Страница:
Каждый взмах ее ресниц, каждое движение губ были вызывающи и манящи.
Беседуя, княгиня небрежно касалась пальцами руки принца, подчеркивая их интимную близость.
Полина заметила, что принцесса Маргарита поглощена разговором с великим князем Александром, царь на другом конце стола беседует с великим герцогом Людвигом, а царица, казалось, была целиком занята своим сыном, который сидел рядом с ней.
Остальную часть присутствующих составляли придворные, о которых Полина могла только сказать, что они прекрасно выглядят и великолепно одеваются.
Она уже знала, что вся русская аристократия заказывает туалеты в Париже. Ее собственное красивое, но не слишком дорогое платье терялось на фоне придворного великолепия.
Однако Полина утешила себя тем, что как фрейлина она и должна одеваться скромнее, не выделяясь в толпе.
В то же время она надеялась, что принц Максимус не счел ее слишком ничтожной и непривлекательной компаньонкой для своей сестры.
Думая о нем, Полина машинально разглядывала принца. Вдруг он поднял глаза, и их взгляды встретились.
Полина почти физически ощутила некую вибрацию, которая возникла между ними, и даже вздрогнула от неожиданности.
Это продолжалось не более секунды, но ей показалось, что прошла вечность, прежде чем она заставила себя отвести глаза.
Царь ел немного, и поэтому обед продолжался недолго. Царица отпустила гостей, чтобы они могли отдохнуть перед балом в честь принцессы Маргариты и ее брата, назначенным на одиннадцать часов вечера.
Этого девушки не ожидали, и, поднимаясь в свои покои, Маргарита воскликнула:
— Можете вы представить что-нибудь более нелепое, чем одеваться к обеду, потом раздеваться и затем повторять все снова?
— Мне представляется это пустой тратой времени, — согласилась Полина, — но раз уж бал дают в вашу честь, вам придется постараться выглядеть как можно лучше.
— Не понимаю, почему нельзя было объявить о бале заранее, — недовольно проговорила принцесса. — У меня с собой, конечно, много платьев, но сейчас на мне уже одно из самых лучших!
Полина знала, что принцесса привезла с собой все свое приданое.
У нее самой положение было куда хуже. В ее гардеробе имелось всего несколько действительно хороших платьев, и Полина не знала, какое лучше надеть на бал.
Они уже почти дошли до своих комнат, когда сзади послышались шаги.
Полина обернулась первой и увидела принца Максимуса. Он поднимался по лестнице следом за ними и выглядел великолепно.
Золотое шитье его мундира блестело в свете канделябров, а глаза выдавали легкое возбуждение.
Принцесса вскрикнула от удивления:
— Максимус! Ты пришел поговорить со мной?
— Конечно! У нас есть немного времени, чтобы побыть вместе, прежде чем начинать готовиться к балу.
— Я только что говорила Полине о том, что смешно одеваться и раздеваться дважды за один вечер! — сказала Маргарита.
— В России вы еще и не такое увидите! — рассмеялся принц.
Они уже поднялись по лестнице, и принцесса направилась к своему будуару. Полина хотела пойти к себе.
— Нет-нет, Полина, пойдемте, поговорите с нами! Я хочу, чтобы вы с Максимусом получше узнали друг друга! — воскликнула принцесса.
Полина замешкалась, взглянув на принца и как бы ожидая его согласия.
— Мне бы тоже этого очень хотелось, — сказал он тихим голосом.
Полина намеревалась ответить вежливой улыбкой, но почему-то смутилась и, отвернувшись, молча проследовала за принцессой в ее будуар.
Это была уютная комната со стенами, обшитыми голубыми панелями, и розовыми с золотистой каймой камчатными занавесями.
Принцесса села на диван и сказала:
— Если ты хочешь поговорить с нами о чем-нибудь личном, лучше говорить на том языке, который здесь мало кто знает.
Она произнесла это по-венгерски и затем добавила на испанском:
— Мы с Полиной решили, что если мы будем переходить с одного языка на другой, шпионов, которые прячутся между стен, повесят за то, что они ничего не поймут из наших бесед!
Принц откинул голову назад и захохотал:
— Кому из вас это пришло в голову?
— По-моему, Полине, — ответила принцесса. — К счастью, мы с ней можем говорить на шести языках.
— Я и не подозревал в вас подобную ученость, — сказал Максимус, — и просто восхищен вашей изобретательностью.
Говоря это, он обращался к сестре, но смотрел в сторону Полины. Маргарита продолжила беседу уже в другом тоне:
— Полина посоветовала мне поговорить с тобой об Александре. С тех пор как я приехала в Петербург, до меня все время доходят… разные слухи… которые не дают мне покоя.
— Что еще за слухи? — резко спросил принц.
— Например, о том, что он женится на мне не по любви, — откровенно сказала Маргарита.
Полина почувствовала, что тема разговора делает ее дальнейшее присутствие нетактичным.
Но, достаточно хорошо зная принцессу, она понимала, что та рассчитывает на ее помощь, чтобы уговорить брата рассказать все, что ему известно. В ее отсутствие принц скорее всего постарается не говорить сестре правды или не ответит на ее вопросы.
Было видно, что слова Маргариты застали принца врасплох.
Задумавшись, он сидел в удобном кресле и, как показалось Полине, пытался взвесить в уме, что именно лучше сказать сестре. В конце концов он произнес:
— Великий князь довольно долго был предоставлен сам себе. Ему уже лет тридцать пять, и ты не могла ожидать, что все это время он жил монахом.
— Нет, конечно, нет, — сказала принцесса. — Но почему мы должны обвенчаться так срочно, не успев еще толком узнать друг друга?
— Я уверен, это все замыслы царя, — ответил Максимус. — Великий князь, который всегда нравился мне и которым я восхищался, был бы достаточно благоразумен, чтобы узнать тебя получше, прежде чем сделать своей супругой.
— Тогда почему он не посоветует царю не спешить со свадьбой? — спросила Маргарита.
— Никто не смеет советовать царю делать то, что он не считает нужным, — ответил принц. — Он всегда был весьма добр ко мне, и, по правде говоря, Маргарита, мне бы не хотелось оказаться у него на пути. Думаю, его репутация тебе известна.
Принц произнес это тихо, и Полина отметила, что хотя он говорил по-венгерски, но не так свободно, как его сестра.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала принцесса.
