Страница:
Мими негромко продолжала:
– Я понимаю, что была для вас огромной обузой. Вы настоящий друг, но вы же мужчина, а я женщина, и тут ничего не поделаешь. Я замужем... и не могу дать вам то, что хотела бы дать. А в глубине души вы не захотели бы, чтобы я отдавалась вам только из благодарности, не от души. Некоторые мужчины не такие... Но вы по-настоящему порядочный человек.
Даже в его мрачном расположении Кейда поразила глубина ее рассуждений. Мими нашла и сжала его руку.
– Если бы между нами было по-другому, то мы почувствовали бы себя настоящими дешевками.
Он стал перебирать ее пальчики.
– Ты полагаешь, что Моран был верен тебе?
– Это другое дело.
– А что, если он тебя больше не хочет?
– Это мои проблемы.
– Да, конечно, – сухо проронил Кейд.
Он откинулся на кожаное сидение такси, пытаясь перебороть головную боль и думая о том, как будет реагировать Мими, когда узнает, что ее «муж» живет с его бывшей женой.
Сцена могла оказаться весьма пикантной.
Отель оказался именно таким, каким он себе его представлял. Рядом со входом располагался тускло освещенный бар. Заржавевший орнамент из кованого металла давно следовало перекрасить, а украшенный мозаичными плитками пол и двойные стеклянные двери нуждались в самой обыкновенной горячей воде с мылом.
Когда Кейд начал расплачиваться с водителем, Мими положила свои пальчики ему на руку.
– Благодарю. Огромное спасибо за все, но вы не должны входить туда со мной. В конце концов, прошел целый год, и я предпочитаю быть одна, когда мы встретимся с Джимом.
Кейд протянул водителю деньги и дождался сдачи.
– Угу.
Мими пришла в замешательство.
– Угу?
Он положил сдачу в карман и взял руку Мими под локоток.
– Это американское выражение, означающее «ничего не поделаешь». Как там в отношении моих денег?
– Денег?
– Да-а. За горючее, которое я потратил, чтобы доставить вас сюда, и за одежду.
– Ах, да... – она вздернула подбородок. – Джим с радостью расплатится с вами.
Кейд крепче прижал ее руку к себе.
– Вполне возможно, но так или иначе, мы пойдем вместе.
Мими гневно посмотрела на него, но промолчала.
Вестибюль соответствовал внешнему виду отеля. С полдесятка искусственных пальм торчали в кадках с песком, а вот стулья обитые кожей казались новыми. Очевидно, прежние находились в таком состоянии, что их пришлось заменить. Даже запах у отеля был характерным для подобных мест. Молодой клерк оказался бойким и речистым. Он посмотрел на белую капитанскую фуражку и белую рубашку Кейда, на которой брызги воды оставили пятна, на его брюки, и перевел свой взгляд на высокую грудь Мими.
– Слушаю, капитан. Комнату с ванной, я полагаю? Скажем где-то в районе восьми долларов в час?
Мими покраснела.
– Нет, нам не требуется номер. Я разыскиваю своего мужа.
Глаза клерка потускнели.
– Ах так?
– Мистер Джим Моран. Он приехал сюда из Бэй Пэриш.
– О, да, – подхватил клерк, – мистер Джеймс Моран.
Мими ухватилась дрожащими пальчиками за стойку.
– Будьте любезны позвоните ему и сообщите, что Мими здесь.
Клерк слегка удивился.
– Боюсь, что это несколько затруднительно, мисс.
Она взглянула на телефон.
– Почему?
– Потому что мистер Моран тут больше не живет. Он выписался из отеля более двух недель назад.
Мими ахнула.
– Он переехал в другой отель? Здесь, в Нью-Орлеане?
– Этого я не могу знать, мисс. Мистер Моран почему-то не посвятил меня в свои планы. В конце концов, я всего лишь дежурный клерк.
Мими ударила о стойку кулачком.
– Но вы должны знать, где он! Я приехала сюда из Каракаса.
Это сообщение не произвело на клерка ни малейшего впечатления.
– Послушайте, мисс, мне все равно, откуда вы приехали. Даже если бы вы приехали из Сент-Луиса, это ничего бы не изменило. Я говорю правду. Он уехал около двух недель назад и не оставил адреса на случай, если на его имя придут письма.
Клерк ткнул пальцем в набитую конвертами сетку для писем на доске с номерами и добавил:
– Фактически, если вам удастся разыскать этого типа, я буду вам бесконечно благодарен. Ему необходимо зайти сюда и забрать всю эту кипу писем.
Кейд оперся локтем о стойку и осведомился:
– А что в отношении блондинки в соседнем номере? Она также выехала?
Клерк неосторожно спросил:
– Вы имеете в виду миссис Кейн? Да, они с Мораном, – тут клерк сообразил, что сболтнул лишнее и умолк.
Мими разрядила свой гнев на Кейда:
– Вы знали! Вы все это время знали, что Джим с какой-то другой женщиной. Кто такая, эта миссис Кейн?
– Моя жена, – выдавил из себя он, – то есть, моя бывшая жена.
Деловые партнеры
Разговоры в городе
– Я понимаю, что была для вас огромной обузой. Вы настоящий друг, но вы же мужчина, а я женщина, и тут ничего не поделаешь. Я замужем... и не могу дать вам то, что хотела бы дать. А в глубине души вы не захотели бы, чтобы я отдавалась вам только из благодарности, не от души. Некоторые мужчины не такие... Но вы по-настоящему порядочный человек.
Даже в его мрачном расположении Кейда поразила глубина ее рассуждений. Мими нашла и сжала его руку.
– Если бы между нами было по-другому, то мы почувствовали бы себя настоящими дешевками.
Он стал перебирать ее пальчики.
– Ты полагаешь, что Моран был верен тебе?
– Это другое дело.
– А что, если он тебя больше не хочет?
– Это мои проблемы.
– Да, конечно, – сухо проронил Кейд.
Он откинулся на кожаное сидение такси, пытаясь перебороть головную боль и думая о том, как будет реагировать Мими, когда узнает, что ее «муж» живет с его бывшей женой.
Сцена могла оказаться весьма пикантной.
Отель оказался именно таким, каким он себе его представлял. Рядом со входом располагался тускло освещенный бар. Заржавевший орнамент из кованого металла давно следовало перекрасить, а украшенный мозаичными плитками пол и двойные стеклянные двери нуждались в самой обыкновенной горячей воде с мылом.
Когда Кейд начал расплачиваться с водителем, Мими положила свои пальчики ему на руку.
– Благодарю. Огромное спасибо за все, но вы не должны входить туда со мной. В конце концов, прошел целый год, и я предпочитаю быть одна, когда мы встретимся с Джимом.
Кейд протянул водителю деньги и дождался сдачи.
– Угу.
Мими пришла в замешательство.
– Угу?
Он положил сдачу в карман и взял руку Мими под локоток.
– Это американское выражение, означающее «ничего не поделаешь». Как там в отношении моих денег?
– Денег?
– Да-а. За горючее, которое я потратил, чтобы доставить вас сюда, и за одежду.
– Ах, да... – она вздернула подбородок. – Джим с радостью расплатится с вами.
Кейд крепче прижал ее руку к себе.
– Вполне возможно, но так или иначе, мы пойдем вместе.
Мими гневно посмотрела на него, но промолчала.
Вестибюль соответствовал внешнему виду отеля. С полдесятка искусственных пальм торчали в кадках с песком, а вот стулья обитые кожей казались новыми. Очевидно, прежние находились в таком состоянии, что их пришлось заменить. Даже запах у отеля был характерным для подобных мест. Молодой клерк оказался бойким и речистым. Он посмотрел на белую капитанскую фуражку и белую рубашку Кейда, на которой брызги воды оставили пятна, на его брюки, и перевел свой взгляд на высокую грудь Мими.
– Слушаю, капитан. Комнату с ванной, я полагаю? Скажем где-то в районе восьми долларов в час?
Мими покраснела.
– Нет, нам не требуется номер. Я разыскиваю своего мужа.
Глаза клерка потускнели.
– Ах так?
– Мистер Джим Моран. Он приехал сюда из Бэй Пэриш.
– О, да, – подхватил клерк, – мистер Джеймс Моран.
Мими ухватилась дрожащими пальчиками за стойку.
– Будьте любезны позвоните ему и сообщите, что Мими здесь.
Клерк слегка удивился.
– Боюсь, что это несколько затруднительно, мисс.
Она взглянула на телефон.
– Почему?
– Потому что мистер Моран тут больше не живет. Он выписался из отеля более двух недель назад.
Мими ахнула.
– Он переехал в другой отель? Здесь, в Нью-Орлеане?
– Этого я не могу знать, мисс. Мистер Моран почему-то не посвятил меня в свои планы. В конце концов, я всего лишь дежурный клерк.
Мими ударила о стойку кулачком.
– Но вы должны знать, где он! Я приехала сюда из Каракаса.
Это сообщение не произвело на клерка ни малейшего впечатления.
– Послушайте, мисс, мне все равно, откуда вы приехали. Даже если бы вы приехали из Сент-Луиса, это ничего бы не изменило. Я говорю правду. Он уехал около двух недель назад и не оставил адреса на случай, если на его имя придут письма.
Клерк ткнул пальцем в набитую конвертами сетку для писем на доске с номерами и добавил:
– Фактически, если вам удастся разыскать этого типа, я буду вам бесконечно благодарен. Ему необходимо зайти сюда и забрать всю эту кипу писем.
Кейд оперся локтем о стойку и осведомился:
– А что в отношении блондинки в соседнем номере? Она также выехала?
Клерк неосторожно спросил:
– Вы имеете в виду миссис Кейн? Да, они с Мораном, – тут клерк сообразил, что сболтнул лишнее и умолк.
Мими разрядила свой гнев на Кейда:
– Вы знали! Вы все это время знали, что Джим с какой-то другой женщиной. Кто такая, эта миссис Кейн?
– Моя жена, – выдавил из себя он, – то есть, моя бывшая жена.
Деловые партнеры
Бармен в баре рядом со входом отказался руководствоваться описанием внешности.
«5 футов 4 дюйма. Вес 115 футов. Блондинка. Глаза серые. Очень красивая. Тридцать с небольшим лет».
Он покачал головой.
– Нет, я в самом деле не могу вам помочь. Поверьте мне. Красивых блондинок тут навалом, – он взял стакан, который с остервенением протирал и взглянул на Мими. – Точно так же, как и высоких брюнетов. Если они тут пили, то я наверняка их видел, но описание внешности мне ничего не дает.
Мими прикусила нижнюю губку.
Кейд допил ром и ощутил, что голоден. Ничего удивительного, ведь они не ели с самого утра.
– Где здесь можно хорошо покушать?
– Лучший стол в городе, если не считать баров Антуана или Арно, здесь. Но только в кабинах, мистер. Официантки примут у вас заказ.
Кейд отнес свой двойной ром и нетронутую рюмку бренди Мими в одну из свободных кабинок. Глаза у девушки потускнели, но вид не был подавленным.
– Вы все знали...
Он дождался, когда она сядет, и только после этого спокойно ответил:
– Даже сейчас я не знаю. Но мне сообщили, что они уехали вместе из Бэй Пэриш после драки между Мораном и Токо.
– Из-за вашей жены?
– Бывшей жены...
– Значит, вашей бывшей жены.
– Так мне сказали.
– Токо – это тот толстяк, который посоветовал мне обратиться на почту за адресом Джима?
– Да.
– И это он бежал вверх по дамбе, когда мы отъезжали?
– Да, это был он.
– Может он узнал новый адрес Джима. Почему вы их не дождались?
– С трупом на борту?
– Даже так.
– В таком случае, давай посмотрим на это дело с другой стороны. Ты заметила второго человека рядом с Токо?
– Да, человек в форме.
– Верно... В форме иммиграционной службы США.
Она с шумом вдохнула воздух и долго удерживала его в груди.
– Ясно. Я снова должна вас поблагодарить.
Он не знал, стоит ли ей сообщать об истинных причинах, побудивших Токо превратиться в доносчика, и решил, что не стоит. Она и без того была близка к истерике, и без того у нее было полно неприятностей.
– В конце концов, такая хорошенькая девушка, как ты, не может незаметно появиться в нашем маленьком Бэй Пэриш. Люди начинают интересоваться, откуда ты приехала, к кому и каким образом.
Глаза у Мими были по-прежнему печальными, лоб хмурился, и она вертела в пальчиках рюмку. Кейд обрадовался, когда официантка положила перед ним меню. Что будет дальше, он не знал, но со всем этим можно подождать.
Меню было напечатано по-французски. Кейд заказал им обоим совершенно роскошный обед, о котором мечтал в течение двухлетней диеты.
Когда официантка удалилась, Мими спросила:
– Что мы будем есть, Кейд? Какие-то непонятные названия.
– Все очень просто. Рыба, запеченная в специальной бумаге, цыпленок, салат, мороженое и кофе.
Больше они не разговаривали, так как были погружены в собственные мысли. Еда действительно оказалась превосходной. Наверное, хуже, чем у Антуана и Арно, не говоря уже о Мамме Салватор, но это был первый вкусный обед за долгие годы, и он доставил ему колоссальное удовольствие.
Гнев и разочарование не уменьшили аппетита Мими. Она съедала все, что появлялось на тарелках, и Кейд невольно любовался изысканными манерами и воистину латино-американским темпераментом. Он получал удовольствие, наблюдая, как она держит себя за столом. Все, что Мими делала, она делала хорошо. Кейд припомнил, какой он видел ее на своей койке, где она спала совершенно обнаженной, и потряс головой.
– Ни один человек в здравом уме...
Мими облизала последнюю каплю мороженого на ложечке.
– Что?
– Мысли вслух.
Кейд заказал пачку турецких сигарет и два ликера, чтобы закончить обед. Прекрасная еда!
Мими чуть пригубила рюмку и произнесла:
– Обед был превосходным. Грация...
Кейд прикурил для нее сигарету. Хотел бы он знать, что делать с ней дальше. Бросить ее одну в Нью-Орлеане он не мог. Она вновь стала для него проблемой.
Он оперся на локти и начал:
– Послушай, милочка...
– Да?
– Теперь, когда нам не удалось найти Морана, может ты передумаешь и вернешься в Каракас?
Она выпустила струю дыма через нос.
– Нет.
– Но Моран здесь не живет, ты же слышала клерка. Он не знает, куда тот уехал, и выехал Моран из отеля две недели назад.
– В Нью-Орлеане не один отель. Я буду ходить от одного к другому.
– Но почему ты думаешь, что они все еще здесь?
– Они?
– И это ты тоже слышала. Очевидно, что Джанис уехала все-таки вместе с ним. Выехали они одновременно.
Мими накрыла его руку своей.
– Это та женщина, на которой вы были раньше женаты?
– А что тебя еще интересует?
– Вы ее любили?
– Одно время мне казалось, что да.
– Вы давно развелись?
– Согласно документам, примерно тогда же, когда ты в последний раз видела Морана.
– Вы знали, что она с вами разводится?
– Нет, – он попытался не показывать горечи в голосе. – Они не направили бумаги туда, где я находился.
– А где вы были?
– В Корее.
Мими не могла в это поверить.
– Так она развелась с вами, когда вы находились в лагере военнопленных?
– В первый же вечер моего возвращения в Токио я получил окончательный развод.
Грудь Мими бурно поднималась и опускалась от гнева. Кейд не мог отвести от нее жадных взглядов.
– Я была совершенно права, высказав свое мнение об этой женщине. Она плохая, эта Джанис... Непорядочная... Если бы я даже возненавидела своего мужа, но если бы он находился в тюрьме, сражаясь за меня, я бы никогда не выказала ему своих настоящих чувств. Я бы ждала его с любовью столько лет, сколько потребовалось бы. Хоть всю жизнь!
– Я верю тебе.
– Что вы сделали ей плохого, что она захотела получить развод?
– Ничего... Разве что недостаточно зарабатывал.
– Вы же полковник?
– Бывший полковник. Но жалование полковника казалось Джанис пустяком.
– А теперь она с моим мужем?
– Вроде бы так...
Полные губки Мими скривились в горькой улыбке.
– У Морана есть деньги? – она недоуменно развела руками. – Если и есть, он мне никогда ничего не присылал. Если бы он прислал мне хоть немножко, мне бы не пришлось прятаться под брезентом в спасательной шлюпке.
Кейд кинул взгляд на зал бара, который стал заполняться посетителями.
– Не так громко! – предупредил он девушку. – Никогда нельзя быть уверенным, что тебя никто не подслушивает в подобном притоне.
Перед их кабинкой появилась миловидная официантка с горячим кофейником.
– Как насчет кофе?
– Спасибо. С удовольствием вырву еще несколько монет из портмоне и выпью еще чашечку, – он протянул к официантке чашку, внимательно посмотрел на девушку и нахмурился. – Ведь не вы нас обслуживали, да?
– Точно, – согласилась официантка. – То была Аннет, и я только что сменила ее. В пять у нас меняются смены.
– Понятно.
Немного замявшись, официантка спросила:
– Послушайте. Чарли, дневной бармен, сказал, что вы справлялись о красивой блондинке и большом черноволосом мужчине, которые жили в отеле, но выехали две недели назад, верно?
– Совершенно верно. Джеймс Моран и Джанис Кейн.
– Вы ведь не коп, да?
– Разве я похож на копа?
– Нет, совсем не похожи, однако ни в чем нельзя быть уверенной. Вы хотите найти их, да?
– Да, – вмешалась Мими, – очень хотим.
– Сколько дадите? – спросила официантка.
Кейд положил на стол десять долларов.
– Скажем, вот такую сумму.
– Дважды столько.
Кейд положил еще десятку.
И официантка не обманула их ожиданий.
– Прежде всего, давайте убедимся, что мы говорим об одних и тех же людях. Она сероглазая блондинка, ей лет 30 с небольшим, корсет и фалси ей не требуются. По ее виду, походке и манере одеваться можно предположить, что она была манекенщицей.
– Правильно, была, – подтвердил Кейд.
– Он большой черноволосый смазливый ирландец. Кудрявые волосы, серые глаза. На подбородке ямочка. Много пьет и очень громко смеется. Имеет какое-то отношение к самолетам.
Мими кивнула.
– Очень хорошее описание.
– Значит, мы говорим об одних и тех же людях. Чарли не мог их помнить, так как он никогда не работает в ночную смену, а они появлялись здесь только вечером и непременно в сопровождении нескольких полиссов, двоих-троих, самое малое.
– Полиссов? – не поняла Мими.
– Политиканов, – презрительно фыркнула официантка, – государственных деятелей. Вы знаете, представители государства, сенаторы и тому подобные ловкие обманщики и пройдохи, которых мы, простые люди, посылаем в Батен Руж повышать наши налоги, чтобы они набивали себе карманы, строя дома для престарелых и проводя дороги. Так вот, если вы желаете знать, пока это парочка жила здесь, наш притон превратился практически в филиал государственного Капитолия или штата, по меньшей мере.
Кейд потряс головой.
– Не понимаю. До меня не доходит!
– До меня тоже, – кивнула официантка, – но чаевые получала огромные.
– Но где они сейчас? Куда отправились?
Она вертела в руке две десятки.
– Не возвращайтесь обратно и не обвиняйте меня, если я ошибусь, потому что руководствуюсь я только обрывками разговоров, которые мне удалось случайно услышать. Я поняла, что отсюда они отправились на какой-то шикарный курорт или в лагерь рыбаков, который эта блондинка сооружает на большом куске необработанной земли, находящегося в Баратория Бэй.
– Понятно, – протянул Кейд.
Официантка спрятала деньги в кармашек.
– Они мои?
– Да.
– Вас удовлетворило то, что я сообщила?
– Да.
Мими облизала губки розовым кончиком языка.
– Не могли бы вы сообщить еще одну вещь? Как они себя вели? Я имею в виду по отношению друг к другу. Вы можете утверждать, что они были любовниками?
– Мне трудно ответить на этот вопрос, милочка. Они вели себя, как старые друзья. Иногда она называла его «дорогим», а он в ответ говорил «моя милая». Но так она называла большинство мужчин, а если судить по количеству каких-то цифр и расчетов, которыми она и Моран покрывали обратную сторону меню и даже бумажные салфетки, то у меня сложилось впечатление, что хотя они вместе проверяли качество пружин в кровати, для них это было делом второстепенным. Понимаете, они скорее были деловыми партнерами.
– Так, – произнес Кейд, – а какого рода у них бизнес, вы не догадались?
Официантка передернула плечиками.
– Вот этого я не могу сказать, мистер. Но опять-таки у меня сложилось впечатление, что это имеет некоторое отношение к земельному участку в Баратория Бэй.
Кейд положил деньги на поднос в уплату счета и чаевых, поднялся и потянулся за фуражкой.
Мими встала одновременно с ним.
– Назад... на судно... – проронил он.
«5 футов 4 дюйма. Вес 115 футов. Блондинка. Глаза серые. Очень красивая. Тридцать с небольшим лет».
Он покачал головой.
– Нет, я в самом деле не могу вам помочь. Поверьте мне. Красивых блондинок тут навалом, – он взял стакан, который с остервенением протирал и взглянул на Мими. – Точно так же, как и высоких брюнетов. Если они тут пили, то я наверняка их видел, но описание внешности мне ничего не дает.
Мими прикусила нижнюю губку.
Кейд допил ром и ощутил, что голоден. Ничего удивительного, ведь они не ели с самого утра.
– Где здесь можно хорошо покушать?
– Лучший стол в городе, если не считать баров Антуана или Арно, здесь. Но только в кабинах, мистер. Официантки примут у вас заказ.
Кейд отнес свой двойной ром и нетронутую рюмку бренди Мими в одну из свободных кабинок. Глаза у девушки потускнели, но вид не был подавленным.
– Вы все знали...
Он дождался, когда она сядет, и только после этого спокойно ответил:
– Даже сейчас я не знаю. Но мне сообщили, что они уехали вместе из Бэй Пэриш после драки между Мораном и Токо.
– Из-за вашей жены?
– Бывшей жены...
– Значит, вашей бывшей жены.
– Так мне сказали.
– Токо – это тот толстяк, который посоветовал мне обратиться на почту за адресом Джима?
– Да.
– И это он бежал вверх по дамбе, когда мы отъезжали?
– Да, это был он.
– Может он узнал новый адрес Джима. Почему вы их не дождались?
– С трупом на борту?
– Даже так.
– В таком случае, давай посмотрим на это дело с другой стороны. Ты заметила второго человека рядом с Токо?
– Да, человек в форме.
– Верно... В форме иммиграционной службы США.
Она с шумом вдохнула воздух и долго удерживала его в груди.
– Ясно. Я снова должна вас поблагодарить.
Он не знал, стоит ли ей сообщать об истинных причинах, побудивших Токо превратиться в доносчика, и решил, что не стоит. Она и без того была близка к истерике, и без того у нее было полно неприятностей.
– В конце концов, такая хорошенькая девушка, как ты, не может незаметно появиться в нашем маленьком Бэй Пэриш. Люди начинают интересоваться, откуда ты приехала, к кому и каким образом.
Глаза у Мими были по-прежнему печальными, лоб хмурился, и она вертела в пальчиках рюмку. Кейд обрадовался, когда официантка положила перед ним меню. Что будет дальше, он не знал, но со всем этим можно подождать.
Меню было напечатано по-французски. Кейд заказал им обоим совершенно роскошный обед, о котором мечтал в течение двухлетней диеты.
Когда официантка удалилась, Мими спросила:
– Что мы будем есть, Кейд? Какие-то непонятные названия.
– Все очень просто. Рыба, запеченная в специальной бумаге, цыпленок, салат, мороженое и кофе.
Больше они не разговаривали, так как были погружены в собственные мысли. Еда действительно оказалась превосходной. Наверное, хуже, чем у Антуана и Арно, не говоря уже о Мамме Салватор, но это был первый вкусный обед за долгие годы, и он доставил ему колоссальное удовольствие.
Гнев и разочарование не уменьшили аппетита Мими. Она съедала все, что появлялось на тарелках, и Кейд невольно любовался изысканными манерами и воистину латино-американским темпераментом. Он получал удовольствие, наблюдая, как она держит себя за столом. Все, что Мими делала, она делала хорошо. Кейд припомнил, какой он видел ее на своей койке, где она спала совершенно обнаженной, и потряс головой.
– Ни один человек в здравом уме...
Мими облизала последнюю каплю мороженого на ложечке.
– Что?
– Мысли вслух.
Кейд заказал пачку турецких сигарет и два ликера, чтобы закончить обед. Прекрасная еда!
Мими чуть пригубила рюмку и произнесла:
– Обед был превосходным. Грация...
Кейд прикурил для нее сигарету. Хотел бы он знать, что делать с ней дальше. Бросить ее одну в Нью-Орлеане он не мог. Она вновь стала для него проблемой.
Он оперся на локти и начал:
– Послушай, милочка...
– Да?
– Теперь, когда нам не удалось найти Морана, может ты передумаешь и вернешься в Каракас?
Она выпустила струю дыма через нос.
– Нет.
– Но Моран здесь не живет, ты же слышала клерка. Он не знает, куда тот уехал, и выехал Моран из отеля две недели назад.
– В Нью-Орлеане не один отель. Я буду ходить от одного к другому.
– Но почему ты думаешь, что они все еще здесь?
– Они?
– И это ты тоже слышала. Очевидно, что Джанис уехала все-таки вместе с ним. Выехали они одновременно.
Мими накрыла его руку своей.
– Это та женщина, на которой вы были раньше женаты?
– А что тебя еще интересует?
– Вы ее любили?
– Одно время мне казалось, что да.
– Вы давно развелись?
– Согласно документам, примерно тогда же, когда ты в последний раз видела Морана.
– Вы знали, что она с вами разводится?
– Нет, – он попытался не показывать горечи в голосе. – Они не направили бумаги туда, где я находился.
– А где вы были?
– В Корее.
Мими не могла в это поверить.
– Так она развелась с вами, когда вы находились в лагере военнопленных?
– В первый же вечер моего возвращения в Токио я получил окончательный развод.
Грудь Мими бурно поднималась и опускалась от гнева. Кейд не мог отвести от нее жадных взглядов.
– Я была совершенно права, высказав свое мнение об этой женщине. Она плохая, эта Джанис... Непорядочная... Если бы я даже возненавидела своего мужа, но если бы он находился в тюрьме, сражаясь за меня, я бы никогда не выказала ему своих настоящих чувств. Я бы ждала его с любовью столько лет, сколько потребовалось бы. Хоть всю жизнь!
– Я верю тебе.
– Что вы сделали ей плохого, что она захотела получить развод?
– Ничего... Разве что недостаточно зарабатывал.
– Вы же полковник?
– Бывший полковник. Но жалование полковника казалось Джанис пустяком.
– А теперь она с моим мужем?
– Вроде бы так...
Полные губки Мими скривились в горькой улыбке.
– У Морана есть деньги? – она недоуменно развела руками. – Если и есть, он мне никогда ничего не присылал. Если бы он прислал мне хоть немножко, мне бы не пришлось прятаться под брезентом в спасательной шлюпке.
Кейд кинул взгляд на зал бара, который стал заполняться посетителями.
– Не так громко! – предупредил он девушку. – Никогда нельзя быть уверенным, что тебя никто не подслушивает в подобном притоне.
Перед их кабинкой появилась миловидная официантка с горячим кофейником.
– Как насчет кофе?
– Спасибо. С удовольствием вырву еще несколько монет из портмоне и выпью еще чашечку, – он протянул к официантке чашку, внимательно посмотрел на девушку и нахмурился. – Ведь не вы нас обслуживали, да?
– Точно, – согласилась официантка. – То была Аннет, и я только что сменила ее. В пять у нас меняются смены.
– Понятно.
Немного замявшись, официантка спросила:
– Послушайте. Чарли, дневной бармен, сказал, что вы справлялись о красивой блондинке и большом черноволосом мужчине, которые жили в отеле, но выехали две недели назад, верно?
– Совершенно верно. Джеймс Моран и Джанис Кейн.
– Вы ведь не коп, да?
– Разве я похож на копа?
– Нет, совсем не похожи, однако ни в чем нельзя быть уверенной. Вы хотите найти их, да?
– Да, – вмешалась Мими, – очень хотим.
– Сколько дадите? – спросила официантка.
Кейд положил на стол десять долларов.
– Скажем, вот такую сумму.
– Дважды столько.
Кейд положил еще десятку.
И официантка не обманула их ожиданий.
– Прежде всего, давайте убедимся, что мы говорим об одних и тех же людях. Она сероглазая блондинка, ей лет 30 с небольшим, корсет и фалси ей не требуются. По ее виду, походке и манере одеваться можно предположить, что она была манекенщицей.
– Правильно, была, – подтвердил Кейд.
– Он большой черноволосый смазливый ирландец. Кудрявые волосы, серые глаза. На подбородке ямочка. Много пьет и очень громко смеется. Имеет какое-то отношение к самолетам.
Мими кивнула.
– Очень хорошее описание.
– Значит, мы говорим об одних и тех же людях. Чарли не мог их помнить, так как он никогда не работает в ночную смену, а они появлялись здесь только вечером и непременно в сопровождении нескольких полиссов, двоих-троих, самое малое.
– Полиссов? – не поняла Мими.
– Политиканов, – презрительно фыркнула официантка, – государственных деятелей. Вы знаете, представители государства, сенаторы и тому подобные ловкие обманщики и пройдохи, которых мы, простые люди, посылаем в Батен Руж повышать наши налоги, чтобы они набивали себе карманы, строя дома для престарелых и проводя дороги. Так вот, если вы желаете знать, пока это парочка жила здесь, наш притон превратился практически в филиал государственного Капитолия или штата, по меньшей мере.
Кейд потряс головой.
– Не понимаю. До меня не доходит!
– До меня тоже, – кивнула официантка, – но чаевые получала огромные.
– Но где они сейчас? Куда отправились?
Она вертела в руке две десятки.
– Не возвращайтесь обратно и не обвиняйте меня, если я ошибусь, потому что руководствуюсь я только обрывками разговоров, которые мне удалось случайно услышать. Я поняла, что отсюда они отправились на какой-то шикарный курорт или в лагерь рыбаков, который эта блондинка сооружает на большом куске необработанной земли, находящегося в Баратория Бэй.
– Понятно, – протянул Кейд.
Официантка спрятала деньги в кармашек.
– Они мои?
– Да.
– Вас удовлетворило то, что я сообщила?
– Да.
Мими облизала губки розовым кончиком языка.
– Не могли бы вы сообщить еще одну вещь? Как они себя вели? Я имею в виду по отношению друг к другу. Вы можете утверждать, что они были любовниками?
– Мне трудно ответить на этот вопрос, милочка. Они вели себя, как старые друзья. Иногда она называла его «дорогим», а он в ответ говорил «моя милая». Но так она называла большинство мужчин, а если судить по количеству каких-то цифр и расчетов, которыми она и Моран покрывали обратную сторону меню и даже бумажные салфетки, то у меня сложилось впечатление, что хотя они вместе проверяли качество пружин в кровати, для них это было делом второстепенным. Понимаете, они скорее были деловыми партнерами.
– Так, – произнес Кейд, – а какого рода у них бизнес, вы не догадались?
Официантка передернула плечиками.
– Вот этого я не могу сказать, мистер. Но опять-таки у меня сложилось впечатление, что это имеет некоторое отношение к земельному участку в Баратория Бэй.
Кейд положил деньги на поднос в уплату счета и чаевых, поднялся и потянулся за фуражкой.
Мими встала одновременно с ним.
– Назад... на судно... – проронил он.
Разговоры в городе
На небе были одни лишь звезды, без луны. Прошло 12 лет с тех пор, как Кейд плавал по реке в ночное время. Некоторые ориентиры на берегах изменились. Было сложно идти без огней... И опасно. Один раз он чуть не напоролся на бревно, которое несло в залив течением. В другой раз ему чудом удалось увернуться от торгового судна, которое по известной только ему одному причине отклонилось от курса. Миновав скопление огней на западном берегу, которое, как надеялся Кейд, было Бенисом, он приглушил моторы до такой степени, что судно практически несло одним течением, и принялся размышлять о наиболее разумном следующем шаге.
Он мог бы прямиком добраться до места назначения, свернув в мало используемый проход, начинающийся южнее Бениса и заканчивающийся в Вест Бэй. Это сократило бы им дорогу и сэкономило топливо. Кейд мог бы остановиться в Бэй Пэриш и попытаться заполнить баки для длительного перехода до Гранд Айлз. Он мог бы также разобраться, каково его положение с точки зрения закона, выяснить, что предпринял Токо по поводу исчезновения Джо Лейвела и его собственного поспешного отплытия с Мими на борту.
Кейд едва различал в темноте лицо девушки, стоящей рядом с ним. Чтобы уберечь ее новое платье, босоножки и колготки, она снова переоделась в его брюки и рубашку. Держалась Мими превосходно. Чем ближе узнавал ее Кейд, тем больше она ему нравилась. В ней все было естественно, никакого притворства или позерства.
Она была страшно расстроена неудачей в Нью-Орлеане, но отказалась от привычных женских слез. Мими ни разу не застонала, ни охнула и не крикнула во время опасной поездки на реке. Она не задавала глупых вопросов. Когда он ей сказал, что намерен направиться в Баратория Бэй и объясниться начистоту с Мораном и Джанис, она приняла его решение без колебаний и сомнений. У нее на родине было принято подчиняться мужчинам, для нее это было естественно.
– Я пытаюсь решить, – наконец, произнес Кейд, – стоит ли мне делать остановку в Бэй Пэриш, чтобы пополнить запасы горючего.
– А у нас его не хватит до этой самой Баратории?
– Хватит, если мы не попадем в заварушку.
– Заварушку?
– В шторм.
– Надвигается шторм, да?
– Не знаю, – устало ответил Кейд. – В этот сезон они часто бывают в наших краях, но еще слишком темно, чтобы заметить, выставлены ли штормовые предупреждения для небольших судов, а при сложившихся обстоятельствах неразумно находиться на глазах у Береговой Охраны.
Мими тут же доказала, что она самый обыкновенный человек, задав свой первый глупый вопрос:
– Почему?
– По двум причинам, – добродушно объяснил он. – Первая: ты в стране нелегально. Помнишь эту мелкую деталь? Вторая: существует небольшое дельце о человеке, сброшенном в воду. Насколько я понимаю, меня могут запросто обвинить в убийстве.
И все же он решил остановиться в Бэй Пэриш и увеличил скорость. Он не ошибся в отношении огней – они указывали Восточный Бенис на западном берегу. Вскоре показались огни Бэй Пэриш. Кейд подобрался к берегу настолько близко, насколько осмеливался, и бросил якорь. Судно медленно закачалось на одном месте и замерло, повернувшись носом по течению, поднимаясь и опускаясь на волнах.
– Отсюда я доберусь вплавь, – пояснил он девушке. – Ты не побоишься остаться на судне одна?
– Да. Мне было очень страшно всю обратную дорогу, но это не имеет значения. Вы – капитан... И я останусь там, где вы мне прикажете.
Кейд ласково потрепал ее по плечу и тут же пожалел об этом неразумном поступке.
Ее тело притягивало его сильнейшим магнитом. До Баратория Бэй был еще долгий путь, чертовски долгий. Он надеялся, что сумеет держать себя в руках. В общем, время покажет. Кейд завернул пистолет в промасленный шелк и сунул его в боковой карман брюк.
– Я не должен там слишком долго задерживаться. Вернусь сразу, как только выясню обстановку и получу горючее.
Вода выглядела черной, маслянистой и почему-то зловещей. Кейд понял, как чувствовала себя Мими, плывя к берегу. К тому же она направлялась к берегу из самой стремнины.
“Какое счастье, если тебя любит девушка подобная Мими", – подумал он. В последний миг он протянул ей фонарик.
– Если я не смогу отыскать тебя в темноте, мне придется окликнуть тебя. Тогда мигни фонариком, направив луч на воду в сторону берега, но мигни всего раз. Ясно?
– Сделаю все, что прикажете, – шепнула она, приподнялась на цыпочках и поцеловала его легко и без страсти. – На счастье...
Кейд прижал ее к себе крепче и дольше, чем было необходимо. Это было самой настоящей сладостной пыткой, а также частью его грез. Только в его сладких снах девушкой была Джанис, а его потребность была удовлетворена сейчас другой, но частично... Мими деликатно высвободилась из его объятий.
– Мне не следовало этого делать.
Он стоял, борясь с собой, но не опасаясь ее ножа. Кейд мог бы вышвырнуть его за борт, а Мими лежала бы на спине, прежде чем смогла бы моргнуть. Он бы взял ее на одной из коек прямо на палубе или прижав ее к борту – стоя. В любом месте она дала бы ему то облегчение, которое было так ему необходимо, однако, это было бы нарушением данной им себе клятвы. Мими доверяла ему и он ей нравился. Он был «капитаном». Старое армейское правило: если чин давал какие-либо привилегии, он одновременно налагал и обязанности. Офицер и джентльмен не мог делать кое-каких вещей. И до тех пор, пока эта очаровательная брюнетка полагала, что она замужем за Мораном, это было бы поспешной и бессмысленной встречей двух тел. Но ни в коем случае той грезой, которая ему снилась. Уж если ему требовалось одно только тело, он мог бы остановиться в любом из тех бесчисленных мест в Нью-Орлеане, где за пять долларов получил бы желаемое.
– Я сожалею, очень сожалею, – повторила она.
Кейд перешагнул через борт и почти бесшумно вошел в воду. Холодная вода показалась ему приятной, но даже в такой близи от берега течение было сильным. Он преодолел последние футы мощным кролем, пробиваясь сквозь заросли водорослей, затем забрался на дамбу и остановился, восстанавливая дыхание.
Судно потерялось во мрачной темноте реки, но с того места, где он находился, ему был виден деловой квартал Бэй Пэриш и новая неоновая вывеска Сэла. Звуки музыки оттуда доносились даже сюда. Он приметил место, где он вышел на берег, и запомнил его. Достав пистолет, Кейд зашагал к красной неоновой надписи. Сэл мог рассказать ему все... За исключением освещенных окон, на боковых улочках городка было также темно, как и на реке. Кое-где он решительно проходил или мимо него проходили цветные мужчины и женщины. Он шел совершенно открыто и не пытался спрятаться. Его долгие годы службы летчиком, когда он видел, как рядом умирали люди, а он оставался целым и невредимым, поселили в нем уверенность в своей судьбе. Когда придет твой час, ты умрешь. Не раньше и не позже... А до того колесо судьбы может вращаться с бешеной скоростью, и с тобой ничего не случится, разве что продаст неверная жена и ты встретишь девушку, к которой не посмеешь прикоснуться.
Комбинация бара с рестораном М.Н.Сэла помещалась в изолированном здании с двумя пустыми участками с одной стороны и апельсиновой рощей – с другой.
Кейд заглянул в одно из раскрытых окон. В баре как всегда торчали завсегдатаи. Токо сидел в кабине со Сквидом и с человеком лет тридцати с бронзовым лицом. Тяжеловес-югослав слегка постукивал по столу кулаком, но, кажется, это производило впечатление лишь на Сквида. Кейд решил, что незнакомец может быть либо летчиком, либо моряком с документами своего хозяина. Такой уж у него был вид.
Кейд направился вокруг здания к черному ходу. Дверь была распахнута, чтобы помещение хоть немного проветривалось. Через занавеску он мог видеть Мамму Салватор, хлопотавшую у плиты. Иногда Мамма останавливалась, чтобы освежиться стаканчиком апельсинового вина с плавающим в нем льдом.
Кейд тихонько постучал.
– Мамма! Мамма Салватор! – окликнул он толстуху шепотом.
Она подхватила свой стакан и неторопливо двинулась к двери, как будто хотела подышать свежим воздухом. Между глотками вина они стали тихо переговариваться. Мамма прошептала:
– Не входи и говори потише.
– Почему?
– В баре Токо и Сквид.
– Знаю, я их видел.
– А у тебя большие неприятности.
– Большие?
– Огромные! Тебя разыскивает закон. Токо добился ордера на твой арест, обвинив тебя в том, что ты прикончил эту собаку... Джо Лейвела.
Он открыл было рот, но тут же прикрыл его, ощутив подступающую к горлу тошноту. Справившись с приступом, он осведомился:
– Откуда Токо узнал, что Джо умер?
– Сегодня его выловил охотник за акулами во второй половине дня, – Мамма сияла от удовольствия. – Это ты его прикончил, Кейд?
– Нет.
– А кто?
– Думаю, что Токо сделал это сам или приказал его убить. Я обнаружил утром Лейвела на своем судне. Только Калавитч мог подложить мне такую свинью!
Мамма покачала головой.
– Нет. Если бы дело обстояло подобным образом, Токо бы так не взбесился. Нет, Джо был для него слишком ценной фигурой. Теперь у него нет никого, кто бы стал выполнять для него всю грязную работу.
– У него есть Сквид.
– У которого на плечах кочан капусты.
– Тогда кто же убил Джо?
Толстуха сделала приличный глоток апельсинового вина.
– Кто может это сказать... Джо давно надо было убить, – она захихикала. – Но у тебя, однако, на судне девушка.
– А она тут при чем?
– Токо донес на нее сразу после того, как я видела тебя утром возле почты. Токо позвонил в иммиграцию и сообщил им, что жена-иностранка одного из его бывших служащих нелегально пробралась в страну, но он с удовольствием заплатит штраф, если они выпустят ее под залог с тем, что она будет находиться в его доме, пока не разыщет мужа.
– Я так все и понял, когда увидел, что Токо спешит ко мне с человеком из иммиграции.
Он мог бы прямиком добраться до места назначения, свернув в мало используемый проход, начинающийся южнее Бениса и заканчивающийся в Вест Бэй. Это сократило бы им дорогу и сэкономило топливо. Кейд мог бы остановиться в Бэй Пэриш и попытаться заполнить баки для длительного перехода до Гранд Айлз. Он мог бы также разобраться, каково его положение с точки зрения закона, выяснить, что предпринял Токо по поводу исчезновения Джо Лейвела и его собственного поспешного отплытия с Мими на борту.
Кейд едва различал в темноте лицо девушки, стоящей рядом с ним. Чтобы уберечь ее новое платье, босоножки и колготки, она снова переоделась в его брюки и рубашку. Держалась Мими превосходно. Чем ближе узнавал ее Кейд, тем больше она ему нравилась. В ней все было естественно, никакого притворства или позерства.
Она была страшно расстроена неудачей в Нью-Орлеане, но отказалась от привычных женских слез. Мими ни разу не застонала, ни охнула и не крикнула во время опасной поездки на реке. Она не задавала глупых вопросов. Когда он ей сказал, что намерен направиться в Баратория Бэй и объясниться начистоту с Мораном и Джанис, она приняла его решение без колебаний и сомнений. У нее на родине было принято подчиняться мужчинам, для нее это было естественно.
– Я пытаюсь решить, – наконец, произнес Кейд, – стоит ли мне делать остановку в Бэй Пэриш, чтобы пополнить запасы горючего.
– А у нас его не хватит до этой самой Баратории?
– Хватит, если мы не попадем в заварушку.
– Заварушку?
– В шторм.
– Надвигается шторм, да?
– Не знаю, – устало ответил Кейд. – В этот сезон они часто бывают в наших краях, но еще слишком темно, чтобы заметить, выставлены ли штормовые предупреждения для небольших судов, а при сложившихся обстоятельствах неразумно находиться на глазах у Береговой Охраны.
Мими тут же доказала, что она самый обыкновенный человек, задав свой первый глупый вопрос:
– Почему?
– По двум причинам, – добродушно объяснил он. – Первая: ты в стране нелегально. Помнишь эту мелкую деталь? Вторая: существует небольшое дельце о человеке, сброшенном в воду. Насколько я понимаю, меня могут запросто обвинить в убийстве.
И все же он решил остановиться в Бэй Пэриш и увеличил скорость. Он не ошибся в отношении огней – они указывали Восточный Бенис на западном берегу. Вскоре показались огни Бэй Пэриш. Кейд подобрался к берегу настолько близко, насколько осмеливался, и бросил якорь. Судно медленно закачалось на одном месте и замерло, повернувшись носом по течению, поднимаясь и опускаясь на волнах.
– Отсюда я доберусь вплавь, – пояснил он девушке. – Ты не побоишься остаться на судне одна?
– Да. Мне было очень страшно всю обратную дорогу, но это не имеет значения. Вы – капитан... И я останусь там, где вы мне прикажете.
Кейд ласково потрепал ее по плечу и тут же пожалел об этом неразумном поступке.
Ее тело притягивало его сильнейшим магнитом. До Баратория Бэй был еще долгий путь, чертовски долгий. Он надеялся, что сумеет держать себя в руках. В общем, время покажет. Кейд завернул пистолет в промасленный шелк и сунул его в боковой карман брюк.
– Я не должен там слишком долго задерживаться. Вернусь сразу, как только выясню обстановку и получу горючее.
Вода выглядела черной, маслянистой и почему-то зловещей. Кейд понял, как чувствовала себя Мими, плывя к берегу. К тому же она направлялась к берегу из самой стремнины.
“Какое счастье, если тебя любит девушка подобная Мими", – подумал он. В последний миг он протянул ей фонарик.
– Если я не смогу отыскать тебя в темноте, мне придется окликнуть тебя. Тогда мигни фонариком, направив луч на воду в сторону берега, но мигни всего раз. Ясно?
– Сделаю все, что прикажете, – шепнула она, приподнялась на цыпочках и поцеловала его легко и без страсти. – На счастье...
Кейд прижал ее к себе крепче и дольше, чем было необходимо. Это было самой настоящей сладостной пыткой, а также частью его грез. Только в его сладких снах девушкой была Джанис, а его потребность была удовлетворена сейчас другой, но частично... Мими деликатно высвободилась из его объятий.
– Мне не следовало этого делать.
Он стоял, борясь с собой, но не опасаясь ее ножа. Кейд мог бы вышвырнуть его за борт, а Мими лежала бы на спине, прежде чем смогла бы моргнуть. Он бы взял ее на одной из коек прямо на палубе или прижав ее к борту – стоя. В любом месте она дала бы ему то облегчение, которое было так ему необходимо, однако, это было бы нарушением данной им себе клятвы. Мими доверяла ему и он ей нравился. Он был «капитаном». Старое армейское правило: если чин давал какие-либо привилегии, он одновременно налагал и обязанности. Офицер и джентльмен не мог делать кое-каких вещей. И до тех пор, пока эта очаровательная брюнетка полагала, что она замужем за Мораном, это было бы поспешной и бессмысленной встречей двух тел. Но ни в коем случае той грезой, которая ему снилась. Уж если ему требовалось одно только тело, он мог бы остановиться в любом из тех бесчисленных мест в Нью-Орлеане, где за пять долларов получил бы желаемое.
– Я сожалею, очень сожалею, – повторила она.
Кейд перешагнул через борт и почти бесшумно вошел в воду. Холодная вода показалась ему приятной, но даже в такой близи от берега течение было сильным. Он преодолел последние футы мощным кролем, пробиваясь сквозь заросли водорослей, затем забрался на дамбу и остановился, восстанавливая дыхание.
Судно потерялось во мрачной темноте реки, но с того места, где он находился, ему был виден деловой квартал Бэй Пэриш и новая неоновая вывеска Сэла. Звуки музыки оттуда доносились даже сюда. Он приметил место, где он вышел на берег, и запомнил его. Достав пистолет, Кейд зашагал к красной неоновой надписи. Сэл мог рассказать ему все... За исключением освещенных окон, на боковых улочках городка было также темно, как и на реке. Кое-где он решительно проходил или мимо него проходили цветные мужчины и женщины. Он шел совершенно открыто и не пытался спрятаться. Его долгие годы службы летчиком, когда он видел, как рядом умирали люди, а он оставался целым и невредимым, поселили в нем уверенность в своей судьбе. Когда придет твой час, ты умрешь. Не раньше и не позже... А до того колесо судьбы может вращаться с бешеной скоростью, и с тобой ничего не случится, разве что продаст неверная жена и ты встретишь девушку, к которой не посмеешь прикоснуться.
Комбинация бара с рестораном М.Н.Сэла помещалась в изолированном здании с двумя пустыми участками с одной стороны и апельсиновой рощей – с другой.
Кейд заглянул в одно из раскрытых окон. В баре как всегда торчали завсегдатаи. Токо сидел в кабине со Сквидом и с человеком лет тридцати с бронзовым лицом. Тяжеловес-югослав слегка постукивал по столу кулаком, но, кажется, это производило впечатление лишь на Сквида. Кейд решил, что незнакомец может быть либо летчиком, либо моряком с документами своего хозяина. Такой уж у него был вид.
Кейд направился вокруг здания к черному ходу. Дверь была распахнута, чтобы помещение хоть немного проветривалось. Через занавеску он мог видеть Мамму Салватор, хлопотавшую у плиты. Иногда Мамма останавливалась, чтобы освежиться стаканчиком апельсинового вина с плавающим в нем льдом.
Кейд тихонько постучал.
– Мамма! Мамма Салватор! – окликнул он толстуху шепотом.
Она подхватила свой стакан и неторопливо двинулась к двери, как будто хотела подышать свежим воздухом. Между глотками вина они стали тихо переговариваться. Мамма прошептала:
– Не входи и говори потише.
– Почему?
– В баре Токо и Сквид.
– Знаю, я их видел.
– А у тебя большие неприятности.
– Большие?
– Огромные! Тебя разыскивает закон. Токо добился ордера на твой арест, обвинив тебя в том, что ты прикончил эту собаку... Джо Лейвела.
Он открыл было рот, но тут же прикрыл его, ощутив подступающую к горлу тошноту. Справившись с приступом, он осведомился:
– Откуда Токо узнал, что Джо умер?
– Сегодня его выловил охотник за акулами во второй половине дня, – Мамма сияла от удовольствия. – Это ты его прикончил, Кейд?
– Нет.
– А кто?
– Думаю, что Токо сделал это сам или приказал его убить. Я обнаружил утром Лейвела на своем судне. Только Калавитч мог подложить мне такую свинью!
Мамма покачала головой.
– Нет. Если бы дело обстояло подобным образом, Токо бы так не взбесился. Нет, Джо был для него слишком ценной фигурой. Теперь у него нет никого, кто бы стал выполнять для него всю грязную работу.
– У него есть Сквид.
– У которого на плечах кочан капусты.
– Тогда кто же убил Джо?
Толстуха сделала приличный глоток апельсинового вина.
– Кто может это сказать... Джо давно надо было убить, – она захихикала. – Но у тебя, однако, на судне девушка.
– А она тут при чем?
– Токо донес на нее сразу после того, как я видела тебя утром возле почты. Токо позвонил в иммиграцию и сообщил им, что жена-иностранка одного из его бывших служащих нелегально пробралась в страну, но он с удовольствием заплатит штраф, если они выпустят ее под залог с тем, что она будет находиться в его доме, пока не разыщет мужа.
– Я так все и понял, когда увидел, что Токо спешит ко мне с человеком из иммиграции.