Картленд Барбара. Путешествие в Монте-Карло

   Крейг окинул взглядом длинный обеденный стол с сервизом из золота и хрустальными бокалами, на которых красовался вензель самого великого князя, и не обнаружил среди гостей ни лорда Нисдона, ни графини Алой.
   Крейг и прежде был уверен, что эта пара вряд ли будет приглашена на приватный обед к князю, но, тем не менее, не смог скрыть разочарования.
   Он поймал себя на мысли, что очень ждет появления графини, желая еще раз насладиться ее красотой.
   За весь день, за исключением случайной встречи в церкви, Крейг ни разу не видел ее светлости. Оставалось только гадать, как и с кем она проводит время.
   Затем Крейг принялся более тщательно разглядывать гостей, собравшихся за столом, и пришел к выводу, что великий князь все-таки определил для себя, к какому слою светского общества принадлежит графиня Алоя.
   Все присутствующие здесь мужчины занимали высокое положение в обществе, все они были аристократами до мозга костей. Крейг с улыбкой заметил, что все они, за исключением его самого, приехали либо из России, либо из европейских стран.
   Что же касается женщин, то, несмотря на блистательные наряды, они явно были представительницами полусвета.
   Это вовсе не означало, что они не могли составить достойной партии в обществе или в конфиденциальной обстановке.
   Все дамы обладали превосходными манерами, безупречным воспитанием, и, разумеется, привлекательной внешностью. К тому же, они никогда не делали попыток познакомиться поближе с семьями своих покровителей.
   Крейгу было прекрасно известно, что их манера вести себя за игровым столом могла служить хорошим примером для всех, особенно для светских леди, которые считали себя в праве устраивать скандальные сцены и показные истерики.
   Все красавицы, без исключения, были облачены в элегантные туалеты, выписанные из самых модных парижских домов моделей, а драгоценности, которые украшали их нежные шейки и безупречные руки, могли сделать честь даже королевским особам.
   Но даже в столь легкомысленном, с социальной точки зрения, городе, как Монте-Карло, эти дамы никогда не предпринимали попыток перейти незыблемую границу, разделяющую высший свет и полусвет.
   Правда, сегодня за обедом, Крейг увидел, что общество дам полусвета пополнилось аристократками голубых кровей, которые отреклись от положения в свете во имя любви к мужчине более низкого происхождения.
   К числу таких дам относилась одна молодая маркиза, сбежавшая от своего грубого мужа, чтобы связать жизнь с французским герцогом, имеющим жену и нескольких детей. Герцог подолгу не навещал семью, жившую в загородном шато, и предпочитал сохранять с маркизой отношения, которые в свете считались «свободными».
   Крейг заметил также среди собравшихся, дочь знатного английского графа. Она дважды была разведена, и теперь подумывала о третьем браке. Возлюбленный графини сидел с нею рядом, и с обожанием взирал на предмет своей страсти.
   Наблюдая за присутствующими, Крейг поймал себя на мысли, что единственной женщиной, которая могла бы за-, тмить всю эту великолепную публику, он считает графиню Алою.
   Однако Крейг тут же сказал себе, что нужно терпеливо ждать пока закончится обед и приедут остальные приглашенные, поэтому он прервал свои размышления и вступил в беседу, которая велась за столом.
   Через некоторое время, когда обед подошел к концу, все гости одновременно, как принято во Франции, покинули свои места и прошли в большой салон, отведенный специально для танцев.
   Среди вновь прибывших, Крейг увидел графиню. Она стояла у окна, через которое открывался вид на сад, украшенный сотней свечей. Язычки пламени подрагивали от легкого вечернего бриза, отбрасывая на дорожки и лужайки причудливые тени.
   Прибрежный воздух был напоен ароматом цветущей мимозы, который графиня с наслаждением вдыхала.
   Крейг не мог не залюбоваться точеным профилем графини, красиво вырисовывающимся на фоне темного неба.
   Эта юная девушка казалась частью ночного пейзажа.
   В ожидании встречи с графиней Алоей, Крейг предавался размышлениям о том, во что она будет одета на этот раз, вспоминая как черный наряд, который был на ней накануне вечером, произвел среди собравшихся настоящий фурор.
   На бал к великому князю, она оделась не менее эффектно: облегающее серебристое платье подчеркивало все достоинства стройной фигуры.
   В отсвете мерцающих свечей и лунного сияния, окружающем ее словно воды чистого ручья, она была похожа на лесную нимфу.
   Крейг решил пока не подходить к ней, а лишь понаблюдать со стороны.
   В это время поприветствовать гостью подошел сам хозяин дома, великий князь Борис. Она повернулась к нему, протягивая для поцелуя руку, и Крейг увидел, что единственным украшением ей служил огромный бриллиант, ограненный в форме звезды, который она прикрепила к волосам. Сияние роскошного камня сливалось с блеском ее светлых волос, и рассыпалось тысячей крошечных искорок.
   Она присела в реверансе, и Крейг подумал, что ни одна женщина на свете не могла бы двигаться более элегантно.
   Затем великий князь любезно поприветствовал лорда Нисдона, который, без сомнения, был чрезвычайно польщен столь радушным приемом.
   В это время оркестр из двадцати скрипок заиграл какую-то мелодию, создавая для присутствующих атмосферу сказочной нереальности.
   Крейг знал, что в соседней гостиной князь распорядился установить огромный стол под зеленым сукном, за которым гости могли попытать счастья в любой известной в мире карточной игре, почувствовав себя, как в лучшем казино мира.
   Дамы не могли устоять перед азартным искушением, и уже тянули своих кавалеров к рулетке.
   Кавалер должен был непременно находиться возле своей дамы, когда та принимала участие в игре, будь то карты или рулетка, так как считалось, что таким образом, он передает ей часть своего везения.
   В это время великий князь отошел поприветствовать других гостей, в больших количествах прибывающих на прием.
   Графиня вновь отвернулась к окну, явно наслаждаясь пейзажем, а лорд Нисдон принялся что-то говорить ей, близко наклонившись к ее уху.
   Крейг решил, что непременно должен использовать этот вечер для того, чтобы завязать официальное знакомство с графиней Алоей.
   По счастью, Зи-Зи, которая взяла на себя роль хозяйки дома, в этот момент оказалась не занята.
   Всему свету было известно, что Зи-Зи, будучи замужем за французским герцогом, жила с великим князем Борисом, семья которого находилась в России. Несмотря на «неофициальность» их отношений, самые знатные семейства принимали Зи-Зи в качестве хозяйки дома князя, Если бы не это, князю Борису было бы довольно сложно регулярно принимать у себя сливки общества.
   Крейг подошел к Зи-Зи, взял за руку и тихо сказал:
   — Ты вызвала мое любопытство, когда рассказала о графине. Мне бы очень хотелось познакомиться с ней поближе.
   — Думаю, это будет ошибкой, Крейг, — отозвалась Зи-Зи. — Все знают, что ее отношения с лордом Нисдоном весьма тесны. К тому же я специально для тебя пригласила нескольких неотразимых красавиц, которые давно сгорают от желания познакомится с тобой поближе. Среди них две дамы, которые сидели с тобой сегодня за столом.
   — И все же я хочу познакомиться именно с графиней.
   Зи-Зи пожала плечами.
   — Ну что же… раз ты настаиваешь… Только прошу, не обвиняй меня потом, если она даст тебе отставку, «как моему бедному Борису. Да-да, мне это известно, хотя он так старался скрыть это от меня!
   Крейг улыбнулся, вспомнив слова великого князя, и произнес:
   — Я все же рискну. Если мое достоинство пострадает, я обращусь к тебе за утешением.
   — И ты уверен, что я не откажу тебе? — с легким сарказмом в голосе полюбопытствовала Зи-Зи, увлекая Крейга туда, где в компании лорда Нисдона находилась графиня Алоя.
   При виде хозяйки дома, та отвернулась от пейзажа за окном, и, как показалось Крейгу, несколько застенчиво, посмотрела на Зи-Зи.
   Однако Крейг тут же сказал себе, что это выражение могло быть не таким ух неподдельным, скорее всего это был умный ход, рассчитанный на то, чтобы вызвать к себе любовь и сострадание не только женщины, но и, без сомнения, любого мужчины.
   — Здравствуйте, графиня! Рада видеть вас! — защебетала Зи-Зи. — И вас, лорд Нисдон, также! Его сиятельство давно мечтал познакомиться с вами поближе!
   — Очень любезно, с вашей стороны, мадам, — отозвался лорд Нисдон.
   — Сегодня вы впервые у нас в гостях, — продолжала Зи-Зи, — так что я настаиваю, чтобы вы помогли мне открыть бал! Слышите, оркестр заиграл «Голубой Дунай»! По-моему, это самая подходящая музыка, чтобы начать танцы и продолжить наше знакомство!
   Зи-Зи улыбалась так радушно, что отказаться от ее предложения было никак не возможно. Однако из дипломатических соображений, лорд Нисдон с выражением некоторой нерешительности на лице, взглянул на графиню.
   — О Боже мой! Совсем забыла! — воскликнула Зи-Зи своим звонким голоском. — Мадам графиня, позвольте представить вам моего друга, мистера Крейга Вандервельта!.. Мсье Вандервельт составит вам компанию, пока мы с лордом Нисдоном пройдем круг вальса.
   Она выдержала паузу, чтобы дальнейшие ее слова произвели большее впечатление и проникновенным голосом добавила:
   — Мистер Вандервельт — американец! Он так сказочно богат, что мы прощаем ему эту привычку жить от нас столь далеко!
   — Она рассмеялась, и смех ее был похож на щебетание певчей птички.
   Не говоря больше ни слова, она увлекла лорда Нисдона за собой в центр зала, где уже танцевали несколько пар.
   Крейг подошел к графине чуть ближе и взглянул ей прямо в глаза.
   — Я так долго ждал этого момента! — тихо сказал он ей. — Уверен, нам нужно много друг другу сказать. Прошу вас, давайте выйдем в сад.

Глава 4

   На мгновение Крейгу показалось, что графиня ответит отказом. Она обернулась, явно ища глазами лорда Нисдона.
   Видимо, она хотела убедиться, что он не наблюдает за ней.
   Однако лорд Нисдон уже исчез из поля зрения, увлекаемый неугомонной Зи-Зи.
   Убедившись в том, что никто не заметит их уединения, графиня быстро прошла через огромное распахнутое окно, доходящее до пола, в сад.»
   Несколько пар прогуливались по лужайке, и Крейг, взяв графиню за локоть, увлек ее к деревьям, туда, где никто не мог бы их заметить.
   Крейг уже не раз бывал в саду у великого князя и знал, что здесь есть несколько уединенных беседок, увитых диким виноградом, внутри которых стоят скамьи, покрытые шелковыми подушками. Эти укромные места были предназначены тем, кто желал остаться наедине со своей возлюбленной.
   Некоторое время Крейг и графиня шагали молча, затем они вошли в одну из беседок, где горел слабый огонек свечи.
   Сначала Крейг опасался, что графиня не захочет остаться с ним наедине. Но потом он понял, что ее сковывает лишь страх быть увиденной в его обществе.
   Он несколько раз окинул взглядом ту часть сада, где они находились: по счастью деревья росли очень густо и помогали скрываться от любопытных глаз.
   Крейг предложил графине сесть на одну из скамеечек с мягкой подушкой, а сам остался стоять.
   — Наконец у меня появилась возможность поговорить с вами, — промолвил он низким проникновенным голосом, перед которым не могла устоять ни одна женщина.
   Однако графиня Алоя продолжала безучастно смотреть прямо перед собой, так что Крейг мог видеть только ее точеный профиль.
   — И… о чем же… вы хотели… говорить со мной? — спросила она дрожащим голосом.
   — О вас, — с нажимом ответил Крейг. — Правда, я не знаю с чего начать.
   — Не думаю… что нам есть… о чем поговорить…
   — Напротив, я многое хочу вам сказать, — возразил Крейг. — Но для начала, я хотел бы спросить чего или кого вы боитесь?
   При этом вопросе она вздрогнула и быстро сказала;
   — Прошу вас… Давайте вернемся обратно. Наверняка…лорд Нисдон… захочет танцевать со мной…
   — Наша хозяйка надолго займет его внимание, — с легкой улыбкой отозвался Крейг, — ну а так как она одна из самых неотразимых женщин Монте-Карло, думаю его сиятельство не скоро захочет избавиться от ее общества.
   Крейг придвинулся к графине несколько ближе и тихо промолвил:
   — Позвольте мне помочь вам. Я же вижу, что вы попали в беду. Я помогу вам, и, клянусь, страх, который терзает вас, навсегда уйдет из вашей жизни.
   — Мне… никто… не сможет помочь.
   Крейг едва расслышал ее слова, так тихо они были произнесены.
   — Почему же?
   Она не отвечала, и Крейг нарушил повисшую паузу:
   — Боюсь, здесь что-то не так. Вы красавица, каких мало!
   Все в Монте-Карло горят желанием познакомиться с вами, к вашим ногам готов пасть любой мужчина, но вас гложет какой-то страх. И я намерен положить этому конец!
   Крейг умолк, а графиня, все это время нервно теребившая складки на платье, взмолилась:
   — Прошу вас… не говорите так! Мне действительно… нужна… помощь! Но я не могу принять ее ни от вас… ни от кого бы то ни было еще!
   — И все же я единственный человек, который может вам помочь.
   Графиня не произнесла ни слова, и лишь ниже склонила голову.
   — Мы с вами оба бывали в Индии. Жителям Запада, никогда не бывавшим на Востоке, сложно понять, что между двумя людьми может возникнуть понимание и без слов. Это нечто внутри нас. Нечто, позволяющее чувствовать друг друга, даже находясь в разлуке.
   Она вновь промолчала, но по телу ее пробежала дрожь, и Крейг был уверен, что она понимает, о чем он говорит.
   — Я вижу, что вам нужна помощь, и я единственный, кто в состоянии вам ее предложить. Вы ведь чувствуете это.
   — Неужели… вы понимаете меня? Но каким образом?
   — Вы и сами знаете ответ, — отозвался Крейг. — Нет нужды тратить время на пустые слова.
   — Но… как мне… довериться вам? Мы… едва знакомы…
   — И все же сегодня в церкви вы предупредили меня об опасности говорить с вами открыто, — заметил Крейг. — Зачем вы поступили так, если не думали обо мне, как о защитнике?
   — Я запуталась… я ничего не знаю, — промолвила графиня. — Да, я напугана, но… все же… не могу вам довериться…
   В ее голосе звучало отчаяние. Крейг намеренно выдержал паузу, а потом тихо произнес:
   — Слушайте не разум, а чувства. Разве не так сказал бы вам Учитель, окажись вы в Индии?
   Графиня глубоко вздохнула, и едва слышным шепотом спросила:
   — Вам не кажется, что… нас… могут подслушать?
   — Здесь? Это мало вероятно, — ответил Крейг. — Но, если вы боитесь, что кто-то следит за вами, расскажите мне.
   — Не могу, — всхлипнув ответила графиня. — Я точно знаю, что они наблюдают за нами. Они всегда рядом. Я не всегда могу их видеть, но знаю наверняка, что они поблизости.
   — Кто они? Что им нужно от вас?
   Задавая этот вопрос, Крейг почувствовал, что она ничего ему не скажет. Страх завладел ее душой и разумом и не давал мыслить трезво.
   — Послушайте меня, — мягко сказал он. — Я понимаю ваше положение лучше, чем вы можете себе представить.
   Знайте, что я рядом, и что я единственный, кто может и сумеет защитить вас.
   Она снова промолчала, еще ниже опустив голову.
   — Наши апартаменты соединяются между собой комнатой, которую я могу отпереть, — продолжал Крейг. — В любой момент, когда я вам понадоблюсь, вы сможете подбросить записку под дверь со своей стороны. Никто не сможет узнать о том, что мы с вами поддерживаем связь.
   Понимая, что графиня внимательно ловит каждое его слово, он продолжал:
   — Если желаете, мы можем поговорить на балконе. Только для этого вам нужно будет выбрать подходящий момент.
   Графиня бросила на Крейга испуганный взгляд и прошептала:
   — Благодарю вас… я запомню. Но… прошу, не пытайтесь заговорить со мной в церкви. Кто-то может узнать, что наши апартаменты сообщаются.
   — Разумеется, — кивнул Крейг. — Но, если бы вы объяснили мне, кто этот «кто-то», мне было бы легче вам помочь.
   — О, нет… нет! — воскликнула она поспешно, словно сам вопрос доставил ей боль и пробудил страхи в душе. — Умоляю… я не смею… забудьте все о чем мы говорили…
   — Вообще-то говорил в основном я, — улыбнулся Крейг. — Я рад что теперь, по крайней мере, вы знаете, что в моем лице у вас появился заступник. Я не позволю обижать вас, и приложу все усилия, чтобы на ваших прекрасных глазах никогда больше не появлялись слезы.
   Даже в тусклом свете свечи, Крейг видел, как чудесна улыбка, появившаяся на ее губах.
   — Мне пора идти, — сказала она, вставая. — Танец наверняка подошел к концу.
   — Идите не спеша, — промолвил Крейг. — Если, как вы опасаетесь, кто-то наблюдает за вами, они не смогут заподозрить, что вам есть что скрывать.
   Графиня кивнула и вышла из беседки.
   — Как должно быть приятно иметь дом с таким чудесным садом, который наверняка цветет круглый год! — сказала она с восхищением.
   Крейг подумал, что она говорит нарочито громко на случай, если за ними действительно кто-то следит, и потому отозвался тем же тоном:
   — По-моему, в это время года нет ничего красивее цветущих кустов мимозы и нежного гибискуса.
   Они медленно пошли по дорожке, ведущей к дому. В свете редких фонарей, Крейг видел, как бледна девушка. Однако он не мог не признать, что в лунном свете она выглядит, как богиня, сошедшая с небес на землю.
   Крейг проводил графиню Алою по центральной лужайке, где прогуливались несколько пар, к дому.
   В тот момент, когда они входили в зал, Крейг увидел, как из дверей гостиной вышли лорд Нисдон и Зи-Зи.
   Крейгу показалось, что при виде лорда Нисдона, графиня вздрогнула и невольно отступила, инстинктивно придвинувшись ближе к Крейгу.
   — Мы чудесно потанцевали, — объявила Зи-Зи. — Его сиятельство бесподобный партнер!
   — Весьма редкое качество для англичанина, не так ли? — заметил Крейг. — Надеюсь, Зи-Зи, вы представите меня господину лорду?
   — О, ла-ла! Как я рассеяна! — воскликнула Зи-Зи. — Лорд Нисдон, разрешите представить вам Крейга Вандервельта, самого обаятельного американца, которого я только знаю!
   Мистер Вандервельт частый гость здесь, в Монте-Карло. Мы, женщины, с нетерпением ждем каждого его приезда!
   Лорд Нисдон протянул руку.
   — Здравствуйте! — несколько вяло проговорил он. — Мы никогда не встречались, но я о вас наслышан.
   — Насколько мне известно, вы служите в департаменте иностранных дел под началом моего родственника, маркиза Лэнсдауна.
   — Маркиз — ваш родственник? — В голосе лорда слышалось неподдельное удивление.
   — Да, хотя и довольно дальний.
   — Я не знал об этом!
   — Мы видимся довольно редко, — заметил Крейг, — так как я много времени провожу в разъездах.
   — Крейг очень много путешествует, — вмешалась Зи-Зи. — Он совершает кругосветные круизы со скоростью метеора, если это верное сравнение.
   — Очень любопытно, — протянул лорд Нисдон.
   Было очевидно, что тема разговора его ничуть не интересует. Он все время посматривал на графиню, а она отвечала ему взглядом, которому Крейг не смог подобрать определения.
   В этом взгляде были и мольба, и неловкая попытка привлечь к себе внимание.
   Повисла неловкая пауза, никто не знал, как продолжить разговор.
   — Буду признателен, если вы позволите мне немного позже пригласить вас на танец, — с легким поклоном в сторону графини промолвил Крейг. — А сейчас позвольте откланяться.
   Не дожидаясь ответа, он повернулся к Зи-Зи и добавил:
   — Мне бы хотелось поблагодарить старого друга за столь безупречно организованный вечер. Впрочем, разве можно ожидать от его сиятельства иного размаха!
   — Чудесно, дорогой! — прочирикала Зи-Зи, взяв Крейга под руку.
   Они отошли, оставив графиню Алою и лорда Нисдона наедине.
   — О, ла-ла! — проворковала Зи-Зи, когда они уже не могли ее услышать. — Надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты мой должник. Никогда не встречала более занудного мужчину. Ты не поверишь, но он все время говорил только о себе!
   — Я благодарен тебе.
   — А ведь графиня — так обаятельна! И что только она нашла в этом бирюке? — продолжала Зи-Зи. — Он не умеет интересно говорить, танцует как слон, да еще самовлюблен до крайности. Я сказала ему, что он прекрасно танцует, и он поверил!
   — Потанцуй со мной! — предложил Крейг. — Тогда ты вмиг забудешь Нисдона!
   — Обязательно, но только позже, — кивнула Зи-Зи. — Пойду, узнаю, как дела у Бориса, и поздороваюсь с гостями.
   С этими словами она удалилась.
   Провожая глазами Зи-Зи, Крейг заметил, как лорд Нисдон уводит графиню в сад.
   В это время оркестр заиграл какую-то энергичную мелодию, и все гости, за исключением тех, кто играл в карты и рулетку, устремились в танцевальный зал.
   Крейг сделал вид, что хочет подышать воздухом, и вышел в сад вслед за графиней и лордом Нисдоном.
   Он видел, как они шли по тропинке, освещенной китайскими фонариками.
   Оставаясь незамеченным, Крейг следил, как лорд Нисдон, взяв графиню под руку, ведет ее к беседке, окруженной густым кустарником, и освещенной несколькими фонарями.
   Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Крейг молниеносно скользнул вслед за графиней и ее провожатым, тихо прошел меж густых деревьев, и, обогнув беседку, встал так, что его ни откуда нельзя было увидеть.
   В этот момент лорд и графиня сели на скамью, спиной к Крейгу.
   — Вам здесь нравиться? — услышал Крейг голос лорда Нисдона.
   — Да, очень, — кивнула графиня. — Очень любезно с вашей стороны, что вы пригласили меня на этот чудесный прием.
   — Великий князь Борис регулярно дает такие приемы, когда приезжает в Монте-Карло.
   — У его сиятельства — очень тонкий вкус!
   — Такого же мнения придерживаются многие женщины, — с легким презрением в голосе промолвил лорд Нисдон.
   — Я… удивлена, — с усилием сказала графиня, — что на прием приглашено столько англичан. Мне казалось, у Англии с Россией — довольно напряженные отношения.
   — Почему вы так думаете?
   — Я слышала… хотя это может быть ошибкой… что между Россией… и Англией возникли трения из-за… Индии…
   Повисла пауза, во время которой лорд Нисдон вероятно обдумывал ответ.
   — Не следует верить всему, что говорят.
   — Но это ведь правда, не так ли? Британское правительство действительно недовольно дипломатией России.
   — Не знаю, что именно вы слышали, — ответил лорд Нисдон, — но даже самое безобидное передвижение войск или пара случайных выстрелов вызывают, как правило, немыслимые слухи и домыслы. Не думаю, что следует воспринимать их всерьез!
   — Вы не считаете… что между нашими странами может разгореться война? — после короткой паузы спросила графиня. — Это было бы ужасно!
   — Ваши опасения напрасны, — ответил лорд Нисдон. — Уверяю вас, Британское правительство прекрасно владеет ситуацией и держит русских под контролем.
   — Хотите сказать… они не допустят войны, даже, если Россия этого захочет?
   Лорд Нисдон рассмеялся грубоватым смехом, — Англия сильнее России. На северо-западной границе между нашими странами действительно вспыхивали мелкие конфликты, но они не перерастут ни во что серьезное.
   — Вы в этом… полностью уверены?
   — Абсолютно.
   Графиня с облегчением перевела дыхание.
   — Это означает… что у Англии… достаточно военных сил в Индии, чтобы помешать России… вторгнуться в Афганистан? — неуверенно предположила графиня, явно напуганная подобной вероятностью.
   — Не забивайте этим свою прелестную головку, Алоя, — сказал лорд Нисдон. — Обещаю вам, войны не будет. Но, если все же что-то случиться, я позабочусь о вас, и никому не дам в обиду.
   — Если наши страны… станут врагами… вы будете бессильны.
   — Но мы-то с вами никогда не станем врагами, — сказал он. — Позвольте доказать вам это.
   Видимо, после этих слов лорд Нисдон попытался обнять графиню, так как Крейг услышал ее слабое восклицание:
   — Нет… нет… пожалуйста! Не нужно, не здесь! Это неблагоразумно!
   — Но здесь никто не сможет нас увидеть! — возразил лорд Нисдон. — Вы же знаете, что я без ума от вас, Алоя! Вы обещали, что позволите мне любить вас, когда мы получше узнаем друг друга. Мне кажется, вам пора выполнить свое обещание.
   — Мы… еще мало знаем друг друга, — промолвила графиня дрожащим от страха голосом.
   — Я знаю вас достаточно, чтобы утверждать, что вы единственная, кого я хочу любить! — воскликнул лорд Нисдон. — Почему вы должны хранить верность этому вашему мужу, который настолько беспринципен, что позволяет вам скитаться по свету одной? Почему он не заботиться о вас?
   — Он… все еще мой муж… и я дорожу им.
   — Если бы и он дорожил вами, то стал бы лучше о вас заботиться! — жестко сказал лорд Нисдон. — Но в этот момент лишь я нахожусь рядом с вами. Вы говорили, что находите мое общество интересным, я же вблизи от вас просто схожу с ума!
   Нет никого привлекательнее и желаннее, чем вы!
   Графиня молчала, и лорд Нисдон поспешил добавить:
   — Позвольте сегодня вечером придти к вам в спальню. Я докажу, что со мной вы можете быть счастливы!
   — О… нет… только не сегодня! — поспешно воскликнула графиня. — Для меня это слишком, слишком быстро!
   В ее голосе слышались страх и отчаяние.
   — Вы знаете, милорд, что ваше общество мне не безразлично. С вами мне интересно, вы можете многому научить меня, ведь я так мало знаю об окружающем мире.
   — О мире — в котором вы можете блистать, как бриллиант чистейшей воды! — пылко сказал лорд Нисдон. — В Монте-Карло нет женщины равной вам, и я очень этим горжусь!