталась компактная кучка. Не дожидаясь, пока я устрою скандал, Эн-Ферро объявил, что по прибытии мой гардероб обязательно пополнится.
   – Не стоит рисковать, красуясь на Таре в земной одежде.
   И то правда. Не вступая в лишние споры, я аккуратно водрузила на горку одежды свою чашку.
   – А это еще зачем? – удивился Лайс.
   – Это – моя чашка.
   – Я вижу, что не ложка. Думаешь, на Таре чашек нет?
   – Есть. Но это – моя чашка. Ей лет столько, сколько и мне.
   – Тем более давно пора новую купить.
   Нет, он действительно не понимает или просто издевается?
   – Это. Моя. Чашка, – начала закипать я. – Мне. Ее. Купила. Тетя.
   – Да что происходит, Рошан? – взмолился кард. – Чего она хочет?
   – В общем, так, – заявила я, – либо чашка едет, либо я остаюсь!
   Мужчины ошарашенно переглянулись.
   – Чашка едет, – обреченно вздохнул кард.
   – Смотри, – пригрозила я, передавая ему свою реликвию, – отвечаешь головой!
   Покидая комнату, я успела заметить, как Эн-Ферро покрутил пальцем у виска, а дракон недоуменно развел руками.

Глава 5

   Сборы и обсуждение перехода продолжались до полуночи. Рошан торжественно вручил мне тарский аналог паспорта, бумажку, в которой были прописаны мои приметы, предполагаемая дата рождения и имя: частично мое, родное, частично позаимствованное у новоявленного родственника – шеф во избежание двусмысленностей назначил Лайса моим братом. У него соответствующие документы уже имелись, он только вписал туда информацию о том, что является официальным опекуном несовершеннолетней меня.
   Когда с формальностями было покончено, Хранитель исчез из моей скромной квартирки – в прямом смысле растаял в воздухе, напоследок шепнув что-то Лайсу.
   – Я тоже пойду, – произнес кард, отводя взгляд от дымного облачка, оставшегося от закрывшегося портала.
   – Куда?
   – В гостиницу, здесь рядом. Завтра зайду за тобой.
   – Может, тут переночуешь?
   Слова вылетели сами собой, и Лайс удивленно приподнял бровь.
   – Я тебе в тетиной… во второй спальне постелю.
   Не хотелось в последнюю на Земле ночь оставаться одной. Казалось, посижу в своей комнате среди книг и детских игрушек, включу старенький кассетник, пролистаю альбомы и никуда уже не уйду. Не смогу. Не захочу. И черт с ними, с магией и долгой-предолгой жизнью!
   – Останусь, – решился Эн-Ферро. – А у тебя сладенького нет?
   Сладенькое у меня было.
   – Ого! А зачем тебе столько шоколада, ты же его не любишь.
   – Не люблю, но иногда хо… А откуда ты знаешь, что я его не люблю?
   Кард выбрал молочную шоколадку, развернул обертку.
   – Я много чего о тебе знаю, Галчонок.
   Ага. Чудный воскресный денек, скучающая, в меру романтичная девица, входит он. А как было на самом деле?
   – Скажем так, в нашу первую встречу ты разгуливала в кружевном сарафанчике, демонстрируя в улыбке все свои четыре зуба.
   Ясно. И после этого я хочу, чтобы он относился ко мне как к взрослой?
   – И встреча та была недолгой, – продолжил он с ухмылкой. – В какой-то момент под тобой образовалась лужица, и тетя была вынуждена вести тебя домой.
   Без комментариев.
   – А… Как…
   В расход пошла вторая плитка.
   – Я не знаю, что сказал тебе Рошан, но так вышло, что после смерти твоего отца только мы двое знали о тебе. Кир никому больше не доверял. Наверное, это огромная честь, что Хранитель моего мира счел меня достойным того, чтобы…
   Он умолк и вцепился зубами в шоколад.
   – Рошан сказал, вы с отцом были друзьями.
   – Рошан? Сам бы я, наверно, так не сказал.
   – Почему? Это не так?
   – Так, так, – вяло заверил кард. – Но считать себя другом Хранителя – это… все равно как, например, пятилетний пацан станет звать себя другом академика. Добрый дяденька, конечно, может привязаться к малышу, станет с ним играть, накупит конфет, наделает бумажных корабликов, но после снова вернется к работе, а мальчишка побежит в свою песочницу.
   – Хвастать перед другой ребятней, что играл в паровозик с доктором наук.
   – Или сохранит, как свой величайший секрет.
   Я посмотрела в его глаза. Скорее уж второе.
   – Как вы с ним познакомились?
   – А как знакомятся идущий и Хранитель? На переходе конечно же. Хотя я и раньше его видел. Свайла – легальный мир, как Эльмар или Изагр. Там все знают и о вратах, и о драконах. Кир общался с народом, часто читал лекции в нашем университете.
   – В магическом?
   – В политехническом! – рассмеялся Лайс. – Я по специальности инженер-конструктор.
   Еще одна новость. Как там шеф говорил? У господина Эн-Ферро много достоинств? Да он полон сюрпризов, как мешок Деда Мороза!
   – Не удивляйся, у кардов магия никогда не была основной профессией – скорее удобным дополнением. Вот и я подумал и решил, что хочу создавать оборудование для орбитальных станций. Поступил в университет. А твой отец читал у нас лекции, рассказывал, где и как в Сопределье развиваются космические программы, кто чего достиг. Интереснейшие были темы! Понимаешь, Галчонок, освоение космоса – реальный шанс для тех, кто не обладает даром идущего, попасть в сопредельные миры. Извне, не прибегая к помощи врат. Есть, конечно, теория множества вселенных, согласно которой разные миры существуют в разных системах пространственно-временных координат, но Хранители официально эту теорию не подтверждали. Поэтому наши ученые строили далеко идущие планы развить в Сопределье сеть межзвездных путей сообщения. Очень надеялись, что драконы решатся на небольшое нарушение собственных правил и укажут, в каком направлении вести поиск ближайшего обитаемого мира, но до этого следовало еще создать…
   – Лайс, – прервала я вдохновенный монолог, – мы же не о космических программах сейчас говорим.
   – Прости, увлекся. В общем…
   – Учился ты в университете, а отец читал там лекции.
   – Да.
   – Лайсарин Эн-Ферро! – Этот хвостатый маг-наемник с дипломом инженера-конструктора начинал меня нервировать. – Я хочу узнать о своем отце что-нибудь помимо того, что он был университетским лектором! И узнать еще при жизни!
   – Не кричи на меня, – строго сказал кард. – Я и пытаюсь рассказать тебе о нем. Или будет достаточно, если я скажу, что Кир был великим драконом и мировым парнем?
   – Ладно, извини. Продолжай прямо с того места, как он читал лекции.
   – Нет, – улыбнулся кард, – об этом больше не стану, у тебя уже на слово «лекции» бурная негативная реакция и нервный тик, а тебе еще в школу поступать! Я тебе расскажу про свой первый переход. Ты же знаешь, как врата зовут идущих?
   Я пожала плечами. Видимо, так же, как открывающих. В какой-то момент чувствуешь непреодолимое желание зайти, к примеру, в главный региональный офис некоего туристического агентства, и тебе абсолютно побоку, что на часах полночь, на улице дождь, а ты стоишь на центральном проспекте города в халате и тапочках.
   – Я тогда только университет окончил, решил отметить как положено.
   – А как у вас положено?
   – Да так же, как и у вас: с толпой друзей, алкоголем и девочками. Арендовали участок пляжа, скупили половину торгового центра. Сидим, отдыхаем. И вот в середине проникновенного тоста «за нашего друга Лайса, который…» чувствую, что мне надо идти. Куда, зачем – непонятно. Надо, и все! А учитывая то, что тост был далеко не первым, идти я уже могу с бо-ольшим трудом. Но все же встаю и иду. Ребята даже не поняли сразу, решили – отлучился по естественным, так сказать, надобностям. А я как был, босиком и в шортах, приперся в Художественный центр. Представь себе огромный домина из стекла и биопластика, сто двадцать залов заняты произведениями искусства различных эпох, а в центре этого лабиринта маленькая комнатка. И мне в эту комнатку нужно, хоть режь! Охранник на входе, естественно, не пускает. Идите, говорит, юноша, проспитесь, оденьтесь, а утром милости просим. Внушительный такой громила. А я пьяный, злой и к тому же – маг. Слепил пульсар, заряд вложил немереный, хорошо, не попал, а то убил бы. Зато полстены снес. Охранник орет, сигнализация воет, а я – в пробоину и бегом по коридорам. И знаешь, целенаправленно так, как на маячок. Подбегаю к дверям той самой комнатки, стою и думаю: еще одну дыру проделать или все-таки постучать. Пока думал, дверь открылась, на пороге – мужик, знакомый вроде, но откуда, хоть убей, не помню. Пришел, спрашивает. Пришел, отвечаю. Ну заходи, говорит, раз пришел, куда тебе? А я по сторонам озираюсь – ни окон, ни дверей, в углу сенсорная панель и два кресла, столик, чашка келса стоит (это напиток наш, типа чая). И тут вижу: в центре комнаты что-то есть, даже не вижу, а ощущаю всем телом, каждым нервом. Туда, говорю. А он мне: а что там, знаешь? И я на одном дыхании, как герой эпической баллады с самым дебильно-пафосным выражением выдаю: там – моя судьба! Как он хохотал, Галчонок, если бы ты слышала!