Страница:
Молодой воин в кожаных доспехах Черных драконов с тревогой рассматривал странного незнакомца. Что же касается переодетого колдуна, то он вообще не заметил Чарна Товиса. Марданакс из Заара был слишком увлечен моментом своего триумфа. Он так упивался победой и разыгрывавшимся перед его глазами спектаклем, что ни разу не взглянул на Чарна Товиса.
Позднее он пожалеет об этом, так как молодой воин запомнил эту неподвижную среди всеобщей суматохи фигуру. Это обстоятельство сыграет свою роль в последующих событиях.
Глава 3
ТАЙНЫЙ СОВЕТ
Не вечно глумиться злу,
Непрочны заклятия магов,
И те, кто спасет страну,
Надеждой сильны и отвагой.
Алая Эдда
Каменная крепость Сардат Кип возвышалась на зеленых холмах поместья Тезони к северу от Патанги. Здесь сливались воедино две реки - Саан и Исаар, одна из которых, петляя, текла с запада, из страны буйных джунглей Куша, а другая проложила свой путь сквозь огромные, величественные горы Моммур, делившие Лемурию на две части.
В окрестностях Сардат Кип уже семьсот лет благоденствовали наследники герцога Мэла.
Именно сюда в полуночный час тайными и скрытными тропами прибыли десять мужчин, вызванных герцогом на совет.
Кроме самого Мэла, тут присутствовал тучный старый Селверус - второй из трех баронов королевства. Но не было виконта Дру, находящегося в заточении во дворце. По той же причине отсутствовал Том Первис, даотар Воздушной гвардии, хотя его друг Зэд Комис находился здесь вместе с Иотондусом, принцем Шанготом и старым жрецом Эодримом - иерархом храма Девятнадцати Богов. Прибыл и молодой Чарн Товис.
Эти десять человек добирались сюда окольными путями. Одни, как Селверус, Эодрим и Иотондус, - по земле, верхом на зампе или кротере, другие, как Шангот и Зэд Комис, прибыли по воздуху на личных воздушных кораблях - воллерах, как назывались они в древней Лемурии. Эти люди встретились тайно, потому что темные и ужасные времена наступили в империи Запада, хотя всего семь дней прошло после неожиданной и трагической смерти их товарища и правителя - Тонгора.
Странные события начали происходить почти сразу же после того, как тело Тонгора в кожаных доспехах, облаченное в величественный темно-красный плащ (знаменитый меч валькаров покоился на поясе северянина), было положено в гробнице из белого мрамора, установленной в храме перед высоким алтарем.
Несравненная молодая королева Соомия удалилась во дворец и редко появлялась на публике. Неизвестно почему она распустила совет помощников сарка, который преданно служил Тонгору в годы его правления. Она сосредоточила всю власть в своих руках, на что, в соответствии с законами Патанги, имела право. Тем не менее, выглядело это странно, словно княжну подменили.
Кроме того, поскольку наследнику Тонгора - Тару - было лишь девять лет, саркайя выбрала регента для управления империей от ее имени и от имени сына. И вновь она поступила самым странным и неожиданным образом, повелев своим баронам выбрать на эту должность Далендуса Вула - малозначительного коджана, не очень знатного, которого не любили, редко видели при дворе и которому не доверяли. В один миг барон Таллан стал первым человеком империи.
Зловещие и необъяснимые события следовали одно за другим так быстро, что ни герцог Мэл, ни другие сановники не могли разобраться в этом многообразии ежедневных изменений. Единственный родственник Соомии, ее кузен виконт Дру, заехал к ней во дворец, и больше его никто не видел. Может, его заточили в темницу по какому-либо обвинению? Если так, то выглядит это невероятно. Да, в такое смутное и беспокойное время все могло случиться, и многие преданные трону высокопоставленные лица очутились в тюрьме. К большому сожалению, среди них был один из самых заслуженных воинов Патанги, старый Том Первис - даотар Воздушной гвардии, прославленный командир, не раз защищавший империю от врагов. Могло показаться невероятным, но приказ об его аресте был скреплен подписью и печатью саркайи Соомии, и Далендус Вул потребовал, чтобы старый офицер признался в тех преступлениях, которые ему предъявили, хотя было очевидно, что все они выдуманы и необоснованы.
Эти события, подозрительные, неясные, полные загадочности, и собрали на совет в этом удаленном замке людей, особенно преданных трону. Теперь наступило время посовещаться, сделать выводы и составить план действий, так как кто из них мог быть уверен, что завтра и его не отправят в подземные темницы по какому-либо нелепому обвинению?
Поэтому герцог Мэл послал своих самых верных воинов из Тезони в дальние уголки империи, чтобы собрать на тайное совещание преданнейших друзей Соомии и Тонгора. Сюда прибыл Элд Турмис, сарк Шембиса, третьего города империи, и один из старейших друзей и сподвижников Тонгора. К сожалению, посланец, которому поручили передать приглашение на совет Карму Карвусу - еще одному из доблестных товарищей Тонгора, так и не вернулся. Из Тсаргола, четвертого города империи, расположенного на берегах Яхен-зеб-Чуна - Южного моря, где в течение последних восьми лет правил Карм Карвус, не было никаких известий.
Из Турдиса - второго города империи - старый сарк Баранд Тон прислал своего молодого, крепко сложенного сына, джасарка Рамчана Тона, в качестве своего полномочного представителя. Из Зангабала приехал князь Зул - младший брат сарка этого города. Зангабал присоединился к империи по своей собственной воле четыре года тому назад. Но никаких известий не было получено от сарка Пелорма. И опять, как в случае с прибрежным Тсарголом, посланец либо сбился с пути, либо ему не удалось достичь цели по какой-то другой серьезной причине.
Герцог Мэл заявил, что находит действия саркайи Соомии необъяснимыми.
- Похоже на то, что она отвернулась от всех нас, - пророкотал он, расправив свои мускулистые плечи и тряхнув большой головой, как старый рассерженный медведь.
- Мне кажется, что наиболее загадочным ее поступком является назначение регентом барона Таллана, - сказал Элд Турмис. - Отказаться от услуг таких старых советников и друзей, доказавших свою преданность, как герцог Мэл, или барон Селверус, или виконт Дру, и предпочесть малоизвестного и нелюбимого раньше коджана, такого как этот Далендус Вул, это просто непостижимо, - задумчиво и удивленно проговорил он.
Молодой философ Иотондус согласно кивнул.
- Похоже, она находится под воздействием какого-то снадобья, - заметил он. - Вначале я считал, что она так странно ведет себя, потрясенная смертью мужа. Но теперь.., те шаги, которые она предприняла в последние дни, так не похожи на нее, что это позволяет мне предположить, что она исполняет чью-то волю, находится в плену черного колдовства.
Отважный старый воин Зэд Комис согласился с философом.
Он схватился грубой мозолистой рукой за эфес меча, его глаза полыхнули огнем.
- Если королева нуждается в нашей помощи, мы должны сделать все, чтобы освободить Соомию от тех сил, которые опутали ее, какими бы могущественными они ни были, - решительно заявил он.
С этим были согласны все собравшиеся. Но Мэл тут же выразил и общее сомнение.
- Ас кем же мы будем сражаться? Ведь на самом деле у нас нет каких-либо реальных врагов, кроме тех, что существуют в нашем воображении. А что, если саркайя не находится под чьим-либо влиянием, а действует по собственному желанию...
Разве можем мы тогда протестовать? Как нам это выяснить?
Было сказано еще много слов и обсуждалось много проблем, но, когда на рассвете совещание закончилось и все участники отправились по домам, никакого конкретного решения принято не было.
Правители империи были сбиты с толку, обеспокоены, рассержены и полны подозрений, но они не смогли найти врага, с которым надо сражаться, и не обнаружили каких-либо доказательств государственной измены или нечестной игры.
Они покинули Сардат Кип с первыми лучами солнца, появившегося из-за высоких вершин гор Моммур и осветившего все небо. Участники прошедшего совета договорились быть начеку и советоваться друг с другом, наблюдать за происходящими событиями и действовать осторожно. Больше они ничего не могли сделать. Тайные враги Патанги действовали столь хитроумно, так умело управляли событиями, что сами оставались в тени.
Однако один человек из десяти, принимавших участие в совете, решил предпринять активные действия. Это был Чарн Товис. Во время совещания он не считал возможным высказывать свое мнение наряду с другими, более знатными сановниками. Однако он обдумывал свой вариант. Он решил нарушить то уединение, в котором находилась королева Соомия, хотя бы это и противоречило ее желаниям. Кто-то должен был задать ей ряд вопросов и убедиться в том, что саркайя не находится под влиянием каких-то враждебных сил. Чарн Товис решил, что именно он сделает это.
Глава 4
ЛЕТАЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК
Во мраке земля утонула - смерть к Тонгору пришла,
Вонзив свое острое жало подло, из за угла.
Душа его улетает, оставив пределы земли,
Страну свою покидает, скрываясь в небесной дали...
Но что со страною станет? Что будет с его женой?
И с ней уже рядом - недруг, колдун, полон мести злой.
Уже ее ум во власти коварства и лжи его,
И ей не понять, где правда, кто друг, а кто враг ее.
Сага о Тонгоре, XVIII
Ночь нависла над Патангой черным бархатным покрывалом.
В густом тумане не было видно ни золотистой луны древней Лемурии, ни звезд. Город Огня окутала тьма. Туман надвигался с залива, проглатывая одну за другой мощеные улицы и площади.
Над городом неустанно кружили серебристые воздушные корабли, и бдительные офицеры Воздушной гвардии несли свою многочасовую ночную вахту. Корабли пролетали над Рыночной площадью в самом центре города, над храмом Девятнадцати Богов и величественной улицей Ториан Вэй, которая протянулась от центральной площади к Западным воротам. В темной зелени садов виднелись Дворец Иерархов и Дворец Ста Сарков.
Никто из стражников, стоявших у дворцовых ворот, башен и дверей, не заметил таинственной фигуры, проплывшей по черному небу в направлении дворца, где жила Соомия.
От внезапного порыва ветра всколыхнулись воды залива, затрепетали поникшие черно-золотые знамена. На какое-то мгновение густой туман, висевший над городом, разошелся, и появилась луна, залившая золотистым сиянием дремлющие здания Патанги.
Неожиданно на ярком лунном диске появился силуэт летящей фигуры. Одеяние этого человека напоминало огромные крылья, позволяющие ему парить в воздухе. Так же внезапно черный силуэт вновь стал невидимым: тучи заволокли ночное небо.
Тихо, как падает осенний лист, летящий человек опустился на балкон из резного мрамора, который находился на башне дворца, высоко поднимавшейся над окутанным туманом садом.
Рука в перчатке коснулась оконного запора. Окно приоткрылось, темная фигура в плаще проскользнула между занавесками и исчезла во дворце.
В этот поздний час залы дворца были пусты. Лишь на верхних этажах огромного здания кое-где маячили одинокие стражники, облокотившиеся на древки копий. Не много осталось охраны и возле покоев семьи правителя.
Темная фигура бесшумно скользнула в огромный зал. Стены зала украшали превосходные гобелены старинной работы, где изображались сцены из жизни богов и героев. В нишах вдоль коридора стояли гипсовые статуи и бюсты давно умерших монархов. Свет канделябров отражался на вазах из драгоценных металлов. Человек в развевающемся черном плаще крался по пустым залам. Надвинутый на глаза капюшон скрывал черты лица.
У главной двери, ведущей в покои королевы Соомии, человек остановился, прислушиваясь. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Охрана отсутствовала. Далендус Вул решил воспрепятствовать любому, кто хотел бы поговорить с саркайей или передать ей какое-либо сообщение, поэтому он изменил систему охраны дворца, расставив посты по-другому, не так, как раньше. Теперь часовые стояли у подножия каждой лестницы, ведущей на этаж, где размещались королевские покои. Чтобы попасть к саркайе, посетителю пришлось бы пройти мимо нескольких постов стражников. Барону Таллану казалось, что теперь-то никто не встретится с Соомией.
Ни сам Далендус Вул, ни его зловещий хозяин не предвидели, что кто-то проберется во дворец, в буквальном смысле свалившись с неба.
У дверей в королевские покои Чарн Товис скинул капюшон, а потом открыл двери ключом, который ему дала горничная Соомии - Иннельда, дочь герцога Мэла, до того как Далендус Вул уволил всех слуг саркайи, в том числе и Иннельду, заменив их своими людьми.
