На его месте я бы ни за что не обратилась к коллеге и возможному конкуренту с подобным вопросом, а попыталась бы выяснить интересующие меня детали через третьих лиц. Анельт, однако, попался.
– Действительно? – улыбнулся он. – Да, госпожа Нарен, помимо всего прочего, об этом я тоже хотел спросить. Если позволите, – спохватившись, добавил он. – Я, как видите, с делом не справился. По правде говоря, опыта у меня мало, так что арнай Орес поступил, на мой взгляд, совершенно правильно, обратившись к вам…
«Врет, – подумала я, не спуская глаз с Анельта. – Врет и не краснеет. Ему обидно до дрожи, что его выставили чуть не с позором. И стыдно, потому что не сумел раскрыть дело. Куда там, если уж я на месте топчусь который день!» Но лить на его раны бальзам я не собиралась.
– Я тоже так считаю, – сказала я, закуривая. Анельт моргнул удивленно. – А дело… дело движется.
– Вот как… – протянул коллега. – Понимаю… Госпожа Нарен, не сочтите за бестактность с моей стороны, но… вам не пригодится то, что я успел узнать, занимаясь этим делом?
– Вполне вероятно, – дернула я плечом. А вот это уже интереснее! С какой, интересно, стати юнец решил отдать мне добытое собственноручно? Не факт, что там найдется что-то любопытное, но как знать!.. – Только, господин Анельт, обозначьте сразу, что вы желаете взамен.
– Не понимаю… – протянул он. Светло-карие глаза смотрели с недоумением, немного наигранным, на мой взгляд.
– Тут нечего понимать. – Я выпустила колечко дыма. – Вы предлагаете мне информацию. Я спрашиваю – что взамен? Извините, в жест доброй воли я не верю. В наше время бесплатной даже приманка в ловушке не бывает.
Анельт прикусил губу. Я вздохнула – парень был хорош собой, знал об этом и умело пускал в ход свое обаяние, но… в общении со мной это могло сослужить ему только дурную службу.
– Вы правы, – сказал он вдруг очень серьезно. – Госпожа Нарен, наверно, нужно было сказать сразу, а не затевать таких игр. Вы все равно меня раскусили. Я действительно собирался обменять сведения на…
– Ну, на что? – поторопила я.
– Видите ли… – Анельт потупился. Честно говоря, от его гримас меня уже воротило. Возможно, девушки полагают его неотразимым, но я уже слишком немолода, чтобы клюнуть на подобную карамельную внешность. – Как я уже сказал, у меня очень мало опыта. Да, я кое-что умею, я прошел испытания в Коллегии и получил разрешение на работу, но… Мне довелось поработать только в небольшом городке к востоку отсюда, а потом до меня дошли слухи, что в Арастене нуждаются в судебном маге. Я решил рискнуть, и вот я тут… – Он сделал тщательно выверенную паузу. – Но здесь все оказалось намного сложнее, чем я мог предположить. Большой город – это не наше захолустье, тут все иначе, и я…
– И вы, может быть, уже скажете, чего хотите от меня? – спросила я.
– Я осмелюсь попросить вашей помощи. – Анельт прижал руку к сердцу и коротко поклонился. – Понимаю, это звучит дерзко, но… Госпожа Нарен, мне не к кому обратиться! Мой наставник далеко, мой предшественник покинул Арастен, остались только вы!
– Не вполне понимаю, какого рода помощь вам необходима, – мотнула я головой.
– О… – Анельт развел руками. – Любая, какую вы сочтете возможной. Если бы вы хотя бы позволили наблюдать за вашей работой, это дало бы мне столько, сколько я не получил за годы собственной практики, я уверен в этом! И если бы вы были так любезны хотя бы в общих чертах объяснить, какими методами вы обычно действуете, благодарность моя не знала бы границ! И я…
– То есть вы фактически предлагаете мне взять вас в ученики? – перебила я. От такой наглости мне даже стало смешно.
– Нет, что вы! – покачал головой Анельт. Кажется, подобная перспектива его слегка напугала. – Просто… Если бы я мог обратиться к вам за советом, за поддержкой…
Он умолк, а я призадумалась. Парень из молодых и хватких – достало же смелости обратиться ко мне с подобной просьбой! (Дед будет в восторге, ручаюсь!) Чего он, по сути, от меня хочет? Объяснить методы работы? То есть фактически сдать ему своих осведомителей, свои каналы, познакомить с людьми вроде папаши Власия, помочь наладить отношения с тем же Висласом. Не слишком ли жирно будет? Я создавала все эти связи самостоятельно, ухнув с головой в бурлящий арастенский котел… Конечно, фамилия деда и его репутация немало мне помогли, но тут уж я ничего не могла поделать, семью я не выбирала!
С другой стороны… Это мой единственный коллега в Арастене, и если он окажется не у дел, мне придется тяжко. Может, поднатаскать его немного, чтобы можно было свалить на него то, что попроще? Но вот беда: его предшественник моим конкурентом не был, я об этом уже говорила, а вот Анельт… Судя по его амбициозности, он рассчитывает по меньшей мере на равную с моей известность. Это может создать некоторые проблемы. Нет, впрочем, проблемами это назвать сложно, но тратить на них время…
– За советом вы обратиться ко мне можете, – решила я наконец. Сразу отталкивать Анельта не стоит, не нужно, чтобы он затаил на меня зло. Еще начнет сдуру ставить палки в колеса… – Но не часто и не по любому пустяку. И не ждите, господин Анельт, что я стану бросать свои дела и заниматься вашими. Если вам угодно получить поддержку, сперва сделайте все, что в ваших силах, и только когда убедитесь – разобраться самостоятельно вы не в состоянии, – тогда обращайтесь ко мне.
– Госпожа Нарен! – воскликнул Анельт, просияв глазами. Кажется, он не ожидал такой удачи. – Я так благодарен!..
– Надеюсь, вы не рассчитываете, что я стану заниматься благотворительностью? – поинтересовалась я, дымя трубкой.
– Что?..
– Расценки на мои консультации всем известны, – улыбнулась я. – Как коллеге, так и быть, сделаю вам небольшую скидку.
Такого поворота событий Анельт явно не ожидал. Неужто и в самом деле рассчитывал, что я стану помогать ему за красивые глаза? Или наивен, или самонадеян сверх всякой меры!
– Благодарю, госпожа Нарен, – выдавил он. Лицом Анельт владел очень неплохо, но со взглядом еще нужно было поработать.
– Госпожа Нарен, – постучала в дверь Тея. – Простите за беспокойство, к вам посыльный, говорит, очень срочно…
– Проси, – велела я.
Роняя с сапог комья грязного снега, вошел молодой парень, поклонился, молча протянул мне конверт.
Я узнала печать Ореса, быстро вскрыла послание, пробежала его глазами… Только присутствие Анельта удержало меня от того, чтобы длинно выругаться. Впрочем, это я могла сделать и про себя.
– Передайте, я скоро буду, – сказала я посыльному и, когда тот вышел, уставилась на Анельта.
– Не смею более злоупотреблять вашим вниманием, – правильно истолковал он выражение моего взгляда. – Всего доброго, госпожа Нарен.
– Всего доброго, господин Анельт, – ответила я рассеянно, перечитывая письмо. За коллегой закрылась дверь, я выждала еще немного – желала, чтобы он убрался со двора, потом приказала седлать лошадь.
Послание было очень коротким. Видимо, на длинные письма у Ореса не было сил, и немудрено. Известие было таким: четыре дня назад в своем новом поместье повесился Ивэн Орес…
Глава 4
– Действительно? – улыбнулся он. – Да, госпожа Нарен, помимо всего прочего, об этом я тоже хотел спросить. Если позволите, – спохватившись, добавил он. – Я, как видите, с делом не справился. По правде говоря, опыта у меня мало, так что арнай Орес поступил, на мой взгляд, совершенно правильно, обратившись к вам…
«Врет, – подумала я, не спуская глаз с Анельта. – Врет и не краснеет. Ему обидно до дрожи, что его выставили чуть не с позором. И стыдно, потому что не сумел раскрыть дело. Куда там, если уж я на месте топчусь который день!» Но лить на его раны бальзам я не собиралась.
– Я тоже так считаю, – сказала я, закуривая. Анельт моргнул удивленно. – А дело… дело движется.
– Вот как… – протянул коллега. – Понимаю… Госпожа Нарен, не сочтите за бестактность с моей стороны, но… вам не пригодится то, что я успел узнать, занимаясь этим делом?
– Вполне вероятно, – дернула я плечом. А вот это уже интереснее! С какой, интересно, стати юнец решил отдать мне добытое собственноручно? Не факт, что там найдется что-то любопытное, но как знать!.. – Только, господин Анельт, обозначьте сразу, что вы желаете взамен.
– Не понимаю… – протянул он. Светло-карие глаза смотрели с недоумением, немного наигранным, на мой взгляд.
– Тут нечего понимать. – Я выпустила колечко дыма. – Вы предлагаете мне информацию. Я спрашиваю – что взамен? Извините, в жест доброй воли я не верю. В наше время бесплатной даже приманка в ловушке не бывает.
Анельт прикусил губу. Я вздохнула – парень был хорош собой, знал об этом и умело пускал в ход свое обаяние, но… в общении со мной это могло сослужить ему только дурную службу.
– Вы правы, – сказал он вдруг очень серьезно. – Госпожа Нарен, наверно, нужно было сказать сразу, а не затевать таких игр. Вы все равно меня раскусили. Я действительно собирался обменять сведения на…
– Ну, на что? – поторопила я.
– Видите ли… – Анельт потупился. Честно говоря, от его гримас меня уже воротило. Возможно, девушки полагают его неотразимым, но я уже слишком немолода, чтобы клюнуть на подобную карамельную внешность. – Как я уже сказал, у меня очень мало опыта. Да, я кое-что умею, я прошел испытания в Коллегии и получил разрешение на работу, но… Мне довелось поработать только в небольшом городке к востоку отсюда, а потом до меня дошли слухи, что в Арастене нуждаются в судебном маге. Я решил рискнуть, и вот я тут… – Он сделал тщательно выверенную паузу. – Но здесь все оказалось намного сложнее, чем я мог предположить. Большой город – это не наше захолустье, тут все иначе, и я…
– И вы, может быть, уже скажете, чего хотите от меня? – спросила я.
– Я осмелюсь попросить вашей помощи. – Анельт прижал руку к сердцу и коротко поклонился. – Понимаю, это звучит дерзко, но… Госпожа Нарен, мне не к кому обратиться! Мой наставник далеко, мой предшественник покинул Арастен, остались только вы!
– Не вполне понимаю, какого рода помощь вам необходима, – мотнула я головой.
– О… – Анельт развел руками. – Любая, какую вы сочтете возможной. Если бы вы хотя бы позволили наблюдать за вашей работой, это дало бы мне столько, сколько я не получил за годы собственной практики, я уверен в этом! И если бы вы были так любезны хотя бы в общих чертах объяснить, какими методами вы обычно действуете, благодарность моя не знала бы границ! И я…
– То есть вы фактически предлагаете мне взять вас в ученики? – перебила я. От такой наглости мне даже стало смешно.
– Нет, что вы! – покачал головой Анельт. Кажется, подобная перспектива его слегка напугала. – Просто… Если бы я мог обратиться к вам за советом, за поддержкой…
Он умолк, а я призадумалась. Парень из молодых и хватких – достало же смелости обратиться ко мне с подобной просьбой! (Дед будет в восторге, ручаюсь!) Чего он, по сути, от меня хочет? Объяснить методы работы? То есть фактически сдать ему своих осведомителей, свои каналы, познакомить с людьми вроде папаши Власия, помочь наладить отношения с тем же Висласом. Не слишком ли жирно будет? Я создавала все эти связи самостоятельно, ухнув с головой в бурлящий арастенский котел… Конечно, фамилия деда и его репутация немало мне помогли, но тут уж я ничего не могла поделать, семью я не выбирала!
С другой стороны… Это мой единственный коллега в Арастене, и если он окажется не у дел, мне придется тяжко. Может, поднатаскать его немного, чтобы можно было свалить на него то, что попроще? Но вот беда: его предшественник моим конкурентом не был, я об этом уже говорила, а вот Анельт… Судя по его амбициозности, он рассчитывает по меньшей мере на равную с моей известность. Это может создать некоторые проблемы. Нет, впрочем, проблемами это назвать сложно, но тратить на них время…
– За советом вы обратиться ко мне можете, – решила я наконец. Сразу отталкивать Анельта не стоит, не нужно, чтобы он затаил на меня зло. Еще начнет сдуру ставить палки в колеса… – Но не часто и не по любому пустяку. И не ждите, господин Анельт, что я стану бросать свои дела и заниматься вашими. Если вам угодно получить поддержку, сперва сделайте все, что в ваших силах, и только когда убедитесь – разобраться самостоятельно вы не в состоянии, – тогда обращайтесь ко мне.
– Госпожа Нарен! – воскликнул Анельт, просияв глазами. Кажется, он не ожидал такой удачи. – Я так благодарен!..
– Надеюсь, вы не рассчитываете, что я стану заниматься благотворительностью? – поинтересовалась я, дымя трубкой.
– Что?..
– Расценки на мои консультации всем известны, – улыбнулась я. – Как коллеге, так и быть, сделаю вам небольшую скидку.
Такого поворота событий Анельт явно не ожидал. Неужто и в самом деле рассчитывал, что я стану помогать ему за красивые глаза? Или наивен, или самонадеян сверх всякой меры!
– Благодарю, госпожа Нарен, – выдавил он. Лицом Анельт владел очень неплохо, но со взглядом еще нужно было поработать.
– Госпожа Нарен, – постучала в дверь Тея. – Простите за беспокойство, к вам посыльный, говорит, очень срочно…
– Проси, – велела я.
Роняя с сапог комья грязного снега, вошел молодой парень, поклонился, молча протянул мне конверт.
Я узнала печать Ореса, быстро вскрыла послание, пробежала его глазами… Только присутствие Анельта удержало меня от того, чтобы длинно выругаться. Впрочем, это я могла сделать и про себя.
– Передайте, я скоро буду, – сказала я посыльному и, когда тот вышел, уставилась на Анельта.
– Не смею более злоупотреблять вашим вниманием, – правильно истолковал он выражение моего взгляда. – Всего доброго, госпожа Нарен.
– Всего доброго, господин Анельт, – ответила я рассеянно, перечитывая письмо. За коллегой закрылась дверь, я выждала еще немного – желала, чтобы он убрался со двора, потом приказала седлать лошадь.
Послание было очень коротким. Видимо, на длинные письма у Ореса не было сил, и немудрено. Известие было таким: четыре дня назад в своем новом поместье повесился Ивэн Орес…
Глава 4
Ювелир
Я приехала к Оресу, лишь убедившись, что за мной нет слежки: с Анельта сталось бы… Раз уж он так загорелся желанием перенимать опыт работы!
Картину я застала вполне ожидаемую: потрясенный, разом постаревший арнай Орес, безутешно рыдающая Инайя, подавленные слуги – кое-кто тоже заплакан…
– Я знал, знал, что этот выигрыш его до добра не доведет, – твердил, как заведенный, старый Орес. – Ну зачем же?.. Что произошло? Неужели он не мог довериться мне?!
– Боюсь, нет, – коротко сказала я. – Арнай Орес, тело привезли?
– Да… – ответил он сдавленным голосом. – Слуги вызвали местного мага-медика, тот засвидетельствовал кончину… и позволил забрать тело…
– Прекрасно, – кивнула я. – Пошлите кого-нибудь в сыскное управление, пускай пришлют господина Сорина. Только его, никого другого.
– Что? Сыскное?.. – встрепенулся Орес. – Но…
– Так надо, арнай Орес, – твердо сказала я. – Я хочу быть уверена, что смерть вашего сына не была насильственной.
– Вы что-то от меня скрываете, – утвердительно сказал Орес. – Что-то, касающееся Ивэна, так?
– Да, – ответила я. – Я могу поведать вам в общих чертах, Ивэну это уже не повредит. К тому же я обещала кое-что предпринять в случае его смерти.
Орес выслушал краткое изложение истории с убитой арнаем Лияном девушкой (разумеется, имен я не называла), не проронив ни звука.
– Бедный Ивэн… – только и сказал он, когда я закончила. – Мой бедный мальчик… Прошу вас, госпожа Нарен, не говорите об этом Инайе. Этого она не перенесет. Она так любила брата…
– Хорошо, – кивнула я, и мы умолкли.
Вскоре прибыл Сорин, явно недовольный тем, что его оторвали от работы. Узнал, однако, в чьем доме находится и в чем дело, и сразу приосанился. Я уже заметила, ему крайне льстило признание его незаменимости. Кстати, на этом было очень удобно играть, что я и проделала…
Процедура много времени не заняла – Сорин был профессионалом.
– Одно могу сказать точно, – сказал он, выйдя к нам с Оресом. – Тамошний маг-медик не ошибся в установлении причины смерти. Повесился ваш сын сам. Никаких следов насилия на теле, только синяк на бедре, но уже побледневший. Видимо, ударился обо что-то, вон хоть об стол… – Он правильно истолковал мой вопросительный взгляд и добавил: – Насчет того, не действовал ли он по принуждению, ничего сказать не могу, госпожа Нарен. Изменений, характерных для случаев применения магического воздействия, я не обнаружил, но, сами понимаете… Если его кто-то довел до самоубийства, не используя магию, тут уж я бессилен!
– В доме никого из посторонних не было, – тихо произнес Орес. – Слуги, которые привезли Ивэна, сообщили, что он в последнее время был очень подавлен, много пил. А потом его обнаружили… вот так.
«Что ж, – подумалось мне, – причастен ли Лиян к смерти Ивэна, неизвестно. Вряд ли, конечно. Как-то слишком уж замысловато. Слуги, конечно, будут говорить, что прикажет прежний хозяин, но… Сорину верить можно. Даже если Ивэн повесился, будучи до смерти напуган Лияном, доказать это невозможно. Но, скорее всего, я оказалась провидицей – он действительно удавился от тоски и страха… Как знать, может, он напугался еще и того, что на него повесят кражу драгоценностей! Хм… Сказала бы, что теперь бедолагу можно исключить из списка подозреваемых, да не могу! Тьфу, что за дурацкое дело! Мертвецы – и те под подозрением!..»
– Арнай Орес, – сказала я, когда мы остались с ним наедине. – Ответьте мне еще на несколько вопросов. Я понимаю, что вы сейчас…
– Спрашивайте, – махнул рукой Орес. – Что угодно, только не думать об Ивэне…
Я помолчала.
– Скажите, когда Анельт…
– Кто?
– Варий Анельт, мой коллега, – напомнила я. – Когда он осматривал место преступления, он что-нибудь обнаружил, не припомните?
Если я верно поняла Анельта, то проводить осмотр он должен был, рисуясь перед нанимателем и комментируя процесс.
– Нет… – покачал головой Орес. – Он даже про эту отмычку не догадался. Долго смотрел, пытался понять, как был вскрыт сейф, но так ничего и не сказал…
– Жаль… – сказала я сквозь зубы. Значит, Анельт собирался продать мне воздух…
– Нет, он сказал, – раздался вдруг голос Инайи. Она, зареванная, стояла в дверях, придерживаясь за косяк. Видимо, ей тоже все средства были хороши, чтобы не думать об Ивэне, вот и пришла подслушивать. – Он мне сказал, уже когда уходил.
– Что именно? – насторожилась я. Инайя очень хороша собой, Анельт вполне мог распустить перед ней перья и действительно что-то рассказать.
– Он сказал, что у него есть улика, – старательно припомнила Инайя. – И что это поможет ему найти преступника. Я спросила, что же он такое нашел, и он показал…
– Инайя, говори же! – нахмурился отец.
– Это был волос, – пожала плечиками Инайя. – Просто волос. А он так с ним носился, мне даже смешно стало… Он вообще был смешной, этот Анельт, всегда такой важный, просто невозможно! И говорил ужасно таинственно…
Слышал бы мой коллега такую характеристику из уст красивой девушки.
– А что это был за волос, не припомните? – спросила я.
– Обычный, – сдвинула бровки Инайя. – Такой… не очень длинный, темный, кажется, прямой. Что в нем такого особенного?
– Пока не знаю, – сказала я задумчиво. – Темный прямой волос… Полагаю, мой коллега тоже первым делом подумал о том, что кражу совершил кто-то из семьи или домочадцев. Арнай Орес, есть в вашем доме люди с темными прямыми волосами?
– Хм… – Он призадумался. – У меня самого, как видите, волосы достаточно светлые, у обоих сыновей такие же… – Лицо его исказила мгновенная гримаса, Инайя всхлипнула. Я взглянула на нее: волосы чуть темнее, чем у отца, длинные, завивающиеся в естественные локоны. – Из прислуги… Инайя, помоги припомнить…
Совместными усилиями они установили, что в доме есть и русые, и рыжие, и седые, но никого – с темными волосами.
– Мой жених тоже светлый, – добавила Инайя. – А может, этот Анельт свой собственный волос и подобрал? У него темные!
– Но вьются, – подавила я усмешку. А забавный мог бы получиться конфуз! – Значит, ни у кого из вхожих в ваш дом недлинных темных прямых волос нет?
– Брюнеткой была только моя жена, – ответил Орес задумчиво, а меня вдруг подбросило на месте. Ну где была моя голова?! – Что с вами, госпожа Нарен?
– Арнай Орес, – быстро заговорила я. – Вы упоминали, что дед вашей жены писал подробное завещание, потому что у него было много наследников, так? И драгоценности достались ей, верно? А остальным что?
– У него было немало имущества, – ответил тот. – Несколько лавок, мастерские, доли в разных предприятиях… Наличные деньги, разумеется, два дома в Арастене и земельные наделы, правда, довольно далеко от города. Словом, в нужде никто не остался.
– Но сокровища достались только вашей жене… – пробормотала я. – А вы не знаете, где сейчас ее родственники?
– Я не поддерживал с ними связи после ее смерти, – сказал он. – Да и при жизни она не слишком охотно с ними общалась. Ей казалось, что она тем самым ставит меня в неловкое положение: у арная не может быть толпы родственников – ремесленников и торговцев. Меня, признаться, это очень забавляло…
– Понятно, – хмыкнула я. – Копия завещания у вас есть? Мне нужны имена.
– Вы полагаете… – догадался наконец Орес.
– Не могу быть ни в чем уверена! – подняла я руки. – Пока все пути вели в тупик… Но проверить стоит. Давно нужно было это сделать, по правде говоря!
– Я рассчитываю на вас, госпожа Нарен, – сказал Орес невесело. Оно и понятно: новая беда заслонила в его глазах какую-то кражу. Надо полагать, он с радостью расстался бы с этими сокровищами, лишь бы вернуть сына – слабого, непутевого… и любимого.
Завещание старого ювелира в самом деле оказалось составленным крайне педантично, подробно и четко. Итак, кто имелся в наличии… Двое родных братьев, четверо двоюродных, племянники и племянницы количеством до дюжины, трое сыновей – жена Ореса была дочерью одного из них, – а также прочие родственники. Большая семья, ничего не скажешь, а главное, старик никого не обошел вниманием. Конечно, наследство, оставленное им каким-то вовсе уж дальним родичам, не шло ни в какое сравнение с тем, что досталось сыновьям и внукам, но и это по меркам того захолустья, где жили означенные дальние родичи, было немалыми деньгами. Надо думать, старика ювелира поминали добрым словом… Вот только все ли?
Я призадумалась. После смерти имуществом ювелира распоряжались братья и сыновья, они же исполняли последнюю волю покойного. По словам Ореса, все обошлось чинно и мирно, никто не сетовал, что его обделили, очевидно, родные ювелира считали – он всех наградил по заслугам. Разумеется, живущим в глухомани родственникам завещание не зачитывали, просто отослали причитающуюся им долю, если она выражалась в деньгах или каком-то имуществе, либо передали документы на владение клочком земли… По-хорошему, первыми под подозрение должны были попасть те, кто хорошо знал о драгоценностях и мог претендовать на владение ими, так называемый ближний круг – те самые братья, сыновья, племянники и внуки. Список был внушительный… Но делать нечего: я взялась проверять всех поименно.
Через несколько дней кропотливой работы удалось установить: из братьев ювелира в живых, что неудивительно, никого уже не осталось. Из племянников в Арастене обнаружились только трое. Двое стариков-холостяков жили вместе на проценты с удачно вложенного наследства и ни в чем себе не отказывали. Третья обитала у своей дочери, но из числа подозреваемых ее можно было исключить – она давно выжила из ума. Дочь ее, дама деловая, держала несколько доходных домов, получала неплохие деньги и вообще являлась существом насквозь приземленным, как и двое ее сыновей-торговцев. Остальные племянники разъехались кто куда, следы их затерялись. Оставались еще их дети, но установить их местонахождение возможным не представлялось. Если же учесть, что они могли рассказать о семейных ценностях кому угодно… Я быстро отогнала эту мысль, чтобы не пасть духом, и занялась сыновьями ювелира. Тесть Ореса давно скончался, один из его братьев тоже, а третий здравствовал и процветал. Он владел изрядной усадьбой и несколькими торговыми кораблями на паях с собственными сыновьями, как раз недавно выдал замуж двух внучек, а отца, по рассказам, поминал исключительно добрым словом. Мне не удалось с ним побеседовать: несмотря на преклонный возраст, он самолично отправился присмотреть строевой лес для новых кораблей. Судя по всему, дело у него кипело. Конечно, его с сыновьями вычеркивать из списка было рано, но…
Оставался еще один кандидат – внук ювелира от его среднего сына (от количества народа в этой семейке уже голова шла кругом!). Он унаследовал семейное предприятие, владел несколькими мастерскими и, насколько мне удалось разузнать, считался мастером не из последних. Не гением, как дед, но весьма недурным ювелиром, к нему обращались многие знатные персоны. Наведалась к господину Бисаху и я, предварительно подготовившись.
Ювелир – это было многообещающе. Он отлично разбирается в драгоценностях, и как знать, не желал ли он получить наследство деда?
Разумеется, сам хозяин мне навстречу не поспешил, меня встретили многочисленные подмастерья, уговаривая посмотреть то одно, то другое, но я настаивала на встрече с самим Бисахом. Дескать, я намерена заказать нечто особенное, с чем справится только настоящий мастер, и всякие ремесленники мне не нужны!
Видимо, я достаточно хорошо играла роль взбалмошной дамы из скоробогатых торговцев (излюбленный образ некой Фелиции Нойрен, много раз приходивший мне на выручку, не подвел и на этот раз), поскольку Бисах все-таки соизволил меня принять.
Это оказался высокий худощавый мужчина с приятным морщинистым лицом и чуточку близоруким взглядом темных глаз. Седой как лунь. Я подавила вздох; впрочем, я и не надеялась, что этот почтенный господин (а он был заметно старше того же Ореса) лично вскрывал сейф моего нанимателя. В конце концов, он мог нанять кого угодно. Или не он, а любой другой…
– Добрый день, – пробасил он, приглядываясь ко мне. Видимо, оценивал платежеспособность. Пришел, очевидно, к утешительным выводам, потому что сделался вдруг еще любезнее: – Чем могу служить, госпожа Нойрен?
– Да вот, – сказала я, беззастенчиво разглядывая его в упор. – Я слышала, вы лучший ювелир в Арастене.
– Боюсь, это звание присвоено мне несколько незаслуженно, – мягко улыбнулся он. – Есть и другие мастера, превосходящие меня в том или ином…
– То или иное меня не интересует, – отрезала я. – Вот что, любезный… Мне намедни сделали подарочек. – Я выудила из-за пазухи медальон, позаимствованный у Ореса, покачала им перед глазами Бисаха, не давая рассмотреть толком. – Так вот, работа тонкая, не новодел. Я хочу заказать к этому медальону серьги, пару колец, словом, все как полагается… И чтоб не отличить было, кто делал, тот мастер или нынешний! – Я позволила себе усмехнуться и сказать уже ласковее: – Племянница на выданье, украситься девке охота, так вот, думаю, серебро с аквамаринами девице в подарок в самый раз! Как считаете? У самого, поди, дочки в самой поре!
– Увы, у меня нет дочерей, – наклонил седую голову Бисах, – но вы совершенно правы, юной девушке такое сочетание подойдет прекрасно. Госпожа Нойрен, если вы позволите рассмотреть эту вещь поближе, я скажу вам наверняка, сумею я повторить эту работу или нет.
– Ну держите. – Я отдала медальон в руки ювелира. Любопытно взглянуть на его реакцию…
Реакция в самом деле оказалась прелюбопытная: Бисах бросил один лишь пристальный взгляд на безделушку, и его кустистые брови поползли вверх.
– Госпожа Нойрен, простите за нескромный вопрос, но откуда это у вас?
– Говорю же, подарочек мне сделали, – прищурилась я. – Какая вам разница, кто? Так что, любезный, возьметесь?..
– Боюсь, нет, – твердо ответил Бисах и, видя, что я нахмурилась, поспешил пояснить: – Видите ли, госпожа Нойрен, вопрос мой объясняется очень просто: я был крайне удивлен, увидев в ваших руках медальон работы моего деда…
– Вот это новость! – воскликнула я. – Ну так что ж с того, что его делал ваш дед?
– Он был в своем роде гением, – вздохнул Бисах. – Увы, я всего лишь ремесленник. То, что я сделаю, будет лишь грубой копией, а вам, как я полагаю, нужно точное подобие…
– Верно подмечено, – хмыкнула я. Интересно. Крайне интересно! – Раз мастер вы, как люди говорят, хороший, вовсе уж дрянь точно не сделаете… А разницу, наверно, без зрительного стекла все равно не углядеть будет, для племянницы-то сойдет. Сколько за работу возьмете?
– Хм… – Бисах потеребил подбородок и почти без раздумий назвал цену. Весьма приличную, должна отметить.
– Ну это вы загнули, любезный! – возмутилась хваткая торговка. – Серебро с аквамаринами, а вы просите, как за золото с брильянтами чистой воды! Сбавьте, не то пойду к другому!
– Другой вам и грубой копии не сделает, – усмехнулся Бисах.
– Только что и вы грозились не сделать, однако же беретесь, – возразила я и назвала свою цену. Торговались мы долго, однако в конце концов все же ударили по рукам и я заплатила задаток. – Медальон у вас оставить?
– Не нужно, – отказался ювелир. – Я эту вещь хорошо помню, работа деда не забывается…
– Когда готово будет?
– У меня много срочных заказов, – задумался Бисах. – Заходите недели через две, госпожа Нойрен, а лучше оставьте свой адрес, я к вам посыльного пришлю.
– Э, посыльный меня не найдет, – отмахнулась я. – Я нынче здесь, а завтра там, такое уж ремесло! Это вы вот на одном месте сидите, а у нас как потопаешь, так и полопаешь… Так что уж лучше я сама загляну. Через две недели, говорите?
– Не раньше, госпожа Нойрен. – Бисах, кажется, уже мечтал отделаться от шумной заказчицы.
– Ну, тогда до встречи, любезный. – Я прошествовала к выходу, не дожидаясь ответа ювелира, распахнула дверь.
В сторону отскочил какой-то юнец – то-то мне почудился какой-то шорох за дверью! Не иначе, подслушивал, стервец… Любопытно, кто таков?
Впрочем, до посторонних юнцов мне дела не было. Бисах, вот кто меня волновал. Он ничуть не встревожился при виде медальона, разве что легкая грусть промелькнула во взгляде, но, возможно, он просто вспомнил деда. О чем это говорит? Да ни о чем. Допрашивать его? Но у меня нет ни единой улики, обыскать его дом и мастерские я не могу… да и вряд ли он держит драгоценности там. Хотя… лист лучше всего прятать на дереве, а драгоценности – в ювелирной мастерской.
«Найти бы их и утопить в проруби!» – в сердцах подумала я. Давно ни одно дело не доставляло мне такой головной боли! То ли я вовсе утратила сноровку, то ли давало сбой чутье, молчавшее, как проклятое, либо твердившее, что никто из моего списка подозреваемых не виновен вовсе… Не хотелось бы расписываться в собственной некомпетентности, подумала я и тут ощутила чье-то осторожное касание. Проще говоря, какой-то наглец вздумал забраться мне в карман, воспользовавшись моей глубокой задумчивостью!
«Ну это уже ни в какие ворота не лезет!» – обозлилась я, перехватывая руку карманника и готовясь дать ему в зубы, если попробует сопротивляться. Попадались мне и такие: ты его ловишь, а он тебя же потом обвинить в нападении пытается!
Лезть в драку, однако, не пришлось: карманник оказался щуплым парнишкой лет восемнадцати на вид, я легко удерживала его одной рукой, хотя он изо всех сил пытался вырваться и даже порывался лягаться.
– Ты что, милый, совсем разума лишился? – спросила я хмуро и перехватила парня за шиворот – он попробовал было вцепиться в мою руку зубами. – Ты соображаешь, кому в карман лезешь?..
Я встряхнула его для острастки, присмотрелась внимательнее… Да это же тот самый мальчишка из мастерской Бисаха! И ведь лез он, сообразила я, именно в тот карман, куда я небрежно сунула медальон, кошелек-то у меня на поясе висит, с другой стороны… И что все это значит?
– Однако! Пришла, выходит, побрякушки заказать… – Я легко вывернула парню руку за спину, толкнула коленом. – А ну, пошли обратно! Пошли, пошли!
На нас косились, но не встревали: арастенцы вообще предпочитают не лезть в чужие дела. С одной стороны, это неплохо, с другой, бывает, хоть криком кричи – никого на помощь не дозовешься. Парень, однако, голоса не подавал, а потому зеваки быстро потеряли к нам интерес. Ну мало ли, хозяйка работника проучить решила или еще что…
Картину я застала вполне ожидаемую: потрясенный, разом постаревший арнай Орес, безутешно рыдающая Инайя, подавленные слуги – кое-кто тоже заплакан…
– Я знал, знал, что этот выигрыш его до добра не доведет, – твердил, как заведенный, старый Орес. – Ну зачем же?.. Что произошло? Неужели он не мог довериться мне?!
– Боюсь, нет, – коротко сказала я. – Арнай Орес, тело привезли?
– Да… – ответил он сдавленным голосом. – Слуги вызвали местного мага-медика, тот засвидетельствовал кончину… и позволил забрать тело…
– Прекрасно, – кивнула я. – Пошлите кого-нибудь в сыскное управление, пускай пришлют господина Сорина. Только его, никого другого.
– Что? Сыскное?.. – встрепенулся Орес. – Но…
– Так надо, арнай Орес, – твердо сказала я. – Я хочу быть уверена, что смерть вашего сына не была насильственной.
– Вы что-то от меня скрываете, – утвердительно сказал Орес. – Что-то, касающееся Ивэна, так?
– Да, – ответила я. – Я могу поведать вам в общих чертах, Ивэну это уже не повредит. К тому же я обещала кое-что предпринять в случае его смерти.
Орес выслушал краткое изложение истории с убитой арнаем Лияном девушкой (разумеется, имен я не называла), не проронив ни звука.
– Бедный Ивэн… – только и сказал он, когда я закончила. – Мой бедный мальчик… Прошу вас, госпожа Нарен, не говорите об этом Инайе. Этого она не перенесет. Она так любила брата…
– Хорошо, – кивнула я, и мы умолкли.
Вскоре прибыл Сорин, явно недовольный тем, что его оторвали от работы. Узнал, однако, в чьем доме находится и в чем дело, и сразу приосанился. Я уже заметила, ему крайне льстило признание его незаменимости. Кстати, на этом было очень удобно играть, что я и проделала…
Процедура много времени не заняла – Сорин был профессионалом.
– Одно могу сказать точно, – сказал он, выйдя к нам с Оресом. – Тамошний маг-медик не ошибся в установлении причины смерти. Повесился ваш сын сам. Никаких следов насилия на теле, только синяк на бедре, но уже побледневший. Видимо, ударился обо что-то, вон хоть об стол… – Он правильно истолковал мой вопросительный взгляд и добавил: – Насчет того, не действовал ли он по принуждению, ничего сказать не могу, госпожа Нарен. Изменений, характерных для случаев применения магического воздействия, я не обнаружил, но, сами понимаете… Если его кто-то довел до самоубийства, не используя магию, тут уж я бессилен!
– В доме никого из посторонних не было, – тихо произнес Орес. – Слуги, которые привезли Ивэна, сообщили, что он в последнее время был очень подавлен, много пил. А потом его обнаружили… вот так.
«Что ж, – подумалось мне, – причастен ли Лиян к смерти Ивэна, неизвестно. Вряд ли, конечно. Как-то слишком уж замысловато. Слуги, конечно, будут говорить, что прикажет прежний хозяин, но… Сорину верить можно. Даже если Ивэн повесился, будучи до смерти напуган Лияном, доказать это невозможно. Но, скорее всего, я оказалась провидицей – он действительно удавился от тоски и страха… Как знать, может, он напугался еще и того, что на него повесят кражу драгоценностей! Хм… Сказала бы, что теперь бедолагу можно исключить из списка подозреваемых, да не могу! Тьфу, что за дурацкое дело! Мертвецы – и те под подозрением!..»
– Арнай Орес, – сказала я, когда мы остались с ним наедине. – Ответьте мне еще на несколько вопросов. Я понимаю, что вы сейчас…
– Спрашивайте, – махнул рукой Орес. – Что угодно, только не думать об Ивэне…
Я помолчала.
– Скажите, когда Анельт…
– Кто?
– Варий Анельт, мой коллега, – напомнила я. – Когда он осматривал место преступления, он что-нибудь обнаружил, не припомните?
Если я верно поняла Анельта, то проводить осмотр он должен был, рисуясь перед нанимателем и комментируя процесс.
– Нет… – покачал головой Орес. – Он даже про эту отмычку не догадался. Долго смотрел, пытался понять, как был вскрыт сейф, но так ничего и не сказал…
– Жаль… – сказала я сквозь зубы. Значит, Анельт собирался продать мне воздух…
– Нет, он сказал, – раздался вдруг голос Инайи. Она, зареванная, стояла в дверях, придерживаясь за косяк. Видимо, ей тоже все средства были хороши, чтобы не думать об Ивэне, вот и пришла подслушивать. – Он мне сказал, уже когда уходил.
– Что именно? – насторожилась я. Инайя очень хороша собой, Анельт вполне мог распустить перед ней перья и действительно что-то рассказать.
– Он сказал, что у него есть улика, – старательно припомнила Инайя. – И что это поможет ему найти преступника. Я спросила, что же он такое нашел, и он показал…
– Инайя, говори же! – нахмурился отец.
– Это был волос, – пожала плечиками Инайя. – Просто волос. А он так с ним носился, мне даже смешно стало… Он вообще был смешной, этот Анельт, всегда такой важный, просто невозможно! И говорил ужасно таинственно…
Слышал бы мой коллега такую характеристику из уст красивой девушки.
– А что это был за волос, не припомните? – спросила я.
– Обычный, – сдвинула бровки Инайя. – Такой… не очень длинный, темный, кажется, прямой. Что в нем такого особенного?
– Пока не знаю, – сказала я задумчиво. – Темный прямой волос… Полагаю, мой коллега тоже первым делом подумал о том, что кражу совершил кто-то из семьи или домочадцев. Арнай Орес, есть в вашем доме люди с темными прямыми волосами?
– Хм… – Он призадумался. – У меня самого, как видите, волосы достаточно светлые, у обоих сыновей такие же… – Лицо его исказила мгновенная гримаса, Инайя всхлипнула. Я взглянула на нее: волосы чуть темнее, чем у отца, длинные, завивающиеся в естественные локоны. – Из прислуги… Инайя, помоги припомнить…
Совместными усилиями они установили, что в доме есть и русые, и рыжие, и седые, но никого – с темными волосами.
– Мой жених тоже светлый, – добавила Инайя. – А может, этот Анельт свой собственный волос и подобрал? У него темные!
– Но вьются, – подавила я усмешку. А забавный мог бы получиться конфуз! – Значит, ни у кого из вхожих в ваш дом недлинных темных прямых волос нет?
– Брюнеткой была только моя жена, – ответил Орес задумчиво, а меня вдруг подбросило на месте. Ну где была моя голова?! – Что с вами, госпожа Нарен?
– Арнай Орес, – быстро заговорила я. – Вы упоминали, что дед вашей жены писал подробное завещание, потому что у него было много наследников, так? И драгоценности достались ей, верно? А остальным что?
– У него было немало имущества, – ответил тот. – Несколько лавок, мастерские, доли в разных предприятиях… Наличные деньги, разумеется, два дома в Арастене и земельные наделы, правда, довольно далеко от города. Словом, в нужде никто не остался.
– Но сокровища достались только вашей жене… – пробормотала я. – А вы не знаете, где сейчас ее родственники?
– Я не поддерживал с ними связи после ее смерти, – сказал он. – Да и при жизни она не слишком охотно с ними общалась. Ей казалось, что она тем самым ставит меня в неловкое положение: у арная не может быть толпы родственников – ремесленников и торговцев. Меня, признаться, это очень забавляло…
– Понятно, – хмыкнула я. – Копия завещания у вас есть? Мне нужны имена.
– Вы полагаете… – догадался наконец Орес.
– Не могу быть ни в чем уверена! – подняла я руки. – Пока все пути вели в тупик… Но проверить стоит. Давно нужно было это сделать, по правде говоря!
– Я рассчитываю на вас, госпожа Нарен, – сказал Орес невесело. Оно и понятно: новая беда заслонила в его глазах какую-то кражу. Надо полагать, он с радостью расстался бы с этими сокровищами, лишь бы вернуть сына – слабого, непутевого… и любимого.
Завещание старого ювелира в самом деле оказалось составленным крайне педантично, подробно и четко. Итак, кто имелся в наличии… Двое родных братьев, четверо двоюродных, племянники и племянницы количеством до дюжины, трое сыновей – жена Ореса была дочерью одного из них, – а также прочие родственники. Большая семья, ничего не скажешь, а главное, старик никого не обошел вниманием. Конечно, наследство, оставленное им каким-то вовсе уж дальним родичам, не шло ни в какое сравнение с тем, что досталось сыновьям и внукам, но и это по меркам того захолустья, где жили означенные дальние родичи, было немалыми деньгами. Надо думать, старика ювелира поминали добрым словом… Вот только все ли?
Я призадумалась. После смерти имуществом ювелира распоряжались братья и сыновья, они же исполняли последнюю волю покойного. По словам Ореса, все обошлось чинно и мирно, никто не сетовал, что его обделили, очевидно, родные ювелира считали – он всех наградил по заслугам. Разумеется, живущим в глухомани родственникам завещание не зачитывали, просто отослали причитающуюся им долю, если она выражалась в деньгах или каком-то имуществе, либо передали документы на владение клочком земли… По-хорошему, первыми под подозрение должны были попасть те, кто хорошо знал о драгоценностях и мог претендовать на владение ими, так называемый ближний круг – те самые братья, сыновья, племянники и внуки. Список был внушительный… Но делать нечего: я взялась проверять всех поименно.
Через несколько дней кропотливой работы удалось установить: из братьев ювелира в живых, что неудивительно, никого уже не осталось. Из племянников в Арастене обнаружились только трое. Двое стариков-холостяков жили вместе на проценты с удачно вложенного наследства и ни в чем себе не отказывали. Третья обитала у своей дочери, но из числа подозреваемых ее можно было исключить – она давно выжила из ума. Дочь ее, дама деловая, держала несколько доходных домов, получала неплохие деньги и вообще являлась существом насквозь приземленным, как и двое ее сыновей-торговцев. Остальные племянники разъехались кто куда, следы их затерялись. Оставались еще их дети, но установить их местонахождение возможным не представлялось. Если же учесть, что они могли рассказать о семейных ценностях кому угодно… Я быстро отогнала эту мысль, чтобы не пасть духом, и занялась сыновьями ювелира. Тесть Ореса давно скончался, один из его братьев тоже, а третий здравствовал и процветал. Он владел изрядной усадьбой и несколькими торговыми кораблями на паях с собственными сыновьями, как раз недавно выдал замуж двух внучек, а отца, по рассказам, поминал исключительно добрым словом. Мне не удалось с ним побеседовать: несмотря на преклонный возраст, он самолично отправился присмотреть строевой лес для новых кораблей. Судя по всему, дело у него кипело. Конечно, его с сыновьями вычеркивать из списка было рано, но…
Оставался еще один кандидат – внук ювелира от его среднего сына (от количества народа в этой семейке уже голова шла кругом!). Он унаследовал семейное предприятие, владел несколькими мастерскими и, насколько мне удалось разузнать, считался мастером не из последних. Не гением, как дед, но весьма недурным ювелиром, к нему обращались многие знатные персоны. Наведалась к господину Бисаху и я, предварительно подготовившись.
Ювелир – это было многообещающе. Он отлично разбирается в драгоценностях, и как знать, не желал ли он получить наследство деда?
Разумеется, сам хозяин мне навстречу не поспешил, меня встретили многочисленные подмастерья, уговаривая посмотреть то одно, то другое, но я настаивала на встрече с самим Бисахом. Дескать, я намерена заказать нечто особенное, с чем справится только настоящий мастер, и всякие ремесленники мне не нужны!
Видимо, я достаточно хорошо играла роль взбалмошной дамы из скоробогатых торговцев (излюбленный образ некой Фелиции Нойрен, много раз приходивший мне на выручку, не подвел и на этот раз), поскольку Бисах все-таки соизволил меня принять.
Это оказался высокий худощавый мужчина с приятным морщинистым лицом и чуточку близоруким взглядом темных глаз. Седой как лунь. Я подавила вздох; впрочем, я и не надеялась, что этот почтенный господин (а он был заметно старше того же Ореса) лично вскрывал сейф моего нанимателя. В конце концов, он мог нанять кого угодно. Или не он, а любой другой…
– Добрый день, – пробасил он, приглядываясь ко мне. Видимо, оценивал платежеспособность. Пришел, очевидно, к утешительным выводам, потому что сделался вдруг еще любезнее: – Чем могу служить, госпожа Нойрен?
– Да вот, – сказала я, беззастенчиво разглядывая его в упор. – Я слышала, вы лучший ювелир в Арастене.
– Боюсь, это звание присвоено мне несколько незаслуженно, – мягко улыбнулся он. – Есть и другие мастера, превосходящие меня в том или ином…
– То или иное меня не интересует, – отрезала я. – Вот что, любезный… Мне намедни сделали подарочек. – Я выудила из-за пазухи медальон, позаимствованный у Ореса, покачала им перед глазами Бисаха, не давая рассмотреть толком. – Так вот, работа тонкая, не новодел. Я хочу заказать к этому медальону серьги, пару колец, словом, все как полагается… И чтоб не отличить было, кто делал, тот мастер или нынешний! – Я позволила себе усмехнуться и сказать уже ласковее: – Племянница на выданье, украситься девке охота, так вот, думаю, серебро с аквамаринами девице в подарок в самый раз! Как считаете? У самого, поди, дочки в самой поре!
– Увы, у меня нет дочерей, – наклонил седую голову Бисах, – но вы совершенно правы, юной девушке такое сочетание подойдет прекрасно. Госпожа Нойрен, если вы позволите рассмотреть эту вещь поближе, я скажу вам наверняка, сумею я повторить эту работу или нет.
– Ну держите. – Я отдала медальон в руки ювелира. Любопытно взглянуть на его реакцию…
Реакция в самом деле оказалась прелюбопытная: Бисах бросил один лишь пристальный взгляд на безделушку, и его кустистые брови поползли вверх.
– Госпожа Нойрен, простите за нескромный вопрос, но откуда это у вас?
– Говорю же, подарочек мне сделали, – прищурилась я. – Какая вам разница, кто? Так что, любезный, возьметесь?..
– Боюсь, нет, – твердо ответил Бисах и, видя, что я нахмурилась, поспешил пояснить: – Видите ли, госпожа Нойрен, вопрос мой объясняется очень просто: я был крайне удивлен, увидев в ваших руках медальон работы моего деда…
– Вот это новость! – воскликнула я. – Ну так что ж с того, что его делал ваш дед?
– Он был в своем роде гением, – вздохнул Бисах. – Увы, я всего лишь ремесленник. То, что я сделаю, будет лишь грубой копией, а вам, как я полагаю, нужно точное подобие…
– Верно подмечено, – хмыкнула я. Интересно. Крайне интересно! – Раз мастер вы, как люди говорят, хороший, вовсе уж дрянь точно не сделаете… А разницу, наверно, без зрительного стекла все равно не углядеть будет, для племянницы-то сойдет. Сколько за работу возьмете?
– Хм… – Бисах потеребил подбородок и почти без раздумий назвал цену. Весьма приличную, должна отметить.
– Ну это вы загнули, любезный! – возмутилась хваткая торговка. – Серебро с аквамаринами, а вы просите, как за золото с брильянтами чистой воды! Сбавьте, не то пойду к другому!
– Другой вам и грубой копии не сделает, – усмехнулся Бисах.
– Только что и вы грозились не сделать, однако же беретесь, – возразила я и назвала свою цену. Торговались мы долго, однако в конце концов все же ударили по рукам и я заплатила задаток. – Медальон у вас оставить?
– Не нужно, – отказался ювелир. – Я эту вещь хорошо помню, работа деда не забывается…
– Когда готово будет?
– У меня много срочных заказов, – задумался Бисах. – Заходите недели через две, госпожа Нойрен, а лучше оставьте свой адрес, я к вам посыльного пришлю.
– Э, посыльный меня не найдет, – отмахнулась я. – Я нынче здесь, а завтра там, такое уж ремесло! Это вы вот на одном месте сидите, а у нас как потопаешь, так и полопаешь… Так что уж лучше я сама загляну. Через две недели, говорите?
– Не раньше, госпожа Нойрен. – Бисах, кажется, уже мечтал отделаться от шумной заказчицы.
– Ну, тогда до встречи, любезный. – Я прошествовала к выходу, не дожидаясь ответа ювелира, распахнула дверь.
В сторону отскочил какой-то юнец – то-то мне почудился какой-то шорох за дверью! Не иначе, подслушивал, стервец… Любопытно, кто таков?
Впрочем, до посторонних юнцов мне дела не было. Бисах, вот кто меня волновал. Он ничуть не встревожился при виде медальона, разве что легкая грусть промелькнула во взгляде, но, возможно, он просто вспомнил деда. О чем это говорит? Да ни о чем. Допрашивать его? Но у меня нет ни единой улики, обыскать его дом и мастерские я не могу… да и вряд ли он держит драгоценности там. Хотя… лист лучше всего прятать на дереве, а драгоценности – в ювелирной мастерской.
«Найти бы их и утопить в проруби!» – в сердцах подумала я. Давно ни одно дело не доставляло мне такой головной боли! То ли я вовсе утратила сноровку, то ли давало сбой чутье, молчавшее, как проклятое, либо твердившее, что никто из моего списка подозреваемых не виновен вовсе… Не хотелось бы расписываться в собственной некомпетентности, подумала я и тут ощутила чье-то осторожное касание. Проще говоря, какой-то наглец вздумал забраться мне в карман, воспользовавшись моей глубокой задумчивостью!
«Ну это уже ни в какие ворота не лезет!» – обозлилась я, перехватывая руку карманника и готовясь дать ему в зубы, если попробует сопротивляться. Попадались мне и такие: ты его ловишь, а он тебя же потом обвинить в нападении пытается!
Лезть в драку, однако, не пришлось: карманник оказался щуплым парнишкой лет восемнадцати на вид, я легко удерживала его одной рукой, хотя он изо всех сил пытался вырваться и даже порывался лягаться.
– Ты что, милый, совсем разума лишился? – спросила я хмуро и перехватила парня за шиворот – он попробовал было вцепиться в мою руку зубами. – Ты соображаешь, кому в карман лезешь?..
Я встряхнула его для острастки, присмотрелась внимательнее… Да это же тот самый мальчишка из мастерской Бисаха! И ведь лез он, сообразила я, именно в тот карман, куда я небрежно сунула медальон, кошелек-то у меня на поясе висит, с другой стороны… И что все это значит?
– Однако! Пришла, выходит, побрякушки заказать… – Я легко вывернула парню руку за спину, толкнула коленом. – А ну, пошли обратно! Пошли, пошли!
На нас косились, но не встревали: арастенцы вообще предпочитают не лезть в чужие дела. С одной стороны, это неплохо, с другой, бывает, хоть криком кричи – никого на помощь не дозовешься. Парень, однако, голоса не подавал, а потому зеваки быстро потеряли к нам интерес. Ну мало ли, хозяйка работника проучить решила или еще что…