Карр Джон Диксон. Человек, который не мог дрожать (= Человек без страха)

Карр Джон Диксон
Человек, который не мог дрожать (= Человек без страха)

   Джон Диксон Карр
   Человек, который не мог дрожать
   (Человек без страха)
   Гидеон Фелл
   перевод И.И.Мансуров
   Глава 1
   - Дом с привидениями?- недоверчиво переспросил искусствовед.
   - Да, к тому же опасными!- произнес незнакомый мне голос.
   - Откуда ты это знаешь?
   - Лично я не знаю,- возразил редактор "Флит-стрит мэгэзин". Это он оказался владельцем незнакомого голоса.- Мне лишь известно, что он продается. Вот объявление в "Тайме".
   - И что, там прямо так и сказано, что продается дом с привидениями?настаивал искусствовед - как всякий шотландец, он был очень осторожен.
   - Да нет же, черт побери! Объявление опубликовано в разделе "Эссекс" {Эссекс - графство в Англии. (Здесь и далее примеч. перев.)}. Там сказано: "Лонгвуд, живописный замок эпохи Якова I, полностью модернизирован, централизованное электро-, газо- и водоснабжение, канализация; гостиная, 4 общ, комн., 8 спал., гор. и хол. вода, 2 ван., соврем, подсобн. помещ-я и т.д.". По-вашему, если бы там водился призрак, они написали бы: "призр., част, посещ-я гарантируются"?
   - А где это?
   - В тридцати пяти милях от Лондона, четыре мили от Саутэнд-он-Си.
   - А-а-а... Саутэнд!
   - А что ты, собственно, имеешь против Саутэнда?- воинственно спросил прозаик, который держал там небольшой прогулочный катер.- Самый прекрасный воздух в мире - в Саутэнде, самый прекрасный...
   - Да-да, знаю. Озон. Там еще есть пирс - самый длинный в мире, как ты, вероятно, собирался сказать.
   Этот разговор происходил субботним вечером 13 марта 1937 года в баре клуба "Конго". В давке невозможно было пошевелиться, не задев локтем чьей-то выпивки. Не утруждайте себя запоминанием имен собеседников - они больше не появятся в моем рассказе. Кроме одного.
   А вот и он, человек, личность которого достойна самого пристального внимания.
   Как сейчас вижу Мартина Кларка, возле большого камина, рядом с выходом из бара в салон, облицованного белым мрамором. Он стоял, опершись локтем о каминную стенку, с оловянной кружкой в руке, словно пес, навостривший уши. Ему наверняка было жарко и неудобно, однако он не двигался с места.
   Седые, гладко зачесанные волосы, сквозь которые проглядывала лысина, контрастировали с темным загаром, который не могла стереть никакая английская зима. На этом загорелом лице выделялись особенные, необыкновенно светлые глаза. Несмотря на солидный возраст (а к этому времени ему уже было больше шестидесяти), лицо Мартина оставалось подвижным, как у мальчишки, а морщинки вокруг рта и глаз были, если можно так сказать, морщинками изумления или любопытства. При упоминании дома с привидениями он аж подпрыгнул, и в зеркале стало видно: даже его лысина пришла в движение. Однако, будучи человеком вежливым, он не счел возможным вмешиваться в беседу в клубе, где был чужаком.
   Но я, кажется, несколько отвлекся. Разговор, к которому прислушивался Кларк, стал превращаться в яростный спор о Саутэнде. Как выяснилось, причиной недовольства актера стал случай, когда на веселой ярмарке в Саутэнде кто-то продал ему четырех устриц, за шесть пенсов. Посыпались возражения.
   - В любом случае,- вклинился в дискуссию искусствовед,- я в это не верю!
   - Не веришь?- возмутился актер.- Поехали, я покажу место, где их покупал. Настоящая гадость с привкусом Йода. Они...
   - Да я не об устрицах - черт бы их побрал! Я - о призраках. Кто сказал, что в доме водятся привидения?
   - Я сказал,- произнес чей-то голос, и мы пытались определить его обладателя.
