Страница:
Оставшиеся девять гензыров успели прийти в себя и подобрать с земли свои внушительные овальные щиты. Они поняли, с какой стороны их атакуют, а кто-то даже сумел рассмотреть, что нападающих всего двое. Один натягивает тетиву арбалета, а второй посылает в их сторону стрелу за стрелой, которые теперь вонзались в выставленные щиты.
– Да их всего двое! – выкрикнул самый глазастый из варваров. – Вперед!
Видимо, он был старший по званию или по опыту, потому как восемь его товарищей тут же выстроились клином и поспешили навстречу врагам, подбадривая себя гортанными криками. Возможно, что собственный шум им и помешал услышать слабый вскрик за спиной: остроглазый ветеран повалился на землю с торчащим из шеи ножом. Подкравшаяся к варварам сзади Виктория времени даром не теряла. Она и вторым ножом замахнулась, но сразу метнуть его не успела. От стреноженных коней гензыров к девушке бросились двое с кривыми мечами. Вероятно, они были из местных, но не только присматривали за лошадьми, но, скорее всего, еще и помогали поработившим их народ варварам. Да так помогали, что готовы были защищать своих новых хозяев собственной шкурой.
За что и пострадали.
Бегущий первым рухнул от пущенного в него кинжала. Ранение он получил, возможно, и не смертельное, но с полоской стали в животе сильно на поле брани не поусердствуешь.
Второй же начал вращать мечом, словно мельница крыльями под ураганным ветром.
– Ах ты стерва! – крикнул он, разглядев свою противницу. – Ну, сейчас ты у меня!..
Тем временем гензыры приближались к отцу и сыну. Виктор успел-таки зарядить арбалет и очередным болтом выбил восьмого бойца из атакующего клина. Повторно натянуть тетиву он явно не успевал, поэтому Семен решил в самой что ни на есть боевой обстановке проверить, действенна ли помощь Сапфирного Сияния. Хотя вполне рассчитывал на свое умение фехтовальщика. Да и сын стоил как минимум трех противников.
Поэтому Семен отбросил лук и колчан, дал команду Виктору прикрыть его сзади, выхватил оба меча и с лихим завыванием ополоумевшего самурая бросился в атаку.
Хоть враги такого хода не ожидали, но тут же стали расходиться в стороны, намереваясь взять идущего на смерть человека в тиски.
Когда расстояние между сходящимися противниками сократилось до пяти метров, демонические силы этого мира опять показали, чтó они могут сделать с провинившимися. Хотя семеро объятых ледяным Сиянием гензыров ни в коей мере не считали себя виноватыми. Скорее всего, они даже не поняли, отчего погибают, успев только хором душераздирающе закричать. Крик был таким громким и страшным, что атакующий Викторию предатель на какой-то миг отвлекся, и тут же его горло проткнула мелькнувшая в отблесках костров рапира.
Семь столбов Сапфирного Сияния еще только начали ввинчиваться в землю, а семейная команда уже на всей скорости прочесывала все вокруг. И так проворонили двух предателей, которые дрыхли возле лошадей, и теперь только не хватало коварного выстрела с опушки леса или новых гензыров, если какой-нибудь дозорный ускакал за подмогой. Ведь где-нибудь поблизости мог находиться другой отряд мерзких мстительных гензыров. А если они нападут неожиданно и их будет много, то тут уже и Сапфирное Сияние не поможет.
– Ну, ты, папаня, теперь почище огнеметчика можешь сражаться! – воскликнула Виктория, когда они вернулись на луг. – Как грамотно и ловко их оприходовал!
И тут же вновь отправилась наблюдать за лесом. А мужчины поспешили отвязать от столба все еще не пришедших в сознание женщин.
Волосы женщин были опалены, лица покрыты копотью и грязью, изорванная в лохмотья одежда не могла скрыть синяков и порезов.
– Смотри, – показал Семен, – остатки роскошной вышивки…
– Ага, точно! – подтвердил Виктор. – А вот здесь что-то вроде герба или родового знака…
– Чуть ли не бисером вышито…
– На них же остатки нижнего белья! Да еще с очень изящной тесьмой.
Семен почувствовал неловкость при виде неприкрытых женских тел, но не за себя, а за сына. Однако Виктор, похоже, ничуть не смущался. Напротив, молодой парень проявил практичность:
– Надо нагреть воды и отмыть их от грязи. А то и ран не видно…
И быстро приступил к делу. Благо колодец с ведрами оказался поблизости. Три ведра были набраны доверху и поставлены на тлеющие угли одного из костров. Семен тем временем принес от табуна две вполне приличные подстилки, и женщины были бережно уложены на более подобающее ложе, чем грязная и пропитанная кровью земля. Помимо этого, на трофейных лошадях было навьючено еще и много другого походного барахла, и часть из него использовали со всей сноровкой бывалых путешественников. Бинты и чистые тряпки, лечебные мази и дезинфицирующие жидкости сразу же пошли в дело.
Во время этих перемещений Семен наткнулся на раненного дочерью предателя. Тот со стонами пытался уползти в спасительную темноту, хотя при первом же осмотре ран Семен понял, что тот не жилец: кровь струилась у него из живота. Загребной только и смог, что слегка притупить боль умирающего. И, заметив, что враг расслабился, приступил к допросу:
– Почему вы сожгли мирный хутор?
Пособник гензыров, видимо, слишком уж верил в непобедимость своих хозяев, потому что ответил с ненавистью:
– Как вы посмели на нас напасть?! Вас всех убьют! Всех до единого!
– Вряд ли у твоих вонючих хозяев такое получится, – возразил Семен. – Нас вон было всего трое, но весь ваш отряд, кроме тебя, – покойники.
Раненый с недоверием приподнялся на локте и увидел лишь одного Виктора, который возился со спасенными женщинами.
– Все равно вас выследят остальные отряды!
– Да пусть выслеживают себе на погибель. Но хочу сказать: хан и его приближенные мертвы. Король вновь правит в Кариандене. Так что гензырам теперь самим бы уйти от преследования.
Глаза умирающего расширились. Видимо, он сразу поверил в невероятную новость.
– А что будет со мной?
– Не знаю. Пока я тебя спрашиваю только об одном: почему вы напали на мирный хутор?
