С ученым мы встречались в одной из тайных комнат, в которую даже Патрисия редко захаживала. Но зато были уверены, что здесь никто не подслушает и не подсмотрит. Расставшись с Сартре, я отправился в малый конференц-зал, где меня уже терпеливо ждали одиннадцать представителей средств массовой информации. Там видеть меня мог каждый желающий, конечно, если бы он имел пропуск на данную встречу. А допуск и мое личное приглашение получили только самые доверенные, несомненно, честные, крайне патриотичные и лояльно настроенные к династии Реммингов и к нынешней императрице. Я сотрудничал именно с ними уже давно, гордился такими знакомствами и всегда твердо знал, что этим людям можно поручить любое эпохальное задание. Как истинные профессионалы, они сделают свою работу лучше всех и, что не менее важно, честней, чем остальные.
Они нашей команде очень помогали раньше, рассчитывал я на их помощь и сейчас. А предстоящее дело касалось свадьбы полковника Стенеси и землянки Нины. Следовало так преподать материалы, а потом и должным образом расписать все бракосочетание, чтобы и народ получил максимум интересной информации, и наши враги ничего лишнего не разнюхали, и нужную нам в воспитательных целях мораль преподнести. А как подобное устроить? Лучше всего, в идеале – отвлечь широкие массы какими-то интересными историями из жизни жениха и невесты. Все эти истории я знал лучше всех остальных, они были согласованы и с самими помолвленными, так что теперь только и оставалось рассказать их и распределить между собравшимися прославленными журналистами и директорами крупнейших информационных корпораций.
Во-первых, в совершенно иной, более романтической и возвышенной версии пошла история самого первого контакта безоружного Гарольда и кровожадной пиратки. Теперь он уже не выступал как ее личный раб, а скорей как попавший к злодеям в плен в неравном бою, после тяжелых ранений рыцарь. А она выглядела как сострадательная, но гордая и настойчивая островитянка, которая решила во что бы то ни стало помочь сразу ей понравившемуся чужаку. Потом начались свидания, стыдливый поцелуй и отчаянные кровавые поединки героя в честь своей прекрасной дамы сердца. Апофеозом стало сражение Гарольда с мутантом, которого и танком было трудно с ног свалить.
Следующая история – побег с Хаоса, а потом и борьба Гари и Нины за жизни тысяч людей, когда пришлось иметь дело с наваждениями гигантского моллюска Спейлоуда. Затем еще несколько жутко интригующих историй из ранней биографии молодоженов и напоследок подача тех материалов, которые были наиболее выгодными, правильными и своевременными для официального Оилтона.
За рассказанное мною иные информационные агентства готовы были бы заплатить огромные деньги, а впоследствии попытаться их вернуть, добавив некоторые мерзкие, негативные подробности. Тем самым они бы привлекли к себе обывателей и заронили бы в их головы нехорошие мысли, а то и злобу, ненависть, зависть. Тогда как нужные нам журналисты напишут интересные статьи, люди будут читать, слушать, смотреть только их, и соответственно только их выводы и нужная мораль осядут в сознании миллиардов подданных Оилтонской империи.
Вроде как некрасиво спекулировать на таком деле, как свадьба близкого друга, но иначе никак! Раз уж находимся фактически на самом острие тех, кто формирует внутреннюю и внешнюю политику, старается изжить укоренившиеся пороки, борется с негативными тенденциями и пропагандирует здоровый патриотизм, то мы просто обязаны не упустить ни малейшей возможности для консолидации народа, для его правильного воспитания и формирования должных интересов развития.
Вот мы и не упускали. Вот мы и старались.
Глава 10
Они нашей команде очень помогали раньше, рассчитывал я на их помощь и сейчас. А предстоящее дело касалось свадьбы полковника Стенеси и землянки Нины. Следовало так преподать материалы, а потом и должным образом расписать все бракосочетание, чтобы и народ получил максимум интересной информации, и наши враги ничего лишнего не разнюхали, и нужную нам в воспитательных целях мораль преподнести. А как подобное устроить? Лучше всего, в идеале – отвлечь широкие массы какими-то интересными историями из жизни жениха и невесты. Все эти истории я знал лучше всех остальных, они были согласованы и с самими помолвленными, так что теперь только и оставалось рассказать их и распределить между собравшимися прославленными журналистами и директорами крупнейших информационных корпораций.
