– Смотри, Стас, – произнес Игорь, – смотрите оба! Если что – вы знаете, как делать. Ты – моя правая рука, будешь принимать решения самостоятельно.
– Что значит «если что»? – переспросил Стас. – Если менты?..
– Нет, с ментами базара нет. Если вдруг братва не так себя поведет, тогда все на твое усмотрение. Короче, я пошел! Привет, бродяги!
Чернаков быстро вылез из машины. Еще раз бросив взгляд на оставшихся в машине, он медленно направился в сторону ресторана.
– Представляешь, Стас, – произнес Дэн, – уже девять дней как Сильвестра нет! Трудно себе представить, что Иваныч в земле лежит… Хотя, честно говоря, мне с трудом в это верится. Как ты думаешь?
Стас медленно повернул голову в сторону Дэна и задумчиво сказал:
– Может, и не лежит… Может, соскочил Иваныч. Значит, ему так нужно. Сейчас надо с пацанами договориться, чтобы войны не было.
– А как ты думаешь, договорятся они?
Стас посмотрел на площадку перед рестораном, где стояло более двух десятков автомобилей.
– Почти все бригадиры приехали, – сказал он. – С одной стороны, раз приехали, то, наверное, будут как-то договариваться. А с другой стороны, братва у нас отмороженная, ничего и никого не признает, только Сильвестра уважали. А что касается новых лидеров… – Стас сделал паузу.
– Ты кого имеешь в виду – Культика или Дракона?
– Может, и их. Мне кажется, что никто за ними не пойдет.
– Значит, будет война?
– А как ты думал, парень? Такое наследство! Все хотят ухватить кусок пирога побольше! Ладно, что гонять попусту… Подождем, скоро все будет ясно. – Стас достал из кармана кожаной куртки пачку сигарет и закурил.
Каждый погрузился в свои мысли.
Стас размышлял: с одной стороны, он – простой боевик, телохранитель своего бригадира, Игоря Чернакова, Двоечника. Простому боевику было все равно, с кем воевать – со своими или с чужими. Конечно, со своими обидно. Сколько лидеров уже было у ореховской братвы! И Дима по кличке Димон, и Саша Клещенко – Узбек-старший. Но самым выдающимся, по мнению парней, был, безусловно, Сильвестр. Именно он сумел разрозненные бригады соединить в единую, мощную структуру, с которой считалась вся Москва. Недаром его считали чуть ли не лидером столичного криминального мира. А теперь, после его смерти, когда Сильвестра неожиданно взорвали, все идет по-старому. Значит, скорее всего, будет война… А если Сильвестр жив? Вдруг он объявится и скажет: вот я вас, пацаны, и проверил на вшивость! «А что мы можем сделать? – думал Стас. – Как старшие скажут, так и будем действовать».
Он повернулся к Дэну и пристально посмотрел на него. Дэну на вид было года двадцать два.
На самом деле ему стукнуло уже двадцать пять. Высокого роста, широкоплечий, темноволосый и голубоглазый, он был похож на культуриста. Но Дэн никогда спортом не занимался. Его биография практически полностью совпадала с биографией Стаса. Они жили в одном дворе, окончили одну школу, служили в армии, правда, в разных местах. После армии, вернувшись в родное Орехово-Борисово, пытались заниматься мелким бизнесом – торговлей пивом. Тогда, взяв деньги у друзей взаймы, они закупили партию бутылочного пива. Им, казалось, повезло – попался покупатель, который взял партию оптом. Но потом произошло страшное – так называемый кидок. Покупатель оказался настоящим кидалой.
Он закупал крупные партии товара, а потом исчезал, не отдав денег. Стас с Дэном попали в большие долги. Хотя взаймы они брали у хороших друзей, но отдавать-то все равно нужно было!
Поняв, что законными способами деньги заработать невозможно, друзья попали к бандитам – к известному уже нам Двоечнику. Игоря Чернакова они тоже знали с детства. Он был немногим старше их и раньше вступил на бандитскую тропу. Тогда же они познакомились с Культиком, с Драконом, а чуть позже – со знаменитым Сильвестром.
Сначала Стас с Дэном были на подхвате у Двоечника – покупали телефоны, пейджеры, оформляя их на себя, поскольку еще не были замечены в бандитском деле. Постепенно пошли на свои первые дела. В основном они занимались вымогательством и вышибанием долгов. Кстати, основная причина того, что они попали к Двоечнику, была обычной – они обратились к нему с просьбой найти кидалу и выбить у него долги. Двоечник со своей бригадой сделал это очень быстро. Они нашли кидалу, выбили долги по полной программе, основательно намяв ему бока и преподав хороший урок.
После этого, рассчитавшись с долгами, Стас с Дэном решили, что бизнесом больше заниматься не будут. Лучше они станут работать с Двоечником. По их понятиям, работа оказалась непыльной, а денег – много. Правда, занятие связано с риском, но к этому Стасу с Дэном было не привыкать. Вскоре Стасу благодаря острому уму даже удалось стать заместителем бригадира Двоечника.
Тем временем на площадке около ресторана можно было наблюдать довольно интересную картину. Стоявшие там машины, в которых сидели такие же боевики из ореховской братвы, казались пустыми. Никто не выходил. Это было странным, так как все парни знали друг друга. Но почему-то в этот день никто не решался выходить из машин. Каждый понимал, что сейчас решается их судьба – то ли они вместе, то ли порознь, – из вчерашних друзей могут в одно мгновение превратиться в заклятых врагов, делящих наследство покойного Сильвестра…
Стас посмотрел на часы. Уже полчаса как старшие сидели в ресторане, разбирая свои проблемы. Затем он взглянул на Дэна. Тот достал из кармана жвачку и, сунув пластинку в рот, сказал:
– Слушай, уже тридцать семь минут базарят! Может, договорятся, как ты думаешь?
Стас пожал плечами.
– Меня волнует другое: почему из машин никто не выходит?
– Не знаю.
– Видишь, в сером «мерсе» Вован с Витохой сидят. А в вишневом «БМВ» – Генка с Русланом… Я их заметил через стекла. Но никто не выходит.
– Небось сидят и волыны в руках держат, – подхватил Дэн, – чтобы, если что, сразу стрелять начать…
– Не думаю, – ответил Стас. – Сразу стрельба не начнется. Посмотри! – неожиданно сказал он, показывая на невысокий кустарник, возле которого стоял неприметный серенький «москвичонок». – Похоже, нас всех менты пеленгуют.
– С чего ты решил?
– Наши-то на «Москвичах» не ездят…
Дэн кивнул.
– Значит, это менты. И я не удивлюсь, если сейчас нас всех задержат и что-нибудь подбросят, чтобы одним махом расправиться со всей ореховской братвой.
– Ладно тебе, – махнул рукой Дэн. – Мы непобедимы! Мы же мафия! – добавил он гордо. – А потом – кого задержат? Ну, бригадиров, ну, телохранителей бригадиров. А остальные – на воле, на свободе.
– Ты хочешь сказать – выберут новых бригадиров и назначат новых телохранителей? – переспросил Стас с усмешкой.
Дэн кивнул.
– Дэн, а что ты будешь делать, если нас обшмонают и стволы найдут?
– Стволы я возьму на себя. Мы с Двоечником договорились накануне: если что, сделаем так.
Стас от неожиданности закашлялся.
– Вы даже меня в известность не поставили!
– Ладно, Стас, чего ты обижаешься? Зачем ерша гонишь? Я же беру на себя, а не на тебя вешаю!
– Нет, я так…
Стас опять стал осматриваться.
– Ты чего дергаешься? – спросил Дэн.
– Знаешь, что-то у меня на душе неспокойно. Какой-то подвох чувствую. То ли от ментовской засады, то ли сейчас что-то начнется.
– Ты, братишка, совсем нервный стал! – усмехнулся Дэн. – Какая засада может быть, кроме ментовской? Враги к нам приедут? Вряд ли. Кто об этом знает?
– Ты думаешь, что утечки информации нет? Появилось много людей от Коша, а мы его совсем не знаем.
– Да он – тихий и спокойный пацан!
– Нет, я насквозь таких людей вижу! Он что-то замышляет. И не удивлюсь, если через какое-то время мы окажемся под его началом, – уверенно сказал Стас. – А мне больше нравится Витоха…
– Витоха твой – выскочка! Он еще при Сильвестре пытался отираться около лидеров и старших, хотя и был простым боевиком. Но Культик его четко осадил…
– Интересно, а он сегодня приехал? – Стас стал высматривать машину, на которой ездил Витоха. Но «Опеля Фронтеры» не обнаружил.
Прошло еще минут двадцать, прежде чем из дверей ресторана «Орехово» стали появляться люди. Первые пятеро вышли молча. Кто-то курил, кто-то посматривал на машины, стоящие неподалеку. Наконец вышел Двоечник. Он шел вместе с другими лидерами группировки – Культиком и Драконом. Они остановились у выхода, двое курили сигареты. Двоечник что-то говорил. Мимо них проходили бригадиры, каждый из них садился в свою машину и уезжал.
– Процесс пошел, – сказал Дэн. – Ну что там, как ты думаешь?
– Не договорились. Видишь – порознь выходят… Будем дожидаться.
Черный «Мерседес» с тонированными стеклами, стоявший на площадке, подъехал вплотную к входу. В него молча сели Культик и Дракон. Машина плавно тронулась.
Двоечник шел по направлению к «мерсу», в котором сидели ребята. Подойдя к машине, он сел на переднее сиденье и, повернувшись назад, спросил:
– Волыны у кого? У тебя, Дэн?
– Да, – Дэн кивнул. – Ну как стрелка прошла?
Двоечник пожал плечами:
– Да никак. Ни о чем не договорились – слишком серьезные разногласия. Каждый считает, что его обделяют другие.
– Но до чего же все-таки договорились? – продолжил Стас.
– Условились, что встретимся снова через некоторое время. Но я думаю, что никакой встречи не будет. Скорее всего, начнется война, будем друг друга отстреливать. Но самое опасное и самое неприятное – никто не знает, кто против кого воевать будет…
– Как это? – переспросил удивленно Стас.
– А вот так. Какие у нас в бригаде лакомые кусочки остались? Оптовый рынок, автосервис, ресторан, небольшой банк и часть территории на Горбушке. На все эти места будет претендовать кто-то из наших. Но не знаю точно, от кого ждать удара.
Стас понимающе кивнул.
– Ладно, прорвемся, не впервой!
– Все это так, – ответил Двоечник, – только пацанов подставлять жалко. Не для этого я всех вас собирал, растил и воспитывал, чтобы в землю легли.
– Да что ты нас хоронишь-то заживо! – неожиданно вступил в разговор Дэн. – Война еще не началась, а ты уже…
Двоечник пристально посмотрел на Дэна. Тот сразу понял: все, что он говорит, – ерунда и войны не миновать.
– Все, поехали в бильярдную! Посидим, пивка попьем, потолкуем, – сказал Двоечник.
Стас медленно повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась и медленно выехала с территории ресторана.
Проезжая мимо серого «Москвича», Стас обратил внимание, что в машине сидят двое или трое. Один из них курил, другой держал что-то около рта. Похоже, рация…
– Что ты там увидел? – спросил Двоечник.
– По-моему, менты нас пасут.
– Ну и черт с ними, пускай пасут! А волыны у кого? – опять спросил Двоечник.
– У Дэна.
– Дэн, – Двоечник повернулся к Денису, – если что, то ты у нас пассажир, мы тебя только вот тут посадили. Ты попросился довезти тебя до метро.
– О’кей, – кивнул Дэн. – Стволы беру на себя. Я их только что нашел и еду сдавать в отделение милиции.
Двоечник кивнул и улыбнулся.
– Ты бы, парень, написал заявление в милицию на всякий случай…
– Что-то мне стремно на душе, – снова сказал Стас.
– Стоп! – оборвал его Двоечник. – По-моему, пацаны, вы сглазили. Вон гаишники стоят. Притормаживай немного! Сто процентов нас сейчас прошмонают!
– Погодите, – сказал Дэн, – стоп. Я лучше выйду. Если что – скажу, что вообще в машине не был.
– А если они снимают? – спросил Двоечник.
– Тогда – пассажиром был. Разберемся!
Стас нажал на тормоз. Дэн быстро выскочил из машины и направился в противоположную сторону.
– Поехали! – сказал Двоечник. Стас отпустил сцепление, машина тронулась.
– Больше в машине ничего такого нет? – спросил Двоечник. – Патроны там, гранаты…
Стас пожал плечами.
– Черт его знает… Вроде нет, чисто. А потом, какое это имеет значение? Если захотят что-то подложить, так все равно подложат.
Через несколько секунд «Мерседес» поравнялся с машиной гаишников. Стоящий на обочине милиционер замахал палочкой, останавливая их машину.
Вскоре около нее оказался милиционер с погонами капитана. Тотчас же из второй машины появился сержант с автоматом Калашникова, который навел дуло на «мерс»…
В этот вечер в криминальных теленовостях передали сообщение о загадочном убийстве двух ореховских криминальных авторитетов.
Адвокат
– Что значит «если что»? – переспросил Стас. – Если менты?..
– Нет, с ментами базара нет. Если вдруг братва не так себя поведет, тогда все на твое усмотрение. Короче, я пошел! Привет, бродяги!
Чернаков быстро вылез из машины. Еще раз бросив взгляд на оставшихся в машине, он медленно направился в сторону ресторана.
– Представляешь, Стас, – произнес Дэн, – уже девять дней как Сильвестра нет! Трудно себе представить, что Иваныч в земле лежит… Хотя, честно говоря, мне с трудом в это верится. Как ты думаешь?
Стас медленно повернул голову в сторону Дэна и задумчиво сказал:
– Может, и не лежит… Может, соскочил Иваныч. Значит, ему так нужно. Сейчас надо с пацанами договориться, чтобы войны не было.
– А как ты думаешь, договорятся они?
Стас посмотрел на площадку перед рестораном, где стояло более двух десятков автомобилей.
– Почти все бригадиры приехали, – сказал он. – С одной стороны, раз приехали, то, наверное, будут как-то договариваться. А с другой стороны, братва у нас отмороженная, ничего и никого не признает, только Сильвестра уважали. А что касается новых лидеров… – Стас сделал паузу.
– Ты кого имеешь в виду – Культика или Дракона?
– Может, и их. Мне кажется, что никто за ними не пойдет.
– Значит, будет война?
– А как ты думал, парень? Такое наследство! Все хотят ухватить кусок пирога побольше! Ладно, что гонять попусту… Подождем, скоро все будет ясно. – Стас достал из кармана кожаной куртки пачку сигарет и закурил.
Каждый погрузился в свои мысли.
Стас размышлял: с одной стороны, он – простой боевик, телохранитель своего бригадира, Игоря Чернакова, Двоечника. Простому боевику было все равно, с кем воевать – со своими или с чужими. Конечно, со своими обидно. Сколько лидеров уже было у ореховской братвы! И Дима по кличке Димон, и Саша Клещенко – Узбек-старший. Но самым выдающимся, по мнению парней, был, безусловно, Сильвестр. Именно он сумел разрозненные бригады соединить в единую, мощную структуру, с которой считалась вся Москва. Недаром его считали чуть ли не лидером столичного криминального мира. А теперь, после его смерти, когда Сильвестра неожиданно взорвали, все идет по-старому. Значит, скорее всего, будет война… А если Сильвестр жив? Вдруг он объявится и скажет: вот я вас, пацаны, и проверил на вшивость! «А что мы можем сделать? – думал Стас. – Как старшие скажут, так и будем действовать».
Он повернулся к Дэну и пристально посмотрел на него. Дэну на вид было года двадцать два.
На самом деле ему стукнуло уже двадцать пять. Высокого роста, широкоплечий, темноволосый и голубоглазый, он был похож на культуриста. Но Дэн никогда спортом не занимался. Его биография практически полностью совпадала с биографией Стаса. Они жили в одном дворе, окончили одну школу, служили в армии, правда, в разных местах. После армии, вернувшись в родное Орехово-Борисово, пытались заниматься мелким бизнесом – торговлей пивом. Тогда, взяв деньги у друзей взаймы, они закупили партию бутылочного пива. Им, казалось, повезло – попался покупатель, который взял партию оптом. Но потом произошло страшное – так называемый кидок. Покупатель оказался настоящим кидалой.
Он закупал крупные партии товара, а потом исчезал, не отдав денег. Стас с Дэном попали в большие долги. Хотя взаймы они брали у хороших друзей, но отдавать-то все равно нужно было!
Поняв, что законными способами деньги заработать невозможно, друзья попали к бандитам – к известному уже нам Двоечнику. Игоря Чернакова они тоже знали с детства. Он был немногим старше их и раньше вступил на бандитскую тропу. Тогда же они познакомились с Культиком, с Драконом, а чуть позже – со знаменитым Сильвестром.
Сначала Стас с Дэном были на подхвате у Двоечника – покупали телефоны, пейджеры, оформляя их на себя, поскольку еще не были замечены в бандитском деле. Постепенно пошли на свои первые дела. В основном они занимались вымогательством и вышибанием долгов. Кстати, основная причина того, что они попали к Двоечнику, была обычной – они обратились к нему с просьбой найти кидалу и выбить у него долги. Двоечник со своей бригадой сделал это очень быстро. Они нашли кидалу, выбили долги по полной программе, основательно намяв ему бока и преподав хороший урок.
После этого, рассчитавшись с долгами, Стас с Дэном решили, что бизнесом больше заниматься не будут. Лучше они станут работать с Двоечником. По их понятиям, работа оказалась непыльной, а денег – много. Правда, занятие связано с риском, но к этому Стасу с Дэном было не привыкать. Вскоре Стасу благодаря острому уму даже удалось стать заместителем бригадира Двоечника.
Тем временем на площадке около ресторана можно было наблюдать довольно интересную картину. Стоявшие там машины, в которых сидели такие же боевики из ореховской братвы, казались пустыми. Никто не выходил. Это было странным, так как все парни знали друг друга. Но почему-то в этот день никто не решался выходить из машин. Каждый понимал, что сейчас решается их судьба – то ли они вместе, то ли порознь, – из вчерашних друзей могут в одно мгновение превратиться в заклятых врагов, делящих наследство покойного Сильвестра…
Стас посмотрел на часы. Уже полчаса как старшие сидели в ресторане, разбирая свои проблемы. Затем он взглянул на Дэна. Тот достал из кармана жвачку и, сунув пластинку в рот, сказал:
– Слушай, уже тридцать семь минут базарят! Может, договорятся, как ты думаешь?
Стас пожал плечами.
– Меня волнует другое: почему из машин никто не выходит?
– Не знаю.
– Видишь, в сером «мерсе» Вован с Витохой сидят. А в вишневом «БМВ» – Генка с Русланом… Я их заметил через стекла. Но никто не выходит.
– Небось сидят и волыны в руках держат, – подхватил Дэн, – чтобы, если что, сразу стрелять начать…
– Не думаю, – ответил Стас. – Сразу стрельба не начнется. Посмотри! – неожиданно сказал он, показывая на невысокий кустарник, возле которого стоял неприметный серенький «москвичонок». – Похоже, нас всех менты пеленгуют.
