Страница:
---------------------------------------------------------------
© Copyright Александр Ключарев
Email: kliuchvert@freemail.ru
WWW: http://krim2000.da.ru
Date: 14 Feb 2001
---------------------------------------------------------------
Знаешь, каждую ночь
я вижу во сне море...
В.Цой
C каждым днем солнце все выше поднималось над горизонтом, на смену
снежной зиме приходила весна, за ним лето. Вопрос о том куда нам отправиться
в этот август был обречен на единственный и самый правильный ответ - конечно
же в Крым!
Имея за плечами богатейший опыт подобного рода путешествий подготовка к
"второму пришествию" на крымские земли была нами тщательно спланирована и
стала приводиться в жизнь.
Компания в этом году набиралась еще более многочисленная. С нами
отважилась поехать Татьяна, девушка Симы; Старый, рассказав о наших
приключениях, увлек с собой нашу бывшую одноклассницу Надьку и ее подругу
Лиду. От столь заманчивого предложения не смогла устоять и Ленка, хотя и
предупредила, что для этого ей нужно выпросить на работе отпуск. С Леной нас
познакомил Митька. Обстоятельства, при которых состоялось знакомство, были
весьма оригинальны: она приехала к Сяве на дачу, где отдыхала вся наша
компания; приехала одна, дождливой августовской ночью, отыскав наш дом в
лабиринте лесов и деревень. С тех пор мы стали хорошими друзьями и часто
бывали в ее гостеприимном доме на Салтыкова-Щедрина. Там мы отдыхали,
обменивались новостями, пили, играли, пели, даже танцевали, а иногда
оставались на ночлег.
Чем чаще происходили наши визиты, чем больше мы общались друг с другом,
тем яснее понимали, что Ленка очень добрый, просто-таки замечательный
человек, и я решил, что ей непременно нужно отправиться с нами в дальние
странствия.
Итак, прекрасная половина компании уже грозилась перевесить чашу весов
в свою сторону, но вскоре замерла на отметке "5+4" против "5+1" в прошлом
году. Великолепная пятерка оставалась без изменений: Сява, Сима, Старый,
Макс и я.
Маршрут был разработан и опробован уже давно, и билеты до Крымска на
знакомый 373-й Архангельск-Новороссийск поезд были приобретены еще в июне.
На улице уже во всю палило солнце, и асфальт начинал плавиться под
каблуками, когда мы сидели в душных аудиториях, и сдавали сессию восьмого
семестра. Рассчитавшись с alma maters я и Макс уехали на стажировку, а наши
друзья устроились на работу, дабы сколотить немного денег впредверии
грандиозной поездки. Старый по прежнему работал ночным сторожем на
автостоянке, а Сима и Сява устроились разнорабочими на Полиграфкомбинат.
Повидав далекие города (я ездил в Волгоград, Макс в Крондштат) и
вернувшись домой, мы обнаружили, что проблема обратных билетов не сдвинулась
с мертвой точки и мы по- прежнему едем все еще только "туда". Мои
разнорабочие с почти высшим образованием сидели в грязных, вымазанных
краской и грунтовкой робах вокруг своего Полиграфа и преспокойно помешивали
раствор. Объявление на стекле кассы вокзала Ярославль-Главный гласило, что
билетов с направлений Адлер, Новороссийск в августе месяце, увы, - нет. Уже
без особой надежды мы с Максом все-таки обратились в сервис-центр и ... О,
Боги! Спасибо, что Вы иногда вспоминаете о нас: как раз в эти минуты в
компьютерную сеть выбросили около пятидесяти билетов от Новороссийска до
Ярославля (оказалось, что к 374-му поезду прицепили какой-то дополнительный
вагон) Ура, мы спасены!
В очередной раз собравшись почти полным составом мы совершили поход на
мелкооптовый рынок, где приобрели множество продуктов и разных полезных
вещей. Явившись туда с полуторачасовым опозданием Старый решил, что уже пора
начинать устраивать свои проделки и на абсолютно ровном месте умудрился так
треснуть об асфальт коробку доверху наполненную тушенкой, что банки
раскатились по всему рынку.
Июль в зените. Мы с Максом сидим у меня на кухне в прекрасном
настроении. Сегодня у нас куча денег, и мы выбираем вариант для их
наилучшего вложения. Можно, например, купить пива и поехать к Шелу, а можно
наоборот - купить пива и пойти к Симе, можно еще купить пива и пойти гулять
- мы просто теряемся среди столь разнообразных возможностей.
Тридцать первого июля в городе состоялся грандиозный концерт горячо
нами любимой группы Чайф. Под концертную площадку был задействован большой
сухогруз, который вплотную подошел к набережной Стрелки, а зрители
расположились прямо на берегу. Многие группы в нашей стране пытались и
пытаются играть рок-н-ролл, но в большинстве случаев получается либо дешевый
попс, либо сверхтяжелые, никому не нужные навороты, а той легкости, мощи,
сексуальности, разнузданности, беспредела и трезвости одновременно, того
кайфа, кроме Чайфа у нас не выдавал никто.
Августа месяца в день второй мы стояли на перроне вокзала
Ярославль-Главный и ждали прибытия поезда. Вроде бы и зная уже, что из вещей
нам действительно понадобиться, а что нет, рюкзаки все равно оказались до
предела забиты, а кроме них руки были заняты гитарой, палатками, тележкой,
множеством непонятных узлов и сумок. Кошмар.
На этот раз нас разбросало по всему составу: Макс ехал в двадцатом, я в
шестнадцатом, а все остальные, через вагон ресторан, в одиннадцатом вагоне.
Как только поезд тронулся я быстренько перебрался к нашим, они заняли ровно
половину комфортабельного плацкартного вагона, удобно расположившись на его
боковых местах. Избрав одну из боковушек главным столом, мы решили утолить
голод. Стол просто ломился от изобилия: копченые куры, сыр, колбаса, яйца,
зелень, салат всего и не перечислишь. Приобретенная еще в Ярославле водка
"Рожденная в СССР" заполнила наши стаканчики. "За прямые рельсы" - самый
распространенный железнодорожный тост. В тамбуре можно перекурить, есть в
том какая-то особая романтика, - стоять у окна, курить и смотреть на
проносящиеся дали.
Нагостившись всласть, я засобирался в свой 16-й вагон. Добравшись до
второго купе, я забрался на верхнюю полку, разделся и преспокойно уснул.
