Игнус поднялся на ноги. Толпа освистывала его, неистово ревела, публика пришла сюда, чтобы увидеть драку, кровь, а не это жалкое зрелище. Игнус бросил взгляд на Кесслара, затем подошел к нему. Лицо Игнуса побагровело от гнева. Братья Игнуса тоже подошли ближе, окружили лорда-козла.
– Ты что, издеваешься над моей ареной? – злобно прошипел лорд Скории. – Ты продал мне за бешеные деньги какую-то жалкую дворняжку! Ты опозорил меня!
Публика продолжала выкрикивать проклятия, кое-кто из зрителей уже начал хватать своих соседей за грудки. Лежа на земле в кольце убийц, Дрю все же мог видеть ссору, начинавшуюся в почетной ложе. Кесслар пятился назад, а Игнус и его братья начали трансформироваться. Шах и Джоджо предусмотрительно отодвинулись подальше от разъяренных верлордов.
Шея Игнуса вытянулась, его челюсти расширились, превращая рот в огромную щель. Серая, маслянистая кожа Игнуса ходила волнами, быстро приобретала бледно-зеленый цвет, и без того выпуклые глаза сейчас еще сильнее выкатились из глазниц. Игнус поднял вверх свои руки – когтистые, покрывшиеся чешуйками – и готов был ударить лорда-козла. Кесслар тоже трансформировался, вымахал вверх, на голове у него появились острые рога. Теперь оба оборотня приняли обличье своих Зверей. Козел и гигантская Ящерица. Даже гладиаторы застыли, глядя на ложу, забыв на время о поверженном на землю Дрю.
– Ты обманул меня, Кесслар, и ты мне за это заплатишь! – прорычал лорд-ящерица из Скории, высовывая между зазубренными зубами свой длинный раздвоенный черный язык.
– Ты купил у меня Волка по цене, о которой мы договорились! – возразил Козел, сердито топая своим копытом. – Это не моя вина, что он не хочет сражаться тебе на потеху!
– Ты заплатишь мне, Кесслар! – прорычал в ответ лорд-ящерица. – Кровью своей заплатишь!
С этими словами Игнус стремительно метнулся в сторону, схватил за горло Джоджо и одним резким движением сбросил его из ложи на арену.
– Нет! – крикнула Шах, но Джоджо уже упал на красный глиняный пол арены, расположенный в шести метрах ниже ложи. Прежде чем Шах успела шелохнуться, трое Ящериц – братья Игнуса – схватили ее.
– А теперь мы увидим настоящее представление! – рассмеялся Игнус. Стоявшие в ложе охранники присоединились к братьям Ящерицы и взяли в кольцо Кесслара и Шах.
– Он не способен на это! – крикнула Шах. Козел молчал, решив, очевидно, не вмешиваться.
Внизу, на арене, Джоджо пытался подняться на ноги.
– Скория увидит кровь! – прокричал лорд-ящерица.
Лежа на арене, опутанный сетью, Дрю наблюдал за тем, как возится на земле оглушенный падением Джоджо. «Как быстро все меняется в этой жизни», – подумал Дрю. Джоджо, с трудом поднявшись на ноги, отчаянно оглядывался в поисках хоть какого-нибудь оружия. Облисс и Аксур тем временем не спеша приближались к нему. «Сейчас они убьют его», – подумал Дрю и замер в нерешительности. Джоджо был тем человеком, который мучил его в Хаггарде, избивал на борту «Баньши». Чудовищем он был, этот Джоджо. Стоит ли Дрю переживать о том, что сейчас этого убийцу прирежут трое других убийц? Сумев найти только свой кнут, Джоджо посмотрел в сторону ложи.
– Киньте мне клинок, умоляю!
Игнус взял со стола тупой ножик и швырнул его вниз – тонкое серебряное лезвие негромко звякнуло об окаменевшую глину арены. Публика захохотала. Джоджо, не обращая внимания на насмешки, поднял над головой свой кнут, собираясь отогнать с его помощью надвигающихся гладиаторов.
– Давненько не видел тебя на арене, Джоджо, – фыркнул Облисс, увертываясь от просвистевшего в воздухе кнута.
– С тех пор, как тебя купил этот старый Козел! – со смехом добавил Аксур, заходя к Джоджо сбоку. Тот успел взмахнуть кнутом еще один раз, затем гладиаторы приступили к делу и опрокинули Джоджо на землю.
Долговязый Джоджо поднялся под хохот публики на колени. Галтус занес в воздухе свои мечи, а его товарищи прижали Джоджо к земле. Толпа заревела. Слишком поздно Галтус понял, что толпа ревет не в ожидании той секунды, когда он прирежет Джоджо, а от того, что происходит у него за спиной. Галтус обернулся. Мощная волчья задняя лапа ударила Галтуса по ноге, которая изогнулась назад под немыслимым углом, и Галтус покатился по арене, вопя от боли.
Трансформация произошла быстро, тело Дрю уже приспособилось к стремительным превращениям. Он поднялся на ноги – сеть по-прежнему свисала с его мощной темной груди – и, брызжа слюной, грозно зарычал прямо в лицо поверженному противнику. Галтус выбросил вперед свои мечи, они прорезали сеть и шкуру, вошли в плоть Вервольфа. Сеть свалилась с Дрю словно плащ, а на полученные раны Волк не обратил ни малейшего внимания. Мощным ударом в челюсть Волк впечатал Галтуса в землю, только пыль полетела.
Двое других гладиаторов застыли на месте, со страхом наблюдая за метаморфозой Волка и неожиданным поворотом в судьбе их товарища. Джоджо дрожал от боли, его тело было покрыто свежими ранами и ссадинами, но теперь противники оставили его и переключили свое внимание на Дрю. Сейчас они отошли от первого потрясения и пытались зайти к Волку с двух сторон. Аксур стучал копьем по своему щиту, провоцируя Волка на атаку влево, а Облисс готовился броситься на него справа. Дрю сделал вид, что принимает вызов Аксура, сделал шаг влево, а затем стремительно подпрыгнул высоко вверх как раз в тот момент, когда Облисс сделал свой выпад. Затормозить Облисс уже не успевал, он пролетел вперед, перенеся на трезубец весь вес своего тела.
Облисс увидел только опускающуюся у него над головой тень, но Аксур успел выставить вверх копье, готовясь нанизать на него падающего вниз Волка. Осуществить задуманное Аксуру не удалось – в воздухе просвистел кнут Джоджо, обернулся вокруг шеи Аксура и швырнул его на землю. Аксур выронил из рук копье, а Джоджо, поднявшись на ноги, подтягивал гладиатора к себе.
Затем Джоджо взмахнул другой рукой и глубоко вонзил в грудь Аксура брошенный ему из ложи тупой нож – тот вошел гладиатору прямо в сердце. Мертвое тело Аксура упало на арену, и Дрю тем временем поднялся с остатков того, что недавно было Облиссом.
Публика на мгновение замерла, замолчала, а затем раздался шквал аплодисментов. Дрю стоял напротив Джоджо, все еще трансформированный, тяжело дыша схватил своего недавнего мучителя и высоко поднял вверх. Джоджо сжался, приготовившись к смерти, но Дрю в этот момент совершил обратное превращение и, уже в человеческом обличье, подхватил Джоджо, не дав ему упасть на землю. Со стороны загона для гладиаторов-оборотней появились охранники Игнуса и двинулись к месту схватки.
– Спасибо, – выдохнул окровавленным ртом Джоджо.
– Не спеши благодарить меня, Джоджо, – ответил юный вервольф, глядя на подступающих к ним со всех сторон охранников. – Враг моего врага все равно остается моим врагом.
4. «Раскат Грома»
5. Неоконченный разговор
– Ты что, издеваешься над моей ареной? – злобно прошипел лорд Скории. – Ты продал мне за бешеные деньги какую-то жалкую дворняжку! Ты опозорил меня!
Публика продолжала выкрикивать проклятия, кое-кто из зрителей уже начал хватать своих соседей за грудки. Лежа на земле в кольце убийц, Дрю все же мог видеть ссору, начинавшуюся в почетной ложе. Кесслар пятился назад, а Игнус и его братья начали трансформироваться. Шах и Джоджо предусмотрительно отодвинулись подальше от разъяренных верлордов.
Шея Игнуса вытянулась, его челюсти расширились, превращая рот в огромную щель. Серая, маслянистая кожа Игнуса ходила волнами, быстро приобретала бледно-зеленый цвет, и без того выпуклые глаза сейчас еще сильнее выкатились из глазниц. Игнус поднял вверх свои руки – когтистые, покрывшиеся чешуйками – и готов был ударить лорда-козла. Кесслар тоже трансформировался, вымахал вверх, на голове у него появились острые рога. Теперь оба оборотня приняли обличье своих Зверей. Козел и гигантская Ящерица. Даже гладиаторы застыли, глядя на ложу, забыв на время о поверженном на землю Дрю.
– Ты обманул меня, Кесслар, и ты мне за это заплатишь! – прорычал лорд-ящерица из Скории, высовывая между зазубренными зубами свой длинный раздвоенный черный язык.
– Ты купил у меня Волка по цене, о которой мы договорились! – возразил Козел, сердито топая своим копытом. – Это не моя вина, что он не хочет сражаться тебе на потеху!
– Ты заплатишь мне, Кесслар! – прорычал в ответ лорд-ящерица. – Кровью своей заплатишь!
С этими словами Игнус стремительно метнулся в сторону, схватил за горло Джоджо и одним резким движением сбросил его из ложи на арену.
– Нет! – крикнула Шах, но Джоджо уже упал на красный глиняный пол арены, расположенный в шести метрах ниже ложи. Прежде чем Шах успела шелохнуться, трое Ящериц – братья Игнуса – схватили ее.
– А теперь мы увидим настоящее представление! – рассмеялся Игнус. Стоявшие в ложе охранники присоединились к братьям Ящерицы и взяли в кольцо Кесслара и Шах.
– Он не способен на это! – крикнула Шах. Козел молчал, решив, очевидно, не вмешиваться.
Внизу, на арене, Джоджо пытался подняться на ноги.
– Скория увидит кровь! – прокричал лорд-ящерица.
Лежа на арене, опутанный сетью, Дрю наблюдал за тем, как возится на земле оглушенный падением Джоджо. «Как быстро все меняется в этой жизни», – подумал Дрю. Джоджо, с трудом поднявшись на ноги, отчаянно оглядывался в поисках хоть какого-нибудь оружия. Облисс и Аксур тем временем не спеша приближались к нему. «Сейчас они убьют его», – подумал Дрю и замер в нерешительности. Джоджо был тем человеком, который мучил его в Хаггарде, избивал на борту «Баньши». Чудовищем он был, этот Джоджо. Стоит ли Дрю переживать о том, что сейчас этого убийцу прирежут трое других убийц? Сумев найти только свой кнут, Джоджо посмотрел в сторону ложи.
– Киньте мне клинок, умоляю!
Игнус взял со стола тупой ножик и швырнул его вниз – тонкое серебряное лезвие негромко звякнуло об окаменевшую глину арены. Публика захохотала. Джоджо, не обращая внимания на насмешки, поднял над головой свой кнут, собираясь отогнать с его помощью надвигающихся гладиаторов.
– Давненько не видел тебя на арене, Джоджо, – фыркнул Облисс, увертываясь от просвистевшего в воздухе кнута.
– С тех пор, как тебя купил этот старый Козел! – со смехом добавил Аксур, заходя к Джоджо сбоку. Тот успел взмахнуть кнутом еще один раз, затем гладиаторы приступили к делу и опрокинули Джоджо на землю.
Долговязый Джоджо поднялся под хохот публики на колени. Галтус занес в воздухе свои мечи, а его товарищи прижали Джоджо к земле. Толпа заревела. Слишком поздно Галтус понял, что толпа ревет не в ожидании той секунды, когда он прирежет Джоджо, а от того, что происходит у него за спиной. Галтус обернулся. Мощная волчья задняя лапа ударила Галтуса по ноге, которая изогнулась назад под немыслимым углом, и Галтус покатился по арене, вопя от боли.
Трансформация произошла быстро, тело Дрю уже приспособилось к стремительным превращениям. Он поднялся на ноги – сеть по-прежнему свисала с его мощной темной груди – и, брызжа слюной, грозно зарычал прямо в лицо поверженному противнику. Галтус выбросил вперед свои мечи, они прорезали сеть и шкуру, вошли в плоть Вервольфа. Сеть свалилась с Дрю словно плащ, а на полученные раны Волк не обратил ни малейшего внимания. Мощным ударом в челюсть Волк впечатал Галтуса в землю, только пыль полетела.
Двое других гладиаторов застыли на месте, со страхом наблюдая за метаморфозой Волка и неожиданным поворотом в судьбе их товарища. Джоджо дрожал от боли, его тело было покрыто свежими ранами и ссадинами, но теперь противники оставили его и переключили свое внимание на Дрю. Сейчас они отошли от первого потрясения и пытались зайти к Волку с двух сторон. Аксур стучал копьем по своему щиту, провоцируя Волка на атаку влево, а Облисс готовился броситься на него справа. Дрю сделал вид, что принимает вызов Аксура, сделал шаг влево, а затем стремительно подпрыгнул высоко вверх как раз в тот момент, когда Облисс сделал свой выпад. Затормозить Облисс уже не успевал, он пролетел вперед, перенеся на трезубец весь вес своего тела.
Облисс увидел только опускающуюся у него над головой тень, но Аксур успел выставить вверх копье, готовясь нанизать на него падающего вниз Волка. Осуществить задуманное Аксуру не удалось – в воздухе просвистел кнут Джоджо, обернулся вокруг шеи Аксура и швырнул его на землю. Аксур выронил из рук копье, а Джоджо, поднявшись на ноги, подтягивал гладиатора к себе.
Затем Джоджо взмахнул другой рукой и глубоко вонзил в грудь Аксура брошенный ему из ложи тупой нож – тот вошел гладиатору прямо в сердце. Мертвое тело Аксура упало на арену, и Дрю тем временем поднялся с остатков того, что недавно было Облиссом.
Публика на мгновение замерла, замолчала, а затем раздался шквал аплодисментов. Дрю стоял напротив Джоджо, все еще трансформированный, тяжело дыша схватил своего недавнего мучителя и высоко поднял вверх. Джоджо сжался, приготовившись к смерти, но Дрю в этот момент совершил обратное превращение и, уже в человеческом обличье, подхватил Джоджо, не дав ему упасть на землю. Со стороны загона для гладиаторов-оборотней появились охранники Игнуса и двинулись к месту схватки.
– Спасибо, – выдохнул окровавленным ртом Джоджо.
– Не спеши благодарить меня, Джоджо, – ответил юный вервольф, глядя на подступающих к ним со всех сторон охранников. – Враг моего врага все равно остается моим врагом.
4. «Раскат Грома»
Ничего подобного экипаж «Мальстрема» еще никогда не видел. Туман, окутавший корабль, был невероятно густым, он висел стеной, бесследно поглощая все попадавшие в него предметы и звуки. Матросы столпились у всех планширей, удивленно всматриваясь в туманную мглу. Одни молились, другие монотонно напевали себе под нос, третьи что-то шептали – атмосфера на борту стояла мрачная, гнетущая, навевающая предчувствие несчастья на каждого, будь он человек или оборотень.
Все дальнейшее произошло стремительно. Впередсмотрящий «Мальстрема», юнга Каспер, без особого труда заметил что-то темное впереди, крикнул об этом графу Веге, и «Мальстрем» успел изменить курс, избежав столкновения. Но что там надвигалось на них в тумане? Корабль? Однако редкое судно решалось проложить свой путь через Штормовое море – плохо изученное, но имеющее мрачную репутацию гиблого места. Нет, нормальные капитаны любым способом старались обогнуть эти воды стороной. Паруса на мачтах «Мальстрема» были сейчас приспущены, чтобы до минимума снизить скорость, с которой корабль пробирался сквозь необъятное облако таинственного тумана. Фиггис стоял у штурвала, а на передней палубе собрались Вега, герцог Манфред и барон Гектор.
– Судно впереди по курсу! – крикнул кто-то из матросов, когда из тумана, словно ниоткуда, прямо перед форштевнем «Мальстрема» выплыл черный силуэт. Фиггис налег на штурвал, уводя «Мальстрем» в сторону. Манфред и Гектор невольно отшатнулись назад, лишь Вега не шелохнулся, словно врос в палубу. «Мальстрем» поравнялся со встречным судном, расстояние между ними было крохотным, всего несколько метров. Паруса на судне были зарифлены, и оно просто тихо плыло по течению.
На носу судна виднелась надпись – «Раскат Грома». Это было одно из тех судов, которые ушли из Хайклиффа вместе с «Мальстремом», забрав на борт гражданских беженцев. И это было первое судно из их маленькой, рассеявшейся по морям флотилии, которое встретил «Мальстрем».
– Гаки и канаты! – крикнул Вега, зашагав по палубе. Манфред и Гектор двинулись вслед за своим капитаном. Матросы быстро забросили лини, пришвартовав «Раскат Грома» параллельно «Мальстрему».
– Капитан Кроули! – позвал Вега шкипера с «Раската Грома». Подождал ответа, но не дождался – судно казалось покинутым людьми. Адмирал обернулся к своим удивленным спутникам.
– Может, они спят по своим каютам, – угрюмо усмехнулся Вега, вытаскивая из ножен свою шпагу. – За мной, ребята, и будьте начеку!
С этими словами Вега зажал клинок шпаги в зубах, схватился руками за причальный конец и полез вперед, над разделяющей корабли полосой воды. Гектор тревожно посмотрел на Манфреда.
– Полагаю, он хочет, чтобы мы следовали за ним, Гектор, – сказал лорд-олень, взялся за веревку и полез через борт.
Гектор смотрел на Манфреда, чувствуя, как все сжимается у него внутри, как моментально вспотели его обтянутые кожаными перчатками ладони.
«Ну? Ты идешь, братец? Или боишься увидеть то, что тебя там ждет?»
Не обращая внимания на болтовню беса, юный магистр забрался на планширь и обхватил веревку. Манфред уже исчез впереди, в тумане. Гектор закинул на веревку свои ноги и повис над водой спиною вниз, а затем начал перебирать руками и ногами. Внизу плескались волны – невидимые в тумане, они мерно били в борта связанных друг с другом кораблей. Гектору подумалось почему-то, что эти волны чавкают в ожидании той минуты, когда он свалится в них.
Позади, возле планширя, остались королева Амелия и Бетвин. За последние несколько дней Гектор лишь однажды набрался смелости заговорить с фрейлиной. Это был короткий разговор, так, легкая болтовня ни о чем – но начало-то было положено! Жизнь Гектора стала пуста без друзей – Дрю, Гретхен, Уитли. Они исчезли, и, быть может, навсегда. Эту пустоту отчасти может заполнить завязавшаяся между ним и Бетвин дружба.
– Будь осторожен, – прошептала Бетвин, не спуская глаз с удаляющегося Гектора.
Его сердце забилось еще чаще, неожиданное присутствие Бетвин легло на его плечи двойным грузом – теперь Гектор смертельно боялся оказаться неловким. Чего боишься, то и произойдет – он завис и начал раскачиваться на веревке.
Гектор находился сейчас как раз посередине между судами – здесь веревка провисала сильнее всего. Юный магистр закрыл глаза, начал потихоньку перебирать руками, подтягивать колени. Ему казалось, что волны уже облизывают ему спину, а там, под волнами, какие-то жуткие чудовища ожидают, когда же он упадет, когда же можно будет вцепиться в него своими острыми зубами. Подтянувшись ближе к борту «Раската Грома», Гектор почувствовал, что его руки начинают скользить, и запаниковал, опасаясь, что вот-вот и в самом деле рухнет вниз.
Крепкая рука ухватила Гектора за камзол, подтянула вверх и одним движением перебросила на палубу «Раската Грома». Ноги Гектора дрожали в коленях, его шатало из стороны в сторону. Заметив это, Вега – а это был, конечно же, он – спросил:
– С тобой все в порядке, Гектор?
– Да, благодарю вас, Вега, – ответил Гектор, стараясь говорить уверенным тоном, но дрожащий голос выдал его. Оглянувшись, магистр увидел на палубе еще нескольких присоединившихся к верлордам матросов с «Мальстрема».
«Раскат Грома» казался судном-призраком.
Ни единой живой души на палубе. Брошенный без присмотра штурвал вертится то туда, то сюда сам по себе, непривязанные паруса хлопают на ветру. Прибывшие с «Мальстрема» матросы рассыпались веером, оставаясь в пределах слышимости друг от друга, и растаяли в тумане. Гектор вытащил из ножен свой инкрустированный кинжал, опасливо выставил его перед собой. Герцог Манфред снял висевший на грот-мачте фонарь и вынул из кармана огниво и кремень, чтобы разжечь фитиль.
– Вам когда-нибудь доводилось видеть нечто подобное, Вега? – спросил лорд-олень, высекая огонь.
– Крайне редко. Иногда судно становится брошенным после налета пиратов, но гораздо чаще это происходит по другим причинам, – он улыбнулся своим товарищам-верлордам и добавил: – Проверено на себе.
Гектор подошел к крышке люка, ведущего на нижние палубы. Протянул свою левую руку – черная метка под перчаткой пошла волнами, когда он поднес ладонь к ручке люка. Чья-то рука легла Гектору на плечо, заставив его подскочить от неожиданности.
– Хочешь, я пойду первым?
Вега, опять Вега – вездесущий, караулящий каждое его движение.
«А ты думал, я один такой плохой?»
Гектор повернулся к капитану и сказал со всей твердостью, на которую был способен:
– Прошу вас сопровождать меня, Вега.
Адмирал учтиво ответил, указывая рукой на люк:
– Только после вас, дорогой барон.
Гектор взялся за ручку и открыл люк. Внизу царила непроглядная тьма. Гектор поежился и мигом потерял весь свой кураж. Он был уже готов повернуться и просить Вегу пойти вперед, когда появился Манфред и протянул ему зажженный фонарь.
– Возьми, Гектор. Похоже, без него там не обойтись.
Гектор благодарно улыбнулся, взял горящий фонарь и начал спускаться в темное чрево «Раската Грома». Его немного успокаивало то, что за своей спиной он слышит шаги спускающихся вслед за ним верлордов. Трап вывел Гектора в узкий короткий коридор, ведущий в одну сторону к каютам офицеров на корме, а в другую – к грузовым трюмам.
«Раскат Грома» – торговое судно, – сказал Вега, втискиваясь в коридор вслед за Гектором. – Я был еще мальчишкой, а Кроули уже тогда совершал каботажные рейсы вдоль всего Холодного побережья. Он никогда не покинул бы свой корабль, ни при каких обстоятельствах. Это его дом, его жизнь.
Желая подчеркнуть свои последние слова, он шлепнул ладонью по переборке, а Гектор тем временем вошел в трюм. Вдоль бортов были принайтовлены ящики и бочонки с провизией и вином, загруженные еще до начала сражения в Хайклиффе. Затем Кроули взял на борт «Раската Грома» столько горожан, сколько могло поместиться на его нижних палубах, и немедленно поднял паруса. Пол трюма был усыпан пустыми подвесными матросскими койками, но не было видно ни единого человека – ни живого, ни мертвого.
– Есть здесь кто-нибудь? – воскликнул Гектор.
– Здесь как в склепе, – сказал у них за спиной Манфред.
– В склепе, в котором нет ни одного покойника, – тихо добавил Вега.
Манфред плотнее запахнул под подбородком свой плащ и подытожил:
– Не нравится мне все это.
Гектор осмотрел принайтовленные грузы, проверяя, что вез на борту своего судна Кроули. Манфред двинулся вдоль противоположного борта, также читая вслух надписи на каждом ящике и бочонке.
– Пшеница, овощи, вино. Здесь столько всего, что хватило бы экипажу «Мальстрема» на пару недель. Почему они бросили весь этот груз?
– Кроули не бросил бы, – сказал Вега, задумчиво потирая свой подбородок. Он развернулся и направился в другую сторону, к каютам. Манфред и Гектор поспешили вслед за ним.
Капитанская каюта была хорошо обставлена. У большого стола размещалось кожаное кресло, на столе лежали развернутые морские карты, прижатые по углам чернильницами и пепельницами. Вега быстро осмотрел стол, а затем полез под кровать. Порывшись там, он вытащил наружу ящик. Взломал замок своим ножом, и ящик с треском открылся – внутри были золотые и серебряные украшения, какие-то личные безделушки. Все имущество Кроули. Вега уставился на своих спутников.
Затем все трое вернулись на верхнюю палубу, откуда был виден пришвартованный «Мальстрем», и здесь Вега сказал:
– Те грузы, которые мы нашли в трюме, нужно будет переправить на борт «Мальстрема». Что бы ни случилось с экипажем и пассажирами «Раската Грома», не будем забывать о том, как поспешно нам пришлось покинуть Могу. Кроме как здесь, нигде поблизости запасы провизии нам не пополнить.
Вега не мог не сдержаться, чтобы не взглянуть на Гектора, упоминая о Моге. Гектор молча надулся.
«При первой же возможности воткни в него нож… и поверни…»
Гектор посмотрел на украшенный камнями кинжал, который всегда носил с собой, – этот кинжал положил конец жизни Винсента. Перед глазами Гектора материализовались тонкие струйки черного дыма – бес вцепился в рукоять кинжала своей призрачной рукой.
Понимая, что его товарищам не по себе оставаться на брошенном судне, Вега продолжил:
– Я знаю, никому из вас не хочется задерживаться здесь дольше, чем это необходимо, поэтому давайте быстрее закончим с этим. Пьюни, командуй погрузкой.
Один из помощников Веги шагнул вперед, а трое верлордов направились к причальным концам, соединявшим два судна. Гектор заметил на борту «Мальстрема» Ринглина и Айбела, они держались чуть позади остальных членов экипажа. Перехватив взгляд своего хозяина, они оба кивнули ему.
«Похоже, ты снова пользуешься у них уважением, – шепнул бес. – Только надолго ли, братец?»
Гектор полез на планширь, покачнулся, взмахнул рукой с зажатым в ней кинжалом, стараясь удержать равновесие.
Герцог и граф подхватили его.
– Осторожнее, Гектор, – усмехнулся Вега. – Похоже, за тобой нужно присматривать.
«В каждом слове Акулы заключен потаенный смысл, не так ли, братец?» – прошипел бес в ухо Гектора.
– Я знаю, что я делаю, спасибо, Вега, – сказал Гектор.
Вега не ответил на выпад, но вместо этого принялся рассматривать то место на палубе, где поскользнулся Гектор. Провел руками по доскам и почувствовал под пальцами какую-то противную, липкую слизь. Вега стряхнул студенистый комочек, и тот отлетел в сторону.
– Что это? – спросил Манфред, нахмурившись.
– Понятия не имею, – ответил Вега, однако в голосе его прозвучало беспокойство. – Совершенно никакого понятия.
Все дальнейшее произошло стремительно. Впередсмотрящий «Мальстрема», юнга Каспер, без особого труда заметил что-то темное впереди, крикнул об этом графу Веге, и «Мальстрем» успел изменить курс, избежав столкновения. Но что там надвигалось на них в тумане? Корабль? Однако редкое судно решалось проложить свой путь через Штормовое море – плохо изученное, но имеющее мрачную репутацию гиблого места. Нет, нормальные капитаны любым способом старались обогнуть эти воды стороной. Паруса на мачтах «Мальстрема» были сейчас приспущены, чтобы до минимума снизить скорость, с которой корабль пробирался сквозь необъятное облако таинственного тумана. Фиггис стоял у штурвала, а на передней палубе собрались Вега, герцог Манфред и барон Гектор.
– Судно впереди по курсу! – крикнул кто-то из матросов, когда из тумана, словно ниоткуда, прямо перед форштевнем «Мальстрема» выплыл черный силуэт. Фиггис налег на штурвал, уводя «Мальстрем» в сторону. Манфред и Гектор невольно отшатнулись назад, лишь Вега не шелохнулся, словно врос в палубу. «Мальстрем» поравнялся со встречным судном, расстояние между ними было крохотным, всего несколько метров. Паруса на судне были зарифлены, и оно просто тихо плыло по течению.
На носу судна виднелась надпись – «Раскат Грома». Это было одно из тех судов, которые ушли из Хайклиффа вместе с «Мальстремом», забрав на борт гражданских беженцев. И это было первое судно из их маленькой, рассеявшейся по морям флотилии, которое встретил «Мальстрем».
– Гаки и канаты! – крикнул Вега, зашагав по палубе. Манфред и Гектор двинулись вслед за своим капитаном. Матросы быстро забросили лини, пришвартовав «Раскат Грома» параллельно «Мальстрему».
– Капитан Кроули! – позвал Вега шкипера с «Раската Грома». Подождал ответа, но не дождался – судно казалось покинутым людьми. Адмирал обернулся к своим удивленным спутникам.
– Может, они спят по своим каютам, – угрюмо усмехнулся Вега, вытаскивая из ножен свою шпагу. – За мной, ребята, и будьте начеку!
С этими словами Вега зажал клинок шпаги в зубах, схватился руками за причальный конец и полез вперед, над разделяющей корабли полосой воды. Гектор тревожно посмотрел на Манфреда.
– Полагаю, он хочет, чтобы мы следовали за ним, Гектор, – сказал лорд-олень, взялся за веревку и полез через борт.
Гектор смотрел на Манфреда, чувствуя, как все сжимается у него внутри, как моментально вспотели его обтянутые кожаными перчатками ладони.
«Ну? Ты идешь, братец? Или боишься увидеть то, что тебя там ждет?»
Не обращая внимания на болтовню беса, юный магистр забрался на планширь и обхватил веревку. Манфред уже исчез впереди, в тумане. Гектор закинул на веревку свои ноги и повис над водой спиною вниз, а затем начал перебирать руками и ногами. Внизу плескались волны – невидимые в тумане, они мерно били в борта связанных друг с другом кораблей. Гектору подумалось почему-то, что эти волны чавкают в ожидании той минуты, когда он свалится в них.
Позади, возле планширя, остались королева Амелия и Бетвин. За последние несколько дней Гектор лишь однажды набрался смелости заговорить с фрейлиной. Это был короткий разговор, так, легкая болтовня ни о чем – но начало-то было положено! Жизнь Гектора стала пуста без друзей – Дрю, Гретхен, Уитли. Они исчезли, и, быть может, навсегда. Эту пустоту отчасти может заполнить завязавшаяся между ним и Бетвин дружба.
– Будь осторожен, – прошептала Бетвин, не спуская глаз с удаляющегося Гектора.
Его сердце забилось еще чаще, неожиданное присутствие Бетвин легло на его плечи двойным грузом – теперь Гектор смертельно боялся оказаться неловким. Чего боишься, то и произойдет – он завис и начал раскачиваться на веревке.
Гектор находился сейчас как раз посередине между судами – здесь веревка провисала сильнее всего. Юный магистр закрыл глаза, начал потихоньку перебирать руками, подтягивать колени. Ему казалось, что волны уже облизывают ему спину, а там, под волнами, какие-то жуткие чудовища ожидают, когда же он упадет, когда же можно будет вцепиться в него своими острыми зубами. Подтянувшись ближе к борту «Раската Грома», Гектор почувствовал, что его руки начинают скользить, и запаниковал, опасаясь, что вот-вот и в самом деле рухнет вниз.
Крепкая рука ухватила Гектора за камзол, подтянула вверх и одним движением перебросила на палубу «Раската Грома». Ноги Гектора дрожали в коленях, его шатало из стороны в сторону. Заметив это, Вега – а это был, конечно же, он – спросил:
– С тобой все в порядке, Гектор?
– Да, благодарю вас, Вега, – ответил Гектор, стараясь говорить уверенным тоном, но дрожащий голос выдал его. Оглянувшись, магистр увидел на палубе еще нескольких присоединившихся к верлордам матросов с «Мальстрема».
«Раскат Грома» казался судном-призраком.
Ни единой живой души на палубе. Брошенный без присмотра штурвал вертится то туда, то сюда сам по себе, непривязанные паруса хлопают на ветру. Прибывшие с «Мальстрема» матросы рассыпались веером, оставаясь в пределах слышимости друг от друга, и растаяли в тумане. Гектор вытащил из ножен свой инкрустированный кинжал, опасливо выставил его перед собой. Герцог Манфред снял висевший на грот-мачте фонарь и вынул из кармана огниво и кремень, чтобы разжечь фитиль.
– Вам когда-нибудь доводилось видеть нечто подобное, Вега? – спросил лорд-олень, высекая огонь.
– Крайне редко. Иногда судно становится брошенным после налета пиратов, но гораздо чаще это происходит по другим причинам, – он улыбнулся своим товарищам-верлордам и добавил: – Проверено на себе.
Гектор подошел к крышке люка, ведущего на нижние палубы. Протянул свою левую руку – черная метка под перчаткой пошла волнами, когда он поднес ладонь к ручке люка. Чья-то рука легла Гектору на плечо, заставив его подскочить от неожиданности.
– Хочешь, я пойду первым?
Вега, опять Вега – вездесущий, караулящий каждое его движение.
«А ты думал, я один такой плохой?»
Гектор повернулся к капитану и сказал со всей твердостью, на которую был способен:
– Прошу вас сопровождать меня, Вега.
Адмирал учтиво ответил, указывая рукой на люк:
– Только после вас, дорогой барон.
Гектор взялся за ручку и открыл люк. Внизу царила непроглядная тьма. Гектор поежился и мигом потерял весь свой кураж. Он был уже готов повернуться и просить Вегу пойти вперед, когда появился Манфред и протянул ему зажженный фонарь.
– Возьми, Гектор. Похоже, без него там не обойтись.
Гектор благодарно улыбнулся, взял горящий фонарь и начал спускаться в темное чрево «Раската Грома». Его немного успокаивало то, что за своей спиной он слышит шаги спускающихся вслед за ним верлордов. Трап вывел Гектора в узкий короткий коридор, ведущий в одну сторону к каютам офицеров на корме, а в другую – к грузовым трюмам.
«Раскат Грома» – торговое судно, – сказал Вега, втискиваясь в коридор вслед за Гектором. – Я был еще мальчишкой, а Кроули уже тогда совершал каботажные рейсы вдоль всего Холодного побережья. Он никогда не покинул бы свой корабль, ни при каких обстоятельствах. Это его дом, его жизнь.
Желая подчеркнуть свои последние слова, он шлепнул ладонью по переборке, а Гектор тем временем вошел в трюм. Вдоль бортов были принайтовлены ящики и бочонки с провизией и вином, загруженные еще до начала сражения в Хайклиффе. Затем Кроули взял на борт «Раската Грома» столько горожан, сколько могло поместиться на его нижних палубах, и немедленно поднял паруса. Пол трюма был усыпан пустыми подвесными матросскими койками, но не было видно ни единого человека – ни живого, ни мертвого.
– Есть здесь кто-нибудь? – воскликнул Гектор.
– Здесь как в склепе, – сказал у них за спиной Манфред.
– В склепе, в котором нет ни одного покойника, – тихо добавил Вега.
Манфред плотнее запахнул под подбородком свой плащ и подытожил:
– Не нравится мне все это.
Гектор осмотрел принайтовленные грузы, проверяя, что вез на борту своего судна Кроули. Манфред двинулся вдоль противоположного борта, также читая вслух надписи на каждом ящике и бочонке.
– Пшеница, овощи, вино. Здесь столько всего, что хватило бы экипажу «Мальстрема» на пару недель. Почему они бросили весь этот груз?
– Кроули не бросил бы, – сказал Вега, задумчиво потирая свой подбородок. Он развернулся и направился в другую сторону, к каютам. Манфред и Гектор поспешили вслед за ним.
Капитанская каюта была хорошо обставлена. У большого стола размещалось кожаное кресло, на столе лежали развернутые морские карты, прижатые по углам чернильницами и пепельницами. Вега быстро осмотрел стол, а затем полез под кровать. Порывшись там, он вытащил наружу ящик. Взломал замок своим ножом, и ящик с треском открылся – внутри были золотые и серебряные украшения, какие-то личные безделушки. Все имущество Кроули. Вега уставился на своих спутников.
Затем все трое вернулись на верхнюю палубу, откуда был виден пришвартованный «Мальстрем», и здесь Вега сказал:
– Те грузы, которые мы нашли в трюме, нужно будет переправить на борт «Мальстрема». Что бы ни случилось с экипажем и пассажирами «Раската Грома», не будем забывать о том, как поспешно нам пришлось покинуть Могу. Кроме как здесь, нигде поблизости запасы провизии нам не пополнить.
Вега не мог не сдержаться, чтобы не взглянуть на Гектора, упоминая о Моге. Гектор молча надулся.
«При первой же возможности воткни в него нож… и поверни…»
Гектор посмотрел на украшенный камнями кинжал, который всегда носил с собой, – этот кинжал положил конец жизни Винсента. Перед глазами Гектора материализовались тонкие струйки черного дыма – бес вцепился в рукоять кинжала своей призрачной рукой.
Понимая, что его товарищам не по себе оставаться на брошенном судне, Вега продолжил:
– Я знаю, никому из вас не хочется задерживаться здесь дольше, чем это необходимо, поэтому давайте быстрее закончим с этим. Пьюни, командуй погрузкой.
Один из помощников Веги шагнул вперед, а трое верлордов направились к причальным концам, соединявшим два судна. Гектор заметил на борту «Мальстрема» Ринглина и Айбела, они держались чуть позади остальных членов экипажа. Перехватив взгляд своего хозяина, они оба кивнули ему.
«Похоже, ты снова пользуешься у них уважением, – шепнул бес. – Только надолго ли, братец?»
Гектор полез на планширь, покачнулся, взмахнул рукой с зажатым в ней кинжалом, стараясь удержать равновесие.
Герцог и граф подхватили его.
– Осторожнее, Гектор, – усмехнулся Вега. – Похоже, за тобой нужно присматривать.
«В каждом слове Акулы заключен потаенный смысл, не так ли, братец?» – прошипел бес в ухо Гектора.
– Я знаю, что я делаю, спасибо, Вега, – сказал Гектор.
Вега не ответил на выпад, но вместо этого принялся рассматривать то место на палубе, где поскользнулся Гектор. Провел руками по доскам и почувствовал под пальцами какую-то противную, липкую слизь. Вега стряхнул студенистый комочек, и тот отлетел в сторону.
– Что это? – спросил Манфред, нахмурившись.
– Понятия не имею, – ответил Вега, однако в голосе его прозвучало беспокойство. – Совершенно никакого понятия.
5. Неоконченный разговор
Лорд-ящерица развалился в своем каменном кресле, один, глядя на Печь с выходящего на нее балкона. Последние вчерашние гости наконец ушли после бурной ночной пирушки. Братья Ящерицы тоже разошлись по своим комнатам во дворце – лечить после бурного застолья свои животы и головы.
Легкий стук копья в дверь и последовавший за этим скрип дверных петель заставили лорда-ящерицу обернуться к задней стене комнаты.
– Граф Кесслар и леди Шах, милорд, – объявил охранник.
– Пусть войдут.
Охранники вступили в комнату, пропуская вслед за собой лорда-козла и леди с волосами цвета воронова крыла. Они вошли и остановились перед металлической решеткой. Охранники встали сбоку, не покидая комнаты. Кесслар покосился на них, теребя костлявыми пальцами свою седую бородку.
– Однако вы не торопитесь, – недовольно пробурчал Игнус. Он поднялся, зачерпнул из стоявшей рядом с троном терракотовой чаши пригоршню горячей желтой мази и принялся втирать ее себе в грудь. Глядя на это, Шах поморщилась.
– Я не думал, что мы должны лететь со всех ног, словно твои лакеи, Игнус. Ведь мы все еще гости, не так ли?
– Пока, – с угрозой в голосе подчеркнул лорд-ящерица. – Через два дня я намерен устроить следующий поединок и не хочу, чтобы повторилось то безобразие, которое мы наблюдали вчера. Какие вы можете дать гарантии, что Волк не устроит такой же хаос на арене?
Легкий стук копья в дверь и последовавший за этим скрип дверных петель заставили лорда-ящерицу обернуться к задней стене комнаты.
– Граф Кесслар и леди Шах, милорд, – объявил охранник.
– Пусть войдут.
Охранники вступили в комнату, пропуская вслед за собой лорда-козла и леди с волосами цвета воронова крыла. Они вошли и остановились перед металлической решеткой. Охранники встали сбоку, не покидая комнаты. Кесслар покосился на них, теребя костлявыми пальцами свою седую бородку.
– Однако вы не торопитесь, – недовольно пробурчал Игнус. Он поднялся, зачерпнул из стоявшей рядом с троном терракотовой чаши пригоршню горячей желтой мази и принялся втирать ее себе в грудь. Глядя на это, Шах поморщилась.
– Я не думал, что мы должны лететь со всех ног, словно твои лакеи, Игнус. Ведь мы все еще гости, не так ли?
– Пока, – с угрозой в голосе подчеркнул лорд-ящерица. – Через два дня я намерен устроить следующий поединок и не хочу, чтобы повторилось то безобразие, которое мы наблюдали вчера. Какие вы можете дать гарантии, что Волк не устроит такой же хаос на арене?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента