Как ни удивительно, Вулкан — реальное историческое лицо. В уже упомянутом «Проклятии игрока» приводится несколько анекдотов о нем, включая и историю о том, почему Вулкан получил свое прозвище. Однако о нем так мало известно, что я нарисовал его портрет по своему вкусу, и читатель волен считать данный персонаж вымышленным.
Тем не менее его игорный дом стоял на том месте, где он находится в романе. Каретная мастерская Хуперов, в которой теперь выставлены «роллс-ройсы» и «бентли», по-прежнему стоит по соседству, хотя почти вся южная сторона Беннет-стрит была разрушена в годы войны. Описание внутреннего убранства притона взято из «Проклятия игрока», а также с гравюры, изображающей типичное игорное заведение того времени. Оттуда же можно узнать, как играть в «красное и черное»; там же описан механизм под рулеткой, который разоблачил Чевиот. В «Проклятии игрока» описаны поведение и жаргон представителей преступного мира.
Дома леди Корк больше не существует. Однако Уитли и Дирден сообщают нам его номер, адрес и дают описание. Это был шестой дом с запада по Берлингтон-стрит, по правой стороне, если идти от Верхней Риджент-стрит. А дом, который сейчас стоит на его месте, отлично виден из нового здания полиции Вест-Энда. На Нью-Берлингтон-стрит зародился обычай прикреплять к парадной двери медную пластинку с фамилией хозяина.
О тире Джо Мантона многое говорится в книге воспоминаний капитана Гроноу (1814 — 1860. Лондон: Изд-во Джона Ниммоу, 1900). Описаний Воксхолл-Гарденз так много, и существует столько иллюстраций, что нет смысла приводить источники. Беседка в псевдогреческом стиле, построенная около 1788 года, была стерта с лица земли в 50-е годы XIX века. Раскрашенная вручную иллюстрация в «Знамени Лондона», раритетном трехтомнике, вышедшем в 1814 году и приводящем только адрес издателя — Пэлл-Мэлл, дом 11, — показывает нам вид с реки на Вестминстер, старые здания Парламента, Вестминстер-Холл, Вестминстерское аббатство.
Только дом Флоры Дрейтон на Кавендиш-сквер вымышлен.
Исторические личности
Тем не менее его игорный дом стоял на том месте, где он находится в романе. Каретная мастерская Хуперов, в которой теперь выставлены «роллс-ройсы» и «бентли», по-прежнему стоит по соседству, хотя почти вся южная сторона Беннет-стрит была разрушена в годы войны. Описание внутреннего убранства притона взято из «Проклятия игрока», а также с гравюры, изображающей типичное игорное заведение того времени. Оттуда же можно узнать, как играть в «красное и черное»; там же описан механизм под рулеткой, который разоблачил Чевиот. В «Проклятии игрока» описаны поведение и жаргон представителей преступного мира.
Дома леди Корк больше не существует. Однако Уитли и Дирден сообщают нам его номер, адрес и дают описание. Это был шестой дом с запада по Берлингтон-стрит, по правой стороне, если идти от Верхней Риджент-стрит. А дом, который сейчас стоит на его месте, отлично виден из нового здания полиции Вест-Энда. На Нью-Берлингтон-стрит зародился обычай прикреплять к парадной двери медную пластинку с фамилией хозяина.
О тире Джо Мантона многое говорится в книге воспоминаний капитана Гроноу (1814 — 1860. Лондон: Изд-во Джона Ниммоу, 1900). Описаний Воксхолл-Гарденз так много, и существует столько иллюстраций, что нет смысла приводить источники. Беседка в псевдогреческом стиле, построенная около 1788 года, была стерта с лица земли в 50-е годы XIX века. Раскрашенная вручную иллюстрация в «Знамени Лондона», раритетном трехтомнике, вышедшем в 1814 году и приводящем только адрес издателя — Пэлл-Мэлл, дом 11, — показывает нам вид с реки на Вестминстер, старые здания Парламента, Вестминстер-Холл, Вестминстерское аббатство.
Только дом Флоры Дрейтон на Кавендиш-сквер вымышлен.
Исторические личности
В наши дни не всем понятно, насколько великим человеком был сэр Роберт Пиль. Не всем это было понятно и при его жизни. Он не обладал выигрышной наружностью лорда Мельбурна или Сидни Герберта; он не обладал магнетизмом, способным заворожить толпу. Только среди близких друзей, которых он хорошо знал и которым доверял, Пиль мог расслабиться, посмеяться или пошутить. Даже книга «Сэр Роберт Пиль — из его записок, в 3-х томах» (под ред. Чарльза Стюарта Паркера. Лондон: Изд-во Джона Мюррея, 1899) его подлинный характер описывает скупо. Он был скромен от природы, как проницательно заметила молодая королева Виктория (см, упомянутую выше книгу мисс А.А.В. Рэмзи), и его манеры казались сухими, официальными.
Величайшим его достижением было не создание полиции, а реформа английской пенитенциарной системы. Думаю, нет нужды рассказывать читателям, какой страшной была данная система до Пиля, или приводить список преступлений, за которые мужчину или женщину могли повесить во втором десятилетии XIX века. Дадим слово мисс Рэмзи, которая говорит об ужасах старой системы:
«Мужчину могли повесить за то, что он срубил дерево, посылал письма с угрозами, высмеивал гринвичских пенсионеров, подрывал набережную, совершал кражу в лавке, крал сорок шиллингов в жилом доме и т, д.».
Присяжные отказывались выносить смертные приговоры; они просто выносили вердикт: «Невиновен». Судьи впадали в ярость; они утверждали, что страна катится в пропасть. И все же до того, как сэр Роберт ушел с поста министра внутренних дел, он успел провести через парламент свой акт и отменил смертный приговор более чем за сто преступных деяний.
Достаточно подробную историю жизни полковника Чарльза Роуэна и мистера Ричарда Мейна можно найти в издании 1875 года «Национальный биографический словарь». Все, что говорится о них в данной книге, — правда, однако воссоздать их характеры можно, лишь руководствуясь их поступками.
Ссылки на леди Корк имеются во многих журналах, письмах и биографиях — от Босуэлла до Тома Мура. Она действительно держала попугая ара, который курил сигары; попугай клюнул и короля, и леди Дарлингтон; она действительно угрожала (в письме) вывесить в окне знамя реформаторов; ее характер передан со всей возможной точностью. Существует ее восхитительное описание в книге Майкла Садлера «Блес-сингтон-д'Орсэ: Маскарад» (Лондон: Констебль и К0 лимитед, 1933).
В заключение хочется ответить на несколько вопросов, какие могут возникнуть у читателей. Я только что упомянул о леди Блессингтон и графе д'Орсэ, очень известных фигурах; почему в романе о них не говорится ни слова? Потому что в то время они находились за границей; они вернулись в Англию только в 1830 году.
Почему в книге всего один раз упоминаются железные дороги, хотя в то время они уже существовали? Литературные критики часто задаются тем же вопросом применительно к «Пиквикскому клубу». Однако ответ лежит на поверхности.
Все имевшиеся на тот момент железные дороги находились на севере; они не дотягивались до центральных графств Великобритании, не говоря уже о Лондоне (см. Криви от 18 ноября 1829 года, где он живо возражает против планов строительства ветки от Ливерпуля до Манчестера). Хотя «Пиквик» был написан в 1836 — 1837 годах, главным образом действие романа происходит в 1827 — 1828 годах.
Из книги Гамильтона Эллиса «Четыре главные линии» (Лондон: Аллен и Ануин, 1950) мы узнаем, что движение по знаменитой ветке Лондон — Бирмингем от Юстонского вокзала было открыто лишь в сентябре 1838 года, хотя в 1836 году существовала небольшая соединительная линия. Диккенс ни за что не посадил бы пиквикистов в поезд, так как сам никогда не путешествовал по железной дороге.
Были ли в 1829 году общества трезвости? Да, отсылаю читателей снова к «Пиквику». Существовали ли программки танцев? Конечно. Они упоминаются уже в романах Джейн Остин, которая скончалась в 1817 году. Широко ли использовалось газовое освещение в жилых домах? Только в домах людей богатых, и притом не боявшихся, что дом взлетит на воздух. Уличное освещение было широко распространено, ведь Пэлл-Мэлл была освещена еще в 1807 году.
Наконец, костюмы и привычки военных взяты из книги майора Р. Мани Барнса «История полков и формы британской армии» (Лондон: Сили Сервис и К0 лимитед, 1951). Замечательные описания и красочные иллюстрации майора Барнса отличаются скрупулезной точностью. В частности, если бы действие романа происходило всего на год позже, военные уже не носили бы белых портупей, отмененных в 1830 году.
Что касается моды, мебели, украшений и аксессуаров, я многим обязан «Английскому костюму девятнадцатого века», книге Айрис Брук и Джеймса Лейвера (Лондон: Адам и Чарльз Блэк, 1947), книге «Совершенная леди» доктора Уиллета Каннингтона (Лондон: Макс и К0 лимитед, 1948), где дамы описываемого нами времени именуются «несовершенными леди»; а также прекрасным цветным иллюстрациям «Костюмной кавалькады» Хенни Харальд Хансен (Лондон: Метьюин и К лимитед, 1956).
Величайшим его достижением было не создание полиции, а реформа английской пенитенциарной системы. Думаю, нет нужды рассказывать читателям, какой страшной была данная система до Пиля, или приводить список преступлений, за которые мужчину или женщину могли повесить во втором десятилетии XIX века. Дадим слово мисс Рэмзи, которая говорит об ужасах старой системы:
«Мужчину могли повесить за то, что он срубил дерево, посылал письма с угрозами, высмеивал гринвичских пенсионеров, подрывал набережную, совершал кражу в лавке, крал сорок шиллингов в жилом доме и т, д.».
Присяжные отказывались выносить смертные приговоры; они просто выносили вердикт: «Невиновен». Судьи впадали в ярость; они утверждали, что страна катится в пропасть. И все же до того, как сэр Роберт ушел с поста министра внутренних дел, он успел провести через парламент свой акт и отменил смертный приговор более чем за сто преступных деяний.
Достаточно подробную историю жизни полковника Чарльза Роуэна и мистера Ричарда Мейна можно найти в издании 1875 года «Национальный биографический словарь». Все, что говорится о них в данной книге, — правда, однако воссоздать их характеры можно, лишь руководствуясь их поступками.
Ссылки на леди Корк имеются во многих журналах, письмах и биографиях — от Босуэлла до Тома Мура. Она действительно держала попугая ара, который курил сигары; попугай клюнул и короля, и леди Дарлингтон; она действительно угрожала (в письме) вывесить в окне знамя реформаторов; ее характер передан со всей возможной точностью. Существует ее восхитительное описание в книге Майкла Садлера «Блес-сингтон-д'Орсэ: Маскарад» (Лондон: Констебль и К0 лимитед, 1933).
В заключение хочется ответить на несколько вопросов, какие могут возникнуть у читателей. Я только что упомянул о леди Блессингтон и графе д'Орсэ, очень известных фигурах; почему в романе о них не говорится ни слова? Потому что в то время они находились за границей; они вернулись в Англию только в 1830 году.
Почему в книге всего один раз упоминаются железные дороги, хотя в то время они уже существовали? Литературные критики часто задаются тем же вопросом применительно к «Пиквикскому клубу». Однако ответ лежит на поверхности.
Все имевшиеся на тот момент железные дороги находились на севере; они не дотягивались до центральных графств Великобритании, не говоря уже о Лондоне (см. Криви от 18 ноября 1829 года, где он живо возражает против планов строительства ветки от Ливерпуля до Манчестера). Хотя «Пиквик» был написан в 1836 — 1837 годах, главным образом действие романа происходит в 1827 — 1828 годах.
Из книги Гамильтона Эллиса «Четыре главные линии» (Лондон: Аллен и Ануин, 1950) мы узнаем, что движение по знаменитой ветке Лондон — Бирмингем от Юстонского вокзала было открыто лишь в сентябре 1838 года, хотя в 1836 году существовала небольшая соединительная линия. Диккенс ни за что не посадил бы пиквикистов в поезд, так как сам никогда не путешествовал по железной дороге.
Были ли в 1829 году общества трезвости? Да, отсылаю читателей снова к «Пиквику». Существовали ли программки танцев? Конечно. Они упоминаются уже в романах Джейн Остин, которая скончалась в 1817 году. Широко ли использовалось газовое освещение в жилых домах? Только в домах людей богатых, и притом не боявшихся, что дом взлетит на воздух. Уличное освещение было широко распространено, ведь Пэлл-Мэлл была освещена еще в 1807 году.
Наконец, костюмы и привычки военных взяты из книги майора Р. Мани Барнса «История полков и формы британской армии» (Лондон: Сили Сервис и К0 лимитед, 1951). Замечательные описания и красочные иллюстрации майора Барнса отличаются скрупулезной точностью. В частности, если бы действие романа происходило всего на год позже, военные уже не носили бы белых портупей, отмененных в 1830 году.
Что касается моды, мебели, украшений и аксессуаров, я многим обязан «Английскому костюму девятнадцатого века», книге Айрис Брук и Джеймса Лейвера (Лондон: Адам и Чарльз Блэк, 1947), книге «Совершенная леди» доктора Уиллета Каннингтона (Лондон: Макс и К0 лимитед, 1948), где дамы описываемого нами времени именуются «несовершенными леди»; а также прекрасным цветным иллюстрациям «Костюмной кавалькады» Хенни Харальд Хансен (Лондон: Метьюин и К лимитед, 1956).