Клыгин Александр Павлович. Через Дебри к звездам

Александр Клыгин
Через Дебри к звездам

От автора

   Того, что сага про Дебри разрастется до четырех частей, автор совершенно не ожидал. И вообще ничего не ожидал от маленькой повести, написанной в 2004 году для собственного удовольствия. К тому же именно «Приключения Джона Дебри» были опубликованы как первое авторское произведение.
   Мне кажется, пришло время завершить эту повесть. Несмотря на всю свою парадоксальность, «сыроватость», необработанность и множество творческих ляпов, «Дебри» в общем и целом – хорошая книга. Есть в ней что-то такое, отчего ее хочется перечитывать.
   А хорошая книга заслуживает хорошего финала. Вот и посмотрим, каким он будет.
   Отдельная Благодарность шаману Далекое Озеро – за …ну очень живительную воду!

Как все действительно началось

   У этой истории было множество начал.
   Можно сказать – все началось с того, что где-то что-то пошло не так, и образовалась наша Вселенная. Можно сказать – все началось с того, что в стране, именуемой ныне Древним Египтом, приземлился первый инопланетный космический корабль. А можно сказать – все началось с того, что очередной багдадский дурачок нашел в песке волшебную лампу и принял ее за чайник…
   Но мы, пожалуй, начнем с того, с чего все действительно началось. Люди, чересчур увлеченные поисками причинно-следственных связей, часто забывают, что следствие иногда является своей же собственной причиной. А раз оно является причиной, как же оно может быть следствием этой же причины? В этих-то дебрях и заканчивает свою недолгую жизнь логика, уступая место… как бы это сказать? Свободному творчеству. А что, пожалуй, что так. Это определение не менее точное и непонятное для непосвященных, чем все остальные.
   Так что… началось все три года назад солнечным майским утром. Всегда что-нибудь начинается солнечным майским утром. Листочки на деревьях распускаются, птички поют, солнышко светит…
   А человек, или, вернее, существо, в разные времена и эпохи известное, как Эль-Абдурахман, Врата-в-Никуда или просто Сумасшедший Писака, шел куда-то вдоль бетонного забора, разрисованного безумными граффити. Дело было на окраине Нью-Йорка, недалеко от свалки старых автомобилей и странного завода, производящего непонятно что. Вообще, трудно представить, как, почему и откуда здесь мог взяться невзрачный человек в черном спортивном костюме «Adidas» и надвинутой на глаза кепке-бейсболке. В эти места редко кто забредал, никакого транспорта в радиусе нескольких километров не было и в помине. С другой стороны – кто-то же расписал забор рисунками-граффити.
   Итак, человек в «Адидасе» шел вдоль забора. В ушах у него еще звучал щебет птиц и журчанье ручьев страны, называемой Японокитай (этот параллельный мир был создан воображением какого-то российского алкоголика, посчитавшего, что китайский язык и русский мат происходят из одного источника). В голове человека в «Адидасе» перекатывался из одного полушария в другое не слишком ясно выраженный приказ вдруг заскучавшего сэра Эльдорадо. А в памяти вспыхивали картины грандиозного open-air с голограммами и другими спецэффектами.
   Как бы то ни было, с тем безумным поручением безумного сэра Эльдорадо вся компания успешно справилась. А новых безумных поручений сэр Эльдорадо еще выдумать не успел. Возможно, потому что на него самого свалилось совершенно безумное секретное задание, о котором сам он и понятия не имел.
   Пройдя какое-то расстояние вдоль бетонного забора, человек в «Адидасе» растворился в воздухе – исчез так же внезапно, как и появился. Никто не заметил этого странного исчезновения. Просто некому было замечать. А вместе с его исчезновением исчезло и это место. Ведь, если верить обычной человеческой логике, не существует того, чего никто не видит. А на дорогу между заводом и автомобильной свалкой сейчас никто не смотрел – значит, в какой-то мере, она не существовала. Но это место (или другое, почти неотличимое от этого, за исключением мельчайших деталей) снова будет существовать, когда какое-нибудь существо вообразит себе, что оно проходит мимо разрисованного бетонного забора между свалкой старых автомобилей и непонятным заводом на окраине Нью-Йорка. (Конечно, мы сейчас залезаем в неведомые философские дебри, но ведь надо же попробовать хоть как-то объяснить принципы, на которых основывалось существование субъектов, подобных Эль-Абдурахману).
   Исчезнув в этом месте, человек в «Адидасе» неизбежно появился в другом, а именно – на пустой улице неподалеку от полицейского участка, в котором скоро будет служить Джон Дебри. На улице было несколько домов, помойка и… ни единой живой души. Как ни странно, человек в «Адидасе», усмехнувшись, направился к помойке и подобрал вполне приличный чемодан, прислоненный к мусорному баку. Взяв в руку чемодан, человек сунул другую руку в еще недавно пустой карман и вытащил оттуда небольшую связку ключей. Снова ухмылка, от которой покачнулись непроницаемые черные очки. И человек направился к ближайшему зданию.
   Один ключ точно подошел к замку в двери квартиры № 21. Само собой! А как же? Все оговорено в контракте, если можно так выразиться. Квартира – небольшая, однокомнатная, с маленькой кухней, но вполне приличным душем и мягкой кроватью. На тумбочке – телевизор и небольшой CD-проигрыватель. Все стандартно. В ящике стола – черный ноутбук. Недавно этого места не существовало…
   На кухню человек в «Адидасе» даже не стал заходить. Закрыв шторы на окнах и присев на кровать, он открыл чемодан. Пачки стодолларовых купюр, лежащие ровными рядами. А как же иначе?! Все оговорено в контракте. Но не следует забывать, что если у вас такие условия работы, то и работа будет весьма и весьма не пыльная. И человек в «Адидасе» это знал.
   Закрыв чемодан, он снова уселся на кровать и медленно, осторожно снял с головы кепку. Черные волосы, ближе к корням – седина. Эти волосы помнят очень многое.
   Молодой человек усмехнулся, осторожно положил кепку на ночной столик рядом с кроватью, подозрительно огляделся (как будто в темной пустой комнате за ним мог кто-то подглядывать) и осторожно снял очки. Что бы вы думали? Темные провалы вместо глаз? Огненного цвета зрачки? Да нет, обычные глаза. По крайней мере, до тех пор, пока в них никто не заглянет. Если это вдруг случится, бедняге не поздоровится.
   «Эль-Абдурахман», он же «Врата-в-Никуда», он же «Сумасшедший Писака» растягивается на кровати, положив очки на ночной столик. Закрыв глаза, он еле слышно бормочет:
   – Что ж, посмотрим… Джон Дебри. Если это, действительно, я создал тебя, ты должен получиться полным идиотом.
   С улыбкой на губах человек вроде бы засыпает. Что ж, у него был очень долгий день (и даже не один). Поэтому он, скорее всего, проспит часов двадцать пять.

Очень необычная секунда

   В этом промежутке в двадцать пять часов была одна маленькая секунда. Кто-то считает, что если остановить время, взять одну маленькую секунду и невероятно растянуть ее во времени, можно обнаружить – ну очень много интересного. Не знаю, сам не пробовал. Но эта секунда однозначно была особенной.
   Ибо в эту секунду возник Джон Дебри и все прикрепленные файлы. То есть, Джон Дебри не возник. После этой секунды он существовал всегда – и до, и после этого момента.
   Джону Дебри было тридцать лет, у него были подтверждающие это документы. Он учился в школе, бегал курить за угол и списывал у Майка Цента математику. Он работал в полиции, арестовывал странных арабов и мучился кошмарами о том, как он арестовывает самого себя. Он встречался с парочкой фотомоделей, одна из которых порвала с ним оригинальным образом, бросив Дебри в реку с моста. И он всегда мечтал купить домик у моря.
   Просто секунду назад Джона Дебри не было. Никогда. Не было и его родителей, наградивших мальчика странным именем «Джонатан-Себастьян» в честь композитора Баха. А после этой секунды Джон Дебри был. Всегда! И его дедушка даже воевал во время Второй Мировой войны. И лично заколол двух-трех нацистов. Секунду назад этого дедушки тоже никогда не было. Да, пожалуй, это правда – что за одну маленькую секунду может произойти множество интересных вещей. По крайней мере, эта секунда однозначно была особенной.
   Пробуждение было долгим – как будто бы разные отделы мозга просыпались по очереди. Завершились текущие операции в одной программе, она закрылась, и оперативная память могла обратиться к некоторым устройствам, воспринимающим внешний мир. Потом закрылась вторая программа, и в оперативной памяти освободились новые ячейки. Человек в «Адидасе» открыл глаза. Еще одна программа доложила: «Готово!» и закрылась.
   В мир вернулся звук – перезвон капель дождя по карнизу. Закрылись еще несколько программ. Мозг теперь мог заняться процессом «Capture Video», но на анализ впечатлений места еще не хватало. Вдруг что-то как будто щелкнуло – закрылись все работавшие во сне программы. Человек осознал, кто он и где он. Анализ записанного видео. Построение трехмерной модели комнаты и удаление файлов AVI. Сохранение трехмерной модели в памяти. Последними вернулись двигательные функции – человек встал и направился в кухню.
   Нет, он не был роботом-терминатором. Просто осознавал сходство процессов, протекающих в собственном мозге, с компьютерными процессами.
   На кухне он открыл холодильник. Двухлитровая бутылка «Coca-cola» и пакет с пончиками. Все как всегда. Открыв бутылку, человек долго пил. Бутылка опустела примерно на четверть, когда он оторвался от горлышка и спрятал газировку обратно в холодильник. Так, маленький электрический чайник. В буфете – коробка чайных пакетиков. Пончики. Сковородка. Масло. Человек в «Адидасе» вспомнил о чемодане с деньгами и усмехнулся.
   – Да, сегодня можно сходить в какой-нибудь шикарный ресторан, – пробормотал он под аккомпанемент шипения масла на сковородке. – Только пригласить некого. Стремясь к деньгам, человек забывает, что за обладание крупной суммой приходится платить соответственно. Впрочем, мне-то нет смысла жаловаться. Мне и раньше некого было по ресторанам водить.
   Выйдя из душа в черном халате, человек достал из ящика ноутбук, включил его, снова развалился на кровати, подумал немного и начал стучать пальцами по клавиатуре.
 
   Вот так на самом деле все началось. Посмотрим, чем же все это кончится.

