Страница:
– Дело в том, что если возбуждено дело – вы, как сыщик, должны это знать, – то моего мужа могут найти через Интерпол достаточно быстро в любой стране. А если дела нет, тогда у нас есть шанс спрятаться от бандитов.
– Да, вы правы, это так. А как мне с вами связываться?
– Запишите мой мобильный телефон, – сказала Татьяна.
Они обменялись номерами мобильников. На этом встреча закончилась.
Прошла неделя, потом еще два дня. Но никаких звонков от Николая не было. Наконец я сам позвонил Татьяне.
– Как дела?
– Все прояснилось, – ответила она.
– Давайте встретимся, – предложил я.
Через час мы уже сидели в баре. Татьяна сияла.
– Все благополучно, никакого дела нет. Николай все проверил! – сказала она и протянула мне заклеенный конверт.
– Погодите, какая может быть благодарность? Я ничего не сделал. Я только выслушал вас и свел с нужным человеком!
– Нет, от вас очень многое зависело. Без вас я никогда бы не довела все до конца!
– Расскажите мне все подробно, – попросил я ее. – Что он сделал? Как ему удалось выяснить, что никакого дела нет?
– Он задействовал свои связи, потом побывал в банке… Он много узнал. И самое главное – что именно Игорь Казаков, по кличке Казак, ищет меня и моего мужа. Ищут они нас за границей, но ожидают и нашего приезда в Москву. Почему – непонятно. Может быть, наши звонки, когда мы звонили в банк знакомым, навели его на мысль, что мы вскоре можем появиться в Москве.
– Таня, вам нужно быть очень осторожной! – предупредил я ее. – Они могут вас найти!
– Я знаю. Я через пару дней уезжаю, – сказала она. – Так что я думаю, что мы сумеем справиться с ними. Главное, чтобы государство нас не искало. Ведь на самом деле мы ничего ему не сделали.
– Это ясно, – сказал я.
Вскоре мы простились с ней.
Прошло несколько дней. Неожиданно на мой телефон раздался звонок. Я услышал в трубке незнакомый мужской голос.
– Это Антон, – сказал мужчина.
– Какой Антон? – спросил я.
– Антон, муж Татьяны.
– Добрый день. Вы в курсе, что у вас все нормально?
– Что же тут нормального? – почти закричал в трубку Антон. – У меня жена пропала!
– Как пропала?
– Очень просто. Она не вернулась. Когда вы с ней виделись последний раз?
– Пару дней назад.
– Я звоню ей по мобильному, телефон не отвечает. На квартире, где она жила, ведь она сняла квартиру специально, чтобы не светиться в гостинице, и там телефон не отвечает. Я прошу вас, запишите адрес этой квартиры, пожалуйста, съездите, узнайте, что там и как!
– Давайте, – согласился я.
Я быстро записал адрес в блокнот.
– Вечером позвоните мне.
– Я поеду прямо сейчас и часа через три уже буду иметь какие-то сведения, – сказал ему я.
Что же случилось с Татьяной? Почему она пропала? А вдруг что-то произошло? Или ей плохо, может, она в квартире? Одному мне ехать не хотелось. Тогда я позвонил Николаю.
– Николай, вы в курсе, что пропала Татьяна? – спросил я.
– Как пропала? – сказал Николай. – Откуда вы знаете?
– Только что мне звонил ее муж, Антон, и сказал об этом. Она не вернулась в страну. А должна была прилететь еще вчера.
– И что вы думаете?
– Николай, у вас время есть?
– Да, есть.
– У меня есть адрес квартиры, которую она снимала. Давайте съездим туда.
Через некоторое время мы с ним встретились. Вместе мы подъехали к нужному дому. Он находился в центре, недалеко от Зубовской площади. Дом был постройки сталинских времен.
Мы осторожно поднялись на этаж и подошли к двери квартиры, где должна была проживать Татьяна. Николай поднес палец к губам, показав, чтобы я молчал, а сам прислонил к двери ухо.
Некоторое время он вслушивался, затем, отойдя немного, достал из-за пазухи небольшой приборчик, что-то среднее между слуховым аппаратом врача и каким-то техническим прибором. Он вставил специальные наушники и поднес прибор к двери, прикрепил его к замку и стал слушать.
Он слушал минуты две или три. Наконец он положил прибор в карман и показал рукой, что нужно спуститься вниз.
Мы спустились на несколько этажей.
– Ну что, как там? – спросил я.
– В квартире кто-то есть, – сказал он.
– Откуда вы знаете?
– Дыхание улавливается. Давайте определим, куда окна выходят, в какую сторону.
Мы вышли во двор. Николай посмотрел вверх и показал мне рукой:
– Вот нужные окна.
Потом мы вернулись к машине. Николай достал из багажника чемоданчик. Там находился другой прибор, напоминающий пистолет с массивным наконечником.
Видимо, это был какой-то радиоперехватчик. Он направил этот прибор в сторону окна, снова вставил в уши наушники. Опять он слушал несколько минут.
– Ну что, все ясно, – сказал он. – Около окна находится какая-то женщина, которая время от времени всхлипывает. Судя по всему, она привязана или пристегнута наручниками к батарее. Больше в квартире никого нет.
– А как вы это определили? – поинтересовался я.
– Это не я, это техника определяет, – улыбнулся Николай. – Но и техника может ошибаться. Что будем делать?
– Может быть, лучше вызвать милицию или РУОП? – предложил я.
Николай пожал плечами.
– А вдруг это не то? А вдруг она просто решила отдохнуть от мужа? Откуда мы знаем?
– Ну, что будем делать?
– Попробуем позвонить.
Мы поднялись к двери. Николай стал звонить. Я остался немного ниже, подстраховывая его. На звонки никто не отвечал. Затем Николай стал говорить:
– Татьяна, это Николай. О вас беспокоится ваш супруг, Антон. Если вы в квартире, подайте мне знак! – И снова приставил к двери свой прибор. Тут же он сложил пальцы вместе, показав мне, что все в порядке, знак получен. Он спустился ко мне.
– Что будем делать? – спросил я.
– Она точно там привязана, – сказал Николай. – Она постучала каким-то предметом по батарее.
– Будем вызывать милицию?
– Нет, не имеет смысла, – проговорил Николай. – Думаю, мы сами сможем попасть в квартиру.
Он снова спустился к машине и достал спортивную сумку. Мы стали подниматься пешком наверх.
– Почему не на лифте? – спросил я.
– Так надо, – ответил Николай, перебирая по пути какие-то металлические пластинки, лежащие в сумке.
– Что это? – поинтересовался я.
– А еще адвокат! – усмехнулся Николай. – Обыкновенные отмычки. Профессиональные отмычки. Контора ими пользуется. И мы иногда тоже, – добавил он.
– А откуда у вас столько оборудования?
– На все это есть разрешение. Мы же охранная фирма.
Мы быстро открыли замок. Осторожно вошли внутрь. Квартира, которую снимала Татьяна, была однокомнатной. Коридор вел в комнату. Мебели было немного. Под окном находилась батарея, и там сидела Татьяна, пристегнутая наручниками.
Около нее стояла миска с водой и какая-то кастрюля, напоминающая горшок. Рот Татьяны был заклеен широким пластырем. Глаза ее были полны слез.
Мы быстро подошли к ней. Николай достал набор своих отмычек и почти моментально расстегнул наручники. Затем он снял пластырь со рта Татьяны. Она бросилась обнимать нас.
– Боже мой, вы мне жизнь спасли! – говорила она, плача.
– Так, что теперь делать будем? Может быть, органы вызовем? – спросил Николай.
– Нет, никаких органов не надо! Этот мерзавец отнял у меня все документы! Все взял! Как я теперь уеду? – стала метаться по комнате Татьяна.
– А когда он должен вернуться?
– А кто его знает… Каждый раз по-разному. Приезжает на полчаса, на час, не больше. Привезет немного еды…
– Рассказывайте по порядку, как все случилось, – сказал я.
– Погодите, – сказала Татьяна. – Нам нужно срочно уехать отсюда. Но сначала я должна попытаться найти свои документы.
Она стала заглядывать в ящики, шарить по книжным полкам, просматривать все места, где могли быть спрятаны ее документы. Наконец она закричала:
– Есть! Нашла! – И вытащила из-под стола свои паспорт и билет. – Слава богу, теперь скорее пойдем отсюда!
– Может быть, еще что-то возьмете?
Мы вышли из квартиры.
– Пусть думает, что я сбежала и уехала! – сказала Татьяна.
Мы сели в машину. Когда мы тронулись с места, я вновь спросил:
– Ну, теперь, может быть, расскажете, как все случилось?
– Я не знаю. То ли утечка информации, может быть, когда вы проверять стали, но каким-то образом они заподозрили, что я нахожусь в Москве, и стали следить за мной. Я никакой слежки не замечала. Но однажды я подъехала к нашей квартире, хотела было подняться, забрать кое-что, но, так и не решившись это сделать, поехала обратно, сюда. Когда я уже подъезжала сюда, ничего подозрительного я не заметила. А вечером, часов в восемь, неожиданно дверь открывается и входит Игорь, а с ним еще два парня. Они тут же меня наручником пристегнули к батарее. Игорь ругался, угрожал, сказал, чтобы я немедленно сообщила, где находится Антон, но я ничего не говорила. После этого они дали мне на раздумье сутки. То есть сегодня вечером срок заканчивается. Игорь сказал, что, если ему не удастся достать моего мужа, он убьет меня. Он сказал, что такое они не прощают. Как вы понимаете, я была в жутком состоянии. Я не столько испугалась за себя, сколько волновалась за Антона.
– Но вы же были в таком состоянии…
– Вначале было страшно. Они меня не били. А то, что они могли меня убить… Но я же ничего не могла изменить. И кричать не могла – они плотно заклеили рот. К тому же никто бы не обратил внимания на какие-то звуки из квартиры… И пристегнули они меня хитро – так, чтобы я не могла выглянуть в окно. А снять наручник сама я не смогла. Я все перепробовала, но… Слава богу, вы появились… А как вы узнали, что я там? – спохватилась Татьяна.
– Мне позвонил Антон, – ответил я.
– Антон? Как он?
– Очень волнуется.
– Дайте мне ваш телефон! – попросила Татьяна. – Я позвоню ему.
Через две минуты она уже разговаривала с Антоном, пытаясь рассказать ему о своих приключениях. Я слышал, как Антон кричал в трубку:
– Немедленно возвращайся!
– Погоди, мне нужно кое-что решить. Я практически все довела до конца. Я тебе все расскажу при встрече.
Затем, положив трубку, Татьяна повернулась к нам.
– Я бы хотела еще обратиться к вам. Но есть одна особенность – мне нужно поговорить с каждым отдельно.
Мы с Николаем удивленно переглянулись: мы ее спасли, а тут какие-то секреты друг от друга!
– Сначала с вами, – обратилась она ко мне, – а потом с Николаем. Так нужно, вы потом все поймете!
– Хорошо, – сказал Николай, – мы не возражаем.
Я вышел из машины, Татьяна за мной.
– Вы знаете, – сказала она, – Николай сделал очень много. Я узнала, что никакого розыска по линии государства нет, что нас ищут бандиты. Да и то они толком не знают, где находится Антон и какой он из себя. Его знает только Игорь. Понимаете, к чему я клоню?
– Нет, не понимаю.
– Вы же вели много заказных убийств, вы же знаете киллеров…
– И что?
– Как мне найти киллера? Помогите мне!
