Иванов Антон. Тайна адмиральской дачи

   Не успели, однако, ребята последовать его совету, как Димка случайно нажал на ручку двери. Та подалась и под тяжестью мальчика открылась. Он влетел в игорный зал. Маша от ужаса вскрикнула. Петька ринулся следом за Димкой, чтобы его поймать. Но было поздно. Димка, падая, ухватился за ногу Миколы. Тот как раз заносил кувалду для нового удара. Подсечка сзади явилась для него совершеннейшей неожиданностью. Силясь устоять на ногах, Микола покачнулся. Кувалда вместо автомата заехала по пивной бутылке, которую русский рэкетир именно в этот момент поднес ко рту для очередного глотка. Пиво немедленно обдало ему толстый живот и кожаную куртку. На пол посыпались осколки. Микола тем временем, еще раз взмахнув кувалдой, тоже грохнулся на пол. Кувалда вылетела у него из рук и полетела по направлению к голове посланца Кавказа. Посланец выпустил хозяина из объятий и с визгом отпрянул в сторону.
   Игорь с Петькой вытащили Димку из-под Миколы и кинулись на улицу.
   – Стой! – раздалось им вслед.
   – Гдэ хозяин? – истошно вопил посланец Кавказа.
   Ребята бросились в придорожные кусты. Бандиты выбежали следом за ними. Друзья в ужасе затаили дыхание. Найти их ничего не стоило. Но трое в кожаных куртках смотрели совсем в другую сторону. Через площадь со скоростью света несся по направлению к станции хозяин игорного зала.
   – Может, достанем его? – сунул руку под куртку украинец.
   – Успеется, – сквозь зубы процедил русский. – На сегодня с него достаточно.
   – А если впрок нэ пошла наука, позже еще поучим, – добавил кавказец.
   – Поехали, – уже открывал машину представитель русского рэкета.
   Мгновение спустя бандитов простыл и след.
   – Н-ну, ты, Т-терминатор, даешь, – заикаясь, проговорил Игорь.
   – Соображать надо, что делаешь, – подхватил Петька.
   – Да они просто дверь плохо заперли, – оправдывался Димка.
   Все шестеро выбрались из укрытия. От пережитого их сотрясала легкая дрожь. Даже Вова на время совершенно утратил словоохотливость. Взгляд Петьки упал на распахнутую дверь заведения.
   – Пошли быстро записку подсунем, – поманил он за собой друзей. – Там же сейчас никого нет.
   – Ты в этом уверен? – заколебался Димка.
   – Сам, что ли, не видел, как хозяин смылся на станцию, – отвечал Командор. – Только давайте быстро.
   Не успел он это произнести, как точно на том самом месте, где бандиты ставили «мерседес», затормозил видавший виды синий «форд». Петька предусмотрительно отошел от двери. Из машины вылез хозяин игорного зала. Его сопровождали трое парней, как две капли похожих на недавних визитеров.
   – Ребята, вы тут черную машину не видели? – обратился один из новых кожаных к шестерым друзьям.
   – Вроде что-то стояло, – почел Командор за лучшее не вдаваться в подробности. – Мы вообще поиграть пришли.
   – Никаких игр, – отрезал хозяин. – Санитарный час переходит в санитарный день. Очень много уборки. И автоматы находятся в ремонте.
   Он первым вошел в заведение. Сопровождающие последовали за ним, тщательно заперев за собою дверь.
   – Не везет нам сегодня, – с досадой произнес Командор.
   – Это смотря с какой стороны поглядеть, – возразила Маша. – Живы остались, и слава богу.
   – И вообще, думаю, лучше отсюда сейчас сматываться, – сказал ее брат. – Хозяин явно план мести вынашивает.
   – Во всяком случае ребят он привез не очень симпатичных, – сказал Игорь.
   – А записка? – Вова с надеждой посмотрел на Петьку.
   Тот в задумчивости топтался на месте.
   – Сегодня сюда вряд ли кто-нибудь попадет, – наконец произнес он. – А завтра…
   – Закрыто? – К дверям зала игровых автоматов подлетел, запыхавшись, белобрысый молодой человек лет двадцати пяти.
   – Санитарный день, – хором объяснили друзья.
   Вновь прибывшего известие явно ошеломило. Лицо его разочарованно вытянулось.
   – Совсем сегодня работать не будут? – решил он уточнить еще раз.
   – Совсем, – подтвердил Петька.
   – Кошмар, – вздохнул молодой человек. – То есть, – словно бы спохватившись, добавил он: – Конечно, ничего страшного, просто вдруг поиграть захотелось. Очень, знаете, успокаивает нервы.
   Белобрысый продолжал внимательно разглядывать стеклянную дверь. Петька понял, что незнакомец изучает вывеску, на которой обозначены часы работы заведения.
   – Вы, ребята, вообще-то местные? – обратился он после короткой паузы к шестерым друзьям.
   – А то, – отозвался маленький Вова.
   – Сюда часто ходите? – продолжал расспрашивать молодой человек.
   – Постоянно, – ответила Маша. – Обожаем играть.
   – А они что, действительно в десять утра открываются? – задал белобрысый новый вопрос.
   – В десять не всегда, а к одиннадцати обычно уже открыто, – внес ясность Вовка.
   – Если санитарный день снова не объявят, – вдруг с нервным смешком произнес Игорь.
   – Зачем еще один санитарный день? – удивился молодой человек.
   – Он просто шутит, – быстро проговорила Настя.
   Белобрысый взглянул на часы.
   – Ну, закрыто так закрыто, – заторопился вдруг он. – Пойду.
   Он направился через площадь к станции.
   Петька тоже посмотрел на часы.
   – Пошли домой, – решительно произнес он. – Сегодня нам тут наверняка больше делать нечего.

Глава II
Братство Кленового Листа

   Покинув вокзальную площадь, друзья пошли по направлению к деревне Борки. Там их пути с Вовкой расходились.
   – Во сколько утром встречаемся? – спросил младший мальчик у Командора.
   – Попробуем быть к десяти, но обещать не могу, – отозвался тот. – Вдруг предки что-нибудь выдумают. Так что, Вовка, утром вся надежда на тебя, – Петька протянул ему записку. – Справишься?
   – А то! – зарделся от гордости мальчик.
   – Ты должен постараться ее подсунуть в тайник сразу же после открытия, – продолжал Петька. – Если все сойдет гладко, крутись до нашего прихода в зале.
   – Без проблем, – резко кивнул Вовка коротко стриженной головой. – У меня папа рано встает на работу. Я с ним вместе позавтракаю и – к автоматам.
   Пятеро друзей уже двинулись дальше, когда младший мальчик окликнул их.
   – А если он до вашего прихода появится?
   – Тогда попробуй за ним проследить, – отозвался Петька. – Только будь осторожен. Дело опасное.
   – Не беспокойся, – ответил Вовка.
   – Только, пожалуйста, без излишней инициативы, – предостерег его Петька. – Если он тебя засечет, тут же прекращай слежку. Главное, постарайся запомнить его внешность. Это сейчас важнее всего.
   Распрощавшись с Вовкой, друзья перешли по дамбе на другую сторону пруда и пустились по широкой ровной дороге к себе на дачи. Десять минут спустя они достигли шлагбаума. За ним начинался старый дачный поселок Красные Горы, в котором, надо заметить, не было ни одной горы и даже пригорка.
   Поселок возник в середине тридцатых годов. Его заселила элита тогдашнего общества – известные деятели искусств, ученые, военачальники. Огромные двух– и даже трехэтажные дома. Необъятные участки. С годами состав поселка становился все более пестрым. За последнее время дачи в Красных Горах бурно скупали «новые русские». Снося старые деревянные дачи, они возводили на своих участках кирпичные особняки. Старожилы к этому относились неодобрительно.
   Петька, Дима и Маша представляли третье поколение старожилов Красных Гор. Настя стала тут жить только прошлым летом. Ее участок граничил с участком Серебряковых. Маша и Дима немедленно познакомились с новой соседкой. Петьке она очень понравилась. Вскоре после ее появления он и предложил создать Тайное братство. А Настя немедленно придумала название. Затем четверо друзей вместе разработали устав и дали друг другу тайные детективные клички. После этого перед ними встал главный вопрос: что они будут расследовать?
   Поселок Красные Горы по-прежнему вел безмятежное существование. Бдительный сторож Иван Степанович, с гордостью называвший себя «бывшим заслуженным работником органов правопорядка», добросовестно нес вахту. Но, по его собственным словам, больших правонарушений на вверенной ему территории не наблюдалось.
