Страница:
Иван Владимирович Лопухин
Масонские труды: Духовный рыцарь. Некоторые черты о внутренней Церкви
Предисловие к изданию 1913 года
Несмотря на важное культурное и общественное значение, которое имело у нас масонство в Екатерининскую и Александровскую эпоху, внутренняя и внешняя история его в течение полувековой деятельности ордена в России все еще недостаточно освещена и изучена. Мы имеем ценные исследования Лонгинова, Ешевского, Пыпина, Пекарского, к которым в последнее время присоединились интересные работы г-жи Соколовской и некоторых других, но до сих пор многое в исторических судьбах русского масонства остается темным и даже загадочным, а общее представление о нем, распространенное в русском обществе, отличается неясностью и произвольностью. Это зависит в значительной степени от состояния источников, из которых мы можем почерпать наши сведения о русском масонстве: масонские издания в большинстве случаев представляют собой библиографическую редкость и трудно находимы; отдельные материалы, относящиеся к нему, разбросаны по разным специальным изданиям, а многие важные документальные данные до сих пор еще не опубликованы, не приведены в известность и лежат под спудом, ожидая будущих исследователей, в наших государственных книгохранилищах: в Императорской Публичной библиотеке и в Румянцевском музее, а также в некоторых частных собраниях.
При обилии и неразработанности материалов, относящихся к истории русского масонства, наиболее естественным методом его изучения является метод монографический, тем более что наше масонство, как и западноевропейское, никогда не представляло собой единообразного целого: в нем всегда наблюдалось значительное разнообразие систем, школ и течений, иногда резко отличавшихся друг от друга и даже враждовавших между собой: достаточно вспомнить, например, неприязненное отношение петербургских масонов елагинского толка к московским «мартинистам». Из числа отдельных деятелей русского масонства наиболее посчастливилось Н. И. Новикову, которому посвящен целый ряд крупных и ценных исследований: такой интерес к его личности и деятельности, конечно, вполне естественен, если принять во внимание широту и разнообразие его деятельности и важное значение ее в общей истории русской духовной жизни Екатерининской эпохи. Но и кроме Новикова в том же кружке московских масонов, к которому он принадлежал, находился целый ряд выдающихся лиц, каковы: Шварц, Гамалея, Тургенев, Лопухин, из которых каждый заслуживает специального внимания. Между тем для изучения их жизни и деятельности сделано пока очень мало. Настоящее издание и ставит себе целью хотя бы отчасти восполнить этот пробел и по крайней мере собрать и подготовить материалы, необходимые для изучения деятельности той группы московских масонов, которая объединялась вокруг Шварца и Новикова и которая сыграла такую важную роль в общем развитии духовной жизни русского общества XVIII века.
Среди этой группы одно из виднейших мест занимает, несомненно, Иван Владимирович Лопухин (1756–1816). Деятельность его была далеко не так широка и разнообразна, как деятельность Новикова, но содержание и направление ее в высшей степени характерны для всего кружка московских «мартинистов». Как человек, Лопухин, по единогласному свидетельству современников, отличался чрезвычайно высокими душевными качествами и представлял собой натуру необыкновенно цельную, с твердыми убеждениями, коренившимися в его глубокой и искренней религиозности, с большой сердечной отзывчивостью и непоколебимой честностью. Слово у него никогда не расходилось с делом: он не только был одним из самых щедрых жертвователей на дела масонского благотворения, но и лично, втайне, оказывал широкую поддержку многим нуждающимся, не отказывая никому из обращавшихся к нему за помощью (см., например, записки Лубяновского). Будучи убежденным масоном, Лопухин приложил много стараний для распространения идей ордена среди русского общества. В типографии, основанной им главным образом для издания масонских и духовно-нравственных книг, был напечатан целый ряд сочинений, пользовавшихся среди масонов особым уважением, каковы: «О заблуждениях и истине» Сен-Мартена, «Апология вольных каменщиков», «Братские увещевания» и др.
Но Лопухин не ограничивался лишь изданием переводных сочинений теоретического характера: он задумал также издать нечто вроде масонского журнала, долженствовавшего служить как бы летописью жизни русского масонства, под названием «Магазин свободно-каменщический»; в него должны были входить речи, произносимые в заседаниях лож, масонские песни и рассуждения и тому подобное. Однако вышло всего два выпуска этого издания (1784 г.); третий выпуск был начат печатанием, но не вполне закончен; материал, относящийся к следующим частям, сохраняется в рукописном виде в Императорской Публичной библиотеке. Наконец, Лопухин выступал и в качестве самостоятельного автора: ему принадлежит несколько сочинений масонского содержания, особенно интересных и ценных для нас потому, что вообще русские масоны большей частью ограничивались переводами иностранных книг и статей по интересующим их вопросам и редко выступали самостоятельно. Первым литературным трудом Лопухина был небольшой франкмасонский катехизис[1], излагающий нравственные идеи масонства и изданный им первоначально на французском языке под названием: «Catéchisme moral pour les vrais F. M.», а затем переведенный самим автором на русский язык и присоединенный к его последующим сочинениям: «Духовный Рыцарь» (1791) и «Некоторые черты о внутренней Церкви» (1798). Из них последнее было также издано первоначально на французском языке (в Петербурге) и распространялось в качестве произведения неизвестного иностранного автора. В 1801 г. оно было вторично издано в Париже: с этого французского издания было сделано два немецких перевода (Эвальда и Юнг-Штиллинга); вообще в Германии эта книга пользовалась большим уважением и успехом среди немецких масонов и вызвала чрезвычайно похвальный отзыв такого выдающегося писателя-мистика, как Эккартсгаузен.
