Ким Роман. Кобра под подушкой

   2 апреля
   По разным линиям проводим дезинформационные мероприятия. Кэрфакс приказал подбросить Мухину и Лилиан данные о том, что американское и английское командование решило заморозить десантные операции на Тихом океане и направить большую часть десантных средств в Средиземное море - после взятия Туниса будет проведен ряд операций одновременно в разных районах Средиземного моря.
   Мухин слушал очень внимательно, но потом недоверчиво покачал головой. А Лилиан, не дослушав, перевела разговор на другое. Рассказала, что ходила вместе с Мухиным в Уайтчепел и купила замечательного игрушечного тигра.
   Я угостил гостей семидесятилетним "хеннеси". Лилиан стала напевать русские песенки, которым научил ее Мухин, и вдруг заснула на полуслове. На нас с Мухиным коньяк тоже подействовал. Мы стали откровенно говорить о том, что будет после войны.
   - Сделать так, чтобы эта война была последней. - Мухин свирепо нахмурился. - Если захотим этого по-настоящему, сможем добиться.
   Я ударил Мухина по плечу.
   - Сейчас идем вместе, будем идти вместе и после войны.
   Мухин покачал головой.
   - У вас не все так думают. Кое-кому очень не по душе то, что приходится быть вместе с нами.
   - После войны вы станете самыми сильными на континенте. Поэтому некоторые боятся за будущее.
   - Они раздувают эти опасения. Им это выгодно, сволочам.
   - А кто эти сволочи?
   Мухин махнул рукой и свалил пустую бутылку на ковер.
   - Вы отлично знаете. И ваш друг тоже из их компании.
   Мухин был пьян. Я засмеялся.
   - Эймз - хороший человек. Только немножко корчит из себя. И не совсем верит, вам.
   - Такие, как он, никому не верят. - Мухин показал на спящую Лилиан. - А этой дуре он нравится. И что она в нем нашла?
   Я пожал плечами.
   - Этот вопрос можно задать большинству женщин. - Я достал из шкафа бутылку брэнди и наполнил рюмки. - Пью за то, чтобы наша дружба не нарушалась после войны. Хочу надеяться, что вы не будете давать повода бояться вас.
   - Эти поводы будут фабриковаться врагами нашей дружбы. Пью за то, чтобы все их планы провалились!
   Мы чокнулись. Лилиан повернулась и простонала сквозь зубы.
   - Пью за вашу помощницу, - произнес я и подмигнул.
   - Почему за мою? - Он подмигнул. - Пью за вашу помощницу.
   Мы обменялись многозначительными взглядами и засмеялись.
   5 апреля
   В группе "Минсмит" уже все готово. Они достали труп конторщика, умершего в больнице от воспаления легких. Он в виде майора морской пехоты будет подброшен испанцам у южных берегов. К руке будет прикреплен портфель с фальшивыми документами, в которых будет сказано, что готовится десантная операция против Греции и что Сицилия предназначается только для демонстрации.
   По настоянию Кэрфакса в одном из документов будет упомянут наш "план Бримстон" - пусть лишний раз немцы услышат о готовящейся операции против Сардинии.
   Труп подбросят в конце апреля. А мы до этого подбросим живого.
   7 апреля
   Счастливчик Эймз. Ему поручили полететь с де Шамбли в Стамбул и оттуда забросить его в Болгарию.
   Встретил Лилиан у своего отеля. Она скоро поедет в Москву, занимается русским языком с Мухиным.
   Мухин ездил в Стратфорд. Робинз с Фланаганом лазили к русскому. Ничего не нашли. У камина кучка пепла - сжигал что-то. Значит, у него имеются секретные бумаги. Под подушкой - тетрадь с наклеенными марками, игрушечный тигр и флейта для заклинания змей, которую уже находили в прошлый раз. Тетрадь обработали, отклеили марки, но никаких записей не нашли.
   Установлено, что он ходит иногда в лавку в Уайтчепеле. Возможно, что это конспиративная квартира - установили наблюдение.
   Приехал полковник Марло из Алжира, беседовал с ним. В отеле "Сент Джордж", в комнате 141, вовсю разрабатывают детали "операции Хаски" (высадка в Сицилии). Никто из штабных не знает о "плане Бримстон" и "операции Минсмит".
   Марло спросил, где Мухин и Лилиан. Я сказал.
   Марло провел пальцем по подстриженным усам и вкрадчиво произнес:
   - Лилиан - немецкий агент.
   - Имеются данные?
   - Одни могут высказывать предположения, не имея данных, а другие не могут обходиться без данных. В этом и заключается разница между умными и дураками.
   Я промолчал.
   - Лилиан - немецкий агент, - продолжал Марло, - и она, кажется, завербовала Мухина. По-моему, надо арестовать их обоих под каким-нибудь предлогом. И навалиться на нее. Может быть, признается. Я думаю, что она агент разведки Кальтенбруннера.
   10 апреля
   Я спохватился, но, пожалуй, поздно. Все эти дни Эймз ходил к Лилиан. И теперь мне стало ясно: он попал в ее руки. Я узнал, что он приходит в отель к себе поздно ночью. И это почти каждый день. Я прождал его до двух ночи в холле и прошел за ним в номер. Он пошатывался. Губы у него были вымазаны помадой.
   - Где был? - спросил я.
   - В чем дело?
   - Отвечай. У нее был?
   - А тебе что? Приставили ко мне?
   - Ты ходишь к ней по заданию? Тебе приказано?
   - Совсем рехнулся. Разве мы не можем встречаться с женщинами без заданий?
   - Есть предположение: Лилиан - немецкий агент.
   - Чепуха. Это Марло выдумал. Он говорил мне.
   - Он не выдумал. Я тоже думаю, что она немецкий агент. И она окрутила тебя.
   - Вы оба с Марло окончательно спятили.
   - Нет, это ты спятил. Помнишь, в "Одиссее"?
   ...и в напиток подсыпала зелья,
   чтоб о милой отчизне они совершенно забыли.
   Им подала она. Выпили те, Цирцея,
   ударив каждого длинным жезлом...
   Зазвонил телефон. Эймз бросился к нему, повалил стул, скривился от боли и показал жестом: уходи. Я смерил его презрительным взглядом и вышел, хлопнув изо всех сил дверью.
   11 апреля
   Чем больше я думаю о Лилиан, тем более она мне кажется подозрительной. Марло - старая ищейка, у него наметан глаз.
   Надо действовать.
   Получено сообщение: переехала из отеля "Берклей" в "Карлтон" перед Национальной галереей. Завтра поедет к Эймзу в Оксфорд. Используем ее отсутствие.
   13 апреля
   Вместе с Робинзом лазили к Лилиан. Нашли фотокарточку Эймза и его письмо. Содержание письма свидетельствует о том, что она основательно прибрала его к рукам. Всегда сдержанный, насмешливый, надменный, корчивший из себя пресыщенного сноба, оказался самым вульгарным, слюнявым кретином.
   Марло прав: она - немецкий агент, очевидно по линии Кальтенбруннера. Вертелась около русского, но подвернулся Эймз, и она опутала его. Если она выведает у него что-нибудь, наша операция полетит к черту.
   Что же делать? Эймз вылетает послезавтра с французом. Сообщить в Эм-Ай 5? Нет, я не могу доносить на Эймза. Не повернется язык. Что же делать? После недолгого, но очень напряженного размышления я принял решение: надо убрать ее. И чем скорей, тем лучше. Столько раз писал об этих делах, придумывал столько способов, теперь надо проделать это в действительности. Только никаких колебаний, никаких раздумий, к черту гамлетизм! Действовать! Если попадусь, оправдают. Суд примет во внимание мои мотивы. В худшем случае меня пошлют на бирманский фронт в пехоту.
   14 апреля
   Узнал, что она опять поехала к нему в Оксфорд, вернется поздно вечером. Я дождался ее возвращения в отель. Было уже около двенадцати. Эймз простился с ней в вестибюле и уехал в машине. Она поднялась к себе.
   Я решил пойти к ней - ее номер в конце коридора. Потом можно будет выпрыгнуть в окно, выходящее в пустой дворик. Под окнами кучи песка. Соседний дом сгорел.
   Я ощупал в кармане револьвер с глушителем и вошел в отель, но в тот же момент увидел ее - она спускалась по лестнице. На ней был дождевик с поднятым воротником - закрыла лицо. Повернувшись, я выскочил на улицу.
   Я пошел за ней. Возможно, что идет на встречу с кем-то. Тот человек после встречи может проводить ее до отеля. На нее нельзя будет напасть. Надо покончить сейчас.
   Она пошла к Трафальгар-скверу, повернула к станции Чарринг-Кросс, вышла на набережную - направилась в сторону моста Ватерлоо. На набережной никого не было, моросил дождик. Идеальная ситуация. Выстрелить в нее и сбросить тело в воду. Я стал приближаться к ней, она не оглядывалась.
   Когда я был уже на расстоянии семи-восьми шагов, она вдруг остановилась и повернулась боком. Я быстро вынул револьвер. Но невольно остановился, услышав тихий смех. Она смеется? В этот момент из мглы показалась группка людей - мужчин и женщин. Мужчины в шлемах несли мешки и ящики, женщины были в брюках: очевидно, из отряда противовоздушной обороны. Лилиан заговорила с кем-то из них и пошла с ними к Стрэнду.
   Я надеялся на то, что она отделится от компании и пойдет одна, но она дошла с ними до отеля. Идти к ней уж было поздно, парадную дверь закрыли, пропускали только постояльцев. Я положил в карман револьвер и поплелся домой, с трудом волоча ноги. Убивать людей труднее, чем я думал.
   16 апреля
   Эймз так и не пришел проститься. Улетел со "Стилетом" (де Шамбли).
   Что ей удалось выпытать у Эймза? Ведь она затеяла игру с ним только для этого. Удалось ли ей узнать что-либо об операции? А если удалось, то что именно?
   Марло прав: надо ее арестовать. Боюсь - "план Бримстон" под ударом.
   19 апреля
   Рассказал Марло о том, что хотел убрать Лилиан. Он наклонил голову набок и сказал ласковым голосом:
   - В живом виде она, пожалуй, принесет больше пользы. Ее надо арестовать и заставить признаться. Она может дать нам ценные сведения и о себе, и о Мухине.
   - А вам приходилось... это самое?
   Я пояснил свой вопрос соответствующим жестом. Полковник пожал плечами и ответил:
   - Такие факты надо вычеркивать из памяти.
   Когда я шел домой, вдруг у меня в голове мелькнула мысль: а что, если она вовсе не агент? Сейчас же отогнал эту мысль.
   Из Стамбула получено донесение: "Стилет" направился в Софию с документами о предстоящей высадке в Сардинии.
   Если Лилиан агент и если Эймз выдал тайну нашей операции, то посылка нами де Шамбли - это ход вхолостую, и немцы теперь начнут контригру: сделают вид, что поверили в документ о высадке в Сардинии.
   25 апреля
   Из Стамбула получено донесение от нашего агента, работающего в румынской миссии в Софии, о том, что чины резидентуры имперского управления безопасности арестовали де Шамбли около итальянской миссии и увезли в Берлин. Он попал в руки людей Кальтенбруннера. Значит, нашли документ.
   Все выяснится в ближайшие дни - удался ли наш "Бримстон" или нет. Если не удался, значит, Эймз выболтал все Лилиан и она предупредила немцев, что документ, посланный со "Стилетом", фальшивка.
   30 апреля
   Следим неотступно за Лилиан. Она ходит в советское посольство справляется насчет визы. Ходит в шведское посольство. Может быть, встречается там, с кем-нибудь из шведских дипломатов, работающих на немцев?
   Не могу сидеть спокойно. Неужели "Бримстон" провалился? Как только это выяснится - убью Лилиан на глазах Эймза.
   6 мая
   Началось наступление в Тунисе. Объединенный комитет начальников штабов одобрил "операцию Хаски". Черчилль полетел в Америку на совещание "Трезубец". Просил известить о результатах "Бримстона" и "Минсмита" пробудет в Америке до 25 мая.
   Лилиан выехала в Советский Союз. Марло и я ставили вопрос о ее аресте, но Кэрфакс замахал руками секретарь Поуэла, друга президента. Упустили!
   12 мая
   Вернулся Эймз. Он доложил Кэрфаксу о проделанном.
   Был очень опечален, узнав об отъезде Лилиан. Кинулся к Мухину.
   Я с ним подчеркнуто холоден. Ни о чем не спрашиваю.
   Кэрфакс сказал, что по линии "Минсмита" труп с портфелем подбросили испанцам, а те передали немцам фотокопии документов, найденных в портфеле.
   Если Лилиан - немецкий агент, то она должна была сообщить немцам об обеих наших операциях. И немцы теперь сделают вид, что поверили в документы, найденные при трупе. И тогда нас ждет в Сицилии ловушка.
   22 мая
   Получено сообщение от американцев: Гитлер встретился с Муссолини. До встречи Гитлер принял Канариса и заслушал его доклад. Гитлер обсуждал с Муссолини положение на фронтах.
   24 мая
   Американцы сообщили: Гитлер заявил Муссолини о том, что надо ждать врага в Сардинии и Греции.
   Муссолини высказал предположение, что американцы и англичане предпримут высадку в Сицилии, но Гитлер заявил, что, по имеющимся у германского командования сведениям, первый удар будет нанесен по Сардинии, а второй по Греции. Сперва по Сардинии, потом по Греции.
   Если Гитлер ждет высадки в Сардинии, значит, поверил в "Бримстон", а если ждет высадки в Греции, значит, удался "Минсмит".
   Сообщили обо всем Черчиллю, находящемуся сейчас в Шангри-ла.
   31 мая
   Томительная неделя. Пока нет никаких сведений.
   4 июня
   Марло говорит, что теперь нам надо ждать ответного хода немцев. Они, возможно, разгадали наши комбинации и начнут контригру.
   Эймз лежит дома больной. Может быть, узнал что-либо о Лилиан и боится показаться на службе.
   6 июня
   Получено сообщение от американцев (от филиала ОСС в Швейцарии): де Шамбли умер в берлинской тюрьме. Гестаповцы перестарались.
   Кэрфакс сказал, что по нашей линии тоже получено сообщение: Кальтенбруннер доложил фюреру о том, что им схвачен и уничтожен бывший агент Канариса, который перешел на сторону англичан и был послан ими в Болгарию. Канарису здорово влетело от Гитлера.
   Таким образом, смерть "Стилета" подтвердилась.
   9 июня
   Из Швейцарии получено сообщение: Кальтенбруннер установил связь с американцами через Хетля - заместителя начальника 6-го отдела гестапо.
   Дрожу от нетерпения: удался "Бримстон" или нет?
   17 июня
   Утром ко мне ворвался Эймз, выдернул подушку из-под моей головы и стал бить меня подушкой. Оказывается, Гитлер издал приказ: срочно перебросить бронетанковые дивизии и торпедные катера из Сицилии в Сардинию и Грецию. 13 дивизий уходят из Сицилии!
   Гора с плеч! Я вытер слезы. Мы побежали к Кэрфаксу. Он принял нас в шлафроке, угостил бутылкой "Вдовы Клико". Мы выпили и заорали "ура". Эймз ткнул меня в живот кулаком и прошипел:
   - Этот идиот считал, что Лилиан - немецкий агент и боялся, что она провалит наш "Бримсток".
   Кэрфакс мотнул головой.
   - Она не немецкий агент, а советский.
   - Неправда! - крикнул Эймз. - Я знаю.
   Кэрфакс поморщился.
   - Не спорьте. Это почти установлено.
   Эймз хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел из комнаты Его радость по случаю успеха "Бримстона" была омрачена.
   26 июня
   В Сицилии остались только немецкие - 15-я гренадерская моторизованная дивизия и дивизия "Геринг", и итальянские - сильно потрепанные четыре пехотные дивизии, и 6 дивизий береговой обороны с легким оружием. В дивизии "Геринг" только два батальона. В составе этих батальонов роты астматиков, хромых и грыжников. Типично немецкая любовь к порядку - объединять сходных инвалидов.
   Итак, окончательно выяснилось: "Бримстон" и "Минсмит" увенчались успехом. Величайшая победа британской разведки! Хип-хип ура!
   Я напился и признался Эймзу в том, что боялся, - не окрутила ли его Лилиан, которую я считал немецкой шпионкой. Эймз выругался по-солдатски и чуть не ударил меня. Он заставил меня извиниться, потом мы снова выпили и пошли в клуб Гаргойль, там снова выпили и мне стало нехорошо.
   - Но почему Лилиан дружит с Мухиным? - спросил я.
   - Вовсе не дружит, - ответил Эймз. - Просто знакомы.
   - А Лилиан не американский агент?
   - Нет. А вот Мухин... Он советский агент.
   - Мне кажется странным, почему она так часто встречалась с Мухиным.
   - Она хотела поехать в Россию, поэтому расспрашивала его обо всем. И хочет в дальнейшем изучать язык. Она ведь способная.
   - А все-таки думаю, что она неспроста вертелась около Мухина. Лучше всего было бы арестовать ее, когда она вернется.
   - Тебя томит неизвестность. Надо выяснить, кто такой Мухин. Его тень падает на Лилиан. Проверим его как следует.
   Я ударил ладонью по столу.
   - Проверим ее до конца.
   ЛОНДОН
   (Июль - август, 1943)
   I
   Позвонил старший инспектор Особого отдела Скотланд-Ярда некий Брус и попросил полковника Кэрфакса или кого-нибудь из его группы. Пимброк назвал себя и спросил, в чем дело.
   - Вам известен югославский майор Милан Кривош?
   - К сожалению, нет.
   - Поступили сведения о том, что он ссылается на свое знакомство с полковником Кэрфаксом. Причем намекает на сугубо деликатный характер их связи
   - Я лично не замечал у полковника таких наклонностей...
   - Вы не поняли меня. Речь идет о доверительном характере их знакомства Значит, вы не знаете Кривоша?
   - Не имею чести.
   - Майор Кривош сказал одной... даме, которая, так сказать, поддерживает с ним интимные контакты.
   - Понятно. Эта дама - ваша подчиненная.
   - Короче говоря, майор Кривош намеревается выступить с какими-то разоблачениями. Хотелось бы узнать мнение полковника Кэрфакса.
   - Я спрошу у полковника. Позвоните мне через час и тогда можно будет решить, что делать с этой светлой личностью.
   Пимброк хотел выйти из комнаты, но снова зазвонил телефон. На этот раз говорила Лилиан.
   - Здравствуйте, Бомарше. Только что вернулась из Москвы.
   - Здравствуйте, но при чем тут Бомарше?
   Лилиан рассмеялась - она, очевидно, знала, что ее смех очень музыкален.
   - Ну, тогда Даниель Дефо.
   - Почему?
   - Потому что эти оба классика - ваши коллеги и по литературе, и по секретной службе. Вы забыли, что говорили о них в Касабланке в день нашего знакомства. Помните, в кафе?
   - Помню кафе и все остальное, но не помню, чтобы я когда-нибудь имел отношение к секретным делам. Если не считать интрижки с супругой одного адмирала...
   - Я имею в виду не ваши шашни, а службу.
   - Я работаю в историческом секторе военного министерства. А насчет секретной службы вам, наверно, наврал Эймз. Он женщинам не говорит ни одного слова правды. Врет с начала до конца.
   - Я лучшего мнения о вашем ближайшем друге, - сухо заметила Лилиан. Когда я вас увижу обоих? Как Эймз?
   - Он пошел в кафе с миловидной машинисткой, племянницей епископа, и, наверно, сейчас врет ей...
   Лилиан перебила его:
   - Значит, вы оба здоровы. Жду вас в "Карлтоне".
   Она повесила трубку. Пимброк пошел к Кэрфаксу. Тот уже знал о звонке из Скотланд-Ярда.
   - Кривош был представителем Михайловича в Стамбуле, - сказал Кэрфакс, и через меня поддерживал связь с нашим штабом в Каире. А потом вдруг порвал с Михайловичем и появился в Лондоне. Знает он очень много. - Сделав небольшую паузу, Кэрфакс добавил: - Я сам позвоню Брусу. Надо напомнить Кривошу кое-что, и он сразу же прикусит язык.
   Вошел Эймз. Пимброк доложил Кэрфаксу о приезде Лилиан.
   - Эй-Ай 5 очень интересуется Мухиным, - сказал Кэрфакс, - но не соглашается санкционировать арест русского, на чем настаивает Скотланд-Ярд. Мухин - корреспондент, и арест его будет иметь большой резонанс. Требуется специальное разрешение премьер-министра, но никто не хочет идти докладывать ему.
   - Можно арестовать его не как советского агента, - заметил Эймз.
   - Впутать в уголовную историю? - спросил Пимброк.
   - Нет. Можно арестовать его по подозрению в шпионаже в пользу немцев и сразу же взять в оборот. Может быть, признается в чем-нибудь. А если ничего не выжмем, извинимся и выпустим. И взвалим все на немецкую разведку - она, мол, подбросила нам ложные сведения с провокационной целью.
   Кэрфакс тихо вздохнул.
   - У нас, к сожалению, только подозрения, ничего конкретного. Теперь им займется Марло, он получил группу в пятом отделе. Он просил передать ему вас обоих, чтобы использовать по части Мухина, но я отказался. Разрешил только брать вас напрокат.
   Эймз сказал:
   - А что, если сделать так... Подослать к Мухину человека, который с нашей помощью установит с ним короткие отношения и при случае предложит ему интересные сведения с грифом "секретно". Если русский клюнет на это, можно будет начать игру и накрыть их в момент передачи следующей партии сведений. И тогда можно будет навалиться на Мухина...
   - Но это же... - Пимброк поморщился, - чистая провокация. Гадость... Это все равно что глотать жабу.
   Кэрфакс сделал такое движение руками, как будто мыл их.
   - Пусть решает сам Марло, что ему глотать. Меня это не касается.
   II
   Лилиан выглядела отлично: ей очень шел жакет из черно-бурых лисиц русский сувенир. На диванчике она поставила в ряд маленькие закопченные иконы - подарок Поуэла.
   - Я думала, что они очень древние, но мистер Мухин разочаровал меня. Сказал, что они написаны в этом веке...
   - Теперь понятно, почему Поуэл сделал вам такое щедрое подношение, сказал Пимброк.
   - Я там ходила в брюках и носила нарукавную повязку с указанием группы крови. Говорила всем, что это лондонская мода. Каждый день ходила на балет или на приемы, было весело, но все-таки скучала по Лондону. Никогда не думала, что буду так скучать.
   Пимброк бросил взгляд в сторону Эймза, стоявшего у окна.
   - Вы, очевидно, очень скучали по дворцу Сент-Джемса и храму Святого Павла?
   - Да. Когда я увидела лондонские старомодные такси с чемоданами наверху, - чуть не прослезилась. И голубей в Москве совсем нет. А вороны там большие, страшные, не такие миниатюрные, как здесь. И там не увидишь мужчин с зонтиками...
   - А ваш шеф еще долго там будет? - спросил Эймз.
   - Он там прекрасно устроился. - Лилиан засмеялась. - Обосновался в старой, но уютной гостинице "Савой", к нему прикрепили гида-переводчицу, русскую студентку. Она обучила шефа петь модные песенки, и он блеснул недавно на коктейль-партии в нашем посольстве - исполнил песенку "Темная ночь". Произвел фурор.
   Лилиан стала рассказывать о знакомстве с корреспондентом "Нью-Кроникл" Уинтертоном. Он сказал ей, что решил стать детективным писателем после войны и уже сочинил сюжет романа, действие которого происходит в Москве, убийство совершается в гостинице "Метрополь", находящейся на Театральной площади, в самом центре столицы. Между прочим, выяснилось, что Уинтертон знает Мухина, они встречались на пресс-конференциях.
   - А где Мухин? - спросил Эймз, продолжая смотреть на улицу. - Скоро придет?
   - Он очень занят, у него какая-то срочная работа. Но обещал прийти. Лилиан приставила пальчик ко рту и понизила голос. - Могу сообщить вам секретную новость. Удалось достать приказ немецкого командования о том, что на днях начнется генеральное наступление на восточном фронте. Немцы возлагают большие надежды на это наступление. Наверно, пустят в ход новое секретное оружие.
   - Это вам Мухин сообщил? - спросил Пимброк.
   - Нет, я узнала в нашем посольстве от одного человека, хорошего знакомого моего шефа.
   - Русские, наверно, тоже узнали об этом. И в частности, Мухин.
   - Интересно, какое у немцев секретное оружие? - Она посмотрела сперва на Пимброка, потом на Эймза. - Шеф мне говорил, что немцы построили какой-то очень секретный завод в Норвегии, а потом его уничтожили англичане. - Она взглянула на Эймза. - И вы мне говорили...
   Эймз быстро сказал:
   - Не помню.
   - Я, кажется, спутала. - Лилиан постучала пальчиком по лбу. - Совсем беспамятная стала. Вы говорили мне о рыбной ловле в Норвегии...
   - О рыбной ловле? - Эймз пожал плечами. - Может быть...
   Пимброк скривил рот, но промолчал. У Лилиан появилось на лице виноватое выражение. Она предложила гостям кофе и снова затараторила о Москве - о том, как ездила к советской гадалке, живущей на окраине Москвы в собственном деревянном особняке. Гадалка предсказала ей, что у нее будет добрый толстый муж и трое детей.
   - Очевидно, ваш муж будет похож на Мухина, - сказал Пимброк. - И он будет рассказывать вам по ночам о рыбной ловле в России.
   Лилиан покраснела и бросила взгляд на Эймза. Тот, держа в руках чашку, внимательно рассматривал икону.
   - Наверно, его вызвали в посольство, - сказала Лилиан.
   - Он вам рассказывает о своих делах?
   - У нас есть много других, более интересных тем. Но он сказал мне, что скоро уедет и на смену ему прибудет другой корреспондент.
   - Когда приедет? - спросил Эймз.
   - Недели через две.
   Пимброк поинтересовался:
   - Как поживает его флейта для заклинания змей? Помните, вы рассказывали нам... Испробовал ли он ее на живом экземпляре?
   Лилиан улыбнулась.
   - До моего отъезда у него не было змеи. Может быть, достал после... Надо попросить его, чтобы показал нам свое искусство.
   Мухин так и не пришел, хотя его прождали до полуночи. По дороге домой Пимброк спросил у Эймза:
   - Насчет приказа немецкого командования правда?
   - Да, об этом говорили в штабе. Через несколько дней немцы начнут на Востоке большое наступление - "операцию Цитадель". Долго готовились. Получится не совсем хорошо...
   - Русские не выдержат?
   - Речь идет о другом. Недавно Черчилль послал русским телеграмму о том, что немцы отсрочили свое наступление на восточном фронте, потому что ждут удара со стороны англичан и американцев. Выходит, что Черчилль соврал. Немцы нанесут удар именно на Востоке.
   - И это не впервые. Уинни уже несколько раз обманывал русских.
   - Они, конечно, очень недовольны тем, что мы опять отложили открытие второго фронта, - сказал Эймз. - Русские демонстративно вызвали послов из Лондона и Вашингтона. Положение сейчас весьма напряженное. Кэрфакс считает, что не исключена возможность разрыва между нами и русскими. Поэтому надо очень внимательно следить за Мухиным. Он, наверно, в курсе их секретов. У него, вероятно, имеются интересные записи.
   - А что, если... - Пимброк остановился, - а что, если Мухин никакай не агент. Вбили себе в голову...
   - Советую эти сомнения держать при себе, - строго сказал Эймз. Начальство убеждено, что Мухин крупный эмиссар советской разведки И наша обязанность - подтвердить документально эту гипотезу, основанную на гениальной интуиции лучших умов британской контрразведки. Понятно, капитан Пимброк?