Катаев Валентин Петрович. Квадратура круга

   Саша заслушался.
   Л ю д м и л а. Иди, иди! Скажешь маме, чтоб не беспокоилась, все благополучно.
   Саша уходит, весь замотанный, как кукла.
   ЯВЛЕНИЕ XII
   Л ю д м и л а. Ужасно неприятный свет! Я сейчас. (Закрывает лампочку цветным платочком.) Правда, миленький, так лучше? (Шепотом.) Ты меня любишь? Они не видят...
   Т о н я. Нет, вы, товарищи, пожалуйста, нашу половину откройте, читать нельзя.
   Л ю д м и л а. Я извиняюсь. (Открывает.) Так видно?
   Т о н я. Видно. Хорошо. Спасибо. (Продолжает читать.)
   Абрам читает.
   Л ю д м и л а. Вася, какая она красавица, только одета очень бедно.
   В а с я. Мгу...
   Л ю д м и л а. Ты с ней давно знаком?
   В а с я. Мугу... два года...
   Л ю д м и л а. И не влюбился?
   В а с я. Мугу...
   Л ю д м и л а. Скажи своей кошечке "мяу".
   В а с я. Мяу!
   Л ю д м и л а. Давай поцелуемся. Они не видят...
   А б р а м. Ужасно есть хочется. Васька! У тебя нету чего-нибудь полопать?
   В а с я. Колбаса есть.
   А б р а м. Даешь колбасу!
   Л ю д м и л а. Погодите, товарищи. Это непорядок. Я тут от сестры кое-чего принесла. Баранки есть. Можно чай поставить. Чай будете пить?
   А б р а м. Ого! Кузнецова, ты слышишь? Поступило предложение пить чай с баранками.
   Т о н я. Я, право, не знаю...
   Л ю д м и л а. Пожалуйста, не стесняйтесь.
   Т о н я. Спасибо, конечно. Только у нас ничего этого нет. Кружек там, ложек... вилок...
   Л ю д м и л а. Ах, пожалуйста, пожалуйста! Пока вы себе не заведете, пользуйтесь нашими. Правда, котик? Ты ничего не имеешь против, чтобы они пользовались нашими?
   В а с я. Ясно.
   А б р а м. Предложение принято.
   Л ю д м и л а (берет примус). Где у вас кухня?
   В а с я. Давай я схожу, поставлю.
   А б р а м. Товарищи! Это неверный подход. Я тоже, может быть, хочу принимать участие в строительстве. Давайте примус. Разделение труда. (Берет примус. Людмиле.) Вы меня поинструктируйте, как с ним обращаться. Кузнецова, ты тоже себе возьми какую-нибудь нагрузку.
   Л ю д м и л а. Ой, какой вы смешной! Вы его держите вверх ногами. Не так надо держать, а так.
   А б р а м. А зажигать?
   Л ю д м и л а. А разжигать так. Блюдечко видите? На него накачивают помпой керосин. А этот винтик видите? Открывается. Потом берется игла и прочищается головка. Понятно?
   А б р а м. Понятно. Берется помпа. Прочищается блюдечко. Покупается керосин...
   Л ю д м и л а. Ой! Ничего вы не понимаете. Идемте, я вам все покажу. (Васе.) Котик, ты не будешь ревновать? (Тоне.) А вы, может быть, пока приготовите посуду?
   Т о н я. Да. Только я не знаю, где и что.
   Л ю д м и л а. Вася, помоги. (Абраму.) Идемте. Где у вас кухня? Я буду за вас держаться, а то там велосипед.
   А б р а м (потрясает примусом). Держитесь. Помпа... Накачивается... Винтик... Словом, сверхиндустриализация.
   Уходят.
   ЯВЛЕНИЕ XIII
   Г о л о с  и з  р а д и о. Алло, алло! Даю зрительный зал.
   Радио начинает передавать увертюру из оперы "Евгений
   Онегин".
   Т о н я. Ну, показывай, где тут у вас что.
   В а с я. Бери корзинку. Там стаканы. Вытаскивай. Осторожно!
   Т о н я. Не беспокойся.
   В а с я. Такие-то дела, Тонечка Кузнецова. Сколько лет, сколько зим?
   Т о н я. Что-то около года. Баранки где?
   В а с я. Около... Баранки можно положить на тарелку. Хорошая была зима...
   Т о н я. Что с чайником делать?
   В а с я. Сыпь в него чай. На Патриарших прудах бываешь?
   Т о н я. И не думаю даже.
   В а с я. Не думаешь? Стой, что ты делаешь? Весь чай высыпала. Дай - я. Вот так... А помнишь, Тонька, как мы с тобой на Воробьевых горах с салазок угробились?
   Т о н я. Что ты на меня так смотришь?
   В а с я. Год. Только год. У меня - жена, у тебя - муж. Ты очень любишь Абрама?
   Т о н я. Я думаю, что это мое личное дело. Сахар куда?
   В а с я. Чего же ты покраснела?
   Т о н я. Я спрашиваю - сахар куда?
   В а с я. Сыпь... куда-нибудь.
   Т о н я. Перестань на меня смотреть.
   В а с я. Такие-то дела, Тонечка. А то дерево на Патриарших прудах помнишь? Десятое с краю, если считать от грелки?.. Я ведь потом всю ночь напролет... Ты знаешь... А на другой день как ошалелый по всей Москве... Снег еще, помню, валил... Всю грудь залепило... и ресницы, знаешь, иголочками такими... Эхма!.. Целый год... Шутка сказать... А ты - такая самая, как была... Да, да, не вертись. Волосы возле уха, из-под косынки.
   Тоня быстро убирает волосы под косынку.
   Куда ты пропала?
   Т о н я. Я работала в деревне...
   В а с я. Нежный такой локон...
   Т о н я. Перестань. Куда сахар класть, я спрашиваю?
   В а с я. А, черт с ним! Куда хочешь. Было, да сплыло, Тонечка... Что ж это было?
   Т о н я. Я кладу в вазочку.
   ЯВЛЕНИЕ XIV
   Людмила и Абрам с примусом и чайником.
   А б р а м. С большим трудом, но закипел. Она, товарищи, меня так проинструктировала, что я могу теперь не то что один примус, а целую фабрику примусов поджечь.
   Л ю д м и л а. Ой, не могу! (Хохочет.) Он такой смешной, Абрамчик... С ним прямо с ума можно сойти от смеха... Прямо голову можно потерять...
   Т о н я (Васе). Я положила в вазочку.
   Л ю д м и л а. Ну, а у вас как дела? Все сделано?
   В а с я. Все. Только неизвестно, куда сахар сыпать.
   Л ю д м и л а. И ничего у вас не сделано. Разве так засыпают чай? Колбасу не нарезали. Баранки не развязали. Хлеб не вынули. Никуда не годная парочка. Давайте я сейчас все устрою. Товарищ Абрам, садитесь сюда, вы вполне заслужили.
   А б р а м. После трудов праведных.
   Л ю д м и л а. А вы, товарищ Тоня, рядом со своим супругом. А я рядышком со своим супругом. Вот так. Теперь будем чаек пить...
   ЯВЛЕНИЕ XV
   Входит Емельян Черноземный, поэт и физкультурник.
   Е м е л ь я н. У вас, братва, сегодня переночевать можно? (Увидел все общество.) Эге, да у вас тут, я замечаю, целый банкет с девчатами. (Подходит к Людмиле, потом к Тоне, всматривается в них.) Ничего себе девчата, подходящие. Честь имею представиться. (Тоне.) Демьяна Бедного знаешь?
   Т о н я. Знаю.
   Е м е л ь я н. Сергея Есенина знаешь?
   Т о н я. Знаю.
   Е м е л ь я н. Емельяна Черноземного знаешь?
   Т о н я. Н-не знаю...
   Е м е л ь я н (гордо). Так вот, Емельян Черноземный - это я. Поняла? Кого хочешь за пояс стихами заткну. Мою последнюю поэму знаете? Слухайте все! Называется "Извозчик". "Эх, сглодал меня, парня, город. Не увижу родного месяца. Расстегну я пошире ворот, чтоб способнее было повеситься. Был я буйный, веселый парень, аржаная была голова, а теперь погибаю, барин, потому - засосала Москва..." И-и-и... эххххх... А хотишь, могу и по физкультуре? На, пощупай, не дрейфь, пощупай! Во!
   Людмила щупает.
   Грудь - во! Кого хотишь по физкультуре за пояс заткну. А что? Может, брешу?
   А б р а м. Ну, поехал!
   Е м е л ь я н. Так ночевать можно?
   В а с я. Не угадал, старик. Видишь, у нас какое дело - женились.
   Е м е л ь я н. Кто-о-о?
   В а с я. Да вот мы. Я и Абрам. Так что, гражданин, нет местов.
   Е м е л ь я н. Нет, серьезно?
   А б р а м. Факт.
   Е м е л ь я н. Давно?
   В а с я. Сегодня. Я - на ней, на Людмиле, а Абрам - на Кузнецовой, вот на ней. Так что...
   Е м е л ь я н. Стойте, ребята! Есть экспромт. Слухайте. Гм... "Переженились все ребята и уж довольны, как телята. Лишь Емельян, поэт известный, остался... гм... гм... без невесты..." Гы... Гы...
   А б р а м. Неважный экспромт.
   Е м е л ь я н. Сочини, дурак, лучше. Ну, прощевайте.
   В а с я. Куда же ты? Чаю выпей.
   Е м е л ь я н. Куды там! Бегу организационные выводы делать. (Стремительно исчезает.)
   ЯВЛЕНИЕ XVI
   Те же, без Емельяна.
   А б р а м. Видели ненормального? Побежал звонить. Всем теперь раззвонит. Ну, заседание продолжается.
   Т о н я. Явный упадочник.
   Пауза.
   Л ю д м и л а. Как хорошо играет радио!
   Пауза.
   А б р а м. Тихое семейное счастье.
   Пауза.
   Занавес.
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
   ЯВЛЕНИЕ I
   Людмила и Вася слева.
   Людмила кончает уборку комнаты. Кладет последние
   штрихи. Суетится. Любуется. Прибивает портреты
   дедушки и бабушки. Вася наигрывает на гитаре.
   Впрочем, оба скучают.
   В а с я. Кто это?
   Л ю д м и л а. Это моя бабушка - домашняя хозяйка.
   В а с я. Бабушка?
   Л ю д м и л а. Бабушка.
   В а с я. Бабушка?
   Л ю д м и л а. Бабушка. А это дедушка - герой труда, выдвиженец.
   В а с я. Выдвиженец?
   Л ю д м и л а. Выдвиженец, котик. Грязными сапогами на чистое одеяло! Как тебе не бессовестно! Убери ноги.
   В а с я (убирает ноги). Бабушка и дедушка.
   Л ю д м и л а. Котик, ты меня любишь?
   В а с я. А ты меня?
   Л ю д м и л а. Люблю. А ты?
   В а с я. Тоже люблю.
   Л ю д м и л а. Очень?
   В а с я. Очень.
   Л ю д м и л а. Очень-очень?
   В а с я. Очень-очень.
   Л ю д м и л а. Очень-очень-очень?
   В а с я (слегка раздраженно). Очень-очень-очень-очень.
   Л ю д м и л а. Ну, покажи, как ты меня любишь? Вот так? (Показывает руками.)
   В а с я. Вот так. (Показывает.)
   Л ю д м и л а. А я тебя так. (Показывает.) А ты меня так?
   В а с я (почти сдерживая рычание). А я тебя так.
   Л ю д м и л а. Ну, так поцелуй меня в носик.
   Вася целует ее.
   А теперь я тебя поцелую в носик. (Целует.) Теплого молочка хочешь?
   В а с я. Не хочу.
   Л ю д м и л а. А ты все-таки выпей. Будешь толстенький-толстенький.
   В а с я. Я не хочу быть толстеньким-толстеньким.
   Л ю д м и л а. Фи! А то будешь худенький-худенький. Ну, выпей же молочка. Я тебя прошу.
   В а с я. М... м... м...
   Л ю д м и л а. Выпей, котик.
   В а с я. М...
   Л ю д м и л а. Выпей.
   В а с я. Я не хочу молока.
   Л ю д м и л а. Я, я хочу, чтобы ты выпил.
   В а с я. А я не хочу.
   Л ю д м и л а. А я хочу.
   В а с я. Определенно нет.
   Л ю д м и л а. Определенно да.
   В а с я. Определенно не выпью.
   Л ю д м и л а. Значит, ты меня не любишь.
   В а с я. Люблю.
   Л ю д м и л а. Определенно не любишь.
   В а с я. Определенно люблю.
   Л ю д м и л а. Так не любят.
   В а с я (рычит). А как же любят?
   Л ю д м и л а. Во всяком случае, не так.
   В а с я (почти орет). А как же? Ну?
   Л ю д м и л а. Чего ж ты на меня нукаешь? Я тебе не лошадь. Успокойте ваши нервы. Ну, давай мириться. Поцелуй меня в носик. Не хочешь? Фи! Ну, давай я тебя поцелую в носик. Котик, скажи своей кошечке "мяу".
   В а с я (отвратительным голосом). Амя!
   Л ю д м и л а. Ай!
   В а с я. Могу еще раз. Аму! (Впадает в ярость.) Иди, котик, я тебе откушу носик! Мяу! Выпей молочка! Я не хочу молочка. Мяу! Довольно! Я не могу больше жить среди бабушки - домашней хозяйки и дедушки-выдвиженца. Мяу! Они мне органически противны. Я начинаю разлагаться. А кто виноват? Ты виновата.
   Л ю д м и л а. Почему это я?
   В а с я. Чей дедушка? Твой дедушка. Чья бабушка? Твоя бабушка.
   Л ю д м и л а. Подумаешь!
   В а с я. Молчи. Чьи занавески? Твои занавески. Чье молочко? Твое молочко. А кого засасывает мелкобуржуазное болото? Меня... Меня засасывает болото.
   Л ю д м и л а. Подумаешь, его засасывает мелкобуржуазное болото! А меня не засасывает? Кто говорил и то и се: и "будем, Людмилочка, вместе строить новую жизнь, и я тебе, Людмилочка, буду читать книжки, и я тебя, Людмилочка, буду водить в клубы, и ты у меня, Людмилочка, будешь образцово-показательная подруга жизни", - и пятое-десятое? А где все это?
   В а с я. Подумаешь!
   Л ю д м и л а. Молчи! Где твое все, я тебя спрашиваю? Нету. Забудьте. (Передразнивая.) "Пришей, Людмилочка, котику пуговицу. Дай, Людмилочка, котику молочка. Котик хочет бай-бай. Мяу! Котик хочет ням-ням. Поцелуй котика в носик... Мяу..." А нет того чтобы научить чему-нибудь хорошему.
   В а с я (срывает с вешалки пальто и стремительно одевается). Ах, такое дело...
   Л ю д м и л а. Куда же ты, котик?
   В а с я (уходя). Тебя не спросился.
   Л ю д м и л а. Котик, погоди! Ну, давай помиримся. (Бежит за ним.) Котик! Ну, поцелуй меня в носик!
   В а с я. Черта лысого! Пусть тебя целует в носик дедушка-выдвиженец. (Уходит, хлопая дверью.)
   ЯВЛЕНИЕ II
   Л ю д м и л а (одна). Скажите пожалуйста, дедушка не понравился! Ф... ф... И очень надо! Скатертью дорожка! (Вдруг плачет.) И за что я такая несчастная? (Отходит в дальний угол и тоскует.)
   ЯВЛЕНИЕ III
   За сценой грохот падающего велосипеда. Абрам и Тоня
   входят с книжками.
   А б р а м. Ой, мне этот проклятый велосипед! Посмотри, Тонька, порядочная дыра. Не мешало бы урегулировать. У тебя иголки и нитки есть?
   Т о н я. Нет.
   А б р а м. Образцовая жена!
   Т о н я. Абрам, я тебя просила - без мещанства.
   А б р а м. Последние штаны у мужа в доску - так это мещанство? Хорошенький тезис... Ну что ж, будем чинить?
   Т о н я. Будем.
   А б р а м. Даешь...
   Т о н я. Абрам, тебе есть не хочется?
   А б р а м. А тебе?
   Т о н я. Представь себе, хочется.
   А б р а м. Представь себе, мне тоже, между прочим, хочется. И главное, в чем дело? Только вчера утром слопали четыреста граммов вареной колбасы, и уже опять хочется. Прямо-таки необъяснимый факт... Ну, уж давай читать...
   Т о н я. Давай.
   А б р а м. Давай.
   Т о н я. Абрам, может быть, у нас все-таки что-нибудь осталось от вчерашней колбасы?
   А б р а м. Это идея. Надо посмотреть. (Ищет.)
   Т о н я. Ну что, осталось?
   А б р а м. Осталось. Две страницы из "Луны с правой стороны". (Показывает листок.) Можем солидно закусить. (Печально усмехается.) Ха!
   Т о н я. Хороший муж!
   А б р а м. Кузнецова, только без мещанства!
   Т о н я. Мещанство здесь при чем? Может быть, я здесь при чем? Но не будем вдаваться в подробности. Читай. На чем мы остановились? (Ищет по книге.)
   А б р а м. Мы остановились на том, что хочется есть.
   Т о н я (строго). Абрам! Не забудь, что книжка у нас только до вторника. Читай.
   А б р а м. Не хочу.
   Т о н я. Я тебя не узнаю, Абрам. Читай.
   А б р а м. А я не хочу.
   Т о н я. А я хочу, чтоб ты читал.
   А б р а м. Определенно нет.
   Т о н я. Определенно да.
   А б р а м. Определенно не буду читать.
   Т о н я. Значит, ты меня не... уважаешь... и не любишь, то есть у нас нет рабочего контакта.
   А б р а м. Есть рабочий контакт.
   Т о н я. Определенно нет контакта.
   А б р а м. Определенно есть контакт.
   Т о н я. Когда контакт есть, так не поступают.
   А б р а м. А как же поступают?
   Т о н я. Во всяком случае, не так.
   А б р а м (свирепея). А как же? Ну?
   Т о н я. Абрам! Не забывай, что я тебе не жена-рабыня, а свободная подруга в жизни и товарищ в работе.
   А б р а м. Америка!
   Т о н я. Ну ладно, давай прекратим эту дискуссию и будем читать дальше. На чем мы остановились? (Читает.) "Экономические эпохи истории. Создание схемы экономического развития человечества еще далеко от своего разрешения..." Я думаю...
   А б р а м (в сторону, со вздохом). Ух, вола бы съел!
   Т о н я. Что?
   А б р а м. Ничего.
   Т о н я (продолжает). "Не останавливаясь на прошлых попытках, перейдем к одной из последних, принадлежащей немецкому экономисту Карлу Бюхеру..."
   А б р а м. Кузнецова!.. Довольно. Я не хочу больше Карла Бюхера. Я хочу большой кусок хлеба и не менее большой кусок мяса. Я хочу грандиозную яичницу из, по крайней мере, шести-семи яиц. Я хочу сала, хочу огурцов... Только ты же все-таки моя жена, так я тебе заявляю совершенно конкретно: я хочу лопать...
   Т о н я. Абрам, без крика! У тебя феодальное понятие о браке.
   А б р а м. Феодальное понятие? Она меня учит политграмоте...
   Т о н я. Тшш! Что подумают соседи?
   А б р а м. А соседи - это не феодальное понятие? А когда у мужа подраны последние штаны и некому зашить - это не феодальное понятие? А когда есть нечего - это не феодальное понятие?
   Т о н я. Ах, так? (Срывает с гвоздя шинель и надевает ее.) Упреки?
   А б р а м. Куда же ты, Кузнецова?
   Т о н я. Я не обязана давать тебе отчет в своих поступках! (Уходит.)
   А б р а м. Тонька... Тонечка... Ну, давай уже читать, давай...
   Т о н я. Оставь меня. Дай мне успокоиться. (Уходит.)
   ЯВЛЕНИЕ IV
   А б р а м. Факт налицо. Настоящая, стопроцентная феодальная семейная сцена. И главное, в чем дело? Все предпосылки налицо. Сходство характеров? Есть. Рабочий контакт? Есть. Общая политическая установка? Есть. Вместе с тем такая страшная неувязка, а между прочим, зверски кушать хочется. (Нюхает воздух.) Ого! На Васькиной половине здорово пахнет. Гм... (Нюхает. Игра нерешительности.) Котлеты. Возможно, что котлеты, но я бы даже сказал, что скорее яичница с луком... (Осторожно стучит по ширме. Еле слышно, очень слабым голосом, почти шепотом.) Можно?.. Никого... (Нюхает.) Прямо-таки феодальный запах. Или не этично? (На цыпочках входит в Васькину половину и не замечает Людмилу, которая лежит в самом дальнем углу, уткнувшись носом в сундук.) Ой, сколько первоклассной жизни! Или этично? А? Или нет? Кажись, котлеты... Или, может быть, да? Или только потрогать руками?.. (Лезет на полку - посуда с грохотом падает. Абрам обсыпан мукой.) Ух!
   Людмила смотрит на него в оцепенении.
   ЯВЛЕНИЕ V
   Абрам и Людмила.
   Л ю д м и л а (хохочет). Ой, не могу!.. Ой, но могу!..
   А б р а м. Я извиняюсь, но произошла грандиозная неувязка.
   Л ю д м и л а. Неувязка? Ой, не могу!.. На кого он похож... Это вас бог наказал.
   А б р а м. Бог - это понятие чисто феодальное.
   Л ю д м и л а. А по чужим полкам лазить - это не фи... фу... Он, не могу даже выговорить... Это не чисто феодальное?
   А б р а м (продолжая стоять, обсыпанный мукой, на табурете, грустно). Что такое частная собственность?
   Л ю д м и л а. Несчастный! Посмотрите на себя в зеркало. Ой, не могу-у! Весь в муке! Голодный, одна штанина порвана... Куда это, интересно знать, смотрит ваша супруга?
   А б р а м. К сожалению, моя супруга смотрит исключительно в "Историю общественных форм" Плотникова.
   Л ю д м и л а. Ой, бедненький Абрамчик! Какой вы несчастненький! Что же вы стоите на табурете, все равно как памятник? Идите, я вас пожалею.
   А б р а м. Ого! Кузнецова! Ты слышишь? Твоего мужа уже начинают жалеть беспартийные товарищи.
   Л ю д м и л а. Стойте смирно.
   А б р а м. Что это будет?
   Л ю д м и л а. Я вам зашью сейчас штанину.
   А б р а м. Всегда готов.
   Л ю д м и л а (зашивает). Вот так. Не болтайтесь, как маятник, а то уколю. Вот так... Ну и дыра! Ровно собаки зубами трепали.
   А б р а м. Это феодальный велосипед, черт бы его по-Драл.
   Л ю д м и л а. Ну, ну... Не вертитесь, а то, серьезно говорю, уколю. Вот так. Вот так. (Шьет.)
   А б р а м. Это кто висит?
   Л ю д м и л а. Это моя бабушка, домашняя хозяйка.
   А б р а м. На редкость симпатичная старушка. А это?
   Л ю д м и л а. Это мой дедушка.
   А б р а м. Тоже первоклассный старик.
   Л ю д м и л а. Выдвиженец и герой труда.
   А б р а м. Кто б мог сказать! Такой молодой и уже герой труда! До чего ж, наверное, приятно иметь такую симпатичную бабушку и такого многоуважаемого дедушку!
   Л ю д м и л а. Оставьте ваши насмешки.
   А б р а м. Какие могут быть насмешки, когда я готов прямо-таки от всей души обнять ваших замечательных предков! (Делает движение, накалывается на иглу.) Ай!
   Л ю д м и л а (смеясь). Я ж вам говорила, чтоб не рыпались, - вот и накололись. Стойте смирно. (Перекусывает нитку.) Готово.
   А б р а м. Была дыра - и нет дыры. Прямо поразительно! Чудеса науки и техники!
   Л ю д м и л а. Ну?
   А б р а м. Ну?
   Л ю д м и л а. Ну?
   А б р а м. Ну? Что ну?
   Л ю д м и л а. Ну, что теперь надо сделать?
   А б р а м. А я не знаю.
   Л ю д м и л а. А кто же знает? Теперь надо поблагодарить, поняли?
   А б р а м. Очень благодарен.
   Л ю д м и л а. Да кто ж так благодарит даму? Не так. Фи, какой вы плохой кавалер!
   А б р а м. Может быть, надо - мерси? Так мерси.
   Л ю д м и л а. Да нет же. (Настойчиво протягивает руку.) Ну?
   А б р а м. Что?
   Л ю д м и л а. Надо ручку поцеловать, поняли?
   А б р а м. Поцеловать... ручку?..
   Л ю д м и л а. Что ж вы оробели? Ну? Живо!
   А б р а м (обалдело целует ручку). Ой! (Стремительно убегает на свою половину и начинает бешено рыться в книгах.)
   Л ю д м и л а (хохочет). Ой, не могу! Ой, умру! Ой, какой он смешной! Куда же вы убежали? Абрамчик! Постойте. (Бежит за ним.) А другую ручку? Другую надо.
   А б р а м. Подождите. (Быстро перебирает книги.)
   Л ю д м и л а. Что вы там ищете?
   А б р а м. Книгу об этике ищу. Постойте, произошел страшнейший крах. Ее кто-то спер.
   Л ю д м и л а. Ну и что ж из этого?
   А б р а м. А кто мне теперь скажет, этично или не этично, чтобы член ВЛКСМ целовал руку беспартийному товарищу!
   Л ю д м и л а. Беспартийному товарищу? Вот комик! Прямо умора! Живехонько целуйте!
   А б р а м. Вы думаете, этично?
   Л ю д м и л а. Целуйте!
   А б р а м. Или, может быть, не этично?
   Л ю д м и л а. Да ну вас, в самом деле! Как ручкой брюки зашивать, так этично, а как потом эту ручку поцеловать, так не этично? Ну, целуйте же!
   А б р а м. Или этично? А? Или не этично? Или нет? А?
   Л ю д м и л а. Целуйте...
   А б р а м (целует). Или да?
   Л ю д м и л а. Теперь эту.
   Абрам целует.
   Теперь еще раз эту. Теперь эту.
   А б р а м. Теперь эту опять, да? (Целует.)
   Л ю д м и л а. Какой хитрый! Довольно, довольно! (Смеется, отдергивает руки.) Будет.
   А б р а м. Вполне этично.
   Л ю д м и л а. То-то же! Ах вы, мой миленький! Ах вы, мой бедненький, и некому вас пожалеть. Какой же вы худенький-худенький! Вам надо молоко пить. Молочка хотите?
   А б р а м. Ого! И хлеба.
   Л ю д м и л а. Пейте, Абрамчик, пейте. (Наливает ему молоко.) Хотите, я вам положу котлетку?
   А б р а м. Хочу котлетку.
   Л ю д м и л а. Вот это умница! Ешьте. Поправляйтесь.
   А б р а м. Всегда готов.
   Л ю д м и л а. На здоровьечко. Будьте у меня толстеньким-толстеньким.
   А б р а м (с полным ртом). А мне-таки не помешает, если я буду толстеньким-толстеньким. Кстати, у меня почему-то сегодня солиднейший аппетит.
   Л ю д м и л а. Вот и хорошо, Абрамчик, не стесняйтесь. Знаете, Абрамчик, вы мне сегодня, между прочим, всю ночь снились. Ужасно смешно. Будто мы вместе с вами по железнодорожному полотну на коньках бегали. Такая ночь вокруг, стра-шная, и вдруг за нами по рельсам примус, вроде как паровоз с фонарями... ту-ту-ту... гонится... У-у-у...
   А б р а м. Тяжелый случай на транспорте.
   Л ю д м и л а. И вдруг вы меня обнимаете...
   А б р а м. Что вы говорите!..
   Л ю д м и л а. Ей-богу. А потом вдруг я вас обнимаю.
   Инстинктивно обнимаются.
   И вдруг мы вместе.
   Целуются.
   А б р а м. Ого.
   Л ю д м и л а. Ай! И вдруг мы просыпаемся... То есть я просыпаюсь.
   А б р а м. А я не просыпаюсь?
   Л ю д м и л а. Вы... тоже... просыпаетесь.
   А б р а м. Хорошие шуточки. А целоваться?
   Л ю д м и л а. Что целоваться?
   А б р а м. Целоваться с женой товарища - это этично или не этично?
   Л ю д м и л а. Так это же было во сне.
   А б р а м. Во сне?
   Л ю д м и л а. Во сне.
   А б р а м. Ну, если во сне, тогда, я думаю, скорее этично, чем не этично.
   Л ю д м и л а (со вздохом). Абрамчик, мне, ей-богу, так совестно. Я не знаю, что такое этично и что не этично.
   А б р а м. Она не знает, что такое этично! Куда же, интересно знать, смотрит ваш многоуважаемый муж Васька? Он же должен смотреть, чтобы вы развивались.
   Л ю д м и л а. А он только смотрит, чтобы я завивалась.
   А б р а м. Какой негодяй!
   Л ю д м и л а. И некому меня пожалеть, и некому меня развивать. (Плачет.) И некому со мной книжку почитать. И некому меня в Зоологический сад повести...
   А б р а м. Ой, бедненькая! Что же вы молчите до сих пор? Давайте я вас буду жалеть, давайте я вас буду развивать. Давайте я вам буду книжки читать. (Бежит за книжкой.) Только, пожалуйста, не плачьте. Когда женщина плачет, в этом есть что-то зверски феодальное. Ну, давайте читать. Можно начать с самого простого. (Читает.) "Электромагнитная теория света. Переживаемое нами время представляет собою эпоху глубоких изменений, имеющих характер революционных потрясений во всех областях жизни. Будущему историку нашей эпохи предстоит выяснить ту закономерную связь, которая объединяет в едином историческом законе переживаемые нами социально-политические перемены и те глубокие изменения, которые..."
   Л ю д м и л а. Абрамчик! Поведите меня в Зоологический сад.
   А б р а м. Всегда готов! Монеты есть?
   Л ю д м и л а. Кавалер! Есть, есть.
   А б р а м. Так в чем же дело?
   Л ю д м и л а. А Вася? Что подумает Вася?
   А б р а м. А Тоня? Что скажет Тоня?
   Л ю д м и л а. Ах, но это так интересно! Подайте шубку, будьте кавалером. Ну, пошли. (Уходит.)
   А б р а м. Сейчас, Людмилочка, сейчас. (Задерживается, берет Васькин галстук, причесывается.) Сейчас, сейчас... Не мешало бы какой-нибудь паршивенький галстучек. Разве этот взять, Васькин? Этично или не этично? А что такое галстук? А что такое этика? Этика - это понятие феодальное. Вот так.
   Голос Людмилы: "Абрам!"
   Сейчас. Только немного напудрюсь... Зубной порошок? Даешь зубной порошок. И волосы немножечко... Сейчас, сейчас... Вот так... (Смотрит в зеркало.) Этично, а? Ого, еще как этично! Иду... (Наталкивается на входящую Тоню.)
   ЯВЛЕНИЕ VI
   Т о н я. Абрам! Что это значит?
   А б р а м. Уступка мелкой буржуазии и зажиточному крестьянству. Адью!
   Т о н я. Куда же ты, Абрам?
   А б р а м (гордо). Я не обязан давать тебе отчет о своих поступках.
   Т о н я. Абрам!
   А б р а м. Оставь меня. Дай мне успокоиться. (Быстро уходит.)
   ЯВЛЕНИЕ VII
   Т о н я (одна). Ах, так? Пожалуйста! (Берется за книжку и читает.) "Грубый практицизм, служение... служение..." (Падает головой на книгу, беззвучно плачет.)
   ЯВЛЕНИЕ VIII