– Наш отряд уже две недели разыскивал этих женщин, – дрожащим голосом заговорил прихвостень гензыров. – Они где-то там наместнику провинции устроили что-то страшное. Но подробностей я не знаю… Сегодня мы обыскали этот хутор и нашли беглянок… Кто они и откуда – знает наш командир… Спросите у…
Больше не раздалось ни слова: он потерял слишком много крови и умер, не чувствуя боли.
Сплюнув от досады, Загребной пошел помогать сыну.
К тому моменту, когда вода нагрелась, вернулась Виктория и непререкаемым тоном отправила брата наблюдать за окрестностями. Видимо, она посчитала, что отец больше подходит в помощники. А сама выбрала из трофеев все мыло, кровоостанавливающие и целебные мази и принялась оказывать пострадавшим женщинам первую помощь.
Как ни странно, Семен совершенно растерялся. По крайней мере внутренне, духовно. Ведь долгие годы сексуального воздержания довели его до того, что он старался сразу же воздвигать барьер отчуждения между собой и мало-мальски симпатичными женщинами. А тут под его руками неожиданно оказалось сразу два тела, и не просто тела, а молодых, упругих и возбуждающих. Невзирая на царапины, порезы, ссадины и гематомы, они были так красивы, что воин задышал шумно и прерывисто.
Дочь обратила внимание на состояние отца, когда тот чуть не выпустил из рук скользкое от мыла мокрое женское тело:
– Пап! Ты чего! Совсем твоя ослаб, однако?
Они любили так высказываться, вспоминая приколы своего мира, и Семен тут же за улыбкой постарался скрыть странное и неожиданное волнение:
– Моя много бегать, мочить белый человек… Устал, однако…
Но Виктория прекрасно разбиралась в интонациях отца и замерла, всматриваясь в его лицо.
– И вправду устал?
Семен, накрывая вымытую женщину одеялом, ответил:
– Нет, конечно, просто мне здесь очень не нравится. Твой подранок перед смертью о каких-то других отрядах баял. Уходить надо в лес как можно скорее…
– Согласна.
Женщина под руками Виктории застонала, затем широко открыла глаза и испуганно вскрикнула:
– Кто вы?!
Виктория тут же прикрыла и эту женщину одеялом и ответила:
– Успокойтесь! Мы простые путешественники и случайно оказались возле вашего хутора…
Женщина порывисто приподнялась на локте, скривившись от боли, присмотрелась к своей бесчувственной подруге, убедилась, что та дышит, и опять откинулась на спину.
– А где хуторяне? – спросила она.
В разговор сдержанным, полным сочувствия голосом вступил Семен:
– К сожалению, мы не успели, гензыры их убили…
– Значит, они погибли из-за нас… – покаянно простонала женщина. – Ханские ублюдки! Чтоб вы сдохли со своим вожаком!
– Так и случилось, – сказал Семен. – Эти псы мертвы. Точно так же, как их вожак – кровавый хан.
Теперь глаза женщины недоверчиво сузились.
– Хан умер? С чего бы это?
– Собаке – собачья смерть. Извините, уважаемая госпожа, но и мы хотим вам задать несколько вопросов…
– Каких именно?
– Кто вы и что здесь произошло?
– Но мы вас не знаем…
– И согласны ли вы срочно спрятаться в лесу?
– Почему?
Загребной демонстративно осмотрелся:
– Уж очень нам здесь не нравится. Того и гляди, очередной отряд гензыров появится…
Не успел он еще договорить последнего слова, как женщина согласно закивала:
– Конечно согласны! Я даже идти смогу… может быть…
Прежде чем направиться к лошадям, Семен сказал:
– Насчет «идти» можете не заморачиваться – коней у нас теперь вдоволь!
Женщина проводила его взглядом и обеспокоенно поинтересовалась у Виктории:
– Что такое «не заморачиваться»?
Девушка усмехнулась:
– Это значит – спать и не задавать лишних вопросов. А все остальное он уладит.
Часть четвертая
Спутники
– Да их всего двое! – выкрикнул самый глазастый из варваров. – Вперед!
Видимо, он был старший по званию или по опыту, потому как восемь его товарищей тут же выстроились клином и поспешили навстречу врагам, подбадривая себя гортанными криками. Возможно, что собственный шум им и помешал услышать слабый вскрик за спиной: остроглазый ветеран повалился на землю с торчащим из шеи ножом. Подкравшаяся к варварам сзади Виктория времени даром не теряла. Она и вторым ножом замахнулась, но сразу метнуть его не успела. От стреноженных коней гензыров к девушке бросились двое с кривыми мечами. Вероятно, они были из местных, но не только присматривали за лошадьми, но, скорее всего, еще и помогали поработившим их народ варварам. Да так помогали, что готовы были защищать своих новых хозяев собственной шкурой.
За что и пострадали.
Бегущий первым рухнул от пущенного в него кинжала. Ранение он получил, возможно, и не смертельное, но с полоской стали в животе сильно на поле брани не поусердствуешь.
Второй же начал вращать мечом, словно мельница крыльями под ураганным ветром.
– Ах ты стерва! – крикнул он, разглядев свою противницу. – Ну, сейчас ты у меня!..
Тем временем гензыры приближались к отцу и сыну. Виктор успел-таки зарядить арбалет и очередным болтом выбил восьмого бойца из атакующего клина. Повторно натянуть тетиву он явно не успевал, поэтому Семен решил в самой что ни на есть боевой обстановке проверить, действенна ли помощь Сапфирного Сияния. Хотя вполне рассчитывал на свое умение фехтовальщика. Да и сын стоил как минимум трех противников.
Поэтому Семен отбросил лук и колчан, дал команду Виктору прикрыть его сзади, выхватил оба меча и с лихим завыванием ополоумевшего самурая бросился в атаку.
Хоть враги такого хода не ожидали, но тут же стали расходиться в стороны, намереваясь взять идущего на смерть человека в тиски.
Когда расстояние между сходящимися противниками сократилось до пяти метров, демонические силы этого мира опять показали, чтó они могут сделать с провинившимися. Хотя семеро объятых ледяным Сиянием гензыров ни в коей мере не считали себя виноватыми. Скорее всего, они даже не поняли, отчего погибают, успев только хором душераздирающе закричать. Крик был таким громким и страшным, что атакующий Викторию предатель на какой-то миг отвлекся, и тут же его горло проткнула мелькнувшая в отблесках костров рапира.
Семь столбов Сапфирного Сияния еще только начали ввинчиваться в землю, а семейная команда уже на всей скорости прочесывала все вокруг. И так проворонили двух предателей, которые дрыхли возле лошадей, и теперь только не хватало коварного выстрела с опушки леса или новых гензыров, если какой-нибудь дозорный ускакал за подмогой. Ведь где-нибудь поблизости мог находиться другой отряд мерзких мстительных гензыров. А если они нападут неожиданно и их будет много, то тут уже и Сапфирное Сияние не поможет.
– Ну, ты, папаня, теперь почище огнеметчика можешь сражаться! – воскликнула Виктория, когда они вернулись на луг. – Как грамотно и ловко их оприходовал!
И тут же вновь отправилась наблюдать за лесом. А мужчины поспешили отвязать от столба все еще не пришедших в сознание женщин.
Волосы женщин были опалены, лица покрыты копотью и грязью, изорванная в лохмотья одежда не могла скрыть синяков и порезов.
– Смотри, – показал Семен, – остатки роскошной вышивки…
– Ага, точно! – подтвердил Виктор. – А вот здесь что-то вроде герба или родового знака…
– Чуть ли не бисером вышито…
– На них же остатки нижнего белья! Да еще с очень изящной тесьмой.
Семен почувствовал неловкость при виде неприкрытых женских тел, но не за себя, а за сына. Однако Виктор, похоже, ничуть не смущался. Напротив, молодой парень проявил практичность:
– Надо нагреть воды и отмыть их от грязи. А то и ран не видно…
И быстро приступил к делу. Благо колодец с ведрами оказался поблизости. Три ведра были набраны доверху и поставлены на тлеющие угли одного из костров. Семен тем временем принес от табуна две вполне приличные подстилки, и женщины были бережно уложены на более подобающее ложе, чем грязная и пропитанная кровью земля. Помимо этого, на трофейных лошадях было навьючено еще и много другого походного барахла, и часть из него использовали со всей сноровкой бывалых путешественников. Бинты и чистые тряпки, лечебные мази и дезинфицирующие жидкости сразу же пошли в дело.
Во время этих перемещений Семен наткнулся на раненного дочерью предателя. Тот со стонами пытался уползти в спасительную темноту, хотя при первом же осмотре ран Семен понял, что тот не жилец: кровь струилась у него из живота. Загребной только и смог, что слегка притупить боль умирающего. И, заметив, что враг расслабился, приступил к допросу:
– Почему вы сожгли мирный хутор?
Пособник гензыров, видимо, слишком уж верил в непобедимость своих хозяев, потому что ответил с ненавистью:
– Как вы посмели на нас напасть?! Вас всех убьют! Всех до единого!
– Вряд ли у твоих вонючих хозяев такое получится, – возразил Семен. – Нас вон было всего трое, но весь ваш отряд, кроме тебя, – покойники.
Раненый с недоверием приподнялся на локте и увидел лишь одного Виктора, который возился со спасенными женщинами.
– Все равно вас выследят остальные отряды!
– Да пусть выслеживают себе на погибель. Но хочу сказать: хан и его приближенные мертвы. Король вновь правит в Кариандене. Так что гензырам теперь самим бы уйти от преследования.
Глаза умирающего расширились. Видимо, он сразу поверил в невероятную новость.
– А что будет со мной?
– Не знаю. Пока я тебя спрашиваю только об одном: почему вы напали на мирный хутор?
– Наш отряд уже две недели разыскивал этих женщин, – дрожащим голосом заговорил прихвостень гензыров. – Они где-то там наместнику провинции устроили что-то страшное. Но подробностей я не знаю… Сегодня мы обыскали этот хутор и нашли беглянок… Кто они и откуда – знает наш командир… Спросите у…
Больше не раздалось ни слова: он потерял слишком много крови и умер, не чувствуя боли.
Сплюнув от досады, Загребной пошел помогать сыну.
К тому моменту, когда вода нагрелась, вернулась Виктория и непререкаемым тоном отправила брата наблюдать за окрестностями. Видимо, она посчитала, что отец больше подходит в помощники. А сама выбрала из трофеев все мыло, кровоостанавливающие и целебные мази и принялась оказывать пострадавшим женщинам первую помощь.
Как ни странно, Семен совершенно растерялся. По крайней мере внутренне, духовно. Ведь долгие годы сексуального воздержания довели его до того, что он старался сразу же воздвигать барьер отчуждения между собой и мало-мальски симпатичными женщинами. А тут под его руками неожиданно оказалось сразу два тела, и не просто тела, а молодых, упругих и возбуждающих. Невзирая на царапины, порезы, ссадины и гематомы, они были так красивы, что воин задышал шумно и прерывисто.
Дочь обратила внимание на состояние отца, когда тот чуть не выпустил из рук скользкое от мыла мокрое женское тело:
– Пап! Ты чего! Совсем твоя ослаб, однако?
Они любили так высказываться, вспоминая приколы своего мира, и Семен тут же за улыбкой постарался скрыть странное и неожиданное волнение:
– Моя много бегать, мочить белый человек… Устал, однако…
Но Виктория прекрасно разбиралась в интонациях отца и замерла, всматриваясь в его лицо.
– И вправду устал?
Семен, накрывая вымытую женщину одеялом, ответил:
– Нет, конечно, просто мне здесь очень не нравится. Твой подранок перед смертью о каких-то других отрядах баял. Уходить надо в лес как можно скорее…
– Согласна.
Женщина под руками Виктории застонала, затем широко открыла глаза и испуганно вскрикнула:
– Кто вы?!
Виктория тут же прикрыла и эту женщину одеялом и ответила:
– Успокойтесь! Мы простые путешественники и случайно оказались возле вашего хутора…
Женщина порывисто приподнялась на локте, скривившись от боли, присмотрелась к своей бесчувственной подруге, убедилась, что та дышит, и опять откинулась на спину.
– А где хуторяне? – спросила она.
В разговор сдержанным, полным сочувствия голосом вступил Семен:
– К сожалению, мы не успели, гензыры их убили…
– Значит, они погибли из-за нас… – покаянно простонала женщина. – Ханские ублюдки! Чтоб вы сдохли со своим вожаком!
– Так и случилось, – сказал Семен. – Эти псы мертвы. Точно так же, как их вожак – кровавый хан.
Теперь глаза женщины недоверчиво сузились.
– Хан умер? С чего бы это?
– Собаке – собачья смерть. Извините, уважаемая госпожа, но и мы хотим вам задать несколько вопросов…
– Каких именно?
