Страница:
Кирилл Казанцев
Нежный киллер
Засвечиваться и встревать в разные истории было не в правилах Олега. Но он знал эту модную красавицу, что сидела у барной стойки. Помнил и ее имя – Диана. Впрочем, по фотографиям на глянцевых страницах журналов ее знала добрая половина столицы. Сейчас известной фотомодели бесцеремонно навязывали свое общество двое крепких парней. По выражению лица женщины, по взгляду, каким она оглядывала зал в надежде встретить кого-то из знакомых, он видел, что общество настойчивых ребят Диане неприятно. Сделав глоток прохладительного коктейля, Олег встал из-за своего столика и направился к бару.
– Привет, Диана! – он как старый знакомый обнял молодую женщину за талию и прикоснулся губами к щеке. Тут же тихо шепнул: – Кивните головой, если вас нужно избавить от этих парнишек.
Измерив Олега взглядом и чуть помедлив, Диана кивнула.
– Давно тебя не видел. Пойдем за мой столик, – громко предложил Олег, не удостоив вниманием сидевших рядом крепышей. – Сейчас наша тусовка должна подкатить.
Парни напряглись, оценивая мускулатуру и рост неожиданной помехи, но, переглянувшись, решили не возникать, видимо, поняв, что так некстати появившийся конкурент им ни в чем не уступит, поэтому остались сидеть на месте, провожая взглядами уходящую фотомодель в сопровождении уверенного в себе кавалера.
На Диану засматривались все, нельзя было не обратить внимания на лицо и осанку этой столичной дивы. Чего стоили только ее глаза, огромные, искрящиеся, с длинными ресницами, ее почти правильный овал лица с чуть широковатыми скулами, с тонкими аристократическими очертаниями линии бровей, носа и губ. Длинные ноги, выгодно обозначенные короткой юбкой, были стройны и изящны. А ее густые темные волосы, водопадом льющиеся с плеча на высокую грудь, заставляли мужские мысли течь в том же направлении. Модель, настоящая, живая, понравилась Олегу с первого взгляда.
Грохотали мощные колонки. Ночной клуб был похож на гудящий улей: электрический звук, пропущенный через усилители, отлетал от зеркал, ламинированных стен, металлических лестниц, превращаясь в безжалостную какофонию, разбавленную людскими голосами. И если бы не бьющий в уши ритмичным метрономом барабан, то вся эта подавляющая волю и отупляющая мозг шумовая волна слилась бы в сплошной гул, рвущий нервы и души… И в этом гуле, в центре огромного зала, дергались и извивались потные тела, превращались в живую массу, похожую на пчелиный рой. Вокруг кишащего головами, голыми животами, руками, ногами роя туда-сюда в броуновском движении сновали группы молодых людей, а также парочки вполне определенной ориентации, сталкиваясь, меняя направление, то исчезая в колыхающейся в экстазе толпе, то выныривая из нее вновь.
За стойками нескольких мягко подсвеченных огнями баров, где трудно было отыскать свободное место, иногда мелькали известные лица. Каждая пятница здесь заканчивалась грандиозным мероприятием, и руководство ночного клуба делало все, чтобы прикормленная тусовка не перелетела к конкурентам. Поэтому любое желание клиента выполнялось быстро и качественно. Но ни наркотиками, ни экзотическими саунами со всевозможными массажами, ни другими пикантными услугами Олег не интересовался. Он иногда заходил в этот ночной клуб, чтобы просто развеяться, посмотреть на ночную жизнь столицы и на красивых молодых женщин. Охранники знали его по имени.
– Вы сегодня одна? – поинтересовался Олег, усадив девушку за свой столик.
– Я подругу жду. – Диана внимательно рассматривала неожиданного спасителя.
– Может, познакомимся? Хотя я вас знаю… – Олег Григорьев представился тем именем, которое значилось в его паспорте: Юрий Соколовский. Потом назвал Диану по имени. Его новую знакомую это не удивило – она уже давно привыкла к узнаваемости.
– Смелый вы! – Диана смотрела на него через полуопущенные ресницы.
– Обычный.
– Как сказать! Ребятки-то не слабенькие… Ну, и зачем вы рисковали?
– Просто захотел с вами познакомиться. А как еще можно было отшить от вас этих настойчивых парней?
– А вы не так просты… – протянула Диана, скрывая за густыми ресницами продолжение своей мысли. – И на каком же поприще вы себя нашли, Юрий?
– А на ваш взгляд, чем я мог бы заниматься?
– Вы?.. – С улыбкой, в которой мелькнул интерес, она произнесла: – Не художник – точно. Вы, наверное, спортсмен.
– Допустим. А еще?
– Ну… – протянула задумчиво Диана, – может быть, вы – бизнесмен? Хотя это вряд ли! Для бандита вы очень интеллигентны. Наверное, вы – телохранитель.
– В точку! Вы так просто разгадываете сложнейшие кроссворды, – напустив на лицо выражение легкого расстройства, наигранно-разочарованно произнес Олег.
– Я угадала? – рассмеялась женщина.
– Угадали.
– Про бандита или про телохранителя?
– А это уже следующая загадка, – улыбнулся он и взмахом руки подозвал официанта. – Давайте что-нибудь закажем…
Диана пила коктейль через длинную трубочку и рассматривала танцующих. На предложение Олега присоединиться к ним она отрицательно замотала головой:
– Я устала. Не хочу.
– А что вы хотите?
– Подольше оставаться молодой! – рассмеялась Диана. – Может, у вас имеется средство?
– Может, не будем расставаться? – смело предложил он.
– Что? – переспросила красавица, чуть повернув голову, отчего по темным, свободно спадающим по плечам волосам прошло легкое волнение. Это волнение передалось и ему.
– Давай не расставаться сегодня, – перейдя на «ты», повторил свое предложение Олег, подумав, что новая знакомая плохо слышит его из-за громкой музыки.
Но Диана слышала. Она смотрела долгим протяжным взглядом, в котором читался уже не тот интерес к собеседнику, что минуту назад:
– Все повторяется…
Он, облокотившись на столик, приблизил к ней свое лицо:
– Не понял…
– Да ничего… это я так – к слову… У нас с вами ничего не получится, Юрочка. Не обижайтесь. – В ее голосе он уловил разочарование.
– Я не обижаюсь на женщин. Но все-таки интересно – почему не получится?
– Вы не совсем в моем вкусе. Это честно.
– Все дело в деньгах?
– И в них тоже.
– А еще в чем?
– Мне не нравятся мужчины с усами. А у вас еще и борода. Хотя очень аккуратная и вас не портит. А зачем она вам?
– Бороду можно и сбрить. Но вы правы, Диана, при таких данных рядом с вами неплохо смотрелся бы олигарх, нефтяной магнат или, на худой конец, какой-нибудь сын министра.
– Вот видите, вы все прекрасно понимаете. Но не расстраивайтесь, мне кажется, я смогу вам сегодня помочь. Вон идет моя подруга Элла. Она замужем, но случается, когда муж уезжает, девушка может позволить себе и расслабиться. Попробуйте понравиться ей.
Диана, чуть приподнявшись, призывно замахала рукой полноватой блондинке в обтягивающем вечернем платье, которая широко заулыбалась, завидев сидящую за столиком приятельницу.
Олег сразу оценил женственную привлекательность подруги Дианы и подумал о том, что Элла внешне – вполне достойная замена Диане. Да и не все ли равно, с кем из них он проведет сегодня ночь?
Элла оказалась более раскрепощенной в словах и поступках. Она сразу откликнулась на предложение Олега потанцевать. Двигалась отрешенно, отдаваясь музыке, словно сексу. Григорьев уловил это ее состояние. Потом они втроем, сидя за столиком, пили коктейль и ели фрукты.
После того как обе красавицы удалились в дамскую комнату, а минут через десять возвратилась одна Элла, Олег понял, что можно начинать лобовую атаку.
– Где сейчас твой муж? – спросил он, придвинувшись так близко, что ощутил тонкий аромат ее кожи.
Молодая женщина некоторое время внимательно рассматривала его из-под длинных ресниц, словно о чем-то размышляя.
– Уехал по делам. В Италию, – наконец произнесла блондинка. – И сына забрал с собой. Вернется к выходным. Отодвинься, на нас обращают внимание…
Олег удовлетворенно откинулся на спинку дивана – эта яркая кукла с пышными формами решила сегодня стать его…
– А ты умная. И красивая. И имя у тебя тоже красивое – Элла. Эллинская богиня…
– Я – осторожная, – очень натянуто улыбнулась блондинка, но он заметил в ее глазах начинающий разгораться огонь.
– Поехали ко мне… – не стал тянуть он время. – Прямо сейчас! У меня небольшая квартира, но…
– Нет… – Она не дослушала.
– Тебе что-то мешает? – насторожился Олег. – Или я не нравлюсь тебе?
– Не в этом дело… – Элла посмотрела по сторонам.
– А в чем?
– Мы поедем ко мне, – неожиданно сказала молодая эффектная женщина, бросив на Олега решительный взгляд. – Только я вначале позвоню – нужно отпустить охрану.
Она жила в другом измерении, где все было гладко, где можно не видеть того, чего не хочешь видеть, где можно не отказывать себе ни в чем. Это был мир, в который Григорьева не пускали.
Большое трехэтажное строение из идеально белого облицовочного кирпича под красно-коричневой крышей выделялось величественностью архитектуры среди таких же больших, не похожих один на другой домов и производило впечатление самого богатого особняка в округе, именуемой в народе Рублевкой. Олег неплохо знал этот район, расположенный неподалеку от новых высоток, в одной из которых он год назад купил себе квартиру.
Внутри дом был со вкусом обставлен дорогой красивой мебелью. Впечатляло все. Но больше всего остального – два глубоких бассейна в огромной – на весь полуподвал – сауне. Один из них – поменьше – был почти доверху заполнен светлым пивом, а другой – больший – прохладной голубой водой.
– Я сама тебя раздену. – Хозяйка дома, свободно распустив волосы, произнесла на выдохе эти слова. – Потом ты снимешь одежду с меня и голую отнесешь на руках в сауну.
– Слушаюсь, моя госпожа! – Олег безропотно позволил себя раздеть.
Элла, обнаженная, дразня гостя женственными формами, приняла душ, поплавала в бассейне с пивом, затем, подмигнув Олегу, зашла в парилку. Из парилки снова нырнула в пиво. И только потом осторожно спустилась по металлической лестнице в бассейн с чистой водой, где блаженствовал раскрасневшийся после парной Олег.
– А для чего тебе пиво? – поинтересовался он, притягивая женщину к себе и лаская ее руками.
– Хочу дольше оставаться молодой и нравиться мужчинам. – Она подалась навстречу его ласкам и закрыла глаза…
Кофе, минеральную воду и фрукты Элла принесла на большом продолговатом подносе прямо в спальню, где на широкой супружеской кровати в прохладе работающего кондиционера отдыхал спортивного вида гость.
– Ну что, милый, – тряхнув влажными волосами, женщина в богато расшитом золотом халате сверкнула своей очаровательной улыбкой, – сможем еще удивить друг друга? Или будем уже спать?
– Будем удивлять! – уверенно кивнул головой Олег.
Она одним движением плеч скинула с себя халат.
Наступившее солнечное утро казалось ласковым, и, нежась в мягкой постели, Олег не торопился просыпаться. Он чувствовал себя уставшим, но и счастливым человеком: красавица Элла – эта яркая сексуальная блондинка – принадлежала ему! А как она это умела!..
Сначала он уловил звуки босой женской поступи в коридоре. А когда фигура в полупрозрачном одеянии появилась на пороге комнаты, он, приподнявшись навстречу, произнес с нежной улыбкой на лице:
– Доброе утро!
– Доброе, мучитель. – Она опустила поднос с легким завтраком на прикроватную тумбочку.
– Мучитель? – удивился он.
– У меня все болит, – пояснила хозяйка с утомленной улыбкой на лице. – И все равно – мне было очень хорошо.
– Прости, если что-то не так…
– Все нормально, – прервала она его извинения. – Ешь давай. Поздно уже.
– Гонишь? Когда встретимся в следующий раз? – Он взял с тарелки бутерброд с тонким ломтиком вяленого мяса и поднес ко рту.
Она не ответила, глядя в окно. Потом посмотрела на своего гостя из-под длинных ресниц взглядом, в котором он уловил отрешенность.
– А зачем?
– Что зачем? – Он сделал вид, что не понял.
– Зачем нам встречаться?
– Ты же сама сказала – «хорошо».
– Хорошо долго не бывает. Лучше остановимся на этом.
– Обязательств не хочешь? – догадался Олег. Он сделал глоток горячего кофе и отодвинул поднос.
– Пойми, Юра, – она говорила искренне, – ты хороший. Но у меня муж. Семья. Не хочу ничем грузиться больше. Считай то, что было этой ночью, приятным развлечением и не более. И нам лучше забыть об этом.
Григорьев поднялся и, не стесняясь своего обнаженного вида, направился в ванную комнату.
– Не обижайся… – услышал он за спиной.
Но он и не обижался. Дожив до тридцати трех лет, Григорьев не верил в большую любовь. К представительницам противоположного пола он питал только плотские чувства. Завязывая отношения с понравившейся девушкой или женщиной, Олег отмерял для нее два-три свидания. Редко когда больше. Обычно этого времени хватало, чтобы узнать новую знакомую, и на этом этапе его «любовь» заканчивалась. Ничего нового очередная красавица привнести в его жизнь не могла, а значит, становилась неинтересной. Для себя он вывел формулу: кто одинок, тот не будет покинут. К такому образу жизни за последние пять лет привык и теперь уже сомневался, бывает ли иначе.
Олег пил кофе, сидя на своем диване у включенного телевизора. Он машинально листал глянцевый журнал с цветными изображениями автомобилей и вспоминал о проведенной ночи, поэтому не сразу отреагировал на звонок мобильного телефона.
– Слушаю! – бросил он в трубку коротко и сухо. Сегодня был его законный выходной. Хотелось побыть в тишине одному.
– Подходит время отпуска. – Глухой низкий голос в трубке принадлежал Куратору. Это был условленный пароль.
«Черт!» – мысленно выругался Олег. Так хорошо начавшийся день летел коту под хвост.
– Я решил остаться дома, но могу рассмотреть ваше предложение, – произнес он отзыв, означающий, что все в порядке.
– Предлагаю Белоруссию. Буду ждать вашего звонка… – И трубка запела короткими гудками.
Олег с недовольной гримасой на лице поднялся с кресла. «Белоруссия» означала, что его очередное задание находится в камере хранения на Белорусском вокзале. Нужно было собираться. Куратор мог звонить только по приказу Хозяина.
Накинув светлую рубашку с короткими рукавами и идеально отглаженные брюки, Олег закрыл на два замка бронированную тяжелую дверь квартиры, спустился на просторном светлом лифте вниз, прошел мимо комнаты охранника, кивнув тому через стекло в знак приветствия, и толкнул прозрачную дверь на улицу. В прохладу остуженного кондиционерами воздуха подъезда пахнуло июньской жарой. Олег на несколько секунд задержался на пороге – глаза привыкали к яркому солнечному свету, – затем шагнул на раскаленный солнцем асфальт.
Предстояло добираться с южной части к центру города, но сегодня Олег решил, что его серебристый «Лексус» может подремать на подземной парковке под высотным зданием – ехать на метро не так комфортно, но зато спокойнее: если что, можно быстро скрыться, воспользовавшись заготовленными маршрутами отхода. Правда, эти самые запасные пути отступления ему еще ни разу не пригодились – у Хозяина все было продумано, но в том, что когда-нибудь они понадобятся, Олег не сомневался. Пути своего отхода со всех вокзалов столицы, из камер хранения, которыми приходилось пользоваться как почтовыми ящиками, он досконально изучил и прошел этими маршрутами несколько раз. В его работе даже мелочи значили многое.
Запечатанный конверт с номерком от багажа Олег, как обычно, вынул из закрывающегося на замок адресного ящика с цифрой 7 в ближайшем отделении почты. Он верил в приметы. Этот ящик со счастливым номером был оформлен по чужому документу и уже больше года служил исправно. Но Олег, прежде чем подойти, долго кружил возле почтового отделения, стараясь уловить хоть какие-то признаки напряжения в окружающей обстановке. Не заметив ничего подозрительного, он вошел в двери почты.
Добравшись на метро до Белорусского вокзала, Олег некоторое время побродил по привокзальной площади, потом прогулялся по перрону, потолкался среди встречающих, посидел в зале ожидания, затем, не почувствовав опасности, спустился в камеру хранения, отстоял короткую очередь и по предъявленному номерку получил небольшую черную дорожную сумку.
С сумкой через плечо Олег быстрым шагом поднялся на перрон, вышел через боковую арку здания на привокзальную площадь и взял такси.
В туалетной комнате одного из кафе в центре столицы Олег, набрав код замка, осторожно приоткрыл сумку и осмотрел содержимое: среди ненужных бумаг и тряпок, занимающих большую часть объема, он увидел пистолет с глушителем, пачку долларов – аванс за работу – и незапечатанный конверт. Достав из него фотографию и свернутый пополам стандартный лист бумаги, пробежал глазами по напечатанному на компьютере тексту. Память цепко схватывала информацию. Закончив читать, он взглянул на фото. Довольный жизнью мужчина со скупой улыбкой на холеном лице смотрел в объектив, небрежно опираясь рукой на приоткрытую дверь черного «Бентли» со столичным «крутым» номером. Снимок Олег сунул обратно в конверт, а конверт положил в борсетку. Листок с текстом, сложив вдвое, поджег, достав из нагрудного кармана рубашки зажигалку. Подождав, пока бумага опалит кончики пальцев, он сбросил пепел в унитаз и нажал кнопку смыва. Еще раз взглянув на очертания пистолетной ручки внутри, Олег закрыл сумку и вышел из туалетной кабинки. Глупо было бы сейчас хвататься за оружие и оставлять на нем свои отпечатки пальцев. На дело надо всегда выходить в перчатках. Это правило Олег не нарушал.
Олег Григорьев работал на влиятельного человека, известного в узких столичных кругах под кличкой Хозяин. За четыре года Хозяин много раз пользовался его услугами. Сколько – Олег уже сбился со счета. Это в самом начале после каждого задания перед глазами всплывали образы убитых им людей. Приходилось заливать душевные терзания водкой. Олег чуть не спился в тот период. Но после первого десятка «отработанных клиентов» видения прекратились, вернулось спокойствие… Задания Олег брал самые сложные и всегда выполнял их продуманно и деловито. Поэтому и не попадался.
Ему даже стала нравиться его работа: смена образов, всегда новые документы, оплаченные заказчиком транспортные и сопутствующие расходы, гостиница – все как у знаменитых артистов. «Клиенты», которых Олег отправлял на тот свет, не были по жизни невинными овечками – одна из причин, почему Григорьев не бросал эту работу. Но главное, деньги, такие, которых он не заработает больше нигде. Ни с документами, ни с оружием никогда не происходило осечек. И было одно правило, которое Олег усвоил четко: киллер, как минер, ошибается один раз. И он старался не ошибаться, составив для себя перечень железных инструкций, которые не нарушал никогда.
Еще пять лет назад Олег Григорьев опыта в заказных убийствах не имел. Став профессионалом в своем деле, любил оружие как инструмент, который приносит серьезные гонорары, и всегда тщательно ухаживал за ним. Он одинаково хорошо стрелял из пистолета с обеих рук. Из автомата мог, почти не целясь, срезать очередью мишень с сотни метров. Из снайперской винтовки посылал пулю точно в яблочко с расстояния пятисот метров. Мастерски работал в ножевом бою. Правда, метать нож мог только правой рукой. Но это умение пока еще ни разу ему не пригодилось. В свободное время Олег регулярно тренировался в частном стрелковом тире и не упускал случая попрактиковаться в метании колюще-режущих предметов. Сам себя он называл «охотником на уток». От английского слова «снайпинг» – стрельба по уткам. Его утки были «жирные», нагулявшие толстые банковские счета на государственно-бюджетном поле. Нередко попадались криминальные авторитеты. В простых людей Олег стрелять не хотел. Но иногда приходилось убирать вместе с клиентом и его телохранителей. Лишь в крайнем случае. Если можно было оставить третьим лицам жизнь, Григорьев не убивал их. Если же для клиента готовилась бомба, он не задумывался над тем, скольких людей она еще отправит на тот свет. Как говорится, лес рубят – щепки летят.
В начале «охоты на уток» Григорьев получал простые задания. Через год работы без единого провала Хозяин отметил Олега и стал поручать ему сложные дела…
Сидя в небольшом уютном зале кафетерия за столиком и не спеша потягивая кофе, Олег Григорьев продумывал план исполнения только что полученного задания. И вспоминал…
Первый раз было очень трудно выполнить подобное поручение. Стрелять приходилось в безоружного человека, а этого Олег не делал никогда. Убивал, конечно, но не безоружных людей. Хотя привычки приходят с годами. Или с деньгами. С чего же все началось?
На свет маленький Григорьев появился в благополучной семье еще в доживающем свое последнее десятилетие Советском Союзе. В три года пошел в ближайший к дому детский сад. Потом в школу.
Когда исполнилось восемнадцать, грозно и очень близко прозвучало слово «война». А в неполные девятнадцать он уже испытал все ужасы чеченской. Для него она началась с повестки в военкомат…
Первый бой остался в памяти вперемежку с короткими провалами сознания.
Голые каменистые вершины, местами густо покрытые зеленью, – это Кавказ. В горах туман. Ущелье – с бьющейся о камни неширокой быстрой речкой. Избитый проселок, ведущий к перевалу. Здесь и принял отряд, в который двумя днями ранее назначили Олега, свой последний бой.
В отряде – с два десятка автоматов, пара ручных гранатометов, один автоматический «АП-40» и одна снайперская винтовка. Они шли к перевалу.
В глухом месте, недалеко от горного аула, в котором числилось отделение милиции, напоролись на засаду. Для Олега все перемешалось после первого взрыва гранаты. Взрыв оглушил и поцарапал каменной сечкой лицо, но зарыться в скалу или спрятаться среди камней от начавшегося огненного ада было невозможно. Отряд залег прямо на дороге, а вокруг хозяйничала смерть. Под грохот выстрелов и разрывов Олег вжимался животом в острые камни, куда-то полз, что-то кричал, забыв про свой автомат. После близко ухнувшего взрыва подствольной гранаты, буквально разметавшего невысокую кучку породы, у необстрелянного солдата первого года службы Григорьева наступил провал в сознании…
Когда он открыл глаза, то услышал, как рядом, чуть впереди, кто-то отвечает короткими очередями на густо сыплющиеся с возвышенной стороны за проселком и с ближайшей к нему вершины автоматные и пулеметные очереди. Рядом ложились пули, высекая из твердой горной породы искры, дробя камень, с характерным воем рикошетя и уходя веером в стороны. Хотелось провалиться под землю, спрятаться, укрыться, очень хотелось жить, но страх остаться одному заставил Олега пошевелиться. Коротким броском, как в учебке, он рванулся туда, откуда строчил одинокий автомат. Приладившийся за невысоким бруствером из пары булыжников сержант-контрактник, с которым Олег еще не успел толком познакомиться, лишь на долю секунды оторвался от приклада, взглянув на упавшего рядом новичка, и продолжил вести прицельный огонь очередями в два-три патрона.
– Пацан, патроны давай! – коротко приказал он.
Только сейчас Олег сообразил, что остался без оружия. Он полез в свой подсумок на бронежилете и непослушными пальцами вытащил два снаряженных магазина. Сержант, почти не глядя, выхватил один магазин и в две секунды перезарядил свой горячий «калашников».
– Где автомат? – успел он бросить прежде, чем снова начать стрелять.
– Что? – не сразу понял Олег.
– Автомат твой где, пацан? – зло взглянул на него контрактник.
– Не знаю…
– За тобой метрах в десяти лежит гранатомет. Тащи быстро! – приказал сержант и снова приник к прикладу.
Уверенность в голосе, в его взгляде заставили Олега подчиниться. Он уже почти не думал о жужжащих вокруг пулях – надо было выполнить приказание сержанта. Надо выполнить приказание… Олег видел зеленую трубу ручного гранатомета, валявшуюся всего в нескольких метрах на дороге, но эти метры казались непреодолимыми километрами…
Как ему удалось достать гранатомет, Олег не помнит. Сознание снова включилось в тот момент, когда сержант отрывисто бросил:
– Молодец, пацан! Держи мой «калаш»… Бей по вершине сопки, не давай им высовываться. «Трубу» сюда давай.
После разрыва гранаты, выпущенной сержантом, огонь с той стороны начал ослабевать. Потом совсем стих, а Олег, плохо различая прицел из-за слепящего глаза пота, продолжал выпускать из раскалившегося добела автоматного ствола пули в сторону сопки, пока не закончились все патроны. Сержант, перевернувшись на спину, спокойно смотрел на «зеленого» новичка, ведущего свой первый в жизни бой.
Когда «калашников» в руках Олега выплюнул последнюю гильзу и замолчал, сержант, сжав губы, произнес:
– Похоже, ушли.
Послышался приближающийся звук работающего двигателя, и из-за поворота со стороны перевала по проселку выскочила БМП с солдатами на броне.
– Наши! – сказал сержант, поднимаясь.
А Олег не смог встать – его била нервная дрожь. Он плакал. Плакал, потому что на уши давила наступившая вдруг гнетущая тишина. Плакал, потому что струсил в своем первом бою. Плакал, потому что погибли все, кроме него и сержанта.
Потом были еще боестолкновения, но этот первый в жизни бой остался в памяти навсегда…
– Привет, Диана! – он как старый знакомый обнял молодую женщину за талию и прикоснулся губами к щеке. Тут же тихо шепнул: – Кивните головой, если вас нужно избавить от этих парнишек.
Измерив Олега взглядом и чуть помедлив, Диана кивнула.
– Давно тебя не видел. Пойдем за мой столик, – громко предложил Олег, не удостоив вниманием сидевших рядом крепышей. – Сейчас наша тусовка должна подкатить.
Парни напряглись, оценивая мускулатуру и рост неожиданной помехи, но, переглянувшись, решили не возникать, видимо, поняв, что так некстати появившийся конкурент им ни в чем не уступит, поэтому остались сидеть на месте, провожая взглядами уходящую фотомодель в сопровождении уверенного в себе кавалера.
На Диану засматривались все, нельзя было не обратить внимания на лицо и осанку этой столичной дивы. Чего стоили только ее глаза, огромные, искрящиеся, с длинными ресницами, ее почти правильный овал лица с чуть широковатыми скулами, с тонкими аристократическими очертаниями линии бровей, носа и губ. Длинные ноги, выгодно обозначенные короткой юбкой, были стройны и изящны. А ее густые темные волосы, водопадом льющиеся с плеча на высокую грудь, заставляли мужские мысли течь в том же направлении. Модель, настоящая, живая, понравилась Олегу с первого взгляда.
Грохотали мощные колонки. Ночной клуб был похож на гудящий улей: электрический звук, пропущенный через усилители, отлетал от зеркал, ламинированных стен, металлических лестниц, превращаясь в безжалостную какофонию, разбавленную людскими голосами. И если бы не бьющий в уши ритмичным метрономом барабан, то вся эта подавляющая волю и отупляющая мозг шумовая волна слилась бы в сплошной гул, рвущий нервы и души… И в этом гуле, в центре огромного зала, дергались и извивались потные тела, превращались в живую массу, похожую на пчелиный рой. Вокруг кишащего головами, голыми животами, руками, ногами роя туда-сюда в броуновском движении сновали группы молодых людей, а также парочки вполне определенной ориентации, сталкиваясь, меняя направление, то исчезая в колыхающейся в экстазе толпе, то выныривая из нее вновь.
За стойками нескольких мягко подсвеченных огнями баров, где трудно было отыскать свободное место, иногда мелькали известные лица. Каждая пятница здесь заканчивалась грандиозным мероприятием, и руководство ночного клуба делало все, чтобы прикормленная тусовка не перелетела к конкурентам. Поэтому любое желание клиента выполнялось быстро и качественно. Но ни наркотиками, ни экзотическими саунами со всевозможными массажами, ни другими пикантными услугами Олег не интересовался. Он иногда заходил в этот ночной клуб, чтобы просто развеяться, посмотреть на ночную жизнь столицы и на красивых молодых женщин. Охранники знали его по имени.
– Вы сегодня одна? – поинтересовался Олег, усадив девушку за свой столик.
– Я подругу жду. – Диана внимательно рассматривала неожиданного спасителя.
– Может, познакомимся? Хотя я вас знаю… – Олег Григорьев представился тем именем, которое значилось в его паспорте: Юрий Соколовский. Потом назвал Диану по имени. Его новую знакомую это не удивило – она уже давно привыкла к узнаваемости.
– Смелый вы! – Диана смотрела на него через полуопущенные ресницы.
– Обычный.
– Как сказать! Ребятки-то не слабенькие… Ну, и зачем вы рисковали?
– Просто захотел с вами познакомиться. А как еще можно было отшить от вас этих настойчивых парней?
– А вы не так просты… – протянула Диана, скрывая за густыми ресницами продолжение своей мысли. – И на каком же поприще вы себя нашли, Юрий?
– А на ваш взгляд, чем я мог бы заниматься?
– Вы?.. – С улыбкой, в которой мелькнул интерес, она произнесла: – Не художник – точно. Вы, наверное, спортсмен.
– Допустим. А еще?
– Ну… – протянула задумчиво Диана, – может быть, вы – бизнесмен? Хотя это вряд ли! Для бандита вы очень интеллигентны. Наверное, вы – телохранитель.
– В точку! Вы так просто разгадываете сложнейшие кроссворды, – напустив на лицо выражение легкого расстройства, наигранно-разочарованно произнес Олег.
– Я угадала? – рассмеялась женщина.
– Угадали.
– Про бандита или про телохранителя?
– А это уже следующая загадка, – улыбнулся он и взмахом руки подозвал официанта. – Давайте что-нибудь закажем…
Диана пила коктейль через длинную трубочку и рассматривала танцующих. На предложение Олега присоединиться к ним она отрицательно замотала головой:
– Я устала. Не хочу.
– А что вы хотите?
– Подольше оставаться молодой! – рассмеялась Диана. – Может, у вас имеется средство?
– Может, не будем расставаться? – смело предложил он.
– Что? – переспросила красавица, чуть повернув голову, отчего по темным, свободно спадающим по плечам волосам прошло легкое волнение. Это волнение передалось и ему.
– Давай не расставаться сегодня, – перейдя на «ты», повторил свое предложение Олег, подумав, что новая знакомая плохо слышит его из-за громкой музыки.
Но Диана слышала. Она смотрела долгим протяжным взглядом, в котором читался уже не тот интерес к собеседнику, что минуту назад:
– Все повторяется…
Он, облокотившись на столик, приблизил к ней свое лицо:
– Не понял…
– Да ничего… это я так – к слову… У нас с вами ничего не получится, Юрочка. Не обижайтесь. – В ее голосе он уловил разочарование.
– Я не обижаюсь на женщин. Но все-таки интересно – почему не получится?
– Вы не совсем в моем вкусе. Это честно.
– Все дело в деньгах?
– И в них тоже.
– А еще в чем?
– Мне не нравятся мужчины с усами. А у вас еще и борода. Хотя очень аккуратная и вас не портит. А зачем она вам?
– Бороду можно и сбрить. Но вы правы, Диана, при таких данных рядом с вами неплохо смотрелся бы олигарх, нефтяной магнат или, на худой конец, какой-нибудь сын министра.
– Вот видите, вы все прекрасно понимаете. Но не расстраивайтесь, мне кажется, я смогу вам сегодня помочь. Вон идет моя подруга Элла. Она замужем, но случается, когда муж уезжает, девушка может позволить себе и расслабиться. Попробуйте понравиться ей.
Диана, чуть приподнявшись, призывно замахала рукой полноватой блондинке в обтягивающем вечернем платье, которая широко заулыбалась, завидев сидящую за столиком приятельницу.
Олег сразу оценил женственную привлекательность подруги Дианы и подумал о том, что Элла внешне – вполне достойная замена Диане. Да и не все ли равно, с кем из них он проведет сегодня ночь?
Элла оказалась более раскрепощенной в словах и поступках. Она сразу откликнулась на предложение Олега потанцевать. Двигалась отрешенно, отдаваясь музыке, словно сексу. Григорьев уловил это ее состояние. Потом они втроем, сидя за столиком, пили коктейль и ели фрукты.
После того как обе красавицы удалились в дамскую комнату, а минут через десять возвратилась одна Элла, Олег понял, что можно начинать лобовую атаку.
– Где сейчас твой муж? – спросил он, придвинувшись так близко, что ощутил тонкий аромат ее кожи.
Молодая женщина некоторое время внимательно рассматривала его из-под длинных ресниц, словно о чем-то размышляя.
– Уехал по делам. В Италию, – наконец произнесла блондинка. – И сына забрал с собой. Вернется к выходным. Отодвинься, на нас обращают внимание…
Олег удовлетворенно откинулся на спинку дивана – эта яркая кукла с пышными формами решила сегодня стать его…
– А ты умная. И красивая. И имя у тебя тоже красивое – Элла. Эллинская богиня…
– Я – осторожная, – очень натянуто улыбнулась блондинка, но он заметил в ее глазах начинающий разгораться огонь.
– Поехали ко мне… – не стал тянуть он время. – Прямо сейчас! У меня небольшая квартира, но…
– Нет… – Она не дослушала.
– Тебе что-то мешает? – насторожился Олег. – Или я не нравлюсь тебе?
– Не в этом дело… – Элла посмотрела по сторонам.
– А в чем?
– Мы поедем ко мне, – неожиданно сказала молодая эффектная женщина, бросив на Олега решительный взгляд. – Только я вначале позвоню – нужно отпустить охрану.
Она жила в другом измерении, где все было гладко, где можно не видеть того, чего не хочешь видеть, где можно не отказывать себе ни в чем. Это был мир, в который Григорьева не пускали.
Большое трехэтажное строение из идеально белого облицовочного кирпича под красно-коричневой крышей выделялось величественностью архитектуры среди таких же больших, не похожих один на другой домов и производило впечатление самого богатого особняка в округе, именуемой в народе Рублевкой. Олег неплохо знал этот район, расположенный неподалеку от новых высоток, в одной из которых он год назад купил себе квартиру.
Внутри дом был со вкусом обставлен дорогой красивой мебелью. Впечатляло все. Но больше всего остального – два глубоких бассейна в огромной – на весь полуподвал – сауне. Один из них – поменьше – был почти доверху заполнен светлым пивом, а другой – больший – прохладной голубой водой.
– Я сама тебя раздену. – Хозяйка дома, свободно распустив волосы, произнесла на выдохе эти слова. – Потом ты снимешь одежду с меня и голую отнесешь на руках в сауну.
– Слушаюсь, моя госпожа! – Олег безропотно позволил себя раздеть.
Элла, обнаженная, дразня гостя женственными формами, приняла душ, поплавала в бассейне с пивом, затем, подмигнув Олегу, зашла в парилку. Из парилки снова нырнула в пиво. И только потом осторожно спустилась по металлической лестнице в бассейн с чистой водой, где блаженствовал раскрасневшийся после парной Олег.
– А для чего тебе пиво? – поинтересовался он, притягивая женщину к себе и лаская ее руками.
– Хочу дольше оставаться молодой и нравиться мужчинам. – Она подалась навстречу его ласкам и закрыла глаза…
Кофе, минеральную воду и фрукты Элла принесла на большом продолговатом подносе прямо в спальню, где на широкой супружеской кровати в прохладе работающего кондиционера отдыхал спортивного вида гость.
– Ну что, милый, – тряхнув влажными волосами, женщина в богато расшитом золотом халате сверкнула своей очаровательной улыбкой, – сможем еще удивить друг друга? Или будем уже спать?
– Будем удивлять! – уверенно кивнул головой Олег.
Она одним движением плеч скинула с себя халат.
Наступившее солнечное утро казалось ласковым, и, нежась в мягкой постели, Олег не торопился просыпаться. Он чувствовал себя уставшим, но и счастливым человеком: красавица Элла – эта яркая сексуальная блондинка – принадлежала ему! А как она это умела!..
Сначала он уловил звуки босой женской поступи в коридоре. А когда фигура в полупрозрачном одеянии появилась на пороге комнаты, он, приподнявшись навстречу, произнес с нежной улыбкой на лице:
– Доброе утро!
– Доброе, мучитель. – Она опустила поднос с легким завтраком на прикроватную тумбочку.
– Мучитель? – удивился он.
– У меня все болит, – пояснила хозяйка с утомленной улыбкой на лице. – И все равно – мне было очень хорошо.
– Прости, если что-то не так…
– Все нормально, – прервала она его извинения. – Ешь давай. Поздно уже.
– Гонишь? Когда встретимся в следующий раз? – Он взял с тарелки бутерброд с тонким ломтиком вяленого мяса и поднес ко рту.
Она не ответила, глядя в окно. Потом посмотрела на своего гостя из-под длинных ресниц взглядом, в котором он уловил отрешенность.
– А зачем?
– Что зачем? – Он сделал вид, что не понял.
– Зачем нам встречаться?
– Ты же сама сказала – «хорошо».
– Хорошо долго не бывает. Лучше остановимся на этом.
– Обязательств не хочешь? – догадался Олег. Он сделал глоток горячего кофе и отодвинул поднос.
– Пойми, Юра, – она говорила искренне, – ты хороший. Но у меня муж. Семья. Не хочу ничем грузиться больше. Считай то, что было этой ночью, приятным развлечением и не более. И нам лучше забыть об этом.
Григорьев поднялся и, не стесняясь своего обнаженного вида, направился в ванную комнату.
– Не обижайся… – услышал он за спиной.
Но он и не обижался. Дожив до тридцати трех лет, Григорьев не верил в большую любовь. К представительницам противоположного пола он питал только плотские чувства. Завязывая отношения с понравившейся девушкой или женщиной, Олег отмерял для нее два-три свидания. Редко когда больше. Обычно этого времени хватало, чтобы узнать новую знакомую, и на этом этапе его «любовь» заканчивалась. Ничего нового очередная красавица привнести в его жизнь не могла, а значит, становилась неинтересной. Для себя он вывел формулу: кто одинок, тот не будет покинут. К такому образу жизни за последние пять лет привык и теперь уже сомневался, бывает ли иначе.
Олег пил кофе, сидя на своем диване у включенного телевизора. Он машинально листал глянцевый журнал с цветными изображениями автомобилей и вспоминал о проведенной ночи, поэтому не сразу отреагировал на звонок мобильного телефона.
– Слушаю! – бросил он в трубку коротко и сухо. Сегодня был его законный выходной. Хотелось побыть в тишине одному.
– Подходит время отпуска. – Глухой низкий голос в трубке принадлежал Куратору. Это был условленный пароль.
«Черт!» – мысленно выругался Олег. Так хорошо начавшийся день летел коту под хвост.
– Я решил остаться дома, но могу рассмотреть ваше предложение, – произнес он отзыв, означающий, что все в порядке.
– Предлагаю Белоруссию. Буду ждать вашего звонка… – И трубка запела короткими гудками.
Олег с недовольной гримасой на лице поднялся с кресла. «Белоруссия» означала, что его очередное задание находится в камере хранения на Белорусском вокзале. Нужно было собираться. Куратор мог звонить только по приказу Хозяина.
Накинув светлую рубашку с короткими рукавами и идеально отглаженные брюки, Олег закрыл на два замка бронированную тяжелую дверь квартиры, спустился на просторном светлом лифте вниз, прошел мимо комнаты охранника, кивнув тому через стекло в знак приветствия, и толкнул прозрачную дверь на улицу. В прохладу остуженного кондиционерами воздуха подъезда пахнуло июньской жарой. Олег на несколько секунд задержался на пороге – глаза привыкали к яркому солнечному свету, – затем шагнул на раскаленный солнцем асфальт.
Предстояло добираться с южной части к центру города, но сегодня Олег решил, что его серебристый «Лексус» может подремать на подземной парковке под высотным зданием – ехать на метро не так комфортно, но зато спокойнее: если что, можно быстро скрыться, воспользовавшись заготовленными маршрутами отхода. Правда, эти самые запасные пути отступления ему еще ни разу не пригодились – у Хозяина все было продумано, но в том, что когда-нибудь они понадобятся, Олег не сомневался. Пути своего отхода со всех вокзалов столицы, из камер хранения, которыми приходилось пользоваться как почтовыми ящиками, он досконально изучил и прошел этими маршрутами несколько раз. В его работе даже мелочи значили многое.
Запечатанный конверт с номерком от багажа Олег, как обычно, вынул из закрывающегося на замок адресного ящика с цифрой 7 в ближайшем отделении почты. Он верил в приметы. Этот ящик со счастливым номером был оформлен по чужому документу и уже больше года служил исправно. Но Олег, прежде чем подойти, долго кружил возле почтового отделения, стараясь уловить хоть какие-то признаки напряжения в окружающей обстановке. Не заметив ничего подозрительного, он вошел в двери почты.
Добравшись на метро до Белорусского вокзала, Олег некоторое время побродил по привокзальной площади, потом прогулялся по перрону, потолкался среди встречающих, посидел в зале ожидания, затем, не почувствовав опасности, спустился в камеру хранения, отстоял короткую очередь и по предъявленному номерку получил небольшую черную дорожную сумку.
С сумкой через плечо Олег быстрым шагом поднялся на перрон, вышел через боковую арку здания на привокзальную площадь и взял такси.
В туалетной комнате одного из кафе в центре столицы Олег, набрав код замка, осторожно приоткрыл сумку и осмотрел содержимое: среди ненужных бумаг и тряпок, занимающих большую часть объема, он увидел пистолет с глушителем, пачку долларов – аванс за работу – и незапечатанный конверт. Достав из него фотографию и свернутый пополам стандартный лист бумаги, пробежал глазами по напечатанному на компьютере тексту. Память цепко схватывала информацию. Закончив читать, он взглянул на фото. Довольный жизнью мужчина со скупой улыбкой на холеном лице смотрел в объектив, небрежно опираясь рукой на приоткрытую дверь черного «Бентли» со столичным «крутым» номером. Снимок Олег сунул обратно в конверт, а конверт положил в борсетку. Листок с текстом, сложив вдвое, поджег, достав из нагрудного кармана рубашки зажигалку. Подождав, пока бумага опалит кончики пальцев, он сбросил пепел в унитаз и нажал кнопку смыва. Еще раз взглянув на очертания пистолетной ручки внутри, Олег закрыл сумку и вышел из туалетной кабинки. Глупо было бы сейчас хвататься за оружие и оставлять на нем свои отпечатки пальцев. На дело надо всегда выходить в перчатках. Это правило Олег не нарушал.
Олег Григорьев работал на влиятельного человека, известного в узких столичных кругах под кличкой Хозяин. За четыре года Хозяин много раз пользовался его услугами. Сколько – Олег уже сбился со счета. Это в самом начале после каждого задания перед глазами всплывали образы убитых им людей. Приходилось заливать душевные терзания водкой. Олег чуть не спился в тот период. Но после первого десятка «отработанных клиентов» видения прекратились, вернулось спокойствие… Задания Олег брал самые сложные и всегда выполнял их продуманно и деловито. Поэтому и не попадался.
Ему даже стала нравиться его работа: смена образов, всегда новые документы, оплаченные заказчиком транспортные и сопутствующие расходы, гостиница – все как у знаменитых артистов. «Клиенты», которых Олег отправлял на тот свет, не были по жизни невинными овечками – одна из причин, почему Григорьев не бросал эту работу. Но главное, деньги, такие, которых он не заработает больше нигде. Ни с документами, ни с оружием никогда не происходило осечек. И было одно правило, которое Олег усвоил четко: киллер, как минер, ошибается один раз. И он старался не ошибаться, составив для себя перечень железных инструкций, которые не нарушал никогда.
Еще пять лет назад Олег Григорьев опыта в заказных убийствах не имел. Став профессионалом в своем деле, любил оружие как инструмент, который приносит серьезные гонорары, и всегда тщательно ухаживал за ним. Он одинаково хорошо стрелял из пистолета с обеих рук. Из автомата мог, почти не целясь, срезать очередью мишень с сотни метров. Из снайперской винтовки посылал пулю точно в яблочко с расстояния пятисот метров. Мастерски работал в ножевом бою. Правда, метать нож мог только правой рукой. Но это умение пока еще ни разу ему не пригодилось. В свободное время Олег регулярно тренировался в частном стрелковом тире и не упускал случая попрактиковаться в метании колюще-режущих предметов. Сам себя он называл «охотником на уток». От английского слова «снайпинг» – стрельба по уткам. Его утки были «жирные», нагулявшие толстые банковские счета на государственно-бюджетном поле. Нередко попадались криминальные авторитеты. В простых людей Олег стрелять не хотел. Но иногда приходилось убирать вместе с клиентом и его телохранителей. Лишь в крайнем случае. Если можно было оставить третьим лицам жизнь, Григорьев не убивал их. Если же для клиента готовилась бомба, он не задумывался над тем, скольких людей она еще отправит на тот свет. Как говорится, лес рубят – щепки летят.
В начале «охоты на уток» Григорьев получал простые задания. Через год работы без единого провала Хозяин отметил Олега и стал поручать ему сложные дела…
Сидя в небольшом уютном зале кафетерия за столиком и не спеша потягивая кофе, Олег Григорьев продумывал план исполнения только что полученного задания. И вспоминал…
Первый раз было очень трудно выполнить подобное поручение. Стрелять приходилось в безоружного человека, а этого Олег не делал никогда. Убивал, конечно, но не безоружных людей. Хотя привычки приходят с годами. Или с деньгами. С чего же все началось?
На свет маленький Григорьев появился в благополучной семье еще в доживающем свое последнее десятилетие Советском Союзе. В три года пошел в ближайший к дому детский сад. Потом в школу.
Когда исполнилось восемнадцать, грозно и очень близко прозвучало слово «война». А в неполные девятнадцать он уже испытал все ужасы чеченской. Для него она началась с повестки в военкомат…
Первый бой остался в памяти вперемежку с короткими провалами сознания.
Голые каменистые вершины, местами густо покрытые зеленью, – это Кавказ. В горах туман. Ущелье – с бьющейся о камни неширокой быстрой речкой. Избитый проселок, ведущий к перевалу. Здесь и принял отряд, в который двумя днями ранее назначили Олега, свой последний бой.
В отряде – с два десятка автоматов, пара ручных гранатометов, один автоматический «АП-40» и одна снайперская винтовка. Они шли к перевалу.
В глухом месте, недалеко от горного аула, в котором числилось отделение милиции, напоролись на засаду. Для Олега все перемешалось после первого взрыва гранаты. Взрыв оглушил и поцарапал каменной сечкой лицо, но зарыться в скалу или спрятаться среди камней от начавшегося огненного ада было невозможно. Отряд залег прямо на дороге, а вокруг хозяйничала смерть. Под грохот выстрелов и разрывов Олег вжимался животом в острые камни, куда-то полз, что-то кричал, забыв про свой автомат. После близко ухнувшего взрыва подствольной гранаты, буквально разметавшего невысокую кучку породы, у необстрелянного солдата первого года службы Григорьева наступил провал в сознании…
Когда он открыл глаза, то услышал, как рядом, чуть впереди, кто-то отвечает короткими очередями на густо сыплющиеся с возвышенной стороны за проселком и с ближайшей к нему вершины автоматные и пулеметные очереди. Рядом ложились пули, высекая из твердой горной породы искры, дробя камень, с характерным воем рикошетя и уходя веером в стороны. Хотелось провалиться под землю, спрятаться, укрыться, очень хотелось жить, но страх остаться одному заставил Олега пошевелиться. Коротким броском, как в учебке, он рванулся туда, откуда строчил одинокий автомат. Приладившийся за невысоким бруствером из пары булыжников сержант-контрактник, с которым Олег еще не успел толком познакомиться, лишь на долю секунды оторвался от приклада, взглянув на упавшего рядом новичка, и продолжил вести прицельный огонь очередями в два-три патрона.
– Пацан, патроны давай! – коротко приказал он.
Только сейчас Олег сообразил, что остался без оружия. Он полез в свой подсумок на бронежилете и непослушными пальцами вытащил два снаряженных магазина. Сержант, почти не глядя, выхватил один магазин и в две секунды перезарядил свой горячий «калашников».
– Где автомат? – успел он бросить прежде, чем снова начать стрелять.
– Что? – не сразу понял Олег.
– Автомат твой где, пацан? – зло взглянул на него контрактник.
– Не знаю…
– За тобой метрах в десяти лежит гранатомет. Тащи быстро! – приказал сержант и снова приник к прикладу.
Уверенность в голосе, в его взгляде заставили Олега подчиниться. Он уже почти не думал о жужжащих вокруг пулях – надо было выполнить приказание сержанта. Надо выполнить приказание… Олег видел зеленую трубу ручного гранатомета, валявшуюся всего в нескольких метрах на дороге, но эти метры казались непреодолимыми километрами…
Как ему удалось достать гранатомет, Олег не помнит. Сознание снова включилось в тот момент, когда сержант отрывисто бросил:
– Молодец, пацан! Держи мой «калаш»… Бей по вершине сопки, не давай им высовываться. «Трубу» сюда давай.
После разрыва гранаты, выпущенной сержантом, огонь с той стороны начал ослабевать. Потом совсем стих, а Олег, плохо различая прицел из-за слепящего глаза пота, продолжал выпускать из раскалившегося добела автоматного ствола пули в сторону сопки, пока не закончились все патроны. Сержант, перевернувшись на спину, спокойно смотрел на «зеленого» новичка, ведущего свой первый в жизни бой.
Когда «калашников» в руках Олега выплюнул последнюю гильзу и замолчал, сержант, сжав губы, произнес:
– Похоже, ушли.
Послышался приближающийся звук работающего двигателя, и из-за поворота со стороны перевала по проселку выскочила БМП с солдатами на броне.
– Наши! – сказал сержант, поднимаясь.
А Олег не смог встать – его била нервная дрожь. Он плакал. Плакал, потому что на уши давила наступившая вдруг гнетущая тишина. Плакал, потому что струсил в своем первом бою. Плакал, потому что погибли все, кроме него и сержанта.
Потом были еще боестолкновения, но этот первый в жизни бой остался в памяти навсегда…