– Да вы что! За кого вы меня принимаете? Вы считаете, что у меня есть банк данных на киллеров? – возмущенно заговорил я.
– У меня нет другого выхода, – сказала Татьяна. – Если я этого не сделаю, то он убьет нас. Он не оставит нас в покое. Вы не знаете этого человека!
– А не проще ли обратиться в правоохранительные органы, чтобы они взяли его за то же похищение?
– Какое похищение? Я сняла эту квартиру. Он что, меня в собственной квартире похитил? Так разве бывает?
Я задумался. Действительно, картина складывалась довольно странная.
– Но он же лишил вас свободы! Пристегнул наручником к батарее!
– Еще надо доказать, что это сделал именно он, был ли он там вообще… – сказала Татьяна. – От силы хулиганство. Я не верю, что его посадят.
– Хорошо. А если вам вернуться, пристегнуться наручниками, а мы вызовем РУОП? Его примут…
– А я могу быть убитой, – сказала Татьяна.
– Пожалуй, вы правы… Но я на самом деле не могу вам ничем помочь.
– Ладно, придется отказаться от этой мысли, – сказала Татьяна. – Я еще поговорю о технических вопросах с Николаем. Вы не возражаете?
Теперь я остался на месте, а Татьяна пошла к машине. Разговаривали они с Николаем минут десять. Наконец она вышла и сказала:
– Я должна проститься с вами и поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. В ближайшее время мы постараемся прислать вам из-за границы деньги. Николай довезет меня до нужного места. А вскоре я покину Россию. Забудьте о нашем разговоре.
– А я уже забыл, – улыбнулся я. – Успехов вам! Может, помощь нужна?
– Нет, нет, Николай все сделает. Мы с ним договорились.
Она пожала мне руку. Из машины вышел Николай и обратился ко мне на «ты»:
– Ну что, старик, давай прощаться. Все будет нормально. Я обеспечу ей полную безопасность, не волнуйся.
– Послушай, Николай, может быть, все же стоит в органы заявить?
– Да нет, это бесполезно!
– Так что же будете делать?
– Спокойно покинем пределы России, и все. Я ее подстрахую.
«Неужели они договорились о киллере? – мелькнула у меня мысль. – А может, она вообще с ним об этом не говорила и он не в курсе?»
Прошло несколько дней. Я думал, что Татьяна покинула Россию, представлял себе, как Игорь со своими коллегами врывается в квартиру, а там никого нет.
На четвертый день в отделе происшествий «Коммерсанта» читаю: «У подъезда собственного дома в результате бандитской разборки был убит криминальный авторитет Игорь Казаков по кличке Казак, бывший комсомольский работник, лидер одной из преступных группировок Москвы, подозреваемый в организации ряда заказных убийств банкиров, а также в хищениях в особо крупных размерах».
Мне стало не по себе. Выходит, Татьяна все же осуществила свое намерение? А почему она? Может, это кто-то другой? Может, просто конкуренты? А может, и его сообщники? Кто знает, будет ли раскрыто убийство этого уголовного авторитета или нет?
«Время покажет», – подумал я…
Криминальная хроника
Убийство вора в законе Комара
Приговор лидеру сокольнической ОПГ
Год 1999
Криминальная хроника
Война в Перове
– Да, вы правы, это так. А как мне с вами связываться?
– Запишите мой мобильный телефон, – сказала Татьяна.
Они обменялись номерами мобильников. На этом встреча закончилась.
Прошла неделя, потом еще два дня. Но никаких звонков от Николая не было. Наконец я сам позвонил Татьяне.
– Как дела?
– Все прояснилось, – ответила она.
– Давайте встретимся, – предложил я.
Через час мы уже сидели в баре. Татьяна сияла.
– Все благополучно, никакого дела нет. Николай все проверил! – сказала она и протянула мне заклеенный конверт.
– Погодите, какая может быть благодарность? Я ничего не сделал. Я только выслушал вас и свел с нужным человеком!
– Нет, от вас очень многое зависело. Без вас я никогда бы не довела все до конца!
– Расскажите мне все подробно, – попросил я ее. – Что он сделал? Как ему удалось выяснить, что никакого дела нет?
– Он задействовал свои связи, потом побывал в банке… Он много узнал. И самое главное – что именно Игорь Казаков, по кличке Казак, ищет меня и моего мужа. Ищут они нас за границей, но ожидают и нашего приезда в Москву. Почему – непонятно. Может быть, наши звонки, когда мы звонили в банк знакомым, навели его на мысль, что мы вскоре можем появиться в Москве.
– Таня, вам нужно быть очень осторожной! – предупредил я ее. – Они могут вас найти!
– Я знаю. Я через пару дней уезжаю, – сказала она. – Так что я думаю, что мы сумеем справиться с ними. Главное, чтобы государство нас не искало. Ведь на самом деле мы ничего ему не сделали.
– Это ясно, – сказал я.
Вскоре мы простились с ней.
Прошло несколько дней. Неожиданно на мой телефон раздался звонок. Я услышал в трубке незнакомый мужской голос.
– Это Антон, – сказал мужчина.
– Какой Антон? – спросил я.
– Антон, муж Татьяны.
– Добрый день. Вы в курсе, что у вас все нормально?
– Что же тут нормального? – почти закричал в трубку Антон. – У меня жена пропала!
– Как пропала?
– Очень просто. Она не вернулась. Когда вы с ней виделись последний раз?
– Пару дней назад.
– Я звоню ей по мобильному, телефон не отвечает. На квартире, где она жила, ведь она сняла квартиру специально, чтобы не светиться в гостинице, и там телефон не отвечает. Я прошу вас, запишите адрес этой квартиры, пожалуйста, съездите, узнайте, что там и как!
– Давайте, – согласился я.
Я быстро записал адрес в блокнот.
– Вечером позвоните мне.
– Я поеду прямо сейчас и часа через три уже буду иметь какие-то сведения, – сказал ему я.
Что же случилось с Татьяной? Почему она пропала? А вдруг что-то произошло? Или ей плохо, может, она в квартире? Одному мне ехать не хотелось. Тогда я позвонил Николаю.
– Николай, вы в курсе, что пропала Татьяна? – спросил я.
– Как пропала? – сказал Николай. – Откуда вы знаете?
– Только что мне звонил ее муж, Антон, и сказал об этом. Она не вернулась в страну. А должна была прилететь еще вчера.
– И что вы думаете?
– Николай, у вас время есть?
– Да, есть.
– У меня есть адрес квартиры, которую она снимала. Давайте съездим туда.
Через некоторое время мы с ним встретились. Вместе мы подъехали к нужному дому. Он находился в центре, недалеко от Зубовской площади. Дом был постройки сталинских времен.
Мы осторожно поднялись на этаж и подошли к двери квартиры, где должна была проживать Татьяна. Николай поднес палец к губам, показав, чтобы я молчал, а сам прислонил к двери ухо.
Некоторое время он вслушивался, затем, отойдя немного, достал из-за пазухи небольшой приборчик, что-то среднее между слуховым аппаратом врача и каким-то техническим прибором. Он вставил специальные наушники и поднес прибор к двери, прикрепил его к замку и стал слушать.
Он слушал минуты две или три. Наконец он положил прибор в карман и показал рукой, что нужно спуститься вниз.
Мы спустились на несколько этажей.
– Ну что, как там? – спросил я.
– В квартире кто-то есть, – сказал он.
– Откуда вы знаете?
– Дыхание улавливается. Давайте определим, куда окна выходят, в какую сторону.
Мы вышли во двор. Николай посмотрел вверх и показал мне рукой:
– Вот нужные окна.
Потом мы вернулись к машине. Николай достал из багажника чемоданчик. Там находился другой прибор, напоминающий пистолет с массивным наконечником.
Видимо, это был какой-то радиоперехватчик. Он направил этот прибор в сторону окна, снова вставил в уши наушники. Опять он слушал несколько минут.
– Ну что, все ясно, – сказал он. – Около окна находится какая-то женщина, которая время от времени всхлипывает. Судя по всему, она привязана или пристегнута наручниками к батарее. Больше в квартире никого нет.
– А как вы это определили? – поинтересовался я.
– Это не я, это техника определяет, – улыбнулся Николай. – Но и техника может ошибаться. Что будем делать?
– Может быть, лучше вызвать милицию или РУОП? – предложил я.
Николай пожал плечами.
– А вдруг это не то? А вдруг она просто решила отдохнуть от мужа? Откуда мы знаем?
– Ну, что будем делать?
– Попробуем позвонить.
Мы поднялись к двери. Николай стал звонить. Я остался немного ниже, подстраховывая его. На звонки никто не отвечал. Затем Николай стал говорить:
– Татьяна, это Николай. О вас беспокоится ваш супруг, Антон. Если вы в квартире, подайте мне знак! – И снова приставил к двери свой прибор. Тут же он сложил пальцы вместе, показав мне, что все в порядке, знак получен. Он спустился ко мне.
– Что будем делать? – спросил я.
– Она точно там привязана, – сказал Николай. – Она постучала каким-то предметом по батарее.
– Будем вызывать милицию?
– Нет, не имеет смысла, – проговорил Николай. – Думаю, мы сами сможем попасть в квартиру.
Он снова спустился к машине и достал спортивную сумку. Мы стали подниматься пешком наверх.
– Почему не на лифте? – спросил я.
– Так надо, – ответил Николай, перебирая по пути какие-то металлические пластинки, лежащие в сумке.
– Что это? – поинтересовался я.
– А еще адвокат! – усмехнулся Николай. – Обыкновенные отмычки. Профессиональные отмычки. Контора ими пользуется. И мы иногда тоже, – добавил он.
– А откуда у вас столько оборудования?
– На все это есть разрешение. Мы же охранная фирма.
Мы быстро открыли замок. Осторожно вошли внутрь. Квартира, которую снимала Татьяна, была однокомнатной. Коридор вел в комнату. Мебели было немного. Под окном находилась батарея, и там сидела Татьяна, пристегнутая наручниками.
Около нее стояла миска с водой и какая-то кастрюля, напоминающая горшок. Рот Татьяны был заклеен широким пластырем. Глаза ее были полны слез.
Мы быстро подошли к ней. Николай достал набор своих отмычек и почти моментально расстегнул наручники. Затем он снял пластырь со рта Татьяны. Она бросилась обнимать нас.
– Боже мой, вы мне жизнь спасли! – говорила она, плача.
– Так, что теперь делать будем? Может быть, органы вызовем? – спросил Николай.
– Нет, никаких органов не надо! Этот мерзавец отнял у меня все документы! Все взял! Как я теперь уеду? – стала метаться по комнате Татьяна.
– А когда он должен вернуться?
– А кто его знает… Каждый раз по-разному. Приезжает на полчаса, на час, не больше. Привезет немного еды…
– Рассказывайте по порядку, как все случилось, – сказал я.
– Погодите, – сказала Татьяна. – Нам нужно срочно уехать отсюда. Но сначала я должна попытаться найти свои документы.
Она стала заглядывать в ящики, шарить по книжным полкам, просматривать все места, где могли быть спрятаны ее документы. Наконец она закричала:
– Есть! Нашла! – И вытащила из-под стола свои паспорт и билет. – Слава богу, теперь скорее пойдем отсюда!
– Может быть, еще что-то возьмете?
Мы вышли из квартиры.
– Пусть думает, что я сбежала и уехала! – сказала Татьяна.
Мы сели в машину. Когда мы тронулись с места, я вновь спросил:
– Ну, теперь, может быть, расскажете, как все случилось?
– Я не знаю. То ли утечка информации, может быть, когда вы проверять стали, но каким-то образом они заподозрили, что я нахожусь в Москве, и стали следить за мной. Я никакой слежки не замечала. Но однажды я подъехала к нашей квартире, хотела было подняться, забрать кое-что, но, так и не решившись это сделать, поехала обратно, сюда. Когда я уже подъезжала сюда, ничего подозрительного я не заметила. А вечером, часов в восемь, неожиданно дверь открывается и входит Игорь, а с ним еще два парня. Они тут же меня наручником пристегнули к батарее. Игорь ругался, угрожал, сказал, чтобы я немедленно сообщила, где находится Антон, но я ничего не говорила. После этого они дали мне на раздумье сутки. То есть сегодня вечером срок заканчивается. Игорь сказал, что, если ему не удастся достать моего мужа, он убьет меня. Он сказал, что такое они не прощают. Как вы понимаете, я была в жутком состоянии. Я не столько испугалась за себя, сколько волновалась за Антона.
– Но вы же были в таком состоянии…
– Вначале было страшно. Они меня не били. А то, что они могли меня убить… Но я же ничего не могла изменить. И кричать не могла – они плотно заклеили рот. К тому же никто бы не обратил внимания на какие-то звуки из квартиры… И пристегнули они меня хитро – так, чтобы я не могла выглянуть в окно. А снять наручник сама я не смогла. Я все перепробовала, но… Слава богу, вы появились… А как вы узнали, что я там? – спохватилась Татьяна.
– Мне позвонил Антон, – ответил я.
– Антон? Как он?
– Очень волнуется.
– Дайте мне ваш телефон! – попросила Татьяна. – Я позвоню ему.
Через две минуты она уже разговаривала с Антоном, пытаясь рассказать ему о своих приключениях. Я слышал, как Антон кричал в трубку:
– Немедленно возвращайся!
– Погоди, мне нужно кое-что решить. Я практически все довела до конца. Я тебе все расскажу при встрече.
Затем, положив трубку, Татьяна повернулась к нам.
– Я бы хотела еще обратиться к вам. Но есть одна особенность – мне нужно поговорить с каждым отдельно.
Мы с Николаем удивленно переглянулись: мы ее спасли, а тут какие-то секреты друг от друга!
– Сначала с вами, – обратилась она ко мне, – а потом с Николаем. Так нужно, вы потом все поймете!
– Хорошо, – сказал Николай, – мы не возражаем.
Я вышел из машины, Татьяна за мной.
– Вы знаете, – сказала она, – Николай сделал очень много. Я узнала, что никакого розыска по линии государства нет, что нас ищут бандиты. Да и то они толком не знают, где находится Антон и какой он из себя. Его знает только Игорь. Понимаете, к чему я клоню?
– Нет, не понимаю.
– Вы же вели много заказных убийств, вы же знаете киллеров…
– И что?
– Как мне найти киллера? Помогите мне!
– Да вы что! За кого вы меня принимаете? Вы считаете, что у меня есть банк данных на киллеров? – возмущенно заговорил я.
– У меня нет другого выхода, – сказала Татьяна. – Если я этого не сделаю, то он убьет нас. Он не оставит нас в покое. Вы не знаете этого человека!
– А не проще ли обратиться в правоохранительные органы, чтобы они взяли его за то же похищение?
– Какое похищение? Я сняла эту квартиру. Он что, меня в собственной квартире похитил? Так разве бывает?
Я задумался. Действительно, картина складывалась довольно странная.
– Но он же лишил вас свободы! Пристегнул наручником к батарее!
– Еще надо доказать, что это сделал именно он, был ли он там вообще… – сказала Татьяна. – От силы хулиганство. Я не верю, что его посадят.
– Хорошо. А если вам вернуться, пристегнуться наручниками, а мы вызовем РУОП? Его примут…
– А я могу быть убитой, – сказала Татьяна.
– Пожалуй, вы правы… Но я на самом деле не могу вам ничем помочь.
– Ладно, придется отказаться от этой мысли, – сказала Татьяна. – Я еще поговорю о технических вопросах с Николаем. Вы не возражаете?
Теперь я остался на месте, а Татьяна пошла к машине. Разговаривали они с Николаем минут десять. Наконец она вышла и сказала:
– Я должна проститься с вами и поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. В ближайшее время мы постараемся прислать вам из-за границы деньги. Николай довезет меня до нужного места. А вскоре я покину Россию. Забудьте о нашем разговоре.
– А я уже забыл, – улыбнулся я. – Успехов вам! Может, помощь нужна?
– Нет, нет, Николай все сделает. Мы с ним договорились.
Она пожала мне руку. Из машины вышел Николай и обратился ко мне на «ты»:
– Ну что, старик, давай прощаться. Все будет нормально. Я обеспечу ей полную безопасность, не волнуйся.
– Послушай, Николай, может быть, все же стоит в органы заявить?
– Да нет, это бесполезно!
– Так что же будете делать?
– Спокойно покинем пределы России, и все. Я ее подстрахую.
«Неужели они договорились о киллере? – мелькнула у меня мысль. – А может, она вообще с ним об этом не говорила и он не в курсе?»
Прошло несколько дней. Я думал, что Татьяна покинула Россию, представлял себе, как Игорь со своими коллегами врывается в квартиру, а там никого нет.
На четвертый день в отделе происшествий «Коммерсанта» читаю: «У подъезда собственного дома в результате бандитской разборки был убит криминальный авторитет Игорь Казаков по кличке Казак, бывший комсомольский работник, лидер одной из преступных группировок Москвы, подозреваемый в организации ряда заказных убийств банкиров, а также в хищениях в особо крупных размерах».
Мне стало не по себе. Выходит, Татьяна все же осуществила свое намерение? А почему она? Может, это кто-то другой? Может, просто конкуренты? А может, и его сообщники? Кто знает, будет ли раскрыто убийство этого уголовного авторитета или нет?
«Время покажет», – подумал я…
Криминальная хроника
Арест коптевских
Сотрудники столичного РУОПа нанесли очередной удар по коптевской преступной группировке. В результате милицейской операции за решеткой оказались такие видные ее представители, как Юрий Морозов (Мороз), Александр Бирюков (Саша-Боксер) и Андрей Зайцев (Заяц). Они подозреваются в убийствах, разбоях, вымогательствах и похищении людей.
Самый «авторитетный» из троицы – Юрий Морозов. По оперативным данным, он вместе с ныне покойными братьями Александром и Василием Наумовыми стоял у истоков коптевской бригады. Сидел три раза: за грабежи и хранение оружия. Воевал в Афганистане, потерял несколько пальцев на руке. Кстати, в бригаде было три брата Морозовых. Один из них был застрелен, другой покончил с собой после передозировки, выжил только Юрий, старший из них.
На Мороза руоповцы вышли летом этого года. Тогда в Северном округе был похищен один из предпринимателей. Милиционеры выяснили, что преступление организовал Мороз, но взять его не успели. Друзья заложника заплатили за него коптевским требуемую сумму, а оказавшись на свободе, он заявление в милицию писать отказался.
Это сделал другой предприниматель, на которого буквально на днях наехали те же коптевские. Как выяснилось, несколько месяцев назад коптевские дали ему 25 тыс. долларов на раскрутку собственного бизнеса. Но тот не смог вовремя вернуть долг, и бандиты поставили его «на счетчик».
Среди тех, кто выколачивал деньги, оказались Александр Бирюков, Андрей Зайцев и все тот же Морозов. Брать всех троих решили одновременно. Ворвавшись рано утром в квартиру Мороза на улице Зои и Александра Космодемьянских, руоповцы застали его в халате, который едва скрывал огромный золотой крест, висевший у него на груди.
В то же время в своей квартире на Большой Академической улице был задержан Заяц. Не возникло осложнений и с Бирюковым, который, кстати, в 1988—1990 годах был чемпионом Москвы по боксу, за что и получил в группировке кличку Боксер. Бирюков сам открыл оперативникам дверь своей квартиры на 1-й Владимирской улице. Увидев на пороге людей в масках и с автоматами, он тут же без всякой команды лег на пол. Пока в квартире производился обыск, Бирюков твердил: «Это какая-то ошибка, меня кто-то подставил. Я за всю жизнь и мухи не обидел».
Когда мать Бирюкова спросила у милиционеров, за что они взяли ее сына, один из оперативников ответил: «Твой сын – убийца». Впрочем, тогда коптевской троице предъявили обвинения лишь в вымогательствах и похищении человека. Потом следователи пытались доказать их причастность к целому ряду аналогичных преступлений и нескольким убийствам. Речь, очевидно, идет о разборках между коптевскими и курганскими бандитами, где полегло несколько десятков человек. В том числе брат Юрия Морозова Сергей.
Убийство вора в законе Комара
В первых числах ноября в Москве застрелили вора в законе Сергея Комарова (Комар). Он контролировал кунцевскую бригаду, доставшуюся ему в наследство от известного законника Сергея Липчанского (Сибиряка). Сам Липчанский таинственно исчез два года назад. По одной из версий, с Комаром расправились за то, что он слишком близко подошел к разгадке исчезновения своего предшественника.
Сибиряк, приехавший в Москву из Иркутска, считался преемником знаменитого Вячеслава Иванькова (Япончика), получившего в США срок за вымогательство. Молодой вор в законе имел большие связи. Чего стоит хотя бы сходка бандитских авторитетов, которую Сибиряк в мае 1994 года провел в СИЗО Бутырки. К сидевшим там солнцевским бандитам, по распоряжению Липчанского, охранники пропустили авторитетов Геннадия Авилова, Геннадия Шаповалова, Михаила Леднева и вора в законе Тенгиза Гавашелешвили. Сотрудники РУОПа, прослушивавшие сотовый телефон Сибиряка, задержали всех участников сборища. Липчанскому, в отличие от своих друзей, тогда удалось избежать суда.
Два года назад вор в законе исчез. В бандитской среде ходили разные слухи. Одни утверждали, что Сибиряк убит, другие говорили, что он скрывается за границей. Милиция его почему-то не искала.
Найти Липчанского попытался лишь его друг Сергей Комаров. Отсидевший за кражу, Комар был коронован незадолго до исчезновения Сибиряка. Его крестными отцами стали воры в законе Джамал Микеладзе и Олег Шишканов (Шишкан). Комаров, получивший в наследство от Сибиряка кунцевскую группировку, которую тот курировал, ни на шаг не отступал от воровских законов. «Разводил» враждующие банды, собирал деньги в «общак». Не забывал он и о жене Липчанского, помогая не только деньгами, но и связями.
Пытаясь выяснить судьбу Липчанского, Комаров несколько раз ездил к нему на родину в Иркутск и даже, по некоторым данным, нанял частного детектива. Говорят, тот по нескольку раз в месяц докладывал клиенту о проделанной работе, получая за это щедрое вознаграждение. Очередная их встреча должна была состояться на днях, но в последний момент ее перенесли – Комар был на Кипре. Вернулся он оттуда в конце октября, а в минувший понедельник был застрелен наемным убийцей.
Вечером того дня Комаров подъехал на «Мерседесе-500» к дому №7 в Петровско-Разумовском проезде. В этом доме он два года назад купил квартиру, в которой проживал с подругой и четырехлетним сыном. Когда Комар вышел из лифта на седьмом этаже, киллер в упор расстрелял его из пистолета.
Выдвигать версии о мотивах убийства оперативники не спешат. «Сами понимаете, с кем имеем дело, – говорят они. – Поди разбери, кто на кого „наехал“, кто кому перешел дорогу. У них свои законы, да и расследование наверняка будет свое».
Сибиряк, приехавший в Москву из Иркутска, считался преемником знаменитого Вячеслава Иванькова (Япончика), получившего в США срок за вымогательство. Молодой вор в законе имел большие связи. Чего стоит хотя бы сходка бандитских авторитетов, которую Сибиряк в мае 1994 года провел в СИЗО Бутырки. К сидевшим там солнцевским бандитам, по распоряжению Липчанского, охранники пропустили авторитетов Геннадия Авилова, Геннадия Шаповалова, Михаила Леднева и вора в законе Тенгиза Гавашелешвили. Сотрудники РУОПа, прослушивавшие сотовый телефон Сибиряка, задержали всех участников сборища. Липчанскому, в отличие от своих друзей, тогда удалось избежать суда.
Два года назад вор в законе исчез. В бандитской среде ходили разные слухи. Одни утверждали, что Сибиряк убит, другие говорили, что он скрывается за границей. Милиция его почему-то не искала.
Найти Липчанского попытался лишь его друг Сергей Комаров. Отсидевший за кражу, Комар был коронован незадолго до исчезновения Сибиряка. Его крестными отцами стали воры в законе Джамал Микеладзе и Олег Шишканов (Шишкан). Комаров, получивший в наследство от Сибиряка кунцевскую группировку, которую тот курировал, ни на шаг не отступал от воровских законов. «Разводил» враждующие банды, собирал деньги в «общак». Не забывал он и о жене Липчанского, помогая не только деньгами, но и связями.
Пытаясь выяснить судьбу Липчанского, Комаров несколько раз ездил к нему на родину в Иркутск и даже, по некоторым данным, нанял частного детектива. Говорят, тот по нескольку раз в месяц докладывал клиенту о проделанной работе, получая за это щедрое вознаграждение. Очередная их встреча должна была состояться на днях, но в последний момент ее перенесли – Комар был на Кипре. Вернулся он оттуда в конце октября, а в минувший понедельник был застрелен наемным убийцей.
Вечером того дня Комаров подъехал на «Мерседесе-500» к дому №7 в Петровско-Разумовском проезде. В этом доме он два года назад купил квартиру, в которой проживал с подругой и четырехлетним сыном. Когда Комар вышел из лифта на седьмом этаже, киллер в упор расстрелял его из пистолета.
Выдвигать версии о мотивах убийства оперативники не спешат. «Сами понимаете, с кем имеем дело, – говорят они. – Поди разбери, кто на кого „наехал“, кто кому перешел дорогу. У них свои законы, да и расследование наверняка будет свое».
Приговор лидеру сокольнической ОПГ
3 декабря 1998 года Чертановский суд Москвы приговорил к десяти годам заключения лидера сокольнической группировки, потомственного бандита 35-летнего Тимофея Демидова (Тимоха). Вместе с Тимохой осуждены еще два участника его бригады. Самое смешное, что бандиты, контролировавшие множество коммерческих предприятий, имевшие по нескольку квартир и престижных иномарок, сели за вымогательство 400 долларов. Такую сумму им задолжал один риелтор, которого банда Тимохи уже обобрала на 150 тысяч долларов.
Сокольническая преступная группировка считается одной из старейших в Москве. Она сформировалась еще в 70-е годы. В 90-х эта банда, по данным РУБОПа, попала под контроль более мощной криминальной структуры – измайловской ОПГ. Правда, если деятельность сокольнических бандитов не мешает измайловцам, они в нее не вмешиваются. Это потому, что сокольнический лидер Тимоха, как считают оперативники, – друг Аксена, главного измайловского авторитета и, по мнению сыщиков, одного из крестных отцов российской мафии.
Тимоха тоже считал себя крестным отцом. Не такого, конечно, уровня, как Аксен, но тоже вполне достойного. Насмотревшись фильмов про сицилийскую мафию, он даже ввел у себя в бригаде соответствующие ритуалы: подчиненные целовали ему руку, на общих сборах приветствовали его аплодисментами стоя и не садились до тех пор, пока он не разрешит.
Интересно, что Тимоха, с детства верховодивший уличной шпаной, авторитет приобрел точно в соответствии с фильмами «Крестный отец» и «Последний дон» – по праву рождения. Его отец был вором в законе. В милиции уже не помнят его прозвища – он был расстрелян при советской власти по отмененной потом статье за хищение социалистической собственности. Но сын серьезно с законом еще не сталкивался.
Последние лет пять состав тимохинской бригады, насчитывавшей, по данным РУБОПа, около полусотни боевиков, был относительно стабильным. Кого-то, правда, сажали, кто-то погибал в разборках, но в целом дела группировки шли в гору. Люди Тимохи взяли под контроль всю коммерцию в Сокольниках, а также ряд супермаркетов и два ресторана в центре Москвы.
Строптивых клиентов обычно убеждал один вид бандитов – здоровенных бритоголовых ребят в золотых цепях и с бейсбольными битами в руках.
А для тех, кто начинал артачиться, был более весомый аргумент – хирургический инструмент для ампутации пальцев.
Бандитам стоило только надрезать палец клиента, и тот был уже на все готов. Такие сцены происходили обычно на контролируемой бандитами автостоянке на Нахимовском проспекте. Там стоял специальный бронированный вагончик, являвшийся своеобразной штаб-квартирой. Туда приносили дань от коммерсантов и оттуда же бандиты разъезжались по делам.
В деньгах недостатка не было. Боевики ездили на престижных иномарках, которых у самого Тимохи было четыре: 500-й и 600-й «Мерседесы» и два джипа.
У него было три квартиры (двух – , трех – и пятикомнатная) и большой каменный дом с прудом в Ногинском районе. Остальные бандиты вроде бы тоже ни в чем не нуждались.