– Кто вы и что здесь произошло?
– Но мы вас не знаем…
– И согласны ли вы срочно спрятаться в лесу?
– Почему?
Загребной демонстративно осмотрелся:
– Уж очень нам здесь не нравится. Того и гляди, очередной отряд гензыров появится…
Не успел он еще договорить последнего слова, как женщина согласно закивала:
– Конечно согласны! Я даже идти смогу… может быть…
Прежде чем направиться к лошадям, Семен сказал:
– Насчет «идти» можете не заморачиваться – коней у нас теперь вдоволь!
Женщина проводила его взглядом и обеспокоенно поинтересовалась у Виктории:
– Что такое «не заморачиваться»?
Девушка усмехнулась:
– Это значит – спать и не задавать лишних вопросов. А все остальное он уладит.
Часть четвертая
Спутники
Ремней и больших попон из прочной ткани хватало – два переносных ложа удалось соорудить без особого труда и привесить между боками лошадей. На них уложили женщин. За пять лет пребывания в новом мире и Семен, и его дети научились обходиться с ездовыми животными и могли провести немалый табун сквозь густой лес.
Перед тем как покинуть луг, мужчины перенесли трупы врагов к столбу. Семен с Викторией повели табун, а Виктор развел погребальный костер. Если и наткнутся гензыры, пустившиеся на поиски, на огромное кострище, то подумают, что это дело рук их соратников. И не заподозрят, что именно соратники тут и сгорели.
Конечно, пройдет еще день, максимум два, и любой отряд гензыров будет думать лишь о собственном спасении. Возможно, уже сейчас все оповещенные жители королевства с оружием в руках атакуют поработителей. А в скором времени варварам вообще ничего не останется, как возвращаться в свои Гензырские степи, либо, как партизаны, прятаться в лесах. Но в первый день они наверняка окажут яростное сопротивление. Слишком много лет они чувствовали себя полноправными хозяевами этой земли, чтобы отдать ее без боя и кровопролития.
Добравшись до опушки, Виктор долго наблюдал за разгоревшимся костром. На этот «огонек» пока никто не заглядывал. Наконец он направился назад, на лесную поляну.
Подбираясь к временному лагерю, он удвоил осторожность и утроил наблюдение, но так и не смог заблаговременно заметить сестру. И чуть не подскочил, когда из-за дерева раздался ее насмешливый голос:
– Куда так торопишься?
– Ух, молодец! Хорошо замаскировалась…
– Да тебя, как лося, за километр было слышно, словно на водопой бредешь.
– Действительно, пить хочется…
– На вот тебе флягу с водой. Ну, как костер: мотыльков не привлек?
Виктор хмыкнул:
– Я бы тогда мчался, как три лося. Никого, пока…
– Тогда сменяй меня, а потом отец тебя заменит на посту.
– Добро. Как там женщины?
– До сих пор без сознания, – уже через плечо бросила Виктория. – Отец для них лечебный отвар делает. Вот напоим – и посмотрим…
В итоге ночь прошла в хлопотах, и выспаться как следует никому не удалось. Хоть женщин и напоили целебным отваром, но они метались в бреду.
На рассвете Виктория пробежалась к хутору и ничего подозрительного там не заметила. Костры догорели, возле тлеющих углей никого не было, да и за ночь наверняка никто туда не подходил.
Пока Виктория отсутствовала, обе женщины пришли в чувство и принялись перешептываться, подозрительно поглядывая на двух огромных мужиков, которые сидели у костерка и помешивали в котелках. Даже улыбка и приветливый голос Семена не вызвали у них доверия.
– Проснулись? Ну, вот и отлично, как раз завтрак поспевает. А при вашем состоянии поесть надо обязательно.
Виктор даже засмеялся, заметив, с какой настороженностью женщины наблюдают за ним и за отцом:
– Сразу видно – кризис миновал. Будут жить. Если поедят, конечно… Кстати, папа, а им можно? Ведь ими наверняка в футбол играли.
Семен попробовал кашу на вкус, чуть досолил и принялся рассуждать:
– Судя по тому, что после приема отвара их не вырвало и они не мучились желудочными коликами, внутренности у них в целости и сохранности. Значит, диетическую пищу им можно. Да и для начала мы их опять отваром угостим. Ну-ка, давай!
Взяв по кружке, мужчины попытались напоить женщин. Но те, хоть и были обессилены, сопротивлялись, мотали головами и плотно сжимали губы. Словно боялись, что их хотят отравить. Но если Семен еще пытался как-то уговорить пострадавших добровольно принять снадобье, то Виктор не стал церемониться. Его бас разлетелся по лесу, донесся до возвращающейся Виктории и заставил девушку ускорить шаг.
– Вы только на них посмотрите! Их сняли с костра, спасли от бешеных гензыров, всю ночь над ними сидим, как мать Тереза, а они еще не хотят лечиться! Пейте немедленно, я вам говорю!
Женщина помоложе, которую он поддерживал под голову, от страха зажмурила глаза и послушно приоткрыла рот. Другая же заявила:
– Мы просто не знаем, что это за лекарство! Оно может быть нам противопоказано! А вдруг мы отравимся?
– Ни в коем случае, – заверил Семен. – Здесь в основном стебли савоника желтого и цветы красного эдельвейса. Тем более что ночью мы в вас уже влили по две кружки этого отвара. И, судя по вашему состоянию, лекарство вам помогло. Пейте, пейте…
После тяжелого вздоха и вторая женщина опустошила кружку. Как раз к этому моменту появилась Виктория.
– Хутор пуст. Кажется, погони не будет. Ну, о чем вы тут уже договорились?
Ее брат с полной серьезностью стал перечислять:
– Дамы нас очень долго и витиевато благодарили за спасение. Потом подробно рассказали о себе и о событиях последней недели, а напоследок вежливо попросили добавки нашего целебного нектара. Уж так он им понравился, так понравился…
Семен сдержал не совсем уместный смех, вспомнив, с каким ужасом молодая женщина пила отвар из рук его сына, и дипломатично предложил:
– Давайте познакомимся? А то ночью эта часть церемонии была пропущена.
– Познакомиться можно, – медленно проговорила та женщина, что на короткое время очнулась еще на хуторе. – Но все-таки хотелось бы еще раз услышать о смерти хана. Это действительно так?
Торжественным голосом Загребной подтвердил:
– Да, это так: хан и все его приближенные мертвы.
Как ни странно, женщина после его слов пристально посмотрела на свою более молодую товарку и, только дождавшись от нее легкого кивка, разочарованно выдохнула:
– Жаль!
Глава семейства многозначительно переглянулся с сыном и дочерью и уже более жестко спросил:
– Значит, хан вам так дорог?
– Не то слово, что дорог, – мрачно ответила женщина. – Просто мы с сестрой мечтали лично вырвать сердце у этого изверга, а потом растоптать его тело и бросить в самую глубокую пропасть мира.
После минуты молчания Виктория осторожно спросила:
– Похоже, что у вас для такой ненависти особые причины?
На этот раз, всхлипнув, ответила более молодая женщина:
– Однажды хан походя заметил нашу младшую сестру и приказал подать к нему в постель. И тут же забыл об этом, ускакав прочь. Зато его подручные схватили беззащитную жертву и поволокли в обоз. В тех местах приказы хана выполнялись кое-как, и в подобных случаях пленниц замучивали до смерти, так и не довезя по назначению. А хану говорили, что обоз задержался в пути, или подсовывали любую красавицу на выбор. Их ловили по королевствам сотнями. Наш отец поднял всю родню и пошел штурмовать место заточения нашей сестры. И они отбили ее, но уже мертвую, со следами страшных издевательств. А на следующий день хан приказал уничтожить весь наш род до самых дальних родственников, и все наши мужчины пали в неравных сражениях. Женщин и детей гензыры тоже уничтожили. Из всей родни только нам двоим удалось спастись. Но мы не убегали в окраинные королевства, а, наоборот, стремились в Кариандену… Надеялись, что найдем возможность умертвить самого жуткого из хищников… Увы, вчера и нас поймали, найдя в погребе у этих добрых хуторян, которые пытались нас спасти и прятали вопреки запрету…
Женщина заплакала, и за нее продолжила старшая сестра:
– Чтобы спасти хуторян, мы решили не сопротивляться и сдались… Но гензыры не выполнили своих обещаний…
– У вас было оружие? – спросил Виктор.
– Нет, мы старались не привлекать к себе внимания. Но наше оружие внутри нас. Как ты думаешь, юноша, сколько нам лет?
Виктор переглянулся с сестрой и предположил:
– Лет двадцать пять, наверное…
– Мне уже за сорок, – с непонятным высокомерием заявила женщина. – Сестре чуть больше тридцати. Мы умеем сохранять себя молодыми.
Семен вспомнил, как ночью ловил мокрыми руками голое тело, и спросил:
– Вы Бениды? Но тогда вы действительно могли хоть кого-то из варваров уничтожить. Или вам таки это удалось?
– К сожалению, они заставили нас выпить пасхучу, угрожая немедленной расправой над хуторянами, а потом… потом мы оказались в аду из боли, унижения и беспамятства…
Семен опять многозначительно переглянулся с детьми и принялся раскладывать кашу по тарелкам. Кто такие Бениды – им хорошо объяснили в Мастораксах Знаний. Эти шаманки обладали самыми разнообразными и порой не поддающимися никакой классификации магическими талантами. По силе Бениды могли соперничать с мужчинами-шаманами и частенько побеждали в поединках. Эликсир пасхучу использовался в этом мире для того, чтобы на некоторое время лишить силы любого колдуна. Если употреблять этот ядовитый напиток год-полтора, то любого шамана или Бениду можно было превратить в обычного человека. В основном пасхучу применяли, чтобы добиться признания от подозреваемых в преступлении шаманов, и когда те, ослабев, признавались в содеянном, их тут же казнили. Уж слишком порой непредсказуемыми были умения здешних колдунов, и ни один секустратор, как называли местных палачей, не рисковал здоровьем своих помощников, да и своим собственным.
Пока ели, Семен обдумывал ситуацию. Скорее всего, женщины были из какого-то богатого купеческого, а то и дворянского рода, и бросать их в первой же попавшейся деревне на попечение крестьян не стоило. С другой стороны, и тащиться с ними в большой город не хотелось. Терялся тот темп передвижения, который они себе спланировали, хотя предполагать и рассчитывать такие вещи, как путешествие в военное время, – дело сложное. Возможно, короткий визит в город с небольшим отклонением от маршрута и не особенно повлияет на конечный результат.
Не хотелось связываться с этими женщинами еще и потому, что они Бениды. Ведь недаром учителя советовали обходить десятой дорогой этих представительниц магического мира. Но что оставалось делать? Кроме того, Семену обязательно нужно было завернуть в большой город Далтен. Имеющееся у них оружие ни к черту не годилось. А еще нужны были одежда, амуниция и многие другие полезные вещи. К тому же Загребному пришла в голову мысль нанять в Далтене нескольких воинов для сопровождения. Их нужно будет тщательно отобрать, получив рекомендации лучших людей города относительно каждого из наемников. А для тесного контакта с этими людьми пригодятся опять-таки королевские перстни. В итоге может получиться так, что однодневная задержка сейчас окупится потом уверенным и быстрым продвижением по окраинам материка.
Старшая Бенида ела самостоятельно, тогда как младшую покалеченные руки не слушались, и ей помогала Виктория.
Старшая женщина заговорила первой:
– О себе мы рассказали. Может, и вы поведаете, куда путь держите?
– Конечно поведаем, – степенно подтвердил Семен. – Вначале мы заедем в город Далтен, где пополним наши запасы и сменим оружие. Заодно и вас оставим в надежном и безопасном месте…
– А потом?
– Хм… Потом двинемся дальше.
– Понятно. – Старшая Бенида закусила губу, чуть подумала и продолжила: – Меня зовут Хазра, мою сестру – Нимим, и мы будем вам премного благодарны, если вы отвезете нас в город. К сожалению, мы не можем пока вас отблагодарить за наше спасение, но если вы скажете, где живете и как вас зовут, то за вознаграждением дело не станет.
Виктор с серьезным лицом спросил:
– А если мы живем на Асмадее?
Асмадея была самым загадочным местом в этом мире, и никто не мог убедительно доказать, что побывал на расположенном далеко в бушующем океане континенте. Асмадея, как и Жармарини, была идеей фикс Виктора, и он считал, что именно там и кроются основные загадки этого мира. Но, как и в случае с Жармарини, он не нашел сторонников среди родни.
Хазра переглянулась с сестрой и уставилась на молодого воина немигающим взглядом. И только после долгого молчания произнесла:
– Конечно, на Асмадее вам наше вознаграждение ни к чему.
И тут же получила второй вопрос:
– Почему вы так думаете?
На этот раз тихим голосом ответила Нимим:
– Умный юноша и сам должен догадаться.
– Ха, если бы я был юношей, я бы и не спрашивал! – Виктор не любил, когда его называли слишком молодым, и это единственное, что могло вывести его из себя. – Если мы заговорили об Асмадее, не останавливайтесь на полпути и расскажите взрослым воинам все подробности об этом материке.
– Виктор страшно интересуется всем, что связано с Асмадеей, и грозится обязательно туда добраться, – пояснила Виктория.
Старшая Бенида грустно кивнула:
– Нам известно, что очень многие великие воины туда стремились, но только никто оттуда еще не вернулся. А значит, они уже ни в чем не нуждаются.
– Хорошо! – Загребной решительно встал на ноги и дал знак своим детям собираться в путь. – Как зовут моего сына, вы знаете. Виктор. Моя дочь – Виктория. А мое имя Семен.
– Такие имена, как у ваших детей, нам известны, хоть они и весьма редки. А вот ваше…
– Знаю, не раз слышал, что нет таких, но тем не менее… Как вы себя чувствуете?
– Вполне нормально.
– Значит, путешествие выдержите?
– Конечно. – Хазра впервые за все время сделала попытку улыбнуться. – Особенно если вы нам дадите еще вашего чудодейственного отвара. Кстати, где вы его научились готовить?
– Был у нас один учитель, травник, вот тот мог и мертвого на ноги поставить, – уже направляясь к коням, ответил Семен. – Жаль только, что у нас листья красного эдельвейса почти кончились. Тогда как савоника желтого в этих местах хоть комбайном коси.
Хазра сразу насторожилась:
– А кто это такой – комбайн?
Поднявшийся Виктор без тени улыбки пробормотал:
– Это такой огромный железный демон. Рычит как трактор и воняет… просто жуть!
– А кто такой трактор?
– Старший брат комбайна. Но более сильный и жутко трясущийся.
Наблюдавший издалека за этой сценкой Семен увидел, как обе сестры уставились друг на друга расширенными глазами, и со смешком спросил:
– А что вас так удивляет?
Хазра, не подумав, воскликнула:
– Но ведь он говорит правду!
Загребной мысленно застонал:
«Вот оно что! Младшая, оказывается, может отличать правду от лжи! Только этого нам еще не хватало! Теперь надо будет следить за каждым своим словом».
Похоже, его дети тоже догадались по вырвавшемуся восклицанию, что Нимим может работать живым детектором лжи. Причем ей хватит лишь одного ответа. Ведь недаром был задан конкретный вопрос относительно смерти хана, и Хазра при этом внимательно следила за младшей сестрой. После этого они уже не сомневались в гибели самого великого тирана этого мира. Эта магическая способность тоже имелась, по рассказам, у некоторых Бенид, но чтобы нарваться на таких, да еще и самолично избавить от костра… Да и странно было то, что эта способность проявилась даже после того, как Нимим совсем недавно влили в рот пасхучу и совершенно ослабили магические способности. Или те уже восстановились до прежнего уровня? А может, и пасхучу было у гензыров совсем мало? Потому и спешили сжечь Бенид в очистительном огне?
Семен стал еще больше опасаться незнакомок. Ведь имена они назвали, кажется, вымышленные, и история их тоже могла быть лживой от начала до конца. Ханские отряды порой ловили на дорогах и обычных преступников, которые всем стояли поперек горла: и завоевателям, и местным жителям. И казнили их самыми непритязательными способами. Так что пока их личности не подтвердят в большом городе, надо быть настороже.
Перед тем как покинуть луг, мужчины перенесли трупы врагов к столбу. Семен с Викторией повели табун, а Виктор развел погребальный костер. Если и наткнутся гензыры, пустившиеся на поиски, на огромное кострище, то подумают, что это дело рук их соратников. И не заподозрят, что именно соратники тут и сгорели.
Конечно, пройдет еще день, максимум два, и любой отряд гензыров будет думать лишь о собственном спасении. Возможно, уже сейчас все оповещенные жители королевства с оружием в руках атакуют поработителей. А в скором времени варварам вообще ничего не останется, как возвращаться в свои Гензырские степи, либо, как партизаны, прятаться в лесах. Но в первый день они наверняка окажут яростное сопротивление. Слишком много лет они чувствовали себя полноправными хозяевами этой земли, чтобы отдать ее без боя и кровопролития.
Добравшись до опушки, Виктор долго наблюдал за разгоревшимся костром. На этот «огонек» пока никто не заглядывал. Наконец он направился назад, на лесную поляну.
Подбираясь к временному лагерю, он удвоил осторожность и утроил наблюдение, но так и не смог заблаговременно заметить сестру. И чуть не подскочил, когда из-за дерева раздался ее насмешливый голос:
– Куда так торопишься?
– Ух, молодец! Хорошо замаскировалась…
– Да тебя, как лося, за километр было слышно, словно на водопой бредешь.
– Действительно, пить хочется…
– На вот тебе флягу с водой. Ну, как костер: мотыльков не привлек?
Виктор хмыкнул:
– Я бы тогда мчался, как три лося. Никого, пока…
– Тогда сменяй меня, а потом отец тебя заменит на посту.
– Добро. Как там женщины?
– До сих пор без сознания, – уже через плечо бросила Виктория. – Отец для них лечебный отвар делает. Вот напоим – и посмотрим…
В итоге ночь прошла в хлопотах, и выспаться как следует никому не удалось. Хоть женщин и напоили целебным отваром, но они метались в бреду.
На рассвете Виктория пробежалась к хутору и ничего подозрительного там не заметила. Костры догорели, возле тлеющих углей никого не было, да и за ночь наверняка никто туда не подходил.
Пока Виктория отсутствовала, обе женщины пришли в чувство и принялись перешептываться, подозрительно поглядывая на двух огромных мужиков, которые сидели у костерка и помешивали в котелках. Даже улыбка и приветливый голос Семена не вызвали у них доверия.
– Проснулись? Ну, вот и отлично, как раз завтрак поспевает. А при вашем состоянии поесть надо обязательно.
Виктор даже засмеялся, заметив, с какой настороженностью женщины наблюдают за ним и за отцом:
– Сразу видно – кризис миновал. Будут жить. Если поедят, конечно… Кстати, папа, а им можно? Ведь ими наверняка в футбол играли.
Семен попробовал кашу на вкус, чуть досолил и принялся рассуждать:
– Судя по тому, что после приема отвара их не вырвало и они не мучились желудочными коликами, внутренности у них в целости и сохранности. Значит, диетическую пищу им можно. Да и для начала мы их опять отваром угостим. Ну-ка, давай!
Взяв по кружке, мужчины попытались напоить женщин. Но те, хоть и были обессилены, сопротивлялись, мотали головами и плотно сжимали губы. Словно боялись, что их хотят отравить. Но если Семен еще пытался как-то уговорить пострадавших добровольно принять снадобье, то Виктор не стал церемониться. Его бас разлетелся по лесу, донесся до возвращающейся Виктории и заставил девушку ускорить шаг.
– Вы только на них посмотрите! Их сняли с костра, спасли от бешеных гензыров, всю ночь над ними сидим, как мать Тереза, а они еще не хотят лечиться! Пейте немедленно, я вам говорю!
Женщина помоложе, которую он поддерживал под голову, от страха зажмурила глаза и послушно приоткрыла рот. Другая же заявила:
– Мы просто не знаем, что это за лекарство! Оно может быть нам противопоказано! А вдруг мы отравимся?
– Ни в коем случае, – заверил Семен. – Здесь в основном стебли савоника желтого и цветы красного эдельвейса. Тем более что ночью мы в вас уже влили по две кружки этого отвара. И, судя по вашему состоянию, лекарство вам помогло. Пейте, пейте…
После тяжелого вздоха и вторая женщина опустошила кружку. Как раз к этому моменту появилась Виктория.
– Хутор пуст. Кажется, погони не будет. Ну, о чем вы тут уже договорились?
Ее брат с полной серьезностью стал перечислять:
– Дамы нас очень долго и витиевато благодарили за спасение. Потом подробно рассказали о себе и о событиях последней недели, а напоследок вежливо попросили добавки нашего целебного нектара. Уж так он им понравился, так понравился…
Семен сдержал не совсем уместный смех, вспомнив, с каким ужасом молодая женщина пила отвар из рук его сына, и дипломатично предложил:
– Давайте познакомимся? А то ночью эта часть церемонии была пропущена.
– Познакомиться можно, – медленно проговорила та женщина, что на короткое время очнулась еще на хуторе. – Но все-таки хотелось бы еще раз услышать о смерти хана. Это действительно так?
Торжественным голосом Загребной подтвердил:
– Да, это так: хан и все его приближенные мертвы.
Как ни странно, женщина после его слов пристально посмотрела на свою более молодую товарку и, только дождавшись от нее легкого кивка, разочарованно выдохнула:
– Жаль!
Глава семейства многозначительно переглянулся с сыном и дочерью и уже более жестко спросил:
– Значит, хан вам так дорог?
– Не то слово, что дорог, – мрачно ответила женщина. – Просто мы с сестрой мечтали лично вырвать сердце у этого изверга, а потом растоптать его тело и бросить в самую глубокую пропасть мира.
После минуты молчания Виктория осторожно спросила:
– Похоже, что у вас для такой ненависти особые причины?
На этот раз, всхлипнув, ответила более молодая женщина:
– Однажды хан походя заметил нашу младшую сестру и приказал подать к нему в постель. И тут же забыл об этом, ускакав прочь. Зато его подручные схватили беззащитную жертву и поволокли в обоз. В тех местах приказы хана выполнялись кое-как, и в подобных случаях пленниц замучивали до смерти, так и не довезя по назначению. А хану говорили, что обоз задержался в пути, или подсовывали любую красавицу на выбор. Их ловили по королевствам сотнями. Наш отец поднял всю родню и пошел штурмовать место заточения нашей сестры. И они отбили ее, но уже мертвую, со следами страшных издевательств. А на следующий день хан приказал уничтожить весь наш род до самых дальних родственников, и все наши мужчины пали в неравных сражениях. Женщин и детей гензыры тоже уничтожили. Из всей родни только нам двоим удалось спастись. Но мы не убегали в окраинные королевства, а, наоборот, стремились в Кариандену… Надеялись, что найдем возможность умертвить самого жуткого из хищников… Увы, вчера и нас поймали, найдя в погребе у этих добрых хуторян, которые пытались нас спасти и прятали вопреки запрету…
Женщина заплакала, и за нее продолжила старшая сестра:
– Чтобы спасти хуторян, мы решили не сопротивляться и сдались… Но гензыры не выполнили своих обещаний…
– У вас было оружие? – спросил Виктор.
– Нет, мы старались не привлекать к себе внимания. Но наше оружие внутри нас. Как ты думаешь, юноша, сколько нам лет?
Виктор переглянулся с сестрой и предположил:
– Лет двадцать пять, наверное…
– Мне уже за сорок, – с непонятным высокомерием заявила женщина. – Сестре чуть больше тридцати. Мы умеем сохранять себя молодыми.
Семен вспомнил, как ночью ловил мокрыми руками голое тело, и спросил:
– Вы Бениды? Но тогда вы действительно могли хоть кого-то из варваров уничтожить. Или вам таки это удалось?
– К сожалению, они заставили нас выпить пасхучу, угрожая немедленной расправой над хуторянами, а потом… потом мы оказались в аду из боли, унижения и беспамятства…
Семен опять многозначительно переглянулся с детьми и принялся раскладывать кашу по тарелкам. Кто такие Бениды – им хорошо объяснили в Мастораксах Знаний. Эти шаманки обладали самыми разнообразными и порой не поддающимися никакой классификации магическими талантами. По силе Бениды могли соперничать с мужчинами-шаманами и частенько побеждали в поединках. Эликсир пасхучу использовался в этом мире для того, чтобы на некоторое время лишить силы любого колдуна. Если употреблять этот ядовитый напиток год-полтора, то любого шамана или Бениду можно было превратить в обычного человека. В основном пасхучу применяли, чтобы добиться признания от подозреваемых в преступлении шаманов, и когда те, ослабев, признавались в содеянном, их тут же казнили. Уж слишком порой непредсказуемыми были умения здешних колдунов, и ни один секустратор, как называли местных палачей, не рисковал здоровьем своих помощников, да и своим собственным.
Пока ели, Семен обдумывал ситуацию. Скорее всего, женщины были из какого-то богатого купеческого, а то и дворянского рода, и бросать их в первой же попавшейся деревне на попечение крестьян не стоило. С другой стороны, и тащиться с ними в большой город не хотелось. Терялся тот темп передвижения, который они себе спланировали, хотя предполагать и рассчитывать такие вещи, как путешествие в военное время, – дело сложное. Возможно, короткий визит в город с небольшим отклонением от маршрута и не особенно повлияет на конечный результат.
Не хотелось связываться с этими женщинами еще и потому, что они Бениды. Ведь недаром учителя советовали обходить десятой дорогой этих представительниц магического мира. Но что оставалось делать? Кроме того, Семену обязательно нужно было завернуть в большой город Далтен. Имеющееся у них оружие ни к черту не годилось. А еще нужны были одежда, амуниция и многие другие полезные вещи. К тому же Загребному пришла в голову мысль нанять в Далтене нескольких воинов для сопровождения. Их нужно будет тщательно отобрать, получив рекомендации лучших людей города относительно каждого из наемников. А для тесного контакта с этими людьми пригодятся опять-таки королевские перстни. В итоге может получиться так, что однодневная задержка сейчас окупится потом уверенным и быстрым продвижением по окраинам материка.
Старшая Бенида ела самостоятельно, тогда как младшую покалеченные руки не слушались, и ей помогала Виктория.
Старшая женщина заговорила первой:
– О себе мы рассказали. Может, и вы поведаете, куда путь держите?
– Конечно поведаем, – степенно подтвердил Семен. – Вначале мы заедем в город Далтен, где пополним наши запасы и сменим оружие. Заодно и вас оставим в надежном и безопасном месте…
– А потом?
– Хм… Потом двинемся дальше.
– Понятно. – Старшая Бенида закусила губу, чуть подумала и продолжила: – Меня зовут Хазра, мою сестру – Нимим, и мы будем вам премного благодарны, если вы отвезете нас в город. К сожалению, мы не можем пока вас отблагодарить за наше спасение, но если вы скажете, где живете и как вас зовут, то за вознаграждением дело не станет.
Виктор с серьезным лицом спросил:
– А если мы живем на Асмадее?
Асмадея была самым загадочным местом в этом мире, и никто не мог убедительно доказать, что побывал на расположенном далеко в бушующем океане континенте. Асмадея, как и Жармарини, была идеей фикс Виктора, и он считал, что именно там и кроются основные загадки этого мира. Но, как и в случае с Жармарини, он не нашел сторонников среди родни.
Хазра переглянулась с сестрой и уставилась на молодого воина немигающим взглядом. И только после долгого молчания произнесла:
– Конечно, на Асмадее вам наше вознаграждение ни к чему.
И тут же получила второй вопрос:
– Почему вы так думаете?
На этот раз тихим голосом ответила Нимим:
– Умный юноша и сам должен догадаться.
– Ха, если бы я был юношей, я бы и не спрашивал! – Виктор не любил, когда его называли слишком молодым, и это единственное, что могло вывести его из себя. – Если мы заговорили об Асмадее, не останавливайтесь на полпути и расскажите взрослым воинам все подробности об этом материке.
– Виктор страшно интересуется всем, что связано с Асмадеей, и грозится обязательно туда добраться, – пояснила Виктория.
Старшая Бенида грустно кивнула:
– Нам известно, что очень многие великие воины туда стремились, но только никто оттуда еще не вернулся. А значит, они уже ни в чем не нуждаются.
– Хорошо! – Загребной решительно встал на ноги и дал знак своим детям собираться в путь. – Как зовут моего сына, вы знаете. Виктор. Моя дочь – Виктория. А мое имя Семен.
– Такие имена, как у ваших детей, нам известны, хоть они и весьма редки. А вот ваше…
– Знаю, не раз слышал, что нет таких, но тем не менее… Как вы себя чувствуете?
– Вполне нормально.
– Значит, путешествие выдержите?
– Конечно. – Хазра впервые за все время сделала попытку улыбнуться. – Особенно если вы нам дадите еще вашего чудодейственного отвара. Кстати, где вы его научились готовить?
– Был у нас один учитель, травник, вот тот мог и мертвого на ноги поставить, – уже направляясь к коням, ответил Семен. – Жаль только, что у нас листья красного эдельвейса почти кончились. Тогда как савоника желтого в этих местах хоть комбайном коси.
Хазра сразу насторожилась:
– А кто это такой – комбайн?
Поднявшийся Виктор без тени улыбки пробормотал:
– Это такой огромный железный демон. Рычит как трактор и воняет… просто жуть!
– А кто такой трактор?
– Старший брат комбайна. Но более сильный и жутко трясущийся.
Наблюдавший издалека за этой сценкой Семен увидел, как обе сестры уставились друг на друга расширенными глазами, и со смешком спросил:
– А что вас так удивляет?
Хазра, не подумав, воскликнула:
– Но ведь он говорит правду!
Загребной мысленно застонал:
«Вот оно что! Младшая, оказывается, может отличать правду от лжи! Только этого нам еще не хватало! Теперь надо будет следить за каждым своим словом».
Похоже, его дети тоже догадались по вырвавшемуся восклицанию, что Нимим может работать живым детектором лжи. Причем ей хватит лишь одного ответа. Ведь недаром был задан конкретный вопрос относительно смерти хана, и Хазра при этом внимательно следила за младшей сестрой. После этого они уже не сомневались в гибели самого великого тирана этого мира. Эта магическая способность тоже имелась, по рассказам, у некоторых Бенид, но чтобы нарваться на таких, да еще и самолично избавить от костра… Да и странно было то, что эта способность проявилась даже после того, как Нимим совсем недавно влили в рот пасхучу и совершенно ослабили магические способности. Или те уже восстановились до прежнего уровня? А может, и пасхучу было у гензыров совсем мало? Потому и спешили сжечь Бенид в очистительном огне?
Семен стал еще больше опасаться незнакомок. Ведь имена они назвали, кажется, вымышленные, и история их тоже могла быть лживой от начала до конца. Ханские отряды порой ловили на дорогах и обычных преступников, которые всем стояли поперек горла: и завоевателям, и местным жителям. И казнили их самыми непритязательными способами. Так что пока их личности не подтвердят в большом городе, надо быть настороже.