Чарн Товис осторожно вошел в королевские покои, понимая, что такой поступок может привести его в темницу или на виселицу. В эти помещения не позволялось входить никому под угрозой самого сурового наказания. Если саркайя поднимет тревогу, отважный воин не сможет привести никакого разумного объяснения своему тайному проникновению во дворец, а также незаконному присутствию в личных покоях саркайи и молодого принца. Но Чарн Товис чувствовал, что его риск оправдан.
Именно поэтому он и уговорил ученого философа Иотондуса помочь ему. Мудрец из Катооля в недавнем времени приступил к испытанию своего нового изобретения - урилиума - волшебного сплава, обладающего антигравитационными свойствами.
Этот сплав использовался при создании воздушных кораблей Патанги. По просьбе Чарна Товиса Иотондус придумал, как сделать летающие доспехи, покрыв их пластинами этого удивительного блестящего металла. Названные "небесным поясом", они держали человека в воздухе, делая его почти невесомым.
Надев этот "небесный пояс", человек мог плыть по воздуху при помощи мускульной силы.
Чарн Товис установил, что обычный прыжок может поднять его вверх на пятьдесят шагов и переместить на расстояние в двести ярдов. Облачившись в "небесный пояс" и накинув сверху черный плащ, чтобы его случайно не обнаружил кто-нибудь, он прыгнул с крыши соседнего замка и перелетел к верхним этажам дворца.
Открыв дверь и войдя в комнату, он нашел ее темной и пустой. Может, княжна спала? Осмелев, он зажег лампу. Комната оказалась прихожей, примыкающей к главным покоям.
Чарн Товис осторожно стал пробираться по богато украшенным залам. На пороге спальни он остановился, вновь прислушиваясь. Ни один звук не доносился до него. Воин вошел в опочивальню, высоко подняв лампу и освещая комнату. И тут он увидел то, ради чего пришел сюда.
Полностью одетая, саркайя Соомия сидела, выпрямившись, в большом золоченом кресле, оставаясь неподвижной, как кусок полированного мрамора. Широко открытыми глазами она смотрела прямо перед собой. Когда Чарн Товис вошел в комнату, она не повернулась к нему. По тому, как слабо вздымалась ее грудь, видно было, что ее дыхание очень неглубокое. Но только оно и говорило о том, что Соомия жива.
- Моя госпожа, - выдохнул он и встал перед Соомией на колени, но та даже не взглянула на него, не проявила никаких признаков того, что заметила преданного друга. Она продолжала смотреть перед собой, словно и вовсе не замечала его присутствия. Чарн Товис коснулся руки саркайи, безжизненно лежавшей на кресле. Она была холодной и словно восковой. - Госпожа! Вы узнаете меня? - прошептал он. Соомия не ответила. Он провел рукой у нее перед глазами, но ее взгляд оставался таким же, устремленным в пустоту.
Чарн Товис был озадачен и испуган. Неприятное предчувствие охватило его. Что-то здесь не так... Что-то совсем не так!
Он внимательнее осмотрел саркайю. С ее лица исчезли теплые краски, сделав его бледным и неподвижным, как восковая маска. Ее чудесные черные глаза, которые барды часто сравнивали со сверкающими черными жемчужинами, утратили живость.
Вся фигура поражала отстраненностью от окружающего мира.
Вдруг воин почувствовал сильный тошнотворный запах, сладкий и опьяняющий.
Он испугался, узнав этот затемняющий разум аромат. Это был запах сильного наркотика, называвшегося нотлай - Цветок Снов. Сей порошок погружал разум человека в розовые видения и ломал волю тех людей, кто его употреблял. Сделав это ужасное открытие, Чарн Товис не мог сдержать своих чувств, и крепкое слово сорвалось у него с языка. Он понял, что заговор существует на самом деле.
Какой-то хитрый и скрытый предатель использовал вредные свойства отвратительного наркотика и затуманил рассудок саркайи, сделав ее подвластной чужой воле. Поэтому нет ничего удивительного в том, как она правит после гибели Тонгора.
Понятно, почему она распустила совет, состоявший из преданных правителю людей, и уединилась во дворце. За этим заговором стоял, по-видимому, очень хитрый человек, и Чарн Товис понимал, что странные поступки Соомии трудно скрыть от внимательного взора со стороны. Заговорщики могли манипулировать ею лишь втайне от всех. Только так ее можно было заставлять подписывать и заверять печатью губительные для империи приказы, предписания и послания. Если бы саркайя появилась на публике, все сразу увидели бы, что с ней не все в порядке.
Поэтому неудивительно, что Далендус Вул уволил прежних слуг Соомии, заменив их своими людьми.
Перед Чарном Товисом раскрылась вся чудовищность этой государственной измены. Кто бы ни скрывался за этим заговором - будь то Далендус Вул или кто-либо другой, - он теперь правил и городом, и империей. Подчинив себе саркайю, он мог совершить любое чудовищное преступление без риска быть разоблаченным.
Чарн Товис понимал, что в одиночку помочь королеве он не сможет. Тут же он подумал о маленьком джасарке. Что с ним?
Удалось ли принцу Тарту избежать рук коварных изменников, или мальчик тоже находится во власти дьявольского наркотика?
Комната джасарка находилась рядом с покоями его матери.
Чарн Товис прошел туда, освещая себе дорогу масляной лампой.
От света мальчик сразу проснулся и теперь сидел на кровати, щурясь и потирая глаза.
- Чарн Товис! - с удивлением воскликнул он. - Что ты здесь делаешь?
Молодой воин ответил сразу же, не раздумывая:
- Я должен отвести вас к герцогу Мэлу.
Глаза мальчика, такие же золотистые, как и у отца, загорелись от возбуждения.
- И я смогу опять увидеть Иннельду и Лулеру? - спросил он. - Я так по ним скучаю. А Мэл разрешит мне покататься на кротере? Меня целыми дням не выпускают из дворца!
Чарн Товис стиснул зубы.
- Да, сынок, ты сможешь покататься на кротере и опять увидишься со своими нянями, - рассеянно ответил он.
Перед Товисом стоял главный вопрос: что делать? Пока мальчик вставал, снимал с себя ночную пижаму и одевался, собирая сделанное специально для него воинское снаряжение, воин размышлял.
Ему было ясно, что спасти саркайю он сейчас не в состоянии.
Возможно, его летательные средства выдержат вес мальчика, но не вес взрослой женщины. Что же тогда делать? Ему предстояло принять очень важное решение, а у него было слишком мало времени. Молодой воин опасался, что для находящейся под сильным воздействием наркотиков и полностью подчиненной воле врагов королевы мгновенное освобождение может оказаться роковым. С другой стороны, принц Тарт был наследником трона и будущим правителем Патанги. И Чарн Товис сделал выбор, беззвучно молясь о том, чтобы этот выбор оказался правильным.
Мальчик почти собрался. Он повязал ярко-красную набедренную повязку и накинул на плечи плащ, прицепил к поясу подаренный отцом меч. В этом крепком девятилетнем подростке с густой шапкой волос, сходящимися бровями и странными золотистыми глазами Чарн Товис увидел зеркальное отражение своего могущественного властелина. Слезы навернулись ему на глаза, и он незаметно смахнул их.
- Я готов, Чарн Товис! Мне попрощаться с мамой? - радостно спросил джасарк.
- Нет, мой принц. Не надо беспокоить маму: она спит.
Пойдемте. - Он откинул плащ и поправил блестящий пояс. В нагрудной пластине был установлен камень управления доспехами. Прикосновение к нему задействует пластины улириума, сделав почти невесомыми Чарна Товиса и мальчика. Глаза Тарта заблестели от возбуждения.
- "Небесный пояс"! Я слышал о нем, но отец говорил, что я слишком мал, чтобы летать с ним. Отец говорил, что это очень опасно.
Чарн Товис не мог спокойно слышать, когда ребенок говорил о его умершем господине. Он молился о том, чтобы небо и земля защитили драгоценного наследника от враждебных сил. Первым шагом было вырвать его из стана врагов и спрятать в укромном месте у кого-нибудь из десяти верных соратников сарка.
Потом можно будет поднять знамена революции, сообщив всей стране о вероломном предательстве Далендуса Вула, собрать армию в поддержку наследника трона принца Тарта и изгнать подлого узурпатора, восседавшего сейчас на украденном троне.
- Пойдемте, джасарк, - позвал молодой воин. Он взял мальчика на руки, посадил его на плечи и предупредил, чтобы тот держался как можно крепче. После этого Чарн Товис включил "небесный пояс" и выпрыгнул через окно.
Воин и молодой принц растаяли в темноте.
Чарн Товис, подобно птице, летел в ночном небе, спасая от врагов надежду и будущее империи.
Часть 2
КОРОЛЕВСТВО ТЕНЕЙ
Знай же, смертный, что за пределами всего земного лежит далекое и загадочное королевство, в котором обитают тени.
Странными и вызывающими трепет, находящимися за пределами вообразимого являются чудеса и тайны Страны, Теней. Там одинокий дух ищет вечности среди символов и таинства жизни.
Боги бродят среди теней, и ты, чувствуешь, что ими будет определяться твоя судьба на весь оставшийся период времени...
Алая Эдда
Глава 1
ПРИВРАТНИК
Забыв о земных печалях, о радостях жизни земной,
Забыв суету и скуку, душа уйдет в мир иной,
И вот уж Врата открыты, за ними - лишь мир теней,
Угрюмое царство мертвых, приют рабов и царей.
Сага о Тонгоре, XVIII
Для Тонгора прошло невообразимо много времени, и вдруг он оказался перед уходящей ввысь аркой гигантских ворот.
Вокруг завывал сильный ветер, в ушах звенели отдаленные причитающие голоса, но валькар не мог разобрать ни одного слова. Он взглянул на подымавшиеся вверх столбы ворот и попытался понять, что же с ним случилось. Все, что он помнил, - это острый приступ боли в сердце, резкий порыв ветра и холод, сковавший все его тело. Потом не было ничего.., пока он не пришел в себя и не оказался у этих огромных ворот.
Они были отлиты из какого-то блестящего металла или высечены из сверкающего камня и ослепляли сверхъестественным сиянием так, что Тонгор не мог долго на них смотреть. Арка казалась выше самой большой башни в Патанге. Ее поверхность украшали разнообразные барельефы. Здесь были рыдающие женщины и сражающиеся мужчины, старики, лежащие на смертном ложе, и игривые девушки и юноши, короли и оборванные нищие, пирующие дородные правители и хитрые, усмехающиеся воры, старухи и младенцы - то есть было представлено все разнообразие рода человеческого.
- О человек, ты не должен смотреть на Врата между Мирами!
Голос был глубоким и звучным, каким-то неземным, не похожим на голос обычного человека. Тонгор замер, а потом резко обернулся. Привычным движением он хотел ухватиться за рукоятку большого меча, который всегда висел у него на бедре, но оружия не было. Валькар с удивлением обнаружил, что совершенно обнажен, как в день своего появления на свет.
- Кто это говорит? - воскликнул он, и звук его голоса, приглушенный завываниями ветра, показался ему странным, словно это был совсем не его голос.
- Это я. Я нахожусь здесь, в переходе из одной вечности в другую - на пороге королевства, в которое ты наконец попал и куда со временем попадают все люди.
Вглядевшись пристальнее, Тонгор увидел в арке гигантских ворот странную фигуру. Даже сидя, она казалась выше любого смертного. С головы до пят она была укутана в какой-то черный материал, но это была не одежда.., по крайней мере, не та одежда, к которой привык северянин. Казалось, сама темнота окутала загадочную фигуру Привратника.
Сражаясь с бушующими порывами ветра, Тонгор подошел ближе, пока не оказался лицом к лицу со странным существом.
Львиные глаза валькара сверкали, а в груди поднималась волна гнева, к которому примешивался неясный призрак страха.
- Что это за место? - грозно вскричал он. - Как я здесь оказался и кто ты такой, охраняющий эти ворота?
Облаченная в черные одежды фигура величественно покачала головой. Когда незнакомец вновь заговорил, в его глубоком и важном голосе послышались насмешливые нотки.
- Вопросы, бесконечные вопросы, всегда одни и те же. Оглянись, человек, и скажи мне, что ты видишь.
Тонгор обернулся и почувствовал, что все его вопросы бессмысленны. За спиной его зияла огромная бездна, прародительница всех бездн. Валькар был поражен, увидев далеко, у самого дна ее, сверкающие звезды.
Ничего не понимая, он поднял изумленные глаза и посмотрел в другую сторону. Там - одни боги знали, как далеко от него - он увидел плоскую ровную землю, такую огромную, что его взгляд мог охватить находящиеся на ней неизвестные ему океаны и континенты. Среди них он смутно различил очертания великой Лемурии, которую покинул. Он узнал морской залив, врезающийся глубоко в континент, но с такого огромного расстояния великий город Патанга казался едва различимой маленькой точкой, глаза Тонгора увлажнились, и взгляд затуманился из-за ревущего штормового ветра.
Позднее он пожалеет об этом, так как молодой воин запомнил эту неподвижную среди всеобщей суматохи фигуру. Это обстоятельство сыграет свою роль в последующих событиях.
Глава 3
ТАЙНЫЙ СОВЕТ
Не вечно глумиться злу,
Непрочны заклятия магов,
И те, кто спасет страну,
Надеждой сильны и отвагой.
Алая Эдда
Каменная крепость Сардат Кип возвышалась на зеленых холмах поместья Тезони к северу от Патанги. Здесь сливались воедино две реки - Саан и Исаар, одна из которых, петляя, текла с запада, из страны буйных джунглей Куша, а другая проложила свой путь сквозь огромные, величественные горы Моммур, делившие Лемурию на две части.
В окрестностях Сардат Кип уже семьсот лет благоденствовали наследники герцога Мэла.
Именно сюда в полуночный час тайными и скрытными тропами прибыли десять мужчин, вызванных герцогом на совет.
Кроме самого Мэла, тут присутствовал тучный старый Селверус - второй из трех баронов королевства. Но не было виконта Дру, находящегося в заточении во дворце. По той же причине отсутствовал Том Первис, даотар Воздушной гвардии, хотя его друг Зэд Комис находился здесь вместе с Иотондусом, принцем Шанготом и старым жрецом Эодримом - иерархом храма Девятнадцати Богов. Прибыл и молодой Чарн Товис.
Эти десять человек добирались сюда окольными путями. Одни, как Селверус, Эодрим и Иотондус, - по земле, верхом на зампе или кротере, другие, как Шангот и Зэд Комис, прибыли по воздуху на личных воздушных кораблях - воллерах, как назывались они в древней Лемурии. Эти люди встретились тайно, потому что темные и ужасные времена наступили в империи Запада, хотя всего семь дней прошло после неожиданной и трагической смерти их товарища и правителя - Тонгора.
Странные события начали происходить почти сразу же после того, как тело Тонгора в кожаных доспехах, облаченное в величественный темно-красный плащ (знаменитый меч валькаров покоился на поясе северянина), было положено в гробнице из белого мрамора, установленной в храме перед высоким алтарем.
Несравненная молодая королева Соомия удалилась во дворец и редко появлялась на публике. Неизвестно почему она распустила совет помощников сарка, который преданно служил Тонгору в годы его правления. Она сосредоточила всю власть в своих руках, на что, в соответствии с законами Патанги, имела право. Тем не менее, выглядело это странно, словно княжну подменили.
Кроме того, поскольку наследнику Тонгора - Тару - было лишь девять лет, саркайя выбрала регента для управления империей от ее имени и от имени сына. И вновь она поступила самым странным и неожиданным образом, повелев своим баронам выбрать на эту должность Далендуса Вула - малозначительного коджана, не очень знатного, которого не любили, редко видели при дворе и которому не доверяли. В один миг барон Таллан стал первым человеком империи.
Зловещие и необъяснимые события следовали одно за другим так быстро, что ни герцог Мэл, ни другие сановники не могли разобраться в этом многообразии ежедневных изменений. Единственный родственник Соомии, ее кузен виконт Дру, заехал к ней во дворец, и больше его никто не видел. Может, его заточили в темницу по какому-либо обвинению? Если так, то выглядит это невероятно. Да, в такое смутное и беспокойное время все могло случиться, и многие преданные трону высокопоставленные лица очутились в тюрьме. К большому сожалению, среди них был один из самых заслуженных воинов Патанги, старый Том Первис - даотар Воздушной гвардии, прославленный командир, не раз защищавший империю от врагов. Могло показаться невероятным, но приказ об его аресте был скреплен подписью и печатью саркайи Соомии, и Далендус Вул потребовал, чтобы старый офицер признался в тех преступлениях, которые ему предъявили, хотя было очевидно, что все они выдуманы и необоснованы.
Эти события, подозрительные, неясные, полные загадочности, и собрали на совет в этом удаленном замке людей, особенно преданных трону. Теперь наступило время посовещаться, сделать выводы и составить план действий, так как кто из них мог быть уверен, что завтра и его не отправят в подземные темницы по какому-либо нелепому обвинению?
Поэтому герцог Мэл послал своих самых верных воинов из Тезони в дальние уголки империи, чтобы собрать на тайное совещание преданнейших друзей Соомии и Тонгора. Сюда прибыл Элд Турмис, сарк Шембиса, третьего города империи, и один из старейших друзей и сподвижников Тонгора. К сожалению, посланец, которому поручили передать приглашение на совет Карму Карвусу - еще одному из доблестных товарищей Тонгора, так и не вернулся. Из Тсаргола, четвертого города империи, расположенного на берегах Яхен-зеб-Чуна - Южного моря, где в течение последних восьми лет правил Карм Карвус, не было никаких известий.
Из Турдиса - второго города империи - старый сарк Баранд Тон прислал своего молодого, крепко сложенного сына, джасарка Рамчана Тона, в качестве своего полномочного представителя. Из Зангабала приехал князь Зул - младший брат сарка этого города. Зангабал присоединился к империи по своей собственной воле четыре года тому назад. Но никаких известий не было получено от сарка Пелорма. И опять, как в случае с прибрежным Тсарголом, посланец либо сбился с пути, либо ему не удалось достичь цели по какой-то другой серьезной причине.
Герцог Мэл заявил, что находит действия саркайи Соомии необъяснимыми.
- Похоже на то, что она отвернулась от всех нас, - пророкотал он, расправив свои мускулистые плечи и тряхнув большой головой, как старый рассерженный медведь.
- Мне кажется, что наиболее загадочным ее поступком является назначение регентом барона Таллана, - сказал Элд Турмис. - Отказаться от услуг таких старых советников и друзей, доказавших свою преданность, как герцог Мэл, или барон Селверус, или виконт Дру, и предпочесть малоизвестного и нелюбимого раньше коджана, такого как этот Далендус Вул, это просто непостижимо, - задумчиво и удивленно проговорил он.
Молодой философ Иотондус согласно кивнул.
- Похоже, она находится под воздействием какого-то снадобья, - заметил он. - Вначале я считал, что она так странно ведет себя, потрясенная смертью мужа. Но теперь.., те шаги, которые она предприняла в последние дни, так не похожи на нее, что это позволяет мне предположить, что она исполняет чью-то волю, находится в плену черного колдовства.
Отважный старый воин Зэд Комис согласился с философом.
Он схватился грубой мозолистой рукой за эфес меча, его глаза полыхнули огнем.
- Если королева нуждается в нашей помощи, мы должны сделать все, чтобы освободить Соомию от тех сил, которые опутали ее, какими бы могущественными они ни были, - решительно заявил он.
С этим были согласны все собравшиеся. Но Мэл тут же выразил и общее сомнение.
- Ас кем же мы будем сражаться? Ведь на самом деле у нас нет каких-либо реальных врагов, кроме тех, что существуют в нашем воображении. А что, если саркайя не находится под чьим-либо влиянием, а действует по собственному желанию...
Разве можем мы тогда протестовать? Как нам это выяснить?
Было сказано еще много слов и обсуждалось много проблем, но, когда на рассвете совещание закончилось и все участники отправились по домам, никакого конкретного решения принято не было.
Правители империи были сбиты с толку, обеспокоены, рассержены и полны подозрений, но они не смогли найти врага, с которым надо сражаться, и не обнаружили каких-либо доказательств государственной измены или нечестной игры.
Они покинули Сардат Кип с первыми лучами солнца, появившегося из-за высоких вершин гор Моммур и осветившего все небо. Участники прошедшего совета договорились быть начеку и советоваться друг с другом, наблюдать за происходящими событиями и действовать осторожно. Больше они ничего не могли сделать. Тайные враги Патанги действовали столь хитроумно, так умело управляли событиями, что сами оставались в тени.
Однако один человек из десяти, принимавших участие в совете, решил предпринять активные действия. Это был Чарн Товис. Во время совещания он не считал возможным высказывать свое мнение наряду с другими, более знатными сановниками. Однако он обдумывал свой вариант. Он решил нарушить то уединение, в котором находилась королева Соомия, хотя бы это и противоречило ее желаниям. Кто-то должен был задать ей ряд вопросов и убедиться в том, что саркайя не находится под влиянием каких-то враждебных сил. Чарн Товис решил, что именно он сделает это.
Глава 4
ЛЕТАЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК
Во мраке земля утонула - смерть к Тонгору пришла,
Вонзив свое острое жало подло, из за угла.
Душа его улетает, оставив пределы земли,
Страну свою покидает, скрываясь в небесной дали...
Но что со страною станет? Что будет с его женой?
И с ней уже рядом - недруг, колдун, полон мести злой.
Уже ее ум во власти коварства и лжи его,
И ей не понять, где правда, кто друг, а кто враг ее.
Сага о Тонгоре, XVIII
Ночь нависла над Патангой черным бархатным покрывалом.
В густом тумане не было видно ни золотистой луны древней Лемурии, ни звезд. Город Огня окутала тьма. Туман надвигался с залива, проглатывая одну за другой мощеные улицы и площади.
Над городом неустанно кружили серебристые воздушные корабли, и бдительные офицеры Воздушной гвардии несли свою многочасовую ночную вахту. Корабли пролетали над Рыночной площадью в самом центре города, над храмом Девятнадцати Богов и величественной улицей Ториан Вэй, которая протянулась от центральной площади к Западным воротам. В темной зелени садов виднелись Дворец Иерархов и Дворец Ста Сарков.
Никто из стражников, стоявших у дворцовых ворот, башен и дверей, не заметил таинственной фигуры, проплывшей по черному небу в направлении дворца, где жила Соомия.
От внезапного порыва ветра всколыхнулись воды залива, затрепетали поникшие черно-золотые знамена. На какое-то мгновение густой туман, висевший над городом, разошелся, и появилась луна, залившая золотистым сиянием дремлющие здания Патанги.
Неожиданно на ярком лунном диске появился силуэт летящей фигуры. Одеяние этого человека напоминало огромные крылья, позволяющие ему парить в воздухе. Так же внезапно черный силуэт вновь стал невидимым: тучи заволокли ночное небо.
Тихо, как падает осенний лист, летящий человек опустился на балкон из резного мрамора, который находился на башне дворца, высоко поднимавшейся над окутанным туманом садом.
Рука в перчатке коснулась оконного запора. Окно приоткрылось, темная фигура в плаще проскользнула между занавесками и исчезла во дворце.
В этот поздний час залы дворца были пусты. Лишь на верхних этажах огромного здания кое-где маячили одинокие стражники, облокотившиеся на древки копий. Не много осталось охраны и возле покоев семьи правителя.
Темная фигура бесшумно скользнула в огромный зал. Стены зала украшали превосходные гобелены старинной работы, где изображались сцены из жизни богов и героев. В нишах вдоль коридора стояли гипсовые статуи и бюсты давно умерших монархов. Свет канделябров отражался на вазах из драгоценных металлов. Человек в развевающемся черном плаще крался по пустым залам. Надвинутый на глаза капюшон скрывал черты лица.
У главной двери, ведущей в покои королевы Соомии, человек остановился, прислушиваясь. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Охрана отсутствовала. Далендус Вул решил воспрепятствовать любому, кто хотел бы поговорить с саркайей или передать ей какое-либо сообщение, поэтому он изменил систему охраны дворца, расставив посты по-другому, не так, как раньше. Теперь часовые стояли у подножия каждой лестницы, ведущей на этаж, где размещались королевские покои. Чтобы попасть к саркайе, посетителю пришлось бы пройти мимо нескольких постов стражников. Барону Таллану казалось, что теперь-то никто не встретится с Соомией.
Ни сам Далендус Вул, ни его зловещий хозяин не предвидели, что кто-то проберется во дворец, в буквальном смысле свалившись с неба.
У дверей в королевские покои Чарн Товис скинул капюшон, а потом открыл двери ключом, который ему дала горничная Соомии - Иннельда, дочь герцога Мэла, до того как Далендус Вул уволил всех слуг саркайи, в том числе и Иннельду, заменив их своими людьми.
Чарн Товис осторожно вошел в королевские покои, понимая, что такой поступок может привести его в темницу или на виселицу. В эти помещения не позволялось входить никому под угрозой самого сурового наказания. Если саркайя поднимет тревогу, отважный воин не сможет привести никакого разумного объяснения своему тайному проникновению во дворец, а также незаконному присутствию в личных покоях саркайи и молодого принца. Но Чарн Товис чувствовал, что его риск оправдан.
Именно поэтому он и уговорил ученого философа Иотондуса помочь ему. Мудрец из Катооля в недавнем времени приступил к испытанию своего нового изобретения - урилиума - волшебного сплава, обладающего антигравитационными свойствами.
Этот сплав использовался при создании воздушных кораблей Патанги. По просьбе Чарна Товиса Иотондус придумал, как сделать летающие доспехи, покрыв их пластинами этого удивительного блестящего металла. Названные "небесным поясом", они держали человека в воздухе, делая его почти невесомым.
Надев этот "небесный пояс", человек мог плыть по воздуху при помощи мускульной силы.
Чарн Товис установил, что обычный прыжок может поднять его вверх на пятьдесят шагов и переместить на расстояние в двести ярдов. Облачившись в "небесный пояс" и накинув сверху черный плащ, чтобы его случайно не обнаружил кто-нибудь, он прыгнул с крыши соседнего замка и перелетел к верхним этажам дворца.
Открыв дверь и войдя в комнату, он нашел ее темной и пустой. Может, княжна спала? Осмелев, он зажег лампу. Комната оказалась прихожей, примыкающей к главным покоям.
Чарн Товис осторожно стал пробираться по богато украшенным залам. На пороге спальни он остановился, вновь прислушиваясь. Ни один звук не доносился до него. Воин вошел в опочивальню, высоко подняв лампу и освещая комнату. И тут он увидел то, ради чего пришел сюда.
Полностью одетая, саркайя Соомия сидела, выпрямившись, в большом золоченом кресле, оставаясь неподвижной, как кусок полированного мрамора. Широко открытыми глазами она смотрела прямо перед собой. Когда Чарн Товис вошел в комнату, она не повернулась к нему. По тому, как слабо вздымалась ее грудь, видно было, что ее дыхание очень неглубокое. Но только оно и говорило о том, что Соомия жива.
- Моя госпожа, - выдохнул он и встал перед Соомией на колени, но та даже не взглянула на него, не проявила никаких признаков того, что заметила преданного друга. Она продолжала смотреть перед собой, словно и вовсе не замечала его присутствия. Чарн Товис коснулся руки саркайи, безжизненно лежавшей на кресле. Она была холодной и словно восковой. - Госпожа! Вы узнаете меня? - прошептал он. Соомия не ответила. Он провел рукой у нее перед глазами, но ее взгляд оставался таким же, устремленным в пустоту.
Чарн Товис был озадачен и испуган. Неприятное предчувствие охватило его. Что-то здесь не так... Что-то совсем не так!
Он внимательнее осмотрел саркайю. С ее лица исчезли теплые краски, сделав его бледным и неподвижным, как восковая маска. Ее чудесные черные глаза, которые барды часто сравнивали со сверкающими черными жемчужинами, утратили живость.
Вся фигура поражала отстраненностью от окружающего мира.
Вдруг воин почувствовал сильный тошнотворный запах, сладкий и опьяняющий.
Он испугался, узнав этот затемняющий разум аромат. Это был запах сильного наркотика, называвшегося нотлай - Цветок Снов. Сей порошок погружал разум человека в розовые видения и ломал волю тех людей, кто его употреблял. Сделав это ужасное открытие, Чарн Товис не мог сдержать своих чувств, и крепкое слово сорвалось у него с языка. Он понял, что заговор существует на самом деле.
Какой-то хитрый и скрытый предатель использовал вредные свойства отвратительного наркотика и затуманил рассудок саркайи, сделав ее подвластной чужой воле. Поэтому нет ничего удивительного в том, как она правит после гибели Тонгора.
Понятно, почему она распустила совет, состоявший из преданных правителю людей, и уединилась во дворце. За этим заговором стоял, по-видимому, очень хитрый человек, и Чарн Товис понимал, что странные поступки Соомии трудно скрыть от внимательного взора со стороны. Заговорщики могли манипулировать ею лишь втайне от всех. Только так ее можно было заставлять подписывать и заверять печатью губительные для империи приказы, предписания и послания. Если бы саркайя появилась на публике, все сразу увидели бы, что с ней не все в порядке.
Поэтому неудивительно, что Далендус Вул уволил прежних слуг Соомии, заменив их своими людьми.
Перед Чарном Товисом раскрылась вся чудовищность этой государственной измены. Кто бы ни скрывался за этим заговором - будь то Далендус Вул или кто-либо другой, - он теперь правил и городом, и империей. Подчинив себе саркайю, он мог совершить любое чудовищное преступление без риска быть разоблаченным.
Чарн Товис понимал, что в одиночку помочь королеве он не сможет. Тут же он подумал о маленьком джасарке. Что с ним?
Удалось ли принцу Тарту избежать рук коварных изменников, или мальчик тоже находится во власти дьявольского наркотика?
Комната джасарка находилась рядом с покоями его матери.
Чарн Товис прошел туда, освещая себе дорогу масляной лампой.
От света мальчик сразу проснулся и теперь сидел на кровати, щурясь и потирая глаза.
- Чарн Товис! - с удивлением воскликнул он. - Что ты здесь делаешь?
Молодой воин ответил сразу же, не раздумывая:
- Я должен отвести вас к герцогу Мэлу.
Глаза мальчика, такие же золотистые, как и у отца, загорелись от возбуждения.
- И я смогу опять увидеть Иннельду и Лулеру? - спросил он. - Я так по ним скучаю. А Мэл разрешит мне покататься на кротере? Меня целыми дням не выпускают из дворца!
Чарн Товис стиснул зубы.
- Да, сынок, ты сможешь покататься на кротере и опять увидишься со своими нянями, - рассеянно ответил он.
Перед Товисом стоял главный вопрос: что делать? Пока мальчик вставал, снимал с себя ночную пижаму и одевался, собирая сделанное специально для него воинское снаряжение, воин размышлял.
Ему было ясно, что спасти саркайю он сейчас не в состоянии.
Возможно, его летательные средства выдержат вес мальчика, но не вес взрослой женщины. Что же тогда делать? Ему предстояло принять очень важное решение, а у него было слишком мало времени. Молодой воин опасался, что для находящейся под сильным воздействием наркотиков и полностью подчиненной воле врагов королевы мгновенное освобождение может оказаться роковым. С другой стороны, принц Тарт был наследником трона и будущим правителем Патанги. И Чарн Товис сделал выбор, беззвучно молясь о том, чтобы этот выбор оказался правильным.
Мальчик почти собрался. Он повязал ярко-красную набедренную повязку и накинул на плечи плащ, прицепил к поясу подаренный отцом меч. В этом крепком девятилетнем подростке с густой шапкой волос, сходящимися бровями и странными золотистыми глазами Чарн Товис увидел зеркальное отражение своего могущественного властелина. Слезы навернулись ему на глаза, и он незаметно смахнул их.
- Я готов, Чарн Товис! Мне попрощаться с мамой? - радостно спросил джасарк.
- Нет, мой принц. Не надо беспокоить маму: она спит.
Пойдемте. - Он откинул плащ и поправил блестящий пояс. В нагрудной пластине был установлен камень управления доспехами. Прикосновение к нему задействует пластины улириума, сделав почти невесомыми Чарна Товиса и мальчика. Глаза Тарта заблестели от возбуждения.
- "Небесный пояс"! Я слышал о нем, но отец говорил, что я слишком мал, чтобы летать с ним. Отец говорил, что это очень опасно.
Чарн Товис не мог спокойно слышать, когда ребенок говорил о его умершем господине. Он молился о том, чтобы небо и земля защитили драгоценного наследника от враждебных сил. Первым шагом было вырвать его из стана врагов и спрятать в укромном месте у кого-нибудь из десяти верных соратников сарка.
Потом можно будет поднять знамена революции, сообщив всей стране о вероломном предательстве Далендуса Вула, собрать армию в поддержку наследника трона принца Тарта и изгнать подлого узурпатора, восседавшего сейчас на украденном троне.
- Пойдемте, джасарк, - позвал молодой воин. Он взял мальчика на руки, посадил его на плечи и предупредил, чтобы тот держался как можно крепче. После этого Чарн Товис включил "небесный пояс" и выпрыгнул через окно.
Воин и молодой принц растаяли в темноте.
Чарн Товис, подобно птице, летел в ночном небе, спасая от врагов надежду и будущее империи.
Часть 2
КОРОЛЕВСТВО ТЕНЕЙ
Знай же, смертный, что за пределами всего земного лежит далекое и загадочное королевство, в котором обитают тени.
Странными и вызывающими трепет, находящимися за пределами вообразимого являются чудеса и тайны Страны, Теней. Там одинокий дух ищет вечности среди символов и таинства жизни.
Боги бродят среди теней, и ты, чувствуешь, что ими будет определяться твоя судьба на весь оставшийся период времени...
Алая Эдда
Глава 1
ПРИВРАТНИК
Забыв о земных печалях, о радостях жизни земной,
Забыв суету и скуку, душа уйдет в мир иной,
И вот уж Врата открыты, за ними - лишь мир теней,
Угрюмое царство мертвых, приют рабов и царей.
Сага о Тонгоре, XVIII
Для Тонгора прошло невообразимо много времени, и вдруг он оказался перед уходящей ввысь аркой гигантских ворот.
Вокруг завывал сильный ветер, в ушах звенели отдаленные причитающие голоса, но валькар не мог разобрать ни одного слова. Он взглянул на подымавшиеся вверх столбы ворот и попытался понять, что же с ним случилось. Все, что он помнил, - это острый приступ боли в сердце, резкий порыв ветра и холод, сковавший все его тело. Потом не было ничего.., пока он не пришел в себя и не оказался у этих огромных ворот.
Они были отлиты из какого-то блестящего металла или высечены из сверкающего камня и ослепляли сверхъестественным сиянием так, что Тонгор не мог долго на них смотреть. Арка казалась выше самой большой башни в Патанге. Ее поверхность украшали разнообразные барельефы. Здесь были рыдающие женщины и сражающиеся мужчины, старики, лежащие на смертном ложе, и игривые девушки и юноши, короли и оборванные нищие, пирующие дородные правители и хитрые, усмехающиеся воры, старухи и младенцы - то есть было представлено все разнообразие рода человеческого.
- О человек, ты не должен смотреть на Врата между Мирами!
Голос был глубоким и звучным, каким-то неземным, не похожим на голос обычного человека. Тонгор замер, а потом резко обернулся. Привычным движением он хотел ухватиться за рукоятку большого меча, который всегда висел у него на бедре, но оружия не было. Валькар с удивлением обнаружил, что совершенно обнажен, как в день своего появления на свет.
- Кто это говорит? - воскликнул он, и звук его голоса, приглушенный завываниями ветра, показался ему странным, словно это был совсем не его голос.
- Это я. Я нахожусь здесь, в переходе из одной вечности в другую - на пороге королевства, в которое ты наконец попал и куда со временем попадают все люди.
Вглядевшись пристальнее, Тонгор увидел в арке гигантских ворот странную фигуру. Даже сидя, она казалась выше любого смертного. С головы до пят она была укутана в какой-то черный материал, но это была не одежда.., по крайней мере, не та одежда, к которой привык северянин. Казалось, сама темнота окутала загадочную фигуру Привратника.
Сражаясь с бушующими порывами ветра, Тонгор подошел ближе, пока не оказался лицом к лицу со странным существом.
Львиные глаза валькара сверкали, а в груди поднималась волна гнева, к которому примешивался неясный призрак страха.
- Что это за место? - грозно вскричал он. - Как я здесь оказался и кто ты такой, охраняющий эти ворота?
Облаченная в черные одежды фигура величественно покачала головой. Когда незнакомец вновь заговорил, в его глубоком и важном голосе послышались насмешливые нотки.
- Вопросы, бесконечные вопросы, всегда одни и те же. Оглянись, человек, и скажи мне, что ты видишь.
Тонгор обернулся и почувствовал, что все его вопросы бессмысленны. За спиной его зияла огромная бездна, прародительница всех бездн. Валькар был поражен, увидев далеко, у самого дна ее, сверкающие звезды.
Ничего не понимая, он поднял изумленные глаза и посмотрел в другую сторону. Там - одни боги знали, как далеко от него - он увидел плоскую ровную землю, такую огромную, что его взгляд мог охватить находящиеся на ней неизвестные ему океаны и континенты. Среди них он смутно различил очертания великой Лемурии, которую покинул. Он узнал морской залив, врезающийся глубоко в континент, но с такого огромного расстояния великий город Патанга казался едва различимой маленькой точкой, глаза Тонгора увлажнились, и взгляд затуманился из-за ревущего штормового ветра.