Мистер и миссис Дебри

   Холодильник уже успел заскучать в одиночестве. Он, конечно, иногда перебрасывался ничего не значащими фразами с говорящим тостером, но ведь это никак нельзя назвать нормальным человеческим общением. И вот, наконец, настал радостный момент, когда в замочной скважине входной двери что-то заскрежетало.
   Однако, вряд ли стоит называть «замочной скважиной» электронный замок, открывающийся при помощи пластиковой карточки. К тому же, этих карточек у Дебри было немерено, и он совершенно не помнил, какая из них для чего предназначена. Поэтому, прежде чем открыть квартиру, ему пришлось перебрать десяток карт, пока на помощь не пришла Джулианна, и дверь все же открылась.
   Усталые, но довольные, они ввалились домой.
   – Ур-Ра! – закричал холодильник, который, достигнув просветления, даже научился произносить имя бога Солнца. – Вы вернулись, мистер и миссис Дебри!
   – И тебе привет, холодильник, – кивнул Дебри. – Слушай, нам, наверное, надо придумать тебе имя.
   – Я предпочитаю, чтобы меня называли Робертом, – ответил холодильник.
   – А почему именно Робертом? – поинтересовалась Джулианна.
   – Мне нравится, – ответил холодильник. – Похоже на «робот», на Роберта де Ниро.
   – Сколько раз я говорил, что нельзя разрешать холодильнику смотреть телевизор, – пробормотал Дебри. – Мы и не заметили, как он стал фанатом мафиозных боевиков.
   – Ладно-ладно, не дуйтесь! Я вам мороженое приготовил, – сказал холодильник, открывая морозилку. – С возвращением, мистер и миссис Дебри! Как прошло свадебное путешествие?
   – Прекрасно! – улыбнулся Дебри. – Мне особенно запомнились Багдад и Каир. Я даже еще одну прошлую жизнь вспомнил.
   – А мне больше пляжи понравились, – сказала Джулианна. – Никогда бы не подумала, что у сэра Эльдорадо столько отелей на шикарных курортах.
   – Да, и отдыхают там одни звезды, – кивнул Дебри. – По крайней мере, там, где мы сначала остановились. Только вот от этих звезд столько головной боли, что последние две недели мы провели в отеле, который сэр Эльдорадо называет «вариантом для бедных». Там, конечно, публика попроще – крупные чиновники, нефтяные магнаты, ну, еще всякие там бизнесмены средней руки.
   – Одним словом, публика под стать нам, – сказала Джулианна. – Отличное мороженое, Роберт!
   – Я польщен вашей похвалой! – воскликнул холодильник.
   – Эй, я тоже хочу имя! – встрял тостер.
   – А тебе оно зачем? – удивился Дебри.
   – Ему еще рано, он еще маленький! – откликнулся холодильник.
   – И ничего я не маленький! – воскликнул тостер. – Я уже Джорджа Буша в телевизоре узнаю.
   – Так, надо унести телевизор с кухни, – пробормотал Дебри. – А то и телек разговаривать начнет.
   – Э-э-э… кхм-м… – донесся возглас выключенного телевизора.
   – Так, кто его научил?! – злобно воскликнул Дебри. – Ты???!!!
   Указательный палец Дебри уткнулся в дисплей на дверце холодильника.
   – Коктейль, мистер Дебри? – спросил холодильник, протягивая Дебри коктейль.
   – Не откупишься, – ответил Дебри.
   – Э-э-э, ну-у, понимаете, вас ведь так долго не было, а с тостером разговаривать скучно… – пробормотал Роберт-холодильник.
   Дебри залпом выпил протянутый коктейль.
   – Нет, тогда телевизор с кухни лучше не уносить, – пробормотала Джулианна. – А то он всю бытовую технику научит разговаривать.
   – Вы еще не слышали, как стиральная машина ругается, – усмехнулся тостер, обиженный словами холодильника.
   – Так, Роберт, ты под домашним арестом, – заявил Дебри. – Вернее, это… под кухонным. Джули, надо проверить всю квартиру, вдруг еще кто-нибудь из этой бытовой техники взбесился. Видишь, – мы даже с холодильником справиться не можем, а детей нам заводить тем более рано, я ж тебе говорил!
   – И ничего не рано! – ответила Джулианна. – В конце концов, дети – это не холодильник.
   – Точно, – кивнул Дебри. – Дети – это как сотня холодильников!
   Мистер и миссис Дебри отправились проверять, что еще произошло в квартире за время их отсутствия.