   Раздались смешки, улюлюканье, кто-то пролил выпивку, и все из-за этого говоруна. Им оказался серьезный молодой человек, который, как это часто бывает, писал юмористические статьи. Правда, на этот раз он был действительно серьезен и даже сердит.
   - Ладно, ладно, буржуи.- Молодой человек указал на нас рукой, чуть не расплескав розовый джин из стакана.- Давайте смейтесь! Но это - правда! Дом в Лонгвуде знаменит тем, что в нем вот уже несколько столетий живут привидения.
   - Откуда ты знаешь? Из собственного опыта?
   - Нет, но...
   - Вот то-то же!- торжествующе прервал его искусствовед.- Всегда одно и то же: все твердят о привидениях, пока не припрешь их к стенке.
   - Надеюсь, вы не станете отрицать тот факт,- запальчиво возразил молодой человек,- что в 1920 году там был убит человек.
   Это уже более чем серьезное заявление.
   - Убит? Вы хотите сказать, что его убили?
   - Не знаю точно наверняка - я вообще не знаю, что с ним случилось. Но это - один из самых таинственных случаев, о которых мне доводилось когда-либо слышать, и, если вы сможете найти ему какое-то разумное объяснение, вы утрете нос полиции, которая пытается понять это происшествие вот уже семнадцать лет.
   - Что же там все-таки случилось?
   Нашему рассказчику явно доставляло удовольствие внимание к его персоне.
   - Я не помню имени умершего. Знаю только, что это был восьмидесятилетний старик дворецкий. На него упала люстра.
   - Погодите, погодите,- пробормотал редактор, заглядывая в свою газету.Кажется, я припоминаю что-то подобное.
   - А-а!..
   - Нет, продолжай! Что же произошло?
   Кто-то поспешил купить ему еще порцию розового джина. Тот принял подношение с важным видом и продолжил:
   - В 1920 году один из оставшихся в живых членов семьи Лонгвудов решил вновь поселиться в доме. До этого он пустовал бог знает сколько лет после одного неприятного происшествия.
   - Что за происшествие?
   - Не знаю,- нетерпеливо отмахнулся молодой человек - ему начали надоедать вопросы.- Я рассказываю о том, что произошло в 1920-м. Дом был в плачевном состоянии, и, прежде чем переехать в него, хозяину пришлось отремонтировать и модернизировать жилище.
   Источник неприятностей (я знаю об этом из первых рук) находился в одной из двух комнат: столовой или комнате на первом этаже, служившей хозяину кабинетом. Так вот. Посередине столовой с потолка высотой более четырех с половиной метров свисала огромная старинная свечевая люстра весом, наверное, с тонну. Она держалась на шести цепях, крепившихся на крюке, ввинченном в массивную дубовую балку. Понятно?
   Он помолчал, вовсю наслаждаясь нашим вниманием.
   - Продолжай,- нетерпеливо произнес художник-график. В его голосе сквозила неприязненная подозрительность.- Откуда ты все это знаешь?
   - А-а-а... вот то-то же!- с таинственным видом произнес наш рассказчик, подняв стакан.- Теперь слушайте внимательно! Однажды вечером - числа я точно не помню, но вы можете справиться в газетах - дворецкий делал обход, чтобы запереть дом на ночь. Было около одиннадцати. Дворецкий, как я уже говорил, был хилым восьмидесятилетним стариком. Лонгвуды находились наверху и готовились ко сну. И тут они услышали крик.
   - Так я и знал!- насмешливо воскликнул прозаик.
   - Не верите?!
   - Не важно, продолжай!
   - Раздался страшный грохот, словно дом рушится. Напуганные до полусмерти, они побежали вниз, в столовую, и увидели страшную картину. Крюк, на котором висела люстра, выпал из дубовой балки; люстра упала на дворецкого и размозжила ему голову. Старик умер на месте. Его нашли под обломками вместе со стулом, на котором он, видимо, стоял.
   - Стоял на стуле?- перебил издатель.- Почему?
   - Погодите! Так вот,- рассказчик даже побледнел, увлеченный собственным повествованием,- слушайте дальше. Люстра не могла упасть сама по себе. Один строитель проверял ее и сказал, что, хотя она висела достаточно много лет, все же была еще прочно закреплена. А если вы подумали об убийстве, то никто не мог ее уронить. Она просто висела на большом крюке, закрепленном на прочной балке, и никто не мог их испортить. Могло произойти только одно, и дальнейшие события подтвердили это.
   На нижней части люстры были обнаружены отпечатки пальцев обеих рук дворецкого. Да, он был высокого роста, но, даже стоя на стуле и вытянув руки вверх, не смог бы дотянуться до люстры.
   Впрочем, скорее всего, именно это он и попытался сделать: забрался на стул, подпрыгнул, ухватился за нижнюю часть люстры. Затем, вероятно (судя по образовавшейся дыре в балке), стал энергично раскачиваться как на трапеции до тех пор, пока под тяжестью его веса люстра не вывалилась из потолка и...
   - Вот это да!- воскликнул искусствовед.
   В баре раздался такой взрыв хохота, что оглянулись даже люди из самых дальних уголков салона. Виной тому был сам рассказчик: не крайне серьезное выражение его лица, а яркое, интересное повествование, заставившее всех представить картину: хилый восьмидесятилетний старик, словно утенок Дональд, весело раскачивается взад и вперед на люстре. Как тут удержаться от смеха!
   Рассказчик побагровел от возмущения:
   - Вы мне не верите?!
   - Нет!- в один голос ответили мы.
   - Тогда почему бы вам самим не проверить это? Давайте попробуйте! Убедитесь сами!
   Издатель призвал всех к тишине и мягким, успокаивающим тоном, каким обычно разговаривают со слабоумными, возразил:
   - Послушай, старик, может, дворецкий был ненормальным?
   - Нет.
   - Тогда почему он это сделал?
   - Эх!- мрачно произнес молодой человек и, допив джин, с грохотом поставил стакан на стойку бара.- В том-то и дело - хоть бы кто-нибудь из вас был так любезен объяснить мне это. Он поступил именно так. Только почему?
   Его тирада немного привела нас в чувство - не стоит отрицать, что рассказ несколько всех взволновал.
   - Чушь какая-то!- высказался первым искусствовед.
   - И вовсе не чушь, а истинная правда. Раскуроченное дерево в дыре балки, откуда вывалился крюк (как отметил коронер на дознании), безусловно свидетельствовало о том, что, прежде чем люстра упала, дворецкий раскачивался на ней.
   - Но почему?
   - Именно об этом я вас и спрашиваю.
   - В любом случае,- заметил прозаик,- это - не аргумент. При чем тут призрак? То, что старый слуга подпрыгнул и стал раскачиваться на люстре, еще не доказывает, что в доме есть призраки, не так ли?
   Рассказчик выпрямился во весь рост.
   - Мне стало известно,- он сделал акцент на слове "известно",- что в доме действительно есть призраки. Я знаю кое-кого, кто провел там несколько ночей и видел их собственными глазами.
   - Кто это?
   - Мой отец.
   Наступило неловкое молчание, затем кто-то кашлянул - никто же не станет из приличия вести себя глупо и говорить парню, что его старик лжет.
   - Ваш отец видел в "Лонгвуд-Хаус" призрака?
   - Нет, но на него прыгнул стул.
   - Что?
   - Большой деревянный чертов стул!- воскликнул юноша, отчаянно жестикулируя, словно пытаясь изобразить размеры какого-то предмета.- Такой старинный стул... Он прыгнул на него: просто отошел от стены и прыгнул.Заметив скептицизм в глазах окружающих, наш серьезный юморист пронзительно закричал: - Я знаю, что это правда! Он сам мне рассказывал! Вам смешно?! А что бы вы делали, если бы какой-нибудь чертов большой деревянный стул отошел от стены и прыгнул на вас?
   - Встал и бился бы насмерть,- попытался сострить художник-график,- или поискал веревки, привязанные к стулу... Ну все, с меня довольно!
   - Не было там никаких веревок!- заорал рассказчик.- Свет был включен, и отец...
   - Ш-ш-ш... Спокойно, не волнуйся. Что ты пьешь?
   - Розовый джин. Но...
   Разговор, ловко переведенный в другое русло, обошел острый угол тайн и реальности "Лонгвуд-Хаус", и мы переключились на еду.
   За время жаркой дискуссии мой гость, Мартин Кларк, не произнес ни слова. Он продолжал стоять у камина, глядя на свою оловянную кружку и время от времени взбалтывая ее содержимое. Мартин старался не встречаться со мной взглядом - думаю, потому, что любой дружеский вопрос заставил бы его заговорить и он произносил бы взволнованный монолог всю оставшуюся часть дня.
   История молодого юмориста не выходила у меня из головы, а на душе был какой-то неприятный осадок. Может, напрасно я выпил шерри перед обедом даже не знаю! Но если разобраться, возможные события, послужившие основой истории о проворном дворецком, были вовсе не комичными. У нашего рассказчика (говорю это с полным уважением) было забавное лицо, и мы наверняка смеялись бы над этой историей гораздо меньше, если бы она исходила не от него.
   Допустим, он не подшучивал над нами. Допустим, факты недостоверны. Это все равно не смешно, когда старый восьмидесятилетний человек ни с того ни с сего подпрыгивает и хватается за люстру. Почему он сделал это? Может быть, кто-то гнался за ним?
   Кларк не касался этой темы до тех пор, пока мы не ушли из клуба. А за обедом он был необычно молчалив, хотя несколько раз хихикнул и однажды поднял оловянную кружку за мое здоровье. Мы спускались по лестнице на улицу в великолепный мартовский день. Солнце пригревало, ветерок раскачивал ветки деревьев на Карлтон-Хаус-Террас. И только тогда он заговорил:
   - Вы знаете какого-нибудь хорошего архитектора?
   Один из моих друзей был отличным, но обедневшим архитектором, поэтому я охотно порекомендовал его. Кларк достал небольшой блокнот и записал его имя.
   - Эндрю Хантер, Нью-Стоун-Билдинг, Ченсери-Лейн. Ах да!- При упоминании улицы лицо его просияло.- Прекрасно! Если мои изыскания окажутся успешными, мистер Хантер мне скоро понадобится.
   - Вы собираетесь строить дом?
   Кларк убрал блокнот, аккуратно заправил шелковый шарф в пальто, плотнее надвинул котелок и наклонил голову, защищаясь от ветра.
   - Я подумываю купить дом,- улыбнулся он.- Но я - бизнесмен, мистер Моррисон, и никогда не покупаю кота в мешке. Меня больше интересуют не призраки, а в порядке ли крыша и канализация. Они конечно же запросят высокую цену, так что мне надо подготовиться. Чудесно! Превосходно! Замечательно!
   Через две недели он купил "Лонгвуд-Хаус", и, как позже говорила Тэсс, в смутном полумраке этого дома начался ужас.
   Глава 2
   Мы с Тэсс пили чай, когда пришел Кларк, буквально набитый новостями.
   Тэсс (с гордостью сообщаю, что вскоре она стала моей женой) сидела у камина в гостиной моей квартиры. От огня шло приятное тепло, а за окном апрельская погода коварно лилась дождем и насвистывала порывистым ветром.
   Тэсс работала заведующей отделом в модном магазине одежды. Несмотря на мрачную погоду, она была сама ухоженность и опрятность, которые идут не только от ухоженности и опрятности тела, но и одежды. Тэсс сидела у чайного стола на краешке глубокого кресла, обхватив руками колени. Отблески пламени играли на роскошных черных волосах и оттеняли ее лицо, высвечивая тревожный блеск карих глаз под естественными, невыщипанными бровями.
   - Этот твой новый друг, мистер Кларк...- произнесла она.
   - Нельзя сказать, что он мой друг. Он - друг Джонни Вандервера. Джонни написал мне и попросил присмотреть за ним, когда он будет в Лондоне.
   Тэсс, откинув голову назад, рассмеялась:
   - Боб, ты - безумно сознательный, самый сознательный человек! Почему ты растрачиваешь себя на всех этих людей?
   - Кларк - интересный малый.
   Тэсс кивнула, пожала плечами и повернулась к огню. Ее лицо, никогда не выражавшее уверенность, несмотря на практичность, прямоту и откровенность Тэсс, теперь помрачнело.
   - Я знаю,- сказала она.- Он очень славный. Он мне ужасно нравится, только...
   - Только - что?
   Она посмотрела мне в глаза:
   - Боб, кажется, я ему не верю. По-моему, он играет в какую-то игру.
   - Кларк?
   - Да, Кларк.
   - Но послушай!- Я невольно ощутил какой-то разлад в гармонии теплого, уютного дня.- Ты хочешь сказать, он проходимец?
   - Нет, вовсе нет. Я не считаю его мошенником, который пытается продать тебе фальшивые золотые акции. Только... ой, нет, наверное, я ошибаюсь! Наверное.
   - Думаю, да.
   - Но что ты знаешь о нем, Боб? Кто он?
   - Насколько мне известно, он из Йоркшира, но большую часть жизни провел на юге Италии. Там у него было какое-то собственное дело. Он преуспевал, процветал и наконец решил вернуться в Англию навсегда. У него не меньше двух десятков хобби - он вообще испытывает неутолимый интерес к жизни. Сейчас он "прорабатывает" Лондон со скрупулезностью, превосходящей любой путеводитель. Например...
   - Да, я знаю, музеи...- вздохнула Тэсс.
   В каком-то смысле я мог бы согласиться с ней, потому что и сам стал ощущать что-то вроде всевластия музеев: Кларк не пропускал ничего, но музеи он посещал с особым энтузиазмом. Этот человек буквально помешался на них, причем не только на знаменитых музеях Виктории и Альберта или Королевских вооруженных сил, но и на экспозициях, о которых я никогда раньше не слышал. Даже если вы знаете самые потаенные уголки города, известен ли вам лондонский музей Святого Иакова, или Гилдхольский музей, или музей Джона Соуна на Линкольнз-Иннз-Филдс, музей Диккенса на Доти-стрит или музей манускрипта Государственного архива на Ченсери-Лейн?
   Посещая все эти места, Кларк волновался, как школьник. Мы бродили по затемненному миру старинных карт и полуистлевших одежд; пристально рассматривали посмертную маску Китса {Китс Джон (1795-1821) - английский поэт-романтик} и подпись Гая Фокса; в плохо освещенных подвалах изучали макеты старого Лондона; по обветшавшим штанам высчитывали рост и вес Карла I.
   Я не хочу сказать, что всегда составлял Кларку компанию. Он был знаком еще с двумя людьми: мистером и миссис Логан. Мистер Логан занимался оптовой торговлей бакалейными товарами и вместе с женой принимал гостя по-королевски. Однако, если Кларку удавалось обнаружить новый музей, он тащил меня с собой. Это казалось довольно безобидным увлечением, о чем я и намекнул Тэсс.
   - Ах, безобидным!- услышал я в ответ.- Я согласна!- Она взглянула на меня.- Послушай, Боб, в каком музее находятся все гравюры Хогарта {Хогарт Уильям (1697-1764) - английский живописец, график и теоретик искусства}?
   - В музее Соуна. А разве ты не была там с нами?
   - Была,- спокойно ответила Тэсс. Чашка из белого китайского фарфора поблескивала в ее руках.- Ты обратил внимание на выражение его лица, когда он рассматривал эти картины?
   - Не очень.
   - Например, на которых были изображены повешенные?
   - Нет.
   С этого момента в уютный уголок у камина закрались неловкость и тревога. Тэсс наполняла чашки горячим чаем. Пар клубился у ее лица. Она протянула мне живительный напиток, я не удержался и спросил:
   - Послушай, что ты хочешь сказать?
   - Ой, я, наверное, ужасно глупая! Но все же, что означает этот разговор о его попытке купить дом, в котором, говорят, водятся привидения?
   - Да, он пытается, и правильно делает. Если ему удастся его купить, то это обойдется ему достаточно дешево.
   - Но почему? Я хочу сказать, почему он покупает его?
   И тут, признаюсь, я почувствовал себя немного виноватым. Я не рассказал Тэсс о грандиозном плане, к осуществлению которого я относился с не меньшим энтузиазмом, чем Кларк.
   - Послушай, дело вот в чем: помимо всего прочего, Кларк хочет устроить уик-энд с привидениями.
   - Уик-энд с привидениями?
   - Черт побери, Тэсс, это будет психологический эксперимент века! И отличный материал для меня! Это будет... Вот послушай, как это будет: Кларк приглашает на новоселье, к примеру, шесть гостей. Каждый кандидат тщательно отбирается - они должны принадлежать к разным эмоциональным типам. Понятно? Например, мы приглашаем какого-нибудь бизнесмена - человека с практической жилкой, который не верит ни в какую чертовщину и прочий подобный вздор; приглашаем человека артистического типа - сплошное воображение и нервы; ученого; адвоката или любого другого служителя закона, для которого не существует ничего, кроме фактов, и так далее. На несколько дней мы оставляем этих людей в "Лонгвуд-Хаус" и наблюдаем, как ведет себя каждый из них.
   Здесь нет никакого обмана. Каждый гость будет предупрежден заранее о том, что его ждет, и прибудет туда только по собственному желанию и свободной воле. Это - психологический эксперимент, в котором будем участвовать и мы. Насколько мне известно, я буду первым. Но если в такой скучный месяц на уик-энд получится интересная игра - это же здорово!
   Тэсс улыбнулась:
   - А ты не подумал о том, что я могу не одобрить, Боб?
   - Не одобрить?
   - Я имею в виду то, как вы доказываете необходимость вашего эксперимента. Вы так отстаиваете идею, словно пытаетесь убедить суд.
   - Прости, но...
   - Думаю, это ужасно интересно.- Она кивнула, приглашая меня к себе. Я присел на подлокотник кресла. Она прижалась головой к моему плечу, и я не видел ее лица.- А ты хочешь, чтобы и я поехала?
   - Конечно! Особенно хочет Кларк. Кстати, еще не известно, чем кончится затея, он ведь пока не купил дом. Поэтому я тебе ничего и не говорил.
   Тэсс сильнее прижалась ко мне. Сумерки сгущались; шквалы дождя с ветром били по стеклу, а тепло камина было таким приятным...
   - Боб, не знаю, что и думать. Я хочу сказать... ты считаешь, мы там что-то увидим?- Она с трудом выговорила эти слова, по-прежнему не глядя на меня.- Я не имею в виду какой-то забавный шум, скрип, стук... Честно говоря, я на самом деле видела кое-что странное. Думаешь, в доме действительно есть привидения? Я не знаю, веришь ли ты в них.
   - Не верю - в том-то все и дело.
   - И что теперь?
   - Но тебе ведь неприятно говорить об этом, Тэсс, значит, тема закрыта.
   - Боб, но если ты отправишься в этот дом без меня, я тебе не прощу.
   - Ты хочешь сказать, что...
   - Дорогой, конечно же именно это я и хочу сказать.- Она прижалась ко мне своим теплым телом, и я крепче обнял ее.- Но вовсе не означает, что я жажду найти что-то весьма странное. Мистер Кларк, должно быть, уже посылал Энди Хантера осмотреть дом? Что Энди сказал?
   - Не знаю, я с ним с тех пор не встречался.
   - А вот,- в дверь кто-то очень требовательно и бесцеремонно зазвонил, и Тэсс резко высвободилась из моих объятий,- вот и мистер Кларк собственной персоной. Боб, у меня такое чувство...
   Мистер Кларк с сияющим лицом внес энергию жизни и энтузиазма в мою квартиру. Для таких скучных людей, как я и Тэсс, довольствующихся, как правило, обыденным существованием (она работала в магазине, а я был писателем), неистощимая энергия, энтузиазм и интерес Кларка к самым разным сторонам жизни служили стимулом к разнообразию своего бытия.
   Кларк вытряхнул у двери намокшее пальто, повесил его на вешалку, а рядом аккуратно пристроил свой котелок. Затем он провел рукой по гладко зачесанным седым волосам, видимо, чтобы убедиться, что каждая прядь на месте, поправил пиджак аккуратного табачно-коричневого костюма (Кларк обожал такие костюмы - их у него было не меньше полудюжины, и они отличались лишь оттенком). Быстро пройдя к камину, он протянул к огню влажные руки и победоносно провозгласил:
   - Я получил его!
   На чайном подносе звякнула посуда, Тэсс поправила молочник.
   - Мои поздравления,- искренне обрадовался я.- Вы помните мисс Фрэзер?
   - Конечно же я помню мисс Фрэзер,- улыбнулся Кларк, пожимая руку Тэсс. В нем старомодная вежливость сочеталась с абсолютной неформальностью манер, и было ясно: перед вами не высушенный старикашка, а человек, который еще кое-что может в этой жизни.- Я выбрал субботний день,- продолжал он,- потому что надеялся застать вас обоих. Во-первых, хочу сообщить вам очень важную новость: я - новый владелец "Лонгвуд-Хаус". Он мой! Мой! Ей-богу, не могу в это поверить!- Его энтузиазм был настолько мощным и заразительным, что в какой-то момент мне даже показалось, будто он вот-вот начнет отплясывать джигу.- Во-вторых, время пришло и час пробил. Я долго сдерживал себя, но теперь могу рассказать. Мисс Фрэзер, у меня к вам есть предложение - к вам обоим.
   - Я знаю,- вздохнула Тэсс.- Уик-энд с привидениями. Чаю?
   Кларку это, кажется, не очень понравилось.
   - Вы уже знаете?
   - Да, Боб только что поведал мне. Чаю?
   - И... э-э-э... что вы думаете о моей идее?
   - Мне она нравится.
   Энтузиазм Кларка снова забурлил, забил ключом.
   - Мисс Фрэзер,- тихо и страстно проговорил он,- вы не представляете, какой груз сняли с моей души.- Это было очень любопытно: казалось, будто он действительно вздохнул с облегчением. Подойдя к Тэсс, он пожал ей руку и похлопал по плечу.- Я надеялся на вашу помощь и помощь Моррисона больше, чем на чью-либо другую! Если бы вы мне отказали, я бы впал в хандру и грыз ногти.- Взглянув на меня, он более спокойно произнес: - Моррисон, в доме есть привидения.
   - Вы в этом уверены?
   Лицо Кларка стало ужасно серьезным.
   - Я никогда не делаю поспешных и необдуманных заявлений. Я даже могу отказаться от слова "сверхъестественный", если хотите. Я лишь скажу, что имеются некоторые проявления, которые можно считать естественными или сверхъестественными, но которые озадачили меня. Приведу слова Сэмюеля Уэсли: "Ум, вероятно, может найти много объяснений, но мудрость - ни одного". Я лишь хочу сказать, что дом просто чертовски наводнен привидениями. Мы славно проведем время!
   - Чаю?- терпеливо повторила Тэсс.
   - Мы... чаю? Чудесно! Превосходно! Замечательно!- С довольно рассеянным видом он взял из ее рук чашку и, сев на кушетку лицом к огню, вытянул ногу, установив чашку с блюдцем на колене.- Трудность в том,- продолжил он, помешивая чай с такой скоростью, что тот расплескивался,- что необходимо откопать информацию о прошлом этого дома. Нам нужны точные детали. Я постарался установить дружеские отношения с местным пастором, он должен быть в курсе, к кому можно обратиться, но пастор оказался человеком недоверчивым. По-моему, он хочет, чтобы дом просто сгнил. Однако несколько солидных взносов на благотворительность (естественно, очень тактичных!), думаю, помогут. Раз ярлык присутствия нечистой силы уже так прочно закрепился за домом, значит, самое время устраивать наш уик-энд.- Он поспешно проглотил чай, пролив его на подбородок, затем, немного смутившись, поставил чашку и заговорил более спокойно: - Теперь нам остается лишь выбрать гостей.