   Однако вскоре после основания Тайного братства кленового листа и криминальная жизнь вторглась в старый поселок. Прошлым летом четверым юным детективам удалось распутать целых два серьезных преступления. Во время зимних каникул – еще одно^[1]. А начало нынешнего лета ознаменовалось для них настолько серьезным и опасным делом, что родители решили принять срочные меры. Чтобы ребята не влезли в какую-нибудь новую историю, Петькин папа Валерий Петрович взял их в автомобильную поездку по старинным городам Подмосковья. Но и там юные детективы умудрились влипнуть в историю^[2]. Поездку пришлось прервать. А Игорь, его отец и их немецкая овчарка Аскер остались еще недельку-другую погостить на даче Мироновых. Членов Тайного братства это очень обрадовало. Игорь прекрасно вписался в их компанию. Единственным недостатком нового друга было, по мнению четверых друзей, отсутствие опыта детективной работы. Из-за этого Игорь уже второй раз подвергал сомнению выводы членов Тайного братства. Вот и сейчас, подойдя к шлагбауму, он еще раз спросил:
   – Вы что, действительно думаете, что за этой запиской кроется что-то серьезное?
   – А ты сам не видел, какие типы там ошиваются, – напустился на него Димка.
   – При чем тут это? – пожал плечами Игорь. – Хозяин, конечно, темная личность. А вот записка…
   – Не будем попусту спорить, – перебил его Командор. – Проверить все равно нужно. А будущее покажет, кто из нас прав.
   От сторожки Степаныча доносилось громкое кудахтанье. С недавних пор доблестный сторож Красных Гор и его супруга Надежда Денисовна завели кур.
   – По-моему, Степаныч становится почти что фермером, – Маша с улыбкой покосилась на небольшой приусадебный участок. Там на каждом квадратном сантиметре росло что-нибудь полезное. Надежда Денисовна была самозабвенно увлечена садом и огородом.
   – Расширяют сферу деятельности, – усмехнулся Петька. – Раньше только в земле копались. А теперь охватили и животноводство.
   – Вы что тут стоите? – показалась в окне сторожки круглая коротко стриженная голова Степаныча.
   – Просто так, – отвечал ему Дима.
   – Прошу учесть: я за вами теперь веду наблюдение, – прищурил глаза бывший заслуженный работник органов правопорядка.
   – Учтем, – кивнул головой Командор.
   Ребята, спешно пройдя мимо шлагбаума, вошли в поселок. Дразнить Степаныча не входило в их планы. Сторож относился к ним не лучшим образом. Особенно это проявилось после того, как они стали распутывать преступления. Степаныч и сам был не прочь тряхнуть стариной. Поэтому когда криминогенная волна докатилась до Красных Гор и ближайших окрестностей, бывший заслуженный работник органов правопорядка раз за разом предпринимал самостоятельное расследование. Во-первых, ему хотелось таким образом доказать хозяевам дач, сколь он незаменимый работник. А во-вторых, Степаныч давно уже мечтал утереть нос слишком, по его мнению, молодому и зеленому участковому милиционеру Шмелькову. В конце концов тот когда-нибудь должен понять, кто тут истинный специалист по поимке и обезвреживанию преступников.
   Однако, к досаде Степаныча, ребята раз за разом опережали его. Алексей Борисович Шмельков был им искренне благодарен за помощь. Степаныч, наоборот, проникался все большей обидой. И не упускал ни единого случая досадить «не в меру активной подростковой компании».
   Пятеро друзей прошли почти до конца улицы и остановились возле ворот Петькиной дачи. На участке их встретил Аскер. В его взгляде легко можно было прочесть укор: мало того, что не взяли меня с собой, так еще столько времени неизвестно где шлялись.
   – Не сердись, – погладил пса Игорь.
   Аскер выразительно покосился на Петькину дачу. Время шло к ужину. Петькина мать Маргарита Сергеевна жарила что-то мясное. Из кухни доносились аппетитные запахи. Пес облизнулся. Вообще-то он был хорошо обученной служебной собакой и очень помог друзьям во время последнего расследования. Единственным пунктиком пса была еда. Дело в том, что он быстро набирал вес. Хозяева держали его на строгой диете. Поэтому вкусные запахи иногда заставляли пса позабыть на время о премудростях, освоенных под руководством опытного инструктора.
   – Можешь меня не гипнотизировать, – Игорь строго взглянул на Аскера. – Тебе сегодня больше ничего не полагается.
   Аскер, кажется, понял хозяина и, тяжко вздохнув, поплелся следом за юными детективами на лесистую половину участка. Там, недалеко от изгороди, ребятами был воздвигнут прочный большой шалаш, где в погожие дни собирались члены Тайного братства.
   Рассевшись внутри на старых диванных подушках, друзья вспомнили текст записки.
   – Тринадцатое августа. Двадцать четыре ноль-ноль, – задумчиво проговорил Петька. – Точка номер пять.
   – Не августа, а ноль восемь, – поправил пунктуальный Дима.
   – Какая разница, – отмахнулся Командор.
   – Разница, может, и есть, – сказала Настя. – Но мы ее все равно пока не поймем.
   – Знать бы, где эта точка номер пять находится, – вмешался Дима.
   – И еще как зовут преступника, – насмешливо покосилась на него сестра.
   – Вечно ты со своими глупостями, – с обидой отозвался брат.
   – А действительно, – начал размышлять вслух Командор. – Что они подразумевают под точкой номер пять?
   – Да все, что угодно, – ответил Игорь. – Например, какой-нибудь пятый дом или пятый подъезд, или…
   – Пятую, от левого угла, доску в заборе! – захохотал Димка.
   – Пожалуй, вы правы, – сказал Командор. – При таких богатых данных, как в этой записке, мы будем точку номер пять до конца жизни искать.
   – Нам нужно гораздо быстрее, – покачал головой Димка.
   – Это уж точно, – звонко расхохоталась Настя. – Преступники ведь наверняка старше нас. Значит, могут умереть, прежде чем мы разберемся, где искать их точку.
   – Петька! Игорь! Идите ужинать! – послышался голос Миронова-старшего.
   – Расходимся, – вздохнул Петька. – Утром, как только позавтракаете, сразу ко мне.
   – Естественно, – кивнули Настя и близнецы.
   Выйдя из Петькиной калитки, они миновали еще одну дачу, затем свернули на свою улицу.
   – После ужина к нам не зайдешь? – спросила Маша у Насти, когда та поравнялась со своими воротами.
   – Думаю, лучше не стоит, – возразила рыжеволосая девочка.
   – Почему? – не понял Димка.
   – Неизвестно, сколько нам завтра придется пропадать в Задорах, – объяснила Настя. – Так хоть сегодня усыплю бдительность предков. Пусть думают, будто у нас пока ничего интересного не возникло на горизонте.
   – А что, это мысль, – просияла Маша. – Если мы по вечерам никуда не рвемся, значит, все тихо-спокойно. Димка! – повернулась она к брату. – Давай попросим бабушку почитать нам после ужина какой-нибудь отрывок из мемуаров.
   – Давай, – согласился мальчик. – Тем более что она сама со дня на день к нам с этим пристанет.
   Их бабушка, пожилая подтянутая и элегантная ученая дама Анна Константиновна Серебрякова, после кончины мужа, всемирно известного биолога, ушла на пенсию и, живя круглый год на даче, посвятила себя работе над мемуарами. По словам Анны Константиновны, мемуары были ее долгом перед грядущими поколениями. «За свою длинную жизнь я сталкивалась со столькими величайшими людьми, что просто обязана о них рассказать», – частенько повторяла она.
   Дописав очередной «кардинальный фрагмент», Анна Константиновна испытывала его на родственниках. Зимой слушателями чаще всего оказывались родители Димы и Маши. А летом – сами близнецы. Сплавив детей на каникулы бабушке, отец с матерью появлялись на даче нечасто.
   Настя уже вошла в калитку.
   – Забежите за мной завтра утром? – осведомилась она у близнецов.
   – Как всегда, – подтвердила Маша.
   Они с Димкой открыли следующую калитку и двинулись к собственной даче, стоявшей в глубине заросшего сада.
   Анна Константиновна готовила ужин.
   – Явились? – с удивлением посмотрела она на внуков. – Я уже забыла, когда вы в последний раз не опаздывали к столу.
   – Мы, бабушка, решили тебя порадовать, – со скромным достоинством отозвалась Маша.
   – Ты же не любишь, когда жизнь выбивается из графика, – подхватил Дима.
   «Они взрослеют, – пронеслось в голове у Анны Константиновны. – Когда начинаешь думать об интересах ближнего, считай, что с детством покончено». Впрочем, предупредительность внуков ее очень растрогала.
   – Я не люблю выбиваться из графика, потому что тогда вся работа идет наперекосяк, – принялась объяснять Анна Константиновна.
   – Бабушка, ты нам после ужина почитаешь? – вкрадчиво проговорила Маша.
   – Что? – изумилась Анна Константиновна. Обычно она принуждала внуков слушать чуть ли не силой.
   – Почитай, пожалуйста, – подыграл сестре Дима.
   – Вообще-то у меня есть новый интересный фрагмент, – ответила бабушка. – Я там описываю, как мы с дедушкой уезжали во время войны вместе с нашим институтом в эвакуацию.
   – Обожаю эвакуацию! – воскликнула Маша.
   – Ну, в общем-то, это было не очень веселое время, – пожала плечами бабушка.
   – Она хочет сказать, что обожает историю, – спас положение брат. – И я, между прочим, тоже.
   – Тогда быстро за стол, – скомандовала ученая дама. – А потом извольте. «Они и впрямь как-то неожиданно, но явно повзрослели», – еще раз про себя отметила она.
   После ужина состоялось чтение. Димка с упорством, достойным лучшего применения, то и дело начинал клевать носом. Маша его толкала в бок локтем.
   – Не устали? – несколько раз спохватывалась бабушка.
   Но внуки ей отвечали, что им ужасно интересно. Наконец последние силы оставили Димку, и он громко захрапел.
   – Вижу, мой внук еще не созрел для восприятия трагических эпизодов нашей истории, – с иронией проговорила Анна Константиновна.
   Тут Маша сильно ущипнула брата за ногу. Мальчик с криком вскочил со стула и, окинув сонным взглядом гостиную, принялся бормотать:
   – Поезд… Вагон… Бомбежка…
   – Иди ложись, – усмехнулась бабушка.
   Димка уговаривать себя не заставил. Добредя до своей комнаты на втором этаже, он погрузился в глубокий сон…
   На следующее утро, ровно в десять, Вовка уже стоял возле входа в игорное заведение. Оно еще было закрыто. Однако мальчику удалось разглядеть сквозь стекло, что автомат, который вчера с таким воодушевлением разносил кувалдой здоровяк Микола, ныне стоял цел и невредим. «Ну и скорость, – подумалось мальчику. – Наверняка новый поставили».
   В половине одиннадцатого зал, наконец, открылся. Посетителей, кроме Вовки, не было. Мальчик огляделся. На противоположном конце помещения хозяин беседовал с одним из детин, которых вчера привез на подмогу.
   Вовка медленно подошел к автомату. Он и впрямь был новым. Денег мальчик наскреб только на три жетона. Так что действовать нужно быстро и четко. Краем глаза Вовка наблюдал за хозяином. Того, видимо, целиком и полностью поглощала беседа с кожаным парнем. «Небось договариваются, как вчерашним гостям отомстить», – подумал Вова. Он уже было поднес жетон к прорези автомата, но в последний момент решил зря не тратиться. Все равно никто не обращает на него внимания.
   Еще раз оглядевшись, Вовка юркнул за автомат и протиснулся к панели. Записка была зажата в правом кулаке. Миг – и мальчик вернул ее на место. Затем перевел дух и попятился в обратном направлении.
   Он уже почти вылез наружу, когда его резко рванули за плечи.
   – Ты что там делаешь? – послышался грубый окрик.
   Вовка пробкой вылетел из пространства между стеной и автоматом. Сильные руки немедленно развернули его. Мальчик съежился. Над ним навис тот самый парень в кожанке, с которым только что беседовал хозяин игорного заведения.
   – Ты чего там возился?
   – Жетон упал. Вот! – мальчик показал один из своих жетонов.
   – И все? – уставился на него с подозрением тот.
   – А чего мне там еще делать? – прикинулся простачком Вовка.
   – А ну, выворачивай все карманы! – приказал детина.
   «Слава богу, записку успел засунуть, – с облегчением подумал Вова. – Теперь у меня ничего нет, кроме жетонов и носового платка».
   Он продемонстрировал парню нехитрое содержимое карманов.
   – Теперь в темпе вали отсюда, – сказал грозный «секьюрити».
   – Я вообще-то играть пришел, – немедленно заупрямился Вовка.
   – Тебе что сказано? – сдвинул брови и без того не слишком ласковый собеседник.
   Вовка решил не испытывать судьбу и скрылся за дверью. Теперь ему оставалось только следить за посетителями. Конечно, лучше было бы остаться для этого в зале, но выбирать не приходилось. Вовка устроился возле окна. Теперь он мог одновременно наблюдать и за входом, и за происходящим в зале. Похоже, сегодня игровые автоматы особенной популярностью не пользовались. Минуло полчаса. Зал оставался пустым. Наконец изнутри показался охранник хозяина. Вовка мигом исчез за углом. Сталкиваться второй раз с этим типом ему совсем не хотелось. Охранник пересек улицу. Там стоял изрядно побитый «форд».
   – Давай, давай, уматывай поскорее, – бормотал себе под нос Вовка.
   Детина словно послушался и, подняв столб пыли, укатил. Мальчик покинул укрытие, однако в зал входить не торопился. Следовало поберечь жетоны до той поры, когда появится хоть один посетитель…
   Дима и Маша, к десяти часам разделавшись с завтраком, хотели уже бежать за Петькой, когда зазвонил телефон. Бабушка потянулась за трубкой.
   – Да, да, Наташа! Здравствуйте! – поприветствовала она собеседницу.
   Близнецы переглянулись. На проводе была подруга Анны Константиновны – Наталья Владимировна Коврова-Водкина.
   – Пошли, а? – чувствуя, что разговор затянется надолго, поманила Маша из-за стола брата.
   Тот послушно поднялся.
   – Мы до обеда у Петьки, – двигаясь к выходу, проговорила Маша.
   – Подождите-ка, – остановила близнецов бабушка. – Вы мне сейчас понадобитесь.
   Внуки с тяжелыми вздохами вновь опустились на стулья.
   – Ну, конечно, Наташа, – продолжала разговор Анна Константиновна. – Сейчас я вам книгу пришлю с Машкой и Димкой. Хорошо, что они еще не успели куда-нибудь убежать.
   – Влипли, – проворчал Дима. – Теперь раньше чем через час не вырвемся.
   – Перестань каркать, – шикнула Маша. – Сунем Ковровой-Водкиной книгу и сразу за Петькой.
   – Помяни мое слово, что-нибудь нас там обязательно задержит, – продолжал бубнить брат.
   Старуха Коврова-Водкина была одной из достопримечательностей Красных Гор. Восемнадцатилетней девушкой она вышла замуж за престарелого ученого-мистика Аполлинария Коврова, который публиковал свои труды под псевдонимом Аполлон Парнасский. Семейное счастье с ним у Натальи Владимировны длилось недолго. Мистический старец умер. Погоревав, юная вдова сочеталась браком со знаменитым хирургом Водкиным. С тех пор она и носила двойную фамилию. Вадим Леонардович скончался несколько лет назад. После этого Наталья Владимировна, которая, по словам Анны Константиновны, и в молодости отличалась большой эксцентричностью, стала воспринимать окружающий мир совсем уж своеобразно. Например, иногда ей казалось, будто она живет не на даче, а в имении. А однажды она поделилась с Анной Константиновной воспоминанием, как ее в детстве укачивал перед сном российский государь-император. Вообще-то Наталья Владимировна и впрямь была чуть ли не царского рода. Однако появилась на свет уже после революции и никакого императора видеть, разумеется, не могла. В последнее время к странностям характера Ковровой-Водкиной прибавилась некоторая глухота, которая тоже в значительной мере препятствовала объективному восприятию действительности. Впрочем, к Маше, Диме, Петьке и Насте Коврова-Водкина относилась вполне благосклонно. В особенности ее пленил Петька, который прошлым летом в интересах расследования одолел один из мистических трудов Аполлона Парнасского.
   Анна Константиновна повесила трубку.
   – Много времени это у вас не займет, – обратилась она к внукам. – Отнесете несчастной старухе книгу. Ей зачем-то потребовалась «Критика чистого разума» Канта.
   Близнецы фыркнули.
   – Нехорошо смеяться над старостью, – строго посмотрела на них бабушка.
   Внукам стало еще смешней. Коврова-Водкина и Анна Константиновна были почти ровесницами. Но бабушка всегда называла ее «несчастной старухой». И еще внуки часто слышали от Анны Константиновны, что «Наташа – это ее крест».
   Выдав Диме солидных размеров том, Анна Константиновна удалилась работать в бывший кабинет профессора Серебрякова.
   – Пошли скорее, – поторопил Дима сестру.
   Десять минут спустя они уже подходили к крыльцу дачи Натальи Владимировны. Из раскрытого кухонного окна доносилась громкая песня про танкистов. Близнецы переглянулись. Это пела Татьяна Филимоновна – приходящая домработница Ковровой-Водкиной. Каждому в Красных Горах было известно, что Филимоновна прошла всю войну снайпером и брала с войсками Берлин. В мирное время личная жизнь ее не сложилась. Служа много лет в доме Ковровой-Водкиной, она бдительно охраняла жизнь и имущество любимой хозяйки и постоянно ждала от судьбы подвохов и неприятностей.