Катаев Валентин Петрович. День отдыха

Катаев Валентин
День отдыха

   Валентин Петрович Катаев
   День отдыха
   Комедия в трех действиях
   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
   З а й ц е в - агент по снабжению, лет под 60.
   К л а в а  И г н а т ю к - студентка, бывшая знатная трактористка, 24 лет.
   К о с т я  Г а л у ш к и н - ее муж, кочегар ледокольного парохода, лет 25.
   В е р а  К а р п о в н а - директор дома отдыха.
   М и у с о в - начальник центральной базы, лет 45.
   Д у д к и н а - жена профессора, старая молодящаяся дама.
   Д у д к и н - профессор, ее муж.
   Р о з а  Е р е м е е в н а - жена Зайцева.
   В р а ч \
   Ш в е й ц а р } служащие дома отдыха.
   Ш у р а /
   С а н и т а р.
   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
   Вестибюль дома отдыха.
   ЯВЛЕНИЕ I
   Входит Зайцев.
   З а й ц е в. Здравствуйте.
   Ш у р а. Здравствуйте.
   З а й ц е в. Простите за беспокойство: это дом отдыха "Сыроежки"?
   Ш у р а. Что? Да.
   З а й ц е в. У вас сегодня отдыхает товарищ Миусов?
   Ш у р а. Да.
   З а й ц е в. Отлично! (Деловито снимает калоши.)
   Ш у р а. Гражданин, обождите! Наденьте обратно ваши калоши.
   З а й ц е в. Почему?
   Ш у р а. Потому. Наденьте, наденьте!
   З а й ц е в. Ну, надел.
   Ш у р а. Вы кто такой?
   З а й ц е в. Зайцев...
   Ш у р а. Не знаю такого...
   З а й ц е в. Нет ничего удивительного, что вы не знаете. Я - Зайцев, агент по снабжению. Мне по срочному делу необходимо видеть товарища Миусова. Это займет ровным счетом две минуты. Товарищ Миусов только наложит резолюцию на бумажке, и я больше не буду затруднять вас своим присутствием. Все уже согласовано. (Снимает калоши.)
   Ш у р а. Гражданин, я вам говорю - не снимайте калоши!
   З а й ц е в. Почему?
   Ш у р а. Потому, что я вас все равно не пущу.
   З а й ц е в. Мне надо. По срочному, неотложному делу.
   Ш у р а. Нельзя.
   З а й ц е в. Почему?
   Ш у р а. Потому, что у нас такое правило. Это дом отдыха. Здесь люди отдыхают. И товарищ Миусов то же самое отдыхает. Он шесть дней работал, а сегодня отдыхает. И его нельзя беспокоить. В особенности делами. Это у нас строго запрещается. Если вам так непременно нужно к товарищу Миусову, то приходите к нему завтра на работу.
   З а й ц е в. Мне нужно непременно сегодня.
   Ш у р а. Не знаю.
   З а й ц е в. Завтра будет понедельник, восьмое. Правда?
   Ш у р а. Ничего не могу вам сказать.
   З а й ц е в. Послезавтра будет вторник... девятое...
   Ш у р а. Может быть.
   З а й ц е в. База закрывается на капитальный ремонт во вторник, девятого. Для того чтобы получить краску в понедельник, восьмого, нужно провести документы через бухгалтерию главного управления в тот же день, то есть в понедельник, восьмого, не позже десяти часов утра. Вы меня слушаете?
   Ш у р а. Слушаю, слушаю.
   З а й ц е в. А документы нельзя провести без резолюции товарища Миусова. Но товарищ Миусов приезжает на работу в одиннадцать, значит, понедельник, восьмое, пропадает. Вы понимаете? А база закрывается на капитальный ремонт во вторник, девятого. Ясли же мы обязаны открыть не позже, чем в понедельник, пятнадцатого. А для того чтобы открыть ясли в понедельник, пятнадцатого, мы должны иметь краску в среду, десятого. Вам это ясно? Но так как без резолюции товарища Миусова документы нельзя провести через бухгалтерию главного управления, а товарищ Миусов приезжает на работу в одиннадцать, то мы рискуем остаться без краски... (Снимает калоши.)
   Ш у р а. Не снимайте ваши калоши! Не снимайте, не снимайте.
   З а й ц е в. Я не снимаю. Без краски... Вы понимаете, что это значит?
   Ш у р а. Я ничего не знаю.
   З а й ц е в. Слушайте. После страшного боя мне удалось вырвать полный комплект детских кроваток. Полтораста первоклассных, небывалых по красоте малютковых кроваточек с пружинными сеточками, полтораста крошечных тумбочек, полтораста вешалочек, полтораста вот таких малюсеньких стульчиков. Я их буквально вырвал зубами. Причем не забывайте, что я человек уже немолодой и у меня астма. За одно это мне можно поставить памятник... Но вы понимаете, в чем ужас... Вся эта превосходная малютковая мебель выкрашена в какой-то убийственный цвет. Как вам сказать?.. Вы имеете понятие, что такое лягушка? Впрочем, нет, лягушка - это даже сравнительно красиво... Жабу вы когда-нибудь видели? Старую, бородавчатую жабу, покрытую зловещими пятнами?
   Ш у р а. Тьфу! Ну вас, в самом деле! Какие гадости рассказываете! Что вам от меня надо? Какие-то жабы! Противно слушать!
   З а й ц е в. Вам противно? А маленьким детям не противно?! Да ни один нормальный малютка не заснет в кроватке, выкрашенной в такой жабий цвет. Дети будут вскакивать по ночам и дрожать от ужаса...
   Ш у р а. Гражданин, я не понимаю: что вам надо?
   З а й ц е в. Мне надо высококачественную белую эмалевую краску. Мне надо, чтобы к открытию яслей в Кошатниковом переулке все детские кроватки были бы идеально белыми и сверкали, как молоко. Это для меня вопрос чести, поскольку дело снабжения возложено на меня. Вопрос чести!.. Вы понимаете? Там, где дело касается профессиональной чести, я не отступлю! Пустите меня к Миусову!
   Ш у р а. Не могу!
   З а й ц е в. Я вас прошу как сознательного гражданина.
   Ш у р а. Не имею права...
   З а й ц е в. Я вас прошу как человека. Как человек человеку вы мне можете помочь?
   Ш у р а. Я же вам сказала - нельзя! Раз нельзя, значит, невозможно.
   З а й ц е в. Я вас прошу как женщину...
   Ш у р а. Какие вы странные!.. Нет, нет! Наденьте обратно ваши калоши!
   З а й ц е в. У вас нет сердца.
   Ш у р а. Только без нахальства.
   З а й ц е в. Пустите!
   Ш у р а. Не имею права. Вы - посторонний.
   З а й ц е в. Я не посторонний. Я - Зайцев... Ну... не пускаете?
   Ш у р а. Нет!
   З а й ц е в. Хорошо! Сколько стоит однодневное пребывание в вашем доме отдыха?
   Ш у р а. Сорок три рубля пятьдесят копеек.
   З а й ц е в. Ой, ой!.. Бухгалтерия мне такой расход не утвердит... Но все равно... другого выхода нет! Плачу из своих личных средств. Получите.
   Ш у р а. Что вы делаете?
   З а й ц е в. Вношу деньги за суточное пребывание в вашем доме отдыха.
   Ш у р а. Вы служащий?
   З а й ц е в. Служащий.
   Ш у р а. Удостоверение с места работы имеете?
   З а й ц е в. А как же, конечно!
   Ш у р а. Давайте.
   З а й ц е в. Представьте себе, нету... Деньги есть, паспорт и удостоверение забыл в другом пиджаке.
   Ш у р а. Тогда ничего не выйдет. Спрячьте ваши деньги. Спрячьте, спрячьте!
   З а й ц е в. Почему?
   Ш у р а. Потому, что я вас не могу пустить без паспорта и без удостоверения личности. Откуда я знаю, кто вы!
   З а й ц е в. Я - Зайцев, агент по снабжению.
   Ш у р а. Очень может быть, но только это неизвестно.
   З а й ц е в. Я же вам говорю...
   Ш у р а. Мало ли что вы говорите! А может, вы какой-нибудь, я извиняюсь, жулик...
   З а й ц е в. Слушайте, поверьте мне! Я вас очень прошу. Сегодня седьмое, завтра восьмое... База закрывается на капитальный ремонт девятого, а ясли мы обязаны открыть пятнадцатого... Войдите в мое положение... (Снимает калоши.)
   Ш у р а. Гражданин, наденьте обратно ваши калоши. Наденьте. Не пущу. Сказано...
   ЯВЛЕНИЕ II
   Входит Дудкина.
   Д у д к и н а. Здравствуйте, Шурочка. Вас что, уже произвели в швейцары?
   Ш у р а. Нет, швейцар попросил меня подежурить, пока он чаю напьется.
   Д у д к и н а. Комнату мне приготовили?
   Ш у р а. Как же, как же, пожалуйста!..
   Д у д к и н а. Какую?
   Ш у р а. Ту самую, которую вы заказывали. Розовую угловую.
   Д у д к и н а. Разве я заказывала розовую угловую? Странно... По-моему, я просила оставить мне на юго-восток или, в крайнем случае, на юго-запад.
   Ш у р а. Он, нет, вы забыли! На юго-запад вы занимали в конце декабря. Только вам тогда на юго-запад не понравилась...
   Д у д к и н а. В самом деле?
   Ш у р а. Честное слово!
   Д у д к и н а. А на юго-восток?
   Ш у р а. На юго-восток вы занимали в январе, она вам тоже не понравилась.
   Д у д к и н а. Разве?
   Ш у р а. Честное слово! Вы еще тогда сказали главврачу, что на юго-восток чересчур дует и вы можете простудить голос.
   Д у д к и н а. Я сказала, что дует? Хорошо. Придется отдыхать в розовой угловой. Миусов приехал?
   Ш у р а. Как же, тут...
   Д у д к и н а. Хорошо. Придется отдыхать в розовой угловой. (Уходит.)
   З а й ц е в. Простите, а почему вы у этой дамы не спросили удостоверения с моста службы?
   Ш у р а. Так это ж Дудкина!
   З а й ц е в. Только и всего? Просто Дудкина?
   Ш у р а. Нет, это не просто Дудкина. Она - жена профессора Дудкина.
   З а й ц е в. Так жена Дудкина, а не сам Дудкин.
   Ш у р а. Сам профессор Дудкин занятой человек, он все время работает, ему некогда отдыхать... Она ездит за него отдыхать. Понятно? До свиданья. Вы уже успели сиять калоши? Наденьте, наденьте!
   З а й ц е в. Один вопрос: значит, если бы, например, я был жена профессора Дудкина, то вы бы меня пустили?
   Ш у р а. Так вы же не жена!
   З а й ц е в. Минуточку! Мужей вы тоже пускаете?
   Ш у р а. Как это - мужей?
   З а й ц е в. Очень просто. Предположим, профессором был бы не Дудкин, а его жена Дудкина. А Дудкин был бы не профессор Дудкин, а просто Дудкин, муж известного профессора Дудкиной. Пустили бы вы тогда просто Дудкина без удостоверения с места службы или не пустили?
   Ш у р а. Понятно, пустила бы. Куда иголка, туда и нитка!
   З а й ц е в. Как? Как?..
   Ш у р а. Куда иголка, туда и нитка!
   З а й ц е в. Так, так...
   Ш у р а. Что вы бормочете?
   З а й ц е в. Куда иголка, туда и нитка... Ничего, ничего... Значит, категорически не пускаете?
   Ш у р а. Без удостоверения и паспорта не пущу!
   З а й ц е в. Значит, нет?
   Ш у р а. Нет!
   З а й ц е в. И детей вам не жалко?
   Ш у р а. Жалко. Но раз нет, так нет!
   З а й ц е в. В таком случае я извиняюсь. До свиданья!
   Ш у р а. До свиданья! Филипп Максимович! Что вы, в самом деле, копаетесь? Докушивайте и заступайте.
   Ш в е й ц а р. Заступаю, заступаю...
   ЯВЛЕНИЕ III
   Входят Миусов и Дудкина.
   Д у д к и н а. Миусов, здравствуйте.
   М и у с о в. А, Зоя Валентиновна, и вы здесь? Как здоровье?
   Д у д к и н а. Плохо...
   М и у с о в. Что скажете хорошего?
   Д у д к и н а. Все кончено! Я сойду с ума!!
   М и у с о в. Что случилось?
   Д у д к и н а. Он все знает...
   М и у с о в. Простите, я не совсем... Кто?
   Д у д к и н а. Профессор Дудкин.
   М и у с о в. Ваш муж?
   Д у д к и н а. Да.
   М и у с о в. Простите, я все-таки... Вы говорите, ваш муж знает... Что он знает?
   Д у д к и н а. Все!..
   М и у с о в. То есть в каком смысле?
   Д у д к и н а. Не прикидывайтесь... наивным ребенком... Это случилось сегодня утром. Я вызываю машину, чтобы ехать в "Сыроежки"... Вдруг он выходит из кабинета, видит, что у меня в руках плед и чемодан, и спрашивает: "Куда это ты отправляешься?" Я смотрю на него пустыми глазами и равнодушно роняю: "В "Сыроежки"..."
   М и у с о в. Нуте-с...
   Д у д к и н а. Тогда он мне говорит: "Хорошо. А кто мне будет кофе варить?" Он, видите ли, без черного кофе не может работать.
   М и у с о в. Как Бальзак?
   Д у д к и н а. Еще хуже! Я пожимаю плечами и небрежно роняю: "Вам сварит кофе Дуня". Тогда он говорит: "Дуня выходная". Я его окидываю с ног до головы спокойным взглядом и спрашиваю с иронией: "Может быть, вы хотите превратить меня в домработницу и заставить, чтобы я сидела дома в воскресенье и варила вам черный кофе?"
   М и у с о в. Да, но я...
   Д у д к и н а. Подождите. Тогда он спрашивает: "Как же быть?" Я спокойно отвечаю: "Можете сварить себе кофе на электрической плитке сами". Он отвечает: "Ты права! Я сварю себе кофе на электрической плитке сам". При этом, имейте в виду, разговор идет на страшном внутреннем нерве. Я еле владела собой...
   М и у с о в. А он?
   Д у д к и н а. Он тоже еле владеет собой. Я нервно говорю: "До свиданья..." - и касаюсь его лба холодными губами. Он мне отвечает: "До свиданья..." Я ему бросаю: "Если будешь куда-нибудь выходить, не забудь взять с собой ключ", - чтобы не получилось, как в прошлом году летом, когда он пошел за папиросами, забыл ключ дома, захлопнул дверь, а потом пришлось звать дворника и ломать замок... Он говорит: "Не беспокойся!" Причем все это на страшном нерве... Я легко сбегаю по лестнице и вдруг слышу за собой его голос: "Что ты, матушка, повадилась каждое воскресенье в "Сыроежки"?" Вы понимаете, Миусов? Меня буквально ударило громом... как электрическим током... Вы представляете мое состояние?..
   М и у с о в. Не совсем...
   Д у д к и н а. Да? Я моментально возвращаюсь назад, останавливаюсь перед Дудкиным и, глядя ему прямо в глаза ледяными глазами, спрашиваю срывающимся голосом: "Что вы этим хотите сказать? Может быть, вы подозреваете, что у меня в "Сыроежках" назначено свидание с любовником?"
   М и у с о в. А он?
   Д у д к и н а. Он говорит: "Что ты, матушка! Какие уж там любовники! В твоем-то возрасте!" Вы понимаете, наглость?! В моем возрасте!.. Можно подумать, что мне сорок, в то время как мне всего тридцать девять... и это все знают. Он говорит: "Пожалуйста, поезжай, но только мне кажется, что ты злоупотребляешь путевками в дом отдыха. Неудобно". - "Для жены профессора Дудкина удобно", - говорю я... Бросаюсь в машину и еду в "Сыроежки"...
   М и у с о в. А он?
   Д у д к и н а. Остается.
   М и у с о в. Ну?
   Д у д к и н а. Что "ну"?
   М и у с о в. И дальше?
   Д у д к и н а. Все...
   М и у с о в. Простите, я не совсем понимаю...
   Д у д к и н а. А намек на любовника?..
   М и у с о в. Но мне кажется, это вы сказали, а не он... и... кроме того...
   Д у д к и н а. Да, сказала я, а как он при этом посмотрел!.. Я чуть не потеряла сознание. Нет, нет, вы меня не успокаивайте. Он все знает... Это совершенно ясно. Мы пропали!
   М и у с о в. Позвольте, а при чем здесь я?
   Д у д к и н а. Как при чем?.. Мы с вами два раза катались на лодке, вы мне аккомпанировали, когда я пела, и говорили, что я культурная, интеллигентная женщина...
   М и у с о в. Вы меня не так поняли...
   Д у д к и н а. Нет, я вас поняла именно так, как надо! Вы разбудили во мне дремавшее чувство...
   М и у с о в. Что вы! Что вы! Ничего я не будил!
   Д у д к и н а. Нет, вы разбудили... Я вас люблю!
   М и у с о в. Слушайте, вы меня ужасаете... Я поеду к товарищу Дудкину и все ему объясню...
   Д у д к и н а. К Дудкину?! Не советую! Вы не знаете Дудкина! Он будет защищать мою честь!
   М и у с о в. Зоя Валентиновна, что вы, что вы...
   Д у д к и н а. Не волнуйтесь. Вы почти ничем не рискуете. Рискую я... В крайнем случае он выстрелит в вас несколько раз, может быть, даже не убьет, а только ранит... А мне потом всю жизнь переносить холодный взгляд его ледяных глаз!.. О, это пытка!
   М и у с о в. Вы думаете, он будет стрелять?
   Д у д к и н а. Обязательно. Ворвется сюда с револьвером и будет стрелять... О, это ужасный человек! Его не остановит даже то, что это дом отдыха. Для него нет ничего святого, кроме чести! Так и знайте!..
   М и у с о в. Подождите. Что же делать?..
   Д у д к и н а. Не знаю.
   М и у с о в. А кто же знает?
   Д у д к и н а. Не знаю, не знаю! Я знаю только одно: он безусловно будет защищать мою честь! Он ворвется сюда, и тогда я ни за что не ручаюсь! Он может, безусловно, оторвать дверную ручку и проломить вам голову.
   М и у с о в. Мне?.. Кто?.. Пожилой профессор?..
   Д у д к и н а. Вот вы тогда узнаете... У него железный организм. Он купается до середины декабря. Он - ворошиловский стрелок.
   Звонок.
   М и у с о в. Зоя Валентиновна, а это не может быть профессор Дудкин?
   Д у д к и н а. От Дудкина можно ожидать всего...
   М и у с о в. Зоя Валентиновна...
   Д у д к и н а. Перестаньте меня преследовать!
   Уходят.
   ЯВЛЕНИЕ IV
   Швейцар и Зайцев.
   З а й ц е в. Простите за беспокойство - это дом отдыха "Сыроежки"?
   Ш в е й ц а р. Да.
   З а й ц е в. Отлично! Я у вас сегодня буду отдыхать.
   Ш в е й ц а р. А вы кто такой?
   З а й ц е в. Зайцев.
   Ш в е й ц а р. Я не знаю такого.
   З а й ц е в. А Клаву Игнатюк вы, надеюсь, знаете?
   Ш в е й ц а р. Еще бы не знать! Клава Игнатюк! Кто же ее не знает! Известный товарищ!
   З а й ц е в. Я - ее муж.
   Ш в е й ц а р. Что вы говорите?!
   З а й ц е в. Представьте себе!
   Ш в е й ц а р. Так милости просим, пожалуйста! Снимайте ваши калоши. Снимайте, снимайте!
   З а й ц е в. Не беспокоитесь. Я на одну минуточку.
   Ш в е й ц а р. Подождите. Я извиняюсь... Как же вы говорите, что вы муж Клавы Игнатюк, когда вы Зайцев?
   З а й ц е в. Зайцев - это моя девичья фамилия. Я ее оставил за собой.
   Ш в е й ц а р. Понимаю-с... Пожалуйте ваш головной убор.
   З а й ц е в. Я буквально на одну минуточку...
   ЯВЛЕНИЕ V
   Те же. Входит директор дома отдыха.
   Ш в е й ц а р. Вера Карповна, вот к нам только что прибыл муж Клавы Игнатюк.
   Д и р е к т о р. Здравствуйте, здравствуйте, товарищ Игнатюк!
   З а й ц е в. Я - Зайцев.
   Ш в е й ц а р. Они оставили за собой девичью фамилию.
   Д и р е к т о р. Понимаю... Это очень благородно и скромно с вашей стороны. Милости просим! Это очень хорошо, что вы решили отдыхать именно у нас, в "Сыроежках". Кто хоть раз побывал у нас, в "Сыроежках", тот уже больше не захочет отдыхать ни в каком другом доме отдыха. Его будет тянуть только в "Сыроежки". Может быть, мне, как здешней хозяйке, неудобно так говорить, но факт есть факт! И я не страдаю ложной: скромностью. Зачем ложная скромность? Вы со мной согласны?
   З а й ц е в. Вполне. Только, вы меня извините, я очень тороплюсь...
   Д и р е к т о р. Но где же Клавдия Васильевна?
   З а й ц е в. Какая Клавдия Васильевна?
   Д и р е к т о р. Мне кажется, ваша супруга?
   З а й ц е в. Мою супругу зовут Роза Еремеевна.
   Д и р е к т о р. Как Роза Еремеевна?
   З а й ц е в. Ох, нет! Простите, что я говорю? Роза Еремеевна - это моя, так сказать, первая супруга... Я только что с нею разошелся и еще не привык...
   Д и р е к т о р. Ах, вот как! Я не знала. Значит, Клавдия Васильевна ваша вторая жена?
   З а й ц е в. Конечно, это моя вторая жена. Но это ничего не значит. Простите, но мне надо...
   Д и р е к т о р. Разумеется, но где же она?
   З а й ц е в. Кто?
   Д и р е к т о р. Клавдия Васильевна.
   З а й ц е в. Ах, Клавочка! Клава у себя дома, на Украине.
   Д и р е к т о р. Разве она не в Москве?
   З а й ц е в. Почему в Москве?
   Д и р е к т о р. Я не знаю, но ведь она, кажется, поступила в Тимирязевскую академию?
   З а й ц е в. Ну?
   Д и р е к т о р. По крайней мере, об этом было в газетах...
   З а й ц е в. Для меня это новость! Впрочем, что я такое говорю? Я сегодня, знаете, все путаю. Я опять спутал. Это Роза Еремеевна осталась на Украине, а Клавочка в Москве, в Тимирязевской академии, как же!
   Д и р е к т о р. К нам в "Сыроежки" не собирается?
   З а й ц е в. Сюда, в "Сыроежки"? Ой, нет, что вы! Зачем ей это надо? Хотя, очень может быть... Впрочем, не думаю, вряд ли... Хотя... кто его знает. Но скорей всего нет.
   Д и р е к т о р. Жаль! Очень жаль! У нас в "Сыроежках" такой порядок... Сначала каждого отдыхающего кладут на крышу...
   З а й ц е в. На крышу? За что же?
   Д и р е к т о р. Режим. Вы когда-нибудь отдыхали на крыше?
   З а й ц е в. Лично я нет...
   Д и р е к т о р. Ничто так не успокаивает нервную систему, как здоровый сон на крыше. Сейчас мы это устроим... Филипп Максимович, пижаму...
   З а й ц е в. Дело в том, что я очень тороплюсь...
   Д и р е к т о р. Ничего, ничего! Филипп Максимович, выберите для товарища пижаму и туфли.
   З а й ц е в. Зачем?
   Д и р е к т о р. Режим. А ваше платье вы получите завтра утром аккуратно вычищенным, продезинфицированным и выглаженным. Это одна из особенностей нашего дома отдыха.
   З а й ц е в. Как?! Только завтра утром?!
   Д и р е к т о р. Ну да.
   З а й ц е в. Что вы! Что вы! Я сюда только на одну минуточку. Повидаюсь только с товарищем Миусовым и сейчас же обратно в Москву... Как же я поеду в пижаме и туфлях? Нет, я не могу...
   Д и р е к т о р. К сожалению, пока вы не пройдете полный курс суточного отдыха, я не имею права вас выпустить.
   Ш в е й ц а р. Вот туфли, пижама - и пожалуйте на крышу.
   З а й ц е в. Как? Сейчас?
   Д и р е к т о р. Непременно!
   З а й ц е в. Я не люблю лежать на крыше. Я, знаете, просто не привык.
   Д и р е к т о р. Режим...
   З а й ц е в. Не надо. Я вас очень прошу...
   Д и р е к т о р. Видите, какой вы нервный! Переутомились, давно не отдыхали. Но ничего, у нас вы быстро отдохнете и посвежеете. Ну, будьте же умницей, идите!
   З а й ц е в. На крышу? Мне надо товарища Миусова.
   Д и р е к т о р. Товарищ Миусов тоже на крыше.
   З а й ц е в. Ведите меня на крышу!
   Ш в е й ц а р. Пожалуйте!
   ЯВЛЕНИЕ VI
   Д и р е к т о р (одна). Очень нервный субъект, очень! Но это ничего, мы его приведем в порядок.
   ЯВЛЕНИЕ VII
   Клава Игнатюк, директор и швейцар.
   К л а в а. Здравствуйте.
   Ш в е й ц а р. Здравствуйте.
   К л а в а. Это дом отдыха "Сыроежки"?
   Ш в е й ц а р. "Сыроежки". Вы кто такая? Откуда?
   К л а в а. Я из Тимирязевской сельскохозяйственной академии, студентка, приехала к вам отдыхать.
   Ш в е й ц а р. Направление имеете?
   К л а в а. Даже целую путевку. Сейчас я вам предъявлю.
   Ш в е й ц а р. Как ваша фамилия?
   К л а в а. Игнатюк.
   Ш в е й ц а р. Клава?
   К л а в а. Ага...
   Ш в е й ц а р. Вы - самая Клава Игнатюк?
   К л а в а. Я самая. А вы разве меня знаете?
   Ш в е й ц а р. Господи! Кто же вас не знает? (Кричит.) Вера Карповна! Вера Карповна! К нам Клава Игнатюк прибыла!
   К л а в а. Ой, нет, не надо этого, будьте такие ласковые, не конфузьте меня! Это для меня, честное слово, хуже всего на свете.
   Д и р е к т о р. Здравствуйте, здравствуйте, Клавдия Васильевна! Наконец-то у нас живая Клава Игнатюк! Дайте мне на вас хоть посмотреть как следует! Так вот вы какая! Вы меня извините, но на портретах вы гораздо хуже. На портретах вы просто хорошенькая, а в жизни прямо-таки красотка! Душенька! (Обнимает ее.)
   К л а в а. Ой, нет, что вы! Ой, нет, что вы!
   Д и р е к т о р. Не могла удержаться. Я знаю, что вы скромная. Я не буду. Милости же просим! Это очень хорошо, что вы для своего отдыха избрали именно наши "Сыроежки". У нас дом отдыха, правда, хоть и небольшой, но зато тихий, уютный, обаятельный. Вы нигде так хорошо не отдохнете, как у нас! Кто хоть раз побывал у нас в "Сыроежках", тот уж больше не захочет отдыхать ни в каком другом доме. Мы вам отведем самую лучшую комнату.
   К л а в а. Большое вам спасибо. Ей-богу, не стоит из-за меня так сильно беспокоиться. Я, знаете, собираюсь провести здесь сегодняшнее воскресенье, немного погулять в парке. Сюда, знаете, должен приехать один человек... мой муж...
   Д и р е к т о р. Как же, как же, знаю... Уже...
   К л а в а. Что уже?
   Д и р е к т о р. Приехал.
   К л а в а. Ну?
   Д и р е к т о р. Уже здесь. Минут двадцать тому назад приехал.
   К л а в а. Где же он?
   Д и р е к т о р. На крыше.
   К л а в а. Ой!
   Д и р е к т о р. У нас такой режим для всех нервных.
   К л а в а. А он что, разве сильно нервный?
   Д и р е к т о р. Порядочно!
   К л а в а. Скажите! А когда уезжал, был совершенно здоровый.
   Д и р е к т о р. Это бывает... Ему - простите за нескромный вопрос сколько лет?
   К л а в а. Двадцать пять, двадцать шестой.
   Д и р е к т о р. Ай-ай-ай! А на вид все пятьдесят четыре.
   К л а в а. Не может быть!
   Д и р е к т о р. Представьте себе - под глазами мешки, седина.
   К л а в а. Седина? Ой-ой-ой! Ничего не писал, от вас первой слышу. Наверное, не хотел, чтобы я волновалась.
   Д и р е к т о р. А вы что, с ним разве давно не виделись?
   К л а в а. Полтора года.
   Д и р е к т о р. Полтора года? Как же так?
   К л а в а. Ой, это долго рассказывать! Мы с ним, знаете, познакомились полтора года назад на совещании передовиков сельского хозяйства в Киеве. Он - кочегар Морского торгового флота, но сельским хозяйством интересуется и как раз в это время был в Киеве в отпуске, так что приходил на наши совещания послушать. Вот мы с ним и познакомились. Ну, а как это бывает? Сначала я ему понравилась, потом он мне понравился... Стали встречаться, катались по Днепру на лодочке... Ну, понятно, мы поженились. Прожили душа в душу два месяца... Это была сказочная красота!.. Как вдруг его срочно вызывают телеграммой в Москву, в Главное управление Севморпути. Он срочно выезжает, и через десять дней я получаю от него телеграмму, уже не из Москвы, а из Архангельска, чтобы я не беспокоилась и не скучала, потому что его назначили на ледокольный пароход "Фарлаф" и они уходят на два месяца в полярный бассейн проводить караван судов. Проходит два месяца - ничего! Проходит еще два месяца - ничего! Я уже начинаю беспокоиться, как вдруг получаю от него радио с борта ледокольного парохода "Фарлаф": "Не беспокойся и не скучай, у меня повредило тяжелыми льдами рулевое управление, и мы пока что дрейфуем в районе полярного бассейна, так что вряд ли увидимся раньше, чем через год..."
   Д и р е к т о р. Значит, ваш муж - герой Арктики?
   К л а в а. До героя, конечно, далеко, но все-таки...
   Д и р е к т о р. Не скромничайте, Клавдия Васильевна... Но дальше, ради бога, дальше!
   К л а в а. Дальше проходит еще один год и два месяца, и вчера он является из Арктики прямо к нам в общежитие, а у меня в это время как раз практические занятия на опытной станции за сорок километров от Москвы. Я возвращаюсь домой, уже не застаю его в общежитии, а застаю от него записочку, чтобы я ехала в дом отдыха "Сыроежки" провести с ним денек-другой на лоне природы... "Это, пишет, маленький, тихий дом отдыха. Твой верный дружок Костя..." И прилагает при этом путевочку...