Бизнес духа

   Духовная Академия «Lightbright» даже начала приносить прибыль. Это случилось после того, как бухгалтерию возглавил Ещетупее. Возможно, причина была в том, что ему помогал Хотей – в бухгалтерии было больше статуэток Хотея, чем в любом другом офисе Нью-Йорка. А возможно, причины были совсем другие.
   К примеру, после того, как Стреляный Воробей занял пост индейского президента США, Академия Дебри стала чем-то вроде финансового перевалочного пункта – в нее поступали деньги из организаций, подвластных иерархии, а также из бюджета США, который раньше нещадно доили масоны.
   Финансы, поступавшие в Академию Дебри, распределялись на совместные проекты с индейским тайным обществом и иерархией. Короче, если бы не хлопоты со свадьбой и медовым месяцем, Дебри бы уже давно задумался над тем, что стоит открыть собственный банк. Но Джону Дебри пока что было не до этого, а Ещетупее прекрасно управлялся с финансовыми потоками – Академия имела право тратить часть денег на текущие расходы… Так что после того, как сэр Эльдорадо открыл сотрудникам бухгалтерии российские секреты ведения хозяйства, прибыль стала весьма стабильной. Например, официально на канцелярские скрепки каждый месяц тратилось до десяти тысяч долларов. А про коврики для медитаций и палочки благовоний я вообще молчу.
   Итак, бизнес по торговле духовными товарами шел в гору. Опять же помогла установка сэра Эльдорадо: духовные товары неисчерпаемы, значит, торговать ими можно вечно, практически без затрат на ресурсы. Ну, палочки благовоний и канцелярские скрепки – это не в счет. Ни бензина, ни станков для производства не требовалось. Требовался лишь человеческий капитал, которого и так везде полно. Конечно, с просветленным человеческим капиталом было намного сложнее. Но и тут помог сэр Эльдорадо, сочинив очередной слоган: «Обрести просветление легче, чем закончить технический ВУЗ».
   И вся эта система, надо сказать, как-то работала. Открылись филиалы Академии «Lightbright» в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. В Лос-Анджелесский филиал сразу записалось огромное количество голливудских звезд, падких на экзотику (их еще Альф к этому приучил). Ну, а что касается Сан-Франциско… Город этот непонятный, поэтому и бизнес там развивался непонятно как, но все же развивался.

Как выбрать подарки

   Ладно, не будем отвлекаться на бизнес-планы и посмотрим, что же творилось в нью-йоркском офисе Академии в отсутствии Дебри.
   Весь третий этаж здания заполнял протяжный «А-о-о-о-м-м!», доносившийся из зала для медитаций. В зале для занятий йогой ученики балдели, глядя на лейтенанта Шерифа, сидевшего в позе лотоса на потолке (в принципе, это был не сам Шериф, а всего лишь его астральная проекция, но ученики об этом не знали, поэтому зрелище не теряло эффекта). Ещетупее в перерывах между составлением финансовых отчетов вел занятия по реинкарнации. В кабинет реинкарнации ученики входили обычными жителями Нью-Йорка и гражданами США, а выходили оттуда, в худшем случае, американскими пилигримами 17-го века, а в лучшем – индейскими воинами, греческими философами или древнеегипетскими скульпторами.
   Кабинет Дебри по очереди занимали Тупой, лейтенант Шериф, а иногда даже Шарлота Меркури. Сейчас в кабинете сидели все трое, обсуждая, как лучше завтра встретить Дебри и Джулианну в аэропорту.
   – Ну, белый Лимузин я уже заказал, – начал лейтенант Шериф. – Потому что на белых Лимузинах встречают всех. А вот на чем и как встречают молодоженов, я не знаю – сам еще ни разу не женился. Ну, разве что в Лас-Вегасе… Но тогда у меня вместо Лимузина был «Фольксваген-Жук» семидесятого года.
   – Ой, который раз убеждаюсь, что мужики ничего не понимают в свадьбах, – пробормотала Шарлотта. – Надо заказать цветы и музыкантов, можно агентство торжеств подключить. Ну, цветами займусь сама, я знаю, что Джули любит, кстати, и Лимузин украсим букетами. А насчет музыки… Тупой, найми какой-нибудь арабский ансамбль, Дебри понравится, он же Аладдином раньше был.
   – Чего? – не понял Тупой (не взирая на просветление).
   – Набери в Яндексе «арабские музыканты», найди чего-нибудь недорогое и закажи их на завтра, – объяснила Шарлотта. – Теперь ясно?
   – Ага, – кивнул Тупой.
   – Так, и насчет подарков, – продолжала Шарлотта. – Для Джули я подберу какую-нибудь милую безделушку, а для Дебри… может, швейцарские часы?
   – Не, у него уже есть, – покачал головой лейтенант Шериф. – Ему этот чувак в «Адидасе» еще на свадьбу швейцарские часы подарил.
   – Правда? – спросила Шарлотта. – Ну, не знаю… Что вы, мужики, обычно друг другу дарите? Трубки мира там, кубинские сигары…
   – Ему Майкл подарил два ящика сигар, – вставил Тупой. – Так что сигар мистеру Дебри надолго хватит.
   – Да? – спросила Шарлотта. – Вот проблема!
   – Ой, вы, женщины, совсем в этом не разбираетесь! – передразнил ее лейтенант Шериф. – Тупой, по-моему, Дебри коллекционировал пробки от пивных бутылок?
   – Нет, не пробки, а сами бутылки, – сказал Тупой.
   – Че, правда что ли? – удивился Шериф. – А я ему всегда пробки дарил. Ну, ящик пива – уже как-то несолидно, мы ж не копы, в конце концов. Значит, купим ему дорогого виски или текилы.
   – Или набор семейных трусов.
   Шериф и Шарлотта удивленно посмотрели на Тупого, который произнес последнюю реплику.
   – Просто это единственное, что у меня ассоциируется со словом «семья», – ответил Тупой.
   Шарлотта хотела было ввернуть фразу о мужской тупости, но тут дверь кабинета открылась, и вошли мистер и миссис Дебри.
   – Как?! Вы уже здесь?! – воскликнула Шарлотта. – Вы же сказали, что завтра прилетаете, у меня все записано!
   – Мы следуем учению сэра Эльдорадо, – ответил Дебри.
   – Вот именно, – кивнула Джулианна. – Если мы всем сказали, что прилетаем завтра, это значит, что прилетим мы когда угодно, но только не завтра. Пора бы вам уже знать такие тонкости, ребята!
   – Угу, – кивнул Дебри. – И как я вообще оставил вас управлять Академией, если вы даже таких простых вещей не знаете?!
   – Прости, Дебри, тут мы действительно облажались, – кивнул Шериф. – Ну да ладно, это не важно, главное – вы вернулись!
   – С возвращением! – завопил Тупой.
   – А фотографии покажете? – спросила Шарлотта.

Астральная битва в Стоунхендже

   Фредди Меркури шел по улице, насвистывая «This could be heaven for everyone». Взять в руки гитару пока не получалось, но по клавишам он лупил довольно уверенно. В пятилетнем возрасте. Трехлетний Джон Леннон, с которым Фредди ходил в один детсад, уже обзавидовался.
 
   Вечно старая, но никогда не стареющая ведьма теряла силы в борьбе с неравным противником. Стоунхендж скрипел от астральных ударов, которыми они обменивались.
   – ВЕРНИ ТО, ЧТО УКРАЛА, ТВАРЬ! – гремел сэр Эльдорадо.
   – Сынок, невежливо так со старшими разговаривать, – донеслось в ответ. – Еще дедушка Ленин этому учил!
   Последовал энергетический удар. Где-то в забытом богом городе мгновенно умер человек.
   – Теряешь силы, – пробормотал сэр Эльдорадо. – Рано или поздно твои зомби закончатся. Что тогда будешь делать?
   Энергетический удар. Гудение каменных мегалитов.
   – Их еще предостаточно. Хочешь пирожков?
   – С человеческим мясом и ядовитой змеиной слюной? Благодарю покорно.
   Снова удар. На больничной койке в центре Нью-Йорка умер старик. Через десять секунд в тело старика вселился дух неудачливого самоубийцы. Доктор зарегистрировал случай выхода из клинической смерти.
   – ХА-ХА-ХА! ТЫ НИЧЕГО НЕ СМОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ, ЭЛЬДОРАДУШКА!
   – Что меня больше всего достало – так это то, как ты коверкаешь имена!
   Астральный удар. В больнице в центре Нью-Йорка на две минуты отключилось электричество. Вышедший из состояния клинической смерти старик снова умер. Душа незадачливого самоубийцы, вздохнув, направилась к реанимации.
   Над Стоунхенджем прогрохотало древнее заклинание на древнем языке Дану, забытом много тысяч лет назад. Сверкнула молния, небеса затрещали раскатами грома.
   – Эй, Бабша, ты куда подевалась? – пронесся над камнями негромкий голос.
   Облетев кольцо мегалитов, сэр Эльдорадо уселся на вершину камня. Капли дождя проходили сквозь него.
   – Ну, вот, – пробормотал сэр Эльдорадо. – Каждый раз одно и то же. Опять сбежала. Ну как так можно – столько тысячелетий, а ни ума, ни фантазии не прибавилось! Иногда мочить их становится просто скучно.
   Еще немного посидев на вершине мегалита, не обращая внимания на ливень, сэр Эльдорадо обернулся.
   – Чего? – спросил он у пустоты. – В Париже рассвет? Да иду я, иду.
   Над Стоунхенджем пронесся странный порыв ледяного ветра. Тот же ветер через пару секунд распахнул окна в гостиной старинного дворца неподалеку от Парижа.
   – Гектор, где мой чай?! – донесся из гостевой спальни голос сэра Эльдорадо.
 
   Фредди Меркури наигрывал «You don’t fool me» на детском игрушечном синтезаторе. «We all live in yellow submarine!» – пытался перекричать друга Джон Леннон. А потом пришел воспитатель и поставил их обоих в один угол.

Белый Дом и Черный Дом

   В противоположность Белому Дому обязательно где-то должен существовать Черный Дом. И выглядеть он должен… Ну, словом, как полная противоположность Белого Дома.
   Черный Дом был деревянным, стоял в Лос-Анджелесе и выглядел заброшенным. На эти «руины» не обращал внимания ни один архитектор – участок земли бесперспективный, плохой грунт и все такое. Поэтому дом просто оградили забором. Формально до 1996 года это здание вместе с землей принадлежало медиа-магнату Гордону-Альфу Шамвэю, в 1996 оно было продано Дункану Маклауду, а в 2006 году «руины» у Маклауда приобрела по сходной цене фирма «Американ Инвест Консалтинг Экспорт». И сейчас в Черном Доме жил индейский президент США – шаман Стреляный Воробей.
   Изнутри Черный Дом выглядел куда лучше, чем снаружи. Нет, это не был дорогой евроремонт. Но там было все, что необходимо индейскому шаману – свечи красного воска, палочки благовоний, магические кристаллы. А Дебри к тому же подарил шаману ноутбук с беспроводным выходом в Интернет. И что еще для счастья надо?
   Стреляный Воробей сидел в позе лотоса на коврике для медитаций в центре комнаты. Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что индеец просто спит в столь оригинальной позе. На самом деле Стреляный Воробей проводил конференцию. И ему не нужны были видеотелефоны и телемосты, как его коллеге из Белого Дома.
   Правополушарные технологии работают ничуть не хуже левополушарных. Просто работают они на совершенно ином принципе. И для их применения не требуется громоздких железяк, проводов и антенн. Достаточно просто использовать энергию человеческого тела. Часа через два Стреляный Воробей открыл глаза и встал. Потушил свечи. Выглянул в коридор и на индейском языке отдал приказания своему помощнику. После чего закрыл дверь, взял горящую свечу и подошел к зеркалу. Конечно, использовать энергию собственного тела хорошо, но иногда можно воспользоваться и вспомогательными средствами. Поглядевшись в зеркало, индеец задул свечу. И исчез, оставив после себя лишь тонкую струйку дыма.