– С чего ты решил?
– Наши-то на «Москвичах» не ездят…
Дэн кивнул.
– Значит, это менты. И я не удивлюсь, если сейчас нас всех задержат и что-нибудь подбросят, чтобы одним махом расправиться со всей ореховской братвой.
– Ладно тебе, – махнул рукой Дэн. – Мы непобедимы! Мы же мафия! – добавил он гордо. – А потом – кого задержат? Ну, бригадиров, ну, телохранителей бригадиров. А остальные – на воле, на свободе.
– Ты хочешь сказать – выберут новых бригадиров и назначат новых телохранителей? – переспросил Стас с усмешкой.
Дэн кивнул.
– Дэн, а что ты будешь делать, если нас обшмонают и стволы найдут?
– Стволы я возьму на себя. Мы с Двоечником договорились накануне: если что, сделаем так.
Стас от неожиданности закашлялся.
– Вы даже меня в известность не поставили!
– Ладно, Стас, чего ты обижаешься? Зачем ерша гонишь? Я же беру на себя, а не на тебя вешаю!
– Нет, я так…
Стас опять стал осматриваться.
– Ты чего дергаешься? – спросил Дэн.
– Знаешь, что-то у меня на душе неспокойно. Какой-то подвох чувствую. То ли от ментовской засады, то ли сейчас что-то начнется.
– Ты, братишка, совсем нервный стал! – усмехнулся Дэн. – Какая засада может быть, кроме ментовской? Враги к нам приедут? Вряд ли. Кто об этом знает?
– Ты думаешь, что утечки информации нет? Появилось много людей от Коша, а мы его совсем не знаем.
– Да он – тихий и спокойный пацан!
– Нет, я насквозь таких людей вижу! Он что-то замышляет. И не удивлюсь, если через какое-то время мы окажемся под его началом, – уверенно сказал Стас. – А мне больше нравится Витоха…
– Витоха твой – выскочка! Он еще при Сильвестре пытался отираться около лидеров и старших, хотя и был простым боевиком. Но Культик его четко осадил…
– Интересно, а он сегодня приехал? – Стас стал высматривать машину, на которой ездил Витоха. Но «Опеля Фронтеры» не обнаружил.
Прошло еще минут двадцать, прежде чем из дверей ресторана «Орехово» стали появляться люди. Первые пятеро вышли молча. Кто-то курил, кто-то посматривал на машины, стоящие неподалеку. Наконец вышел Двоечник. Он шел вместе с другими лидерами группировки – Культиком и Драконом. Они остановились у выхода, двое курили сигареты. Двоечник что-то говорил. Мимо них проходили бригадиры, каждый из них садился в свою машину и уезжал.
– Процесс пошел, – сказал Дэн. – Ну что там, как ты думаешь?
– Не договорились. Видишь – порознь выходят… Будем дожидаться.
Черный «Мерседес» с тонированными стеклами, стоявший на площадке, подъехал вплотную к входу. В него молча сели Культик и Дракон. Машина плавно тронулась.
Двоечник шел по направлению к «мерсу», в котором сидели ребята. Подойдя к машине, он сел на переднее сиденье и, повернувшись назад, спросил:
– Волыны у кого? У тебя, Дэн?
– Да, – Дэн кивнул. – Ну как стрелка прошла?
Двоечник пожал плечами:
– Да никак. Ни о чем не договорились – слишком серьезные разногласия. Каждый считает, что его обделяют другие.
– Но до чего же все-таки договорились? – продолжил Стас.
– Условились, что встретимся снова через некоторое время. Но я думаю, что никакой встречи не будет. Скорее всего, начнется война, будем друг друга отстреливать. Но самое опасное и самое неприятное – никто не знает, кто против кого воевать будет…
– Как это? – переспросил удивленно Стас.
– А вот так. Какие у нас в бригаде лакомые кусочки остались? Оптовый рынок, автосервис, ресторан, небольшой банк и часть территории на Горбушке. На все эти места будет претендовать кто-то из наших. Но не знаю точно, от кого ждать удара.
Стас понимающе кивнул.
– Ладно, прорвемся, не впервой!
– Все это так, – ответил Двоечник, – только пацанов подставлять жалко. Не для этого я всех вас собирал, растил и воспитывал, чтобы в землю легли.
– Да что ты нас хоронишь-то заживо! – неожиданно вступил в разговор Дэн. – Война еще не началась, а ты уже…
Двоечник пристально посмотрел на Дэна. Тот сразу понял: все, что он говорит, – ерунда и войны не миновать.
– Все, поехали в бильярдную! Посидим, пивка попьем, потолкуем, – сказал Двоечник.
Стас медленно повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась и медленно выехала с территории ресторана.
Проезжая мимо серого «Москвича», Стас обратил внимание, что в машине сидят двое или трое. Один из них курил, другой держал что-то около рта. Похоже, рация…
– Что ты там увидел? – спросил Двоечник.
– По-моему, менты нас пасут.
– Ну и черт с ними, пускай пасут! А волыны у кого? – опять спросил Двоечник.
– У Дэна.
– Дэн, – Двоечник повернулся к Денису, – если что, то ты у нас пассажир, мы тебя только вот тут посадили. Ты попросился довезти тебя до метро.
– О’кей, – кивнул Дэн. – Стволы беру на себя. Я их только что нашел и еду сдавать в отделение милиции.
Двоечник кивнул и улыбнулся.
– Ты бы, парень, написал заявление в милицию на всякий случай…
– Что-то мне стремно на душе, – снова сказал Стас.
– Стоп! – оборвал его Двоечник. – По-моему, пацаны, вы сглазили. Вон гаишники стоят. Притормаживай немного! Сто процентов нас сейчас прошмонают!
– Погодите, – сказал Дэн, – стоп. Я лучше выйду. Если что – скажу, что вообще в машине не был.
– А если они снимают? – спросил Двоечник.
– Тогда – пассажиром был. Разберемся!
Стас нажал на тормоз. Дэн быстро выскочил из машины и направился в противоположную сторону.
– Поехали! – сказал Двоечник. Стас отпустил сцепление, машина тронулась.
– Больше в машине ничего такого нет? – спросил Двоечник. – Патроны там, гранаты…
Стас пожал плечами.
– Черт его знает… Вроде нет, чисто. А потом, какое это имеет значение? Если захотят что-то подложить, так все равно подложат.
Через несколько секунд «Мерседес» поравнялся с машиной гаишников. Стоящий на обочине милиционер замахал палочкой, останавливая их машину.
Вскоре около нее оказался милиционер с погонами капитана. Тотчас же из второй машины появился сержант с автоматом Калашникова, который навел дуло на «мерс»…
В этот вечер в криминальных теленовостях передали сообщение о загадочном убийстве двух ореховских криминальных авторитетов.
Адвокат
Я сидел за столиком и внимательно смотрел на только что приехавшего на встречу Андрея Прохорова. Тот был взволнован. Он говорил, что ему немедленно нужно подъехать на Петровку и пробиться к задержанному Илье.
– Пойми, необходимо срочно к нему прорваться, иначе они его «запрессуют» так, что он всех сдаст. У нас в нем никакой уверенности нет.
Я кивнул:
– Хорошо, сейчас туда поеду.
Сев в машину, я направился на Петровку, 38. Из приемной дозвонился до отдела, который задержал Илью. Вскоре я получил пропуск и подошел к проходной. Но каково же было мое удивление, когда из здания вышел мужчина, который несколько дней назад ждал меня у подъезда и предупреждал об опасности его профессии! Увидев меня, он улыбнулся:
– Ну вот мы и встретились снова! Какие проблемы?
– Я по поводу клиента. – Я назвал фамилию Ильи.
– А-а, – усмехнулся муровец, – этого, которого мы задержали? Так Илья, – он достал из кармана листок бумаги, – написал, что никакого адвоката ему не нужно. – Мужчина протянул мне листок. Я быстро прочел заявление на имя одного из руководителей МУРа, что такой-то отказывается от защиты и готов дать чистосердечное признание. «Все, – подумал я, – они его сломали!»
– Но это же незаконно, – запротестовал я, – ему нужен адвокат! Я не знаю, кто написал эту бумагу!
– Послушайте, – проговорил оперативник, – если вы хотите жаловаться – пожалуйста, ради бога!
– Я пойду в прокуратуру!
– Это ваше право, – повторил оперативник, повернулся и пошел обратно.
Я понял, что доказывать что-то сейчас бесполезно. Другого выхода не было – нужно было ехать в прокуратуру города.
Тут же я направился в сторону Новокузнецкой, где находилась городская прокуратура. У меня уже был разработан план.
Я не верил в то, что заявление, которое показал мне оперативник, Илья написал добровольно. Кто станет отказываться от адвоката? Конечно, заявление было написано под каким-то воздействием.
Неожиданно я услышал, как кто-то в громкоговоритель произносит номер моей машины. Я притормозил у обочины. Рядом остановилась милицейская машина. Двое толстых гаишников подошли ко мне. Один из них представился и сказал:
– Будьте любезны, ваши документы!
Я протянул ему водительское удостоверение и техпаспорт. Гаишник взял документы и вернулся к милицейской машине. Там засветился экран маленького переносного компьютера.
– Уважаемый, ваша машина в розыске, – сказал гаишник, вернувшись. – Вам придется проехать с нами.
– Этого не может быть!
– Может, какое-то недоразумение. Но нам нужно все проверить.
– Хорошо. Куда мне ехать?
– Дайте, пожалуйста, ключи! – протянул руку гаишник. Я пересел с водительского сиденья на пассажирское, гаишник уселся за руль.
Вскоре машина остановилась у ближайшего отделения милиции. Там я пробыл около трех часов. Я полагал, что случилось недоразумение. Может быть, произошла какая-то ошибка. И тут мне в голову пришла мысль, что никакой ошибки нет. Это обыкновенная провокация. Муровцы специально дали машину в розыск, чтобы меня задержали. Но почему? Это же «чистая» машина, ее подарил Андрей Прохоров полгода назад. Он же не мог ездить на угнанной машине!
Вскоре меня пригласили в один из кабинетов. Там сидел следователь, который представился и сказал:
– Нужно допросить вас по поводу вашей машины.
– Здесь какое-то недоразумение, – начал я, – моя машина не может быть в розыске.
– Не она. Просто на вашу машину объявлен розыск по линии Главного управления уголовного розыска.
– Как это? – переспросил я.
– То есть разыскивается не ваша машина, а человек, который ездит на ней. В общем, я должен был вас допросить, но мне сказали, что вас допросят уже в Московской городской прокуратуре.
– Я что, арестован?
– Нет, что вы! – улыбнулся следователь. – Сейчас товарищи из МУРа приедут за вами.
Я заволновался. Достал мобильный телефон и набрал номер своего знакомого, с которым вместе учился, следователя ФСБ.
– Алло! – Я назвал себя. – Я в одном из отделений милиции. Меня вроде задержали.
– Одну минуточку, – ответил знакомый, – вам перезвонят.
Через несколько минут кто-то позвонил следователю по городскому телефону. Я услышал, что разговор идет обо мне.
– Почему я должен выполнять ваш приказ? – спрашивал следователь. – Я понимаю, кем вы работаете. Но мы немного из другой структуры, и я не знаю, с кем я говорю по телефону…
Наконец возмущенный следователь бросил:
– Не буду я с вами разговаривать!
Положив трубку, он обратился к мне:
– А у вас, оказывается, очень высокие покровители с Лубянки! – Он вышел из кабинета, вероятно, отправился кому-то звонить.
Через несколько минут появились улыбающиеся сотрудники МУРа, которые когда-то говорили со мной возле подъезда.
– А мы за вами! – сказали они. – Вас необходимо доставить в прокуратуру города. С вами там хотят побеседовать.
– Я что, задержан? – спросил я.
– Нет, что вы! – вежливо ответил муровец. – Это просто беседа по поводу машины, на которой вы ездили. Кстати, мы сейчас ее осмотрим.
– Минуточку, – остановил их я. – Я должен позвонить своему коллеге, адвокату.
– Зачем? – удивился оперативник.
– А как же вы будете осматривать машину? Вдруг что-нибудь подложите – оружие или наркотики?
– Ну что вы! Мы этим не балуемся. Нам интересно другое.
Оперативники ушли. Я остался дожидаться следователя. Выйти никуда не мог. И позвонить никому уже не мог – села батарейка у телефона. «Сейчас оперативники подкинут мне что-нибудь, оружие, наркотики, и – привет, я буду обвиняемым…»
Примерно через полчаса оперативники вернулись. По их виду я понял, что ничего интересующего их они в машине не нашли. Я вышел из отделения милиции и в сопровождении оперативников доехал до прокуратуры. Там, в одном из кабинетов, меня уже ждали двое незнакомых мужчин. Один из них был следователем, другой – заместителем начальника отдела. Муровцы вошли в кабинет вместе с мной.
– Мы хотим допросить вас по поводу машины, – сказал следователь. – Каким образом она попала к вам?
– Мне ее подарили, – ответил я.
– Кто?
– Андрей Прохоров.
– А как вы с ним познакомились?
– Он мой клиент, и этот факт является адвокатской тайной.
– Хорошо, – кивнул головой следователь. – А вы знаете помощника Прохорова Илью… – Он назвал фамилию.
– Да, знаю.
– Откуда вы его знаете?
– Он мой клиент.
– А что вы о нем можете сказать?
– Да ничего особенного…
Затем было названо еще несколько фамилий ребят, которые входили в группировку Прохорова. Позже я узнал, что это был формальный допрос – задается вопрос: знаете ли вы такого-то человека, допрашиваемый отвечает: да, знаю. И если человек дал показания, даже такие формальные, он уже не может быть адвокатом этих лиц. Следственные органы решили вывести меня из дела, чтобы в дальнейшем я им не мешал.
Когда процедура была закончена, один из оперативников вдруг спросил:
– Помните, недавно мы с вами разговаривали и предупреждали вас, чтобы вы не защищали этих отморозков?
Я пожал плечами:
– Допустим, помню…
– Пойдемте, – сказал оперативник, – мы кое-что вам покажем.
Я встал и вместе со всеми прошел в соседний кабинет. Замначальника отдела зажег свет. На стене висели несколько листов ватмана. На них были наклеены фотографии. Наверху – снимок Андрея Прохорова с подписью – «Лидер ОПГ». Затем шли фотографии всех ребят, включая Илью, Виктора, Славку и других, с которыми я был знаком. В правую сторону была направлена стрелка с надписью «ФСК». С левой стороны – стрелка «Адвокат», рядом наклеена моя фотография, которая, видимо, была сделана «наружкой». По бокам – наклеены фото людей. Кто-то из них лежал на земле, кто-то находился в полусгоревшей машине… Вероятно, это были жертвы группировки. Достаточно много.
– Ну что, впечатляет? – спросил один из оперативников. – Видите, что творят ваши друзья! А если бы вы послушали нас…
– Вы думаете, тогда убийств было бы меньше? – спросил я. – Вы считаете, что заказные связаны только с тем, буду я работать с этими людьми или не буду? Они бы и так убивали…
Муровец промолчал.
– Ладно, мы больше не будем вас задерживать, – неожиданно вступил в разговор замначальника отдела прокуратуры. – Вот ваше удостоверение, вот повестка. Если будет нужно, мы вас еще раз пригласим. А теперь можете быть свободны.
Через несколько минут я покинул здание прокуратуры. Машина была на специальной стоянке, мобильный разряжен… Я подошел к телефону-автомату, достал карточку и стал набирать номер Андрея, чтобы предупредить его и рассказать о той схеме, которую увидел в кабинете прокуратуры.
В серенький день октября Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизнью. Торгаши, обложенные и обвешанные незамысловатым товаром, высматривали покупателей, а те, бродя стадами между торговыми рядами, останавливались у лотков, приценивались, рассматривали товар. Покупали мало – то ли денег у населения совсем не стало, то ли товар был скверный…
– Давай, Моня, пройдемся, – Солоник обернулся к своему напарнику.
– Давай, – кивнул Моня. – Когда он тут будет?
– Через час.
Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринских. На Петровско-Разумовский рынок он отправился с Мониным, авторитетным человеком в их кругу.
Окинув толпу равнодушным взглядом, Солоник двинулся в сторону рядов. Монин последовал за ним.
Впереди – целый час: надо убить время. Они ходили, не глядя ни на сереньких людишек, ни на товары. Солоник сосредоточенно осматривал возможные места отхода: выход, забор, за ним железнодорожная насыпь…
Неожиданно над самым ухом послышалось:
– Ваши документы.
Саша поднял голову – перед ним стояли трое ментов. Ленивые взгляды, равнодушные лица.
– А в чем дело? – стараясь держаться как можно спокойней, спросил он.
– Документы есть?
– Есть…
В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова – тот самый, выправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБ. Ксива грамотная, хорошая – но лишь до первой проверки по Центральной картотеке. А в другом кармане лежал большой черный пистолет, любимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.
– Пошли с нами, покажешь, – развязно приказал милиционер. – Тут недалеко…
Саша пожал плечами и, не меняя выражения лица, двинулся следом. Монин последовал за ним.
Они прошли в будку милицейского поста. Милиционеры пропустили их вперед, закрыв за собой дверь.
– Давайте, что там у вас в карманах? – спросил старший наряда.
Конечно, можно было сослаться на то, что забыли документы, или предложить им денег, как-нибудь договориться…
Но договориться не удалось: нервы у Монина оказались слишком слабыми. Саша с ужасом заметил, как тот полез во внутренний карман.
Мгновение – и резкий, как удар кнута, выстрел сотряс милицейскую будку. Монин стрелял вверх, но от этого Солонику было не легче…
Действовать следовало быстро и решительно. Саша мгновенно выхватил ствол, трижды выстрелил и выскочил наружу.
А вокруг уже собиралась толпа – стрельба, крики. Интересно! Глаза любителей острых ощущений были устремлены на него, но, кроме интереса, в них прочитывался естественный страх.
Впрочем, беглецу было не до них – толпа отрезала путь к припаркованной машине. Прорываться через людскую массу бессмысленно: вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народа, бросится под ноги, повалит…
А к павильону уже бежали охранники рынка – трое, нет, четверо, и еще двое сзади. В разных концах базарчика замелькали милицейские фуражки. Какие-то люди с булыжными выражениями глаз уже брали милицейскую будку в кольцо. Монин вновь выстрелил и неожиданно бросился в толпу. Выстрелил и Саша – двое ментов тут же свалились наземь.
Еще выстрел, еще, еще…
Не оборачиваясь, Саша бросился в сторону бетонного забора и, перемахнув через него, помчался к железнодорожной насыпи. За спиной гремели пистолетные хлопки, и киллер, обернувшись, прицельно выстрелил в преследователей.
Он уже бежал по насыпи, из-под подошв летели камешки, ноги заскользили по рельсам, но преследуемый знал: если удастся перемахнуть на ту сторону, он спасен.
Внезапно острая боль обожгла поясницу, и его переломило пополам. Но силы не покидали Солоника. Прижимая ладонью набрякший кровью пуховик, он уже приближался к Ботанической улице.
План был прост: остановить какую-нибудь тачку и, наставив на водителя ствол, приказать отвезти себя куда угодно, лишь бы подальше. И как можно быстрей, пока он еще не истек кровью и не потерял сознание.
Но уже на самом подходе, у коммерческого киоска с какой-то дребеденью, неожиданно послышался начальственный окрик:
– Пойми, необходимо срочно к нему прорваться, иначе они его «запрессуют» так, что он всех сдаст. У нас в нем никакой уверенности нет.
Я кивнул:
– Хорошо, сейчас туда поеду.
Сев в машину, я направился на Петровку, 38. Из приемной дозвонился до отдела, который задержал Илью. Вскоре я получил пропуск и подошел к проходной. Но каково же было мое удивление, когда из здания вышел мужчина, который несколько дней назад ждал меня у подъезда и предупреждал об опасности его профессии! Увидев меня, он улыбнулся:
– Ну вот мы и встретились снова! Какие проблемы?
– Я по поводу клиента. – Я назвал фамилию Ильи.
– А-а, – усмехнулся муровец, – этого, которого мы задержали? Так Илья, – он достал из кармана листок бумаги, – написал, что никакого адвоката ему не нужно. – Мужчина протянул мне листок. Я быстро прочел заявление на имя одного из руководителей МУРа, что такой-то отказывается от защиты и готов дать чистосердечное признание. «Все, – подумал я, – они его сломали!»
– Но это же незаконно, – запротестовал я, – ему нужен адвокат! Я не знаю, кто написал эту бумагу!
– Послушайте, – проговорил оперативник, – если вы хотите жаловаться – пожалуйста, ради бога!
– Я пойду в прокуратуру!
– Это ваше право, – повторил оперативник, повернулся и пошел обратно.
Я понял, что доказывать что-то сейчас бесполезно. Другого выхода не было – нужно было ехать в прокуратуру города.
Тут же я направился в сторону Новокузнецкой, где находилась городская прокуратура. У меня уже был разработан план.
Я не верил в то, что заявление, которое показал мне оперативник, Илья написал добровольно. Кто станет отказываться от адвоката? Конечно, заявление было написано под каким-то воздействием.
Неожиданно я услышал, как кто-то в громкоговоритель произносит номер моей машины. Я притормозил у обочины. Рядом остановилась милицейская машина. Двое толстых гаишников подошли ко мне. Один из них представился и сказал:
– Будьте любезны, ваши документы!
Я протянул ему водительское удостоверение и техпаспорт. Гаишник взял документы и вернулся к милицейской машине. Там засветился экран маленького переносного компьютера.
– Уважаемый, ваша машина в розыске, – сказал гаишник, вернувшись. – Вам придется проехать с нами.
– Этого не может быть!
– Может, какое-то недоразумение. Но нам нужно все проверить.
– Хорошо. Куда мне ехать?
– Дайте, пожалуйста, ключи! – протянул руку гаишник. Я пересел с водительского сиденья на пассажирское, гаишник уселся за руль.
Вскоре машина остановилась у ближайшего отделения милиции. Там я пробыл около трех часов. Я полагал, что случилось недоразумение. Может быть, произошла какая-то ошибка. И тут мне в голову пришла мысль, что никакой ошибки нет. Это обыкновенная провокация. Муровцы специально дали машину в розыск, чтобы меня задержали. Но почему? Это же «чистая» машина, ее подарил Андрей Прохоров полгода назад. Он же не мог ездить на угнанной машине!
Вскоре меня пригласили в один из кабинетов. Там сидел следователь, который представился и сказал:
– Нужно допросить вас по поводу вашей машины.
– Здесь какое-то недоразумение, – начал я, – моя машина не может быть в розыске.
– Не она. Просто на вашу машину объявлен розыск по линии Главного управления уголовного розыска.
– Как это? – переспросил я.
– То есть разыскивается не ваша машина, а человек, который ездит на ней. В общем, я должен был вас допросить, но мне сказали, что вас допросят уже в Московской городской прокуратуре.
– Я что, арестован?
– Нет, что вы! – улыбнулся следователь. – Сейчас товарищи из МУРа приедут за вами.
Я заволновался. Достал мобильный телефон и набрал номер своего знакомого, с которым вместе учился, следователя ФСБ.
– Алло! – Я назвал себя. – Я в одном из отделений милиции. Меня вроде задержали.
– Одну минуточку, – ответил знакомый, – вам перезвонят.
Через несколько минут кто-то позвонил следователю по городскому телефону. Я услышал, что разговор идет обо мне.
– Почему я должен выполнять ваш приказ? – спрашивал следователь. – Я понимаю, кем вы работаете. Но мы немного из другой структуры, и я не знаю, с кем я говорю по телефону…
Наконец возмущенный следователь бросил:
– Не буду я с вами разговаривать!
Положив трубку, он обратился к мне:
– А у вас, оказывается, очень высокие покровители с Лубянки! – Он вышел из кабинета, вероятно, отправился кому-то звонить.
Через несколько минут появились улыбающиеся сотрудники МУРа, которые когда-то говорили со мной возле подъезда.
– А мы за вами! – сказали они. – Вас необходимо доставить в прокуратуру города. С вами там хотят побеседовать.
– Я что, задержан? – спросил я.
– Нет, что вы! – вежливо ответил муровец. – Это просто беседа по поводу машины, на которой вы ездили. Кстати, мы сейчас ее осмотрим.
– Минуточку, – остановил их я. – Я должен позвонить своему коллеге, адвокату.
– Зачем? – удивился оперативник.
– А как же вы будете осматривать машину? Вдруг что-нибудь подложите – оружие или наркотики?
– Ну что вы! Мы этим не балуемся. Нам интересно другое.
Оперативники ушли. Я остался дожидаться следователя. Выйти никуда не мог. И позвонить никому уже не мог – села батарейка у телефона. «Сейчас оперативники подкинут мне что-нибудь, оружие, наркотики, и – привет, я буду обвиняемым…»
Примерно через полчаса оперативники вернулись. По их виду я понял, что ничего интересующего их они в машине не нашли. Я вышел из отделения милиции и в сопровождении оперативников доехал до прокуратуры. Там, в одном из кабинетов, меня уже ждали двое незнакомых мужчин. Один из них был следователем, другой – заместителем начальника отдела. Муровцы вошли в кабинет вместе с мной.
– Мы хотим допросить вас по поводу машины, – сказал следователь. – Каким образом она попала к вам?
– Мне ее подарили, – ответил я.
– Кто?
– Андрей Прохоров.
– А как вы с ним познакомились?
– Он мой клиент, и этот факт является адвокатской тайной.
– Хорошо, – кивнул головой следователь. – А вы знаете помощника Прохорова Илью… – Он назвал фамилию.
– Да, знаю.
– Откуда вы его знаете?
– Он мой клиент.
– А что вы о нем можете сказать?
– Да ничего особенного…
Затем было названо еще несколько фамилий ребят, которые входили в группировку Прохорова. Позже я узнал, что это был формальный допрос – задается вопрос: знаете ли вы такого-то человека, допрашиваемый отвечает: да, знаю. И если человек дал показания, даже такие формальные, он уже не может быть адвокатом этих лиц. Следственные органы решили вывести меня из дела, чтобы в дальнейшем я им не мешал.
Когда процедура была закончена, один из оперативников вдруг спросил:
– Помните, недавно мы с вами разговаривали и предупреждали вас, чтобы вы не защищали этих отморозков?
Я пожал плечами:
– Допустим, помню…
– Пойдемте, – сказал оперативник, – мы кое-что вам покажем.
Я встал и вместе со всеми прошел в соседний кабинет. Замначальника отдела зажег свет. На стене висели несколько листов ватмана. На них были наклеены фотографии. Наверху – снимок Андрея Прохорова с подписью – «Лидер ОПГ». Затем шли фотографии всех ребят, включая Илью, Виктора, Славку и других, с которыми я был знаком. В правую сторону была направлена стрелка с надписью «ФСК». С левой стороны – стрелка «Адвокат», рядом наклеена моя фотография, которая, видимо, была сделана «наружкой». По бокам – наклеены фото людей. Кто-то из них лежал на земле, кто-то находился в полусгоревшей машине… Вероятно, это были жертвы группировки. Достаточно много.
– Ну что, впечатляет? – спросил один из оперативников. – Видите, что творят ваши друзья! А если бы вы послушали нас…
– Вы думаете, тогда убийств было бы меньше? – спросил я. – Вы считаете, что заказные связаны только с тем, буду я работать с этими людьми или не буду? Они бы и так убивали…
Муровец промолчал.
– Ладно, мы больше не будем вас задерживать, – неожиданно вступил в разговор замначальника отдела прокуратуры. – Вот ваше удостоверение, вот повестка. Если будет нужно, мы вас еще раз пригласим. А теперь можете быть свободны.
Через несколько минут я покинул здание прокуратуры. Машина была на специальной стоянке, мобильный разряжен… Я подошел к телефону-автомату, достал карточку и стал набирать номер Андрея, чтобы предупредить его и рассказать о той схеме, которую увидел в кабинете прокуратуры.
Петровско-Разумовский рынок, 6 октября
В серенький день октября Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизнью. Торгаши, обложенные и обвешанные незамысловатым товаром, высматривали покупателей, а те, бродя стадами между торговыми рядами, останавливались у лотков, приценивались, рассматривали товар. Покупали мало – то ли денег у населения совсем не стало, то ли товар был скверный…
– Давай, Моня, пройдемся, – Солоник обернулся к своему напарнику.
– Давай, – кивнул Моня. – Когда он тут будет?
– Через час.
Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринских. На Петровско-Разумовский рынок он отправился с Мониным, авторитетным человеком в их кругу.
Окинув толпу равнодушным взглядом, Солоник двинулся в сторону рядов. Монин последовал за ним.
Впереди – целый час: надо убить время. Они ходили, не глядя ни на сереньких людишек, ни на товары. Солоник сосредоточенно осматривал возможные места отхода: выход, забор, за ним железнодорожная насыпь…
Неожиданно над самым ухом послышалось:
– Ваши документы.
Саша поднял голову – перед ним стояли трое ментов. Ленивые взгляды, равнодушные лица.
– А в чем дело? – стараясь держаться как можно спокойней, спросил он.
– Документы есть?
– Есть…
В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова – тот самый, выправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБ. Ксива грамотная, хорошая – но лишь до первой проверки по Центральной картотеке. А в другом кармане лежал большой черный пистолет, любимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.
– Пошли с нами, покажешь, – развязно приказал милиционер. – Тут недалеко…
Саша пожал плечами и, не меняя выражения лица, двинулся следом. Монин последовал за ним.
Они прошли в будку милицейского поста. Милиционеры пропустили их вперед, закрыв за собой дверь.
– Давайте, что там у вас в карманах? – спросил старший наряда.
Конечно, можно было сослаться на то, что забыли документы, или предложить им денег, как-нибудь договориться…
Но договориться не удалось: нервы у Монина оказались слишком слабыми. Саша с ужасом заметил, как тот полез во внутренний карман.
Мгновение – и резкий, как удар кнута, выстрел сотряс милицейскую будку. Монин стрелял вверх, но от этого Солонику было не легче…
Действовать следовало быстро и решительно. Саша мгновенно выхватил ствол, трижды выстрелил и выскочил наружу.
А вокруг уже собиралась толпа – стрельба, крики. Интересно! Глаза любителей острых ощущений были устремлены на него, но, кроме интереса, в них прочитывался естественный страх.
Впрочем, беглецу было не до них – толпа отрезала путь к припаркованной машине. Прорываться через людскую массу бессмысленно: вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народа, бросится под ноги, повалит…
А к павильону уже бежали охранники рынка – трое, нет, четверо, и еще двое сзади. В разных концах базарчика замелькали милицейские фуражки. Какие-то люди с булыжными выражениями глаз уже брали милицейскую будку в кольцо. Монин вновь выстрелил и неожиданно бросился в толпу. Выстрелил и Саша – двое ментов тут же свалились наземь.
Еще выстрел, еще, еще…
Не оборачиваясь, Саша бросился в сторону бетонного забора и, перемахнув через него, помчался к железнодорожной насыпи. За спиной гремели пистолетные хлопки, и киллер, обернувшись, прицельно выстрелил в преследователей.
Он уже бежал по насыпи, из-под подошв летели камешки, ноги заскользили по рельсам, но преследуемый знал: если удастся перемахнуть на ту сторону, он спасен.
Внезапно острая боль обожгла поясницу, и его переломило пополам. Но силы не покидали Солоника. Прижимая ладонью набрякший кровью пуховик, он уже приближался к Ботанической улице.
План был прост: остановить какую-нибудь тачку и, наставив на водителя ствол, приказать отвезти себя куда угодно, лишь бы подальше. И как можно быстрей, пока он еще не истек кровью и не потерял сознание.
Но уже на самом подходе, у коммерческого киоска с какой-то дребеденью, неожиданно послышался начальственный окрик: