Страница:
— О, мне это совершенно безразлично! — откинувшись всем корпусом назад, всплеснул руками растрепанный. — Я всего лишь директор театра. Я уже привык к тому, что Когарт Ор частенько приглашает на свое выступление пленных, и всегда держу для них свободную ложу. Не хотите ли привести себя в порядок?
— Да мы вроде бы и так в порядке, — ответил Морин и неодобрительно посмотрел на Кромова, у которого, как обычно, на самом заметном месте форменного кителя красовалось масляное пятно.
— В таком случае прошу следовать за мной.
Директор провел патрульных в просторную ложу, расположенную слева от сцены. Вместе с ними здесь же расположились и охранявшие их солдаты.
Огромный зрительный зал, залитый сияющим светом, действительно был заполнен до отказа. Морин отметил, что среди зрителей присутствовало довольно-таки много людей в военной форме.
Свет в зале погас. Прорезавшие темноту яркие лучи прожекторов скрестились в центре сцены. Тяжелый бархатный занавес медленно поднялся вверх, и к краю рампы вышел Когарт Ор. Зал приветствовал его появление восторженными криками и аплодисментами.
Op встал, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Подбородок его был гордо вскинут. С его комплекцией подобная стойка смотрелась почти комично, но зрители, казалось, этого не замечали. Затихнув, они готовы были внимать каждому слову невысокого, чуть полноватого человека, стоящего на сцене. Op умело выдерживал паузу. Когда напряженная тишина в зале достигла предела и вот-вот должна была лопнуть, он медленно, нараспев начал читать стихи.
Он закончил, и зал буквально взорвался. Зрители хлопали, поднявшись на ноги, вновь и вновь заставляя Ора подходить к краю сцены и сгибаться в долгом, низком поклоне. Прежде чем перейти к следующему стихотворению, Op был вынужден сам взмахом руки успокоить бушующие восторги.
— Как твое впечатление? — наклонившись к Пасти, тихо спросил Морин. — Это действительно настолько здорово?
— Я не могу понять слов, — ответил штурман. — Но ритм мне нравится.
Выступление Ора продолжалось более часа. К концу чтец выглядел уставшим, однако голос его по-прежнему оставался уверенным и звонким.
После окончания концерта, когда зрители медленно и неохотно покидали зал, Когарт Op вошел в ложу к патрульным.
— Поздравляю, — улыбнувшись, поднялся навстречу ему Морин. — Ваше выступление было великолепным.
— Я рад, что вам понравился, — устало улыбнулся Op. — Сегодня я действительно в ударе. Причиной того, должно быть, удачная операция по захвату вашего корабля. Да и вам тоже повезло. На мои выступления не так-то просто попасть.
Морин как-то сразу помрачнел.
— Что у нас дальше по программе? — спросил он. — Посещение этнографического музея?
— Судья второй ступени ждет нас в соседней ложе, — сказал Op, жестом приглашая патрульных следовать к выходу.
В соседней ложе их встретил высокий пожилой человек с серыми с проседью волосами, расчесанными на прямой пробор. На рукаве его зеленого форменного френча красовался большой красный шеврон овальной формы с двумя нашивками в виде выпуклых треугольников.
— Гродин Ир, судья второй категории, — представился он, пожимая руки патрульным. — А вы, как я уже слышал, дакатские шпионы?
— Господин судья, произошло досадное недоразумение, — официальным тоном обратился к представителю власти Морин. — Мы не шпионы с Даката, а представители Галактической патрульной службы. К патрулированию сектора, в который входит и ваша планета, мы приступили неделю назад.
Стараясь сохранить строгое, беспристрастное выражение на лице, судья едва заметно, одними уголками губ, улыбнулся.
— Таким образом, как я понимаю, вы отказываетесь отвечать на вопросы Когарта Ора? — осторожно спросил он.
— Я готов ответить на все вопросы, касающиеся Устава патрульной службы, — ответил Морин. — Но, к сожалению, ничего не знаю о боевых действиях между Дакатом и Сторном.
— Что ж, возможен и такой ответ, — утвердительно наклонил голову судья и, сжав рукой подбородок, задумался.
— И что же дальше? — нетерпеливо спросил Морин. — Мы когда-нибудь сумеем покончить с этой глупой ситуацией?
— О, ждать вам осталось совсем недолго. — Вскинув голову, судья улыбнулся и обвел патрульных по-отечески добрым и заботливым взглядом. — Поскольку вы категорически отказываетесь отвечать на вопросы, вам остается всего лишь пройти процедуру расстрела, и тогда со всеми формальностями будет покончено.
— Что?!
Морину с Кромовым показалось, что они ослышались или что-то не так поняли. Пасти и Тротт решили, что находятся среди сумасшедших. Что подумал Ку Ши, неизвестно. Он покачал головой и, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил:
— А расстреливают здесь тоже в театре, при стечении публики?
— Право же, мне очень жаль, что все так получилось. — Когарт Ор развел руки в стороны, словно собираясь обнять всех приговоренных разом. По счастливому выражению его розовой, расплывшейся в улыбке физиономии нельзя было решить, что он очень уж расстроен. — Но, я надеюсь, это никак не скажется на наших добрых отношениях?
— Не знаю, как остальные, — сказал, проведя рукой по горлу, Пасти, — но я свою смерть воспринимаю очень близко к сердцу.
А как еще следовало говорить с ненормальным? Солдаты вывели ошарашенных пленников на улицу. В сгущающихся сумерках портал театра освещался яркими фонарями, похожими на нераскрывшиеся бутоны цветов на тонких, витых ножках. У ступеней стоял все тот же автомобиль, в котором пленников доставили из космопорта. Патрульные снова заняли свои места на узких, тянущихся вдоль бортов скамейках.
У дверей сели двое охранников. Машина тронулась с места, сделала пару крутых поворотов и, выйдя на прямую трассу, стала быстро набирать скорость.
— Жить хочется, — сказал Тротт по-русски и покосился на охранников.
Те никак не отреагировали на незнакомую речь. По-видимому, теперь, когда судьба пленников была уже решена, их совершенно не интересовало, о чем они между собой разговаривают.
— Кажется, назрела необходимость что-то предпринять, — сказал Ку Ши.
Все взгляды устремились на Морина.
— Никак не могу понять, в чем дело? — задумчиво произнес тот. — Почему Центральная не сообщила нам о войне между Сторном и Дакатом? Не могу поверить, что о ней никто не знал. Как бы нам снова не попасть впросак, как с тикетским посланником…
— Сейчас не время, чтобы раздумывать над этим, — прервал размышления командира Кромов.
— Я совершенно согласен с Джеймсом, — поддержал бортинженера Пасти. — Лучше пусть меня выгонят из патруля, но живым, чем посмертно присвоят звание героя.
— Не ошибается тот, кто ничего не делает, — с восточной глубокомысленностью изрек Ку Ши.
— Согласен, — тяжко вздохнул Морин. — Действуем на «раз, два, три».
При счете «три» Кромов и Пасти, сидевшие ближе всех к охранникам, бросились на солдат. Те почти не оказали сопротивления. Не успев даже понять, что происходит, оба солдата оказались прижатыми к полу. Руки их были завернуты за спины и стянуты их же собственными поясными ремнями.
— Это не по правилам! Не по правилам! — начал было возмущенно кричать один из них, но ему тут же заткнули рот чьим-то носовым платком.
— Надо же, везут нас на расстрел и еще о каких-то правилах говорят, — злобно прошипел Кромов, рассматривая отобранный у охранника автомат.
Ку Ши приоткрыл заднюю дверцу. Машина ехала среди безлюдной местности по узкой дороге, вдоль обочины освещенной редкими фонарями. Один за другим патрульные выпрыгнули на дорогу и скатились в кювет.
— Что теперь будем делать? — спросил Кромов, когда все собрались в одном месте.
— Надо добраться до космопорта и проникнуть на «Гала-4», — сказал Тротт.
— А мы знаем, где находится космопорт?
— Я считаю, нужно двигаться в сторону, противоположную той, куда нас везли, — подумав, сказал Ку Ши.
— Логично, — согласился Морин.
Минут десять они бежали вдоль обочины дороги, прячась в кювет всякий раз, как на шоссе появлялись огни приближающейся машины, пока Тротт наконец не сказал:
— Нас снова поймают быстрее, чем мы доберемся до корабля. Если уж нас все равно считают дакатскими шпионами, раз уж мы совершили побег, то давайте и дальше действовать как настоящие шпионы.
— Что ты предлагаешь? — спросил Морин.
— Захватить первую попавшуюся машину и доехать на ней до космопорта, — объяснил Эрик.
Идея Тротта понравилась всем, кроме Морина, который хотел по возможности избегать конфликтов с местными властями, рассчитывая на то, что недоразумение еще удастся уладить мирным путем. Но Тротт уже вышел на дорогу и, подняв руку, остановил легковую машину, ехавшую в ту же сторону, куда направлялись патрульные.
— Далеко до космопорта? — спросил он у водителя, наклонившись над открытым дверным окошком.
Шофер ухмыльнулся.
— Упражняетесь в галактос? — спросил он.
— Да, — кивнул Тротт. — Заключил с другом пари: две недели говорить только на галактос.
— До космопорта полчаса езды, — сказал шофер.
— Вы нас не подвезете? — Тротт кивнул в сторону вылезающих из кювета коллег.
Водитель не на шутку испугался, увидев на пустынной, темной дороге пятерых незнакомых людей, да еще и разговаривающих только на галактос.
— Нет, ребята, извините, — быстро произнес он и попытался закрыть окошко.
Но Кромов, опередив его, сунул в кабину дуло автомата.
— Мы дакатские шпионы, — зловещим голосом проинформировал он водителя. — Или вы везете нас в космопорт, или мы высаживаем вас и едем дальше сами.
— Так бы сразу и сказали, — приветливо улыбнулся шофер, распахивая дверцу.
До космопорта они добрались без каких-либо происшествий. Один раз мимо них пронеслась машина с зеленой мигалкой на крыше, и Кромов на всякий случай приставил к боку шофера дуло автомата. Тот недовольно поморщился.
— Да это же ветеринарная помощь, — сдавленным голосом произнес он и обиженно добавил:
— Что я, правил не знаю.
Машина остановилась возле невысокой бетонной ограды.
— Там пропускной пункт, — сказал водитель, указывая на огни, горящие метрах в двухстах дальше по дороге. — Но вам, я думаю, будет гораздо удобнее через забор.
— Большое спасибо, — поблагодарил водителя Пасти. — Однако, извините, на всякий случай нам все же придется вас связать.
— Конечно, конечно. О чем речь, — с готовностью согласился шофер, протягивая ладони.
Кромов встал спиной к забору и, подставив сцепленные вместе кисти рук Пасти, подбросил его вверх. Но едва только руки штурмана коснулись верха ограды, как пронзительно завыла сирена и беглецы оказались в ярком круге света, вспыхнувшего на вышке прожектора.
— Подставил, паразит! — крикнул Пасти, спрыгивая на землю.
— Назад, к машине! — скомандовал Морин.
Выбросив на землю связанного шофера и злобно погрозив ему кулаком, Тротт сел за руль.
— Куда вас отвезти? — спросил он у запрыгнувшего на сиденье рядом с ним Морина.
— Будем прорываться через главные ворота, — сказал командир.
Тротт рванул машину вперед так, что протяжно и жалобно завизжали сдираемые о дорожное полотно покрышки.
Со стороны освещенных ворот навстречу им выбежали солдаты. Но все они, стреляя на бегу, старались держаться подальше от несущейся на бешеной скорости машины. Кромов, сидевший на заднем сиденье у окна, выставил из машины автомат и дал длинную ответную очередь.
— Не стрелять! — обернувшись, закричал на него Морин.
— Да я же поверху, для острастки, — извиняясь, ответил Кромов, но стрелять больше не стал.
Резко развернув машину, так, что ее едва не выбросило за обочину, Тротт направил автомобиль на решетчатые ворота. Солдаты, охранявшие въезд на территорию космопорта, сделав несколько бессмысленных выстрелов в сторону несущейся машины, отбежали под прикрытие каменных стен дежурного блока. Старший из них, с красной повязкой на рукаве, что-то кричал, размахивая обеими руками над головой.
Автомобиль ударился в прутья ворот. Лобовое стекло, лопнув, разлетелось мириадами сверкающих брызг, усыпавших сидевших спереди Морина и Тротта. Ворота распахнулись, но двигатель заглох, из-под крышки капота повалил густой серый пар, и, проехав по инерции еще несколько метров, машина встала.
Патрульные выскочили из машины и под прикрытием стреляющих короткими очередями по воротам Кромова и Пасти побежали к стеклянным дверям длинного пятиэтажного здания, в котором, должно быть, располагались все наземные службы космопорта.
Охранники ворот совсем не пытались преследовать беглецов, но сопровождали их бегство шквальным огнем.
— Все на пол! — закричал Пасти, ворвавшись в здание, и для убедительности выпустил очередь в потолок.
Перед ними был длинный, просторный холл, по обеим сторонам которого тянулись стеклянные конторки, откуда на патрульных с недоумением взирали широко раскрытые глаза молоденьких, симпатичных девушек. Тротт не удержался и игриво помахал рукой одной из них, с высокой прической.
— Мы террористы с Даката, — сообщил девушке Тротт. — Прошу сохранять спокойствие.
— Что ты несешь, — ткнул его локтем в бок Кромов. — Мы не террористы, а шпионы.
— Какая разница, — махнул рукой Тротт. — Террористы девушкам тоже нравятся.
На другом конце холла, за такими же стеклянными дверями, что и на входе, находился выход на летное поле. Однако едва только беглецы приоткрыли дверь, как оказались под перекрестным огнем двух пулеметов, и им пришлось снова отступить в здание.
— Здесь нам, похоже, не прорваться, — мрачно произнес Морин.
— Странно, — сказал Ку Ши, рассматривая стеклянную дверь. — Очень странно, ни один выстрел не разбил стекла.
— Сюда! — крикнул Кромов, нырнув в одно из служебных помещений.
За узкой железной дверью находился тускло освещенный ангар, в котором стояло несколько автопогрузчиков. Справа были большие подъемные ворота, ведущие на летное поле. Патрульные разместились на широких металлических лапах погрузчика. Кромов включил привод, и створка ворот поползла вверх. Запрыгнув на водительскую площадку автопогрузчика, Морин рванул рычаги и вывел машину из ворот. Скатившись по наклонному пандусу, машина опрокинула, зацепив бортом, огромный штабель картонных ящиков и, вихляя из стороны в сторону, понеслась по бетонному покрытию летного поля. Лучи прожекторов преследовали ее, пытаясь поймать в перекрестье, но маленький, верткий автопогрузчик легко уходил от них. Машину бросало то влево, то вправо, то назад, она лишь каким-то чудом не опрокидывалась на виражах. Кромов, вцепившись мертвой хваткой в рычаги управления, что-то азартно орал, не слыша самого себя из-за оглушительного грохота — по ним, похоже, палили из всего стрелкового оружия, имевшегося в распоряжении охраны космопорта.
Погрузчик проскочил под высокими опорами тяжелого грузового корабля, распугав укрывшихся за ними автоматчиков.
— «Гала»! — крикнул Тротт, указывая влево.
Едва не подняв машину на дыбы, Кромов развернул автопогрузчик в сторону своего корабля.
С противоположного конца летного поля наперехват им неслись три бронетранспортера. В черном небе появился вертолет, рыскающий по земле белым пятном прожектора.
Кромов выжал из двигателя транспортера все, на что тот был способен, и оказался возле корабля на пару секунд раньше бронемашин, прикрытый от них корпусом «Гала». И ровно столько же времени не хватило патрульным, чтобы открыть люк корабля и скрыться за ним.
— Стоять! Не двигаться!
Патрульные замерли на трапе, ослепленные светом мощных фар бронетранспортеров.
— А как все хорошо шло, — грустно произнес Пасти.
— Вам не кажется странным, что ни один из нас даже не ранен? — спросил Ку Ши.
— Зато всех нас теперь расстреляют, это уж точно, — без энтузиазма ответил ему Тротт.
Из вертолета, зависшего над «Гала-4», раздался ревущий мегафонный голос:
— Внимание! Немедленно прекратить все боевые действия в районе космопорта до особого распоряжения Главного судьи!
Сообщение было повторено как на галактос, так и на местном языке.
— Это означает какие-то перемены в нашей судьбе? — спросил Морин у подошедшего к ним автоматчика.
Тот неопределенно дернул плечом.
Вертолет приземлился чуть в стороне от сгрудившейся вокруг «Гала-4» боевой техники. Из него вышли трое человек. При приближении этой группы все военные вытягивались в струнку и, отдавая честь, вскидывали левую руку к плечу.
Троица остановилась в двух шагах от замерших в напряженном ожидании патрульных. Шедший впереди высокий седоволосый мужчина с очень худым, вытянутым, словно заостренным книзу, лицом был одет в зеленый форменный френч, такой же, как и у других военных, но сшитый более элегантно и из лучшего материала. На левом рукаве его был пришит бело-голубой шеврон с пятью выпуклыми треугольниками, расположенными полукругом.
— Я Главный судья Огис Марл, — представился он. — Господа патрульные, от имени правительств планет Сторн и Дакат я приношу вам самые искренние извинения за причиненные беспокойства и препятствия в выполнении вашего служебного долга.
Никто из патрульных не смог ничего ответить. Впервые за все время пребывания на Сторне их почему-то не называли дакатскими шпионами.
— Если вы соблаговолите посетить мою резиденцию, — продолжил Главный судья, — я дам вам исчерпывающие объяснения по данному инциденту.
Морин одернул помятый китель и сделал шаг вперед.
— Командир отряда Галактического патруля «Гала-4» Петр Морин, — представился он. — Может, поговорим у нас на корабле? Зачем далеко ходить?
Главный судья понимающе улыбнулся:
— Я не против.
Поднявшись на корабль, они расположились за круглым столом в кают-компании. Кромов на кухне попытался запрограммировать универсальный кухонный агрегат на приготовление кофе, но, не добившись желаемого результата, сам встал за плиту.
— На планетах Сторн и Дакат независимо друг от друга развивались две гуманоидные цивилизации, — издалека начал свой рассказ Главный судья. — Мы установили контакт друг с другом задолго до выхода в космос. Отношения складывались самые дружеские: мы обменивались информацией, достижениями науки и культуры. Обе цивилизации развивались примерно одинаковыми темпами и почти одновременно начали осваивать космическое пространство. Но после первых же непосредственных встреч представители двух цивилизаций, психологи и футурологи обеих планет пришли к неутешительному заключению: тесный контакт между обитателями Даката и Сторна на начальных стадиях обмена может привести к войне. И тогда правительства Сторна и Даката на совместном совещании пришли к решению: вместо того, чтобы ожидать настоящей войны, следует договориться о правилах и начать военную игру. С тех пор на протяжении вот уже более ста лет представители двух наших народов играют в войну. Со временем стало ясно, что предсказания грядущей войны не имели под собой никакой реальной почвы. Дакат со Сторном прекрасно уживаются друг с другом, мирно решая все возникающие проблемы. Однако игра настолько увлекла жителей обеих планет, что ее решили не прекращать. Игра ведется в строгом соответствии с разработанными правилами, за неукоснительным соблюдением которых наблюдает коллегия судей.
— Ничего себе игра! — не сдержавшись, перебил судью Кромов, который именно в этот момент вошел в кают-компанию с подносом в руках. — Нас же едва не убили!
Принимая в руки чашку кофе, Главный судья улыбнулся:
— Строго по правилам, трое из вас уже убиты, а двое оставшихся тяжело ранены.
Патрульные недоумевающе переглянулись — ни один из них не был похож на умирающего.
Судья достал из кармана небольшой фонарик и направил его луч на грудь Тротта. В лучах бледного ультрафиолетового света на кителе пилота проявились три красных пятна. Судья дотронулся до каждого из них пальцем.
— Три попадания в грудь, — сказал он. — С такими ранениями обычно не выживают.
Он взял в руки один из автоматов, которые прихватили с собой патрульные, отсоединил обойму и вытряхнул на ладонь три патрона.
— Автоматы стреляют мягкими полимерными капсулами, заполненными флюоресцентным красителем, проявляющимся в ультрафиолетовом свете, — сказал он, демонстрируя патроны собравшимся. — Так же как и любое другое оружие.
— А как же расстрел, к которому нас приговорили? — вспомнил вдруг Тротт.
— Процедура, называемая расстрелом, заключается в том, что у приговоренных отбираются их индивидуальные воинские карточки. После этого судья проводит подсчет призовых и штрафных очков, отмеченных в карточках, и на основании этого выносит решение, на какой срок должен выйти из игры каждый из «расстрелянных».
Главный судья Огис Марл допил свой кофе и, поднявшись на ноги, официальным тоном произнес:
— Я еще раз приношу вам наши извинения. Надеюсь, что подобное больше не повторится. Уже готовится проект постановления коллегии судей о внесении в правила военной игры пункта, запрещающего нападение на корабли Галактического патруля. — Судья едва заметно улыбнулся. — Взрослые, они же ничуть не лучше детей, когда играют. Порою заигрываются так, что забывают обо всем на свете. И тем не менее, согласитесь, играть в войну гораздо лучше, чем воевать по-настоящему.
— Если бы мы знали, что с нами всего лишь играют… — Морин сначала тяжело вздохнул, а затем неожиданно улыбнулся. — Наверное, в таком случае мы тоже смогли бы получить удовольствие.
— Вы можете записаться на следующий сезон, — вполне серьезно предложил Главный судья. — Уверен, любая из команд с радостью включит ваш отряд в свою сборную.
— А что, отличная идея, — улыбнулся Кромов.
— Петр, ты отпустишь нас на игру? — с воодушевлением поддержал бортинженера Тротт.
— Еще не наигрались? — сохраняя на лице суровое выражение, поинтересовался Морин.
— В соответствии с решением Главного судьи эту партию мы проиграли, — развел руками Пасти. — Должны же мы отыграться. Или ты допустишь, чтобы проигрыш лег несмываемым пятном позора не только на наш экипаж, но и на всю славную службу Галактического патруля?
— Хорошо, обещаю, что у вас будет возможность сыграть еще раз, — глаза Морина лукаво блеснули. — Но только после того, как командование признает «Гала-4» лучшим отрядом месяца.
— Выходит — отыгрались, — печально вздохнул Кромов.
— У нас говорят, что если человек перестал играть, то, следовательно, он умер, — вполне серьезно заметил Главный судья.
— Не беспокойтесь, уважаемый, — вежливо улыбнулся представитель местной власти командир Морин. — Моему экипажу это не грозит.
СТРЕМЛЕНИЕ УБИВАТЬ
— Да мы вроде бы и так в порядке, — ответил Морин и неодобрительно посмотрел на Кромова, у которого, как обычно, на самом заметном месте форменного кителя красовалось масляное пятно.
— В таком случае прошу следовать за мной.
Директор провел патрульных в просторную ложу, расположенную слева от сцены. Вместе с ними здесь же расположились и охранявшие их солдаты.
Огромный зрительный зал, залитый сияющим светом, действительно был заполнен до отказа. Морин отметил, что среди зрителей присутствовало довольно-таки много людей в военной форме.
Свет в зале погас. Прорезавшие темноту яркие лучи прожекторов скрестились в центре сцены. Тяжелый бархатный занавес медленно поднялся вверх, и к краю рампы вышел Когарт Ор. Зал приветствовал его появление восторженными криками и аплодисментами.
Op встал, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Подбородок его был гордо вскинут. С его комплекцией подобная стойка смотрелась почти комично, но зрители, казалось, этого не замечали. Затихнув, они готовы были внимать каждому слову невысокого, чуть полноватого человека, стоящего на сцене. Op умело выдерживал паузу. Когда напряженная тишина в зале достигла предела и вот-вот должна была лопнуть, он медленно, нараспев начал читать стихи.
Он закончил, и зал буквально взорвался. Зрители хлопали, поднявшись на ноги, вновь и вновь заставляя Ора подходить к краю сцены и сгибаться в долгом, низком поклоне. Прежде чем перейти к следующему стихотворению, Op был вынужден сам взмахом руки успокоить бушующие восторги.
— Как твое впечатление? — наклонившись к Пасти, тихо спросил Морин. — Это действительно настолько здорово?
— Я не могу понять слов, — ответил штурман. — Но ритм мне нравится.
Выступление Ора продолжалось более часа. К концу чтец выглядел уставшим, однако голос его по-прежнему оставался уверенным и звонким.
После окончания концерта, когда зрители медленно и неохотно покидали зал, Когарт Op вошел в ложу к патрульным.
— Поздравляю, — улыбнувшись, поднялся навстречу ему Морин. — Ваше выступление было великолепным.
— Я рад, что вам понравился, — устало улыбнулся Op. — Сегодня я действительно в ударе. Причиной того, должно быть, удачная операция по захвату вашего корабля. Да и вам тоже повезло. На мои выступления не так-то просто попасть.
Морин как-то сразу помрачнел.
— Что у нас дальше по программе? — спросил он. — Посещение этнографического музея?
— Судья второй ступени ждет нас в соседней ложе, — сказал Op, жестом приглашая патрульных следовать к выходу.
В соседней ложе их встретил высокий пожилой человек с серыми с проседью волосами, расчесанными на прямой пробор. На рукаве его зеленого форменного френча красовался большой красный шеврон овальной формы с двумя нашивками в виде выпуклых треугольников.
— Гродин Ир, судья второй категории, — представился он, пожимая руки патрульным. — А вы, как я уже слышал, дакатские шпионы?
— Господин судья, произошло досадное недоразумение, — официальным тоном обратился к представителю власти Морин. — Мы не шпионы с Даката, а представители Галактической патрульной службы. К патрулированию сектора, в который входит и ваша планета, мы приступили неделю назад.
Стараясь сохранить строгое, беспристрастное выражение на лице, судья едва заметно, одними уголками губ, улыбнулся.
— Таким образом, как я понимаю, вы отказываетесь отвечать на вопросы Когарта Ора? — осторожно спросил он.
— Я готов ответить на все вопросы, касающиеся Устава патрульной службы, — ответил Морин. — Но, к сожалению, ничего не знаю о боевых действиях между Дакатом и Сторном.
— Что ж, возможен и такой ответ, — утвердительно наклонил голову судья и, сжав рукой подбородок, задумался.
— И что же дальше? — нетерпеливо спросил Морин. — Мы когда-нибудь сумеем покончить с этой глупой ситуацией?
— О, ждать вам осталось совсем недолго. — Вскинув голову, судья улыбнулся и обвел патрульных по-отечески добрым и заботливым взглядом. — Поскольку вы категорически отказываетесь отвечать на вопросы, вам остается всего лишь пройти процедуру расстрела, и тогда со всеми формальностями будет покончено.
— Что?!
Морину с Кромовым показалось, что они ослышались или что-то не так поняли. Пасти и Тротт решили, что находятся среди сумасшедших. Что подумал Ку Ши, неизвестно. Он покачал головой и, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил:
— А расстреливают здесь тоже в театре, при стечении публики?
— Право же, мне очень жаль, что все так получилось. — Когарт Ор развел руки в стороны, словно собираясь обнять всех приговоренных разом. По счастливому выражению его розовой, расплывшейся в улыбке физиономии нельзя было решить, что он очень уж расстроен. — Но, я надеюсь, это никак не скажется на наших добрых отношениях?
— Не знаю, как остальные, — сказал, проведя рукой по горлу, Пасти, — но я свою смерть воспринимаю очень близко к сердцу.
А как еще следовало говорить с ненормальным? Солдаты вывели ошарашенных пленников на улицу. В сгущающихся сумерках портал театра освещался яркими фонарями, похожими на нераскрывшиеся бутоны цветов на тонких, витых ножках. У ступеней стоял все тот же автомобиль, в котором пленников доставили из космопорта. Патрульные снова заняли свои места на узких, тянущихся вдоль бортов скамейках.
У дверей сели двое охранников. Машина тронулась с места, сделала пару крутых поворотов и, выйдя на прямую трассу, стала быстро набирать скорость.
— Жить хочется, — сказал Тротт по-русски и покосился на охранников.
Те никак не отреагировали на незнакомую речь. По-видимому, теперь, когда судьба пленников была уже решена, их совершенно не интересовало, о чем они между собой разговаривают.
— Кажется, назрела необходимость что-то предпринять, — сказал Ку Ши.
Все взгляды устремились на Морина.
— Никак не могу понять, в чем дело? — задумчиво произнес тот. — Почему Центральная не сообщила нам о войне между Сторном и Дакатом? Не могу поверить, что о ней никто не знал. Как бы нам снова не попасть впросак, как с тикетским посланником…
— Сейчас не время, чтобы раздумывать над этим, — прервал размышления командира Кромов.
— Я совершенно согласен с Джеймсом, — поддержал бортинженера Пасти. — Лучше пусть меня выгонят из патруля, но живым, чем посмертно присвоят звание героя.
— Не ошибается тот, кто ничего не делает, — с восточной глубокомысленностью изрек Ку Ши.
— Согласен, — тяжко вздохнул Морин. — Действуем на «раз, два, три».
При счете «три» Кромов и Пасти, сидевшие ближе всех к охранникам, бросились на солдат. Те почти не оказали сопротивления. Не успев даже понять, что происходит, оба солдата оказались прижатыми к полу. Руки их были завернуты за спины и стянуты их же собственными поясными ремнями.
— Это не по правилам! Не по правилам! — начал было возмущенно кричать один из них, но ему тут же заткнули рот чьим-то носовым платком.
— Надо же, везут нас на расстрел и еще о каких-то правилах говорят, — злобно прошипел Кромов, рассматривая отобранный у охранника автомат.
Ку Ши приоткрыл заднюю дверцу. Машина ехала среди безлюдной местности по узкой дороге, вдоль обочины освещенной редкими фонарями. Один за другим патрульные выпрыгнули на дорогу и скатились в кювет.
— Что теперь будем делать? — спросил Кромов, когда все собрались в одном месте.
— Надо добраться до космопорта и проникнуть на «Гала-4», — сказал Тротт.
— А мы знаем, где находится космопорт?
— Я считаю, нужно двигаться в сторону, противоположную той, куда нас везли, — подумав, сказал Ку Ши.
— Логично, — согласился Морин.
Минут десять они бежали вдоль обочины дороги, прячась в кювет всякий раз, как на шоссе появлялись огни приближающейся машины, пока Тротт наконец не сказал:
— Нас снова поймают быстрее, чем мы доберемся до корабля. Если уж нас все равно считают дакатскими шпионами, раз уж мы совершили побег, то давайте и дальше действовать как настоящие шпионы.
— Что ты предлагаешь? — спросил Морин.
— Захватить первую попавшуюся машину и доехать на ней до космопорта, — объяснил Эрик.
Идея Тротта понравилась всем, кроме Морина, который хотел по возможности избегать конфликтов с местными властями, рассчитывая на то, что недоразумение еще удастся уладить мирным путем. Но Тротт уже вышел на дорогу и, подняв руку, остановил легковую машину, ехавшую в ту же сторону, куда направлялись патрульные.
— Далеко до космопорта? — спросил он у водителя, наклонившись над открытым дверным окошком.
Шофер ухмыльнулся.
— Упражняетесь в галактос? — спросил он.
— Да, — кивнул Тротт. — Заключил с другом пари: две недели говорить только на галактос.
— До космопорта полчаса езды, — сказал шофер.
— Вы нас не подвезете? — Тротт кивнул в сторону вылезающих из кювета коллег.
Водитель не на шутку испугался, увидев на пустынной, темной дороге пятерых незнакомых людей, да еще и разговаривающих только на галактос.
— Нет, ребята, извините, — быстро произнес он и попытался закрыть окошко.
Но Кромов, опередив его, сунул в кабину дуло автомата.
— Мы дакатские шпионы, — зловещим голосом проинформировал он водителя. — Или вы везете нас в космопорт, или мы высаживаем вас и едем дальше сами.
— Так бы сразу и сказали, — приветливо улыбнулся шофер, распахивая дверцу.
До космопорта они добрались без каких-либо происшествий. Один раз мимо них пронеслась машина с зеленой мигалкой на крыше, и Кромов на всякий случай приставил к боку шофера дуло автомата. Тот недовольно поморщился.
— Да это же ветеринарная помощь, — сдавленным голосом произнес он и обиженно добавил:
— Что я, правил не знаю.
Машина остановилась возле невысокой бетонной ограды.
— Там пропускной пункт, — сказал водитель, указывая на огни, горящие метрах в двухстах дальше по дороге. — Но вам, я думаю, будет гораздо удобнее через забор.
— Большое спасибо, — поблагодарил водителя Пасти. — Однако, извините, на всякий случай нам все же придется вас связать.
— Конечно, конечно. О чем речь, — с готовностью согласился шофер, протягивая ладони.
Кромов встал спиной к забору и, подставив сцепленные вместе кисти рук Пасти, подбросил его вверх. Но едва только руки штурмана коснулись верха ограды, как пронзительно завыла сирена и беглецы оказались в ярком круге света, вспыхнувшего на вышке прожектора.
— Подставил, паразит! — крикнул Пасти, спрыгивая на землю.
— Назад, к машине! — скомандовал Морин.
Выбросив на землю связанного шофера и злобно погрозив ему кулаком, Тротт сел за руль.
— Куда вас отвезти? — спросил он у запрыгнувшего на сиденье рядом с ним Морина.
— Будем прорываться через главные ворота, — сказал командир.
Тротт рванул машину вперед так, что протяжно и жалобно завизжали сдираемые о дорожное полотно покрышки.
Со стороны освещенных ворот навстречу им выбежали солдаты. Но все они, стреляя на бегу, старались держаться подальше от несущейся на бешеной скорости машины. Кромов, сидевший на заднем сиденье у окна, выставил из машины автомат и дал длинную ответную очередь.
— Не стрелять! — обернувшись, закричал на него Морин.
— Да я же поверху, для острастки, — извиняясь, ответил Кромов, но стрелять больше не стал.
Резко развернув машину, так, что ее едва не выбросило за обочину, Тротт направил автомобиль на решетчатые ворота. Солдаты, охранявшие въезд на территорию космопорта, сделав несколько бессмысленных выстрелов в сторону несущейся машины, отбежали под прикрытие каменных стен дежурного блока. Старший из них, с красной повязкой на рукаве, что-то кричал, размахивая обеими руками над головой.
Автомобиль ударился в прутья ворот. Лобовое стекло, лопнув, разлетелось мириадами сверкающих брызг, усыпавших сидевших спереди Морина и Тротта. Ворота распахнулись, но двигатель заглох, из-под крышки капота повалил густой серый пар, и, проехав по инерции еще несколько метров, машина встала.
Патрульные выскочили из машины и под прикрытием стреляющих короткими очередями по воротам Кромова и Пасти побежали к стеклянным дверям длинного пятиэтажного здания, в котором, должно быть, располагались все наземные службы космопорта.
Охранники ворот совсем не пытались преследовать беглецов, но сопровождали их бегство шквальным огнем.
— Все на пол! — закричал Пасти, ворвавшись в здание, и для убедительности выпустил очередь в потолок.
Перед ними был длинный, просторный холл, по обеим сторонам которого тянулись стеклянные конторки, откуда на патрульных с недоумением взирали широко раскрытые глаза молоденьких, симпатичных девушек. Тротт не удержался и игриво помахал рукой одной из них, с высокой прической.
— Мы террористы с Даката, — сообщил девушке Тротт. — Прошу сохранять спокойствие.
— Что ты несешь, — ткнул его локтем в бок Кромов. — Мы не террористы, а шпионы.
— Какая разница, — махнул рукой Тротт. — Террористы девушкам тоже нравятся.
На другом конце холла, за такими же стеклянными дверями, что и на входе, находился выход на летное поле. Однако едва только беглецы приоткрыли дверь, как оказались под перекрестным огнем двух пулеметов, и им пришлось снова отступить в здание.
— Здесь нам, похоже, не прорваться, — мрачно произнес Морин.
— Странно, — сказал Ку Ши, рассматривая стеклянную дверь. — Очень странно, ни один выстрел не разбил стекла.
— Сюда! — крикнул Кромов, нырнув в одно из служебных помещений.
За узкой железной дверью находился тускло освещенный ангар, в котором стояло несколько автопогрузчиков. Справа были большие подъемные ворота, ведущие на летное поле. Патрульные разместились на широких металлических лапах погрузчика. Кромов включил привод, и створка ворот поползла вверх. Запрыгнув на водительскую площадку автопогрузчика, Морин рванул рычаги и вывел машину из ворот. Скатившись по наклонному пандусу, машина опрокинула, зацепив бортом, огромный штабель картонных ящиков и, вихляя из стороны в сторону, понеслась по бетонному покрытию летного поля. Лучи прожекторов преследовали ее, пытаясь поймать в перекрестье, но маленький, верткий автопогрузчик легко уходил от них. Машину бросало то влево, то вправо, то назад, она лишь каким-то чудом не опрокидывалась на виражах. Кромов, вцепившись мертвой хваткой в рычаги управления, что-то азартно орал, не слыша самого себя из-за оглушительного грохота — по ним, похоже, палили из всего стрелкового оружия, имевшегося в распоряжении охраны космопорта.
Погрузчик проскочил под высокими опорами тяжелого грузового корабля, распугав укрывшихся за ними автоматчиков.
— «Гала»! — крикнул Тротт, указывая влево.
Едва не подняв машину на дыбы, Кромов развернул автопогрузчик в сторону своего корабля.
С противоположного конца летного поля наперехват им неслись три бронетранспортера. В черном небе появился вертолет, рыскающий по земле белым пятном прожектора.
Кромов выжал из двигателя транспортера все, на что тот был способен, и оказался возле корабля на пару секунд раньше бронемашин, прикрытый от них корпусом «Гала». И ровно столько же времени не хватило патрульным, чтобы открыть люк корабля и скрыться за ним.
— Стоять! Не двигаться!
Патрульные замерли на трапе, ослепленные светом мощных фар бронетранспортеров.
— А как все хорошо шло, — грустно произнес Пасти.
— Вам не кажется странным, что ни один из нас даже не ранен? — спросил Ку Ши.
— Зато всех нас теперь расстреляют, это уж точно, — без энтузиазма ответил ему Тротт.
Из вертолета, зависшего над «Гала-4», раздался ревущий мегафонный голос:
— Внимание! Немедленно прекратить все боевые действия в районе космопорта до особого распоряжения Главного судьи!
Сообщение было повторено как на галактос, так и на местном языке.
— Это означает какие-то перемены в нашей судьбе? — спросил Морин у подошедшего к ним автоматчика.
Тот неопределенно дернул плечом.
Вертолет приземлился чуть в стороне от сгрудившейся вокруг «Гала-4» боевой техники. Из него вышли трое человек. При приближении этой группы все военные вытягивались в струнку и, отдавая честь, вскидывали левую руку к плечу.
Троица остановилась в двух шагах от замерших в напряженном ожидании патрульных. Шедший впереди высокий седоволосый мужчина с очень худым, вытянутым, словно заостренным книзу, лицом был одет в зеленый форменный френч, такой же, как и у других военных, но сшитый более элегантно и из лучшего материала. На левом рукаве его был пришит бело-голубой шеврон с пятью выпуклыми треугольниками, расположенными полукругом.
— Я Главный судья Огис Марл, — представился он. — Господа патрульные, от имени правительств планет Сторн и Дакат я приношу вам самые искренние извинения за причиненные беспокойства и препятствия в выполнении вашего служебного долга.
Никто из патрульных не смог ничего ответить. Впервые за все время пребывания на Сторне их почему-то не называли дакатскими шпионами.
— Если вы соблаговолите посетить мою резиденцию, — продолжил Главный судья, — я дам вам исчерпывающие объяснения по данному инциденту.
Морин одернул помятый китель и сделал шаг вперед.
— Командир отряда Галактического патруля «Гала-4» Петр Морин, — представился он. — Может, поговорим у нас на корабле? Зачем далеко ходить?
Главный судья понимающе улыбнулся:
— Я не против.
Поднявшись на корабль, они расположились за круглым столом в кают-компании. Кромов на кухне попытался запрограммировать универсальный кухонный агрегат на приготовление кофе, но, не добившись желаемого результата, сам встал за плиту.
— На планетах Сторн и Дакат независимо друг от друга развивались две гуманоидные цивилизации, — издалека начал свой рассказ Главный судья. — Мы установили контакт друг с другом задолго до выхода в космос. Отношения складывались самые дружеские: мы обменивались информацией, достижениями науки и культуры. Обе цивилизации развивались примерно одинаковыми темпами и почти одновременно начали осваивать космическое пространство. Но после первых же непосредственных встреч представители двух цивилизаций, психологи и футурологи обеих планет пришли к неутешительному заключению: тесный контакт между обитателями Даката и Сторна на начальных стадиях обмена может привести к войне. И тогда правительства Сторна и Даката на совместном совещании пришли к решению: вместо того, чтобы ожидать настоящей войны, следует договориться о правилах и начать военную игру. С тех пор на протяжении вот уже более ста лет представители двух наших народов играют в войну. Со временем стало ясно, что предсказания грядущей войны не имели под собой никакой реальной почвы. Дакат со Сторном прекрасно уживаются друг с другом, мирно решая все возникающие проблемы. Однако игра настолько увлекла жителей обеих планет, что ее решили не прекращать. Игра ведется в строгом соответствии с разработанными правилами, за неукоснительным соблюдением которых наблюдает коллегия судей.
— Ничего себе игра! — не сдержавшись, перебил судью Кромов, который именно в этот момент вошел в кают-компанию с подносом в руках. — Нас же едва не убили!
Принимая в руки чашку кофе, Главный судья улыбнулся:
— Строго по правилам, трое из вас уже убиты, а двое оставшихся тяжело ранены.
Патрульные недоумевающе переглянулись — ни один из них не был похож на умирающего.
Судья достал из кармана небольшой фонарик и направил его луч на грудь Тротта. В лучах бледного ультрафиолетового света на кителе пилота проявились три красных пятна. Судья дотронулся до каждого из них пальцем.
— Три попадания в грудь, — сказал он. — С такими ранениями обычно не выживают.
Он взял в руки один из автоматов, которые прихватили с собой патрульные, отсоединил обойму и вытряхнул на ладонь три патрона.
— Автоматы стреляют мягкими полимерными капсулами, заполненными флюоресцентным красителем, проявляющимся в ультрафиолетовом свете, — сказал он, демонстрируя патроны собравшимся. — Так же как и любое другое оружие.
— А как же расстрел, к которому нас приговорили? — вспомнил вдруг Тротт.
— Процедура, называемая расстрелом, заключается в том, что у приговоренных отбираются их индивидуальные воинские карточки. После этого судья проводит подсчет призовых и штрафных очков, отмеченных в карточках, и на основании этого выносит решение, на какой срок должен выйти из игры каждый из «расстрелянных».
Главный судья Огис Марл допил свой кофе и, поднявшись на ноги, официальным тоном произнес:
— Я еще раз приношу вам наши извинения. Надеюсь, что подобное больше не повторится. Уже готовится проект постановления коллегии судей о внесении в правила военной игры пункта, запрещающего нападение на корабли Галактического патруля. — Судья едва заметно улыбнулся. — Взрослые, они же ничуть не лучше детей, когда играют. Порою заигрываются так, что забывают обо всем на свете. И тем не менее, согласитесь, играть в войну гораздо лучше, чем воевать по-настоящему.
— Если бы мы знали, что с нами всего лишь играют… — Морин сначала тяжело вздохнул, а затем неожиданно улыбнулся. — Наверное, в таком случае мы тоже смогли бы получить удовольствие.
— Вы можете записаться на следующий сезон, — вполне серьезно предложил Главный судья. — Уверен, любая из команд с радостью включит ваш отряд в свою сборную.
— А что, отличная идея, — улыбнулся Кромов.
— Петр, ты отпустишь нас на игру? — с воодушевлением поддержал бортинженера Тротт.
— Еще не наигрались? — сохраняя на лице суровое выражение, поинтересовался Морин.
— В соответствии с решением Главного судьи эту партию мы проиграли, — развел руками Пасти. — Должны же мы отыграться. Или ты допустишь, чтобы проигрыш лег несмываемым пятном позора не только на наш экипаж, но и на всю славную службу Галактического патруля?
— Хорошо, обещаю, что у вас будет возможность сыграть еще раз, — глаза Морина лукаво блеснули. — Но только после того, как командование признает «Гала-4» лучшим отрядом месяца.
— Выходит — отыгрались, — печально вздохнул Кромов.
— У нас говорят, что если человек перестал играть, то, следовательно, он умер, — вполне серьезно заметил Главный судья.
— Не беспокойтесь, уважаемый, — вежливо улыбнулся представитель местной власти командир Морин. — Моему экипажу это не грозит.
СТРЕМЛЕНИЕ УБИВАТЬ
Щелкнув клавишей, Ку Ши открыл нужный файл и вслух зачитал сообщение, появившееся на экране монитора:
— Фагор, вторая планета в системе звезды класса G5, значащейся в каталоге Космофлота под именем Бета-Ромео. Другие шесть планет системы Бета-Ромео необитаемы. Двенадцать лет назад официальные представители Фагора изъявили желание, чтобы их планета стала ассоциативным членом Галактической Лиги и подписали договор о Галактическом патруле. — Ку Ши посмотрел на командира, после чего добавил:
— Следовательно, на Фагоре мы обладаем всей полнотой власти.
— Вероятно, тот, кто дал название этой звезде, был большим поклонником Шекспира, — задумчиво произнес Пасти.
— С чего ты это взял? — удивленно посмотрел на штурмана Ку Ши.
— Ну, как же — Ромео! — Пасти сделал многозначительный знак рукой. — Не удивлюсь, если где-нибудь неподалеку окажется звезда, носящая имя Джульетты.
— С таким же успехом этот первооткрыватель мог быть любителем антикварных автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, — усмехнулся Тротт. — В таком случае где-нибудь поблизости находится звезда, именуемая Альфа-Ромео.
Морин щелкнул пальцами, чтобы снова привлечь внимание к своей персоне.
— И это все? — спросил он у Ку Ши.
— Все, — с невинным видом моргнул глазами Ку Ши.
— Это вся информация о Фагоре, содержащаяся в планетарном справочнике? — перефразировал и расширил свой вопрос Морин.
— Не знаю, как насчет планетарного справочника, но в учебнике космографии для общеобразовательной школы о Фагоре больше не сказано ни слова, — ответил Ку Ши.
— При чем здесь учебник космографии? — сурово нахмурился Морин.
— При том, что какой-то умник из информационного отдела Центральной загрузил его в память нашего бортового компьютера вместо нового дополненного издания справочника Космофлота, который я заказывал, — с невозмутимым видом ответил командиру Ку Ши.
— А что тебе самому известно о Фагоре?
— Я никогда особо не интересовался Фагором, поэтому имеющаяся у меня информация состоит из разрозненных фрагментов, которые довольно-таки затруднительно сложить в цельную картину…
Морин поднял руку, чтобы остановить нескончаемо длинный поток объяснений, обычно выдаваемых Ку Ши в том случае, если он не обладал всей полнотой информации по тому или иному вопросу.
— Что тебе известно о Фагоре? — медленно произнес Морин.
— Не очень много, — смущенно отвел глаза в сторону Ку Ши. — Аборигены Фагора по своей морфологии относятся к типу разумных существ Джи. Подобно насекомым, они имеют внешний хитиновый скелет, но при этом у фагорцев есть легкие, что позволяет им достигать размеров до полутора метров. Прежде на Фагоре обитало несколько аборигенных рас, которые вели друг с другом длительные и кровопролитные войны. В результате к настоящему времени уцелели представители только одной расы, в отсутствие своих исторических врагов ведущие спокойный и размеренный образ жизни. Научно-технический потенциал общества Фагора невысок. Основная масса населения концентрируется в обширной зоне полупустынь, климат которой представляется фагорцам наиболее предпочтительным для жизни. Однако, насколько мне известно, власти Фагора решительно отказались от щедрых предложений нескольких туристических фирм, имевших намерение взять в долгосрочную аренду прибрежную зону континента, где господствует мягкий континентальный климат. При том что данная территория совершенно не освоена самими фагорцами, я могу объяснить их отказ только врожденным недружелюбным отношением к представителям иных народов и рас.
— Фагор, вторая планета в системе звезды класса G5, значащейся в каталоге Космофлота под именем Бета-Ромео. Другие шесть планет системы Бета-Ромео необитаемы. Двенадцать лет назад официальные представители Фагора изъявили желание, чтобы их планета стала ассоциативным членом Галактической Лиги и подписали договор о Галактическом патруле. — Ку Ши посмотрел на командира, после чего добавил:
— Следовательно, на Фагоре мы обладаем всей полнотой власти.
— Вероятно, тот, кто дал название этой звезде, был большим поклонником Шекспира, — задумчиво произнес Пасти.
— С чего ты это взял? — удивленно посмотрел на штурмана Ку Ши.
— Ну, как же — Ромео! — Пасти сделал многозначительный знак рукой. — Не удивлюсь, если где-нибудь неподалеку окажется звезда, носящая имя Джульетты.
— С таким же успехом этот первооткрыватель мог быть любителем антикварных автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, — усмехнулся Тротт. — В таком случае где-нибудь поблизости находится звезда, именуемая Альфа-Ромео.
Морин щелкнул пальцами, чтобы снова привлечь внимание к своей персоне.
— И это все? — спросил он у Ку Ши.
— Все, — с невинным видом моргнул глазами Ку Ши.
— Это вся информация о Фагоре, содержащаяся в планетарном справочнике? — перефразировал и расширил свой вопрос Морин.
— Не знаю, как насчет планетарного справочника, но в учебнике космографии для общеобразовательной школы о Фагоре больше не сказано ни слова, — ответил Ку Ши.
— При чем здесь учебник космографии? — сурово нахмурился Морин.
— При том, что какой-то умник из информационного отдела Центральной загрузил его в память нашего бортового компьютера вместо нового дополненного издания справочника Космофлота, который я заказывал, — с невозмутимым видом ответил командиру Ку Ши.
— А что тебе самому известно о Фагоре?
— Я никогда особо не интересовался Фагором, поэтому имеющаяся у меня информация состоит из разрозненных фрагментов, которые довольно-таки затруднительно сложить в цельную картину…
Морин поднял руку, чтобы остановить нескончаемо длинный поток объяснений, обычно выдаваемых Ку Ши в том случае, если он не обладал всей полнотой информации по тому или иному вопросу.
— Что тебе известно о Фагоре? — медленно произнес Морин.
— Не очень много, — смущенно отвел глаза в сторону Ку Ши. — Аборигены Фагора по своей морфологии относятся к типу разумных существ Джи. Подобно насекомым, они имеют внешний хитиновый скелет, но при этом у фагорцев есть легкие, что позволяет им достигать размеров до полутора метров. Прежде на Фагоре обитало несколько аборигенных рас, которые вели друг с другом длительные и кровопролитные войны. В результате к настоящему времени уцелели представители только одной расы, в отсутствие своих исторических врагов ведущие спокойный и размеренный образ жизни. Научно-технический потенциал общества Фагора невысок. Основная масса населения концентрируется в обширной зоне полупустынь, климат которой представляется фагорцам наиболее предпочтительным для жизни. Однако, насколько мне известно, власти Фагора решительно отказались от щедрых предложений нескольких туристических фирм, имевших намерение взять в долгосрочную аренду прибрежную зону континента, где господствует мягкий континентальный климат. При том что данная территория совершенно не освоена самими фагорцами, я могу объяснить их отказ только врожденным недружелюбным отношением к представителям иных народов и рас.