— Полагаю, с моей стороны было бы ошибкой говорить об этом. Я желаю тебе только счастья, Маргарита, и не могу представить себе, чтобы кто-нибудь хотел, чтобы призраки прошлого сопровождали его во время медового месяца.
Полина подумала, что сказанное касается и его самого, и непроизвольная едва заметная улыбка тронула ее губы.
Как будто читая ее мысли, принц сказал:
— Да, мисс Хэндли, в данную минуту я говорю и о себе тоже.
Полина с удивлением посмотрела на него.
Она не ожидала от принца подобной проницательности, и, почувствовав упрек в его словах, Полина опустила глаза и тихо произнесла:
— Я… прошу прощения.
— Возможно, просить прощения следовало бы мне.
— Нет-нет, — сказала Полина, — но я попытаюсь не иметь секретов, чтобы не бояться, что тайное когда-нибудь станет явным.
— Думаю, вам было бы трудно иметь секреты или попросту быть неискренней.
Они разговаривали так, словно в этот момент в комнате, кроме них, никого не было, и Маргарита слегка обиженно произнесла:
— Не понимаю, о чем вы это?
— Прости нас, — извинился принц. — Я только хотел сказать, что думаю о тебе, Маргарита.
— Каким образом? — несколько вызывающе спросила принцесса. — Я, например, думаю о своем счастье.
— И я, разумеется, тоже! — ответил ей брат. — Поверь мне, ты будешь счастлива со своим мужем, если станешь смотреть в будущее, вместо того чтобы копаться в прошлом. Иными словами, в доме каждого мужчины, как у Синей Бороды, есть тайная комната, дверь в которую не следует открывать его жене.
Принцесса раздраженно поморщилась:
— Ты, как всегда, просто невыносим! Собираешься бросить меня одну в этой огромной стране, с человеком, которого я едва знаю. Но что же мне делать, если мой брак окажется несчастливым?
— Если у тебя есть сердце, ты не будешь несчастлива с князем, — ответил принц. — Но если ты примешься копаться в прошлом, пытаясь узнать, что же было раньше, когда он еще не знал тебя, ты сама можешь сделать несчастными вас обоих.
Принцесса ничего не отвечала, и, помолчав, он добавил очень серьезно:
— Я часто думаю, что счастье, которое мы ищем, нередко ускользает из наших рук оттого, что мы силимся его анализировать. Мы рассматриваем его в микроскоп, препарируем и сковываем его, поэтому ему бывает трудно расти.
Казалось, принц говорит сам с собою, и, видя недоумение Маргариты, Полина поспешила вмешаться:
— Его высочество хочет сказать, что вы будете гораздо счастливее, веря тому, что говорит великий князь, и даря ему свою любовь, как он дарит вам свою. Все, что вам надо, это верить в будущее и не задумываться о прошлом.
— Но… если он привязан к другой… — начала было принцесса, но принц перебил ее:
— Если бы он был привязан к другой, то на ней бы и женился.
Видя, что сестра собирается что-то возразить, он добавил:
— Маргарита, дорогая, взгляни на вещи реально. Александр любит тебя, в этом я уверен. Царь одобрил его выбор, и это имеет большое значение для Альтаусса. Так что нет нужды волноваться о других женщинах и старых привязанностях. Все это в прошлом и должно быть забыто.
Принц говорил довольно резко, и Маргарита со слезами на глазах вскочила с дивана.
— Ты становишься черствым и бездушным, — сердито сказала она. — Это мне, а не тебе и не Полине предстоит выйти замуж! Я боюсь! Да, боюсь! А никто из вас этого не понимает!
На последних словах ее голос сорвался, и она, пробежав через будуар, скрылась в своей комнате, захлопнув за собою дверь.
Полина встала.
— Мне следует пойти к ней, — сказала ома.
— Нет, подождите, — остановил ее принц. — Я должен поговорить с вами. Она с удивлением посмотрела на него.
— Что происходит с моей сестрой? — спросил Максимус.
— Это понятно, — ответила Полина. — Когда она услышала от вашего отца о предстоящей свадьбе, то не смогла даже припомнить своего будущего жениха.
Принц нахмурился.
— Я полагал, что великий князь Александр сам приедет в Альтаусс, чтобы познакомиться с невестой и сделать ей предложение, прежде чем увезти ее в Санкт-Петербург.
— Это было бы гораздо разумнее и, безусловно, лучше, — согласилась Полина. Принц Максимус вздохнул:
— Несомненно, так распорядился царь. Он всегда поступает подобным образом.
Они говорили по-английски, и Полина добавила:
— Ваша сестра намного чувствительнее большинства девушек, и она еще очень молода и неопытна.
Неожиданно принц улыбнулся:
— Вы рассуждаете, как будто вам уже за сорок!
— Мы ровесницы, но я нередко чувствую себя значительно старше принцессы, так как вместе с отцом объездила много стран.
— И все же вы еще очень молоды. Полина тихонько рассмеялась:
— Но через несколько лет я, без сомнения, стану старше!
— Конечно, — сказал принц, — и это очень жалко, потому что сейчас вы словно сама весна, а здесь, во дворце, это такая редкость!
Он помолчал и добавил, понизив голос:
— В необычной атмосфере России все растет чересчур быстро, пышно, прямо на глазах!
Полина рассмеялась:
— И я так думаю, особенно когда это касается зданий.
— Вот именно. Так что оставайтесь такой, какая вы есть. Но что же нам делать с Маргаритой?
— С ней все будет в порядке, — сказала Полина. — Если только она перестанет обращать внимание на сплетни.
— Ox уж эти сплетницы! — воскликнул принц. — Это вечная проблема! Они не только завистливы, ревнивы и злы, но просто не могут видеть других женщин счастливыми!
— Я думаю, что это уж слишком далеко идущее обобщение, но я люблю вашу сестру и сделаю все, что смогу, для того чтобы она была счастлива.
Полине показалось, что принц посмотрел на нее какого странно, как будто пытаясь заглянуть ей в душу и понять, правду ли она говорит.
Затем он сказал:
— Похоже, это так. В таком случае вы, мисс Хэндли, представляете приятное исключение среди женщин, и я лишь могу надеяться, что вы и впредь будете заботиться о моей сестре так, как это делаете сейчас.
— Так, как я пытаюсь делать сейчас, — поправила Полина.
— Я оставлю вас, — сказал принц. — Попробуйте убедить Маргариту быть более разумной, а я поговорю с великим князем, который, я убежден, также желает сделать ее счастливой.
— Прошу вас, объясните ему, насколько она молода и неопытна! — попросила Полина. — Вы же знаете, она никогда прежде не встречалась с людьми, подобными ему.
Говоря это, она подумала, что и сама никогда не встречала человека, похожего на принца Максимуса.
Он был такой высокий, что Полине приходилось немного закидывать голову назад, чтобы взглянуть ему в лицо.
Принц не был похож на окружавших его русских. Альтаусская кровь делала его более мягким и человечным.
«Он нравится мне, — подумала Полина. — Он кажется человеком прямым и честным и этим отличается от великого князя и от других русских, с которыми мы встретились здесь, в Санкт-Петербурге».
Тут она осадила себя, подумав, что делает слишком поспешные и необъективные выводы.
В то же время она заметила, что забота принца о сестре и только что состоявшаяся беседа сделали их почти друзьями.
— Обещаю вам, что сделаю все, что в моих силах! — искренне повторила она.
— Я верю вам, — тихо ответил принц. Она заглянула в его глаза и почувствовала, что ей хочется остаться с ним и продолжить разговор, хотя положение обязывало ее оставить Максимуса и пойти к принцессе.
Но еще несколько секунд она не могла двинуться с места. Каким-то образом принц, не говоря ни слова, не отпускал ее.
Сделав над собой усилие, Полина присела в неглубоком реверансе и повернулась к двери, которая вела в спальню Маргариты.
Пока она не повернула дверную ручку, принц стоял позади нее.
Полина ощутила странную дрожь, пробежавшую по всему ее телу от самых кончиков пальцев, и с ужасом поняла, что ни один мужчина еще не привлекал ее так, как Максимус.
Принц медленно спускался по ступеням, направляясь в сторону царских покоев. Из открытой двери, мимо которой он проходил, высунулась рука со сверкающим браслетом на запястье и схватила его за локоть.
Это была Натали. Она втащила Максимуса в одну из пустых комнат, которых во дворце было немало.
По стенам рядами стояли книги, горели свечи в золотых подсвечниках. Принц знал, что эти комнаты предназначались для людей, которые днями, неделями, а то и месяцами ожидали аудиенции у императора.
— Где вы были? — спросила Натали.
— У сестры, — ответил принц.
— Если вы будете так подолгу пропадать у нее, я начну ревновать!
— К моей сестре? Это что-то новое! — сухо ответил Максимус.
— Я удивилась, куда вы пропали. Вы же знаете, я просто хочу быть с вами.
— Я был уверен, что вы готовитесь к балу, примеряете очередной умопомрачительный наряд.
В голосе принца звучал сарказм. Трудно было бы вообразить что-нибудь более умопомрачительное, чем то платье, в котором была княгиня, или более дорогие украшения, чем те, которыми она блистала.
Наталия обвила руками его шею.
— Почему мы всегда так неразумно расходуем наше время? — спросила она. — Поцелуйте меня, а потом, вечером, мы останемся одни, и я расскажу вам, как тоскую, когда вас нет рядом.
Она притянула его к себе, но в этот момент дверь отворилась, и княгиня отпрянула от принца.
В комнату заглянул один из пожилых придворных, который, по-видимому, искал, где бы отдохнуть перед тем, как вечером приступить к выполнению своих нелегких обязанностей.
Очевидно, он не узнал их и, поклонившись в знак приветствия, прошествовал через всю комнату и погрузился в уютное кресло у камина, который все еще топили в это время года.
Губы княгини сжались.
— Проклятие! Вот старый болван! — прошептала она, — Теперь придется ждать, пока кончится бал и можно будет незаметно исчезнуть.
— Да, сейчас это будет трудно сделать, — согласился принц.
— Значит, нам остается ждать, — сказала княгиня, — хотя это и нелегко.
Эти слова были произнесены ею едва слышным голосом. Затем Наталия повернулась и, не дожидаясь ответа принца, вышла из комнаты и так быстро скользнула по коридору, что Максимус не успел последовать за ней.
Когда принц, погруженный в свои мысли, подошел к дверям зала, на его лице читалась глубокая озабоченность.
Как он и предполагал, великий князь Александр был в комнате, отведенной для гостей императора. Они проводили там время в ожидании своих дам, пока те переодевались к ужину.
Великий князь пил шампанское и о чем-то весело беседовал с двумя одетыми в парадную форму офицерами императорской гвардии. При появлении принца они поднялись со своих мест.
Максимус улыбнулся им и спросил:
— Господа! Могу ли я сказать несколько слов наедине великому князю? В этом дворце так много народу, что весьма нелегко найти время и место для частной беседы.
Они рассмеялись, и один из офицеров сказал:
— Как можем мы отказать вашему высочеству, столь отважно сражавшемуся с нашим врагом?
— Мы еще не выиграли эту войну, — ответил Максимус, — и, откровенно говоря, Шамиль — противник, достойный восхищения и уважения. Он невероятно смел.
— Возможно, это так, — сказал второй офицер, — но, признаюсь вам откровенно, не хотел бы я, чтобы меня послали на Кавказ. Слишком много мне довелось слышать о лишениях, которые вам пришлось там испытать.
Офицеры удалились, и принц сел рядом с великим князем.
— Солдаты мирного времени! — презрительно заметил он.
— Не дай бог, их слова дойдут до царя, — ответил великий князь. — Они не успеют и глазом моргнуть, как очутятся на передовой!
— Это пошло бы им на пользу. — сказал принц. — Наши люди на Кавказе проявляли чудеса храбрости, и смею вас заверить, им нелегко сражаться в условиях, которые не знакомы русской армии еще ни по одной из военных кампаний.
— И все же им понадобились сорок лет и ваша помощь, чтобы добиться успехов, сделанных в последнее время, — признал великий князь.
— Вы льстите мне, — ответил принц. — Но если вы хотите знать мое мнение, все те, кто живет здесь, утопая в роскоши и празднуя наши победы, не имеют ни малейшего представления о том, что такое на самом деле залитые кровью поля сражений.
— Бессмысленно пытаться заставить их осознать это, — сказал великий князь. — Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном.
— Например, о моей сестре. Александр пристально посмотрел на принца:
— Что-нибудь случилось?
— Только то, что до нее дошли нелепые слухи, которые ее тревожат.
— Женщины во всем мире горазды посплетничать! Боюсь, что мужчины ничего не могут с этим поделать.
— Разве что разубедить ее, — возразил принц.
— Но как я могу сделать это?
— Заставить ее поверить, что ваше прошлое — в прошлом, а будущее принадлежит ей.
Великий князь вздохнул.
— Я понимаю, чего вы хотите, Максимус, но это нелегко.
Он помолчал. Принц ждал, чувствуя, что великий князь собирается сказать ему что-то важное.
Наконец Александр произнес:
— Спасибо вам, что вы предупредили меня, но по желанию царя наша свадьба должна состояться в конце следующей недели, и я уверен, что справлюсь со всеми трудностями.
— Я прошу вас лишь о том, чтобы вы постарались сделать мою сестру счастливой.
Великий князь улыбнулся:
— Этого-то я и хочу. Я люблю ее, Максимус, и, надеюсь, мы будем счастливы оба. Она очень красива и очень молода, к тому же Маргарита значительно отличается от здешних кокеток, которые с колыбели готовы вступить в самостоятельную жизнь.
Принц рассмеялся:
— Я понимаю вас, но не забывайте, что русские отличаются от всех других народов.
— Я буду помнить об этом, а вот вы, похоже, уже начинаете забывать.
— Мне нравится здесь, — сказал принц. — Я искренне благодарен императору за полученный в русской армии чин и награды. Но многое в вашей стране чуждо мне, и есть вещи, которые мне трудно принять.
Он внимательно посмотрел на своего собеседника и добавил:
— Если это трудно для меня, что говорить о женщине, особенно столь молодой, как Маргарита, которая выросла в маленькой стране, где все просто и открыто.
— Я понимаю вас, — ответил великий князь, — но могу лишь повторить: я стремлюсь к тому, чтобы ваша сестра была счастлива, как счастлив и я от того, что она скоро будет моей женой.
Принц чувствовал, что великий князь что-то недоговаривает. Это было лишь смутное ощущение, но оно беспокоило Максимуса.
Однако великий князь протянул принцу руку.
— Спасибо вам, Максимус. Я всегда рад вам. Мы мало знакомы, но я испытываю к вам безусловную симпатию, как говорят французы.
Принц пожал протянутую руку.
— Все, что я могу сказать, — произнес он, — это то, что если уж моей сестре суждено выйти замуж за русского, пусть это будете именно вы!
— Благодарю вас, Максимус! Благодарю за ваш двусмысленный комплимент. Хорошо, что ваших слов не слышит император!
— Согласен, — улыбнулся Максимус. — Он бы меня не понял.
Глава 4
Зал, в котором давали балы, превзошел все ожидания Полины.
Ей приходилось слышать о том, как, по велению царя, бальные залы превращались в сады, а сады — в фантастические дворцы.
Иной раз до трех тысяч рабочих одновременно трудились, создавая во дворце сады и фонтаны.
Убранство зала представляло собою прекрасное дополнение к пышным мундирам, которые отвечали вкусу императора, а гигантские зеркала отражали блеск и сияние драгоценностей, в то время как их обладательницы кружились под музыку множества скрипок.
Хотя Полина, совсем еще юной, бывала на двух-трех балах в Альтауссе и в Италии, нынешний бал потряс ее воображение.
Перед ней развертывалось действие чудесного сказочного балета, где каждая танцующая пара была прекрасна и обладала совершенной грацией, где ничто не напоминало о повседневной жизни обыкновенных людей.
Однако среди всех женщин, которые скользили в танце по отполированному до блеска паркету, взгляд Полины непроизвольно замечал княгиню Наталию.
Она блистала красотой за обедом, но теперь предстала перед восхищенными взорами в экзотическом великолепии востока.
Крупные изумруды украшали ее платье, сверкали в волосах и на запястьях. Она шествовала по залу об руку с принцем Максимусом, и Полина не могла не признать, что ни одна пара не может соперничать с ними по красоте и оригинальности.
Принцесса Маргарита танцевала со своим женихом, а кавалерами Полины были красавцы офицеры и адъютанты, которые не скупились на восторженные комплименты.
Эти комплименты могли бы ее смутить, если бы ей не приходилось раньше выслушивать подобные слова от темноглазых темпераментных итальянцев.
Позади бального зала несколько комнат были буквально превращены в сады. Войдя в них, с трудом верилось, что находишься в помещении.
Даже потолки в них были синие, а золотистые отблески света создавали впечатление звезд, мерцающих в небе. Розы и лилии, орхидеи и гвоздики наполняли воздух изумительным ароматом, от их благоухания слегка кружилась голова.
— Вы так прекрасны, мадемуазель! — говорил Полине ее кавалер. — Как только я увидел вас, мое сердце затрепетало в груди и я понял, что стремительно и безвозвратно влюбляюсь!
Полина, смеясь, отвечала по-французски:
— Это очень лестно слышать, месье, но, боюсь, ваши слова не слишком искренни. Русский сжал ее руку:
— Клянусь вам жизнью, что каждое мое слово — истинная правда, и я готов снова и снова убеждать вас в своей искренности!
Полина снова рассмеялась.
— Вы жестоки и бессердечны! Вы знаете, что я говорю правду! Наша встреча была предопределена судьбою!
— Все ваши слова так же мало похожи на правду, как все, что я вижу вокруг, — отвечала Полина.
На мгновение ее партнер смешался, но потом сказал:
— О, чувствуется, что вы англичанка. Только англичане могут быть столь прозаичны, когда речь идет о том, что не может быть выражено никакими словами.
— Я думаю, правильнее было бы сказать, что англичане менее чувствительны.
Офицер поглядел в глаза Полины и, чуть ближе придвинувшись к ней, сказал:
— Я люблю вас и обещаю, что наступит день, когда и вы полюбите меня!
Ей стало скучно продолжать этот спор.
— Здесь довольно жарко. Не могли бы вы попросить, чтобы принесли выпить что-нибудь освежающее?
— Конечно! Мне стоило подумать об этом самому. Сейчас я распоряжусь.
Он поднялся с дивана, на котором они сидели возле куста алых роз, столь мастерски ухоженного, что создавалось впечатление, будто все цветы распустились одновременно.
После ухода своего партнера Полина наконец вздохнула свободно.
Ее прежние воздыхатели были столь же страстными.
Все они, хотя она уже забыла их имена, занимали видное положение в обществе. Все были готовы отдать ей свое сердце, но ни один не предлагал свою руку. Впрочем, Полина и не стремилась к замужеству.
Не случайно она уверяла своего отца, что, какими бы элегантными и привлекательными ни были русские, она не отдаст никому свое сердце.
Беседуя, княгиня небрежно касалась пальцами руки принца, подчеркивая их интимную близость.
Полина заметила, что принцесса Маргарита поглощена разговором с великим князем Александром, царь на другом конце стола беседует с великим герцогом Людвигом, а царица, казалось, была целиком занята своим сыном, который сидел рядом с ней.
Остальную часть присутствующих составляли придворные, о которых Полина могла только сказать, что они прекрасно выглядят и великолепно одеваются.
Она уже знала, что вся русская аристократия заказывает туалеты в Париже. Ее собственное красивое, но не слишком дорогое платье терялось на фоне придворного великолепия.
Однако Полина утешила себя тем, что как фрейлина она и должна одеваться скромнее, не выделяясь в толпе.
В то же время она надеялась, что принц Максимус не счел ее слишком ничтожной и непривлекательной компаньонкой для своей сестры.
Думая о нем, Полина машинально разглядывала принца. Вдруг он поднял глаза, и их взгляды встретились.
Полина почти физически ощутила некую вибрацию, которая возникла между ними, и даже вздрогнула от неожиданности.
Это продолжалось не более секунды, но ей показалось, что прошла вечность, прежде чем она заставила себя отвести глаза.
Царь ел немного, и поэтому обед продолжался недолго. Царица отпустила гостей, чтобы они могли отдохнуть перед балом в честь принцессы Маргариты и ее брата, назначенным на одиннадцать часов вечера.
Этого девушки не ожидали, и, поднимаясь в свои покои, Маргарита воскликнула:
— Можете вы представить что-нибудь более нелепое, чем одеваться к обеду, потом раздеваться и затем повторять все снова?
— Мне представляется это пустой тратой времени, — согласилась Полина, — но раз уж бал дают в вашу честь, вам придется постараться выглядеть как можно лучше.
— Не понимаю, почему нельзя было объявить о бале заранее, — недовольно проговорила принцесса. — У меня с собой, конечно, много платьев, но сейчас на мне уже одно из самых лучших!
Полина знала, что принцесса привезла с собой все свое приданое.
У нее самой положение было куда хуже. В ее гардеробе имелось всего несколько действительно хороших платьев, и Полина не знала, какое лучше надеть на бал.
Они уже почти дошли до своих комнат, когда сзади послышались шаги.
Полина обернулась первой и увидела принца Максимуса. Он поднимался по лестнице следом за ними и выглядел великолепно.
Золотое шитье его мундира блестело в свете канделябров, а глаза выдавали легкое возбуждение.
Принцесса вскрикнула от удивления:
— Максимус! Ты пришел поговорить со мной?
— Конечно! У нас есть немного времени, чтобы побыть вместе, прежде чем начинать готовиться к балу.
— Я только что говорила Полине о том, что смешно одеваться и раздеваться дважды за один вечер! — сказала Маргарита.
— В России вы еще и не такое увидите! — рассмеялся принц.
Они уже поднялись по лестнице, и принцесса направилась к своему будуару. Полина хотела пойти к себе.
— Нет-нет, Полина, пойдемте, поговорите с нами! Я хочу, чтобы вы с Максимусом получше узнали друг друга! — воскликнула принцесса.
Полина замешкалась, взглянув на принца и как бы ожидая его согласия.
— Мне бы тоже этого очень хотелось, — сказал он тихим голосом.
Полина намеревалась ответить вежливой улыбкой, но почему-то смутилась и, отвернувшись, молча проследовала за принцессой в ее будуар.
Это была уютная комната со стенами, обшитыми голубыми панелями, и розовыми с золотистой каймой камчатными занавесями.
Принцесса села на диван и сказала:
— Если ты хочешь поговорить с нами о чем-нибудь личном, лучше говорить на том языке, который здесь мало кто знает.
Она произнесла это по-венгерски и затем добавила на испанском:
— Мы с Полиной решили, что если мы будем переходить с одного языка на другой, шпионов, которые прячутся между стен, повесят за то, что они ничего не поймут из наших бесед!
Принц откинул голову назад и захохотал:
— Кому из вас это пришло в голову?
— По-моему, Полине, — ответила принцесса. — К счастью, мы с ней можем говорить на шести языках.
— Я и не подозревал в вас подобную ученость, — сказал Максимус, — и просто восхищен вашей изобретательностью.
Говоря это, он обращался к сестре, но смотрел в сторону Полины. Маргарита продолжила беседу уже в другом тоне:
— Полина посоветовала мне поговорить с тобой об Александре. С тех пор как я приехала в Петербург, до меня все время доходят… разные слухи… которые не дают мне покоя.
— Что еще за слухи? — резко спросил принц.
— Например, о том, что он женится на мне не по любви, — откровенно сказала Маргарита.
Полина почувствовала, что тема разговора делает ее дальнейшее присутствие нетактичным.
Но, достаточно хорошо зная принцессу, она понимала, что та рассчитывает на ее помощь, чтобы уговорить брата рассказать все, что ему известно. В ее отсутствие принц скорее всего постарается не говорить сестре правды или не ответит на ее вопросы.
Было видно, что слова Маргариты застали принца врасплох.
Задумавшись, он сидел в удобном кресле и, как показалось Полине, пытался взвесить в уме, что именно лучше сказать сестре. В конце концов он произнес:
— Великий князь довольно долго был предоставлен сам себе. Ему уже лет тридцать пять, и ты не могла ожидать, что все это время он жил монахом.
— Нет, конечно, нет, — сказала принцесса. — Но почему мы должны обвенчаться так срочно, не успев еще толком узнать друг друга?
— Я уверен, это все замыслы царя, — ответил Максимус. — Великий князь, который всегда нравился мне и которым я восхищался, был бы достаточно благоразумен, чтобы узнать тебя получше, прежде чем сделать своей супругой.
— Тогда почему он не посоветует царю не спешить со свадьбой? — спросила Маргарита.
— Никто не смеет советовать царю делать то, что он не считает нужным, — ответил принц. — Он всегда был весьма добр ко мне, и, по правде говоря, Маргарита, мне бы не хотелось оказаться у него на пути. Думаю, его репутация тебе известна.
Принц произнес это тихо, и Полина отметила, что хотя он говорил по-венгерски, но не так свободно, как его сестра.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала принцесса.
— Полагаю, с моей стороны было бы ошибкой говорить об этом. Я желаю тебе только счастья, Маргарита, и не могу представить себе, чтобы кто-нибудь хотел, чтобы призраки прошлого сопровождали его во время медового месяца.
Полина подумала, что сказанное касается и его самого, и непроизвольная едва заметная улыбка тронула ее губы.
Как будто читая ее мысли, принц сказал:
— Да, мисс Хэндли, в данную минуту я говорю и о себе тоже.
Полина с удивлением посмотрела на него.
Она не ожидала от принца подобной проницательности, и, почувствовав упрек в его словах, Полина опустила глаза и тихо произнесла:
— Я… прошу прощения.
— Возможно, просить прощения следовало бы мне.
— Нет-нет, — сказала Полина, — но я попытаюсь не иметь секретов, чтобы не бояться, что тайное когда-нибудь станет явным.
— Думаю, вам было бы трудно иметь секреты или попросту быть неискренней.
Они разговаривали так, словно в этот момент в комнате, кроме них, никого не было, и Маргарита слегка обиженно произнесла:
— Не понимаю, о чем вы это?
— Прости нас, — извинился принц. — Я только хотел сказать, что думаю о тебе, Маргарита.
— Каким образом? — несколько вызывающе спросила принцесса. — Я, например, думаю о своем счастье.
— И я, разумеется, тоже! — ответил ей брат. — Поверь мне, ты будешь счастлива со своим мужем, если станешь смотреть в будущее, вместо того чтобы копаться в прошлом. Иными словами, в доме каждого мужчины, как у Синей Бороды, есть тайная комната, дверь в которую не следует открывать его жене.
Принцесса раздраженно поморщилась:
— Ты, как всегда, просто невыносим! Собираешься бросить меня одну в этой огромной стране, с человеком, которого я едва знаю. Но что же мне делать, если мой брак окажется несчастливым?
— Если у тебя есть сердце, ты не будешь несчастлива с князем, — ответил принц. — Но если ты примешься копаться в прошлом, пытаясь узнать, что же было раньше, когда он еще не знал тебя, ты сама можешь сделать несчастными вас обоих.
Принцесса ничего не отвечала, и, помолчав, он добавил очень серьезно:
— Я часто думаю, что счастье, которое мы ищем, нередко ускользает из наших рук оттого, что мы силимся его анализировать. Мы рассматриваем его в микроскоп, препарируем и сковываем его, поэтому ему бывает трудно расти.
Казалось, принц говорит сам с собою, и, видя недоумение Маргариты, Полина поспешила вмешаться:
— Его высочество хочет сказать, что вы будете гораздо счастливее, веря тому, что говорит великий князь, и даря ему свою любовь, как он дарит вам свою. Все, что вам надо, это верить в будущее и не задумываться о прошлом.
— Но… если он привязан к другой… — начала было принцесса, но принц перебил ее:
— Если бы он был привязан к другой, то на ней бы и женился.
Видя, что сестра собирается что-то возразить, он добавил:
— Маргарита, дорогая, взгляни на вещи реально. Александр любит тебя, в этом я уверен. Царь одобрил его выбор, и это имеет большое значение для Альтаусса. Так что нет нужды волноваться о других женщинах и старых привязанностях. Все это в прошлом и должно быть забыто.
Принц говорил довольно резко, и Маргарита со слезами на глазах вскочила с дивана.
— Ты становишься черствым и бездушным, — сердито сказала она. — Это мне, а не тебе и не Полине предстоит выйти замуж! Я боюсь! Да, боюсь! А никто из вас этого не понимает!
На последних словах ее голос сорвался, и она, пробежав через будуар, скрылась в своей комнате, захлопнув за собою дверь.
Полина встала.
— Мне следует пойти к ней, — сказала ома.
— Нет, подождите, — остановил ее принц. — Я должен поговорить с вами. Она с удивлением посмотрела на него.
— Что происходит с моей сестрой? — спросил Максимус.
— Это понятно, — ответила Полина. — Когда она услышала от вашего отца о предстоящей свадьбе, то не смогла даже припомнить своего будущего жениха.
Принц нахмурился.
— Я полагал, что великий князь Александр сам приедет в Альтаусс, чтобы познакомиться с невестой и сделать ей предложение, прежде чем увезти ее в Санкт-Петербург.
— Это было бы гораздо разумнее и, безусловно, лучше, — согласилась Полина. Принц Максимус вздохнул:
— Несомненно, так распорядился царь. Он всегда поступает подобным образом.
Они говорили по-английски, и Полина добавила:
— Ваша сестра намного чувствительнее большинства девушек, и она еще очень молода и неопытна.
Неожиданно принц улыбнулся:
— Вы рассуждаете, как будто вам уже за сорок!
— Мы ровесницы, но я нередко чувствую себя значительно старше принцессы, так как вместе с отцом объездила много стран.
— И все же вы еще очень молоды. Полина тихонько рассмеялась:
— Но через несколько лет я, без сомнения, стану старше!
— Конечно, — сказал принц, — и это очень жалко, потому что сейчас вы словно сама весна, а здесь, во дворце, это такая редкость!
Он помолчал и добавил, понизив голос:
— В необычной атмосфере России все растет чересчур быстро, пышно, прямо на глазах!
Полина рассмеялась:
— И я так думаю, особенно когда это касается зданий.
— Вот именно. Так что оставайтесь такой, какая вы есть. Но что же нам делать с Маргаритой?
— С ней все будет в порядке, — сказала Полина. — Если только она перестанет обращать внимание на сплетни.
— Ox уж эти сплетницы! — воскликнул принц. — Это вечная проблема! Они не только завистливы, ревнивы и злы, но просто не могут видеть других женщин счастливыми!
— Я думаю, что это уж слишком далеко идущее обобщение, но я люблю вашу сестру и сделаю все, что смогу, для того чтобы она была счастлива.
Полине показалось, что принц посмотрел на нее какого странно, как будто пытаясь заглянуть ей в душу и понять, правду ли она говорит.
Затем он сказал:
— Похоже, это так. В таком случае вы, мисс Хэндли, представляете приятное исключение среди женщин, и я лишь могу надеяться, что вы и впредь будете заботиться о моей сестре так, как это делаете сейчас.
— Так, как я пытаюсь делать сейчас, — поправила Полина.
— Я оставлю вас, — сказал принц. — Попробуйте убедить Маргариту быть более разумной, а я поговорю с великим князем, который, я убежден, также желает сделать ее счастливой.
— Прошу вас, объясните ему, насколько она молода и неопытна! — попросила Полина. — Вы же знаете, она никогда прежде не встречалась с людьми, подобными ему.
Говоря это, она подумала, что и сама никогда не встречала человека, похожего на принца Максимуса.
Он был такой высокий, что Полине приходилось немного закидывать голову назад, чтобы взглянуть ему в лицо.
Принц не был похож на окружавших его русских. Альтаусская кровь делала его более мягким и человечным.
«Он нравится мне, — подумала Полина. — Он кажется человеком прямым и честным и этим отличается от великого князя и от других русских, с которыми мы встретились здесь, в Санкт-Петербурге».
Тут она осадила себя, подумав, что делает слишком поспешные и необъективные выводы.
В то же время она заметила, что забота принца о сестре и только что состоявшаяся беседа сделали их почти друзьями.
— Обещаю вам, что сделаю все, что в моих силах! — искренне повторила она.
— Я верю вам, — тихо ответил принц. Она заглянула в его глаза и почувствовала, что ей хочется остаться с ним и продолжить разговор, хотя положение обязывало ее оставить Максимуса и пойти к принцессе.
Но еще несколько секунд она не могла двинуться с места. Каким-то образом принц, не говоря ни слова, не отпускал ее.
Сделав над собой усилие, Полина присела в неглубоком реверансе и повернулась к двери, которая вела в спальню Маргариты.
Пока она не повернула дверную ручку, принц стоял позади нее.
Полина ощутила странную дрожь, пробежавшую по всему ее телу от самых кончиков пальцев, и с ужасом поняла, что ни один мужчина еще не привлекал ее так, как Максимус.
Принц медленно спускался по ступеням, направляясь в сторону царских покоев. Из открытой двери, мимо которой он проходил, высунулась рука со сверкающим браслетом на запястье и схватила его за локоть.
Это была Натали. Она втащила Максимуса в одну из пустых комнат, которых во дворце было немало.
По стенам рядами стояли книги, горели свечи в золотых подсвечниках. Принц знал, что эти комнаты предназначались для людей, которые днями, неделями, а то и месяцами ожидали аудиенции у императора.
— Где вы были? — спросила Натали.
— У сестры, — ответил принц.
— Если вы будете так подолгу пропадать у нее, я начну ревновать!
— К моей сестре? Это что-то новое! — сухо ответил Максимус.
— Я удивилась, куда вы пропали. Вы же знаете, я просто хочу быть с вами.
— Я был уверен, что вы готовитесь к балу, примеряете очередной умопомрачительный наряд.
В голосе принца звучал сарказм. Трудно было бы вообразить что-нибудь более умопомрачительное, чем то платье, в котором была княгиня, или более дорогие украшения, чем те, которыми она блистала.
Наталия обвила руками его шею.
— Почему мы всегда так неразумно расходуем наше время? — спросила она. — Поцелуйте меня, а потом, вечером, мы останемся одни, и я расскажу вам, как тоскую, когда вас нет рядом.
Она притянула его к себе, но в этот момент дверь отворилась, и княгиня отпрянула от принца.
В комнату заглянул один из пожилых придворных, который, по-видимому, искал, где бы отдохнуть перед тем, как вечером приступить к выполнению своих нелегких обязанностей.
Очевидно, он не узнал их и, поклонившись в знак приветствия, прошествовал через всю комнату и погрузился в уютное кресло у камина, который все еще топили в это время года.
Губы княгини сжались.
— Проклятие! Вот старый болван! — прошептала она, — Теперь придется ждать, пока кончится бал и можно будет незаметно исчезнуть.
— Да, сейчас это будет трудно сделать, — согласился принц.
— Значит, нам остается ждать, — сказала княгиня, — хотя это и нелегко.
Эти слова были произнесены ею едва слышным голосом. Затем Наталия повернулась и, не дожидаясь ответа принца, вышла из комнаты и так быстро скользнула по коридору, что Максимус не успел последовать за ней.
Когда принц, погруженный в свои мысли, подошел к дверям зала, на его лице читалась глубокая озабоченность.
Как он и предполагал, великий князь Александр был в комнате, отведенной для гостей императора. Они проводили там время в ожидании своих дам, пока те переодевались к ужину.
Великий князь пил шампанское и о чем-то весело беседовал с двумя одетыми в парадную форму офицерами императорской гвардии. При появлении принца они поднялись со своих мест.
Максимус улыбнулся им и спросил:
— Господа! Могу ли я сказать несколько слов наедине великому князю? В этом дворце так много народу, что весьма нелегко найти время и место для частной беседы.
Они рассмеялись, и один из офицеров сказал:
— Как можем мы отказать вашему высочеству, столь отважно сражавшемуся с нашим врагом?
— Мы еще не выиграли эту войну, — ответил Максимус, — и, откровенно говоря, Шамиль — противник, достойный восхищения и уважения. Он невероятно смел.
— Возможно, это так, — сказал второй офицер, — но, признаюсь вам откровенно, не хотел бы я, чтобы меня послали на Кавказ. Слишком много мне довелось слышать о лишениях, которые вам пришлось там испытать.
Офицеры удалились, и принц сел рядом с великим князем.
— Солдаты мирного времени! — презрительно заметил он.
— Не дай бог, их слова дойдут до царя, — ответил великий князь. — Они не успеют и глазом моргнуть, как очутятся на передовой!
— Это пошло бы им на пользу. — сказал принц. — Наши люди на Кавказе проявляли чудеса храбрости, и смею вас заверить, им нелегко сражаться в условиях, которые не знакомы русской армии еще ни по одной из военных кампаний.
— И все же им понадобились сорок лет и ваша помощь, чтобы добиться успехов, сделанных в последнее время, — признал великий князь.
— Вы льстите мне, — ответил принц. — Но если вы хотите знать мое мнение, все те, кто живет здесь, утопая в роскоши и празднуя наши победы, не имеют ни малейшего представления о том, что такое на самом деле залитые кровью поля сражений.
— Бессмысленно пытаться заставить их осознать это, — сказал великий князь. — Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном.
— Например, о моей сестре. Александр пристально посмотрел на принца:
— Что-нибудь случилось?
— Только то, что до нее дошли нелепые слухи, которые ее тревожат.
— Женщины во всем мире горазды посплетничать! Боюсь, что мужчины ничего не могут с этим поделать.
— Разве что разубедить ее, — возразил принц.
— Но как я могу сделать это?
— Заставить ее поверить, что ваше прошлое — в прошлом, а будущее принадлежит ей.
Великий князь вздохнул.
— Я понимаю, чего вы хотите, Максимус, но это нелегко.
Он помолчал. Принц ждал, чувствуя, что великий князь собирается сказать ему что-то важное.
Наконец Александр произнес:
— Спасибо вам, что вы предупредили меня, но по желанию царя наша свадьба должна состояться в конце следующей недели, и я уверен, что справлюсь со всеми трудностями.
— Я прошу вас лишь о том, чтобы вы постарались сделать мою сестру счастливой.
Великий князь улыбнулся:
— Этого-то я и хочу. Я люблю ее, Максимус, и, надеюсь, мы будем счастливы оба. Она очень красива и очень молода, к тому же Маргарита значительно отличается от здешних кокеток, которые с колыбели готовы вступить в самостоятельную жизнь.
Принц рассмеялся:
— Я понимаю вас, но не забывайте, что русские отличаются от всех других народов.
— Я буду помнить об этом, а вот вы, похоже, уже начинаете забывать.
— Мне нравится здесь, — сказал принц. — Я искренне благодарен императору за полученный в русской армии чин и награды. Но многое в вашей стране чуждо мне, и есть вещи, которые мне трудно принять.
Он внимательно посмотрел на своего собеседника и добавил:
— Если это трудно для меня, что говорить о женщине, особенно столь молодой, как Маргарита, которая выросла в маленькой стране, где все просто и открыто.
— Я понимаю вас, — ответил великий князь, — но могу лишь повторить: я стремлюсь к тому, чтобы ваша сестра была счастлива, как счастлив и я от того, что она скоро будет моей женой.
Принц чувствовал, что великий князь что-то недоговаривает. Это было лишь смутное ощущение, но оно беспокоило Максимуса.
Однако великий князь протянул принцу руку.
— Спасибо вам, Максимус. Я всегда рад вам. Мы мало знакомы, но я испытываю к вам безусловную симпатию, как говорят французы.
Принц пожал протянутую руку.
— Все, что я могу сказать, — произнес он, — это то, что если уж моей сестре суждено выйти замуж за русского, пусть это будете именно вы!
— Благодарю вас, Максимус! Благодарю за ваш двусмысленный комплимент. Хорошо, что ваших слов не слышит император!
— Согласен, — улыбнулся Максимус. — Он бы меня не понял.
Глава 4
Зал, в котором давали балы, превзошел все ожидания Полины.
Ей приходилось слышать о том, как, по велению царя, бальные залы превращались в сады, а сады — в фантастические дворцы.
Иной раз до трех тысяч рабочих одновременно трудились, создавая во дворце сады и фонтаны.
Убранство зала представляло собою прекрасное дополнение к пышным мундирам, которые отвечали вкусу императора, а гигантские зеркала отражали блеск и сияние драгоценностей, в то время как их обладательницы кружились под музыку множества скрипок.
Хотя Полина, совсем еще юной, бывала на двух-трех балах в Альтауссе и в Италии, нынешний бал потряс ее воображение.
Перед ней развертывалось действие чудесного сказочного балета, где каждая танцующая пара была прекрасна и обладала совершенной грацией, где ничто не напоминало о повседневной жизни обыкновенных людей.
Однако среди всех женщин, которые скользили в танце по отполированному до блеска паркету, взгляд Полины непроизвольно замечал княгиню Наталию.
Она блистала красотой за обедом, но теперь предстала перед восхищенными взорами в экзотическом великолепии востока.
Крупные изумруды украшали ее платье, сверкали в волосах и на запястьях. Она шествовала по залу об руку с принцем Максимусом, и Полина не могла не признать, что ни одна пара не может соперничать с ними по красоте и оригинальности.
Принцесса Маргарита танцевала со своим женихом, а кавалерами Полины были красавцы офицеры и адъютанты, которые не скупились на восторженные комплименты.
Эти комплименты могли бы ее смутить, если бы ей не приходилось раньше выслушивать подобные слова от темноглазых темпераментных итальянцев.
Позади бального зала несколько комнат были буквально превращены в сады. Войдя в них, с трудом верилось, что находишься в помещении.
Даже потолки в них были синие, а золотистые отблески света создавали впечатление звезд, мерцающих в небе. Розы и лилии, орхидеи и гвоздики наполняли воздух изумительным ароматом, от их благоухания слегка кружилась голова.
— Вы так прекрасны, мадемуазель! — говорил Полине ее кавалер. — Как только я увидел вас, мое сердце затрепетало в груди и я понял, что стремительно и безвозвратно влюбляюсь!
Полина, смеясь, отвечала по-французски:
— Это очень лестно слышать, месье, но, боюсь, ваши слова не слишком искренни. Русский сжал ее руку:
— Клянусь вам жизнью, что каждое мое слово — истинная правда, и я готов снова и снова убеждать вас в своей искренности!
Полина снова рассмеялась.
— Вы жестоки и бессердечны! Вы знаете, что я говорю правду! Наша встреча была предопределена судьбою!
— Все ваши слова так же мало похожи на правду, как все, что я вижу вокруг, — отвечала Полина.
На мгновение ее партнер смешался, но потом сказал:
— О, чувствуется, что вы англичанка. Только англичане могут быть столь прозаичны, когда речь идет о том, что не может быть выражено никакими словами.
— Я думаю, правильнее было бы сказать, что англичане менее чувствительны.
Офицер поглядел в глаза Полины и, чуть ближе придвинувшись к ней, сказал:
— Я люблю вас и обещаю, что наступит день, когда и вы полюбите меня!
Ей стало скучно продолжать этот спор.
— Здесь довольно жарко. Не могли бы вы попросить, чтобы принесли выпить что-нибудь освежающее?
— Конечно! Мне стоило подумать об этом самому. Сейчас я распоряжусь.
Он поднялся с дивана, на котором они сидели возле куста алых роз, столь мастерски ухоженного, что создавалось впечатление, будто все цветы распустились одновременно.
После ухода своего партнера Полина наконец вздохнула свободно.
Ее прежние воздыхатели были столь же страстными.
Все они, хотя она уже забыла их имена, занимали видное положение в обществе. Все были готовы отдать ей свое сердце, но ни один не предлагал свою руку. Впрочем, Полина и не стремилась к замужеству.
Не случайно она уверяла своего отца, что, какими бы элегантными и привлекательными ни были русские, она не отдаст никому свое сердце.