Но возвращаемся к теме: жизнь – твоя, и ты сам ее контролируешь. А иначе все жутко примитивно: реализация детских сценариев, семейных проекций, социальное программирование и т.д. Вообще жизнь устроена довольно банально. Но жить надо! Потому что если ты человек живой, рефлексирующий, то, стало быть, призван что-то с этой жизнью делать.
Внимание: живем!
И значит, надо жить среди людей, общаться с ними и постоянно осознавать себя. Это трудно, ибо жизнь устроена хитро: чуть расслабился – и уже отождествился с ситуацией, уже утратил над ней контроль, уже не ты живешь жизнь, а она живет тебя. Потому нужно постоянное внимание. Где внимание – там и самосознание. (Самоконтроль самосознание не заменяет.)
А чтобы не ловиться на популярные лозунги типа «давайте от всего освободимся и все пойдем по духовному пути», нужно помнить, что есть «свобода от» и есть «свобода для».
Проблема – не в «свободе от». Потому что нормальный человек, здраво рассудив, поймет, что освободиться мы можем разве что от «цепей»: от цепей, привязывающих нас к образу себя, к своему «единственному» образу жизни, – и все! Больше освобождаться по большому счету не от чего. Встречаются, конечно, бунтари, норовящие порвать все цепи, все привязанности, перевернуть всю жизнь. Ну а дальше что? Здравомыслящий человек должен понять: все, что у нас в этой жизни есть, – это такая мелочь! И терять тут особо нечего.
Другое дело – «свобода для». Ведь мир прекрасен и безграничен. И для него стоит освобождаться, освобождаться и освобождаться…
Интересно, что на госэкзамене по философии мне попалась тема «Личность и общество». Парадокс, но только эта тема меня и интересовала по-настоящему. Я, помню, себя отпустил и пошел рассуждать про инфернальность бытия. Ну, могу же я себя отпустить хоть раз за время обучения?! Профессор, как про инфернальность бытия услышал, спросил: «Как такое течение называется?» Я ему: «Экзистенциализм». – «Спасибо, – говорит, – пять. Идите». Было это в 1971-м – колорит времени, сами понимаете, ни о какой инфернальности рассуждать в общем-то не позволял (во всяком случае, в нашей стране и на свободе).
Инфернальность, как вы, вероятно, знаете, – это безысходность, предопределенность, своего рода закрытая ситуация – инферна. То есть ситуация, из которой нет выхода. Экзистенциалисты, считавшие себя довольно мужественными людьми, говорили, что инфернальность бытия есть главная проблема жизни человечества, ибо каждый шаг от рождения есть шаг к смерти. Действительно, такая проблема существует, но на самом деле проблема – вовсе не в смерти, а в жизни.
Смерть, разумеется, инфернальна, неизбежна. Это понимает каждый человек, так как ни разу в своей жизни не видел и не слышал, чтобы кто-то ее избежал. Это событие (смерть) сознанием рационализируется, вытесняется, хотя незримо, конечно, присутствует как факт, с которым хочешь не хочешь, а столкнуться придется. Но раз уж мир так устроен, то проблема, очевидно, не в смерти. Проблема в том, что делать в промежутке между рождением и смертью – в жизни. Эта задача актуальна для каждого.
По отношению к человеку, живущему по законам Великого Среднего, позиция социума проста и понятна: человек есть звено в цепи поколений, и как предыдущие поколения заложили основы жизни поколения нынешнего, так и человек обязан обеспечить условия для жизни поколений последующих: детей, внуков, правнуков и т.д. Другой позиции в Великом Среднем не может и быть. На этом выстроена вся социальная психология. Но есть ведь и психологические окраины.
Есть маргинальные окраины – бандиты, люмпены и т.д. Но есть и духовные окраины, где люди как раз и заняты тем, чтобы найти смысл в самой жизни. И многие духовные традиции ориентированы именно на поиски смысла в рамках жизни, а не за ее пределами.
Как вариант решения этой проблемы существует знание, что продолжительность жизни измеряется не астрономическим, а психологическим временем, то есть объемом и глубиной проживаемого. В аспекте реального проживания за сто лет, например, можно психологически прожить, скажем, два года, но можно и наоборот: за два года – сто. И тогда актуальным становится жить без смерти, а не бессмертно жить. В силу этого, когда меня спрашивают, планирую ли я последующую реинкарнацию и что я собираюсь делать после физической смерти, я неизменно отвечаю, что для меня это не актуально. Наступит физическая смерть, тогда и буду другой жизнью заниматься, а сейчас я жив и «жить надо!». (Это, кстати, цитата из Мирзабая.)
Мы даже как-то с группой товарищей эксперимент проводили. Разработали специальную методику и путем группового усилия одному из нас личность как бы отключили на время. Дали ему возможность жить напрямую от сущности, приняв на себя выполнение функций его личности. Полгода длился этот эксперимент. На протяжении этого срока он нас, конечно, подпитывал идеями всякими, наблюдениями, переживаниями. Но когда ему «вернули» личность, то выяснилось, что перед нами тот же человек и ничего принципиального с ним не произошло. Все та же «дикая» (не управляемая самосознанием) личность.
Другой пример.
Мой знакомый и тезка – тоже Игорь, живущий под Питером и являющийся последовательным христианином, – работал с группой учеников, обладавших исключительно «дикими» личностями. Он считал, что может работать с сущностью, полностью игнорируя личность. Через некоторое время он признался мне, что эксперимент был неудачным, что нельзя игнорировать личность, ибо без нее не пройти: она ворота в мир духовности, как реальности, где можно действовать.
И потому у развитого человека и личность должна быть развита. Строго говоря, у развитого человека личность должна быть развита до никакой, то есть всякой, что позволяет снять конфликт между личностью и сущностью и полностью соответствовать принципу «время – место – люди». Человек может быть кем угодно, каким угодно, таким, каким хочет быть в данном месте в данное время с данными людьми. Но он знает, чего хочет, и потому, изменяясь, не теряет себя, то есть свою сущность.
ИНДИВИДУУМ И СТАТИСТИКА
Достаточно часто приходится слышать вопрос, можно ли изменить человека, «переделать» его. Я всегда отвечаю, что сделать или переделать себя человек может только сам. Ему, в принципе, можно помочь, но и это довольно сложно. Мою позицию хорошо иллюстрирует следующая суфийская притча.
Ученики часто задавали своему Учителю один и тот же вопрос: «Как помочь бедным людям стать богаче?» Однажды Учитель обратился к ученикам с просьбой найти самого бедного в городе человека, посмотреть, что он делает и где живет. Через некоторое время ученики докладывают, что такой человек найден, он попрошайничает на базаре, а живет в лачуге у реки, за мостом. «Хорошо! – сказал Учитель. – Возьмите пачку денег и положите ее на мост непосредственно перед тем, как по мосту пройдет этот бедный человек. Может быть, нам удастся ему помочь!»
Ученики все выполнили, как им велел Учитель, и с нетерпением ждали результата. Вот бедняк перешел мост. Ученики окружили его и стали спрашивать: «Ну как? Ну что на мосту?» Бедняк был ошарашен: «А что на мосту?» – «Разве ты там ничего не увидел?!» – не унимались ученики. «Нет! – отвечал им бедняк. – Я так часто переходил мост, что в этот раз у меня появилось желание перейти его с закрытыми глазами».
Как видите, можно искренне хотеть оказать помощь, но она не всегда бывает принята! Ее еще нужно увидеть!
И второй аспект – невозможность подчас передать другому человеку свои знания, свое понимание.
Я читал про какого-то знаменитого советского физика, что на всем земном шаре, с профессиональной точки зрения, его понимали только три человека. Поэтому даже при нашем «гнойном» режиме, в середине 30-х годов, его выпускали за границу. Нашлись все-таки умные люди, которые как-то смогли объяснить Сталину, что только четыре человека на Земле это понимают и что им нужно встречаться, общаться. И если нашего физика не пускать, то он, а значит, и советская физика могут сильно отстать в определенной области. Меня это потрясло! Можете себе представить?! На земном шаре живет огромное количество людей, а этот человек может поговорить только с тремя. Все остальные его просто не поймут.
Люди в силу нашей культуры, нашего воспитания в основном настроены на статистику. Во всем: во взглядах на себя, на мир. Замечается только то, что укладывается в статистические характеристики. И поэтому человек, которого поймут еще лишь трое, остается незамеченным другими людьми. Его для них просто не существует, он как бы артефакт (в этом значении – то, чего не может быть, мягче – то, что не укладывается в общепринятые нормы и понятия), а артефакты статистика не учитывает. В силу такой настроенности масса людей остается как бы «за скобками». Да, был такой физик! Да, позаботились о нем в окружении вождя! Но ведь это все было известно только в очень узком кругу, для других такого события не было. Это позволяет вывести своего рода показатель, отражающий степень вписанности человека в Великое Среднее – показатель определяется тем, какие события для человека являются вероятными, а какие нет. Человек, например, воспринимает события с вероятностью 1:100, а 1:1000 уже не воспринимает.
Уже потом в книге Павла Васильевича Симонова «Эмоциональный мозг» я наткнулся на информацию, что в мозгу человека есть четыре специальные структуры, которые отвечают за реакцию на вероятность события: малую вероятность и большую вероятность. И индивидуальное свойство выделять разную вероятность событий, как оказалось, в общем-то – фундаментальное качество человека. Это очень важный момент в понимании человека – существует ли у него ситуация недореализации.
Нужно прежде всего посмотреть, что для данного человека является маловероятным событием, то есть настолько маловероятным, что его как бы и нет, оно – «за скобками». Это очень интересная характеристика, о которой практически нигде не написано. Причем рассказать об этом трудно, а сделать очень просто. Вот, например, есть редкие события, редкие для определенного уровня информационной подготовленности человека. В частности, я рассказываю что-то, идет беседа о разных вещах, и становится видно, кто и как реагирует на полученную информацию. У кого-то реакция видна, а кто-то, и это видно, выйдет из ситуации и не вспомнит о рассказанном – ну просто для него этого не было. Таким образом, в его информационном восприятии такая вероятность события не укладывается.
Допустим, вероятность события – 1:1000, а у него в информационной восприимчивости такой вероятности вообще нет. Конечно, это не всегда сразу обнаруживается. Так, когда находишься в пространстве другого человека, возникает иллюзия понимания. Вот я, например, говорю о чем-то, говорю ясно, на русском языке (я вообще иностранных слов не люблю и стараюсь ими не пользоваться), пока говорю – все всем понятно. Но стоит человеку оказаться в своем пространстве – и содержание сказанного как-то сразу сужается, определенная часть ее пропадает вовсе. Оставшаяся же становится менее понятной.
Сколько раз уж это наблюдали! Спрашивают: «Ну, расскажи, о чем там Игорь Николаевич говорил». А в ответ только: «Ох! Ах! Ух!» – «Это понятно, а по существу?» – «Ну!!!» – и все, и сказать уже нечего. В лучшем случае попытаются свести все к короткой формулировке. Она-то как раз и показывает, какая часть лекции уже отрезана.
Конечно, у каждого человека – своя граница сознания, но есть и граница сознания как такового. Кроме того, есть вещи, которые не предназначены для понимания. Их нельзя понять, их можно познать только через переживание. Они есть – и все. Их можно только пережить. Есть такое понятие – сопереживание…
Так, человек, находящийся в пространстве Учителя, двигающийся в этом пространстве, через сопереживание может освоить какие-то важные вещи, которые не поддаются обычному, привычному «пониманию». Ибо как бы ни была выстроена человеческая рационализация, она такую информацию просто не пропускает.
Есть люди, у которых уровень допустимой вероятности события вряд ли превышает 1:50. То есть все события, ими осознаваемые, есть события высоковероятные. События маловероятные для них как бы не существуют, их нет и быть не может. И весь мир состоит только из высоковероятных событий, как в телесериалах. Поэтому такие люди легко смотрят знаменитые телесериалы: в них ничего не напрягается, все события стандартны, высоковероятны. Независимо от того, где происходит действие фильма – в Мексике или Америке, – все события узнаваемы. Потому что есть среднестатистическое расписание человеческой жизни: что должно произойти по статистике, когда, в каком возрасте, какова общая продолжительность жизни и т.д. Причем все это в двух «версиях»: одна – это у нас, а другая – это у них.
Мы и Они – два таких расписания. Поэтому чем точнее предложенные события укладываются в известное расписание, тем лучше, тем легче они понимаются, усваиваются. В связи с этим, чтобы воспринимать жизнь как можно полнее, надо постоянно увеличивать, расширять для себя вероятность событий – 1:50, 1:100, 1:1000 и т.д. Я постарался занять в жизни позицию вечного ученика. Нет еще такого человека, который бы меня чему-нибудь не научил. Все – от малышей до людей преклонных лет, – все меня чему-нибудь да учат.
Учить любят все. Удержаться от этого человеку почти невозможно. И это не зависит от уровня образованности, интеллигентности, информированности, воспитания – учат все! Поголовно!.. Меня и Аркадий на этом ловит – на раз, и мой сын, когда я ему подставляюсь, «подлавливаюсь». Потому, наверное, что учить – это победа, а учиться – это как бы поражение. Вот учить – да! Победа! Хотя бы сам факт, что тебя слушают, а ты им все объясняешь… Так что стать в позицию ученика – заведомо труднее.
Возвращаясь к телесериалам, замечу: дело ведь не в том, кто смотрит, и не в том, где происходит действие. Важно не то, как люди называются (мексиканцы, бразильцы, американцы или русские), и не то, как их зовут (Томы, Хуаны, Эльдорады), а то, что с ними происходит на экране. Главное именно это, ибо это понятно, это описывается понятным каждому уровнем вероятности события, это вписывается в среднестатистические характеристики. Отсюда – легко понять и легко запомнить. Поэтому и смотрят.
Спортсмен этот выучился, достиг… и начинает думать, что успех – только его заслуга: он прыгал или бежал. А тренер тогда кто? Это тот, кто за его счет ездил на сборы, на соревнования. Вот как все переворачивается! И так в любой ситуации. В помощи духовной – то же самое. Мне было очень тяжело, пока я не понял, насколько автоматична такая реакция у большинства людей. Мне это казалось невероятным: как же так – вместо «спасибо» реакция избегания?! Уже потом я осознал, что такая реакция, наверное, и есть высшая награда. Хотя, конечно, в такой ситуации ты не можешь поступить в соответствии с законами Великого Среднего – ты подставляешься, а по законам Великого Среднего надо обязательно подняться над.
Но человек этого не улавливает. Он считает, что, допустим, можно идти в такую-то ситуацию, поскольку там все понятно, известно и результаты ожидаемы. Но он не понимает различия последствий для разных людей. Для этого нужно быть профессионалом. Это творчество, интуиция.
Вот, казалось бы, простая ситуация. Сидим за столом, ужинаем, выпиваем, разговариваем. Сюжет простой. Ничего особенного не происходит. Это же по телевизору показать – никто даже не удивится, поскольку все ясно, все знакомо, ничего необычного. Правда, темы за столом какие-то странные возникают. Но это не так важно, ибо никто не смотрит на темы: важнее – у кого с кем какие отношения. Поэтому фильм покажется скучным: ведь никто ни с кем не ссорится, никто коварных замыслов в предыдущей серии не подготовил. А вот то, что эта простая ситуация будет иметь разные последствия для каждого из собравшихся, – кто же это видит? Еще больше: кто видит, что эти последствия можно изменить – усилить или ослабить, слегка поворачивая ситуацию влево-вправо и оказывая нужное воздействие на соответствующего человека? Это видит только тот, кто умеет, обучен с такой ситуацией работать. И это просто, если знать как. Древняя мудрость гласит: «Для знающего просто». Я это знаю, но как объяснить?
Таким образом, поскольку точному вычислению ситуации не поддаются, важно развить в отношении людей особого рода интуицию.
Я лично, с двенадцати лет бессознательно и с четырнадцати – сознательно, интересовался именно людьми – ни радио, ни кино, ни мороженым, а людьми. Для меня каждый новый человек был как приключение, было интересно: «А кто он? А как он?» Так, вероятно, я и развил в себе эту способность. Поэтому и сейчас, если ко мне обращаются за какой-нибудь помощью и я вижу, что способен помочь, я могу прикинуть для такого человека график примерно на шесть-семь лет вперед (но только в том случае, если человек обратился ко мне с такой просьбой). Это, наверное, просто дар такой у меня… И я могу достаточно точно предсказать человеку необходимые действия на три-четыре года как минимум и, соответственно, их последствия, причем довольно точно. Хотя до конца, наверное, не могу объяснить, как это мне удается. Вот что такое интуиция по отношению к людям.
НУЖНО ПОДНАТУЖИТЬСЯ!
Люди очень часто жалуются, что жизнь у них не складывается, не получается. Но беда в том, что они не видят реальной причины своей неустроенности.
Чтобы выстроить свою жизнь, нужно прежде всего выстроить отношения с самим собой. Пока же у человека нет отношений с собой, его жизнь складывается случайно и как результат – часто «не получается».
Понимаете, ведь человек, как правило, отношения с самим собой не осознает. Когда кому-нибудь говоришь, какие у него отношения с собой, какие у него отношения с другими, это вызывает жуткий протест. Потому что отношения с другими любой человек более или менее осознает. И как же так? Это вот и есть мое отношение к себе? Как это может быть? Как же себя любить? А как вы думаете, знаменитый восточный принцип взаимоотношений Ученика и Учителя для чего? Для того чтобы учитель мог показать ученику его самого и выстроить какие-то новые отношения к самому себе. Как, например, человек может понять, что он самого себя стесняется? Он получает шанс понять это, глядя на свои отношения с другими людьми. Осознав, что это проекция его отношения к себе, он поймет, что у него с самим собой очень своеобразные отношения – застенчивые.
Вот другой пример. Один товарищ сказал: «Что такое „я как я“ – ничего?!» Он, стало быть, боится пустоты, он боится обнаружить там слабого неуверенного человека с порочными наклонностями. Но чтобы это пройти, нужно просто понять, что ты такой же, как все. Ничего сверхъестественного в тебе нет, а твои порочные наклонности столь же порочны, сколь и непорочны. Все это обычный набор. Самое главное – признать банальность. Если ты признаешь банальность – у тебя есть возможность что-то делать. Если тебе не хватает мужества, понимания, чтобы признать банальность, ты ничего не сможешь сделать, потому что все равно будешь жить в иллюзии. И это даже не гордыня, поскольку истинной значимости самого себя нет, а создается основанная на жизненных фактах некая ложная значимость себя. В этом тоже не хочется признаваться: «Кто же поддержит?!»
Я всю жизнь хвастался, специально, сознательно. Это у меня появилось лет в четырнадцать. Именно хвастался, чтобы противостоять социальному давлению. (Я дразнил социум всякими выходками, хвастовством, чтобы просто защититься от давления, что я какой-то не такой. Знаете такой стишок: «И ты какая-то не такая, и я какой-то не такой…»)
И если человек, например, себя стесняется, он, естественно, хочет это компенсировать тем, что он какой-то сверхнеобычный. И поэтому женщина или мужчина, находящиеся рядом, должны будут доказывать всем, в том числе и ему самому, что он значим. Человек попадает в полную зависимость от такой ситуации. Потому что, вместо того чтобы решать свою проблематику, пытается ее компенсировать таким вот образом. Естественно, он попадает в полную зависимость от близкого ему человека.
А тот, кто иногда вздрагивает в холодном поту от понимания того, что он безграничный эгоист и все для него пустое место, – он, естественно, будет развивать в себе качества социального альтруиста, доброго человека, внимательного, заботливого, чтобы никто не догадался, что за этим в действительности скрывается. Так человек все время и играет в подобные игры, вместо того чтобы для начала выяснить: я такой же, как все; а потом: при всем при этом есть во мне все-таки реальная уникальность.
Но, с другой стороны, осознание своей уникальности тут же сделает человека абсолютно одиноким. Начинается второй барьер. Зачем я буду свою уникальность реализовывать, если она делает меня одиноким? То есть главная программа, нарушающая нормальное отношение с самим собой, – это программа, что я должен быть кому-то нужен и, не дай Бог, я не буду никому нужен.
Внимание: живем!
И значит, надо жить среди людей, общаться с ними и постоянно осознавать себя. Это трудно, ибо жизнь устроена хитро: чуть расслабился – и уже отождествился с ситуацией, уже утратил над ней контроль, уже не ты живешь жизнь, а она живет тебя. Потому нужно постоянное внимание. Где внимание – там и самосознание. (Самоконтроль самосознание не заменяет.)
А чтобы не ловиться на популярные лозунги типа «давайте от всего освободимся и все пойдем по духовному пути», нужно помнить, что есть «свобода от» и есть «свобода для».
Проблема – не в «свободе от». Потому что нормальный человек, здраво рассудив, поймет, что освободиться мы можем разве что от «цепей»: от цепей, привязывающих нас к образу себя, к своему «единственному» образу жизни, – и все! Больше освобождаться по большому счету не от чего. Встречаются, конечно, бунтари, норовящие порвать все цепи, все привязанности, перевернуть всю жизнь. Ну а дальше что? Здравомыслящий человек должен понять: все, что у нас в этой жизни есть, – это такая мелочь! И терять тут особо нечего.
Другое дело – «свобода для». Ведь мир прекрасен и безграничен. И для него стоит освобождаться, освобождаться и освобождаться…
Интересно, что на госэкзамене по философии мне попалась тема «Личность и общество». Парадокс, но только эта тема меня и интересовала по-настоящему. Я, помню, себя отпустил и пошел рассуждать про инфернальность бытия. Ну, могу же я себя отпустить хоть раз за время обучения?! Профессор, как про инфернальность бытия услышал, спросил: «Как такое течение называется?» Я ему: «Экзистенциализм». – «Спасибо, – говорит, – пять. Идите». Было это в 1971-м – колорит времени, сами понимаете, ни о какой инфернальности рассуждать в общем-то не позволял (во всяком случае, в нашей стране и на свободе).
Инфернальность, как вы, вероятно, знаете, – это безысходность, предопределенность, своего рода закрытая ситуация – инферна. То есть ситуация, из которой нет выхода. Экзистенциалисты, считавшие себя довольно мужественными людьми, говорили, что инфернальность бытия есть главная проблема жизни человечества, ибо каждый шаг от рождения есть шаг к смерти. Действительно, такая проблема существует, но на самом деле проблема – вовсе не в смерти, а в жизни.
Смерть, разумеется, инфернальна, неизбежна. Это понимает каждый человек, так как ни разу в своей жизни не видел и не слышал, чтобы кто-то ее избежал. Это событие (смерть) сознанием рационализируется, вытесняется, хотя незримо, конечно, присутствует как факт, с которым хочешь не хочешь, а столкнуться придется. Но раз уж мир так устроен, то проблема, очевидно, не в смерти. Проблема в том, что делать в промежутке между рождением и смертью – в жизни. Эта задача актуальна для каждого.
По отношению к человеку, живущему по законам Великого Среднего, позиция социума проста и понятна: человек есть звено в цепи поколений, и как предыдущие поколения заложили основы жизни поколения нынешнего, так и человек обязан обеспечить условия для жизни поколений последующих: детей, внуков, правнуков и т.д. Другой позиции в Великом Среднем не может и быть. На этом выстроена вся социальная психология. Но есть ведь и психологические окраины.
Есть маргинальные окраины – бандиты, люмпены и т.д. Но есть и духовные окраины, где люди как раз и заняты тем, чтобы найти смысл в самой жизни. И многие духовные традиции ориентированы именно на поиски смысла в рамках жизни, а не за ее пределами.
Как вариант решения этой проблемы существует знание, что продолжительность жизни измеряется не астрономическим, а психологическим временем, то есть объемом и глубиной проживаемого. В аспекте реального проживания за сто лет, например, можно психологически прожить, скажем, два года, но можно и наоборот: за два года – сто. И тогда актуальным становится жить без смерти, а не бессмертно жить. В силу этого, когда меня спрашивают, планирую ли я последующую реинкарнацию и что я собираюсь делать после физической смерти, я неизменно отвечаю, что для меня это не актуально. Наступит физическая смерть, тогда и буду другой жизнью заниматься, а сейчас я жив и «жить надо!». (Это, кстати, цитата из Мирзабая.)
Сущность жизни – человеческая сущность
Как только я научился видеть сущность (в данном контексте видеть сущность означает владеть специальным состоянием сознания и психики, при котором возможен глубокий резонанс с сознанием другого человека – естественно, с его разрешения, – что дает возможность визуализировать образ этого человека в возрасте, в котором он пережил тяжелую эмоциональную травму, что обычно приводит к остановке развития инструментальной сущности, то есть совокупности отношений с миром, на базе психоэмоциональной сферы. Возможен также диалог с этим образом. И этому можно научить), а следовательно, наблюдать конфликты между личностью и сущностью, меня чрезвычайно интересовала проблема, как реально высвободить сущность. В чем-то тут несовершенство жизни! Вроде сущность освобождать надо, а освободишь ее – смотришь, она и сделать ничего не может. Опять ей личность и индивидуальность нужны; возвращаешь личность, а она такая же неразвитая, как была.Мы даже как-то с группой товарищей эксперимент проводили. Разработали специальную методику и путем группового усилия одному из нас личность как бы отключили на время. Дали ему возможность жить напрямую от сущности, приняв на себя выполнение функций его личности. Полгода длился этот эксперимент. На протяжении этого срока он нас, конечно, подпитывал идеями всякими, наблюдениями, переживаниями. Но когда ему «вернули» личность, то выяснилось, что перед нами тот же человек и ничего принципиального с ним не произошло. Все та же «дикая» (не управляемая самосознанием) личность.
Другой пример.
Мой знакомый и тезка – тоже Игорь, живущий под Питером и являющийся последовательным христианином, – работал с группой учеников, обладавших исключительно «дикими» личностями. Он считал, что может работать с сущностью, полностью игнорируя личность. Через некоторое время он признался мне, что эксперимент был неудачным, что нельзя игнорировать личность, ибо без нее не пройти: она ворота в мир духовности, как реальности, где можно действовать.
И потому у развитого человека и личность должна быть развита. Строго говоря, у развитого человека личность должна быть развита до никакой, то есть всякой, что позволяет снять конфликт между личностью и сущностью и полностью соответствовать принципу «время – место – люди». Человек может быть кем угодно, каким угодно, таким, каким хочет быть в данном месте в данное время с данными людьми. Но он знает, чего хочет, и потому, изменяясь, не теряет себя, то есть свою сущность.
ИНДИВИДУУМ И СТАТИСТИКА
Для знающего – просто.
Мудрость древних
Достаточно часто приходится слышать вопрос, можно ли изменить человека, «переделать» его. Я всегда отвечаю, что сделать или переделать себя человек может только сам. Ему, в принципе, можно помочь, но и это довольно сложно. Мою позицию хорошо иллюстрирует следующая суфийская притча.
Ученики часто задавали своему Учителю один и тот же вопрос: «Как помочь бедным людям стать богаче?» Однажды Учитель обратился к ученикам с просьбой найти самого бедного в городе человека, посмотреть, что он делает и где живет. Через некоторое время ученики докладывают, что такой человек найден, он попрошайничает на базаре, а живет в лачуге у реки, за мостом. «Хорошо! – сказал Учитель. – Возьмите пачку денег и положите ее на мост непосредственно перед тем, как по мосту пройдет этот бедный человек. Может быть, нам удастся ему помочь!»
Ученики все выполнили, как им велел Учитель, и с нетерпением ждали результата. Вот бедняк перешел мост. Ученики окружили его и стали спрашивать: «Ну как? Ну что на мосту?» Бедняк был ошарашен: «А что на мосту?» – «Разве ты там ничего не увидел?!» – не унимались ученики. «Нет! – отвечал им бедняк. – Я так часто переходил мост, что в этот раз у меня появилось желание перейти его с закрытыми глазами».
Как видите, можно искренне хотеть оказать помощь, но она не всегда бывает принята! Ее еще нужно увидеть!
Тут вижу, тут не вижу
Для меня всегда существовали два важных аспекта отношения со знанием. Первый – это когда теория подтверждается на практике, то есть когда что-то теоретически освоил, осознал, и в жизни это находит подтверждение. Хотя, с другой стороны, в силу, наверное, внутреннего устройства мне также интересно наблюдать, как жизнь опровергает теоретические знания.И второй аспект – невозможность подчас передать другому человеку свои знания, свое понимание.
Я читал про какого-то знаменитого советского физика, что на всем земном шаре, с профессиональной точки зрения, его понимали только три человека. Поэтому даже при нашем «гнойном» режиме, в середине 30-х годов, его выпускали за границу. Нашлись все-таки умные люди, которые как-то смогли объяснить Сталину, что только четыре человека на Земле это понимают и что им нужно встречаться, общаться. И если нашего физика не пускать, то он, а значит, и советская физика могут сильно отстать в определенной области. Меня это потрясло! Можете себе представить?! На земном шаре живет огромное количество людей, а этот человек может поговорить только с тремя. Все остальные его просто не поймут.
Люди в силу нашей культуры, нашего воспитания в основном настроены на статистику. Во всем: во взглядах на себя, на мир. Замечается только то, что укладывается в статистические характеристики. И поэтому человек, которого поймут еще лишь трое, остается незамеченным другими людьми. Его для них просто не существует, он как бы артефакт (в этом значении – то, чего не может быть, мягче – то, что не укладывается в общепринятые нормы и понятия), а артефакты статистика не учитывает. В силу такой настроенности масса людей остается как бы «за скобками». Да, был такой физик! Да, позаботились о нем в окружении вождя! Но ведь это все было известно только в очень узком кругу, для других такого события не было. Это позволяет вывести своего рода показатель, отражающий степень вписанности человека в Великое Среднее – показатель определяется тем, какие события для человека являются вероятными, а какие нет. Человек, например, воспринимает события с вероятностью 1:100, а 1:1000 уже не воспринимает.
Уже потом в книге Павла Васильевича Симонова «Эмоциональный мозг» я наткнулся на информацию, что в мозгу человека есть четыре специальные структуры, которые отвечают за реакцию на вероятность события: малую вероятность и большую вероятность. И индивидуальное свойство выделять разную вероятность событий, как оказалось, в общем-то – фундаментальное качество человека. Это очень важный момент в понимании человека – существует ли у него ситуация недореализации.
Нужно прежде всего посмотреть, что для данного человека является маловероятным событием, то есть настолько маловероятным, что его как бы и нет, оно – «за скобками». Это очень интересная характеристика, о которой практически нигде не написано. Причем рассказать об этом трудно, а сделать очень просто. Вот, например, есть редкие события, редкие для определенного уровня информационной подготовленности человека. В частности, я рассказываю что-то, идет беседа о разных вещах, и становится видно, кто и как реагирует на полученную информацию. У кого-то реакция видна, а кто-то, и это видно, выйдет из ситуации и не вспомнит о рассказанном – ну просто для него этого не было. Таким образом, в его информационном восприятии такая вероятность события не укладывается.
Допустим, вероятность события – 1:1000, а у него в информационной восприимчивости такой вероятности вообще нет. Конечно, это не всегда сразу обнаруживается. Так, когда находишься в пространстве другого человека, возникает иллюзия понимания. Вот я, например, говорю о чем-то, говорю ясно, на русском языке (я вообще иностранных слов не люблю и стараюсь ими не пользоваться), пока говорю – все всем понятно. Но стоит человеку оказаться в своем пространстве – и содержание сказанного как-то сразу сужается, определенная часть ее пропадает вовсе. Оставшаяся же становится менее понятной.
Сколько раз уж это наблюдали! Спрашивают: «Ну, расскажи, о чем там Игорь Николаевич говорил». А в ответ только: «Ох! Ах! Ух!» – «Это понятно, а по существу?» – «Ну!!!» – и все, и сказать уже нечего. В лучшем случае попытаются свести все к короткой формулировке. Она-то как раз и показывает, какая часть лекции уже отрезана.
Привет из-за границы
Некоторых людей, редко, правда, каким-то образом удается вывести на границу сознания, то есть показать, что сознание имеет границы. А иной раз это никак не удается. Объясняешь человеку, что у сознания есть граница, а он не понимает – ну никак! То есть человек, конечно, старается, но у него не получается. Он боится самого понятия – «граница». Здесь возникает великий тормоз – страх, даже неосознаваемый. Потому что само по себе событие – обнаружить границу сознания – оно чрезвычайно.Конечно, у каждого человека – своя граница сознания, но есть и граница сознания как такового. Кроме того, есть вещи, которые не предназначены для понимания. Их нельзя понять, их можно познать только через переживание. Они есть – и все. Их можно только пережить. Есть такое понятие – сопереживание…
Так, человек, находящийся в пространстве Учителя, двигающийся в этом пространстве, через сопереживание может освоить какие-то важные вещи, которые не поддаются обычному, привычному «пониманию». Ибо как бы ни была выстроена человеческая рационализация, она такую информацию просто не пропускает.
Есть люди, у которых уровень допустимой вероятности события вряд ли превышает 1:50. То есть все события, ими осознаваемые, есть события высоковероятные. События маловероятные для них как бы не существуют, их нет и быть не может. И весь мир состоит только из высоковероятных событий, как в телесериалах. Поэтому такие люди легко смотрят знаменитые телесериалы: в них ничего не напрягается, все события стандартны, высоковероятны. Независимо от того, где происходит действие фильма – в Мексике или Америке, – все события узнаваемы. Потому что есть среднестатистическое расписание человеческой жизни: что должно произойти по статистике, когда, в каком возрасте, какова общая продолжительность жизни и т.д. Причем все это в двух «версиях»: одна – это у нас, а другая – это у них.
Мы и Они – два таких расписания. Поэтому чем точнее предложенные события укладываются в известное расписание, тем лучше, тем легче они понимаются, усваиваются. В связи с этим, чтобы воспринимать жизнь как можно полнее, надо постоянно увеличивать, расширять для себя вероятность событий – 1:50, 1:100, 1:1000 и т.д. Я постарался занять в жизни позицию вечного ученика. Нет еще такого человека, который бы меня чему-нибудь не научил. Все – от малышей до людей преклонных лет, – все меня чему-нибудь да учат.
Учить любят все. Удержаться от этого человеку почти невозможно. И это не зависит от уровня образованности, интеллигентности, информированности, воспитания – учат все! Поголовно!.. Меня и Аркадий на этом ловит – на раз, и мой сын, когда я ему подставляюсь, «подлавливаюсь». Потому, наверное, что учить – это победа, а учиться – это как бы поражение. Вот учить – да! Победа! Хотя бы сам факт, что тебя слушают, а ты им все объясняешь… Так что стать в позицию ученика – заведомо труднее.
Возвращаясь к телесериалам, замечу: дело ведь не в том, кто смотрит, и не в том, где происходит действие. Важно не то, как люди называются (мексиканцы, бразильцы, американцы или русские), и не то, как их зовут (Томы, Хуаны, Эльдорады), а то, что с ними происходит на экране. Главное именно это, ибо это понятно, это описывается понятным каждому уровнем вероятности события, это вписывается в среднестатистические характеристики. Отсюда – легко понять и легко запомнить. Поэтому и смотрят.
Что-то с памятью моей стало
В работе, посмотрите, человек обращается, например, за помощью, осознавая в данный момент, что самостоятельно он не в силах справиться с ситуацией. Таким образом, в данный момент у него было своего рода просветление. Но!.. Стоит оказать ему помощь – и он этого может даже не понять и не вспомнить! Очень ярко такие отношения видны в спорте. Тренер всегда мечтает найти талантливого спортсмена, выучить его, чтобы он стал чемпионом. Пусть так! А дальше?Спортсмен этот выучился, достиг… и начинает думать, что успех – только его заслуга: он прыгал или бежал. А тренер тогда кто? Это тот, кто за его счет ездил на сборы, на соревнования. Вот как все переворачивается! И так в любой ситуации. В помощи духовной – то же самое. Мне было очень тяжело, пока я не понял, насколько автоматична такая реакция у большинства людей. Мне это казалось невероятным: как же так – вместо «спасибо» реакция избегания?! Уже потом я осознал, что такая реакция, наверное, и есть высшая награда. Хотя, конечно, в такой ситуации ты не можешь поступить в соответствии с законами Великого Среднего – ты подставляешься, а по законам Великого Среднего надо обязательно подняться над.
Последовательность, последствия, следы
Но почему же вообще оказывается возможным помочь? Потому что, как мне представляется, человек вообще невнимателен к другому человеку, но зато внимателен к тому, что происходит. Нас так воспитывают: то, что происходит, кажется намного важнее того, с кем это происходит. В этом и заключено пространство для творчества. Потому что одно и то же действие может иметь абсолютно разные последствия: для одного, для другого, для третьего и т.д.Но человек этого не улавливает. Он считает, что, допустим, можно идти в такую-то ситуацию, поскольку там все понятно, известно и результаты ожидаемы. Но он не понимает различия последствий для разных людей. Для этого нужно быть профессионалом. Это творчество, интуиция.
Вот, казалось бы, простая ситуация. Сидим за столом, ужинаем, выпиваем, разговариваем. Сюжет простой. Ничего особенного не происходит. Это же по телевизору показать – никто даже не удивится, поскольку все ясно, все знакомо, ничего необычного. Правда, темы за столом какие-то странные возникают. Но это не так важно, ибо никто не смотрит на темы: важнее – у кого с кем какие отношения. Поэтому фильм покажется скучным: ведь никто ни с кем не ссорится, никто коварных замыслов в предыдущей серии не подготовил. А вот то, что эта простая ситуация будет иметь разные последствия для каждого из собравшихся, – кто же это видит? Еще больше: кто видит, что эти последствия можно изменить – усилить или ослабить, слегка поворачивая ситуацию влево-вправо и оказывая нужное воздействие на соответствующего человека? Это видит только тот, кто умеет, обучен с такой ситуацией работать. И это просто, если знать как. Древняя мудрость гласит: «Для знающего просто». Я это знаю, но как объяснить?
Таким образом, поскольку точному вычислению ситуации не поддаются, важно развить в отношении людей особого рода интуицию.
Я лично, с двенадцати лет бессознательно и с четырнадцати – сознательно, интересовался именно людьми – ни радио, ни кино, ни мороженым, а людьми. Для меня каждый новый человек был как приключение, было интересно: «А кто он? А как он?» Так, вероятно, я и развил в себе эту способность. Поэтому и сейчас, если ко мне обращаются за какой-нибудь помощью и я вижу, что способен помочь, я могу прикинуть для такого человека график примерно на шесть-семь лет вперед (но только в том случае, если человек обратился ко мне с такой просьбой). Это, наверное, просто дар такой у меня… И я могу достаточно точно предсказать человеку необходимые действия на три-четыре года как минимум и, соответственно, их последствия, причем довольно точно. Хотя до конца, наверное, не могу объяснить, как это мне удается. Вот что такое интуиция по отношению к людям.
НУЖНО ПОДНАТУЖИТЬСЯ!
Без труда не вытащишь и гения из себя.
Абу Силг
Люди очень часто жалуются, что жизнь у них не складывается, не получается. Но беда в том, что они не видят реальной причины своей неустроенности.
Чтобы выстроить свою жизнь, нужно прежде всего выстроить отношения с самим собой. Пока же у человека нет отношений с собой, его жизнь складывается случайно и как результат – часто «не получается».
Отношения с собой
Что же это такое – отношения с собой? Личность, конечно, по этому поводу никаких объяснений не дает. Она ведь только часть хозяйства человека. Чего ради часть будет давать пояснения о хозяине?! Если он появится, уже не будет такой «лафы». То есть, следуя знаменитому изречению: «Возлюби ближнего, как самого себя», сложнее всего – выяснить: а как же я к самому себе отношусь? Потому что к другим человек никак не может относиться иначе, чем к себе. Таким образом, чтобы увидеть свои отношения с собой, надо посмотреть на свои отношения с другими, это и есть проекция отношений человека с собой. Но это-то и пугает!Понимаете, ведь человек, как правило, отношения с самим собой не осознает. Когда кому-нибудь говоришь, какие у него отношения с собой, какие у него отношения с другими, это вызывает жуткий протест. Потому что отношения с другими любой человек более или менее осознает. И как же так? Это вот и есть мое отношение к себе? Как это может быть? Как же себя любить? А как вы думаете, знаменитый восточный принцип взаимоотношений Ученика и Учителя для чего? Для того чтобы учитель мог показать ученику его самого и выстроить какие-то новые отношения к самому себе. Как, например, человек может понять, что он самого себя стесняется? Он получает шанс понять это, глядя на свои отношения с другими людьми. Осознав, что это проекция его отношения к себе, он поймет, что у него с самим собой очень своеобразные отношения – застенчивые.
Вот другой пример. Один товарищ сказал: «Что такое „я как я“ – ничего?!» Он, стало быть, боится пустоты, он боится обнаружить там слабого неуверенного человека с порочными наклонностями. Но чтобы это пройти, нужно просто понять, что ты такой же, как все. Ничего сверхъестественного в тебе нет, а твои порочные наклонности столь же порочны, сколь и непорочны. Все это обычный набор. Самое главное – признать банальность. Если ты признаешь банальность – у тебя есть возможность что-то делать. Если тебе не хватает мужества, понимания, чтобы признать банальность, ты ничего не сможешь сделать, потому что все равно будешь жить в иллюзии. И это даже не гордыня, поскольку истинной значимости самого себя нет, а создается основанная на жизненных фактах некая ложная значимость себя. В этом тоже не хочется признаваться: «Кто же поддержит?!»
Я всю жизнь хвастался, специально, сознательно. Это у меня появилось лет в четырнадцать. Именно хвастался, чтобы противостоять социальному давлению. (Я дразнил социум всякими выходками, хвастовством, чтобы просто защититься от давления, что я какой-то не такой. Знаете такой стишок: «И ты какая-то не такая, и я какой-то не такой…»)
И если человек, например, себя стесняется, он, естественно, хочет это компенсировать тем, что он какой-то сверхнеобычный. И поэтому женщина или мужчина, находящиеся рядом, должны будут доказывать всем, в том числе и ему самому, что он значим. Человек попадает в полную зависимость от такой ситуации. Потому что, вместо того чтобы решать свою проблематику, пытается ее компенсировать таким вот образом. Естественно, он попадает в полную зависимость от близкого ему человека.
А тот, кто иногда вздрагивает в холодном поту от понимания того, что он безграничный эгоист и все для него пустое место, – он, естественно, будет развивать в себе качества социального альтруиста, доброго человека, внимательного, заботливого, чтобы никто не догадался, что за этим в действительности скрывается. Так человек все время и играет в подобные игры, вместо того чтобы для начала выяснить: я такой же, как все; а потом: при всем при этом есть во мне все-таки реальная уникальность.
Но, с другой стороны, осознание своей уникальности тут же сделает человека абсолютно одиноким. Начинается второй барьер. Зачем я буду свою уникальность реализовывать, если она делает меня одиноким? То есть главная программа, нарушающая нормальное отношение с самим собой, – это программа, что я должен быть кому-то нужен и, не дай Бог, я не буду никому нужен.