Страница:
«Детьми?!» Больше чем один? Приемные? Или плоды искусственного осеменения? Ин витро? Последствие старой, давно забытой любовной связи?
– Тетя Марси, посмотрите, как я поднимаю тяжести!
Значит, это дети Прядки. Тяжкий груз. Рэнди поглядел на них сверху вниз, и мальчик спрятался за Марси.
Кто бы ни был их отцом, Прядка, то есть Хелена, была, без сомнения, их матерью. Мальчику было лет девять-десять, девочке – шесть или семь, в зависимости от того, унаследовали ли они от матери ген высокорослости. Темные волосы, длинные ноги и руки, высокие скулы и большие рты. И умные темные глаза.
– Майло, – позвала Марси, – пойди попрощайся со своей мамой и скажи ей, что мы не будем ложиться, пока она не вернется домой.
– Разве мы не можем посмотреть, как она будет лупить по груше? – сверкнул мальчик глазами на Рэнди. – Будет она сегодня пинать эти штуки?
– Не думаю, что она готова что-то пинать, – сказала Марси, виновато пожимая плечами.
Парнишка поколебался, потом взял девочку за руку и бросился к Прядке. Рэнди видел, как она раскрыла, сияя, объятия навстречу детям. Он, должно быть, утратил не только осязание, но и зрение. И это была женщина, показавшаяся ему некрасивой?
Марси усмехнулась.
– Извините за это. Типичное соперничество между братом и сестрой. Майло и Ви пугающе сообразительны, но они все-таки дети.
– Уверен, что вы обе очень счастливы с ними.
Марси дернула головой:
– Я арендую у Хелены половину ее квартиры, детектив. Я ее жиличка и нянька ее детей на неполный день. Еще я помощник библиотекаря в Вейланде, где она преподает, то есть мы коллеги и друзья. Мы – не любовницы.
– Я и не думал…
– Конечно думали. Все в порядке, мы встречаемся с мужчинами. Что еще вам могло бы быть интересно? Тот мерзавец, который является папашей Майло и Ви, был преподавателем экономики.
Рэнди по-прежнему был в замешательстве.
– Мерзавец?
– Мерзкое чудовище в обличье человека. Если б его задушили при рождении, это было бы весьма на пользу человеческой расе.
– Но тогда бы у вас не было бы Майло и… как ее зовут? Виола?
Марси просияла.
– Микки совершенно не вписывается в эту картину, а они – настоящее сокровище.
Он почувствовал, как екнуло его сердце. Прядка в таком случае – это как раз не мимо кассы, как заметила Лиз. Почему его это так трогает?
Марси помахала Хелене рукой, забрала детей и отправилась в больший зал, где, кроме самых модерновых тренажеров, располагался еще и профессиональный боксерский ринг.
Через панорамное окно Рэнди наблюдал, как Марси помогла Майло поднимать небольшую гантель, потом они вдвоем глазели, как на ринге два молодых парня проводят тренировочный бой.
– Детектив?
Он обернулся на звук томного контральто. По какой-то безумной причине он реагировал на Прядку. Возможно, в этом было виновато ее тело, о притягательности которого он догадывался. Возможно, ее необычный голос.
Она стояла на уголке тренировочного мата с остальными его ученицами, носки ног развернуты наружу, руки на бедрах. Сегодня она была одета в тот же старый тренировочный костюм, волосы стянуты на затылке резинкой, отчего особенно выделялись скулы. Ее манера поведения уже не казалась ему слишком вызывающей, скорее провоцирующей.
– Мы на пять минут опаздываем с началом занятий, – сказала она.
– Ох, да ладно тебе, – вздохнула Эллен – миссис Санта-Клаус. – Остынь.
– Так давайте начинать, – быстро, прежде чем Прядка сумела отреагировать, бросил Рэнди. – Чтобы разогреть мышцы, начнем с растяжки.
– То есть мы можем заниматься йогой, а кто-то нападет на нас сзади? – фыркнула Прядка.
– Милочка, – сказала Сара Бет, – расслабься. Как вы боретесь с теми, кто выступает не по делу на ваших занятиях? – обратилась она к Рэнди.
– А как вы…
– В спортзале все про всех все знают, – сказала Банни.
Она одарила группу ослепительной улыбкой, вытянула перед собой руки, наклонилась и оперлась ладонями о пол перед собой.
– Ого! – выдохнула Фрэнсин. – Я и до коленок не достану.
– Побереги свое сердце, – посоветовала Эллен и похлопала ее по плечу. – У тебя могут найтись и другие таланты. Я-то бы уж точно не решилась наброситься на тебя.
– Хоть какая-то польза от того, что я такая корова!
– Так что, может быть, сегодня Фрэнсин удастся положить меня на лопатки. Поиграем? – спросил Рэнди.
– Можно, значит, двинуть тебя по голове сумкой? Глядишь, сломаю твою тощую шею, – хихикнула она. – Моя сумка – это моя жизнь.
– Я вообще-то предполагал заняться невооруженной защитой. Что вы сделаете, если кто-то попытается задушить вас бельевой веревкой?
…Остальная часть занятий прошла гладко. Даже Прядка начала расслабляться, хотя и выглядела так, будто готова вцепиться ему в горло. Или нацелиться на какую-то более чувствительную часть его анатомии – интересная мысль, если она только не кастрирует его в ходе этого процесса.
Рэнди сильно постарался, чтобы показать Прядке, что сила не является необходимым условием. Поступательный момент движения укладывал ее на мат каждый раз, когда она пыталась наброситься на него. Ненавидела ли она всех мужчин или только его?
К концу занятий все были в поту, усталыми, но довольными. Даже Прядка сияла. Вот жалость-то! А ведь можно было отправить ее… в нокаут. Рэнди не мог поверить, что она всегда была старомодной и обозленной. Что довело ее до такого состояния?
Когда они расходились, Рэнди положил свою руку ей на плечо. Она многозначительно взглянула на него. Он убрал руку:
– Есть минутка?
Другие ушли вперед, и он точно знал, что они будут сплетничать.
– Я все думала – сколько вы будете терпеть, прежде чем вышвырнете меня из группы, – сказала она. – Прекрасно. Я больше не приду.
А ведь она нуждалась в этих занятиях гораздо более других.
– Я не собираюсь вышвыривать вас. Пойдемте со мной.
В этот поздний вечерний час залы для силовых занятий и бодибилдинга были безлюдны, разминалась лишь пара особо упертых любителей качать мускулы, которые даже не посмотрели в их сторону.
– Вы, должно быть, замечательный педагог…
– Я потрясающий преподаватель.
– Но это – не ваша аудитория.
Она не удостоила его даже улыбки.
Он решительно перешел на «ты».
– Послушай, Прядка, если ты не сбросишь эту ношу и не попытаешься избавиться от этой злости, ты опять попадешь в неприятность.
– Я? Хм… Скорее ты.
– Я это и имел в виду. Ты единственная, кто сегодня вечером шлепался и шлепался на пол, так ведь? Не давай эмоциям управлять тобой.
Он взял с полки пару боксерских перчаток и протянул их ей.
– Надень.
– Зачем? – Она смотрела на него с подозрением. – Собираешься как следует двинуть меня в мою хрупкую женскую челюсть?
– Не сейчас. – Рэнди держал перчатки до тех пор, пора она не втиснула в них руки, затем закрепил их ремешками.
– Будто у меня диванные подушки на руках.
– Ты к этому привыкнешь.
Он подвел ее к груше.
– Думаю, ты видела достаточно фильмов о боксерах, так что понимаешь, как с этим обращаться.
Она изучающе посмотрела него, потом – на полуметровую грушу, подвешенную на уровне головы. Еще до того, как он успел дать какое-то наставление, она врезала по ней что было силы. Груша резко отрикошетила и ударила ее по щеке.
– Ух ты! – вскрикнула она. – А ведь больно!
Она подняла руку к щеке, но, разумеется, не смогла ничего нащупать через перчатку.
– Что, в кровь разбила?
Рэнди придержал грушу до того, как та отрикошетила во второй раз.
– Вижу, что нет, но завтра может появиться синяк. Извини. Я должен был поймать снаряд до того, как он тебя ударит, но вот…
– Так почему ты этого не сделал?! – замахнулась она, но он перехватил ее руку за запястье и удержал.
– Ты поспешила. Вот, попробуй это. – Он почти волоком подтащил ее к другому снаряду, тренировочному мешку почти в человеческий рост, обошел и взялся за него. – Давай ударь по нему.
Она легонько стукнула по мешку.
– Не так. Ударь как следует.
– Чтобы он сломал мне челюсть? Не собираюсь.
– Этот не будет рикошетить. Держи кулаки на уровне пояса, бей как бы прямо в живот.
Она изо всех сил ударила по мешку. Поскольку Рэнди придерживал мешок, тот едва шевельнулся.
– Мне все удары в плечо отдают.
– Нравится ощущение?
– Абсолютно не нравится, – сказала она, но все равно сильно ударила по обивке снаряда, потом еще раз, уже другой рукой и с приличной силой.
Сосредоточенное выражение ее лица говорило том, что на самом деле ей нравится это ощущение. Она колотила по мешку еще и еще, пока не обессилела так, что уже не могла поднять рук. Она тяжело дышала и обливалась потом.
Может, следовало прицепить на мешок изображение мужского лица, чтобы она получила от этого истинное наслаждение…
– Неплохо, – одобрил Рэнди. – В следующий раз работай еще и плечом. Посиди и посмотри.
Он стянул с нее перчатки и надел их на себя, подошел к груше. Он ударил по груше левой перчаткой так, чтобы та отскочила и вернулась. Он остановил ее правой рукой. За десять секунд он установил четкий ритм – бумпа-бумпа.
Через пару минут он поймал грушу.
– Видишь, если бьешь по ней сильно – она отскакивает назад. Если бьешь легко, устанавливаешь правильный ритм, то сможешь держать его сколько угодно. Если ты сделаешь такое с чьим-то лицом, его обладатель запомнит это надолго.
Рэнди перешел к мешку, опустил плечо и хлопнул по мешку левой перчаткой и сильно дослал правой. Мешок едва качнулся.
– А теперь ты можешь сделать из него котлету.
– Интересное дело, но точно не подходит для наших занятий. Мне надо идти.
– Лучше сказать, это требует дополнительных усилий. Ты сможешь прийти в четверг пораньше?
– Зачем?
– Сможешь надеть перчатки и перед занятиями выбить из себя немного этой агрессии.
– Не смеши меня.
– Если ты не научишься использовать силу соперника против него самого, ты его не побьешь. Ты побьешь себя. Так, как ты только что делала.
– Боишься, я покалечу кого-нибудь другого? Такую, как Сара Бет?
– Сара Бет находится в лучшей форме, чем ты, потому что она лучше концентрируется. Ты не станешь нападать на нее так, как напала на меня. Ты сразу же потеряешь равновесие, и она отбросит тебя, как пушинку.
– Я ухожу. – Хелена вытащила из сумки полотенце, вытерла лицо и натянула на плечи ветровку. Оглянулась на почти пустой спортзал и вдруг сказала: – Проводи меня, пожалуйста, до машины.
Эта просьба ей дорого обошлась. Рэнди видел, как ее руки сжались в кулаки. Он уже объяснял группе, что уверенная походка – половина дела, когда не хочешь стать жертвой. Она это делала просто замечательно, но одновременно исторгала такой запах страха, что он был различим за километр. Она была похожа на побитую собаку, которая рычит и бросается на все, что движется.
…Рэнди с крыльца наблюдал, как удаляется ее автомобиль. Он понял: эта женщина не только обозлена – она испугана.
Ему было необходимо узнать почему.
Глава 3
Глава 4
– Тетя Марси, посмотрите, как я поднимаю тяжести!
Значит, это дети Прядки. Тяжкий груз. Рэнди поглядел на них сверху вниз, и мальчик спрятался за Марси.
Кто бы ни был их отцом, Прядка, то есть Хелена, была, без сомнения, их матерью. Мальчику было лет девять-десять, девочке – шесть или семь, в зависимости от того, унаследовали ли они от матери ген высокорослости. Темные волосы, длинные ноги и руки, высокие скулы и большие рты. И умные темные глаза.
– Майло, – позвала Марси, – пойди попрощайся со своей мамой и скажи ей, что мы не будем ложиться, пока она не вернется домой.
– Разве мы не можем посмотреть, как она будет лупить по груше? – сверкнул мальчик глазами на Рэнди. – Будет она сегодня пинать эти штуки?
– Не думаю, что она готова что-то пинать, – сказала Марси, виновато пожимая плечами.
Парнишка поколебался, потом взял девочку за руку и бросился к Прядке. Рэнди видел, как она раскрыла, сияя, объятия навстречу детям. Он, должно быть, утратил не только осязание, но и зрение. И это была женщина, показавшаяся ему некрасивой?
Марси усмехнулась.
– Извините за это. Типичное соперничество между братом и сестрой. Майло и Ви пугающе сообразительны, но они все-таки дети.
– Уверен, что вы обе очень счастливы с ними.
Марси дернула головой:
– Я арендую у Хелены половину ее квартиры, детектив. Я ее жиличка и нянька ее детей на неполный день. Еще я помощник библиотекаря в Вейланде, где она преподает, то есть мы коллеги и друзья. Мы – не любовницы.
– Я и не думал…
– Конечно думали. Все в порядке, мы встречаемся с мужчинами. Что еще вам могло бы быть интересно? Тот мерзавец, который является папашей Майло и Ви, был преподавателем экономики.
Рэнди по-прежнему был в замешательстве.
– Мерзавец?
– Мерзкое чудовище в обличье человека. Если б его задушили при рождении, это было бы весьма на пользу человеческой расе.
– Но тогда бы у вас не было бы Майло и… как ее зовут? Виола?
Марси просияла.
– Микки совершенно не вписывается в эту картину, а они – настоящее сокровище.
Он почувствовал, как екнуло его сердце. Прядка в таком случае – это как раз не мимо кассы, как заметила Лиз. Почему его это так трогает?
Марси помахала Хелене рукой, забрала детей и отправилась в больший зал, где, кроме самых модерновых тренажеров, располагался еще и профессиональный боксерский ринг.
Через панорамное окно Рэнди наблюдал, как Марси помогла Майло поднимать небольшую гантель, потом они вдвоем глазели, как на ринге два молодых парня проводят тренировочный бой.
– Детектив?
Он обернулся на звук томного контральто. По какой-то безумной причине он реагировал на Прядку. Возможно, в этом было виновато ее тело, о притягательности которого он догадывался. Возможно, ее необычный голос.
Она стояла на уголке тренировочного мата с остальными его ученицами, носки ног развернуты наружу, руки на бедрах. Сегодня она была одета в тот же старый тренировочный костюм, волосы стянуты на затылке резинкой, отчего особенно выделялись скулы. Ее манера поведения уже не казалась ему слишком вызывающей, скорее провоцирующей.
– Мы на пять минут опаздываем с началом занятий, – сказала она.
– Ох, да ладно тебе, – вздохнула Эллен – миссис Санта-Клаус. – Остынь.
– Так давайте начинать, – быстро, прежде чем Прядка сумела отреагировать, бросил Рэнди. – Чтобы разогреть мышцы, начнем с растяжки.
– То есть мы можем заниматься йогой, а кто-то нападет на нас сзади? – фыркнула Прядка.
– Милочка, – сказала Сара Бет, – расслабься. Как вы боретесь с теми, кто выступает не по делу на ваших занятиях? – обратилась она к Рэнди.
– А как вы…
– В спортзале все про всех все знают, – сказала Банни.
Она одарила группу ослепительной улыбкой, вытянула перед собой руки, наклонилась и оперлась ладонями о пол перед собой.
– Ого! – выдохнула Фрэнсин. – Я и до коленок не достану.
– Побереги свое сердце, – посоветовала Эллен и похлопала ее по плечу. – У тебя могут найтись и другие таланты. Я-то бы уж точно не решилась наброситься на тебя.
– Хоть какая-то польза от того, что я такая корова!
– Так что, может быть, сегодня Фрэнсин удастся положить меня на лопатки. Поиграем? – спросил Рэнди.
– Можно, значит, двинуть тебя по голове сумкой? Глядишь, сломаю твою тощую шею, – хихикнула она. – Моя сумка – это моя жизнь.
– Я вообще-то предполагал заняться невооруженной защитой. Что вы сделаете, если кто-то попытается задушить вас бельевой веревкой?
…Остальная часть занятий прошла гладко. Даже Прядка начала расслабляться, хотя и выглядела так, будто готова вцепиться ему в горло. Или нацелиться на какую-то более чувствительную часть его анатомии – интересная мысль, если она только не кастрирует его в ходе этого процесса.
Рэнди сильно постарался, чтобы показать Прядке, что сила не является необходимым условием. Поступательный момент движения укладывал ее на мат каждый раз, когда она пыталась наброситься на него. Ненавидела ли она всех мужчин или только его?
К концу занятий все были в поту, усталыми, но довольными. Даже Прядка сияла. Вот жалость-то! А ведь можно было отправить ее… в нокаут. Рэнди не мог поверить, что она всегда была старомодной и обозленной. Что довело ее до такого состояния?
Когда они расходились, Рэнди положил свою руку ей на плечо. Она многозначительно взглянула на него. Он убрал руку:
– Есть минутка?
Другие ушли вперед, и он точно знал, что они будут сплетничать.
– Я все думала – сколько вы будете терпеть, прежде чем вышвырнете меня из группы, – сказала она. – Прекрасно. Я больше не приду.
А ведь она нуждалась в этих занятиях гораздо более других.
– Я не собираюсь вышвыривать вас. Пойдемте со мной.
В этот поздний вечерний час залы для силовых занятий и бодибилдинга были безлюдны, разминалась лишь пара особо упертых любителей качать мускулы, которые даже не посмотрели в их сторону.
– Вы, должно быть, замечательный педагог…
– Я потрясающий преподаватель.
– Но это – не ваша аудитория.
Она не удостоила его даже улыбки.
Он решительно перешел на «ты».
– Послушай, Прядка, если ты не сбросишь эту ношу и не попытаешься избавиться от этой злости, ты опять попадешь в неприятность.
– Я? Хм… Скорее ты.
– Я это и имел в виду. Ты единственная, кто сегодня вечером шлепался и шлепался на пол, так ведь? Не давай эмоциям управлять тобой.
Он взял с полки пару боксерских перчаток и протянул их ей.
– Надень.
– Зачем? – Она смотрела на него с подозрением. – Собираешься как следует двинуть меня в мою хрупкую женскую челюсть?
– Не сейчас. – Рэнди держал перчатки до тех пор, пора она не втиснула в них руки, затем закрепил их ремешками.
– Будто у меня диванные подушки на руках.
– Ты к этому привыкнешь.
Он подвел ее к груше.
– Думаю, ты видела достаточно фильмов о боксерах, так что понимаешь, как с этим обращаться.
Она изучающе посмотрела него, потом – на полуметровую грушу, подвешенную на уровне головы. Еще до того, как он успел дать какое-то наставление, она врезала по ней что было силы. Груша резко отрикошетила и ударила ее по щеке.
– Ух ты! – вскрикнула она. – А ведь больно!
Она подняла руку к щеке, но, разумеется, не смогла ничего нащупать через перчатку.
– Что, в кровь разбила?
Рэнди придержал грушу до того, как та отрикошетила во второй раз.
– Вижу, что нет, но завтра может появиться синяк. Извини. Я должен был поймать снаряд до того, как он тебя ударит, но вот…
– Так почему ты этого не сделал?! – замахнулась она, но он перехватил ее руку за запястье и удержал.
– Ты поспешила. Вот, попробуй это. – Он почти волоком подтащил ее к другому снаряду, тренировочному мешку почти в человеческий рост, обошел и взялся за него. – Давай ударь по нему.
Она легонько стукнула по мешку.
– Не так. Ударь как следует.
– Чтобы он сломал мне челюсть? Не собираюсь.
– Этот не будет рикошетить. Держи кулаки на уровне пояса, бей как бы прямо в живот.
Она изо всех сил ударила по мешку. Поскольку Рэнди придерживал мешок, тот едва шевельнулся.
– Мне все удары в плечо отдают.
– Нравится ощущение?
– Абсолютно не нравится, – сказала она, но все равно сильно ударила по обивке снаряда, потом еще раз, уже другой рукой и с приличной силой.
Сосредоточенное выражение ее лица говорило том, что на самом деле ей нравится это ощущение. Она колотила по мешку еще и еще, пока не обессилела так, что уже не могла поднять рук. Она тяжело дышала и обливалась потом.
Может, следовало прицепить на мешок изображение мужского лица, чтобы она получила от этого истинное наслаждение…
– Неплохо, – одобрил Рэнди. – В следующий раз работай еще и плечом. Посиди и посмотри.
Он стянул с нее перчатки и надел их на себя, подошел к груше. Он ударил по груше левой перчаткой так, чтобы та отскочила и вернулась. Он остановил ее правой рукой. За десять секунд он установил четкий ритм – бумпа-бумпа.
Через пару минут он поймал грушу.
– Видишь, если бьешь по ней сильно – она отскакивает назад. Если бьешь легко, устанавливаешь правильный ритм, то сможешь держать его сколько угодно. Если ты сделаешь такое с чьим-то лицом, его обладатель запомнит это надолго.
Рэнди перешел к мешку, опустил плечо и хлопнул по мешку левой перчаткой и сильно дослал правой. Мешок едва качнулся.
– А теперь ты можешь сделать из него котлету.
– Интересное дело, но точно не подходит для наших занятий. Мне надо идти.
– Лучше сказать, это требует дополнительных усилий. Ты сможешь прийти в четверг пораньше?
– Зачем?
– Сможешь надеть перчатки и перед занятиями выбить из себя немного этой агрессии.
– Не смеши меня.
– Если ты не научишься использовать силу соперника против него самого, ты его не побьешь. Ты побьешь себя. Так, как ты только что делала.
– Боишься, я покалечу кого-нибудь другого? Такую, как Сара Бет?
– Сара Бет находится в лучшей форме, чем ты, потому что она лучше концентрируется. Ты не станешь нападать на нее так, как напала на меня. Ты сразу же потеряешь равновесие, и она отбросит тебя, как пушинку.
– Я ухожу. – Хелена вытащила из сумки полотенце, вытерла лицо и натянула на плечи ветровку. Оглянулась на почти пустой спортзал и вдруг сказала: – Проводи меня, пожалуйста, до машины.
Эта просьба ей дорого обошлась. Рэнди видел, как ее руки сжались в кулаки. Он уже объяснял группе, что уверенная походка – половина дела, когда не хочешь стать жертвой. Она это делала просто замечательно, но одновременно исторгала такой запах страха, что он был различим за километр. Она была похожа на побитую собаку, которая рычит и бросается на все, что движется.
…Рэнди с крыльца наблюдал, как удаляется ее автомобиль. Он понял: эта женщина не только обозлена – она испугана.
Ему было необходимо узнать почему.
Глава 3
Плечи у Хелены болели, руки были тяжелыми, будто она держала в них гири, а щека онемела, словно опухла от уха до носа. Она всего-то и стукнула по грушам парочку раз. Рэнди стучал по груше так быстро, что она едва могла уследить за ним. И двигался он с такой мощной грацией… При всем отвращении к нему, она не могла не признать, что он красавчик. Женщины к нему, должно быть, так и липнут.
Она содрогнулась. Мужское тело, невзирая на то, красиво оно или нет, – это не то, к чему она захочет когда-нибудь снова прикоснуться.
…Рэнди открыл дверцу ее машины и перед тем, как позволил ей сесть, проверил заднее сиденье, потом подождал, пока она пристегнет ремень безопасности, заведет машину. Проводил ее автомобиль взглядом, а уж потом повернулся и ушел. Казался вполне приятным человеком, но все-таки он был полицейским. Она намеревалась совершить преступление и не попасться. Вот что делало его врагом в ее глазах.
Возможно, Рэнди был прав, считая, что она отказывается признать свою неспособность защитить себя сама. Он назвал это злостью. Она называла это праведным гневом.
Она отказала ему в удовольствии понять, что она, возможно, согласилась бы прийти в зал пораньше и колошматить по снарядам до потери сознания.
А затем она расслабится и наподдаст ему на занятиях.
Когда они собирались разъезжаться с очередных занятий, Эллен спросила:
– А давайте поедем на занятия в тир на Стедж-Роуд?
Рэнди увидел, что кивнули сразу все.
– Мы можем там встретиться, а потом еще зайти куда-нибудь закусить. Конечно, мы захватим наши стволы, – добавила Эллен.
– Если никто не настаивает на применении АК-47 или пулемета Томпсона, готов согласовать время и место, – сказал Рэнди. – А что остальные об этом думают?
– Превосходно! – сказала Аманда, в первый раз выказывая истинный энтузиазм. – Я обожаю мой «глок», но каждый раз, когда я пытаюсь зарядить обойму, это занимает целую вечность. Ты мог бы показать, как это правильно делать?
– Угу, – с сомнением произнес Рэнди.
– У меня в машине есть один из этих, из «смит-и-вессонов», титановых, пятизарядных, – сообщила Сара Бет. – Он такой легкий, что после того, как сделаю три-четыре выстрела, я натираю между большим и указательным пальцами волдырь. Я что-то делаю не так?
– Скорей всего, все ты делаешь правильно. Просто недостаток веса заставляет оружие дергаться внутри кисти.
– А я слышала, что настоящие большие пистолеты вроде «магнум-357», такие как у нас с Уолтером, могут во время стрельбы сломать женщине запястье, – заметила Лорен.
– Ерунда, – отмахнулась Эллен. – Попробуй взять тяжелый дробовик, только ни за что не прижимай его плотно к плечу, если не хочешь покалечиться. О «магнуме» – это все сказочки, которые мужики придумали, чтобы держать нас в узде.
– И не пускать нас на стрельбище, – сказала Фрэнсин. – Некоторые из этих парней ведут себя прямо как бочки с тестостероном.
– А как у тебя дела на этот счет, Прядка? – поинтересовался Рэнди.
– Я руководствуюсь практическими соображениями.
Как всегда – Мисс Превосходство! Черт, а может, она действительно специалист?
– Хорошо, как насчет четверга? Я зарезервирую несколько отсеков и попрошу Джессику обзвонить вас, если они будут свободны. После мы обсудим, как находить убежища и скрываться. Что толку, если вы вооружены, но сами находитесь на виду, как зайчики?.. Так, а теперь вспомним, чем мы занимались во вторник. Постройтесь в линию, дамы, и давайте посмотрим, сможете ли вы сбить меня с ног.
Он заметил, что спина майки у Хелены мокрая. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, он увидел, что и перед тоже мокрый. Он оказался прав в предположениях об изгибах ее тела. Под майкой выделялись бретели широкого спортивного лифчика, который совершенно не скрывал соски. Хотя… Не то чтобы мокрая майка все это так выдавала, может, он просто догадывался об этом?
Волосы на ее лбу были влажными, из-под ленты выбились мелкие прядки. Ее вспотевшее лицо больше не было бледным и безжизненным. Щеки, блестевшие от пота, сияли румянцем.
– Полагаю, ты пришла пораньше, – сказал он.
Хелена задрала подбородок, глаза сделались унылыми и холодными.
– Я развлекалась. – Она глубоко вдохнула. – Спасибо, что показал мне эти приемы.
Это, похоже, обошлось ей еще дороже просьбы проводить ее до автомобиля.
– Признайся, мысленно – кого ты колотила? – усмехнулся он. – Меня?
Она напряглась.
– Ты для меня – просто способ довести дело до конца.
Она повернулась на пятках и двинулась большими шагами через весь зал к остальным.
Ну ладно…
Когда бы в их отделе ни проводили допросы женщин, будь они свидетелями или подозреваемыми в преступлении, Рэнди всегда руководил процессом. В девяноста девяти случаях из ста, даже если он не добивался полного доверия, он или добывал информацию, нужную для поимки настоящего преступника, или получал доказательства для привлечения его к суду. Он нравился женщинам. В большинстве случаев эти женщины нравились и ему.
Наблюдая за тем, как упорно Прядка делает вид, что не замечает его, Рэнди мечтал все бросить и прямо завтра уехать на Арубу – несмотря на свой жгучий интерес к ней. Разумеется, ему хотелось бы понять, что озлобило ее до такой степени. Он имел возможность пробить ее имя по базе данных полиции и выяснить, не является ли она жертвой какого-то преступления. Он мог бы поспорить, что является, и это было тяжкое преступление.
А что хорошего в том, если он об этом узнает? Он был сыт по горло тошнотворными историями людей, потерявшими надежду и озлобившимися. Он молился о том, чтобы продержаться до отъезда на Арубу и провести там пару недель, лежа на солнце и не отвечая ни за что – разве только за то, чтобы заказать к обеду соответствующий сорт вина.
Да, еще и за то, чтобы найти красотку, с которой можно было бы разделить его. Что-нибудь новенькое – коль скоро Пейдж исчезла с его горизонта.
С чего бы ему беспокоиться, что некая профессор Хелена Норкросс не переносит его на дух? Ведь его обожает куча других женщин. Рэнди поклялся, что до конца занятий она станет воспринимать его хотя бы адекватно. Назовите это упражнением в оттачивании набранного мастерства. Прядка была слишком придавлена отношениями с бывшим мужем и детьми, чтобы назначать ей свидание, какой бы привлекательной она ни выглядела. Прядка и ее дети нуждались в ком-то надежном, ответственном.
А это совсем не к нему.
…На этот раз она надела что-то другое. Но все же опять не по размеру большое. Зато небесно-голубое – в противоположность прежнему серому. Следующие полтора часа Рэнди провел, показывая группе новые движения, тренируя их на себе в захватах, бросках и вообще снося болезненные удары. Хотя пока никто не попал ему в пах «как бы случайно», но дело шло к тому. Он просто надеялся, что достаточно проворен, чтобы удары приходились в бедро.
Он научил их новому маневру, потом поставил их в пары, чтобы они тренировались друг на друге. Своим спарринг-партнером он взял Прядку. Он по-прежнему побаивался ее – а вдруг не сдержится и кинется в настоящую атаку? Справиться он-то с ней справится, но может случайно навредить ей – чисто рефлекторно.
Она возбуждала его интерес и, черт побери, его либидо.
Каждый раз, когда она пыталась повалить его, ей не удавалось даже сдвинуть его с места, и она рычала от бессилия. В конце концов он посоветовал ей посмотреть на Сару Бет, у которой было то, что он называл «хваткой». Возможно, если б он мог показать Хелене, как эта маленькая пожилая леди могла бы с ним обойтись, она бы тоже начала понимать, как это делается.
Рэнди взялся за шею Сары Бет обеими руками. Она мило улыбнулась, сделала шаг к нему, выбросила руки вперед и вбок и отбросила его прочь.
– С тобой все в порядке, дорогуша? – ласково поинтересовалась она.
– Абсолютно. Вот, Прядка, учись. Как насчет еще одной попытки?
Она прикрыла глаза и несколько раз вздохнула.
– Я не могу. Я этого не воспринимаю.
– Разумеется, можешь, – сказала Сара Бет. – Смотри. Сначала положи руки ему на грудь.
Старушка опустила на его торс свою невесомую ручку. Ощущение как от воробьиного перышка.
– Так ты почувствуешь, когда он сделает вдох. – Внезапно она оттолкнулась ногой, отпихнула его, и он с трудом удержался на ногах. – Поняла?
Прядка смотрела на нее со священным ужасом:
– Как ты это сделала? Он тебе подыграл, ведь правда?
– Попробуй сама.
Рэнди точно видел, что ей совершенно не хотелось прикасаться к нему, тем более так деликатно, как это сделала Сара Бет. Он увидел, как Прядка сжала кулаки. Ей хотелось, чтобы он превратился в большой кожаный мешок, и она могла бы налететь на него изо всех сил и, уж конечно, без того, чтобы получить ответный удар. Ей действительно было необходимо оторваться по полной. Может быть, в ее жизни случился какой-то неприятный эпизод, связанный с полицейским. Нет, причина ее злости была зарыта глубже. Она восставала против самого его мужского начала.
Может, ее бывший муж скверно с ней обращался и по-прежнему угрожает ей? Мужчина, и, допустим, не один, нанес ей какие-то травмы? В течение своей карьеры Рэнди наблюдал, как состояние жертв насилия ухудшалось по мере перехода от одних подобных отношений к другим, так что, возможно, муженек сам был из неблагополучной семьи и якшался с соответствующими дружками.
Жаль, что Рэнди не в силах собрать всех покореженных жизнью существ в одной группе самообороны. Было бы хорошо. Однако люди редко меняются без того, чтобы затратить на это время и тяжкие усилия. Он ведь и сам старался измениться к лучшему, но без особого успеха. Если Прядка все-таки решила встать на борьбу с собственными демонами, ему придется убедить ее, что единственный шанс в умении, а не в силе.
…Она разжала кулаки, но не глядела ему в глаза, просто вытянула руки перед собой и осторожно положила их ему на грудь.
Ух-ха! Он задержал дыхание. Она широко открыла глаза, прошептала «ох!» и толкнула его. На секунду он решил, что сейчас приземлится на собственный зад. Фрэнсин подхватила его и удержала.
– Ну, ты и даешь, девушка!
Фрэнсин попыталась подбодрить Хелену, но ее подруга по группе этого не поняла. Хелена по-прежнему держала руки перед собой, рот был приоткрыт. Она довольно долго глядела ему в глаза, потом отвернулась, прижав руки к груди.
Она тоже это почувствовала.
До сего момента Рэнди не верил в старую байку об электрической искре, которая проскакивает между мужчиной и женщиной. Он откуда-то знал, что она возбудилась, зрачки у нее расширились. У него самого горели уши – ну как красные габаритные огни. Он мысленно благословлял свои узкие спортивные трусы-«яйцеловки». Они были дико неудобными, но не давали его эрекции вырваться на всеобщее обозрение. Обычный тренировочный костюм без уплотнителя на причинном месте пропечатал бы все в лучшем виде.
На все занятия он поставил Прядку в пару с Сарой Бет, которая была не просто бойцом по своей природе, но и таким же природным учителем.
Они все еще занимались, когда в дверь просунулась голова Джессики.
– Мы закрываемся, ребята.
Аманда сверилась со своими изящными, дорогими часиками. Он мог бы поспорить, что бриллианты на них настоящие.
– Невероятно. Мы здесь уже третий час!
– Видишь, Прядка? – поддел он. – Говорил я тебе – время здесь летит незаметно.
Она едва глянула в его сторону, поскольку поспешно собиралась.
– Джессика позвонит тебе насчет встречи в четверг на стрельбище, – сказал он ей вслед.
Когда он вышел из здания, машины Прядки уже не было на парковке. Если б она подождала, чтобы он проводил ее до машины, он мог бы попытаться поцеловать ее. Жутко глупо, но он действительно хотел этого и не стал бы колебаться.
Она содрогнулась. Мужское тело, невзирая на то, красиво оно или нет, – это не то, к чему она захочет когда-нибудь снова прикоснуться.
…Рэнди открыл дверцу ее машины и перед тем, как позволил ей сесть, проверил заднее сиденье, потом подождал, пока она пристегнет ремень безопасности, заведет машину. Проводил ее автомобиль взглядом, а уж потом повернулся и ушел. Казался вполне приятным человеком, но все-таки он был полицейским. Она намеревалась совершить преступление и не попасться. Вот что делало его врагом в ее глазах.
Возможно, Рэнди был прав, считая, что она отказывается признать свою неспособность защитить себя сама. Он назвал это злостью. Она называла это праведным гневом.
Она отказала ему в удовольствии понять, что она, возможно, согласилась бы прийти в зал пораньше и колошматить по снарядам до потери сознания.
А затем она расслабится и наподдаст ему на занятиях.
Когда они собирались разъезжаться с очередных занятий, Эллен спросила:
– А давайте поедем на занятия в тир на Стедж-Роуд?
Рэнди увидел, что кивнули сразу все.
– Мы можем там встретиться, а потом еще зайти куда-нибудь закусить. Конечно, мы захватим наши стволы, – добавила Эллен.
– Если никто не настаивает на применении АК-47 или пулемета Томпсона, готов согласовать время и место, – сказал Рэнди. – А что остальные об этом думают?
– Превосходно! – сказала Аманда, в первый раз выказывая истинный энтузиазм. – Я обожаю мой «глок», но каждый раз, когда я пытаюсь зарядить обойму, это занимает целую вечность. Ты мог бы показать, как это правильно делать?
– Угу, – с сомнением произнес Рэнди.
– У меня в машине есть один из этих, из «смит-и-вессонов», титановых, пятизарядных, – сообщила Сара Бет. – Он такой легкий, что после того, как сделаю три-четыре выстрела, я натираю между большим и указательным пальцами волдырь. Я что-то делаю не так?
– Скорей всего, все ты делаешь правильно. Просто недостаток веса заставляет оружие дергаться внутри кисти.
– А я слышала, что настоящие большие пистолеты вроде «магнум-357», такие как у нас с Уолтером, могут во время стрельбы сломать женщине запястье, – заметила Лорен.
– Ерунда, – отмахнулась Эллен. – Попробуй взять тяжелый дробовик, только ни за что не прижимай его плотно к плечу, если не хочешь покалечиться. О «магнуме» – это все сказочки, которые мужики придумали, чтобы держать нас в узде.
– И не пускать нас на стрельбище, – сказала Фрэнсин. – Некоторые из этих парней ведут себя прямо как бочки с тестостероном.
– А как у тебя дела на этот счет, Прядка? – поинтересовался Рэнди.
– Я руководствуюсь практическими соображениями.
Как всегда – Мисс Превосходство! Черт, а может, она действительно специалист?
– Хорошо, как насчет четверга? Я зарезервирую несколько отсеков и попрошу Джессику обзвонить вас, если они будут свободны. После мы обсудим, как находить убежища и скрываться. Что толку, если вы вооружены, но сами находитесь на виду, как зайчики?.. Так, а теперь вспомним, чем мы занимались во вторник. Постройтесь в линию, дамы, и давайте посмотрим, сможете ли вы сбить меня с ног.
Он заметил, что спина майки у Хелены мокрая. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, он увидел, что и перед тоже мокрый. Он оказался прав в предположениях об изгибах ее тела. Под майкой выделялись бретели широкого спортивного лифчика, который совершенно не скрывал соски. Хотя… Не то чтобы мокрая майка все это так выдавала, может, он просто догадывался об этом?
Волосы на ее лбу были влажными, из-под ленты выбились мелкие прядки. Ее вспотевшее лицо больше не было бледным и безжизненным. Щеки, блестевшие от пота, сияли румянцем.
– Полагаю, ты пришла пораньше, – сказал он.
Хелена задрала подбородок, глаза сделались унылыми и холодными.
– Я развлекалась. – Она глубоко вдохнула. – Спасибо, что показал мне эти приемы.
Это, похоже, обошлось ей еще дороже просьбы проводить ее до автомобиля.
– Признайся, мысленно – кого ты колотила? – усмехнулся он. – Меня?
Она напряглась.
– Ты для меня – просто способ довести дело до конца.
Она повернулась на пятках и двинулась большими шагами через весь зал к остальным.
Ну ладно…
Когда бы в их отделе ни проводили допросы женщин, будь они свидетелями или подозреваемыми в преступлении, Рэнди всегда руководил процессом. В девяноста девяти случаях из ста, даже если он не добивался полного доверия, он или добывал информацию, нужную для поимки настоящего преступника, или получал доказательства для привлечения его к суду. Он нравился женщинам. В большинстве случаев эти женщины нравились и ему.
Наблюдая за тем, как упорно Прядка делает вид, что не замечает его, Рэнди мечтал все бросить и прямо завтра уехать на Арубу – несмотря на свой жгучий интерес к ней. Разумеется, ему хотелось бы понять, что озлобило ее до такой степени. Он имел возможность пробить ее имя по базе данных полиции и выяснить, не является ли она жертвой какого-то преступления. Он мог бы поспорить, что является, и это было тяжкое преступление.
А что хорошего в том, если он об этом узнает? Он был сыт по горло тошнотворными историями людей, потерявшими надежду и озлобившимися. Он молился о том, чтобы продержаться до отъезда на Арубу и провести там пару недель, лежа на солнце и не отвечая ни за что – разве только за то, чтобы заказать к обеду соответствующий сорт вина.
Да, еще и за то, чтобы найти красотку, с которой можно было бы разделить его. Что-нибудь новенькое – коль скоро Пейдж исчезла с его горизонта.
С чего бы ему беспокоиться, что некая профессор Хелена Норкросс не переносит его на дух? Ведь его обожает куча других женщин. Рэнди поклялся, что до конца занятий она станет воспринимать его хотя бы адекватно. Назовите это упражнением в оттачивании набранного мастерства. Прядка была слишком придавлена отношениями с бывшим мужем и детьми, чтобы назначать ей свидание, какой бы привлекательной она ни выглядела. Прядка и ее дети нуждались в ком-то надежном, ответственном.
А это совсем не к нему.
…На этот раз она надела что-то другое. Но все же опять не по размеру большое. Зато небесно-голубое – в противоположность прежнему серому. Следующие полтора часа Рэнди провел, показывая группе новые движения, тренируя их на себе в захватах, бросках и вообще снося болезненные удары. Хотя пока никто не попал ему в пах «как бы случайно», но дело шло к тому. Он просто надеялся, что достаточно проворен, чтобы удары приходились в бедро.
Он научил их новому маневру, потом поставил их в пары, чтобы они тренировались друг на друге. Своим спарринг-партнером он взял Прядку. Он по-прежнему побаивался ее – а вдруг не сдержится и кинется в настоящую атаку? Справиться он-то с ней справится, но может случайно навредить ей – чисто рефлекторно.
Она возбуждала его интерес и, черт побери, его либидо.
Каждый раз, когда она пыталась повалить его, ей не удавалось даже сдвинуть его с места, и она рычала от бессилия. В конце концов он посоветовал ей посмотреть на Сару Бет, у которой было то, что он называл «хваткой». Возможно, если б он мог показать Хелене, как эта маленькая пожилая леди могла бы с ним обойтись, она бы тоже начала понимать, как это делается.
Рэнди взялся за шею Сары Бет обеими руками. Она мило улыбнулась, сделала шаг к нему, выбросила руки вперед и вбок и отбросила его прочь.
– С тобой все в порядке, дорогуша? – ласково поинтересовалась она.
– Абсолютно. Вот, Прядка, учись. Как насчет еще одной попытки?
Она прикрыла глаза и несколько раз вздохнула.
– Я не могу. Я этого не воспринимаю.
– Разумеется, можешь, – сказала Сара Бет. – Смотри. Сначала положи руки ему на грудь.
Старушка опустила на его торс свою невесомую ручку. Ощущение как от воробьиного перышка.
– Так ты почувствуешь, когда он сделает вдох. – Внезапно она оттолкнулась ногой, отпихнула его, и он с трудом удержался на ногах. – Поняла?
Прядка смотрела на нее со священным ужасом:
– Как ты это сделала? Он тебе подыграл, ведь правда?
– Попробуй сама.
Рэнди точно видел, что ей совершенно не хотелось прикасаться к нему, тем более так деликатно, как это сделала Сара Бет. Он увидел, как Прядка сжала кулаки. Ей хотелось, чтобы он превратился в большой кожаный мешок, и она могла бы налететь на него изо всех сил и, уж конечно, без того, чтобы получить ответный удар. Ей действительно было необходимо оторваться по полной. Может быть, в ее жизни случился какой-то неприятный эпизод, связанный с полицейским. Нет, причина ее злости была зарыта глубже. Она восставала против самого его мужского начала.
Может, ее бывший муж скверно с ней обращался и по-прежнему угрожает ей? Мужчина, и, допустим, не один, нанес ей какие-то травмы? В течение своей карьеры Рэнди наблюдал, как состояние жертв насилия ухудшалось по мере перехода от одних подобных отношений к другим, так что, возможно, муженек сам был из неблагополучной семьи и якшался с соответствующими дружками.
Жаль, что Рэнди не в силах собрать всех покореженных жизнью существ в одной группе самообороны. Было бы хорошо. Однако люди редко меняются без того, чтобы затратить на это время и тяжкие усилия. Он ведь и сам старался измениться к лучшему, но без особого успеха. Если Прядка все-таки решила встать на борьбу с собственными демонами, ему придется убедить ее, что единственный шанс в умении, а не в силе.
…Она разжала кулаки, но не глядела ему в глаза, просто вытянула руки перед собой и осторожно положила их ему на грудь.
Ух-ха! Он задержал дыхание. Она широко открыла глаза, прошептала «ох!» и толкнула его. На секунду он решил, что сейчас приземлится на собственный зад. Фрэнсин подхватила его и удержала.
– Ну, ты и даешь, девушка!
Фрэнсин попыталась подбодрить Хелену, но ее подруга по группе этого не поняла. Хелена по-прежнему держала руки перед собой, рот был приоткрыт. Она довольно долго глядела ему в глаза, потом отвернулась, прижав руки к груди.
Она тоже это почувствовала.
До сего момента Рэнди не верил в старую байку об электрической искре, которая проскакивает между мужчиной и женщиной. Он откуда-то знал, что она возбудилась, зрачки у нее расширились. У него самого горели уши – ну как красные габаритные огни. Он мысленно благословлял свои узкие спортивные трусы-«яйцеловки». Они были дико неудобными, но не давали его эрекции вырваться на всеобщее обозрение. Обычный тренировочный костюм без уплотнителя на причинном месте пропечатал бы все в лучшем виде.
На все занятия он поставил Прядку в пару с Сарой Бет, которая была не просто бойцом по своей природе, но и таким же природным учителем.
Они все еще занимались, когда в дверь просунулась голова Джессики.
– Мы закрываемся, ребята.
Аманда сверилась со своими изящными, дорогими часиками. Он мог бы поспорить, что бриллианты на них настоящие.
– Невероятно. Мы здесь уже третий час!
– Видишь, Прядка? – поддел он. – Говорил я тебе – время здесь летит незаметно.
Она едва глянула в его сторону, поскольку поспешно собиралась.
– Джессика позвонит тебе насчет встречи в четверг на стрельбище, – сказал он ей вслед.
Когда он вышел из здания, машины Прядки уже не было на парковке. Если б она подождала, чтобы он проводил ее до машины, он мог бы попытаться поцеловать ее. Жутко глупо, но он действительно хотел этого и не стал бы колебаться.
Глава 4
– Сумасшествие какое-то! – воскликнула Хелена и стукнула по рулевому колесу.
Как только на светофоре зажегся красный, она нажала на педаль тормоза. Желтого она просто не заметила, хотя должна была притормозить заранее. Весь Джермантаун был одной большой скоростной западней, а она не могла позволить себе оплачивать штрафы. Полицейские всегда останавливают такие машины, как ее старенький БМВ. У него такой вид, будто он летит, даже если она ехала со скоростью двадцать километров в час. Микки никогда не нравилась ее машина, хотя бы из-за того, что она купила ее сама, пусть подержанной, но на собственные деньги, заработанные официанткой в «Гранд Тетонос», когда она была студенткой последнего курса.
– На таких ездят богатые стервы, – сказал он как-то. – Вот если бы ты ездила на моем старом «форде»…
Остальное было не трудно додумать. Он намекал, что ее изнасиловали потому, что она ездила на подержанном БМВ.
Хелена любила свой автомобиль, и никто не заставил бы ее продать его. Она не продала бы и свою двухуровневую квартиру. Жилье было записано только на ее имя, так же как с первых дней замужества у Хелены был собственный счет в банке. Родители вбили ей в голову, что женщина должна сама управлять своими деньгами, потому что мужья умирают или бросают жен. Она не слишком часто в чем-то отказывала Микки, когда они были женаты, но продолжала сама распоряжаться своими финансами. Замечательная вещь. Иначе сейчас она и дети могли бы запросто оказаться без крыши над головой.
Хелена заметила патрульную машину, спрятанную в придорожных кустах. Слава богу, что она не проехала на красный.
Под ложечкой болезненно сжалось, когда она вспомнила ощущение от прикосновения к груди Рэнди. Черт бы побрал эти ее гормоны… Первый привлекательный мужчина, к которому она прикоснулась – и на тебе! Прямо фонтаном брызнули!
Она поерзала на сиденье. Просто чудо, что она не вышвырнула его тощим задом вперед через панорамное окно между спортивным и тренажерным залами к вящему удивлению окружающих.
Внезапно, без всякого предупреждения, словно из воздуха перед ней возникла та черная маска. Хелена вскрикнула, автомобиль вильнул. Она выровняла его, выехала на пустынную стоянку у пресвитерианской церкви, затормозила и выключила габаритные огни.
И содрогнулась. Воспоминания всегда набрасывались на нее безо всякого предупреждения, не давая времени приготовиться, справиться со своими чувствами. Сколько бы она ни прожила, эти воспоминания всегда будут иметь над ней власть.
Как только на светофоре зажегся красный, она нажала на педаль тормоза. Желтого она просто не заметила, хотя должна была притормозить заранее. Весь Джермантаун был одной большой скоростной западней, а она не могла позволить себе оплачивать штрафы. Полицейские всегда останавливают такие машины, как ее старенький БМВ. У него такой вид, будто он летит, даже если она ехала со скоростью двадцать километров в час. Микки никогда не нравилась ее машина, хотя бы из-за того, что она купила ее сама, пусть подержанной, но на собственные деньги, заработанные официанткой в «Гранд Тетонос», когда она была студенткой последнего курса.
– На таких ездят богатые стервы, – сказал он как-то. – Вот если бы ты ездила на моем старом «форде»…
Остальное было не трудно додумать. Он намекал, что ее изнасиловали потому, что она ездила на подержанном БМВ.
Хелена любила свой автомобиль, и никто не заставил бы ее продать его. Она не продала бы и свою двухуровневую квартиру. Жилье было записано только на ее имя, так же как с первых дней замужества у Хелены был собственный счет в банке. Родители вбили ей в голову, что женщина должна сама управлять своими деньгами, потому что мужья умирают или бросают жен. Она не слишком часто в чем-то отказывала Микки, когда они были женаты, но продолжала сама распоряжаться своими финансами. Замечательная вещь. Иначе сейчас она и дети могли бы запросто оказаться без крыши над головой.
Хелена заметила патрульную машину, спрятанную в придорожных кустах. Слава богу, что она не проехала на красный.
Под ложечкой болезненно сжалось, когда она вспомнила ощущение от прикосновения к груди Рэнди. Черт бы побрал эти ее гормоны… Первый привлекательный мужчина, к которому она прикоснулась – и на тебе! Прямо фонтаном брызнули!
Она поерзала на сиденье. Просто чудо, что она не вышвырнула его тощим задом вперед через панорамное окно между спортивным и тренажерным залами к вящему удивлению окружающих.
Внезапно, без всякого предупреждения, словно из воздуха перед ней возникла та черная маска. Хелена вскрикнула, автомобиль вильнул. Она выровняла его, выехала на пустынную стоянку у пресвитерианской церкви, затормозила и выключила габаритные огни.
И содрогнулась. Воспоминания всегда набрасывались на нее безо всякого предупреждения, не давая времени приготовиться, справиться со своими чувствами. Сколько бы она ни прожила, эти воспоминания всегда будут иметь над ней власть.