Кендрик Шэрон. Мужчина для нее

   Ник смотрел с явным неодобрением.
   - А потом что?
   Она нахмурилась:
   - Что это, Ник, испанская инквизиция?
   - Мне любопытно, Абби. Уважь меня. Так что потом?
   - О, я не знаю! - ответила она раздраженно. Посмотрю, как все повернется.
   - Или кто подвернется, я думаю? - предположил он оскорбительным тоном;
   Абигейл глубоко, с негодованием вздохнула.
   - Ты, очевидно, хочешь, чтобы я надавала тебе пощечин, - смело выпалила она. - И ты всего в двух шагах от исполнения своего желания!
   Он язвительно скривил рот, после чего продолжил свое нападение:
   - Итак, ты собираешься повторить жизнь твоей матери? Жить в роскоши за счет вереницы мужчин?
   - Почему обязательно жить за счет мужчин? парировала она с торжеством. - Я свободна! Независимая женщина со своими средствами. - Ей захотелось причинить ему такую же боль, какую он причинил ей своими замечаниями. - Филип оставил мне свое состояние, ты разве забыл? И это та причина, по которой ты действительно ненавидишь меня, не правда ли, Ник? Потому что до того, как в жизни Филипа появились мы с моей матерью, он берег тебя как зеницу ока. И уж конечно, именно тебе он оставил бы свои деньги. Но он оставил их мне, не так ли? И ты никогда не мог простить мне это! Да, Ник?
   На мгновение воцарилась тишина, а потом его рот начал растягиваться в холодной торжествующей улыбке.
   - Удивительно, в самом деле, - сказал он задумчиво.
   Что-то в его поведении насторожило Абигейл.
   - Что?
   - Во всех твоих планах на будущее ты не учла то, что для большинства людей было бы самым главным, - устройство на работу.
   Абигейл посмотрела на него так, словно он сошел с ума.
   - Но я действительно не.., не умею.., ничего делать. Ты это знаешь!
   - Да, Абби, я знаю это. Твои модные школы-интернаты, а затем школа в Швейцарии.., все эти заведения не научили тебя ничему, кроме как просто быть декоративной принадлежностью, украшением. Я не прав? - Он окинул взглядом ее стройное тело. - Хотя, должен сказать, несмотря на очевидную ограниченность, в своей специализации они явно преуспели. Потому что ты действительно просто украшение. Очень, очень красивое и дорогое.
   Сердце у нее заколотилось от гнева. Почему она должна стоять здесь и выслушивать его критику? с отчаянием спросила она себя. И почему Ник так высокомерно говорит об ее устройстве на работу?
   Ведь поводом к его словам служит такое чувство, как ревность!
   - В любом случае, - парировала Абигейл, и что-то в его глазах придало ей дерзости, - почему это я должна устраиваться на работу? В этом нет никакой необходимости. Более того, работа мне вовсе не нужна! В конце концов, - добавила она, заставляя себя победно улыбнуться, пытаясь насыпать ему соль на рану, - у меня столько денег, что я даже не думаю о них.
   Теперь она увидела явный триумф в его улыбке.
   - Думаю, ты ошибаешься, - спокойно сказал Ник. - И к тому же очень глупо себя ведешь.
   Твердый комочек страха сдавил ей горло.
   - О чем ты говоришь?..
   Взгляд зеленых глаз не дрогнул.
   - Что бы ты сказала, Абби, - спросил он мягко, если бы я сообщил тебе, что у тебя нет ни гроша?
   Глава четвертая
   Абигейл изучала лицо Ника, пытаясь найти на нем свидетельства того, что он шутит, но не находила. Теперь в нем было что-то жестокое и неумолимое. И очень пугающее.
   - О чем ты, черт побери, говоришь? - взорвалась она.
   - Я говорю о твоих деньгах! - отозвался Ник со спокойной уверенностью, и от дурного предчувствия у нее по спине пробежали мурашки. - И какая жалость, что ты не сделала то же самое - конечно, пока твой муж был жив!
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Я постараюсь объяснить тебе, чтобы ты поняла. Видишь ли, все твои деньги растрачены, или же это произойдет довольно скоро...
   - Ты просто хочешь меня запугать! - перебила его Абигейл, бросая быстрые взгляды вокруг на все то, что создавало такой уют в комнате, будто старалась снова обрести почву под ногами. Это наверняка просто извращенный способ отстаивать свою точку зрения!
   - А почему я должен хотеть этого? - спросил он спокойно.
   - Потому что ты ненавидишь меня! Но всему есть предел! Я только что похоронила мужа, и даже если.., даже если... - Голос у нее задрожал.
   - Даже если что, Абби? - легонько поднажал он. Даже если ты не смогла пролить ни одной слезинки у его могилы?
   Она твердо встретила его обвиняющий взгляд.
   - Да, это правда! Я не смогла! Потому что я не такая лицемерка, как ты! - И уже спокойнее она продолжала:
   - Я не могла притворяться, что чувствую то, чего на самом деле не чувствую. И я не любила Орландо! - Она так закусила губу, что ощутила солоноватый вкус крови. - Я давным-давно перестала любить его... - И после этих слов она ощутила облегчение, как будто что-то, долго ее мучившее, растаяло в одно мгновение.
   - Но тогда почему, - спросил Ник мягким шепотом, - ты ничего не предприняла?
   Она ожидала от него чего угодно - издевательств, недоверия, - но не такого полного сочувствия. Уже в который раз она осознала, как опасна его мягкость. Именно так Ник мог добиться от нее признания в том, о чем было лучше всего умолчать.
   - Но я предприняла! - защищаясь, сказала она. Кое-что я предприняла. Я собиралась развестись с Орландо. Я планировала встретиться с адвокатом как раз перед тем, как... 0й погиб, - закончила она с усилием.
   - И это недовольство браком.., как долго оно продолжалось? - Ник словно вел расследование.
   Как унизительно признаваться в своем поражении! Но особенно человеку, который затем будет этим упиваться.
   - Почти с самого начала, - неохотно призналась Абигейл.
   - Тогда почему же ты не начала действовать раньше? - продолжал допрашивать он. - Не знаю, стоит ли разводиться в том случае, если двое людей только лишь поссорились, но вы.., к тому же вы были так молоды, когда поженились, и, слава богу, не имели детей. С разводом, несомненно, не возникло бы особых проблем?
   Абигейл покачала головой. Как раз были "особые" проблемы, но она никогда не скажет ему какие. О таких вещах она не сможет рассказать никому. И уж тем более Нику.
   - У меня были свои.., причины, - ответила она натянуто, остро сознавая, что краска, залившая лицо, выдает ее смятение, - и я предпочла бы оставить их при себе.
   - Секунду он рассматривал ее упрямый подбородок, а затем неожиданно испустил яростное рычание, словно голодный лев, слишком долго просидевший в клетке. Ник бросился к окну и широко распахнул его, резко вдыхая холодный вечерний воздух и выдыхая его.
   Абигейл с изумлением наблюдала за ним. Это в высшей степени нехарактерное для Ника Харрингтона проявление чувств вытеснило из ее головы все остальные мысли.
   Ник был вообще человеком редкостного самоконтроля - человеком, никогда не позволяющим себе проявлять чувства. И, однако же, когда она думала о его поведении сегодня... Никогда раньше Абигейл не видела, чтобы он вел себя так... А Ник и в гневе довольно привлекателен, неохотно признала она, скользя взглядом по линиям его сухощавого, сильного тела, теперь напряженного от гнева. И еще - притягательного и сексуального.
   О боже, думала Абигейл с отчаянием, я не хочу это чувствовать. Какая это мука - сознавать его присутствие, когда каждая капля самоконтроля, что у меня есть, уходит на то, чтобы не подбежать к нему, не броситься в объятия, не просить его поцеловать меня, как он целовал тогда...
   Тем временем Ник закрыл окно и, казалось, обрел свое обычное самообладание.
   - Я должен был помешать вашему браку, - горько произнес он, обращаясь больше к себе, чем к Абигейл.
   - Но ты пытался, помнишь? - возразила она. - В ночь перед свадьбой... Когда тебе не удалось заставить меня...
   - Открыть глаза?
   Ник Харрингтон вызвал тогда ее к себе, и она упрямо, с каменным лицом выслушивала, как он взывает к ее здравому смыслу и лучшим чувствам. Увы!
   Все было напрасно! Брак был заключен, несмотря на все его просьбы. А ведь все, что было нужно, чтобы остановить ее, - это дать понять, что Ник о ней заботится...
   Абигейл вздохнула. Она правильно поступила тогда - хотя бы потому, что хотела сделать все ему назло.
   - Да! - кивнула она. - Я ведь видела, чего ты добиваешься. Считала, что ты чинишь мне препятствия!..
   - Это и были препятствия! И необходимые, как теперь выяснилось. Проклятье! - громко выругался он. - Но ты так меня и не послушала...
   Абигейл улыбнулась. Как давно она не видела Ника таким рассерженным! Вспышка его гнева придала ей сил, и она задала вопрос, который не смела задать раньше:
   - В ночь перед свадьбой, когда ты встретился с Орландо в отеле, ты.., ты предлагал ему деньги, чтобы он не женился на мне, правда?
   Ник вздрогнул от неожиданности:
   - Он сказал тебе это?
   Итак, интуиция ее не подвела! Абигейл помотала головой:
   - Нет. Я сама догадалась, когда он вернулся со встречи. У него был такой самодовольный вид...
   ...Торжествующий, самодовольный и переполненный ликованием, Орландо вошел в их комнату.
   Он заказал шампанское и выпил за их совместное будущее. Выпил слишком много...
   - Но, очевидно, денег оказалось недостаточно, размышлял Ник. - Моя главная ошибка была в том, что я недооценил Орландо. Видишь ли, я думал, что его отказ от денег, которые я предложил ему, - признак его любви к тебе. Я думал, что его нельзя купить. Господи, как я был не прав! Орландо можно было купить, если цена была бы подходящей. Я просто не предложил ему достаточно. - Он невесело рассмеялся. - Орландо почуял, откуда в его руки свалится состояние. Конечно, не от моего довольно оскорбительного предложения бросить тебя! Он уже тогда знал, что обогатится как раз за счет своей невесты. Своей красивой юной невесты! - Ник посмотрел ей прямо в лицо. Взгляд зеленых глаз был искренним. - И он был прав, да, Абби? Ты оказалась его пропуском в беззаботную жизнь.
   Абигейл нахмурилась, расстроенно покачивая головой; ей не хотелось продолжать эту тему. Но Ник не собирался останавливаться.
   - Потому что он никогда не любил тебя, правда? задал он жестокий вопрос.
   Все ее блестящие мечты уже растоптаны, но хоть что-то хорошее и светлое у них было? Абигейл отчаянно попыталась вызвать из тумана, царившего у нее в голове, воспоминания о том, каким был Орландо, когда она только встретила его - во время той школьной поездки во Францию, где она каталась на лыжах.
   Ей недоставало пары месяцев до восемнадцати, и - мой бог! - какое же он произвел на нее впечатление! Весь бронзовый от загара, со светлыми вьющимися волосами, с ярко-голубыми глазами, он был таким горячим, таким веселым и самоуверенным, что все девушки слетались к нему, как пчелы на мед.
   Но заинтересовался он именно ею, искал ее общества, и ей льстило такое предпочтение. Она была слишком молода и все идеализировала.
   Да, она была польщена его ухаживанием. Впрочем, затем, после одиноких месяцев неудавшегося брака, она пришла к выводу, что ее встреча с Орландо не была такой уж случайной. Скорее всего, он подготовился к ней заранее.
   Потому что она, Абигейл, была богатой. И уязвимой.
   - Он никогда не любил тебя, правда, Абби? - настойчиво повторил Ник; его ясные зеленые глаза внимательно следили за ней, так что невозможно было смотреть в сторону или лгать.
   Абигейл попробовала спрятать лицо в ладонях, но он стремительно пересек комнату и схватил ее за запястья. Абигейл почувствовала, как ее пульс, до того спокойный, участился, стал лихорадочным под шероховатыми кончиками его пальцев. Чувствовал ли и он такое же волнение?
   - Посмотри на меня и скажи! - сухо потребовал Ник. - Признай, что он не любил тебя!
   - Зачем ты меня так мучаешь? - отрывисто произнесла Абигейл.
   На его загорелой щеке резко задергалась мышца - единственный признак того, что ее замечание достигло цели.
   - Я не мучаю, - сказал он уже мягче. - Но мне нужно, чтобы ты взглянула правде в лицо!
   Она больше не могла с ним бороться. Лишь остатки чрезмерной гордости удерживали ее от признания, Но кому нужна теперь ее гордость? Только не ей! Потемневшие глаза Абигейл сверкнули сапфировым огнем в его сторону.
   - Ну хорошо, Ник, я скажу тебе. Орландо никогда не любил меня! Никогда! Он сказал мне это после того, как мы поженились... - Она стойко встретила его полный недоверия взгляд. - О, не тотчас же! Он ждал...
   - Ждал? Чего?
   Она лишь покачала головой, прогоняя память о стольких неудачах, которые всегда были готовы вернуться.
   - Это.., к делу не относится. - Абигейл сдула с лица прядку медовых волос. - Итак, теперь ты знаешь! Ты удовлетворен? Это дает тебе повод позлорадствовать? И сейчас ты обязательно заявишь: "Я же тебе говорил!"
   Ник все еще крепко сжимал ее руки. Он бросил быстрый взгляд вниз, на два тонких запястья с россыпью золотых веснушек, и поднял глаза. Абигейл поразило печальное выражение его лица, с каким он отпустил ее.
   - Ты думаешь, мне приятно, что я должен вытягивать из тебя такие признания? Да?
   - Не знаю! - В ее синих глазах ярким светом зажглось смятение. - Только скажи мне: зачем тебе было нужно это мое признание? Чтобы унизить меня?
   Гримаса исказила его лицо.
   - Будет лучше, если мы для начала спустимся вниз, в кабинет. Там нам будет удобнее. А то стоим здесь лицом к лицу, как две армии на фронте.
   И тогда Абигейл действительно испугалась. Он говорил, как врач, собирающийся сообщить плохую новость...
   - Нет, - прошептала она. - Скажи мне сейчас!
   Он покачал темноволосой головой.
   - Я попросил прислугу разжечь камин в кабинете. Эта комната не особенно располагает к беседе.
   Давай же, Абби, чего ты медлишь?
   Она прокляла его обаяние и способность убеждать, но сделать ничего не смогла, лишь кивнула, прошептав:
   - Хорошо...
   Прищуренные зеленые глаза рассматривали ее измятый черный костюм и тонкие шелковые чулки, обтягивающие стройные ноги.
   - Почему бы тебе не переодеться во что-нибудь более удобное? предложил он.
   Абигейл подняла брови.
   - .Что это - намек на какой-нибудь открытый легкий пеньюар?
   - Ох, как цинично! - мягко заметил Ник, почти с сожалением в голосе. Я жду тебя внизу, в кабинете. - Он, казалось, забыл, что это ее дом.
   - Совсем не обязательно говорить это так, будто я непослушная маленькая школьница, которую вызывают в кабинет директора школы!
   - Больше похоже на твою собственную фантазию, чем на веское возражение, Абби, - отозвался он, бросив на нее холодный, изучающий взгляд. Как ты думаешь?
   Она не может думать после такого заявления!
   Хотя нет, пожалуй, может... Абигейл начала фантазировать. О том, как целует Ника снова, только теперь позволяя зайти дальше... Насколько далеко она позволила бы ему зайти? Сердце тревожно стучало у нее в груди.
   - У-уйди! - протянула она.
   Прежде чем исчезнуть, он одарил ее насмешливо-разочарованным взглядом.
   Руки Абигейл дрожали, но она заставила себя подумать об ужасной сущности секса, и это, как всегда, произвело магический эффект, тут же уничтожив новые, выбивающие из колеи эротические мысли.
   Она сбросила жакет и разложила его на кровати, затем расстегнула молнию юбки, и та соскользнула на пол. Абигейл переступила через нее, просто оставив на полу скомканным черным пятном, зная, что никогда не наденет ее снова.
   Он сказал, что с ее деньгами какие-то проблемы, но насколько плохо все в действительности? И откуда он может что-то знать об этом?
   Когда она вышла замуж за Орландо, она хотела, чтобы они были равны, и потому, конечно, предоставила ему полный доступ к ее деньгам. А потом, когда наступило разочарование, деньги стали единственной защитой, охраняющей ее от его колкостей, помогающей сохранить остатки здравого ума.
   Расстегивая шелковую блузку, она отчаянно пыталась взглянуть на вещи более оптимистически, стараясь отогнать воспоминания о мрачном выражении лица Ника. В конце концов, рассуждала она, денег у нее всегда было больше чем достаточно, чтобы справиться с сумасбродным мужем.
   Итак, он продал нью-йоркскую квартиру, а также избавился от нескольких акций. Ну и что? Она это знала. Орландо не был дурачком, особенно в том, что касалось денег. Он знал, что она планировала встречу с адвокатом, чтобы получить развод, и что по закону он будет, следовательно, иметь право на половину ее состояния. Вряд ли он стал бы рисковать своей личной выгодой, растрачивая все по мелочам, правда?
   Щеки Абигейл пылали, хотя на ней были только нижнее белье и чулки. И снова она почувствовала, как зудящие соски натянули кружевной бюстгальтер; волнующие эротические мысли, вернувшись, нахлынули на нее.
   Что с ней произошло сегодня? Она проснулась, и Ник лег к ней на кровать...
   Она очень хотела его, да, хотела! Вот что произошло!.. Она отвечала на его поцелуй свободно, не сдерживая себя, и ее губы и тело не оставляли никакого сомнения: она желала его!
   Подавив короткий бессознательный стон, Абигейл со смущением стала вспоминать, что она ощутила, когда Ник начал расстегивать ее блузку. Он заставил ее почувствовать себя так, будто она, была восхитительным подарком, который он разворачивал. И именно в тот момент желание захлестнуло ее.
   А это само по себе было волнующей новостью.
   Дрожа, Абигейл подошла к огромному платяному шкафу, открыла дверцу и стала перебирать одежду. Ей было холодно. Надо найти что-нибудь потеплее и, главное, поплотнее, что защитило бы ее от этих обжигающе чувственных изумрудных глаз.
   Она сняла и отбросила чулки, влезла в черные джинсы и натянула через голову теплый светло-серый свитер из мягчайшего кашемира. Затем надела на босу ногу мягкие черные кожаные мокасины.
   Все! Она готова к беседе.
   Ник сидел в кабинете, просматривая газету, в камине жарко пылали поленья. К удивлению Абигейл, он успел переодеться в темные брюки и толстый цвета листвы свитер ручной вязки. Кто-то, должно быть, очень любит его, раз потратил много часов, вывязывая для него такой свитер, подумала Абигейл, и ее кольнуло неприятное чувство.
   Он поднял глаза, когда она вошла, и улыбнулся короткой, уклончивой улыбкой.
   - Проходи и садись, - сказал он и кивнул на кресло напротив себя.
   - Спасибо, - сухо поблагодарила Абигейл, усаживаясь в мягкое кожаное кресло. - Нет необходимости разыгрывать хозяина. - Но ведь она не возражала, когда он исполнял ту же роль после похорон! -Извини.
   Это несправедливо.
   - Неважно.
   - Нет, важно! Я была так рада, что ты помог мне!
   Спасибо.
   Ник нахмурился, наблюдая, как розовеют ее щеки.
   - Пожалуйста, не перехвали меня, Абби. Я к этому не привык, и это сбивает меня с мысли. Даже не знаю, как сказать теперь...
   - Пожалуйста, просто скажи мне это, - спокойно попросила она.
   - Очень хорошо. - Возникла пауза. - Сегодня, когда я упомянул, что твоя квартира в Нью-Йорке продана, ты выглядела так, будто тебе неуютно.
   - Дело в том, что я не хотела продавать ее.
   - Зачем же тогда... - Он замолк на середине фразы.
   - Затем, что Орландо считал, что содержать эту квартиру - пустая трата денег, - вздохнула Абигейл. В каком-то смысле это так и было - я имею в виду, мы почти не пользовались ею.
   - Это была очень ценная часть твоего недвижимого имущества, подчеркнуто строго заметил Ник.
   - Но мы ведь получили за нее деньги! - с живостью возразила она.
   Он покачал головой.
   - Не очень большие. За нее просили цену значительно ниже рыночной, потому что Орландо хотелось поскорее провернуть сделку.
   Абигейл в замешательстве застыла.
   - Откуда ты знаешь?..
   - Знаю, потому что я купил ее!
   - Ты купил мою квартиру?! Но почему?
   Он откинулся назад в кресле, сложив вместе руки.
   - Возможно, я хотел быстрой наживы, - предположил он.
   - Ты достаточно богат, чтобы быть заинтересованным в покупке этой квартиры. Она не принесет тебе больших доходов.
   - Это правда, - согласился он; взгляд его зеленых глаз был тверд. - Ну хорошо, я купил ее из сентиментальных побуждений. Потому что это была квартира Филипа.
   - Но в действительности это не помешало тебе ободрать меня.
   Он посмотрел на нее с едва скрытым нетерпением.
   - А что, ты ожидала, я сделаю? Явлюсь к Орландо и скажу: "Слушай, ты продаешь эту квартиру слишком дешево. Давай-ка я дам тебе за нее столько, сколько, я думаю, она действительно стоит"? Ты этого ждала?
   Ник запустил руку в свои темные волосы, и через секунду они были в таком беспорядке, будто он только что вылез из постели.
   - Кроме того, ты упускаешь из виду, Абигейл, что должна была бы спросить себя: почему Орландо так хочет быстрой продажи? Ты могла бы также спросить себя, - добавил он, - почему он избавился от большинства твоих акций и заложил весь этот дом, сверху донизу?
   - Заложил эт...то.:.т дом? - прерывающимся шепотом, заикаясь, повторила она.
   Наступила тишина. Затем Ник произнес:
   - Скажи мне, что твое удивление искренне и говорит о том, что я ошибался, Абби. Потому что я не могу поверить, что мужчина смог сделать что-либо подобное так, чтобы его жена об этом даже не знала.
   В ее голосе прозвучали пронзительные нотки:
   - Я не знала! Не знала! Этот дом был оформлен на имя Орландо... Мы полагали, что так будет справедливее...
   Черные брови насмешливо поднялись.
   - Мы полагали?..
   - Орландо полагал, - призналась Абигейл, - что отношения станут лучше, если у него будет что-нибудь его собственное. Во всяком случае, - бросила она на Ника воинственный взгляд, - я знала о квартире. И об акциях. И я знаю, для чего ему нужны были деньги.
   - Знаешь?
   - Да, знаю! Он хотел основать свой собственный театр! - парировала она. - Он купил участок и все такое. Я это знала!
   - Черта с два! - Ник рывком поднялся с кресла и швырнул полено в огонь, который в ответ зашипел на него, словно рассерженная кошка.
   Он просверлил ее взглядом.
   - Как хорошо ты знала своего мужа?
   Абигейл подавила страх, вызванный этим сверлящим взглядом.
   - Так же, как любая жена... - процедила она сквозь зубы.
   - В самом деле? - поднял он черные брови. Значит, недостаточно хорошо, - заметил он. - И в Лондоне, и в Нью-Йорке знают о твоем муже больше, чем ты, Абби.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Орландо, кроме того, что был паршивым актером и неисправимым лжецом, оказался еще и заядлым игроком. - Он заметил недоверие на ее лице. О, ты можешь пожимать своими хорошенькими плечиками, если хочешь! Я говорю не о покупке нескольких лотерейных билетов или случайном проигрыше на скачках. Я имею в виду длительное пристрастие к азартным играм! - Его лицо внезапно помрачнело. - А также старые долги. Верь мне, Абби, когда я говорю, что люди, которым Орландо должен был деньги, не легко мирятся с необходимостью ждать или с тем, что их обманули.
   Она молча смотрела на Ника. Ужас с каждым словом охватывал ее все сильнее.
   - Да! - подтвердил он. - Все, что я говорю тебе, правда! И на твоем месте я бы хорошенько изучил, как обстоят дела с твоими акциями... Ты должна знать, что он обманул тебя! И тогда ты поймешь, как успешно Орландо удалось просадить все твое наследство, чтобы заплатить свои долги.
   Ее лицо стало пепельно-серым, рот недоверчиво скривился.
   - Я н-не верю тебе, - прохрипела она.
   - А ты поверь, - безжалостно ответил он и мстительно добавил:
   - Свяжись со своим банком завтра, если не веришь мне. Попробуй найти деньги, чтобы оплатить счета, и тогда посмотрим, поверишь литы мне!
   Абигейл чувствовала себя так, будто шла по натянутому канату: одно неверное движение - и все будет кончено! Но должен же быть свет в конце этого темного туннеля, должен быть!
   - Даже если все, что ты говоришь, правда, - сказала она, хватаясь за соломинку, - ты забываешь, что еще остались драгоценности моей матери. Это целое состояние. Я могу продать их.
   - Можешь ли? - мягко возразил Ник.
   - Да, черт возьми, могу!
   - Ты уверена?
   - О, я ненавижу тебя, Ник Харрингтон! - разбушевалась Абигейл. - Ты просто наслаждаешься каждой минутой, издеваясь надо мной, правда?
   Она не стала дожидаться ответа. Выбежав из комнаты, будто все черти ада гнались за ней по пятам, Абигейл снова взлетела вверх по лестнице, только на этот раз направилась в спальню, которую раньше делила с Орландо.
   Она не была в этой комнате почти год. Дух запустения сделал свое дело: некогда прекрасная спальня выглядела теперь тусклой и безрадостной. Комнатой редко пользовались, воздух был спертым и затхлым. Абигейл готова была даже увидеть паутину, покрывающую роскошные портьеры вокруг кровати, как в сцене из "Больших ожиданий" Диккенса.
   Дрожа, она присела, чтобы открыть сейф в стене, и холодными как лед руками нерешительно набрала код. Дверца распахнулась с коротким щелчком, и Абигейл уставилась в открывшийся сейф, не веря своим глазам.
   Вскрикнув, она начала шарить замерзшими пальцами по холодному металлу, будто могла каким-то чудом наткнуться на шкатулку сандалового дерева с бриллиантовыми кольцами и изящным сапфировым набором, который Филип подарил ее матери в день их свадьбы. И со всеми остальными сверкающими дорогими памятными подарками, которые ее мать так любила!
   Исчезло, все исчезло! Подлец, должно быть, продал их скопом!
   Правильно это или нет, но Абигейл всегда полностью полагалась на свое богатство, ведь у нее не было ни семьи, ни профессии. Деньги были тем краеугольным камнем, на котором и была основана ее жизнь. Теперь же у нее возникло такое чувство, будто из-под ног выбили почву. Она не знала, найдет ли силы, чтобы снова подняться на ноги.
   Когда до Абигейл дошел весь ужас происходящего, колени подогнулись, и, дрожа, она опустилась на пол, не желая ничему верить. Перед глазами расплывался туман, и она начала повторять, снова и снова, умоляя, словно обезумела:
   - Нет, нет, нет! О, пожалуйста! Кто-нибудь, пожалуйста, скажите - нет!