Ивашин Борис. Миряне

Ивашин Борис

Миряне

   Борис Ивашин
   Миряне
   ПЬЕСА В ДВУХ ДЕЙСТВИЯХ
   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
   Е г о р А н д р е е в и ч Х а б а р о в
   Н и к о л а й Г и р е й
   А л ь б и н а
   Д а ш а
   П а в л и к, П а в е л П е т р о в и ч
   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
   Картина первая
   Горы со снежными вершинами. К скале прилепился домик метеостанции. Перед ним дощатый стол, лавка, табуретки, зацветший кустарник. На столе метеокарты, записки сотрудников.
   Солнечное утро. Усевшись на земле, в позе медитации замерла Даша, витая где--то выше гор. Рядом с ней самодельный мольберт с картоном, красками и кистями.
   Из распахнутого окна метеостанции доносится нервный голос Альбины.
   Г о л о с А л ь б и н ы. Алло! Алло! Докладываю: всех предупредили -- и поселки, и рудники. Там принимают меры. Пора и нам спасаться. К перевалу идти рискованно, а вдруг обвал накроет дорогу. Как это обойдется? Да поймите вы: небывало бурная весна, быстрое таяние обрушивает снежные карнизы. К тому же из--за вершин выходит туча. Даже небольшой дождь сдвинет снега. Наш домик сметет лавина. В прошлом году весна была похолоднее, да мы едва уцелели. Помним тот ужас. Вывезите нас с гор вертолетом. Нет горючего? Заплатите -найдут горючее. Вам нечем платить, а мы в смертной ловушке. Алло! Спасите нас!
   Из домика выходит А л ь б и н а.
   А л ь б и н а (возмущенно). Трехэтажного мата не хватит покрыть начальничков: бросили на произвол судьбы двух баб на затерянной метеостанции, будто в стране женщины лишние.
   Издалека доносится шум снежного обвала.
   Альбина прислушивается.
   Слава богу, не на нашем склоне. Пронесло... (Даше.) Ох, не вовремя ты со своими полетами в бесконечность. Не успеешь воротиться, шарахнет по головам, и рухнем в адскую бездну до всеобщего воскресения из мертвых. Очухайся, Дарья.
   Шлепает ее сердито.
   Блуждает по дальним мирам или с ума слетела?
   Даша постепенно приходит в себя.
   (Даше.) С возвращением.
   Д а ш а. Не касайся меня, Альбиночка, когда душа витает в небе. Тело дернется от твоего шлепка, а души в нем вовсе нет. Закопаешь его.
   А л ь б и н а. Чую, сестринская могила обеим уготовлена. Вряд ли заберет нас вертолет.
   Д а ш а. Путь человека определен с рождения. Что выпало нам, то и сбудется. А ты в испуге...
   Альбина от страха не в себе.
   А л ь б и н а. От безысходности.
   Д а ш а (успокаивая ее). Пока мыслишь, ищи выход. А я очутилась на Сириусе, ярчайшей звезде, принимаемой древними египтянами за богиню Сотис. Звезда великолепна, как богиня. Изумительные золотистые лучи струятся от нее. Я неслась в сладчайшем потоке, мелькали разные обличья, общались, блаженствуя. Но ты хлопаешь по мне, и не хотелось поворачивать обратно.
   Даша берет кисть и пытается что--то рисовать на картоне.
   На земле не примечала подобных красок. Как нарисовать? Не зря египтяне почитали богиню Сотис -- покровительницу разлива Нила, нового года и умерших.
   А л ь б и н а. Изобрази нас умершими в лучах Сириуса.
   Д а ш а. Не дрейфь -- не околеем.
   А л ь б и н а (спохватившись). Чтобы жить, метнемся к перевалу.
   Д а ш а. Успеем ли проскочить через перевал?
   А л ь б и н а. Драпанем как наскипидаренные.
   Д а ш а. Собираемся.
   Они быстро выносят из домика вещи,
   пытаются набить сумки одеждой.
   А л ь б и н а. В сумку не влезает.
