Картленд Барбара. Грезы наяву

   Девушка с трудом могла поверить своим глазам, и это повергло ее в еще большее смущение.
   Только когда за Эсмондом закрылась дверь, маркиза заговорила:
   – Я хочу поговорить с вами, мисс Уолфорд, и поэтому, я думаю, вам лучше сесть.
   Снисходительный тон этого приглашения был слишком очевиден. Мелита присела на краешек кресла.
   – Ваша тетушка не предупредила меня, что вы так молодо выглядите, – сказала маркиза с явным неудовольствием.
   – Мне… мне очень жаль, – пробормотала Мелита.
   «Уж не собирается ли маркиза отказать мне, раз ей не понравилась моя наружность», – подумала она.
   – Мне неизвестно, что вам сообщили о ваших обязанностях, – продолжала маркиза, – но я просила вашу тетушку найти компаньонку для моей внучки, надеясь, что она пришлет мне кого-то намного старше и опытнее вас.
   Поскольку маркиза как бы обвиняла ее в каком-то обмане, Мелите ничего не оставалось, как только еще раз повторить:
   – Мне… мне очень жаль.
   – Но может быть, все еще и образуется, – проговорила маркиза как бы про себя. – Мне бы хотелось, конечно, чтобы кто-то держал Беттину в руках, следил за ее поведением и заставил ее научиться чему-нибудь полезному. До сих пор ее учителя обходились очень дорого, а толку от них было очень мало, – добавила она после недолгого молчания. – Чего, впрочем, и следовало ожидать от людей этого сорта.
   Маркиза снова пристально взглянула на Мелиту, словно отказываясь верить своим глазам. Но потом она сказала:
   – Ну что ж, постарайтесь добиться успеха. Не могу сказать, чтобы я надеялась на удачу. Вряд ли вам удастся заставить Беттину вести себя как подобает леди, но вы можете, во всяком случае, попробовать. Я полагаю, вы сами получили какое-то образование?
   – Мои родители… очень заботились об этом, – запнувшись, ответила Мелита.
   Она должна была бы оскорбиться предположением, что ее образованием пренебрегали, но маркиза внушала ей трепет, и если уж отвечать ей было затруднительно, то спорить было бы и вовсе невозможно.
   – Ваша тетушка говорила мне, что вам приходилось жить в стесненных обстоятельствах, что неудивительно, принимая во внимание легкомысленный поступок вашей матери в молодости.
   На мгновение Мелита поджала губы. Но она понимала, что было бы ошибкой оправдывать случившееся много лет назад или пуститься в объяснения, что ее мать никогда не раскаивалась в своем поступке.
   – Я надеюсь, – продолжала маркиза, – что вы, во всяком случае, сумеете убедить Беттину, насколько важно для юной леди, в особенности для нее, вести себя подобающим образом.
   Зная, какого от нее ожидают ответа, Мелита проговорила:
   – Я постараюсь.
   – Ваша тетушка, несомненно, уведомила вас, что моя внучка очень богата, а это значит, что всякого рода авантюристы и мошенники будут постоянно крутиться вокруг нее в надежде заполучить деньги. – Маркиза кинула на Мелиту проницательный взгляд. – Я надеялась, что компаньонка сумеет предостеречь ее от подобных людей, но я полагаю, вам не случалось оказываться в такой ситуации, когда вы жили с родителями.
   – Нет… мы жили очень скромно, – призналась Мелита.
   – Не стану скрывать, что я весьма разочарована, – сказала маркиза. – Боюсь, что вы не совсем годитесь в компаньонки моей внучке. Однако, раз вы уже здесь, остается только надеяться, что мы выйдем из положения, не совершив еще большей ошибки.
   – В таком случае, – сказала Мелита, – я, конечно… тут же уеду.
   – Разумеется, – согласилась маркиза. – Но я не желала бы обидеть вашу тетушку, и поэтому я надеюсь, что вы приложите все усилия, чтобы не разочаровать нас. Это все, что я хотела сказать! Кто-нибудь проводит вас в классную, где вы познакомитесь с Беттиной.
   Догадываясь, что аудиенция окончена, Мелита встала.
   – Я понимаю, что принята на испытательный срок, – сказала она с достоинством. – Я надеюсь, что не подведу вас и… тетю Кэтрин.
   Она сделала маркизе реверанс и, горделиво вскинув голову, удалилась. Только закрывая за собой дверь, Мелита почувствовала, что вся дрожит.
   В небольшой приемной миссис Флауэр и горничная о чем-то перешептывались. Мелита поняла, что они говорили о ней, скорее всего разделяя мнение своей госпожи о ее непригодности на роль компаньонки.
   Довольная тем, что ее не заставили дольше ждать, миссис Флауэр сказала:
   – Если вам угодно последовать за мной, мисс, я провожу вас в классную комнату.
   Она быстро пошла впереди, и Мелита была довольна, что в этой спешке им было не до разговоров.
   Захватив ее накидку и шляпу, они пошли дальше, пока наконец не остановились у еще одной лестницы, ведшей на верхний этаж.
   Лестница была широкой и величественной, как и все во дворце, но в этот момент Мелита была настолько подавлена всем происшедшим, что не замечала ничего вокруг.
   Миссис Флауэр поднималась теперь медленнее и тяжело дышала. Когда они оказались на лестничной площадке, Мелита решила, что они находились теперь в западном крыле здания, хотя трудно было сказать точно.
   Наконец миссис Флауэр распахнула дверь, и они вошли в большую комнату, совсем не похожую на классную. Во всяком случае, Мелита никогда не думала, что комната для занятий могла так выглядеть. Мебель была такой же роскошной, как и в гостиной маркизы. Единственным отличием был стол посередине и рояль в углу.
   Мелита ожидала увидеть юную леди Беттину, но в комнате никого не было. Миссис Флауэр с удивлением оглянулась по сторонам и, подойдя к двери на другой стороне комнаты, резко постучала.
   Ответа не последовало, и минуту спустя она спросила:
   – Ваша светлость здесь? Мисс Уолфорд прибыла и ждет вас.
   На этот раз что-то прозвучало в ответ, но Мелита не могла разобрать слов. Довольная тем, что исполнила наконец данное ей поручение, миссис Флауэр сказала:
   – Ее милость сейчас придет, мисс. Теперь все в порядке.
   Она вышла, прежде чем Мелита успела сказать хоть слово.
   Мелита терпеливо ждала. Она не садилась, будучи в слишком большом напряжении, и продолжала стоять, стиснув руки.
   Уходя, миссис Флауэр захватила с собой ее шляпу и накидку, и Мелита догадалась, что ее собственная спальня находится где-то неподалеку.
   Ей показалось, что прошло очень много времени, прежде чем дверь открылась и вошла леди Беттина.
   Как и маркиза, ее внучка оказалась совсем не такой, какой Мелита ожидала ее увидеть. Прежде всего, она была брюнеткой. Ее темные волосы в беспорядке падали на плечи, и она была слишком высока для своего возраста. Явно дорогое платье было запачкано краской и порвано. Больше всего Мелиту поразило ее сердитое выражение, такое же было у ее отца, когда, уволив грума, он швырнул его на землю.
   Леди Беттина осмотрела Мелиту с таким же вниманием, как это сделала ее бабушка.
   – Какая вы компаньонка! – пренебрежительно воскликнула она. – Вы слишком молоды!
   Она говорила резко и вызывающе. Мелита не успела ничего ответить, как девочка добавила:
   – Я не позволю вам тут командовать мной, так что лучше уезжайте, пока я вас не прогнала. Я сказала бабушке, что вы мне не нужны.
   Грубость девочки была последней каплей, переполнившей чашу терпения Мелиты. Сначала жестокость маркиза, потом недовольство его матери, а теперь желание девочки прогнать ее!
   Не сознавая, что она делает, Мелита подошла к ближайшему окну и остановилась около него, глядя на озеро и видневшийся за ним парк. Глаза ее наполнились слезами.
   Она думала о своем любимце в его одинокой конюшне, недоумевавшем, почему она не приходит к нему, и об окружавших ее недоброжелательных людях.
   «Почему, – спрашивала она себя, – почему папа и мама должны были умереть, а я должна жить здесь?»
   Это был крик души, и девушка даже не почувствовала, как слезы полились у нее по лицу.
   Ей хотелось домой, вон из этого наполненного холодностью дворца, в атмосферу счастья и любви, в которой она жила с рождения.
   «Я вернусь домой, – говорила она про себя. – Как-нибудь я проживу, а если тетя Кэтрин приедет за мной, я… спрячусь».
   На мгновение она совсем забыла о девочке.
   – Почему вы плачете? – спросила леди Беттина с любопытством.
   Чувствуя, что теперь ей уже нечего терять, Мелита ответила:
   – Потому… что я не хочу здесь оставаться. Я… хочу домой!
   – Тогда зачем вы приехали сюда? – с удивлением уставилась на нее Беттина.
   – Меня… меня заставили, – всхлипнула Мелита.