Тимоху, Плешу и Базина обвинили в вымогательстве. Причем Тимоха оказался в одной камере с лидером нагатинской группировки Андреем Брыксиным. Тот тоже ждет суда за вымогательство. А сокольнические бандиты на днях получили свои сроки. Тимоха сел на 10 лет, Базин – на 8, а Плеша – на 3,5 года. Имущество у них, конечно, конфисковали.
Сокольническая преступная группировка считается одной из старейших в Москве. Она сформировалась еще в 70-е годы. В 90-х эта банда, по данным РУБОПа, попала под контроль более мощной криминальной структуры – измайловской ОПГ. Правда, если деятельность сокольнических бандитов не мешает измайловцам, они в нее не вмешиваются. Это потому, что сокольнический лидер Тимоха, как считают оперативники, – друг Аксена, главного измайловского авторитета и, по мнению сыщиков, одного из крестных отцов российской мафии.
Тимоха тоже считал себя крестным отцом. Не такого, конечно, уровня, как Аксен, но тоже вполне достойного. Насмотревшись фильмов про сицилийскую мафию, он даже ввел у себя в бригаде соответствующие ритуалы: подчиненные целовали ему руку, на общих сборах приветствовали его аплодисментами стоя и не садились до тех пор, пока он не разрешит.
Интересно, что Тимоха, с детства верховодивший уличной шпаной, авторитет приобрел точно в соответствии с фильмами «Крестный отец» и «Последний дон» – по праву рождения. Его отец был вором в законе. В милиции уже не помнят его прозвища – он был расстрелян при советской власти по отмененной потом статье за хищение социалистической собственности. Но сын серьезно с законом еще не сталкивался.
Последние лет пять состав тимохинской бригады, насчитывавшей, по данным РУБОПа, около полусотни боевиков, был относительно стабильным. Кого-то, правда, сажали, кто-то погибал в разборках, но в целом дела группировки шли в гору. Люди Тимохи взяли под контроль всю коммерцию в Сокольниках, а также ряд супермаркетов и два ресторана в центре Москвы.
Строптивых клиентов обычно убеждал один вид бандитов – здоровенных бритоголовых ребят в золотых цепях и с бейсбольными битами в руках.
А для тех, кто начинал артачиться, был более весомый аргумент – хирургический инструмент для ампутации пальцев.
Бандитам стоило только надрезать палец клиента, и тот был уже на все готов. Такие сцены происходили обычно на контролируемой бандитами автостоянке на Нахимовском проспекте. Там стоял специальный бронированный вагончик, являвшийся своеобразной штаб-квартирой. Туда приносили дань от коммерсантов и оттуда же бандиты разъезжались по делам.
В деньгах недостатка не было. Боевики ездили на престижных иномарках, которых у самого Тимохи было четыре: 500-й и 600-й «Мерседесы» и два джипа.
У него было три квартиры (двух – , трех – и пятикомнатная) и большой каменный дом с прудом в Ногинском районе. Остальные бандиты вроде бы тоже ни в чем не нуждались.
Тимоху, Плешу и Базина обвинили в вымогательстве. Причем Тимоха оказался в одной камере с лидером нагатинской группировки Андреем Брыксиным. Тот тоже ждет суда за вымогательство. А сокольнические бандиты на днях получили свои сроки. Тимоха сел на 10 лет, Базин – на 8, а Плеша – на 3,5 года. Имущество у них, конечно, конфисковали.
Год 1999
Криминальная хроника
20 февраля в Москве был убит один из авторитетнейших воров в законе Сергей Бойцов (Боец), который приехал в столицу из Иркутска. Его вместе с напарником Андреем Верещагиным буквально изрешетили возле «Крайслера» на Мосфильмовской улице. После убийства киллеры спокойно сели в «БМВ» и скрылись с места происшествия, бросив машину и оружие в другом квартале. Убийство Бойца, сподвижника Япончика, одного из генералов преступного мира, продолжило длинную цепочку смертей криминальных лидеров, которая начала сплетаться в конце прошлого года. Тогда, в ноябре прошлого года, в Москве расстреляли вора в законе Комара, контролировавшего кунцевскую группировку.
А незадолго до убийства Бойца, 17 февраля, был расстрелян один из авторитетнейших российских воров в законе, трижды судимый 53-летний Рудольф Аганов, более известный как Рудик. Его убили в кафе «Мир» на 51-м километре МКАД. В тот день он вернулся из Минеральных Вод вместе с телохранителем Юрием Федосеевым и прямиком направился в кафе, где назначил кому-то встречу. Через час в кафе вошли шестеро неизвестных, которые поинтересовались, кто из присутствующих – Рудик. В итоге Аганов погиб под ураганным огнем из пистолетов и автоматов.
Рудика похоронили на родине в Пятигорске. Его убийство всколыхнуло весь воровской мир, тем более что это было уже не первое покушение на него. Около двух лет назад Рудика пытались убить в Подмосковье, обстреляв его джип из двух гранатометов. Тогда ему чудом удалось выжить.
Смерть Рудика многие связывают с его конфликтом с Дедом Хасаном (Усояном) – другим авторитетным до недавнего времени вором, которого раскороновали именно по инициативе Аганова. Рудик обвинил Усояна в нарушении воровских устоев. Дед Хасан несколько раз пытался собрать большую воровскую сходку как на территории России, так и в странах ближнего зарубежья, но все его попытки пресекались операциями милицейских частей спецназначения.
Война в Перове
В марте в московском микрорайоне Перово началась бандитская война. В течение двух дней погибли три местных авторитета: Павел Климанов (Климан), Александр Токарев и Леонид Калмыков (Каратист). Милиционеры связывают эти убийства с очередным переделом собственности, который может привести к десяткам жертв.