Ивин Александр Архипович. Тень за окном

   ...На автобусной станции, когда сопровождающий Эмилио пошел покупать билеты, Боксон спросил Лумиса:
   -Антонио, скажи мне честно, что в контейнерах? За что мне могут дать срок?
   -В контейнерах кубинские сигары, - шепотом ответил Лумис, быстро оглянулся и добавил. - Чтобы собаки на таможне не учуяли, в контейнеры положены куски гнилого мяса - запах падали отбивает у собак нюх...
   В это момент вернулся Эмилио, и Лумис замолчал.
   Боксон и Эмилио на рейсовом автобусе добрались до Солана-Бич, быстро отыскали стоянку и Эмилио показал Боксону на трейлер с двумя контейнерами:
   -Вот этот.
   -Скажи мне, Эмилио, - спросил Боксон, - что в контейнерах?
   -Не знаю, не мое дело, - Эмилио вообще всю дорогу был малоразговорчив, поэтому не мешал пустой болтовней размышлениям Боксона.
   Лумис проговорился о запахе гнилого мяса, значит, он как бы предупредил Боксона: мол, не удивляйся, если что унюхаешь... Какие, к черту, собаки на таможне - у этих собак более важная задача, чем несчастные кубинские сигары. Да любой таможенник, если учует подозрительный запах, немедленно вскроет контейнер... Нет, ребята-чиканос, что-то вы слишком намудрили...
   Эмилио прошелся по стоянке, осматривая местность. Боксон ждал его, встав за деревья - нужно было проверить, не наблюдает ли полиция за грузовиком. Все было чисто.
   Эмилио вернулся к Боксону и протянул ему пакет с транспортными документами. Боксон протянул левую руку за пакетом и изо всех сил левой ногой пнул Эмилио по голени. Эмилио ещё не успел крикнуть от боли, как Боксон схватил его за правую руку, дернул на себя, организовал на пути споткнувшегося Эмилио подножку и, пока мексиканец падал, успел сбить у него дыхание и способность к сопротивлению ударом снизу вверх в диафрагму.
   Эмилио лежал лицом вниз, а сидящий у него на спине Боксон держал запястье его правой руки на излом и шарил по одежде. Мексиканские парни, как правило, отлично владеют ножом, им даже нет необходимости носить с собой огнестрельное оружие; Эмилио не был исключением; Боксон нашел один нож в правом рукаве пиджака, другой нож был спрятан на левой ноге под носком.
   -Ты с ума сошел, англичанин! - прохрипел Эмилио.
   -Я не англичанин, я лейтенант Себастьян Перейра из Гвадалахары, - на чистейшем испанском ответил Боксон. Он не успел придумать себе правдоподобный псевдоним и потому воспользовался именем одного из персонажей Жюля Верна Эмилио все равно романов этого французского писателя не читал.
   Ошарашенный таким поворотом событий, мексиканец даже прекратил трепыхаться. Боксон стянул его пиджак с плеч на локти, чтобы ограничить подвижность рук и взялся за его ноги.
   -Как твоя фамилия? - спросил Боксон и для стимуляции ответа надавил на ахиллово сухожилие. В прошлом году этот прием из русского самбо показал Боксону швейцарский студент Гуго Шнайдер - они некоторое время были попутчиками на американских дорогах.
   -Терсеро. Отпусти, больно! Ты не имеешь права! - прорычал Эмилио.
   -А ну не кричи! Сейчас на твой крик сбежится местная полиция и тогда говорить будешь уже не со мной! Мне плевать на все твои права! Я лейтенант мексиканской полиции и на территории гринго буду вести себя, как сочту нужным! Что в контейнерах? - продолжил допрос Боксон.
   -Я не знаю!..
   Боксон снова надавил на сухожилие, но на этот раз сильнее.
   -Отвечай, Эмилио Терсеро, иначе я порву тебе сухожилие, и ты всю жизнь проведешь на костылях при церковной паперти!.. Что в контейнерах?
   -Отпусти! - взвыл от боли Эмилио. - Я ничего не знаю!..
   В последующие десять минут старавшийся не закричать Эмилио Терсеро трепетал на грани болевого шока. Он был крепким парнем, и старался соблюдать великий закон молчания. Но Боксон убедил его в необходимости сказать хоть несколько слов.
   -Эмилио, выбирай сам: или ты говоришь мне, что сложено в контейнерах, и я тебя отпускаю, или я сейчас вызываю полицию, и они сами откроют груз, но тогда тебе придется вызывать адвоката и объясняться с Мигелем.
   -Там девки!.. - проскрипел Эмилио.
   -Какие девки, что ты несешь?..
   -Девки, дюжина, из Мексики!.. Отпусти, лейтенант, больно! Девки мертвые, задохнулись по дороге... Их незаконно ввозили... Больно же, отпусти!..
   -А где прежний шофер?
   -Я не знаю, я ничего не видел!..
   -И куда этих девок теперь?
   -В старую шахту, там, в горах... Отпусти!
   Боксон ослабил нажим. Новейшие сведения требовали осмысления. Минуту он думал, потом сказал:
   -Вообще-то у меня другое задание... Как фамилия Мигеля?
   -Одоссо, - Эмилио начал успокаиваться и придумывать способ выкрутиться из ситуации. - Твои действия незаконны, ты должен зачитать мне мои права...
   -Эмилио, неужели ты еще ничего не понял?.. - Боксон снова надавил ему на сухожилие. - Не кричи! Я - лейтенант мексиканской полиции, и на территории гринго действую вне закона. Так что я могу тебя даже убить и уехать в Мексику. Ты же понимаешь, что меня там никто не найдет? Поэтому лучше не зли...
   Эмилио умолк.
   -Значит так, Эмилио Терсеро... - продолжил после краткого раздумья Боксон. - У меня совсем другое задание, возиться с девками мне некогда. И против тебя я ничего не имею. Но, чтобы ты случайно не исчез, как тот шофер, сделаем так: я сажусь в грузовик и уезжаю. Ты спокойно отправляешься по своим делам, мне на них наплевать. Но если Мигель вдруг узнает о твоей сегодняшней серенаде для лейтенанта полиции, тебя не спасет никакой хирург, даже если тебя успеют до него довезти. Можешь не отвечать, другого выхода у тебя все равно нет...
   11
   Боксон аккуратно вывел грузовик со стоянки и двинулся по указанному Мигелем маршруту. Дело следовало довести до логического конца, Боксон не мог позволить себе роскошь быть объектом преследования всех мексиканских банд Калифорнии.
   Потрепанный Эмилио Терсеро остался в Солана-Бич, наверное, он поехал на автобусе обратно в Пасадену. Ему предстояли мучительные размышления над ситуацией - слишком тяжелый труд для парня с двумя ножами...
   Профессор Маршан говорил: "Как бы это ни казалось странным, но очень часто действия преступников вполне предсказуемы - именно поэтому многие воры попадаются при попытке сбыть краденое, ведь скупщики давно на учете в полиции..."
   Действия Мигеля Одоссо также не оригинальны - Мигель должен устранить шофера. И Боксон подготовился к такому исходу. В придорожном магазинчике он купил бутылку 86-градусного бурбон-виски, несколько бутербродов, в пластмассовую флягу набрал кока-колы - стеклянные бутылки в пешем походе слишком тяжелы. Бутерброды и флягу уложил в рюкзак. Заодно заправил бензином зажигалку. Свернул жгутом подобранную в мусорном баке газету. Поездка обещала быть нескучной.
   У въезда в Палм-Спрингс возле белого "бьюика "стоял Мигель и незнакомый мексиканец, во внешности подражающий Мигелю. В машине сидели ещё двое. Их Боксон не разглядел.
   -Двигайся прямо за мной! - скомандовал Мигель. - Немного проедем в горы, там на ранчо и разгрузимся.
   -Неплохо бы сначала получить остаток гонорара... - намекнул Боксон.
   -Весь расчет получишь на ранчо! - резко ответил Мигель. - Не отставай!
   Палм-Спрингс находится в стороне от главного шоссе, в горы Сан-Бернардино ведет небольшая дорога. Впереди ехал белый "бьюик", Боксон вел грузовик в пятидесяти метрах за ним. Уже стемнело, пришлось включить фары. Скорость была небольшой - на горном подъеме особо не разгонишься. Через первые пять километров Боксон открыл бутылку с бурбоном.
   Он расплескал виски по кабине, потом вставил в горлышко бутылки слабо свернутый газетный жгут. Рюкзак был заранее приготовлен. Ещё через два километра белый "бьюик" скрылся за поворотом и Боксон решил: пора! "Простите, девчонки, но вас хоть похоронят по-человечески..."
   Так. Рюкзак надеть на левую руку. Поджечь газетный фитиль. Правой ногой надавить на педаль газа. Поджечь лужицу разлитого виски. Положить зажигалку в карман. Открыть дверь. Выключить фары. Мгновенно сосредоточиться. Прикрыть левый бок рюкзаком. Пошел!
   Неуправляемый контейнеровоз проехал вперед, зацепил деревянный столбик ограждения и медленно начал сваливаться с обрыва. В падении грузовик перевернулся, контейнеры слетели с платформы, по скалам загрохотало железо, потом оторвалась горящая кабина. Завершил концерт взрыв бензобака.
   В парижском спортзале, на тренировках по дзю-до и на последующих занятиях джиу-джитсу мастер Акиро Хаката особое внимание уделял умению падать. "Случайно поскользнуться может любой. Любого может сбить с ног внезапная сила. Но только настоящий боец сумеет упасть так, чтобы сразу же встать на ноги и продолжить схватку..." - говорил японец. Лицеист, а впоследствии студент Чарли Боксон был одним из самых старательных его учеников.
   Боксон упал так, как нужно - на мягкость рюкзака. Сразу же встал на ноги, осмотрелся. Грузовик свалился с обрыва, Мигель ещё не успел развернуть свой "бьюик", темно. Закинув рюкзак за спину, Боксон побежал по дороге, стараясь внимательно прислушиваться к звукам за спиной - Мигель не должен видеть его живым. По крайней мере, в эту ночь.
   Он бежал минут двадцать, потом перешел на шаг. Временами на небе проблескивала луна, и тогда ещё как-то можно было разглядеть дорогу, но предметы на обочине скрывала ночная темнота, так что заранее определить укрытие на случай опасности не получалось. Боксона это тревожило, ведь перспектива внезапно оказаться в свете фар автомобиля Мигеля Одоссо представлялась ему крайне нежелательной.
   В эту ночь фортуна оставалась на стороне англичанина. Мексиканцы выскочили из "бьюика" и в недоумении уставились на огромный костер. На людей иногда находит растерянность, особенно если готовились они к одному определенному действию, а ситуация неожиданно и одномоментно изменилась.
   Несколько минут Мигель соображал, потом послал одного из нанятых в могильщики посмотреть на происходящее внизу и доложить подробности. Этот работничек, перекрестившись, поминая Богоматерь и святую Катерину, начал спускаться, зацепился ногой за торчащий из склона корень и кубарем покатился вниз. Возможно, все закончилось бы благополучно, но при падении, стукаясь о камни, один из контейнеров открылся и несколько трупов вывалились на склон. Незадачливый скалолаз наткнулся на них буквально лицом к лицу, вдохнул обеими ноздрями густой трупный запах и отчаянно заверещал. Он пытался вскочить на ноги, но наступил на мертвое тело, не удержался на этой нетвердой опоре, снова упал и снова на труп. Одновременно затрещала своей трещоткой потревоженная гремучая змея. Для морально неокрепшего парня с маисовой плантации это было уже слишком. Он взвыл так страшно и горько, что смутил даже бывалого гангстера Мигеля.
   Мексиканцы бессмысленно потеряли над обрывом полтора часа. Обломки грузовика догорели, фары автомобиля освещали недостаточно большое пространство, так что в конце концов Мигель отказался от всей затеи с похоронами. На кратком совещании с помощником (несчастные наемные могильщики от страха потеряли дар речи, и их в расчет не принимали) было решено спокойно подождать до утра. Но все-таки удача отвернулась от Мигеля Одоссо. Как только сумерки сменились рассветом, из Палм-Спрингс приехала полиция...
   12
   За три с лишним часа энергичного шага с небольшими пробежками чертовски уставший Боксон добрался до Палм-Спрингс. Уличный телефон он приметил ещё вечером при выезде из города. Боксон накинул на трубку платок и сказал, по-техасски растягивая слова:
   -На горной дороге в Сан-Бернардино в пропасть рухнул грузовик с контейнерами. Шофер успел выпрыгнуть, но здорово обгорел от взорвавшегося бензобака. Поторопитесь, может быть, он ещё жив!..
   -Кто говорит? - спросил дежурный. - Повторите сообщение!
   -Альберт Гофман, Даллас, штат Техас... - Боксон повесил трубку.
   Он дошел до автобусной станции, купил билет на первый же автобус и до последней минуты до отправления не выходил из туалета. В автобусе откинул кресло, тщательно задернул занавески, чтобы его нельзя было увидеть с дороги, и постарался заснуть. Ему это удалось.
   Через несколько часов в Лос-Анджелесе Боксон нашел в телефонной книге номер телефона испаноязычной газеты и, снова накрыв трубку платком, продиктовал на испанском языке:
   -Два контейнера с мертвыми мексиканками, что нашли сегодня утром в горах Сан-Бернардино, принадлежали контрабандисту Мигелю Одоссо. Его всегда можно найти в Пасадене, в ресторанчике "Дескансо". Мексиканки задохнулись, когда их нелегально перевозили через границу в этих контейнерах. За рулем грузовика сидел Антонио Лумис. В машине отказало рулевое управление, она рухнула с обрыва и взорвалась. Полиция подобрала раненого шофера в бессознательном состоянии и увезла в Лос-Анджелес. Сейчас он дает показания агентам ФБР...
   -Как ваше имя? - спросила поднявшая трубку журналистка.
   -А как ваше имя? - спросил в ответ Боксон.
   -Меня зовут Анжела Альворанте. Назовите себя!
   -Лучше позвоните в полицию! - Боксон повесил трубку. Какие-либо другие телефонные переговоры были уже излишни.
   ...Лейтенант лос-анджелесской полиции Эдвард Гамильтон старался не смотреть на смуглые коленки журналистки Анжелы Альворанте. Полицейский не осуждал мини-юбки, но иногда они чересчур отвлекали внимание.
   -Я уже все рассказала в полицейском участке, - говорила Альваранте. - Что вас ещё интересует?
   -Многое, мисс. Можете не пересказывать текст, я его уже прочитал. Лучше расскажите свои впечатления об информаторе. Кто он?
   -Голос был мужской.
   -Отлично, дальше!
   -Что дальше? Я же говорила с ним по телефону, его примет рассказать не могу!..
   -Можете, мисс Альворанте! На каком языке говорил звонивший?
   -На испанском. Это отмечал ваш коллега...
   -Именно так! Как вы думаете, информатор - мексиканец?
   -Он говорил без акцента, однако...
   -Однако?..
   -Мне показалось... В общем, он говорил на очень чистом испанском. Я бы даже сказала - на литературном испанском! Вы понимаете, о чем я говорю?..
   -Отлично понимаю, мисс Альворанте! То есть в разговоре информатора не было характерного мексиканского диалекта, так?
   -Да, так! Голос был глуховатым, видимо, говорили через платок, есть такой прием...
   -Я знаю об этом приеме, мисс! Что ещё было необычного, или, наоборот, слишком обычного?
   -Он спросил мое имя...
   -И вы сказали ему?..
   -Да, я назвала себя. Вы считаете, это опасно? - Анжела встревожилась.
   -Не думаю, вы ведь подписываете свои статьи. И над столом у вас табличка с вашим именем. Да и случай не тот, чтобы именно вам было чего-то опасаться. Этот материал будет напечатан?
   -Разумеется, завтра утром газета уже поступит в продажу.
   -А вы не боитесь печатать непроверенные данные?
   -Мы четко указали все подробности получения материала, а также то, что информация была передана в полицию. Как вы думаете, лейтенант, не упомянуть ли и ваше имя?
   -Я бы не хотел, но ведь конституция Соединенных Штатов не запрещает вам это...
   ...Весь день полиция Палм-Спрингс и приехавшая ей на подмогу бригада из Лос-Анджелеса ползали по склону обрыва, собирая все, что могло иметь отношение к разбившемуся контейнеровозу. Двенадцать трупов специальные машины увезли в лос-анджелесский морг. Преступление подпадало под федеральную юрисдикцию, поэтому вскоре появились люди Федерального Бюро Расследований. В обгорелых обломках кабины были обнаружены осколки бутылки из-под виски и металлическая пробка от неё. Труп шофера, естественно, не нашли.
   Мигелю Одоссо со своими людьми в то утро удалось скрыться, но к вечеру в ресторан "Дескансо" пожаловали агенты ФБР, и пришлось призывать в свидетели гваделупскую Богоматерь, святого Филиппа, а также некоторых из завсегдатаев ресторана, что достойный испаноязычный гражданин США Мигель Одоссо чист, как младенец. По крайней мере, в этой грязной истории. Люди из ФБР, разумеется, не поверили ни единому слову, но формального повода для ареста не нашли. К вечеру же выяснилось, что упомянутый в газете шофер Антонио Лумис всю ночь провел дома. Неожиданным свидетелем оказался сосед из квартиры снизу, слышавший, как Антонио занимался любовью со своей женой. "Да я их подвизгивания ни с какими другими не перепутаю!" - развеял сосед высказанные сомнения правительственных агентов.
   Неслыханное смятение царило и в штабе Мигеля Одоссо. Исчезновение шофера-англичанина странным, в общем-то, не казалось - человек испугался и убежал, но появившаяся газетная статья, тут же перепечатанная другими газетами, указывала на Антонио Лумиса. Эмилио Терсеро божился, что все было в порядке - англичанин спокойно сел за руль и поехал. Появившиеся в газетах сообщения об аресте шофера и о показаниях, которые он дал агентам ФБР, даже посеяли некоторую панику у завсегдатаев ресторанчика "Дескансо", и Мигель обратился за советом к старшим коллегам. Мексиканские старики, когда-то начинавшие промышлять разбоем ещё в эскадронах крестьянского генерала Панчо Вилья, порекомендовали Мигелю не дергаться, спокойно сидеть в ресторанчике и собирать дань со своих проституток. Время покажет, что нужно делать. Мигель согласился.
   ...Мексиканскому парню Хавьеру Сармиенто было пятнадцать лет, его сестре Кармелите - семнадцать. Кармелита работала проституткой, и Хавьеру часто приходилось по ночам сидеть за занавеской в комнате, где сестра принимала очередного клиента. С большим трудом она накопила деньги, чтобы оплатить контрабандный переезд в США и оказалась в одном из злополучных контейнеров. Хавьер узнал о случившемся в горах Сан-Бернардино из радионовостей - когда-то священник повесил репродуктор около церкви. Потом некоторые подробности показали по телевизору в местном баре. Через два дня Хавьер прополз полтора километра по пустыне через границу возле города Тихуана, еще три дня у него ушли на путь до Пасадены. Земляки помогали, достаточно было сказать, что он брат одной из погибших девушек. В Пасадене Хавьер нашел ресторанчик "Дескансо", предложил вымыть посуду за тарелку супа, был допущен на кухню. Там он взял большой разделочный нож, вышел в зал и воткнул нож в сердце Мигеля Одоссо. Мигель умер на месте - Хавьер Сармиенто очень любил свою сестру.
   Глава вторая. Люди на пляже.
   1
   К очередному "лету любви" 1968 года район Сан-Франциско с названием Хэйт-Эшберри приобрел всемирную славу как один из американских центров движения хиппи. Конкурировать с Хэйт-Эшберри по популярности мог только нью-йоркский Гринвич-Вилледж. Большинство тинейджеров, сбежавших из дома, стремились добраться до Калифорнии; климат благоприятствовал - апельсиновые рощи и лето круглый год; заодно в Хэйт-Эшберри проникали и люди постарше продавцы наркотиков, беглые преступники, неудачливые интеллектуалы. Интеллектуалам очень нравилось изображать из себя жертв буржуазного общества так было легче маскировать собственное интеллектуальное ничтожество. Глубокомысленная болтовня о "больном обществе, превращающем молодежь в механизмы" в Хэйт-Эшберри велась круглосуточно. О том, что само движение хиппи основано прежде всего на материальных ценностях, созданных высокоразвитым индустриальным обществом, а также о том, что только такое общество может позволить себе роскошь содержать несколько тысяч хиппующих индивидуумов, новоявленные гуру предпочитали не распространяться. Среди жителей района также попадались и иностранцы, но их было немного. Большинство обитателей района занимались попрошайничеством и мелким воровством; заключить контракт с туристической фирмой и позировать перед фотоаппаратами туристов считалось фантастической удачей.
   ...До Сан-Франциско Боксон добрался как обычно - на попутных. Сначала его вез грузовичок с рыбой, потом - фургон с обувью. Прямо до Хэйт-Эшберри Боксона подбросили четверо музыкантов - студенческий квартет, исполняющий песни в стиле кантри. Все три часа дороги Боксон рассказывал им про парижский май 1968 года. На прощание студенты пригласили Боксона в гости и записали ему адрес своего общежития в Лос-Анджелесе. Боксон пообещал непременно зайти.
   Хиппующее население Хэйт-Эшберри грелось на солнце, щурилось на туристов и берегло силы для вечерних медитаций, традиционно переходящих в оргии. Боксон остановился около двух лежащих на асфальте юношей с давно немытыми шевелюрами и под одним одеялом.
   -Привет, парни! - для стимуляции ответа Боксон загородил им солнце. - Где здесь можно переночевать?
   Юноши напряженно подвигали глазами. Потом они попытались отползти в сторону, но Боксон наступил своим армейским ботинком на край одеяла, и несчастным туземцам пришлось вступить в диалог.
   -Десять долларов! - шепотом сказал один из них.
   -За полгода? - попытался уточнить Боксон.
   Юноши с усилием поднялись на ноги. Им это удалось, и Боксон подумал, что если их когда-нибудь придется бить, то это будет избиение младенцев.
   -За информацию. - так же шепотом ответил собеседник. Его компаньон снова сел на землю. Тело хиппи несколько раз пронзила волна дрожи, и Боксон догадался, что парней страшно ломает, на новую порцию героина денег нет, и сейчас эти ребята готовы на все, лишь бы нашелся шприц с зельем. Разговаривать с ними было бесполезно.
   Ещё в Париже Боксон пару дней просидел в Национальной библиотеке на улице Ришелье, читал американскую прессу. Знать ситуацию в районе своих действий одна из составных частей успеха. В маленькой записной книжке Боксона имелось несколько адресов весьма недорогих студенческих общежитий, в одном из таких он ночевал в прошлом году, когда также автостопом добрался до Сан-Франциско, но даже там требовалось платить кое-какие деньги. Денег было мало.
   Через несколько минут Боксон нашел здравомыслящего человека. Этот парень изображал из себя закоренелого хиппи, убежденного борца за всеобщую любовь и мир во всем мире. Туристы протягивали ему купюры, и за это он принимал разнообразные позы перед объективами их фотоаппаратов. Боксон некоторое время ждал, пока очередная группа японцев погрузится в автобус туристической фирмы, чтобы отправиться смотреть другие достопримечательности Сан-Франциско.
   -Привет, меня зовут Чарли Боксон! - подойдя к живому экспонату, представился Боксон.
   -Гарри Хилкерт! - протянул руку парень, и указав на армейские ботинки Боксона, спросил. - Ты что, дезертир?
   Сам Гарри Хилкерт на ногах имел тонкие плетеные сандалии - в полном соответствии с инструкцией "Как стать хиппи. Практическое руководство".
   -Нет, но в дороге джамп-бутсы - лучшая обувь... - ответил Боксон.
   -Ну, не знаю!.. - настаивал Хилкерт, - За эти башмаки тебя любой коп сразу же остановит. А ещё если в район армейских учений попадешь, так вообще житья не будет...
   На этой спорной теме разговор пришлось прервать - пришел очередной автобус с туристами. Гарри Хилкерт трудился в поте лица, фотоаппараты щелкали, как на пресс-конференции президента. Боксон снова терпеливо ждал в стороне. Экскурсия вскоре закончилась, разговор продолжился.
   -Где можно вещи оставить, чтобы не украли? - напрямую спросил Боксон.
   -Украдут везде, - глубокомысленно изрек Хилкерт. - Здесь нет личного имущества, так что можешь все раздать прямо сейчас - не обременяй душу свою скопидомством...
   Перспектива остаться без личного имущества Боксоном была обдумана заранее и не признана приемлемой. Поэтому он продолжил выяснение сложившихся обстоятельств:
   -Гарри, я так долго шел к Тихоокеанскому побережью, что эти вещи стали частью моей души. Скажи мне правду: а где ты сам живешь?
   -Здесь недалеко... Ты хочешь напроситься в соседи?
   -За неимением лучшего... Или у тебя есть другие предложения?..