Вокруг была абсолютная тьма, и лишь грохот колес вернул меня на землю,
заставив вспомнить где я. Часов не было, уже позже я узнал, что было где-то
около 2-х, но почему-то я решил, что наши все еще продолжают веселиться и
одевшись направился к ним. Пройдя два вагона, мне пришлось повернуть назад -
вагон-ресторан был закрыт. Долго ли коротко ли я шел, но, придя в свой
вагон, немного воспрянул духом, ну зато сейчас я лягу спать, а утро вечера
мудренее. Дверь в купе 2 приоткрылась сантиметров на 15 и жестко
застопорилась. Многократно я закрывал и пытался снова открыть злополучную
дверь - все тщетно. Да что же это такое - мне и домой не попасть, где же я
буду ночевать? Я просунул руку в эту щель и стал слепо шарить по стенке,
результатов это тоже не принесло. Попробовав несколько раз свернуть дверь, я
в конце концов устал и отошел к купе проводника. Перевернув белую табличку с
номером вагона, я с ужасом обнаружил - а ведь это не мой вагон! Что думали
обо мне несчастные пассажиры этого купе можно только догадываться.
Ландшафт постепенно менялся, и из лесов мы влетели в степи Черноземья.
Горячий воздух врывался в открытые окна вагона. Время протекало за
бесконечными чаепитиями и игрой в преферанс. На маленьких станциях мы
выходили чтобы размять свои кости и прикупить пару арбузов, которые вместе с
различной снедью пытались всучить пассажирам местные торговцы.
Макс устроил небольшой сеанс хиромантии - предсказания судьбы по линиям
руки. Рисунок на ладони образует загадочные скопления и рассматривая его
Макс рассказывал интересные истории о линиях жизни и судьбы, линиях сердца,
любви. Предсказатель большей частью предрекал хорошее и в это очень хотелось
верить.
23:30. Мы приехали в город Крымск.
Теплая южная ночь укутала спящий вокзал. Шумные торговцы, усталые
пассажиры дремлющие в ожидании утреннего автобуса, привокзальная
"футбольная" площадь - все было так знакомо, ничего не изменилось, все
по-прежнему, как и ровно год назад. Спать не хотелось и мы отправились
гулять по ночному Крымску. Дойдя до автовокзала и узнав, что диспетчер
приходит на работу в районе половины пятого утра, мы, помня, что как раз
где- то в этом часу уходит автобус на Порт-Кавказ, решили не тратить попусту
время и прямо сейчас выдвинуться со всеми вещами к автовокзалу.
Возвращающийся с ночной смены автобус подкинул нас до автовокзала, и мы
стали ждать когда, так нужный нам, Крымск-Порт-Кавказ автобус проснется, и
мы отправимся к берегам Керченского пролива.
Но, как стало понятно со слов диспетчера, в этот день прямой рейс до
Порта-Кавказ есть только вечером, что нас совсем не устраивало и мы по
совету того же диспетчера оправились на перекладных.
Под ровный шум двигателя и тихое укачивание мы сразу крепко уснули и
проспав всю дорогу очнулись уже подъезжая к станице Варениковской. В столь
ранний час (было около семи утра) магазины еще спали, и завтрак наш
откладывался на неопределенный срок. Прождав на автовокзале около часа, мы
пересели на очередной автобус идущий в Анапу. Он добросил нас до Джигинки -
затерянной среди бескрайних полей станицы. Обратившись с вопросом к
аборигенам, мы узнали в каком направлениии и когда должен пройти очередной
(последний в этой цепочке) автобус Новороссийск-Симферополь.
В силу ряда причин, по прибытию в Джигинку мы были довольно сильно
голодны, измотаны и физически ослаблены. В поисках магазина я забрел в самые
дебри станицы. Поиски мои увенчались успехом, и я с добычей уже спешил к
ожидавшим меня с нетерпением друзьям. Вдали я увидел Макса, который
оживленно жестикулировал, давая понять, что мне нужно поторопиться.
Обмотавшись словно пулеметной лентой, 1,5 килограммами сосисок я стремглав
летел к машине, которую тормознули друзья, решив не дожидаться автобуса.
Проехавшись в открытом кузове грохочущего ЗИЛа километров семь, мы вновь
очутились на обочине шоссе. Дорожные знаки указывали, что мы находимся на
верном пути, но до Порта было еще около ста километров ...
Не успев еще пока вкусить всех прелестей хитч-хайка (автостоп) мы бодро
выбрасывали руки в надежде на то, что какой- нибудь безумный водитель
согласится взять такую большую толпу да еще с угрожающе-гигантской кучей
рюкзаков и палаток. С безумцами было туго - авто безжалостно проносились
мимо. Откликнувшись на наши просьбы громадный красный Икарус провез нас
километров сорок до станицы Старотитаровская.
Наверное, диспетчер автовокзала города Крымск страдал сегодня зверскими
приступами сильнейшей икоты, так как мы частенько вспоминали его "добрым"
словом. Но мы не очень-то расстраивались столь затянувшемуся пути, и решили
разбиться на группы - так проще было ловить попутные машины.
Моя группа добралась до Порта - Кавказ первой, нам очень повезло, мы
совершили всего еще две пересадки. Как и на вокзале в Крымске я узнаю все
вокруг: эти громадные портовые краны, серые бетонные заборы, липнущие друг к
другу коробки придорожных кафе. Остальным группам повезло чуть меньше, они
приехали в Порт на полтора часа позже. Мы как раз успевали на отправлявшийся
минут через 20 паром. По какому-то невидимому сигналу мужская часть компании
сразу же направилась в сторону мелких кафе и магазинчиков: нет ничего
приятней для измученных трудным переходом путешественников, чем посидеть в
прохладной тени потягивая свежее холодное пиво. Его, как нам показалось, в
здешних ларьках если и разбавляли, то очень умеренно - уважение к личности
употребляющего напиток еще не окончательно девальвировалось, и поэтому
три-четыре кружки бархатного могли скрасить жизнь любого желающего.
Российские таможенники почти беспрепятственно пропустили нас на паром и
вот мы уже протискиваемся сквозь тесные ряды машин, рискуя одним неловким
движением снести рюкзаком зеркало какому-нибудь джипу. Всего каких-то четыре
километра водного пространства отделяют два некогда бывших одним , а теперь
совершенно разных государства: Россия и Украiна.
Справа от нас Азовское море, слева море Черное, позади Россия- матушка,
а впереди Крым и мы иностранцы на этой земле, а жаль.
Внимательно изучив наши аусвайс, украинская таможня дает добро. Автобус
1 довозит нас до автовокзала города-героя Керчь, и сбросив с плеч свои
рюкзаки мы отправляемся к кассам. Ура, автобусы до Феодосии еще есть, а по
словам кассирши где-то около 20:30 из Феодосии через Щебетовку идет еще один
необходимый нам рейс.
Обменяв часть своих $ на украинские гривны мы тут же создали единый
общий фонд всех расходов - общак (ничего общего с воровским понятием не
имеет). Это значительно упрощало все вопросы касающиеся приобретения
чего-либо. Тратить деньги было очень легко и никто не задумывался сколько их
еще осталось. Хранителем общей кассы стал Сима.
До отправления маршрута Керчь - Феодосия оставалось около десяти минут,
когда Ленка решила отправиться на рынок чтобы купить всей компании
перекусить что-нибудь. Взяв с собой Татьяну, она мигом обернулась, неся в
руках множество пакетов. Перекусить было как нельзя кстати, но удалось нам
это сделать уже в другом автобусе, отправившемся из Феодосии почти сразу
после нашего в нее приезда. Удача за нас!
Солнце быстро тонуло среди черных силуэтов гор, и к моменту нашего
прибытия в Щебетовку кромешная тьма окутала землю. Тишину ночи нарушало лишь
пение цикад, а со стороны моря очень приглушенно доносились звуки музыки -
до КырПыра рукой подать - 5 км. Перекурив минут 20 мы было засобирались
снова забрасывать себе на спины громады рюкзаков и добить остаток пути
пешком, как к остановке подъехала легковая машина и за 10 гривен мы
договорились с Сулейманом (так звали водителя авто) подбросить нас до
Крымского Приморья. Половина горизонта предстала нашим глазам в блеске
иллюминации. В воздухе висела яркая золотая сеть: сверкающие гирлянды,
созвездия, огненные розы и шары электрических фонарей, словно крупный жемчуг
среди золотых украшений.
Сява и Старый не упустили момента и быстро сгоняли до рынка. Успев
напробоваться продукции местных виноделов, они вернулись очень довольные и
жизнерадостные. Нам пора, закинув лямки рюкзаков на плечи, мы уходим в ночь.
Дорога знакома, по ней мы много раз ходили в КырПыр с места стоянки. Но
в подобных условиях такие переходы не совершались. Свет двух электрических
фонарей резал кромешную тьму ночи, рискуя проломить себе голову о лежащие на
берегу громадные камни, подворачивая ступни ног в трещинах спускающихся к
самому морю скал мы продвигались к заветной цели. Сейчас, когда до места где
мы стояли лагерем ровно год назад оставалось каких-то 3-4 жалких километра
отступить и дождаться утра было бы просто глупо. Стиснув зубы мы тащились по
гремящим под ногами плоским камням, по шуршащему, забивающемуся в кроссовки
песку, перешагивая через лежащих в спальниках прямо под открытым небом
людей, шли, чтобы забраться в самую западную оконечность Лисьей Бухты -
кусок каменистого пляжа и высокий холм на склоне которого образовалось очень
удобное для лагеря плато - место которым каждый из нас грезил в течение
целого года. Обогнув последний врезающийся почти в самое море холм, мы вышли
к Чушке - маленькой бухточке входящей в состав Лисьей. Встречайте, мы
вернулись!
Знаменитое плато, слава Богу, оказалось не занятым. Даже внизу, там где
раньше стоял лагерь Сереги, тоже никого не было. Изначально мы хотели встать
внизу - плато казалось слишком маленьким для того чтобы разместить всех.
Возводить палатки глубокой ночью было бессмысленно и, расстелив коврики
прямо на земле, мы крепко заснули. Утро вечера мудренее.
Едва проснувшись мы слетали к морю, и искупавшись принялись за дела: я
с Сявой отправился на поиски дров, а Сима, Татьяна и Лена ушли за водой.
Водоносы прихватили с собой громадную 40 литровую бочку, крепко-накрепко
привязав ее к двухколесной телеге. Бочку и тележку мы тащили с самого
Ярославля и рассчитывали с ее помощью решить вопрос доставки пресной воды. В
лагере, вернее у сваленных в кучу рюкзаков остались Старый и Макс.
Вопрос где нам добыть сухих дров решился сам собой: мы знали здесь
каждый уголок и сразу направились к знакомым холмам. Солнце уже начинало
жарить наши спины, когда мы вовсю сражались с колючим сухим кустарником
обступившим нас со всех сторон. Вдоволь намахавшись топорам и найдя
громадную кучу дров вполне достаточной, мы как подкошенные упали на плотный
пушистый ковер из сухой, выгоревшей на солнце травы - перекур.
Далеко-далеко в небесной лазури плыли снежно-белые облака. Раскинув
руки мы лежали и смотрели в голубое бездонное небо. Горячее дуновение ветра
доносило до нас шум морских волн; мы тонули в глубине небосвода, и
становились маленькой частичкой этого бесконечно прекрасного мира.
Не знаю сколь долго это продолжалось, но когда мы очнулись солнце было
уже высоко и нам было пора отправляться в лагерь. Вязанки наши были похожи
на два огромных веника и волоча их за собой мы поднимали столб желтой
дорожной пыли. Вот мы и у моря, остается перейти Мертвую Бухту и мы дома. Но
зачем насиловать себя непрерывным перетаскиванием тяжелой ноши - мы падаем в
теплое и ласковое море и оно как рукой, снимает усталость, восстанавливает
силы - ну вот теперь можно идти дальше.
Вернувшись в лагерь, мы нашли его в том же состоянии, в каком оставили
его несколько часов назад. Макс и Старый никак не могли решить на какой из
стоянок ставить палатки: вариантов было два - избрать лагерем наше
прошлогоднее место, либо остаться здесь, в "харькiвском" лагере.
Посовещавшись, мы решили встать на старом, уже полюбившемся месте.
На небольшом клочке земли, где в прошлом году с трудом помещались две
(трех и двухместная) палатки, в этом году мы умудрились воткнуть четыре,
добавив к старому рекорду еще две двушки. И как ни странно необходимое
свободное место от этого не уменьшилось, наоборот, как нам показалось, стало
еще просторнее.
Солнце безжалостно палило с небосклона; измученные жаждой мы искали
спасения купаясь в море, но с каждым разом находили его все меньше. Что же
случилось с экспедицией водоносов? Дорогу к роднику Сима помнил отлично, и
заблудиться они не могли, возможно, им пришлось очень долго ждать своей
очереди, но их нет с самого утра и этот вариант тоже исключен.
Не теряя времени даром, мы соорудили наш знаменитый каменный гарнитур:
стол и несколько стульев (если таковыми их можно было назвать).
Старый отправился в СолиДол: нужно было купить вина и хлеба на
сегодняшний вечер. Зная его манеру торговаться лучшей кандидатуры для этой
цели просто не найти - на торговцев находил тихий ужас, когда Старик пытался
сразу же втрое удешевить их товары.
Тем временем водоносы спустились с гор и глядя на них, мы серьезно
пожалели, что отпустили с Симой Лену и Татьяну. Сима тащил набитый под
завязку пластиковыми бутылками рюкзак, а позади девчонки буквально на руках
волокли злополучную бочку - горные тропинки были слишком узкими, а местность
пересеченной для того чтобы использовать тележку.Вообщем измучались вдрызг.
Пора было подумать об ужине. Татьяна с Леной стали чистить картошку,
мужики рубили дрова и разводили костер. Время от времени мы спускались к
морю, - поплавать с маской и трубкой в чистой прозрачной воде.
В один из таких заплывов я поймал несколько рапанов и они были обречены
стать самым экзотическим блюдом сегодняшнего ужина. Вскипятив их в морской
воде я спустился к морю чтобы почистить пойманных моллюсков. К моему
удовольствию поучаствовать в этом процессе захотели все наши дамы. С
искренним любопытством они подцепляли ножом известковую створку и мастерски
вытаскивали спиралевидного жильца из его раковины.
Старик вернулся из Солидола и приволок кучу портвейна, не забыв купить
хлеб, майонез и прочие мелочи. Все было готово к тому чтобы отметить наше
возвращение в легендарную бухту. Белый портвейн - мы не пили его целый год,
у нас нет хрустальных бокалов, зато есть прекрасные эмалированные кружки и
пить из них ничуть не хуже. Что может быть вкуснее чем дымящаяся отварная
картошка и шкварчащее мясо рапанов, обжаренное в масле, посыпанное тонко
нарезанным луком, черным перцем, политое майонезом...
В черном небе ярко горели миллиарды звезд, ночную тишину изредка
прорезал треск цикад. За день мы очень устали, пора спать.
Как хорошо когда некуда торопиться: сладко проспав целое утро мы ожили
лишь к полудню. Жесткий абсистентный синдром напомнил о том, что не стоило
допивать вчера еще и оставшийся литр "Рожденной в СССР". Собравшись с силами
я и Макс спускаемся к морю и предавшись воле волн долго отмокаем в
искрящейся пучине. Море снимает много вредных симптомов, но чтобы
окончательно вернуться к жизни мы пьем каркадэ. Суданская роза, гибискус все
это названия божественного напитка - имя ему каркадэ. Любовь к нему нам
привил Сява. В этом году мы обзавелись 5-литровым алюминиевым чайником и он
исправно служил нам в наших чаепитиях.
Чтобы пополнить истощившиеся винные запасы, а заодно купить
каких-нибудь фруктов Сима, Лена и Татьяна отправились в КырПыр.
Посовещавшись, мы решили, что вместо подорожавшего по сравнению с
прошлогодними ценами портвейна, нам гораздо предпочтительнее пить крымский
коньяк. Парадокс, за литр белого портвейна местные виноделы просили 6-6,5
гривен, а за пол-литра коньяка 5,5-6, при крепости последнего 40-42% против
16% портвейна, выгода становилась очевидной. По нашим расчетам за вечер
человек должен выпивать 1,5-2 литра портвейна либо 0,5 коньяка - в
стоимостном эквиваленте коньяк был вне конкуренции.
А пока наши ходили "в люди" мы решили приготовить плов. Нет ничего
невозможного для столь искусных кулинаров - мы решительно принялись за дело.
Главным кулинаром стал Сява, а мы как маленькие поварята всячески помогали
ему колдовать над котелками. Время от времени мы по очереди отлучались с
кухни, чтобы окунуться в море.
В лагере почти всегда играл магнитофон, и довольно приличная фонотека
могла удовлетворить самые различные вкусы. Хотя музыкальные пристрастия у
нас были почти едины, просто- таки бешенной популярностью у нас стал
пользоваться сборник песен, записанный Старым перед самым отъездом в Крым:
Чайф, Пилот, Zеmфира, Найк Борзов... Отдельно хотелось бы выделить песни
Агузаровой, она стала для нас музыкальным открытием, а ее песни звуковыми
зарисовками нашей крымской жизни.
Ходоки из КырПыра вернулись ближе к вечеру, когда солнце уже спускалось
вниз, и свет его лучей приобретал бархатный, желтый оттенок.
Плов удался на славу, мы даже не ожидали, что у нас получится столь
великолепное по своим вкусовым качествам блюдо. Из принесенных огурцов и
помидор был приготовлен живописный салат, а в дополнение ко всему, к столу
были поданы большие, ароматные персики. Начисляющим (от слова начислить -
т.е. налить) в тот вечер был Макс, он мастерски разливал "Старый Крым" и
"Коктебель" (так назывались местные коньяки) в наши эмалированные кружки.
Спешу сразу оговориться - дамы пили исключительно десертное вино и коньяк не
употребляли (почти!).
На столе горела свеча, на ее подсвечник - консервную банку была одета
пластиковая бутылка без дна, и ветер не мог задуть плясавший язычок пламени.
Самое время поиграть на гитаре и исполнить несколько душевных песен.
Чаще играть приходилось мне, ну а насчет спеть вопросов никогда не возникало
- песню подхватывали сразу несколько голосов и хором мы выводили любимые
ноты. Песен мы знали много, и концерты могли продолжать очень долго, при
этом музыкант с группой вокалистов могли перемещаться вниз к самому морю,
либо, распевая бессмертные хиты, разгуливать по берегу.
Мне очень нравилось играть с Ленкой. Она обладала чистым, сильным
голосом, к тому же со слухом у Лены было все в порядке и вместе мы довольно
не плохо играли песни Zеmфиры. Хороший женский вокал вообще вещь довольно
редкая, а в нашей компании, можно сказать, явление и вовсе уникальное.
Иногда за инструмент брался Старый, и всякий раз он устраивал такой
симфонический беспредел, что после его гитарных экзерсисов нам еще долго
нужно было приходить в себя.
Отыграв полную программу, мы легли спать, но сон не шел, и мы еще долго
разговаривали на откровенные темы. Близость природы, образ жизни, который мы
вели, сильно сближали и мы были очень открыты в общении друг с другом. Ветер
колыхал полог нашей палатки, мы лежали, укрывшись двумя на троих одеялами, и
вспоминали свои детские страхи, которые жили где-то в глубинах нашего
подсознания. Лучи восходящего солнца скользнули по стенке нашей палатки;
сквозь сетчатое окно с моря дул легкий бриз. Еще вчера мы договорились с
Аленой ( с личного разрешения Лены я позволю себе звать ее именно так)
совершить пробежку по горным тропинкам. Пора просыпаться - утро ждет.
Разбудив Аленку, я стал собирать пластиковые бутылки в один из пустующих
рюкзаков.
Лучшего маршрута, чем до родника и обратно не найти: и побегать можно и
воды принести. Вдруг молния на соседней палатке расстегнулась, и из нее
выполз Сява.
- Доброе утро, - сказал Сява.
- Доброе утро, Сява, - ответил я.
Узнав, что мы хотим сбегать на родник, он тоже засобирался с нами. это
хорошо, значит мы принесем в два раза больше воды и путь к роднику будет в
© Copyright Александр Ключарев
Email: kliuchvert@freemail.ru
WWW: http://krim2000.da.ru
Date: 14 Feb 2001
---------------------------------------------------------------
Знаешь, каждую ночь
я вижу во сне море...
В.Цой
C каждым днем солнце все выше поднималось над горизонтом, на смену
снежной зиме приходила весна, за ним лето. Вопрос о том куда нам отправиться
в этот август был обречен на единственный и самый правильный ответ - конечно
же в Крым!
Имея за плечами богатейший опыт подобного рода путешествий подготовка к
"второму пришествию" на крымские земли была нами тщательно спланирована и
стала приводиться в жизнь.
Компания в этом году набиралась еще более многочисленная. С нами
отважилась поехать Татьяна, девушка Симы; Старый, рассказав о наших
приключениях, увлек с собой нашу бывшую одноклассницу Надьку и ее подругу
Лиду. От столь заманчивого предложения не смогла устоять и Ленка, хотя и
предупредила, что для этого ей нужно выпросить на работе отпуск. С Леной нас
познакомил Митька. Обстоятельства, при которых состоялось знакомство, были
весьма оригинальны: она приехала к Сяве на дачу, где отдыхала вся наша
компания; приехала одна, дождливой августовской ночью, отыскав наш дом в
лабиринте лесов и деревень. С тех пор мы стали хорошими друзьями и часто
бывали в ее гостеприимном доме на Салтыкова-Щедрина. Там мы отдыхали,
обменивались новостями, пили, играли, пели, даже танцевали, а иногда
оставались на ночлег.
Чем чаще происходили наши визиты, чем больше мы общались друг с другом,
тем яснее понимали, что Ленка очень добрый, просто-таки замечательный
человек, и я решил, что ей непременно нужно отправиться с нами в дальние
странствия.
Итак, прекрасная половина компании уже грозилась перевесить чашу весов
в свою сторону, но вскоре замерла на отметке "5+4" против "5+1" в прошлом
году. Великолепная пятерка оставалась без изменений: Сява, Сима, Старый,
Макс и я.
Маршрут был разработан и опробован уже давно, и билеты до Крымска на
знакомый 373-й Архангельск-Новороссийск поезд были приобретены еще в июне.
На улице уже во всю палило солнце, и асфальт начинал плавиться под
каблуками, когда мы сидели в душных аудиториях, и сдавали сессию восьмого
семестра. Рассчитавшись с alma maters я и Макс уехали на стажировку, а наши
друзья устроились на работу, дабы сколотить немного денег впредверии
грандиозной поездки. Старый по прежнему работал ночным сторожем на
автостоянке, а Сима и Сява устроились разнорабочими на Полиграфкомбинат.
Повидав далекие города (я ездил в Волгоград, Макс в Крондштат) и
вернувшись домой, мы обнаружили, что проблема обратных билетов не сдвинулась
с мертвой точки и мы по- прежнему едем все еще только "туда". Мои
разнорабочие с почти высшим образованием сидели в грязных, вымазанных
краской и грунтовкой робах вокруг своего Полиграфа и преспокойно помешивали
раствор. Объявление на стекле кассы вокзала Ярославль-Главный гласило, что
билетов с направлений Адлер, Новороссийск в августе месяце, увы, - нет. Уже
без особой надежды мы с Максом все-таки обратились в сервис-центр и ... О,
Боги! Спасибо, что Вы иногда вспоминаете о нас: как раз в эти минуты в
компьютерную сеть выбросили около пятидесяти билетов от Новороссийска до
Ярославля (оказалось, что к 374-му поезду прицепили какой-то дополнительный
вагон) Ура, мы спасены!
В очередной раз собравшись почти полным составом мы совершили поход на
мелкооптовый рынок, где приобрели множество продуктов и разных полезных
вещей. Явившись туда с полуторачасовым опозданием Старый решил, что уже пора
начинать устраивать свои проделки и на абсолютно ровном месте умудрился так
треснуть об асфальт коробку доверху наполненную тушенкой, что банки
раскатились по всему рынку.
Июль в зените. Мы с Максом сидим у меня на кухне в прекрасном
настроении. Сегодня у нас куча денег, и мы выбираем вариант для их
наилучшего вложения. Можно, например, купить пива и поехать к Шелу, а можно
наоборот - купить пива и пойти к Симе, можно еще купить пива и пойти гулять
- мы просто теряемся среди столь разнообразных возможностей.
Тридцать первого июля в городе состоялся грандиозный концерт горячо
нами любимой группы Чайф. Под концертную площадку был задействован большой
сухогруз, который вплотную подошел к набережной Стрелки, а зрители
расположились прямо на берегу. Многие группы в нашей стране пытались и
пытаются играть рок-н-ролл, но в большинстве случаев получается либо дешевый
попс, либо сверхтяжелые, никому не нужные навороты, а той легкости, мощи,
сексуальности, разнузданности, беспредела и трезвости одновременно, того
кайфа, кроме Чайфа у нас не выдавал никто.
Августа месяца в день второй мы стояли на перроне вокзала
Ярославль-Главный и ждали прибытия поезда. Вроде бы и зная уже, что из вещей
нам действительно понадобиться, а что нет, рюкзаки все равно оказались до
предела забиты, а кроме них руки были заняты гитарой, палатками, тележкой,
множеством непонятных узлов и сумок. Кошмар.
На этот раз нас разбросало по всему составу: Макс ехал в двадцатом, я в
шестнадцатом, а все остальные, через вагон ресторан, в одиннадцатом вагоне.
Как только поезд тронулся я быстренько перебрался к нашим, они заняли ровно
половину комфортабельного плацкартного вагона, удобно расположившись на его
боковых местах. Избрав одну из боковушек главным столом, мы решили утолить
голод. Стол просто ломился от изобилия: копченые куры, сыр, колбаса, яйца,
зелень, салат всего и не перечислишь. Приобретенная еще в Ярославле водка
"Рожденная в СССР" заполнила наши стаканчики. "За прямые рельсы" - самый
распространенный железнодорожный тост. В тамбуре можно перекурить, есть в
том какая-то особая романтика, - стоять у окна, курить и смотреть на
проносящиеся дали.
Нагостившись всласть, я засобирался в свой 16-й вагон. Добравшись до
второго купе, я забрался на верхнюю полку, разделся и преспокойно уснул.
Вокруг была абсолютная тьма, и лишь грохот колес вернул меня на землю,
заставив вспомнить где я. Часов не было, уже позже я узнал, что было где-то
около 2-х, но почему-то я решил, что наши все еще продолжают веселиться и
одевшись направился к ним. Пройдя два вагона, мне пришлось повернуть назад -
вагон-ресторан был закрыт. Долго ли коротко ли я шел, но, придя в свой
вагон, немного воспрянул духом, ну зато сейчас я лягу спать, а утро вечера
мудренее. Дверь в купе 2 приоткрылась сантиметров на 15 и жестко
застопорилась. Многократно я закрывал и пытался снова открыть злополучную
дверь - все тщетно. Да что же это такое - мне и домой не попасть, где же я
буду ночевать? Я просунул руку в эту щель и стал слепо шарить по стенке,
результатов это тоже не принесло. Попробовав несколько раз свернуть дверь, я
в конце концов устал и отошел к купе проводника. Перевернув белую табличку с
номером вагона, я с ужасом обнаружил - а ведь это не мой вагон! Что думали
обо мне несчастные пассажиры этого купе можно только догадываться.
Ландшафт постепенно менялся, и из лесов мы влетели в степи Черноземья.
Горячий воздух врывался в открытые окна вагона. Время протекало за
бесконечными чаепитиями и игрой в преферанс. На маленьких станциях мы
выходили чтобы размять свои кости и прикупить пару арбузов, которые вместе с
различной снедью пытались всучить пассажирам местные торговцы.
Макс устроил небольшой сеанс хиромантии - предсказания судьбы по линиям
руки. Рисунок на ладони образует загадочные скопления и рассматривая его
Макс рассказывал интересные истории о линиях жизни и судьбы, линиях сердца,
любви. Предсказатель большей частью предрекал хорошее и в это очень хотелось
верить.
23:30. Мы приехали в город Крымск.
Теплая южная ночь укутала спящий вокзал. Шумные торговцы, усталые
пассажиры дремлющие в ожидании утреннего автобуса, привокзальная
"футбольная" площадь - все было так знакомо, ничего не изменилось, все
по-прежнему, как и ровно год назад. Спать не хотелось и мы отправились
гулять по ночному Крымску. Дойдя до автовокзала и узнав, что диспетчер
приходит на работу в районе половины пятого утра, мы, помня, что как раз
где- то в этом часу уходит автобус на Порт-Кавказ, решили не тратить попусту
время и прямо сейчас выдвинуться со всеми вещами к автовокзалу.
Возвращающийся с ночной смены автобус подкинул нас до автовокзала, и мы
стали ждать когда, так нужный нам, Крымск-Порт-Кавказ автобус проснется, и
мы отправимся к берегам Керченского пролива.
Но, как стало понятно со слов диспетчера, в этот день прямой рейс до
Порта-Кавказ есть только вечером, что нас совсем не устраивало и мы по
совету того же диспетчера оправились на перекладных.
Под ровный шум двигателя и тихое укачивание мы сразу крепко уснули и
проспав всю дорогу очнулись уже подъезжая к станице Варениковской. В столь
ранний час (было около семи утра) магазины еще спали, и завтрак наш
откладывался на неопределенный срок. Прождав на автовокзале около часа, мы
пересели на очередной автобус идущий в Анапу. Он добросил нас до Джигинки -
затерянной среди бескрайних полей станицы. Обратившись с вопросом к
аборигенам, мы узнали в каком направлениии и когда должен пройти очередной
(последний в этой цепочке) автобус Новороссийск-Симферополь.
В силу ряда причин, по прибытию в Джигинку мы были довольно сильно
голодны, измотаны и физически ослаблены. В поисках магазина я забрел в самые
дебри станицы. Поиски мои увенчались успехом, и я с добычей уже спешил к
ожидавшим меня с нетерпением друзьям. Вдали я увидел Макса, который
оживленно жестикулировал, давая понять, что мне нужно поторопиться.
Обмотавшись словно пулеметной лентой, 1,5 килограммами сосисок я стремглав
летел к машине, которую тормознули друзья, решив не дожидаться автобуса.
Проехавшись в открытом кузове грохочущего ЗИЛа километров семь, мы вновь
очутились на обочине шоссе. Дорожные знаки указывали, что мы находимся на
верном пути, но до Порта было еще около ста километров ...
Не успев еще пока вкусить всех прелестей хитч-хайка (автостоп) мы бодро
выбрасывали руки в надежде на то, что какой- нибудь безумный водитель
согласится взять такую большую толпу да еще с угрожающе-гигантской кучей
рюкзаков и палаток. С безумцами было туго - авто безжалостно проносились
мимо. Откликнувшись на наши просьбы громадный красный Икарус провез нас
километров сорок до станицы Старотитаровская.
Наверное, диспетчер автовокзала города Крымск страдал сегодня зверскими
приступами сильнейшей икоты, так как мы частенько вспоминали его "добрым"
словом. Но мы не очень-то расстраивались столь затянувшемуся пути, и решили
разбиться на группы - так проще было ловить попутные машины.
Моя группа добралась до Порта - Кавказ первой, нам очень повезло, мы
совершили всего еще две пересадки. Как и на вокзале в Крымске я узнаю все
вокруг: эти громадные портовые краны, серые бетонные заборы, липнущие друг к
другу коробки придорожных кафе. Остальным группам повезло чуть меньше, они
приехали в Порт на полтора часа позже. Мы как раз успевали на отправлявшийся
минут через 20 паром. По какому-то невидимому сигналу мужская часть компании
сразу же направилась в сторону мелких кафе и магазинчиков: нет ничего
приятней для измученных трудным переходом путешественников, чем посидеть в
прохладной тени потягивая свежее холодное пиво. Его, как нам показалось, в
здешних ларьках если и разбавляли, то очень умеренно - уважение к личности
употребляющего напиток еще не окончательно девальвировалось, и поэтому
три-четыре кружки бархатного могли скрасить жизнь любого желающего.
Российские таможенники почти беспрепятственно пропустили нас на паром и
вот мы уже протискиваемся сквозь тесные ряды машин, рискуя одним неловким
движением снести рюкзаком зеркало какому-нибудь джипу. Всего каких-то четыре
километра водного пространства отделяют два некогда бывших одним , а теперь
совершенно разных государства: Россия и Украiна.
Справа от нас Азовское море, слева море Черное, позади Россия- матушка,
а впереди Крым и мы иностранцы на этой земле, а жаль.
Внимательно изучив наши аусвайс, украинская таможня дает добро. Автобус
1 довозит нас до автовокзала города-героя Керчь, и сбросив с плеч свои
рюкзаки мы отправляемся к кассам. Ура, автобусы до Феодосии еще есть, а по
словам кассирши где-то около 20:30 из Феодосии через Щебетовку идет еще один
необходимый нам рейс.
Обменяв часть своих $ на украинские гривны мы тут же создали единый
общий фонд всех расходов - общак (ничего общего с воровским понятием не
имеет). Это значительно упрощало все вопросы касающиеся приобретения
чего-либо. Тратить деньги было очень легко и никто не задумывался сколько их
еще осталось. Хранителем общей кассы стал Сима.
До отправления маршрута Керчь - Феодосия оставалось около десяти минут,
когда Ленка решила отправиться на рынок чтобы купить всей компании
перекусить что-нибудь. Взяв с собой Татьяну, она мигом обернулась, неся в
руках множество пакетов. Перекусить было как нельзя кстати, но удалось нам
это сделать уже в другом автобусе, отправившемся из Феодосии почти сразу
после нашего в нее приезда. Удача за нас!
Солнце быстро тонуло среди черных силуэтов гор, и к моменту нашего
прибытия в Щебетовку кромешная тьма окутала землю. Тишину ночи нарушало лишь
пение цикад, а со стороны моря очень приглушенно доносились звуки музыки -
до КырПыра рукой подать - 5 км. Перекурив минут 20 мы было засобирались
снова забрасывать себе на спины громады рюкзаков и добить остаток пути
пешком, как к остановке подъехала легковая машина и за 10 гривен мы
договорились с Сулейманом (так звали водителя авто) подбросить нас до
Крымского Приморья. Половина горизонта предстала нашим глазам в блеске
иллюминации. В воздухе висела яркая золотая сеть: сверкающие гирлянды,
созвездия, огненные розы и шары электрических фонарей, словно крупный жемчуг
среди золотых украшений.
Сява и Старый не упустили момента и быстро сгоняли до рынка. Успев
напробоваться продукции местных виноделов, они вернулись очень довольные и
жизнерадостные. Нам пора, закинув лямки рюкзаков на плечи, мы уходим в ночь.
Дорога знакома, по ней мы много раз ходили в КырПыр с места стоянки. Но
в подобных условиях такие переходы не совершались. Свет двух электрических
фонарей резал кромешную тьму ночи, рискуя проломить себе голову о лежащие на
берегу громадные камни, подворачивая ступни ног в трещинах спускающихся к
самому морю скал мы продвигались к заветной цели. Сейчас, когда до места где
мы стояли лагерем ровно год назад оставалось каких-то 3-4 жалких километра
отступить и дождаться утра было бы просто глупо. Стиснув зубы мы тащились по
гремящим под ногами плоским камням, по шуршащему, забивающемуся в кроссовки
песку, перешагивая через лежащих в спальниках прямо под открытым небом
людей, шли, чтобы забраться в самую западную оконечность Лисьей Бухты -
кусок каменистого пляжа и высокий холм на склоне которого образовалось очень
удобное для лагеря плато - место которым каждый из нас грезил в течение
целого года. Обогнув последний врезающийся почти в самое море холм, мы вышли
к Чушке - маленькой бухточке входящей в состав Лисьей. Встречайте, мы
вернулись!
Знаменитое плато, слава Богу, оказалось не занятым. Даже внизу, там где
раньше стоял лагерь Сереги, тоже никого не было. Изначально мы хотели встать
внизу - плато казалось слишком маленьким для того чтобы разместить всех.
Возводить палатки глубокой ночью было бессмысленно и, расстелив коврики
прямо на земле, мы крепко заснули. Утро вечера мудренее.
Едва проснувшись мы слетали к морю, и искупавшись принялись за дела: я
с Сявой отправился на поиски дров, а Сима, Татьяна и Лена ушли за водой.
Водоносы прихватили с собой громадную 40 литровую бочку, крепко-накрепко
привязав ее к двухколесной телеге. Бочку и тележку мы тащили с самого
Ярославля и рассчитывали с ее помощью решить вопрос доставки пресной воды. В
лагере, вернее у сваленных в кучу рюкзаков остались Старый и Макс.
Вопрос где нам добыть сухих дров решился сам собой: мы знали здесь
каждый уголок и сразу направились к знакомым холмам. Солнце уже начинало
жарить наши спины, когда мы вовсю сражались с колючим сухим кустарником
обступившим нас со всех сторон. Вдоволь намахавшись топорам и найдя
громадную кучу дров вполне достаточной, мы как подкошенные упали на плотный
пушистый ковер из сухой, выгоревшей на солнце травы - перекур.
Далеко-далеко в небесной лазури плыли снежно-белые облака. Раскинув
руки мы лежали и смотрели в голубое бездонное небо. Горячее дуновение ветра
доносило до нас шум морских волн; мы тонули в глубине небосвода, и
становились маленькой частичкой этого бесконечно прекрасного мира.
Не знаю сколь долго это продолжалось, но когда мы очнулись солнце было
уже высоко и нам было пора отправляться в лагерь. Вязанки наши были похожи
на два огромных веника и волоча их за собой мы поднимали столб желтой
дорожной пыли. Вот мы и у моря, остается перейти Мертвую Бухту и мы дома. Но
зачем насиловать себя непрерывным перетаскиванием тяжелой ноши - мы падаем в
теплое и ласковое море и оно как рукой, снимает усталость, восстанавливает
силы - ну вот теперь можно идти дальше.
Вернувшись в лагерь, мы нашли его в том же состоянии, в каком оставили
его несколько часов назад. Макс и Старый никак не могли решить на какой из
стоянок ставить палатки: вариантов было два - избрать лагерем наше
прошлогоднее место, либо остаться здесь, в "харькiвском" лагере.
Посовещавшись, мы решили встать на старом, уже полюбившемся месте.
На небольшом клочке земли, где в прошлом году с трудом помещались две
(трех и двухместная) палатки, в этом году мы умудрились воткнуть четыре,
добавив к старому рекорду еще две двушки. И как ни странно необходимое
свободное место от этого не уменьшилось, наоборот, как нам показалось, стало
еще просторнее.
Солнце безжалостно палило с небосклона; измученные жаждой мы искали
спасения купаясь в море, но с каждым разом находили его все меньше. Что же
случилось с экспедицией водоносов? Дорогу к роднику Сима помнил отлично, и
заблудиться они не могли, возможно, им пришлось очень долго ждать своей
очереди, но их нет с самого утра и этот вариант тоже исключен.
Не теряя времени даром, мы соорудили наш знаменитый каменный гарнитур:
стол и несколько стульев (если таковыми их можно было назвать).
Старый отправился в СолиДол: нужно было купить вина и хлеба на
сегодняшний вечер. Зная его манеру торговаться лучшей кандидатуры для этой
цели просто не найти - на торговцев находил тихий ужас, когда Старик пытался
сразу же втрое удешевить их товары.
Тем временем водоносы спустились с гор и глядя на них, мы серьезно
пожалели, что отпустили с Симой Лену и Татьяну. Сима тащил набитый под
завязку пластиковыми бутылками рюкзак, а позади девчонки буквально на руках
волокли злополучную бочку - горные тропинки были слишком узкими, а местность
пересеченной для того чтобы использовать тележку.Вообщем измучались вдрызг.
Пора было подумать об ужине. Татьяна с Леной стали чистить картошку,
мужики рубили дрова и разводили костер. Время от времени мы спускались к
морю, - поплавать с маской и трубкой в чистой прозрачной воде.
В один из таких заплывов я поймал несколько рапанов и они были обречены
стать самым экзотическим блюдом сегодняшнего ужина. Вскипятив их в морской
воде я спустился к морю чтобы почистить пойманных моллюсков. К моему
удовольствию поучаствовать в этом процессе захотели все наши дамы. С
искренним любопытством они подцепляли ножом известковую створку и мастерски
вытаскивали спиралевидного жильца из его раковины.
Старик вернулся из Солидола и приволок кучу портвейна, не забыв купить
хлеб, майонез и прочие мелочи. Все было готово к тому чтобы отметить наше
возвращение в легендарную бухту. Белый портвейн - мы не пили его целый год,
у нас нет хрустальных бокалов, зато есть прекрасные эмалированные кружки и
пить из них ничуть не хуже. Что может быть вкуснее чем дымящаяся отварная
картошка и шкварчащее мясо рапанов, обжаренное в масле, посыпанное тонко
нарезанным луком, черным перцем, политое майонезом...
В черном небе ярко горели миллиарды звезд, ночную тишину изредка
прорезал треск цикад. За день мы очень устали, пора спать.
Как хорошо когда некуда торопиться: сладко проспав целое утро мы ожили
лишь к полудню. Жесткий абсистентный синдром напомнил о том, что не стоило
допивать вчера еще и оставшийся литр "Рожденной в СССР". Собравшись с силами
я и Макс спускаемся к морю и предавшись воле волн долго отмокаем в
искрящейся пучине. Море снимает много вредных симптомов, но чтобы
окончательно вернуться к жизни мы пьем каркадэ. Суданская роза, гибискус все
это названия божественного напитка - имя ему каркадэ. Любовь к нему нам
привил Сява. В этом году мы обзавелись 5-литровым алюминиевым чайником и он
исправно служил нам в наших чаепитиях.
Чтобы пополнить истощившиеся винные запасы, а заодно купить
каких-нибудь фруктов Сима, Лена и Татьяна отправились в КырПыр.
Посовещавшись, мы решили, что вместо подорожавшего по сравнению с
прошлогодними ценами портвейна, нам гораздо предпочтительнее пить крымский
коньяк. Парадокс, за литр белого портвейна местные виноделы просили 6-6,5
гривен, а за пол-литра коньяка 5,5-6, при крепости последнего 40-42% против
16% портвейна, выгода становилась очевидной. По нашим расчетам за вечер
человек должен выпивать 1,5-2 литра портвейна либо 0,5 коньяка - в
стоимостном эквиваленте коньяк был вне конкуренции.
А пока наши ходили "в люди" мы решили приготовить плов. Нет ничего
невозможного для столь искусных кулинаров - мы решительно принялись за дело.
Главным кулинаром стал Сява, а мы как маленькие поварята всячески помогали
ему колдовать над котелками. Время от времени мы по очереди отлучались с
кухни, чтобы окунуться в море.
В лагере почти всегда играл магнитофон, и довольно приличная фонотека
могла удовлетворить самые различные вкусы. Хотя музыкальные пристрастия у
нас были почти едины, просто- таки бешенной популярностью у нас стал
пользоваться сборник песен, записанный Старым перед самым отъездом в Крым:
Чайф, Пилот, Zеmфира, Найк Борзов... Отдельно хотелось бы выделить песни
Агузаровой, она стала для нас музыкальным открытием, а ее песни звуковыми
зарисовками нашей крымской жизни.
Ходоки из КырПыра вернулись ближе к вечеру, когда солнце уже спускалось
вниз, и свет его лучей приобретал бархатный, желтый оттенок.
Плов удался на славу, мы даже не ожидали, что у нас получится столь
великолепное по своим вкусовым качествам блюдо. Из принесенных огурцов и
помидор был приготовлен живописный салат, а в дополнение ко всему, к столу
были поданы большие, ароматные персики. Начисляющим (от слова начислить -
т.е. налить) в тот вечер был Макс, он мастерски разливал "Старый Крым" и
"Коктебель" (так назывались местные коньяки) в наши эмалированные кружки.
Спешу сразу оговориться - дамы пили исключительно десертное вино и коньяк не
употребляли (почти!).
На столе горела свеча, на ее подсвечник - консервную банку была одета
пластиковая бутылка без дна, и ветер не мог задуть плясавший язычок пламени.
Самое время поиграть на гитаре и исполнить несколько душевных песен.
Чаще играть приходилось мне, ну а насчет спеть вопросов никогда не возникало
- песню подхватывали сразу несколько голосов и хором мы выводили любимые
ноты. Песен мы знали много, и концерты могли продолжать очень долго, при
этом музыкант с группой вокалистов могли перемещаться вниз к самому морю,
либо, распевая бессмертные хиты, разгуливать по берегу.
Мне очень нравилось играть с Ленкой. Она обладала чистым, сильным
голосом, к тому же со слухом у Лены было все в порядке и вместе мы довольно
не плохо играли песни Zеmфиры. Хороший женский вокал вообще вещь довольно
редкая, а в нашей компании, можно сказать, явление и вовсе уникальное.
Иногда за инструмент брался Старый, и всякий раз он устраивал такой
симфонический беспредел, что после его гитарных экзерсисов нам еще долго
нужно было приходить в себя.
Отыграв полную программу, мы легли спать, но сон не шел, и мы еще долго
разговаривали на откровенные темы. Близость природы, образ жизни, который мы
вели, сильно сближали и мы были очень открыты в общении друг с другом. Ветер
колыхал полог нашей палатки, мы лежали, укрывшись двумя на троих одеялами, и
вспоминали свои детские страхи, которые жили где-то в глубинах нашего
подсознания. Лучи восходящего солнца скользнули по стенке нашей палатки;
сквозь сетчатое окно с моря дул легкий бриз. Еще вчера мы договорились с
Аленой ( с личного разрешения Лены я позволю себе звать ее именно так)
совершить пробежку по горным тропинкам. Пора просыпаться - утро ждет.
Разбудив Аленку, я стал собирать пластиковые бутылки в один из пустующих
рюкзаков.
Лучшего маршрута, чем до родника и обратно не найти: и побегать можно и
воды принести. Вдруг молния на соседней палатке расстегнулась, и из нее
выполз Сява.
- Доброе утро, - сказал Сява.
- Доброе утро, Сява, - ответил я.
Узнав, что мы хотим сбегать на родник, он тоже засобирался с нами. это
хорошо, значит мы принесем в два раза больше воды и путь к роднику будет в