   Д а ш а. Пытаешься унести весь гардероб.
   А л ь б и н а. Одеть будет нечего.
   Д а ш а. И я набила -- не допру.
   А л ь б и н а (решительно). Вытряхиваем часть барахла, берем документы.
   Выбрасывают из сумок часть вещей,
   вместо них укладывают некоторые бумаги, взятые со стола.
   Д а ш а. Возьму и фотографии: Гирей снимал. Тут и дядя твой, Егор Андреевич. Гирей набивается в мужья, а я храню молчание.
   А л ь б и н а. Уступи его, развратника, мне. А дяде ты по нраву. Поженитесь -- породнимся.
   Д а ш а. Повидаемся ли с ними?
   А л ь б и н а. Им лафа. С рудника уволились и, наверно, катят на поезде в Москву.
   Сумки уложены.
   Уложила?
   Д а ш а. Да. Побежали.
   А л ь б и н а. Минуточку.
   Она закрывает окно и дверь.
   Я ведь врача вызывала.
   Д а ш а. Какого врача?
   А л ь б и н а. Слыхала, в поселковую амбулаторию назначен новый врач, лет двадцати пяти. До умопомрачения захотелось, чтобы до плоти молодец дотронулся. Киснем же монахинями в ущелье. Вот вызов и отправила, что, мол, заболела. Страсть одолела. Но уходим.
   Д а ш а. Мы к перевалу -- ноги уносить, а он прямиком сюда -- на погибель.
   А л ь б и н а. Не волнуйся за него. Позже передала туда предупреждение о лавиноопасности. Иначе говоря, отбой.
   Они поспешно уходят.
   Далеко за полдень.
   Слышен глухой грохот обвала. Заработала рация.
   М у ж с к о й г о л о с. Алло! Метеостанция! Прием! Метео! Алло!
   Мужской голос умолк. Появляются уставшие Д а ш а и
   А л ь б и н а. Слышен по рации женский голос.
   Ж е н с к и й г о л о с. Метео! Алло! Альбина! Даша! Девочки, что с вами? Отвечайте!
   Д а ш а (Альбине). Рацию не выключила.
   Альбина идет в домик к рации. Даша открывает окно.
   Г о л о с А л ь б и н ы. Прием. Вернулись с перевала, его завалило. Где вертолет? Если запоздаете и горы погребут нас, то пишите нам письма на звезду Сириус.
   А л ь б и н а выходит из домика с
   полупустой бутылкой вина, стаканом и бутербродом.
   А л ь б и н а. Вертолет до сих пор не заправлен. (Наливает остатки вина в стакан.) Напиться и забыться бы, да в бутылке маловато. Поделимся.
   Д а ш а. Не пью.
   Альбина пьет, закусывает бутербродом.
   А л ь б и н а. Мужичка бы для полноты ощущений. И пригожая я, и работящая, а стервецов--мужей не удержала, хотя и пыталась.
   Д а ш а. Не за то держала. Муж твой, когда ухватишь его за душу.
   А л ь б и н а. Тебе--то откуда известно, если никого даже к лифчику не подпускаешь.
   Д а ш а. Из наблюдений.
   А л ь б и н а. Эту скотину надо хорошо кормить, а я работала сутками, некогда было им готовить. А теперь мы у роковой черты...
   Укладывает в сумки оставленные ранее вещи.
   Д а ш а. В астральном пространстве уйма скончавшихся.
   А л ь б и н а. Завираешься.
   Д а ш а. Клянусь. Они там другие, но люди. И мне не страшно переходить из этого мира в тот.
   А л ь б и н а. Успокаиваешь.
   Д а ш а. Примчавшись с Сириуса в свое тело, но не осознавая еще себя, вдруг узрела: шагаю я по горным пикам, их не касаясь, а навстречу парень приветливый, словно знакомый в давних жизнях. Я догадалась, что увижу его реально. Если предопределено познать суженого, то продлятся дни мои.
   А л ь б и н а. Не сочиняй. В обычной суете сплошной примитив. Раз Гирей взял в прицел тебя, то попадет в яблочко, как бы не выкручивалась. Лучше для тебя -- оттолкни его на меня. Мне такой и нужен: на малом не остановится. И я с ним вылезу из серости.
   Альбина уносит сумки в помещение метеостанции.
   Появляется Х а б а р о в, одетый по--походному.
   Увидев Дашу, срывает несколько цветущих побегов кустарника, берет их в зубы, встав на четвереньки, по--собачьи подбегает к ногам Даши. Та в испуге от неожиданности.
   Д а ш а. Ой, мамочка!
   Он дает ей понять, что цветы для нее.
   Мне цветы? Признательна вам.
   Берет у него цветы. Он поднимается.
   Х а б а р о в. Дашеньке--очаровашеньке. Здравствуй, художница.
   Д а ш а. Добрый день, Егор Андреевич.
   Он разглядывает ее рисунок.
   Из метеостанции выходит А л ь б и н а.
   А л ь б и н а. Что за крик? Дядечка...
   Альбина целует Хабарова.
   Цветы для обожаемой. Ах, ах!
   Д а ш а (смутившись). Принесу для цветов банку с водой.
   Даша уходит в домик.
   Х а б а р о в (укоризненно). Нельзя ли без "обожаемой"? Не смущай скромнягу. Неудобно перед ней.
   А л ь б и н а. Покраснел--то. Не равнодушен к ней, потому что не чета она нынешним, разболтанным. Почему не уехал в Москву?
   Х а б а р о в. После увольнения с рудника у нас с Гиреем весомый расчет да запас, наработанный раньше. Сумма круглая. А местные бандюги пронюхали: кто и сколько получил в кассе. Подловив отъезжающих вблизи станции, облегчают ко
   шельки. Разумнее топать в обход к перевалу, а к вам в гости по дороге.
   А л ь б и н а. Вещи где?
   Х а б а р о в. Гирей уселся на них отдохнуть у монастыря.
   А л ь б и н а (радостно). Женишок приплывает в лапки мои.
   Д а ш а приносит банку с водой, ставит цветы в нее.
   Д а ш а (Хабарову о цветах). Мне нравятся. Вы любезный.
   Х а б а р о в. Обыкновенный.
   А л ь б и н а (Даше). Не проболтайся им, что перевал завален. Подвергнемся опасности -- одна участь для всех.
   Х а б а р о в. О ком судачите?
   А л ь б и н а (уклончиво). Женские секреты.
   Посчитав, что мешает им секретничать,
   Хабаров направляется со двора.
   Х а б а р о в. Схожу--ка за Гиреем.
   Хабаров уходит.
   Д а ш а. Выручат ли нас?
   А л ь б и н а. Сомневаюсь.
   Д а ш а. Не укрыться ли в монастыре? Кельи вырублены прямо в скалах.
   А л ь б и н а. В них не обитают иноки, оттого что жаркими веснами их затапливало. Мы обречены.
   Д а ш а. Несправедливость.
   А л ь б и н а. По мне справедливо. Безалаберно прокутила я молодость и сдавать начала.
   Д а ш а. В твои--то двадцать восемь.
   А л ь б и н а. Стареют не от лет, а от грехов. Меня лапали, мяли, а по--доброму никто и не приласкал, никто из--за меня не страдал. Никому я не в радость. Не строю больше иллюзий. Удастся -- выберу середнячка, окручу не любя, женю на себе, чтобы иметь семью.
   Появляются с вещмешками Г и р е й и Х а б а р о в. У Гирея букет полевых цветов. У Хабарова на плече висит старая гитара.
   Г и р е й. Салют красавицам.
   Д а ш а. Привет.
   А л ь б и н а (заигрывая). Обольстительный кавалер Гирей.
   Хотела взять у него букет.
   Г и р е й. Извини, Альбина. (Даше.) Цветочки с моим сердечком.
   Д а ш а. Букет принимаю, но без довеска.
   Не знает, куда деть букет.
   Г и р е й. В банку поставь. (Вытаскивает из банки цветущие побеги кустарника.) Корявые палки выбрось.
   Д а ш а. Поместятся все.
   Она устанавливает все цветы в одну банку.
   Ей неловко перед Хабаровым за выходку Гирея.
   Г и р е й (Даше с намеком). А я приятнее цветов.
   А л ь б и н а. Мой дядя тоже привлекателен.
   Г и р е й. При чем дядя? Он с годами проскочил мимо девушек к зрелым дамам.
   А л ь б и н а (Гирею). Баламут.
   Г и р е й. Иль обиделся, Хабаров?
   Х а б а р о в. На голодный желудок не обижаюсь.
   А л ь б и н а (вдруг решив). Устроим прощальный пир, если, конечно, успеем...
   Г и р е й. Мы не спешим покидать метеостанцию. Теплынь наступила, как летом. Снега потекли потоками. Дышу полной грудью.
   Х а б а р о в (Гирею). Не разделяют твоего благодушия. (Девушкам.) Приуныли что--то?
   Вытаскивает из вещмешка две бутылки вина и ставит на стол.
   Для поднятия тонуса.
   А л ь б и н а. Прибавим закуску по--русски.
   Г и р е й. Выходит, не для меня.
   Д а ш а. Сделаем и по--татарски.
   Альбина и Даша уходят в домик.
   Г и р е й. Вырвались наконец--то с рудника.
   Х а б а р о в. Скорей бы в Москву, в дело.
   Г и р е й. Действуем сообща, как напарники.
   Х а б а р о в. Как уговорились. И связи используем.
   Г и р е й. Еще бы: мой дружок закадычный -- Фимка втесался в правительство. Проныра. И твой сослуживец армейский Гриша -- лидер партии. Удачно у них получилось: пошумели на митингах, понося ослабевший режим, при столкновениях постреляли в нужную сторону -- и на тебе -- вершители судеб народных. А мы упустили момент.
   Х а б а р о в. Наверстаем.
   Г и р е й. Капиталец, сколоченный в руднике, откроет чиновничьи двери.
   Д а ш а приносит посуду.
   Д а ш а. Проголодались?
   Х а б а р о в. Мягко сказано.
   Г и р е й. Жрать охота, Даша.
   Д а ш а. Потерпите.
   Даша ставит посуду на стол и уходит обратно в домик.
   Г и р е й (Хабарову). Наметил одну цель -- столица, вторую -- Дашка. Настоял я двигаться не на станцию, а через перевал, не столько из--за боязни ограбления, сколько из--за нее, вишенки. Тебе--то она почти дочь.
   Х а б а р о в. А ее спросил?
   Г и р е й. Глупо спрашивать девицу, торчащую без мужчин в горах, согласна ли она на замужество? Естественно -- да. Но поломается, цену себе набьет. Перетерплю.
   Х а б а р о в. Крепко любишь ее?
   Г и р е й. Честь рода нашего не позволяет отступать от приглянувшейся женщины. Буду обладать ей, иначе я не Гирей, не потомок хана.
   Х а б а р о в. Зарываешься.
   Г и р е й. Настал век беспардонных.
   Из метеостанции выходит А л ь б и н а с ведром.
   А л ь б и н а. Картошку нечем помыть. Кто к роднику отправится?
   Х а б а р о в. Молодой и сгоняет.
   Г и р е й. Давай ведро.
   А л ь б и н а. С молодым и я прогуляюсь.
   Альбина берет под руку Гирея.
   Г и р е й (отстраняясь). Да я сам.
   А л ь б и н а. Чего ж сам, Гиреюшка? Покажу, где родник.
   Г и р е й. Найду его.
   А л ь б и н а. Пройдемся парочкой.
   Х а б а р о в. Не спускай себя с цепи, Альбина.
   А л ь б и н а. Я не сразу, я постепенно.
   Гирей и Альбина уходят. Хабаров берет гитару, напевает.
   Из домика выходит Д а ш а, слушает.
   Х а б а р о в. "Твержу себе: "Опомнись,
   Ждет Божия гроза,
   За то, что милый образ
   Вознес под образа!.."
   Не ждет меня награда
   И рай на небеси,
   Лишь, милая, лампаду,
   Лампаду не гаси!
   Пусть светит и смеется,
   И плачет, и зовет
   Твое земное солнце
   Все годы напролет...
   Тревожного раздумья
   Со стоном рвется нить -
   Любовь с благоразумьем
   Мне не соединить".[1]
   Д а ш а. Голос выдает вас: необласканный вы, Егор Андреевич. Женились бы: вам под сорок.
   Х а б а р о в. Представь мешок со змеями. В нем множество гадюк и всего пара ужей. Запустив руку туда, что вытащу? Вероятнее, гадюку, а желательно ужа, вернее, домашнюю уютную ужиху, чтобы умиротворенно было с ней.
   Д а ш а. Не встречались приличные?
   Х а б а р о в. Иногда, да не любили меня.
   Д а ш а. Девушки любят тех, кто их любит.
   Х а б а р о в. Следуя твоей логике, смею надеяться?
   Д а ш а. Сметь--то смеете, но...
   Х а б а р о в. Но нарвешься на того, кто опошлит.
   Д а ш а. Судьба распоряжается любовью, да где ее благоволение?
   Х а б а р о в. Весна развеет грусть.
   Д а ш а. И затопит, и сметет, не щадя никого.
   Х а б а р о в. О чем ты?
   Возвращаются А л ь б и н а и Г и р е й, неся ведро с водой.
   А л ь б и н а (Гирею). Благодарю.
   Г и р е й. Всегда пожалуйста.
   А л ь б и н а (всем). Сварю горячее.
   Альбина уносит в домик ведро с водой.
   Г и р е й (Хабарову). Андреич.
   Делает знаки Хабарову, чтобы тот ушел.
   (Недовольно.) Мозги заклинило?
   Х а б а р о в. Что? Поясни по--людски.
   Г и р е й. Обсудить намеревался ты с Альбиной...
   Х а б а р о в (в недоумении). Я?
   Г и р е й. Запамятовал. Уши прожужжал: "Ох и наговорюсь с племянницей..."
   Х а б а р о в (догадавшись). А, пообщайтесь, раз приспичило.
   Хабаров уходит нехотя в домик.
   Д а ш а (укоризненно). Выпроводил.
   Г и р е й. Мешает.
   Д а ш а. С ним спокойнее.
   Г и р е й. Я твоя опора.
   Д а ш а. Не уверена.
   Г и р е й. В прошлый мой приход ты не ответила на предложение.
   Д а ш а. Напрасные слова.
   Г и р е й. А миловались всласть.
   Д а ш а. Чистейший вздор.
   Г и р е й. Ну я... целовал.
   Д а ш а. Застал врасплох нахальными губами.
   Г и р е й. Взасос. Распаляешь до трясучки.
   Он схватил ее, целует. Она пытается вырваться.
   Появляется А л ь б и н а, вытряхивает фартук.
   Д а ш а (Гирею). Не распускай руки! Пусти, хам!
   А л ь б и н а. Он не хам, а хан.
   Д а ш а. Он и хам, и хан. И вообще от него дурно пахнет.
   Г и р е й. Одеколон, между прочим, французский.
   Даша ушла в домик. Альбина приблизилась к Гирею.
   А л ь б и н а. Съел, жених?
   Г и р е й (обиженно). Пахну, видите ли, я...
   А л ь б и н а (понюхав). Пахнешь... мужчиной. То, что требуется.
   Обнимает и целует Гирея. Он отстраняется от Альбины.
   На расстоянии можно забеременеть. Я подплываю, а ты хвост поджал.
   Г и р е й. Позволь. По какому праву?
   А л ь б и н а. А по какому праву ты заслюнявил Дашку? Гордись, паршивец, дама со стажем нежит тебя.
   Д а ш а выглянула из окна.
   Д а ш а. Проучи самоуверенного, Альбиночка.
   Даша исчезает в домике.
   А л ь б и н а (Гирею). Что нам стесняться? Свободные, стремимся к достатку.
   Г и р е й. Отвали. Не порти обедню с Дашей.
   Он отстраняет от себя Альбину.
   А л ь б и н а. Прикипел бы ко мне.
   Г и р е й. Рехнулась бабонька.
   А л ь б и н а. Ты же рвешься в Москву на высокую должность, обогатиться вознамерился. Вот и пригожусь тебе. Разуй глаза: приоденусь -представительная, обаятельная, в любой компании раскованна, умный разговор вести мастерица. И деньжата помогу тратить с шиком.
   Г и р е й (досадливо). Понесла.
   А л ь б и н а. Есть посолиднее воротилы, но некогда мне искать и обхаживать их. Объединимся? Создадим семейно--деловой союз. Я практичная. А что Дашка? Неопытная, необкатанная и не стремится к тебе. Взвесь, Гирейчик, не прогадаешь.
   Альбина направляется в домик.
   Навстречу появляется Х а б а р о в.
   Х а б а р о в (Альбине). Покормила бы оголодавших.
   А л ь б и н а. Обождите малость.
   Альбина вошла в метеостанцию.
   Х а б а р о в (насмешливо). Альбина придавила?
   Г и р е й. Гусеницами. Да ошиблась адресом. Добьюсь Дашку, чего бы мне ни стоило. Ты тихоня, не ввяжешься в схватку за прекрасный пол.
   Х а б а р о в. Был я лет восьми--девяти, у нас с одноклассником вспыхнул спор о девушках и женщинах. Он выказывал себя знатоком и утверждал: все матери -- женщины. Чтобы не ударить в грязь лицом, я заявил уверенно: "А моя мама девушка." Он возразил, ухмыляясь издевательски. И мы подрались. Бил я его отчаянно. Он спасовал перед моим диким неистовством и согласился, что моя мама девушка. Отправился домой я с поцарапанной мордой. Мама прикладывала примочки, но я не назвал причину драки. Гордость распирала меня. Я впервые осознал свое мужское достоинство. Повзрослев, перестал кому--либо что--то доказывать.
   Г и р е й. Почему?
   Х а б а р о в. Где надо соперничать с другим мужчиной, там нет любви женщины. Если она действительно любит, то на крыльях прилетит, ее никто не остановит. А ежели не любит, зачем же за нее бороться? Пусть она, нелюбящая, достанется другому, пусть он хлебнет горечь ее нелюбви.
   Появляется А л ь б и н а.
   А л ь б и н а (Гирею). Подсоби Даше и без фокусов.
   Г и р е й. Но с желанием.
   Гирей уходит в домик. Альбина расставляет на столе посуду.
   А л ь б и н а (Хабарову). Положение скверное, дядя. Приборы показывают слишком высокое давление, резкое повышение температуры. И...
   Х а б а р о в. И лавины сдвинутся.
   А л ь б и н а. Перевал под обвалом. Грозовая туча вон... выползает из--за гор.
   Она показала на вершины гор.
   Х а б а р о в. Капкан захлопнулся, зависим от провидения, но Бог милостив.
   А л ь б и н а. Неверующая я. Изложи обстановку Гирею.
   Х а б а р о в. Незачем омрачать его, жизнелюбца.
   А л ь б и н а. В эти тревожные часы, дядя, прошу прощения. Со мной у тебя масса неприятностей, сплошные неудобства.
   Х а б а р о в. Полноте.
   А л ь б и н а. Ты же совершил житейский подвиг, поднимал с малых лет сироту. Совсем молодым воспитывал девчонку, учил, одевал, обувал, душу вкладывал в меня, пожертвовав личной жизнью. А чем я отплатила? Росла паинькой, деточкой, а выросла... После института, как устроилась на океанский лайнер, как поозорничала в портах, как завертелась с мужьями да с любовниками, вспоминать тошно. И мужья--то мои -- куда ветер дунет, туда и они. Благо, что вытащил с корабля и устроил на метеостанцию. Поутихла вдали от волокит настырных. Из--за меня и бобыль, из--за обузы.
