Клемент Хол. Звездный свет

   Юноша фыркнул, но этот звук почти ни о чем не говорил месклиниту.
   - Боюсь, что ничего. Доктор Макдевитт просто не уверен. Доктор Аукойн долго выговаривал ему за это, и потому мой босс только недавно освободился. Он заявил, что людям потребовалось несколько столетий, чтобы они научились делать надежные десятидневные прогнозы на Земле, планете, полностью доступной для всевозможных измерений. Любой, кто ждет, что прогнозирование погоды будет отточено за пару лет для такого большого мира, как Дхраун, где нам доступен лишь крошечный участок поверхности планеты, когда приходится иметь дело по меньшей мере с двумя долговременными факторами, да еще температура меняется в пределах от пятидесяти до тысячи по Кельвину и более, тот должен просто верить в чудеса. Он сказал, нам просто повезло, что эта немыслимая погода не породила ледовые поля, которые с повышением температуры тут же превратились бы в болота. Тогда, чуть только температура бы снова упала, могли разразиться страшные бури с дождем и снегом, что привело бы к обледенению не только капитанского мостика, но и всего корпуса корабля. И вообще тут вполне можно ожидать кучу всяких сюрпризов - вроде тех, что выдает компьютер, когда в программе меняют всего только одну переменную. Было просто смешно наблюдать за тем, как доктор Аукойн пытался его успокоить. Обычно все происходит наоборот.
   - Жаль, что мне не удалось все это услышать. Похоже, тебе это доставило удовольствие, - заметил капитан. - А ты доложил своему шефу об облаках, которые увидел Стакенди?
   - О, конечно, я сообщил всем. Правда, это произошло всего лишь несколько минут назад, и никто пока еще не высказался по этому поводу. Впрочем, еще рано, капитан, делать какие-нибудь выводы, не говоря уж о прогнозах. Информации мало. Но, тем не менее, кое-что есть. Доктор Макдевитт очень заинтересовался, на сколько именно футов поднялась группа Стака, и сказал, что, если облака, о которых они сообщили, еще не достигли "Квембли", он хотел бы как можно точнее знать время, когда это произойдет. Я весьма сожалею: мне следовало бы сказать об этом сразу.
   - Ничего страшного, не извиняйся, - ответил Дондрагмер. - Небо здесь по-прежнему чистое. Как только появятся облака, я тут же сообщу на станцию. Скажи, доктор Макдевитт подозревает, что надвигается туман, подобный тому, который предшествовал паводку?
   Несмотря на исключительное умение месклинитов владеть собой, капитан ждал ответа с чувством некоторого беспокойства.
   - Он не говорил этого, да и вообще не хочет ничего утверждать. Он уже и так много раз ошибался, и ему попадало за это. Он больше не хочет рисковать своей репутацией и, насколько я понимаю, отважится давать прогнозы, если поймет, что вам угрожает опасность. Подожди-ка! На экране Стака что-то появилось.
   Дондрагмер напрягся.
   - Позволь, я проверю. Да, все матросы Стака, кроме одного, на виду, а тот, которого не видно, должно быть, несет задний конец передатчика, потому что он по-прежнему передвигается. Впереди появился свет. По крайней мере, он ярче, чем тот, которым располагает группа поиска. Во всяком случае, мне так кажется, но расстояние так велико, что не могу утверждать наверняка. Не знаю, заметила ли его группа Стака, но думаю, что не могла не заметить, ведь ты сказал, что ваши глаза лучше наших видеокамер. - Он на несколько секунд отвернулся от экрана. - Мама, ты не хочешь взглянуть? Может, нужно сообщить обо всем Барленнану? Я буду держать Дона в курсе. Затем он продолжил: - Да, Стак заметил его, и вся группа остановилась. Свет тоже не двигается. На передатчике Стака громкость включена до предела, но я не понимаю ни слова из того, о чем они говорят. Они сняли передатчик, поставили его на землю, и все столпились перед ним. Теперь я вижу всех шестерых. Почва здесь почти полностью обнажена, льда очень мало. Никаких камней. Сейчас матросы Стака выключили свои прожекторы, и я ничего не могу разглядеть, кроме нового света. Он становится все ярче, но, как мне кажется, это видеоячейки реагируют на общую темноту поля. Я ничего не вижу вокруг, все как в тумане.
   Что-то, вроде, закрыло камеру на мгновение. Нет, все снова в порядке. Я могу различить силуэты и уверен, что это кто-то из поисковой группы, должно быть, он приподнялся, чтобы получше разглядеть, что впереди. А теперь я слышу какие-то звуки, но не могу разобрать слов. Не понимаю, почему... Подожди-ка. Матросы Стака снова включили свои прожекторы. Двое их них возвращаются к передатчику, снова поднимают его и несут к остальной группе. Все огни сейчас перед ним, так что теперь я все вижу достаточно четко. Виден туман, клочья которого несутся на высоте нескольких футов, а может, и дюймов, и новый свет идет откуда-то сверху. На почве нет никаких отметок. Просто голый камень, шесть месклинитов, распластавшихся на нем, их прожекторы и темная линия между ними, которая может быть как каменистой насыпью другого цвета, так и узким руслом, идущим к ним слева и уходящим вправо от меня на экране. А теперь я, вроде, вижу какое-то движение где-то рядом с новым светом. Быть может, это прожектор на вертолете. Я не знаю, как именно они расположены на машинах и как высоко могут находиться над поверхностью, когда машины припаркованы, и насколько они ярки.
   Так, сейчас видно несколько лучше. Да, действительно, что-то движется. Оно надвигается на нас, просто черное пятно в тумане. Оно идет без света. Если мои предположения насчет расстояния имеют какой-то смысл, хотя, скорее всего, я ошибаюсь, то его размеры примерно таковы, как и размеры месклинитов. Может быть, это Кервенсер или Реффел.
   Да, я почти уверен, это месклинит, но он все еще довольно далеко, чтобы я мог его узнать. Я плохо знаю и Кервенсера, и Реффела и вряд ли смог бы отличить одного от другого. Он пересекает линию. Должно быть, это поток, потому что брызги на какую-то секунду блеснули в луче прожектора. Сейчас он находится всего лишь в нескольких ярдах, и другие окружают его. Они о чем-то переговариваются, но недостаточно громко, чтобы я мог разобрать что-либо. Если они подойдут чуть ближе к передатчику, я спрошу, кто это, но, как мне кажется, они скоро сообщат об этом сами. Я не могу спросить сейчас, они не услышат меня сквозь гермокостюмы, если только не окажутся рядом с передатчиком. Сейчас все направляются к передатчику, и группа расходится. Двое остановились прямо перед камерой. Похоже, это Стакенди и тот, кто только что...
   Его прервал голос, раздавшийся позади него. Он достиг не только его ушей, но и трех включенных микрофонов, и через них трех различных приемопередатчиков на Дхрауне, где вызвал три весьма различные реакции.
   - Кабремм! Где же ты был все эти месяцы?! - вскрикнула Изи.
   11. ИГРА С РАДИО
   В действительности вина Кабремма была не так уж велика, хотя Барленнан долго не мог простить его. Передатчик находился вдали от прожекторов. Когда новоприбывший присоединился к группе Стакенди, он не смог разглядеть прибор, а позже просто не заметил его и, лишь очутившись в двух-трех футах от передатчика, понял, что это такое. Но даже и тогда не встревожился: все люди так похожи - не разберешь, кто есть кто; наверное, и его соплеменники столь же неотличимы для людей. Конечно, он предпочел бы не попадать в поле зрения видеокамеры, но раз уж так получилось, лучше не дергаться. Попытка спрятаться только вызовет подозрения.
   Когда же из динамика послышался голос Изи, выпалившей его имя, стало очевидно, что действовать поздно; спасительные шестьдесят четыре секунды истекли. Первым побуждением Стакенди было потянуться к шторке видеопередатчика, но месклинит вовремя понял, что это лишь все усложнит.
   Чего он не понимал, так это как вести себя дальше. Ни Кабремм, ни Стакенди не умели плести интриги, хотя на Месклине обман был обычным делом как в торговле, так и в политике. К несчастью для заговорщиков, оба они туго соображали. Вопреки опасениям Дондрагмера затея с "Эскетом" развивалась так успешно... А теперь, что ни предприми, только хуже будет. Ведь неизвестно, как поведут себя Барленнан и Дондрагмер. Сговориться, увы, невозможно.
   Несколько секунд Стакенди прикидывал, нельзя ли выдать Кабремма за пропавшего Реффела или Кервенсера. Нет, не поверят. Миссис Хоффман произнесла имя так уверенно. Наверняка, узнала Кабремма. Да и тот может не найтись сразу, брякнет что-нибудь. Скорее всего, он понятия не имеет о положении пропавших. Человеческое существо молчит, должно быть, ждет ответа. Что она успела увидеть за это время?
   Барленнан тоже услышал восклицание Изи и оказался не в лучшем положении. Он мог лишь гадать, почему Кабремм вдруг очутился поблизости от "Квембли", хотя инцидент с Реффелом и подготовил его к чему-то подобному. Только один из трех воздушных шаров использовался для регулярного сообщения между "Эскетом" и Поселком; остальные - ими командовал Дестигмет - обычно находились в исследовательских полетах. И все же Дхраун слишком велик, чтобы появление одного из них по соседству с "Квембли" не оказалось неприятным сюрпризом.
   Как ни огорчительно, похоже, как раз это и произошло. На редкость неудачное стечение обстоятельств. И надо же, чтобы единственный человек во Вселенной, который может отличить Кабремма от сородичей, увидел его в самый неподходящий момент!
   Итак, люди знают, что команда "Эскета" не погибла. На этот случай у командира не было припасено никакого плана, никакой истории, которую можно подсунуть людям, рассчитывая, что ею воспользуется и Кабремм. Может быть, Дондрагмер что-нибудь придумает? Конечно, капитан постарается, что бы ни думал обо всем этом деле. Но _ч_т_о_, _ч_т_о_ он может придумать? Барленнан не имел ни малейшего понятия о том, что скажет Дондрагмер, и лихорадочно соображал, как отвечать на вопросы людей? А вопросов не избежать, стоит ему только достичь Поселка. Пожалуй, самой безопасной тактикой будет прикинуться, будто он в полном неведении, и потребовать полный рапорт у Дондрагмера. Капитану, быть может, удастся, по крайней мере, помешать Кабремму, свалявшему дурака, окончательно загубить дело.
   Барленнан переполошился бы не на шутку, знай он, _г_д_е_ месклиниты с "Квембли" встретили Кабремма. Изи за несколько секунд до своего восклицания сообщила ему, что Бендж что-то заметил на экране "Квембли". Если бы не это, командир бы непременно предположил, что Кабремм случайно оказался в поле зрения передатчика "Эскета". Его не посвятили в детали поисковой экспедиции Стакенди, и Барленнан вообразил, что инцидент произошел на борту "Квембли", а не в пяти милях от корабля.
   Невелика дистанция - пять миль, но это ничуть не лучше пяти тысяч, потому что и на таком расстоянии связь можно поддерживать только через людей. Дондрагмер, таким образом, имел столько же шансов прикрыть провал, сколько и сам Барленнан. Тем не менее, сам того не подозревая, капитан "Квембли" ухитрился сделать это.
   Он тоже услышал восклицание Изи, и гораздо явственнее, чем Барленнан, из-за того что женщина в волнении отодвинулась от своего микрофона и оказалась ближе к другому. Капитан не придал ее возгласу особого значения, поскольку был поглощен обдумыванием слов, которые несколько секунд назад пробормотал Бендж. Эти слова так его обеспокоили, что Дондрагмер допустил промах, которого все после первых же сеансов связи между планетой и орбитальной станцией научились избегать. Он послал срочный вызов на станцию, прервав Бенджа на полуслове:
   - Пожалуйста, прежде чем продолжишь, сообщи мне дополнительные данные об этой жидкости. Как я понял из твоих слов, в русле реки, в поле зрения видеопередатчика Стакенди, движется поток. Если это так, пожалуйста, передай следующий приказ: "Стак, вместе с двумя матросами отправляйся вверх по течению, и немедленно! Сообщайте все свои наблюдения, в особенности о размерах и скорости течения. Трое других матросов пусть следуют вниз по течению и посмотрят, насколько близко поток подходит к "Квембли". Определив это, они должны немедленно вернуться к крейсеру. Кого нашли, сообщите позже. Пока я просто рад, что один из пропавших нашелся. Если поток - начало следующего паводка, лучше всего прекратить работы и как можно быстрее перенести оборудование системы жизнеобеспечения из корабля в безопасное место". Пожалуйста, проверь и немедленно передай эти приказы Стакенди!
   Сообщение Дондрагмера начало поступать, едва Изи закончила предложение, задолго до того, как Кабремм или Барленнан могли бы ответить на ее реплику. Мерсерэ и Аукойн по-прежнему отсутствовали, так что Бендж, не мешкая, передал приказ Дондрагмера по назначению. Изи, отвлекшись от размышлений о Кабремме, сообщила о приказе Барленнану. Если Дон тревожится, значит, для этого есть основания, ему там, внизу, виднее. И все-таки она не отрывала взгляда от экрана, пытаясь объяснить себе появление Кабремма.
   Как и капитан, Изи, сама того не желая, помогла Барленнану: закончив излагать распоряжение Дондрагмера, она добавила:
   - Не знаю, насколько полной и точной информацией ты располагаешь, Барл. Все меняется так быстро. Дон выслал партию с передатчиком на поиски Кервенсера и Реффела. Она-то и обнаружила поток, который так сильно беспокоит Дона, а потом наткнулась на Кабремма. Не представляю, как он очутился в тысячах миль от "Эскета", но мы постараемся разузнать и передадим тебе, как только сможем. Признаюсь, мне приходило в голову, что он и все остальные могли уцелеть, но я не очень-то на это надеялась. Конечно, оборудование систем жизнеобеспечения переносное, и его можно прихватить с собой, покидая корабль. Но на "Эскете" все оставалось на своих местах, с него ничего не забрали. Появление Кабремма - прекрасная новость, мне кажется. По-видимому, на Дхрауне есть такие зоны, где месклиниты могут обходиться без оборудования землян.
   Слова Изи многое прояснили командиру. Он подтвердил получение данных и поблагодарил, почти машинально, думая о своем. Предположение Изи повернуло ход его мыслей в новом направлении.
   Бендж пропустил мимо ушей слова матери, поскольку сам вел переговоры. Он передал приказания Дондрагмера поисковой партии, увидел, что она, как и было ведено, разделилась на две части, но не заметил заминки, вызванной тем, что Кабремм объяснял Стакенди, каким образом добрался до места их встречи. Докладывая о действиях группы капитану, юноша не удержался от комментария:
   - Капитан, я надеюсь, транспортировка системы жизнеобеспечения не потребует участия всей команды? Конечно, это адова работа, но, сдается мне, вы управитесь и малыми силами до начала таяния, которое освободит "Квембли". Вы не бросите корабль, правда? Там, под ним, Битч и его друг. Вы не можете вот так просто оставить их. Неужели управление нагревателем требует много матросов?
   Дондрагмер успел изучить характер Бенджа, хотя некоторые мелкие черточки по-прежнему были выше его понимания, поэтому он отвечал, осторожно подбирая слова:
   - Конечно же, я не брошу "Квембли", пока есть хоть какой-то шанс на спасение. Но всего в нескольких милях отсюда поток. Это заставляет предположить вероятность еще одного паводка, и вероятность весьма высокую. Я отвечаю за всю команду. Металлический стержень, который мы срезали с корпуса, через несколько минут спустят на поверхность. Как только это будет сделано, Бордендер и один матрос останутся, чтобы заняться нагревателем. Все остальные, за исключением группы Стакенди, немедленно начнут переносить цистерны с растениями и прожекторы к склону долины. Я не хочу бросать в беде рулевых, но, если сообщат, что приближается наводнение, мы направимся к наивысшей твердой точке поверхности, вне зависимости от того, найдем мы этих двоих или нет. Ты недоволен, я понимаю, но иного выхода нет - ты же видишь.
   Капитан замолчал, не особо беспокоясь, что ответит Бендж и ответит ли вообще. У месклинита имелось много других поводов для беспокойства.
   Он молча наблюдал за тем, как тяжелый металлический стержень, призванный послужить нагревателем, если получится, осторожно подтаскивают к правому борту "Квембли". К стержню были прикреплены канаты, концы которых обмотали вокруг скоб для захвата. Матросы, находившиеся на поверхности, осторожно стравливали канаты, повинуясь приказам Праффена. Расположившись на крышке шлюза для вертолетов и приподняв дюйма на четыре переднюю часть тела, Праффен наблюдал и жестами отдавал указания, по мере того как один конец стержня ускользал от него, а другой - медленно приближался. Дондрагмер собрался вмешаться: ему показалось, что матроса вот-вот сметет с корпуса корабля, но Праффен позволил стержню проскользнуть под ним, поочередно поднимая пары конечностей и цепляясь то за пластик корпуса, то за скобы для захвата. Когда ему больше уже ничего не угрожало, Праффен позволил матросам работать чуть быстрее; и через пять минут стержень уже лежал на льду.
   Дондрагмер снова влез в гермокостюм и выбрался наружу, на корпус, чтобы отдать новые приказания. Все находившиеся снаружи, повинуясь ему, тут же направились к главному шлюзу, чтобы выносить оборудование системы жизнеобеспечения. Капитан вернулся на мостик, собираясь связаться с Бенджем и Стакенди.
   Юноша не проронил ни слова за все то время, что спускали стержень. То, что он видел, объяснений не требовало. И все-таки Бендж расстроился, когда команда занялась другим делом. Дондрагмер прав, тысячу раз прав. Но оставить корабль... Появление двух месклинитов с переносным энергоблоком отвлекло его от мрачных мыслей. Теперь было за чем наблюдать, помимо двигающегося вверх по течению Стакенди на соседнем экране.
   Бендж не знал, который из двоих матросов - Бордендер. Однако действия месклинитов интересовали его больше, чем выяснение их личности, особенно хлопоты вокруг нагревателя.
   Стержень оказался достаточно жестким, чтобы сохранить форму при транспортировке. Теперь, отделенный от корпуса, он лежал на льду, точно гигантская шпилька для волос с парой изгибов у центра, где стержень проходил над шлюзом для вертолета. Расстояние между концами стержня составляло фута два. Первоначальная кривизна, повторявшая форму корпуса, сейчас исчезла: стержень распрямился под собственным весом. Лебедку развернули во время спуска, чтобы зажимы, прикреплявшие ее к корпусу, смотрели вверх; это обеспечивало хороший контакт со льдом.
   Несколько минут месклиниты копошились возле стержня; у Бенджа создалось впечатление, что они хотели развести концы и расположить стержень как можно ближе к корпусу корабля. Наконец до них дошло, что концы все равно должны оказаться близко друг к другу при подключении к энергоконвертеру, так что они оставили стержень в покое и поволокли энергоблок к корме. Один из них внимательно осмотрел отверстия в блоке и концы стержня, другой ждал рядом.
   Бендж не мог хорошенько разглядеть энергоблок: изображение его на экране было очень маленьким, однако он успел познакомиться со схожими приборами, стандартными модулями, нуждавшимися в незначительной модификации для использования на Дхрауне. Помимо магнитного ротора, приводящего в действие механический двигатель, у аппарата было несколько других энерговыходов. Электричество, которым хотел воспользоваться Бордендер, можно было получить с любого из нескольких выходов; на противоположных концах блока имелись контактные пластины, к которым при необходимости подводились потенциалы. Кроме того, месклиниты могли воспользоваться двухполюсными разъемами-ячейками и простыми однополюсными разъемами.
   Пластины, пожалуй, использовать было легче всего, но месклиниты, как позже узнал Бендж, отказались от них, сочтя слишком опасными; они решили использовать оконечные разъемы. Концы "шпильки" необходимо было вставить в разъемы на противоположных концах блока. Бордендер уже знал, что стержень чуть-чуть толстоват для разъемов и должен быть подпилен, и для этого прихватил с собой инструменты. Подпилить концы оказалось несложно, а вот согнуть их под прямым углом - потруднее. Пока Бордендер бился над этой проблемой, остальные члены команды показались из шлюза, нагруженные гидропоническими цистернами, насосами, прожекторами и энергоблоками, и направилась на север, к склону долины. Бордендер не отрывался от работы, только бросил короткий взгляд в их сторону.
   Мучения Бордендера объяснялись не физической немощью, хотя объект приложения его усилий, человеку представлявшийся проволокой полукруглого сечения, полдюйма в диаметре, для месклинитов был толстым металлическим стержнем. Сплав оставался прочным даже при ста семидесяти кельвинах, так что Бордендер не опасался сломать стержень. Тем не менее, силы месклинитам хватало; чего им не хватало, так это трения.
   Лед, державший в плену корабль, был замерзшей водой с незначительной примесью аммиака. Температура его приближалась к точке плавления, а кристаллическая структура была не столь далека от идеальной, так что лед оказался отменно скользким. Передвигаться по нему, пусть и с грехом пополам, месклинитам помогали клешни и когти, вгрызавшиеся в скользкую твердь, горизонтальная структура тела и многочисленность конечностей. Однако когда Бордендер и его помощник попытались применить внушительное боковое усилие, двадцати фунтов их веса оказалось недостаточно для зацепления когтей. Металл отказывался сгибаться, а длинные тела месклинитов скользили в полном соответствии с третьим законом Ньютона. Это выглядело так забавно, что даже Бендж, обеспокоенный судьбой рулевых, не смог подавить смех, усмехнулся и Сайлас Макдевитт, только что спустившийся из метеорологической лаборатории.
   Наконец Бордендер решил инженерную проблему. Он притащил оборудование для бурения, проделал во льду около полудюжины дырок глубиною примерно в фут. Установив в них поддерживающие буровую башенку фермы, он получил якорь для своих мускулов.
   Чтобы подсоединить концы стержня к разъемам энергоблока на двухдюймовой высоте, потребовались такелажные работы, но тут не играли роли ни трение, ни сила, поэтому месклинитам потребовалось всего полминуты. Бордендер приблизился к ручкам управления энергоблоком. Люди, наблюдавшие за ним, если и не ощущали его замешательства, разделяли напряжение; Дондрагмер не был до конца убежден уверениями людей, что эта операция безопасна для его корабля. Бендж и Макдевитт также испытывали сомнения насчет наспех сооруженного нагревателя.
   Сомнения, увы, оказались не беспочвенными. Системы защиты, встроенные в энергоблок, обеспечивали главным образом безопасность этой машины; тем не менее, они могли анализировать внешнюю нагрузку в деталях. Они позволили блоку выдавать ток, а не напряжение, до уровня, - установленного ручным управлением. Естественно, Бордендер установил минимально допустимое значение. Сопротивление протянуло несколько секунд, а могло бы продержаться неограниченно долгое время, если бы концы стержня находились подо льдом.
   Вокруг стержня бурлила вода и мгновенно превращалась в облачко микроскопических кристалликов льда в плотном холодном воздухе. Облачко скрывало из виду стержень.
   Однако последний фут стержня не защищало весьма специфическое, латентное тепло нагревавшейся воды, и в этом месте металл незаметно накалялся. Естественно, что сопротивление стержня росло с увеличением температуры. Энергоблок, силясь поддержать постоянный ток, увеличил напряжение и еще больше нагрел металл, в основном в уже накаленных секторах. Края "шпильки" побагровели, потом исходящее от них белое свечение озарило облако, заставив Дондрагмера помимо воли отпрянуть на дальний конец мостика, в то время как Бордендер и его спутник попытались расплющиться и слиться со льдом.
   Лицо Бенджа исказила гримаса беззвучного крика, а Макдевитт прошептал:
   - Эта штука не может взорваться!
   Конечно же, их переживания несколько запоздали. К тому времени, как сигнал достиг спутника и был развернут в картинку, один край металлической петли расплавился, а энергоблок автоматически отключился. Бордендер, скорее удивленный, чем обрадованный, тут же переключил управление с автоматического на ручное и, не тратя время на разговоры с капитаном, начал разбираться в происшедшем.
   Это не потребовало много времени; Бордендер был последовательным мыслителем и успел вобрать гораздо больше инопланетных познаний, чем рулевые. Он разбирался в принципах действия и конструкции энергоблоков примерно так же, как студент высшей школы - в принципах действия и конструкции телевизионного приемника: сам он не мог построить такое устройство, однако был в состоянии отыскать причину крупной неисправности. В оправдание Бордендеру надо сказать, что из него готовили скорее химика, чем физика.
   Люди наблюдали за ним с удивлением, а Дондрагмер - с некоторым беспокойством. Бордендер и его помощник снова придали стержню нужную форму. С помощью бурильного оборудования углубили рытвину, вытопленную нагревателем во льду, настолько, чтобы в ней уместилась коробка энергоблока. Затем месклиниты опустили блок в яму, снова подсоединили концы стержня и все забросали осколками льда, образовавшимися при бурении, оставив открытыми только ручки управления. Бордендер снова включил подачу энергии, на этот раз отступив гораздо быстрее.
   Снова появилось белое облако, но теперь оно стало расти и расплываться по сторонам. Облако обволокло правый борт "Квембли", капитанский мостик, закрыло поле обзора Дондрагмеру и видеокамере передатчика. Подсвеченное лучами прожекторов снаружи, оно привлекло внимание тех месклинитов, что сейчас уже приближались к склону долины, а также партии Стакенди, находившейся еще дальше, на десять миль западнее. Погруженная в тающий лед петля заставляла его испаряться. Горячий пар, преодолев расстояние в долю миллиметра, собирался в капли и снова испарялся, хотя и менее интенсивно, с поверхности расползающегося во все стороны бассейна, и опять обращался в лед от соприкосновения с воздухом. Дымящееся озерцо, длиной примерно в три четверти корпуса "Квембли" и шести футов в ширину, начало мелеть, поскольку его содержимое, ставшее ледяной пылью, ветер уносил быстрее, чем оно восполнялось таянием.