В 1836 году Священный синод Русской православной церкви и российское правительство постановили ликвидировать престол и канцелярию албанского католикоса и передать удин-христиан в лоно армянской церкви.
Наиболее ранние достоверные сведения о численности удин, согласно Джавадову и Гусейнову [1999], относятся к последней четверти XIX века: в 1880 году в Российской империи их было 10 тысяч, в конце того столетия – 8 тысяч, из них в селе Нидж (ныне Габалинский район Азербайджана) – 5 тысяч, в селе Варташен (ныне Огуз, центр Огузского района Азербайджана) – 3 тысячи, то есть все удины проживали в Азербайджане. В 1910 году их было зафиксировано 5900. Далее по всеобщим переписям населения: в 1897 году – 4 тысячи, 1926 году – 2500, 1939 году – 3700, 1979 году – 7000. Такая непоследовательность данных о численности удин в разные годы увязывается названными исследователями с тем, что данный малочисленный этнос учитывался, как и другие ему подобные, не по этнической принадлежности, а по иным параметрам:
1) в зависимости от поставленной властями цели или от успехов процесса деэтнизации (в данном случае азербайджанизации или арменизации);
2) по конфессии либо по месту расселения, по доминирующему там языку либо по заявленному в качестве родного; 3) по языку обучения или общения.
С XIX века удины получили возможность приобщиться к письменной культуре нового времени. В 1854 году в Нидже открылась первая удинская школа, затем в Варташене (Огузе) – сельское училище для удин с преподаванием на русском языке. Среди учителей имелись местные жители – удины. Для продолжения образования удины ездили на учебу в Москву, Гори (духовная семинария), Тифлис (средняя коммерческая школа). В 1931–1933 годах обучение удин в школах велось на родном языке, с 1937 года в Азербайджане – на азербайджанском и русском, в Грузии – на грузинском.
В советское время отношение властей к «удинской проблеме» неоднократно менялось. Так, в первой половине 1930-х годов было принято несколько решений, направленных на сохранение самобытности удин. В частности, в апреле 1935 года ЦК Азербайджанской компартии принял постановление «По улучшению культурно-бытового и хозяйственно-политического обслуживания удин». Однако в 1937 году власти начали активную политику арменизации удин – в удинских школах пытались вести преподавание на незнакомом удинам армянском языке, удинским фамилиям придали «армянские» окончания: Грегори – Григорян, Кылтаари – Кылтян, Кечаари – Кочарян и т. д.
Перепись 1989 года зафиксировала в Советском Союзе 8652 удина. Из них в Азербайджане – 6125, России – 1102, Грузии – 793, Казахстане – 366, Украине – 109, Узбекистане – 46, Туркмении – 32, Таджикистане – 31, Молдавии – 16, Белоруссии – 15, Латвии – 15, Киргизии – 2. В настоящее время в Азербайджане удины компактно проживают в селе Нидж – 4465 человек и в Огузе (Варташене) – 100 человек. Остальные места прежнего проживания в Азербайджане они покинули вследствие известных обстоятельств мирного и немирного характера, в особенности после начала армяно-азербайджанского конфликта в 1988 году, так как большинство удин носило на тот момент армянские фамилии.
На интернет-сайте www.orayin.org, посвященном истории и культуре удин, можно прочитать такие воспоминания учителя-удина, до конца 1980-х годов работавшего в городе Сумгаит близ Баку: «В 1990 году я вынужден был оставить работу педагога в школе № 11 города Сумгаита, так как в мое отсутствие пришли зав. гороно, инспектор, наряд милиции и потребовали удалить меня, как армянина, из школы. Директор не смогла им доказать, что я – удин. А ведь я проработал в школе 38 лет, создал единственный в СССР кабинет технических средств в преподавании истории, с опытом которого знакомились учителя из Москвы, Ленинграда, других городов, а также из Венгрии, Польши, Чехословакии и даже из Китая. О моем кабинете писали „Правда“, „Известия“, „Учительская газета“ и др. Через год была захвачена моя квартира в Сумгаите вместе с мебелью. Правда, городскими властями было принято решение о ее возврате и дело направлено в суд, но там его не приняли к рассмотрению. Я сам ходил на прием к И. Оруджеву, советнику президента по национальным вопросам, и он тоже обещал мне помочь, но... Мой младший брат Эдуард, лишившись жилья, вынужден был уехать из города; средний брат Марен не может вернуть себе нашу настоящую фамилию – Кылтаари и свою квартиру».
До сих пор основная масса удин Азербайджана занимается земледелием. Удины владеют азербайджанским языком, часть знает русский. Обучение в школах Ниджа ведется на обоих этих языках, а также на родном.
Появившееся в начале 1990-х годов в Баку общество удин «Орайин» («Родник», председатель – Роберт Мобили) призвано способствовать сохранению и развитию родного языка и самобытности; готовит и издает литературу и учебные пособия по удинскому языку, который преподается в начальных классах школ Ниджа для его коренных жителей; печатает сборники удинского фольклора, как и рассказов единственного в настоящее время удинского писателя Яши Удина, проживающего в Саратове; пропагандирует историю и культуру удин как составную часть общеазербайджанской; поддерживает связи с удинами, проживающими за пределами своей исторической родины, в том числе с удинским обществом «Родник» в Екатеринбурге.
В печати (напр., Акпер Алиев. «Удины». – Интернет-сайт www.azerros.ru, декабрь 2005 г.) в последнее время высказывалось предложение создать на базе селения Нидж историко-этнографический музей под открытым небом и восстановить здесь один из раннесредневековых храмов Албанской церкви. В связи с этим предлагается также поднять вопрос о признании недействительным решения Священного синода Русской православной церкви и российского правительства от 1836 года о ликвидации албанского католикосата и возродить Албанскую автокефальную церковь, ведущую свою историю с IV века, то есть принадлежащую к числу старейших на земле христианских общин.
В ответ на отмечавшиеся выше предложения в 2003 году Госкомитетом по работе с религиозными общинами Азербайджана была зарегистрирована удино-албанская христианская община (глава общины Роберт Мобили/Георги Кечаари). Завершается восстановление с помощью Норвежской гуманитарной миссии церкви в с. Нидж.
В апреле 1991 года общество удин, проживающих в Екатеринбурге, опубликовало в издаваемой им газете «Родник» обращение к своим землякам на далекой родине в Азербайджане, где говорится: «Историко-генетические корни нашего народа, народов Азербайджана едины. Поэтому никакие различия (ни национальные, ни религиозные, ни другие) не могут быть причиной раздора и конфликтов между нашими народами. Мы уверены, что только такое понимание межнациональных, межрелигиозных и других отношений может быть единственно верным и исторически логически правильным».
Во многом за счет государства или благодаря спонсорской помощи Норвежской гуманитарной миссии нередко выходят в свет удинские книги: « Нана очъал» («Родная земля») (Баку, 1996) – сборник стихотворений (на кириллице); « Орайин» («Родник») (Баку, 2001) – сборник стихотворений, переводов, образцов фольклора (на латинице). К числу поддержанных норвежскими спонсорами книг относится также монография Г. Джавадова и Р. Гусейнова «Удины» (Баку, 1999) и перевод на английский язык удинского фольклора (Georgi Kechaari. Waterspring. 24 стр.).
Вместе с тем попыток придать «удинскому вопросу» политический характер не было. Это можно объяснить значительной степенью ассимилированности удин, а с другой стороны – их внутренними различиями по религиозной принадлежности.
ХИНАЛУГЦЫ
КРЫЗЦЫ
БУДУХЦЫ
Приложение
ЛИТЕРАТУРА
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Наиболее ранние достоверные сведения о численности удин, согласно Джавадову и Гусейнову [1999], относятся к последней четверти XIX века: в 1880 году в Российской империи их было 10 тысяч, в конце того столетия – 8 тысяч, из них в селе Нидж (ныне Габалинский район Азербайджана) – 5 тысяч, в селе Варташен (ныне Огуз, центр Огузского района Азербайджана) – 3 тысячи, то есть все удины проживали в Азербайджане. В 1910 году их было зафиксировано 5900. Далее по всеобщим переписям населения: в 1897 году – 4 тысячи, 1926 году – 2500, 1939 году – 3700, 1979 году – 7000. Такая непоследовательность данных о численности удин в разные годы увязывается названными исследователями с тем, что данный малочисленный этнос учитывался, как и другие ему подобные, не по этнической принадлежности, а по иным параметрам:
1) в зависимости от поставленной властями цели или от успехов процесса деэтнизации (в данном случае азербайджанизации или арменизации);
2) по конфессии либо по месту расселения, по доминирующему там языку либо по заявленному в качестве родного; 3) по языку обучения или общения.
С XIX века удины получили возможность приобщиться к письменной культуре нового времени. В 1854 году в Нидже открылась первая удинская школа, затем в Варташене (Огузе) – сельское училище для удин с преподаванием на русском языке. Среди учителей имелись местные жители – удины. Для продолжения образования удины ездили на учебу в Москву, Гори (духовная семинария), Тифлис (средняя коммерческая школа). В 1931–1933 годах обучение удин в школах велось на родном языке, с 1937 года в Азербайджане – на азербайджанском и русском, в Грузии – на грузинском.
В советское время отношение властей к «удинской проблеме» неоднократно менялось. Так, в первой половине 1930-х годов было принято несколько решений, направленных на сохранение самобытности удин. В частности, в апреле 1935 года ЦК Азербайджанской компартии принял постановление «По улучшению культурно-бытового и хозяйственно-политического обслуживания удин». Однако в 1937 году власти начали активную политику арменизации удин – в удинских школах пытались вести преподавание на незнакомом удинам армянском языке, удинским фамилиям придали «армянские» окончания: Грегори – Григорян, Кылтаари – Кылтян, Кечаари – Кочарян и т. д.
Перепись 1989 года зафиксировала в Советском Союзе 8652 удина. Из них в Азербайджане – 6125, России – 1102, Грузии – 793, Казахстане – 366, Украине – 109, Узбекистане – 46, Туркмении – 32, Таджикистане – 31, Молдавии – 16, Белоруссии – 15, Латвии – 15, Киргизии – 2. В настоящее время в Азербайджане удины компактно проживают в селе Нидж – 4465 человек и в Огузе (Варташене) – 100 человек. Остальные места прежнего проживания в Азербайджане они покинули вследствие известных обстоятельств мирного и немирного характера, в особенности после начала армяно-азербайджанского конфликта в 1988 году, так как большинство удин носило на тот момент армянские фамилии.
На интернет-сайте www.orayin.org, посвященном истории и культуре удин, можно прочитать такие воспоминания учителя-удина, до конца 1980-х годов работавшего в городе Сумгаит близ Баку: «В 1990 году я вынужден был оставить работу педагога в школе № 11 города Сумгаита, так как в мое отсутствие пришли зав. гороно, инспектор, наряд милиции и потребовали удалить меня, как армянина, из школы. Директор не смогла им доказать, что я – удин. А ведь я проработал в школе 38 лет, создал единственный в СССР кабинет технических средств в преподавании истории, с опытом которого знакомились учителя из Москвы, Ленинграда, других городов, а также из Венгрии, Польши, Чехословакии и даже из Китая. О моем кабинете писали „Правда“, „Известия“, „Учительская газета“ и др. Через год была захвачена моя квартира в Сумгаите вместе с мебелью. Правда, городскими властями было принято решение о ее возврате и дело направлено в суд, но там его не приняли к рассмотрению. Я сам ходил на прием к И. Оруджеву, советнику президента по национальным вопросам, и он тоже обещал мне помочь, но... Мой младший брат Эдуард, лишившись жилья, вынужден был уехать из города; средний брат Марен не может вернуть себе нашу настоящую фамилию – Кылтаари и свою квартиру».
До сих пор основная масса удин Азербайджана занимается земледелием. Удины владеют азербайджанским языком, часть знает русский. Обучение в школах Ниджа ведется на обоих этих языках, а также на родном.
Появившееся в начале 1990-х годов в Баку общество удин «Орайин» («Родник», председатель – Роберт Мобили) призвано способствовать сохранению и развитию родного языка и самобытности; готовит и издает литературу и учебные пособия по удинскому языку, который преподается в начальных классах школ Ниджа для его коренных жителей; печатает сборники удинского фольклора, как и рассказов единственного в настоящее время удинского писателя Яши Удина, проживающего в Саратове; пропагандирует историю и культуру удин как составную часть общеазербайджанской; поддерживает связи с удинами, проживающими за пределами своей исторической родины, в том числе с удинским обществом «Родник» в Екатеринбурге.
В печати (напр., Акпер Алиев. «Удины». – Интернет-сайт www.azerros.ru, декабрь 2005 г.) в последнее время высказывалось предложение создать на базе селения Нидж историко-этнографический музей под открытым небом и восстановить здесь один из раннесредневековых храмов Албанской церкви. В связи с этим предлагается также поднять вопрос о признании недействительным решения Священного синода Русской православной церкви и российского правительства от 1836 года о ликвидации албанского католикосата и возродить Албанскую автокефальную церковь, ведущую свою историю с IV века, то есть принадлежащую к числу старейших на земле христианских общин.
В ответ на отмечавшиеся выше предложения в 2003 году Госкомитетом по работе с религиозными общинами Азербайджана была зарегистрирована удино-албанская христианская община (глава общины Роберт Мобили/Георги Кечаари). Завершается восстановление с помощью Норвежской гуманитарной миссии церкви в с. Нидж.
В апреле 1991 года общество удин, проживающих в Екатеринбурге, опубликовало в издаваемой им газете «Родник» обращение к своим землякам на далекой родине в Азербайджане, где говорится: «Историко-генетические корни нашего народа, народов Азербайджана едины. Поэтому никакие различия (ни национальные, ни религиозные, ни другие) не могут быть причиной раздора и конфликтов между нашими народами. Мы уверены, что только такое понимание межнациональных, межрелигиозных и других отношений может быть единственно верным и исторически логически правильным».
Во многом за счет государства или благодаря спонсорской помощи Норвежской гуманитарной миссии нередко выходят в свет удинские книги: « Нана очъал» («Родная земля») (Баку, 1996) – сборник стихотворений (на кириллице); « Орайин» («Родник») (Баку, 2001) – сборник стихотворений, переводов, образцов фольклора (на латинице). К числу поддержанных норвежскими спонсорами книг относится также монография Г. Джавадова и Р. Гусейнова «Удины» (Баку, 1999) и перевод на английский язык удинского фольклора (Georgi Kechaari. Waterspring. 24 стр.).
Вместе с тем попыток придать «удинскому вопросу» политический характер не было. Это можно объяснить значительной степенью ассимилированности удин, а с другой стороны – их внутренними различиями по религиозной принадлежности.
ХИНАЛУГЦЫ
ХИНАЛУГЦЫ В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ проживают в селении Хиналуг в Кубинском районе (2300 м над уровнем моря), а также в селении Пирсагат Али-Байрамлинского района. Некоторые семьи живут в городе Куба, в селении Гюлюстан (Владимировка), в других населенных пунктах Кубинского района и в селении Вандам Огузского района. Село Хиналуг, один из наиболее удаленных и труднодоступных уголков Шахдага, находится на расстоянии не менее 10 км от близлежащих населенных пунктов, причем ведет в село трудная горная дорога. Это обстоятельство, по-видимому, во многом способствовало сохранению небольшой этнической группы хиналугцев с ее собственным языком и специфической традиционной культурой, материальной и духовной, которая вместе с преобладающей у хиналугцев эндогамией обеспечивает достаточно изолированный образ жизни. В 1920 году насчитывалось 2196 хиналугцев, в 1926 году – 1448; перепись населения 1970 года зафиксировала 1754 жителя селения Хиналуг. По последним данным [Clifton 2002], большинство носителей хиналугского языка живет в селениях Хиналуг (250 домов, около 1700 человек) и Гюлюстан (Владимировка) в Кубинском районе. В целом насчитывается до 3000 хиналугцев в Кубинском районе, около 100 в Хачмазском районе и несколько семей в Габалинском.
Хиналугский язык – бесписьменный, используемый только в семье, в доме, не имеет диалектов. Хиналугцы, как и все этнические меньшинства в Азербайджане, двуязычны. В общественной жизни используется и азербайджанский язык. Жители селения Хиналуг характеризуются высоким уровнем владения азербайджанским языком, причем молодое поколение использует азербайджанский интенсивнее, чем старшие. Азербайджанский язык используется в селении при разговоре с не-хиналугцами, для официальных или образовательных целей, а также во многих ситуациях вне селения. Учащиеся и преподаватели в школе говорят только по-азербайджански. Среди жителей Хиналуга уровень владения родным языком очень высок среди людей всех возрастных групп, как мужчин, так и женщин. Дети дошкольного возраста часто говорят только на хиналугском.
Хиналугцы – мусульмане-сунниты. В селении имеется мечеть.
Самоназвание хиналугцев – каьттид. Если не считать упоминание слова «хыналыг» арабским географом VIII века Якутом Хамави, то вплоть до начала XIX века хиналугцы в письменных источниках не упоминались. Лишь в 30-х годах XIX века, описывая Кубинскую зону Азербайджана, русский ученый В. С. Легкобытов (1806–1860)писал о селе Хыналыг и его обитателях, отмечая, что хиналугцы ведут оседлый образ жизни, занимаясь в основном скотоводством [Этнические дагестанцы...: 40].
С 1836 года хиналугцы вместе с другими коренными группами Большого Кавказа стали включаться в статистические, этнографические, топографические и экономические отчеты Российского государства. Демографическая информация XIX и XX столетий свидетельствует о значительном колебании числа хиналугцев. Причиной этого стало частичное перемещение в равнинные области Азербайджана и этническая ассимиляция с азербайджанцами. В переписи 1959 года и последующих переписях хиналугцы вообще не признавались как отдельная этническая группа.
В современном Хиналуге имеется три библиотеки, две школы и клуб. В школе насчитывается 350–400 учащихся и 15–16 преподавателей (все хиналугцы, большинство с высшим образованием). Обучение осуществляется на азербайджанском языке. Высшее образование хиналугцы получают в Баку или Гяндже. Женщины всегда остаются в селении. Два этнических хиналугца – члены Национальной академии наук Азербайджана. Поэт Рагим Алхасиздавал на родном языке свои произведения (с использованием кириллицы).
Некоторые хиналугцы имеют второй дом на равнине или близ города Куба, некоторые, особенно пожилые, проживают в этих районах с родственниками, как правило, в зимнее время. Большинство людей в Хиналуге – пастухи. Стоимость транспорта повышает в селе цену основных пищевых продуктов, поставляемых из города. Девочки из селения Хиналуг обычно выходят замуж в 16 лет, но мужчины могут жениться уже в 30.
Уроки хиналугского языка с 1-го по 4-й класс проводились с 1993 по 1999 год. Учебники для этих классов были разработаны Рагимом Алхасом. Уроки были прекращены, как полагают, вследствие большей заинтересованности родителей в том, чтобы их дети научились хорошо читать и писать по-азербайджански. Латинская орфография азербайджанского языка затрудняет усвоение кириллического алфавита хиналугского языка. Уроки русского языка – 2 часа в неделю.
Хиналугские семьи, уезжающие из селения, часто продолжают говорить дома на хиналугском. Дети, рожденные вне селения, могут говорить по-азербайджански лучше, чем по-хиналугски, из-за тесных контактов с азербайджанцами.
Для многих людей, живущих в Хиналуге, уровень владения русским языком ограничен тем, что они узнали в школе и через пассивное слушание телевидения и радио. Мужчины в целом знают русский лучше, поскольку имели контакты с русскоговорящими через работу или во время службы в армии. Молодые женщины чаще всего вообще не говорят по-русски.
Высокий уровень этнического самосознания среди хиналугцев во многом поддерживается благодаря деятельности таких патриотов родного языка, как уже упомянутый ныне покойный народный поэт, учитель (долгое время он работал директором школы) Рагим Алхас, член Союза писателей, ашугов и журналистов. Публиковавшийся поначалу на азербайджанском языке, он впоследствии стал печатать свои стихи и по-хиналугски. В результате благодаря его персональным усилиям было издано несколько книг на хиналугском языке. В частности, он перевел на хиналугский язык ряд произведений Низами и Физули. С именем Рагима Алхаса связано функционирование Хиналугского культурного центра (открыт 28.02.2001 г.). Фундаментальные аспекты грамматики хиналугского языка обсуждаются в Кибрик и др. (1972).
Хиналугский язык – бесписьменный, используемый только в семье, в доме, не имеет диалектов. Хиналугцы, как и все этнические меньшинства в Азербайджане, двуязычны. В общественной жизни используется и азербайджанский язык. Жители селения Хиналуг характеризуются высоким уровнем владения азербайджанским языком, причем молодое поколение использует азербайджанский интенсивнее, чем старшие. Азербайджанский язык используется в селении при разговоре с не-хиналугцами, для официальных или образовательных целей, а также во многих ситуациях вне селения. Учащиеся и преподаватели в школе говорят только по-азербайджански. Среди жителей Хиналуга уровень владения родным языком очень высок среди людей всех возрастных групп, как мужчин, так и женщин. Дети дошкольного возраста часто говорят только на хиналугском.
Хиналугцы – мусульмане-сунниты. В селении имеется мечеть.
Самоназвание хиналугцев – каьттид. Если не считать упоминание слова «хыналыг» арабским географом VIII века Якутом Хамави, то вплоть до начала XIX века хиналугцы в письменных источниках не упоминались. Лишь в 30-х годах XIX века, описывая Кубинскую зону Азербайджана, русский ученый В. С. Легкобытов (1806–1860)писал о селе Хыналыг и его обитателях, отмечая, что хиналугцы ведут оседлый образ жизни, занимаясь в основном скотоводством [Этнические дагестанцы...: 40].
С 1836 года хиналугцы вместе с другими коренными группами Большого Кавказа стали включаться в статистические, этнографические, топографические и экономические отчеты Российского государства. Демографическая информация XIX и XX столетий свидетельствует о значительном колебании числа хиналугцев. Причиной этого стало частичное перемещение в равнинные области Азербайджана и этническая ассимиляция с азербайджанцами. В переписи 1959 года и последующих переписях хиналугцы вообще не признавались как отдельная этническая группа.
В современном Хиналуге имеется три библиотеки, две школы и клуб. В школе насчитывается 350–400 учащихся и 15–16 преподавателей (все хиналугцы, большинство с высшим образованием). Обучение осуществляется на азербайджанском языке. Высшее образование хиналугцы получают в Баку или Гяндже. Женщины всегда остаются в селении. Два этнических хиналугца – члены Национальной академии наук Азербайджана. Поэт Рагим Алхасиздавал на родном языке свои произведения (с использованием кириллицы).
Некоторые хиналугцы имеют второй дом на равнине или близ города Куба, некоторые, особенно пожилые, проживают в этих районах с родственниками, как правило, в зимнее время. Большинство людей в Хиналуге – пастухи. Стоимость транспорта повышает в селе цену основных пищевых продуктов, поставляемых из города. Девочки из селения Хиналуг обычно выходят замуж в 16 лет, но мужчины могут жениться уже в 30.
Уроки хиналугского языка с 1-го по 4-й класс проводились с 1993 по 1999 год. Учебники для этих классов были разработаны Рагимом Алхасом. Уроки были прекращены, как полагают, вследствие большей заинтересованности родителей в том, чтобы их дети научились хорошо читать и писать по-азербайджански. Латинская орфография азербайджанского языка затрудняет усвоение кириллического алфавита хиналугского языка. Уроки русского языка – 2 часа в неделю.
Хиналугские семьи, уезжающие из селения, часто продолжают говорить дома на хиналугском. Дети, рожденные вне селения, могут говорить по-азербайджански лучше, чем по-хиналугски, из-за тесных контактов с азербайджанцами.
Для многих людей, живущих в Хиналуге, уровень владения русским языком ограничен тем, что они узнали в школе и через пассивное слушание телевидения и радио. Мужчины в целом знают русский лучше, поскольку имели контакты с русскоговорящими через работу или во время службы в армии. Молодые женщины чаще всего вообще не говорят по-русски.
Высокий уровень этнического самосознания среди хиналугцев во многом поддерживается благодаря деятельности таких патриотов родного языка, как уже упомянутый ныне покойный народный поэт, учитель (долгое время он работал директором школы) Рагим Алхас, член Союза писателей, ашугов и журналистов. Публиковавшийся поначалу на азербайджанском языке, он впоследствии стал печатать свои стихи и по-хиналугски. В результате благодаря его персональным усилиям было издано несколько книг на хиналугском языке. В частности, он перевел на хиналугский язык ряд произведений Низами и Физули. С именем Рагима Алхаса связано функционирование Хиналугского культурного центра (открыт 28.02.2001 г.). Фундаментальные аспекты грамматики хиналугского языка обсуждаются в Кибрик и др. (1972).
КРЫЗЦЫ
В1994 ГОДУ ЧИСЛО НОСИТЕЛЕЙ крызского языка оценивалось в 8000 (селения Алык, Джек, Хапут и Крыз в Кубинском районе), хотя официальные данные (в переписях) отсутствуют. В селении Хапут насчитывается ныне 70 домов (10 лет назад – 120), в селении Алык – 50, в селении Джек – 50, в селении Крыз – около 30, что может составлять приблизительно от 1000 до 2000 жителей.
Имеется одна группа из трех селений в Исмаиллинском районе, в которых, как сообщают, преобладают крызцы, хотя в них также живут азербайджанцы. Это селения Хаджихэтэмли, Моллаисаклы и Хапитли. Контакты между жителями этих селений и горским крызским населением отсутствуют. Зато очень высоко взаимодействие с азербайджанскими селениями и районным центром. В то время как в Хаджихэтэмли и Моллаисаклы существенное количество крызцев сохраняют язык, жители Хапитли почти полностью говорят по-азербайджански.
По сообщению А. Б. Кубатова [Clifton 2002: 61], имеется двадцать восемь новых селений в равнинных районах, объединяющих выходцев из Крыза, Будуха и Хиналуга. Существенное количество крызцев также проживает в Баку и Сумгаите.
Языком образования в крызских селениях всегда, в том числе и в советский период, был азербайджанский. В селениях Хапут, Алык, Джек и Крыз крызский язык является основным языком бытового общения. В селениях Исмаиллинского района это верно только для большинства жителей старше 30 лет. Утверждается [Clifton 2002: 63], что здесь не более 30 % младшего поколения говорит на крызском хорошо. Дети этих селений свободнее говорят на азербайджанском языке.
Хорошего знания азербайджанского в горных селениях дети не достигают даже в школе. Так, в возрасте 12 лет дети затрудняются в чтении и письме на азербайджанском языке. Большинство же жителей в возрасте от 18 до 55 говорят по-азербайджански хорошо.
Азербайджанский язык имеет высокий престиж даже в горных селениях. Что касается равнинных крызских селений, то здесь показательна судьба селения Йергюдж, которую описывает азербайджанский журналист Камиль Пириев: «В соседнем селе Йергюдж на сегодняшний день не живет никто – его последний житель выехал отсюда 8 лет тому назад.
Йергюджский язык, который являлся одним из диалектов гризского [крызского] языка, сегодня можно считать вымершим. Рассеянные по разным селам взрослые жители села Йергюдж хоть и помнят свой язык, но уже не пользуются им. А молодежь уже вовсе не говорит на нем, предпочитая использовать только азербайджанский».
В советское время такая ситуация находила свое идеологическое обоснование у теоретиков социолингвистики. Ср.: «Если малочисленная народность двуязычна, то обучение в школе можно вести и на втором языке, но обязательно с учетом желания самого населения. Например, в СССР очень малочисленные будухи (всего их около 3 тыс. человек) и крызы (около 6–7 тыс. человек) добровольно согласились обучать своих детей в школах на азербайджанском – национальном языке в Азербайджанской ССР, где они проживают» [Дешериев Ю. Д. Социальная лингвистика. – М.: Наука, 1977. – С. 259]. Грамматические особенности крызского языка анализируются в Кибрик 2003а.
Имеется одна группа из трех селений в Исмаиллинском районе, в которых, как сообщают, преобладают крызцы, хотя в них также живут азербайджанцы. Это селения Хаджихэтэмли, Моллаисаклы и Хапитли. Контакты между жителями этих селений и горским крызским населением отсутствуют. Зато очень высоко взаимодействие с азербайджанскими селениями и районным центром. В то время как в Хаджихэтэмли и Моллаисаклы существенное количество крызцев сохраняют язык, жители Хапитли почти полностью говорят по-азербайджански.
По сообщению А. Б. Кубатова [Clifton 2002: 61], имеется двадцать восемь новых селений в равнинных районах, объединяющих выходцев из Крыза, Будуха и Хиналуга. Существенное количество крызцев также проживает в Баку и Сумгаите.
Языком образования в крызских селениях всегда, в том числе и в советский период, был азербайджанский. В селениях Хапут, Алык, Джек и Крыз крызский язык является основным языком бытового общения. В селениях Исмаиллинского района это верно только для большинства жителей старше 30 лет. Утверждается [Clifton 2002: 63], что здесь не более 30 % младшего поколения говорит на крызском хорошо. Дети этих селений свободнее говорят на азербайджанском языке.
Хорошего знания азербайджанского в горных селениях дети не достигают даже в школе. Так, в возрасте 12 лет дети затрудняются в чтении и письме на азербайджанском языке. Большинство же жителей в возрасте от 18 до 55 говорят по-азербайджански хорошо.
Азербайджанский язык имеет высокий престиж даже в горных селениях. Что касается равнинных крызских селений, то здесь показательна судьба селения Йергюдж, которую описывает азербайджанский журналист Камиль Пириев: «В соседнем селе Йергюдж на сегодняшний день не живет никто – его последний житель выехал отсюда 8 лет тому назад.
Йергюджский язык, который являлся одним из диалектов гризского [крызского] языка, сегодня можно считать вымершим. Рассеянные по разным селам взрослые жители села Йергюдж хоть и помнят свой язык, но уже не пользуются им. А молодежь уже вовсе не говорит на нем, предпочитая использовать только азербайджанский».
В советское время такая ситуация находила свое идеологическое обоснование у теоретиков социолингвистики. Ср.: «Если малочисленная народность двуязычна, то обучение в школе можно вести и на втором языке, но обязательно с учетом желания самого населения. Например, в СССР очень малочисленные будухи (всего их около 3 тыс. человек) и крызы (около 6–7 тыс. человек) добровольно согласились обучать своих детей в школах на азербайджанском – национальном языке в Азербайджанской ССР, где они проживают» [Дешериев Ю. Д. Социальная лингвистика. – М.: Наука, 1977. – С. 259]. Грамматические особенности крызского языка анализируются в Кибрик 2003а.
БУДУХЦЫ
ПОСЛЕДНИЕ ДАННЫЕ о численности будухцев приводятся в работе [Clifton 2002]: в селении Будух – 43 дома (десять лет назад имелось приблизительно 70 семейств), Пирюстю – 17 домов, Каб-Казма – 10 домов; Дели-Кая – 119 человек, Багбанлы – 1348 человек.
Население Будуха, как отмечается в литературе, сокращается вследствие плохих дорог и трудной экономической ситуации в горах Кубинского района. В последние годы многие семьи выехали, главным образом в Кубу или Баку, где есть возможность найти работу и где лучше условия для образования детей.
Одна из главных форм существования будухцев – животноводство. В течение советского периода будухцы входили в один колхоз с жителями Хиналуга и других соседних селений. В Будухе имеется школа с девятилетним образованием, в которой работают восемь преподавателей и обучаются 170 учащихся (классы – от 8 до 16 человек) [Clifton 2002: 51].
В селении Ергюч на равнине (5 км к западу от Хачмаза) насчитывается 9800 человек (около 3000 семейств). Большинство в этом селе и в селении Сухтакаб составляют будухцы. В каждом из селений района имеется средняя школа до 11-го класса с азербайджанским языком обучения, что было характерно и для советского периода.
Полевые исследования специалистов Летнего лингвистического института в 2001 году показали, что в жизни селения Будух достаточно интенсивно используются азербайджанский и будухский языки. При этом приблизительно от 10 до 15 семей (из 43) используют дома только будухский язык. Все взрослые жители селения считают, что говорят по-азербайджански хорошо, за исключением нескольких очень старых женщин. Директор школы сообщил, что приблизительно 40 % школьников в Будухе не понимают азербайджанский язык до поступления в школу. Знание же русского языка среди женщин всех возрастов является в лучшем случае низким. Среди мужчин им хорошо владеют в основном те, кто служил в Советской армии.
В семьях, переселившихся на равнину, главным образом используется азербайджанский язык. Взрослые в этих семьях могут говорить по-будухски, но их дети используют только азербайджанский. Незнание молодежью будухского языка приписывают отсутствию письменной грамматики и официального алфавита. Большинство будухцев, живущих в городах (Хачмаз, Куба и Баку), говорят только на азербайджанском.
В литературе высказывается мысль о том, что будухский язык имеет низкий потенциал к выживанию, что в первую очередь связано с перемещением будухцев с гор на равнину и ухудшением экономической ситуации в регионе (население Будуха уменьшилось с 98 хозяйств в 1991 году до 43 в 2001-м). Об этом же рассказывал в эфире Радио Франс Интернэшнл журналист Камиль Пириев: «Одно из малых горных сел, где еще есть свой персональный язык, но с каждым годом остается все меньше знающих его, – Будуг. Председатель сельской администрации Аслан Давудовобъясняет сложившуюся ситуацию плохим состоянием местных дорог. „Все магазины в горных селах сегодня закрылись. Народ вынужден преодолеть 50 километров по бездорожью и ехать в Кубу за покупками. А это очень дорогое удовольствие. Нужно восстановить инфраструктуру, хотя бы ту, что существовала в советское время“, – говорит он. В 50-х годах в селе Будуг было свыше 500 домов. Сейчас – только 50. И половина оставшихся семей тоже собирается переезжать. Нужда заставляет».
Никаких усилий по разработке будухского алфавита или издания на будухском языке предпринято не было. Возможно, полагают авторы обзора социолингвистического статуса будухского языка [Clifton 2002], знание родного языка не считается будухцами неотъемлемой частью будухской этнической идентичности. Из академических исследований по грамматике будухского языка отметим Кибрик 2003b.
У нас имеются сведения о проекте преподавания родного языка в Будухе, разработанном одним из местных энтузиастов, проживающих в настоящее время на равнине. Этот проект был одобрен отделом образования Кубинского района, но дальнейшего развития инициатива, по-видимому, не получила.
Население Будуха, как отмечается в литературе, сокращается вследствие плохих дорог и трудной экономической ситуации в горах Кубинского района. В последние годы многие семьи выехали, главным образом в Кубу или Баку, где есть возможность найти работу и где лучше условия для образования детей.
Одна из главных форм существования будухцев – животноводство. В течение советского периода будухцы входили в один колхоз с жителями Хиналуга и других соседних селений. В Будухе имеется школа с девятилетним образованием, в которой работают восемь преподавателей и обучаются 170 учащихся (классы – от 8 до 16 человек) [Clifton 2002: 51].
В селении Ергюч на равнине (5 км к западу от Хачмаза) насчитывается 9800 человек (около 3000 семейств). Большинство в этом селе и в селении Сухтакаб составляют будухцы. В каждом из селений района имеется средняя школа до 11-го класса с азербайджанским языком обучения, что было характерно и для советского периода.
Полевые исследования специалистов Летнего лингвистического института в 2001 году показали, что в жизни селения Будух достаточно интенсивно используются азербайджанский и будухский языки. При этом приблизительно от 10 до 15 семей (из 43) используют дома только будухский язык. Все взрослые жители селения считают, что говорят по-азербайджански хорошо, за исключением нескольких очень старых женщин. Директор школы сообщил, что приблизительно 40 % школьников в Будухе не понимают азербайджанский язык до поступления в школу. Знание же русского языка среди женщин всех возрастов является в лучшем случае низким. Среди мужчин им хорошо владеют в основном те, кто служил в Советской армии.
В семьях, переселившихся на равнину, главным образом используется азербайджанский язык. Взрослые в этих семьях могут говорить по-будухски, но их дети используют только азербайджанский. Незнание молодежью будухского языка приписывают отсутствию письменной грамматики и официального алфавита. Большинство будухцев, живущих в городах (Хачмаз, Куба и Баку), говорят только на азербайджанском.
В литературе высказывается мысль о том, что будухский язык имеет низкий потенциал к выживанию, что в первую очередь связано с перемещением будухцев с гор на равнину и ухудшением экономической ситуации в регионе (население Будуха уменьшилось с 98 хозяйств в 1991 году до 43 в 2001-м). Об этом же рассказывал в эфире Радио Франс Интернэшнл журналист Камиль Пириев: «Одно из малых горных сел, где еще есть свой персональный язык, но с каждым годом остается все меньше знающих его, – Будуг. Председатель сельской администрации Аслан Давудовобъясняет сложившуюся ситуацию плохим состоянием местных дорог. „Все магазины в горных селах сегодня закрылись. Народ вынужден преодолеть 50 километров по бездорожью и ехать в Кубу за покупками. А это очень дорогое удовольствие. Нужно восстановить инфраструктуру, хотя бы ту, что существовала в советское время“, – говорит он. В 50-х годах в селе Будуг было свыше 500 домов. Сейчас – только 50. И половина оставшихся семей тоже собирается переезжать. Нужда заставляет».
Никаких усилий по разработке будухского алфавита или издания на будухском языке предпринято не было. Возможно, полагают авторы обзора социолингвистического статуса будухского языка [Clifton 2002], знание родного языка не считается будухцами неотъемлемой частью будухской этнической идентичности. Из академических исследований по грамматике будухского языка отметим Кибрик 2003b.
У нас имеются сведения о проекте преподавания родного языка в Будухе, разработанном одним из местных энтузиастов, проживающих в настоящее время на равнине. Этот проект был одобрен отделом образования Кубинского района, но дальнейшего развития инициатива, по-видимому, не получила.
Приложение
АРЕАЛ РАССЕЛЕНИЯ ЛЕЗГИНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ
[4]
ЛИТЕРАТУРА
Айтберов Т. М. История войн закавказских аварцев. – Махачкала, 1996. (На аварском языке.)
Айтберов Т. М. Закавказские аварцы: этнос, государственность, законы (VIII – начало XVIII в.). – Ч. I. – Махачкала, 2000.
Айтберов Т. М. Закавказские аварцы // Народы Дагестана. 2002. № 1.
Гусейнова Б. М. Расселение дагестаноязычных и других народов в Восточном Закавказье в XVIII – середине XIX в. – Махачкала, 2004.
Дибиров И. А. Некоторые особенности дагестанских языков Алазанской долины. – Махачкала, 2000.
Дибиров И. А. Лексические и морфологические особенности дагестанских языков Алазанской долины. – Махачкала, 2001.
Зейдлиц Н. Этнографический очерк Бакинской губернии // Кавказский календарь на 1871 год. – Тифлис, 1870.
Здравомыслов А., Цуциев А. Дагестан: социально-политические процессы 1997–1999 гг. // Бюллетень Владикавказского института управления. Выпуск 1 (5). – Владикавказ, 2000.
Ибрагимов Г. Х. Цахурский язык. – М., 1990.
Кибрик А. Е., Кодзасов С. В., Оловянникова И. П. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М.: Изд-во МГУ, 1972.
Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности: крызский язык. – А. Е. Кибрик. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя. 2003, СС. 592–599.
Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности: будухский язык. – А. Е. Кибрик. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя. 2003, СС. 580–592.
Кибрик А. Е. (ред.) Элементы цахурского языка в типологическом освещении. М.: Наследие, 1999.
Кисриев Э. Национальность и политический процесс в Дагестане. – Махачкала, 1999.
Курбанов М. Р., Юсупова Г. И. Лезгины: проблемы разделенного народа. – Махачкала, 1996.
Петрушевский И. П. Джаро-белоканские вольные общества в первой половине XIX в. 1-е изд. – Тифлис, 1934; 2-е изд. – Махачкала, 1993.
Услар П. К. Кюринский язык // Этнография Кавказа. – Том VI. – Тифлис, 1896.
Фон Плотто. Природа и люди Закатальского округа // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. IV. – Тифлис, 1870.
Хроника войн Джара. Примечание к ней Е. А. Пахомова. – Баку, 1931.
Джавадов Г., Усеунов Р. Удилэр. Баку, 1999.
Этнические дагестанцы в ближнем зарубежье / Отв. ред. А. К. Алиев. – Махачкала, 2001.
Юнусов А. Этнический состав Азербайджана (по данным переписи 1999 г.). – Баку, 2001.
Clifton J. M. (ed.) Studies in Languages of Azerbaijan / Ed. by John M. Clifton / Inst. of Intern. Rel. Acad. of Sciences of Azerbaijan / SIL International. – Baku – St Petersburg, 2002. Vol. 1.
Clifton J. M. (ed.) Studies in Languages of Azerbaijan / Ed. by John M. Clifton / Inst. of Intern. Rel. Acad. of Sciences of Azerbaijan / SIL International. – Baku – St Petersburg, 2003. Vol. 2.
Айтберов Т. М. Закавказские аварцы: этнос, государственность, законы (VIII – начало XVIII в.). – Ч. I. – Махачкала, 2000.
Айтберов Т. М. Закавказские аварцы // Народы Дагестана. 2002. № 1.
Гусейнова Б. М. Расселение дагестаноязычных и других народов в Восточном Закавказье в XVIII – середине XIX в. – Махачкала, 2004.
Дибиров И. А. Некоторые особенности дагестанских языков Алазанской долины. – Махачкала, 2000.
Дибиров И. А. Лексические и морфологические особенности дагестанских языков Алазанской долины. – Махачкала, 2001.
Зейдлиц Н. Этнографический очерк Бакинской губернии // Кавказский календарь на 1871 год. – Тифлис, 1870.
Здравомыслов А., Цуциев А. Дагестан: социально-политические процессы 1997–1999 гг. // Бюллетень Владикавказского института управления. Выпуск 1 (5). – Владикавказ, 2000.
Ибрагимов Г. Х. Цахурский язык. – М., 1990.
Кибрик А. Е., Кодзасов С. В., Оловянникова И. П. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М.: Изд-во МГУ, 1972.
Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности: крызский язык. – А. Е. Кибрик. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя. 2003, СС. 592–599.
Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности: будухский язык. – А. Е. Кибрик. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя. 2003, СС. 580–592.
Кибрик А. Е. (ред.) Элементы цахурского языка в типологическом освещении. М.: Наследие, 1999.
Кисриев Э. Национальность и политический процесс в Дагестане. – Махачкала, 1999.
Курбанов М. Р., Юсупова Г. И. Лезгины: проблемы разделенного народа. – Махачкала, 1996.
Петрушевский И. П. Джаро-белоканские вольные общества в первой половине XIX в. 1-е изд. – Тифлис, 1934; 2-е изд. – Махачкала, 1993.
Услар П. К. Кюринский язык // Этнография Кавказа. – Том VI. – Тифлис, 1896.
Фон Плотто. Природа и люди Закатальского округа // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. IV. – Тифлис, 1870.
Хроника войн Джара. Примечание к ней Е. А. Пахомова. – Баку, 1931.
Джавадов Г., Усеунов Р. Удилэр. Баку, 1999.
Этнические дагестанцы в ближнем зарубежье / Отв. ред. А. К. Алиев. – Махачкала, 2001.
Юнусов А. Этнический состав Азербайджана (по данным переписи 1999 г.). – Баку, 2001.
Clifton J. M. (ed.) Studies in Languages of Azerbaijan / Ed. by John M. Clifton / Inst. of Intern. Rel. Acad. of Sciences of Azerbaijan / SIL International. – Baku – St Petersburg, 2002. Vol. 1.
Clifton J. M. (ed.) Studies in Languages of Azerbaijan / Ed. by John M. Clifton / Inst. of Intern. Rel. Acad. of Sciences of Azerbaijan / SIL International. – Baku – St Petersburg, 2003. Vol. 2.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Алексеев Михаил Егорович – заместитель директора Института языкознания РАН, доктор филологических наук.
Казенин Константин Игоревич – главный редактор информационного агентства REGNUM, доцент филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
Сулейманов Мамед Сулейман оглы – журналист, корреспондент информационного агентства REGNUM (Баку).
Казенин Константин Игоревич – главный редактор информационного агентства REGNUM, доцент филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
Сулейманов Мамед Сулейман оглы – журналист, корреспондент информационного агентства REGNUM (Баку).