На русском языке «Духовный Рыцарь» был издан дважды: оба раза тайным образом, без обозначения места издания и типографии; напечатана книга была в очень ограниченном числе экземпляров и в продажу не поступала, а раздавалась, по-видимому, только членам ложи. Ни в одном из списков конфискованных в 1797 г. масонских изданий она не значится; у Сопикова она отмечена: «очень редка». Оба издания носят одну дату – 5791. Первое издание, носящее заглавие «Духовный Рыцарь, или Ищущий Премудрости» (в мал. 4°, 59 нум. стр.), было напечатано в 1791 г., по-видимому, в Компанейской типографии, так как Лопухинская не существовала с 1786 г., а университетская была сдана Новиковым в 1789 году. Другое издание, вышедшее под заглавием «Ο ΖΗΛΟΣΟΦΟΣ, искатель премудрости, или Духовный Рыцарь» (в 8°, 115 нум. стр), хотя и обозначено тем же годом, было напечатано значительно позднее, так как бумага носит водяной знак 1810. Судя по шрифту, Губерти предполагал, что оно отпечатано в типографии Всеволжского, существовашей в Москве в первой четверти XIX века. Второе издание отличается от первого некоторыми добавлениями, помещенными после «Нравоучительного катехизиса» и содержащими дополнительные сведения о масонстве, а также отдельные мысли и рассуждения автора. Это издание, по свидетельству Губерти, представляет такую же редкость, как и первое. Впоследствии «Духовный Рыцарь» был перепечатан (по первому изданию 1791 г.) у Бурцева в его «Библиографическом описании редких и замечательных книг», т. II, стр. 352—67; отпечатанное в ограниченном количестве экземпляров, это издание Бурцева также уже стало, в свою очередь, библиографической редкостью. Наконец, в «Русской Старине» (1884 г., т. IV, стр. 277–296) «Духовный Рыцарь» был напечатан в обратном переводе с немецкой рукописи, представляющей некоторые отличия от русского оригинала. В настоящем издании «Духовный Рыцарь» перепечатывается со второго, дополненного издания, с соблюдением орфографии подлинника: исправлены лишь явные опечатки.
Другое сочинение Лопухина – «Некоторые черты о внутренней Церкви» – имело на русском языке три издания (СПб., 1798, 1801 и 1816 гг.). Мы перепечатываем его с последнего издания, вышедшего еще при жизни Лопухина (цензурная пометка – 20 июля 1815 г.). Вместе с обоими сочинениями перепечатывается и «Нравоучительный катехизис» Лопухина в двух его вариантах. Таким образом, первый выпуск нашего издания содержит в себе все главнейшие произведения Лопухина, имеющие отношение к масонству. Из них «Духовный Рыцарь» интересен для нас потому, что воспроизводит масонский ритуал в том виде, в каком он, вероятно, практиковался в ложе «Блистающей Звезды», в которой Лопухин был наместным мастером со времени ее инсталляции в 1784 году. Второе произведение Лопухина, вошедшее в настоящий выпуск, «Некоторые черты о внутренней Церкви», представляет собой оригинальное сочетание христианского вероучения с мистическими идеями Сен-Мартена, Якова Беме и даже Парацельса и по своему настроению очень характерно для тех стремлений к духовному самоуглублению (Verinnerlichung), которые являются одной из важнейших черт весьма значительной части тогдашнего масонства: этим и объясняется крупный успех книги Лопухина не только у нас, но и в Германии.
Во второй выпуск настоящего издания войдут все прочие сочинения Лопухина, его автобиография, письма и другие материалы. Вместе с тем в этом выпуске будет помещена вступительная статья, содержащая очерк жизни и деятельности Лопухина, а также и примечания, необходимые для понимания его сочинений.
В заключение считаю своим долгом выразить искреннюю признательность графу Михаилу Павловичу Келлеру, любезно предоставившему в мое распоряжение принадлежащий ему экземпляр «Духовного Рыцаря» и тем значительно облегчившему мне работу по чтению корректур и исправному изданию текста.
В. Ф. Саводник
При обилии и неразработанности материалов, относящихся к истории русского масонства, наиболее естественным методом его изучения является метод монографический, тем более что наше масонство, как и западноевропейское, никогда не представляло собой единообразного целого: в нем всегда наблюдалось значительное разнообразие систем, школ и течений, иногда резко отличавшихся друг от друга и даже враждовавших между собой: достаточно вспомнить, например, неприязненное отношение петербургских масонов елагинского толка к московским «мартинистам». Из числа отдельных деятелей русского масонства наиболее посчастливилось Н. И. Новикову, которому посвящен целый ряд крупных и ценных исследований: такой интерес к его личности и деятельности, конечно, вполне естественен, если принять во внимание широту и разнообразие его деятельности и важное значение ее в общей истории русской духовной жизни Екатерининской эпохи. Но и кроме Новикова в том же кружке московских масонов, к которому он принадлежал, находился целый ряд выдающихся лиц, каковы: Шварц, Гамалея, Тургенев, Лопухин, из которых каждый заслуживает специального внимания. Между тем для изучения их жизни и деятельности сделано пока очень мало. Настоящее издание и ставит себе целью хотя бы отчасти восполнить этот пробел и по крайней мере собрать и подготовить материалы, необходимые для изучения деятельности той группы московских масонов, которая объединялась вокруг Шварца и Новикова и которая сыграла такую важную роль в общем развитии духовной жизни русского общества XVIII века.
Среди этой группы одно из виднейших мест занимает, несомненно, Иван Владимирович Лопухин (1756–1816). Деятельность его была далеко не так широка и разнообразна, как деятельность Новикова, но содержание и направление ее в высшей степени характерны для всего кружка московских «мартинистов». Как человек, Лопухин, по единогласному свидетельству современников, отличался чрезвычайно высокими душевными качествами и представлял собой натуру необыкновенно цельную, с твердыми убеждениями, коренившимися в его глубокой и искренней религиозности, с большой сердечной отзывчивостью и непоколебимой честностью. Слово у него никогда не расходилось с делом: он не только был одним из самых щедрых жертвователей на дела масонского благотворения, но и лично, втайне, оказывал широкую поддержку многим нуждающимся, не отказывая никому из обращавшихся к нему за помощью (см., например, записки Лубяновского). Будучи убежденным масоном, Лопухин приложил много стараний для распространения идей ордена среди русского общества. В типографии, основанной им главным образом для издания масонских и духовно-нравственных книг, был напечатан целый ряд сочинений, пользовавшихся среди масонов особым уважением, каковы: «О заблуждениях и истине» Сен-Мартена, «Апология вольных каменщиков», «Братские увещевания» и др.
Но Лопухин не ограничивался лишь изданием переводных сочинений теоретического характера: он задумал также издать нечто вроде масонского журнала, долженствовавшего служить как бы летописью жизни русского масонства, под названием «Магазин свободно-каменщический»; в него должны были входить речи, произносимые в заседаниях лож, масонские песни и рассуждения и тому подобное. Однако вышло всего два выпуска этого издания (1784 г.); третий выпуск был начат печатанием, но не вполне закончен; материал, относящийся к следующим частям, сохраняется в рукописном виде в Императорской Публичной библиотеке. Наконец, Лопухин выступал и в качестве самостоятельного автора: ему принадлежит несколько сочинений масонского содержания, особенно интересных и ценных для нас потому, что вообще русские масоны большей частью ограничивались переводами иностранных книг и статей по интересующим их вопросам и редко выступали самостоятельно. Первым литературным трудом Лопухина был небольшой франкмасонский катехизис[1], излагающий нравственные идеи масонства и изданный им первоначально на французском языке под названием: «Catéchisme moral pour les vrais F. M.», а затем переведенный самим автором на русский язык и присоединенный к его последующим сочинениям: «Духовный Рыцарь» (1791) и «Некоторые черты о внутренней Церкви» (1798). Из них последнее было также издано первоначально на французском языке (в Петербурге) и распространялось в качестве произведения неизвестного иностранного автора. В 1801 г. оно было вторично издано в Париже: с этого французского издания было сделано два немецких перевода (Эвальда и Юнг-Штиллинга); вообще в Германии эта книга пользовалась большим уважением и успехом среди немецких масонов и вызвала чрезвычайно похвальный отзыв такого выдающегося писателя-мистика, как Эккартсгаузен.
На русском языке «Духовный Рыцарь» был издан дважды: оба раза тайным образом, без обозначения места издания и типографии; напечатана книга была в очень ограниченном числе экземпляров и в продажу не поступала, а раздавалась, по-видимому, только членам ложи. Ни в одном из списков конфискованных в 1797 г. масонских изданий она не значится; у Сопикова она отмечена: «очень редка». Оба издания носят одну дату – 5791. Первое издание, носящее заглавие «Духовный Рыцарь, или Ищущий Премудрости» (в мал. 4°, 59 нум. стр.), было напечатано в 1791 г., по-видимому, в Компанейской типографии, так как Лопухинская не существовала с 1786 г., а университетская была сдана Новиковым в 1789 году. Другое издание, вышедшее под заглавием «Ο ΖΗΛΟΣΟΦΟΣ, искатель премудрости, или Духовный Рыцарь» (в 8°, 115 нум. стр), хотя и обозначено тем же годом, было напечатано значительно позднее, так как бумага носит водяной знак 1810. Судя по шрифту, Губерти предполагал, что оно отпечатано в типографии Всеволжского, существовашей в Москве в первой четверти XIX века. Второе издание отличается от первого некоторыми добавлениями, помещенными после «Нравоучительного катехизиса» и содержащими дополнительные сведения о масонстве, а также отдельные мысли и рассуждения автора. Это издание, по свидетельству Губерти, представляет такую же редкость, как и первое. Впоследствии «Духовный Рыцарь» был перепечатан (по первому изданию 1791 г.) у Бурцева в его «Библиографическом описании редких и замечательных книг», т. II, стр. 352—67; отпечатанное в ограниченном количестве экземпляров, это издание Бурцева также уже стало, в свою очередь, библиографической редкостью. Наконец, в «Русской Старине» (1884 г., т. IV, стр. 277–296) «Духовный Рыцарь» был напечатан в обратном переводе с немецкой рукописи, представляющей некоторые отличия от русского оригинала. В настоящем издании «Духовный Рыцарь» перепечатывается со второго, дополненного издания, с соблюдением орфографии подлинника: исправлены лишь явные опечатки.
Другое сочинение Лопухина – «Некоторые черты о внутренней Церкви» – имело на русском языке три издания (СПб., 1798, 1801 и 1816 гг.). Мы перепечатываем его с последнего издания, вышедшего еще при жизни Лопухина (цензурная пометка – 20 июля 1815 г.). Вместе с обоими сочинениями перепечатывается и «Нравоучительный катехизис» Лопухина в двух его вариантах. Таким образом, первый выпуск нашего издания содержит в себе все главнейшие произведения Лопухина, имеющие отношение к масонству. Из них «Духовный Рыцарь» интересен для нас потому, что воспроизводит масонский ритуал в том виде, в каком он, вероятно, практиковался в ложе «Блистающей Звезды», в которой Лопухин был наместным мастером со времени ее инсталляции в 1784 году. Второе произведение Лопухина, вошедшее в настоящий выпуск, «Некоторые черты о внутренней Церкви», представляет собой оригинальное сочетание христианского вероучения с мистическими идеями Сен-Мартена, Якова Беме и даже Парацельса и по своему настроению очень характерно для тех стремлений к духовному самоуглублению (Verinnerlichung), которые являются одной из важнейших черт весьма значительной части тогдашнего масонства: этим и объясняется крупный успех книги Лопухина не только у нас, но и в Германии.
Во второй выпуск настоящего издания войдут все прочие сочинения Лопухина, его автобиография, письма и другие материалы. Вместе с тем в этом выпуске будет помещена вступительная статья, содержащая очерк жизни и деятельности Лопухина, а также и примечания, необходимые для понимания его сочинений.
В заключение считаю своим долгом выразить искреннюю признательность графу Михаилу Павловичу Келлеру, любезно предоставившему в мое распоряжение принадлежащий ему экземпляр «Духовного Рыцаря» и тем значительно облегчившему мне работу по чтению корректур и исправному изданию текста.
В. Ф. Саводник
O zhlosofos
Искатель премудрости, или духовный рыцарь
Облецвитеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским: станите убо препоясани чресла ваша истиною, и оболкшеся в броня правды, и обувше нозе во уготование благовествования мира: над всеми же восприимше щит веры и шлем спасения, и меч духовный, иже есть Глагол Божий.
Ефес. VI.II.14
Общия правила духовных рыцарей, или ищущих премудрости,
которыя каждый вступающий перед введением в комнату приуготовления должен подписать, клятвенно обещая исполнять их наистрожайше.
I
Прилежное упражнение в Страхе Божием и тщательное исполнение Заповедей Евангельских.II
Непоколебимая верность и покорность к своему ГОСУДАРЮ с особливою обязанностию охранять Престол Его не только по долгу общей верноподданных присяги, но и всеми силами стремясь изобретать и употреблять всякия к тому благия и разумныя средства; и таким же образом стараясь отвращать и предупреждать все оному противное тайно и явно, наипаче в настоящия времена Адскаго буйства и волнения противу Властей Державных.III
Рачительное и верное исполнение Уставов и Обрядов своея Религии. NB. Из Христианских токмо Религий могут быть приняты в Общество Рыцарей Ищущих Премудрости.IV
Совершенное повиновение учрежденным в Правительстве Начальствам и примерное наблюдение Законов Государственных.V
Совокупными силами и каждому особо, сколько возможно, противоборствовать буйственной и пагубной системе мнимыя вольности и равенства и стараться искоренять ее всеми искусными средствами действий разума и всякими возможными путями добрыми.VI
Стараться вообще распространять благонравие и делами, и словами, и произведениями разума по силам и способностям своим.VII
Естьли бы при всей благонамеренности Учреждения Рыцарей Ищущих Премудрости Верховной МОНАРШЕЙ Воле по каким либо причинам заблагоразсудилось запретить их собрания, то повиноваться оному повелению безропотно и без малейшаго нарушения Его.
Приуготовление
В Комнате Приуготовления поставляются три стола:
Один, покрытый черным. На сем столе должны находиться: а) Библия, открытая на 6 и 7 главе книги Премудрости Соломоновой. б) Знак Рыцаря Ищущаго Премудрости, т. е. в сердце Крест (сей знак должен быть вызолочен), привешенный на красном снурке с пятью узлами. в) Обнаженный меч. г) Погашенный светильник. д) Кость мертвой Головы, под которою должна стоять зажженная лампада. е) Малый сосуд с чистою водою. ж) Небольшая доска, на которой изображено золотыми буквами:
Познай себя: обрящеши блаженство внутрь тебя сущее.
Другой стол, покрытый белым. На сем между 4-х незажженных свеч должно положить изображение пламенной Звезды с буквою G в середине[2]. Напротиву стола сего на стене (к которой близко он стоять должен) на доске находятся следующие слова золотыми буквами:
Блажен! Слышащий в сердце своем громогласное вещание Слова Божия и зрящий откровение Божественного света в Натуре.
На сем же столе кладется запон[3] весь белый, подбитый черным, коего весьма узко выпущено на края.
Третий стол, покрытый желтым, на котором поставлен Рукомойник с Водою и положены белыя Перчатки и Мастерская Лопатка золотая. NB. Естьли место и обстоятельства дозволяют, то лучше, чтоб все сии столы были поставлены в разных комнатах и в них бы по порядку происходили Беседы и действия с Кандидатом.
Один, покрытый черным. На сем столе должны находиться: а) Библия, открытая на 6 и 7 главе книги Премудрости Соломоновой. б) Знак Рыцаря Ищущаго Премудрости, т. е. в сердце Крест (сей знак должен быть вызолочен), привешенный на красном снурке с пятью узлами. в) Обнаженный меч. г) Погашенный светильник. д) Кость мертвой Головы, под которою должна стоять зажженная лампада. е) Малый сосуд с чистою водою. ж) Небольшая доска, на которой изображено золотыми буквами:
Познай себя: обрящеши блаженство внутрь тебя сущее.
Другой стол, покрытый белым. На сем между 4-х незажженных свеч должно положить изображение пламенной Звезды с буквою G в середине[2]. Напротиву стола сего на стене (к которой близко он стоять должен) на доске находятся следующие слова золотыми буквами:
Блажен! Слышащий в сердце своем громогласное вещание Слова Божия и зрящий откровение Божественного света в Натуре.
На сем же столе кладется запон[3] весь белый, подбитый черным, коего весьма узко выпущено на края.
Третий стол, покрытый желтым, на котором поставлен Рукомойник с Водою и положены белыя Перчатки и Мастерская Лопатка золотая. NB. Естьли место и обстоятельства дозволяют, то лучше, чтоб все сии столы были поставлены в разных комнатах и в них бы по порядку происходили Беседы и действия с Кандидатом.
Введение кандидата к приуготовлению
В назначенное время Вводитель[4] приведет Кандидата без шпаги и без шляпы, с завязанными глазами в комнату приуготовления: наденет на него мантию темнаго цвета, на левой стороне которой изображено змеем обвитое сердце, посреди коего как бы находился малый свет, не покрываемый тмою, помрачающею все сердце; подкладка сея Мантии темная же. Потом открывает Кандидату глаза и, посадя его подле перваго стола, советует ему пребывать в тихом размышлении, углубляться всеми силами во внутренность свою, и при сем ему скажет:
«Щастлив будешь, брат, естьли живо ощутишь в себе тму невежества и мерзость пороков и их возненавидишь. Сие ощущение спасительно для тебя будет и может дать тебе существенное средство в единый час, в единую даже минуту духовно приближиться к Источнику Света, который живет во внутреннейшем и близь есть воистинну Ищущих Его».
Советует Кандидату примечать и испытывать все им видимое и все окружающее его и, положа руку на меч, лежащий на столе, говорит ему:
«Любовь, на Востоке царствующая, посылает силу, удобную раждать желание Света Премудрости и одолевать препятствия, сретающиеся на пути искания Света сего».
Потом Вводитель уходит.
По открытии Капитула Председающий говорит Брату Вводителю:
«Иди во Имя Премудрости ко Брату Ищущему и наистрожайше испытай Его по нашим предписаниям».
Когда Брат Вводитель выдет, то Председающий говорит ко всему Собранию:
«Любезные братья! Во внутреннейшем сердец наших пожелаем добраго успеха испытующему Брату и соединимся в духовном прошении, да Сама Премудрость просвещает его и сопровождает на пути прехождения важнаго Сана его; да Она же Сама вожжет в сердце Ищущаго истинное, существенное желание искать Ея; и да спомоществует ему при многотрудном его путешествии. Сии чувствования должны мы воспламенять в себе вящше и вящше[5] во все время испытания и путешествия каждаго Ищущего Брата».
После сей речи как Председающий, так и все братья да пребудут NB. в глубокой тишине и в благоговейном молчании, что должно делаться в продолжении каждой Беседы.
«Щастлив будешь, брат, естьли живо ощутишь в себе тму невежества и мерзость пороков и их возненавидишь. Сие ощущение спасительно для тебя будет и может дать тебе существенное средство в единый час, в единую даже минуту духовно приближиться к Источнику Света, который живет во внутреннейшем и близь есть воистинну Ищущих Его».
Советует Кандидату примечать и испытывать все им видимое и все окружающее его и, положа руку на меч, лежащий на столе, говорит ему:
«Любовь, на Востоке царствующая, посылает силу, удобную раждать желание Света Премудрости и одолевать препятствия, сретающиеся на пути искания Света сего».
Потом Вводитель уходит.
По открытии Капитула Председающий говорит Брату Вводителю:
«Иди во Имя Премудрости ко Брату Ищущему и наистрожайше испытай Его по нашим предписаниям».
Когда Брат Вводитель выдет, то Председающий говорит ко всему Собранию:
«Любезные братья! Во внутреннейшем сердец наших пожелаем добраго успеха испытующему Брату и соединимся в духовном прошении, да Сама Премудрость просвещает его и сопровождает на пути прехождения важнаго Сана его; да Она же Сама вожжет в сердце Ищущаго истинное, существенное желание искать Ея; и да спомоществует ему при многотрудном его путешествии. Сии чувствования должны мы воспламенять в себе вящше и вящше[5] во все время испытания и путешествия каждаго Ищущего Брата».
После сей речи как Председающий, так и все братья да пребудут NB. в глубокой тишине и в благоговейном молчании, что должно делаться в продолжении каждой Беседы.
Первая беседа
Брат Вводитель, пришед к Ищущему, вопрошает его: а) возчувствовал ли он, что тма его окружает; что все однакож свет светится и что, хотя количество онаго весьма мало кажется, но освещает все видимое им пространство? б) Верит ли он, что во тме свет и в смертном бессмертное скрывается? в) Верит ли он, что во тме открыться может свет и что в тленном нетленное живое раждаться может?
NB. При сем Вводитель должен дать понятие Кандидату о том, что всякое раждение сопровождается болезнию, гниением и разрушением, NB. доказывая сие токмо примерами, от Натуры почерпаемыми.
г) Истинно ли он желает искать Премудрости? д) Где обрести ее надеется?
Потом представляет ему трудности, соединенныя с исканием Премудрости, которую мир почитает буйством и благотворения ея почитает часто злодеяниями; что Ищущие Премудрости подвержены в мире презрению, поруганию, гонению, а иногда и лишению временной жизни и проч. Итак, готов ли он к охотному перенесению всех тех трудностей, которыя и ему приключиться могут?
Когда Ищущий ответами своими удовлетворит всем оным предложениям, то Вводитель от него требует, чтоб он во свидетельство того, что чувствует погружение свое во тму, в знак ненависти к ней и решительнаго предприятия освободить себя от ея плена; также во знамение искренности и доверенности исповедал Господствующую в нем страсть и сумнение, ежели в чем либо оное имеет, относительно к Учению Мудрых.
Когда Ищущий исполнит сие, то Вводитель должен пристойно и по силам своим его наставить и объяснить ему то, в чем найдет его заблуждающим; – а потом, надев на него знак Рыцаря Ищущаго Премудрости, лежащий на первом столе в комнате приуготовления, у котораго он паки[6] оставляет Ищущаго на испытание своего предприятия, скажет ему, что пять узлов, находящиеся на снурке надетаго на него знака избрания образуют, что Ищущий Премудрости должен обуздывать чувства свои и покоряться Ея Учению. – Советует ему наипаче стараться о смирении, яко о добродетели, необходимо нужной Ищущим Премудрости, – и входит в Капитул для донесения о сей первой Беседе.
Председающий, выслушав донесение Брата Вводителя, говорит ему:
«Иди, вторично испытай Ищущаго: и ежели он постоянно пребывает в своем намерении и мужественно продолжает предприятый им подвиг, то да приимет от Востока силу подкрепления, и да откроется ему Свет больший».
NB. При сем Вводитель должен дать понятие Кандидату о том, что всякое раждение сопровождается болезнию, гниением и разрушением, NB. доказывая сие токмо примерами, от Натуры почерпаемыми.
г) Истинно ли он желает искать Премудрости? д) Где обрести ее надеется?
Потом представляет ему трудности, соединенныя с исканием Премудрости, которую мир почитает буйством и благотворения ея почитает часто злодеяниями; что Ищущие Премудрости подвержены в мире презрению, поруганию, гонению, а иногда и лишению временной жизни и проч. Итак, готов ли он к охотному перенесению всех тех трудностей, которыя и ему приключиться могут?
Когда Ищущий ответами своими удовлетворит всем оным предложениям, то Вводитель от него требует, чтоб он во свидетельство того, что чувствует погружение свое во тму, в знак ненависти к ней и решительнаго предприятия освободить себя от ея плена; также во знамение искренности и доверенности исповедал Господствующую в нем страсть и сумнение, ежели в чем либо оное имеет, относительно к Учению Мудрых.
Когда Ищущий исполнит сие, то Вводитель должен пристойно и по силам своим его наставить и объяснить ему то, в чем найдет его заблуждающим; – а потом, надев на него знак Рыцаря Ищущаго Премудрости, лежащий на первом столе в комнате приуготовления, у котораго он паки[6] оставляет Ищущаго на испытание своего предприятия, скажет ему, что пять узлов, находящиеся на снурке надетаго на него знака избрания образуют, что Ищущий Премудрости должен обуздывать чувства свои и покоряться Ея Учению. – Советует ему наипаче стараться о смирении, яко о добродетели, необходимо нужной Ищущим Премудрости, – и входит в Капитул для донесения о сей первой Беседе.
Председающий, выслушав донесение Брата Вводителя, говорит ему:
«Иди, вторично испытай Ищущаго: и ежели он постоянно пребывает в своем намерении и мужественно продолжает предприятый им подвиг, то да приимет от Востока силу подкрепления, и да откроется ему Свет больший».
Вторая беседа
Брат Вводитель, пришед к Ищущему, вопрошает его: размышлял ли он о трудностях предприемлемаго им пути и твердое ли имеет желание продолжать его?
Ежели Вводитель найдет сие желание в Ищущем, то вручает ему лежащий на столе меч, говоря:
«Постоянно желающим Света и мужественно противу тмы борющимся, посылается вящшая от Востока сила для подкрепления на подвиге спасительнаго их течения».
Потом велит ему отмыть глаза из предстоящаго сосуда, и зажегши из лампады стоящий тут же светильник, вручает Ищущему, говоря:
«В тех, кои ревностно, постоянно ищут Премудрости, возжигает она светильник, путь к ней освещающий. – Свет сей распространяться и еще больший открывать должен. – Но рачительно надобно хранить Его от губительных ветров злобныя тмы, которые тем сильнее устремляться на него будут, чем блистательнее светить он станет».
После сего Вводитель провождает Кандидата к другому столу и, подошед к нему, надевает на Кандидата передник, повелевает ему разуться и потом возжечь находящимся в руке его светильником стоящия на сем столе 4 свечи. По исполнении сего Вводитель, дав приметить Кандидату все предлежащее, говорит ему:
«Достойный Брат! Видимое тобою изображает великую уже награду, от Любви Премудрости даруемую Ищущим Света Ея с намерением чистым! но любезный брат, дабы достигнуть цели, надлежит одолеть величайшия трудности и подвергнуться наистрожайшим испытаниям. – Готов ли ты покоряться всей строгости опытов на пути, тобою предприемлемом?»
По надлежащем на сие ответе Вводитель продолжает:
«Премудрость для вернейшаго испытания Любителей своих, не желают ли они Света Ея токмо для собственнаго наслаждения своего, а не ради Ея служения; и пребудут ли они Ей верны и в то время, когда ни мало не вкушая Ея сладости, безутешно страждут в бедствиях, яростию тмы Любителям Премудрости наносимых, – ради таковаго испытания, говорю, Премудрость, осияв уже великим просвещением и открыв многия красоты и богатства свои, от узревших уже оныя совсем скрывается и лишает их всех услаждавших предметов! – Образ сего представится теперь и тебе».
Сказав сие, Вводитель паки завязывает Кандидату глаза, погашает стоящия на столе свечи, берет от него светильник и непогашенный поставляет на стол подле Кандидата; меч же оставляет у него и говорит:
«Премудрость скрывает свой свет для испытания, но никогда не лишает она силы соблюсти к Ней верность во время и самых жестоких нападений.
В таком состоянии испытательныя слепоты страшиться должно отчаяния, яко величайшаго искушения в сей степени, и могущаго повергнуть в бездну тмы. Страдательное, безропотное покорение себя святым Уставам Премудрости есть надежнейшая опора во время онаго слепотствования, могущего быть предтечею величайшаго Света. – Сию истину сказать тебе повелевает мне Дух Братския Любви, коим в высочайшей степени всегда водимые мудрые Мастера Истинных Свободных Каменщиков ни о чем толико не скорбят, как о плененных тмою братьях. – И сие составляет величайшее – и, может быть, единственное – страдание сих Мудрых, в невозмутимом уже пристанище райскаго существа блаженствующих и готовых, однакоже, с радостию погибнуть для спасения братий своих. – Верь мне, что сей Братственный Дух в сопряженных Любовию сердцах их царствующий и туне спомоществующий, не тщетен для тебя быть может на пути твоем».
По сем Вводитель оставляет Кандидата и, пришед в Капитул, доносит о его состоянии и беседе с ним.
NB. Донесения Брата Вводителя о беседах с Кандидатом должны быть кратки; и о искренном исповедании Кандидата какого либо порока его или сомнения Вводитель обязывается ни кому не сказывать, кроме управляющаго Капитулом, коему на едине должен он о сем сказать.
По донесении о второй беседе Председающий скажет Брату Вводителю:
«Иди в третий и последний раз испытать Ищущаго; и ежели не погасло в нем желание узреть Свет, а особливо, естьли он надеется паки откровения Его не по мнимому праву заслуг, оказанных им на его путешествии, но верит, что просвещение туне даруется единою Благостию, сопровождающею Премудрость, то да откроется ему паки виденный им Свет, да узрит он еще больший и весь освещающий место работы».
Ежели Вводитель найдет сие желание в Ищущем, то вручает ему лежащий на столе меч, говоря:
«Постоянно желающим Света и мужественно противу тмы борющимся, посылается вящшая от Востока сила для подкрепления на подвиге спасительнаго их течения».
Потом велит ему отмыть глаза из предстоящаго сосуда, и зажегши из лампады стоящий тут же светильник, вручает Ищущему, говоря:
«В тех, кои ревностно, постоянно ищут Премудрости, возжигает она светильник, путь к ней освещающий. – Свет сей распространяться и еще больший открывать должен. – Но рачительно надобно хранить Его от губительных ветров злобныя тмы, которые тем сильнее устремляться на него будут, чем блистательнее светить он станет».
После сего Вводитель провождает Кандидата к другому столу и, подошед к нему, надевает на Кандидата передник, повелевает ему разуться и потом возжечь находящимся в руке его светильником стоящия на сем столе 4 свечи. По исполнении сего Вводитель, дав приметить Кандидату все предлежащее, говорит ему:
«Достойный Брат! Видимое тобою изображает великую уже награду, от Любви Премудрости даруемую Ищущим Света Ея с намерением чистым! но любезный брат, дабы достигнуть цели, надлежит одолеть величайшия трудности и подвергнуться наистрожайшим испытаниям. – Готов ли ты покоряться всей строгости опытов на пути, тобою предприемлемом?»
По надлежащем на сие ответе Вводитель продолжает:
«Премудрость для вернейшаго испытания Любителей своих, не желают ли они Света Ея токмо для собственнаго наслаждения своего, а не ради Ея служения; и пребудут ли они Ей верны и в то время, когда ни мало не вкушая Ея сладости, безутешно страждут в бедствиях, яростию тмы Любителям Премудрости наносимых, – ради таковаго испытания, говорю, Премудрость, осияв уже великим просвещением и открыв многия красоты и богатства свои, от узревших уже оныя совсем скрывается и лишает их всех услаждавших предметов! – Образ сего представится теперь и тебе».
Сказав сие, Вводитель паки завязывает Кандидату глаза, погашает стоящия на столе свечи, берет от него светильник и непогашенный поставляет на стол подле Кандидата; меч же оставляет у него и говорит:
«Премудрость скрывает свой свет для испытания, но никогда не лишает она силы соблюсти к Ней верность во время и самых жестоких нападений.
В таком состоянии испытательныя слепоты страшиться должно отчаяния, яко величайшаго искушения в сей степени, и могущаго повергнуть в бездну тмы. Страдательное, безропотное покорение себя святым Уставам Премудрости есть надежнейшая опора во время онаго слепотствования, могущего быть предтечею величайшаго Света. – Сию истину сказать тебе повелевает мне Дух Братския Любви, коим в высочайшей степени всегда водимые мудрые Мастера Истинных Свободных Каменщиков ни о чем толико не скорбят, как о плененных тмою братьях. – И сие составляет величайшее – и, может быть, единственное – страдание сих Мудрых, в невозмутимом уже пристанище райскаго существа блаженствующих и готовых, однакоже, с радостию погибнуть для спасения братий своих. – Верь мне, что сей Братственный Дух в сопряженных Любовию сердцах их царствующий и туне спомоществующий, не тщетен для тебя быть может на пути твоем».
По сем Вводитель оставляет Кандидата и, пришед в Капитул, доносит о его состоянии и беседе с ним.
NB. Донесения Брата Вводителя о беседах с Кандидатом должны быть кратки; и о искренном исповедании Кандидата какого либо порока его или сомнения Вводитель обязывается ни кому не сказывать, кроме управляющаго Капитулом, коему на едине должен он о сем сказать.
По донесении о второй беседе Председающий скажет Брату Вводителю:
«Иди в третий и последний раз испытать Ищущаго; и ежели не погасло в нем желание узреть Свет, а особливо, естьли он надеется паки откровения Его не по мнимому праву заслуг, оказанных им на его путешествии, но верит, что просвещение туне даруется единою Благостию, сопровождающею Премудрость, то да откроется ему паки виденный им Свет, да узрит он еще больший и весь освещающий место работы».
Третия беседа
Вводитель, пришед к Кандидату, испытует его по данному ему наставлению, и естьли Кандидат в желаемом состоянии, то Вводитель, сняв с него находящуюся на нем мантию, надевает на него другую, у которой вся левая сторона белая; на надлежащем месте изображено сердце, очищенное, кровоточивое и окруженное лучами света; другая же сторона мантии темная, только окрапленная несколько кровию, лиющеюся от сердца. Подкладка мантии белая, но с темной стороны несколько заворочено темнаго. – Потом зажигает все погашенныя свечи, возвращает светильник Кандидату и, открыв ему глаза, говорит:
«Любителю Премудрости, соблюдшему к Ней верность во время оставления его на жесточайшее искушение тмы, сия Любительная Премудрость сугубо возвращает вкушенное им во время просвещения его, и дарует возможность и легчайшую удобность не только не отъемлемо оным наслаждаться, но и узреть полное сияние Света Ея».
Потом, подведя Кандидата к третьему столу, Вводитель омывает ему руки и притом говорит:
«Сие происходит в знак того, что в Храме Премудрости хранится неизреченно изящное и бесценное сокровище, коим Премудрость увеселяет и награждает тайных друзей своих и которое толико чисто есть, что нечистое и прикоснуться к оному не может. Для напоминания о сем продолжай, брат, носить в собраниях наших запон и перчатки белыя».
Ищущий должен надеть их. Вводитель вручает ему лопатку, говоря:
«Любителю Премудрости, соблюдшему к Ней верность во время оставления его на жесточайшее искушение тмы, сия Любительная Премудрость сугубо возвращает вкушенное им во время просвещения его, и дарует возможность и легчайшую удобность не только не отъемлемо оным наслаждаться, но и узреть полное сияние Света Ея».
Потом, подведя Кандидата к третьему столу, Вводитель омывает ему руки и притом говорит:
«Сие происходит в знак того, что в Храме Премудрости хранится неизреченно изящное и бесценное сокровище, коим Премудрость увеселяет и награждает тайных друзей своих и которое толико чисто есть, что нечистое и прикоснуться к оному не может. Для напоминания о сем продолжай, брат, носить в собраниях наших запон и перчатки белыя».
Ищущий должен надеть их. Вводитель вручает ему лопатку, говоря: