Страница:
Хаузер выбросил эту мысль из головы. Да, люди в его команде — не из лучших, но они должны превосходить любых эйлов[21], как бы те не были натренированы и каким бы оружием не обладали. Он вырос и получил традиционное воспитание, основанное на расистских идеях. Неизменно уро превосходят индомейцев, а человек — ящера. «Необходимо только, — подумал он, — сплотить людей и организовать надёжную оборону. Убренфары, без сомнения, отступят».
— Шевелитесь! — крикнул он. — Пли!
Защитники пакгауза вновь открыли прицельный огонь и вскоре свалили ещё одного убренфара. Стекло в шлеме ящера расплавилось, оставив кровавое месиво па месте лица. Кто-то хрипло, торжествующе закричал.
В лапах одного из наступающих появилась ракетница похожая на стингер, который подобрал Суартана. Снаряд вылетел из ствола, сопровождаемый шлейфом пламени, и ударил в скопление грузомодов в центре пакгауза. Сверкнула ослепительная вспышка, и раздался оглушительный взрыв. Трех укрывшихся за баррикадой индомейцев подбросило в воздух и с силой швырнуло на усеянный осколками пол.
Хаузер увидел, как тело младшего капрала стукнулось о дальнюю стену и в нелепой позе застыло. Голова отсутствовала, её снесло взрывом. Упал ещё один солдат… Третий судорожно глотал ртом воздух, ошалело глядя широко открытыми глазами на обрубок кисти. Лазерный луч на секунду замер на его груди, и глаза солдата навечно остановились. Он упал молча, так, видно, и не» поняв, что с ним произошло.
Все больше раздражаясь, Хаузер пытался сохранять контроль над ситуацией.
— Один готов! — услышал он откуда-то сверху радостный возглас кого-то из стрелков. — Подстрелил-таки чешуйчатую тварь!
В ту же секунду на его позицию обрушился шквал лазерного огня. Импульс чистой энергии прошёл сквозь только что торжествовавшего солдата, перерезав его пополам. В отличие от других, ему хватило времени, чтобы издать последний стон. Вольфганг Хаузер знал, что будет слышать эти звуки всю оставшуюся жизнь.
В воздухе пронёсся свист. Поблизости от лейтенанта в стену ударила ракета, ослепив его вспышкой взрыва. Осколки, словно пули, разлетелись в разные стороны. Пронзительная боль в ноге заставила Хаузера застонать. Нагнувшись, он увидел, как из раны на бедре струится кровь. Рядом кто-то хрипел.
Хаузер ползком стал пробираться к укрытию. Суартана следовал за ним. Когда дым рассеялся, лейтенант различил скрюченные тела ещё четверых своих солдат. Остальные явно дрогнули. Восемь человек погибли в считанные секунды. А всего в отряде было двадцать. И лишь три убитых ящера.
Хаузер схватил Суартану за плечо:
— Мы не удержим их! Надо отступать! Если нам удастся заблокировать коридор… мы доберёмся до шаттла!
— А как с приказом, туан? — спросил Суартана. — Майор Нойбек сказал…
— К черту все, что он говорил! — взорвался Хаузер. — Майор обещал подкрепление, а сам просто бросил нас на произвол судьбы.
Он боролся с волной страха, перемешанного с гневом, пытаясь вернуть себе самообладание. Суартана прав. Он не может так просто оставить позицию, не согласовав свои действия с Нойбеком. Но если майор не пришлёт помощь прямо сейчас, защитники пакгауза будут уничтожены. Долгом лейтенанта было оставаться до конца со своими людьми…
Согнувшись в три погибели за грузомодом, Хаузер нажал вызов на компьютерном браслете. Когда экран засветился, он поднёс руку к губам, чтобы говорить во встроенный микрофон. Лазерный луч прошипел всего в нескольких сантиметрах левее, наполнив воздух свежим запахом озона.
С поддержкой Нойбека или без неё, они все равно не смогут долго противостоять убренфарам.
— Продержись ещё несколько минут, Хаузер, — поморщившись, сказал Эрих Нойбек. — Мы почти закончили…
Молодой лейтенант молчал. Майор услышал раскат взрыва, и изображение на его экране стало меняться. Камера двигалась вслед за Хаузером. Обзор застилали языки пламени. Гул ФЕКов затруднял слышимость.
Голос лейтенанта дрогнул, когда он отдавал очередной приказ.
— Капрал, пусть кто-нибудь окажет этому солдату первую помощь! — Последовала короткая пауза. — Черт возьми, Суартана, — вновь раздался голос Хаузера, — слишком много чешуйчатых! Ты можешь что-нибудь сделать?
Интонация лейтенанта обеспокоила Нойбека. Похоже, парень вот-вот сломается…
— Майор, мы не удержим позицию, если вы немедленно не пришлёте подкрепление, — нервно закричал Хаузер. — Где те люди, которых вы обещали?
— Они нужны здесь, лейтенант, — огрызнулся Нойбек. — Ради всего святого, успокойтесь, юноша. Мы все испытываем нехватку людей. Вам придётся рассчитывать пока только на собственные силы!
Новые звуки боя прорвались в комлинк и зазвенели в ушах майора.
— Осталось всего несколько человек, — заявил Хаузер. — Мы не справимся! Мы просто погибнем!
— Лейтенант, я приказываю вам…
Но Хаузер уже не слушал его.
— Назад! — закричал он. — Отступаем! Суартана, у выхода в коридор перестроиться!
Канал связи лейтенант отключил без предупреждения.
Если защитники пакгауза сейчас отступят, то команда Нойбека будет отрезана в Координационном Центре. Надо немедленно что-то предпринять, если они хотят выбраться отсюда живыми…
— Штофф, — позвал майор. — Остановите отступление у пакгауза. Если доберётесь туда вовремя и предотвратите отход этого глупца Хаузера, то, возможно, у нас останется шанс…
Обер-лейтенант отдал честь и заторопился к выходу, раздавая приказания. К нему присоединились несколько человек с кинетическими гранатомётами.
Герметичная дверь открылась, выпуская солдат. Нойбеку показалось, что он слышит отдалённую канонаду в пакгаузе. Отсутствие Штоффа замедлит демонтаж орудий, а любое промедление может оказаться фатальным. Тем не менее необходимо остановить натиск убренфаров…
И все же в глубине души у Нойбека шевелились сомнения. Слишком поздно…
Глава 2
— Назад! — кричал Хаузер. — Всем отступать! Суартана, перестраивай людей. — Он отключил переговорный канал комлинка. — Быстро, быстро!
Нойбек обещал прислать подмогу, но, как оказалось, все время лгал. Никакого подкрепления не будет. Неужели майор полагает, что Хаузер принесёт подразделение в жертву, лишь бы выполнить абсурдный приказ? Да он просто не имеет на это права…
Ему надоело слушать крики ужаса и боли своих людей, гибнущих по милости Нойбека.
Суартана несколько секунд колебался, пристально вглядываясь в глаза Хаузера. Затем большой индомеец коротко кивнул.
— Уджо! Яхва! — приказал он. — Продолжайте огонь, только не высовывайтесь понапрасну! Остальным всем отступать!
Излишне было уговаривать солдат отходить. Они быстро поползли к расположенной в дальнем конце пакгауза двери. Двое назначенных сержантом остались прикрывать отступление. Балансируя в условиях ослабленной силы тяжести, люди двигались в направлении спасительного прохода, ведущего в док-отсек. Убренфарам удалось попасть ещё в нескольких.
Хаузер проверил индикатор энергии лазерного пистолета и, не обращая внимания на боль в ноге, бросился к груде обломков, которую они раньше использовали в качестве прикрытия. Стиснув зубы, он решил не позволить страху овладеть им и держаться до тех пор, пока рядом находятся солдаты, которым он должен подавать пример.
Тщательно прицелившись, он выстрелил. Суартана оттолкнул его. Сжимая в руках захваченный стингер, сержант поднялся во весь рост.
— Отходите, туан! — процедил он сквозь зубы. — Я попробую задержать этих тварей… насколько удастся.
Выстрелом он как бы придал вес сказанному. Дверной пролом, кишащий ящерообразными, озарился вспышкой разрыва, оттуда донёсся звериный вой.
Хаузер колебался, не желая бросать верного ординарца, однако он понимал, что едва ли может чем-то помочь. Наконец он прошептал:
— Я… мне очень жаль, Суартана…
— Идите, туан! Идите!
Еле волоча свою раненую ногу, Хаузер оттолкнулся и прыгнул к выходу. Ракетная атака Суартаны поумерила пыл убренфаров, смешала их ряды, поэтому три выстрела, направленных ему вслед, прошли мимо.
Когда Хаузер почти достиг двери, его нагнал солдат по имени Яхва. Он волочил бесполезный ФЕК, в котором кончились патроны. Солдат с силой надавил на сенсорную пластину замка, и в этот момент луч скоростного импульсного лазера проделал в его спине с полдюжины аккуратных круглых отверстий. Хлынула кровь. Хаузер в ужасе оттолкнул безжизненное тело и влетел в открывшийся проход. В ста метрах впереди пятеро выживших солдат сгрудились у воздушного шлюза, ведущего в док-отсек.
Лейтенант оглянулся на пакгауз. Несмотря на взрывы ракет, все больше и больше убренфаров проникало в помещение. Противник, судя по всему понял, что ряды обороняющихся поредели, а силы их на исходе. Ящеры рвались к Координационному Центру. Наверняка это и есть их главная цель. Если убренфары захватят линексные реактивные орудия, то получат возможность уничтожать любой космический транспорт на орбите…
А ведь в Координационном Центре находятся люди Нойбека… Хаузер судорожно глотнул, впервые осознав последствия отданного им приказа. Все, а не только его маленький отряд, находятся в критическом положении, но он думал только о себе и своих подчинённых, совершенно не принимая в расчёт общую обстановку.
Теперь уже поздно казнить себя. Для успешной контратаки солдат у него нет. Даже если он найдёт в себе мужество отдать такой приказ, по сути равный самоубийству, это вряд ли поможет.
Хаузер повернулся на звук очередного разрыва. Суартана в одиночестве продолжал стрелять, но у него осталось всего две ракеты. И тогда уже ничто не удержит бешеного натиска врагов…
— Это последний, туан. Заряды установлены, все готово к взрыву.
Эрих Нойбек принял из рук сержанта-индомейца пульт дистанционного управления и проверил программу, записанную на встроенном кристаллическом диске. Код из серии цифр для приведения в действие механизмов, затем одно-единственное касание кнопки-пускателя — и заряды взорвутся в заданном порядке.
Он удовлетворённо хмыкнул и пристегнул пульт к поясу герметичного бронескафандра. Теперь можно считать, что их миссия выполнена. Как только заряды сработают, от Координационного Центра мало что останется. Заминированы не только терминалы. Солдаты в скафандрах проникли в шахту, которая вела из Центра к первому орудию и выходила на поверхность планеты, и установили на равных дистанциях ещё несколько десятков контейнеров с взрывчаткой. Это выведет из строя систему линексного ускорения.
Даже если убренфары сумеют соорудить временную систему управления, реактивные орудия, по крайней мере, будут бездействовать. Если все так же хорошо справились со своей работой…
Самое трудное наконец позади. Оставалось только выбраться отсюда.
В коридоре, доступ к которому закрывала герметичная дверь, послышался глухой взрыв. Нойбек стремительно ринулся к опасному участку. От Штоффа пока нет известий, возможно, они попали в какую-то переделку.
Черт бы побрал этого глупца Хаузера, позволившего чешуйчатым овладеть пакгаузом!
Майор надавил на индикаторную пластину, и дверь приоткрылась. Из коридора явственно послышались грохот выстрелов и крики. Проход осветила вспышка лазерного луча, раздались хриплые стоны и какой-то нечеловеческий вопль — судя по всему, раненого убренфара.
Нойбек не решался покинуть Координационный Центр. Он услышал раскатистый голос Штоффа:
— Отступать! Назад, в Центр Координации! Здесь мы уже ничего не сделаем!
Майор подал знак двум индомейцам с гранатомётами RG-12. Те выбрались наружу и заняли позиции по краям прохода. Один прицелился и выстрелил, реактивный снаряд с гулом выскочил из ствола, оставив за собой дымную полоску сгоревшего ракетного топлива.
По коридору неслись солдаты, по возможности используя преимущества слабого тяготения. Один из них остановился и, обернувшись, выстрелил из ФЕКа в глубь прохода, но оружие отозвалось лишь бесполезным щелчком пустого магазина. Индомеец грубо выругался, проскользнул в Координационный Центр, покопался в рюкзаке, пытаясь найти полную обойму. Поняв, что боеприпасы кончились, он в сердцах отбросил ФЕК в сторону.
Рядом неуклюже приземлились три человека: два индомейца с кинетическими ружьями за спиной и Штофф, которому они помогали идти. Раненый обер-лейтенант истекал кровью. Правая рука его бессильно повисла. Бледный, с воспалённым взглядом, Штофф тяжело протиснулся в дверь. Нойбек подхватил его и усадил в одно из кресел.
— Ничего… не вышло, сэр, — запинаясь, пробормотал уро. — Они заняли проход. Их… слишком много… слишком хорошо вооружены. Я не смог прорваться… не смог.
— Успокойтесь, Штофф, — тихо сказал Нойбек. — Вы сделали все от вас зависящее.
Обер-лейтенант откашлялся:
— Нас зажали… теперь уже до док-отсека не добраться…
— Туан! — обратился к майору один из индомейцев. — Прибыли последние! Что делать теперь?
— Дайте залп из гранатомётов и загерметизируйте дверь. Это все, что мы пока можем сделать.
Капрал-индомеец в униформе Воздушной Гвардии указал в сторону ремонтного туннеля, расположенного за огромным экраном на противоположном конце Центра Координации.
— Некоторые ещё могут спастись, туан, — проговорил солдат. — Те, кто в вакуумных костюмах. Оттуда — на поверхность планеты, затем — к док-отсеку. Он всего в двухстах метрах…
Нойбек нервно закусил губу. Десять человек, включая и его самого, могли уйти таким путём, но было ещё двадцать пять — тех, кто не мог. Ему претила мысль бросить этих людей на произвол судьбы, но альтернативой оставалась совершенно бесполезная смерть.
По крайней мере, могут спастись имеющие вакуумные костюмы. Тогда как оставшиеся в этой смертельной ловушке обречены на неминуемую гибель…
Штофф схватил его за руку.
— Возьмите с собой всех, кого только можно, сэр, — сказал он, снова закашлявшись. — Я останусь здесь за старшего… пока не придут чешуйчатые. — И он многозначительно взглянул на детонатор, висевший у Нойбека на поясе.
Майор Нойбек никак не мог решиться. Бесспорно, не имело смысла жертвовать собственной жизнью так глупо, но честь для уро важна не меньше жизни, тем более для офицера Воздушной Гвардии. Майор не хотел, чтобы его могли обвинить в том, что он покинул свой пост, спасался бегством от смерти. Он не смел обесчестить гордое имя Нойбека фон Лембах-Терранга.
— Ну же, сэр, — настаивал Штофф. — Пожалуйста… позвольте мне сделать это…
Испытывая крайнюю неловкость, Нойбек неохотно кивнул.
На этот раз честь геройски умереть достанется Вильгельму Штоффу.
— Бросьте мне ружьё! — крикнул Хаузер.
Убренфары прорвались в пакгауз, где оставался один Суартана. Будь он проклят, если бросит сержанта на произвол судьбы.
Мигнула зелёная лампочка, предупреждая, что механизм отпирания шлюза приведён в действие, массивная дверь со скрежетом отъехала в сторону. Солдат-индомеец посмотрел на Хаузера, потом переглянулся с остальными. Выхватив ФЕК у одного из товарищей, он подбежал к лейтенанту, сунул ему в руки кинетическое ружьё, но не отважился уйти, а застыл в почтительной позе, ожидая дальнейших приказаний.
Хаузер ещё повторил приказ:
— Отправляйтесь к шаттлу! Предупредите, что убренфары рядом и вот-вот прорвутся!
Индомейцы помахали ружьями в знак согласия. Внешние двери тамбура сомкнулись, их скрежет отозвался в голове лейтенанта мрачным эхом опустошённости.
— Суартана! — позвал он, выглянул из шлюза и осмотрел пакгауз, отыскивая взглядом грузную фигуру сержанта. — Эй, сюда! Двигайся ко мне!
Великан не отреагировал, словно не замечая лейтенанта. Он снова приставил к плечу стингер. Ракета полетела в хаос и не успевшую осесть пыль, поднятую предыдущими снарядами. Наконец он повернулся и прыгнул, покрыв расстояние, разделявшее их, одним мощным движением. Хаузер и оставшийся с ним солдат-индомеец, прикрывая его, открыли огонь из ФЕКов.
Как только сержант протиснулся в тамбур, Хаузер надавил на пластину, расположенную над его плечом. Эта дверь продержится не дольше, чем первая, но, по крайней мере, на несколько мгновений защитники получат передышку.
Если бы им удалось разрушить систему управления воздушным шлюзом, то убренфары застряли бы надолго… У них нет тяжёлой артиллерии, а дверь практически непроницаема для портативного оружия.
Хаузер на минуту задумался, оглядываясь вокруг. Ага, на поясе десантника он заметил нужную ему штуку.
— Возьми гранату, — приказал он. — И прикрепи её к контрольной панели. Мы снимем чеку, прежде чем уйти, это помешает убренфарам преследовать нас.
— Есть, туан, — хрипло ответил солдат. Он приблизился к контрольной панели, снимая гранату с пояса. Несмотря на весь ужас, который окружал их, у этого человека, кажется, осталась капля мужества.
Хаузер сожалел о том, что тот не захватил с собой побольше гранат. Он увидел, что солдат начал прикреплять гранату к панели управления. Они с Суартаной стали медленно отходить назад, не спуская глаз с дверей, содрогавшихся под натиском убренфаров.
Раздался треск, и в тот же самый момент внутренняя стена пакгауза развалилась, в тамбур ворвались обжигающие языки пламени, мелькая в клубах дыма.
— Чеку, чеку! Давай! — не унимался Хаузер.
Солдат, находящийся у контрольной панели, что-то крикнул, ответ заглушило зловещее шипение лазерного луча, перерезавшего ему шею. Индомеец медленно опустился на пол.
Суартана, не переставая ругаться па местном диалекте, выпустил последнюю ракету, затем отбросил стингер в сторону. Поравнявшись с мёртвым, Хаузер с удовлетворением обнаружил, что тот все же успел выдернуть чеку.
И в это мгновение сильная боль обожгла бок лейтенанта. Хаузер почувствовал запах горелого мяса, судорожно сглотнул приступ тошноты и зашатался от навалившейся боли и усталости.
Огромные руки обхватили его за плечи, подталкивая к шлюзовой двери. Казалось, створки смыкались целую вечность. В тот момент, когда они наконец закрыли обзор, приглушённый грохот сообщил, что сдетонировала последняя ракета, выпущенная Суартаной.
До Хаузера донеслись предсмертные звериные вопли убренфаров. В памяти всплыли крики его солдат… Последней мыслью, промелькнувшей в голове лейтенанта, прежде чем темнота навалилась на него, была надежда, что он больше никогда не очнётся и не услышит подобных звуков.
Обер-лейтенант Вильгельм Штофф пошевелился, удобнее устраиваясь в кресле оператора, и тут же сморщился от обжигающей боли, пронзившей грудь и руку. Во временном подразделении Воздушной Гвардии не было медиков, а ближайший пакет первой помощи валялся теперь где-то в конце коридора, рядом с его мёртвым обладателем.
Впрочем, ему не стало бы легче от болеутоляющих. Знал Штофф и то, что ему осталось не долго терпеть эту боль…
Люк, ведущий в туннель технического обслуживания, был открыт. Солдаты в вакуумных бронескафандрах начали спускаться. Майор шёл последним. Зеркальное стекло шлема не позволяло увидеть его лицо, но неуверенные, скованные движения говорили о явном нежелании покидать оставшихся защитников. Штофф взял детонатор в здоровую руку и поднял его вверх. Майор кивнул головой, соглашаясь. Затем Нойбек выпрямился и, отдав честь, направился вслед за своим маленьким отрядом. Два индомейца задраили за ним люк.
В другом конце Центра Координации что-то гулко ударило в стену, и глаза всех оставшихся внутри сосредоточились на входе в помещение.
— Всем занять позиции, — тихо произнёс Штофф и сделал» знак одному из солдат: — А ты… подай-ка мне руку.
Солдат помог ему перебраться на более выгодное место, защищённое от дверей парой голографических мониторов.
— Спасибо, — поблагодарил Штофф.
Индомеец повернулся, чтобы уйти, но Штоф удержал его за рукав.
— Нет, — велел он. — Останься. Если меня убьют, взорвёшь заряды.
Солдат кивнул и, сняв с плеча кинетическое ружьё, проверил обойму.
Нойбек приказал завязать перестрелку, чтобы завлечь убренфаров внутрь Центра Координации. Тогда взрыв уничтожит большее число наступающих. В данных обстоятельствах это выглядело скорее жестом отчаяния, единственным, что они могли сделать ради высоких принципов. Достоинство… Честь… Штофф унесёт с собой в могилу столько врагов, сколько сможет.
Он вновь проверил детонатор, затем набрал на клавиатуре код, включающий контроль таймера. Над кнопкой активации зажглась красная лампочка.
Теперь нужно только ждать. Обер-лейтенант не знал, сколько прошло секунд, минут или даже часов. Казалось, прошла целая вечность напряжения, боли и страха.
Наконец из-за двери шлюза донеслись звуки лязганья металла о металл. Штоффу пришлось напрячься, чтобы выдавить из себя несколько слов.
— Они собираются подорвать дверь, — скорее прохрипел, чем проговорил он, однако на фоне общего молчания это прозвучало достаточно громко. — Займите места…
От мощного взрыва дверь разлетелась на куски. Внутрь ворвался густой дым, но Штофф тем не менее отчётливо расслышал тяжёлый топот ворвавшихся в помещение Центра ящероподобных.
— Огонь! Огонь! — борясь с давящим его кровавым кашлем, закричал он.
По «команде загудели ФЕКи, включённые на автоматический огонь, генерированные ими гауссовы поля с огромной скоростью устремили навстречу наступающим игольчатые пули. Крики убренфаров, подобные тем, которые он до этого слышал в коридоре, слились в какофонию гула и грохота, похожую на болезненный дьявольский смех.
Но вражеский десант был в полной боевой экипировке, и интенсивный огонь людей причинял им мало вреда. Из клубов дыма выступили похожие на ящеров фигуры, сметающие импульсными лазерами все на своём пути. Компьютерный терминал рядом со Штофом расплавился при прямом попадании, солдаты, укрывавшиеся за ним, попадали на пол. Один отчаявшийся выскочил из-за стойки, стреляя на ходу в поисках нового укрытия, но луч убренфарского лазерного ружья тут же перерезал его пополам.
Массивная фигура перегнулась через панель, за которой, скорчившись, сидел Штофф. Индомеец, помогавший ему, бросился в сторону, но убренфар опередил его. Голова солдата исчезла в красном шипящем пламени, как только враг нажал на спуск.
Штофф уставился на инопланетянина. Время, казалось, остановилось. Но вот убренфар навёл на обер-лейтенанта своё оружие… С последней торжествующей улыбкой на лице Штофф вдавил кнопку активации детонатора… В ту же секунду его мир исчез в огне и дыму взрыва.
— Держаться всем вместе, — приказал в микрофон встроенного в шлем комлинка Нойбек. — Осталось совсем немного.
Девять облачённых в бронескафандры фигур медленно продвигались вслед за майором, неуклюже протискиваясь в тесном пространстве туннеля. Поднимаясь на поверхность, они пользовались проложенными вдоль стен поручнями. Обычные в условиях ослабленной гравитации длинные прыжки были опасны — это могло привести к повреждению вакуумных костюмов при случайном ударе о какой-нибудь неожиданный выступ в скале. Черепашья скорость не могла не вызывать раздражения, но была наиболее безопасной. В туннеле царил вакуум, и любая ошибка могла мгновенно стать фатальной.
Нойбек достиг поверхности. Одной рукой крепко сжав поручень, он дотянулся до герметичного люка, открывающего доступ на поверхность планеты. Голубовато-зелёный свет Лаут Безара ударил в глаза, как только майор выбрался из туннеля. Нагнувшись, он подал руку следующему за ним солдату.
Где-то далеко позади, в глубине послышался отдалённый гул.
— Вперёд! Быстро убираемся отсюда! — прокричал он в комлинк, понимая, что внизу произошёл взрыв, и опасаясь, что ударная волна застигнет их.
Солдаты заторопились. Нарастающее эхо свидетельствовало о том, что один за другим срабатывают детонаторы заложенных ими мощных зарядов.
И все же последний не успел спастись. Осколки выбитого взрывом нижнего люка стрелой пронеслись по туннелю, и один из них проделал двухсантиметровую дыру в животе несчастного. На секунду тело его дёрнулось, затем медленно поплыло вниз.
Ещё один человек потерян… Как и все, оставшиеся в Центре Координации. Нойбек глотнул подступившую жёлчь и выругался.
— Идите за мной. док-отсек недалеко… вон за теми скалами. Вперёд.
Маленький отряд длинными прыжками двинулся к цели. Нойбек вновь подумал о лейтенанте Хаузере. Если бы этот человек не испугался и не отступил, если бы он сумел организовать оборону пакгауза, то вместо жалкой кучки выживших, возможно, спаслась бы большая часть подразделения майора.
— Шевелитесь! — крикнул он. — Пли!
Защитники пакгауза вновь открыли прицельный огонь и вскоре свалили ещё одного убренфара. Стекло в шлеме ящера расплавилось, оставив кровавое месиво па месте лица. Кто-то хрипло, торжествующе закричал.
В лапах одного из наступающих появилась ракетница похожая на стингер, который подобрал Суартана. Снаряд вылетел из ствола, сопровождаемый шлейфом пламени, и ударил в скопление грузомодов в центре пакгауза. Сверкнула ослепительная вспышка, и раздался оглушительный взрыв. Трех укрывшихся за баррикадой индомейцев подбросило в воздух и с силой швырнуло на усеянный осколками пол.
Хаузер увидел, как тело младшего капрала стукнулось о дальнюю стену и в нелепой позе застыло. Голова отсутствовала, её снесло взрывом. Упал ещё один солдат… Третий судорожно глотал ртом воздух, ошалело глядя широко открытыми глазами на обрубок кисти. Лазерный луч на секунду замер на его груди, и глаза солдата навечно остановились. Он упал молча, так, видно, и не» поняв, что с ним произошло.
Все больше раздражаясь, Хаузер пытался сохранять контроль над ситуацией.
— Один готов! — услышал он откуда-то сверху радостный возглас кого-то из стрелков. — Подстрелил-таки чешуйчатую тварь!
В ту же секунду на его позицию обрушился шквал лазерного огня. Импульс чистой энергии прошёл сквозь только что торжествовавшего солдата, перерезав его пополам. В отличие от других, ему хватило времени, чтобы издать последний стон. Вольфганг Хаузер знал, что будет слышать эти звуки всю оставшуюся жизнь.
В воздухе пронёсся свист. Поблизости от лейтенанта в стену ударила ракета, ослепив его вспышкой взрыва. Осколки, словно пули, разлетелись в разные стороны. Пронзительная боль в ноге заставила Хаузера застонать. Нагнувшись, он увидел, как из раны на бедре струится кровь. Рядом кто-то хрипел.
Хаузер ползком стал пробираться к укрытию. Суартана следовал за ним. Когда дым рассеялся, лейтенант различил скрюченные тела ещё четверых своих солдат. Остальные явно дрогнули. Восемь человек погибли в считанные секунды. А всего в отряде было двадцать. И лишь три убитых ящера.
Хаузер схватил Суартану за плечо:
— Мы не удержим их! Надо отступать! Если нам удастся заблокировать коридор… мы доберёмся до шаттла!
— А как с приказом, туан? — спросил Суартана. — Майор Нойбек сказал…
— К черту все, что он говорил! — взорвался Хаузер. — Майор обещал подкрепление, а сам просто бросил нас на произвол судьбы.
Он боролся с волной страха, перемешанного с гневом, пытаясь вернуть себе самообладание. Суартана прав. Он не может так просто оставить позицию, не согласовав свои действия с Нойбеком. Но если майор не пришлёт помощь прямо сейчас, защитники пакгауза будут уничтожены. Долгом лейтенанта было оставаться до конца со своими людьми…
Согнувшись в три погибели за грузомодом, Хаузер нажал вызов на компьютерном браслете. Когда экран засветился, он поднёс руку к губам, чтобы говорить во встроенный микрофон. Лазерный луч прошипел всего в нескольких сантиметрах левее, наполнив воздух свежим запахом озона.
С поддержкой Нойбека или без неё, они все равно не смогут долго противостоять убренфарам.
— Продержись ещё несколько минут, Хаузер, — поморщившись, сказал Эрих Нойбек. — Мы почти закончили…
Молодой лейтенант молчал. Майор услышал раскат взрыва, и изображение на его экране стало меняться. Камера двигалась вслед за Хаузером. Обзор застилали языки пламени. Гул ФЕКов затруднял слышимость.
Голос лейтенанта дрогнул, когда он отдавал очередной приказ.
— Капрал, пусть кто-нибудь окажет этому солдату первую помощь! — Последовала короткая пауза. — Черт возьми, Суартана, — вновь раздался голос Хаузера, — слишком много чешуйчатых! Ты можешь что-нибудь сделать?
Интонация лейтенанта обеспокоила Нойбека. Похоже, парень вот-вот сломается…
— Майор, мы не удержим позицию, если вы немедленно не пришлёте подкрепление, — нервно закричал Хаузер. — Где те люди, которых вы обещали?
— Они нужны здесь, лейтенант, — огрызнулся Нойбек. — Ради всего святого, успокойтесь, юноша. Мы все испытываем нехватку людей. Вам придётся рассчитывать пока только на собственные силы!
Новые звуки боя прорвались в комлинк и зазвенели в ушах майора.
— Осталось всего несколько человек, — заявил Хаузер. — Мы не справимся! Мы просто погибнем!
— Лейтенант, я приказываю вам…
Но Хаузер уже не слушал его.
— Назад! — закричал он. — Отступаем! Суартана, у выхода в коридор перестроиться!
Канал связи лейтенант отключил без предупреждения.
Если защитники пакгауза сейчас отступят, то команда Нойбека будет отрезана в Координационном Центре. Надо немедленно что-то предпринять, если они хотят выбраться отсюда живыми…
— Штофф, — позвал майор. — Остановите отступление у пакгауза. Если доберётесь туда вовремя и предотвратите отход этого глупца Хаузера, то, возможно, у нас останется шанс…
Обер-лейтенант отдал честь и заторопился к выходу, раздавая приказания. К нему присоединились несколько человек с кинетическими гранатомётами.
Герметичная дверь открылась, выпуская солдат. Нойбеку показалось, что он слышит отдалённую канонаду в пакгаузе. Отсутствие Штоффа замедлит демонтаж орудий, а любое промедление может оказаться фатальным. Тем не менее необходимо остановить натиск убренфаров…
И все же в глубине души у Нойбека шевелились сомнения. Слишком поздно…
Глава 2
Надежды на спасение улетучились, но сдаваться никто и не думал.
Капрал Луи Мэн, Рапорт о Битве за Камерун, Французский Иностранный Легион, 1863.
— Назад! — кричал Хаузер. — Всем отступать! Суартана, перестраивай людей. — Он отключил переговорный канал комлинка. — Быстро, быстро!
Нойбек обещал прислать подмогу, но, как оказалось, все время лгал. Никакого подкрепления не будет. Неужели майор полагает, что Хаузер принесёт подразделение в жертву, лишь бы выполнить абсурдный приказ? Да он просто не имеет на это права…
Ему надоело слушать крики ужаса и боли своих людей, гибнущих по милости Нойбека.
Суартана несколько секунд колебался, пристально вглядываясь в глаза Хаузера. Затем большой индомеец коротко кивнул.
— Уджо! Яхва! — приказал он. — Продолжайте огонь, только не высовывайтесь понапрасну! Остальным всем отступать!
Излишне было уговаривать солдат отходить. Они быстро поползли к расположенной в дальнем конце пакгауза двери. Двое назначенных сержантом остались прикрывать отступление. Балансируя в условиях ослабленной силы тяжести, люди двигались в направлении спасительного прохода, ведущего в док-отсек. Убренфарам удалось попасть ещё в нескольких.
Хаузер проверил индикатор энергии лазерного пистолета и, не обращая внимания на боль в ноге, бросился к груде обломков, которую они раньше использовали в качестве прикрытия. Стиснув зубы, он решил не позволить страху овладеть им и держаться до тех пор, пока рядом находятся солдаты, которым он должен подавать пример.
Тщательно прицелившись, он выстрелил. Суартана оттолкнул его. Сжимая в руках захваченный стингер, сержант поднялся во весь рост.
— Отходите, туан! — процедил он сквозь зубы. — Я попробую задержать этих тварей… насколько удастся.
Выстрелом он как бы придал вес сказанному. Дверной пролом, кишащий ящерообразными, озарился вспышкой разрыва, оттуда донёсся звериный вой.
Хаузер колебался, не желая бросать верного ординарца, однако он понимал, что едва ли может чем-то помочь. Наконец он прошептал:
— Я… мне очень жаль, Суартана…
— Идите, туан! Идите!
Еле волоча свою раненую ногу, Хаузер оттолкнулся и прыгнул к выходу. Ракетная атака Суартаны поумерила пыл убренфаров, смешала их ряды, поэтому три выстрела, направленных ему вслед, прошли мимо.
Когда Хаузер почти достиг двери, его нагнал солдат по имени Яхва. Он волочил бесполезный ФЕК, в котором кончились патроны. Солдат с силой надавил на сенсорную пластину замка, и в этот момент луч скоростного импульсного лазера проделал в его спине с полдюжины аккуратных круглых отверстий. Хлынула кровь. Хаузер в ужасе оттолкнул безжизненное тело и влетел в открывшийся проход. В ста метрах впереди пятеро выживших солдат сгрудились у воздушного шлюза, ведущего в док-отсек.
Лейтенант оглянулся на пакгауз. Несмотря на взрывы ракет, все больше и больше убренфаров проникало в помещение. Противник, судя по всему понял, что ряды обороняющихся поредели, а силы их на исходе. Ящеры рвались к Координационному Центру. Наверняка это и есть их главная цель. Если убренфары захватят линексные реактивные орудия, то получат возможность уничтожать любой космический транспорт на орбите…
А ведь в Координационном Центре находятся люди Нойбека… Хаузер судорожно глотнул, впервые осознав последствия отданного им приказа. Все, а не только его маленький отряд, находятся в критическом положении, но он думал только о себе и своих подчинённых, совершенно не принимая в расчёт общую обстановку.
Теперь уже поздно казнить себя. Для успешной контратаки солдат у него нет. Даже если он найдёт в себе мужество отдать такой приказ, по сути равный самоубийству, это вряд ли поможет.
Хаузер повернулся на звук очередного разрыва. Суартана в одиночестве продолжал стрелять, но у него осталось всего две ракеты. И тогда уже ничто не удержит бешеного натиска врагов…
— Это последний, туан. Заряды установлены, все готово к взрыву.
Эрих Нойбек принял из рук сержанта-индомейца пульт дистанционного управления и проверил программу, записанную на встроенном кристаллическом диске. Код из серии цифр для приведения в действие механизмов, затем одно-единственное касание кнопки-пускателя — и заряды взорвутся в заданном порядке.
Он удовлетворённо хмыкнул и пристегнул пульт к поясу герметичного бронескафандра. Теперь можно считать, что их миссия выполнена. Как только заряды сработают, от Координационного Центра мало что останется. Заминированы не только терминалы. Солдаты в скафандрах проникли в шахту, которая вела из Центра к первому орудию и выходила на поверхность планеты, и установили на равных дистанциях ещё несколько десятков контейнеров с взрывчаткой. Это выведет из строя систему линексного ускорения.
Даже если убренфары сумеют соорудить временную систему управления, реактивные орудия, по крайней мере, будут бездействовать. Если все так же хорошо справились со своей работой…
Самое трудное наконец позади. Оставалось только выбраться отсюда.
В коридоре, доступ к которому закрывала герметичная дверь, послышался глухой взрыв. Нойбек стремительно ринулся к опасному участку. От Штоффа пока нет известий, возможно, они попали в какую-то переделку.
Черт бы побрал этого глупца Хаузера, позволившего чешуйчатым овладеть пакгаузом!
Майор надавил на индикаторную пластину, и дверь приоткрылась. Из коридора явственно послышались грохот выстрелов и крики. Проход осветила вспышка лазерного луча, раздались хриплые стоны и какой-то нечеловеческий вопль — судя по всему, раненого убренфара.
Нойбек не решался покинуть Координационный Центр. Он услышал раскатистый голос Штоффа:
— Отступать! Назад, в Центр Координации! Здесь мы уже ничего не сделаем!
Майор подал знак двум индомейцам с гранатомётами RG-12. Те выбрались наружу и заняли позиции по краям прохода. Один прицелился и выстрелил, реактивный снаряд с гулом выскочил из ствола, оставив за собой дымную полоску сгоревшего ракетного топлива.
По коридору неслись солдаты, по возможности используя преимущества слабого тяготения. Один из них остановился и, обернувшись, выстрелил из ФЕКа в глубь прохода, но оружие отозвалось лишь бесполезным щелчком пустого магазина. Индомеец грубо выругался, проскользнул в Координационный Центр, покопался в рюкзаке, пытаясь найти полную обойму. Поняв, что боеприпасы кончились, он в сердцах отбросил ФЕК в сторону.
Рядом неуклюже приземлились три человека: два индомейца с кинетическими ружьями за спиной и Штофф, которому они помогали идти. Раненый обер-лейтенант истекал кровью. Правая рука его бессильно повисла. Бледный, с воспалённым взглядом, Штофф тяжело протиснулся в дверь. Нойбек подхватил его и усадил в одно из кресел.
— Ничего… не вышло, сэр, — запинаясь, пробормотал уро. — Они заняли проход. Их… слишком много… слишком хорошо вооружены. Я не смог прорваться… не смог.
— Успокойтесь, Штофф, — тихо сказал Нойбек. — Вы сделали все от вас зависящее.
Обер-лейтенант откашлялся:
— Нас зажали… теперь уже до док-отсека не добраться…
— Туан! — обратился к майору один из индомейцев. — Прибыли последние! Что делать теперь?
— Дайте залп из гранатомётов и загерметизируйте дверь. Это все, что мы пока можем сделать.
Капрал-индомеец в униформе Воздушной Гвардии указал в сторону ремонтного туннеля, расположенного за огромным экраном на противоположном конце Центра Координации.
— Некоторые ещё могут спастись, туан, — проговорил солдат. — Те, кто в вакуумных костюмах. Оттуда — на поверхность планеты, затем — к док-отсеку. Он всего в двухстах метрах…
Нойбек нервно закусил губу. Десять человек, включая и его самого, могли уйти таким путём, но было ещё двадцать пять — тех, кто не мог. Ему претила мысль бросить этих людей на произвол судьбы, но альтернативой оставалась совершенно бесполезная смерть.
По крайней мере, могут спастись имеющие вакуумные костюмы. Тогда как оставшиеся в этой смертельной ловушке обречены на неминуемую гибель…
Штофф схватил его за руку.
— Возьмите с собой всех, кого только можно, сэр, — сказал он, снова закашлявшись. — Я останусь здесь за старшего… пока не придут чешуйчатые. — И он многозначительно взглянул на детонатор, висевший у Нойбека на поясе.
Майор Нойбек никак не мог решиться. Бесспорно, не имело смысла жертвовать собственной жизнью так глупо, но честь для уро важна не меньше жизни, тем более для офицера Воздушной Гвардии. Майор не хотел, чтобы его могли обвинить в том, что он покинул свой пост, спасался бегством от смерти. Он не смел обесчестить гордое имя Нойбека фон Лембах-Терранга.
— Ну же, сэр, — настаивал Штофф. — Пожалуйста… позвольте мне сделать это…
Испытывая крайнюю неловкость, Нойбек неохотно кивнул.
На этот раз честь геройски умереть достанется Вильгельму Штоффу.
— Бросьте мне ружьё! — крикнул Хаузер.
Убренфары прорвались в пакгауз, где оставался один Суартана. Будь он проклят, если бросит сержанта на произвол судьбы.
Мигнула зелёная лампочка, предупреждая, что механизм отпирания шлюза приведён в действие, массивная дверь со скрежетом отъехала в сторону. Солдат-индомеец посмотрел на Хаузера, потом переглянулся с остальными. Выхватив ФЕК у одного из товарищей, он подбежал к лейтенанту, сунул ему в руки кинетическое ружьё, но не отважился уйти, а застыл в почтительной позе, ожидая дальнейших приказаний.
Хаузер ещё повторил приказ:
— Отправляйтесь к шаттлу! Предупредите, что убренфары рядом и вот-вот прорвутся!
Индомейцы помахали ружьями в знак согласия. Внешние двери тамбура сомкнулись, их скрежет отозвался в голове лейтенанта мрачным эхом опустошённости.
— Суартана! — позвал он, выглянул из шлюза и осмотрел пакгауз, отыскивая взглядом грузную фигуру сержанта. — Эй, сюда! Двигайся ко мне!
Великан не отреагировал, словно не замечая лейтенанта. Он снова приставил к плечу стингер. Ракета полетела в хаос и не успевшую осесть пыль, поднятую предыдущими снарядами. Наконец он повернулся и прыгнул, покрыв расстояние, разделявшее их, одним мощным движением. Хаузер и оставшийся с ним солдат-индомеец, прикрывая его, открыли огонь из ФЕКов.
Как только сержант протиснулся в тамбур, Хаузер надавил на пластину, расположенную над его плечом. Эта дверь продержится не дольше, чем первая, но, по крайней мере, на несколько мгновений защитники получат передышку.
Если бы им удалось разрушить систему управления воздушным шлюзом, то убренфары застряли бы надолго… У них нет тяжёлой артиллерии, а дверь практически непроницаема для портативного оружия.
Хаузер на минуту задумался, оглядываясь вокруг. Ага, на поясе десантника он заметил нужную ему штуку.
— Возьми гранату, — приказал он. — И прикрепи её к контрольной панели. Мы снимем чеку, прежде чем уйти, это помешает убренфарам преследовать нас.
— Есть, туан, — хрипло ответил солдат. Он приблизился к контрольной панели, снимая гранату с пояса. Несмотря на весь ужас, который окружал их, у этого человека, кажется, осталась капля мужества.
Хаузер сожалел о том, что тот не захватил с собой побольше гранат. Он увидел, что солдат начал прикреплять гранату к панели управления. Они с Суартаной стали медленно отходить назад, не спуская глаз с дверей, содрогавшихся под натиском убренфаров.
Раздался треск, и в тот же самый момент внутренняя стена пакгауза развалилась, в тамбур ворвались обжигающие языки пламени, мелькая в клубах дыма.
— Чеку, чеку! Давай! — не унимался Хаузер.
Солдат, находящийся у контрольной панели, что-то крикнул, ответ заглушило зловещее шипение лазерного луча, перерезавшего ему шею. Индомеец медленно опустился на пол.
Суартана, не переставая ругаться па местном диалекте, выпустил последнюю ракету, затем отбросил стингер в сторону. Поравнявшись с мёртвым, Хаузер с удовлетворением обнаружил, что тот все же успел выдернуть чеку.
И в это мгновение сильная боль обожгла бок лейтенанта. Хаузер почувствовал запах горелого мяса, судорожно сглотнул приступ тошноты и зашатался от навалившейся боли и усталости.
Огромные руки обхватили его за плечи, подталкивая к шлюзовой двери. Казалось, створки смыкались целую вечность. В тот момент, когда они наконец закрыли обзор, приглушённый грохот сообщил, что сдетонировала последняя ракета, выпущенная Суартаной.
До Хаузера донеслись предсмертные звериные вопли убренфаров. В памяти всплыли крики его солдат… Последней мыслью, промелькнувшей в голове лейтенанта, прежде чем темнота навалилась на него, была надежда, что он больше никогда не очнётся и не услышит подобных звуков.
Обер-лейтенант Вильгельм Штофф пошевелился, удобнее устраиваясь в кресле оператора, и тут же сморщился от обжигающей боли, пронзившей грудь и руку. Во временном подразделении Воздушной Гвардии не было медиков, а ближайший пакет первой помощи валялся теперь где-то в конце коридора, рядом с его мёртвым обладателем.
Впрочем, ему не стало бы легче от болеутоляющих. Знал Штофф и то, что ему осталось не долго терпеть эту боль…
Люк, ведущий в туннель технического обслуживания, был открыт. Солдаты в вакуумных бронескафандрах начали спускаться. Майор шёл последним. Зеркальное стекло шлема не позволяло увидеть его лицо, но неуверенные, скованные движения говорили о явном нежелании покидать оставшихся защитников. Штофф взял детонатор в здоровую руку и поднял его вверх. Майор кивнул головой, соглашаясь. Затем Нойбек выпрямился и, отдав честь, направился вслед за своим маленьким отрядом. Два индомейца задраили за ним люк.
В другом конце Центра Координации что-то гулко ударило в стену, и глаза всех оставшихся внутри сосредоточились на входе в помещение.
— Всем занять позиции, — тихо произнёс Штофф и сделал» знак одному из солдат: — А ты… подай-ка мне руку.
Солдат помог ему перебраться на более выгодное место, защищённое от дверей парой голографических мониторов.
— Спасибо, — поблагодарил Штофф.
Индомеец повернулся, чтобы уйти, но Штоф удержал его за рукав.
— Нет, — велел он. — Останься. Если меня убьют, взорвёшь заряды.
Солдат кивнул и, сняв с плеча кинетическое ружьё, проверил обойму.
Нойбек приказал завязать перестрелку, чтобы завлечь убренфаров внутрь Центра Координации. Тогда взрыв уничтожит большее число наступающих. В данных обстоятельствах это выглядело скорее жестом отчаяния, единственным, что они могли сделать ради высоких принципов. Достоинство… Честь… Штофф унесёт с собой в могилу столько врагов, сколько сможет.
Он вновь проверил детонатор, затем набрал на клавиатуре код, включающий контроль таймера. Над кнопкой активации зажглась красная лампочка.
Теперь нужно только ждать. Обер-лейтенант не знал, сколько прошло секунд, минут или даже часов. Казалось, прошла целая вечность напряжения, боли и страха.
Наконец из-за двери шлюза донеслись звуки лязганья металла о металл. Штоффу пришлось напрячься, чтобы выдавить из себя несколько слов.
— Они собираются подорвать дверь, — скорее прохрипел, чем проговорил он, однако на фоне общего молчания это прозвучало достаточно громко. — Займите места…
От мощного взрыва дверь разлетелась на куски. Внутрь ворвался густой дым, но Штофф тем не менее отчётливо расслышал тяжёлый топот ворвавшихся в помещение Центра ящероподобных.
— Огонь! Огонь! — борясь с давящим его кровавым кашлем, закричал он.
По «команде загудели ФЕКи, включённые на автоматический огонь, генерированные ими гауссовы поля с огромной скоростью устремили навстречу наступающим игольчатые пули. Крики убренфаров, подобные тем, которые он до этого слышал в коридоре, слились в какофонию гула и грохота, похожую на болезненный дьявольский смех.
Но вражеский десант был в полной боевой экипировке, и интенсивный огонь людей причинял им мало вреда. Из клубов дыма выступили похожие на ящеров фигуры, сметающие импульсными лазерами все на своём пути. Компьютерный терминал рядом со Штофом расплавился при прямом попадании, солдаты, укрывавшиеся за ним, попадали на пол. Один отчаявшийся выскочил из-за стойки, стреляя на ходу в поисках нового укрытия, но луч убренфарского лазерного ружья тут же перерезал его пополам.
Массивная фигура перегнулась через панель, за которой, скорчившись, сидел Штофф. Индомеец, помогавший ему, бросился в сторону, но убренфар опередил его. Голова солдата исчезла в красном шипящем пламени, как только враг нажал на спуск.
Штофф уставился на инопланетянина. Время, казалось, остановилось. Но вот убренфар навёл на обер-лейтенанта своё оружие… С последней торжествующей улыбкой на лице Штофф вдавил кнопку активации детонатора… В ту же секунду его мир исчез в огне и дыму взрыва.
— Держаться всем вместе, — приказал в микрофон встроенного в шлем комлинка Нойбек. — Осталось совсем немного.
Девять облачённых в бронескафандры фигур медленно продвигались вслед за майором, неуклюже протискиваясь в тесном пространстве туннеля. Поднимаясь на поверхность, они пользовались проложенными вдоль стен поручнями. Обычные в условиях ослабленной гравитации длинные прыжки были опасны — это могло привести к повреждению вакуумных костюмов при случайном ударе о какой-нибудь неожиданный выступ в скале. Черепашья скорость не могла не вызывать раздражения, но была наиболее безопасной. В туннеле царил вакуум, и любая ошибка могла мгновенно стать фатальной.
Нойбек достиг поверхности. Одной рукой крепко сжав поручень, он дотянулся до герметичного люка, открывающего доступ на поверхность планеты. Голубовато-зелёный свет Лаут Безара ударил в глаза, как только майор выбрался из туннеля. Нагнувшись, он подал руку следующему за ним солдату.
Где-то далеко позади, в глубине послышался отдалённый гул.
— Вперёд! Быстро убираемся отсюда! — прокричал он в комлинк, понимая, что внизу произошёл взрыв, и опасаясь, что ударная волна застигнет их.
Солдаты заторопились. Нарастающее эхо свидетельствовало о том, что один за другим срабатывают детонаторы заложенных ими мощных зарядов.
И все же последний не успел спастись. Осколки выбитого взрывом нижнего люка стрелой пронеслись по туннелю, и один из них проделал двухсантиметровую дыру в животе несчастного. На секунду тело его дёрнулось, затем медленно поплыло вниз.
Ещё один человек потерян… Как и все, оставшиеся в Центре Координации. Нойбек глотнул подступившую жёлчь и выругался.
— Идите за мной. док-отсек недалеко… вон за теми скалами. Вперёд.
Маленький отряд длинными прыжками двинулся к цели. Нойбек вновь подумал о лейтенанте Хаузере. Если бы этот человек не испугался и не отступил, если бы он сумел организовать оборону пакгауза, то вместо жалкой кучки выживших, возможно, спаслась бы большая часть подразделения майора.