Уильям КЕЙТ
БРИГАДА «БОЛО»
Пролог
Уверенно цокая по стальной палубе спрятанными в иридиевые ножны когтями, она заняла свое место в Круге Охотниц. Ее церемониальные одежды глубокого кроваво-синего цвета были обильно украшены платиновой тесьмой, серебряными и золотыми чешуйками, свинцовыми вставками, урановой горжеткой и браслетами – знаками ее ранга и богатства из тяжелых металлов. Самцы и кормилицы свиты заняли свои места по обеим сторонам ворот Круга, их вертикальные глаза с присущей рептилиям свирепостью поблескивали в полутьме.
Ее звали Агррахт Быстрая Убийца, и она принадлежала к одной из самых богатых и древних генолиний на Занаах. Ее ранг и титул – практически одинаковые понятия в культуре Малах – были Гаават'гавагх (горловое рычание, лучше всего переводящееся как «Дарующая Смерть»).
Приблизилась Вторая Агррахт, с пронзительным шипением совершая положенный в таких случаях церемониальный вызов, после чего преклонила колени, согнув спину, подняв голову и подставляя горло. Челюсти Агррахт широко распахнулись и защелкнулись в ритуальном укусе в опасной близости от яремной вены Второй. На секунду почувствовав биение чужого пульса под своими зубами, она медленно, почти неохотно, ослабила хватку.
– Добро пожаловать, Дарующая Смерть, в круг твоих равнин, – произнесла Вторая. – Убить и съесть!
На самом деле это место было просто большой круглой комнатой на борту охотничьего корабля, но проекции на переборках и закругленном потолке создавали иллюзию открытого вельда, древних охотничьих угодий генолинии Агррахт на далекой Занаах. Малах не любили закрытых пространств, равно как и одиночества; по человеческим меркам, они страдали клаустро– и монофобией (психологическое наследие, оставшееся от их предков – охотившихся стаей на открытых равнинах хищников).
Другие члены Круга Охотниц, аккуратно держа свои плоские головы с суженными рубиновыми глазами на несколько тайхов ниже ее, ждали слов Дарующей Смерть.
– Стая разведчиков возвратилась, – объявила Агррахт, как обычно безо всякого вступления. – Они обнаружили свежую жертву в обследованном скоплении. Вскоре мы принесем Дар земле, а затем будем убивать и есть.
Круг зашевелился, некоторые почтительно подняли головы, большинство недоверчиво глядели на нее вертикальными зрачками.
– Убить и съесть! – слились несколько голосов в древней литании.
– Убить и съесть. Ша'гнаашт дает нам право.
– Честь пророчице истинно божественной науки, Ша'гнаашт Искусной Охотнице! – поддержали остальные, сливаясь в единый хор.
– Честь Ша'гнаашт!
Агррахт сделала жест передней рукой с острыми как бритва когтями. В середине круга появилось голографическое изображение, часть данных, переданных разведчиками, – дрожавшее, странно выглядевшее существо. Оно стояло на двух ногах, колени которых смотрели в другую сторону по сравнению с грациозными конечностями Малах. У него было всего две переразвитых, необычно расположенных руки со слишком большим количеством пальцев на широких кистях и рудиментарными когтями на самых их кончиках. Короткую шею венчала круглая несуразная голова с маленькими, близко посаженными глазами. Рот – тонкая прорезь с жалким намеком на зубы всеядного существа и без осязательных усиков. Ничем не защищенная шкура существа выглядела мягкой и приглашающе нежной, как бархатистая кожа гореха .
– Представитель доминирующей в скоплении жизненной формы, захваченный нашими разведчиками, – тихо сказала Агррахт. – Беззащитные. Слабые. – Она сделала паузу и, с жестом, эквивалентным пожиманию плечами, добавила еще одно слово: – Одинокие.
Из круга наблюдателей послышались одобрительное шипение и свист. Изображение переключилось на следующую стадию допроса существа. Оно было аккуратно разложено на операционном столе, торс вскрыт, обнажая набор различных внутренних органов. Какой-то из них – по-видимому, одно из сердец – продолжал пульсировать в клетке плоских белых костей. Кровь, брызнувшая из полости тела, когда существо дернулось, пытаясь вырваться, была ярко-красной.
– Кровь странно окрашена, – заметила Ш'граат'на Ранящая Жертву.
– А их можно есть? – заинтересованно спросила Кха'лаа'шт Находящая Мясо.
Агррахт приоткрыла ладонь левой нижней руки в жесте отрицания.
– Несовместимая химия тела, – сказала она. – К сожалению. Химический состав их крови основан на железонесущей молекуле, что объясняет ее красный цвет. Некоторые их белки ядовиты для нас. Но миры этого скопления богаты… очень богаты . – Она сомкнула обе передних руки в жесте подтверждения и признания. – Все так, как и предсказывали наши ученые. Здешние звезды раннего поколения бедны металлами, как и в Бездне Занаах. Только самые молодые обладают достаточным количеством тяжелых элементов для образования планет, да и те не имеют нужных нам ресурсов. Солнца второго поколения, напротив, почти обязательно окружены планетами, которые битком набиты металлами. По нашим меркам, обитатели здешних миров просто сказочно богаты… и созрели для охоты.
Ш'граат'на сделала жест в сторону изображения, на котором быстро затихали, переходя в смерть, последние судороги существа:
– Эти существа обладают гресчу'у'счта ?
Слово несло в себе оттенки значений, предполагавших боевое товарищество, высокую мораль, происходившую из тесной сплоченности, а также ощущение триумфальной цели.
– У них нет солдат или воинов? Нет охотничьих стай?
– У них есть солдаты, – произнесла Агррахт с пренебрежительным шипением. – Однако их общество основано на четком разделении военных и невоенных… странная идея. Их тактика охоты основана скорее на защите, чем на нападении, – тактика всеядных и травоядных. Наши разведчики обнаружили у них только одно оружие, способное бросить вызов нашим охотничьим стаям.
Она сделала легкий жест, и уже безжизненная фигура на операционном столе исчезла, уступив место машине.
Судя по шкале в углу изображения, эта машина была огромной, по крайней мере тысяча эрухтов в длину. Грубовато прямоугольная, в отличие от боевых машин Малах, нескладная на вид и неуклюжая в движении – скорее мобильная крепость, чем смертоносное боевое орудие.
– Наши разведчики встретили эту машину во втором из обследованных ими миров. Вооруженная плазменным и лазерным лучевым оружием, разнообразным ракетным вооружением, зенитными системами и противопехотными устройствами, она показала себя потрясающим противником. Несколько наших Охотников было уничтожено прежде, чем ее удалось окружить и в конце концов обезвредить. Однако при всей своей мощи она оказалась чрезвычайно медлительной. Бронированные ленты, которые мы здесь видим, приводятся в движение зубчатыми колесами, позволяя эффективно передвигаться по любой местности, как бы создавая собственную дорогу, однако при этом скорость ограничена, по нашим оценкам, примерно двумя т'чарухтами в квор. Охотники кружили около нее, уничтожая броню, пока она не стала уязвимой для атаки на расстоянии вытянутых когтей.
– Как при охоте на болотного гр'раа'жгхавесчта , – удовлетворенно щелкнув острыми как бритва клыками, произнесла Кха'лаа'шт. Она никогда не упускала случая напомнить сестрам по стае о великолепном убийстве гр'раа , совершенном ею много лет назад во время ритуала Га'красчт .
– Как и гр'раа'жгхавесчт , – сказала Агррахт, сжимая нижнюю руку в кулак в знак согласия, – эти машины действуют порознь, предназначены исключительно для обороны и при этом беззащитны против тактики охотничьих стай. И все же я должна заметить, что эти устройства добавят определенной пикантности нашей кампании, бросая нам вызов, которого мы все так желаем.
– Мы должны дать им имя, – сказала Жаллет'ллесч Находящая Запах – и Вторая Агррахт. – Чтобы почтить доблестного противника, каким бы беспомощным он ни был.
– Согласно сообщениям разведчиков, – ответила Агррахт, приподнимаясь и, в знак особой важности своих слов, расширив зрачки, – у обитателей скопления уже есть для них имя. По всей видимости, это специализированные роботы, сражающиеся независимо от своих владельцев.
– Роботы, – с крайним отвращением фыркнула Кха'лаа'шт. – Какими противниками они могут быть для Расы Ша'гнаашт?
– Опасными, если не относиться к ним с соответствующим уважением, – ответила Агррахт. – Местные называют их Боло .
Глава первая
– Я слышал о вас, лейтенант, – с неодобрением произнес генерал.
Пухлым, аккуратно наманикюренным указательным пальцем он постукивал по папке с распечатками служебного досье, лежавшей перед ним на столе.
– Я знаю все о вас и об этой заварушке на Дальгрене, и, должен сказать, мне ни черта из этого не нравится.
Лейтенант Донал Рагнор продолжал стоять по стойке «смирно», обдумывая, должен ли он отвечать на столь прямую атаку генерала, и если должен, то как именно. «Так точно, сэр!» было бы правильным и ожидаемым ответом нижестоящего офицера вышестоящему, но Донал всего несколько часов назад прибыл на Мюир и, по его мнению, не успел еще натворить ничего такого, что втравило бы его в неприятности.
– Я просто шокирован, сэр, шокирован, – продолжил генерал прежде, чем Донал успел хоть что-нибудь ответить, – тем, что вы все еще находитесь на действительной воинской службе!
– Но я люблю службу, сэр, – ответил он, когда человек за широким столом из красного дерева умолк, чтобы перевести дыхание. – Я никогда не думал ее оставить.
Конечно, это было не совсем правдой. Он долго и серьезно рассматривал такую возможность, в течение многих месяцев ожидая военного трибунала. Еще более серьезно он задумался об этом после оглашения приговора.
– Хрммф! – Похоже, генерал Бернард Фальбин не привык, чтобы подчиненные высказывались в середине его собственной речи.
Он помолчал, как будто вспоминая, на чем его столь бесцеремонно прервали. Еще секунду он со сжатыми губами и суженными глазами рассматривал Донала, в манере, подходящей для острастки молодых офицеров-всезнаек.
– Хрммф! – сказал он снова. – Для успешной карьеры нужно не только не думать, позвольте заметить!
Донал посмотрел мимо горящего взгляда Фальбина на стену позади него, увешанную различными трофеями. Должно быть, генерал гордился своей длинной военной карьерой. Об этом ясно говорили благодарности, награды и голографии, рассеянные по его хорошо обставленному кабинету. Большинство из них висели именно на этой стене, создавая впечатляющий фон рабочему столу генерала и окружая большой голопортрет нынешнего губернатора Скопления Реджинальда Чарда. Рядом висел голографический снимок, где генерал пожимал руку президенту Дрейфуса Альваресу, на другом молодой капитан Фальбин получал почетный знак от генерала в имперской форме, еще один показывал его стоящим на пристани рядом с улыбающимся принцем Филиппом с Фармарина, с удочкой и экзотической рыбой в руках. Почетный знак был наградой за выдающиеся результаты, которых Фальбин достиг, выполняя свои обязанности офицера-логистика базы на Зигфриде. Рядом стоял золотой трофей за первое место в ежегодных имперских маневрах на Альдо Церис.
Последний заинтересовал Донала. Он ознакомился с биографией генерала во время перелета из Сектора, и там не было указаний на то, что тот когда-либо участвовал в боевых действиях. Тем не менее маневры на Альдо Церис имели репутацию вовсе не джентльменских развлечений на выходных.
Нет, скорее всего он несправедлив. Действительно, пухлое лицо генерала с узкими, похожими на бусинки глазами, в которых застыл заученный взгляд тупой сосредоточенности, могло принадлежать не слишком блестящему служаке… но внешность могла быть обманчивой.
– Я не понимаю, мистер Рагнор, – продолжил наконец Фальбин, – за что Сектор наградил меня вашим присутствием. Нам вовсе не нужны дополнительные люди. Как раз наоборот. В Скоплении все так же спокойно, как и на протяжении последних десятилетий. Для молодого офицера, с вашей, хм, нетерпеливой натурой, служба здесь покажется немного скучноватой. А я не допущу нарушения порядка и дисциплины среди моих подчиненных из-за нетерпения младшего офицера.
– В дороге до меня дошли слухи о враждебных соседях, сэр. Новая раса, появившаяся… откуда-то из-за края Рукава Галактики. Кажется, в штаб-квартире Сектора считают, что…
– Как вы и сказали, лейтенант, это слухи . Неподтвержденные. И неподтверждаемые. Я весьма обстоятельно рассмотрел этот вопрос в своих квартальных отчетах.
– Я читал их, сэр.
– Тогда вам известно мое мнение на этот счет. Я, в конце концов, нахожусь здесь, прямо в центре так называемого вторжения чужих, и могу вас заверить, что не существует ни одного заслуживающего доверия донесения, ничего, что могло бы придать хотя бы видимость правдоподобия всем этим диким сказкам. Действительно, несколько кораблей исчезли на границах Скопления Стратана. Но тут мы скорее всего имеем дело с какой-то статистической флуктуацией; или, возможно, один или два нечистых на руку судовладельца пытаются получить страховку, используя незаконные методы.
– Восемь судов различного класса исчезли с давно известных маршрутов за последние восемнадцать месяцев. С Эндателайн и Стархолда сообщают о разоренных и сожженных поселениях. Все это кажется мне чем-то большим, нежели статистика или махинации со страховкой, сэр, – возразил Донал.
– Хрммф! – Пухлыми короткими руками Фальбин взял пачку папок с одного края стола и, аккуратно рассортировав их, с ювелирной точностью сложил на другом. – Ну что до этого, то я могу предположить, что какие-то пираты действительно появились на границах Скопления. Это, конечно, находится в юрисдикции космических сил.
– И что они говорят по этому поводу, сэр?
Толстые губы слегка надулись.
– Что у них и так хватает забот. Они не могут выделить нам боевую группу, если не будет более конкретных доказательств вторжения чужих. Вполне предсказуемо, конечно.
– Конечно. – Донал тоже читал эти отчеты.
– На самом деле я не могу сказать, что виню их. В любом случае вторжение чужих из-за края Галактики невозможно хотя бы потому, что им просто неоткуда там взяться. Это достаточно ясно, не так ли?
Донал открыл было рот, собираясь возразить Фальбину. Залив между галактиками не был абсолютно пустым, и старая, почти волшебная формула «край Галактики» была неточной. На самом деле четкую границу галактических рукавов определить почти невозможно. Плотность звезд в медленно растворяющемся в межгалактическом мраке Млечном Пути значительно уменьшается только вблизи галактической короны. Наверняка в пространстве от нашей Галактики до Туманности Андромеды существуют звезды, слишком рассеянные, чтобы их можно было обнаружить, разделенные световыми тысячелетиями вместо обычных для галактических рукавов пяти – восьми световых лет.
Но он передумал и не стал говорить того, что собирался, и закрыл рот. Привычка Донала говорить не думая и при этом обычно спорить с вышестоящими офицерами не раз подводила его в прошлом. В частности, она завела его сюда… и наверняка можно будет найти для него назначение похуже, чем тактический офицер Боло в Конфедерации Стратана.
– Вы что-то хотели сказать, лейтенант?
– Э… только то, что все сказанное вами абсолютно понятно, сэр, – ответил он. Лучше не противопоставлять себя человеку, который будет твоим командиром в течение ближайших четырех лет. «Боже, – подумал Донал с неожиданной вспышкой ярости, смешанной с отчаянием, – неужели я действительно это заслужил?»
– Хрммф, – удовлетворенно пробормотал Фальбин. – Хорошо. Здесь, в Скоплении, мы находимся на полном самообеспечении. Конфедерация образована как автономный приграничный район, со своим правительством, конституцией и вооруженными силами. Нам ничего не надо от Конкордата. И мы ничего от них не хотим. Вот почему я никак не пойму, зачем они прислали вас сюда…
Пока Фальбин разглагольствовал о том, как мало армия Конфедерации нуждается в сверхштатных служащих вроде Донала Рагнора, лейтенант глядел в большое окно, занимавшее большую часть не занятых трофеями стен генеральского кабинета. Это было настоящее окно из транспластика вместо обычной видеостены – знак статуса командующего вооруженными силами. За космопортом Кинкэйда и блестевшими на солнце водами залива Старбрайт вырастал сам город Кинкэйд – столица Мюира и всей Конфедерации Стратана. Из кабинета генерала с высоты пятидесятого этажа открывался великолепный вид на космодром, который находился в ведении вооруженных сил Конфедерации. Звездный лайнер «Рим Аргент» все еще стоял в своей пусковой яме, как тонкая серебристо-синяя игла, на которой отражались последние лучи солнца Мюира. Донал прилетел на нем, приземлившись менее двенадцати часов назад, и ему было интересно, не поздно ли еще взять обратный билет на Гаспар.
Не то чтобы это было возможно, конечно. Мюир, как это понимал сейчас Донал, был для него концом пути. Концом пути… и, если он не будет осторожен, концом его военной карьеры.
По крайней мере, он по-прежнему будет работать с Боло. Бригада Динохром …
– Возможно, генерал, – сказал он тихо, когда Фальбин на секунду прервался, – они посчитали, что мне будет полезно послужить под вашим командованием.
– Хороший ответ, лейтенант, но, как вы понимаете, я не могу считать его абсолютно искренним.
– Сэр, я не хотел…
Фальбин поднял пухлую руку:
– Не надо извинений, мистер Рагнор. Насколько я понимаю, вы всегда знаете, что сказать. Вы также всегда обходите или переступаете через вашего непосредственного командира, если существует нечто, к чему вы стремитесь. Такое поведение, разумеется, совершенно несовместимо с предписаниями устава. Так что, пока вы здесь находитесь, вы будете подчиняться полковнику Буду, командующему вашим подразделением Боло, а во-вторых, лично мне как командующему всеми наземными вооруженными силами Скопления. Вам понятна субординация?
Донал кивнул. Он выполнил свое домашнее задание.
– Вы командуете всеми силами наземного базирования Скопления, хотя подразделения в остальных тридцати с чем-то мирах являются скорее силами местной самообороны. А также подразделением Боло бригадного уровня, пятнадцатой бригадой Гладиус.
Часто термин «бригада Динохром» применялся ко всем Боло, что могло привести к замешательству. Обычно стандартная бригада состояла примерно из двадцати Боло.
– Основная идея, мистер Рагнор, в том, что главный здесь я. Я буду следить за вами, могу вас заверить. Я не потерплю возмутителей спокойствия в своей команде. Возможно, там, в Секторе, и не знают, как поступать с неподчинением приказам, но я-то точно знаю. Вам все ясно?
– Так точно, сэр. Ясно.
– Очень хорошо. – Взяв ручку и блокнот, генерал нацарапал записку, оторвал ее и протянул Доналу. – Ваш временный пропуск. Доложитесь в КХО… да, вы ведь не женаты, не так ли?
– Нет, сэр. Больше нет…
– Тогда доложитесь в казармы для холостых офицеров и устраивайтесь. Затем отрапортуйте полковнику Буду. Он оформит ваш постоянный пропуск и удостоверение личности. – Фальбин откинулся в кресле и смерил Донала оценивающим взглядом. – Как давно вы работаете с Боло?
Это что – тест? Фальбин должен был знать такие факты из личного дела Донала.
– Почти десять лет, сэр.
– Вам они нравятся?
Донал медленно кивнул:
– Да, сэр. Нравятся. – Так как Фальбин молчал, он продолжил более уверенно: – С ними легче поладить, чем с большинством людей, которых я знаю.
– Боло, – сказал генерал, – обоюдоострое оружие. Они могут быть более опасными для их владельцев, чем для врагов.
– Я не думаю…
– Знаю, знаю. – Фальбин поднял правую руку. – Я слышал все аргументы, лейтенант. У Боло хватает программных ограничителей для того, чтобы они никогда не повернули против своих хозяев. Но я всегда считал, что чем причудливее защита, тем скорее она перестает работать. Закон Мерфи, если хотите. Если неприятность может случиться, то она обязательно случится, и при этом в самое неудачное время.
– Сэр, не было зарегистрировано ни одного случая, чтобы Боло напали на своих. Никогда. Если даже не касаться сдерживающих программ, Боло, по крайней мере модели, обладающие сознанием, слишком преданы своему подразделению, своему делу, людям, работающим с ними.
Впервые лицо Фальбина расплылось в улыбке.
– Вы говорите, эти механизмы лояльны? Вам действительно удалось удивить меня, лейтенант. Вперед, бригада Динохром! Может, стоит совсем избавиться от человеческого фактора и предоставить все сражения нашим машинам.
– Я полагаю, сэр, что именно это и имели в виду разработчики Искусственного Разума, создавая модули сознания для XX моделей. Боло сражаются значительно лучше, чем люди.
– Именно поэтому мы и должны держать их, фигурально выражаясь, на коротком поводке. – Он вздохнул и поискал глазами, что бы еще сделать на своем аккуратнейшим образом прибранном столе. – Хрммф. В мои привычки, однако, не входит обсуждение стратегии и политики с младшими офицерами. Вы свободны, лейтенант.
Донал коротко отдал честь:
– Да, сэр.
К тому времени когда Донал зарегистрировался в казармах для неженатых офицеров, наступила ночь или то, что было наиболее близким к ночи состоянием на Мюире.
Распорядившись насчет доставки багажа с космолайнера, он вышел на парадный плац перед офицерскими казармами, разглядывая незнакомое прекрасное небо. Звезды, почти сливавшиеся в яркую единую толпу сияющих огней, освещали ночное полушарие Мюира, практически разгоняя темноту. Яркие радужные отражения чужих солнц плясали по поверхности залива Старбрайт. Ясной ночью при свете близких красных и оранжевых звезд Скопления можно было даже читать.
Скопление Стратана было древним и состояло в основном из звезд первого поколения, свидетелей рождения Галактики, что придавало ему характерный оранжевый цвет. Прохождение через пылевые облака между рукавами Галактики, вращавшимися вокруг Ядра, вместе с повторяющимися взрывами Сверхновых, дало рождение звездам второго поколения, разбросанным по Скоплению, солнцам, содержащим элементы тяжелее водорода и гелия и металлы, которые позволяли образовывать собственные планеты.
Такой планетой и был Мюир, похожий на Землю мир, четвертый от звезды спектрального класса F9, названной людьми МакНэйр.
Донал бросил взгляд на часы, – несмотря на ночное небо, еще была середина дневной рабочей смены. Короткие, девятнадцатичасовые, сутки планеты не согласовывались с привычками человека, из-за чего пришлось поделить рабочий день на шестичасовые смены, игнорируя восходы и закаты местного солнца. До конца дневной смены оставалось еще полтора часа, и полковник Вуд должен был быть у себя в офисе.
Бригада Боло занимала угол расползшегося комплекса базы Кинкэйд. 15-я Гладиус – гласил знак над воротами, с девизом под ним на классической латыни: IN COGITUM VICTOR. Заполненный мусорный бак без крышки подпирал ограду комплекса.
Донал показал свой пропуск часовому у ворот, отметив при этом его нечищеные сапоги, неглаженую форму и общую атмосферу пофигизма, витавшую в воздухе. Второй часовой, видневшийся в окне будки охраны, положив на стол ноги, внимательно изучал журнал с изогнувшейся на обложке обнаженной красоткой.
– Ты из пятнадцатой, сынок? – спросил Донал после того, как часовой бросил мимолетный взгляд на бумажку, выданную Фальбином, и начал открывать ворота.
– Ага, – ответил тот. Так как Донал продолжал удерживать его твердым холодным взглядом, до часового что-то начало доходить. – Э-э, я имею в виду, да, сэр.
– Ты знаешь, кто я такой, солдат?
– Э-э, нет, сэр.
– И все же ты был готов пропустить меня прямиком в зону ограниченного доступа.
– Э-э, ну, наверное, это, это…
– Отставить.
Донал разглядывал несчастного солдата, стоявшего теперь по стойке «смирно». Капли пота катились по лицу часового, преследуя друг друга. Ему хотелось позвать капрала охраны, может быть, отправить часового на гауптвахту… но и без этого было ясно, что моральный дух в 15-й был не на высоте. И, кроме того, он не хотел срывать свою злость, накопившуюся за время беседы с Фальбином, на первом встречном – ничего не подозревавшем рядовом.
– Для справки, сынок, – сказал Донал часовому. – Я лейтенант Рагнор, новый тактический офицер Боло. Я мог бы арестовать тебя за пренебрежение обязанностями, но вот что я вместо этого сделаю. Ты посоветуешь своему дружку избавиться от контрабанды, а затем вы оба продолжите дежурство, причем так, как будто от этого зависит ваша жизнь… потому что так оно и есть! Понятно?
– Да, сэр!
– Немного позже я проведу инспекцию, и лучше, чтобы все у вас здесь было в порядке!
– Да, сэр! Спасибо, сэр!
– Продолжать!
Шагая прочь, он вспомнил, что парнишка так и не проверил его удостоверение личности. И, уже отойдя достаточно далеко, он случайно услышал, как один часовой говорит другому:
– Да уж! Этот долго здесь не задержится!
«У меня для тебя новости, сынок, – подумал он. – Я задержусь здесь еще на четыре чертовски долгих года».
Глава вторая
Я не люблю чувство уязвимости. Ремонтно-техническая бригада демонтировала обе мои левосторонние гусеницы для проведения рутинной проверки систем гидравлической подвески, и одновременно были деактивированы все системы вооружения, основные и вспомогательные. Хуже того, одновременно такие же работы проводятся над моим братом, Боло 96875, что, по моему мнению, не только серьезно уменьшает нашу эффективность, но и серьезно нарушает директивы, изложенные в Инструкциях Общего Технического Обслуживания Боло, требующих методичного и последовательного осуществления ремонта активного Боло. Такой подход предназначен для обеспечения элемента готовности к неожиданному изменению тактической ситуации. Если ситуация потребует от меня или моего брата быстрого передвижения или реакции любого рода, то мы не сможем выполнить соответствующий приказ в нашем нынешнем положении.