Страница:
– Это, – сказал Торн, возвращая ей оружие, – награда, которая всякого мужчину могла бы подвигнуть на великие свершения.
– Судя по всему, ты отточил не только фехтовальное мастерство, но и придворную учтивость! А сейчас я приготовлю твое любимое блюдо. Эй, Теззу! – позвала она зверя и указала на убитых. – Отнеси их отсюда.
Торн восхитился смышленостью зверя, который тотчас ухватил один труп и поволок его прочь.
– Он умница, – заметил он.
– Самый сообразительный среди псаров моего отца, – согласилась Тэйна. – Поэтому я всегда беру его с собой на охоту.
Пока Теззу оттаскивал трупы и сбрасывал их в воду, Тэйна взяла палицу и отрубила толстые задние лапы жука. Обрубив бедра, она разбила роговой панцирь и извлекла валики белого мяса. Нарезав дагой мясо на небольшие круглые ломти, она сложила их на широкий лист и унесла в хижину.
Торн пошел за ней.
– Помочь?
– Мне нужна вода, – ответила Тэйна, – принеси большой кувшин, пожалуйста. – Она указала на сосуд в форме куба, который стоял рядом со слепленным из глины очагом. Девушка склонилась к очагу, складывая хворост на горке древесного угля.
Торн взял кувшин и по его весу заключил, что он из золота. Узор на стенках кувшина был к тому же сделан с исключительным мастерством.
Когда он принес воду, в хижине стало совсем темно, только лунный луч освещал гибкую фигурку девушки, стоявшей на коленях перед очагом. Землянин вошел и поставил рядом с ней кувшин с водой.
Сложив хворост, девушка вынула из кошеля на поясе склянку с каким-то искрящимся порошком и бросила щепоть порошка на хворост. Затем, зачерпнув чашкой воды из кувшина, она плеснула воду на крупинки порошка. К немалому изумлению Торна, порошок и хворост там, где брызнула вода, мгновенно занялись жарким пламенем.
Огонь весело плясал, а девушка вылила несколько чашек воды в небольшой сосуд, бросила туда же пригоршню красных ягод из другого кувшина и подвесила эту смесь над огнем. Потом она уложила ломти мяса анубы на решетку из металлических прутьев.
Вошел Теззу, неся в пасти солидную охапку хвороста, который он свалил возле девушки, и ткнулся носом ей в локоть. Обернувшись, Тэйна погладила его:
– Славный мальчик, умница. Принеси еще.
Зверь послушно развернулся и потрусил в залитый лунным светом полумрак.
К тому времени, когда мясо зажарилось, Теззу натащил целую груду хвороста. Сняв с огня решетку, Тэйна подбросила топлива на угли. Потом она взяла сосуд, где кипели красные ягоды, и наполнила розовой дымящейся жидкостью два золотых кубка. Затем, использовав широкий лист вместо блюда, она горкой сложила на него ломти жареного мяса и положила на пол еще два листка поменьше в качестве тарелок.
– Садись, Шеб! Пиршественный стол ожидает победителей.
Торн сел напротив и принял из ее рук дымящийся кубок. Он уже догадался, что его содержимое – пульчо, и первый же глоток подтвердил его догадку. Потом его осенило, что пора изобразить тягу к «любимому» блюду.
– Этот стол вполне достоин могущественного воина, – объявил он, потянувшись к жареному ломтю. Откусив, он сразу же узнал вкус – то же самое он ел во время его первого завтрака на Марсе.
Когда он взял мясо рукой, Тэйна бросила на него быстрый странный взгляд, и только сейчас Торн увидел, что она наколола свою порцию на кончик даги, как на вилку, и, отрезав от ломтя небольшой кусочек, двумя пальцами поднесла его ко рту.
Видимо, он нарушил какое-то правило марсианского этикета.
Вдруг девушка сказала:
– И кто же ты такой, выдающий себя за Шеба Таккора?
От изумления Торн на миг лишился дара речи. Потом ответил:
– С первой минуты нашей встречи я хотел рассказать тебе обо всем, но меня сдерживало чувство долга.
– Долга?
– Да. Перед друзьями, которые помогли мне.
– А разве я не… друг, который помог тебе?
– Конечно! И все-таки я не знаю, сможешь ли ты мне Поверить. Я и сам с трудом могу поверить, что я здесь.
– Не думай, что я не поверю тебе. Ты – Гар Ри Торн с планеты Ду Гон, которую вы называете Земля.
– Но как же ты могла узнать об этом?!
– Борген рассказал мне, что он собирается сделать, – пояснила девушка. – Я не поверила, что такое возможно, однако теперь верю. Ты совершенно другой. И не знаешь некоторых наших обычаев.
– Например, как вести себя за столом? Объясни, пожалуйста, где я дал маху?
– Если бы у тебя была дага, ты должен был подождать, пока я первой возьму свою долю, – пояснила она. – Если даги нет – ты должен ждать, пока я не дам тебе свою, а затем использовать ее так, как это сделала я.
– Какой же я невежа!
– Вовсе нет. Нельзя же без единой подсказки выучить все обычаи незнакомого мира.
Когда они наелись, остатки мяса достались терпеливо ожидавшему своей очереди псару. Затем девушка поднялась, задвинула засов на двери и, выбрав из груды шкур возле стены две шкуры, одну протянула Торну, а другую расстелила на полу у очага.
– Пора спать, – объявила она и, без лишних слов завернувшись в шкуру, закрыла глаза.
Улегшись и закутавшись в шкуру, Торн в который раз мысленно сравнил свою бывшую невесту с девушкой, которая крепко спала рядом с ним… И это сравнение было целиком в пользу Тэйны.
Глава 6
Глава 7
Глава 8
– Судя по всему, ты отточил не только фехтовальное мастерство, но и придворную учтивость! А сейчас я приготовлю твое любимое блюдо. Эй, Теззу! – позвала она зверя и указала на убитых. – Отнеси их отсюда.
Торн восхитился смышленостью зверя, который тотчас ухватил один труп и поволок его прочь.
– Он умница, – заметил он.
– Самый сообразительный среди псаров моего отца, – согласилась Тэйна. – Поэтому я всегда беру его с собой на охоту.
Пока Теззу оттаскивал трупы и сбрасывал их в воду, Тэйна взяла палицу и отрубила толстые задние лапы жука. Обрубив бедра, она разбила роговой панцирь и извлекла валики белого мяса. Нарезав дагой мясо на небольшие круглые ломти, она сложила их на широкий лист и унесла в хижину.
Торн пошел за ней.
– Помочь?
– Мне нужна вода, – ответила Тэйна, – принеси большой кувшин, пожалуйста. – Она указала на сосуд в форме куба, который стоял рядом со слепленным из глины очагом. Девушка склонилась к очагу, складывая хворост на горке древесного угля.
Торн взял кувшин и по его весу заключил, что он из золота. Узор на стенках кувшина был к тому же сделан с исключительным мастерством.
Когда он принес воду, в хижине стало совсем темно, только лунный луч освещал гибкую фигурку девушки, стоявшей на коленях перед очагом. Землянин вошел и поставил рядом с ней кувшин с водой.
Сложив хворост, девушка вынула из кошеля на поясе склянку с каким-то искрящимся порошком и бросила щепоть порошка на хворост. Затем, зачерпнув чашкой воды из кувшина, она плеснула воду на крупинки порошка. К немалому изумлению Торна, порошок и хворост там, где брызнула вода, мгновенно занялись жарким пламенем.
Огонь весело плясал, а девушка вылила несколько чашек воды в небольшой сосуд, бросила туда же пригоршню красных ягод из другого кувшина и подвесила эту смесь над огнем. Потом она уложила ломти мяса анубы на решетку из металлических прутьев.
Вошел Теззу, неся в пасти солидную охапку хвороста, который он свалил возле девушки, и ткнулся носом ей в локоть. Обернувшись, Тэйна погладила его:
– Славный мальчик, умница. Принеси еще.
Зверь послушно развернулся и потрусил в залитый лунным светом полумрак.
К тому времени, когда мясо зажарилось, Теззу натащил целую груду хвороста. Сняв с огня решетку, Тэйна подбросила топлива на угли. Потом она взяла сосуд, где кипели красные ягоды, и наполнила розовой дымящейся жидкостью два золотых кубка. Затем, использовав широкий лист вместо блюда, она горкой сложила на него ломти жареного мяса и положила на пол еще два листка поменьше в качестве тарелок.
– Садись, Шеб! Пиршественный стол ожидает победителей.
Торн сел напротив и принял из ее рук дымящийся кубок. Он уже догадался, что его содержимое – пульчо, и первый же глоток подтвердил его догадку. Потом его осенило, что пора изобразить тягу к «любимому» блюду.
– Этот стол вполне достоин могущественного воина, – объявил он, потянувшись к жареному ломтю. Откусив, он сразу же узнал вкус – то же самое он ел во время его первого завтрака на Марсе.
Когда он взял мясо рукой, Тэйна бросила на него быстрый странный взгляд, и только сейчас Торн увидел, что она наколола свою порцию на кончик даги, как на вилку, и, отрезав от ломтя небольшой кусочек, двумя пальцами поднесла его ко рту.
Видимо, он нарушил какое-то правило марсианского этикета.
Вдруг девушка сказала:
– И кто же ты такой, выдающий себя за Шеба Таккора?
От изумления Торн на миг лишился дара речи. Потом ответил:
– С первой минуты нашей встречи я хотел рассказать тебе обо всем, но меня сдерживало чувство долга.
– Долга?
– Да. Перед друзьями, которые помогли мне.
– А разве я не… друг, который помог тебе?
– Конечно! И все-таки я не знаю, сможешь ли ты мне Поверить. Я и сам с трудом могу поверить, что я здесь.
– Не думай, что я не поверю тебе. Ты – Гар Ри Торн с планеты Ду Гон, которую вы называете Земля.
– Но как же ты могла узнать об этом?!
– Борген рассказал мне, что он собирается сделать, – пояснила девушка. – Я не поверила, что такое возможно, однако теперь верю. Ты совершенно другой. И не знаешь некоторых наших обычаев.
– Например, как вести себя за столом? Объясни, пожалуйста, где я дал маху?
– Если бы у тебя была дага, ты должен был подождать, пока я первой возьму свою долю, – пояснила она. – Если даги нет – ты должен ждать, пока я не дам тебе свою, а затем использовать ее так, как это сделала я.
– Какой же я невежа!
– Вовсе нет. Нельзя же без единой подсказки выучить все обычаи незнакомого мира.
Когда они наелись, остатки мяса достались терпеливо ожидавшему своей очереди псару. Затем девушка поднялась, задвинула засов на двери и, выбрав из груды шкур возле стены две шкуры, одну протянула Торну, а другую расстелила на полу у очага.
– Пора спать, – объявила она и, без лишних слов завернувшись в шкуру, закрыла глаза.
Улегшись и закутавшись в шкуру, Торн в который раз мысленно сравнил свою бывшую невесту с девушкой, которая крепко спала рядом с ним… И это сравнение было целиком в пользу Тэйны.
Глава 6
Торн проснулся от того, что кто-то прикоснулся к его лбу. Он открыл глаза и встретился взглядом с Тэйной.
– Нам пора отправляться в путь, если хочешь поспеть в замок Таккор до полудня, – сказала она.
Торн отбросил шкуру и встал.
– Я готов, – объявил он.
– Сначала надо поесть, – сказала Тэйна.
После завтрака девушка принялась укладывать утварь и шкуры. Торн помог ей увязать два больших тюка, которые Теззу отнес к лодке.
– Магоны узнали про эту стоянку, – пояснила Тэйна, – пользоваться ею больше нельзя.
– Куда же ты денешься?
– У меня в болотах немало укрытий и получше, – ответила она. – Это была просто сторожка.
Они собрали оружие и вышли из хижины. Девушка бросила на дверной косяк пригоршню искристого горючего порошка и плеснула водой из чашки. Сухие бревна тотчас занялись, и, когда Торн и Тэйна дошли до лодки, Торн оглянулся и увидел подымающийся к небу толстый столб дыма.
Утреннее солнце было на полпути к зениту, и почти весь лед на речке уже растаял. Торн заметил, что многие листья там, куда еще не проникло солнце, были покрыты инеем, который таял на глазах, превращаясь в блестящие капли росы.
Они погрузили в лодку свой скарб и уселись сами. Девушка бросила буксирную веревку Теззу и взмахом руки указала, в каком направлении плыть. Псар плюхнулся в воду и поплыл.
Они только-только отошли от берега, как Тэйна вдруг воскликнула:
– Смотри, смотри! Лодка магонов!
Торн увидел пустую плоскодонку, вытащенную на берег.
– Остановись, Теззу, – приказала девушка. – Приведи эту лодку.
Псар выпустил из пасти буксирную веревку, подплыл к берегу, столкнул чужую лодку в воду и, ухватившись за веревку, подвел лодку к своей хозяйке. В лодке ничего не оказалось, кроме свертка, обернутого шелковистой тканью, и полудюжины похожих на лопаты весел. Торн потянулся было к свертку, но девушка остановила его.
– Это пища магонов, – сказала она, – нам она только повредит, – и скомандовала псару: – Утопить, Теззу!
Тотчас же зверь сомкнул на борту лодки свои мощные челюсти. Массивная обшивка хрустнула с первого же натиска, точно яичная скорлупа. Теззу попятился, сплевывая щепки, а лодка быстро затонула. Тогда псар снова взялся за буксирную веревку и поплыл дальше.
– Я бы хотел побольше узнать о магонах, – сказал Торн, – и об их странной несъедобной еде.
– Предания гласят, что они происходят не с нашей планеты, а с Ма Гона, как явствует из названия их племени – планеты, которая сейчас вращается вокруг вашего мира, а прежде имела собственную орбиту, между вашей планетой и нашей. Мы знаем, что когда-то в далеком прошлом на Марсе существовала могучая цивилизация, которая была уничтожена чудовищной катастрофой. Несколько лет назад ученые открыли фрагменты древних летописей и свели их воедино. Мы знаем теперь, что причиной катастрофы стала межпланетная война, которая велась непостижимым для нашего воображения оружием. Магоны обладали сверххолодным энергопоглощающим зеленым лучом. Вещи и тела, которых касался этот луч, уменьшались в размерах в сто раз, соответственно увеличиваясь в плотности. Самые прочные металлы под воздействием этого луча становились хрупкими, как стекло, и делались гораздо тяжелей свинца. Однако всякому сжатию вещества есть предел, и, когда сжатие достигает уровня атомов, вещество взрывается и исчезает.
– А у ваших ученых тоже было это оружие?
– Этого мы не знаем. Ма Гон сорвался со своей прежней орбиты и очутился на новой, и мы предполагаем, что наши Две луны – тоже какое-то последствие той древней битвы. Мы знаем, что Ма Гон стал необитаем, да и наша планета сильно пострадала. Вероятно, когда война завершилась взаимным уничтожением, некоторые магоны застряли на Марсе.
– Потрясающе! – пробормотал Торн.
– Магоны все еще наши враги, – продолжала девушка. – Я часто видела их. Но кроме них, моего отца, семьи Таккоров и Йирла Ду, я не видела ни одного человека – никого, если не считать Малого народца.
– Малого народца?
– Они друзья и союзники моего отца и мои. Но магоны едят их. Вот почему я сказала, что еда, которую ты нашел в их лодке, непригодна для нас. Это было тело кого-то из Малого народца.
– Но кто твой отец и почему вы живете на болотах, а не среди своих соплеменников?
– Имя моего отца – Мирадон. Когда-то он был вилом Ксансибара. Начался мятеж – его устроил человек по имени Иринц-Тел. Чтобы избегнуть ужасов гражданской войны, мой отец отрекся от престола и бежал со мной сюда. Ему помогали Шеб Таккор и йен вольных мечников Йирл Ду. Только эти двое знали, где мы укрылись. Здесь отец и вырастил меня. Нам часто досаждали пособники Иринц-Тела, а с недавних пор начали досаждать еще и магоны. Теперь же вот уже три дня, как мой отец пропал бесследно, и я боюсь, что его убили или захватили в плен.
– Так давай я помогу тебе найти его!
– Нет, ты должен вернуться в замок на церемонию. А если она уже совершилась, ты все равно должен вернуться туда, чтобы занять место, принадлежащее тебе по праву. Потом, если захочешь, приходи и возьми с собой Йирла Ду, но больше никого. Он знает, как меня найти.
Какое-то время лодка скользила по прихотливым извивам узких протоков, соединявших небольшие мелководные озерца. И вдруг перед ними предстало широкое озеро, на дальнем берегу которого высился, отражаясь в воде, огромный, причудливый, прекрасный замок. Его прозрачные блоки сверкали в солнечном свете, точно полированная сталь. Неподалеку от замка, тоже на берегу озера, стояли круглые, с плоскими крышами, здания многолюдного города. Стаи горов резвились в озерной воде, и у причалов покачивалось множество лодок.
– Дальше я не смею сопровождать тебя, – сказала Тэйна. – Вон там, рядом с городом Таккором, стоит твой замок. Иди направо по берегу озера – и легко доберешься до него.
Торн встал и потянулся, разминая затекшие мышцы. Затем наклонился и, взяв руку девушки, прижал ее к своим губам.
– Зачем ты это сделал? – удивилась Тэйна.
– На моей планете так полагается поступать при встрече или расставании с женщиной.
– Какой странный обычай! – воскликнула она. – Но мне нравится.
Торн улыбнулся.
– Прощай, мой маленький друг, – сказал он. – Я еще раз благодарю тебя за то, что спасла мне жизнь, что приютила меня, но больше всего – за то, что мне было так хорошо с тобой. Как только я вступлю в свои права в замке Таккор, я вернусь вместе Йирлом Ду, и тогда мы отыщем твоего отца.
– Да пребудет с тобой Дэза и охранит тебя от беды! А я буду дожидаться твоего возвращения.
Торн решительно повернулся и перешагнул через борт лодки. Стоя на мелководье, он следил за тем, как лодочка, уменьшаясь, исчезает за поворотом узкого канала.
Держась озерного берега, Торн в конце концов благополучно добрался до причалов. Возле них толпились по большей части только рыбаки и те, кто ухаживал за горами. Однако тут же Торн заметил нескольких солдат и с досадой и удивлением увидел на них эмблему Камуда. Когда Торн двинулся к воротам замка, двое солдат остановили его.
– Ты куда это направился, приятель? – осведомился один из них. – И кого ты здесь ищешь?
– Я иду в замок Таккор, – ответил Торн, – а кого ищу – это мое дело.
– А ну, придержи свой язык, наглец! – рявкнул другой солдат. – Ты говоришь с воинами Камуда!
– А ты говоришь с радом Таккора! – отрезал Торн. – Прочь с дороги!
– От острых слов переходят к острым мечам, – сказал солдат. – Брось оружие, иначе умрешь!
Вместо ответа Торн встал в боевую позицию, и тогда оба солдата разом набросились на него. С каждым из них поодиночке Торн управился бы запросто, но сейчас ему едва удавалось держать оборону против двух клинков сразу. Скоро, впрочем, один из солдат сделал неловкое движение, и тотчас же меч Торна разрубил ему голову.
На мгновение клинок застрял в костях пробитого черепа, но Торн отчаянным рывком выдернул его, а потом легко выбил оружие из рук другого противника – тот бросился бежать и завопил, призывая на помощь.
В эту минуту с лестницы, что вела к воротам замка, спустился рослый человек в пурпурном покрове и золотом мундире. За ним шли офицеры рангом поменьше и солдаты.
– В чем дело? – прорычал он. – Кто здесь затевает ссоры в первый день моего правления?
Торн поднял глаза – и тут же узнал Сель-хана, человека, против которого марсианский кодекс чести запрещал ему поднимать оружие. А землянина уже окружили солдаты.
– Этот самозванец убил Тир-хануса и говорит, что он – рад таккорский! – крикнул оставшийся в живых после битвы с Торном солдат. – А мы только нынче утром развеяли его пепел!
Сель-хан поглядел на Торна.
– Ты слышал, что сказал этот солдат? – произнес он. – Ты все еще настаиваешь на своей наглой лжи?
– Вы развеяли пепел Шеба Таккора-старшего. Не мой.
– Нет, мы развеяли и пепел Шеба Таккора-младшего, – усмехнулся Сель-хан. – Два его спутника, Лал-Вак и Йирл Ду, сообщили вчера о его смерти. Он свалился с гора, причем с такой высоты, что от него осталось только мокрое место, так что он никак не может быть жив. Об этом известили Иринц-Тела, и дикстар назначил меня править владениями покойного от имени Камуда. Поскольку у нас не было тела несчастного рада, который упал в болота, мы использовали в церемонии пепел ароматического дерева себолис – как велит обычай.
– Это следует понимать так, что официально я мертв?
– Это следует понимать так, что мертв рад таккорский. И, кстати, его титул отменен. Отныне эти владения будут управляться строго по законам Камуда. Что касается тебя, еще не решено, что с тобой делать. Ты явился сюда с магонским мечом и объявил себя покойным радом. Когда тебя задержали, ты убил солдата Камуда. При таких обстоятельствах я обязан арестовать тебя и отправить в Дукор на суд.
– Ты сам себе противоречишь, утверждая, что я мертв!
– Брось свой меч, или в этом утверждении уже не будет никакого противоречия! – пригрозил Сель-хан. – Эй, взять его! И если будет сопротивляться, убейте.
Понимая, что драться при таком превосходстве противника просто глупо, Торн отдал свой меч ближайшему солдату. Другой солдат снял с него медальон. Затем двое солдат увели его во внутренний двор замка, где стояла готовая к взлету одна из больших летающих машин, которые ему доводилось видеть раньше. Торна, понукая, погнали вверх по металлическому трапу и втолкнули в машину, где узники, охраняемые двумя солдатами, были прикованы за металлические ошейники к стене. Такой же ошейник защелкнулся на шее Торна.
– Нам пора отправляться в путь, если хочешь поспеть в замок Таккор до полудня, – сказала она.
Торн отбросил шкуру и встал.
– Я готов, – объявил он.
– Сначала надо поесть, – сказала Тэйна.
После завтрака девушка принялась укладывать утварь и шкуры. Торн помог ей увязать два больших тюка, которые Теззу отнес к лодке.
– Магоны узнали про эту стоянку, – пояснила Тэйна, – пользоваться ею больше нельзя.
– Куда же ты денешься?
– У меня в болотах немало укрытий и получше, – ответила она. – Это была просто сторожка.
Они собрали оружие и вышли из хижины. Девушка бросила на дверной косяк пригоршню искристого горючего порошка и плеснула водой из чашки. Сухие бревна тотчас занялись, и, когда Торн и Тэйна дошли до лодки, Торн оглянулся и увидел подымающийся к небу толстый столб дыма.
Утреннее солнце было на полпути к зениту, и почти весь лед на речке уже растаял. Торн заметил, что многие листья там, куда еще не проникло солнце, были покрыты инеем, который таял на глазах, превращаясь в блестящие капли росы.
Они погрузили в лодку свой скарб и уселись сами. Девушка бросила буксирную веревку Теззу и взмахом руки указала, в каком направлении плыть. Псар плюхнулся в воду и поплыл.
Они только-только отошли от берега, как Тэйна вдруг воскликнула:
– Смотри, смотри! Лодка магонов!
Торн увидел пустую плоскодонку, вытащенную на берег.
– Остановись, Теззу, – приказала девушка. – Приведи эту лодку.
Псар выпустил из пасти буксирную веревку, подплыл к берегу, столкнул чужую лодку в воду и, ухватившись за веревку, подвел лодку к своей хозяйке. В лодке ничего не оказалось, кроме свертка, обернутого шелковистой тканью, и полудюжины похожих на лопаты весел. Торн потянулся было к свертку, но девушка остановила его.
– Это пища магонов, – сказала она, – нам она только повредит, – и скомандовала псару: – Утопить, Теззу!
Тотчас же зверь сомкнул на борту лодки свои мощные челюсти. Массивная обшивка хрустнула с первого же натиска, точно яичная скорлупа. Теззу попятился, сплевывая щепки, а лодка быстро затонула. Тогда псар снова взялся за буксирную веревку и поплыл дальше.
– Я бы хотел побольше узнать о магонах, – сказал Торн, – и об их странной несъедобной еде.
– Предания гласят, что они происходят не с нашей планеты, а с Ма Гона, как явствует из названия их племени – планеты, которая сейчас вращается вокруг вашего мира, а прежде имела собственную орбиту, между вашей планетой и нашей. Мы знаем, что когда-то в далеком прошлом на Марсе существовала могучая цивилизация, которая была уничтожена чудовищной катастрофой. Несколько лет назад ученые открыли фрагменты древних летописей и свели их воедино. Мы знаем теперь, что причиной катастрофы стала межпланетная война, которая велась непостижимым для нашего воображения оружием. Магоны обладали сверххолодным энергопоглощающим зеленым лучом. Вещи и тела, которых касался этот луч, уменьшались в размерах в сто раз, соответственно увеличиваясь в плотности. Самые прочные металлы под воздействием этого луча становились хрупкими, как стекло, и делались гораздо тяжелей свинца. Однако всякому сжатию вещества есть предел, и, когда сжатие достигает уровня атомов, вещество взрывается и исчезает.
– А у ваших ученых тоже было это оружие?
– Этого мы не знаем. Ма Гон сорвался со своей прежней орбиты и очутился на новой, и мы предполагаем, что наши Две луны – тоже какое-то последствие той древней битвы. Мы знаем, что Ма Гон стал необитаем, да и наша планета сильно пострадала. Вероятно, когда война завершилась взаимным уничтожением, некоторые магоны застряли на Марсе.
– Потрясающе! – пробормотал Торн.
– Магоны все еще наши враги, – продолжала девушка. – Я часто видела их. Но кроме них, моего отца, семьи Таккоров и Йирла Ду, я не видела ни одного человека – никого, если не считать Малого народца.
– Малого народца?
– Они друзья и союзники моего отца и мои. Но магоны едят их. Вот почему я сказала, что еда, которую ты нашел в их лодке, непригодна для нас. Это было тело кого-то из Малого народца.
– Но кто твой отец и почему вы живете на болотах, а не среди своих соплеменников?
– Имя моего отца – Мирадон. Когда-то он был вилом Ксансибара. Начался мятеж – его устроил человек по имени Иринц-Тел. Чтобы избегнуть ужасов гражданской войны, мой отец отрекся от престола и бежал со мной сюда. Ему помогали Шеб Таккор и йен вольных мечников Йирл Ду. Только эти двое знали, где мы укрылись. Здесь отец и вырастил меня. Нам часто досаждали пособники Иринц-Тела, а с недавних пор начали досаждать еще и магоны. Теперь же вот уже три дня, как мой отец пропал бесследно, и я боюсь, что его убили или захватили в плен.
– Так давай я помогу тебе найти его!
– Нет, ты должен вернуться в замок на церемонию. А если она уже совершилась, ты все равно должен вернуться туда, чтобы занять место, принадлежащее тебе по праву. Потом, если захочешь, приходи и возьми с собой Йирла Ду, но больше никого. Он знает, как меня найти.
Какое-то время лодка скользила по прихотливым извивам узких протоков, соединявших небольшие мелководные озерца. И вдруг перед ними предстало широкое озеро, на дальнем берегу которого высился, отражаясь в воде, огромный, причудливый, прекрасный замок. Его прозрачные блоки сверкали в солнечном свете, точно полированная сталь. Неподалеку от замка, тоже на берегу озера, стояли круглые, с плоскими крышами, здания многолюдного города. Стаи горов резвились в озерной воде, и у причалов покачивалось множество лодок.
– Дальше я не смею сопровождать тебя, – сказала Тэйна. – Вон там, рядом с городом Таккором, стоит твой замок. Иди направо по берегу озера – и легко доберешься до него.
Торн встал и потянулся, разминая затекшие мышцы. Затем наклонился и, взяв руку девушки, прижал ее к своим губам.
– Зачем ты это сделал? – удивилась Тэйна.
– На моей планете так полагается поступать при встрече или расставании с женщиной.
– Какой странный обычай! – воскликнула она. – Но мне нравится.
Торн улыбнулся.
– Прощай, мой маленький друг, – сказал он. – Я еще раз благодарю тебя за то, что спасла мне жизнь, что приютила меня, но больше всего – за то, что мне было так хорошо с тобой. Как только я вступлю в свои права в замке Таккор, я вернусь вместе Йирлом Ду, и тогда мы отыщем твоего отца.
– Да пребудет с тобой Дэза и охранит тебя от беды! А я буду дожидаться твоего возвращения.
Торн решительно повернулся и перешагнул через борт лодки. Стоя на мелководье, он следил за тем, как лодочка, уменьшаясь, исчезает за поворотом узкого канала.
Держась озерного берега, Торн в конце концов благополучно добрался до причалов. Возле них толпились по большей части только рыбаки и те, кто ухаживал за горами. Однако тут же Торн заметил нескольких солдат и с досадой и удивлением увидел на них эмблему Камуда. Когда Торн двинулся к воротам замка, двое солдат остановили его.
– Ты куда это направился, приятель? – осведомился один из них. – И кого ты здесь ищешь?
– Я иду в замок Таккор, – ответил Торн, – а кого ищу – это мое дело.
– А ну, придержи свой язык, наглец! – рявкнул другой солдат. – Ты говоришь с воинами Камуда!
– А ты говоришь с радом Таккора! – отрезал Торн. – Прочь с дороги!
– От острых слов переходят к острым мечам, – сказал солдат. – Брось оружие, иначе умрешь!
Вместо ответа Торн встал в боевую позицию, и тогда оба солдата разом набросились на него. С каждым из них поодиночке Торн управился бы запросто, но сейчас ему едва удавалось держать оборону против двух клинков сразу. Скоро, впрочем, один из солдат сделал неловкое движение, и тотчас же меч Торна разрубил ему голову.
На мгновение клинок застрял в костях пробитого черепа, но Торн отчаянным рывком выдернул его, а потом легко выбил оружие из рук другого противника – тот бросился бежать и завопил, призывая на помощь.
В эту минуту с лестницы, что вела к воротам замка, спустился рослый человек в пурпурном покрове и золотом мундире. За ним шли офицеры рангом поменьше и солдаты.
– В чем дело? – прорычал он. – Кто здесь затевает ссоры в первый день моего правления?
Торн поднял глаза – и тут же узнал Сель-хана, человека, против которого марсианский кодекс чести запрещал ему поднимать оружие. А землянина уже окружили солдаты.
– Этот самозванец убил Тир-хануса и говорит, что он – рад таккорский! – крикнул оставшийся в живых после битвы с Торном солдат. – А мы только нынче утром развеяли его пепел!
Сель-хан поглядел на Торна.
– Ты слышал, что сказал этот солдат? – произнес он. – Ты все еще настаиваешь на своей наглой лжи?
– Вы развеяли пепел Шеба Таккора-старшего. Не мой.
– Нет, мы развеяли и пепел Шеба Таккора-младшего, – усмехнулся Сель-хан. – Два его спутника, Лал-Вак и Йирл Ду, сообщили вчера о его смерти. Он свалился с гора, причем с такой высоты, что от него осталось только мокрое место, так что он никак не может быть жив. Об этом известили Иринц-Тела, и дикстар назначил меня править владениями покойного от имени Камуда. Поскольку у нас не было тела несчастного рада, который упал в болота, мы использовали в церемонии пепел ароматического дерева себолис – как велит обычай.
– Это следует понимать так, что официально я мертв?
– Это следует понимать так, что мертв рад таккорский. И, кстати, его титул отменен. Отныне эти владения будут управляться строго по законам Камуда. Что касается тебя, еще не решено, что с тобой делать. Ты явился сюда с магонским мечом и объявил себя покойным радом. Когда тебя задержали, ты убил солдата Камуда. При таких обстоятельствах я обязан арестовать тебя и отправить в Дукор на суд.
– Ты сам себе противоречишь, утверждая, что я мертв!
– Брось свой меч, или в этом утверждении уже не будет никакого противоречия! – пригрозил Сель-хан. – Эй, взять его! И если будет сопротивляться, убейте.
Понимая, что драться при таком превосходстве противника просто глупо, Торн отдал свой меч ближайшему солдату. Другой солдат снял с него медальон. Затем двое солдат увели его во внутренний двор замка, где стояла готовая к взлету одна из больших летающих машин, которые ему доводилось видеть раньше. Торна, понукая, погнали вверх по металлическому трапу и втолкнули в машину, где узники, охраняемые двумя солдатами, были прикованы за металлические ошейники к стене. Такой же ошейник защелкнулся на шее Торна.
Глава 7
Путешествие Торна оказалось не из приятных.
Как и другие пленники, землянин был вынужден при сильном крене машины хвататься за цепь обеими руками, иначе внезапные рывки ошейника удушили бы его. Он был почти счастлив, когда после часа с лишним полета почувствовал, что машина замедляет ход, а потом ощутил сотрясение от посадки.
В тот же миг один из стражников распахнул дверь и сбросил раскладной трап. Другой стражник один за другим отомкнул ключом замки на ошейниках узников и велел им выходить. Торн, который шел третьим, увидел, что они очутились в большом, огороженном стеной загоне, где находилось несколько сотен людей – одни валялись на земле, другие прислонились к стенам, третьи расхаживали туда-сюда или беседовали, собравшись небольшими группками.
Внизу у трапа ожидал офицер в сопровождении двоих солдат, один из которых держал охапку металлических колец. Офицер просматривал листок, который отдал ему стражник, – видимо, список узников. Когда очередной заключенный спускался по трапу, офицер спрашивал его имя и сверялся со списком. Затем стражник защелкивал кольцо на шее заключенного и вслух называл номер, выгравированный на кольце.
Когда очередь дошла до Торна, офицер спросил:
– Имя?
– Шеб Таккор.
– Настоящее имя!
– Я уже сказал, – ответил Торн.
Офицер пожал плечами.
– Так и запишем – хотя, судя по докладу, ты самозванец. Но с этим уж пусть разбираются судьи.
Он подал знак стражнику, тот защелкнул на шее Торна кольцо, выкрикнул номер и отвесил Торну такого пинка, что землянин кубарем покатился в загон. Офицер уже расспрашивал следующего узника.
Поднявшись на ноги, Торн угрюмо побрел к центру загона. Один взгляд на высокие крепкие стены, по которым расхаживали вооруженные до зубов патрульные, убедил его, что бежать отсюда невозможно. За стенами со всех сторон виднелись верхние этажи круглых зданий с плоскими крышами – судя по всему, загон находился посреди большого и густонаселенного города.
Оглядевшись, Торн нашел местечко возле стены, уселся, привалился к ней спиной и задумался. Похоже, дела его были совсем плохи.
Вдруг он заметил, что к нему идет человек с широкой грудью, широкими плечами, длинными, как у обезьяны, руками и странно короткими ногами. Удивленный Торн узнал йена вольных таккорских мечников.
– Йирл Ду! – воскликнул он.
– Прикрываю свои глаза, господин мой, – сказал йен, – и благодарю Дэзу за то, что ты остался жив. Мы с Лал-Ваком сочли тебя мертвым и так и сообщили в замке.
– Что ты здесь делаешь?
– Меня арестовали так неожиданно, – отвечал Йирл Ду, – что я сам до сих пор удивляюсь. Меня отправили сюда сегодня утром, обвинив в том, что я хотел поднять вольных мечников на бунт против Камуда.
– А если им удастся доказать это вздорное обвинение, какой тебя ждет приговор?
– Смерть. В какой форме, не знаю. Семеро чудовищ – судьи Камуда – имеют в запасе много страшных способов казни. Самый милосердный их приговор – удар меча. Есть еще копи. Ссылка в копи – это ссылка в настоящий ад, там долго не живут.
– А к чему приговорят меня, как ты думаешь?
– В чем тебя обвиняют, господин мой?
– Я убил солдата Камуда, который напал на меня. А также меня обвиняют в самозванстве, поскольку формально я мертв. Более того, имеется еще какое-то непонятное подозрение, поскольку я носил меч магона.
Йирл Ду застонал.
– По первым двум пунктам ты еще мог бы дождаться помилования, но третий тебя погубит. Благодарение Дэзе, я, Йирл Ду, йен вольных таккорских мечников, могу не дожить до того, чтобы своими глазами увидеть, как мой господин погибнет бесчестной смертью!
– Но почему же магонский меч – такая опасная улика?
– Считается, – сказал йен, – что магоны замышляют свергнуть Древнюю расу и поработить весь Марс. Ходят упорные слухи, что один из их археологов отыскал секрет ужасного зеленого луча. Хотя мы и не смеем публично высказывать свои подозрения, кое-кто из нас подозревает, что Сель-хан в тайном сговоре с магонами. Он так хорошо втерся в доверие к Иринц-Телу, что одно слово, сказанное против него, почти каждого приведет к смерти. А еще говорят, что дикстар хочет отдать в жены этому мерзкому интригану свою дочь Нэву, и после этого Сель-хан сам станет дикстаром Ксансибара.
– Похоже, этот Сель-хан и впрямь угроза для всего человечества, – пробормотал Торн.
– У меня есть еще одно подозрение, – продолжал Йирл. – Оно зародилось, когда ты рассказал об исчезновении отца Тэйны. Такой пленник, как вил Мирадон, имел бы невероятную ценность для захватнических планов Сель-хана. Держа в своей власти вила, он может взять за горло не только роялистов, но и Камуд. Колония магонов живет на болотах, недалеко от укрытия Мирадона. Вполне возможно, что они, по наущению своего союзника Сель-хана, похитили вила и держат его в каком-нибудь тайном укрытии.
Торн уже хотел было ответить, но тут воздух прорезал пронзительный свист.
– Идем, – сказал Йирл Ду, – это сигнал к кормежке, а последние десять человек в очереди всегда остаются голодными.
Они побежали к толпе заключенных, которая сгрудилась возле стола, где лежали лепешки и стояли кубки с пульчо. Четверо слуг уже начали раздавать пищу под бдительным присмотром шестерых солдат с мечами наголо. Оглядевшись, Торн увидел, что позади него как раз десять человек. Он продвигался вперед вместе с очередью, когда вдруг чья-то сильная рука схватила его за плечо. Торн не успел высвободиться – его рывком развернули, и он оказался за спиной человека, который прежде стоял за ним.
Торн схватил мускулистую руку наглеца, занявшего его место, и с силой рванул к себе. Перед ним мелькнула злобная, изукрашенная жуткими свежими шрамами физиономия. Торн нанес сокрушительный хук правой в челюсть обидчика, и тот покатился по земле.
Он быстро оправился от сильного удара и сел, озираясь. При виде Торна он потряс круглой башкой, вскочил и ринулся в атаку.
Торн повернулся на звук и приготовился встретить противника. Вытянув руки, обидчик попытался схватить землянина, но удар в солнечное сплетение и последовавший за ним молниеносный апперкот снова сбили его с ног.
Тотчас же Йирл Ду, который уже жевал лепешку, запивая ее пульчо, отшвырнул свою еду и бросился к Торну:
– Мой господин, позволь мне разделаться с этим животным! Это Сур-Дет, самый известный бретер и убийца во всем Ксансибаре!
Но заключенные уже окружили их – они жевали и взволнованно переговаривались, не забывая отхлебывать пульчо.
– Мечи! – закричал кто-то. – Пускай принесут мечи!
Группа стражников, растолкав плечами толпу, проложила дорогу красавчику в пурпурном офицерском плаще армии Камуда.
– Что такое, Сур-Дет? – осведомился он. – Опять драка?
Сур-Дет кое-как поднялся на ноги и отдал честь.
– Этот тип, – он с ненавистью взглянул на Торна, – дважды оскорбил меня. Я требую удовлетворения на мечах – это мое право по тюремному распорядку.
Офицер повернулся к Торну:
– Ты что скажешь? Тоже хочешь удовлетворения на мечах?
– Да, – ответил землянин.
– Ты явно не слыхал о мастерстве Сур-Дета, – заметил офицер. – Впрочем, голова твоя, тебе и решать. Дайте им мечи, солдаты, и пусть образуют круг.
Как и другие пленники, землянин был вынужден при сильном крене машины хвататься за цепь обеими руками, иначе внезапные рывки ошейника удушили бы его. Он был почти счастлив, когда после часа с лишним полета почувствовал, что машина замедляет ход, а потом ощутил сотрясение от посадки.
В тот же миг один из стражников распахнул дверь и сбросил раскладной трап. Другой стражник один за другим отомкнул ключом замки на ошейниках узников и велел им выходить. Торн, который шел третьим, увидел, что они очутились в большом, огороженном стеной загоне, где находилось несколько сотен людей – одни валялись на земле, другие прислонились к стенам, третьи расхаживали туда-сюда или беседовали, собравшись небольшими группками.
Внизу у трапа ожидал офицер в сопровождении двоих солдат, один из которых держал охапку металлических колец. Офицер просматривал листок, который отдал ему стражник, – видимо, список узников. Когда очередной заключенный спускался по трапу, офицер спрашивал его имя и сверялся со списком. Затем стражник защелкивал кольцо на шее заключенного и вслух называл номер, выгравированный на кольце.
Когда очередь дошла до Торна, офицер спросил:
– Имя?
– Шеб Таккор.
– Настоящее имя!
– Я уже сказал, – ответил Торн.
Офицер пожал плечами.
– Так и запишем – хотя, судя по докладу, ты самозванец. Но с этим уж пусть разбираются судьи.
Он подал знак стражнику, тот защелкнул на шее Торна кольцо, выкрикнул номер и отвесил Торну такого пинка, что землянин кубарем покатился в загон. Офицер уже расспрашивал следующего узника.
Поднявшись на ноги, Торн угрюмо побрел к центру загона. Один взгляд на высокие крепкие стены, по которым расхаживали вооруженные до зубов патрульные, убедил его, что бежать отсюда невозможно. За стенами со всех сторон виднелись верхние этажи круглых зданий с плоскими крышами – судя по всему, загон находился посреди большого и густонаселенного города.
Оглядевшись, Торн нашел местечко возле стены, уселся, привалился к ней спиной и задумался. Похоже, дела его были совсем плохи.
Вдруг он заметил, что к нему идет человек с широкой грудью, широкими плечами, длинными, как у обезьяны, руками и странно короткими ногами. Удивленный Торн узнал йена вольных таккорских мечников.
– Йирл Ду! – воскликнул он.
– Прикрываю свои глаза, господин мой, – сказал йен, – и благодарю Дэзу за то, что ты остался жив. Мы с Лал-Ваком сочли тебя мертвым и так и сообщили в замке.
– Что ты здесь делаешь?
– Меня арестовали так неожиданно, – отвечал Йирл Ду, – что я сам до сих пор удивляюсь. Меня отправили сюда сегодня утром, обвинив в том, что я хотел поднять вольных мечников на бунт против Камуда.
– А если им удастся доказать это вздорное обвинение, какой тебя ждет приговор?
– Смерть. В какой форме, не знаю. Семеро чудовищ – судьи Камуда – имеют в запасе много страшных способов казни. Самый милосердный их приговор – удар меча. Есть еще копи. Ссылка в копи – это ссылка в настоящий ад, там долго не живут.
– А к чему приговорят меня, как ты думаешь?
– В чем тебя обвиняют, господин мой?
– Я убил солдата Камуда, который напал на меня. А также меня обвиняют в самозванстве, поскольку формально я мертв. Более того, имеется еще какое-то непонятное подозрение, поскольку я носил меч магона.
Йирл Ду застонал.
– По первым двум пунктам ты еще мог бы дождаться помилования, но третий тебя погубит. Благодарение Дэзе, я, Йирл Ду, йен вольных таккорских мечников, могу не дожить до того, чтобы своими глазами увидеть, как мой господин погибнет бесчестной смертью!
– Но почему же магонский меч – такая опасная улика?
– Считается, – сказал йен, – что магоны замышляют свергнуть Древнюю расу и поработить весь Марс. Ходят упорные слухи, что один из их археологов отыскал секрет ужасного зеленого луча. Хотя мы и не смеем публично высказывать свои подозрения, кое-кто из нас подозревает, что Сель-хан в тайном сговоре с магонами. Он так хорошо втерся в доверие к Иринц-Телу, что одно слово, сказанное против него, почти каждого приведет к смерти. А еще говорят, что дикстар хочет отдать в жены этому мерзкому интригану свою дочь Нэву, и после этого Сель-хан сам станет дикстаром Ксансибара.
– Похоже, этот Сель-хан и впрямь угроза для всего человечества, – пробормотал Торн.
– У меня есть еще одно подозрение, – продолжал Йирл. – Оно зародилось, когда ты рассказал об исчезновении отца Тэйны. Такой пленник, как вил Мирадон, имел бы невероятную ценность для захватнических планов Сель-хана. Держа в своей власти вила, он может взять за горло не только роялистов, но и Камуд. Колония магонов живет на болотах, недалеко от укрытия Мирадона. Вполне возможно, что они, по наущению своего союзника Сель-хана, похитили вила и держат его в каком-нибудь тайном укрытии.
Торн уже хотел было ответить, но тут воздух прорезал пронзительный свист.
– Идем, – сказал Йирл Ду, – это сигнал к кормежке, а последние десять человек в очереди всегда остаются голодными.
Они побежали к толпе заключенных, которая сгрудилась возле стола, где лежали лепешки и стояли кубки с пульчо. Четверо слуг уже начали раздавать пищу под бдительным присмотром шестерых солдат с мечами наголо. Оглядевшись, Торн увидел, что позади него как раз десять человек. Он продвигался вперед вместе с очередью, когда вдруг чья-то сильная рука схватила его за плечо. Торн не успел высвободиться – его рывком развернули, и он оказался за спиной человека, который прежде стоял за ним.
Торн схватил мускулистую руку наглеца, занявшего его место, и с силой рванул к себе. Перед ним мелькнула злобная, изукрашенная жуткими свежими шрамами физиономия. Торн нанес сокрушительный хук правой в челюсть обидчика, и тот покатился по земле.
Он быстро оправился от сильного удара и сел, озираясь. При виде Торна он потряс круглой башкой, вскочил и ринулся в атаку.
Торн повернулся на звук и приготовился встретить противника. Вытянув руки, обидчик попытался схватить землянина, но удар в солнечное сплетение и последовавший за ним молниеносный апперкот снова сбили его с ног.
Тотчас же Йирл Ду, который уже жевал лепешку, запивая ее пульчо, отшвырнул свою еду и бросился к Торну:
– Мой господин, позволь мне разделаться с этим животным! Это Сур-Дет, самый известный бретер и убийца во всем Ксансибаре!
Но заключенные уже окружили их – они жевали и взволнованно переговаривались, не забывая отхлебывать пульчо.
– Мечи! – закричал кто-то. – Пускай принесут мечи!
Группа стражников, растолкав плечами толпу, проложила дорогу красавчику в пурпурном офицерском плаще армии Камуда.
– Что такое, Сур-Дет? – осведомился он. – Опять драка?
Сур-Дет кое-как поднялся на ноги и отдал честь.
– Этот тип, – он с ненавистью взглянул на Торна, – дважды оскорбил меня. Я требую удовлетворения на мечах – это мое право по тюремному распорядку.
Офицер повернулся к Торну:
– Ты что скажешь? Тоже хочешь удовлетворения на мечах?
– Да, – ответил землянин.
– Ты явно не слыхал о мастерстве Сур-Дета, – заметил офицер. – Впрочем, голова твоя, тебе и решать. Дайте им мечи, солдаты, и пусть образуют круг.
Глава 8
Торн стоял перед своим противником с мечом в руке, осыпаемый градом насмешек толпы. Те, кто слышал о его якобы трусости в поединке с Сель-ханом, быстро поделились этой сплетней с остальными.
– Не прикончи его слишком быстро! – кричали одни.
– Нарежь его ломтями! – кричали другие. – Покажи, какой из тебя мясник!
Противники отсалютовали друг другу. Затем Сур-Дет вместо того, чтобы отбить вытянутый меч Торна, как велел обычай, увернулся от его клинка и стремительно ринулся в атаку. Землянин едва успел парировать гибельный удар, спасая свою жизнь.
Однако Сур-Дет в этом неосторожном выпаде оказался совершенно открытым. Торну довольно было нанести один удар, чтобы закончить поединок. Он метнулся вперед, но вместо того чтобы вогнать клинок куда следовало, стремительным движением кисти начертил на теле противника марсианскую букву «ш» – вертикальную линию с коротким крючком внизу.
Ропот изумления пронесся по толпе – зрители отлично поняли, что Сур-Дет совершенно беззащитен перед своим противником. Фехтовальщики снова бросились в бой. Ошеломляющее сверкание мечей – и Торн, вновь найдя прореху в обороне противника, вместо того, чтобы проткнуть ему сердце, вычертил рядом с первой буквой две горизонтальные линии – марсианское «е».
– Он пишет на бретере свое имя! – завопил кто-то.
– Напиши ему любовное послание! – взвизгнул другой.
– Нарисуй нам картинку!
Когда Торн во второй раз коснулся груди противника, не спеша его убивать, Сур-Дет осознал, что этот странный молодой мечник из Таккора, которого он рассчитывал легко прикончить, теперь попросту играет с ним. И, осознав это, обезумел от страха.
Торн встретил его отчаянный натиск, парируя и увертываясь от клинка до тех пор, пока не почувствовал, что рука противника слабеет. И тогда грациозным легким броском он вырезал на груди Сур-Дета последнюю букву своего марсианского имени – «б».
Толпа восторженно заревела при виде этого выпада, но Торн еще не закончил: отбив удар противника, он подцепил его клинок за гарду собственным мечом, рванул и обезоружил Сур-Дета.
На миг ошеломленный бретер застыл в тупом изумлении точно вкопанный. Затем, завопив от ужаса, он бросился бежать, а Торн гнался за ним по пятам, от души плашмя охаживая его клинком пониже спины, пока бедняга не свалился и не запросил пощады.
– Не прикончи его слишком быстро! – кричали одни.
– Нарежь его ломтями! – кричали другие. – Покажи, какой из тебя мясник!
Противники отсалютовали друг другу. Затем Сур-Дет вместо того, чтобы отбить вытянутый меч Торна, как велел обычай, увернулся от его клинка и стремительно ринулся в атаку. Землянин едва успел парировать гибельный удар, спасая свою жизнь.
Однако Сур-Дет в этом неосторожном выпаде оказался совершенно открытым. Торну довольно было нанести один удар, чтобы закончить поединок. Он метнулся вперед, но вместо того чтобы вогнать клинок куда следовало, стремительным движением кисти начертил на теле противника марсианскую букву «ш» – вертикальную линию с коротким крючком внизу.
Ропот изумления пронесся по толпе – зрители отлично поняли, что Сур-Дет совершенно беззащитен перед своим противником. Фехтовальщики снова бросились в бой. Ошеломляющее сверкание мечей – и Торн, вновь найдя прореху в обороне противника, вместо того, чтобы проткнуть ему сердце, вычертил рядом с первой буквой две горизонтальные линии – марсианское «е».
– Он пишет на бретере свое имя! – завопил кто-то.
– Напиши ему любовное послание! – взвизгнул другой.
– Нарисуй нам картинку!
Когда Торн во второй раз коснулся груди противника, не спеша его убивать, Сур-Дет осознал, что этот странный молодой мечник из Таккора, которого он рассчитывал легко прикончить, теперь попросту играет с ним. И, осознав это, обезумел от страха.
Торн встретил его отчаянный натиск, парируя и увертываясь от клинка до тех пор, пока не почувствовал, что рука противника слабеет. И тогда грациозным легким броском он вырезал на груди Сур-Дета последнюю букву своего марсианского имени – «б».
Толпа восторженно заревела при виде этого выпада, но Торн еще не закончил: отбив удар противника, он подцепил его клинок за гарду собственным мечом, рванул и обезоружил Сур-Дета.
На миг ошеломленный бретер застыл в тупом изумлении точно вкопанный. Затем, завопив от ужаса, он бросился бежать, а Торн гнался за ним по пятам, от души плашмя охаживая его клинком пониже спины, пока бедняга не свалился и не запросил пощады.