   Х а б а р о в. Не казнись. Наше душевное состояние определяется тем, какими глазами вглядываемся в мир и в себя. Радуйся белому свету, солнышку, тому, что мы погостили на земле, на голубой планете.
   А л ь б и н а. Замечательный дядечка. И кого девки завлекают?
   Х а б а р о в. Дерзких добытчиков, не отягченных муками совести. Мне кажется, что перед всеми я в чем--то повинен, как--то неловко себя чувствую, щепетилен во всем. Отсюда и мои трудности.
   А л ь б и н а. Постараюсь подтолкнуть Дашу к тебе.
   Х а б а р о в (неодобрительно). Что ты.
   А л ь б и н а. Ты ужасно правильный. Намаешься.
   Х а б а р о в. Не заикайся ей обо мне, да и бессмысленно -- уберечься бы.
   Хабаров глянул с опаской на вершины гор.
   Д а ш а приносит на подносе закуску.
   Д а ш а. Гирей--то кухарничать умеет.
   Х а б а р о в. Удивительно.
   Хабаров уходит в домик.
   А л ь б и н а. Как татарин?
   Д а ш а. Подмазывался.
   А л ь б и н а. Клюнул бы на мою наживку, я бы ему детей нарожала по--восточному -- десятка полтора. Прославляли бы мы: он -- Аллаха, я -Саваофа, дети --Будду. Гармония. А ты сочеталась бы с дядей Егором.
   Д а ш а. В астрале приметила предназначенного мне.
   А л ь б и н а. Чушь понавоображала.
   Д а ш а. Мужчины варят картошку, а я помедитирую. Поднимется ввысь дух -- не трогай меня.
   А л ь б и н а. Валяй, но разведай: "Кто у Альбины на роду написан?"
   Даша медитирует. Альбина раскладывает закуску по тарелкам.
   Появляется Г и р е й с чайником и стаканами.
   А л ь б и н а (Гирею). Тихо.
   Г и р е й (в недоумении). Что с ней?
   А л ь б и н а. Ее нету.
   Они сервируют стол.
   (Гирею.) Не стучи.
   Г и р е й. С ней плохо?
   А л ь б и н а. Балдеет.
   Г и р е й. Больная?
   А л ь б и н а. Больная, больная, а я здоровая. Разохочусь, могу заменить целый гарем. Сэкономишь на содержании одной, а не дюжины жен.
   Г и р е й (иронично). Многостаночница.
   А л ь б и н а. Зови дядю. Начнем, секунды дороги.
   Гирей уходит в домик за Хабаровым.
   Даша, Дашенька, спустись в бренное тело. Ау!
   Даша медленно приходит в себя.
   Рассказывай.
   Д а ш а. Вновь тот молодой человек, среднего роста, с чемоданчиком. Утвердилась в догадке -- родненький он.
   А л ь б и н а. А мой?
   Д а ш а. Представилось: веселая ты, а вокруг тасуются мужчины, как карты. Потом исчезли, и возник какой--то блаженный, с бородкой, в черной одежде. И вы влечетесь друг к другу издалека, но не сошлись.
   А л ь б и н а. А продолжение?
   Д а ш а. Все.
   А л ь б и н а. Себе помоложе высмотрела, а мне хрыча древнего. За бороду его таскать, что ли?
   Раздается грохот обвала. Из домика выскочили мужчины.
   Все настороженно смотрят на горы.
   Д а ш а. Владыка гор гневается.
   Х а б а р о в. Раздраконит нас.
   Г и р е й. Не стращайте.
   А л ь б и н а (всем). Пристоляйтесь: выпивон, закусон и прочее.
   Все усаживаются за стол.
   Г и р е й (Даше). Странная ты. Как самочувствие?
   Д а ш а. Превосходное.
   Х а б а р о в. Налили по первой.
   Наливает вино в стаканы.
   А л ь б и н а. За что пьем?
   Х а б а р о в. За жизнь, разумеется.
   Все, кроме Даши, пьют.
   Г и р е й (Даше). Пригуби малость.
   Д а ш а. Не примет организм.
   Г и р е й. Нездоровится?
   Д а ш а. Стоит выпить -- не взлечу.
   Г и р е й (Хабарову). Старшой, что за бред с полетами?
   Х а б а р о в. Без понятия. Мы с ней еще не летаем.
   Д а ш а (Гирею). Чаю мне налей.
   Г и р е й (Даше). Изволь.
   Наливает чай в стакан и подает Даше.
   Допусти с собой в полет.
   Д а ш а. Невесомость обретает не всякий.
   Г и р е й. Я же особенный -- потомок ханов Гиреев.
   А л ь б и н а. Есть шанс, Дарья, приобщиться к ханскому роду. Нынче престижно слыть членами семей бывших царей, князей, султанов и черт--те кого.
   Г и р е й. Не черт--те кого. В Отечественную войну дедушка сражался капитаном на фронте. А в это время за пособничество оккупантам выселяли татар из Крыма в Среднюю Азию. Кого--то отправили в лагеря. Однако в армии его не тронули, хотя он и был наследником престола в Бахчисарае. Через несколько лет после войны, когда прибыл он в Бахчисарай, перрон и привокзальная площадь заполнились остатками соплеменников. Дед появился в дверях вагона, и все пали на колени с возгласами: "Хан вернулся!" (Даше.) Назовешься ханшей, но без престола.
   А л ь б и н а (Гирею). Слабо подать трон девке из орловской глубинки?
   Г и р е й (Даше). В этом я бессилен, но в ином...
   Гирей хотел было обнять Дашу.
   Д а ш а (Гирею). Не твоя наложница.
   Гирей отступился.
   А л ь б и н а (Гирею). Обжегся. Неси картошку.
   Гирей уходит в домик. Хабаров наливает себе вина.
   Х а б а р о в (девушкам). С вашего разрешения тяпну.
   А л ь б и н а (Хабарову). Тяпни -- расхрабришься и бочком к Даше.
   Вдруг из метеостанции раздается звон разбитой посуды.
   Посуду вдребезги... Я ему!
   Альбина убегает в домик.
   Д а ш а (с сочувствием). Перепадет Гирею.
   Х а б а р о в. Меня бы кто пожалел.
   Д а ш а. Сыграйте, Егор Андреевич.
   Х а б а р о в. Играю неважно, пою так себе, но по просьбе трудящихся...
   Хабаров взял гитару, запел.
   Х а б а р о в. "Ни дня, ни вечера, ни ночи
   Ни жизни горестной земной.
   Лишь только очи, очи, очи
   Мерцали дивно предо мной.
   Мели снега, дробились ливни,
   Гуляла подлая молва,
   Но так чисты, но так наивны
   В нас были чувства и слова.
   О чаша грусти, ты бездонна,
   И если мир разлучит нас,
   Не стоит он любви и стона,
   Единой искры милых глаз!"[2]
   Д а ш а. Вы девушек песнями привечали?
   Х а б а р о в. Бывало запою, на гитаре побренчу, а лапоньки ушки развесят, замлеют, щечки запылают, и бери их...
   Д а ш а. И брали?
   Х а б а р о в. Не без греха. Но мне необходима ее искренняя увлеченность мной и мое томление духа. Старовер, да?
   Д а ш а. Пожалуй.
   Х а б а р о в. По нынешним временам он и она не влюбленные, а партнеры. Позанимаются, как говорится, любовью, а в душах пустота еще глубже.
   Д а ш а. А вы близки к соприкосновению с астральными далями. Помедитируем?
   Х а б а р о в. Смогу ли?
   Они не успели приступить к медитации, появляется А л ь б и н а.
   Г и р е й выносит блюдо с картошкой.
   А л ь б и н а (Гирею). Единственное блюдо не урони, изверг.
   Г и р е й. Посуда бьется неспроста -- к прибыли. Мы же с Андреичем стремимся в столицу, где вовсю общенародное добро разбазаривают.