Во-первых, в совершенно иной, более романтической и возвышенной версии пошла история самого первого контакта безоружного Гарольда и кровожадной пиратки. Теперь он уже не выступал как ее личный раб, а скорей как попавший к злодеям в плен в неравном бою, после тяжелых ранений рыцарь. А она выглядела как сострадательная, но гордая и настойчивая островитянка, которая решила во что бы то ни стало помочь сразу ей понравившемуся чужаку. Потом начались свидания, стыдливый поцелуй и отчаянные кровавые поединки героя в честь своей прекрасной дамы сердца. Апофеозом стало сражение Гарольда с мутантом, которого и танком было трудно с ног свалить.
Следующая история – побег с Хаоса, а потом и борьба Гари и Нины за жизни тысяч людей, когда пришлось иметь дело с наваждениями гигантского моллюска Спейлоуда. Затем еще несколько жутко интригующих историй из ранней биографии молодоженов и напоследок подача тех материалов, которые были наиболее выгодными, правильными и своевременными для официального Оилтона.
За рассказанное мною иные информационные агентства готовы были бы заплатить огромные деньги, а впоследствии попытаться их вернуть, добавив некоторые мерзкие, негативные подробности. Тем самым они бы привлекли к себе обывателей и заронили бы в их головы нехорошие мысли, а то и злобу, ненависть, зависть. Тогда как нужные нам журналисты напишут интересные статьи, люди будут читать, слушать, смотреть только их, и соответственно только их выводы и нужная мораль осядут в сознании миллиардов подданных Оилтонской империи.
Вроде как некрасиво спекулировать на таком деле, как свадьба близкого друга, но иначе никак! Раз уж находимся фактически на самом острие тех, кто формирует внутреннюю и внешнюю политику, старается изжить укоренившиеся пороки, борется с негативными тенденциями и пропагандирует здоровый патриотизм, то мы просто обязаны не упустить ни малейшей возможности для консолидации народа, для его правильного воспитания и формирования должных интересов развития.
Вот мы и не упускали. Вот мы и старались.
Глава 10
Там же
А мой план рабочего дня консорта был выполнен пока только на треть. Все основные официальные встречи, диспуты и совещания были запланированы на послеобеденное время. Мы с Патрисией согласовали время нашего обеда заранее, вставив его в небольшое «окошко» нашего дневного распорядка. Неважно, что на час раньше обычного, зато побудем вместе.
К сожалению, и это не получилось. В смысле: пообедать наедине. Потому что на выходе из конференц-зала меня перехватил один из моих многочисленных секретарей:
– Ваше сиятельство! К вам гость!
Обращались они ко мне в кулуарах и коридорах несколько проще, на чем я сам категорически настоял. Потому что к обращению «ваше императорское величество» никак не мог привыкнуть, постоянно вздрагивал и смотрел по сторонам, выискивая это самое величество. Другой вопрос, что и обращение по имени тут никак не прокатывало, субординация и положение не позволяло. А уж древние церемониймейстеры да главный оплот рода Реммингов маркиз Винселио Грок и некоторые прочие радетели за правила и соблюдение традиций вообще меня чуть живьем не съели за недопустимое, как они кричали, панибратство с подчиненными. Так что пришлось остановиться на компромиссном варианте. Раз уж я вдруг урожденный герцог, то пусть будет «сиятельство». Все-таки и проще, и короче.
– Откуда свалился и кто такой?
– Барон Артур Аристронг.
– Ха! Здорово! Вот уж шустрый парень, ждал его только к вечеру. Ладно, веди его светлость в нашу столовую, и пусть там сервируют еще для одного.
Я поспешил предупредить императрицу, что обедать мы будем не одни. Она выходила из ванной комнаты и при виде меня, стремившегося ее обнять, надула губки:
– Мне уже показалось, что ты про меня забыл! На две минуты опоздал!
– Неправда! Еще целая минута до начала обеда! – парировал я, внес ее в ванную обратно, поставил и начал мыть руки. – Ты знаешь, кто к нам в гости прибыл? Артур Аристронг! Ну и я его пригласил с нами пообедать. Заодно прокрутим его с нашим сватовством. Иного времени просто нет… Ты не против?
Моя любимая смиренно вздохнула:
– Разве я в этом дворце что-то решаю?..
– Ну да… помню твое отношение к Артуру! – Я попытался грозно нахмуриться.
Супруга дернула плечиком:
– Ты о чем?
– Думаешь, я забыл, как ты сидела у него на коленях почти голая и позволяла себя щупать?
Она прямо вся порозовела от возмущения, а может, и от смущения:
– Ну, ты нахал! При чем тут Артур? Ведь это был ты!
– Но ты думала, что он!
– Неправда! Я тебя сразу узнала! – горячилась моя любимая, готовая меня разорвать уже тянувшимися ко мне пальчиками, но не допустить сомнений в ее целомудрии. – Как тебе не стыдно?!
– А почему это мне должно быть стыдно? – сделал я невинные глаза, опять подхватил императрицу и практически понес в малую столовую. – Это ведь не я сидел у него на коленях!
Был такой очаровательный момент в наших отношениях, когда в ресторане «Фаворит» я скрывался под внешностью Артура, а моя принцесса явилась под маской танцовщицы. Ну и я тогда всласть поизмывался над ней, от всей души показывая, насколько в нее влюблен и тем самым лишая воли к сопротивлению. Она чувствовала, что это я, и поддавалась искушениям, а я этим бесстыже пользовался, получая ни с чем не сравнимое удовольствие.
Сейчас услада моего сердца не знала, что вытворить, чтобы я перестал возводить напраслину на ее доброе имя и не смел больше вспоминать подобные неувязки, из которых при желании можно было раздуть какой угодно компрометирующий материал. Она даже рассердилась и попыталась вырваться из моих объятий, но я успел ее утихомирить, прошептав на ушко:
– Сладкая моя, я от тебя без ума! Люблю! И ночью не лягу спать, пока тебя не дождусь!
Ее гнев сразу улетучился, глаза перестали опасно щуриться, и она только выдохнула надутыми капризно губками два нехороших слова в мой адрес:
– Аферист-наговорщик!
Мы сели за стол, и я потряс колокольчиком. Тотчас две других двери открылись, и наше краткое одиночество закончилось. Через одни двери камердинеры стали вносить блюда, а через вторые секретарь провел нашего старого и знаменитого на всю империю друга:
– Ваше императорское величество! Его светлость барон Аристронг!
На долгие расшаркивания у нас не было времени, поэтому мы поздоровались кратко, со смехом двинули друг друга по плечам, тут же уселись, и я со всей присущей именно нынешнему консорту строгостью отослал из столовой всех посторонних. До сих пор не могу привыкнуть к подмеченным сценкам, когда вокруг высшей знати суетится обслуживающий персонал, а «лица высшего общества» могут вести при этом страшно секретные разговоры, а то и обсасывать интимные подробности совокупления друг с другом.
Я же быстро приучил слуг к железной, не хуже чем в Дивизионе, дисциплине: движение кисти, и все бегом убрались из помещения, а двери за собой плотно закрыли. Во-первых, я обожал находиться со своей любимой наедине и лично накладывать ей вкусности в тарелку. Она тоже не гнушалась за мной поухаживать. Ну и, во-вторых, как вот в данном случае, у нас всегда было о чем посекретничать с теми, кого мы приглашали на такие чисто семейные трапезы.
Я взглянул на своего, не побоюсь этого слова, воспитанника и ученика:
– Ну, рассказывай, с какими проблемами прибыл?
Артур чистосердечно удивился:
– Я тебе поражаюсь! Ну, какие могут быть у меня проблемы?! Выхожу в любое людное место нашей империи, поднимаю руку (и то не всегда!), а все окружающие уже смотрят мне в рот и готовы только из дружеского расположения выполнить любое мое пожелание. Все хотят со мной дружить, красивые женщины переспать, а деловые люди обещают миллионные прибыли и долю в любом деле, лишь бы я дал право вписать свое имя в первую строчку пайщиков или акционеров. А уж без приветственных криков в спину и счастливых женских взвизгов я теперь и шагу ступить не могу. Честно говоря, иногда утомляет такое внимание.
Моя супруга тут же нравоучительно заметила:
– А нечего разрешать пользоваться своим именем, внешностью и титулом кому ни попадя! Впредь тысячу раз подумаешь, чем на такое согласиться!
Она, конечно же, ерничала. Хотя никто в мире не мог предположить изначально, к чему приведет моя изумительная гримировка с помощью Бульки, а потом и удивительные события, с нами произошедшие. Притворяясь Артуром, я прошел все отборочные испытания, победил всех своих соперников и стал кандидатом номер один на место супруга Патрисии Ремминг. При этом меня пытались убить раз сто, врагов погибло человек триста, а болеть за меня и переживать стала вся наша огромная империя, а также, благодаря верному освещению моей тогдашней деятельности прессой, и четверть всей Галактики. Да еще и напоследок я своим выступлением устроил скандал. Вместо того, чтобы мчаться лобызать свою завоеванную по всем правилам уникального отбора суженую, я выступил с речью и отказался от такой высокой чести. Еще и по-рыцарски объявил, что, дескать, Тантоитан мой учитель, меня научил всему, а значит, сильней меня и более достоин обладать наследницей престола. Ну и напомнил, что принцесса и лучший воин современности (это я так загибал о себе, любимом) любят друг друга и мечтают соединить свои сердца навечно.
Что потом было! Случившееся даже скандалом назвать язык не поворачивался. Народ выплеснулся на улицы, начались стихийные митинги, понеслись требования самых полярных толков, среди которых заставить жениться барона Аристронга на принцессе или лишить его наследства (во всех смыслах!) – были еще не самыми крайними. Местами начались спонтанные погромы, гигантские драки между сторонниками разного мнения… Пришлось поднимать по высшему приоритету боевой тревоги все силы правопорядка, задействовать резервистов и местами даже для успокоения масс подключать армию. Дошло до того, что стали говорить о фальсификации всего проходившего отбора и требовать казнить за это всех троих. То есть меня, Артура и с какого-то перепуга еще и Патрисию.
Хорошо, что мы вовремя общим мозговым штурмом сообразили, что делать, и дали по всей империи экстренное сообщение. Мол, в такое-то время перед видеокамерами в прямом эфире выступят ее высочество Патрисия Ремминг и ее возлюбленный, герой хаитанских событий, герой сопротивления Вторжению – памятной всем попытки пиклийцев захватить столицу, неоднократный спаситель как самой империи, так и представителей семьи Реммингов. И они сами расскажут о своей романтической любви. О подвигах Тантоитана Парадорского вспомнили все и сразу, и, конечно же, всем стало интересно, что такого скажет бравый воин, которого в любом случае можно было считать одним из лучших.
К сожалению, и это не получилось. В смысле: пообедать наедине. Потому что на выходе из конференц-зала меня перехватил один из моих многочисленных секретарей:
– Ваше сиятельство! К вам гость!
Обращались они ко мне в кулуарах и коридорах несколько проще, на чем я сам категорически настоял. Потому что к обращению «ваше императорское величество» никак не мог привыкнуть, постоянно вздрагивал и смотрел по сторонам, выискивая это самое величество. Другой вопрос, что и обращение по имени тут никак не прокатывало, субординация и положение не позволяло. А уж древние церемониймейстеры да главный оплот рода Реммингов маркиз Винселио Грок и некоторые прочие радетели за правила и соблюдение традиций вообще меня чуть живьем не съели за недопустимое, как они кричали, панибратство с подчиненными. Так что пришлось остановиться на компромиссном варианте. Раз уж я вдруг урожденный герцог, то пусть будет «сиятельство». Все-таки и проще, и короче.
– Откуда свалился и кто такой?
– Барон Артур Аристронг.
– Ха! Здорово! Вот уж шустрый парень, ждал его только к вечеру. Ладно, веди его светлость в нашу столовую, и пусть там сервируют еще для одного.
Я поспешил предупредить императрицу, что обедать мы будем не одни. Она выходила из ванной комнаты и при виде меня, стремившегося ее обнять, надула губки:
– Мне уже показалось, что ты про меня забыл! На две минуты опоздал!
– Неправда! Еще целая минута до начала обеда! – парировал я, внес ее в ванную обратно, поставил и начал мыть руки. – Ты знаешь, кто к нам в гости прибыл? Артур Аристронг! Ну и я его пригласил с нами пообедать. Заодно прокрутим его с нашим сватовством. Иного времени просто нет… Ты не против?
Моя любимая смиренно вздохнула:
– Разве я в этом дворце что-то решаю?..
– Ну да… помню твое отношение к Артуру! – Я попытался грозно нахмуриться.
Супруга дернула плечиком:
– Ты о чем?
– Думаешь, я забыл, как ты сидела у него на коленях почти голая и позволяла себя щупать?
Она прямо вся порозовела от возмущения, а может, и от смущения:
– Ну, ты нахал! При чем тут Артур? Ведь это был ты!
– Но ты думала, что он!
– Неправда! Я тебя сразу узнала! – горячилась моя любимая, готовая меня разорвать уже тянувшимися ко мне пальчиками, но не допустить сомнений в ее целомудрии. – Как тебе не стыдно?!
– А почему это мне должно быть стыдно? – сделал я невинные глаза, опять подхватил императрицу и практически понес в малую столовую. – Это ведь не я сидел у него на коленях!
Был такой очаровательный момент в наших отношениях, когда в ресторане «Фаворит» я скрывался под внешностью Артура, а моя принцесса явилась под маской танцовщицы. Ну и я тогда всласть поизмывался над ней, от всей души показывая, насколько в нее влюблен и тем самым лишая воли к сопротивлению. Она чувствовала, что это я, и поддавалась искушениям, а я этим бесстыже пользовался, получая ни с чем не сравнимое удовольствие.
Сейчас услада моего сердца не знала, что вытворить, чтобы я перестал возводить напраслину на ее доброе имя и не смел больше вспоминать подобные неувязки, из которых при желании можно было раздуть какой угодно компрометирующий материал. Она даже рассердилась и попыталась вырваться из моих объятий, но я успел ее утихомирить, прошептав на ушко:
– Сладкая моя, я от тебя без ума! Люблю! И ночью не лягу спать, пока тебя не дождусь!
Ее гнев сразу улетучился, глаза перестали опасно щуриться, и она только выдохнула надутыми капризно губками два нехороших слова в мой адрес:
– Аферист-наговорщик!
Мы сели за стол, и я потряс колокольчиком. Тотчас две других двери открылись, и наше краткое одиночество закончилось. Через одни двери камердинеры стали вносить блюда, а через вторые секретарь провел нашего старого и знаменитого на всю империю друга:
– Ваше императорское величество! Его светлость барон Аристронг!
На долгие расшаркивания у нас не было времени, поэтому мы поздоровались кратко, со смехом двинули друг друга по плечам, тут же уселись, и я со всей присущей именно нынешнему консорту строгостью отослал из столовой всех посторонних. До сих пор не могу привыкнуть к подмеченным сценкам, когда вокруг высшей знати суетится обслуживающий персонал, а «лица высшего общества» могут вести при этом страшно секретные разговоры, а то и обсасывать интимные подробности совокупления друг с другом.
Я же быстро приучил слуг к железной, не хуже чем в Дивизионе, дисциплине: движение кисти, и все бегом убрались из помещения, а двери за собой плотно закрыли. Во-первых, я обожал находиться со своей любимой наедине и лично накладывать ей вкусности в тарелку. Она тоже не гнушалась за мной поухаживать. Ну и, во-вторых, как вот в данном случае, у нас всегда было о чем посекретничать с теми, кого мы приглашали на такие чисто семейные трапезы.
Я взглянул на своего, не побоюсь этого слова, воспитанника и ученика:
– Ну, рассказывай, с какими проблемами прибыл?
Артур чистосердечно удивился:
– Я тебе поражаюсь! Ну, какие могут быть у меня проблемы?! Выхожу в любое людное место нашей империи, поднимаю руку (и то не всегда!), а все окружающие уже смотрят мне в рот и готовы только из дружеского расположения выполнить любое мое пожелание. Все хотят со мной дружить, красивые женщины переспать, а деловые люди обещают миллионные прибыли и долю в любом деле, лишь бы я дал право вписать свое имя в первую строчку пайщиков или акционеров. А уж без приветственных криков в спину и счастливых женских взвизгов я теперь и шагу ступить не могу. Честно говоря, иногда утомляет такое внимание.
Моя супруга тут же нравоучительно заметила:
– А нечего разрешать пользоваться своим именем, внешностью и титулом кому ни попадя! Впредь тысячу раз подумаешь, чем на такое согласиться!
Она, конечно же, ерничала. Хотя никто в мире не мог предположить изначально, к чему приведет моя изумительная гримировка с помощью Бульки, а потом и удивительные события, с нами произошедшие. Притворяясь Артуром, я прошел все отборочные испытания, победил всех своих соперников и стал кандидатом номер один на место супруга Патрисии Ремминг. При этом меня пытались убить раз сто, врагов погибло человек триста, а болеть за меня и переживать стала вся наша огромная империя, а также, благодаря верному освещению моей тогдашней деятельности прессой, и четверть всей Галактики. Да еще и напоследок я своим выступлением устроил скандал. Вместо того, чтобы мчаться лобызать свою завоеванную по всем правилам уникального отбора суженую, я выступил с речью и отказался от такой высокой чести. Еще и по-рыцарски объявил, что, дескать, Тантоитан мой учитель, меня научил всему, а значит, сильней меня и более достоин обладать наследницей престола. Ну и напомнил, что принцесса и лучший воин современности (это я так загибал о себе, любимом) любят друг друга и мечтают соединить свои сердца навечно.
Что потом было! Случившееся даже скандалом назвать язык не поворачивался. Народ выплеснулся на улицы, начались стихийные митинги, понеслись требования самых полярных толков, среди которых заставить жениться барона Аристронга на принцессе или лишить его наследства (во всех смыслах!) – были еще не самыми крайними. Местами начались спонтанные погромы, гигантские драки между сторонниками разного мнения… Пришлось поднимать по высшему приоритету боевой тревоги все силы правопорядка, задействовать резервистов и местами даже для успокоения масс подключать армию. Дошло до того, что стали говорить о фальсификации всего проходившего отбора и требовать казнить за это всех троих. То есть меня, Артура и с какого-то перепуга еще и Патрисию.
Хорошо, что мы вовремя общим мозговым штурмом сообразили, что делать, и дали по всей империи экстренное сообщение. Мол, в такое-то время перед видеокамерами в прямом эфире выступят ее высочество Патрисия Ремминг и ее возлюбленный, герой хаитанских событий, герой сопротивления Вторжению – памятной всем попытки пиклийцев захватить столицу, неоднократный спаситель как самой империи, так и представителей семьи Реммингов. И они сами расскажут о своей романтической любви. О подвигах Тантоитана Парадорского вспомнили все и сразу, и, конечно же, всем стало интересно, что такого скажет бравый воин, которого в любом случае можно было считать одним из лучших.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента