Калинина Дарья Александровна. Тренинг для любовницы

   И через мгновение Алена вылетела из-за угла и столкнулась с подругами.
   — Ой! — вырвалось у нее. — А вы тут что делаете?
   — Мы тут гуляем, — пояснила Кира и без того очевидный факт. — А ты?
   — А я в город собираюсь, — сказала Алена. — Мне тут работу предложили. Приличная фирма. Но это только для начала. Потом я подыщу себе что-нибудь еще. А пока сгодится и это. И график работы очень удобный. И расположение тоже. Офис в центре города находится.
   И так как подруги молчали, она добавила:
   — Петя прав, сколько можно сидеть на его шее?
   По мнению подруг, за то время, которое Алена провела в этом доме, она вряд ли успела разорить Петю. И даже проживи она тут год или полгода, все равно Петя не обеднел бы.
   — А тебе не рано на людях показываться?
   — Вдруг ты на собеседовании разрыдаешься?
   — Нет, — усмехнулась Алена. — К тому же никакого собеседования и не будет. Меня там знают.
   — И что за работа?
   — То же самое, чем я занималась раньше.
   Заметив, что Алена не расположена распространяться на эту тему, подруги не стали настаивать.
   — Если ты так решила, то счастливо тебе съездить.
   — Спасибо, — пробормотала Алена. — Только вот на чем мне добираться?
   Подруги развели руками. Сами они приехали на Петиной машине вместе со Всеславой.
   — Спроси у Вити или Данилы, — предложила Кира.
   — Они уже встали?
   — Я слышала их голоса. Хотя вряд ли парни захотят сегодня обратно в город.
   Так оно и оказалось. Но приятели согласились подбросить Алену до остановки рейсового автобуса, на котором она потом смогла бы добраться до Питера. Заодно предложили заехать в магазин и пополнить запасы спиртного и еды, которые, надо заметить, были сделаны скуповато-расчетливым Петей весьма скромно. Видимо, верный своей привычке экономить, он полагал, что гости должны поучаствовать в складчине.
   Что же, никто и не возражал.
   — Хотя мог бы и предупредить, что дома у него шаром покати, — заметила Кира. — Бедная Алена, чем она тут питалась?
   — А Маруся? Они же тут последнее время вместе жили.
   — Никаких запасов нет. Ни консервов, ни растительного масла, и сливочное тоже закончилось.
   Но вернувшиеся мужчины притащили с собой полные сумки еды. Еще и хозяевам останется.
   — Аленку на маршрутку посадили, — отрапортовал Виктор, который не сидел за рулем и уже успел хлебнуть бутылочку-другую, а то и третью темного пивка. — Обещала, когда будет возвращаться, позвонит нам, чтобы мы ее встретили.
   — Не барыня, могла бы и пешочком дойти! — остался верен себе Петя.
   Подруги не стали уже пенять ему и защищать бедняжку. Кира просто спросила у Вити:
   — А когда Алена вернется?
   — Ближе к вечеру вроде бы.
   — Но она еще днем позвонит, чтобы рассказать, как у нее обстоят дела.
   Однако ни до обеда, который состоялся в маленьком, недавно открывшемся по соседству ресторанчике, ни после него Алена так и не позвонила. Подруги, совершив увлекательную автомобильную экскурсию по окрестностям вместе с Витей и Данилой, про Алену вспомнили только ближе к вечеру.
   — Надо ей позвонить, — спохватилась Маруся.
   Пока подруги и брат с невестой развлекались, она стояла у плиты — готовила ужин на всю компанию: мариновала куриные крылышки для барбекю и разделывала свиной бок, который также хотела пожарить на углях. Так что рассеянность Маруси можно было понять. Она совершенно замоталась. Подруги даже устыдились. Бросили беднягу одну справляться со всеми домашними хлопотами.
   — Что вы! — отмахнулась Маруся в ответ на их извинения. — Я привыкла! Брат на работе, а я веду дом.
   — А почему ты живешь не с родителями?
   — Они умерли. Мы остались вдвоем с Петей.
   Подруги переглянулись, благо Маруся ушла звонить Алене. Ушлая особа эта Всеслава. Сироту где-то откопала! И им про это в высшей степени ценное качество своего кавалера ни гу-гу! Могла бы и похвастаться. Отсутствие свекрови — это такой козырь, который будет посущественней богатства или сексуального опыта у супруга.
   Но Маруся в этот момент раздраженно ворчала, все так же держа у уха телефонную трубку.
   — Черт!
   — Что случилось?
   — Да вот Алена трубку не берет.
   — Может быть, она занята?
   — Чем?
   — Вдруг ее сразу же работать заставили. Кстати, а что у нее за работа?
   — Не знаю.
   — Не знаешь?
   — Нет, когда мы с ней познакомились, она нигде не работала. Муж ее содержал. А теперь вот погиб.
   — Это ясно.
   — Ну вот, — вздохнула Маруся. — Вы про мужа знаете, а я про ее работу ничего не знаю.
   — Может быть, ей попозже перезвонить?
   Но телефон Алены сначала просто не отвечал, а потом оказался и вовсе выключенным. За ужином Маруся казалась встревоженной. И когда стало смеркаться, затеребила Виктора, чтобы съездить к автобусной остановке. Он отказался. И тогда Маруся собралась идти одна. Этому активно воспротивился брат.
   — Чего тебе в темноте по лесу шляться?! — завопил он.
   — Ага! Мне нельзя, а Алене, значит, можно?
   — Она мне никто!
   — Хочу тебе напомнить, что, во-первых, это не так. А во-вторых, она живет в нашем доме, значит, она наша гостья, и мы в ответе за ее безопасность!
   Петя насупился.
   — Да брось ты, Маруська! — вмешалась в разговор Всеслава. — Осталась твоя Алена в городе. Суббота же сегодня. Вечер. Мало ли что можно придумать. Может быть, она знакомых встретила да в клуб завалилась. Или в ресторан!
   Но Маруся отрицательно затрясла головой.
   — Алена по клубам не ходит! И в ресторан, пока у нее траур, тоже не пойдет. Ей вера не позволяет!
   И тут Петя громко выругался.
   — Заткнись! — завопил он на сестру. — Заткнись! Ты меня поняла? Или вот что!
   — Что?
   — Иди лучше туда.
   — Куда?
   — Куда, куда! К воротам!
   — Зачем?
   — Там твой муж приехал! Рустам. Иди встречай!
   Маруся встрепенулась. Да и вся компания с интересом оглянулась туда, куда уже давно смотрел стоящий напротив барбекюшницы Петя. По дорожке, которая вела от калитки к дому, в самом деле шел невысокий коренастый мужчина. Он двигался уверенно и шагал широко. Когда он подошел ближе, стало видно его смуглую кожу и хитрые узко разрезанные темные глаза.
   — Привет всем! — произнес он. — Здравствуй, Маруся.
   — Зачем приперся? Тебя никто не звал!
   — Как ты мужа встречаешь? — разозлился на сестру Петя. — Вижу, не лупили тебя, дура, давно!
   Маруся одарила брата взглядом, где было все, кроме сестринской любви.
   — Ничего, ничего, — заверил разошедшегося Петю муж Маруси. — Мы с Мусенькой разберемся сами. Верно, Муся?
   — Не зови меня этим идиотским именем! И разбираться нам не в чем! Я подала на развод. И советую тебе согласиться на мои условия, иначе…
   — Иначе что?
   — В тюрьму тебя засажу, вот что!
   — Ой! Ой! — придурковато хмыкнул Рустам, но глаза его недобро сверкнули. — И за что же это?
   — Сам знаешь! — буркнула Маруся.
   — Вот ты о чем. Все еще обижаешься. Глупенькая, ну поколотил я тебя чуток.
   — Каждую неделю лупил!
   — Так за это же в тюрьму не сажают. Я же тебе никаких травм не нанес.
   — А пятнадцать синяков и сломанный зуб — это уже не в счет?! — взвилась Маруся.
   — Я твой муж! — заявил Рустам. — Если что не по мне, имею право и поучить жену!
   — Сломанный зуб за котлеты, которые я случайно пересолила?
   — Я тебя содержал. Ты ни одного дня не работала, как за меня замуж вышла. И одежду тебе покупал. И подарки дарил. Так что имел право на комфорт и вкусную пищу. А зуб… ну что же, дам я тебе денег. Сходишь к врачу, новый тебе вставят. Лучше прежнего будет.
   Маруся замолчала.
   — И все равно, бить ты меня права не имел, — сказала она наконец. — И можешь засунуть мой зуб себе в задницу. Я к тебе не вернусь!
   — Сколько раз тебе повторять. Я же тебя даже не бил! Дурочка, если бы я тебя в самом деле побил, ты бы сейчас тут у брата сказки про меня людям не рассказывала. А в больничке бы отдыхала.
   — Или на кладбище, — любезно подсказала ему Кира.
   — Да, или на кладбище! — увлекшись, заорал Рустам.
   Но тут же спохватился и злобно уставился на Киру. Та поспешно сделала вид, что ее это не касается, потому что кулаки у Рустама сжались весьма красноречиво. Да и рожа злобой перекосилась.
   — Уходи, Рустам, — устало произнесла Маруся. — Я тебе уже сказала: я с тобой никуда не пойду.
   — А это мы еще посмотрим!
   И Рустам, сделав выпад, схватил Марусю за руку и потащил к воротам. Та извивалась и вопила:
   — Не хочу! Отпусти меня! Помогите! Петя! Мальчики!
   В крике слышалось неподдельное отчаяние.
   — Надо что-то делать, — произнесла Леся.
   — Сами разберутся! — отозвался Петя.
   — Милые бранятся, только тешатся, — поддержала его Ласка.
   Кира покачала головой. Не было похоже, чтобы Маруся хотела поразвлечься таким образом. Рустам тащил ее очень грубо. И когда Маруся начала вырываться, вместо того чтобы схватить жену в охапку, отпустить пару шуточек и вместе посмеяться, развернулся и наотмашь ударил ее по лицу ладонью.
   Даже от этого удара раскрытой пятерней Маруся отлетела далеко в сторону. Так что Рустам не врал, врежь он ей кулаком и по-настоящему, мог и убить. Маруся попыталась подняться с земли. Рустам подошел к ней и протянул руку. Но Маруся протянутую мужем руку укусила и снова получила от него за это по лицу.
   Дивная картина! И как мужчины могут быть такими скотами? По лицу Маруси катились слезы. Она вся сжалась в комок, стараясь избежать новых ударов.
   — Ну хватит! — возмутилась Кира и первой бросилась Марусе на выручку.
   За ней поспешила Леся. Вдвоем они вцепились в Рустама, не давая ему двигаться с места.
   — Отпусти ее!
   — Она моя жена! Должна быть со мной!
   — Так сядь и поговори! Маруся, ты согласна поговорить с Рустамом?
   — Да! Чтоб он сдох! Поговорю я с ним!
   Рустам неожиданно затих. Маруся приложила к лицу мокрое полотенце с завернутыми в него кубиками льда. И супруги уединились на скамейке в глубине сада, где более или менее мирно принялись обсуждать свои дела.
   — Прямо голубки, — умилилась Ласка.
   — Слышь, подруга, ты думай, чего говоришь! — пихнула ее в бок Кира. — Я понимаю, вам с Петечкой не терпится сбыть Марусю, чтобы она не мешалась у вас под ногами и не мешала зарождению вашего собственного семейного счастья. Только ты сволочью-то совсем уж не будь. Если Рустам ее лупит, не нужно ей к нему возвращаться.
   — Ну и что с того, что он ее бьет? — неподдельно изумилась Ласка. — Бьет — значит, любит. Пусть и с таким мужем, но все лучше, чем одной! Я ей только добра желаю!
   Было видно, что Всеслава говорит искренне. Но в голове у самой Киры никак не укладывалось, чем это одной, но с целыми зубами быть хуже, чем с мужем, но без зубов, выбитых при очередной семейной экзекуции.
   Однако идиллия в саду скоро закончилась. Маруся что-то такое ляпнула, что не понравилось ее мужу. Рустам вспылил и попытался придушить супругу. Отнимали ее всей компанией. И опять же, если бы Кира не следила в оба глаза за извергом, они могли бы и не успеть. Марусю вырвали из лап супруга после того, как она изрядно посинела и глаза у нее начали стекленеть.
   Пока трое мужчин держали Рустама, Кира с Лаской пытались привести Марусю в чувство. Ее шея стремительно распухала. И на ней отчетливо виднелись следы пальцев. Леся уже хотела бежать в дом, чтобы вызывать врача, но тут Маруся издала слабый стон, задышала и открыла глаза.
   — Я жива?
   — Жива! Жива! — ободряюще закивала ей Всеслава.
   — А… Рустам? Он где?
   — Его держат. Не беспокойся. Он больше не причинит тебе вреда.
   — Сегодня не причинит, но учти, второй такой встречи с мужем ты точно не переживешь, — предупредила девушку Кира. — Придушит и не заметит.
   — Я знаю, — просипела Маруся. — Он сумасшедший! Поднимите меня, а то холодно.
   Убедившись, что с ней все более или менее в порядке, Кира присоединилась к компании мужчин, которые решали, как им быть с Рустамом.
   — Ментов вызвать! — горячился Данила. — Он ее едва не убил!
   — Еще чуть-чуть, и задушил бы! Мы все свидетели!
   Но Петя выступать свидетелем, похоже, не хотел.
   — Погодите вы! — прикрикнул он на своих приятелей. — Зачем ментов? Сами разберемся!
   Разбирательство затянулось почти на час. Петя увел Рустама в дом. И что-то втолковывал там ему. Похоже, ему удалось убедить Рустама, чтобы тот оставил жену, хотя бы на сегодня, в покое. Но уходя, Рустам так злобно шарахнул дверцей калитки, что сразу же стало ясно: он ничего не простил и затаил зло на жену, ее родственников и друзей. Джип Рустама газанул с места с такой скоростью, что там, где он стоял, образовались две глубокие колеи от вращающихся колес.
   Марусю, которая теперь из-за распухшего горла не могла говорить, попытались уложить в постель. Но лежа она начала задыхаться. И Кира предложила отвезти пострадавшую в больницу.
   — Вдруг он ей трахею повредил, или шейные позвонки сместились, — пугала она Петю. — Зачем тебе сестра-инвалид?
   В общем, пока Марусю возили в больницу, пока ее там осматривали врачи, наступила глубокая ночь. Все вернулись обратно в дом голодные, злые и несчастные.
   — Какая скотина этот Рустам! — убивалась Леся. — Испортил всем нам отличный пикник!
   — Гад какой! — поддержали ее остальные, даже Маруся прохрипела что-то сочувственное.
   Оставшееся от неудавшегося барбекю мясо разогрели в микроволновке. И с салатами съели его до последнего кусочка. В позднем пиршестве не участвовала одна Маруся. Пожилой врач из поселковой больницы рекомендовал ей пока что ограничиться жидкой пищей.
   — Теплое молоко, чай с сахаром, кисель или бульон. И самое главное, никаких встреч с бывшим мужем! Слышите меня, девушка? Поверьте мне, повидал я на своем веку таких случаев. Раз уж повадился бить, однажды можете оказаться у меня в виде хладного трупа. А мне бы очень не хотелось, чтобы наша следующая встреча прошла таким образом.
   Марусе и самой не хотелось.
   — Говорить-то можете? — участливо поинтересовался у нее врач. — А то бывает, что после таких травм голос навсегда пропадает.
   Перепуганная Маруся с трудом, но все же промычала, что впредь будет очень и очень осторожна. И теперь, оказавшись дома и выпив теплого чаю с молоком и сахаром, она просипела всем «Доброй ночи» и отправилась в свою постель. Зализывать раны от семейной жизни.
   Через некоторое время подруги последовали за ней. Второй вечер пребывания на природе не принес им существенных успехов на любовном фронте. Данила и Виктор так славно отметили победу над бежавшим Рустамом, что сейчас снова валились с ног. Но уже не от усталости, а от обильного возлияния.
   — И что за мужик пошел нынче такой хлипкий?! — укладываясь в свою одинокую постель, с досадой ворчала Леся. — Вчера они устали. Сегодня напились. А завтра уже уезжать нужно! И где романтика?
   — Зато твоя аллергия на природе прошла.
   Леся и в самом деле за сегодняшний день ни разу не чихнула.
   О том, что Алена так и не позвонила и не появилась, Кира вспомнила, только погружаясь в сон. Но так как сейчас все равно предпринять ничего не смогла бы, то оставила все как есть. Однако чувство смутной тревоги, которое поселилось в ней с той минуты, когда Алена отключила свою трубку, не давало ей покоя. И потому сон Киры был неспокойным. И встала она рано, едва стало светать.
   Прокравшись в спальню Маруси, Кира обнаружила, что та тоже не спит. И, стоя у окна, смотрит вдаль. На лбу у Маруси пролегла озабоченная морщинка.
   — Ты чего так рано поднялась? — тихо спросила у нее Кира.
   — А ты?
   — За Алену что-то тревожно, — призналась ей Кира.
   — Я вообще всю ночь не спала. Горло болит. Ни глотнуть, ни шевельнуться. И на душе кошки скребут.
   — А ты ей звонила? Алене?
   — Да. Тысячу раз. Она не берет трубку.
   — Не берет? Спит?
   — Не знаю. Вчера я ей тоже звонила. Она сначала не брала, а потом просто отключила. Ну, я тебе говорила.
   — И сейчас у нее трубка тоже отключена?
   — Да.
   — И что ты думаешь?
   Вместо ответа Маруся неожиданно повернулась к Кире.
   — Я хорошо знаю Алену! Она всегда, понимаешь, всегда берет трубку! Даже когда с мужем, когда болеет или очень занята. Она ее даже на ночь никогда не отключает. У нее повышенная степень ответственности перед всем человечеством. Это вы ее сейчас в таком разобранном состоянии увидели. А вообще она очень сильная.
   И помолчав, Маруся потрогала свою шею, отек на которой уже спал, но синяки от пальцев Рустама оставались. И теперь угрожающе багровели на белой коже.
   — Главное, Алена обещала мне отзвониться, как только будет ясно, как у нее все сложилось с работой.
   — Ты думаешь, с ней что-то случилось?
   — Не знаю, — вновь отвернулась к окну Маруся. — Не знаю, что и думать. Слушай, а пойдем прогуляемся. Сил нет дома сидеть. Да еще Петя сейчас встанет. Не хочу с ним объясняться.
   Так как Кире все равно не спалось, то предложение Маруси она восприняла с удовольствием. Выйдя из дома, они медленно побрели к остановке.
   — Там бабки свежее молоко и творог домашний выносят на продажу, — сказала Маруся. — Заодно к завтраку нашим купим.
   Девушки шли молча, стараясь не думать о плохом. До остановки, которая располагалась возле автомобильной трассы на Питер, дорога проходила через густой лес. Даже сейчас, когда уже взошло солнце и пели птички, тут было не очень уютно. А уж в темноте…
   — Ни за что не сунулась бы одна в лес, да еще ночью, — произналась Кира.
   — Ты это к чему?
   — Наверное, Алену задержали в городе дела. И она в самом деле решила не рисковать. И вернется сегодня.
   — Это все равно не объясняет, почему она не позвонила. И почему отключила свой телефон, тоже не объясняет.
   Поднявшись на холм, девушки увидели вдали блеск глади Ладожского озера.
   — Красота! — мечтательно произнесла Кира.
   На берегу примостилась маленькая рыбацкая деревушка. Местные жители ловили и сами коптили рыбешку. И на остановке подруги разжились не только трехлитровой банкой еще теплого молока утреннего удоя, но и копченой, ароматно пахнущей дымком рыбкой. И десятком крупных яиц с темной скорлупой.
   Обратная дорога уже не показалась Кире такой длинной. И даже отрезок, проходящий через лес, теперь ее не пугал.
   — Слушай, я заметила, что рядом с вами есть еще три новых дома.
   — Верно.
   — Это что, садоводство?
   — Нет, нашим родителям и еще трем семьям область выделила этот кусок земли. Потом, в перестроечное время, они бумаги как-то так оформили, чтобы на земле остаться. А сейчас мы с братом уже окончательно свою собственность на дом узаконили.
   Но Кире эти юридические тонкости были не интересны. Ее волновало другое.
   — А те три других дома? В них что, люди не живут?
   — Почему же? — пожала плечами Маруся. — Живут. Только летом.
   — На майские праздники все стараются на свои загородные фазенды выбраться. А ваши соседи?
   — Один дом принадлежит молодой паре, они на майские праздники предпочитают с друзьями в Европу, или на юг, или в какую-нибудь Турцию слетать. Хозяин другого дома музыкант, тот вообще в земле копаться не любит. И раньше июня не появляется. А еще один принадлежал старичку Николаю Федоровичу. Прошлым летом его разбил инсульт. И теперь он в городе. Дочь за ним ухаживает. И ей, конечно же, не до сада-огорода.
   Так, разговаривая, они почти дошли до своего дома. Во всяком случае, он уже виднелся за деревьями. Лесок почти кончился, когда Кира внезапно замерла на месте. Остановившись, она прищурилась. И даже ладонью, словно козырьком, прикрыла глаза от слепящего солнца.
   Маруся обернулась.
   — Что с тобой? — нетерпеливо спросила она, переложив банку с молоком из левой руки в правую. — Пойдем. Мне тяжело.
   — Погоди…
   И Кира шагнула вперед, чтобы лучше рассмотреть то, что привлекло ее внимание. Мгновение, и мешок с яйцами и рыбой шмякнулся на землю.
   — Ой! — вырвалось у Маруси. — Кира! Что с тобой? Ты же все яйца побила!
   — Иди сюда! Нет! Погоди! Лучше стой там! Не ходи!
   Но было поздно. Маруся уже сделала несколько шагов вперед. И тоже увидела то, на что смотрела сейчас Кира. Мгновение, и тяжелая трехлитровая банка с молоком, выскользнув из рук Маруси, приземлилась рядом с яйцами и рыбой.
   — Кира! Да что же это?! Нет! Не может быть!
   — Может, — сдавленным голосом ответила Кира.
   Маруся зажмурилась и помотала головой.
   — Кира! Скажи мне, что это не она!
   Кира только вздохнула. Говори не говори, что толку, если лежащее в кустарнике почти на самой опушке леса тело, безусловно, принадлежало Алене. Ее туфли, ее волосы, ее тело и ее лицо. То есть перед подругами лежала Алена, и она была мертва.

Глава 3

   В том, что молодая женщина мертва, даже у неопытной в таких делах Маруси не возникло никаких сомнений. А уж у Киры, которой за ее пеструю и богатую событиями и приключениями жизнь довелось повидать некоторое количество мертвецов, и вовсе не возникло вопроса. Алена была мертвенно бледна, и, что самое ужасное, погибла она явно от руки убийцы.
   Маруся первой обратила внимание на это обстоятельство.
   — Послушай, а что у нее с головой? — прошептала она. — Разве так можно ее изогнуть? Под таким углом?
   При этих словах сама Кира почувствовала, что съеденная по дороге копченая рыбка просится назад. С величайшим трудом сдержав подкатывающую к горлу тошноту, Кира отошла в сторону.
   — Нет, нельзя.
   — А как же тогда так получилось?
   — Ей свернули шею, — глухо произнесла Кира. — Поэтому голова так и вывернута.
   И обе девушки, осознав смысл прозвучавших слов, в ужасе посмотрели друг на друга.
   — Нужно вызвать врача.
   — Врач ей уже не понадобится. Она вся холодная.
   — Тогда кого? Милицию?
   — Без них точно не обойтись, — согласилась Кира. — А еще нужно сообщить остальным.
   И вытащив телефон, Кира сначала позвонила в милицию. А потом Лесе. Та спросонок сначала не поняла, что пытается втолковать ей подруга, и все время переспрашивала. Но когда поняла, то перестала спрашивать и замолчала. И прерывающимся голосом пообещала, что сейчас они все прибегут.
   Пока Кира звонила, Маруся опустилась прямо на землю возле тела Алены и, уронив голову на колени, предалась скорби по погибшей. Рыдала она всласть. Но самой Кире было не до этого. Хотя Алену ей было очень и очень жаль, но скорбеть по ней следовало, на взгляд Киры, уже после того, как будет пойман и наказан жестокий убийца.
   — Он должен был оставить хоть какие-то следы, — пробормотала Кира, чувствуя, как ее переполняет холодная ярость.
   Как он смел, этот негодяй? Что плохого сделала Алена? И у кого поднялась рука на беззащитную девушку?
   Подходя к лежащей на земле Алене, Кира старалась ступать очень осторожно, чтобы не затоптать улик. Но вроде бы ничего стоящего внимания под ногами не попадалось. И Кира сосредоточила свое внимание на бедной Алене. Как же ее убили? Кто? И главное, зачем?
   — Кира, он свернул ей шею! — прорыдала Маруся, все еще не в силах осознать случившееся. — Как цыпленку!
   — Вижу. Не мешай!
   Наружный осмотр убедил Киру, что на Алену напал не грабитель и не насильник. Белье и одежда, за исключением почти оторванного рукава ее курточки, были целы и невредимы. И золотая цепочка с медальоном-сердечком тоже оставалась на тонкой шейке нетронутой. И обручальное кольцо, которое Алена так и носила, игнорируя факт смерти своего мужа, тоже было при ней. Брючки оказались плотно застегнутыми.
   — Очень странно.
   Выходит, на Алену напал не грабитель и не бомж. Те бы не оставили на бедной девушке никаких украшений.
   — А ее сумочка! — спохватилась Кира. — Где она?
   Сумочки поблизости не оказалось. Может быть, она отлетела в сторону? В поисках ее Кира прошлась по дороге, внимательно глядя себе под ноги. Потом обратно. Теперь уже глядя по сторонам.
   Земля тут была глинистая и уже успевшая просохнуть от талой весенней воды. И потому следов на ней почти не оставалось. Тем не менее к тому времени, когда примчались Леся и Виктор с Данилой, в голове у Киры уже сложилась кое-какая картина происшедшего.
   Во всяком случае, насчет одного момента она была совершенно уверена. Только не знала, говорить ли о своих подозрениях следователю. Он ей, этот момент, сильно не нравился. А еще она знала, что на место преступления приедет следователь уголовного розыска из Питера, который случайно по какому-то своему делу был в местном отделении и которого звонок Киры застал у телефона. Случайность! Но именно из таких случайностей и соткано полотно судьбы.
   Он, этот самый следователь, оказался совсем даже неплох. Особенно для сельской местности. Правда, лицо у него было украшено россыпью веснушек. И светло-рыжие волосы торчали во все стороны непокорными вихрами. Но сам он был рослый, с длинными ногами, узкими бедрами и могучей грудной клеткой. Сразу было видно, что такой мужчина способен сутками гнать добычу. Все равно какую. Хоть рогатого оленя в каменном веке. Хоть убийцу молодых женщин в веке современном.
   — Ну что у нас тут? — произнес он, легко спрыгивая с подножки милицейского «газика». — Неужели в самом деле убийство?
   Подойдя ближе, он ненадолго замер рядом с Кирой. Глаза его в это время шарили вокруг. И Кира слышала его возбужденное дыхание. Черт возьми, хотелось бы ей, чтобы и из-за нее он так задышал. Хотя, разумеется, становиться для этого трупом Кира вовсе не собиралась. Следователь осмотрелся по сторонам, а затем произнес, почему-то глядя при этом на Киру: