Клемент Хол. Звездный свет

   - Что? - почти одновременно переспросили Хоффман и Аукойн.
   - Извините, - спохватился Макдевитт. - Научный сленг. Речь идет о парциальном давлении аммиака в насыщенной водоаммиачной смеси. Нам нужны данные, которые бы либо доказали, либо опровергли эту идею, и, конечно же, месклиниты таких замеров не делали.
   - А они могли бы?
   - Уверен, мы смогли бы выработать какое-то совместное решение, но не знаю, сколько времени это займет. - Макдевитт на секунду задумался. Пары воды не должны мешать; равновесное давление смеси значительно ниже, чем чистого аммиака при той же температуре. Работа не должна быть слишком трудной.
   - Как я понимаю, это лишь гипотеза, а не подтвержденная теория? Достаточно ли она хороша, чтобы служить в качестве основы для действий? усомнился Аукойн.
   - Все будет зависеть от самих действий.
   Аукойн нетерпеливо махнул рукой, и атмосферный физик продолжил:
   - По сути, я бы не стал рисковать, не стал бы действовать по принципу "все или ничего". Я бы попытался испробовать все, что угодно, насколько позволят запасы материалов на "Квембли", лишь бы это не привело к новой опасности.
   Мерсерэ кивнул, соглашаясь.
   - Хорошо, - произнес он. - Тогда, может быть, вы останетесь придумать еще что-нибудь? Или, возможно, стоит обсудить эту идею с кем-то из месклинитов? Вдруг они подкинут что-то полезное?
   Макдевитт поджал губы и на мгновение задумался.
   - Мы с ними разговариваем довольно часто, но, по-моему, если и удастся придумать что-то стоящее, так только здесь. - Он резко замолчал.
   Изи с мужем постарались скрыть усмешки. Аукойн кивнул, казалось, не заметив этого faux pas [ошибочный ход (фр.)].
   - Ладно, - решил Мерсерэ. - Возвращайтесь назад в секцию связи, и удачи вам. Если кто-то - вы или они - придумает хоть что-нибудь мало-мальски полезное, немедленно сообщите нам.
   Четверо ученых, кивнув в знак согласия, вместе покинули конференц-зал. Десятеро оставшихся несколько минут сидели молча, а потом Аукойн выразил вслух то, о чем думали и с чем были согласны все присутствующие, кроме одного.
   - Давайте смотреть правде в глаза, - медленно произнес он. Настоящая баталия начнется тогда, когда мы передадим это сообщение Барленнану.
   Иб Хоффман резко выпрямился.
   - Вы еще этого не сделали? - бросил он.
   - Изи сообщила им о факте вынужденной остановки, и потом мы передали промежуточные доклады о ходе ремонтных работ. Насчет обмерзания мы пока еще ничего не говорили.
   - Но почему же?!
   Изи явственно распознала сигналы опасности, прозвучавшие в голосе мужа, и подумала, хочется ли ей как-то сгладить надвигающуюся бурю или нет.
   - Вы, - напрягся Аукойн, - не хуже меня понимаете - почему. Узнает ли он об этом немедленно, или через десять часов, или от самого Дондрагмера, если тот вернется в Поселок через год, - сейчас не имеет значения. На данный момент Барленнан ничем не может им помочь. Хотя, в принципе, у него есть такая возможность, но нам это не понравилось бы.
   - И это... - прозвучал елейный голос Изи. Она уже решила, какую линию поведения выбрать в разговоре.
   - Вы и сами хорошо знаете: можно послать на помощь "Квембли" один из двух лэнд-крейсеров, все еще находящихся Поселке. Именно так он и хотел поступить, когда случилась та история с "Эскетом".
   - И вы по-прежнему возражаете против этого. - Голос Изи звучал утвердительно.
   - Конечно, - решительно подтвердил Аукойн. - И по той же самой причине, с которой Барленнан, как вам известно, согласился тогда. И дело не в том, что у нас имеются вполне определенные планы относительно тех двух лэнд-крейсеров, это лишь часть проблемы. Что бы вы ни думали, Изи, я вовсе не считаю чью-либо жизнь маловажным фактором только потому, что речь идет не о человеке. Тем не менее, я действительно возражаю против бесцельной траты времени и ресурсов, потому что изменение политики в самый разгар операции, как правило, приводит и к тому, и к другому.
   - Но если вы утверждаете, что жизни месклинитов значат для вас ничуть не меньше, чем жизни людей, то как можно говорить о каких-то тратах?
   - Подумайте, Изи, - и вы поймете. Не хочу обидеть вас, но вы игнорируете тот факт, что "Квембли" находится примерно в десяти тысячах миль от Поселка, если измерять по прямой линии или лететь по воздуху, а если взять маршрут, которым они прошли, это составит более тринадцати тысяч миль. Спасательная машина просто не может покрыть это расстояние менее чем за двести - двести пятьдесят часов. А последние четыреста миль, которые "Квембли" несла река, могут оказаться вообще непроходимыми.
   - Но можно дать спасателям общее направление с помощью спутниковых фотоснимков, - не сдавалась Изи.
   - Да, несомненно, - согласился Аукойн. Но факт остается фактом: если только Дондрагмер сам не сможет помочь себе, своей команде и своей машине выбраться из нынешней передряги, что бы ни послал ему Барленнан, это ни в малейшей степени не поможет. Конечно, если над "Квембли" уж нависла неминуемая опасность. Если же нет, если они всего лишь вмерзли в лед, как это случалось в девятнадцатом веке с китобоями на Земле, их система жизнеобеспечения имеет неограниченные ресурсы, позволяющие поддерживать замкнутый цикл, а также у них есть термоядерные конвертеры. Так что мы с Барленнаном можем спланировать хорошенькую, неторопливую спасательную экспедицию.
   - Как уже было с "Эскетом" Дестигмета, - с некоторой горечью возразила женщина. - Прошло больше семи месяцев с тех пор, а вы, как тогда, так и теперь, обрываете любые разговоры на эту тему!
   - Ну, не сравнивайте! "Эскет" никуда не делся, он все еще находится на своем месте, ничуть не изменившись, как показывают его до сих пор работающие экраны, несмотря на. то что команда куда-то подевалась. У нас нет ни малейшего предположения о том, что произошло с командой, но, поскольку никто из них не вернулся на борт и за все прошедшее время мы никого не видели, просто невозможно поверить, что кто-то из них еще жив. Даже месклиниты, при всех их способностях и физической выносливости, не могут прожить на Дхрауне семь месяцев, не имея в своем распоряжении ничего кроме своих гермокостюмов.
   Изи опустила глаза, не зная что ответить. Если исходить из чистой логики, Аукойн полностью прав, но Изи не верила, что ситуация подчинялась исключительно логике.
   Иб, зная, как сейчас чувствовала себя Изи, решил, что снова подоспело время направить беседу в другое русло. Он разделял мнение планировщика до какого-то момента, пока дело касалось основополагающей политики, но также понимал и то, почему его жена не хочет согласиться с доводами Аукойна.
   - Сейчас реально, как я себе представляю, - сказал Хоффман, - перед нами стоит та же проблема, что и перед Доном, поскольку у него снаружи остались матросы. Похоже, оба они оказались подо льдом, насколько я могу судить, но никому не известно, промерзла ли эта каша до самого дна или нет. В любом случае, судя по заданию, которое им полагалось выполнить, они находятся где-то среди тележек "Квембли". Думаю, в такой ситуации подходит обычная поисковая работа с кирками. Но каковы шансы на то, что месклиниты, облаченные в гермокостюмы, смогут перенести такой груз? Правда, температура не будет причинять им беспокойство, хотя она и упала ниже точки замерзания воды, но вдруг им свойственны какие-то иные физиологические ограничения, о которых мы не знаем?
   - Кроме того, пропал первый офицер Дона, он запаздывает с возвращением из полета. Тут мы совсем ничем не можем помочь, поскольку он не взял с собой передатчика... хотя... есть еще один вертолет. Обращался ли к нам Дондрагмер за помощью? - Аукойн повернулся ко второму планировщику.
   - В последний раз мы разговаривали с ним примерно с полчаса назад, ответил Мерсерэ.
   - Тогда я настоятельно рекомендую, чтобы мы предложили ему отправить на поиски пропавшего летчика второй вертолет, - заявил Хоффман.
   Аукойн кивнул, соглашаясь, и взглянул на женщину:
   - Я бы сказал, что это ваша работа, Изи.
   - Да, как если бы меня уже привязали к ней. - Изи встала. Проходя мимо Иба, она незаметно слегка дернула его за ухо и покинула конференц-зал.
   - Далее, - продолжил Хоффман. - Признаю, вы можете оказаться правы, возражая против спасательной экспедиции из Поселка. Но, мне кажется, настало время просветить Барленнана насчет ситуации с "Квембли".
   - Зачем нам больше неприятностей, чем необходимо? - возразил Аукойн. - Мне вообще не нравится спорить с кем-то, особенно если этот кто-то даже не прислушивается к тому, что я говорю.
   - Ну, спорить, может быть, и не придется. Как вы помните, в прошлый раз он согласился с нами, - улыбнулся Хоффман.
   - Вы же сами несколько минут назад утверждали, что не знали, насколько искренни были его аргументы.
   - Не знал. Но если бы он серьезно был против нас тогда, то сделал бы именно то, что хотел: послал бы группу на помощь "Эскету". Как вы помните, он так поступал в некоторых других случаях, когда какой-нибудь из крейсеров оказывался в опасности.
   - Но все это происходило гораздо ближе к Поселку, и, в конце концов, мы одобрили его действия, - заметил Аукойн.
   - Вы знаете ничуть не хуже меня: мы одобрили его действия потому, что у нас не было другого выхода - он в любом случае сделал бы по-своему.
   - Мы одобрили его действия, Иб, потому, что ваша жена оба раза вставала на сторону Барленнана и просто переговаривала нас. Ваш аргумент, как ни странно, говорит в пользу того, чтобы не сообщать ему о нынешней ситуации.
   - А на чьей стороне была Изи во время спора по "Эскету"? - спросил Хоффман. - Впрочем, это к делу не относится. Я по-прежнему считаю, что мы сразу же должны были сказать Барленнану о нынешней ситуации. Простая честность. Кроме того, чем дольше мы будем замалчивать этот факт, тем более вероятно, что, обнаружив правду, рано или поздно, он сочтет, будто все сообщения от экспедиций, передаваемые ему, мы подвергали цензуре.
   - Я бы не назвал это цензурой, - возразил Аукойн. - Мы не изменили ничего.
   - Но вы уже довольно часто задерживали передачу сообщений, решая, что он должен и что не должен знать. И, как уже говорил, я не считаю это игрой, условия которой мы обсудили с ним и на участие в которой он согласился. Прошу извинить меня за щепетильность, но, даже если исходить из чисто меркантильных интересов, нам лучше как можно дольше пользоваться доверием Барленнана.
   Присутствующие, до сих пор слушавшие в полном молчании, заговорили, перебивая Друг друга, едва только Хоффман произнес эти слова. У Аукойна ушло несколько секунд на то, чтобы вникнуть в смысл их реплик, но, в конце концов, ему стало ясно, что чувства всех на стороне Иба. И председательствующий благопристойно сдался, ему не нравилось выглядеть упрямым как бык.
   - Хорошо, мы передадим полный доклад Барленнану сразу, как только разойдемся. - Он бросил взгляд на победителя. - Правда, если миссис Хоффман уже не отправила его. Что там у нас дальше?
   Один из присутствующих, до этого момента ничего не предпринимавший, а только слушавший, задал вопрос:
   - Прошу простить меня, если я что-нибудь неправильно истолковал в вашей беседе за последние несколько минут. Иб, и вы, и Алан утверждаете, что Барленнан согласился, как предлагали земляне, свести к минимуму количество сложного оборудования в его экспедиции. Я тоже так думал. Но вы, Иб, только что выразили сомнения насчет искренности Барленнана в этом вопросе. Проистекают ли ваши сомнения из того, что он согласился взять с собой вертолеты?
   Хоффман покачал головой.
   - Нет. Мы привели очень веские аргументы, доказывая необходимость вертолетов, хотя меня и удивило, что Барленнан, не сопротивляясь, взял их без всякого спора.
   - Но месклиниты ведь по природе своей агорафобы. Сама мысль о полете должна быть для них чудовищной.
   Иб угрюмо улыбнулся.
   - Правда. Но вы знаете, что сделал Барленнан после заключения договора с руководством экспедиции "Тяготение"? Первое, чем он занялся, едва изучив основы науки, это разработка, строительство и полет - на Месклине, в полярной зоне, где тяготение максимальное, - воздушного шара с подогревателем. Что бы ни двигало Барленнаном, это не агорафобия. Я сомневаюсь не в нем, а в его образе мышления, прошу прощения за неуклюжий каламбур.
   - Я согласен, - подытожил Аукойн. - И, по-моему, мы уже иссякли. Давайте прервемся часов, скажем, на шесть. Пусть каждый поразмыслит. Желающие могут спуститься в отсек связи и послушать разговоры или сами поговорить с месклинитами. Тема одна - все, что касается Дхрауна. Мои идеи на этот счет вам известны.
   - Совершенно верно. - Это был человек, задавший вопрос. - Я все продолжаю гадать насчет того, что случилось с "Эскетом". И каждый раз, когда один из крейсеров попадает в затруднительное положение, даже если это вызвано бесспорно естественными препятствиями, "Эскет" опять приходит мне на ум.
   - Так же, как и всем нам, по-моему, - подхватил Аукойн.
   - Чем больше я думаю об этом, тем больше я чувствую, что команда "Эскета", должно быть, наткнулась на разумных противников. Ведь известно, что на Дхрауне есть жизнь помимо мха и псевдоводорослей, найденных месклинитами. Даже мох и водоросли не могли бы зародиться, а тем более развиваться в этой атмосфере. Скорее всего, где-то должен существовать более сложный экологический комплекс - я бы предположил, что в районах с более высокой температурой.
   - Например, в Нижней Альфе, - закончил за него мысль Хоффман. Действительно, разве могут в одной среде долго просуществовать аммиак и несвязанный кислород, если иметь в виду планетные масштабы? Так что я вполне верю в возможность обитания здесь разумных существ. Пусть мы не заметили никаких признаков их деятельности из космоса, пусть с ними не столкнулись экспедиции месклинитов, если только на них не наткнулся "Эскет", но семнадцать миллиардов квадратных миль поверхности планеты служат тому хорошим оправданием. Идея кажется мне вполне вероятной, и вы не первый, кому она пришла в голову, но я не знаю, чем она может нам помочь. Барленнан тоже думал об этом, как говорила Изи, и прикидывал, не послать ли другой крейсер в место исчезновения "Эскета", специально для поисков и контактов с любыми разумными существами, если они там найдутся. Но даже Барленнан усомнился в целесообразности такого предприятия. И, естественно, мы не настаивали.
   - А почему? - вмешался Мерсерэ. - Если бы мы смогли вступить в контакт с аборигенами, как в свое время произошло на Месклине, проект действительно сдвинулся бы с мертвой точки! Нам бы не пришлось полностью зависеть только от... О...
   Аукойн угрюмо улыбнулся.
   - Именно, - произнес он. - Наконец-то вы _о_б_н_а_р_у_ж_и_л_и_ вескую причину, чтобы гадать насчет честности Барленнана. Я не утверждаю, что он бессердечный политик, готовый пожертвовать жизнями своих сородичей только ради того, чтобы сохранить под своим контролем все операции на Дхрауне, команду "Эскета", бесспорно, уже невозможно было спасти, когда он, в конце концов, согласился с тем, что не стоит посылать "Каллифф" в том же направлении.
   - Но, тем не менее, есть еще один момент, - задумчиво произнес Хоффман.
   - Какой же?
   - Не знаю, стоит ли здесь говорить об этом, поскольку все равно доказательств нет и не будет, но дело в том, что крейсером "Квембли" командует Дондрагмер - давний соратник Барленнана, по человеческим понятиям они должны быть близкими друзьями. Есть ли какая-то вероятность, что ситуация затрагивает лично самого Барла и что это окажет воздействие на его рассуждения по поводу спасательной экспедиции или даже заставит _п_р_и_к_а_з_а_т_ь_ нам послать спасателей, несмотря на взвешенные аргументы? Как и вы, я не думаю, что эта гусеница - всего лишь административная машина. Его хладнокровие - исключительно физиологический фактор.
   - Мне тоже приходило это в голову, - признался главный планировщик Аукойн. - Когда, много месяцев тому назад, он позволил Дондрагмеру отправиться в экспедицию, я удивился. У меня создалось впечатление, что ему очень не хотелось вынуждать Дона испытывать судьбу. Но тогда я не слишком над этим задумался: никто ничего не знает о психологии месклинитов вообще и Барленнана в частности, - так что стоит ли принимать во внимание смутные ощущения при серьезном планировании? Если кто в этом и разбирается, Иб, то только ваша жена, а она не может или не хочет выразить словами то, что понимает в месклинитах. Как вы сами сказали, мы не можем взвешенно оценить вероятность влияния дружеских отношений. Мы можем лишь пополнить список наших вопросов. Давайте выслушаем соображения насчет членов команды, которые, предположительно, оказались вмерзшими в лед под "Квембли", и на этом действительно закончим.
   - С помощью термоядерного конвертера можно было бы нагревать катушечные сопротивления, такие сопротивления не так уж сложно изготовить, - сказал Мерсерэ. - Нагреватели - не слишком ненужное оборудование на. Дхрауне, если уж на то пошло. Если только...
   - Но мы не сделали этого, - прервал его Аукойн.
   - Нет, сделали, если позволите мне закончить. На "Квембли" столько конвертеров, что их хватит, чтобы поднять корабль с планеты и вывести на орбиту, если только их энергию удастся направить на такое дело. На борту наверняка найдется какой-нибудь металл, который можно использовать для изготовления резисторов кустарным способом. Но смогут ли месклиниты управляться с подобными приборами, я не знаю. Должен же быть какой-то предел даже для их приспособляемости к разнице температур! По крайней мере, в нашей власти спросить их об этом.
   - Вы допускаете ошибку. Мне известно, что на борту лэнд-крейсеров исключительно мало металла: нет ни лишнего оборудования, ни запасов металлических материалов. И я бы весьма удивился, окажись месклинитские тросы проводниками. Я не химик, но все, столь прочное и плотное, как этот материал, должно иметь электроны, хорошенько закрепленные на своих местах. Тем не менее, конечно же, свяжитесь и обсудите этот вопрос с Дондрагмером. Вероятно, Изи все еще в отсеке связи; она поможет вам, если окажется, что дежурный месклинит не силен в филологии. Все. На этом закончим.
   Мерсерэ кивнул, уже направляясь к двери. Аукойн проследовал вслед за ним в ту же дверь. Остальные разошлись кто куда. Только Хоффман остался сидеть за столом.
   Его взгляд был бесцельно устремлен в пространство, лицо оставалось нахмуренным, и сейчас он выглядел старше своих сорока лет.
   Ему нравился Барленнан. Еще больше ему нравился Дондрагмер, как и его жене. Он не имел ни малейших оснований жаловаться на проволочки с исследованиями Дхрауна, тем более, что нынешнюю политику он сам помогал создавать, в отличие от остальных планировщиков. Кроме той уловки полувековой давности, не существовало никакой конкретной причины не доверять руководителю месклинитов. Нет никаких видимых оснований считать, что он хочет держать гипотетических аборигенов Дхрауна в своих руках. Нет никаких доказательств. Определенно, нет. Кроме того, если бы он решил взвалить ответственность за исследовательский проект на Дхрауне на подобных существ, даже если бы они и существовали, это вызвало бы еще больше задержек и осложнений, что конечно же, Барленнан должен понимать.
   Случайные разногласия между месклинитами и людьми были весьма редки и незначительны, не то что при сотрудничестве с такой расой, как дроммиане. Вот с теми месклиниты сталкивались бы вдесятеро чаще. Нет, не видно пока никакой причины предполагать, что месклиниты уже начали реализовывать свои собственные, независимые планы.
   И все же Барленнан не хотел брать с собой вертолеты, хотя, в конце концов, его убедили их взять. Это был все тот же Барленнан, построивший воздушный шар с подогревом в качестве своего первого упражнения в прикладной науке.
   Он не послал спасательную группу на помощь "Эскету", хотя все гигантские лэнд-крейсеры были на счету, одинаково необходимые для проекта. Не послал, и несмотря на тот факт, что около сотни его соратников находилось на борту.
   Он отказался от радиопередатчиков для связи на коротких дистанциях, несмотря на всю их очевидную полезность. Аргументы, которые он выдвинул против них, принадлежали к тому типу, который мог бы использовать в классе твердолобый учитель, но речь то шла о реальной жизни - смертоносно искренней.
   Пятьдесят лет назад он не только воспользовался шансом приобрести чужие знания, но намерение сделал так, чтобы заставить своих не-месклинитских партнеров предоставить эти знания ему.
   Иб Хоффман никак не мог избавиться от ощущения, что Барленнан опять исподтишка что-то замышляет.
   Ему лишь хотелось знать, что на этот счет думает Изи.
   7. ОБЛЕДЕНЕВШИЙ КОРАБЛЬ
   Битчермарлф и Такуурч, как и вся команда "Квембли", оказались застигнутыми врасплох, когда озеро неожиданно замерзло.
   В течение нескольких часов у них не было времени оглядываться по сторонам, все их внимание было приковано к переплетениям тончайших нитей сложнейшей системе рулевого управления, гораздо более сложной, чем, скажем, на земном клипере.
   Оба в точности знали, что именно надо сделать, поэтому у них не было надобности в разговорах. Но даже когда их глаза и отвлекались от работы, они все равно мало что видели: месклиниты находились под огромным корпусом своего корабля, днище которого опиралось на огромный пневматический матрац-демпфер, распределяющий вес судна равномерно на все тележки. Окруженные этими тележками, погруженные в темень Дхраунской ночи, поглощающей мир вне поля действия их портативных прожекторов, они, как и матросы внутри "Квембли", не заметили, что крошечные кристаллы начали формироваться на поверхности озера и оседать на дно, сверкая в свете прожекторов "Квембли".
   Рулевые, подсоединив канаты по левому борту на всем протяжении от кормы до носа, в первом ряду тележек, теперь перешли ко второму ряду и, двигаясь вперед, вдруг обнаружили, что попали в ловушку.
   Свет батареи Такуурча немного ослабел, и месклинит решил вернуться для подзарядки к ближайшему термоядерному конвертеру, установленному на одной из тележек первого ряда. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что не может не только подобраться к конвертеру, но даже и тележку не видит. После нескольких безуспешных попыток разобраться в происходящем он позвал Битчермарлфа. У них ушло почти десять минут на то, чтобы установить следующий факт: они оказались полностью окружены матовой белой стеной, не поддающейся даже их силе. Она сплавила воедино все внешние тележки, заполнив все пространство между ними от демпфера наверху до камней внизу - примерно фута на три в высоту. Внутри стены они пока еще имели свободу передвижения.
   Их инструменты не были приспособлены к тому, чтобы вгрызаться в лед, да и просто были слишком малы, хотя Битчермарлф и Такуурч затратили почти целый час на долбление, прежде чем оба в этом убедились. Ни один, ни другой особенно не беспокоились: совершенно очевидно, что лед обездвижил "Квембли", и команде придется раскалывать его и пробиваться вглубь, к ним, хотя бы ради того, чтобы освободить машины, если и не ради спасения рулевых. Конечно же, запас необходимого для дыхания водорода был ограничен, но для них это значило меньше, чем соответствующая нехватка кислорода для человека. По крайней мере, они располагали еще где-то десятью-двенадцатью часами полной активности, и когда парциальное давление водорода опустится ниже определенной отметки, они просто потеряют сознание. Биохимические процессы в их телах будут замедляться все больше и больше, но должно пройти не менее полутора сотен часов, прежде чем случится что-то необратимое. Одна из причин месклинитской стойкости, хотя этого до сих пор не смогли обнаружить люди-биологи, заключалась в поразительной простоте и устойчивости их обмена веществ.
   Итак, оба чувствовали себя совершенно спокойно и вернулись к своей работе. Они уже заканчивали проверять тележку второго ряда, когда совершили еще одно открытие. И оно их весьма обеспокоило.
   Лед медленно полз вперед. Он надвигался неспешно, но неотступно. Так получилось, что никто из них не знал - во всяком случае, ничуть не лучше, чем Иб Хоффман, - что может стать с живым существом, вмороженным в блок льда, и какой от этого будет эффект. Но ни тот, ни другой не имели ни малейшего желания проверить это на себе.
   По крайней мере, пока было светло. Не все из энергоблоков оказались отрезанными стеной льда, и Такуурч подзарядил свой прожектор. Это позволило им еще раз, но весьма осторожно, осмотреть границы их тюрьмы. Битчермарлф надеялся найти лазейку - хоть тоненький слой жидкости у самого дна или, что предпочтительнее, у самого верха окружающих их стен. Он не знал, началось ли замерзание сверху или со дна озера. Он не знал, как было бы известно любому оказавшемуся на его месте человеку, что лед плавает на воде. В общем-то, оно и к лучшему, ибо такое знание могло привести его к ошибочному выводу в данном случае. Кристаллы действительно начали формироваться наверху, но они были плотнее, чем окружающая их жидкость, и опускались, растворяясь лишь тогда, когда достигали слоев, более насыщенных аммиаком. В результате этого псевдоконвекционного эффекта вся жидкость в озере постепенно лишалась аммиака, пока его концентрация в смеси не достигла критической точки, после чего наступило почти полное повсеместное замерзание. И, в конце концов, поиск не дал никаких результатов.