Картер Ник. Невинно осужденный

   – Мне рассказывал Блэк-Барт, что в этом вы не имеете соперников.
   – В самом деле? Ну, постараюсь оправдать это лестное обо мне мнение тем, что так изменю вас, что вы сами себя не узнаете.
   – Да каким же образом? – изумился Товэр.
   – Пожалуйте в мое ателье, – торжественно проговорил Картер, – где я докажу вам справедливость моих слов.
   Все еще сомневаясь, Товэр последовал за сыщиком в комнату, которую Картер тотчас же запер на ключ.
   Здесь Ник пробыл с своим посетителем около получаса, возясь над лицом Товэра и в то же время незаметно выспрашивая обо всем, что считал нужным узнать.
   Наконец, дело было кончено. Ник велел старику одеться в предложенное ему платье и подвел к громадному зеркалу.
   Широко раскрытыми глазами смотрел беглец в зеркало, не веря, что там отражается именно он. Перед ним стоял строгого вида полисмен, ни одной черточкой не напоминавший беглого преступника.
   Из приговоренного к пожизненному заключению убийцы получился охранитель закона.
   – Ну, удалось! – с удовлетворением проговорил Ник. – Если вы теперь несколько измените голос и попробуете отвыкнуть ходить мелкими шажками, к которым привыкли, находясь в Синг-Синге, тогда моя затея удалась.
   – Я прошел хорошую школу, мистер Картер, – горько усмехнулся Товэр, – и сумею сделать все, что вы потребуете.
   – Не представляйте себе этого дела таким легким, – серьезно произнес сыщик. – Малейшая неосторожность – и вы повредите как себе, так и мне. Очень скоро ваше уменье владеть собой подвергнется тяжелому испытанию.
   – А именно? – напряженно спросил Товэр.
   – Вы увидите вашу дочь, – с ударением на каждом слове произнес Картер.
   Товэр то краснел, то бледнел. Наконец, он оправился и спросил глухим голосом:
   – Где сейчас моя дочь?
   – Несколько минут назад она находилась в тюрьме, куда попала по вине того же самого Вестона; в настоящее время она по дороге к моему дому. Пойдемте в библиотеку, я вам расскажу всю историю.
   В библиотеке оба закурили по сигаре, Картер рассказал об истории с ожерельем и закончил свою речь словами:
   – Я преследую определенную цель, пригласив вашу дочь сюда, и из моего разговора с ней вы узнаете эту цель.
   – А я должен быть при этом? – спросил Товэр.
   – Да, но ваша дочь не будет знать о вашем присутствии. Вы сядете вот за эту портьеру и будете все видеть и все слышать. Затем наступит время испытать ваше хладнокровие и силу воли. Вы сами проводите вашу дочь в дом Дуррелля Вестона.
   – Ради Бога, мистер Картер. Вы, должно быть, действительно хотите сделать из меня убийцу?
   – И не думаю даже, – спокойно дал ответ Картер. – Вы должны только помочь мне доказать вашу невиновность. Если вы не беретесь выполнить моих указаний, то лучше откажитесь заранее, чтобы потом не испортить дела и себе и мне.
   Товэр помолчал с минуту и затем твердо произнес:
   – Я чувствую в себе силы, мистер Картер! Я исполню все, что вы требуете!
   В этот момент на улице послышался шум колес, сыщик выглянул в окно и обратился к Товэру:
   – Спрячьтесь за портьеру! – отрывисто произнес он. – Ваша дочь может войти сюда с минуты на минуту. Возьмите себя в руки, тогда все будет хорошо! Помните, насколько все это важно для вас!
   Старик скрылся в складках бархатной портьеры.
   Картер широко распахнул дверь и в следующую минуту на пороге показался Дик с Лилиан Товэр.
   Сыщик попросил девушку сесть.
   Глаза мисс Товэр ничего не выражали.
   – Вы меня, конечно, помните, мисс Товэр? – начал Картер.
   Девушка покачала головой, не сводя, однако, взора с лица говорившего.
   – Неужели вы так быстро забыли мой вчерашний визит к вам в главном полицейском управлении?
   – Вчера? В полиции? – медленно произнесла Лилиан. – При всем моем желании не могу этого припомнить. Мне кажется, я вас никогда не видела.
   При этом она провела рукой по лбу, как бы желая прояснить свои мысли.
   Сыщик не сводил с нее взгляда и вдруг, как бы решившись на что-то, придвинул свой стул почти вплотную к стулу девушки, так что теперь они почти соприкасались коленями.
   – Мисс Товэр, – начал он, делая ударение на каждом слоге, – вы отпущены из тюрьмы благодаря моему заступничеству.
   – Покорно вас благодарю, – механически ответила Лилиан.
   – Я считаю вас невиновной в том преступлении, в котором вас обвиняют.
   – Очень рада, что вы обо мне такого хорошего мнения, – по-прежнему безучастно проговорила девушка.
   – Скажите, я прав, предполагая, что вы невиновны?
   – Нет! – не задумываясь, не медля, произнесла Товэр.
   – Могу я узнать причину? – не отставал сыщик.
   – Я сама не знаю.
   – Но ведь вы же знаете – украли вы ожерелье или нет? – быстро вставил Ник.
   – Право, не знаю, – пожала плечами Лилиан. – Говорят, что украла я.
   Картера, казалось, нисколько не удивляли странные ответы арестантки и он после небольшой паузы снова обратился к ней.
   – Скажите, вы очень любите вашего дядю, Дуррелля Вестона?
   Девушка вздрогнула, услышав это имя и тихо произнесла:
   – Я не знаю.
   – А как обстоит дело с кучером? Его зовут, кажется. Бункером?
   – Не говорите мне про этого человека! – закричала она.
   – Значит, вы были бы счастливы, – медленно проговорил Картер, – если бы могли жить подальше от дома вашего дяди.
   Этот вопрос, казалось, несколько встряхнул Лилиан.
   – Где же я могла бы жить? – горько спросила она.
   – Как? – изумился сыщик. – Разве у вас, кроме дяди, нет других родственников?
   – Нет! – покачала головой Товэр. – По крайней мере, никого, к кому я могла бы обратиться.
   – У вас разве нет отца?
   – Отца? А что вы про него знаете?
   – Знаю только то, что он невиновен и страдает за других.
   – Ах, да! – припомнила Лилиан. – Моя мать часто рассказывала об этом. Каким образом может он оправдаться? Отец приговорен к тюремному заключению в Синг-Синге.
   – Но вы-то убеждены в его невиновности? – возразил Картер.
   – Да, мать меня учила видеть в отце мученика, а не преступника. Я верила в него до тех пор, пока не попала к дяде.
   – А дядя вас, конечно, учил другому? – быстро заметил Ник.
   – Нет, этого не было! Дядя Дуррелль никогда не называл мне имени отца и, все-таки...
   – Вы постепенно изменили ваше мнение? – продолжал сыщик. – Хорошо, я убежден, что вы сейчас же разрешите свои сомнения, как только получите возможность увидеть вашего отца. Мисс Товэр, – продолжал он торжественным голосом, – посмотрите на человека, стоящего сзади вас и скажите, похож ли он на преступника?
   В этот момент Дик, по знаку своего кузена, отдернул портьеру в сторону.
   Лилиан медленно повернула голову и ее взгляд упал на полисмена, под маской которого скрывался никогда не виденный ею доселе отец. Вслед за этим щеки ее побледнели и по телу пробежала дрожь. Было ясно, что в душе девушки происходила сильная борьба.
   Товэр робко протянул руки вперед и вскоре в этих руках очутились руки молодой девушки.
   Словно электрическая искра пробежала по телу Лилиан и на щеках снова заиграл румянец.
   – Отец, – прошептала девушка.
   – Дорогое дитя! – Товэр нежно привлек девушку к себе на грудь и по лицу его потекли, первые после 25 лет, слезы, которые он не старался даже удержать.
   Старик был потрясен свиданием с дочерью, распустившейся в чудный цветок в то время, как сам он сидел за стенами тюрьмы, заживо погребенный.
   Ник со своим помощником скромно отошли в угол комнаты, чтобы не смущать их.
   Сложив руки на груди, сыщик с выражением истинного торжества на лице наблюдал трогательную сцену. Правда, его призвание заставляло его причинять людям страдания, отправляя их в заключение или даже на эшафот, но зато порой помогало осушать и горькие слезы, как в данном случае, невинно осужденным.
   Через несколько минут Картер медленно подошел к двум счастливцам, посадил их около себя и вернулся к прерванному разговору.
   – Теперь вы не сомневаетесь в невиновности своего отца? – смеясь, спросил он.
   – Нет, не сомневаюсь! – весело ответила девушка.
   – И вы не сомневаетесь, что это именно ваш отец?
   – Нет, нисколько! – удивилась Лилиан.
   – Почему же вы в этом так уверены? – заметил сыщик.
   Девушка некоторое время молчала, затем пожала плечами.
   – Этого я вам не могу объяснить, но только чувствую, что не ошибаюсь.
   – Значит, вы вполне уверены, что перед вами ваш отец и не кто иной?
   – Да! – твердо ответила Товэр. – Так же уверена, как в том, что сижу перед вами.
   Сыщик облегченно вздохнул.
   – Очень рад слышать это от вас, – весело произнес он. – Этот факт убеждает меня, что отец влияет на вас сильнее, чем дядя, Дуррелль Вестон.
   При этом имени девушка снова вздрогнула и лихорадочно проговорила:
   – Не упоминайте этого имени! Я ненавижу этого человека!
   – Откуда в вас это чувство? – осведомился Ник.
   – Не знаю, – несмело произнесла мисс Товэр, хватая руку своего отца, как бы ища у него защиты. – Чувствую только, что я его ненавижу!
   – Значит, вы не желаете вернуться в дом дяди?
   – Нет, нет, нет! – замахала руками Лилиан.
   – Если бы даже я вас попросил об этом? – приставал Ник.
   – Ради Бога, все, что вам угодно, только не это!
   – Даже и в сопровождении вашего отца? – улыбнулся Картер.
   Выражение лица девушки сейчас же изменилось. Из груди ее вырвался вздох облегчения и она нежно прижалась к старику Товэру.
   – Значит, вы не побоялись бы отправиться туда с вашим отцом?
   – Нисколько! – произнесла твердо Лилиан.
   – Ну, теперь дайте мне точное объяснение, – переменил тон Картер, – почему вы так не любите дядю и его кучера?
   Некоторое время девушка молчала, наконец дала стереотипный ответ:
   – Не знаю.
   – Тогда я вам скажу причину, – возвысил голос Ник.
   – Пожалуйста, хотя сильно сомневаюсь, чтобы вы могли сделать это.
   – Хорошо, попытаюсь. Вас лишили воли, иными словами, вас загипнотизировал дядя.
   Лилиан вздрогнула.
   – Этот негодяй, – продолжал Картер, – сделал из вас послушное орудие своих преступных замыслов.
   – Что это значит? – испугалась девушка.
   – Вы украли, сами того не зная, в магазине Бабкок и К° бриллиантовое ожерелье.
   – Господи! – простонала Товэр, прижимаясь к отцу.
   – Точно также совершили вы и остальные кражи в магазинах и притом так ловко, что на вас не пало ни малейшего подозрения.
   – Значит, я воровка? – разрыдалась Лилиан.
   – Успокойтесь, мисс Товэр, – ласково произнес сыщик. – На вас не падает ни малейшей тени. Вы совершали преступления, находясь в трансе. Вы не могли освободиться от влияния негодяя. К счастью, его власть над вами окончилась, так как теперь рядом с вами стоит человек, имеющий на вас большее влияние. Пока он около вас, вы можете не опасаться; поэтому-то я и хочу, чтобы к Вестону вы явились не одна, а вместе с отцом. Я уже заранее радуюсь, что дядя потерял вас окончательно. С большим нетерпением жду того момента, когда увижу его вытянувшуюся физиономию.
   – Но каким же образом вы будете при этом присутствовать? – изумился Товэр.
   – Не беспокойтесь, я буду там также, как и вы, – усмехнулся Картер. – А теперь обсудим план наших будущих действий.
   Затем все уселись вокруг стола и принялись обдумывать каждую мелочь предстоящего предприятия – вывести на чистую воду негодяя, который не задумываясь, хотел погубить для своих низменных целей родную племянницу.
   Лилиан, принимавшая в дебатах деятельное участие, заявила, между прочим, что у нее впервые за два месяца совершенно свежая голова.
   – Ну, на сегодня довольно, – весело произнес Картер. – Надеюсь, что с вашей помощью я доведу дело до благополучного конца.

* * *

   Через несколько часов после только что описанных событий дядя Лилиан, Дуррелль Вестон, сидевший в столовой своего дома и куривший сигару, услышал шум приближавшегося экипажа, вслед затем остановившегося у подъезда.
   В то же мгновение раздался звонок. Петр открыл дверь и начал с кем-то разговор.
   Вестон услышал звонкий женский голос, к которому примешивался глубокий бас мужчины.
   Вестон не выдержал, вскочил со стула и хотел выйти, чтобы осведомится о причине шума, когда дверь отворилась и на пороге появилась Лилиан, за спиной которой стоял нью-йоркский полисмен. Голубое сукно и блестящие пуговицы полисмена настолько произвели впечатление на негодяя, что ноги его начали дрожать.
   Быстрыми шагами Лилиан подошла к дяде, а полисмен последовал за ней, предварительно захлопнув дверь перед самым носом Петра.
   Камердинер, как Петр величал себя сам, попробовал снова вторгнуться в комнату, но получил сильный удар в бок и отлетел на другой конец коридора.
   Полисмен тщательно запер дверь на замок и встал рядом с девушкой.
   – Что это значит? – прошипел Вестон.
   – Это значит, – спокойно произнесла Лилиан, – что меня проводил сюда один из полисменов, получивший строгий приказ не спускать с меня глаз ни на минуту.
   Вестон попытался загипнотизировать девушку взглядом, но в это время полисмен положил ей на плечо руку.
   Влияние этого жеста оказалось прямо-таки поразительным: девушка твердо выдержала взгляд негодяя и в ее глазах ясно читалась твердая воля и жажда борьбы.
   Вестон, заметив перемену, невольно почувствовал какое-то беспокойство.
   – Зачем тебя привели сюда? – спросил он с дрожью в голосе.
   – Я хотела у тебя потребовать ответа на кое-какие вопросы!
   – Ты?.. Ты?.. – заикаясь, произнес Вестон. – Ты, у меня?
   – Прежде всего, – спокойно проговорила девушка, – ты мне должен ответить: украла я ожерелье или нет?
   – Ну конечно, нет, – тоном оскорбленной невинности выпалил Вестон. – К чему эти вопросы? Ты прекрасно знаешь, что ты его не брала!
   – К сожалению, я совершенно не помню об этом эпизоде, – холодно возразила Товэр.
   – Послушай, дитя, – всплеснув руками, воскликнул "добрый дядя", – что с тобой? Ты говоришь так, что я опасаюсь за твой рассудок!
   – Наоборот, я сейчас более здорова, чем когда-либо. Где, между прочим, кучер Бункер?
   – Он ушел от меня, – последовал ответ.
   – Кем был он на самом деле? – строго спросила Лилиан.
   – Кем он был? – насмешливо проговорил Вестон. – Бункер был Бункер, это все, что я могу тебе сказать!
   – Ты лжешь! – сверкнула глазами девушка.
   Этот возглас был до того неожиданным для Вестона, что он даже отступил на несколько шагов.
   – Как ты смеешь говорить так своему дяде! – покраснев от досады, резко крикнул он.
   – Да, могу, потому что в настоящее время я нахожусь под защитой вот этого человека. Мало того, я требую, чтобы ты завтра явился в полицейское управление и правдиво рассказал всю историю похищения ожерелья.
   – Нет, ты действительно потеряла рассудок! – только и нашелся сказать Вестон.
   – Кроме того, – продолжала девушка, сверкая глазами, – ты, может быть, потрудишься назвать имя того негодяя, из-за которого так долго страдал мой отец?
   – Ну к чему поднимать старую грязь? – замялся Вестон. – Я ведь уже несколько раз говорил тебе, что Товэр понес заслуженное наказание.
   – Это наглая ложь! – произнес молчавший до сего времени полисмен.
   Невольно Вестон взглянул на говорившего. Их взгляды встретились.
   – Черт возьми! Кто вы на самом деле? – проворчал Вестон.
   – Я тот, – спокойно произнес полисмен, – кто думает, что преступление совершил Дуррелль Вестон, по вине которого страдал Товэр.
   – Ага! – вне себя от ярости закричал Вестон. – Теперь я узнаю вас! Вы – Товэр. Вы, как мне известно, бежали из Синг-Синга.
   – Значит, вы меня узнали?
   – На этот счет у меня теперь нет ни малейших сомнений.
   – Разве я так мало изменился за эти годы? – насмешливо спросил полисмен.
   – Во всяком случае, вы изменились не настолько, чтобы я вас не узнал.
   – Ну, а я не могу сказать того же самого про вас. Вы изменились удивительно. Вы так же похожи на Дуррелля Вестона, как я на Джорджа Товэра. Я нахожусь в более выгодном, чем вы, положении, потому что знаю Товэра и Вестона, а вы сейчас выдали себя с головой. Потому что, будь вы Вестоном, вы не приняли бы меня за Товэра.
   Вестон вздрогнул как бы под влиянием электрической искры.
   – Кто вы такой, если не Товэр? – все более и более выдавал себя преступник, который дорого бы дал, чтобы вернуть сорвавшиеся слова.
   – Кто я такой? – загремел полисмен. – Я тот, кто дождется того времени, когда вы очутитесь там, откуда только что бежал Джордж Товэр.
   С этими словами он схватил Лилиан за руку, быстро повернул ключ и затем широко распахнул дверь.
   Петр, подслушивавший у дверей, потерял равновесие и упал прямо в комнату. Прежде чем Вестон успел опомниться, дверь снаружи заперли и девушка с полисменом скрылись.
   Петр поднялся с пола и потирая затылок, ничего не понимая, смотрел по сторонам.
   – Петр, – закричал Вестон, – этот человек не должен добраться до полицейского управления. Я дал себя провести и принял его, было, за Товэра, но это не Товэр, а Ник Картер. Только этот сатана в человеческом образе может так хорошо знать все наши тайны и не побоится угрожать мне в моем же доме. За ним! – заорал он, устремляясь к двери. – Они не должны возвратиться в Нью-Йорк! Натрави на них Блэк-Барта! Затем нам нужно подготовиться, чтобы смыться отсюда.
   – Что же это с дверью? Она заперта! – закричал Петр.
   В это время за дверью послышались шаги. Вестон подумал, что это вернулась племянница со своим спутником, но затем услышал стук отъезжающего экипажа. За дверью раздались голоса, ключ повернулся и дверь отворилась.
   За дверью стояло двое мужчин, из которых один был Блэк-Барт, переодетый конюхом, а другой... кто же был другой?
   Другой был самый настоящий Петр.
   Вестон повернулся, чтобы посмотреть на отошедшего от двери другого Петра, но того уже не было. Он, по-видимому, выскочил в распахнутое настежь окно.
   Вестон бросился к окну, но никого не увидел. Мнимый Петр, очевидно, успел удрать далеко.
   Обстоятельства не предвещали ничего хорошего. Необходимо было принять меры, но растерявшийся Вестон первое время никак не мог собраться с мыслями. Неожиданное появление Лилиан в сопровождении таинственного полисмена до такой степени поразило Вестона, что он совершенно потерял голову. Каким образом "воровка" оказалась на свободе? Кто этот полисмен, так смело бросивший ему в лицо обвинение? Если это действительно Товэр, бежавший из Синг-Синга, как мог он встретиться с Лилиан, заключенной в тюрьму? И почему он в форме полисмена?
   Все эти вопросы, на которые Вестон тщетно искал ответов, сводили его с ума.
   – Уже не галлюцинирую ли я? – невольно подумал он. – Наконец, если под видом полисмена явился Ник Картер, кто же был мнимым Петром? Это кошмар! Я брежу наяву!
   Вестон в отчаянии упал в кресло.
   Петр и Блэк-Барт в недоумении переглянулись.
   – Что это с ним? – спросил последний.
   – Надо думать, – ответил камердинер, – в наше отсутствие тут произошло что-то интересное. Я никогда не видел его в таком состоянии.
   В этот момент Вестон открыл глаза и уставился на говоривших. Сознание постепенно возвращалось к нему. Вдруг он вскочил и застонал от бешенства.
   – Где ты был? – набросился он на Петра.
   – Я имел маленькую неприятность, – меня схватили.
   – Схватили?
   – Да, но теперь дело повернулось в другую сторону. И тот, кто связал меня, лежит сам связанный в комнате около кухни. Меня спас Барт, пришедший как раз вовремя, чтобы застать меня еще в живых.
   – Когда это было? После того, как ты впустил девчонку с полисменом?
   – Я никого не впускал, – удивился Петр.
   – Черт возьми! – закричал Вестон, побагровев от бешенства. – Значит, меня провели. Мы должны удирать отсюда скорее! Где тот человек, которого вы поймали?
   – В комнате около кухни, – угрюмо ответил Петр. – Он от нас не уйдет.
   – Да, вы хитрее меня. Мой молодчик ускользнул между пальцев. Вот, в это окно и выскочил.
   Коротко Вестон познакомил с положением дел своих сообщников.
   – Кто же, однако, это мог быть? – спросил настоящий Петр.
   – Ну, конечно, не кто иной, как этот проклятый Картер.
   – А тот, кто сопровождал девчонку?
   – Один из его помощников, – ответил Блэк-Барт. – Другого мы поймали.
   – Что же мы с ним сделаем? – нерешительно спросил Вестон.
   – Как, что сделаем? – удивился Петр. – Конечно, уничтожим, чтобы он не мог нам вредить в дальнейшем!
   – Если не самого проклятого Картера, так хоть его помощника отправим ко всем чертям! – с злорадной улыбкой добавил Блэк-Барт. – Хоть это будет козырем в нашей игре!
   – Уж я вижу, что у тебя, – обратился Петр к сообщнику, – есть какая-то идея.
   – Скорее, скорее! – заговорил Вестон. – Мы должны спешить, иначе нам не сдобровать! Ну, говори, что ты намереваешься сделать с ним?
   Блэк-Барт хитро подмигнул.
   – А вот что, – начал он, – только уговор дороже денег: не трусить!
   – Нашел трусов! – жестко засмеялся Петр, – Если будет нужно я, не поморщившись, собственноручно посажу на кол родного отца!
   – Так в чем же дело? – торопил Вестон.
   – Мы взорвем дом! – совершенно хладнокровно объяснил Блэк-Барт. – На кухне стоит бочка керосина и фунтов тридцать пороха, а все вместе взятое даст неплохой фейерверк. Я уверен, что когда дело дойдет до пороха и керосина, то от помощника Картера останется настолько мало, что похоронное бюро вряд ли заработает хотя бы один доллар на погребении.
   Остальные вполне согласились с мнением достойного товарища.
   Затем все спустились с лестницы и вошли в комнату; там, связанный по рукам и ногам, сидел кузен великого сыщика Дик Картер.
   – Ну, молодчик, – обратился к нему Блэк-Барт, – настал твой последний час!
   – Я этого не думаю, – спокойно отозвался Дик.
   – Думай не думай, а твое дело дрянь! – вставил Петр. – Тебе предстоит маленькое воздушное путешествие.
   – И притом совершенно бесплатное, – прибавил Блэк-Барт.
   Вестон стоял, скрестив руки на груди у дверей, не говоря ни слова.
   – Видишь ли ты вот этот бочонок? – снова обратился к Дику Петр.
   Помощник сыщика взглянул на указываемый предмет.
   – В нем около тридцати фунтов пороху, – продолжал камердинер. – Надеюсь, что этого окажется совершенно достаточно, чтобы отправить тебя туда, откуда еще никто не возвращался! – расхохотался он.
   Дик вздрогнул, но постарался сохранить все свое хладнокровие.
   – Поживем – увидим! – сказал он.
   В это время Блэк-Барт достал из-за бочонка клубок зажигательного шнура.
   – А теперь посмотри сюда, – обратился он к сыщику. – Один конец этой "веревочки" я вставлю в бочонок, а другой протяну к двери... Вот так. Следи, следи за мной... Право, это очень интересно! Нет ли, Петр, у тебя спички?..
   – Получай, приятель! – ответил тот, подавая коробок. – Для такого случая ничего не пожалею! – усмехнулся он.
   – Торопитесь, торопитесь! – наконец вскричал Вестон.
   – Сейчас, сейчас! – ответил Блэк-Барт. – Надо делать все как следует: с чувством, с толком, с расстановкой. Поспешишь – людей насмешишь.
   Дик чувствовал, как у него по спине забегали мурашки. Если его не спасет чудо, он неминуемо погиб. Но откуда ждать спасения? Он всецело во власти негодяев.
   – Что, молодчик? – насмешливо спросил палач. – Не все коту масленица! Отольются волку овечьи слезки! Вот что, – обратился он к своим сообщникам, – уходите, я сейчас подожгу шнур. Мы встретимся на Гестер-стрит.
   Вестон и Петр не заставили повторять себе этого дважды и быстро исчезли.
   Блэк-Барт чиркнул спичкой, и она потухла.
   – Черт побери! – выругался он и зажег вторую. – Ну, до приятного свидания, мистер соглядатай. Не забывайте нас, пишите почаще, – издевался он над Диком, поджигая фитиль. – Наконец-то, загорелся.
   С этими словами негодяй расхохотался и юркнул за двери.
   Дик остался один и со страхом наблюдал за синеватым огоньком, медленно ползущим по шнуру.
   Вестон и Петр бежали изо всех сил; вскоре к ним присоединился и Блэк-Барт и все втроем спрятались за зданием конюшен.
   Однако, как ни напрягали они свой слух, ничего не было слышно.
   – Что же, этот проклятый шнурок погас? – не выдержал Вестон.
   – Не думаю, – ответил Блэк.
   Прошло еще минут двадцать.
   – Проклятый шнурок! – ворчал Вестон. – Он, очевидно, потух, и мы должны рискнуть снова...
   – Ни с места! – положил ему руку на плечо Барт. – Я не вернулся бы туда и за все богатства, что накрал. Эти шнуры, правда, горят медленно, но зато уж верно. Ага!
   Раздался страшный взрыв. Стоявших за конюшней отбросило на землю, и к небу взлетели горящие головни взорванного дома.
   На том месте, где недавно стояло здание, горел громадный костер, напоминая собой действующий вулкан.
   Со всех сторон сбегались на пожар люди.
   Трое преступников быстро побежали по дороге и скрылись в темноте.
   В это время из-за кустов поднялась фигура какого-то мужчины.
   – Что мне делать? – пробормотала фигура. – Следовать за ними, или осмотреть место взрыва?
   В следующее мгновение фигура побежала следом за тремя негодяями.

* * *

   Мы должны вернуться несколько назад, чтоб объяснить, каким образом попал Дик в неприятное положение.
   Побывавший утром под видом шута Ник хорошо запомнил черты лица Петра. За час перед выступлением в "поход", сыщик удалился в свое "ателье" и вскоре вышел оттуда превращенным в управляющего Вестона. Около семи часов вечера Картер вышел из дома в сопровождении двух своих помощников – Дика и Патеи. Вслед за ними вышли Товэр в одежде полисмена, которая, однако была покрыта длинным плащом, и Лилиан.